прЯмленный  стан,  а  слегка
вздернутый подбородок и эта нарочитаЯ недвижность рук - это все пустое!
     ‚он как вздрагивают чуткие лалы  на золотых веточках ее короны!  Ќичего
не понимает и не поймет никогда џгайло! Ќичего!
     ‘лова с той и другой стороны. ‘лова. Њузыка речей, музыка труб во дворе
замка,  звон  серебрЯных  колокольчиков  на  платьЯх  дам,  словно  дрожащий
хрустальный дворец  воздушных фей, в который влезли грубые подземные жители.
"Ћна уже твоЯ! Ќе пропусти мгновеньЯ! Ћ, как неумел, как ничего не  понимает
брат! Њне бы она через неделю начала целовать руки!" - думает ‚итовт, ласкаЯ
взглЯдом польскую  королеву.  €  она наконец замечает  его,  чуть  удивленно
вздрагивает бровью, чуть кивает ему... •орошо! Ѓольшего и не нужно теперь! €
опЯть слова,  и  низкие  поклоны, и они уходЯт.  ЋпЯть гурьбой,  как пришли.
’еперь еда, хлопоты, веселаЯ суета размещениЯ, развьючивают лошадей, достают
объемистые сундуки и укладки из саней и возов (уже прибывает  обоз). ‚се длЯ
завтрашнего  днЯ,  длЯ  пира, с  королевою  во  главе  стола,  длЯ  торжеств
предсвадебных и потому лихорадочно веселых.
     Ќазавтра день  началсЯ с  поднесениЯ подарков. Љ  королеве  отправились
‚итовт, ‘видригайло и Ѓорис-Ѓутав.
     Џеред џдвигою доставали из ларцов серебрЯные и золотые кубки, ожерельЯ,
скань и зернь, драгоценные индийские  камни и восточную бирюзу. Љ персидским
шелкам и к  византийскому аксамиту и она не смогла остатьсЯ равнодушной, что
‚итовт с  удовлетворением  тотчас  отметил  себе.  Ћтлично  знаЯ немецкий  и
неплохо польский,  он  скоро  овладел разговором, и  вот уже  џдвига  начала
подымать  взор  и заглЯдывать  ему  в  глаза,  сперва  удивленно,  потом  со
вниманием  и  даже просительно.  Ђ перед  концом  аудиенции  вдруг,  трепеща
ресницами, попросила ‚итовта задержатьсЯ на несколько минут.
     ‘казано  было   царственно,  по-королевски,  и   по-королевски,  легким
мановением руки,  отстранила она придворных  дам, двинувшихсЯ было за нею. €
вот они одни  под невысокими сводами в простых,  тесанных из камнЯ гранЯх. ‚
стрельчатое  окно сквозь зелено-желтые витражи струитсЯ неживой зимний свет.
џдвига оборачивает  к  нему  лицо, полное  такой муки и скорби,  что  ‚итовт
забывает на миг о всех своих тайных умыслах.
     - ’ы...  - она говорит ему "ты",  но это не  знак близости, до  которой
допускают  иногда  сильные мира  сего,  это  знак  отречениЯ от  всего,  что
осталось  там,  где трон и прислуга. ќто крик о  помощи, это  зов взыскующей
правды:
     -  ’ы сын своего отца, ты не можешь менЯ обмануть!  - Ћна почти кричит,
но этот  крик, задушенный шепотом, и  глаза  ее теперь  - озера  отчаЯньЯ  и
мольбы. - џ почему-то верю тебе... ‘кажи, убивал он Љейстута?
     € наступает,  наступило длЯ ‚итовта мгновение, которому принадлежит всЯ
его или ее  будущаЯ судьба, потому что - он видит это, он почуЯл, не почуЯть
этого было нельзЯ, - за убийцу она не пойдет. ЉинетсЯ с башни, разобьет себе
голову  о камни. € сейчас,  теперь, от него, именно от него зависит (и ни от
кого  другого, и тут уже бессильны  свЯтые отцы!), создастсЯ ли союз ‹итвы с
Џольшей, состоитсЯ ли ЉревскаЯ униЯ. ‘кажет "да", и џдвига откажет џгайле, и
дальнейшаЯ судьба  ‚осточной  …вропы пойдет  иначе...  ‚ этой каменной  зале
сейчас,  днесь,  всЯ будущность  и всЯ  будущаЯ  историЯ  ‹итвы  зависли  на
страшных весах человеческой воли, той самой, данной нам ѓосподом.
     €наче надо туда, к Њоскве и с Њосквою... Ќо опЯть џгайле? Ђ он?
     ‚итовт?  Ћкончательным  слугою  брата? €  немцы не  одолеют  московских
ратей! Ђ отца...  Ћтца убил, конечно, џгайло, пусть чужими руками, но убил -
он!
     ‘казать? ђазрушить все и  все обратить во прах? € эту пышную встречу, и
надежды  панов-малополЯн, и даже  собственную жизнь  поставить на  кон,  ибо
невесть что произойдет, ежели џдвига... „а нет! Ќе сможет! € - взглЯд в очи.
€ видит:  сможет! Ќо тогда попусту все... Ђ ежели  затем Ћрден объединитсЯ с
Џольшей против ‹итвы? € поможет џгайле против него, ‚итовта?
     € надежд,  призрачных надежд  на корону  и польский  престол у него  не
останетсЯ уже никаких...
     “ ‚итовта  на  мгновение потемнело  в глазах и  закружило голову, столь
многое  обрушилось на него разом  и столь многое надобно было  решить  в эти
страшные мгновеньЯ молчаниЯ, молчаниЯ, затЯнувши которое он  уже отвечал,  и
отвечал "да". ‚итовт с трудом подымает голову. ‚зглЯд его сумрачен, и прЯмаЯ
складка прорезала лоб:
     -  “бийца... другой, - с трудом отвечает он. - џ...  знаю  его, и он не
уйдет от возмездиЯ! (€менно теперь  окончательно решил он исполнить  то, что
совершит через несколько лет.) - џ верю тебе... - потерЯнно отвечает џдвига.
- ‚ерю, - шепчет она. € надо уходить. Ќеприлично  ему зреть, как плачет юнаЯ
королева.
     “  нее  уже не осталось теперь никого, ‚ильгельм тайно покинул Љраков в
обличье немецкого купца еще вчера, во времЯ торжественной встречи литовского
поезда, бросивши на волю  ѓневоша  все драгоценности свои. € все ее польские
друзьЯ теперь нудЯт ее к браку с џгайлой.

        ѓлава 20

     Љрещение џгайлы (церковные деЯтели  торопились изо всех  сил) назначено
было почти сразу по приезде, на пЯтнадцатое февралЯ.
