обенно старательно наполнил
он чашу ‘аакадзе.  Ћстаток, по знаку верховного везира, чухадар вылил в чашу
ќрасти и с поклоном вернул ему кувшин.
     Џировали до полуночи...
     Љамин давно потух; казалось, неведомое чудовище разинуло черную пасть и
готово проглотить пирующих. ѓлаза у Џануша невольно смыкались, но он боролсЯ
с зевотой и лишь дивилсЯ,  почему тюрбаны и шлемы на этажерке подпрыгивают в
какой-то  воинственной  плЯске.  Ђ  ќлизбара  мучал  ушакский  ковер,  будто
взлетевший под потолок и трепыхавшийсЯ там, как парус.
     Џервым уснул,  свалившись на ковер,  ѓиви.  ‡а ним -  ђостом,  успевший
бросить удивленный взглЯд  на  свЯщенные надписи из  корана,  развешанные по
стенам.  €з  гармоничных и  сложных линий  арабских букв  вдруг составлЯлись
корабли,  мечети,  дворцы,  они точно манили в неведомые страны,  и хотелось
превозмочь сонливость и шагнуть через мрак, застивший глаза.
     Ќаклонившись к  вали,  •озрев сквозь зубы  процедил:  -  Њухаммед,  как
справедлив он,  воспретив правоверным напиток шайтана.  “видишь, вали, скоро
если не один,  то все гурджи превратЯтсЯ в кабанов -  одни будут валитьсЯ на
пол,  другие дратьсЯ.  ѓоворЯт,  на одном пиру гЯур Њоурав убил двух и трех,
ранил одного и двух.
     ‚али встревожилсЯ.  Ћн припомнил персидскую притчу о гурджи, вступившем
в   единоборство  со  львом  и  разорвавшем  ему  пасть.   ќтим  гурджи  был
Њоурав-паша.  Ѓогатырь!  Ќо  чувстве восхищениЯ не  должно превышать чувства
осторожности.  Љогда льетсЯ шербет -  хорошо,  когда кровь -  хуже. „лЯ чего
ждать, чтобы от страха потрескались губы? ‚ремЯ, приди - времЯ, уйди!
     €  незаметно вали что-то  прошептал на  ухо соседу паше.  “  того глаза
полезли на лоб, покрытый испариной, и он в свою очередь склонилсЯ к сидЯщему
рЯдом двухбунчужному паше,  так и застывшему с открытым ртом.  ЏридЯ в себЯ,
этот  в  свой  черед  стал  нашептывать на  ухо  солидному паше,  начальнику
пушкарей, чуть не подавившемусЯ костью.
     Љогда  вслед за  ќлизбаром свалилсЯ и  Њатарс,  почему-то  заменивший в
разгар пира белую повЯзку черной,  вали, а за ним и остальные паши, стараЯсь
ступать бесшумно, но невольно ускорЯЯ шаги, покинули двухсветный зал.
     "‘транно,  - недоумевал ‘аакадзе, - никогда "барсы" от вина не пьЯнели,
а сейчас валЯтсЯ,  как камни с кручи!..  Ђ уже настал час похода. ‚от резкие
звуки  труб  и  грохот барабанов превращаютсЯ в  раскаты грома.  €з  облаков
падают Янычары...  тысЯча...  две...  три...  •охочет •озрев-паша,  потрЯсаЯ
дубинкой.  „вижутсЯ чудовищные черные верблюды с семью горбами,  и на каждом
пылающий минарет...  Џросыпайтесь,  друзьЯ!  ќ-хэ,  "барсы"!  †дут нас кони!
‘корей!  ‘корей!.. Ќет шаха Ђббаса! Ќадо использовать междуцарствие в €ране!
‚перед! Ќо почему... почему снова слышу замогильный голос бабо ‡ара: "Ѓереги
конЯ! Ѓереги конЯ!.." ‚ихрем мчитсЯ трехглавый конь, рвутсЯ на тонких шеЯх в
разные  стороны  головы...   Ћдна  голова  мчитсЯ  через  лес  с  оранжевыми
деревьЯми,  другаЯ -  через  зеленые воды,  третьЯ -  к  мрачным громадам...
Џочему скачу одновременно по трем дорогам?.. ѓрузиЯ... ЏерсиЯ... ’урциЯ..."

     Љаменный пол...  темные своды...  грЯзные оконца в решетках...  за ними
муть.
     ‘  трудом  поднЯл ќрасти тЯжелые,  словно железные веки.  ѓде  он?..  €
почему на  руках  гремЯт цепи?..  €  вдруг вопль отчаЯниЯ вырвалсЯ из  груди
ќрасти:  цепи гремели и  на скованных руках ‘аакадзе,  гремели на руках всех
плененных "барсов".
     ЏроисходЯщее  казалось  немыслимым,   кощунственным,   плодом  больного
воображениЯ.
     ‘  силой встрЯхнул головой „ато и  встретил взглЯд ѓеоргиЯ.  Ћчнулись и
остальные.  „имитрий  в  бешенстве принЯлсЯ  рвать  цепи.  ‡вон  их  рассеЯл
последнюю  надежду  „ато:   нет,   происходЯщее  не  отвратный  сон.   ‘разу
припомнилось,  как недоумевал он  вчера,  когда из  "щедрого" кувшина везира
беспрестанно хлестало  зеленое,  как  глаза  змеи,  вино.  Ћн  еще  подумал:
"ЏьЯнею"...
     ЏослышалсЯ шум откидываемого засова.  ‚ошел какой-то турок в засаленной
куртке  и  равнодушно поставил  перед  ними  глинЯную чашу  и  заплесневелые
лепешки.  „ато,  расплескиваЯ похлебку,  ногой  отшвырнул  чашу  и  приказал
отнести собачью еду  верховному везиру,  иначе  он  окованной рукой проломит
тюремщику башку.  ’урок в страхе вытащил из-за кожаного поЯса нож, попЯтилсЯ
к дверЯм, за которыми виднелась стража с обнаженными Ятаганами, и исчез.
     ’отчас  в  боковой  нише  приоткрылась незаметнаЯ  железнаЯ  дверца,  и
ворвалсЯ Ѓежан.  Ћн один не присутствовал на пиру,  ибо Џапуна, уложив его в
своей комнате,  приказал до  утра  не  приходить:  мальчику еще  рано видеть
омерзительную  рожу  •озрев-везира.   ‘ейчас  Ѓежан,   дрожа,  поведал,  как
спрЯталсЯ он  за  угловой диван  и  сквозь бахрому видел,  с  какой  Яростью
башибузуки •озрев-паши, науськиваемые чухадаром, разграбили весь дом, унесли
ценности, оружие, не оставили даже кухонного ножа.
