ались слуги и,  перебиваЯ друг  друга,  стали советовать
паше,  какой амулет взЯть. Џаша добродушно оспаривал мнение слуг, но страсти
разгорались все  больше,  ибо каждому слуге хотелось,  чтобы паша купил лишь
то, что выбрал он.
     €, кажетсЯ, первый раз в жизни €брагим проклинал слуг за назойливость и
осуждал  пашу  за  простоту  в  обращении с  ними,  сожалеЯ,  что  не  имеет
коралловой звезды.
     Ђ  паша Явно не  желал обидеть преданных ему  слуг и  уже  отобрал пЯть
причудливых амулетов.
     €брагим терзалсЯ:  "‚от заплатит,  и  надо уходить.  Ѓисмиллах,  не при
слугах же объЯснЯть, зачем пришел!"
     - Ћ паша,  добрый,  как ангел жизни, щедрый, как •арун-ар-ђашид! …сть у
менЯ один амулет, обладающий силой предвидениЯ. Ћн похож на кальЯн...
     ‚аххаб-паша вздрогнул и, овладев собою, грозно сверкнул глазами:
     - Ћ купец,  а ты похож на глупца!  Џочему сразу не показал? €ли дерзнул
вообразить, что Я поскуплюсь на оплату?
     - Џусть шайтан превратит менЯ в горсть пепла, если Я такое думал.
     ‘луги с жадным любопытством навалились на €брагима:
     - Џокажи, кузум! Ђмулет покажи!
     - ЉлЯнусь бородой пророка, купец, ты испытываешь мое терпение...
     - ‘мени,  о  благородный паша,  свой гнев на  жалость.  Џродать амулет,
когда открыто столько глаз,  а заодно и ушей... Ђмулет силу утрачивает, если
не только смотрЯт, но даже подслушивают.
     - ЉлЯнусь ‡ульфикаром,  сразу  надо  было  сказать.  Љто  здесь  -  все
уходите! € подальше укройтесь! Ђ кто подслушает, облегчу вас - уши отрежу.
     ‚миг комната опустела.  € не потому,  что слуги боЯлись - паша исполнит
угрозу,  а  потому,  что слишком любили его и им хотелось,  чтобы он получил
волшебный амулет.
     Џереждав,  пока замолкнут шаги, €брагим подвинулсЯ к паше, который весь
уже был во власти тревоги, и зашептал:
     - Ћ сотканный из золотых нитей солнца паша...
     - “короти сказку! —то передал Њоурав-паша?
     - Ѓисмиллах,  жизнь  Њоурав-гурджи и  всех  "барсов" висит  на  волоске
злобствующей судьбы!
     - Љто ты такой? €ли ты... кем подослан?
     €брагим начал рассказывать о друзьЯх Њоурави в ‘тамбуле,  о возникших у
них подозрениЯх, о своей поездке в ’окат и о страшных событиЯх, свидетелем и
участником которых он, по предопределению аллаха, стал.
     "Џохоже на правду,  - содрогнулсЯ ‚аххаб-паша. - ђазве Я был допущен на
пир?  € разве •озрев не твердит,  что, пока он не получит от султана ферман,
не следует никому видетьсЯ с заподозренными в измене?"
     € вдруг паша резко обернулсЯ:
     - Љто открыл тебе тайну?!
     - Џалач.
     Џаша невольно отшатнулсЯ. “жас отразилсЯ в его глазах.
     ’ут €брагим поведал о том,  что он нашел средство не столько подкупить,
хоть и это пришлось сделать,  сколько запугать палача.  € вот кровавый Њамед
все ему рассказал,  даже описал,  какие жуткие истЯзаниЯ уготовлены ни в чем
не  повинным.  ‚езир злоумыслил опозорить Њоурав-гурджи и  присвоить все его
победы себе.
     - ЉлЯнусь Њеккой,  это ему не удастсЯ!  Љелиль-паша успеет предупредить
Ћсман-пашу.
     - Ћ благородный,  не успеет, ибо везир - хозЯин Ђнатолии: в ‘амсуне его
глаза,  в Ђнкаре - руки, в “скюдарэ - уши. € если даже Љелиль-паша проскочил
в ‘тамбул,  то оттуда никто не поЯвитсЯ.  Ќе одну, наверно, а двадцать засад
устроил на всем пути •озрев-везир. ќйвах, он торопитсЯ.
     - ‚идит аллах, Я знаю, что надо делать!
     €брагим,  вздохнув,  вынул  из  кармана амулет,  завернутый в  шелковый
платок, и подал его паше:
     - Џусть слуги не сомневаютсЯ в  силе предвидениЯ амулета и с этого часа
никого не впускают в твой дом:  ни пашей,  ни прислужников, ни торговцев, ни
водоносов,  ни  богачей,  ни  нищих.  Ћбманчиво звенЯт  колокольчики ’оката.
•озрев-паша всех обрек на смерть, кто хочет помочь Њоурав-гурджи.
     …два ушел €брагим,  паша поспешно натЯнул оранжевые сапоги,  положенные
ему как паше Янычарского войска, опоЯсалсЯ золотым шарфом, сунул за него два
пистолета и пристегнул Ятаган.

     „орога каждаЯ минута. € вот он уже немилосердно стегает нагайкой своего
аргамака,  и тот словно летит, не касаЯсь земли, обидчиво встрЯхиваЯ красною
гривой.
     Џод сводом западных ворот гулко процокали копыта.  ‚от перваЯ,  втораЯ,
третьЯ линиЯ шатров.  Љругом сумрачные,  настороженные Янычары. ‚озле котлов
усиленнаЯ стража.
     Ќа  всем скаку спрыгнул с  конЯ ‚аххаб,  бросив поводьЯ оруженосцу.  Ћн
вбегает то в один парадный шатер, то в другой.
     Џаши важно курЯт кальЯны.  ‹ица их бесстрастны,  на в сердцах -  огонь.
Ћни приверженцы Њоурав-паши,  с ним воевали в ‘ирии, с ним усмирЯли ќрзурум,
с ним хотЯт осадить Ѓагдад.
     ‚аххаб увлекает за собой пашей в большой шатер, говорит он сбивчиво, от
волнениЯ задыхаЯсь, то не договариваЯ, то косноЯзыча. € это так не похоже на
‚аххаба,  что  паши  понимают:  козни  кровожадного везира достигли рокового
предела.
     „вухбунчужный паша  со  слегка  одутловатым лицом  и  толстыми  губами,
тонущими  в  волнистой  бороде,  отбрасывает чубук  кальЯна.  Ћн  предлагает
поднЯть по  тревоге оды -  —ериасы семнадцатую,  ‘амсумджы семьдесЯт вторую,
третью  и   пЯтую  и  ‡ембетекджы  восемьдесЯт  вторую.   Џосле  вероломного
истреблениЯ их  капуданов Янычары этих од  затаили в  своей груди неугасимый
гнев.  Ћкружить дом,  настаивает паша,  где заключены "барсы",  и добром или
боем вырвать их из железных лап •озрева.
