идел  на  кошме.  Ћн  спокойно  выдержал тЯжелый,
изучающий взглЯд великого эмира. ’имур уселсЯ, помолчал, спросил:
     - ’ы умеешь играть в шахматы?
     Ѓрови €дигу чуть дрогнули от удивлениЯ.
     - „а, повелитель!
     Џо знаку ’имура  принесли шахматную доску и арабские фигуры, вырезанные
из слоновой  кости. €грал  €дигу хорошо и не боЯлсЯ  выигрывать, в чем ’имур
убедилсЯ вскоре. €ные ходы оглана заставлЯли его  долго  прикидывать  -  как
избежать поражениЯ?
     -  ’охтамыш победит? - вопросил  он, не  подымаЯ глаз  от  доски. €дигу
промолчал, перевел фигуру, создав угрозу ’имуровой ладье, наконец ответил:
     - “рус-хана одолеть трудно!
     - Џочему  же ты  здесь?! -  возвысив голос, возразил ’имур, на этот раз
оторвавши взглЯд от индийской игры.
     - ‘тараЯ трава вЯнет, и этого не остановить! “рус-хан в упрЯмстве своем
забыл о времени!  - отмолвил оглан, переставлЯЯ фигуры.  -  Њы ждем, что  ты
поможешь нам, но оставишь степь тем, кто в ней живет!
     ’имур долго рассматривал его, щурЯсь. €дигу был Явно умнее ’охтамыша, и
приютить  его очень стоило.  ("Љак жаль, что  этот  -  не  ханского рода!" -
подумалось  скользом.)  -  ‹адно!  -  порешил  он  вслух.  -  Ѓудешь   ждать
’охтамышева возвращениЯ здесь, у менЯ! ‘коро увидим, хороший ли ты пророк!

        ѓлава 9

     Ѓухару ’имур  не любил. ‘лишком  близко  сюда  подступала пустынЯ с  ее
тЯжелым,  то  душным,  то  ледЯным  дыханием, слишком  близок  был  мЯтежный
Љандагар. Ћсень шла по его стопам, напоминаЯ о неотвратимом течении времени,
и  тоже  настигла  его в  Ѓухаре. •олод, идущий с севера,  прорвалсЯ наконец
сквозь пески, сделав жестЯными и ломкими листьЯ дерев, и сыпал теперь в лицо
ледЯною пылью. “же дошла  весть о вторичном разгроме ’охтамыша и  о том, что
раненого  полководца везут сюда,  в  Ѓухару.  „ва погрома,  два  погубленных
войска! ’охтамыш не  умел  воевать! —то бы сделал с ним он, ’имур, будучи на
месте “рус-хана?  Ќаверно, не ограничил себЯ  убийством отца!  ‘губив волка,
задави и волчонка! €ли, напротив, попыталсЯ привлечь к себе ’уй-•оджу-Ћглана
ласкою! ‚ любом  случае “рус-хан поступил неумно! ‚олчонок уже привезен, уже
стоит перед  ним, низко опустив голову, и  исподлобьЯ озирает ’имура. ‘легка
раскосые, горЯчие глаза ’охтамыша, как ни стараетсЯ он, неукротимы, в них то
и дело вспыхивают безумные огоньки.
     - “ ’октакиЯ было на  четверть  больше  моего войска!  -  говорит он, и
голос, срываЯсь на высокой ноте, переходит в хрип. Ћн готов обвинить ’имура,
что тот  не снабдил его достаточным  числом воинов. ’имур  усмехаетсЯ одними
глазами, чуть заметно. Њальчик не умеет сражатьсЯ, но он не трус!
     - ‘адись, хан! - говорит он, помедлив. - ’ы  мой гость, и Я рад, что ты
осталсЯ в живых!

        ѓлава 10

     Џосреди большой двойной белой юрты был поставлен узорный кованый медный
хорезмийский  мангал, полный  углей. Љирпичный дворец  все еще достраивалсЯ.
Њастера,  подоткнув  полы халатов, синими застуженными ногами  месили глину.
’имур распорЯдил давать им  вдоволь мЯса и поить горЯчим вином, но работы не
прекращать.  ‚ода в хаузе, рыжем от облетавших листьев, стала тоже сизой  от
холода. …ще вчера стоЯла жара и клубилась над дорогами сераЯ горЯчаЯ пыль!
     Ќа позолоченных кожаных подносах,  кофрах, подавали мЯсо  -  баранину и
конину,  жаренную  на костре, вЯленую, соленую; тонкую  колбасу с требухой и
круглые куски конских почек. ‚ честь почетного гостЯ вынесли целую лошадиную
лЯжку и сваренную  в  котле  баранью  голову. ‚  дорогих  фарфоровых  чашках
подносили соленый мЯсной отвар, прикрытый сверху сложенными вчетверо тонкими
хлебными лепешками, пшеничные клецки и ришту, сдобренную прЯностЯми, кумыс в
серебрЯных и золотых чашках, вЯленую дыню, сушеные персики и изюм, ширазское
вино в узкогорлых кувшинах.
     ќмиры поглЯдывали  внимательно  то на ’имура, то на ’охтамыша,  который
сосредоточенно  ел,  неловко  придерживаЯ  больную руку  и  обсасываЯ жирные
пальцы.
     "Џочему  Я решил, что нойоны “рус-хана перейдут к нему? - думал  ’имур,
тЯжело и хмуро взглЯдываЯ на гостЯ. - Љо мне они, однако, не перейдут!" - Ћн
вздохнул, киваЯ головой в такт своим мыслЯм.
     (Џройдут  века,  и всесильный  ђашидов  не посмеет  тронуть  одного  из
хулителей своих только потому, что тот - потомок —ингиз-хана!) ‘орокалетнему
полководцу,  сидЯщему перед расстеленным дастарханом,  еще только предстоЯло
завоевать свою  грЯдущую бессмертную славу.  Ћн еще  был один  из многих, но
отнюдь не единственный, а единственными были пока - и еще  надолго, на  века
вперед - —ингизиды. Ђ юноша, дважды  разбитый в бою, что ел мЯсо, сидЯ перед
ним  и  облизываЯ пальцы,  был  —ингизид  и,  как  —ингизид,  имел права  на
ордынский престол.
     ‡нает  ли  “рус-хан,  что ’охтамыш спассЯ?  Ћтвета  на этот  вопрос  не
пришлось ждать долго. Џосольство  “рус-хана во  главе  с мангутом  Љопеком в
сопровождении сотни воинов прибыло в тот же день, к вечеру. “далив ’охтамыша
и  собрав  приближенных  эмиров,  ’имур  сел  на парчовые подушки  и  кивнул
головою. Џослов ввели.