     - Ћсторожно разведай,  каким путем мы можем выбратьсЯ на улицу,  - тихо
проговорил ‘аакадзе.
     Ѓежан порывисто метнулсЯ к нише, чуть скрипнула железнаЯ дверца. Њутный
зеленоватый свет был неподвижен, как болотнаЯ вода.
     Ќикогда еще  с  таким  трепетом не  ждали "барсы" возвращениЯ вестника.
Њучительно тЯнулись минуты, похожие на ступени вечности.
     ‚ернулсЯ Ѓежан бледный и  трепещущий.  —то  могли добавить его  путаные
слова к той правде,  котораЯ таким ужасом отразилась в его глазах. ‘ суровым
спокойствием слушали "барсы" о том,  что слуги-грузины убиты,  а слуги-турки
разбежались. „ом опустел, но двор полон Янычар из орт сераскера •озрев-паши,
которые  разъЯренно требуют предать смерти  гурджи-гЯуров.  Љрыша  черна  от
стражи,  а  сверху сквозь щель видны конные сипахи,  тесно окружившие четыре
стены  ограды.   Ћни,   наоборот,   кричат,   что   охранЯют  Њоурав-пашу  и
начальников-гурджи по повелению везира и никого не допустЯт к воротам.
     „олго  молчал  ‘аакадзе.  Ћн  разгадал  разбойничий  план  •озрев-паши:
уничтожить сильного  соперника  и,  чтобы  избежать  мести  и  разглашениЯ в
‘тамбуле злодейства,  заодно истребить всех грузин. "“вы, доверчивый Љелиль,
своими доводами ты усыпил присущую мне осторожность".
     - ‚от,  друзьЯ,  - сказал ѓеоргий, - прошли мы путь витЯзей, а погибаем
от червЯка.  …сли бы сразу умыслил башибузук ‘ералЯ покончить с нами, сонных
убил  бы.  „умаю  -  решил  истЯзать.  -  Ћн  с  затаенной болью взглЯнул на
Ђвтандила и рванул цепи, но тщетно. ’уги медные браслеты.
     Љак мало напоминал звон цепей мелодичные перепевы колокольчиков ’окета.
     Ѓезмолвствовали "барсы",  -  стыд  будто сжег  все  слова:  как  глупые
амбалы, попались... попались в своем доме, на своем пиру.
     ‘нова зловеще лЯзгнул засов. ‚ошел другой турок, с нелепо болтающейсЯ в
ухе серьгой.  Ѓесстрашный ђостом отшатнулсЯ:  по  топору за кушаком он узнал
палача,  "Ѓарсы"  смотрели на  него  с  презрением,  страшные даже  в  своей
беспомощности.  Џалач,  глЯдЯ  исподлобьЯ,  молчал:  жадно  оценивал богатые
одеЯниЯ - плату за то удовольствие, которое он доставит везиру.
     "‡начит,  все до одного изменили?!  -  недоумевал ѓеоргий. - Ђ разве не
клЯлсЯ Љелиль-паша в вечной дружбе?  Ђ ‚аххаб-паша?  Ђ десЯтки других пашей,
начальников орт?  Ђ сотни беков,  капуданов од? —то же произошло?! - ѓеоргий
вздрогнул.  -  Ђ  может,  тоже  предательски захвачены?  ’огда  помощи ждать
неоткуда".  ‘аакадзе,  заметив,  как  алчно  бегают глаза  палача,  невольно
усмехнулсЯ его  трезвым  мыслЯм  и  обещал  к  рЯду  ценностей добавить  еще
изумрудную булавку.  Џочетный служитель везира может взЯть эту редкость хоть
сейчас, если скажет правду: какой смерти будут преданы пленники?
     Ћбрадованный турок охотно и  красочно расписал,  что произойдет в  день
праздника гЯуров -  воскресенье. ђаньше храбрецам наполовину обреют головы -
вот так -  и в желтых кофтах,  с веревкой на шее -  вот так - поведут в сад,
где уже строитсЯ помост.  ’ам его помощники сдернут с них одежду - вот так -
и он сам тонким ножом - вот так - снимет с них кожу. Џотом медленно им будут
отрубать руки,  ноги - вот так... “тро должно быть солнечным и благоуханным,
ибо,  во  славу  аллаха,  верховный  везир  и  приглашенные им  паши  решили
полюбоватьсЯ мастерством лучшего палача ’оката.
     ‚зглЯнул ‘аакадзе на помертвевшего Ђвтандила, на потрЯсенного ќлизбара.
Ђ  вот Џапуна даже не изменилсЯ в  лице,  и  дорогой „ато думает не о  своих
муках,  а о позоре Њоурави...  Џозора надо избежать! Ќадо найти спасительный
выход!..  Ќадо!..  ‘егоднЯ вторник...  †изни еще  четыре днЯ.  Џочему медлит
разбойник? ‡начит, чего-то опасаетсЯ.
     - Ќе знаешь ли, правоверный, почему медлит предатель •озрев?
     Ѓережно спрЯтав изумрудную булавку,  палач вздохнул:  его  дело  рубить
головы,  а дело везира платить ему. Ќо нет истины, кроме истины. ’ак говорит
•озрев-паша.  Џочему хан ‘аакадзе решилсЯ на тайный сговор с  шахом Ђббасом?
Ћдин купец-мореходец выдал в  ‘амсуне сипахов,  тех,  что по  приказу гурджи
‘аакадзе сопровождали лазутчика шаха  Ђббаса.  ђазве  султан  мало  возвысил
Њоурав-пашу? €ли Янычары не повиновались его слову? ‚от и теперь ропот пошел
в ’окате.  ‚се, кто был с гурджи-Њоуравом на войне, требуют его освобождениЯ
и  открытого суда:  "Џусть  Њоурав-паша  сам  скажет  правду,  иначе  трудно
верить".
     ’ут  вовремЯ верховный везир успокоил орты  Янычар-сипахов,  чьи  шатры
расположены возле западных и восточных ворот.  Џо улицам и площадЯм глашатаи
читали ферман •озрев-паши о  том,  что казненные им  паши-беки все до одного
примкнули к  заговору ‘аакадзе против султана.  €  еще  •озрев-паша  повелел
глашатаЯм напомнить:  "Ѓольшой кусок глотай,  а больших слов не бросай!" - и
что  он,  верный везир султана,  решил "огнем погасить огонь".  €  еще везир
повелел глашатаЯм кричать о  том,  что  без  согласиЯ Њурада IV  не  будут в
’окате судить Њоурав-пашу и его "барсов".
     - Ќо мне верховный везир и сераскер,  -  торжественно заключил палач, -
повелел приготовить к воскресенью острые ножи.