     ‚  суете   приготовлений  и  сборов   дошла  весть,   которой   џгайло,
захлопотанный  свыше меры, даже и не придал  значениЯ. …дет  из Ћрды убеглый
русский кнЯжич, ‚асилий, сын великого кнЯзЯ „митриЯ.  Ќу,  едет и едет! Људа
едет?  ‚ Ѓуду?  Ќу  вот и  пущай...  Ћн  радовалсЯ  близкому концу  дорожных
страхов, радовалсЯ возможности просто, без тайн поговорить с ‚итовтом:
     - Ќадобно будет џдвиге показать русские церкви! ‡наешь, не по нраву мне
эти костелы ихние! Љак-то островато, суховато, словно большущий анбар!
     € купола... “ русичей храмы вальЯжнее!
     Ќо  ‚итовт, однако,  простого  разговору не принЯл.  Ћн  был непривычно
строг, и џгайло удивленно воззрилсЯ на двоюродника: что еще тот надумал?
     ‘луги шнырЯли туда и  сюда с припасами  и  рухлЯдью,  творилась веселаЯ
хлопотнЯ, и вовсе было не до важных речей.
     - ‚ыслушай менЯ внимательно! - требовательно повторил ‚итовт. ‚ эти дни
они, казалось,  отложили  всЯкую  вражду  и  жили  вместе  как  братьЯ,  как
когда-то, до всех  кровавых событий, разделивших их роковою  чертой. - ‚ижу,
что тебе не до того  (спешишь добратьсЯ до супружеской  постели  -  это  про
себЯ, молча), но  выслушай! ‚ Ѓуде  нынче нехорошо, бают, возможна резнЯ! Ќе
зарезали бы и наших русичей невзначай!
     - Џочто "наших"? - џгайло пожал плечами, еще ничего не понимаЯ.
     -  Џойми, брат! - не отставал ‚итовт.  - Ќам  незачем ссоритьсЯ нынче с
Њосквой!  Ќеровен час  какаЯ  замЯтнЯ  на  русском рубеже...  € Ћрден еще не
одолен!  ‚  таковой  нуже русичей  надобно  оберечь.  ‘озови  их сюда! Џущай
воротЯт с пути и прЯмо  в Љраков!  - € все еще ничего не понимающему џгайле,
уже грубо:
     - Ќаследник он! Њосковского престола! ‘тарший сын „митриЯ!
     —уешь?! Џущай пообвыкнет около нас...
     - ‡адержать? - начал что-то понимать џгайло.
     - ‡ачем задерживать! ЏринЯть, обласкать, проводить...  Ћпосле тебе же с
им... Ђ  держать в нЯтье  не след,  у „митриЯ другие сыновьЯ есть на замену.
‡адержишь, токмо потерЯешь союзника доброго. ’ак-то, брат!
     € прЯмо в глаза (не лукавлю, мол!):
     - Џриказать?! Ћт имени твоего?
     џгайло кивает, все еще растерЯнно, все еще не  понимаЯ,  что там затеЯл
опЯть  двоюродный  братец.  Ќо  принЯть  московского  кнЯжича...  конешно...
надлежит. ќто-то он понимал!
     Ђ ‚итовт,  тотчас  переговорив с панами и отослав гонцов с  непременным
приказом  -  перенЯть и заворотить русичей  на Љраков,  -  тотчас сел писать
грамоту Ђнне, весь смысл которой был: немедленно приезжай сюда с дочерью!
     ‘ ‘офьей! Ќе стрЯпаЯ! „нЯми! ‘о всевозможною быстротой! Љ торжествам!
     "Џоймет?  - подумал, сощурЯ глаза. - Џоймет!" Џро умысел свой даже и  в
грамоте не высказал, только стремЯнному ненароком: мол, едет из Ћрды  кнЯжич
‚асилий сюда! ‘кажешь о том госпоже... Џоймет! ‚ этих делах Ђнна умнаЯ баба!
‘вернул и запечатал грамоту, пристально поглЯдел в очи верному холопу:
     -  ‘качи!  Ћхрану возьми! ѓрамоту ту никому боле не отдавай! -  Џосидел
один, уставЯсь невидЯщим взором в стену,  и  его круглое, котиное лицо стало
непривычно задумчивым. ЏоднЯлсЯ. - Ќет, џгайло, все-таки переиграю Я тебЯ!
     - сказал убежденно, но не вслух, а про себЯ. ‚ мыслЯх  сказал. Ђ то тут
у их, в ‚авеле, и у стен - уши!
     „ни  до  крещениЯ  были до предела наполнены  суетой. џгайлу учили, как
надо себЯ  вести в католическом храме (как оказалось  впоследствии,  выучили
плохо). €скали крестного. Љрестной вызвалась быть супруга известного богача,
Ћтто из Џильци. ‚елись горЯчие споры, кому креститьсЯ, кому нет.
     Љрещенные   по   православному   обрЯду   кнЯзьЯ,   посовещавшись,    к
неудовольствию   католического  духовенства,  отказались  перекрещиватьсЯ  в
католичество  наотрез.  ќто-де  было  оговорено   заранее!  ‚  свою  очередь
посовещавшись друг с  другом, польские прелаты  и члены римской курии решили
не  настаивать, благо  впоследствии у королЯ-католика найдетсЯ  сколь угодно
средств заставить схизматиков  пожалеть о своем решении. (Ќалоги, должности,
наделение землЯми и  наградами, брачное  право - все будет позднее  пущено в
ход!) ’ем паче что  главный соперник џгайлы, ‚итовт, дал согласие креститьсЯ
по  католическому  обрЯду. –еремонию устроили в кафедральном соборе Љракова.
Ѓыло  торжественно. ‘обралась  всЯ  знать  и  весь церковный синклит. џгайлу
окрестили с именем ‚ладислава (традиционным после великого  ‹окетка), ‚игунд
стал   Ђлександром,  Љоригайло   -  Љазимиром,  ‘видригайло  -   Ѓолеславом,
‚итовт-‚итолд  крестилсЯ  на этот раз с именем Ђлександра. ‚  латинскую веру
перешли вослед своим кнЯзьЯм и многие литовские вельможи.
     „овольный архиепископ Ѓодзанта, когда закончилась служба, утирал платом
взмокшее в духоте  лицо,  оглЯдывалсЯ  победительно. ‘егоднЯ в один день они
совершили  то,  что орденские  рыцари не смогли  содеЯть за  целое столетие!
’еперь  осталось  склонить под  власть папского престола упрЯмых схизматиков
Њосквы, и разделеннаЯ некогда церковь  объединитсЯ вновь! Ћн уже забыл,  как
металсЯ  между великопольской  шлЯхтой  и малополЯнами, как  благословлЯл на
престол ‘емка-‡емовита, все забыл! Ћн торжествовал нынче!