     Љопек  лишь  преклонил колено, а говорил стоЯ, смело глЯдЯ в хмурый лик
эмира  эмиров Њавераннахра и поглЯдываЯ на сидЯщего  рЯдом с ним подставного
хана ‘уюргатмыша,  которого  ’имур всюду возил с  собою, усаживаЯ  иногда  в
советах  даже на главное место. ‘уюргатмыш был покладистым ханом, понимавшим
всегда,  что  обЯзан  призрачной  властью  исключительно родословию  своему,
происхождению от —ингиз-хана и что неоспоримым джехангиром, повелителем, был
и остаетсЯ ’имур.  Ћн теперь брюзгливо смотрел  на посла, гадаЯ, что ответит
’имур  и  когда  в  повелителе  тюрков проснетсЯ  тот Яростный  гнев,  после
которого  войска чагатаев, посланные  его властной  рукой, идут  в сражениЯ.
ђубитьсЯ в сечах ставленый хан умел и любил.
     - ђаненаЯ лань  скрылась от облавы нашей охоты в вашу страну! - говорил
Љопек, значительно  взглЯдываЯ на ’имура.  - …сли вы выдадите, то и ладно, а
если нет, то от  пределов океана и до  границ ‘ыгнака придут в движение  все
войска „ешт-и-Љипчака, пусть чагатайцы назначат место встречи длЯ битвы!
     Њухаммед „жехангир осторожно поглЯдел вбок и тотчас отворотил взор - до
того страшен был лик родителЯ. ’имур  молчал, глЯдЯ на Љопека  разгорающимсЯ
взглЯдом  голодного  барса.  Џосол,  словно  поперхнувшись,  умолк,  прервав
излишне цветистую речь, но перемог себЯ и докончил твердо:
     -  ’охтамыш  убил моего сына,  выдайте  мне его!  €дигу убежал от  нас,
нарушив закон, выдайте его тоже! ’ак говорит “рус-хан!
     Џосол замолк. ’имур продолжал молчать и ответил, когда тишина стала уже
почти невыносимой.
     - ’ы опоздал,  посол!  ’охтамыш уже вкусил моего хлеба. —тущий закон не
предаст гостЯ своего! Ћн, как  и €дигу, нашел себе у  менЯ убежище, Я его не
выдам. џ сказал! - €  вновь  взглЯнул. € холод  прошел по спине  „жехангира,
тревожно  переглЯнувшегосЯ с  братом, Ћмар-шейхом (оба сидели по правую руку
от отца).
     Љопек, пЯтЯсь и кланЯЯсь, покинул юрту. ‚идимо, и  у него мурашки пошли
по  спине  от Яростного  молчаниЯ  ’имура.  ќмиры  сидели  недвижно,  ожидаЯ
приказаний.
     -  Ќадо  собирать  войска!  -  сказал,  чуть  шевельнувшись,  ’имур. Ћн
пошептал  что-то  совсем беззвучно, загибаЯ  пальцы, и  произнес  громко,  в
пустоту, никому и всем:
     - —ерез месЯц и четырнадцать дней “рус-хан подойдет к Ћтрару!
     ќмиры, склонив головы, начали покидать шатер. (Ѓыл назван срок, а в то,
что  их повелитель  никогда  не  ошибаетсЯ, эмиры  поверили  уже  давно.)  Љ
названному сроку войска джагатайских эмиров  должны  были встречать конников
“рус-хана у Ћтрара, и каждый из них торопилсЯ отдать и исполнить приказ.
     Љогда  последний  из эмиров покинул юрту, из-за спин  юношей  показалсЯ
спрЯтанный между двойными стенами юрты ’охтамыш, прослушавший все от слова и
до слова. Ћн молча кинулсЯ в ноги ’имуру.
     -  ‚стань,  хан! - устало,  словно  возвращаЯсь  из  долгого  обморока,
произнес ’имур. -  џ принЯл тебЯ, как сына, и да не лЯжет  меж нами  никакаЯ
горечь!

        ѓлава 11

     Џо дороге на ‘ауран двигалась чагатайскаЯ конница, ’имур не велел брать
с собою  ни  жен,  ни  детей, ни  многочисленных  табунов  мелкого  медленно
бредущего скота.  ’олько  так можно было  опередить  “рус-хана.  Џро себЯ он
знал, что воевать  со степью было  рано,  что  те  же  хорезмийцы  или горцы
‘еистана  могли  ударить  ему   в   спину  (потому  и  пробовал  заслонитьсЯ
’охтамышем), но раз  уж возникла война,  ее было необходимо выиграть. Ќе длЯ
того он  два десЯтилетиЯ собирал власть, чтобы теперь,  бросив  все, подобно
покойному •усейну, бежать в •орасан!
     ’имур,  легким  движением поводьев придержав ход  чалого,  остановилсЯ,
пропускаЯ  войска.  ‚оины, его воины,  закаленные в  бесчисленных  боЯх, шли
хорошо. Ќе  было робости в лицах,  не было той нерешительной медлительности,
котораЯ до  боЯ говорит  о разгроме. ‚ джехангира  верили.  ‹ица, иссеченные
холодным  ветром,   расплывались   в  улыбках,   иные,  арабским   навычаем,
подкидывали и ловили копьЯ на скаку. ’опорщились полные стрел колчаны, резво
шли кони. Љ нему подъезжали эмиры, становились рЯдом, ожидаЯ приказаний.
     - Њы  переходим ‘ейхун у Ћтрара! - сказал ’имур вслух, всем  и каждому,
и, обратив требовательный взор к џрык-’имуру и ‘алтан-шаху, прибавил твердо:
     - ѓотовьте лодки!
     Ќазванные тотчас с нукерами и свитой поскакали вперед.
     - Ђ ежели  “рус-хан сам  у ‘аурана перейдет  ‘ейхун  и  отрежет нас  от
‘амарканда?  - начал было  Ћмар-шейх,  на  правах сына  дерзнувший вопросить
родителЯ. Њальчик весь залилсЯ румЯнцем, без нужды натЯгиваЯ поводьЯ.
     ’имур бегло улыбнулсЯ, поглЯдев на сына.
     - ’огда, значит, твой отец так и не научилсЯ воевать! - ответил он.
     Џомолчал и,  согнав улыбку с лица (мальчики должны  постигать  воинское
искусство!), поЯснил сыновьЯм:
     - “рус-хан умен. Ћн ведет большое войско. ‘ ними повозки, семьи воинов,
стада. Ћн  не захочет перейти ‘ейхун и  бросить  кочевьЯ без защиты, ежели Я
сам перейду  на  правый  берег  реки! „а и  нам лучше  остановить  джете  за
Ћтраром!  ’ак-то,  сын!  -  Ћн  помолчал  и докончил жестко,  следЯ,  как  с
приветственными кликами проходит конница:
     - Ђ наши воины пусть  помнЯт, что за  ними  - река и  отступить длЯ них
означает смерть!
     Ќе глЯдЯ более на сыновей, ’имур поехал рысью вдоль  дороги, по которой
в столбах мерзлой пыли текла бесчисленнаЯ рать.
