 и  походил  на  филина,  обтЯнутого позументами.  Ђзнаур  из
‹анчхути с  трудом  сдерживал прыгающую челюсть.  Џожилой  асканец  до  боли
вытЯгивал шею,  готовый сам упасть в чан. Ќо вот крестьЯнин, пробежав губами
по вину и стараЯсь незаметно глотнуть как можно больше, ловко вскочил, держа
в зубах фигурку человека.
     ЉнЯзьЯ  рукоплескали.   ЊамиЯ  горделиво  подал  знак,   и  толкователь
провозгласил,  что  у  батони  ЊамиЯ  осенью  и  весной  установЯтсЯ хорошие
отношениЯ с нужными ему людьми.
     Ћдин  за  другим,  по  старшинству своих кнЯзей,  подходили крестьЯне к
чану. …сли испытатель вытаскивал зубами монету - значит, господину предстоит
богатство. …сли конЯ - разбогатеть табунами. …сли быка - стадами. …сли шашку
- получить богатые трофеи.
     Љаждого удачного ловца  встречали похвалами,  рукоплесканиЯми.  ‚ино  в
чане заметно убывало. Ќеудачников преследовали насмешками, а владельцы хмуро
оглЯдывали своих мебегре, ибо негодники на целый год оставлЯли их без удачи.
     Љогда все "счастье" было выловлено,  началсЯ пир,  -  сначала в зале, а
потом в  саду,  дабы  народ тоже мог  полюбоватьсЯ кутежом и  бесшабашностью
господ.
     „имитрий  нервно  покусывал  ус  -  ему  неприЯтны были  муки  голодных
крестьЯн,  столпившихсЯ вокруг  кутил,  и  только  строгий  взглЯд  ‘аакадзе
удержал его от резкого замечаниЯ.
     ‚незапно в  круг  вошел  гуриец в  ободранной одежде и  в  чувЯках.  Ћн
потерЯл на войне голос и слух,  но сейчас весело показывал,  как дралсЯ он с
османами и, раздираЯ лохмотьЯ, хвалилсЯ двумЯ ранами.
     ЊамиЯ бросил ему две золотые монеты.  Ќо,  не поднЯв монет,  глухонемой
печально поник головой и  пошел прочь.  Ђвтандил умолЯюще посмотрел на отца.
ќрасти догнал гурийца и подвел к Њоурави.  ЏоднЯвшись,  ‘аакадзе снЯл с себЯ
шашку и с поклоном преподнес беднЯку.
     ‘иЯющий гуриец обеими руками прижал к  груди знак воинского отличиЯ,  и
даже если бы  он  не  был  лишен дара слова,  все  равно не  мог  бы  ничего
вымолвить от волнениЯ.
     Ђ ЊамиЯ величаво взирал на гостей: вот как уважает его великий Њоурави!
†алкому нищему, лишь потому, что он гуриец, оказывает почесть!
     ‚есть об этом подарке разнеслась по всей ѓурии.  Ќарод толпами следовал
за ‘аакадзе. ‚стречные бросали ему снопы, выкрикивали пожеланиЯ успеха.
     ‘  трудом  вырвались картлийцы из  жарких  объЯтий  ѓурии  и  въехали в
‚еликие  ворота  Ђзии.  Џеред  ними  расстилались заманчивые дали  роскошной
расселины с  вечными снегами наверху и  пылающим солнцем внизу,  где  триста
дней  в  году цветут розы.  ‚  вечерних дымах лежала ‘амегрело,  обрываЯсь у
—ерного морЯ.
     Џодъехав  к  рубежам  ‘амегрело,  путники  ловко  обманули бдительность
высланных  им  навстречу молодого  кнЯзЯ  ‹ипариани и  свитских  азнауров  и
свернули в чащу буйно разросшегосЯ леса.
     ‘аакадзе хотел увидеть настоЯщую ‘амегрело,  а  не  ту -  разрЯженную к
случаю, - которую ему, наверно, только и покажут.
     Џоворачивали коней то к ущелью, то в долину, то к верхним плато, словно
заблудившиесЯ,  которые ищут дорогу.  ’ак ‘аакадзе и  сказал,  когда наконец
счел своевременным, чтобы кнЯзь с пышной свитой напал на его след.
     ‚ыразив сочувствие,  мегрельцы вывели  долгожданных гостей на  красивую
дорогу к Ќамусе.
     Ќа  поворотах  дорог  столетние  певцы,  перебираЯ  струны,  воскрешали
глубокую старину. €з тумана веков приплывали аргонавты. џзон запрЯгал в Ярмо
неукротимых быков, побеждал стражу и усыплЯл дракона. ’ам, на берегу ”азиса,
воздвиг ок храм с бронзовым фронтоном -  убежище богини ђеи. Ћставив Љолхиде
идола,  сам,  обогащенный  золотым  руном,  прославленный похищением  Њедеи,
поспешил  он  к  другим  бухтам...  Џроходили  в  полосатых туниках  женщины
египетской  колонии  на  посев  льна.  „ревние  эллины  возводили  мраморные
портики,  вокруг  которых  дикие  козлы  пощипывали зеленую травку.  Џомпей,
преследуЯ Њитридата, вступал в бой с амазонками. ‚изантийский крест кренилсЯ
под  мусульманским ветром.  ѓромыхали  броней  крестоносцы.  €  венецианские
корабли бросали ЯкорЯ...
     ‘аакадзе внимательно выслушивал певцов,  одаривал их,  думаЯ о  другом:
граничащаЯ на западе с Ђбхазети,  с ледЯной ‘ванети -  на севере, с €мерети,
по течению ђиони,  - на востоке, ‘амегрело вела постоЯнные войны, особенно с
имеретинскими Ѓагратидами.
     ‚глЯдываЯсь  в   накатывающиесЯ  на   берег   морские  валы,   ‘аакадзе
сокрушалсЯ:  ‘амегрело, отсеченнаЯ часть ѓрузии, может гнать фелюги в четыре
конца мира,  а  первенствующие Љартли и  Љахети зажаты в  горах и  мечутсЯ в
поисках новых  торговых путей.  Ќастало времЯ пробить выход к  морю.  ѓрузиЯ
должна вновь воссоединитьсЯ от Ќикопсы до „ербента.
     ЏроезжаЯ обширные полЯ, нетронутые леса, пересеченные реками и ручьЯми,
всадники  восхищались разнообразием природы.  Ћдичавшие  сады  переходили во
фруктовые рощи с деревьЯми,  обвитыми виноградной лозой. ‘реди рощ возникали
болотца с  плоскими берегами,  заросшими гигантскими папоротниками и колючим
кустарником.  ‡десь солнце беспощадно опалЯет листву,  а  под густой зеленой
сенью стоит вечный сумрак.  ‘ыро,  душно,  и  желтый туман наполнен зловещим
жужжанием комаров, несущих Яд лихорадки.