     џн  ђадлица поглЯдывал  на него сомнительно, снизу вверх, в отличие  от
Ѓодзанты прекрасно  понимаЯ, что склонить даже  к  унии  с  ђимом московских
схизматиков будет далеко не просто, что по всей …вропе тлеют ереси, грозЯщие
сугубым расколом церкви,  но и он  еще не  предвидел ‹ютера, как и ѓуситских
войн, и не мог вообразить, что даже на то, чтобы привЯзать к ђиму ѓалицкую и
—ервонную ђусь, потребуютсЯ не годы, века, а от попытки обратить одним махом
в  "латынскую веру" всех  православных великого  кнЯжества литовского  через
немногое количество лет придетсЯ  и вовсе отказатьсЯ...  Ќо успеху  днЯ сего
радовалсЯ  неложно  и он,  и  в  душе ђадлицы  росло  примирЯющее, надмирное
чувство: с крещеным  џгайлой его девочке-королеве,  дочери высокочтимого  им
‹юдовика, будет уже не столь одиноко и страшно!
     ЋбрЯд венчаниЯ был  назначен  на  воскресенье, восемнадцатого  февралЯ,
ровно через  два днЯ после крещениЯ. ‚се делалось с  прЯмо-таки  необычайною
быстротой.
     „о обрЯда венчаниЯ требовалось объЯвить о расторжении прежнего брака.
     џдвига должна была  прилюдно  отречьсЯ от своего австрийского жениха  и
заЯвить, что она согласна на брак с џгайлой.
     –еремониЯ происходила всенародно в Љраковском кафедральном соборе, и џн
ђадлица впервые по-настоЯщему испугалсЯ за свою подопечную, когда увидел  ее
побледневшие,  мертвые под слоем  румЯн щеки,  ее лихорадочно  обострившийсЯ
взор. Ќо  нет, церемониЯ прошла успешно. џдвига сказала  то, что  ей  велено
было сказать, громким и Ясным голосом, утишаЯ зловещий шепот по углам храма.
Њногие ждали скандала или какой иной неподоби  во времЯ отречениЯ, не верЯ в
согласие  џдвиги  порвать  с  ‚ильгельмом.  ‚  любовную драму юной  королевы
неволею был вовлечен весь город,  и о ‚ильгельме с џдвигою судачили по  всем
обывательским дворам.
     € когда џдвигу под руки выводили из собора, џн ђадлица ужаснулсЯ вновь.
‘ таким лицом, как у нее, уходЯт разве в монастырь или на казнь, а отнюдь не
готовЯтсЯ к торжествам брачным.
     Џо-разному  и от  разных  причин приходит  к человеку впервые  ощущение
зрелости. ќто чувство может и не поЯвитьсЯ вовсе, ежели слишком забаловала и
продолжает  баловать  и  баюкать  жизнь.  ’огда возможно и  до  седых  волос
оставатьсЯ   в   недорослЯх.  Ћно   может  ЯвлЯтьсЯ  постепенно,   с  ростом
ответственности.  Ќо на џдвигу  зрелость  свалилась сразу, как  обрушиваетсЯ
ледЯной поток, как внезапнаЯ  гибель любимых, как крушение.  € верно,  мысли
были  в тот  вечер у  нее не о  свадьбе  - о  монастыре. џдвига молилась,  и
свадьбу, на которую дала согласие, воспринимала теперь только как жертву:
     ѓосподу и  стране.  €бо  никому,  никому на  свете, даже ‚ильгельму, не
нужна была девочка-џдвига, нужна была лишь королева польскаЯ. Ђ тогда џгайло
еще и откровеннее ‚ильгельма!  Ћн ехал женитьсЯ на королеве и  был, кажетсЯ,
изумлен ее красотой. (’ак, во всЯком случае,  шептали ей все камеристки.) Ћн
взЯл бы ее и худую, и кривую - всЯкую. Ћн, по крайней мере, честен!
     —естнее  тебЯ, ‚ильгельм, так  и  не  решившийсЯ  похитить, умчать свою
венчанную жену,  маленькую  џдвигу, забывши про корону и  трон! Љакой  же ты
рыцарь,  ‚ильгельм!  ЏрЯталсЯ... —его  ты  ждал? —тобы  Я сама тебЯ взЯла  и
сделала королем?
     “пав  лицом на  налой, она  горько заплакала,  провожаЯ  обманувшее  ее
счастье,  не  в силах  поднЯть  головы  к  лику  распЯтого,  вырезанного  из
желтоватой кости и ужасно мертвого в этот час •риста.
     ќтого общественного отречениЯ от него ‚ильгельм так и не простил џдвиге
во всю последующую  жизнь. Ќе  простил  в  основном потому, что с отречением
џдвиги от  ‚ильгельма  окончательно  ускользала  корона  ЏЯстов,  которую он
тщилсЯ добитьсЯ еще  и  много спустЯ, даже и после смерти своей нареченной в
детстве и потерЯнной в отрочестве супруги.
     ‚енчание  происходило утром восемнадцатого февралЯ.  “же дошла весть из
Ѓуды  об  учиненной  там  матерью   резне  и  о   том,   как  Љарл   „ураццо
Ќеаполитанский, захвативший было венгерский престол,  падал под ударами двух
вернейших сподвижников …лизаветы: ”оргача и ѓары, и как мать кричала злобно,
поощрЯЯ убийц: "ђуби его, ”оргач, получишь ѓимез и ѓач!" Љак разбежалась, не
оказавши   сопротивлениЯ,   неаполитанскаЯ   гвардиЯ   Љарла,  а   сам   он,
добравшийсЯ-таки до своей спальни, был схвачен сподвижниками королевы и умер
в цепЯх, не то от потери крови, не то от Яда.
     “ џдвиги, не спавшей ночь, кружилась голова. ‚се  рассказанное о матери
с  сестрою казалось  страшным сном. Ћна верила и не верила событиЯм, понимаЯ
только  одно: захоти она теперь отказатьсЯ от польского  престола и  брака с
џгайлой, ей некуда будет даже возвратитьсЯ домой...
     Ђ  церемонии совершались своим  неотменимым  ходом.  ‚ысокие готические
своды собора. ’оржественнаЯ надмирнаЯ  латынь.  ‡олотые обручальные  кольца,
одно  из которых достаетсЯ  ей,  а  другое она  "дарит",  надеваЯ  на  палец
џгайле...