     ‚торой паша продолжает сосать чубук,  - дым кальЯна более устойчив, чем
неразумный план.  „вухбунчужный забыл о высшей власти сердар-и-экрема.  Ќо о
ней не забыли муллы.  Ћни выполнители воли пророка и наставники правоверных.
’урки не пойдут против хранителей чистоты и истолкователей истины.
     ‚аххаб  соглашаетсЯ,  что  надо  перехитрить  •озрев-пашу  и  исподволь
подготовить Янычар к мЯтежу против верховной лисицы с когтЯми шайтана.
     ’рое пашей решают: действовать стремительно, но тайно. ‘ помощью мЯгких
слов и твердого серебра убедить Янычар,  приверженцев Њоурав-паши,  очистить
’окат от нечисти.
     ‚  чем  должны  Янычары  поддержать  трех  пашей?  ‚  их  требовании не
забрызгать кровью друзей знамЯ  анатолийского похода.  —есть Њоурав-паши  не
подвластна палачу. ‡лодейство не может быть допущено. €стина превыше всего!
     ’ам, где должен звенеть меч славы, не место секире позора!
     Џусть  забьют  войсковые барабаны,  взыграют литавры.  „олжны собратьсЯ
Янычары, сипахи и пушкари и подчинить воле орт •озрев-пашу.
     ‘уд  Янычар справедливо обсудит обвинение в  измене.  Џусть  предстанут
перед ним  трехбунчужный Њоурав-паша и  все его соратники гурджи-"барсы".  €
верховный везир также предстанет.  Ќет суда справедливее,  чем суд аллаха, и
суд Янычар - отражение на земле суда божьего.
     Ѓерегитесь,  кто  пренебрегает  волей  орт!  …сли  вы,  муллы  и  паши,
приверженцы  •озрев-паши,  подговорите  своих  Янычар  к  неповиновению суду
войска и они взбунтуютсЯ, увлекаЯ за собой темных токатцев, то большое число
орт перевернет котлы,  низложит сердар-и-экрема и под своей охраной отправит
всех оклеветанных в ‘тамбул на суд султана.
     € тогда пусть дрожит тот, кто предпочел ложь истине! Ѓисмиллах! Љлевете
не  место там,  где расцветают цветы доблести.  ’ри бунчука гурджи -  хвосты
лошадей полумесЯца!
     џнычары, сипахи и топчу вызволЯт правду из подземного царства шайтана.
     Џусть все во имЯ справедливости происходит открыто.
     Ќет аллаха кроме аллаха, и Њухаммед пророк его!
     ’ак  уж  устроен "этот  изменчивый мир":  тут  он  бесстрастно выЯвлЯет
злодейство, там торжество.

     Џирует в стольном ’билиси •осро-мирза -  царь ђостом.  Ћн одобрЯет звон
позолоченных чар, столь не похожий на звон цепей.

     Ќовое  утро  разбужено немилосердным ревом бори  и  громом даулов.  Ћно
удивленно  приподнимает над  ’окатом  щит-солнце,  оно  нацеливает  его  еще
холодные копьЯ на площадь большой мечети, где надрываетсЯ глашатай, призываЯ
столпившихсЯ вокруг  него  токатцев не  позднее чем  завтра  собратьсЯ здесь
после второго намаза и выслушать огненные слова благородного ‚аххаб-паши.
     "‚о имЯ аллаха, кто из жителей не беспомощен, - на площадь!
     ‚о  имЯ аллаха,  кто укроетсЯ от  призывов ‚аххаб-паши,  не будет более
уважаем!
     ‚о имЯ аллаха, Янычары, сипахи и топчу - тоже на площадь!
     „ети мужества и доброты - все на зов справедливости!"
     ѓлухой  гул  прокатываетсЯ по  площади.  Ћн  подобен  тому  подземному,
который трЯсет землю, валит города, горы рушит на реки, образуЯ озера.
     Ћт этого гула дрожат окна в  дворцовом доме вали.  •озрев-паша зеленеет
от страха,  но Ярость пересиливает и  он предает тысЯче изощренных проклЯтий
‚аххаб-пашу: "Ђй-Я, шайтан, ты один затеЯл спасти Ќепобедимого, но забыл про
два огорчениЯ: секиру палача и поцелуй смерти. џваш! Џосмотрим, кто сильнее:
озлобленный  безбунчужный Ђбу-‘елим  или  закованный  в  цепи  трехбунчужный
"барс"!  …сть одно оружие - памЯть, оно оттачивает два: Ятаган мести и копье
возмездиЯ. ќйваллах!"
     Ђбу-‘елим  никода не  забывал,  что  в  войне  с  €раном благодарЯ его,
эфенди,   доверчивости  в   игре  с  Њоурав-ханом  ’урциЯ  потерЯла  …реван,
ќчмиадзин,  ЃаЯзет,  Њаку,  Ќазак, Љызыл-килис, Љагызман и обширные земли от
реки ‡анга до Љарс-—айЯ.
     Ђ  разве  в  последний год  Ђбу-‘елим не  скрежетал зубами,  встречаЯ в
‘тамбуле грузин?  Ќо он был вынужден молчать,  ибо Њурад IV не преминул бы и
ста таким эфенди перерезать горло за каплю крови своего любимца.
     "’еперь срок,  -  решил верховный везир,  - спустить с цепи Ђбу-‘елима,
дабы  еще  крепче  посадить  на  цепь  Њоурав-пашу".   -   €  глаза  •озрева
самодовольно сузились. …го разбирал мелкий хохоток.
     Ћн  надел  под  кафтан  тонкий  дамасский панцирь  с  золотыми  буквами
изречениЯ:  "’ы,  аллах наш.  Џорази начальника наших притеснителей!", допив
чашечку кофе, облизнул Языком губы и послал чухадара за Ђбу-‘елимом.
     …два эфенди вошел в зал ковров и раздумий, •озрев вкрадчиво заговорил:
     - Џробуди,  эфенди Ђбу-‘елим,  свою памЯть.  Ќе  ты ли убегал,  подобно
одному зайцу,  от двух и еще двух ловушек,  расставленных тебе Њоурав-ханом?
Ќе забыл ли,  как,  изодранный,  ползал в камышах Ђракса, занозЯ пЯть и пЯть
пальцев и еще один?
     •озрев захихикал.  Ђбу-‘елим побагровел, метнув взглЯд, будто нож. Ќет,
ничего не забыл эфенди.  Ћн постоЯнно ощущал свой позор,  как Ядро на шее. €
звезда  его  померкла,  ибо  султан хотЯ  из-за  знатности и  не  предал его
палачам, но отстранил от всех военных дел империи.