     “чащенно взмахивали нагайками мегрельцы-проводники,  и  за ними галопом
следовали  всадники.  ‡олотистые плащи  сотни  Ђвтандила ливнем  проносились
через смертоносные места.
     Ѓольше всего ‘аакадзе и  его спутников поразила нищета многих деревень,
лишенных улиц и базарных площадей,  церквей и аспарези. Ќа холмах, в долинах
хаотично разбросаны деревЯнные,  с  соломенными крышами убогие  хижины,  без
окон,  с первобытным очагом, вокруг которого обитатели едЯт, рассказывают по
утрам сны, гадают, спорЯт и раскладывают на ночь циновки.
     ‚место дворов перед  хижинами простираютсЯ обширные луга,  где  пасетсЯ
скот.  ‹уг  окружен  глубоким рвом  и  плотной высокой изгородью,  посредине
которой  возвышаютсЯ большие ворота,  украшенные грубо  вырезанными фигурами
животных. Ќа одном краю луга тенистые деревьЯ, под ними располагаютсЯ жители
в месЯцы летнего зноЯ.
     "‡ачем рвы?" -  спросил „имитрий.  Његрельцы разъЯснили ему, что только
глупец может надеЯтьсЯ на добрую совесть соседей. Џодобно шакалам, они рыщут
в  поисках лазейки,  чтобы ворватьсЯ в  дом,  пленить и  продать захваченных
пленников в рабство османам.
     ‚ъехав в  одну  из  таких  деревень,  ќрасти открыл рот  от  изумлениЯ,
оглЯдываЯ почти голых крестьЯн:  ни рубах,  ни шаровар,  ни чувЯков;  грубый
шерстЯной плащ, подпоЯсанный веревкой, - вот всЯ их одежда.
     “  ворот  толпились женщины  в  длинных  шальварах,  стЯнутых тесьмой у
щиколотки, и в балахонах, заменЯющих рубашку и платье.
     Љогда изредка турецкие корабли,  блистаЯ полумесЯцем на корме, пристают
к зеленым берегам,  мегрельцы устремлЯютсЯ к морю, таща коноплю, мед, воск и
льнЯные семена.
     Ќо  часто  гонЯт  на  обмен  османам и  собственных детей и  закованных
невольников -  будь то пленные соседи или захваченные в  стычках имеретины и
гурийцы.  “  въезда в  Ќамусу по  обочинам дороги выстроилась многочисленнаЯ
почетнаЯ  стража.  “дарами  копий  о  щиты  всадники приветствовали Њоурави.
‚перед  выехал  красивый  мегрелец-азнаур  с  курчавой бородой,  обрамлЯющей
смуглое лицо. Ќа его широком кожаном поЯсе, унизанном серебрЯными пуговками,
висел моток грубой веревки.
     Ћн  ловко  осадил  конЯ,  звенЯщего  позолоченным убором,  спешилсЯ  и,
передав высокие пожеланиЯ ‹евана „адиани,  важно  протЯнул Њоурави,  в  знак
приЯзни светлейшего, охотничий нож в дорогой оправе.
     ‘аакадзе  поблагодарил придворного вестника и  согласилсЯ провести ночь
под его кровлей, а на заре проследовать в ‡угдиди.
     Љрасные  ковры  землЯники покрывали полЯны.  ’абуны  коней  паслись под
тенистыми грабами.  ‘квозь ветви струились сумерки,  высыпаЯ из темно-синего
кисета  золотые  звезды.  ‡апахи  душицы,  лимонной мЯты  и  медовой мелиссы
наполнЯли влажный воздух.
     Његрельский азнаур,  развлекаЯ знатных гостей,  рассказывал об  удачных
вторжениЯх в Ђбхазети,  где водЯтсЯ зубры;  о бесснежной –аишской горе, куда
ходЯт  облавой  на  медведЯ;  о  больших стрелах с  железными наконечниками,
прикрепленных к  стенам  €лорской  церкви,  коими  угрожает  свЯтой  ѓеоргий
нечестивцам,   желающим  отбить  быка,  украденного  свЯтым  и  укрытого  за
свЯщенной оградой;  о  том,  как  зорко  стерегут мегрельцы своих  быков  от
свЯтого ѓеоргиЯ;  о  кознЯх луны,  задабриваемой низким поклоном или взмахом
кинжала;  о  храмах,  увешанных рогами  оленей,  клыками кабанов и  крыльЯми
фазанов;  о лодках,  чующих рыбу, как собака зверЯ; о чародеЯх, излечивающих
от дурного глаза.
     Ђвтандил  рассеЯнно  слушал,  косилсЯ  на  поЯс  мегрельца  и  мысленно
повторЯл: на что ему веревка? ЋказываетсЯ, тем же вопросом мучилсЯ и ќрасти.
     Његрелец удивилсЯ: как на что? Ќи один мегрелец не отправитсЯ в дорогу,
не запасшись веревкой.  „лЯ крестьЯнина веревка необходима ежечасно -  ею он
свЯзывает сено  или  привЯзывает лошадь,  если  посчастливитсЯ украсть,  или
тЯнет  буйвола  через  реку.  Ђ  азнауру  веревка -  верный  друг  в  битве:
заарканить врага,  пленить имеретина,  или  вора  наказать,  волоча  его  за
конским хвостом, или изменника, привЯзав его к дереву.
     ЏоЯс  мегрельца  отЯгощали до  самой  земли  спускающаЯсЯ трапезундскаЯ
саблЯ,  колхидский кинжал с точильным камнем, маленький кисет с монетами; на
левой  стороне -  ковровый мешочек с  кремнем,  серой и  трутом,  а  рЯдом -
другой,  с  иглами  и  нитками разных  цветов.  Њежду  всем  этим  болтались
гребешок,  шило, бечевка, тонкий нож длЯ кровопусканиЯ у лошади. „ополнЯлось
это рЯдом кожаных сумочек с толченой солью, перцем, острой приправой и двумЯ
восковыми свечами - на случай, если темнота застанет в дороге.
     Ќочь,  едва шевелЯ листву,  скользила по  отрогам и,  подсинив журчащую
воду родника,  исчезала в  зарослЯх папоротников,  над которыми уже нависали
беловатые хлопьЯ тумана.
     Његрелец снЯл с  поЯса восковую свечу и  высек из кремнЯ огонь.  Њутные
отсветы упали на ворота.
     “томление не  помешало азнауру продолжать учтивую беседу,  а  ‘аакадзе,
точно после хорошего сна,  продолжал расспрашивать,  воздаваЯ хвалу воинской
доблести мегрельцев.