     ЋбрЯд венчаниЯ, впрочем, еще не означал брачных торжеств, отложенных на
две недели,  к  моменту коронации королЯ ‚ладислава. Ќо уже через  несколько
часов  после венчаниЯ,  того  же восемнадцатого февралЯ, новый  "господин  и
опекун короны  польской", польский король обнародовал "в благодарность всему
шлЯхетскому народу" существенный акт свободы, дающий  шлЯхте права, коих она
не имела по Љошицкому договору с королем ‹юдовиком.
     1. ‚се жалованьЯ поместьЯми будут делаемы исключительно шлЯхте, живущей
на земле, где оказываетсЯ ваканциЯ, и только с согласиЯ соседней шлЯхты.
     2. Љоронные земли не должны отдаватьсЯ в управление иностранцам, а лишь
полЯкам, рожденным  в  королевстве. ’очно так же и староства должны даватьсЯ
лишь шлЯхте.  (‹юдовик  часто наделЯл этою должностью мещан.) 3. ‡а  военную
повинность шлЯхта  будет вознаграждатьсЯ тем, что  после заграничного похода
король берет на  себЯ  все  убытки шлЯхты,  равно как  и выкуп  пленников из
неволи.  ‚ войне на территории  королевства король берет на себЯ лишь  выкуп
пленных  и  главнейшие  убытки.  ЌеприЯтельские  пленные достаютсЯ  на  долю
королЯ.
     4.  Љроме военной повинности, король получает  от каждого шлЯхетского и
духовного кмета два гроша с каждого лана.
     5. ‘пециальные королевские чиновники,  судьи по уголовным делам и делам
о кражах упразднЯютсЯ. ЋстаетсЯ только государственный шлЯхетский суд.
     Ћдиннадцать  лет назад,  в Љошицах, король ‹юдовик, обЯзавшись наделЯть
земскими должностЯми лишь жителей  Џольши,  не  делал различий меж шлЯхтой и
богатыми   мещанами.  ’огда  же  кровным  полЯкам   ‹юдовик  предоставлЯл  в
управление только двадцать  три главных судебных округа. Ћстальные был волен
давать  пришельцам  -  кому  захочет.   €  служба  внутри  границ  была  без
вознаграждениЯ. Ђ Љраковский договор давал вознаграждение служащим шлЯхтичам
и внутри  страны тоже. ‚ Љошицах королю  отдавалось два  гроша королевщины с
каждого  лана  <Ћколо  трех  десЯтин.>,  а  в  Љракове  -  с  каждого  кмета
(свободного   крестьЯнина).    ЃеднейшаЯ   "лапотнаЯ"    шлЯхта   совершенно
освобождалась от  податей. ‚ Љошмцах обошли молчанием  королевских судей,  в
Љракове постановили  их  убрать. ‚ Љошице шлЯхта обЯзывалась восстанавливать
королевские замки, в Љракове умолчали об  этом, то есть снЯли эту повинность
со шлЯхты.
     €так, шлЯхта освободилась  от  податей, упрочила власть над  народом  и
сохранила  все должности. Џраво распорЯжатьсЯ короной шлЯхта тоже  сохранила
за собой. Љорону џгайле дали без упоминаниЯ о родственниках-наследниках.
     Ѓыло положено начало посольским сеймам. ‡а королем остались только: суд
над  шлЯхтой, право  войны  и мира с  иностранными государствами  и владение
коронными поместьЯми (но и сюда протЯгивала руки малопольскаЯ шлЯхта).
     „ело  шло, таким образом, к  созданию  шлЯхетской республики (как то  и
произошло впоследствии),  и  не  здесь ли  коренитсЯ  последующее ослабление
польского государства вплоть до разделов его в XVIII столетии?
     Љороль,  по  Љраковскому  договору,  почти  что превращалсЯ в  русского
"кормленого" кнЯзЯ, коих приглашали к себе новгородцы  и псковичи, заботливо
оговариваЯ все ограничениЯ власти "принЯтых" кнЯзей.
     Џосле прочтениЯ акта перед магнатами и  громадою  шлЯхтичей  в  большом
зале  ‚авельского замка - при  кликах и  здравицах,  при обнажаемом оружии с
возгласами  "ЉлЯнемсЯ!"  - радостнаЯ толпа шлЯхтичей в расшитых  жупанах,  в
праздничных кунтушах и дорогом, напоказ, оружии, заламываЯ шапки, изливалась
по каменным ступенЯм во двор, где  в руках стремЯнных уже ржали кони, роющие
копытами снег. € ‚итовт, в  простой  одежде  и потому незаметный, подслушал,
стоЯ под  лестницей, как рослый  красавец ‘ендзивой из убина, славный  тем,
что на  одном из  турниров,  выезжаЯ  раз  за  разом,  побил  всех  немецких
рыцарей-соперников,  усмехаЯсь  в  пышные  седые   усы,  выговорил  с  сытою
усмешкой:
     - Ќу, за все это можно было сделать королем литовского простака!
     „ружный поощрительный хохот шлЯхтичей был ему ответом.

        ѓлава 21

     ђусичи, из которых никто толком не понимал, гости они тут или пленники,
поспели в  Љраков  как раз  к коронации  ‚ладислава-џгайлы,  назначенной  на
воскресенье, четвертого марта.
     ‚  пути насмотрелись  всЯкого. Ќепривычен был  шипЯщий польский Язык, с
трудом понимаемый московитами, непривычны  были  бритые  бороды,  кунтуши  и
жупаны  шлЯхтичей, непривычны гербы на воротах  поместий, непривычно родство
по гербу, к  которому  можно  было, оказываетсЯ,  приписатьсЯ людину  совсем
иного рода, хотЯ в шумных попойках и в щедром гостеприимстве  полЯки  отнюдь
не уступали русичам. ’ратитьсЯ на снедь  и ночлег  от польского рубежа  и до
Љракова им почти не приходилось.
     ЉнЯжич ‚асилий совалсЯ всюду. €зумила виселица во дворе одного замка.
     - € вешают?
     -  Ђ  коли   заслужит   хлоп...  -  неохотно   процедил   сквозь   зубы
сопровождавший русичей шлЯхтич. Џомолчав и сплюнув, вопросил:
     - “ вас, штоль, не так?
     - “ нас  татебный суд  принадлежит кнЯзю! -  твердо  отверг ‚асилий.  -
Џокрал там  - иное што - вотчинник судит, а убийство коли али казнить кого -
в смерти и животе един кнЯзь волен!
     - ‚ ‹итве вон кнЯзь прикажет: вешайсЯ, мол, и сами вешаютсЯ! - пан Явно
не хотел допустить никакого урона длЯ Џольши.
     - Џро ‹итву сами ведаем!  - с легкою  заносчивостью отозвалсЯ ‚асилий и
умолк. „остоинство  не дозволЯло  ему,  кнЯжичу, спорить  с простым польским
паном, хотЯ и подумалось: у нас такое - мужики бы за кольЯ взЯлись!
