,
почему нельзЯ позволить Ќовгороду отделить себЯ от ђуси и нельзЯ позволить
ћрию  Њосковскому безнаказанно подрывать великокнЯжескую власть!  ’ак  что
же,  его долг -  подавление?  Ђ ежели на престол владимирский когда-нибудь
сЯдет такой вот ћрий?
     ‘умерки  меркли,  сгущались  и  начинали  редеть.  Џостельничий опЯть
заглЯнул в палату -  кнЯзь не спит, он, постельничий, в ответе за то перед
кнЯгиней! Њихаил шевельнулсЯ, увидел, понЯл немой зов. ‚опросил, помолчав:
     - —то  Ђлександр?  (‘таршого  из  „аниловичей он  привез  с  собою  в
Ќовгород.)
     - „аве ездил по городу,  баЯл с горожаны...  Ђ ныне спит, уездилсе...
Џоздно уже, кнЯже! - с укором добавил постельничий.
     —то ж! …жели не будет опоры во власти духовной, нужно укрепить власть
кнЯжескую.  €ного пути,  кажетсЯ,  нет.  ‘лышно, и в иных землЯх укреплЯет
себЯ королевскаЯ власть! Ќадобно разузнать погоднее у гостей торговых, что
створилось у королЯ франков ”илиппа с его божьими рыцарЯми?
     Ќадобно вызнать наконец,  кто из  боЯр новгородских Явно поддерживает
ћриЯ?  —то получают новгородцы по торговому суду?  ‹юбыми средствами нужно
заставить ‚еликий Ќовгород давать серебро на ордынский выход!  Ѓез того не
стоЯть власти (и ничему не стоЯть на ђуси!).  € нужно решить наконец,  что
делать с ћрием. „о сих пор он как-то сам не позволЯл себе... „а и ’охта не
одобрил бы новой войны на ђуси! Ђ ежели на место ћриЯ посадить Ђлександра?
‘охранив в целости кнЯжение московское?!  ‚ этой мысли он впервые так Ясно
призналсЯ себе.  ѓнал ее,  не  хотел додумывать до  конца.  Ђ  Ђлександр -
нравилсЯ.  ЏрЯмотой.  —естью.  „аже видом, статью своей. •отелось бы иметь
такого сына!  €,  кажетсЯ,  подружились.  ‚от ездит по  Ќовгороду,  бает с
гражаны,  и он, Њихаил, уверен, что не противу него те речи, что не тайный
друг ћриЯ, хоть и брат, а скорее союзник ему, Њихаилу...
     Џоздно.  ‘ветает уже.  Ћн  заставлЯет себЯ встать.  Ќадо соснуть хоть
малый час, ради грЯдущего днЯ. € поговорить с Ђлександром! € уведать мысли
’охты!  € завтра же - послов в ‹итву! ‚ласть надо усиливать. Ќадо собирать
ђусь!


        ѓ‹Ђ‚Ђ 26

     ‹ето 1307 года ушло на новгородские дела, устроение волостей, споры и
переговоры с  боЯрами.  Ћн вызвал в Ќовгород жену и старшего сына „митриЯ.
Ќовый митрополит,  слышно,  приехал в Љиев.  Њихаил не хотел думать о нем,
свалив дела церковные на епископа ЂндреЯ. ’ем паче что отставку ѓеронтиЯ и
поставление Џетра  тверской  епископ  воспринЯл как  личное  ему,  Ђндрею,
заушение.
     ‹етом  рЯзанского кнЯзЯ  ‚асилиЯ  Љонстантиновича вызвали  в  Ћрду  и
казнили там.  ЉажетсЯ,  даже в отсутствие ’охты. ‡а казнью стоЯл, конечно,
ћрий,  а на рЯзанский стол сел пронский кнЯзь џрослав.  Љоломна теперь уже
окончательно осталась за москвичами.
     Њихаила задерживали дела с иноземными послами.  ‘ледовало подтвердить
мир со свеей,  урЯдить с готскими купцами. Ѓыли долгие пересылки с Ћрденом
и, паче того, с ‹итвою; здесь, кажетсЯ, намечалсЯ твердый союз.
     ‚се  это  времЯ  ћрий  вредил чем  мог.  Ѓудоражил Ќовгород,  засылал
прелестные грамоты во Џсков, невестимо пересылалсЯ даже с боЯрами Њихаила.
Џохоже  было,  что  склонил на  свою  сторону ржевского кнЯзька ”едора.  €
долила обида:  все  это  удавалось ћрию не  потому,  что  был  талантлив и
дальновиден,  нет!  Џотому лишь,  что мирволил распаду ђуси, потакал тому,
против чего следовало противустать всеми силами власти и авторитета.
     “же не раз и  не два беседовал Њихаил с  Ђлександром.  Ћба „аниловича
были при нем почти безотлучно.  Ђлександр, как и следовало ожидать, сперва
отверг предложение Њихаила,  не желаЯ противустать старшему брату.  Ќо раз
за разом (а Њихаил о  всЯкой пакости ћриЯ тотчас извещал Ђлександра),  раз
за разом,  мрачнеЯ и  задумываЯсь боле и боле,  Ђлександр начинал склонЯть
слух к  речам великого кнЯзЯ.  ‚  конце концов Њосква была его городом.  Ђ
ћрий не звал братьев назад,  не винилсЯ перед ними, и даже доходы ихние, с
Њосквы и  волостей,  удерживал за  собой.  €  вот  настал тот  час,  когда
Ђлександр,  острожев лицом,  не отверг слов Њихайловых,  а вопросил:  како
мыслит великий кнЯзь о  войне с  ћрием?  €  не  захочет ли он,  по примеру
покойного ЂндреЯ, звать татар на ђусь?
     ’атар звать Њихаил не хотел.  ѓромить чужими и  чуждыми руками родную
землю - даже землю ћриЯ! - он не мог позволить себе.
     ‘  Ђлександром заключили рЯд.  ‡имой начали собирать рати.  ћрий тоже
готовил полки.  Ќе пересылаЯсь,  оба знали зачем.  Њихаил пока еще медлил,
ожидаЯ,  чтобы ћрий сорвалсЯ на  чем-нибудь,  ожидаЯ вестей из Ћрды -  без
хотЯ бы косвенного разрешениЯ ’охты он не рисковал напасть на ћриЯ.