     ’ридцать тысЯч вооруженных всадников,  готовых на  любое дело,  было  у
кнЯзЯ ‹евана.  Ћт  каждого дыма шел  под знамЯ владетелЯ только один конник.
Љогда же война требовала усилий,  то каждый дым выставлЯл по два,  а то и по
три всадника.  —то же  касаетсЯ азнауров,  то  нельзЯ было удержать их и  на
цепи, ибо война и набеги ЯвлЯлись их любимым развлечением.
     Ђзнаур хвастал набегом на  €мерети,  когда  мегрельцы,  на  всем  скаку
ворвавшись в Љутаиси,  угнали на глазах царЯ коней и скот.  ‘ветлейший ‹еван
щедро одарил смельчаков.
     ‚ыведал ‘аакадзе и о стычках с Ђбхазети, по сей день выплачивающей дань
‹евану,  и о беспрерывных раздорах с ѓурией, и о междоусобицах владетелей, и
о  состоЯнии азнауров.  ‚скоре он  уже знал,  чего стоит ‘амегрело на  весах
войны и политики.
     Љонные   барабанщики  беспрестанно  ударЯли   палками   по   барабанам,
перекинутым через седла.  Џышно разодетые тавади -  на воротниках и полах их
шелковых рубашек блестели каменьЯ и  жемчуг на  золоте вышивки -  спешились,
придерживаЯ турецкие  сабли.  ‘тремительно спешились и  картлийцы и,  следуЯ
обычаю мегрельцев, также преклонили колени.
     Његрельцы, почтительно склонив головы, провозгласили:
     - Ѓлагодарение богу, мы видим гостей здоровыми!
     - Ѓлагодарение богу,  мы  видим  хозЯев  здоровыми!  -  дружно ответили
картлийцы.
     ‘мешавшись в  одну  пеструю  группу,  всадники  направились в  ‡угдиди.
Ђвтандил разбил свою сотню на звеньЯ и вплотную придвинул охрану к Њоурави.
     ‚скоре за  раскинувшимисЯ вправо и  влево  садами показалсЯ трехэтажный
дворец,  обложенный каменными плитами и  украшенный узорчатыми балконами.  Љ
главному  зданию  примыкали  вытЯнувшиесЯ  в   рЯд  бесчисленные  башенки  и
постройки - то низкие, то высокие, с лесенками и сводчатыми крылечками.
     Ќадменный ‹еван  „адиани встретил ‚еликого Њоурави не  в  тронном зале,
где обычно принимал светлейших кнЯзей и  чужеземных владетелей,  а на первой
площадке у главного входа. ‡а поЯсом владетелЯ торчал золоточеканный кинжал,
на  цепочке свешивалась саблЯ,  а  левой  рукой  он  придерживал мантию,  на
высокий  ворот  которой ниспадали блестЯщие кудри.  ’ри  драгоценных султана
увенчивали корону.  Ѓезбородый и безусый,  с остро очерченным носом и крутым
лбом,  походил ‹еван на древнего эллина.  Ћн приветствовал Њоурави поднЯтием
руки. € в тот же миг звучно ударил колокол.
     Ќе   наклонЯЯ  головы,   не  опускаЯ  глаз,   Њоурави  ответил  тем  же
приветствием.  € так же гордо поднЯли правую руку ‡ураб, ‚ахтанг, „имитрий и
Ђвтандил...
     Њного пиршеств видел на своем веку „имитрий,  но такого сумасшедшего не
припомнит.  ‘катерть лежала  только перед  светлейшим владетелем.  Ћстальные
столы,  покрытые черными кожами,  походили на  лежащих буйволов.  ‚  стороне
тЯнулись простые,  ничем не  покрытые столы,  образуЯ как  бы  длинный узкий
мост.
     „венадцать прислужников бегом внесли на  палках огромный котел с  гоми,
за  ними  спешили с  лопатками на  плече раздевальщики.  Ќе  успел смолкнуть
грохот  опущенного котла,  как  из  ниши  выбежали старшие  слуги,  таща  на
носилках целиком сваренную свинью  и  полузажаренную корову.  “дарил  в  нос
запах перца и крови,  стекавшей с носилок.  ђаздалсЯ перестук железа,  в зал
ввалилась процессиЯ стольников,  вздымаЯ торжественно, как дружинники копьЯ,
шампуры с нанизанными на них зайцами,  фазанами,  каплунами, утками. ‘ледом,
словно  тЯжелый  обоз  за  легкой  конницей,  проследовали повара,  несЯ  на
вертелах барашков,  телЯт,  кабанов.  €  тотчас,  как гонцы,  во все стороны
разбежались поварЯта с  маленькими котлами,  наполненными ореховым соусом  и
острыми приправами.
     Џо   мановению  жезла  гостеприимца  раздавальщики  хватали  из   котла
лопатками гоми и,  обегаЯ зал,  наделЯли каждого гостЯ большой долей, бросаЯ
гоми перед ним прЯмо на кожу. ѓости делали в гоми Ямку, куда поварЯта быстро
вливали соуса.  Ќе дремал и главный повар посреди зала,  -  он лихо разрубал
топором корову,  свинью,  овец,  бросал  большие куски  в  решето и  гаркал.
Џодбегали прислужники,  хватали  решето  и,  как  безумные,  носились  между
столами, швырЯЯ гостЯм сильно проперченное мЯсо. ‘тольники, как в лихорадке,
стЯгивали дичь  с  шампуров.  Ќа  деревЯнные столы,  где  разместились менее
почетные гости, продолжали лететь куски коровы.
     ‡атем  мегрельцы буйно  выхватили кинжалы.  „имитрий вскочил и  обнажил
шашку,  готовый дорого продать жизнь Њоурави. Ќо кинжалы, свистЯ, опустились
на дичь и мЯсо,  ожесточенно рубЯ их.  “сердно заработали челюсти.  „имитрий
опешил,  но тут же,  под одобрительный рев, с размаху клинком отрубил кабану
голову.
     ‚иночерпий,  став на  колено,  расстелил перед ‹еваном пеструю турецкую
шаль, положил возле него нож, поставил серебрЯную тарелку и шесть серебрЯных
чаш различной величины.
     ’акой же роскоши удостоились и картлийцы.  Њоурави, усаженный по правую
руку ‹евана, кроме того, получил чашу с золотыми изречениЯми. ќто был личный
дар ему от „адиани.
     ‡ураб,  сидЯ по левую руку ‹евана,  испытывал большое смущение.  ‘тоило
ему принЯтьсЯ за утку,  как под рукой у него уже маслилась ножка Ягненка, не
успевал он вонзить зубы в ее прЯную мЯкоть, как перед ним падал каплун, едва
удавалось разорвать пополам жирную птицу, как перед глазами назойливо маЯчил
фазан,  он  с  остервением принималсЯ за дичь,  но откуда-то вдруг поЯвлЯлсЯ
зажаренный зайчик и нагло лез в рот.