     ѓде-то уже  недалеко от польской  столицы, вызвав новое  неудовольствие
сопровождавшего  их  пана со свитою,  ‚асилий влез в орущую толпу спорщиков,
где уже брались за грудки, и, вертЯ головой, начал прошать, что да зачем.
     Ћказалось, перед  ними творилсЯ суд солтыса,  и сам  солтыс,  или войт,
краснолицый, в расстегнутом жупане, завидЯ русичей и прознавши, что этот вот
вьюноша -  кнЯжич, громким  голосом начал  совестить громадЯн и приводить  в
чувство едва  не передравшихсЯ  понЯтых  -  лавников. Ћказалось, разбиралась
жалоба мещан ‡убка, ѓланки и  Џупка  с их  приЯтелЯми  “тробкою и Њацкою  на
обидчика-шлЯхтича. Њещане объЯвили  его не  шлЯхтичем, но тот  привел на суд
своих стрыйчичей, и теперь, в порванном кунтуше, - видно,  пихали и рвали не
шутейно,  раз  почти  оторвали  рукав!  -  осмелев,  сам  напирал  на  своих
обвинителей. “становив порЯдок, указав рукою на дуб, под которым происходило
судилище  (как  понЯл ‚асилий,  под  этим  дубом  судить  доводилось  самому
Љазимиру  ‚еликому, почему и теперь, невзираЯ на снег и зимнюю пору, громада
собралась именно здесь, а  не где-то в хоромах, в тепле), и, еще раз помЯнув
„еву Њарию,  солтыс дал слово защитникам шлЯхтича, и те единогласно заЯвили,
целуЯ распЯтие: "„а поможет нам так Ѓог и свЯтой  его крест, как Ќиколай наш
брат и нашего герба".
     ђусичи переглЯнулись с некоторым  недоумением. ‚роде бы о самом деле, в
чем  провинилсЯ  краснорожий  шлЯхтич,  и  речи  не  было?  €  только  потом
сопровождавший московитов  полЯк  растолковал им, что длЯ  шлЯхтича и смерда
разный суд  и  разное  наказание по суду, а потому и вознамерились мещане за
свою  обиду  прежде всего  отлучить  обидчика от  шлЯхетства,  а оправданный
солтысом шлЯхтич тем самым избавлен и от наказаниЯ, что показалось  не очень
справедливым деликатно промолчавшим русичам.
     ‚прочем, их тут же пригласили выпить в соседней корчме, где за кружками
с  пивом  соперники,  еще  покричав  и  поспорив,  в  конце  концов  полезли
обниматьсЯ,  обнимать  русичей,  а  затем  грЯнули  хором  какую-то  веселую
застольную.
     Џо дороге на Љраков скрипели  возы с зерном и снедью. ‚езли туши убитых
лосей  и  вепрей.  —ем  ближе  к  городу,  тем  чаще  встречались  обозы,  и
сопровождающий  русичей пан то  и дело затевал прю  с  загородившими  дорогу
обозниками.
     Џоследний перед Љраковом ночлег, последнЯЯ полутемнаЯ, убраннаЯ пучками
сухих трав горница. ЏоследнЯЯ паненка в мужицких  сапогах  с холопкою стелит
постели  гостЯм и  о  чем-то  прошает, заботливо и лукаво  заглЯдываЯ в лицо
приглЯнувшемусЯ  ей русскому кнЯжичу, а ‚асилий немножко краснеет и дичитсЯ,
не ведаЯ,  как ему  здесь  себЯ вести. € уже  на  другой день, с  перевала -
краковские стены  и башни,  и остриЯ костелов над стеною,  и издалека видный
‚авель на горе.
     ‡абылось,  что их  везли  почти  что под  стражею,  забылась  строгость
сопровождавшего  поезд  русичей польского  пана,  вислоусого  спесивца, Явно
старавшегосЯ  казатьсЯ  более важной персоною, чем он был на  деле. ‡абылись
холод, ветер, дымные ночлеги,  усталость  в пути. ‘разу, в каменных  улицах,
охватило разноЯзычье и разноцветье  толпы, кинулись  в очи  чудные  дома  из
перекрещенных балок, с заложенными меж  ними камнем и глиной, резные узорные
каменные   балконы,  крутые   кровли,   крытые   черепицей,   кое-где   даже
раззолоченной, а не соломой и дранью, как было на  всем пути  досюдова. Љони
пЯтились и ржали.  Џодскакал  кто-то в алом  кунтуше,  незастенчиво  обозрев
дружину, вопросил:  "‚се тут?" Љивнул  и повел, даже  не вопросив. €х просто
передали с рук на руки, точно скот, ‚асилий даже не посмел обидетьсЯ...
     Ђ вокруг  шумел  праздничный  Љраков, выплескиваЯсь  на  улицы  толпами
незнакомо  разодетых скоморохов  и  трубачей. “ стены  чьих-то  изукрашенных
каменною резью хором стоЯл в окружении толпы  фокусник, ловко достававший из
шапки живых цыплЯт. ‘ какой-то отчаЯнно заалевшей паненки, на глазах у всех,
он  снЯл, не притрагиваЯсь к ней, нижнюю юбку и с  поклоном подал женщине, а
та,  отмахиваЯсь и пЯтЯсь, под хохот  спешила выбратьсЯ вон из  толпы зевак.
ђусичи  вертели  головами,  заостанавливались  было, кабы не  окрики пана  в
дорогом кунтуше. Ќаконец, проталкиваЯсь и пробиваЯсь, достигли замка.
     ‚се же их тут встретили:  несколько шлЯхтичей и вельможных  панов и  во
главе всех Љейстутьевич, двоюродник џгайлы, назвавшийсЯ  сам  и  безошибочно
выделивший из толпы русичей кнЯжича  ‚асилиЯ. Ћтделивши боЯр от  кметей,  их
повели  кормить  и  устраивать.  €ван с прочими скоро оказалсЯ за  столом и,
благословлЯЯ  польскую щедрость,  принЯлсЯ за  поросенка с кашей. Ђ кнЯжич с
боЯрами был отведен в верхнее жило и до угощениЯ представлен џгайле, который
приветствовал русичей несколько рассеЯнно. …ще  не была готова новаЯ корона,
ибо  древнЯЯ корона Ѓолеславов  продолжала оставатьсЯ в  ‚енгрии. Љраковские
ювелиры трудились день и ночь, но в срок не успели  и еще сегоднЯ продолжали
доделывать корону, вставлЯЯ  в золотые  чашечки  оправ последние драгоценные
камни. € старшина цеха, почтительно  держа  под локоть королевского чашника,
просил  Ясновельможного  пана  повременить  еще  чуточку  и  не  гневать  на
мастеров, что вторую ночь не спЯт, оканчиваЯ королевский заказ. Ђ џгайло тем
часом ждал во дворце, и потому русское посольство  и  не  посольство  вовсе!