     ‘вЯтками  пришли  вести,  что  ’охта  изгнал  генуэзских  гостей.  ’е
покупали татарских мальчиков у  голодных,  потерЯвших в джут большую часть
стад родителей.  Џобедители полумира умирали от голода в степи...  ђусское
серебро не проливалось на них даже и отдельными малыми каплЯми. € невольно
думалось:  так  ли  уж  могуществен ’охта?  Ќо  те  же  степнЯки,  что  от
бескормицы продавали детей иноземцам,  садЯсь на конЯ, становились грозною
неодолимою силой,  сотрЯсавшей целые страны. Ќет, длЯ спора с Ћрдою час не
настал!  Џока еще не  настал.  €  он,  великий кнЯзь ‡олотой ђуси,  должен
склонЯть голову  перед  ордынскими вельможами...  Ќо,  во  всЯком  случае,
поступок ’охты с  генуэзцами в  чем-то развЯзывал руки Њихаилу.  Ћрдынских
вельмож надо кормить.  Ќе то многочисленные родичи, племЯнники, двоюродные
и  троюродные,  сводные  и  иные  дЯдьЯ,  деверьЯ и  прочие  свойственники
взбунтуютсЯ противу своего хана.  Љафа  ограблена,  генуэзцы ушли,  а  он,
Њихаил,  даст серебро хану и  скажет,  что  должен покончить с  ћрием.  (€
попросит полков?  Ќет, полков татарских, как обещано и себе, и Ђлександру,
он не попросит!)
     Џодошла   весна   с   распутицами,   влажными  сумасшедшими  ветрами,
бездорожьем и оголтелыми криками птиц. Ќаступил сев.
     €дти  на  Њоскву Њихаил решил  летом,  до  жнитва.  ‚  июле  отовсюду
поползли  конные  и  пешие  рати  и,   сбиваЯ  порубежные  заставы,  стали
надвигатьсЯ к Њоскве.


        ѓ‹Ђ‚Ђ 27

     ђать накатывала глухими волнами,  железнаЯ,  без  лиц,  клубЯсь,  как
туман, и, как туман, растекалась, избегаЯ ударов, а он рубил воздух, рубил
и  рубил,  не попадаЯ ни по чему,  но знал:  кончит рубить,  и  немаЯ рать
сомкнетсЯ у него над головой,  и тогда погибнет все.  —то все, он не знал,
но знал,  чуЯл ползущую волнами погибель.  €  удары меча о воздух отдавали
глухо в его голове,  гудели,  словно его самого били по шелому... Њутный и
пьЯный ото сна,  Џротасий наконец прочнулсЯ.  ‚ дверь тихо,  но настойчиво
стучали.  Ћн поднЯл косматую,  тЯжелую голову.  ‹ег о полночь, а сейчас не
звонили еще и второго часу.
     - Љто тамо? - спросил, нашариваЯ рукоЯть меча.
     Љормилец просунул голову:
     - Љ твоей милости,  батюшко, гонец. ’айной. - ‘тарик замЯлсЯ, оглЯнул
в лампадном мраке покой: нет ли кого? „обавил вполголоса: - ‘мекаю так, не
от ‹Яксандры ли „анилыча часом?
     Џротасий опустил ступни  на  прохладный тесовый пол,  прошел босиком,
отрЯхаЯ сон, сунул ноги в мЯгкие сапоги, набросил зипун. <‡ови!>
     ‘ам,  тЯжело вступив на лавку, дотЯнулсЯ до лампадного огонька, зажег
свечу,  утвердил в свечнике.  Џодумав,  зажег другую.  ѓорница осветилась.
•орошо, что лег в особном покое, супруги не тревожить ночною порой...
     ѓонец,  ратник,  перерЯженный в мужицкую сермЯгу, влез в покой, отдал
поЯсной поклон, в свой черед сторожко озрел горницу.
     - Љ  твоей  милости Ћлександр „анилыч шлет.  ‚ота!  -  подал  свиток.
Џротасий наконец признал ратника:  тот был из кнЯжеских,  кнЯзь ‹ександра,
молодших. ‘тало, не врет. ‘трого спросил:
     - Ќикого не встретил дорогой?
     - Ќикого, батюшка!
     Џодумалось досадливо:  <Ѓерегут же Њоскву ћрьевы молодцы!> ‚ том была
сугубаЯ обида,  что  с  нахождением ратной поры кнЯзь Џротасьеву сторожу у
ворот Њосквы заменил своей, кнЯжеской. (<’ак и берегут, поди, перепились с
вечера!>)
     - ‚елено тем же часом назад.
     - ‚едаю.  Џожди! - кивнул кормильцу. Љогда оба вышли, разрезал снурок
и  развернул грамоту.  ‚от она!  „огадывал.  †дал.  ‘ердце чуЯло.  Ќашарил
кувшин, крупно, облив бороду, отпил квасу.
     Ђлександр предлагал Џротасию,  когда  подойдут  тверские силы,  сдать
город великому кнЯзю.  Ѓуде же сие невозможно, перейти с полком на сторону
тверичей.  Ѓуде и  это не возможет совершить,  перейти самому с дружиною и
затем стать тысЯцким Њосквы при нем, Ђлександре.
     Џодрагивающей рукою  Џротасий протЯнул грамоту  к  свечному пламени и
ждал,  пока последний малый кусочек,  обжегши пальцы,  не  истаЯл на огне.
’огда,  тЯжело  уронив длань  на  столешницу,  откачнул к  стене  жесткое,
заматерелое тулово и, прикрыв глаза, стал слушать, как кровь толчками била
в левый висок. ‚ мозгу, мерцаЯ, кружил огненный хоровод. Ћдно знал - гонца
надобно отослать без грамоты.  Џочти не удивилсЯ, когда, постучав, в покои
вошла,  в наспех наброшенном сверх рубахи распашном сарафане,  со свечою в
трЯсущейсЯ руке, жена. Џоставила свечник на стол, перекрестилась.
     - Ѓеда какаЯ, ’аша? “ менЯ сердце не на месте, помыслила - схожу! Љто
это у тебЯ? - “зрела пепел на столешнице, понЯла все.
     - Ћт „аниловичей весть?
     - ‡овут!
     Ћтмолвил и  насупилсЯ.  ЋглЯдел жену,  увидел вдруг,  какаЯ  она  уже
стараЯ,  и в ней,  стойно в зеркале, себЯ узрел. ‘вои морщины, свои руки в
буграх, багровизну мохнатой груди, отвердевшие, с возрастием, уже негибкие
члены. Ќеуж так и порешить? Ќа том и покончить все?
     Ћна опустилась на лавку,  сгорбилась,  пристально глЯдючи в жестокое,
большое лицо своего главы и заступы.
     - ’аша!  - позвала. Ћн молчал. - ЌельзЯ нам... - вымолвила с мольбою.
- ЉнЯзь и гневен...  а нельзЯ,  немочно.  ’ашенька!  Ќе молчи! Ћтзовись! -
‚друг опустила голову и, шепча молитву, начала ронЯть редкие тЯжелые слезы
на колени.
     Џротасий молчал.  ‡нала,  не уговорить. Џоступит, как сам решит. € он
знал,  что решить должен сам -  один.  „а и что тут!  ‚есело ли сожидать с
часу на час,  как в  самую ратную нужу ћрий с соромом лишит его тысЯцкого,
передаст дружину и  волости тому же Џетьке Ѓосоволку альбо ђодиону,  а ему
на старости придет поношение ото всех,  а  невдале -  Яма подземельнаЯ,  а
жене, а детЯм - остуда и  опала...  —его  ждать?  ‚от  уже  охрану  Њосквы
отобрал у него ћрий „анилыч.  € поделом, поделом! ђука протЯнулась вновь к
кувшину. ‘удорожно отпил, поставил, едва не отбив дно.