     —ухадар накрепко закрыл окна,  преграждаЯ доступ шумам  взбудораженного
города,  опустил ковры на  двери,  -  по ту сторону их стоЯли в  белоснежных
бурнусах арабы с саблЯми наголо.
     ‚езир и эфенди опустились на подушки, поджав под себЯ ноги; они ласково
смотрели друг на друга.
     ѓоворили всего два базарных часа...
     Џотом эфенди, сиЯЯ, покинул дворцовый дом вали и вновь вскочил на конЯ,
нервно  танцующего под  чепраком,  украшенным золотыми  кистЯми  на  длинных
шнурах.
     "‚идит шайтан,  -  злорадствовал Ђбу-‘елим,  -  Я выведаю, зачем ‚аххаб
сзывает правоверных на площадь волнениЯ дураков и сдержанности умных".
     ™ит  солнца  достиг зенита,  но  холодный ветер,  долетавший с  дальних
вершин,  уносил тепло.  ’окатцы накидывали на плечи войлочные плащи, кстати,
они оберегали от сабельных ударов.
     ‚аххаб-паша только что вернулсЯ из  орт,  расположенных около восточных
ворот.  …го  тайные  действиЯ  принесли  желанные  плоды  -  брожение Янычар
усилилось.  Ћрты  „жебеджы,  двадцать втораЯ и  тридцать третьЯ,  оставались
верными боевому Љелиль-паше.  €ззет-бей заверил ‚аххаба,  что латники придут
по  первому сигналу.  …ще  надежнее были орты ‘илЯхтара -  сорок четвертаЯ и
сорок седьмаЯ.  џнычар еле сдерживали,  каждый из  них вызывалсЯ покончить с
•озрев-пашой.  Ќо неожиданно в  стане верховного везира оказались бомбардиры
орт  •умбараджы.   Љапудан  Ќеджиб,   восторженный  поклонник  Ќепобедимого,
переметнулсЯ к врагам. Ћн боЯлсЯ гнева аллаха.
     Њинареты,  как каменные персты, указывали на небо. Ќо ‚аххаб-паша и без
них не забывал об откровениЯх пророка.  ‚  суре корана "€зложенные" Њухаммед
предупреждает:  "Њы заставим неверных подчинитьсЯ наказанию страшному", но в
суре  "Љлеветник" он  обличает:  "ѓоре всЯкому злословЯщему...",  а  в  суре
"ќль-Ђраф!"  предостерегает:  "Ђллах запретил совершать постыдное и  Явно  и
тайно..."
     “лицы ’оката до  краев наполнили толпы.  ‚се  стремЯтсЯ куда-то,  жадно
ловЯт  новые  вести,   одна  фантастичнее  другой.  ЏоЯвились  гадальщики  и
предсказатели.   Ћдни  важно  изрекают  то,   что  вымыслили  сами,  другие,
подстрекаемые муллами в белых чалмах, на все лады восхвалЯют •озрев-пашу:
     - Ђлла, он отразит от вас руку врагов-гЯуров!
     - Ќе верьте,  правоверные!  -  кричит водонос,  даром предлагаЯ воду. -
Њоурав-паша хочет всех обогатить!
     - Ѓей  водоноса!  -  рычит рыжебородый,  вытаскиваЯ огромный нож  из-за
кожаного поЯса. - ‹ей на землю воду смутьЯна!
     - ЊЯсника  бей!   -  кричат  в  толпе.  -  Ћн  слуга  шайтана!  ‚се  за
Њоурав-пашу!
     - „а одержит победу •озрев-паша! ‡ащитим пЯть бунчуков!
     - Ѓей! “р-да-башина Њоурав-паше, блеску трех бунчуков!
     - Ђлла! ‘юда!
     - Њо-олчи, кер оласы!
     - Ѓей!
     ‘ипахи ‚аххаба с  трудом ножнами Ятаганов пробили ему дорогу.  ’уркоман
изгибал голову и зло косил глазами.
     ‘какун  словно  понимал,  что  хозЯин  его  дорожит и  одной  секундой.
Џронзительно заржав,  он  вынес его на  улицу ‚одоемов.  €  тут все гудело и
двигалось.  Љто-то  швырЯл  камни.  Љруги  расходились по  зеленоватой воде,
отражавшей затуманенное ветром небо.
     Ќавстречу ‚аххаб-паше  двигались в  строгом строю Янычары.  Џривстав на
стременах, он рассмотрел значок орты: на красном шелке дымЯщийсЯ мушкет.
     "Ћткуда взЯлась здесь двадцать восьмаЯ орта Ћкджу?  -  удивилсЯ паша. -
…е шатры в двух часах езды от ’оката. € куда она направлЯетсЯ?"
     Ќе  доезжаЯ до  дома,  ‚аххаб-паша вновь услышал,  шум.  Љто-то понукал
коней.  Џерекресток был  запружен бурлЯщим народом,  -  там  по  две  в  рЯд
двигались медные пушки, скрипели колеса и щелкали бичи.
     Њимо главной мечети шагали Янычары орты поджигателей. Ќа высоких шестах
чернели железные коробки со смолой и шары из легко загорающейсЯ материи.
     ‚аххаб-паша насторожилсЯ. Ћн пришпорил скакуна.
     ‘кинув шлем,  обтЯнутый белой кисеей,  он прошел в свой дом, затененный
платанами.
     ‚  "комнате приветствий" его  уже  ждал  Ђбу-‘елим-эфенди,  как  всегда
подтЯнутый и нарЯдно одетый.
     ‚аххаб-паша скрыл свое неудовольствие при виде незваного гостЯ.
     Ћбычно словоохотливый и  веселый,  сейчас ‚аххаб был мрачен и молчалив.
ќфенди,  как бы не замечаЯ настроениЯ паши, полюбопытствовал, зачем глашатаи
надрывают глотку.
     ‚аххаб-паша сухо ответил:
     - Џриди завтра после второго намаза, узнаешь.
     - ‘видетель Ђбубекр,  мне незачем глотать пыль вместе с оборванцами.  €
так знаю,  о  чем станут говорить все доброжелатели Ќепобедимого.  -  ќфенди
рассмеЯлсЯ,  и  черные усы в  стрелку запрыгали на его губе.  -  Љто еще,  о
‚аххаб,  проЯвил доброту к Њоурав-паше?  Ќапрасно молчишь, благородный паша,
аллаху угодное дело затеЯли паши. џ решил тоже уговорить Янычар умерить свою
Ярость и терпеливо выслушать бывшего слугу шаха Ђббаса.
     Џаша молчал. Ћн смотрел на эфенди так, как смотрЯт на глинЯную куклу.
     Ђбу-‘елим  внимательно оглЯдел  "комнату приветствий".  ‚  ней  были  и
кальЯны и фрукты.
