сражениЯ.

        ѓлава 27

     „он переходили выше устьЯ ЌепрЯдвы, кто по наведенным  с вечера мостам,
кто  прЯмо по  отмелЯм,  подымаЯ кружево брызг.  ”ыркали  кони.  ђатники зло
отплевывались, когда вода доходила  до плеч, подымали над головою оружие: не
замочить  бы  колчанов и  тул!  ‚ымочишь  тетиву, без  лука  останешь  перед
татарином точно голый. ‡апруженнаЯ многими телами ратных и коней осеннЯЯ еще
теплаЯ вода шла  мутным, приздынутым в берегах потоком.  ’атары, хотЯ  и  не
видимые,  были где-то тут, близ.  „авеча, когда два  днЯ медлили за „оном  -
воеводы  совещались,  все  не могли  решить,  идти  ли вперед, -  прискакали
комонные из сторожи, на аркане приволокли полуживого татарина.
     "џзыка",  влив  ему  в пересохшую  глотку  ковш  воды,  тотчас  повели,
спотыкающегосЯ, куда-то туда, к воеводским шатрам. ‘таршой глЯдел прищурЯсь,
сплюнул, заключил:
     - ‚ыпытают, чего скажет, нет, а потом голову с плеч!
     - Џочто? - оробев несколько, вымолвил €ван.
     - Џото! - жестко рек, словно припечатал, старшой. - Ђ уйдет? € все  про
нас повестит Њамаю...
     ’ак и не сведал ‚анЯта: убили того татарина али за сторожей увели?
     †естокость войны -  не в бою! ’ам  каждый жесток! Ђ  такое  вот,  чтобы
полонЯнику рубить голову, - отвращала. „оселева не привык! Ђ и привыкнуть  -
невелика благостынЯ...
     Ѓлизко  была Ћрда!  ’ри недели уже,  сказывали  слухачи, стоит Њамай на
‚оронеже и за Љрасивой Њечей, объедаЯ степь. џгайлу ждет. Ђ все не виднелось
впереди ни разъездов татарских, ни  беглецов наших,  что бежали  бы от Ћрды.
‚прочем,  за  три-то  недели  кто  мог,  все  подались за “пу, за болота, за
€ван-озеро. €, хотЯ береглись, доселева -  шли в  бронЯх! - не чуЯлось того,
что теперь. ‘ловно бы незримым жаром несло с той, вражеской, стороны, словно
терпкий  запах  тысЯч  коней  вплеталсЯ  теперь  в  ночное  дыхание  степных
просторов. € каждый миг - когда переправлЯлись через „он,  расталкиваЯ воду,
когда  подымались на  обережье десного донского  берега -  казалось: вот-вот
вынырнут из тумана злые татарские кони, раздастсЯ режущий уши  свист... ђука
то  и дело искала  рукоЯть сабли -  хоть  подороже продать жизнь! Ќо тих был
ночной  берег,  тихо  стоЯли  мрачные,  едва  различимые  во  тьме  дубравы,
растесненные степным раздольем,  и только по  птичьему  пополоху  за  легким
журчанием незримой во тьме ЌепрЯдвы чуЯлось: за рекой - враг!
     Џосле  мокрой речной купели тело пробирала дрожь. ‚анЯта окликнул своих
ратных. Љмети  все  были здесь, то успокоило.  ѓаврилу оставил на сей  раз в
обозе,  с телегою и конем, стеречи припас.  ‚ этой  заверти,  среди десЯтков
тысЯч разномастного сборного войска,  ничего нельзЯ было бросить без доглЯду
хотЯ на миг.  “несут, уведут,  и концов не найдешь, и не из озорства даже, а
так, от  многолюдства и бестолочи.  —етверо  жались к нему, тоже  страшились
нежданного татарского напуска.  ‚прочем,  Ѓоброк, как видно, обманул  ЊамаЯ,
сумел не дать татарам вести о переправе.
     €ван  вздрогнул, когда во  тьме приблизили  всадники  на высоких рослых
конЯх и в одном он с замиранием сердца узнал Ѓоброка, а в  другом, широком и
важном,  -  самого кнЯзЯ. ‚оевода  что-то втолковывал „митрию, наклонЯЯсь  с
седла. Џозавчера, когда в полках читали послание  преподобного ‘ергиЯ, кмети
кричали  и  крестились,  снимаЯ шеломы, а  „митрий, торжественный, в сиЯющем
колонтаре, в алом опашне, проезжал перед полками, и за ним скакали воеводы в
дорогом  оружии  на разукрашенных  конЯх, - позавчера и мыслью  не помыслить
было бы  вот  так стоЯть рЯдом с  кнЯзем и  почти  слышать, что  толкует ему
Ѓоброк! € паки удивило, что кнЯзь уже тут, на правой стороне „она, а не там,
откуда  идут  и  идут потоком  по  наплавным  мостам и  бродам  бесчисленные
ратники. "Љогда же переправились, неуж прежде  воев?!" - удивил €ван. Ѓоброк
меж тем кончил говорить и выпрЯмилсЯ  в седле. ‚ плЯшущем свете поднесенного
факела   его  чеканное   лицо   глЯделось  суровым  и  хладным,   точно  все
человеческое, мЯгкое отступило посторонь. Ћн безразлично  скользнул взглЯдом
по €вану, который судорожно сжал в руке сулицу и сглотнул, потщась как можно
стройнее  выпрЯмитьсЯ, и все кмети его  поспешили содеЯть то же самое. ‘реди
массы воевод  и боЯр простые  ратники  каким-то сложным и не всегда понЯтным
смыслом  выделЯют одного,  главного, от коего  зависЯт  их  жизнь, судьба  и
победа. ‚ойско, что бы  там ни писал впоследствии кнЯжой летописец, признало
Ѓоброка (как много веков спустЯ, в пору ‘мутного времени, признало и принЯло
Џожарского,  как  еще спустЯ  два столетиЯ  принЯло  Љутузова  среди  целого
собраниЯ  блестЯщих полководцев и  командиров  эпопеи двенадцатого года, как
уже в наши дни среди всех маршалов ‚еликой  войны выделило одно-единственное
имЯ - †уков).  € с  замиранием  сердца следил  €ван,  как воевода оглЯдывает
шевелЯщеесЯ во тьме войско. „ернулсЯ было - показалось,  что хочет Ѓоброк  и
его о  чем-то  спросить,  но тот  только кивнул высоким граненым  шеломом  с
соколиным пером в навершии и шагом тронул конЯ вдоль строЯ полков, кому-то и
куда-то  указываЯ  воеводским шестопером, и тотчас  расположившиесЯ  было на
привал в  обережье  полки начали подыматьсЯ и потЯнулись вверх по  „ону,  во
тьму, к дальней опушке молчаливой дубравы.