Ѓеглецы,  так-то сказать!  Љое-как  поприветствовались,  кое-как  разошлись.
(‚итовт придумал, пусть он и возитсЯ с ними!) ‚итовт только того, впрочем, и
хотел.  Ќакормив гостей, повел  представлЯть  џдвиге. ‡ахлопотаннаЯ,  только
сегоднЯ  утром стершаЯ с  лица  и щек следы слез, польскаЯ королева тоже  не
придала значениЯ этой встрече.
     Њысли  ее  полностью  поглощал   брак  с  литовским  великим  кнЯзем  и
близЯщеесЯ неотвратимо, вослед за  коронацией, его исполнение. Љак она будет
раздеватьсЯ перед этим до ужаса чужим литвином, џдвига  и доселе представить
себе не могла.
     Џоневоле  и  „анило  ”еофаныч и сам ‚асилий были рады вниманию ‚итовта,
который в считанные часы сумел  сблизитьсЯ с русичами почти до приЯтельства.
ђассказывал, объЯснЯл, смешил, признавалсЯ, что и  сам чувствует здесь себЯ,
среди немцев и лЯхов, зело  неуютно. ‘кользом обещал  познакомить  с женою и
дочерью:  мол, и Ђнне, только вчера приехавшей  на  коронацию, не так станет
одиноко, да и по-русски поговорить будет с кем!
     ‚итовт русскою речью  владел  совершенно свободно, почти как своей, так
что порою исчезало ощущение, что они разговаривают с литвином.
     “шел ‚итовт. ЏЯтеро русичей, оставшись, покачали головами.
     - —то-то надобно ему от нас! - высказал наконец Ђлександр Њинич.
     Џутевой боЯрин Ћстей раскрыл  было  рот, но  только  крЯкнул, ничего не
сказав.
     - Ќе было бы какого худа  от ево!  - опасливо произнес кнЯжичев чашник,
оглЯдываЯсь на старших. „анило ”еофаныч, обжимаЯ бороду рукою, думал.
     - Ђли ты ему нужен,  ‚асилий, али батько  твой! Ђ токмо с џгайлой у их,
чую, ето был не последний спор! - высказал наконец маститый боЯрин. - ‘лыхал
Я, в залог ево оставили тута, вишь, пока ‹итву не крестЯт. Ђ и ’роки  ему не
вернули... Ќе  стерпит! Ќу, коли так,  не худо  и нам... Џущай токмо поможет
вылезти отсюдова!
     ’ак, почти молчаливым общим советом, была московитами принЯта ‚итовтова
опека над ними. Ќа ђусь из  Љракова  без его помощи выбратьсЯ было бы вельми
мудрено!    ‚асилий    ничего     не     промолвил,    молчал.    Џрипоминал
пронзительно-внимательный взглЯд встреченного на переходах прелата.
     Ќехороший, оценивающий взглЯд. ђазом вспомнилось остерегающее поручение
„анилы ”еофаныча:  веру православную не потерЯть. € весь-то этот праздник, и
брак џгайлы с џдвигою не затем ли  затеЯны, чтобы паки утеснить православных
жителей великой  ‹итвы, а  по  приключаю  - обратить в  католичество и  его,
наследника московского  престола! €  свЯщенника  как на  грех нет! Ќедужного
оставили  дорогою...  „обро,  сам  „анило  ”еофаныч заменЯет  попа  в  ихней
невеликой  ватаге!  ЉаменнаЯ палата, в которой  разместили  знатных русичей,
была невелика, с окошком во двор замка.
     —уЯлось,  что  и это  помещение им  выделили с  трудом в замке,  битком
набитом литовскою  и польскою знатью.  „лЯ  обогрева холоп принес  жаровню с
углЯми.
     -  ‚се-таки гости мы  али полонЯники?! - громко высказал кнЯжич. ЃоЯре,
уже располагавшиесЯ на ночлег,  вздохнув, промолчали  в ответ. Џленники  они
или  гости,  не ведал  никоторый из  них. ‘гущалась темень. ‚о  дворе замка,
видном из  ихнего окна,  зажигали, вставлЯЯ в кольца, вделанные  в  каменные
стены факелы. „ымное неспокойное  пламЯ плЯсало, снежинки попадали в горЯщую
смолу.  „анило  ”еофаныч  прочел  молитву. ‚нимали  молча, истово, склонивши
головы. ‡десь, в  окружении враждебного ђуси  католического мира, обиходные,
ведомые наизусть слова православных молитв получали особое значение.
     -  Ќадобно проведать молодцов! - высказал  Ђлександр Њинич, подымаЯсь и
застегиваЯ  кушак.  ‚  этот  миг как  раз  и застучали  в  дверь.  Ђлександр
решительно встал на пороге:
     - Љого Ѓог несет?
     Ќо на  пороге стоЯл  всего лишь  улыбающийсЯ посланец ‚итовта, а вскоре
взошел  и сам кнЯзь.  Ѓыстро,  по-рысьи  окинув глазами русичей, с  поклоном
пригласил  в  гости  кнЯжича ‚асилиЯ с  боЯрином  „анилой. „вое слуг  внесли
корзину со  снедью и запечатанною корчагою вина в дар остающимсЯ.  ЉрЯкнув и
скользом  глЯнув  на  ‚асилиЯ,  „анило  ”еофаныч  склонил  голову,  ‚асилий,
заинтересованный зовом, также согласно кивнул.
     - ’огда едем не стрЯпаЯ! - вымолвил ‚итовт. - Џознакомлю с супругой!
     Њои остановились в городе, тут, улицами, недалеко!
     ‘пустились  по каменной  лестнице,  вышли  во двор. Њинич  уже вызвал -
понимать научились в пути  друг друга без слов -  €вана ”едорова и кнЯжичева
стремЯнного,  сопровождать  господ.  Ћба  вышли  слегка навеселе,  но,  дело
привычное, тут  же заседлали  господских  коней, сами  ввалились  в седла  и
гуськом, вослед ‚итовту с  его слугами,  выехали со  двора. “  ворот  ‚итовт
повелительно  бросил  несколько  слов  скрестившим было  копьЯ  стражам,  те
расступились.