     - ѓде же твое гостеприимство, паша?
     - Ћно при мне,  - ответил ‚аххаб и велел вбежавшим на зов слугам подать
кофе и плоды, придвинуть кальЯны, установить на арабском столике нарды.
     Ћн  сам  открыл доску  и,  знаЯ,  что  недаром приполз этот  прислужник
отвратного •озрева, велел слугам удалитьсЯ.
     - •орошо ли, эфенди, ты играешь? - усмехнулсЯ ‚аххаб. - €бо нет большей
досады, как неудачно затрачивать времЯ. ќйвах, жизнь так коротка.
     - Ћ  паша,  сам аллах толкнул тебЯ спросить об этом.  џ всегда играю на
выигрыш!
     - Ќеужели, зфенди, ты забыл, как обыграл тебЯ в €ране Ќепобедимый?
     - ‚идит небо, не забыл и... решил отыгратьсЯ.
     - —ох Якши! Ќа что будем играть?
     - Њудрость подсказывает играть на выигрыш.  …сли ты,  паша, проиграешь,
должен открыть тайну: зачем тебе завтра нужны толпы на площади.
     - Ђ если ты, эфенди, проиграешь?
     - ‘кажу, зачем к тебе пришел!..
     - —ох Якши!
     Џаша подбросил кости...

     Ђ наутро слуги нашли ‚аххаб-пашу с перерезанным горлом.

     ‚етер зверел,  срываЯсь с  возвышенностей „уманлы-„аг,  гнал  к  ’окату
столбы пыли, словно хотел подпереть над городом безоблачное небо.
     Џыль обрушивалась на улицы,  придаваЯ всему желтовато-серый оттенок,  и
искрилась в Ярких лучах негреющего солнца.
     Њинуло времЯ второго намаза,  и муэззины сошли с минаретов.  ’окатцы из
большой мечети высыпали на уже переполненную, сдержанно гудЯщую площадь.
     ‘тоЯли стеной,  тЯжело дыша. Ћт зданий южной стороны до свЯщенной стены
колыхались тысЯчи голов  в  пестрых тюрбанах,  в  красных фесках с  длинными
синими кистЯми, в воинских шлемах с перьЯми.
     ‚зоры  Янычар  и  горожан  были  обращены  к  черному  плоскому  камню,
отсвечивающему стеклом.  Ќа  нем  должен был  вот-вот  поЯвитьсЯ боевой паша
‚аххаб, ценимый за неподкупность и доблесть.
     ‚друг  впереди  раздались изумленные выкрики.  ‚олнение охватило толпы.
ум нарастал, будто где-то вода размыла плотину и ринулась вперед. € с такой
же внезапностью толпы смолкли и расступились.
     ‚  образовавшийсЯ проход вошли усатые мрачные Янычары свирепой Ѓекташи,
девЯносто девЯтой  орты,  вздымаЯ зарЯженные мушкеты.  €х  значок  -  хищнаЯ
чернаЯ птица на верхушке кипариса,  таившаЯ в себе угрозу, - прошелестел над
площадью.
     ‡а сплоченными рЯдами Янычар показались фанатичные дервиши с  кулаками,
сжатыми на груди.
     - Љерим аллах! - глухо проворчал старший.
     - ѓу! - отозвались остальные.
     €  сразу на ветру затрепыхалось огромное знамЯ белого цвета с  вышитыми
золотом  изречениЯми  из  корана:   "„арую  тебе  победу,   великую  победу!
‚сесильный аллах  вспомоществует тебе,  о  Њухаммед!  ЋбъЯви радостную весть
правоверным!"
     ќту  "радостную весть"  объЯвить  правоверным вознамерилсЯ •озрев-паша.
…сли убор конЯ может придать величие всаднику,  то верховный везир полностью
использовал   это.   ‡латотканый  чепрак,   унизанный   жемчугом,   покрывал
аравийского тонконогого конЯ с  золотой блЯхой на  лбу.  Љругом седла вилось
серебро, и серебром же отливали широкие резные стремена.
     Љичливо ехал,  окруженный телохранителЯми,  •озрев-паша. Ќа нем полыхал
золотом   длинный   кафтан,   подбитый   соболЯми,   с   широкими  рукавами,
спускающимисЯ до  самых ног.  …го дынеобразную голову венчал пышный головной
убор из атласа, белой кисеи, золотой кисти и шнуров.
     ‡а  •озревом следовали паши  -  его  сторонники -  в  богатых бархатных
одеЯниЯх и  оранжевых сапогах.  ‡атем  свита  в  красных суконных кафтанах и
шапках с черными перьЯми.
     €   в   конце  опЯть  Янычары  девЯносто  девЯтой  орты  (с  фитильными
мушкетами), в красных сапогах, будто по колени в крови.
     „оехав  до  середины площади,  •озрев-паша  остановилсЯ и  повелительно
крикнул:
     - ќфенди  Ђбу-‘елим,  читай  правоверным хатт-и-шериф  султана  Њурада,
"средоточиЯ вселенной"!
     ‚зойдЯ на  черный камень,  Ђбу-‘елим обвел площадь обжигающим взглЯдом,
потом  важно  развернул Якобы  вчера  полученный верховным везиром свиток со
свисающими на шнурках поддельными зелеными печатЯми, и торжественно начал:
     - "џ,  по  превосходству бесконечных милостей всевышнего и  по  величию
чудес,  совершенных благословением главы пророков, коему да будет поклонение
великое,  султан  славных  султанов,  император  могущественных императоров,
раздаватель венцов  государЯм,  сидЯщим на  тронах,  тень  аллаха на  земле,
служитель знаменитых городов Њекки и Њедины...".
     ‡атаив дыхание слушали воины  и  горожане.  Ќа  лицах  многих поЯвилось
выражение благочестиЯ, в глазах у многих вспыхнули огоньки фанатизма, но те,
что жались к стенам и воротам, угрюмо безмолвствовали.
     Ђбу-‘елим продолжал:
     - "...покровитель  и  обладатель  свЯтого  €ерусалима,   государь  трех
великих городов:  ЉонстантинополЯ, ЂдрианополЯ и Ѓруссы, равно как и „амаска
- запаха раЯ, ’риполи, ‘ирии, …гипта, знаменитого своею приЯтностию..."
     Ќеспроста вписал в  свиток Ђбу-‘елим  полный титул  султана.  ‡ачитываЯ
его,  он как бы усыплЯл османов,  возвращаЯ их в привычное лоно покорности и
раболепиЯ.
     - "...всей Ђравии,  ѓреции,  государств варварских,  наконец, владетель
множества  крепостей,  которых  имена  излишне  было  бы  здесь  исчислЯть и
возвеличивать..."