     - “ходЯт! - выдохнул кметь у него за спиною.
     - ЋбходЯт, поди! - возразил второй.
     „ружины, ведомые кнЯзьЯми Ѓоброком и ‚ладимиром Ђндреичем ‘ерпуховским,
уходили в засаду, выше полков правой руки, но ни €ван, ни его кмети  даже не
догадывали об этом.
     Ќазади плескала и плескала вода, чавкали копыта,  тихо и тревожно ржали
кони,  а подале, от наплавных мостов,  уже доносило  сплошной дробный, точно
гнали стадо, топот ног.  ќто  шла, подтапливаЯ мосты, сплошным,  непрерывным
потоком пешаЯ рать.
     Љмети  жевали  хлеб.  €ван глЯнул и тоже запустил руку  в  калиту, ловЯ
отрезанную даве горбушку. Ќадежды,  что  позволЯт разжечь костры  и станут в
виду врага варить кашу, не было. „обро хоть, что с  вечера накормили  коней,
да и  двухдневное стоЯнье  за „оном помогло. Љоню  отдохнуть  перед боем еще
нужнее, чем всаднику!
     ‚ утреннем  сгустившемсЯ  тумане  уже  плохо было видать  даже тех, кто
стоЯл близ.  Њолочною пеленою  укрыло степь и дальние  дали,  и дерева вдоль
ЌепрЯдвы, словно  призраки,  висели  в  тумане,  и  „он исчез,  и  только по
непрерывному  чавканью копыт,  всплескам да гулкому топоту  ног по  настилам
мостов доносило,  что полки непрерывною чередой переходЯт  „он, и  с  каждым
мгновением,  с  каждою  лишней минутой,  отобранной у татар, войско на  этом
берегу становило  сильней  и  сильней.  Ќевидимые в  тумане  массы  ратников
двигались мимо них, занимаЯ новые рубежи, и €ван, напруженный длЯ нежданного
боЯ,  вдруг почуЯл  усталость, дрему  и головное кружение: упасть бы хоть на
час  к ногам жеребца, поспать,  не  выпускаЯ  из рук  долгого  повода...  Ћн
широко, истово зевнул, перекрестивши рот. ‚лажные вершины тумана, замглившие
все, начинали слегка, едва приметно  розоветь. ѓде-то там, невидимое отсюда,
всходило солнце.

        ѓлава 28

     ‘ергиево  послание  несказанно помогло Ѓоброку. Ќе будь  этой  грамоты,
доставленной  кнЯзю  „митрию и всему  войску накануне  ђождества  Ѓогородицы
двумЯ монахами ’роицкой обители, невесть, как бы и повернулось дело!
     ‚  то, что литовскаЯ  рать, идущаЯ от  Ћдоева,  так-таки  не  вступит в
битву, мало кто  верил,  а потому большинству  и не хотелось переходить „он,
обрекаЯ себЯ на  невозможность отступить в случае пораженьЯ в бою. Џотом уже
Њикула ‚ельЯминов и ‚ладимир Ђндреич, которому Ѓоброк объЯснЯл еще на Њоскве
про  литовскую кнЯжескую  грызню, стали  на его  сторону. Џотом  согласились
Ћльгердовичи, Ђндрей с братом. “персЯ было Ђндрей ‘еркизов.
     Њол, Љуликово поле болотисто (пото и Љуликово?), конницу не развернуть,
ну что ж,  что и  Њамаю  в  этом  углу, меж „оном,  ЌепрЯдвой  и  Ѓуйцей, не
развернуть полки! Ќам-то тоже не  мед! Џускай Њамай сам переходит „он! Ђ  мы
его на переправах встретим!
     - ‚стретим и побежим! - рыкнул, не сдержавшись, Ѓоброк. Ђндрей ‘еркизов
встал на  напрЯженных ногах, рука  искала рукоЯть гнутой хорезмийской сабли.
’атарское сухощавое лицо с тонкими усами и негустой, точно наклеенной черною
бородой побледнело как мел. Ѓоброк понЯл первый, протЯнул руку.
     -  ‚  чести  твоей  не сомневаюсь, Ђндрей! € в храбрости тоже! Ћб  иных
речь! Џешцы побегут! €м надобно, дабы река назади была, чтоб уж  тут тужи не
тужи, а дратьсЯ насмерть!
     Ђндрей ‘еркизов утих. ’олько ноздри все еще трепетали бешено.
     ’атарскаЯ конница  ‘еркизова была лучшей ударной силой  всей московской
рати, и ссоритьсЯ с Ђндреем накануне сражениЯ было особенно глупо.
     - Ћлег не придет? - вопросил кто-то  из  воевод, „митрий, что сидел  на
раскладном ременчатом стольце, исказилсЯ лицом.
     Ѓоброк, остепенЯЯ, хмуро глЯнул в глаза кнЯзю. Џосле  боЯ на ‘корнищеве
и иных шкод ждать доброй помочи от рЯзанского володетелЯ было нелепо. ‹адно,
прислал своих боЯр с дружинами и стоит на тылах, охранЯЯ пути. ‚се-таки Ћлег
был им сейчас  не ратен!  „митрий  под  молчаливым  укором  Ѓоброка  опустил
взглЯд,  смолчал (и  к  лучшему!).  Ђ ждал  небось, что  и Ћлег,  не попомнЯ
прежней грубости, выступит ему на помочь! "‘ебЯ надо теперь костерить,  а не
Ћлега ђЯзанского!" - сказал молчаливо-воспрещающий взглЯд воеводы, и „митрий
смирил себЯ. Ѓрани и без того хватало!
     ’ак в тот день  ничего  и  не решили воеводы, разошлись,  и  только уже
после  грамоты  ‘ергиевой  стало  неможно,  соромно  стало умедлить!  Џотому
назавтра и  порешили-таки переходить „он.  €  лучшую (так  полагал „митрий),
лучшую  силу  вместе  с  полками  ‚ладимира Ђндреича  забирал  себе Ѓоброк в
засадный полк. Џочти третью  часть рати увели. ЉнЯзь трусил в душе,  пото  и
хотел все полки удержать около себЯ, так спокойней, надежней казало. Ќо  тут
и все поддержали Ѓоброка; и своЯк Њикула, и брат, и Ћльгердовичи, и  ’имофей
‚ельЯминов, и даже  Ђкинфичи на сей раз встали с ‚ельЯминовыми  в  согласном
хоре - засада в  бою по старине, по обычаю полагалась всЯко! Ќа рати как еще
повернет,  а коли некому станет с тылу  ударить  по  врагу,  возможно и  бой
потерЯть!  Џеремог  Ѓоброк.  ’олько  уж  поздно  вечером,  отпускаЯ  Ѓренка,
выговорил кнЯзь „митрий то, что долило и не давало ослабы душе:
     - ‚сю рать строЯт у нас одни ѓедиминовичи! Ђ ну как џгайле в помочь?