     Џотом  палач с  удовольствием рассказал о  ночи  казни именитых пашей и
беков, как изменников султана, и пожалел, что скрылсЯ Љелиль-паша:
     - —ох Якши! ‚иновный ждет дар, а получает удар.
     ЏонЯтно стало "барсам",  почему войско анатолийского похода не защитило
своего любимого полководца.  ѓасла последнЯЯ надежда,  и неоткуда было ждать
помощи.  ‘ейчас они вплотную сошлись со  своей судьбой.  €з глазниц ее веЯло
странным холодом и рот кривилсЯ в беззвучном смехе.
     Љогда палач ушел, ‘аакадзе сказал выглЯнувшему из ниши бледному Ѓежану,
чтобы он  всю  еду и  воду,  имеющиесЯ в  запасном тайнике хранилища,  ночью
перетащил сюда, а главное - не забыл бы прихватить какой-либо кусок железа.
     - ќ-э,  чанчур!  ’ы что,  не грузин,  что слезы ронЯешь? Џодлого везира
испугалсЯ? - подзадоривал Џапуна мальчика.
     - ЌельзЯ  погибнуть так  позорно!  ‹учше  размозжим себе  головы!  -  в
бешенстве выкрикнул „имитрий.
     - ѓоловы? Џостой, постой!.. - € „ато погрузилсЯ в глубокую думу.
     - ‚идишь,  ѓеоргий,  напрасно не послушалсЯ четочника •алила, Яд сейчас
нам больше всего нужен.
     - „а, ђостом, ты и тут оказалсЯ прав. †аль, не убедил менЯ вовремЯ.
     - Ќет,  мой дорогой друг ѓеоргий, Я никогда не был прав. Ђ жить без вас
всех все равно не смог бы...
     - ’огда знай,  Я хорошо сделай, уничтожив Яд, ибо воины-грузины обЯзаны
погибать в битве с врагом.
     "Ѓарсы" скупо  ронЯли слова.  Њедленно подкралась тЯжелаЯ ночь.  “же  в
третий  раз  вернулсЯ с  полной  корзиной Ѓежан.  Џередав  ‘аакадзе железный
брусок,  он долго не мог выговорить ни слова. Ќаконец, задыхаЯсь, прошептал,
что за ним кто-то кралсЯ и во мраке горели чьи-то глаза. Њожет, палач?
     - џ одним терзаюсь,  -  вдруг нарушил безмолвие ќлизбар:  - на что тебе
столько еды?
     Ќо  Њоурави вновь приказал "барсам" еще  больше есть  и  пить,  как  на
хорошем привале. Ќужно сохранить силу удара.
     "Џридумал  что-то",  -  с  облегчением вздохнул  „ато,  прислушиваЯсь к
скрежету меди о железо. Ћн подошел, опустилсЯ рЯдом с ѓеоргием и едва слышно
предложил удушить "барсов", а потом покончить с собой.
     Ќе  отвечаЯ,  ‘аакадзе бруском разогнул звено на своей цепи.  ‡вЯкнув о
камень, она плетью повисла на правом браслете.
     Ћт  радости „ато припал к  могучему плечу друга.  ЏриподнЯв цепь „ато и
стиснув зубы, ‘аакадзе стал бруском разгибать серединное звено.
     „о  полночи скрежетали медь и  железо.  ѓеоргий торопилсЯ под  покровом
мглы  выбратьсЯ  наверх,  в  схватке  завладеть  оружием  стражи,  по  стене
спуститьсЯ на темную улицу, а там - кони Янычар... € только ветер пронесетсЯ
под копытами...  только... Ћ, наконец "барсы" раскованы! ‘ловно вторую жизнь
вдохнул в них ѓеоргий ‘аакадзе. ‹ишь Џапуна просил не освобождать его:
     - ’ак лучше.
     "Џервым хочет погибнуть",  -  решил ‘аакадзе и тут же разогнул звено на
цепи, обвившей руку Џапуна.
     ‘колько человеческой радости принесли ностевцам эти драгоценные секунды
освобождениЯ рук.  Љакой восторг охватил друзей на краю неотвратимой гибели.
Ћни  смеЯлись,  кружились подпрыгивали в  небывалой воинской плЯске.  "Џора!
Џора!" -  и все одновременно рванулись к нише.  ђванулись -  и застыли перед
наглухо закрытой дверцей.
     - ќто палач!  Џалач!  ’еперь Ясно вспомнил серьгу в его грЯзном ухе!  -
рыдал Ѓежан.
     - ‘удьба!  -  ђостом опустилсЯ на камень,  удивлЯЯсь,  как раньше он не
заметил его причудливое сходство с черепом, посеревшим от сырости.
     - —ерту на полтора ужина такую судьбу!  - взревел „имитрий, наваливаЯсь
на дверь.
     Ќо крепко железо. Ѓессильны Ярость и мольба. Ѓесполезна сила ударов.
     Ђвтандил судорожным движением обнЯл отца:
     - †елезо беспощадно преградило нам путь к жизни.
     €  снова  ночь...   бесконечнаЯ,   как  чернаЯ  река  подземного  мира.
Њолниеносно  возникающие планы,  тотчас  гаснущие,  как  падающие  звезды...
торопливый разговор... обрывки воспоминаний... скорбное молчание...
     Ћ чем до рассвета с незатихающей в сердце болью думал ѓеоргий ‘аакадзе?
Ћ  чем?  Ћ близЯщейсЯ смерти?  Ћ трагической участи ђусудан?  Ћ любимом сыне
Ђвтандиле,  погибающем,  как и Џаата,  в расцвете лет?  Ќет, о судьбе родной
ѓрузии думал  ‚еликий Њоурави!  ’ревога охватывала его:  каким трудным путем
предопределено ей  пройти в  будущие столетиЯ?  Ћзарит ли светоч независимой
силы ее  потемневшее от  страданий лицо?  Џридет ли час торжества народа над
владетелЯми,  веками  преграждавшими выход  его  жизненным силам?  Ѓудут  ли
разрушены возмездием замки, которым он, ѓеоргий ‘аакадзе, нанес первый удар?
     ’ихо.  ‹ишь глубоко вздыхает ќрасти, гладЯ волосы уснувшего сына. ђовно
дыхание Ѓежана. Џочему? Њожет, верит в жизнь? Њожет...

     „аже пожилые токатцы не могли определить,  когда и откуда поЯвилсЯ этот
сухощавый длинношеий турок,  с  лицом,  похожим на  медную маску.  €мени его
никто не знал,  ибо сам он не говорил,  а спросить никто не догадывалсЯ. ’ак
шел он,  припадаЯ на  правую ногу,  то  поЯвлЯЯсь,  то исчезаЯ в  запутанных
уличках,  а  за  ним  тЯнулсЯ перезвон малых,  больших и  средних бубенцов и
колокольчиков.  €х  мелодичный звон  невольно очаровывал,  переносЯ из  мира
огорчений в тот пленительный мир, где так легко отрешитьсЯ от всего земного,
легче даже, чем в час курениЯ гашиша.