     ’окатцы  и  воины  с  трепетом  и  восторгом  вслушивались в  слова  их
властелина,  тени аллаха на земле.  Ћни приподнимались на носки и вытЯгивали
шеи.  Ќо  были  и  другие -  те,  что  жались к  стенам и  воротам и  угрюмо
безмолвствовали.
     - "...џ,  прибежище справедливости и царь царей,  средоточие победы,  -
внЯтно читал Ђбу-‘елим, придаваЯ и своему лицу выражение слепой преданности,
- спрашиваю:  Њоурав-паша!  ’ы  и  твои  гурджи!  —то  за  предательство  вы
совершили?  ‚ошли в  тайный сговор с  шахом Ђббасом,  дабы поровну разделить
турецкую землю  между  €раном  и  ѓурджистаном.  ‘обака из  собак,  Ђббас  в
насмешку прислал в  ‘тамбул доказательства.  ’ы и твои гурджи своими черными
деЯниЯми затмили свет очей моих, попрали народ Њухаммеда..."
     ‘тало совсем тихо на площади.  Љто-то подавленна вздыхал. Љто-то шептал
проклЯтиЯ.  •озрев-паша приложил палец к  глазам и  провел им по гриве конЯ,
как бы стираЯ слезу. Ђбу-‘елим вскинул руку, подобно карающему ангелу:
     - "’ы  и  твои  гурджи влили в  душу мне,  потомку Ћсмана,  отравленный
шербет.  Ќо,  во имЯ аллаха,  справедливого и милосердного,  Я,  "средоточие
вселенной",  не забыл твои заслуги при усмирении ‘ирии и  ќрзурума и  потому
отвожу от тебЯ и  твоих гурджи железные колы и  оказываю величайшую милость,
повелеваЯ моему  верховному везиру •озрев-паше  отдать вас  палачу и  отсечь
головы.
     ’ак определил Я, султан Њурад, тень аллаха на земле.
     ‡а измену заплатите жизнью!
     „а свершитсЯ суд божий!"
     Љрики возмущениЯ взметнулись над площадью.  ‚опли.  “грозы.  ’ребованиЯ
немедлЯ привести гЯуров-гурджи и тут же растерзать их на мелкие куски.
     Њуллы потрЯсали руками,  извергаЯ проклЯтиЯ.  „ервиши плевались и  били
себЯ кулаками в грудь. џнычары, бранЯсь, обнажили оружие. ѓорожане метались,
словно ища кого-то. Ќеописуемое безумие охватило толпы...
     - †изнь за измену! Ђ-а-лла-а!
     - Ѓе-е-е-ей г-Я-у-у-уро-ов!
     Ќо некоторые из тех,  кто прижималсЯ к  стенам и воротам,  усомнились в
подлинности хатт-и-шерифа. Ћни возвысили голос, они пытались протестовать.
     € тогда •озрев-паша дотронулсЯ до золотой блЯхи на лбу конЯ.
     ’отчас  с  четырех сторон площадь большой мечети оцепили Янычары Ћкджу,
двадцать восьмой орты, взЯв на изготовку мушкеты.
     ‘о  стороны улицы ‚одоемов забили пушки,  разрезаЯ длЯ острастки воздух
свистЯщими Ядрами.
     ђазрЯдили мушкеты в воздух и Янычары Ѓекташи, девЯносто девЯтой орты.
     ‚ойсковые поджигатели высоко  поднЯли  шесты  с  коробками,  в  которых
горела смола.  ‡апылали на шестах матерчатые шары, и удушливый дым пополз по
стенам. ‚акханалиЯ огнЯ и дыма захлестнула ’окат. ‹юди с блуждающими глазами
затрепетали перед верховным везиром.
     €   тогда  •озрев-паша   снисходительно  дотронулсЯ  до   белой  кисеи,
спускающейсЯ с  его роскошного головного убора.  Ќатиск уродства должны были
сменить звуки красоты.
     Ќа  всех  углах  и  перекрестках  мгновенно  зазвенели  тысЯчи  нежных,
чарующих,  волшебных  колокольчиков  ’оката.  €х  мелодичный  звон  ширилсЯ,
вырывалсЯ из клубов дыма, вторгалсЯ в души и пленЯл сердца.
     ‚незапно из-за завесы черного дыма поЯвилсЯ “тешитель. Ћн шел, припадаЯ
на правую ногу и  вздымаЯ на перекрещенных палках колокольчики,  в отблесках
красноватого огнЯ они тихо колебались и звенели сегоднЯ не так, как всегда.
     ‘нЯв  один колокольчик,  “тешитель бросил его  перед конем •озрев-паши.
Џодбоченившись,  верховный везир  милостиво повелел подать  ему  эту  вечную
песню ’оката и положил на желтоватую ладонь дар аллаха.
     Ќо колокольчик безмолвствовал, он потемнел от дыма и при падении у него
отскочил Язычок.
     ’окатцы с ужасом смотрели на черный безмолвный колокольчик.


        ѓ‹Ђ‚Ђ ’ђ€„–Ђ’њ Џџ’Ђџ

     …сли  бы  не  этот золотистый камень с  черными пЯтнами,  напоминающими
шкуру барса, €брагим считал бы свой вчерашний разговор жестоким бредом.
     - Ћткуда у  менЯ этот странный камень?  -  засмеЯлсЯ палач.  -  Ћбломок
скалы принадлежал ’аЯру,  оружейнику из  ќрзинджана.  Ћн тайно приготовлЯл в
нем порох и за то посажен,  - палач поднЯл указательный палец, - на железный
кол: вот так! Љамень волшебный, он укреплЯет силу руки.
     ‚скинув тЯжелый молот, палач с размаху опустил его на камень. ‡астонало
железо,  но на пЯтнистом обломке скалы не поЯвилось и  трещинки.  “дивленный
€брагим  спросил:  почему  мастер  секиры  пытаетсЯ  раздробить  причудливое
творение аллаха?
     Џалач отрицательно мотнул головой.  ќтот камень не  раздробит и  тысЯча
ифритов,  а  он,  палач,  только готовит руку к предстоЯщему утру казни.  Ћт
двадцати ударов мускулы сами приобретают свойство меди, а снести одиннадцать
голов нужно одинаково - обидеть кого-нибудь из гурджи опасно, они злопамЯтны
и могут в другом мире напомнить палачу его неловкость.
     ‚спомнилось сейчас €брагиму,  как,  погладив камень,  он отдернул руку.
Џочему?  Ћсман свидетель,  от  пЯтнистого обломка исходило тепло и,  что еще
удивительнее, он будто шевельнулсЯ...
     —то мог подсказать обломок скалы,  напоминавший шкуру барса?  €брагим с
отчаЯнием вновь стал  умолЯть палача устроить Њоурав-паше  легкую смерть.  Ђ
остальным? Ћ, разве о них раздумье судьбы?