     Ѓренко  посмотрел  „митрию  в  очи,  качнул  головой,  возразил  стойно
‚ладимиру Ђндреичу:
     - Ќе сумуй, кнЯже! ‹итвинов  не  знашь?  „а они скорей глотку перережут
друг  другу,  чем  сговорЯт!  —то  ж, џгайла  престол свой  Ђндрею Џолоцкому
отдаст? Ќи в жисть!
     “спокоил.  ‘легка  успокоил. Ђ все думалось и думалось. Њысли от войска
перекинулись к  делам  церковным,  к  этому несносному Љиприану. Џро ЊитЯЯ -
умершего? убитого? - доподлинно кнЯзь еще ничего не знал - помыслилось вновь
с  тЯжкою давнею обидой.  Ќо,  от многоЯзычного  войска  своего  простираЯсь
мыслью  к  делам  свЯтительским, впервые  додумал „митрий о  том,  что, быть
может,  и правы в  чем-то  старцы,  руководимые  игуменом  ‘ергием,  ставшие
вопреки кнЯзю за  этого чужака Љиприана. Ќе понимал, не понимал он всех этих
хитростей  зарубежных!  Љому с кем да  с  какой стати? ’олько понЯл,  почуЯл
теперь,  что  и  без  того  нельзЯ...  Џомимо  его  воли,  помимо  разумениЯ
создавалась  у  него под рукою  не  московскаЯ,  даже  не  русскаЯ землЯ,  а
какаЯ-то  инаЯ,  многоЯзыкаЯ, и  он  сам,  принимаЯ  литовских  и  татарских
беглецов  и наделЯЯ  их  землЯми,  способствует  тому.  Ќо  ведь  беглецы-то
принимают свЯтое  крещение по  греческому обрЯду,  веру православную! Ђ пред
€сусом •ристом несть ни еллина, ни иудеЯ... „митрий  долго сопел, ворочалсЯ,
сетуЯ, что  рЯдом нет привычной своей Ђвдотьи, котораЯ и утешит, и успокоит,
и  совет  подаст  неназойливо... Ѓоброка он  боЯлсЯ. „аже женив на сестре по
„униному совету, боЯлсЯ все равно. ќто как с €ваном ‚ельЯминовым было:  чуЯл
превосходство  над собою и хоть  тут и  сдерживал себЯ, а любить Ѓоброка  не
умел. € все же  знал, ведал: дела ратные надобно предоставить ему - и никому
больше.  „а  чуЯли то и прочие!  ‘лишком  еще неверным  было на весах судьбы
благополучие  Њосквы, слишком  недавно едва не потерЯли всего  вообще (когда
кнЯзю „митрию  не исполнилось  еще и  десЯти  летов).  Ђ  посему в  беде,  в
обстоЯнии, держались заедино. ќто и спасало. € спасло!
     ...Ђ „уни не было!  Ѓыли  лЯзгающие сталью, готовые дратьсЯ  соратники,
было послание ‘ергиЯ, читанное в полках. € то, что Њамай вновь отверг новое,
уже  безнадежное  предложение  замиритьсЯ  (или он сам  отверг,  отказавшись
платить дань по —анибекову докончанью?!), уже  не озаботило никого. ‹юди шли
дратьсЯ и умирать. € он  шел  за  тем  же самым.  „митрий упрЯмо свел  брови
хмурью, так и заснул. € во сне, ворочаЯсь и сопЯ, гневал тоже.

        ѓлава 29

     €з  утра  готовили мосты через  „он,  и  все  боЯре были  в  хлопотах и
разгоне. ‚ ночь  на “спение  надобно было скрытно переправить все  войско на
десную  сторону „она,  иначе  татары сомнут московскую рать на  переправах и
настанет   конец.  (Ђ   там  и  џгайло  подойдет  тотчас!)  Ћтступать,  даже
проигрывать сражение было нельзЯ. € „митрий весь день молча, сопЯ  наблюдал,
как идет работа.  ђаботали споро,  плавили мокрый тЯжелый лес, вЯзали плоты,
кольЯ  вбивали  в илистое  дно. ‘  той  стороны,  от  Љрасивой Њечи,  дважды
подскакивала  сторожа.  Њамай Явно  стЯгивал  полки  к бою, но  все еще ждал
чего-то,  верно, все еще  верил в  џгайлов приход. Ђ џгайло стоЯл  - слухачи
доносили - ежели на рысЯх, то всего в двух часах конского  хода! € с немалою
ратью стоЯл! Џоди, Њамай уже не первого гонца к нему шлет!
     ’оропит!  Џрав Ѓоброк, кабы  мы еще  простоЯли за  „оном, то и Њамай бы
медлил, а там и џгайлу заставил выступить к бою. Ќу, а ежели џгайло все-таки
подойдет?
     „митрий так же не  верил литвину, как и  прочие. ‘вежи  были  на памЯти
Ћльгердовы  стремительные набеги, ой  и свежи! € когда наконец  пала ночь  и
рати двинулись  по  наплавным мостам  и  бродам на ту  сторону,  „митрий  не
выдержал, сам поскакал искать Ѓоброка.
     Џотому что был плотен и широк  ("плечист  и  чреват" -  как отмечено  в
летописи),  кнЯзь „митрий  казалсЯ много старше своих тридцати  лет. †аркий,
суматошный день (кнЯзь, как и  прочие, не снимал брони) порЯдком уморил его.
’еперь,  к вечеру, с наступившею  прохладой  стало немного  легче. ‚се  одно
рубаха под панцирем была мокра и кожа зудела от пота и пыльной трухи.
     Ѓоброк, только кинувши глазом, тотчас уразумел кнЯзеву трудноту.
     ‘пешившегосЯ „митриЯ мигом, стащив шелом и кольчугу, переодели в сухое,
чистое,  грудь и  спину  обтерев влажным  рушником. „митрий,  всев на  конЯ,
почуЯл, будто  родилсЯ  заново. Ѓоброк, не  обманываЯ  себЯ,  понЯл, зачем к
нему, в мале дружине, прискакал великий кнЯзь, коего следовало успокоить  во
что бы  то ни стало. Ѓок о бок,  почти сталкиваЯсь  стременами,  подъехали к
берегу.  ђастесненные  по сторонам пешцы дали  дорогу. € вот он, тот  берег,
чужой и враждебный, медленным отлогим скатом подымающийсЯ вверх.
     Џодскакал сторожевой, что-то сказал Ѓоброку. „митрий упрЯмо не отставал
от зЯтЯ, молчал. Ќемногие  детские ехали - по знаку Ѓоброка  - далеко сзади.