     Њысленно перебрал ‡ураб все арагвинские ругательства,  но  вслух учтиво
благодарил гостеприимца за  предложенного цыпленка.  “став боротьсЯ с  едой,
‡ураб  предалсЯ  размышлению  о   бренности  жизни.   …го  внимание  привлек
позолоченный котел.
     ‹авируЯ между виночерпиЯми, чашниками, прислужниками, раздавальщиками и
поварЯтами,  пЯть  личных  стольников владетелЯ  остановились возле  ‹евана.
‘тарший  стольник  опустил  в  маленький  котел  узорчатую ложку  и,  достав
пушистое белое гоми,  положил раньше ‹евану, потом Њоурави, царевичу, ‡урабу
и  двум пожилым советникам.  •лебонос вынул из кожаной сумки,  висЯщей через
плечо,  шесть  чуреков  и  преподнес ‹евану,  который,  оставив  себе  самый
большой, передал остальные тем, кто получил гоми из позолоченного котла.
     ’о и  дело виночерпий,  становЯсь на колено,  наполнЯл вином свою чашу,
пробовал вино -  в доказательство того,  что оно не отравлено, - и передавал
кувшин ‹евану.
     ќрасти и Ђвтандил,  стоЯвшие позади Њоурави,  были все времЯ настороже.
‘лишком много скопилось здесь вооруженных, чтобы спокойно предатьсЯ веселью.
     Ћт ‹евана не укрылась предосторожность картлийцев,  и  он подумал:  "Ќе
стоит обижатьсЯ, в моем доме Я сам получил удар в спину копьем и, ловко упав
на  стол,  обманул разбойника,  которому не преминул выколоть глаза".  ‹еван
благодушно крикнул вошедшему старику в заплатанной одежде:
     - ќ-о, Њелитон, уже выздоровел?!
     - ‚ыздоровел,  большой  господин,  от  твоего  отвара  из  пЯтилистника
выздоровел!  Џусть бог пошлет тебе столько дней,  сколько стоит землЯ! Џусть
копыто твоего конЯ...
     - ќ-о,  садись за  гоми!  Ђ  благословлЯть завтра успеешь,  когда  тебе
нечего будет кушать.
     Њиндобили - пришедший под покровительство - шмыгнул за деревЯнный стол,
- и  тут  же  раздавальщик опрокинул перед ним  полную лопатку гоми,  другой
швырнул ему кусок коровы, а виночерпий с разлета плеснул в чашу вина.
     ‡венели шампуры,  над пирующими опЯть замелькали каплуны, фазаны, утки,
дикие куры.  „имитрий ловко подхватил каплуна,  сжал  обеими руками и  сразу
оторвал зубами полбока. Ќо тут над его ухом что-то рЯвкнуло:
     - ‚архарале! ’архарале!
     ‚ шестиголосое пение врезались резкие,  пронзительные звуки зурны.  Ќад
столами перекатывалось:
     - ’архарале! ‚архарале!
     Ћсобенно громко гудел,  обнимаЯ все голоса, четвертый голос - дврини, а
шестой голос - крини - взлетел к потолку, красуЯсь переливами.
     ‡орко присматриваЯсь ко  всему,  ‘аакадзе не  забывал протЯгивать через
плечо  куски  мЯса,  дичь  или  чашу  Ђвтандилу и  ќрасти.  ‡араженные общей
поспешностью,  телохранители, сами не знаЯ почему, торопливо глотали горЯчее
мЯсо и захлебывались вином.
     Џриготовленные триста  блюд  светлейший ‹еван  приказал подать  в  одну
ночь, ибо у Њоурави не было времени остатьсЯ на семидневный пир.
     –аревич ‚ахтанг наблюдал за ‹еваном, который среди морЯ вина и гор Яств
был воздержан в еде и пил умеренно.
     ‚ разгар пира поднЯлсЯ придворный тавади,  правитель крепости —аладиди.
Ћсушив залпом кувшин,  он взЯлсЯ за второй, величаво откинул парчовые рукава
архалука, поклонилсЯ Њоурави и воздал похвалу его деЯниЯм:
     - Ѓлагородные!  Ќе  исчезнет  из  памЯти  ‘амегрело  посещение  ѓеоргиЯ
‘аакадзе,  доблестного витЯзЯ и  стЯжателЯ славы.  Ѓеспримерное единоборство
"барса" Љартли  со  "львом €рана" не  смеет  забыть никто,  ибо,  по  закону
древних,   неблагодарность  наказуетсЯ  смертью.   ‘калистый  ‘урами   может
задержать тучи на своих гребнЯх, но не стремление воинов к дружбе. € зачем с
будничной свечою искать солнце,  когда  оно  само  переступило наш  порог  и
озарило  ‡угдиди  пламенем  величиЯ?  ‘оветник  светлейшего  говорил  долго,
изысканно, но ‘аакадзе не мог уловить скрытый смысл его восхвалениЯ и понЯл:
перед ним тень великого хитреца, ‹евана „адиани...

     ‘транно  было   видеть  после  вчерашнего  пира   холодную  надменность
владетелЯ ‘амегрело.  Ћн  подозрительно прислушивалсЯ к  словам  Њоурави,  к
резкой откровенности ‡ураба, к каверзным вопросам ‚ахтанга.
     ‚ строго убранном зале говорили о дружбе, о намечающемсЯ союзе Љартли с
’урцией.  Ќо  ‹еван чувствовал:  главный разговор будет с  глазу на  глаз  с
Њоурави,  и  все  больше  скупилсЯ на  слова.  ’олько вспылил,  когда  ‡ураб
упомЯнул о ѓуриели:
     - Ќапрасно,  кнЯзь,  напомнил о  кичливом осле!  ќ-о!  ђазве  он  может
понЯть, что такое осторожность владетелЯ и решительность полководца?
     - Њногочтимый, светлейший ‹еван, если памЯть верна мне, то могу указать
немало удачных войн ѓуриели,  -  ответил задетый ‡ураб.  - Џритом доблестный
ЊамиЯ - твой родственник.
     - Ќемало удачных войн?  Ќо ни одной -  с  „адиани!  ќ-о!  Ђ  родство не
укорачивает его глупости...  ‚от ѓуриели все жалуетсЯ на  разорительную дань
‘тамбулу, а кто в этом виноват? Љакой эфенди - будь то просто гонец - к нему
из  ‘тамбула ни  ЯвитсЯ,  тотчас  вытаскивает из  сундуков свои  богатства и
кичитсЯ,  что  в  тайниках в  семь раз больше хранитсЯ.  Ђ  у  везиров легко
разгораютсЯ зрачки на чужое:  если хранитсЯ больше,  пусть и дань в семь раз
увеличитсЯ.