     Џалач пододвинул серебрЯное блюдо с кусками халвы. €брагим отшатнулсЯ -
от  халвы исходил приторный запах крови.  „отронетсЯ ли когда-нибудь €брагим
до любимого лакомства?  ‚рЯд ли! € тут он узрел нечто более отвратное: палач
развеселилсЯ!  …го смех напоминал вопль, его слова - хруст костей, его песнЯ
- скрежет пилы.
     €брагим затрЯссЯ: "•вост шайтана мелькнул перед моими глазами! Ћ аллах,
не покидай менЯ в час великого смЯтениЯ!"
     Џалач  осторожно опустил мЯгкую кисть  в  фарфоровую чашу,  наполненную
нежно   благоухающей  розовой  краской,   продолжаЯ  раскрашивать  колыбель,
выдолбленную из орехового дерева.
     - ’ы,  улан,  сейчас вспомнил аллаха!  „а  будет всемогущий над головой
моего сына! Ђ за твою доброту Я спасу одного из гурджи, если... если...
     €брагим торопливо вынул из  атласного мешочка Ястребиный клюв из ЯнтарЯ
и, с нарочитой торжественностью прочитав молитву: "Ћ Њухаммед! Ћ ты, который
изглаживаешь  затруднениЯ",   сам   надел  на   шею  новорожденного  амулет,
предохранЯющий от дурного глаза.
     Џочему €брагим возлагал на  этот  амулет какие-то  надежды,  он  и  сам
затруднилсЯ бы сказать.  Џалач, рассыпавшись в благодарностЯх, положил рЯдом
с пЯтнистым камнем золотой самородок:
     - ‚ыбирай!
     €брагим взЯл обломок скалы, сохранивший тепло жизни, и поспешил уйти.
     Ћн знал,  как надо разламывать и  дерево,  и железо,  и камни,  ибо был
выучеником благородного четочника •алила.
     ‚сего  несколько ловких  ударов киркой,  и  пЯтнистый камень раздроблен
ровно на двенадцать кусочков. "Ћ Њухаммед! ђазве не на одиннадцать?" - "Ќет,
€брагим,  на двенадцать!  €ли ты забыл того, который телом пал там, в стране
гурджи,  а  душой сейчас вместе со всеми?"  -  "Ќе буду спорить с  тобою,  о
Њухаммед!  Џусть будет двенадцать,  по числу имамов...  по числу... тех, кто
мечом и любовью пробил себе путь к вершине!.." -  "Ћ €брагим, как красиво ты
сегоднЯ думаешь!" -  "Ќе хочу обманывать тебЯ,  о Њухаммед!  ќти мысли,  как
молитву,  выразил  улан  Ђвтандил,  рассказываЯ о  подвиге  „аутбека там,  у
Ѓазалетского озера!.."
     €брагим выложил камешки в один рЯд:
     "Ќет,  Я  ничего не забуду из виденного и  слышанного мною.  „венадцать
пЯтнистых камней,  любивших  огонь  солнца  и  воду  земли,  будут  отточены
свЯщенной рукой мастера и  нанизаны на  крепкую нить моим отцом ага •алилом.
Ќет,  эти каменные четки,  напоминающие шнуру барса, не длЯ продажи. Ћни длЯ
воспламенениЯ в человеке возвышенных чувств: Њеч и ‘ердце!
     „а прикоснутсЯ к  ним и нежные пальцы женщины,  и благословенные пальцы
мудрецов.
     Џусть  воспоминание о  лавке четочника ага  •алила будет подобным лавке
чудес, где гнездитсЯ вероЯтное рЯдом с невероЯтным. €так, переживут столетиЯ
одиннадцать  и  один!  Ќеразлучные воины,  познавшие  величие  высоты  через
глубину бездны".

     ‚  тот  час,  когда  €брагим думал  о  создании небывалых четок,  палач
возбужденно откинул  гулко  звЯкнувшие засовы  и  распахнул окованную ржавым
железом дверь.  ‚ неЯсной полумгле он рассмотрел желтоватые,  слегка отечные
лица узников.
     Ћн  деловито сообщил им,  что  наконец затЯнувшеесЯ дело приближаетсЯ к
благополучному концу,  после чего  он  будет праздновать рождение сына.  ‚сЯ
роднЯ жены съедетсЯ. Њладшие палачи ’оката с нетерпением ждут приглашениЯ.
     ‚идЯ  полное равнодушие грузин к  столь важному событию,  палач начал о
другом:
     - “лан •озрев ночью опЯть стучалсЯ в  мой  дом.  “молЯЯ во  имЯ  аллаха
освободить вас,  за это обещал поклЯстьсЯ на коране,  что,  как уже говорил,
большое богатство передаст мне.  ‚идит небо,  ради сына освободил бы, только
на  что  богатство без жизни?  ђазве первый везир •озрев-паша не  угостил бы
менЯ пытками, приготовленными длЯ вас? Ќет, Я отказал улану. Њашаллах! ’огда
он  снова попросил передать вам амулеты,  Я  снова отказал,  ибо догадалсЯ -
внутри Яд.  Ђ если умрете без моей помощи - это будет несправедливо, Я платы
не  получу.  Џока  улан  огорченно  думал,  что  делать,  Я  сказал:  "Џойду
посоветуюсь с  женой".  ‚ыслушав,  жена  немного  рассердилась:  "’ы  должен
сделать приЯтное улану,  ибо неизвестно,  был бы  без его помощи наш сын нур
топу?  Џридумай немедлЯ,  и  взамен твоего дара пусть длЯ  нашего маленького
даст свЯщенный амулет от злого Языка".
     ’ут обрадованно вспомнил:  Я принЯл грузин по счету -  одиннадцать,  но
пророк осчастливил менЯ свЯтым числом: Я нашел двенадцатого и за него получу
большую награду от везира.  ќто будет,  решил Я, первый подарок нашему сыну.
"Љисмет!  - ответила жена, - раз пророк благосклонно преподнес тебе лишнего,
не  прельщайсЯ земной наградой,  пусть один  из  пленников останетсЯ жив,  и
тогда наш сын станет самым счастливым.  Џредложи амулетчику за хороший выкуп
двенадцатого.  Љисмет!  ’олько аллах знает,  почему как раз теперь родилсЯ у
менЯ сын".  ’ак  сказала моЯ  счастливаЯ жена.  ‚ыбирай,  Њоурав-паша,  кого
хочешь, и Я клЯнусь своим •озревом, - спасибо улану, хорошее имЯ, - спрЯтать
тобою избранного в  моем доме,  а  после...  помочь улану вместе с выбранным
тобою бежать в ќрзурум.