’емное поле все больше обнимало их пронзительною тревожною тишиной.  ‘тепные
некошеные,  по грудь коню, уже приметно увлажненные росою  травы хлестали по
сапогам.  € так жутко было  помыслить,  что тут,  именно тут  будут высить к
завтрашнему вечеру груды  трупов  на истоптанной  до черноты, залитой кровью
земле.
     -  Џодступит Њамай? -  вопросил  „митрий  с  тенью надежды  на  то, что
упрЯмый татарин в какой-то последний миг порешит окончить дело миром.
     - Џодступит!  - твердо  и спокойно возразил  Ѓоброк.  - ’еперь, как  мы
перешли „он, ему не выступить - срам! ‘ебЯ потерЯть! - Џомолчал, прибавил:
     - ’ого и жду!
     „митрий вздрогнул, из-под руки вглЯдываЯсь в мутную ночную даль.
     - Ќаша сторожа тамо! - успокоил Ѓоброк. Џомолчал, вопросил:
     - ‘лышишь?
     „олгий,  тоскливый, прозвучал над степью  волчий  вой. €спуганно и  зло
каркали ночные  вороны, немолчно тараторили галки. ‘ ЌепрЯдвы доносило плеск
и гомон обеспокоенных уток и лебедей.
     - Ќе спЯт! - вымолвил „митрий.
     -  Ћрда идет! - отозвалсЯ Ѓоброк. Ћн остановил конЯ, слез и припал ухом
к земле.  - Џослушай, кнЯже!  - позвал вскоре „митриЯ.  Џодскакавший детский
принЯл  повод конЯ.  „митрий  тЯжело слез, лег на землю.  ‘  той, ордынской,
стороны  доносило по  степи глухой гул бредущего шагом  войска, и еще что-то
словно гудело или стонало в глубине.
     - ‡емлЯ плачет!  -  строго поЯснил  Ѓоброк.  - Ќадвое! € о татарах, и о
наших! Њного ратных падет! - Џомолчал, добавил, уже принимаЯ повод от своего
стремЯнного:
     - Џо то здесь и станем, на стечке рек! Њамаевых сил поболе,  чем наших.
…му, чаю, здесь и полки не развернуть! Џойдут кучей...
     - Ђ мы? - вопросил кнЯзь, глЯдЯ на молчаливые сполохи, что вставали  за
„оном над русским станом.
     - Њы должны  устоЯть! -  сказал Ѓоброк. -  €наче погибнем. ‡емлЯ плачет
надвое, но в стороне татарского стана сильней!
     ‚ этот миг „митрию хотелось лишь одного: до конца верить Ѓоброку.
     Ћни  расстались  на  берегу.   Ѓоброк,  уже   не  возвращаЯсь  на  тот,
оставленный,  берег  „она, поднЯл  и  повел  в  засаду полки,  посеЯв в душе
„митриЯ  прежнюю  ревнивую неуверенность. Ќо уже  подскакивали  воеводы, уже
сплошным потоком  шли, шурша  и  шаркаЯ, пешцы, положившие  на  плечи древки
долгих рогатин и копий. Љругом теснились рынды, детские, стратилатские чины,
вестоноши. ‚ыводили расчехленное червленое с золотом знамЯ. Ѓренко подъехал,
сверкаЯ  начищенными доспехами.  ‚ густом  предутреннем тумане выстраивались
полки. ѓде-то коротко проигрывали дудки. ‚оеводы,  каждый, отъезжали к своим
полкам, а он был один - опЯть один! - затерЯнный в этой толпе...
     ‚от туман поплыл розовыми и перламутровыми отливами, заволакиваЯ окоем.
€дти  куда-то  сейчас в этой  колыхающейсЯ  бело-розовой мгле нечего  было и
думать.  Џолки строились, ожидаЯ,  когда утренник разгонит  плотную  завесу,
разделЯющую два войска. —то татары тоже  идут, узнавалось по звуку татарских
дудок,  по далекому  ржанью  коней.  Ќо тоже,  верно,  остановили  и  ждали,
пережидаЯ туман.
     Њгла  стоЯла  до третьего часу <‘чет  часов в  „ревней ђуси начиналсЯ с
рассвета. ’аким образом, ЉуликовскаЯ  битва началась где-то лишь в 11  часов
днЯ,  когда сошел туман.>,  и до третьего часу не двигалось ни то, ни другое
войско.  € тут  вот,  когда  уже стало  редеть  и  возможно стало разглЯдеть
верстах в  трех впереди бесконечные рЯды татарской конницы, „митрий медленно
отстегнул  запону  кнЯжеской  алой   ферЯзи  и  бросил  ее  в  руки  Ѓренка,
приказавши:
     - Ќадень! ‡намЯ будете возить над ним! -  властно велел  он  рындам.  €
рукою  в перстатой,  шитой серебром  рукавице остановил готовых двинутьсЯ за
ними детских.
     - џ поеду в передовой полк! - сказал „митрий. - ЋбнимемсЯ, Њиша!
     Ќе  слезаЯ  с  седел,  они обнЯлись и  троекратно  поцеловались.  Љогда
„митрий тронул конЯ  (за ним ехали лишь стремЯнный и кучка оружных холопов),
он углЯдел краем глаза рванувшихсЯ было к нему младших воевод.
     ‚здернул подбородок, глЯнул грозно. Џусть только посмеют остановить! Ћн
готов  был сейчас  любого бить, резать, грызть зубами.  € боЯре, испуганные,
раздались посторонь. Ќи Ѓоброка, ни ‚ладимира Ђндреича, ни Њикулы, ни прочих
воевод,  кто мог  бы  и смел остановить  великого  кнЯзЯ,  не было. ‚се  они
разъехались по своим полкам. €, понЯв это, почуЯв, что его уже не остановЯт,
„митрий глубоко, облегченно вздохнул и сжал в  руке своей граненый, писанный
золотом шестопер. Џодумал, проЯснев взором, оборотилсЯ к стремЯнному:
     - ‘аблю! Ђ это отдай! Ѓренку!
     € тот  поскакал,  округлЯЯ  глаза от непониманиЯ,  но тоже  не посмевши
перечить своему господину.
     Љто-то там еще скакал за ним всугон, скакали охранЯть, сопровождать, но
уже  проЯснело, что не  вернут,  что  наконец он свободен, свободен! € будет
битьсЯ сам,  и разить  врагов,  как  когда-то мечтал еще в  детстве!  €, уже
ликуЯ,  уже раздуваЯ ноздри  в предвкушении того,  чего  ему  не хватало всю
жизнь, кнЯзь, горЯча конЯ, наддавал и наддавал ходу...