     ‘ором на  седую голову!  ‡а  что?  —ем  не  угодил кнЯзю?  —то тайных
убиений не  совершал,  Яко Џетька Ѓосоволк?  —то побеждал на ратЯх?  Ѓерег
Њоскву?  Џомог  спасти  ЏереЯславль от  Ђкинфа?  ‡а  службу  ежедневную  и
еженощные заботы великие?  ‡а то,  что в  делах и трудах незаботного ломтЯ
хлеба не  изъел за  все прошедшие годы?  ‚от она,  награда твоЯ,  тысЯцкий
Њосквы,  великий боЯрин Џротасий!  ‚от  она,  награда,  -  в  сей  грамоте
сгоревшей,  в  сем,  Яко татю пришедшу,  ночном гонце!  ‡натье бы  раньше,
уехать вместЯх с кнЯжичами!
     Ђ жена все ронЯет и ронЯет слезы и вздрагивает плечами.  ‘тараЯ, косы
посеклись,  поблекли  глаза.  Ѓрови  только  по-прежнему хороши:  вразлет,
густые,  соболиные. € всегда-то глЯдел-заглЯдывалсЯ на ее соболиные брови!
Ђ вот уже и жизнь проходит.  € взрослы сыновьЯ:  „анило, надежда отцова, и
‚асилий,  тоже не отстал, ни статью, ни разумом. „ве дочери замужем уже, и
обе в хороших родах московских.  Ќе сошло у них с ЃЯконтом породнитьсЯ,  а
так бы хотелось!  ”едору тоже любо, толковали о том не раз, да малы у него
дети-то... …ще малы. —то ж, и противу ”едора пойти?
     ‚стал,  ощущаЯ на плечах тЯжесть непомерную.  Џоложил большую твердую
ладонь на  плечо жены,  -  нет  уже  той наливчатой крутизны,  всЯ изошла,
вьшилась в детей,  в красавцев сыновей, в дочек... Ѓольно стало за нее, за
себЯ.
     - ’ы поди! Џоспи. „о утра, так и сЯк, ничо не решу.
     Ћна с  промельком надежи,  помолодев,  глЯнула на  него покрасневшими
глазами.   ‚стала,  шатнулась,  припала  к  плечу.  ‚ыдохнула  с  мольбою:
<’ашенька!> €,  погорбЯсь, ушла, с порога еще оглЯнувши покой и недвижного
середи покоЯ высокого седого мужа.
     „ождав,  когда боЯрынЯ отойдет,  Џротасий сделал два шага, неуверенно
потЯнул дверь.  Љормилец словно тут  и  был.  ѓонец  выглЯдывал из-за  его
плеча.
     - ‘кажи...  - вымолвил и замолк Џротасий. - ‘кажи... Ћтвета не будет.
Џокамест...  -  Ћн еще помолчал и, стараЯсь не глЯдеть в глаза посланному,
заключил: - ‘тупай.
     Ћба неслышно исчезли.  €  он,  выйдЯ на галерею,  долго ждал в ночной
августовской темноте -  не  загремит ли  там,  у  ворот?  Ќе раздадутсЯ ли
крики,  лай псов и  лЯзг железа?  Ќет,  все было тихо.  ‚ ночном шевелении
наполненного ратными  города  не  чуЯлось ни  Яростной сшибки,  ни  кликов
поимщиков.  Њиновал ли?  (Џоимут - и без вины виноват будешь перед ћрием!)
Ќочь была тепла,  и тонко звенели редкие тут,  на крутоЯре, ночные комары.
‘тали бить в  било на звоннице.  ЏротЯжно заперекликали сторожи.  Ќаконец,
кормилец замаЯчил на галерее.
     - “шел?
     - €з города вышел невережон, а тамо уж не вем! „ак с грамотой прошел,
без грамоты, Ѓог даст, минует...
     - ‹адно, поди. Њолчи о том.
     - ‚естимо,  батюшка!  Ќе мне говорить...  - с легкой обидой отозвалсЯ
старик.
     Џочему-то непрошено возникло в уме -  давешний наказ бронникам и - не
забыть -  о копьЯх: поострили бы наконечники не круто, не то на бою ломлют
остриЯ... ‚спыхнуло и отошло. „ругое нать было думать, другое решать!
     Ђлександр,  кнЯжич,  вестимо,  не чета ћрию.  Ђ ЏереЯславль? Њожайск?
Љоломна?  Њихайле ить ЏереЯславль вот как надобен! € опЯть догадал, что не
о том, не про то... Џойдет ли за ним дружина? (€ тоже не про то!)
     ’Яжкими,  тЯжелыми стопами Џротасий со  ступени на  ступень сошел  на
двор.  ђатник у крыльца (переславской, сын того ”едора, знакомца покойного
кнЯзЯ „анилы) с готовной приветностью прЯнул к своему тысЯцкому.  Џротасий
приодержал стопы, не знаЯ, как затеЯть разговор. ‘казал негромко:
     - Џереславской?  ”едора  сынок?  -  €,  на  улыбчивый кивок  ратника,
спросил: - Ѓатюшка благополучен?
     - Џередавали, приболел малость... - Џо смущению парнЯ понЯл, что тому
давненько нет вести из дому.  ‚от так бы и  брЯкнуть:  <…дешь ли со мною к
великому кнЯзю Њихайле?> Ќо вместо того вымолвил:
     - Љ бою все готовы?
     - ‚се,  батюшка-боЯрин! „аве брони чистили и коней перековали почитай
всех!
     - Џойдете со мною?
     - ‘ тобою все головами лЯжем! Џущай... Ќе думают...
     Џротасий внимательно оглЯдел парнЯ.  Ћт  смолисто вспыхнувшего факела
посреди двора по лицу переЯславца пробегали плЯшущие тени. <Џро кнЯзЯ ћриЯ
хочет  сказать!>  -  догадал  боЯрин.  ЏротЯнул  раздумчиво,  отвердевшими
глазами глЯнув на недальний кнЯжой терем:
     - ѓлавы положить легко...  Ќе  скучливо тутотка?  Ђли уж породнело на
Њоскве?
     - Љабыть и породнело, Џротасий ”едорыч!
     - Љако мыслишь о войне? - почти решась, вопросил воевода. ЏереЯславец
(<Њишук,  вот как его зовут, Њишук!> - вспомнил Џротасий наконец) горЯчо и
волнуЯсь -  не то зарозовев, не то пламЯ так легло ему на лицо в этот миг,
- отмолвил:
     - ’ы,  батюшка,  не сумуй!  Њы выстоим!  Њы за тебЯ, за Њоскву животы
складем,  все заедино!  Ќикоторому другому из боЯр у нас веры нет, то мы и
кнЯзю скажем! € противу тверичей выстоим, прикажи только!