     - Ќо и ты, светлейший, платишь дань ‘тамбулу.
     - џ?! Ђ разве царевичу ‚ахтангу не известно о дани, добровольно мною...
     - „обровольной дани не  бывает:  если не  силой,  то положением обЯзали
тебЯ, светлейший.
     - ’ы прав,  царевич,  -  положением...  ќ-о, только не ‘тамбул, а Я сам
себЯ обЯзал.  €...  хотел бы  видеть при  жизни во  весь рост неосторожного,
который силой принудил бы ‹евана „адиани платить ему дань!  Ђ  чтобы убедить
тебЯ, раскрою мои действиЯ. “верен, и Њоурави Љартлийский и владетель Ђрагви
их  одобрЯт,  -  ‹еван  выхоленными пальцами поправил ожерелье.  -  ’урецкие
везиры  рыскают  в  поисках чужих  царств,  особенно они  любЯт  прирезывать
смежные земли.  ќ-о!  “  менЯ  было  две  возможности:  или  мечом  доказать
непобедимость ‘амегрело, или миром удерживать хищников на далеком пределе. џ
соизволил  выбрать  вторую,   ибо  в   то   времЯ  мою  ‘амегрело  раздирали
междоусобицы задиристых тавади,  да  и  лично мне пришлось немало возитьсЯ с
заговорщиками...  ђади  поддержаниЯ дружбы  Я  отправил  султану,  везиру  и
влиЯтельным пашам богатые дары и  просил властелина османов раз  в  два года
принимать от  менЯ подать.  Џри  этом Я  описал боевой дух  моих подданных и
богом сотворенные укреплениЯ,  доступные только полету орлов... ’ак нерушимо
установилась моЯ дружба с блистательным ‘тамбулом.
     - Ќо до менЯ дошло,  светлейший,  что по принуждению султана ты чуть не
выступил за ’урцию против €рана, - сказал ‡ураб.
     ‹еван  рассмеЯлсЯ и  выразил неодобрение лазутчикам ‡ураба,  засорЯющим
уши  господина смешной ложью.  €  подробно разъЯснил,  как в  прошлом султан
пыталсЯ  доказать  „адиани  свое  неоспоримое  право  требовать  от  данника
выступлениЯ длЯ  захвата …ревана,  ибо эта крепость шаха ближе к  ‘амегрело,
чем к  ‘тамбулу.  Ћн,  ‹еван,  не  преминул напомнить султану,  что никто из
предков „адиани не служил ’урции войском,  -  конечно,  и он,  ‹еван ‚торой,
конЯ  длЯ  подобного  дела  не  оседлает.  Ђ  если  султана  тЯготит  подать
‘амегрело,  то  он  учтиво прекратит ее  высылку.  Џросил также  вспомнить о
скромности ‘амегрело, никогда не обременЯвшей султана просьбой о защите, ибо
мегрельцы сами в силах отстоЯть свою землю - каким бы могущественным ни слыл
враг.  …сли  же  кто  по  безрассудности вторгнетсЯ  в  пределы,  защищенные
непроходимыми горами,  лесами,  болотами,  а  по морской черте неприступными
башнЯми,  то мегрельцы сами сожгут свои хижины и  уйдут со скотом на высоты,
чтобы  оттуда  издеватьсЯ над  бессилием врага,  заманиваЯ его  в  западни и
уничтожаЯ до последнего башибузука.
     - ќ-о,   мой  кнЯзь,   -   весело  добавил  светлейший,   -   на  такое
предупреждение повелитель османов - вернее, его везир - ничего не ответил, а
прислал  с  попутной  фелюгой  кальЯн,  рассчитываЯ затуманить мысли  ‹евана
„адиани.  ‚ благодарность Я отослал везиру -  вернее, его султану - амулет с
вырезанными ходами,  из  которых нет  выхода.  ‘  того радостного днЯ у  нас
по-прежнему дружба издалека.
     Њоурави внимательно изучал владетелЯ, на хищно изогнутых губах которого
играла недобраЯ усмешка:
     - €здалека,  мой светлейший?  Ђ  разве не  прислал к  тебе послов везир
Ћсман-паша с целью получить золото, необходимое ‘тамбулу длЯ ведениЯ войны с
шахом Ђббасом?
     - ќ-о,  мой Њоурави!  Ѓыло и  такое,  но после двух посольств Я  отучил
османов  посещать  менЯ!  -  €  под  одобрительный смех  ‡ураба  и  царевича
продолжал: - ‘начала пашей на границе встретили самые знатные тавади в самых
простых архалуках. Ћни повезли послов не в ‡угдиди, по удобной дороге, через
красивые места,  а  в  пЯтидесЯтый мой запасной замок -  по тропам в  крутых
скалах,  и когда те изнемогли,  потащили их через заболоченные леса, выбираЯ
при  переправах  поглубже  брод  и  с  притворным  сожалением наблюдаЯ,  как
разодетые паши  погружались по  поЯс  в  мутную воду.  „лЯ  ночлега избирали
хижины  наибеднейших крестьЯн,  где  взамен постелей подкладывали изнеженным
сено,  а к обеду подавали овечий сыр и зелень.  Џослы рассчитывали отдохнуть
от тЯгот странствиЯ во дворце „адиани, но и здесь их ждала печаль. џ, ‹еван,
встретил пашей в  бедном одеЯнии,  пригласил под тень дерева и,  усевшись на
ветхом  ковре,  окруженный множеством воинов  в  шкурах,  но  вооруженных до
зубов,  вежливо выслушивал вестников ‘тамбула...  „ом Я им отвел просторный,
но  дощатый,  не имевший дверей,  а  без крыши оставшийсЯ по случаю прибытиЯ
османов. Ѓыл веселый месЯц частых ливней, и стамбульцы бегали из угла в угол
в  поисках сухого места.  ‚ пищу Я отпускал им ежедневно одну тощую козу,  а
изобилие лепешек к  такому  мЯсу  вообще  излишне.  Џослы  уже  намеревались
позабыть закон о  запрещении вина,  но  им  приносилось такое,  что при всем
желании они  были  вынуждены твердо соблюдать закон пророка и  утолЯли жажду
водой,  как им это закон предписывал.  € вот, проклинаЯ нищенскую ‘амегрело,
паши клЯлись в ‘тамбуле, что владение „адиани упоминаетсЯ в суре корана, как
проклЯтый  аллахом  ад,  а  дикое  обращение  владетелЯ  с  ними  доказывает
бесполезность его  страны длЯ  ’урции.  ‚ыслушиваЯ пашей,  султан,  "падишах
вселенной",  терЯл  охоту  просить об  увеличении дани,  перестал беспокоить
смиренного  „адиани  присылкой  высоких  послов  и  обрушилсЯ  на  греков  и
македонцев.  Џоэтому, высокочтимые гости, Я и назвал ѓуриели кичливым ослом,
ибо у  него не проходит ни одной зимы без посещениЯ приЯтных османов.  € чем
больше он кичитсЯ,  тем больше беднеет, а чем больше Я сижу на ветхом ковре,
тем  больше  наполнЯютсЯ  мои  пЯтьдесЯт  дворцов  шелковыми  керманшахскими
коврами.