     Ђ  Ѓренко,  нежданно  получивший  знаки  кнЯжеской  власти,  стоЯл  под
знаменем и, сузив глаза, глЯдел вперед, на дальние рЯды татар, на своих и на
удалЯющуюсЯ  от  него  маленькую,  уже  ничтожную среди тьмочисленных  ратей
фигурку всадника. ‘мотрел  и гадал, кого из них, его или кнЯзЯ,  нынче убьют
на бою. € почему-то знал, что убьют и что так или иначе, но видит „митриЯ он
последний  раз в  жизни. ђынды у  него  за спиною  замерли,  оробев. Њладшие
воеводы,  мало что понимаЯ, глЯдели смЯтенно на Ѓренка, над головою которого
реЯло  багрЯно-золотое знамЯ,  и  ждали теперь от него тех приказов, которые
должен был бы подавать им великий кнЯзь.

        ѓлава 30

     ‘ознает ли ничтожный правитель, волею судеб оказавшийсЯ во главе многих
сил, сущее свое ничтожество? Џо-видимому, никогда. Њамай даже и за мгновениЯ
до своей жалкой гибели в Љафе не чуЯл, не понимал ничего, по-прежнему считаЯ
себЯ властелином полумира, которому лишь  временно изменила судьба. € скажем
еще: поражениЯ  в Љуликовской битве  Њамай не предвидел даже в бреду, даже в
полном угнетении духа, каковые бывают и у ничтожных правителей.
     Ћн, наконец-то  преодолев  вечное  скопидомство  фрЯгов, собрал  армию,
превосходЯщую Ѓатыеву. Ћн и самих фрЯгов  ведет с собой на  Њоскву!  ‚есною,
запрещаЯ своим татарам сеЯть  хлеб,  он был  уверен в  русской  добыче. ќтот
гурген, зЯть  покойного изверга Ѓердибека, всю жизнь изворачивалсЯ и хитрил,
отлично  постигнув мерзкую науку власти: знанье того,  когда  и кому надобно
вонзить в сердце кинжал или  напоить Ядом, какую голову следует  отрубить  и
кого задавить, закатавши в  кошмы, чтобы не лишитьсЯ власти. Ќо он не  ведал
главного, того,  что  подобнаЯ  власть  некрепка уже потому, что лишает себЯ
сильных, талантливых и смелых сподвижников. ќтого  он не понимал совершенно,
как не понимал того ни Љалигула, ни Ќерон, ни ’иберий, ни, все прочие, несть
им числа,  сатрапы  и диктаторы,  до €вана ѓрозного и до недавних российских
генсеков, которые все делали одно и то же: изничтожали живые силы  страны до
тех  пор,  пока  корабль  государственности не  переворачивалсЯ,  а ежели  и
спасались,  то не  благодарЯ,  а  вопреки  своей  "деЯтельности",  спасались
помощью еще не уничтоженных, еще не расхищенных национальных сил.
     € длЯ чего, какой корысти ради двинул он все эти безмерные множества на
ђусь,  а  не  против  ‘иней  Ћрды, откуда  пришла и шла  уже  на него  сущаЯ
погибель?  €ли и он,  этот коварный  славолюбец,  в  тайнаЯ тайных  души жил
иллюзиЯми? „а не в самом ли деле восхотел он сравнитьсЯ с Ѓатыем?!
     ’огда... Ќо тогда его  можно лишь пожалеть! ‚ одну  и ту же реку нельзЯ
ступить дважды. €зменилась и ђусь, и степь, причем изменились настолько, что
вспоминать событиЯ полуторастолетней давности и вовсе не стоило.
     ЌельзЯ  жить мечтою  о прошлом.  ЌельзЯ,  опираЯсь  на то,  что было  и
невозвратно прошло, пытатьсЯ творить грЯдущее. ѓрЯдущее всегда иное. € какое
оно, нам не дано узнать. Џри  этом гибнут и те, кто хочет возродить угасшее,
но гибнут  и разрушители,  пытающиесЯ  воздвигать  свои дворцы на развалинах
уничтожаемого величиЯ. ѓде та грань, где та нить, свЯзывающаЯ "оба полы сего
времени", из прошлого подающаЯ руку грЯдущим векам?  ѓде она? Ќо она есть. €
побеждает тот, кто  находит этот  по острию  приЯтиЯ и отрицаниЯ  проходЯщий
средний путь.  Џокойный  митрополит Ђлексий  был один из тех  немногих,  кто
угадал, и угадал верно.  €  страна, поднЯвшаЯсЯ к Љуликову полю, выполнЯла -
все еще - волю покойного создателЯ своего...

        x x x

     ...Џосеченных ордынцев складывали на ковер. Њамай смотрел, каменеЯ.
     ѓлЯнул белыми  от Ярости глазами, глЯнул  так,  что воины  попадали  во
прах.
     - Љак смели?! Љак  смели вы?! Љак  смели уступить в бою моим московским
рабам?! џ  прикажу  отрубить  вам  головы! џ  сниму  с вас кожу живьем, дабы
научить,  вас  мужеству!  -  Ќоском  мЯгкого  узорного,  с  загнутым  носом,
татарского сапога  он  бил  по склонившимсЯ лицам, кричал, брызгаЯ  Яростною
слюной.  Ќаконец побитых воинов уволокли,  дабы наказать палками. Њамай пил,
крупно глотаЯ, пенистый кумыс и не мог напитьсЯ.
     - ѓде џгайла? - выкрикнул. - Џочто медлит литовский брат мой?!
     ”рЯзин-толмач склонЯетсЯ в низком поклоне:
     - ‚еликий кнЯзь џгайло с ратью идет от Ћдоева. …му надо меньше полуднЯ,
дабы вступить в сражение!
     Њамай  Яростно  молчит.  џгайло  нужен  ему,   надобен!  ‹итва   должна
уравновесить ‹итву: пусть џгайло разобьет своих братьев - ЂндреЯ Џолоцкого с
брЯнским кнЯзем! ‘лишком много литвинов в московском войске коназа  „митриЯ!
Ћн бы накричал  сейчас на  всех: и на џгайлу, что непонЯтно медлит, хотЯ он,
Њамай,  шлет ему гонца за гонцом, и на этих  лживых фрЯзинов, которые хотЯ и
послали  с  ним  горсть  своей  пехоты,  но   что  перед  лицом  собравшихсЯ
тьмочисленных ратей эта горсть?! €ли что-то да значит?
     ѓоворЯт, они ловко бьют своими  железными стрелами,  всадника пробивают
насквозь!  ђимлЯне  когда-то  малыми силами покорЯли  целые  царства. ’ак ли
умеют дратьсЯ фрЯги,  как  их  далекие  предки?  Ћн  глЯдит подозрительно на
угодливо  согбенного в поклоне фрЯзина и  молчит. Џотом  вызывает сына и  на
сына глЯдит подозрительно.  Ќо нет, сын без отца потерЯет все!  "‘ыну  Я еще
нужен!" - думает мрачно Њамай. ‚стрЯхиваЯ головою, отгонЯет давнее настырное
видение: Ѓердибек, задушивший своими  руками родного  отца. ЊамаЯ не смущает
чехарда  убийств,  обезлюдившаЯ  ордынский престол.  Ћн  только лишь сам  не
хочет, чтобы его убили, как „жанибека!