     ‚озможно,  в благодарность за это средство, забвениЯ токатцы и прозвали
его “тешителем.  € как-то стало привычно,  что “тешитель не был многословен.
‡ачем? ‡а него говорили колокольчики.
     „рожащий  блеск  восходЯщего солнца  как  бы  разгонЯл  последние пЯтна
предрассветной мглы.  Љолокольчики начинали новый день, чтобы увести караван
его часов в вечность.
     ‚  голубеющем воздухе нежный звон  этих  колокольчиков казалсЯ €брагиму
насмешкой.  ‘ладость их  звуков лишь  усиливала ту  горечь,  которую рождало
ощущение бессилиЯ перед неумолимо надвигающимсЯ роком.  €  €брагиму хотелось
отмахнутьсЯ от этих звуков, как от назойливых желтокрылых мух.
     џнычары,   тройным  кольцом  окружившие  дом,   в  подземелье  которого
очутились Њоурави и "барсы",  были,  очевидно,  не согласны с €брагимом, ибо
наперебой  раскупали  колокольчики.   „лЯ  чего?   Ќе  длЯ  того  ли,  чтобы
впоследствии хвастать  в  ‘тамбуле,  что  именно  эти  токатские увеселители
заливались  веселым  звоном  возле  дома,  где  томилась  душа  Њоурав-паши,
осмелившаЯсЯ изменить султану славных султанов.
     €брагим уже привык ничем не выдавать ни свою радость, ни свое волнение.
€  сейчас  он  вглЯдывалсЯ в  этот  дом,  полузакрытый высокой оградой,  над
которой вставали белые столбы, поддерживающие красно-черный настил балкона.
     "…сли б  мне не запретил мой любимый ага •алил клЯстьсЯ,  Я бы поклЯлсЯ
бородой пророка,  -  мысленно воскликнул €брагим,  - что чудовище „жален, по
велению ифрита поглощающее искателей истины и  богатырей сабли,  принЯло вид
мирного дома  с  толстыми стенами необожженной глины.  ‚от  он,  „жален!  Ћн
разинул красно-черную пасть,  где  белеют зубы  высотою в  столб.  ЏроклЯтое
аллахом чудовище! Ћно всегда там, где можно уничтожить самое лучшее. Ћ небо,
откуда Я все это знаю?  Ћткуда?  Ђ разве мне мало об этом говорил отец,  ага
•алил?"
     Ћчевидно,  это воспоминание пробудило в €брагиме смелость, и он решилсЯ
выйти из-за своего укрытиЯ. ‘ невозмутимостью торговца амулетами приблизилсЯ
он к Янычарам, среди которых увидел знакомого.
     ‘вирепые  Янычары,  как  невинные шалуны,  забавлЯлись,  перебрасываЯсь
колокольчиками, словно выпускали на волю медных птичек, поющих на лету.
     Ћни были надежной охраной,  эти Янычары девЯносто девЯтой орты, которых
с детства приучали к самым Яростным действиЯм. Ќедаром в эту орту входили не
менее свирепые фанатики -  дервиши-бекташи.  ‚ступив в братство с Янычарами,
дервиши разжигали в  них  самые  низменные чувства.  €менно  поэтому •озрев,
верховный везир,  непосредственно подчинил себе  девЯносто девЯтую орту,  не
расставаЯсь с нею и поручаЯ ей самые кровавые дела.
     Ћткинув со  лба кусок толстого белого сукна -  отличительный знак орты,
привЯзанный к чалме, знакомый Янычар, скалЯ зубы, обернулсЯ к €брагиму.
     Ќевозмутимо €брагим предложил товар:  фигурки верблюдов,  клыки тигра в
виде   Ятаганчиков,   окаймленных  мелкой   бирюзой   и   крупицами  ЯнтарЯ,
бледно-голубые камни  на  цепочках,  напоминающих глаза  оглушенных рыб.  Ќо
ничто не соблазнило Янычара.  Ћн верит в другой амулет и, вытащив из шаровар
золотой, подвинул его на ладони.
     - Ѓисмиллах, монета франков! - невольно воскликнул €брагим.
     …му ли не знать этот увесистый золотой,  если ага •алил в  особый ларец
откладывал монеты разной ценности, представлЯющие царства. •алил уверЯл, что
по  этим  звонким кружкам можно определить характер властелинов:  султанов и
шахов, царей и королей... но все они одинаково олицетворЯют беспощадность...
     џнычар,  принимаЯ  взволнованность €брагима  за  восхищение,  хвастливо
вертел перед ним золотой.  Ђ €брагиму казалось, что из монеты вылетают ножи,
пули,  копьЯ и  Ятаганы,  вылетает пламЯ,  в  котором задохнетсЯ этот дом  -
огромнаЯ западнЯ, таЯщаЯ в себе беспощадность золота.
     Ќа золотом,  который зловеще горел на ладони Янычара, был изображен тот
же  профиль  королЯ,   который  привлек  внимание  ѓеоргиЯ  ‘аакадзе  еще  в
посольском дворце графа де ‘ези.
     Ќе  кажетсЯ ли все происходЯщее с  ѓеоргием ‘аакадзе здесь,  в  ’окате,
результатом причудливого сплетениЯ обстоЯтельств,  непреодолимых, как бурный
поток, который сметает на своем пути и слабый камыш и скалы?
     €зощренный кардинал ђишелье,  может, и не подозревал, что руками своего
посла де ‘ези он сводил счеты под небом ’оката с тем,  кто линию „иарбекир -
Ѓагдад предпочел полумесЯцу над ‚еной.
     џнычар вытЯнул свою огрубевшую,  напоминавшую брусок,  руку и  приложил
монету  к  вытатуированной эмблеме знаменитой орты  -  хищной  черной птице,
сидЯщей на верхушке кипариса.
     - ѓу!  ’ысЯчи таких золотых выдаст •озрев-паша девЯносто девЯтой орте в
тот час,  когда души гурджи-гЯуров достигнут пределов ада.  €ди!  Ќе помогут
твои амулеты изменникам. ‚он видишь, кто вышел из дома с секирой за кушаком?
ќто Њамед! ѓлавный палач ’оката!
     Ќе  дослушав,  €брагим метнулсЯ за угол,  но вдруг резко остановилсЯ...
ЉолебалсЯ €брагим недолго.  Џодавив охвативший его ужас,  он пошел следом за
палачом, любовно придерживающим секиру.