     ђадость озарила лица "барсов".  Ђвтандил!  Љрасавец Ђвтандил вернетсЯ к
бедной ђусудан! ‘аакадзе с трудом достал закованной рукой последнюю ценность
- алмазный перстень,  окаймленный бирюзой,  подарок  шаха  Ђббаса,  и  отдал
палачу:
     - …сли  исполнишь обещание,  твой сын  вырастет честным и  правоверным.
…сли обманешь, мертвый проберусь в твой дом и задушу его твоим же поЯсом.
     Џалач, задрожав, упал на колени, умолЯЯ верить ему и не мстить за чужую
вину.  ‚едь не исполни он повеление везира,  с  него самого сдерут шкуру,  а
другие  палачи  не  так  жалостливы,  как  он,  и  не  захотЯт  приблизить к
истЯзаемому желанный  конец.  Џусть  большой  Њоурав-паша  спокойно  выберет
счастливца.
     Ћстрым  взглЯдом окинул ‘аакадзе примолкших,  но  не  согбенных друзей.
ѓлаза задержались на Ђвтандиле.
     "Њой сын!  „ве жизни за жизнь его готов отдать, ђусудан! Љак обрадуетсЯ
она!  Ќо... Я не совершу несправедливости". - ‘ невероЯтным усилием отвел он
взглЯд от сына.  "Џапуна?  „уша его шире,  чем небо. Ќезачем его обижать, не
уйдет, даже просил не расковывать его, хочет погибнуть раньше нас... „ато?..
Ќеповторимый „ато!  Џочти не изменилсЯ,  глаза горЯт,  уста молЯт о любви...
„лЯ •орешани должен...  Ќет,  зачем терЯть слова,  не  согласитсЯ...  Њожет,
„имитрий... полный чистого огнЯ..."
     - Њой „имитрий...
     - ’ы что,  ѓеоргий,  шутишь?!  -  слегка побледнел „имитрий. - ‘мотри в
другую сторону!
     ‡а поЯсом палача поблескивала секира.  Ћна холодно и жестоко напоминала
о том, что неотвратимо, что приближаетсЯ с каждым мигом.
     ‘аакадзе мучительно делал выбор: "’огда ѓиви..."
     - Њой верный ѓиви, ты...
     - Ќапрасно не проси, ѓеоргий, мне одному •орешани доверЯет „ато.
     Њатарс,  уронив  черную  повЯзку  с  глаза,  протЯгивал сжатые  руки  к
удивленному ѓиви.
     Џалач переступал с  ноги на  ногу.  Ћн  не торопил и,  глЯдЯ на мрачный
потолок, чему-то улыбалсЯ.
     "Ќо почему взор опЯть устремлен на Ђвтандила?  ‚от крикнуть это дорогое
имЯ  и  спасти...  -  до  боли прикусил себе губу ѓеоргий.  -  Ќет,  слишком
гордый...  Џануш?..  ќлизбар?.. Њатарс?.. ќрасти!.. ‘ малых лет вернее шашки
мне служил,  жизнь не колеблЯсь мне отдал..." - ‘тон от невыносимый душевной
муки вырвалсЯ из груди ‘аакадзе.
     Џрижавшись к отцу,  всхлипывал Ѓежан.  ироко раскрытыми, полными ужаса
глазами смотрел ќрасти в  лицо Њоурави.  ’очь-в-точь как  много лет  назад в
Ќосте, когда гзири вывозили хлеб.
     ‘екунды  казались  часами.   Џалач,  поглаживаЯ  секиру,  погрузилсЯ  в
безмЯтежные думы. Ћн знал: "Ђллах не любит поспешности в таком деле".
     "ЋпЯть  проклЯтое  сердце  к  Ђвтандилу  тЯнетсЯ!"  -  возмущалсЯ собой
‘аакадзе и неожиданно длЯ себЯ произнес:
     - Ђвтандил!..
     ‚се  подались вперед,  словно после долгого странствиЯ увидели конечную
цель,  к  которой стремились,  и  сейчас опасались,  чтобы она не  оказалась
миражем.  "Ќаконец решилсЯ",  - облегченно вздохнул „ато и оторвал от белого
рукава рубашки лоскут.
     - Ђвтандил!  -  негромко,  но внЯтно повторил ‘аакадзе.  -  ‚ юные годы
обрываетсЯ твоЯ жизнь...
     —то-то подступило к горлу немногословного Џануша.  Ћ,  как проклинал он
свое бессилие, как никогда пораженный благородством ѓеоргиЯ ‘аакадзе.
     - Ќе  печальсЯ,   отец,  -  твердо  ответил  Ђвтандил,  выпрЯмившись  и
по-горски выставив вперед правую ногу, - все равно тебЯ не пережил бы. Љогда
так погибает ѓеоргий ‘аакадзе... даже в мыслЯх нет жалости к своей жизни.
     - ‘пасибо,  мое дитЯ,  ты облегчил мой выбор...  - ѓорло ѓеоргиЯ словно
сдавила костлЯваЯ рука, но голос его опЯть звучал властно. - Џусть останетсЯ
жить самый младший... Ѓежан ѓоргаслани... ’ебе повелеваю живым уйти отсюда.
     ќрасти вскочил,  конвульсивно сгибаЯ и  разгибаЯ пальцы,  будто силилсЯ
схватить воздух.
     „ато  силой принудил его  сесть:  ведь палач может заметить раскованный
браслет на левой руке.
     - Ѓудь мужествен,  -  после краткого молчаниЯ продолжал ‘аакадзе,  - из
верхнего окна смотри,  когда выведут нас...  до  конца смотри...  „остигнешь
пределов Љартли,  поведай о "барсах".  ђасскажи, как умирали мы, побежденные
черной судьбой,  как сожалели,  что не было на нас ладанки с крупицей родной
земли, но как росла в нас ее несказаннаЯ сила.
     - ѓеоргий,  последние полтора часа тебе отдаю! - „имитрий то вскакивал,
то снова падал, не знаЯ, как выразить обуЯвшие его чувства.
     „ато не  удивлЯлсЯ:  так  именно должен был  поступить ‚еликий Њоурави,
своим    примером   всегда    поддерживавший   в    "„ружине   барсов"   дух
самопожертвованиЯ.
     Ќе только „имитрий,  но и ђостом,  да, пожалуй, и другие "барсы" тщетно
пытались что-то сказать, но не находили слов. Ћдно стало Ясно им, что они не
до  конца  постигли силу  возвышенной души  Њоурави.  Џаата!  Ђвтандил!  Љто
встречал еще такого витЯзЯ, такого непоколебимого сына дорогой Љартли? ђазве
не  честь погибнуть с  ним  рЯдом?  €,  неведомо почему,  вдруг всех охватил
восторг,  такой восторг,  который приходит только в час большой нравственной
победы. ‚от-вот пренебрегут они опасностью, скинут цепи и ринутсЯ к нему.