     Џодскакал  гонец,  сообщив, что пешее ополчение уже  собрано  и идет  к
Ћтрару и  что на  подходе дружины  ‘айф-эд-„ина Ќикудерийского  и Љай-•исрау
„жилЯны. ’имур удоволенно кивнул головой.  ќмиры,  прежде при  каждом набеге
джете удиравшие за „жайхун, нынче поверили в него и спешат к бою.
     Њавераннахр нашел  наконец  в его  лице своего защитника и  главу. Ќет,
легкой победы не получит над ним хан “рус!
     Ќебо  очистилось. Џо-прежнему  дул  пронзительный северный  ветер.  Ќад
отемнелой землею, над ширью песков распростерсЯ зеленый степной закат.

        ѓлава 12

     ѓлинЯный,  неказистый, вечно разорЯемый Ћтрар  осталсЯ позади. Џозади -
тЯжелаЯ  переправа через ‘ейхун,  неверный мост на лодках, тонущие, сносимые
течением кони, их  призывное,  отчаЯнное  ржанье,  когда  лошадь, дико глЯдЯ
обезумевшим взором, в последней надежде зовет хозЯина...
     Џо степи бессчетные  огоньки  костров.  ‘телетсЯ  едкий  дым, размокшие
кизЯки разгораютсЯ плохо. ‘ черного неба летит и летит белаЯ снежнаЯ пыль.
     ‚оины кутаютсЯ в  халаты, угрюмо  и  споро глотают  горЯчее  варево.  ‚
шатрах  -  сбиваютсЯ  грудою,  не  снЯвши  мокрой  срЯды.  ’леет  осторожный
невеселый разговор.
     - Џеремерзнем тут!
     - € бежать некуда!
     - Ђ ѓазан доброго жеребца утопил!
     - ќ, Ђхмад, спишь? ’ы давно с •ромым, скажи, не отступит ’имур?
     ‘тарый воин недовольно  шевелитсЯ,  натЯгиваЯ  на  себЯ конскую попону,
отвечает хрипло:
     - Ќаш джехангир когда  и отступает, так длЯ того, чтобы ударить верней!
Ћн один стоит тысЯчи! ‘пите!
     Њолодые  воины  лежат  молча,  слушаЯ непрерывный стонущий вой ветра за
тонким  пологом шатра.  ‚ джехангира верЯт, но  все-таки  робость, вместе  с
холодом, заползает в сердца. Ћ сю пору эмиры Њавераннахра не выдерживали боЯ
со степною могольской конницей.
     Ќаутро все  вокруг  было белым-бело  от выпавшего за ночь снега. ’имур,
закутанный  сверх чешуйчатой кольчуги в овчинный чапан, немо смотрел, как, с
трудом разгибаЯ  колени, вылезают люди из  шатров, как  ловЯт  и взнуздывают
сбившихсЯ в кучу голодных, издрогших лошадей. Љогда  выступили,  опЯть пошел
крупными  хлопьЯми мокрый снег,  косо и  зло залеплЯвший лица  воинов.  Љони
мотали головами, отворачивались  от  ветра.  Ѓыстро темнело.  ‚  черной туче
несколько раз сверкнула молниЯ.
     Љогда показались  вдали, сквозь  белую  тьму,  рЯды вражеского  войска,
ударил такой ураган и ледЯной дождь со снегом, что  кони вспЯтили, а воины с
трудом удерживали оружие скрюченными замерзающими пальцами.
     Ќестройные крики  с той стороны показывали, что и ратникам “рус-хана не
лучше в этой мокрой и ледЯной пурге.
     ’имур  ехал  вдоль  войска, все более убеждаЯсь,  что  посылать людей в
атаку нельзЯ. Ћн поминутно очищал лицо от снега,  срываЯ  ледЯные сосульки с
усов, и, щурЯсь, перекатываЯ  желвы скул, пыталсЯ  разглЯдеть сквозь снежную
пелену  строй  вражеских туменов.  „жехангир был в той  холодной, молчаливой
Ярости, когда даже ближайшие сподвижники не решались заговаривать с ним.
     Ћтступать стали и те и другие почти одновременно. ‚оинов, что от холода
неспособны держать оружие в руках, не пошлешь в бой! “рус-хан оттЯнул войска
к ‘аурану. ’имур стоЯл за Ћтраром. ђазошлись на семь фарсахов. „оброму  коню
проскакать за три часа, и эти  три часа конского скока превратились  скоро в
год пути.
     ‚ода и снег полосовали землю,  усиливаЯсь день ото днЯ, в  течение всех
трех зимних  месЯцев.  "Њозг  костей  каждого  воина замерзал  внутри зимних
палаток", - писал позднее летописец ’имура. “рус-хан не выдержал первый.
     “шел от холода, оставЯ заместителем при войске  Љара-Љисек-оглана. Љони
с трудом добывали подножный корм, дохли. Ќе в лучшем состоЯнии были и люди.
     Ћднажды удалось застигнуть в Ћтраре двоих “русовых храбрецов, ‘аткиных,
старшего и младшего, с сотнею всадников, и забрать в полон.
     †алкаЯ добыча длЯ многотысЯчного войска!
     ЌесмотрЯ  на конский падеж,  ’имур упрЯмо не двигалсЯ с места.  „о него
уже дошла весть, что сам “рус-хан ушел и его войска оставили ‘ауран.
     Џомочь в этой беде могло только терпение, и  он упорно терпел,  почасту
сам сутками не слезал  с  конЯ и заставлЯл  терпеть  своих  эмиров и рЯдовых
воинов,  тех  самых, у  которых,  по словам восточного летописца, от  холода
застывал костный мозг...
     Џочти  обезножевшаЯ  разведка  донесла, что ’имур-Њелик-оглан  с  тремЯ
тысЯчами конного  войска стоит в двух  фарсахах от  ‘аурана. Ћтобрав  лучших
лошадей длЯ  пЯтисот  всадников, ’имур послал  в  ночной набег  џрык-’имура,
Њухаммед-‘ултан-шаха и  •итай-бохадура. •итай-бохадур и џрык-’имур погибли в
ночном  бою. ‘ражение  спас  €льчи-Ѓука-бохадур,  ранивший  стрелой в  бедро
’имур-Њелик-оглана. Ћрдынцы, уносЯ раненого полководца, ушли в степь.
     Ќазавтра  ’имур сам вступил  в  стан врага,  опрокинул столбы  главного
шатра в знак победы и ушел назад. ќто была, конечно, не победа,  а случайнаЯ
удача после тЯжелой и неудачной ночной сшибки.
     Џеребыв неделю в ‘амарканде и  обновивши коней, ’имур, взЯв проводником
’охтамыша,  с  лучшими силами  пошел  в  степь,  за  тринадцать  дней  пути.
’ринадцать суток изматывающей беды, бездорожьЯ и холода. ’ринадцать дней сам
’имур, ужасаЯ  соратников  железной  выдержкой,  почти не  слезал  с  седла.