     - Ќу,  что ж...  -  помолчав,  отозвалсЯ Џротасий и  опЯть,  туманно,
глЯнул поверх головы парнЯ на  кнЯжеский терем.  (Ћхота говорить об измене
кнЯзю пропала у  него после горЯчих слов ратника.)  -  Ќу  что ж...  -  Ћн
постоЯл и, не знаЯ, что еще сказать, молча кивнул головою.
     Ђ Њишук,  когда боЯрин,  оставЯ его,  двинулсЯ по двору,  вдруг остро
пожалел,  что не нахрабрилсЯ сказать о главном,  о том,  что кнЯзь ћрий не
прав в  этой войне,  и  что ежели тысЯцкий решит противустать кнЯзю,  то и
тогда  они,  молодшие,  поддержат своего господина...  €  скажи  Њишук это
боЯрину,  кто  знает,  как  бы  повернуло одно  его  слово грЯдущую судьбу
Њосквы?
     ‚  темноте,  узнав боЯрина,  к  Џротасию подошел дворский с  отчетом,
потом прискакавший с  Џахры ратный холоп,  потом двое  старост,  приведших
ополчение из ‚оробьева и Љрасного... Џротасий всем отвечал, во все входил,
отдавал приказы, которых должен был бы - пожелай он помочь кнЯзю Њихаилу -
не отдавать или, напротив, отдавать приказы прЯмо противоположные нынешним
- отослать,  например, назад ополчение из Љрасного, распустить по домам те
полторы тысЯчи  мужиков,  что  стЯнул он  за  эти  дни  на  защиту города,
отогнать конские табуны за Џахру,  да и мало ли что! ’ысЯцкий Њосквы, коли
захочет,  возможет и  всю  рать московскую порушить и  разогнать так,  что
нечем и  не с  кем станет противустать Њихайле.  €,  однако,  он продолжал
делать то,  что было во вред Њихаилу и на пользу ћрию.  Џродолжал отдавать
дельные наказы  холопам,  и  все  не  мог  додумать,  не  мог  поймать той
единственной, самой главной мысли, которую должно было додумать ему именно
теперь. € уже редело, светлело и серело небо, и уже третий факел переменЯл
сторож в  кованом кольце на дворе,  когда Џротасий,  с  запавшими глазами,
вновь поднЯлсЯ по ступенЯм крыльца и тут,  наверху на гульбище, понЯл, что
теперь,  когда город готовитсЯ к бою, ему особенно трудно уехать, особенно
трудно предать -  не ћриЯ,  нет,  -  честь свою предать, свое право и свое
уменье делать все это:  двигать тысЯчами людей,  которые пойдут за  ним на
смерть (и пойдут потому, что верЯт ему, а не ћрию!), и - совсем невозможно
оставить их всех теперь,  в грозный час народной беды,  -  хоть беду эту и
накликал на город сам кнЯзь ћрий „анилыч, - раньше, позже, но не теперь! €
сурово озрел он  еще раз свой двор и  по-за двором суетЯщуюсЯ предутреннюю
Њоскву. ‚спомнил горЯчую речь ратника Њишука (верно, уже сменилсЯ и спит в
молодечной избе) и,  с  почти отрешенною,  уже покаЯнною грустью,  кнЯжича
Ђлександра,  которого,  так складывалась судьба, должен будет он, ежели не
уедет,  предать на  этот раз  ради изверга и  убийцы ћриЯ...  Џодумал так,
отворотив  лицо,   полез  в   терем,   в   изложню,   соснуть  мал  час  в
передрассветной, ломкой, точно весенний лед, тишине.
     “же  почти  решив,  что  не  оставит града,  Џротасий у  самых дверей
изложни столкнулсЯ со старшим сыном „анилою. ’от был румЯн со сна и бодр.
     - ЃатЯ,  не спишь! џ уж услыхал тебЯ на дворе, дак дай, думаю, выйду!
Ѓеда какаЯ ли?
     Џротасий отмотнул головой.  ‚сЯ кровь бросилась к сердцу, когда узрел
сына.  ‘хватил  „анилу  за  твердые предплечьЯ,  притЯнул к  себе,  глЯнул
близко-близко,  глаза в  глаза.  —то  ж,  ћрий „анилыч,  и  парней моих не
пожалеешь? Ќе пожалеет ведь! „ак не отдам псу! Џущай ѓосподь в горней выси
рассудит нас с тобою, московский кнЯзь!
     - ’ы што, батЯ, батюшка? - отревоженно прошал „анила.
     - ’ак...  “стал Я, сынок, малость... ’ы сходи тамо, за менЯ побудь...
ЉоломенскаЯ помочь должна подойти из утра...
     - Ѓудь в спокое, батюшка, справлю все!
     Џротасий наконец отпустил сына, легонько оттолкнул:
     - ‘тупай.
     ‘ам отворил дверь и, низко сгибаЯ голову, полез в изложню...
     Ќа Њоскве уже разноголосо заливались петухи.  „анило, названный так в
честь покойного кнЯзЯ,  вышел на гульбище,  глЯнул в  заречье.  ‚ редеющих
сумерках по  Љоломенской дороге  тЯнулось конное  и  пешее  войско  -  шла
коломенскаЯ помочь.  Џерегнувшись через перила, „анила крикнул стремЯнного
и велел подавать конЯ.


     “  речных ворот  сына  московского тысЯцкого с  его  свитою,  однако,
задержали.  ђугаЯсь,  он  поднЯл было плеть,  но  переломил себЯ -  еще не
хватало дратьсЯ с  кнЯжьими кметЯми!  ђешив все-таки  не  будить родителЯ,
круто поворотил к терему ћриЯ. Ѓалуют тамо! ‚раг у ворот!
     ‚ кнЯжеские палаты „анилу пустили тоже не вдруг.  „ружина осталась за
воротами,  саблю пришлось отдать придворному холопу.  Џосле рЯда  задержек
его все же допустили на сени.  ЉнЯзь ћрий сидел с  дружиною и был порЯдком
хмелен. Џо мЯтым, осоловелым лицам видать было, что пили и не ложились всю
ночь.
     Ќа жалобу „анилы кнЯзь качнулсЯ, отвел рукой со лба прилипшие волглые
рыжие кудри, недобро глЯдючи, вымолвил:
     - Њой приказ! Ђ коломенску рать без тебЯ встретЯт!
     - Њал глуздырь,  а туда ж, за батькой! - Явственно произнес кто-то из
пирующих.  „анило залилсЯ горЯчим темным румЯнцем,  дивно похорошев,  свел
брови,  рука рванулась к  поЯсу,  где  только что  была саблЯ.  ‡а  столом
усмехнулись:
     - “же и в кнЯжеской гридне ратитьсЯ хочет!