     ‘  тем же страшным, Яростным лицом велит сыну  вести полки за  Љрасивую
Њечу, к ЌепрЯдве. …жели и там џгайло не присоединитсЯ к нему и ежели „митрий
посмеет перейти „он, он, Њамай,  пойдет в наступление один и  сбросит в реку
этого московского гордеца вместе со всем его жалким воинством!
     Ћн уходит в шатер,  ест и пьет и  ночью так  же молчаливо-Яростно имеет
женщину из своего походного  гарема. …ще  ничего  не  Ясно. “ русских завтра
большой праздник. “спение Њариам. ‚рЯд ли они решатсЯ в этот день выступить!
Ћн  отсылает  новых  гонцов  к  џгайле!  Ћн  велит  поторопить отставших. Ћн
посылает сторожей искать броды на „ону. Ќо ночью приходит весть, что „митрий
сам перешел „он, и не там, где хотелось Њамаю, не здесь, в открытой степи, а
выше устьЯ ЌепрЯдвы. Ќу что ж! Ћн и оттуда выкурит коназа „митриЯ! Џрижмет к
реке и уничтожит на берегу!
     Њамай посылает нового гонца за упрЯмым - или трусливым? - литвином.
     Њамай  велит своим эмирам и бекам  урЯжать полки и выступать. Џередовые
части  уже перешли ЌепрЯдву в  ее верхнем течении  и теперь в ночной темноте
движутсЯ встречу  московскому войску. Њамай одолел  себЯ, он почти спокоен и
деловит. ’о,  чего он ждал, - пришло,  и медлить нельзЯ. ђаз „митрий перешел
„он, медлить нельзЯ! ‡автра, нет, уже сегоднЯ на заре урусут будет разбит!
     Њамай  спит.  ‚сего два-три часа перед рассветом.  € всю ночь с ровным,
подобным гулу затЯжного ливнЯ топотом идут и идут к  „ону, минуЯ истоки “пы,
огибаЯ  овраги  и   мелкие   речки  левобережьЯ  ЌепрЯдвы,   бесчисленные  и
разноЯзычные Њамаевы рати.

        ѓлава 31

     Љонечно, отец брал џгайлу в походы с собою. Љочевой быт, шатры, скуднаЯ
снедь, изматывающие конные переходы - все это было не внове и все переносимо
вполне.  ’ем  паче  он  ехал  теперь  как  глава  великой  армии, к  которой
присоединЯлись  все  новые и  новые полки подручных боЯр  и  кнЯжат, твердой
рукою Ћльгерда приученных к повиновению. € все было  хорошо  до Ћдоева.  ‚се
было хорошо,  пока не обнаружилось  Ясно,  что войском надобно руководить, а
руководить он  не может, не привык за властным родителем своим! € что тайные
советы  ‚ойдылы надобно нынче исполнЯть ему самому, а...  как?  €  что баЯть
боЯрам,  рвущимсЯ в бой,  чающим добычи  ратной, портов,  оружиЯ, холопов  и
коней  и  уверенным,  что  в союзе  с татарами одолеть „митриЯ  не  составит
никакого труда? —то делать?!
     ‘егоднЯ  он  впервые  разругалсЯ с  младшим  братом,  трЯс ‘киргайлу за
отвороты ферЯзи, кричал придушенно:
     - ‡ачем, зачем ты обещал им?! Ђ ежели теперь, когда до встречи с Њамаем
всего ничего  -  коню на два  часа доброй рыси!  -  что ежели теперь  они не
послушают менЯ и ринут на бой?!
     Ѓрат глЯдел на него безумными круглыми глазами - да ведь за тем и шли?!
Ќо  џгайло,  отпихнувши ‘киргайлу напоследЯх  в  груду  кошм  и  затравленно
озираЯсь,  не вошел  бы  кто  из  холопов,  горЯчим шепотом  не  произнес  -
прошипел:
     - Ќе будь глупцом! ђать надобна нам в ‹итве  против Љейстута с Ђндреем,
а не здесь!  ‚онючему  татарину... Љметей  гробить...  Њамай осильнеет, горЯ
примем, Џодолию у  нас отберет! -  ‚се  вполголоса,  скороговоркою и тут же,
ощерЯсь, громко:
     - Љто тамо?! ‚ойди!
     ‚ступил литовский боЯрин, хмуро оглЯдел молодых кнЯзей.
     - ѓонец к твоей милости!
     џгайло кивнул.  ‘хватЯ сам,  без  холопа,  накинул  дорогую  ферЯзь.  €
‘киргайло вновь подивил быстроте, с которою брат умел менЯть обличье лица.
     Ћн  стоЯл  теперь  бестрепетно-гордый.  Џропыленному,  густо  пахнущему
конским потом татарину (шестого гонца уже шлет ему Њамай!) надменно кивнул:
     "‚идишь рать?" ’олмач вполз в шатер, уселсЯ у ног переводить речи.
     - Ќе умедлим! ‘кажи твоему повелителю: мы подтЯгиваем полки! “  нас еще
не все подошли! Ќе все готовы к бою! Ќо мы не умедлим! ’ак и передай!
     ’атарин долго и зло  говорил что-то. ’олмач, смутЯсь, переводил глаза с
того  на  другого,  не  ведаЯ, как  пристойнее передать  Њамаевы оскорблениЯ
литовскому великому кнЯзю. Ќаконец решил не передавать вовсе. ‚ысказал лишь:
"Њамай гневает! Ћн ждет тебЯ, господин!"
     - Џусть начинает бой! -  отверг џгайло, царственно указываЯ гонцу рукою
на выход. ѓонец, бормоча что-то, нехотЯ покинул шатер.
     - Џусть начинают бой... - повторил  џгайло в спину уходЯщему. - Ђ мы, -
он снова оглЯнул шатер,  вперЯЯ  взглЯд  черных пронзительных глаз в братнин
лик, - а мы будем ждать вестей! ‚ели полкам ставить шатры, да, да!
     ‘тавить шатры и варить кашу!
     € так хотелось, чтобы послушались ‘киргайлы, обошлись без него! Ќо - не
получилось. Ќе прошло!  Џонадобилось самому  ехать  укрощать  боЯр и воевод,
рвущихсЯ в сечу, самому выслушивать  ропот ратных, которые давеча толковали,
что, мол, своих православных идем бить, а нынче бубнЯт, что џгайло лишает их
добычи и зипунов... ‚оины!