     "Ќелегко будет справитьсЯ с таким хитрецом", - подумал ‘аакадзе и, хотЯ
спешил  в  €мерети,  осталсЯ на  трехдневное празднество,  устроенное в  его
честь.
     Њежду мужским пиром,  напоминавшим скорее разгул воинов на  стоЯнке,  и
пиром в покоЯх царственной „ареджан,  второй жены ‹евана,  состоЯлись конные
игры.  ђазодетые тавади и  азнауры,  блистаЯ клинками,  расположились по обе
стороны  возвышениЯ,   где  на  керманшахских  коврах  восседали  „адиани  и
картлийцы.
     ‹ишь  только светлейший подал  знак,  как  с  двух  сторон вынеслись на
обширное поле две конные партии.  Ќа  разгорЯченных скакунах вместо чепраков
пестрели шкуры тигров,  а  седла были крепко пригнаны подпругами из  тройных
ремней.  Љаждый наездник, как саблей, потрЯсал чогани - небольшой лопаточкой
- и  стремительно нессЯ на  середину полЯ,  где  лежал мЯч,  обшитый золотым
позументом.  ‚ырвавшись вперед,  прославленный наездник,  сын ‹ипариани,  на
всем скаку вкатил мЯч на  чогани,  круто повернул и  помчалсЯ к  возвышению,
преследуемый кричащими игроками враждебной партии.  Ћн подскакал к  Њоурави,
подбросил вверх мЯч,  который,  упав на землю, отскочил, по точному расчету,
на чогани второго наездника той же партии.  ђезкий удар через плечо -  и мЯч
снова  вылетел на  середину полЯ.  Ѓешено  вертЯсь в  седлах,  игроки  вновь
устремились за мЯчом,  и  их Яростные выкрики перемешались с ржанием коней и
свистом чогани.  Џод  поощрительный рев  отчаЯнный ‹ипариани опЯть  завладел
мЯчом,  вздыбил конЯ и взмахнул чогани. ЊЯч плавно описал круг и опустилсЯ у
ног ‹евана.
     Ќе успели наездники спешитьсЯ,  как был вбит длинный шест с  серебрЯным
кубком на  верхушке.  Џеред  возвышением,  по  линии  растЯнутого позумента,
выстроились верховые.  Џо  знаку светлейшего они рванулись к  шесту,  пускаЯ
стрелу за  стрелой.  Ќо вот блеснул сбитый кубок,  победитель подхватил его,
спрыгнул у возвышениЯ и преклонил колено. ‘ветлейший небрежно бросил в кубок
перстень...
     ‘аакадзе  высоко  оценил  искусство всадников и  ловкость коней.  ’акаЯ
конница может стать надежным прикрытием ‘урами.
     ‹ишь  на  третий  день  состоЯлась беседа Њоурави с  владетелем.  —ерез
полуовальные окна  струилсЯ чуть  сладковатый запах рододендронов.  €зобилие
турецких и  персидских ковров сочеталось с  древними сосудами,  испещренными
затейливыми орнаментами и изречениЯми.  ‹еван, любивший медленно обдумывать,
а  потом стремительно выполнЯть,  выслушал откровенные высказываниЯ Њоурави,
но продолжал безмолвствовать.
     “молк и  Њоурави:  к такому началу серьезного разговора привык в €ране.
‘амегрело была им разгадана:  воинственна, но коварна; богаты кнЯзьЯ - беден
народ;  но все, от владетелЯ до нищего, жаждут боев ради славы и обогащениЯ.
‚глЯдываЯсь  в  застывшее  лицо  светлейшего,   ‘аакадзе  не  без  удивлениЯ
припоминал вчерашний пир в покоЯх блистательной и коварной „ареджан.
     ‹еван „адиани казалсЯ там веселым,  юным,  думалось - никакаЯ забота не
может омрачить его чело.  ЌарЯд его был роскошен,  хотЯ странен,  -  он мало
отличалсЯ от одеЯниЯ „ареджан.  ’а же дамасскаЯ ткань, спускающаЯсЯ до пола,
подбитаЯ  кротовым мехом,  украшеннаЯ сверху  донизу  золотыми и  жемчужными
пуговицами, та же белаЯ сафьЯноваЯ обувь на высоких каблуках.
     ЋбрЯд приема гостей понравилсЯ ‡урабу ќристави и царевичу ‚ахтангу,  но
„имитрий с трудом преклонЯл колено перед каждой из кнЯгинь,  сидевших в рЯд,
и  багровел,  когда красивые мегрелки отвечали ему приседаниЯми.  ‹юбопытный
Ђвтандил не отставал от царевича, попутно разглЯдывал Янтарные, от впущенной
мази,  белки красавиц,  их  нежные лица,  покрытые белилами из сока черешен,
брови,  сведенные на переносице,  подчерненные ореховыми чернилами,  и щеки,
нарумЯненные лаконосом.
     ‚спомнил  ‘аакадзе и  танец  „ареджан.  Ћна  поднЯлась,  стройнаЯ,  как
несгибающаЯсЯ ветка;  две  тЯжелые  косы,  унизанные  золотом  и  каменьЯми,
спускались до  пЯт и  колыхались,  как черные змеи;  две другие,  намотанные
вокруг  ушей,   отливали  сумраком  мегрельского  побережьЯ,   и   еще   две
скрещивались под подбородком Я исчезали,  словно в тумане, в легких складках
треугольной вуали.  ѓордо  вскинутую  голову  увенчивала,  наподобие короны,
гагурджала - маленькаЯ шапочка с причудливыми извивами и пышным султаном.
     Љогда  „ареджан,  изогнув руки,  поплыла по  ковру,  длинные вырезанные
рукава показались крыльЯми хищной птицы.  € почудилось ‘аакадзе, что со стен
кровавой лавиной сползают ковры...  …го  воспоминаниЯ прервал голос  ‹евана.
"„а, - подумал ‘аакадзе, - этого опасного упрЯмца необходимо или привлечь на
свою сторону,  или уничтожить в  кровопролитной битве,  но...  сейчас еще не
времЯ".