     ‚  этот миг в  палату вошел кнЯжич €ван.  Џросительно оглЯдел светлым
взором сына тысЯцкого и старшего брата и,  верно, не то услышав что, не то
догадав, махнул „аниле: - Џожди тамо!
     - Џочто задержали молодца? - спросил он, когда „анила вышел.
     - Ќынче ночью,  бают,  к Џротасию гонец был тайной!  -  громко сказал
ћрий,  оборотив к брату упорный Яростный взор.  - Ќи от кого иного, как от
‘ашки с Ѓорисом!
     - ѓрамота могла быть и с тем,  дабы ты на ЏротасиЯ опалилсЯ!  - пожав
плечами,  возразил €ван и,  в свой черед,  оглЯдел застолье.  -  ’веричи в
‚олоке ‹амском,  а нынешней ночью ЉлЯзьму перешли!  - сказал он негромко и
просительно отнессЯ к брату: - ‚ыйди на мал час!
     ћрий  неохотно  встал  на  неверные  ноги,  вылез  из-за  стола.  Џод
настороженными взглЯдами дружины  и  враждебно-пронзительным зраком  Џетра
Ѓосоволка братьЯ вышли из покоЯ.
     - ‚о времЯ ратной поры снЯть тысЯцкого - стало, самих себЯ разгромить
еще до ворога!
     ћрий,  покачиваЯсь и хмуро усмехаЯсь, глЯдел на нежданно острожевшего
€вана, фыркнул:
     - “стал Я от ево!
     - Љем заменишь?
     - Ђ - Џетькой!
     - ђатные примут?
     ћрий презрительно усмехнулсЯ.
     - Њне как:  до  стыда еще уехать к  Њихайле или поглЯдеть,  как тебЯ,
свЯзанного, поволокут во тверской стан?
     ћрий рыкнул и, трезвеЯ, вперил острый взглЯд в братнее лицо.
     - ’ак мыслишь?
     - ‘лушай, ћрий! џ служу тебе всею душой и кажным помыслом. ‚от крест,
и  пусть ‚севышний поразит менЯ,  ежели лгу!  Ќо  не  дай  порушить отцово
добро! Њолю тебЯ, брате! •ошь, на колени паду?!
     ћрий засопел, утупил глаза.
     - Ћставь... - Њахнул рукой как-то вкось.
     - „озволь дельный совет  подать!  џ  ить  тебе  о  сю  пору  худа  не
советывал!  -  попросил €ван, поднимаЯ на брата прежний свой, прозрачный и
словно бы не от мира сего, взор.
     - Ќу!
     - Ћтпусти Џротасьича,  пущай рать коломенску встретит,  а  к тверским
боЯрам не худо бы и от нас грамоту послать: одно на одно и выйдет.
     - Љому? Ћни, как псы, все умереть за Њихайлу готовы!
     €ван опустил глаза и ответил тихо:
     - €вану Ђкинфичу.
     - ?!
     - € не требуй многого.  ‘ам обещай.  ‘ела те, переславски, что мы под
себЯ забрали,  дак тово...  доход с их...  пущай своих посольских шлет!  ‘
ђодионом сговорим опосле, удоволим его из обчего...
     ћрий долго-долго молчал,  разглЯдываЯ брата-молитвенника. ‡аглЯдывал,
недоумеваЯ,  в  честные светло-голубые его  глаза и  опЯть,  как  когда-то
прежде,  издрогнув,  подумал: не слишком ли опасно умен младший брат? €ван
Ђкинфич...  про которого сам бы  не  подумал ни  за  что на свете,  -  сын
убитого врага! €, конечно, ежели кто может изменить Њихаилу, то только он!
     •мель уже  совсем покинул ћриЯ,  оставив лишь муть и  изжогу (<‚ерно,
что горе-воеводы - враги у Њосквы, а мы бражничаем!>).
     - Џоди, надумал, ково и послать к ему? - угрюмо догадал ћрий.
     - ’ы мне поручи только,  ћрко!  џ все сделаю! - примирительно ответил
€ван. - Ђ ЏротасиЯ не трогай. „обра не получишь, а худа не избудешь!
     - ‹адно...  -  ответил наконец ћрий, покивав головой. ‚ утешение себе
он  тут  же  представил,  как  обозлит  Ѓосоволка братний  совет  оставить
тысЯцкое за Џротасием: то-то взвоет, пес!
     ћрий  трЯхнул  головой  (муть  пьЯной  ночи  больно  колыхнулась  под
черепом),  крикнул слугу. Ќе ворочаЯсь в палату, велел готовить конЯ и тут
же  наказал отпустить сына тысЯцкого встречу коломенской рати.  Ћн был уже
вновь деловит и  весел,  стремителен,  готов скакать и  объезжать полки на
ближних к Њоскве заставах.
     Ђ  €ван,  проводив брата,  вышел на глЯдень и  долго устало смотрел в
заречные дали по-за Ќеглинкой,  туда,  где уже скоро должны были замаЯчить
конные тверские разъезды,  пока на  светлеющем окоеме не  разлилось золото
утренней  зари  и  жгучий  расплавленный краешек  солнца  не  вылез  из-за
далекого леса,  пробрызнув светлотою по маковицам и кровлЯм теремов. ’огда
€ван,  прошептав что-то  про  себЯ,  одними  губами,  начал  спускатьсЯ по
ступенЯм,  складываЯ в уме, как и что должно написать старшему сыну Ђкинфа
‚еликого,   который  сейчас,  во  главе  победоносных  ратей,  близитсЯ  к
Њоскве... Ќаписать так, чтобы €ван Ђкинфич польстилсЯ на московские посулы
и  не увидел в  них чрезмерной слабости.  €бо у слабого попросту отбирают,
безо всЯких с ним соглашений...  € нужно к тому же, чтобы грамота успела к
Ђкинфичу в ближайшую ночь.


        ѓ‹Ђ‚Ђ 28

     ‚ойна обгонЯла жатву.  ‚ тЯжелой августовской пыли шли войска,  топча
золотой хлеб.  Џугливые крестьЯнские возы  со  снопами шарахались в  рожь,
уступаЯ дорогу конным ратЯм.  ’ускло горело на жаре покрытое пылью железо.
€,  казалось,  усатые,  тЯжело колеблемые ветром головы колосьев повторЯют
ощетиненный копьЯми очерк конных дружин.
     ‚еликокнЯжеские рати надвигались на земли Њосквы широким полумесЯцем,
следуЯ мунгальскому навычаю загонных облав.  ‹евое  крыло,  где  воеводили
пришлые боЯре -  €ван Ђкинфич с Ђндреем Љобылой,  перенимало переЯславскую
дорогу  и  подходило  к  Њоскве  с  востока.  Џравое  крыло,  во  главе  с
Ѓороздиным,  захватив ‚олок  ‹амской  и  отсекаЯ  Њожайск,  угрожало ђузе.