     …хал верхом  в сопровождении негустой свиты  и ненавидел всех: „митриЯ,
Ћлега, ЊамаЯ, дЯдю Љейстута (каково бы он Явил себЯ в сей трудноте?), воинов
своей рати,  даже ‚ойдылу,  насоветовавшему не ввЯзыватьсЯ в сражение... ’ем
паче чуЯл противную липкую ослабу во всем теле и холодный пот за воротом при
одной мысли  о  грЯдущем сражении, прикинув, что ему придет вести в бой свои
полки противу сводных братьев, того  же ЂндреЯ с „митрием, и без Љейстутовой
надежной помочи... ЋтчаЯнно замотал головою:
     "Ќе хочу!" € не вели ему ‚ойдыла не ввЯзыватьсЯ  в бой, џгайло и сам по
себе наврЯд ли решил бы выступить сейчас по понуде ЊамаЯ!
     ‚  полках тоже  царило  разномыслие.  ‘лишком  далеко зашли,  да  и  не
верилось  татарам:  а  ну как бросЯт одних, уйдут в степь,  а  им отдуватьсЯ
придет! „а еще  коли „митрий с Ћлегом ђЯзанским двоима нападут!  ђазномыслие
было в полках, то и помогло.
     Ќу  а стали -  начали  разоставлЯть шатры, треножить коней...  Њедленно
восходило невидное за туманами солнце. „он и ЌепрЯдва были столь близки уже,
что, ежели бы там,  за туманами, начали палить из пушек и тюфЯков,  гул  бы,
пожалуй, донесло и сюда.
     "Ќу а пришлет Њамай по него не гонца, а целую рать? - вновь ощутив ужас
в сердце, подумал џгайло. -  Ћкружат, подхватЯт, поволокут..."  € придет ему
уже из ставки Њамаевой,  неволею, велеть полкам двигатьсЯ в бой?! „икаЯ была
мысль, смешнаЯ. € все же  џгайло  не  выдержал, оглЯнул: не скачут ли оттуда
вон, из-за того кудрЯвого острова леса, и много ли дружины у него за спиною?
     ‚оротЯсь, вызвал "своего" воеводу. ‘ глазу на глаз, опЯть удаливши всех
из шатра, сказал:
     - Ѓудем ждать! Џускай Њамай начинает без нас!
     ‚оевода усмехнул понимающе. Ћтмолвил:
     -  Ћлег на полчище стоит,  в двух ли, трех  часах от „ону... Ќо в битву
вступит наврЯд!
     Ћба поглЯдели в глаза друг другу. џгайло первым отвел взглЯд.
     Џробурчал-промолвил:
     - Њожет и вступить! Ћлег с нами ратен!
     - …жели мы  подойдем!  -  домолвил воевода. ЏонЯтлив был. Џото и держал
его џгайло при себе.
     - Љто будет рватьсЯ излиха... - отводЯ глаза, начал џгайло...
     - “держу!
     џгайло кивнул. ђад был и тому, что стыдного баЯть не пришлось.
     - Љто тамо? - крикнул. - Љо мне никого не пускать! ЊолитьсЯ буду!
     (Џервое, что пришло  в  голову.) Ћпустив полу шатра  и  жарко пожелав в
душе, чтобы никто, даже ‘киргайло, его не потревожил, повалилсЯ в кошмы.
     ‘цепивши зубы,  зажмурив  глаза,  лежал  и  слушал,  как  жарко,  ходит
встревоженнаЯ кровь...
     Љ этому часу там, на „ону, уже зачиналось сражение.

        ѓлава 32

     Ћписывать Љуликовскую битву вроде бы даже ни к чему. …е столько раз уже
описывали! ‚ романах, картинах, поэмах  и  повестЯх. „а и что  можно сказать
нового о стратегии этого столь знаменитого длЯ нас сраженьЯ?! ’о, что войска
стоЯли традиционным строем: передовой  и большой полк, левое и правое крыльЯ
и засадный  полк выше по  „ону, то  есть справа, скрытый в  дубраве, котораЯ
росла  тут, как  удостоверЯет  почвеннаЯ  карта,  в  те далекие времена  <Њы
принимаем   как   единственно    верную,   по   нашему    мнению,   гипотезу
”лоренского-Ључкина о месте сражениЯ не на правом,  как считалось поднесь, а
на левом берегу ЌепрЯдвы  (см. журнал "Џрирода" No8  за 1984 год). €меющеесЯ
(единственное!) возражение, что москвичи не могли-де пройти расстоЯние в  25
километров  до  реки  Ѓуйцы  легко  разбиваетсЯ  контрвопросом:  а  кто  это
утверждает? Ћт Ѓуйцы начали  наступление  не москвичи, а татары.>. Џоставить
иначе такую массу войска, впрочем, и невозможно было.
     ‚се  перепуталось  бы  тогда, и лишь  привычное, ведомое  каждому кметю
устроение  спасало от всегда  гибельного  на войне беспорЯдка. € командовали
полками традиционно. Љогда левое  крыло  русской  рати было разбито,  правое
одолевало врага,  но  никто  не  менЯл  позиции, не  перебрасывал, не двигал
полков с  одного  места на  другое.  ‹юди дрались там, где их застал  натиск
неприЯтелЯ,  и часто,  не  двигаЯсь с  места,  погибали полностью, как погиб
передовой полк. € плохо бы пришлось русичам,  ежели бы сражение развернулось
там, где  его  помещают современные историки!  Ќа широком  поле правобережьЯ
ЌепрЯдвы татарскаЯ конница  получала свободу маневра,  могла  подскакивать и
отступать, засыпаЯ русские рЯды стрелами, могла  окружить московскую  рать с
флангов - ведь татар было больше по крайней мере на треть! Ќо Ѓоброк затем и
построил  полки в  стечке ЌепрЯдвы  и „она,  где  дубрава  с одной стороны и
урывистые  берега ЌепрЯдвы  с  другой не давали обойти русскую  рать  и  где
огромное  войско,  стесненное на семи  верстах пространства, наступаЯ, вовсе
терЯло  свободу маневра, ибо задние давили  на  передних, с каждым шагом все
теснее  смыкаЯ  рЯды и превращаЯсь в  неповоротливую  и  непроворотную толщу
людей  и  коней, где  уже  нельзЯ было повернуть  или  даже замедлить  ход и
приходило переть вперед, мешаЯ друг другу, кучей, толщей  проламываЯ русский
строй. Њножественность в этих условиЯх терЯла цену, становЯсь из достоинства
недостатком.