     ѓород и в темноте шумел. Џо улицам бродили толпы. ‘лышалсЯ то смех,  то
свист, то визг припозднившейсЯ, не без умысла,  горожанки. Џосле  прохладной
каменной горницы (да и спать уже хотелось с дороги) пробирала дрожь. ‚асилию
вдруг  стало страшновато: куда-то везут, в ночь, одних! Ћн  глЯнул в строгое
лицо „анилы. ‘тарик ехал спокойно, твердо глЯдЯ перед собой, и это несколько
успокоило. ‚се  же  этот  ночной,  почитай, немецкий  город  (немецкаЯ  речь
слышалась много чаще  польской)  пугал.  ‚споминались рассказы  о  погребах,
подземных ходах  и  замковых тюрьмах под  землею,  вырубленных  в камне, где
забытые пленники  сидЯт годами, прикованные цепью к кольцу в стене. ‘трусив,
озлилсЯ на себЯ: вот  еще!  ‚  дороге, в Ћрде, такового не чуЯл,  а тут!  Ћт
злости  охрабрел  и уже  воинственно  оглЯдывал  оступивший  сумрак,  полный
человеческого  шевелениЯ.  Љ  счастью,  доехали  быстро.  Џока  спешивались,
‚итовт, по литовскому обычаю, пригласил в палаты и стремЯнного с €ваном.
     €ван, протрезвев в короткой ночной поездке, с острым интересом озирал и
сводчатый  потолок, и узорные перила, и сухие цветы в горшках, расставленные
вдоль лестницы,  ведущей  в верхнее  жило,  на  нижних  ступенЯх  которой их
встретил  немолодой  немец в  дорогом  суконном  немецком  зипуне  с пышными
рукавами нижнего платьЯ и в узких штанах, сшитых из разных кусков оранжевой,
белой  и  черной материи, что более всего изумлЯло  €вана ”едорова. ‘ам  бы,
кажись, ни за  что  такие не надел!  Ќа ђуси хоть и носили набойчатые порты,
неширокие  шаровары, заправленные в сапоги,  иногда  с  набивным  узором  по
холщовому  полю, но верхнЯЯ длиннаЯ  одежда, и даже  нижний зипун,  и рубаха
даже - закрывали их полностью, и, к примеру, показывать штаны, задираЯ полы,
считалось верхом неприличиЯ.
     Ќемец  поклонилсЯ  церемонно,  что-то произнес  приветственное.  „анило
”еофаныч  в  ответ  степенно склонил голову. ’о  был  хозЯин  дома, нанЯтого
‚итовтом, как выЯснилось позднее,  и в верхние горницы, к русичам, он, слава
Ѓогу, не пошел.  Ќаверху  сразу  ослепил свет  множества свечей,  бросилсЯ в
глаза  стол,  уставленный  снедью, и потом уж  - ‚итовтова  хозЯйка, кнЯгинЯ
Ђнна,  радушно  подошедшаЯ  к  гостЯм.  Ђнна  была  еще   очень  красива,  и
обворожительно красив  был ее нарЯд. (ђади  гостей  Ђнна оделась по-русски.)
‚асилий  поклонилсЯ  с некоторым  стеснением,  не  сразу  заметив сероглазую
девушку, выступившую из-за плеча матери.
     - „очь! -  с некоторой  невольной гордостью подсказал  ‚итовт.  ‚асилий
неуклюже (но как-то надо было поступить по ихнему  навычаю,  не стоЯть же да
кланЯтьсЯ, как давеча  перед  королевой  џдвигой!)  протЯнул руку и,  поймав
пальцы девушки, склонилсЯ  перед ней, коснувшись губами ее твердой маленькой
кисти,  которую она незастенчиво, угадав намерение  ‚асилиЯ, сама поднесла к
его губам.
     ‚итовт,  замечавший все, не дав разгоретьсЯ смущению, потащил гостей  к
столу. ‡а трапезой был весел, оживлен, сыпал шутками, участливо расспрашивал
о дороге, о бегстве, задав два-три вопроса и  русским кметЯм,  причем „анило
”еофаныч  похвалил €вана ”едорова, а €ван, гневаЯ сам на  себЯ, почувствовал
себЯ польщенным вниманием  знаменитого литовского кнЯзЯ, о котором разговоры
не умолкали и на Њоскве.  Ђнна немногословно, но радушно чествовала  гостей,
словом,  вечеринка  удалась.  ‚асилий  как-то  незаметно  оказалсЯ  рЯдом  с
девушкой,  и они изредка переговаривались,  приглЯдываЯсь  друг ко другу,  и
московский кнЯжич  с удивлением обнаруживал  и  недетскую  основательность в
суждениЯх литовской  кнЯжны, и плавную  царственность  ее движущихсЯ  рук и,
наконец,  ту  неЯркую, но входЯщую в  душу  красоту, котораЯ раскрываетсЯ не
сразу,  но  живет  в  улыбке, взглЯде,  повороте  головы, в музыке тела, еще
по-детски  угловатого,  но обещающего,  вот  уже  теперь,  вскоре, расцвести
манЯщею женскою статью.
     -  Ќам,  как  и  тебе,  приходило  бежать!  -  строго  сдвигаЯ  бровки,
рассказывала  ‘онЯ.  (“ кнЯжны  было и другое, литовское имЯ,  но Ђнна сразу
повестила ‚асилию:  "Ќазывайте мою дочерь по-русски, ‘офией!"). - Ќочью менЯ
посадили верхом, Я вцепилась в гриву лошади, почти лежу, и зубы сжала, чтобы
не плакать. ’ак  и скакали всю  ночь! Ђ ’роки нам не вернули  до сих  пор! -
‘офьЯ Явно избегала называть дЯдю,  великого кнЯзЯ џгайлу, по имени,  но и в
тоне  сказанных  слов,  и  в строгости  лица  юной кнЯжны  чуЯлось, что  она
полностью  одобрЯла  своего  батюшку,  который приводил  рыцарей,  добиваЯсь
возвращениЯ ему родовых вотчин. Ђ ‚асилий  все больше нервничал, все  больше
разгоралсЯ от близости этого юного тела и уже  терЯл нить разговора, во всем
соглашаЯсь  с ‘оней, повторЯЯ: "„а!  „а!" - к месту и невпопад, плохо видел,
что ел, едва не  перевернул варенье, неловко  раскрошил в  пальцах воздушный
пирог,  приготовленный, как было сказано, самою кнЯгиней,  и уже ‘онЯ начала
останавливать  его,  берЯ за локоть своею  маленькой,  но  твердой  рукой...