Њихаил с главным полком шел через „митров прЯмо на Њоскву.
     ’охте,  занЯтому ссорой с  генуэзскими купцами (татары по его приказу
нынче погромили Љафу), через владимирского баскака была послана грамота, в
коей  война  объЯснЯлась  непокорством ћриЯ,  его  нечестностью в  выплате
ордынского выхода и,  главное,  поддержкою им новгородской смуты,  от чего
страдали и  русскаЯ и ордынскаЯ торговлЯ,  а великий кнЯзь владимирский не
мог собрать нужного хану количества серебра. „аже и владимирский летописец
отмечал позже,  что  поход на  ћриЯ был затеЯн Њихаилом по  причине <войны
новгородской>.  ‚се  это  была свЯтаЯ правда,  и  одного лишь не  повестил
Њихаил хану,  что  поход на  Њоскву был нужен прежде всего ему самому ради
укреплениЯ единовластиЯ на  ђуси,  а  твердаЯ власть  великого кнЯзЯ  была
залогом грЯдущей независимости страны от всЯкой сторонней власти -  прежде
всего от Ћрды и хана мунгальского.  € о том, что в случае успеха он мыслит
заменить кнЯзЯ ћриЯ на  московском столе Ђлександром „аниловичем,  тоже не
написал ’охте  Њихаил.  Ђ,  значит,  в  самом  дальнем и  самом главном он
все-таки обманывал ’охту?  €  лепо ли было теперь говорить ему о  дружбе с
ханом?  ЌадеЯтьсЯ на  заступу  мунгальскую?  ‚прочем,  татарской конницы в
помочь своим ратЯм Њихаил у великого владимирского баскака не попросил.  €
без конницы этой ему становилось трудно.
     Ќе поспевали гонцы,  то и дело рвалась тоненькаЯ ниточка свЯзей между
раскиданными на  десЯтках поприщ  полками.  ‚се  чаще  московские разъезды
безнаказанно вклинивались в порЯдки тверских дружин и,  натворив пополоху,
уходили на рысЯх, избегаЯ ответных ударов тверичей.
     ћрий,  как  выЯснилось,  пользуЯсь  погромом,  учиненным в  ђЯзанской
земле,  и казнью рЯзанского кнЯзЯ ‚асилиЯ Љонстантиновича,  снЯл заслонные
полки с  южного рубежа,  вывел коломенскую рать и  всю  эту  силу стЯнул к
Њоскве.  (‚  чем,  впрочем,  была  заслуга  не  столько  ћриЯ,  сколь  его
дальновидных воевод, и прежде всего ”едора ЃЯконта с Џротасием.)
     Љонные  стычки  делались  все  ожесточеннее,   и   все  чаще  Њихаилу
приходилось посылать наперед  крупные  дружины из  главного полка.  ‚ойска
зорили деревни,  жгли усадьбы московских боЯр и  большие скирды кнЯжеского
хлеба. ‹енивый дым столбами клубилсЯ в пыльном мареве, увеличиваЯ духоту.
     ‘ возвышенных мест, придерживаЯ конЯ, Њихаил озирал перелески и полЯ,
в которых,  сгибаЯсь долу,  бабы продолжали серпами жать хлеб, меж тем как
мимо них  змеисто текли и  текли по  дорогам и  без  дорог конные и  пешие
ратники, покрытые с ног до головы пылью. € по тому: хищно, ища поживы, или
беззлобно,  с  невольной жалостью  к  испуганным селЯнкам  и  неистребимым
уважением к  древнему великому труду пахарЯ озирали жнущих баб  проходЯщие
кмети,  разом угадывалось,  кто дружинник,  потомственный воин, чьЯ нива -
поле ратное,  а кто сооруженный мужик,  коему и самому-то невтерпеж скорей
воротить до  дому  да  круто  начать валить горбушею перестоЯвший хлеб.  €
Њихаил в  невольной задумчивости удерживал конЯ на холмах,  откуда война и
жатва -  несовместимые в сути своей как хлад и огнь, влага и твердь, жизнь
и ее смертное отрицание, - враз предстоЯли взору.
     Џоначалу великого кнЯзЯ Њихаила еще долили мирные заботы, оставленные
назади,  в  ’вери.  ‡аботила судьба дружины иконописцев,  вызванных им  из
‘уздалЯ подписывать соборный храм,  коих  он,  узрев  мастерство и  талан,
мечтал оставить у себЯ, и уже баЯл о том со старшими мастерами, сулЯ почет
и прибыток. Њечталось утвердить во ’вери училище иконного письма, книжного
дела  и  пениЯ  церковного,  достойное стольного града ‚ладимирской земли.
Џото  уже  перебрались в  ’верь  избранные владимирские певчие  -  знатоки
византийского осьмигласиЯ,  распевщики,  гимнографы  и  хитрецы  крюкового
письма.  ЉнЯзь почасту пел и  сам вместе с  певчими в  соборе и  деЯтельно
добивалсЯ устроениЯ у  себЯ лучшего хора на  ђуси.  ’ревожила также судьба
киевского философа,  мниха  лавры Џечерской,  коего приветил Њихаил еще  в
бытность тверским кнЯзем,  уже  ветхого  деньми,  а  ныне  изрЯдившегосЯ в
долгий путь на родину,  откуда чаЯл добыть редкие книги и ученых людей длЯ
кнЯзЯ  обещал  привести.  Ћн  да  еще  духовник кнЯзев  с  игуменом Ћтроча
монастырЯ  почасту  толковали  Њихаилу  непривычное  еще   и   доднесь  на
‚ладимирщине учение о  единовластии,  Яко  свыше  сущем даре  от  ѓоспода,
применЯЯ оное учение к  тверскому кнЯжескому дому...  €  Њихаил,  глЯдЯ на
пакости  ћриЯ   Њосковского,   непокорство  новгородцев  и   глухую  злобу
волынского шурина своего,  нет-нет да и задумывалсЯ над сим учением,  коим
византийские кесари,  а  ныне  и  короли  земель  западных  подтверждали и
укреплЯли  единовластие  в  землЯх  своих.  ‚се  это,  однако,  -  и  дела
посольские,  хитрые уловки торговых гостей немецких,  что  через его земли
стремились проникнуть на ‚осток,  в далекую Џерсию,  и градские заботы,  и
даже дела семейные,  -  все это постепенно отодвигалось,  меркло,  уступаЯ
место насущным воеводским заботам.
     ‘таршего сына,  Њитю,  -  ему шел девЯтый год,  - Њихаил нынче взЯл с
собой.  Џусть поглЯдит на  взаправдашнюю,  не детскую войну!  ‘ын держалсЯ
молодцом.  —асами выдерживаЯ в  седле,  скакал рЯдом  с  дЯдькой,  обгонЯЯ
тЯжело и ходко идущие пешие рати,  и с радостной гордостью ЯвлЯл отцу свою
седую  от  пыли  умученную детскую мордочку,  старательно пытаЯсь в  такие
мгновениЯ принЯть пристойную воину осанку.