Ќастигли “русовы кочевьЯ. ‡ахватили добычу и полон...
     Ќевесть  чем бы окончилось  дело, но старый “рус, простыв под ‘аураном,
как раз в это времЯ умер, передав стол ’октакии.
     ’олько тут ’имур понЯл, что "перестоЯл" противника. Џосадивши ’охтамыша
в  ‘ауране,  он  отвел полки. ‚ойско  потерЯло  в  походе  пЯтнадцать  тысЯч
лошадей,  и  люди  брели пешие,  похожие на голодные  тени.  €  все-таки они
победили!
     ђасставаЯсь,  ’имур  подарил ’охтамышу  редкостного,  схожего  с ветром
конЯ, •ынг-оглана. "Ќа этом коне в случае  удачи  догонишь врага, а в случае
бегства никто тебЯ не догонит", - сказал он на прощанье юноше.
     ’октакиЯ умер  через  три месЯца. ’охтамыш выступил  против  последнего
сына “рус-хана ’имур-Њелик-оглана и вновь был наголову разбит под  ‘аураном.
‘пас его на этот  раз подаренный  ’имуром конь. Ќа коне этом трижды разбитый
полководец прибыл к ’имуру в ‘амарканд.

        ѓлава 13

     Љак изменилсЯ  бы мир и что произошло в  великой степи, как  изменились
судьбы  ЏоволжьЯ,  „ешт-и-Љипчака  и  далекой ђуссии, ежели бы  у  ’имура не
хватило терпениЯ, а у ’охтамыша настойчивости,  да и просто ежели бы  слепаЯ
удача не склонилась наконец на его сторону?
     Ќо терпениЯ у ’имура хватило. Љак  проЯснело впоследствии - на свою  же
беду.
     „авно разрушились  дворцы  и засохли  сады, в  которых  пировал  ’имур,
’амерлан - ’имур-ленг, или ’имур-аксак, †елезный •ромец ("ленг" по-персидски
и  "аксак" по-тюркски одинаково означают "хромой", и  отнюдь  не "железный",
как утверждала русскаЯ  летопись). €  когда  мы  теперь, приезжаЯ из ђоссии,
глЯдим  на развалины Ѓиби-•аным или любуемсЯ  ѓур-и-ќмиром, упокоившим  прах
великого завоевателЯ,  думает  ли кто-нибудь,  почему так  произошло  и  где
заложены корни  того, что давнее государство ’имуридов через шесть  столетий
слилось с великой ђоссией? „огадываем ли мы, что ’имур, создавший из небытиЯ
’охтамыша, заложил первый камень грЯдущего устроениЯ великой страны?
     Њолчат  узорные  минареты,  еще  не  возведенные  пленными мастерами  в
величественном ‘амарканде. € долго скакать коню отсюда до холмистой, укрытой
лесами земли руссов! € никто еще не ведает ничего, ибо грЯдущего предсказать
невозможно,  потому  что  творЯт  грЯдущее деЯниЯ людей,  а  деЯниЯ  еще  не
свершены.
     Ћсенью,  того  же  года,  когда  трижды  разбитый  ’охтамыш  с  помощью
многотерпеливого  эмира  эмиров  готовилсЯ к новому, четвертому одолению  на
враги, из  Ѓелой Ћрды  прискакал украдом “рук-’имур. Љогда-то захваченный  в
плен  и  пощаженный “рус-ханом  сподвижник  ’охтамыша,  он  ныне  сбежал  от
’имур-Њелика  с  доброй  длЯ ’охтамыша  вестью: этот  неудачный  “русов  сын
проводит дни  в пьЯнстве и  развлечениЯх  и уже надоел  всем эмирам, которые
теперь ждут ’охтамыша, дабы посадить его на престол Ѓелой Ћрды.
     ’имур отпустил с ’охтамышем троих сподвижников, на коих мог положитьсЯ,
что они удержат молодого монгольского хана в его, ’имуровой, воле. €х имена:
Ђли-бек-конгурат, “рук-’имур и Ђк-Ѓуга-бахрин.
     Љогда   “рук-’имур  и  Ђк-Ѓуга-бахрин  умерли,  началось  все  то,  что
совершилось  впоследствии и что очень  помогло  восстающей  ђоссии утвердить
свою государственную независимость.
     Џосаженный эмирами и  мангутскими  толба на престол “рус-хана ’охтамыш,
по  праву  наследованиЯ объединивший  ‘инюю и  Ѓелую  Ћрды, через  зиму  уже
вторгсЯ в Џоволжье, захватил ‘арай и Њамаев иль (Њамаеву кочевую вотчину) на
левом  берегу  ‚олги.  ‘подвижники  толкали  его  к  восстановлению   былого
могущества кочевой державы „жучидов. „альнейшаЯ судьба бывшей ‡олотой Ћрды и
самого ЊамаЯ решилась уже после Љуликовской битвы.
     Ђ  ’имур, посадивший  ’охтамыша на престол “рус-хана вовсе не длЯ того,
чтобы создавать себе угрозу на севере, что думал он?
     ’имур  был далеко!  “смирЯл  Љуртов в  Љандагаре, сокрушал  государство
иранских Њузаффаридов, воевал с сарбадарами в •орасане, подчинЯл •орезм и не
мог  не  воевать, ибо  ветераны  ’имура, профессиональные воины, служили  за
плату  и  стоили  дорого, гулЯмов ’имура могла прокормить только непрерывнаЯ
война.
     Ћн и ’охтамыша посадил длЯ того только, чтобы  обеспечить спокойный тыл
и безопасность Њавераннахра во времЯ затЯжных походов в •орасан и Џерсию.
     €  вот  еще  почему  у  ’охтамыша  оказались  развЯзаны  руки  длЯ  его
дальнейших завоевательных замыслов.
     ‡нал  ли, ведал ли Њамай,  откуда грЯдет  на него беда?  Ќе  знал  и не
ведал, скажем мы теперь, ибо этот человек, как и многие  правители, не  умел
глЯдеть  намного  вперед  и  видел  лишь  ближайшие насущные  задачи  своего
царствованиЯ.  „лЯ  него  смерть  властного  “рус-хана  показалась  подарком
судьбы, позволЯющим не  заботитьсЯ больше о южных границах улуса, бросив все
силы против упрЯмых урусутов,  с которыми  он еще недавно  был дружен и даже
вручал Ярлык кнЯзю „митрию.
     Њамаева  Ћрда,  занимавшаЯ  правобережье ‚олги,  была  разноплеменной и
пестрой. Љроме татар  - потомков половцев, здесь  были и  генуэзцы  из Љафы,
толкавшие  ЊамаЯ на борьбу  с ђусью,  и Ясы (осетины), и касоги (черкесы), и
караимы, и крымские  евреи. ‚се более и более сближалось  это разноплеменное
государство с ‹итвой,  с католиками  (и тем враждебнее  становилось  к  ђуси
‚ладимирской). Ђ потому не  видел, не понимал Њамай,  что, ссорЯсь с русским
улусом, приближает он тем самым свой неизбежный конец.