„анило ”еофаныч то и дело опасливо взглЯдывал на расходившегосЯ кнЯжича, тут
же переводЯ  взглЯд  на  царственно  спокойную ‚итовтову  дочь,  догадываЯ с
запозданием:  не за  тем ли  и пригласил  их ‚итовт на этот вечер? Ћба кметЯ
Явно увлеклись  темно-вишневым густым  вином, и, словом,  пора было уезжать,
ежели они хотели сегоднЯ  добратьсЯ до  замка и до своих  постелей. € потому
боЯрин наконец  решительно встал и,  отдав поклон, начал прощатьсЯ. ‚стал  и
кнЯжич, с сожалением  задержав руку девушки  в своих  ладонЯх. ‘ чувством и,
как  ему самому  показалось, изЯщно  поцеловал вновь  ее пальцы. ЉнЯжна чуть
улыбнулась  на склоненную  перед  ней  кудрЯвую  голову  ‚асилиЯ и мгновенно
переглЯнулась с отцом. ‚итовт не зрЯ так любил эту свою дочь!
     “же когда  гости  гурьбой,  толкаЯ друг  друга,  спустились с лестницы,
посажались на коней и выехали наконец со  двора  в  сопровождении  литовской
прислуги с факелами в руках, ‚итовт медленными шагами поднЯлсЯ по ступенЯм в
пиршественный покой, где  сейчас  убирали со стола и  менЯли  скатерти. ‘онЯ
подошла к отцу, заговорщицки глЯдЯ ему в очи.
     - Ќу, как тебе русский кнЯжич? - вымолвил отец.
     - Ћн  еще  совсем мальчик!  - отмолвила ‘онЯ.  -  ’акой юный, что  даже
смешно!
     -  ЉажетсЯ,  влюбилсЯ в  тебЯ? -  вопросил отец, оглаживаЯ русую голову
дочери с шитой золотом девичьей повЯзкою в волосах.
     Ћна повела плечами:
     - Ќе ведаю, батюшка!
     -  ќтот  мальчик,  -  строго  поЯснил  отец,  -  наследник  московского
престола! Ђ мы покамест беглецы и заложники великого кнЯзЯ џгайлы. - Љруглое
лицо ‚итовта стало на миг мрачным  и  даже жестким. Ћн и на мгновение не мог
допустить, чтобы его положение оставалось таким, как нынче.
     Ђ русичи, кое-как  добравшиесЯ,  поддерживаЯ  друг  друга, наконец,  до
‚авелЯ,  тут только разделись.  Љмети пошли спать  в  людскую, где  с трудом
выискали место на  попонах,  среди густо храпЯщих спутников своих, и, в свою
очередь,  провалились в сон,  а „анило  ”еофаныч  заводил  кнЯжича в  горний
покой,  раздевал,  укладывал,  выслушиваЯ,  как  тот  неразборчиво  сказывал
что-то, хихикал и, уже под самый конец, Ясно  вымолвив: "Ђ она красиваЯ!"  -
тотчас и сразу заснул.
     Џокачал  головою  „анило, осенил  лоб крестным знамением.  †енились  на
литвинках  московские кнЯзьЯ, и не  раз, но  тут... ‡атеет ведь ‚итовт новую
прю с братцем своим! Ѓеспременно затеет! ‚идать по поваде!  Ђ мы? ‚ союзники
к нему?  Ђ инако-то глЯнуть, быть  может, и стоит иметь союз с супротивником
џгайлы? € не придумаешь враз!
     Ћн долго  молилсЯ, стоЯ на коленЯх. Џотом тоже улегсЯ спать, покрЯхтел,
устраиваЯсь. "‡автрашний день будет труден!" - подумал про себЯ, засыпаЯ.

        ѓлава 22

     “тро началось высоким серебрЯным звуком трубы во дворе замка.
     ‡аспавшиесЯ русичи торопливо умывались. ЋтворачиваЯсь друг от  друга, -
соромно,  да куда  тут выйдешь! - пользовались ночною посудиной. ‘коро вошел
холоп  и,  ко всеобщему  облегчению, натужась, понес, полную, выплеснуть  со
стены вниз.
     ЃоЯре и  кнЯжич  одевались в  лучшее  свое платье, хотЯ,  какие  уж тут
сохранились  нарЯды  после страшного  бегства  из  Ћрды!  ‡астегивали поЯса,
расчесывали  кудри  и  бороды  костЯными  гребнЯми. ‘коро ЯвившийсЯ посланец
‚итовта повел их по лестнице вниз. €ван ”едоров с прочими уже были в седлах.
Џодъехал,  протиснувшись  сквозь толпу  комонных, ‚итовт.  Џрокричал  (гомон
стоЯл, как на торжище):
     - Ђнна  велела передать! …е  дар! -  € с этими словами накинул на плечи
‚асилиЯ  роскошный охабень, крытый переливчатым  шелком. ‚асилий было открыл
рот   сказать:  "нет",   но  ‚итовт,   заговорщицки  подмигнув,   проговорил
вполголоса:
     - ‘онЯ  сама  перешивала пуговицы  длЯ  тебЯ!  - Ђ  затем,  отстранЯсь,
громко:
     - ‚ечером прошу всех ко мне на гостеванье!
     € уж тут отказатьсЯ стало соромно, и ‚асилий,  сведЯ брови, затрудненно
кивнул литовскому кнЯзю,  благодарЯ  за подарок.  Ќо  ‚итовт, обезоруживающе
улыбнувшись, как бы и вовсе отстранЯЯсь, отверг:
     - Ќе менЯ! Ќе менЯ!
     „алее говорить уже не удалось. ѓустою  пестрою кавалькадою гости начали
покидать замковый двор.
     €ван ”едоров то и  дело встрЯхивал головой,  думаЯ расправитьсЯ  так со
вчерашним  хмелем. Ћт  морозного воздуха  слегка кружилась голова. Ћн  скоро
устал вслушиватьсЯ в малопонЯтную польскую речь и совсем непонЯтную немецкую
и только следил, как бы не отстать от господ и не растерЯть спутников. Љогда
выехали из ворот замка, зрелище захватило его целиком.
     ђазубранные кони, штандарты, павлиньи и  страусовые перьЯ  на золоченых
шлемах, причудливо  изукрашенных, с какими-то  гребнЯми,  не  то  крыльЯми в
навершии.  Ђлые жупаны знати, алые  мантии  духовных  лиц, оглушительный рев
труб, толпы народа, клики и гудЯщий, вибрирующий зык католических колоколов,
запертых  в  узорных каменных башнЯх костелов. Џолчаса назад он еще думал во
времЯ коронации остатьсЯ на улице, теперь же ему отчаЯнно захотелось попасть
внутрь, поглЯдеть  вблизи на эту незнакомую  красоту, пусть и  католическую.
„анило ли узрел отчаЯнный взглЯд кметЯ, кнЯжич ли ‚асилий озаботил себЯ тем,
но €вана боЯре позвали с собою внутрь собора.
     ‚новь случившийсЯ рЯдом ‚итовт протащил русичей к како