легка прикрытый
грушевыми деревьЯми. Ќо стрелЯть могли и с любой другой стороны. —то
это? ЋбознавшийсЯ мститель? ‘умасшедший? Џерестрелка бандитов? џ не
знал, что думать. џ вышел к автобусной стоЯнке и поехал в город.
     џ решил, что в милицию сообщать об этом как-то глупо. ‚озможно,
подсознательный страх перед тем, кто стрелЯл. ‹юди, которым Я об этом
случае рассказывал, только пожимали плечами.
     Џрошло несколько дней. Њы со студентами, как обычно, работали на
табачной плантации. ‚друг ко мне подходит человек высокого роста и
очень сильного сложениЯ.
     -- ‘лушай, -- говорит он мне и, похохатываЯ, бьет по плечу, -- хорошо
Я тебЯ напугал! ’ы как заЯц прыгал на поле! Џойдем выпьем по
стаканчику!
     € Я пошел. џ еще тогда не знал, что это знаменитый бандит “ту Ѓерулава,
но от его облика веЯло такой невероЯтной звериной силой, что не
подчинитьсЯ ему было нельзЯ. Ћн был хозЯином дома, возле которого
располагалась наша плантациЯ.
     †ена его, бесшумнаЯ как тень, накрыла нам на стол, и мы сели пить.
Љстати, вино было очень хорошее и закуска тоже. џ был весь сосредоточен
на том, чтобы выглЯдеть естественным и дружелюбным. Џротивно, но что
поделаешь! Ћн мне продемонстрировал цветной телевизор, три холодильника
и тот самый автомат.
     Џотом рассказал про какое-то умыкание, в котором принимал участие, и
похвасталсЯ, что на днЯх к нему в гости должен заехать некий генерал.
     -- Љроме птичьего молока, все будет на столе, -- сказал он.
     Ќо дело не в этом. џ, слава богу, в тот день унес от него ноги и больше
он менЯ к себе не звал. Ђ дело в том что Я видел своими глазами, как
эта вот юнаЯ женщина вышла вместе с ним из его машины и прошла в его
дом
     -- Ќе может быть, ты спутал! -- закричал Я.
     -- џ никак не мог спутать, -- сказал он, -- машина остановилась
возле его дома, и они вышли из нее. џ стоЯл в десЯти шагах. „а они и не
скрывались ни от кого. ЋгромнаЯ фигура “ту рЯдом с миниатюрной девушкой
произвела на менЯ незабываемое впечатление.
     -- Љогда это было, -- спросил Я, -- ты не можешь сказать поточней?
     -- ’ри года назад, -- сказал он, -- май месЯц... ’очней не помню...
     џ ему тогда, конечно, ничего не сказал, а теперь говорю, потому что все
позади. џ думаю, отчаЯвшись дождатьсЯ наказаниЯ убийце матери и
заметив, что она понравилась этому бандиту, ‹ора обо всем с ним
договорилась. Ћн убил того, кому служил, и получил за это то, что
хотел. Џо-видимому, она обо всем рассказала Њарику, и он напилсЯ, чтобы
не сойти с ума от боли.
     —ерез год они продали дом и переехали в Љраснодар, где жила сестра
‹оры. ‘ тех пор прошло много лет. Њарик с сыном ежегодно в отпуск
приезжают к отцу, а ‹ора никогда. „умаю, что она решила навсегда
отрезать этот город от своей жизни. “далось ли это ей -- не знаю.
Њногое можно сказать по этому поводу, но Я одно скажу -- Я ей не
судьЯ.
     Ќа этом ‚иктор Њаксимович закончил свой рассказ. Њашина уже мчалась по
Ќовому Ђфону.
     -- ‘ильнаЯ историЯ, -- сказал ђасим, оборачиваЯ к нам свое горбоносое
лицо, -- давайте сейчас здесь выпьем кофе, и Я вам расскажу о своей
встрече с “ту Ѓерулава... Ђ эта девушка в определенных исторических
условиЯх могла бы стать выдающейсЯ личностью... Ќо напрасно она своему
бедному жениху все рассказала... Ќепедагогично... Њожно было скрыть...
…сть средства...
     Ћн остановил машину возле веранды открытого ресторана. Њы поднЯлись
наверх, уселись за столик и заказали три кофе.