     ‚прочем,  и  не  до  сына  уже  было.  •отЯ в  умножающихсЯ сшибках с
московитами великокнЯжеские дружины  постоЯнно одолевали,  Њихаил  опытным
чутьем  воина  угадывал  недоброе.  ‚друг  и  сразу  показалось,  что  его
обманывают,  что  войска идут не  там и  не  туда,  куда говорЯт ему,  что
Ѓороздин опоздал и  московскаЯ рать  готовитсЯ нежданным ударом  разорвать
его  силы надвое и,  может,  разгромить по  частЯм.  Ѓудь у  ћриЯ толковый
воевода, он бы уже сейчас это сделал!
     - ќй! —то там!
     - •оду нет, кнЯже!
     Џодскакавший дружинник, размазываЯ грЯзь по лицу, частил:
     - ‡а лесом кованой рати, что черна ворона, едва ушли!
     - Ћт Ѓороздина есть ле кто?
     - ‘ ночи не было никоторого гонца.
     - ’ак... ЉованаЯ рать, говоришь? ‚ бронЯх?
     - ‚се в бронЯх,  кнЯже! - подтвердил обрадованный, что его не ругают,
молодший.
     - ђодионов полк,  должно!  - сказал Њихаил вслух и вопросил строго: -
Ќапереди что?
     - Ќаши вроде...  -  растерЯнно отозвались сразу несколько голосов,  -
часа три как пешцы прошли...
     ‚от оно.  ’ак.  ђодион...  Њихаил оглЯдел боЯр,  приметил решительное
лицо Њикулы - этот!
     - Ќайдешь Ѓороздина!  Џущай не  стрЯпаЯ идет  к  Њоскве!  ‚сем вздеть
брони!  Љ утру чтоб выходили на ‘ходню,  понЯл? Џоскачешь с дружиной. Љоли
что, пробивайтесь с боем! ’ы, Ђрефий, скачи вперед, останови пешцев. Џущай
оброют стан и ждут в оружии! Ќиканор! Ћкишь! ‘емен! ’верской полк сюда! Ќа
рысЯх!  -  ‘ынишкино личико кинулось в очи...  -  ‘емен! ЉнЯжича захвати с
собою! - крикнул Њихаил вдогоню.
     - ЃатЯ! - с надеждой и горестью выдохнул мальчик. Ќо отец, непривычно
грозный и чужой,  только мотнул шеломом,  как отгонЯЯ муху,  и Њитин конь,
схваченный за узду, поскакал с прочими назад по дороге.
     - Ѓой будет! - объЯснил ратник на скаку. - ЌельзЯ тебе ищо!
     ‚стречь  и  мимо  уже  мчались,  подскакиваЯ  в  седлах,  подтЯнутые,
острожевшие ратники.  Њотались гривы коней,  вздрагивали кончики копий,  и
Њите,  только что до слез разобиженному, что его отсылали назад, в товары,
вдруг стало страшно за отца: а ну, как тЯтю убьют на бою!
     - ’Ятю  не  убьют?  -  спросил он  ратного,  морщась от  густой пыли,
поднЯтой проносЯщейсЯ конницей. ђатник ворчливо отверг:
     - Ќеча и баЯть такое! ’вой батюшка во многих сечах бывал!
     ‚  голосе  кметЯ  прозвучало такое  почтительное уважение,  что  ЊитЯ
успокоилсЯ немножко.  Џоехали обочь дороги, по истоптанному хлебному полю.
Њимо и  встречь шли и  шли на рысЯх,  все убыстрЯЯ и убыстрЯЯ ход,  конные
тверичи,  и  никто из них не смеЯлсЯ и не шутковал с товарищами,  как было
еще  час  назад.  ЊитЯ,  глЯдЯ  в  их  насупленные лица,  начинал,  робеЯ,
понимать,  что вот это,  наверно,  и есть взаправдашнЯЯ война, хоть еще не
было ни скепаниЯ сабельного,  ни треска копий,  ни свиста стрел, ни конных
сшибок, ни крови...
     „о боЯ,  впрочем,  как узнал ЊитЯ к  вечеру,  дело не дошло.  ђодион,
увидав,   что   его   обходЯт  конные  тверичи,   и   завидЯ  над   полком
великокнЯжеские стЯги,  не выдержал, поспешил отступить к Њоскве, так и не
понЯв,  что мог сам в свой черед обойти и даже пленить Њихаила. Ћб этом со
смехом и шутками говорили вечером в стане,  когда великий кнЯзь, воротЯсь,
раздавал  останние  приказы  воеводам.  (‘  Ѓороздиным наконец  установили
свЯзь,  Њикула доносил,  что  полки правой руки  прошли ђузу и  близЯтсЯ к
Њоскве.)  Њитю,  засыпающего на ходу,  отец подхватил на руки,  подкинул в
небеса, и ЊитЯ, испуганно-счастливый, прижалсЯ к знакомой бороде и твердой
скользкой броне, заново переживаЯ свой давешний страх за отца.
     ќту  ночь  Њихаил почти  не  спал,  разыскиваЯ через  гонцов и  сводЯ
воедино свои рати,  и  к  утру уже  полностью овладел полем.  Џлотные рЯды
тверичей  и  владимирцев в  боевых  собранных порЯдках  все  гуще  и  гуще
выходили  из  лесов  на  пригородные  росчисти,  полки  тут  же  смыкались
крыльЯми,  и  можно было уже не  страшитьсЯ прорыва или охвата со  стороны
московлЯн.
     Ћтвердевшими очами  Њихаил зорко  выглЯдывал с  каждого угора:  город
вот-вот должен был поЯвитьсЯ в разрывах изреженных лесов, и уже не смотрел
на  пожары,  на  спасающих скарб жителей,  на изломанные хлеба,  на густые
столбы дыма  от  горЯщих ржаных зародов,  уже  бездумно взирал на  полон и
скот, что гнали по дорогам ратные (созови он татар, тут бы не осталось уже
ни одной целой деревни!), ибо сейчас ему приходило держать пред мысленными
очами  все  свое  войско,  пылЯщее по  дорогам;  и  от  ежеминутных гонцов
узнаваЯ,  где тот или иной полк,  кнЯзь тут же  отмечал в  уме перемещениЯ
ратей,  торопил или  удерживал воевод,  и  конные кмети стремглав летели с
приказами сквозь пыль, полЯ, понурые от дыма леса, пожары и прах деревень.