     - ‘оюз с €мерети и ѓурией мне невыгоден, Њоурави! ’акже и с Ђбхазети! -
сумрачно ронЯл слова ‹еван.  -  ќти дикари платЯт мне дань,  ибо в  дни моей
борьбы с возмутившимисЯ тавади они нападали и грабили моих подданных.
     - Ќе потому ли,  мой светлейший, твои подданные живут скорее в шалашах,
чем в удобных жилищах?
     - ќ-о,  мой Њоурави! ’ам, где десЯть месЯцев можно наслаждатьсЯ хорошей
тенью под деревом, не нужны душные норы!
     - Ќо зато каждому необходима одежда.
     - џ  одеваю,  скольких могу,  но конь и  оружие у каждого,  ибо счастье
мегрельца в  коне,  оружии и  собаке.  Ђ  ѓурию Я  все  же  заставлю стать в
зависимость от ‘амегрело.
     - Ђ €мерети?
     - €мерети решил завоевать.
     - „олжен тебЯ огорчить, светлейший ‹еван: €мерети этого не допустит.
     - ‚ подобных случаЯх не спрашивают разрешениЯ! €мерети, хоть и царство,
но  неизмеримо слабее ‘амегрело.  џ  же  в  мирное времЯ  способен выставить
тридцать тысЯч шашек.
     - ‡наю.  Ђ  в военное выставишь сто двадцать тысЯч.  Ќо вот шах Ђббас в
мирное времЯ только в €сфахане держит под копьем сто двадцать тысЯч. Ђ когда
идет  войной,  способен  выставить  четыреста  тысЯч  сарбазов,  снарЯженных
пушками, пищалЯми и пузырЯми с Ядовитым паром.
     - Ќет  мне  дела  до  шаха Ђббаса!  џ  -  ‹еван „адиани!  Ќаши земли не
сопредельны!
     - Љонечно,  мой светлейший, нет дела тебе до шаха Ђббаса, пока Љартли и
Љахети грудью защищают тебЯ.  Ќо  не  думаешь ли ты,  что может настать час,
когда  ради  спасениЯ царств Љартли и  Љахети договорЯтсЯ с  шахом Ђббасом и
чуть посторонЯтсЯ, даваЯ дорогу €рану к давно желанному краю ѓрузии.
     - …сли чуть посторонитесь -  раньше вас истребЯт.  Ђ у менЯ с "иранским
львом" нет споров.
     - ‡най,  мой  светлейший:  отклонишь  союз  с  грузинскими царствами  -
останешьсЯ один.  ЏолумесЯц на  ЂйЯ-‘офии ближе тебе,  чем  солнце на  спине
"льва". Ќо шах или султан все равно тебЯ проглотЯт. …ще скорее вонзЯт в тебЯ
клыки возмущенные тобою €мерети, Ђбхазети и ѓуриЯ.
     - ќ-о,   Њоурави!   “же  объединились  мои  враги,   но   не  боюсь  их
многочисленности.  ‘то  тысЯч  мегрельцев стоЯт трехсот,  если  даже  у  них
найдетсЯ столько.
     - Ќе следует забывать Љартли и Љахети.
     ‚  изумлении  ‹еван  уставилсЯ  на  Њоурави,   спокойно  поглаживающего
рукоЯтку меча.
     - ’ы с чем ко мне пожаловал, Њоурави? Љак друг или...
     - Љак друг, мой светлейший.
     - ѓовори до конца.
     ‚незапно ‘аакадзе резко повернулсЯ и, раньше чем ‹еван успел сообразить
что-либо, с силой толкнул дверь.
     ‚  темном коридорчике мдиванбег-ухуцеси отлетел к стене и,  схватившись
за лоб, оторопело заморгал.
     - ѓлубокочтимый тавади,  -  почтительно сказал ‘аакадзе, - ты, кажетсЯ,
пожелал войти?  џ  поспешил распахнуть перед тобою дверь.  -  €  обратилсЯ к
нахмуренному ‹евану: - ђазговор, мой светлейший, закончим в –аленджиха.
     - ’ы намерен посетить древние усыпальницы?
     - џ   бы  счел  неучтивым  после  оказанного  мне  царственным  ‹еваном
гостеприимства не преклонить колено перед прахом великих предков „адиани.
     ЏросиЯвший ‹еван  ударил в  медный диск  и  хотел было  распорЯдитьсЯ о
выезде наутро,  но  Њоурави выразил сожаление:  деле Љартли ждут его,  и  он
просит не откладывать поездку.

     ђазговор с  Њоурави  обеспокоил светлейшего владетелЯ.  …го  не  пугала
€мерети,  даже если она объединитсЯ с ѓурией.  Ќо "непобедимого" он не желал
иметь врагом:  непроходимых гор длЯ этого "барса" не существует. Џример тому
- „валети. ‡амки расщепил, как дерево... Ђ разгром Љарчи-хана? € с Љахети не
хуже... …сли останусь один, не повторитсЯ ли подобное? Ќет, не посмеют!
     ‹еван  приказал седлать коней сотне всадников -  столько же,  сколько у
Њоурави...
     „ва зорких ангела, стерегущий и вписующий, оберегали главный вход храме
–аленджиха. ’усклые блики свечей колебались на древних гробницах, высеченных
из серого камнЯ и мрамора. ѓрузинские и греческие надписи на гробницах гордо
извещали,  что  покоЯщиесЯ  здесь  рыцари  носили  высокий  сан  куропалата,
дарованный императорами ‚изантии.
     ‘аакадзе,   сжимаЯ  меч,   преклонил  колено  перед  гробницей  первого
куропалата.  „вое сильных,  погруженные в  большие думы,  долго не  нарушали
величественную тишину...
     ‚низу у родника поили коней.  ‡ураб и ‚ахтанг, передав поводьЯ конюхам,
прогуливались по  полЯне,  обмениваЯсь скупыми  словами:  что  даст  ѓеоргию
таинственный разговор со светлейшим драчуном?  € зачем понадобилось Њоурави,
подобно зурначу,  самому разъезжать по чужим владениЯм, выдумываЯ заманчивые
посулы, когда в своем царстве еще не совсем весело?
     Ќо  „имитрий,  который бросил папаху на  душистую траву  и,  безмЯтежно
растЯнувшись,  смотрел в небо, как некогда в синие глаза Ќино, хорошо знал -
зачем.
     - Ќет блеска в  Љартли,  ибо нет в  Љартли царЯ,  -  продолжал разговор
‹еван.
     - ’ы угадал, светлейший. –арства ждут богоравного ’еймураза.
     - ’еймураза?! - удивилсЯ ‹еван. - Ђ не тебЯ?
     - џ решил - ’еймураза.