     €, больше не стыдЯсь, закрыл свое лицо в ладони потрЯсенный ђостом:
     - Њой... ѓеоргий... - мог только он выговорить.
     „ато, звЯкнув цепью, учтиво поклонилсЯ палачу:
     - „обрый правоверный,  во имЯ аллаха,  подарившего тебе сына, как перед
пророком обещал,  нашего мальчика передашь улану...  -  „ато  хотел  сказать
•озреву, но не мог заставить себЯ выговорить имЯ злодеЯ, - улану-амулетчику,
он знает,  как переправить двенадцатого в ќрзурум.  ’еперь уйди...  Њы хотим
помолитьсЯ...
     Џалач в знак согласиЯ кивнул головой. Ћн был милостив и не хотел мешать
молитве,  - она, как фонарь, освещает путь и в ад и в рай. € он направилсЯ к
двери.
     - Џостой! ‘кажи, сам поведешь нас к месту пыток?
     - Ќет,  гурджи-паша, мои два помощника поведут, а Я там должен стоЯть в
праздничном тюрбане.  Ќе предавайсЯ черной думе... все пройдет благополучно,
нож длЯ тебЯ Я сам отточил.
     - Ђ чем вооружены твои помощники?
     - Ђллах свидетель,  даже  сто  скованных богатырей может вести на  цепи
один чауш. “ них за поЯсами только медные толкачи, отстанет кто из вас, удар
получит - вот так.
     "Ѓарсы" переглЯнулись,  они рассчитывали завладеть хоть оружием позора.
€ снова разочарование. Ќет, злой рок продолжал довлеть над ними.
     - Ќу,  спасибо за  приЯтный разговор,  завтра  встретимсЯ,  -  невольно
засмеЯлсЯ „ато.
     € этот смех, такой неожиданный, заставил палача вздрогнуть. Ћн невольно
схватилсЯ за секиру и задержалсЯ в дверЯх:
     - †аль,  спешит везир,  Я хотел вас всех угостить пилавом.  Љисмет!  „а
будет последний сон ваш подобен сну свЯтого Ћмара! - и, приложив руку ко лбу
и сердцу, вышел.
     ѓулко звЯкнул засов.  €  тотчас зазвенели все  цепи,  словно лишь ждали
они, пока уйдет палач. "Ѓарсы" вскочили.
     - Ћтец!  Ћ!..  Ћ!..  -  вскрикнул Ђвтандил.  -  Ћтец! ’вой меч не смеет
навсегда застыть в ножнах! ’ы должен... ты...
     - Ѓежан ѓоргаслани!  -  сурово оборвал ‘аакадзе.  -  ‘крой этот  вопль,
Ѓежан.  ‘кажи там...  в  Љартли,  что никто из нас не дрогнул перед страшным
концом!
     - Ћтец!  Њой замечательный отец!  Љак мог Я  не дрогнуть перед величием
твоей души?!
     Ђвтандил,  счастливый, бросилсЯ в объЯтиЯ ‘аакадзе. ‚первые предалсЯ он
чувству большой сыновней любви.  Ћн  целовал шелковистые усы,  высокий лоб и
особенно нежно - светЯщиесЯ глаза.
     Њолчал  лишь  ќрасти,   подавленный  милостью:   "Џочему...  почему  не
Ђвтандил?"
     ‡аметив волнение верного спутника, ‘аакадзе строго сказал:
     - Џомни,  ќрасти,  Я уже решил,  -  и резко повернулсЯ.  - ‚от, друзьЯ,
много лет Я шел с вами вперед, то поднимаЯсь, то падаЯ. Ѓыть может, Я не раз
ошибалсЯ,  но помыслы мои всегда были чисты...  чисты, ибо неизменно думал о
нашей Љартли,  о нашем народе.  Ќе мы виновны,  если силы оказались чересчур
неравные, если времЯ на стороне кнЯзей, на стороне врагов, что засели внутри
нашей крепости и  беспрестанно осаждают нас.  ‚едь мы молоды,  и  полагал Я:
большаЯ борьба за воссоединение всей ѓрузии в одно царство только предстоит.
•осро-мирза Ѓагратид,  он согласилсЯ бы,  ибо,  не в пример ‹уарсабу, прочно
стоит на земле и,  не в пример ’еймуразу,  не путает перо со скипетром. “вы,
немногое пришлось свершить.  ‘удьба! €ли рано мы родились? Ѓыть может, рано!
Ќо жить иначе не могли...  „рузьЯ,  братьЯ,  мы в середине ’урции,  окружены
враждебной природой и извечными врагами.  Ћни много бы дали,  чтоб летописцы
их посмели описать нашу смерть,  как предел бесславиЯ. €м хотелось бы видеть
нас,  грузин,  под  ножом  палача,  в  желтых  кофтах,  наполовину обритыми,
изувеченными на  помосте.  €  тогда бы ваши доблестные и  трудные дела,  мои
"барсы", покрылись густой пеленой позора. Ќо нет! Ќе бывать этому!! Њы здесь
- грузинское войско.  Ќас,  как всегда, меньше, чем врагов, но мы никогда не
отступали,  -  не  отступим и  теперь.  “  нас осталось не  много богатства:
несколько глотков воздуха.  Ќо кто в силах отнЯть у нас последнюю битву? ’ак
завещаем ее потомкам...
     …ще  долго и  проникновенно говорил ‘аакадзе,  окруженный "барсами",  о
мужестве духа, свойственном лишь тем, кто всегда стремитсЯ к высшим целЯм. €
вдруг  замолк:  "Љому  говорю  Я  о  мужестве?!"  ‡адумчиво покрутив ус,  он
спокойно велел всем лечь и постаратьсЯ уснуть.
     Џоследний привал!  Џусть сыраЯ мгла  послужит буркой уставшим "барсам".
„а будет им камень под головой мЯгче бархата. ‚оины спЯт. ’ише!

     ‚  черный провал ночи  смотрел ѓеоргий.  ЃурнаЯ жизнь вновь плыла мимо,
вырываЯ из  мрака былинки воспоминаний.  ‚незапно он  приподнЯлсЯ на локтЯх,
тревожно повернул голову и,  скорее чувствуЯ, чем видЯ, прошептал: "Ќет, все
целы...  все,  увы,  со мной...  Љак ровно дышат.  ЃлаженнаЯ улыбка на губах
ѓиви.  „имитрий поставил рЯдом  с  собой  желтые цаги,  подарок деда.  Џануш
сопит,  как медведь.  „ато полуоткрыл глаза,  может,  ощущает жаркий поцелуй
•орешани?  ‹едЯное  спокойствие на  лице  ђостома,  он  и  в  прощальном сне
держитсЯ как гость. ќлизбар осторожно протЯгивает руку... может, чудитсЯ ему
конь?  Њатарс  привычно  поправлЯет