     Ђ  когда настала ночь,  €брагим дрожащей рукой снЯл  молоток с  крюка и
стукнул в железную доску, прибитую к калитке. ‡вЯкнул засов.
     €брагим приготовилсЯ увидеть искаженное злобой лицо, освещенное зеленым
блеском  сатанинских глаз,  но,  к  его  удивлению,  палач  кротким взглЯдом
оглЯдел его и грустно сказал:
     - Ћ улан, твое лицо красиво, как звезда в тихую ночь. Њожет, по милости
аллаха,  твой приход принесет облегчение моей жене,  котораЯ никак не  может
родить.
     - ‘елЯм,  главный палач!  џ  об  этом узнал от  твоих соседей и  принес
подобающий случаю амулет.
     - ‚ойди!  ‚ойди,  улан, и пусть с тобой войдет жалость аллаха. ѓде твой
амулет? …сли поможет, заплачу столько, сколько запросишь.
     - Ћ ага Њамед! ‡ачем плата, когда помощь нужна?
     Џольщенный таким обращением -  давно его никто не звал "ага",  -  палач
еще приветливее пригласил гостЯ войти в дом.
     Џрочитав  мысленно молитву,  €брагим  с  трепетом переступил порог:  "Ћ
Њухаммед!  Џочему втолкнул в оду шайтана?  €ли... о небо, это лавка людоеда!
Ќа  тахтах драгоценные ковры,  весь пол  также устлан коврами.  Ћни освещены
пламенем ада!" Ћзноб охватил €брагима. ‘тены, обтЯнутые атласом цвета крови,
сверху донизу были  разукрашены драгоценными изделиЯми,  редкостным оружием,
богатой  одеждой.  Ќо  от  всего  этого  веЯло  тлетворным  духом.  Ћсобенно
бросались в  глаза  чистенькие азЯмы,  затканные дорогими камнЯми,  шлемы  с
гордо высЯщимисЯ Яркими перьЯми,  тЯжелые поЯса, обвитые золотом. ЉостлЯвыми
пальцами смерть стаскивала их  со  своих холодеющих жертв.  Ќа  видном месте
сверкал Яхонтами и отборной бирюзой сафьЯновый сапог.  Џод ним сокол -  герб
сельджуков.
     - ‚идишь,  улан,  -  вздохнул палач,  - сердар-и-экрем повелел отрубить
богатому беку только одну ногу.  Џо закону -  и  плата с одной ноги.  “слади
свои глаза блеском сокровищ вот этого угла.  ’рудно сосчитать, сколько здесь
колец,  браслетов, дорогих украшений. Њашаллах! ќта стена только длЯ нарЯдов
пашей, эфенди... Ђ вот эта - лишь длЯ одежд купцов, ученых...
     ‚опль из соседней комнаты прервал поЯснениЯ палача, он выбежал.
     ‘тараЯсь не  смотреть на  страшные трофеи,  €брагим осторожно присел на
кончик тахты,  не решаЯсь дотронутьсЯ до мутаки или столика с  перламутровой
серной.
     ‚ернувшись, палач глухо спросил, в чем нужна его помощь.
     €брагим начал издалека.  Ћн рассказал,  как аллах помогает правоверным,
помнЯщим,  что  один час  правосудиЯ стоит семидесЯти пЯти намазов,  и  что,
наверно, аллах милосердный пошлет ага Њамеду сына.
     - Ћ улан!  -  вскричал ободренный палач.  -  „а будет твой Язык подобен
меду,  а  ноги подобны крыльЯм ангелов!  „вадцать жен и  тридцать наложниц Я
переменил,  и  ни одна не родила мне даже кошку.  €  вот Я взЯл молодую дочь
бедного крестьЯнина,  заплатил за нее мешок пиастров и тюк ковров, одарил ее
обжорливых родственников,  кричавших,  что пусть она лучше умрет, чем станет
женой  палача.  Џрошли  двенадцать лун,  потом  еще  двенадцать,  Я  запассЯ
терпением,  ибо она,  как „ильрукеш-ханым,  очень красива и нежна, эта жена.
Ћна носит одежды и драгоценности, только купленные в лавках. Ћна не входит в
оды,  а их у менЯ еще три,  подобно этой заваленных богатством, мною добытым
секирой и шнурком из змеиной кожи. ‚идно, правда аллах воздал ей, ибо прошло
еще десЯть лун, и она... - ЏрислушиваЯсь, палач жалобно простонал: - Ћ улан!
’ретий день мой  дом оглашаетсЯ воплЯми...  ’рудно сердцу вытерпеть столько.
Џомоги!
     - ЉлЯнусь Њеккой,  -  заверил страждущего палача €брагим, вспомнив, как
мать не раз говорила ему,  что женщины,  как бы ни мучались,  на третий день
приносЯт миру новую душу,  -  твоЯ жена скоро родит.  Ќо  ты  должен сделать
доброе дело.
     - ѓовори, какое - видишь, как Я богат?
     €брагим поморщилсЯ,  лучше бы палач был беден,  тогда легче пошел бы на
подкуп.  ‚се же  €брагим стал расписывать несметные богатства трехбунчужного
Њоурав-паши.  € если ага Њамед устроит полководцу-гурджи побег,  то половину
своих сокровищ он  отдаст ага Њамеду.  ‘облазнЯл €брагим домами,  уговаривал
бежать в  Ѓейрут,  где  палача будут  знать только как  богатого купца,  или
владельца кораблей, или...
     Ќо палач оборвал уговоры:  он и  так по горло в золоте и с каждым новым
мертвецом становитсЯ еще богаче.  "Ђ без любимого дела,  - он нежно погладил
секиру,  -  жить станет скучно".  €  на  что ему звание купца,  когда звание
палача  вызывает  трепет  у  самых  знатных.  Љогда  ему  поручают  истЯзать
провинившегосЯ,  весь ’окат сбегаетсЯ смотреть на  его мастерскую работу.  €
даже паши,  эфенди и знатные муллы съезжаютсЯ издалека полюбоватьсЯ,  во что
может он превратить жертву...
     ’ут палач,  оживившись,  принЯлсЯ с мельчайшими подробностЯми описывать
замечательные, им самим изобретенные, пытки и способы истЯзаний.
     Ђ €брагим,  холодеЯ, про себЯ молилсЯ, чтобы аллах сохранил ему волосы,
ибо они шевелЯтсЯ так,  точно вот-вот выпадут из  головы.  €,  не  выдержав,
выкрикнул:
     - € никогда аллах не послал тебе жалость к истЯзаемым?!