     ‹еван сбросил плащ,  который лег на мрамор поникшей тенью. ЌеобъЯснимое
волнение испытывал ‹еван и мысленно восклицал:  "Љто этот человек?  ‘ажает и
сбрасывает царей,  а  сам не  овладевает престолом.  Ћ  его здоровье молебны
служат, а он нищему дарит боевую шашку. ЉнЯзей пригнул. Њоей душой в три днЯ
овладел.  € прав,  во всем прав!  ђазве сейчас времЯ мелким дракам? ђазве не
кроваваЯ бурЯ несетсЯ на ѓрузию?  Љто поручитсЯ,  что фелюга ‘амегрело мирно
будет покачиватьсЯ на вздыбленных волнах?"
     ‹еван шагнул вперед:
     - Њоурави,  в €мерети Я прибуду,  свидетели -  царЯщие здесь „адиани! -
‹еван  обнажил  саблю,  положил на  мраморную плиту,  благоговейно поднЯл  и
прикоснулсЯ губами к лезвию. Џотом вкинул в ножны и преподнес Њоурави.
     ‘нЯл с себЯ меч и Њоурави, протЯнул ‹евану...
     Љогда  они  спустились к  дороге,  ‡ураб  сразу  заметил обмен оружием:
сломил все же!..
     ‚ Љуполовидном замке, вблизи крепости “химериони, Њоурави договаривалсЯ
с   ѓеоргием  III.   ‡десь  не  было  споров.   „ерзкие  притЯзаниЯ  „адиани
Његрельского держали в напрЯжении и царЯ и имеретинского католикоса ЊалахиЯ.
Ѓеспрестанные стычки ослаблЯли царство, не был устойчив и ѓуриели.
     ‚оенный союз устрашит €ран и  ‘тамбул,  он сулит счастливое успокоение.
‘нарЯжаемое в  ’урцию посольство будет ссылатьсЯ на сплочение сил грузинских
царств  и  кнЯжеств  и  возвестит о  возвращении на  картли-кахетинский трон
дружественного  €мерети  царЯ,   ’еймураза  Ѓагратида,  под  чьим  скипетром
воссиЯют два царства.
     ‚от  почему  так  весел  перезвон колоколов над  Љутаиси  и  торжеством
охвачены улицы.
     ‚озле  Ћкрос-—ардахи расходЯщимисЯ лучами  выстроились конники €мерети,
Ђбхазети, ‘амегрело и ѓурии. Ћни с опаской поглЯдывали друг на друга, крепко
сжимаЯ оружие.  €м  все  мерещитсЯ -  вот-вот боевые трубы затрубЯт призыв к
сражению.
     Ќо  в  одну линию вытЯнулись шесть знаменосцев,  высоко вздымаЯ голубое
знамЯ Љартли,  светло-красное Љахети, светло-синее €мерети, белое ‘амегрело,
розовое ѓурии и зеленое Ђбхазети...
     ‘то всадников во главе с Ђвтандилом охранЯют вход в Ћкрос-—ардахи,  где
сейчас совещаютсЯ царства и кнЯжества...
     ‚   праздничных  ризах  вошли  в  ‡олотую  галерею  католикос  ЊалахиЯ,
архиепископы,  епископы и митрополиты.  Љутатели победно нес гелатский крест
высотою в  два аршина,  обложенный золотом,  каменьЯми и  жемчугом.  Ќа этом
кресте  царства и  кнЯжества принесут клЯтву восстановить иверскую черту  от
Ќикопсы до „ербента и оборонЯть ее сообща от неверных.
     Њогуче ударил колокол храма Ѓаграта.  Ћдновременно, впервые не соблюдаЯ
старшинства, затрубили шесть труб.
     ѓлавы грузинских царств и  кнЯжеств скрепили подписью и печатью военный
союз.  Џоследним приложил к  свитку  кольцо  Њоурави,  сковав шесть  звеньев
объединенной ѓрузии.


        ѓ‹Ђ‚Ђ ‘ЋђЋЉ ‚’ЋђЂџ

     „ва одинаковых посланиЯ к шаху Ђббасу были зашиты:  одно в чоху Њахара,
другое в архалук пчеловода. ‚се шло гладко, как задумал адиман, но вдруг по
пути  в  €сфакан  на  гонцов  свалились с  деревьев,  с  криками  "‡армюран!
‡армюран!"  "курды",  то  есть  переодетые  "барсы".  Ђ  другие  "барсы",  с
выкриками "„арбазан! „арбазан!", ринулись с камнЯми на мнимых курдов.
     Њахара, чувствуЯ нож "курда" у своего горла, отчаЯнно завопил: грузины,
помогите!
     ђостом затеЯл ссору с звероподобными "курдами". ‚ лесу совсем стемнело,
поэтому Њахара не видел, как переодетые и непереодетые саакадзевцы со звоном
скрещивали шашки,  едва касаЯсь ими друг друга. Ќо он с ужасом слышал стоны,
вопли, проклЯтиЯ и топот убегающих.
     ђазвели костер,  Њахара,  корчась от едкого дыма, умолЯл сорвать с него
веревки и вернуть хотЯ бы чоху.  ‚нимательно прочел ђостом послание адимана
шаху,  извлеченное из чохи простофили Њахара, и, приставив кулак к его лицу,
загремел: "’еперь Я узнал, какой ты царский мсахури, собачий сын! ‘вою землю
отправилсЯ персу  продавать?!"  €  сильным ударом  расплющил нос  кнЯжескому
гонцу...
     ђостом и  не  подозревал,  как  радовалсЯ Њахара,  заключенный вскоре в
башню длЯ  малоопасных преступников:  "Ѓог счастье послал,  каменный колодец
смертью не угрожает, лучше здесь отсидетьсЯ. ‚ Њарабду спешить или под нож -
все равно!"
     Њоурави  охоту  ђостома  оценил  высоко.  “далось  проникнуть  в  мысли
адимана и обнаружить злоумышленников.
     “же  за  одну такую услугу адиман заслужил освобождение из  тбилисской
крепости. Њоурави еще раз перечитал послание к шаху.
     адиман уверЯл шаха,  что  многие кнЯзьЯ опЯть склонили свои  знамена к
его золотым стопам.
     "‡меиный" кнЯзь  клЯлсЯ  "иранскому льву",  что  "‡ураб  ќристави полон
расскаЯниЯ,  и,  как  только "властелин вселенной" переступит порог  Љартли,
ќристави  Ђрагвский,  согретый  персидским  солнцем,  ринетсЯ  на  ‘аакадзе,
осмелившегосЯ изменить шах-ин-шаху,  и  угрозами принудит к  тому же  многих
кнЯзей, оставшихсЯ верными всесильному и милостивому покорителю царств...
     „альше  адиман,  славЯ  шаха  Ђббаса,  вит