        ѓлава 14

     ‡имнЯЯ ставка ЊамаЯ, большой  юрт, помещалась в излучине „она, там, где
„он, изгибаЯсь, ближе  всего подходит к ‚олге. ‘юда собирались купцы со всех
окрестных  земель,  здесь  выстраивались  загоны  длЯ  скота, шла  бойкаЯ  и
прибыльнаЯ торговлЯ.  Љожи, шерсть,  крупный  рогатый  скот, купленный  тут,
доходили до  стран ‡ападной  …вропы, и оттуда,  в свою очередь,  привозились
сукна,  оружие,  украшениЯ   и  серебро.   ‡ависимые  владетели  и  беглецы,
собиравшиесЯ под крыло к Њамаю, тоже обретались тут, в большом ханском юрте.
     €ван  ‚ельЯминов, бежавший  от  кнЯзЯ  „митриЯ, старший  сын  покойного
московского  тысЯцкого  ‚асилиЯ   ‚асильича  (оскорбленный  отменою   званиЯ
тысЯцкого на Њоскве, которое должно было принадлежать ему по наследственному
родовому праву),  лежал  в  шатре, развалЯсь на  кошмах,  и  думал.  ‚еликий
московский тысЯцкий - без Њосквы! …динаЯ эта честь и досталась ему - зватьсЯ
тут,  среди  этого  степного базара, своим, утерЯнным  на отчине  званием...
€ногда ненависть к „митрию удушьем подступала к горлу. ‡а что?!
     ‘то лет! ‘то  лет  его род стоЯл  у кормила власти. € так  безлепо  все
обрубить, уничтожить,  отменив саму  власть  тысЯцкого... Ђ  что  затеЯл он,
€ван? ‚осхотел отменить власть кнЯзЯ  „митриЯ! ’олстого Њитьки,  непроворого
увальнЯ, коему лишь  повезло родитьсЯ первенцем у покойной тетки уры...  Њы
не только возвели его на престол, мы его содеЯли, выродили на свет, поганца!
Њы,  ‚ельЯминовы! € вот теперь...  Ћн, скрипнув зубами от бессильной Ярости,
перевернулсЯ на  живот. Ѓыл  бы  на месте ЊамаЯ  —анибек, “збек хотЯ  бы! Ќе
усидел бы ты, Њитька, на столе московском!
     ‘тремЯнный пролез в юрту, возвестил с поклоном:
     - Љ твоей милости! ”рЯзин Ќекомат!
     - Џроси!
     Џривстав,  небрежным  кивком отозвалсЯ на  низкие поклоны  улыбающегосЯ
пройдохи.  ’Яжело  поглЯдел  в  бегающие  глаза.   ‚ыслушал   с  непременным
упоминанием своего тысЯцкого званиЯ приветственные слова. ‚ недоброй усмешке
дернул усом:
     - ѓовори, зачем пришел!
     ...€з цветистого  фрЯжского пустословиЯ выцедилось, что Ќекомат  затеЯл
теперь подкупить кого-нито из московских боЯр, сподвижников „митриЯ...
     „урень! „а они самого тебЯ купЯт!
     - Џросрали ’верь! —то теперь! Џочто не  дали серебра Њамаю?! - возразил
грозно. - ‚ы... с  папой своим!  ‘важивать да пакостить, а на  дело - и нет!
‹итва тоже - в мокрых портах бежала с боЯ... ’верь надо было спасать. ’верь!
Ђ вы решили ослабить обоих, и кнЯзЯ Њихайлу, и „митриЯ?
     —тобы  самим - к северным мехам руки протЯнуть? Џолучить в откуп ћгру с
Џечорой? „винскую дань? ’олько  с кого?! „митрий вам  все бы дал!  Ќе жалко,
дураком  рожден!  „а  и Ђкинфичи...  ‚ладыка  Ђлексий не даст! ђусь  вам  не
погубить, не купить - не ‚изантиЯ! Ќе греки, что  вовсе разучились  дратьсЯ,
иначе как  друг  с  другом! ѓоворил, упреждал!  Њамаю  баЯл  не  по раз! —то
сотворили? “силили „митриЯ! ‚сЯ землЯ ‚ладимирскаЯ теперь у него в горсти!
     Ќу и  что? € с кем теперь вы почнете невода плесть? € кого уловить ныне
надумали?
     - ‚ельможному боЯрину на Њоскве... - начал было Ќекомат...
     - ‘мерть! ‚едаю то! - возразил  €ван. - Џото и валЯюсь здесь, в дерьме,
не то бы... (—то - не то бы? ‚оротилсЯ, пал в ноги Њитрию?  € он простит?) -
џ  баЯл Њамаю, пусть оставит в покое  суздальцев! ‡арезали ‘арайку - и полно
того!  Џограбили Љиш,  отвели душу - хватит!  ѓоловою  за голову  разочлись!
„митриЯ  надо  бить, Њоскву!  Ђ  кем его  заменить  теперь?  Ќе  Њитрием  же
Љстинычем! € Ѓорис не потЯнет! ‚се ить на ’верь кинулись! Ќоне на ђуси два и
есть сильных кнЯзЯ: Ћлег €ваныч да Њихайло ‘аныч ’верской!
     Ћлегу  нет  части во  ‚ладимирской земле, а  Њихайле... Ћ чем ты думал,
когда вез ему Ярлык и знал, что Њамай все едино не выступит!
     - Ќе ведал...
     - ‡нал!!! - бешено выкрикнул €ван, сжимаЯ кулаки. - ‡нал! ‡нал, гад!
     Ѓез вашего фрЯжского серебра ему и беков своих, никоторого, не собрать!
     Ќиче ему не сотворить без вас!
     - Њитрополит  Ђлексий стар  вельми, да и не вечен на Њоскве! -  начал с
тонкою улыбкою Ќекомат...
     - ‚ладыку  заменить надумали? ‚ы?  Ђли  ”илофей Љоккин? —аешь,  Љиприан
станет служить католикам? Ћй ли? ђазве что погубите и Љоккина... - Ћн мрачно
глЯнул в  глаза фрЯзина, и  тому стало столь холодно от €ванова взглЯда, что
Ќекомат поспешил раскланЯтьсЯ и исчезнуть.
     €ван посопел. “зрел  в темноте  юрты страдающие глаза своего  попа  (не
удивилсЯ бы, ежели тот попросил после каждого фрЯжского посещениЯ  проходить
какое-либо очищение от латинской скверны), кивнул:
     - Ќе боись, батька! ‚  латинскую веру  не переметнусь! Ћт  ”еди все нет
вести...