     - ‘лава аллаху,  никогда!  ‚прочем,  в  один из дней Я проЯвил,  эйвах,
жалость. Љ кому? Љ красивому эфенди, захваченному самим вали на ложе любимой
жены.  Ћбманутый призвал менЯ  и  велел придумать новый способ истЯзаниЯ.  џ
придумал.  Ќо  ночью ко  мне  проникли отец и  братьЯ беспечного и  принесли
богатства на пЯть жизней за одно обещание устроить эфенди мгновенную смерть.
‘облазненный, Я опустил руку на коран и поклЯлсЯ, что Я так дотронусь до его
сердца,  что  он  раньше,  чем  Я  еще  раз моргну,  будет мертв...  Ќа  мое
несчастье,  эйвах, случилось иначе. Ќе хватило площади, крыш, улиц - столько
правоверных сбежалось  смотреть  на  истЯзание  красивого  эфенди.  Љогда  Я
поднЯлсЯ на возвышение,  народ увидел у менЯ за поЯсом круглый топор, ножи и
пилы, от радости взревел, как хищный зверь: "Џокажи, о палач из палачей, как
твоЯ рука верна тебе!"
     Ђ эфенди бескровными губами прошептал: "Џомни, ты поклЯлсЯ на коране!"
     Ќе  обращаЯ вниманиЯ на  нетерпеливые крики,  Я  вынул из кожаных ножен
тонкий и длинный,  как молниЯ,  нож и,  взором обозначив, где бьетсЯ сердце,
умело пронзил его.  ќфенди даже не вскрикнул, но, свидетель шайтан, вали так
закричал,  будто казненный упал не на помост,  а на ложе его,  вали, любимой
жены.  Њашаллах!  Њногие бросились бежать.  € если б не ходжа, которого отец
эфенди  тоже  подкупил,  Я  был  бы  изрублен  на  месте.  Ќо  ходжа,  важно
приглаживаЯ белую,  как  хлопок,  бороду,  подошел к  бесновавшемусЯ вали  и
громко сказал:
     "Ћ бесстрашный паша,  как можешь осуждать желание аллаха?  Ќе иначе как
эфенди успел чем-то угодить небу,  и  аллах послал ему смерть бабочки,  -  у
эфенди разорвалось от ужаса сердце.  Џусть родные возьмут бездыханное тело и
поступЯт с  ним,  как с  угодным небу правоверным".  ‚али остолбенел.  •оджа
славилсЯ  свЯтостью,  у  ворот  его  дома  два  раза  видели  конЯ  пророка,
серебрЯного  Ђльбарака  со   звонкой  хрустальной  гривой.   Ќе  отдав  тело
казненного на поругание,  вали ускакал прочь, а родные под ликующие возгласы
изменчивых зевак унесли на носилках эфенди и после преданиЯ земле посадили у
его изголовьЯ два кипариса.
     - Ћ ага Њамед, ты тоже радовалсЯ?
     - Џусть шайтан подавитсЯ такой радостью!.. •оть Я и не был изрублен, но
тогдашний вали  запретил поручать мне  выгодные казни,  ибо  рука  моЯ,  как
утверждал он,  превратилась в  прогнивший тростник.  ‚осемь лун Я  ходил как
потерЯвший голову.  „аже друзьЯ,  мЯсники на  базаре,  стали избегать менЯ и
презрительно называть  прогнившей рукой.  Ђ  Я,  в  бессилии сжимаЯ  кулаки,
смотрел,  как другие, ничтожные палачи, не умеющие и освежевать человека как
следует,  портЯт  осужденных своими  глупыми  истЯзаниЯми вроде  откусываниЯ
ушей. ‘мотрел и мучалсЯ, пока добрый ангел не решил, что Я чересчур наказан,
и не послал мне случай, который спас менЯ от вечного позора.
     ‚  чем  провинилсЯ богатый паша  из  €змира,  Я  не  знал,  но  грозный
капудан-паша  повелел истЯзать его  долго  и  всем  набором ножей и  пил.  ‘
возмущением Я взирал на неопытного палача,  который резал,  пилил,  колол, а
паша хоть и корчилсЯ, но не издал ни одного стона. ’олпе на площади и крышах
неистовствовала,   оскорбительными  криками   и   проклЯтиЯми  выражаЯ  свое
возмущение и  досаду.  ’ут Я не вытерпел,  выхватил из-за поЯса марокканский
кинжал с  начертанным на лезвии призывом:  "Ћтсекайте им головы и  рубите им
пальцы!",  оттолкнул палача и,  в приливе чудесных сил,  все, что приготовил
когда-то длЯ эфенди,  испробовал на паше.  Ќапоследок Я  отделил у паши одно
ребро и  ловко воткнул ему в  рот.  Ћн  выплюнул и  огласил площадь страшным
воплем. ’олпа от удовольствиЯ взревела...
     ’ы  что,  улан?  Ќеужели Я  плохо рассказываю,  что заткнул уши?..  ‚от
посмотри,  Я великолепный нарЯд паши из €змира повесил отдельно, на почетном
месте, ибо благодарЯ его стойкости вновь стал главным палачом.
     …ще долго описывал палач свою работу,  а €брагим с отчаЯнием думал, что
рухнула последнЯЯ надежда если не освободить,  то по крайней мере обеспечить
Њоурав-паше и всем "барсам" легкую смерть...  котораЯ наступает быстрее, чем
успевает моргнуть глаз.
     ЋчнулсЯ €брагим от  страшного,  душераздирающего крика.  Џалач вплотную
подступил к €брагиму, обдаваЯ его своим тошнотворным дыханием.
     - “лан, дай амулет, и если он поможет...
     €брагим  поспешно  вынул  Янтарный  амулет  с  изображением  дракона  и
нарочито грозно предупредил:
     - ‘ам   не   смей  дотрагиватьсЯ!   ‚   нем  заключена  душа  чудовища,
управлЯющего миром джиннов.  Ћтдай старой женщине,  пусть положит на  сердце
твоей жены, и она сразу родит.
     "Ќеужели Я верю в помощь амулета?  -  пожал плечами €брагим. - ђазве не
учил менЯ мой  благородный отец •алил,  что ложь уродует человека?  Ќо  один
мудрец оспаривал эту истину,  утверждаЯ,  что ложь состоит на службе правды.
…сли это так, то жена палача поверит, и это ей поможет".
     Џрошел час -  а может,  год?  - €брагим, истерзанный кошмаром рассказов
палача и  мукой тревоги за  друзей,  не двигаЯсь,  сидел на проклЯтой тахте,
мучительно думаЯ: "Џочему Я здесь?", но не догадывалсЯ уйти.
     Ќеожиданно дверь распахнулась, вбежал палач, не то хохоча, не то плача:
     - ‹а  илла  иль  алла!  Џусть небо вознаградит тебЯ,  улан!  Ќе  успела
женщина приложить амулет к  сердцу моей жены,  как она,  радостно вскрикнув,
родила сына,  прекрасного,  как луна в четырнадцатый день своего рождениЯ. Ћ
улан,  проси чего хочешь!  ‚озьми со стены,  что тебе нравитсЯ!  •очешь, дам
кисахчэ? €ли этот богатый сапог, а хочешь...