     Ќу, а сколько было русичей  - врЯд ли  о том кто и ведал доподлинно. Џо
тем  временам  по  тогдашнему  населению  городов огромнаЯ то  была  рать! €
мужикам,  сошедшим   из  укромных  маленьких  деревень,  вообще   казавшаЯсЯ
безмерной! ‚первые  со  времен  уделов, со  времен Њономаха почитай, впервые
собиралась  на  ђуси  воедино такаЯ громада  войска! ’ут, как ни  считай,  и
двести, и четыреста тысЯч сказать мочно - глазом не обозреть!
     €  маленьким, совсем малым  показалсЯ поединок Џересвета с  —елубеем  в
начале сражениЯ,  не всеми и увиденный даже, и только после уж, припоминаЯ и
прославлЯЯ,  и  его  вознесли:  чернеца-воина,  бывшего  брЯнского  боЯрина,
посланного, вернее,  благословленного ‘ергием на брань.  Ђ  так - что видно,
что слышно простому-то ратнику, тем паче пешцу, коего привели и  ткнули: вот
здесЯ  стой! €  мужики тотчас, подстелив  армЯки, уселись  на землю,  жевали
хлеб, не выпускаЯ из рук оружиЯ, ждали, когда прокинет туман.
     ‚атага, к  которой пристали плотники, отец с  сыном, оказалась в  самом
челе  передового полка.  ђатник, что  вел ватагу, уже не балагурил больше  -
посвистываЯ и хмуро взглЯдываЯ в туман, подтачивал наконечники стрел.
     ЉрестьЯнин-богатырь, уложив в  траву свою безмерную рогатину, медленно,
истово жевал краюху хлеба с крупной очищенной луковицей, которую, откусываЯ,
макал в серую  крупную  соль. Љто молилсЯ в голос,  кто  про себЯ, беззвучно
повторЯЯ свЯтые  слова.  Ћтец-плотник  тихо  выговаривал сыну,  дабы не  лез
вперед,  но  и  не бежал,  а  стоЯл у  него  за  плечом. ‘ын почти не слушал
родителЯ. Ћттуда, из тумана, доносило глухой ропот и ржанье татарских коней.
€ сейчас так ему чаЯлось удрать, забитьсЯ куды в овин, затЯнутьсЯ под  снопы
- авось не найдут! ’акой страх  объЯл - воздохнуть,  и  то трудно становило.
‘ырой, настоЯнный  на  травах туман забивал горло, казалсЯ  горьким дымом...
Њеж тем розовело. Ќеживою рукой принЯл он от отца баклажку с теплым  квасом,
отпил, стало легче. "ѓосподи! - шептали  уста.  - ѓосподи! Џошли,  как всем,
так и мне!"
     ЃоЯрин подъехал. ЉусаЯ  ус, стал обочь.  “мный  боЯрин:  не кричал,  не
махал шестопером. „ождав, когда мужики  сами, завидев его,  начали вставать,
наклонил  голову  и,  больше  руками,  чем словом, подъезжаЯ  вплоть,  начал
ровнЯть рЯды.
     - Џлотней, плотней  станови! - приговаривал. ђогатину в руках  у парнЯ,
взЯвши за древко, утвердил, положив на плечо родителЯ.
     - ’ак держи! - сказал. - € сам уцелеешь, и батьку свово спасешь!
     Њужики  отаптывали  лаптЯми  травы  вокруг  себЯ  -  не  запутатьсЯ  бы
невзначай! Љто еще торопливо дожевывал, кто отпивал последний глоток, но уже
туман  прокинулсЯ,  и  запоказывались  бесчисленные  татарские рЯды, и  крик
донесло  сюда, горловой,  далекий. €  тут  многие поднЯлись  руки,  сотворЯЯ
крестное знамение, и уже  после того,  поплевав на ладони, крепко брались за
оружие, ощетиненным ежом готовЯсь встретить скачущих татарских кметей.
     € что тут, как тут? Џарень прикрыл  глаза - теперь уже и желаньЯ бежать
не стало! Џо сторонам  падали стрелы,  охнул рЯдом,  схватЯсь за предплечье,
мужик, пал на  колени второй, и вот  уже  близ оскаленные  конские  морды  и
режущий уши свист, и только вымолвить остало вдругорЯдь:
     "ѓосподи!", как мужики пошли, пЯтЯсь, назад, и он  пошел неволею вместе
со  всеми,  и  в  эту  пЯтЯщуюсЯ  плотную  толпу  русичей  врезалась  ЯсскаЯ
конница...
     Џобежали бы, но уж и некуда стало бежать! ‡адние не бежали тоже, а лишь
уплотнЯлись.  ‘тарик  плотник,  ринув рогатиною,  попал  в конЯ,  но  тотчас
непослушное древко вырвалось у него из рук вместе с промчавшейсЯ лошадью.
     Ћн наклонилсЯ и чуть не погиб, но  сын спас:  слепо, не разжимаЯ  глаз,
ткнул перед собою, и всадник, с гортанным  горским криком,  проскакал  мимо,
рубанув кого-то другого. ‚еликан, что тоже отступил  вместе со всеми, уставЯ
свою  рогатину, тут глухо крЯнул, отемнев ликом, и поднЯл, поддев, комонного
над седлом.  Џодержал  дрыгающее  тело,  стрЯхнул  под  копыта  другорЯдного
скачущего  конЯ  и  пошел   работать,  словно  бы  на  покосе  копны  метал,
расшвыриваЯ  вспЯтивших  всадников.  Ћдного,  настырного,  рыкнув, когда тот
поднЯл скакуна на  дыбы,  пронзил рогатиною вместе с конем и на  затрещавшей
рогатине, с малиновой от  натуги шеей, поднЯл дико  взоржавшего конЯ вместЯх
со всадником и бросил позадь себЯ,  едва не придавив соседнего мужика. €хний
старшой меж  тем опорожнЯл колчан,  пускаЯ стрелу за  стрелою  в скачущих на
него  комонных. ЏотерЯвши  половину ватаги, отбились. џссы  отхлынули, но  и
тотчас ринула на них теперь уже татарскаЯ конница.
     ’ам,  в  глубине рЯдов, люди  стонали,  падали,  задыхались, давЯ  друг
друга. ’ут,  впереди, обломивши рогатины, мужики взЯлись за  топоры. ‚еликан
все так же без устали работал рогатиною, снопами раскидываЯ ратных, но вот и
его застигла чьЯ-то сталь, и,  постоЯв,  точно дуб, на раскорЯченных толстых
ногах, он пошатнулсЯ и рухнул, еще не понимаЯ совсем, что убит.
     ‹ишь  перед  глазами,  уже  застилаЯ  их  красною  пеленой,  пронеслось
видение: его  ѓлаха, веселаЯ, хохочущаЯ, на  стогу, всЯ в сене, и он силитсЯ
докинуть, закинуть ее новою копной и не может - не здынуть рук, а хохот - не
то ржанье - все громче, громче... ’ише...
     ЏарнЯ  срубил татарин  на глазах у отца. "Ћну