     ‚зрослый сын ”едор сидел на данных кнЯзем Њихайлой поместьЯх в ’вери.
     ‘луга вновь пролез в юрту, на этот раз с сановитым татарином, поЯснил:
     - ‡овут к Њамаю!
     €ван  нехотЯ оделсЯ,  опоЯсалсЯ  золотым,  в  чеканных узорных  блЯхах,
поЯсом. Ќа воле охватило солнце и холодный степной ветер.  (Ќа родине сейчас
среди серебрЯных боров медленно и торжественно  падают  мЯгкие белые хлопьЯ.
„алеким-далеко! Ћттуда, из далекости, несло мелкою  снежною пылью.) ‘вежесть
мешалась  с  густым  духом овец,  что жались к  человечьему  жилью.  Џо всей
побеленной равнине темнели пЯтна конинных и скотинных стад.
     …му подали чалого. €ван безразлично, не  глЯдЯ, поймал стремЯ  загнутым
носком сапога, легко взмыл в седло. Љонь, всхрапнув, пошел было наметом, под
рукою хозЯина  дважды вставал  на дыбы, пока, наконец, поматываЯ головой, не
перешел в ровную рысь. ‘тремЯнный скакал следом.
     Љакие-то  черномазые  -  не от цвета кожи,  от  грЯзи, -  в  выношенной
меховой  рванине  пастухи   кинулись   в  очи.  "‚озможно,  -  подумалось  с
отчужденною  горечью,  - что и  русичи!  Ђ  может,  и  свои,  татары".  €ван
насмотрелсЯ тут, пока сидел в Ћрде, досыти всЯкого. ‘реди шкур -  полуголаЯ,
среди  стад -  голоднаЯ толпа своих, ордынских "меньших" отнюдь  не радовала
глаз, и  понималось  теперь,  почто и как  оно так сотворЯетсЯ,  что грозные
повелители  многого  скопища  стран  и  народов,  сами  подчас  спасаЯсь  от
бескормицы, продают детей кафинским купцам... Ђ осенью,  когда Ћрда приходит
на тутошние  кочевьЯ, веницейские  гости  в  ’ане  запасы  икры  аж  в землю
зарывают, и все одно - татары выроют и все подчистую  съедЯт, чисто саранча!
€ не от озорства какого, от голода. ‘котина-то не своЯ, бека какого али хана
самого, тут и падаль будешь есть, как подопрет...
     ‡авоеватели! ‚ поход - так словно  зимние волки!  € не хочешь, а будешь
грабить, с таких-то животов!
     €ван перевел плечами, прогонЯЯ утреннюю, еще не сошедшую дрожь.
     Њногое  проЯснело ему тут, в Ћрде! Њногое, чему дивилсЯ  или негодовал,
теперь содеЯлось привычно-понЯтным.
     Ђ  вот  и торг.  ђЯды юрт, рЯды  загонов. ’олпа, негустаЯ  в эту  пору,
иноземных, разномастно одетых и разноЯзычных гостей. ѓомон на многих Языках,
машут  руками, щупают скот, вертЯт,  разглЯдывают рабов, перебирают сукна  и
шкуры. ‘юда  тем, рваным,  заказан  и  путь.  џвитсЯ  который, так шуганут -
колобом выкатитсЯ отсюдова! ‚от персидские,  в крашенных хною бородах купцы,
аланы,  черкесы,  фрЯги, влахи, веницейские  гости из ’аны, бухарские гости,
греки,  жиды, русичи, немцы, готы, франки - кого и нет! Ђ когда торг в силе,
то  и  не  протолкнутьсЯ  порой  сквозь  эту  слитную,  орущую  и  торгующую
разноплеменную толпу!
     Њосковского  тысЯцкого  узнавали,  кланЯлись.  Ќеложный  почет ордынцев
согревал сердце,  и  паки бесило, что почет этот  добыт деЯниЯми  московской
господы,  прежде всего рода  ‚ельЯминовых, владыки  ЂлексиЯ и  меньше  всего
самого кнЯзЯ „митриЯ, Њитьки.
     Џеред ханским шатром  пришлось спешитьсЯ. ‚ластительного темника русичи
и  в  глаза  и  позаочью давно уже  называли царем,  хотЯ, подобно  далекому
’амерлану, Њамай,  не будучи —ингизидом  по  роду, держал при себе, менЯЯ их
времЯ от времени, ханов —ингизидов, замещавших престол верховных  правителей
‡олотой Ћрды, почти исчезнувшей ‡олотой Ћрды, почти и вскоре преображенной в
‘инюю,  отбитой  от  волжских  многажды разгромленных новгородскою вольницею
городов и все-таки и  все еще грозной,  все еще великой,  хотЯ бы  и памЯтью
прошлого, памЯтью прежних туменов ‘убедэЯ и Ѓату-хана, древнею славой побед,
страхом  народов, все еще не преодоленным в сознании поколений, уцелевших от
давних погромов,  от того, почти уже небылого, ужаса, пожаров сел и погибели
городов...
     €ван, склонЯЯ голову, ступил через красивый порог резной  и расписанной
двери, искоса глЯнув на замерших, надменных нукеров: блюдут!
     –арь сидел на тканных золотом подушках, кутаЯ руки в узорный шелк.
     - ‡даров буди! - сказал  по-русски. Ћбозрел  €вана,  любовно усмехаЯсь,
как  дорогую  диковину, привезенную из  далеких земель, предложил взглЯдом и
кивком сесть к дастархану.
     €ван  неплохо понимал татарскую речь, но говорил все  еще  с трудом, не
вдруг подбираЯ слова и оттого гневаЯ на себЯ. Ќи в ком - и в себе самом тоже
-  не любил  €ван  ‚ельЯминов никоторого неуменьЯ в делах. ’ут  -  тем паче.
’атарскую молвь ведать было надобно!
     Ќеловко слагаЯ  длинные  ноги, русский  боЯрин  опустилсЯ  на ордынский
ковер.  Џомыслил скользом: стоит  ли говорить  при казии и  эмирах? Њысленно
махнул рукой - все едино! ‡десь и у стен - уши!
     “порно  и  тЯжело глЯдючи  в  слишком  улыбчивое  лицо  некоронованного
владыки  западной  половины  „ешт-и-Љипчака,  претерпев  ничего не  значащие
цветистые любезности, высказал,  словно камнем придавив восточную увертливую
речь:
     - ’ебе, царь,  надобен сильный  кнЯзь  на ђуси!  - по-татарски  сказал,
трудно и твердо  складываЯ слова  чужой речи.  - Џочто не  поддержал Њихайлу
‘аныча?
     Њамай глЯнул жестко и снова расхмылил, растексЯ весь в маслЯной улыбке,
сощурив по-кошечьи глаза.  ‡аговорил, не  то длЯ €вана, не  то длЯ эмиров, о
каком-то ѓасане, который чего-то не сделал, куда-то не пришел...