     Ќевесть откуда взЯвшийсЯ, по сапогу полз блестЯщий зеленый жучок. Џалач
осторожно снЯл его двумЯ пальцами и выбросил за окно.
     - Ќет,  нет,  Я  только хочу,  чтобы ты  оказал мне помощь,  -  чуть не
задыхаЯсь, проговорил €брагим.
     - ’огда Я в твою честь назову моего сына твоим именем.
     €брагим схватилсЯ за грудь,  словно она была обнажена и подставлена под
удар марокканского кинжала.  Ћн даже почувствовал боль -  такую нестерпимую,
что глаза его полезли из орбит.
     - Џочему, улан, стонешь? €ли Я не угодил тебе?
     €брагим захрипел, но... заставил себЯ улыбнутьсЯ:
     - Ђга Њамед,  Я  стонал,  ибо боюсь,  что ты не сдержишь своего слова и
изберешь имЯ более знатного правоверного, а Я, эйвах, буду осмеЯн.
     - ЉлЯнусь -  нет,  ибо жена прочла первую молитву за сына,  а вторую за
тебЯ.  ’ы помог ей,  и мы будем всегда,  называЯ сына,  вспоминать тебЯ. Ѓез
страха открой свое имЯ.
     - ‡овут менЯ •озрев.
     - ‚о имЯ аллаха! ќто имЯ верховного везира, мужа сестры султана, сиЯниЯ
небес.
     - ‚ознеси  лишнюю  молитву.  ’ебе  вдвойне повезло -  половина ‘тамбула
позавидует мне,  что помог верховному везиру носить его почетное имЯ, а тебе
станет завидовать целый ’окат. „аже можешь не упоминать менЯ. Џусть считают,
что  сам ты  получил в  награду за  твои дела позволение пророка так назвать
сына.
     - Ћ улан •озрев, не проси невозможного, и Я помогу тебе.
     - ‚о имЯ пророка, судьба гурджи-"барсов" уже предрешена?!
     - ЉлЯнусь, да.
     €брагим вздрогнул,  словно от удара секиры по плахе,  и стал просить то
одно, то другое.
     Џалач то хмурилсЯ,  то ласково глЯдел на €брагима и  отрицательно качал
головой.  Џотом он прислушалсЯ,  и блаженство отразилось на его грубом лице.
Ћн обещал поразмыслить и просил €брагима прийти завтра в полдень.
     ‘ловно пьЯный,  пошатываЯсь,  €брагим вышел из  дома палача.  Ћн глотал
свежий воздух так,  будто с  шеи его соскользнул шнурок из змеиной кожи и он
почувствовал себЯ вырвавшимсЯ из объЯтий смерти.
     Ќикогда раньше  €брагим не  предполагал,  что  холоднаЯ темнота осенней
ночи  в  Ђнатолии может показатьсЯ прекраснее теплого света голубой весны на
Ѓосфоре.  †илище позора осталось позади. Ќо его незримые мерзкие нити словно
тЯнулись за потрЯсенным €брагимом и свЯзывались в сеть,  котораЯ так жестоко
опутывает души и сердца.

     Џалач презирал нарушителей данного ими слова. ‘ам он поспешил выполнить
то, что в приливе восторга обещал €брагиму.
     ‚еселый и возбужденный, вбежал он в сырой подвал, словно сбросил с плеч
десЯток лет и знал,  что все казни,  проведенные им за этот срок на помосте,
вновь повторЯтсЯ.
     Џри виде палача никто не шелохнулсЯ.  Ќостевцы сидели неподвижно, будто
не только со скованными руками, но и со скованной душой.
     Џалач  в  раздумье почесал бритый,  отливавший синевой затылок,  кривым
пальцем пересчитал пленников и лишь покосилсЯ на юного Ѓежана,  прильнувшего
к отцу.
     - Ѓольшой кнЯзь,  -  начал,  захлебываЯсь,  палач,  остановившись перед
‘аакадзе, - аллах послал в мой дом богатый дар.
     ‚слушиваЯсь в подробный рассказ палача,  Џапуна дивилсЯ причудам жизни,
любЯщей и  в  капле болотной воды отразить солнце и на диком утесе вырастить
юное деревце.
     - ‘вЯтой Ћсман свидетель,  - продолжал палач, - много ценного в награду
за легкую руку предложил Я •озреву...
     - Џостой! Љакому •озреву?!
     - ‚идит аллах,  не •озреву-везиру,  а тому,  кто принес амулет. Њного о
вас говорил...
     - •озрев?  ’ак зовут?  Ќе ошибсЯ, дух тьмы?! - вопросительно вскинул на
палача глаза ђостом.
     - •озрев...  -  палач подозрительно косилсЯ на пленников. - џ думал, он
друг вам, вот халву вам прислал и многое длЯ вас просил... џ обещал...
     - •алву?!  Ћ,  конечно друг!  Њолодой такой,  красивый?  Ќе думали, что
здесь он.  †аль, не успели купить у него амулеты, может, судьба проЯвила б к
нам большую благосклонность, - на одном дыхании проговорил „ато.
     - џ успел, потому жена сына родила...
     - ’ак что ты обещал нашему другу? - сухо спросил ѓеоргий.
     - Ћбещал передать,  - палач понизил голос, - что Љелиль-паша отправилсЯ
в ‘тамбул за ферманом султана длЯ вас.
     - ’ак вот почему доблестный везир заставлЯет тебЯ ждать нас!
     - ќйвах,  Я  не  тороплюсь.  …ще  передал мой улан •озрев,  что толстый
‚аххаб-паша не  был у  тебЯ на пиру,  ибо везир повелел до утра не открывать
ворота. “знав, что Љелиль-паша покинул ’окат, добрый ‚аххаб умолЯл везира не
допускать менЯ с  секирой на помост,  пока не станет известна волЯ падишаха,
хранителЯ правосудиЯ Ђбубекра.
     - “лан •озрев опасалсЯ быть с тобой откровенным?
     - ‚идит аллах,  нет,  ибо  Я  своего сына назвал его  именем.  ќто  моЯ
награда ему за целебный амулет.  Ђ Я думал,  он большой друг вам...  прислал
целую окку халвы...
     "Ѓарсы" обменЯлись выразительными взглЯдами. Ћни все понЯли.
     - ‡начит, верховный везир еще не решаетсЯ на подлость?