     ‚ойна подкатывала к Њоскве. „вадцать третьего августа, сбив последний
заслон  на  ‘ходне,  Њихаил  увидал  вдали  московский  кремник;  двадцать
четвертого послал €вану Ђкинфичу приказ выйти на коломенский путь и,  буде
возможно,  бродом или плавом, перейдЯ реку, зайти в тыл москвичам. ‚ечером
того  же  днЯ  подошли,  от  Њожайска последние дружины правой руки.  „оле
Њихаил порешил не  ждать и  наутро,  двадцать пЯтого,  на  памЯть апостола
’ита,  приказал изготовить полки к  бою  и  осадному приступу.  „вукратные
посланиЯ кнЯжича Ђлександра московскому тысЯцкому ответа  не  возымели,  и
рассчитывать на добровольную сдачу Њосквы уже, видимо, не приходилось.
     Џоздно вечером,  отдав  последние наказы воеводам,  Њихаил подъехал к
своему шатру и устало спешилсЯ.  Љинул стремЯнному повод и, нагнув голову,
пролез в  шатер.  ‘ низкого ложа ему навстречу поднЯлсЯ Ђлександр „анилыч.
Ћни  обнЯлись.  ‘ели  на  раскладные ременчатые стульЯ.  ‘луга подал хлеб,
обугленное на  вертеле мЯсо  и  квас.  ЋглЯнувшись на  гостЯ,  поставил на
дорожный столец сулею с  вином,  мису  с  восточными сладостЯми и  изюмом.
“далилсЯ. ЉнЯзьЯ остались одни и сперва занЯлись едой. Ћба пробыли в седле
почти  сутки.  Њихаил  молча  разлил  вино,  молча  выпили.  Ђлександр был
непривычно хмур.  Ћн жевал,  изредка взглЯдываЯ на Њихаила.  Ќа худом лице
очень Явственно двигались крупные желваки.
     - ‘ делом ли,  кнЯзь?  -  наконец нарушил молчание Њихаил.  Ђлександр
шумно вздохнул,  обтер рот,  откинулсЯ.  ЏоглЯдел строго в  лицо  великому
кнЯзю:
     - Ћ ЏереЯславле речь!
     - Њосква еще  не  взЯта,  -  чуть  охмурЯ брови,  возразил Њихаил,  -
одолеем ћриЯ, будем делить волости...
     - ‚се равно!  -  не отступаЯ, молвил Ђлександр. - Њне брать кнЯжество
или объедки от него придет?
     - ђусь должна быть единой, ‘аша. Њы ить с тобою досыти баЯли о том!
     Ћн  сказал это  мЯгко,  с  чуть  заметным упреком.  Ђлександр потупил
глаза, залившись неровным румЯнцем:
     - ЏереЯславль и  ныне слывет в волости великого кнЯжениЯ...  Ђ совсем
штоб...  ЊенЯ боЯре проклЯнут московски и...  самому жаль!  -  Ћн  решилсЯ
поднЯть глаза на  Њихайлу.  ’от  глЯдел на  Ђлександра с  усталою горечью.
Ќеужели  корыстные заботы  кнЯжений,  тверского,  великого и  московского,
сошедшие, как на пробном камне, на судьбе ЏереЯславлЯ, разведут его с этим
мальчиком, которого он так хотел иметь своим сыном!
     - џ не знаю,  Ђлександр,  как нам решить с ЏереЯславлем.  Џусть будет
так,  как теперь.  Ќу,  быть может... да что делить шкуру неубитого зверЯ!
‚ажно не это!  ‚ажно,  чтобы мы,  ты и Я, оба думали прежде всего о судьбе
ђуси,  потом уже о своем. Ђ иначе, боюсь, погибнет наша родина, и наследие
наше - твое ли, мое - вместе с нею. Ѓез родины мы ничего не спасем!
     - џ  знаю  это!   -   ответил  Ђлександр,  подымаЯ  взглЯд,  уже  без
внутреннего усилиЯ,  просто и строго поглЯдев на Њихаила.  (‡наю и то, что
моЯ с  Ѓорисом дружина мало что значит в войске великого кнЯзЯ!  Ќо не дай
Ѓог и ему,  стойно брату,  сев на московский стол, в свой черед вступить в
ссору  с  великим кнЯзем владимирским!)  Џрости менЯ,  кнЯзь!  Ќо  ты  сам
хочешь,  чтобы Я  занЯл московский стол.  €  потому Я и хотел поговорить с
тобою до  боЯ...  ‚едь решать за все кнЯжество не мне одному,  есть боЯре,
народ...
     - ‡наю. € все равно хочу иметь дело с тобою, а не с ћрием. ’ы честен.
€  у тебЯ есть совесть и прЯмота.  Џоэтому с тобой можно иметь дело и тебе
можно верить. —то бы ты ни решил, Ђлександр! Џонимаешь менЯ?
     Ћба встали и стоЯли несколько мгновений, задумавшись. Џотом Ђлександр
порывисто шагнул и обнЯл Њихаила крепко-крепко.
     - Џрости,  кнЯзь!  -  пробормотал он.  - Џрости и верь. ‚еры твоей не
обману.
     Ќочь опустилась на стан.  ‚ ночи глухо ржали и топотали кони.  Њихаил
спал,  вскидываЯсь во сне.  ‘пал ћрий, тоже беспокойно ворочаЯсь с боку на
бок,  уже со страхом,  порастерЯвши давешнюю спесь,  думающий о завтрашнем
сражении.  ‘пал,  отдав  последние приказаниЯ и  благостно сложив руки  на
груди,  на высоко взбитых подушках великий боЯрин ”едор ЃЯконт.  Ћн сделал
длЯ своего кнЯзЯ все,  что мог,  и  не  его вина,  что ћрий все,  что мог,
погубил и  испортил.  ’еперь ежели не спасут воеводы и  не вмешаетсЯ Ћрда,
погибнет московский кнЯзь! Ђ и ему, ”едору, опала предстоит от Ђлександра,
ежели,  конечно, не поймет кнЯжич, что и длЯ него тоже ”едор ЃЯконт сможет
хорошо послужить.  Ђ ежели не поймет?  ’огда в монастырь!  ‘пать, спать! -
одернул он  себЯ  и  верно,  заснул,  с  непривычно суровым,  как  бы  уже
монашеским,  отрешенным ликом.  ‘пал,  постанываЯ во сне,  ђодион, слишком
поздно  понЯвший,   какую  промашку  он  совершил  днЯми,  отступив  перед
Њихаилом.  ‘пали кмети и оборуженные мужики на возах и под возами, в избах
и шатрах,  и прЯмо в поле,  на теплой земле,  завернувшись в попону.  ‹ишь
сторожевые  ходили,  перекликаЯсь да  поглЯдываЯ  на  недальний  вражеский
стан...  Ќе  спал  воевода Џротасий.  Ћн  уже  отослал последние наказы  и
последних слуг отправил на  покой,  чуть не  силой заставил лечь сыновей и
теперь сидел,  пригорбЯсь, на ложе, слушаЯ храп стремЯнного, что повалилсЯ
на  полу на  сеннике,  у  постели свого господина,  готовый к  завтрашнему
ратному дн