     ‚есь этот словесный поток можно было изъЯснить одним речением: "Ќе было
сил!" Ќо ежели сил  не  было поддержать  кнЯзЯ Њихайлу,  тогда  зачем Ярлык,
зачем такаЯ  поспешливость,  окончившаЯ  сокрушением ’вери? ”рЯги?  Љонечно,
они! Ћни же и обещали (и не дали!) серебра Њамаю!
     - ‘кажи, встанет ли коназ  Њихайло на „митриЯ, ежели Я  снова пошлю ему
Ярлык? - вопросил, окаменев в улыбке, Њамай.
     - Ќе ведаю! - (‚рать не хотелось €вану.) - ’ы, царь, теперь суздальских
кнЯзей поддержи! Џротиву Њосквы!
     - „митрий Љонстантиныч  - тесть кнЯзЯ  „митриЯ, а мне  ворог! ‘арай-ака
убит в Ќижнем! - строго отверг Њамай.
     €ван чуть заметно пожал плечами. “смехнул  лениво, тою  своею усмешкой,
от которой бесилсЯ некогда кнЯзь „митрий.
     - ЏарфентьЯ ”едорыча в Љише убили? - вопросил. - ‚от и сочлись!
     Ћкроме того, в Ќижнем еще и Ѓорис Љстиныч есть!
     -  ‘ам же  ты  баешь, Ѓорис ходил на ’верь! - оспорил  Њамай.  ’еперь и
эмиры тоже внимательно, переставаЯ улыбатьсЯ, смотрели на €вана ‚ельЯминова.
     -  ‘уздальские  кнЯзи  утеснЯют  моих гостей!  - отчеканил  Њамай (и  в
прорвавшейсЯ  жесткости   голоса   пророкотала-прокатилась  дальним   громом
угроза). - џ отыму у них булгарскую дань!
     "€ли они у тебЯ!" - подумал €ван, но не сказал ничего. ‘лишком дразнить
ЊамаЯ было опасно.
     “  повелителЯ  золотоордынского  престола  на  все  его  дальние  затеи
хронически  не  хватало  серебра.  ‚от  почему  так   заискивает  он   перед
генуэзцами! "Ђ, видать, фрЯги до тебЯ не вельми щедры!"  -  подумал  €ван не
без злорадства.
     - ’ак-то  оно так,  царь, да вот... ЏотерЯли ’верь,  нонеча и ‘уздаль с
Ќижним переходЯт под руку московскую! ѓлЯди, со временем и тебЯ самого кнЯзь
„митрий съест! - раздумчиво выговорил €ван.
     (Џочему они  здесь,  в  Ћрде, стали ныне так слепы?  Џочто  суедневнаЯ,
нынешнЯЯ нужда застит  длЯ них дальнее, но важнейшее?  € вот  сами на гибель
себе  выкармливают Њоскву! Ќасколько  умнее  их всех,  и кнЯзЯ ЊитриЯ  тоже,
владыка Ђлексий! •отЯ и Ђлексий не поддержал его, €вана, в давешней беде.
     Ќе  мог?  €ли  не  восхотел?  €ли  его, €вановой,  головой  купил нечто
важнейшее длЯ дела церкви и народа русского? Ђ он,  €ван, сидит тут, пытаЯсь
поднЯть  ЊамаЯ на борьбу  с „митрием и тем разрушить все  здание  московской
политики в Ћрде, создававшеесЯ  со  времен Љалиты и устроЯемое ныне владыкой
Ђлексием?! „а, после  разгрома Њихайлы, после  того, как  тверской  кнЯзь  в
черед за „митрием ‘уздальским отрексЯ в пользу  Њитьки от великого  кнЯжениЯ
владимирского, его  борьба с кнЯзем становит безнадежною. Џочти безнадежной!
€ ему, €вану, предстоит... —то предстоит?! Ћн еще  жив, он еще сидит здесь в
сане московского тысЯцкого и он еще поборетсЯ с „митрием!) - ’ебе страшен не
суздальский кнЯзь, а “рус-хан! - сказал €ван. - Ћн уже отобрал у тебЯ ‘арай!
     Ќо Њамай весело потрЯс головою:
     - “рус-хан  нынче  не  страшен!  Џротив  него - ’охтамыш!  Ђ  ’охтамышу
помогает сам ’имур-аксак!
     -  Ќу  а  ’охтамыш   твой,  одолев  “рус-хана,  не  потребует   опосле,
разохотившись, твоих земель и самого трона твоего?
     ‚спыхнули,  округлились  и  вновь  сузились  кошачьи  зрачки,  дрогнула
борода, оскал зубов на мгновение,  на миг один, стал страшен. Њамай  помотал
головой.
     -  “рус-хана нелегко разбить!  Њне доносЯт! ’охтамыш уже был разбит под
‘ыгнаком! Ќаголову! Џусть они и дальше бьют друг друга!
     ’ут  тоже  было бесполезно  настаивать. Њамай  Явно не  понимал, что  и
“рус-хан, и этот неведомый ’охтамыш, одолев во взаимной пре, неважно который
которого,  потщатсЯ  вновь  объединить  все  „икое  поле,  „ешт-и-Љипчак,  и
безродный Њамай врЯд ли наберет достаточно преданных эмиров, чтобы сокрушить
их в свою очередь. ‹евобережье ‚олги давно уже потерЯно им! € опЯть - фрЯги!
’олько фрЯгам нужна грызнЯ с Њосквой! ‘амому Њамаю не так и нужна. Ћн, €ван,
на месте  ЊамаЯ  всЯчески поддержал  бы  Њоскву  и уже  с  русскими  полками
возвращал себе ‘инюю и Ѓелую Ћрды, Ђрран и •орезм... Ќа месте ЊамаЯ! Ќе  быв
обижен и изгнан! Ќе потерЯй семейную долю и власть! Ђ этот - хитрит! € ныне,
с ним, хитрит тоже. ‡азвал выведать, что скажу Я...
     Ђ  сам? ‘ам -  что еще решит?!  €  все одно -  мелок! Њелок ты,  темник
Њамай!
     Ќе вышло из тебЯ истинного царЯ!
     - Џадаркам палучал, сматри! - произносит Њамай удовлетворенно и кивает,
и на  блюде,  достав из кожаного мешка, нукеры  выносЯт и  ставЯт перед ним,
прЯмо середи закусок и питий, дурно пахнущую человечью голову.
     -  Џрокоп!  - поЯснЯет  Њамай,  любуЯсь  подарком и  зорко  следЯ,  как
отнесетсЯ москвич к виду отрубленной головы своего соотечественника.
     ЌесвежаЯ, видимо, подкопченнаЯ голова отталкивающе страшна. ’ак вот чем
окончилсЯ поход  новгородских удальцов-ушкуйников, затеЯнный в те  поры, как
„митрий стоЯл под ’верью! Ћни  тогда взЯли и разграбили  Љострому, и Њитькин
наместник, младший  брат  владыки ЂлексиЯ, Ђлександр Џлещеев  бежал позорно,
бежал, имеЯ пЯть тысЯч противу двух, не то трех тысЯч новгородских удальцов!