     - Ѓольшой кнЯзь,  как  перед  аллахом,  скажу,  решаетсЯ.  •озрев-везир
нарочно  медлит,   чтобы  Янычары  поверили  в   его  справедливость  и   не
сомневались,  что он без фермана султана и на ваш мизинец не покуситсЯ. Ђ он
и на головы покуситсЯ, ибо не позднее чем вчера, еще до рождениЯ моего сына,
удостоил менЯ тайным разговором о... способах, как истЯзать вас... Ћ шайтан!
     •орошо, он везир, а не палач, а то пришлось бы мне уступить ему секиру,
ножи,  пилы и  шнурок из змеиной кожи.  ќто тоже велел передать мой улан,  -
палач откинул полу плаща и опустил перед „ато зажаренную баранью ногу.  - Ќе
утаю правды,  на  целого барана дал добрый улан,  но  сразу нельзЯ пронести,
кругом стража. - Џомолчав, палач спросил, что передать улану.
     - Џередай, благодарим за халву, любим такую, с фисташками. …ще передай:
что бы  ни  случилось,  мы  не  забудем его доброту.  -  ђостом едва заметно
подмигнул ѓеоргию.  -  € что ему повезло,  что такой мастер смерти,  как ты,
пожелал назвать своего сына •озревом.
     - € еще такое передай,  -  вдруг заговорил ѓиви,  звЯкнув цепью:  -  не
может ли он с тобою прислать нам целебный амулет?
     - Џолтора часа буду голову ломать,  на что тебе амулет? Ќас и так хочет
вылечить везир-собака!..  -  „имитрий вдруг с удивлением взглЯнул на ѓиви. -
’ы... ты молодец! •орошо придумал.
     - …ще скажи: муллы продолжают кричать о нашей измене?
     - ‚идит Ћмар,  они продолжают.  ќйвах,  истина под чадрой!  “  западных
ворот шум был.  Ћдин чауш тоже голос повысил.  "…сли правда, - разрЯдил он в
воздух мушкет,  -  трехбунчужный паша  изменник,  почему боитесь допустить к
нему Янычар?  Њы от орт сами хотим с  ним говорить,  и..." ’ут чей-то Ятаган
оборвал жизнь смельчака. ’еперь и у восточных ворот нет шума.
     - Ђмулет  целебный принесешь нам?  -  спросил Њатарс,  закованной рукой
подтЯгиваЯ цаги.
     - ‚идит небо,  нет!  …сли вы примете Яд, спрЯтанный в амулете, и умрете
до истЯзаний, Я ничего не заработаю. ‘видетель пророк, это несправедливо.
     - Ђ если улан возместит тебе убытки, даже вдвойне?
     - Ћ одноглазый! ЉлЯнусь Њеккой, не могу! Ћдин раз можно быть добрым. ‚о
второй раз, дуракам на радость, лишат менЯ званиЯ главного палача.
     - ’ы  прав,  такое  звание не  легко заслужить,  -  не  моргнув глазом,
проговорил „ато.  -  Ќу, вижу, ты спешишь. …ще бы, в доме у тебЯ сын! Њожет,
вырастет - муллой станет.
     - Ћ  эфенди!  ќто  будет  очень  хорошо:  Я  буду  отпускать  души,  он
принимать. —то передать улану?
     - ‘овет:  пусть продаст щедрому ‚аххаб-паше амулет,  и...  -  ‘аакадзе,
приподнЯв обе руки,  заботливо откинул прЯдь со лба Ђвтандила,  - и повторит
наши слова: обещанный нами серебрЯный кальЯн не успели преподнести, пусть не
сердитсЯ...  если судьба, золотой купим. Ќо смотри, это только улану •озреву
передай.
     - Ќа  голову кладу Я  ваше желание.  €  ради сына на  базаре шепну кому
надо,   что  вы  на  своем  коране  клЯлись,  будто  и  не  помышлЯли  стать
изменниками.  †аль,  что сейчас не  звенЯт бубенцы,  вовремЯ заглушили бы то
сказанное,  что и  палача превращает в  Ягненка.  -  €  он  любовно погладил
секиру, будто успокаивал старого друга.
     Љогда  палач ушел,  ђостом забеспокоилсЯ:  не  опасно ли  упоминать имЯ
‚аххаб-паши.
     - Ќе опасно, - усмехнулсЯ ѓеоргий, - ибо палач не •озрев-паша.
     - € имеет, - добавил „имитрий, - полторы капли совести.
     - €  кувшин  страха  за  сына,   -  заключил  „ато.  -  Ќеобходимо  все
использовать ради избавлениЯ от позора.
     - Ќо  какой  молодец  €брагим!   -  не  сдержал  смеха  „ато.  -  ‹овко
выкрутилсЯ! ‡ачем чернить свое имЯ, когда есть случай обелить чужое.
     - •орошо,  к этой новости халву приложил,  клЯнусь триста шестьюдесЯтью
свЯтыми ѓеоргиЯми,  Я бы без этого не понЯл.  ‚идите, везде необходимо иметь
друзей, они дороже богатства. - € Џануш обвел "барсов" потеплевшим взглЯдом.

     Ѓез  устали Ђбу-‘елим подстрекал •озрев-пашу  к  решительным действиЯм.
‘лухи,  как звон проклЯтых бубенцов, растекались по ’окату: "‚езир, сатыр-мы
- катыр-мы!* ѓурджи не виновны!  Ђллах,  почему никого не пропускают к ним?!
Њожет, не в доме ожидают ферман султана, а в подвале?"
     ______________
     *  "’ы  что хочешь:  сорок клинков или сорок лошаков?"  -  стереотипнаЯ
фраза,  с которой обыкновенно обращаютсЯ к разоблаченному злому гению сказки
(тур.).

     Џреисполненный  ненависти  •озрев  размышлЯл:  "‚идит  шайтан,  медлить
опасно!  Џусть аллах защитит менЯ от гнева султана. Ђ когда Я сделаю то, что
сделаю, ”атима сумеет убедить Њурада в моей преданности ему. Ћна пристанет к
падишаху,  как ракушка к кораблю:  "Ќагради верховного везира,  он уничтожил
изменников!"
     €спуганно бродил по взбудораженному ’окату €брагим,  боЯсь заговорить с
кем-либо. Ќо Њоурав-"барс" повелел через палача повидать ‚аххаб-пашу! €, уже
пренебрегаЯ опасностью,  €брагим  направилсЯ  к  дому  паши,  расположенному
вблизи главного водоема.
     Љ его удивлению, слуги легко пропустили купца, ибо паша любил амулеты и
охотно  покупал  их.  Ћн  подыскивал  коралловую  звезду,  предохранЯющую от
неразумных поступков.
     Ќе успел €брагим развернуть цветистую шаль,  где хранились амулеты, как
со  всего дома  сбеж