"Џлещеев вдал плещи",  -  так Ядовито  потешались на Њоскве. Ђ потом молодцы
пошли  на  Ќиз,  ограбили  всю  ‚олгу,  разбивали  города,  жгли  купеческие
караваны,  топили  бесермен и  так, воюЯ, дошли до  самого устьЯ  €тилЯ,  до
•аджи-’архана,  где  кнЯзь ‘алчей льстиво  принЯл  их,  перепоил и,  сонных,
пьЯных, вырезал всех до единого, забравши себе и товар, и полон, и грабленое
серебро. Џрокоп был  из простых, не боЯрин  даже, и ‚еликий  Ќовгород тотчас
отрексЯ от него и всех его шкод. Ђх!
     ЏогулЯли молодцы! Џовидали красоты  и земель далеких, порвали узорочьЯ,
понасилили женок и своих, и бесерменских по  городам, попроливали кровушки и
там, жаркою  осенью, среди  камышей и  глинЯных стен •аджи-’архана,  сложили
дуром и даром буйные головы свои!
     ‘пали, верно,  развалЯсь  в  шатрах  и  под  звездами, не  слыша  бреха
собачьего,  не чуЯ шагов  осторожных, крадущихсЯ...  ’ам  и погинули  все, и
разве  который  успел  вспомнить  в  смертный  час  о богатырской  гульбе, о
девичьих очах, о грудЯх  белых, о  том, как  падали под саблЯми разрубленные
чужие тела, как шли, как гребли, как пели, хвалЯсь  подвигами у костров, как
дивились черноте южной ночи... €  не останови - куда бы? - может, и до €ндии
дальней дошли бы, воюЯ, новгородские лихие  ушкуйники! € вот теперь  сюда, в
главный  юрт,  доскакала, доправилась дурно  пахнущаЯ снулаЯ голова, мертваЯ
паче смерти самой! Џрокоп!
     €ван  встрЯхнул  кудрЯми,  отгонЯЯ  нахлынувшее.  Њамай  вновь  маслЯно
улыбнулсЯ, умилЯЯсь и тому, что Џрокоп, разгромивший  едва не все  ордынские
грады, убит, а также  и более  того  тому, что  голову новогородца доставили
ему, Њамаю. ‡начит, •аджи-’архан и тамошний кнЯзь - в его воле...
     ‘трашный подарок унесли. …сть после того расхотелось вовсе, хотЯ татары
чавкали, словно бы вид тухлой человечьей головы на столе длЯ них - обыденка.
Ђ может и вправду обыденка?!
     ‚озвращаЯсь к себе, €ван ‚ельЯминов неволею оглЯнул назад  - не  скачут
ли за ним следом посланцы  Њамаевы,  чтобы  и его голову подарить в  кожаном
мешке повелителю! ‡аставил себЯ  усмехнуть и  прЯмее всесть в седло. ‚се  же
этот татарин  умеет нагнать  страху, умеет!  ‚идимо, этим и держит власть. Ђ
подумав о власти,  вновь и опЯть  вздохнул. “ него самого власти,  истинной,
непоказной, тут, в Ћрде, и вовсе не было.

        ѓлава 15

     ‚ этот раз ЌатальЯ отпускала сына €вана на рать уже без того надрывного
ужаса, как по первости. „а и парню пошел семнадцатый - мужик, муж, воин! ’ак
уж и понималось, что Ќикитин сын должен пойти стопами отца и не кули с рожью
считать,  а  на ратЯх добывать себе зажиток и славу. „а  и поход на Ѓулгары,
как толковали, сулил в случае удачи корысть немалую.
     Њамай таки обложил  дикою  данью русских торговых гостей  в  поволжских
городах,    и   теперь   соединенные    нижегородско-московские   силы   шли
восстанавливать добытые прежнею кровью торговые права русичей.
     ђодовой  терем  ‚ельЯминовых, наследие €ваново, как и прочие  угодьЯ  -
дворы,  села,  деревни, вымолы,  борти,  луга, охотничьи угодьЯ и тони €вана
‚асильича  ‚ельЯминова,  - кнЯзь  „митрий забрал под себЯ. Ќаталье Ќикитичне
теперь  уже   не  стало   воли  останавливатьсЯ   в   гостеприимных  высоких
вельЯминовских  хоромах  на  Њоскве,  встречать  все  тех  же  старых  слуг,
помнивших ее еще  юною вдовою...  •оромы  покойного  Ќикиты  в  ‡анеглименье
сгорели  тоже во времЯ нашествиЯ  Ћльгердова, и ретивый слобожанин  захватил
ихнее родовое погорелое место под огород. Ћставалась та крохотнаЯ избенка на
Џодоле, чудом уцелевшаЯ при последнем пожаре, что когда-то подарил Ќаталье и
Ќиките  ”едорову  на  свадьбу  ‚асиль  ‚асильич.  € пока  шли  суды-пересуды
(отступатьсЯ  родового двора Ќикиты  ЌатальЯ  не  думала),  вдова с сыном  и
девкою поселились тут, в нищете и забросе.
     „околе  мыли, скребли,  затыкали  щели,  чтобы  хоть  как-то  обиходить
осевшую набок хороминку, пока  затЯгивали  окошко  мутным пузырем и  ЌатальЯ
звонко  покрикивала  на  девку,  гонЯла  возчиков  (в  Њоскву-то  Явились  с
рождественским  кормом   владычным,  и  ЌатальЯ  разрывалась   меж   родовой
деревенькою  коломенской и нужной и трудною службой митрополичьЯ данщика - а
и забросить  никак: сын  растет, ему на справу  одну,  на срЯду да  на конЯ,
чтобы был не хуже иных детей боЯрских, много нать), пока хлопотала властно и
строго,  все  было  ничего...  Ќо вот  и  дом  починен  по первости,  и банЯ
истоплена,  и схожено в первый жар,  и мужики, тесно  обсевшие стол, отъели,
отпили  и,  шумно  благодарЯ, потЯнули,  натЯгиваЯ  рукавицы  и  зипуны,  на
порожних санЯх  вон  из  двора,  и  тЯжелый  дух  ихний,  мужичий,  вытЯнула
топЯщаЯсЯ печь,  и ЌатальЯ, отослав девку с  грамотою к ’имофею ‚ельЯминову,
села, пригорбЯсь, на постелю,  ту  самую,  врубленную в  стену, неизносимую,
потемневшую от времени до цвета темного ЯнтарЯ, на которой, да, на которой и
сотворилась  ихнЯЯ перваЯ  ночь с Ќикитой, и, уронив  жилистые сухие  руки в
колени, заплакала скупыми, сдержанными слезами...
     Љак давно!  ‚ешала  полог  -