     -- ‚от как Я встретилсЯ с ним, -- начал ђасим, -- Я поехал в лагерь
под ‡угдиди, где сидел один наш однофамилец. Њне нужно было серьезно с
ним поговорить, пристыдить его за то, что он позорит наш род, и
спросить его, как он в конце концов думает жить дальше!
     ‹агерЯ, собственно, не было. ‡аключенные жили в бараках и работали на
чайной плантации. € вот нас человек пЯтнадцать, прибывших на свидание.
Љаждый стоит и разговаривает со своим родственником. ђЯдом стоит офицер
и присматривает за нами. ‚друг Я услышал какой-то испуганный шепоток,
все замолчали, и заключенные вместе со своими родственниками сбились в
кучу.
     Ќа месте остались только Я со своим однофамильцем и какаЯ-то
мингрельскаЯ старушка, котораЯ о чем-то горЯчо упрашивала своего
сына-балбеса. џ оглЯнулсЯ и увидел, что к нам подходит какой-то
человек. ‚нушительного роста, плечистый, с черной бородой до поЯса.
Џотом Я узнал, что “ту в заключении всегда отпускал бороду. Ћдет он был
в черную косоворотку, хорошие шерстЯные брюки и сапоги.
     Ћн подошел к нам, остановилсЯ, взглЯнул на притихшую, сбившуюсЯ группу,
а потом обернулсЯ на старушку, котораЯ, не обращаЯ вниманиЯ на “ту,
продолжала о чем-то упрашивать своего сына. €, видно, это ему
понравилось. Ћн спросил у старушки, чем она недовольна, и та, возможно,
принЯв его за какого-то начальника, стала выкладывать ему свои горести.
     ‚друг взглЯд “ту упал на офицерика, продолжавшего стоЯть поблизости, и
он ему гаркнул по-мингрельски:
     -- ’ы чего тут?
     -- џ ничего, Я ничего, -- пробормотал офицерик и попЯтилсЯ к группе,
котораЯ раболепно стоЯла в стороне.
     -- Ќе беспокойсЯ, мамаша, -- сказал “ту наконец, -- Я присмотрю за
твоим сыном.
     ‘ этими словами он легким взмахом ладони дал ее сыну дружеский
подзатыльник, так что голова парнЯ откачнулась, как у болванчика. Џосле
этого он молча повернулсЯ и ушел... ‚от как Я видел “ту Ѓерулава...
     ђасим отпил кофе, на минуту замолк, и вдруг его горбоносое лицо
озарилось улыбкой воспоминаниЯ.
     -- ‘лушайте, -- сказал он, -- до чего интересно получаетсЯ! “ нас
сегоднЯ день поминовениЯ “ту Ѓерулава! џ сейчас вспомнил, что мой —агу
тоже с ним встречалсЯ, только очень давно. ЏровалитьсЯ мне на этом
месте, если это был не “ту Ѓерулава! Њолодец мой —агу, не осрамил наш
род! Ќо он сам лучше расскажет об этом, вы мне только напомните!
     Њы долили кофе, сели в машину, и поехали дальше. —аса через два мы
въехали в это горное сельцо. —агу жил на отшибе. ‚озле выезда из села
улица была перекрыта воротами, чтобы скот не мог пройти на полЯ.
     -- ‚от его сын ждет нас, -- кивнул ђасим на мальчика лет двенадцати,
стоЯвшего возле ворот. Њальчик открыл их и, пропустив машину, подбежал
к нам.
     -- џ пригоню лошадь, -- радостно сказал он, заглЯдываЯ в окно.
     Њы поехали дальше.
     -- ќтот мальчишка -- прекрасный наездник, -- сказал ђасим, -- он с
девЯти лет участвует в районных и республиканских скачках. „важды брал
призы на лошадЯх своего отца.
     Њашина остановилась возле усадьбы —агу. Њы вошли во двор. ќто был
чистый, зеленый, косогористый двор, обсаженный цветущими благоухающими
розами. „вор по абхазской традиции -- это как бы главнаЯ комната,
внутри которой расположены все остальные комнаты. Ќаши женщины убирают
и украшают свой дом, начинаЯ с главной комнаты.
     Љстати, сам дом —агу выглЯдел весьма ветхим и бедным, но рЯдом с ним
был заложен фундамент более обширного строениЯ с одинокой стеной.
     €з дома нам навстречу вышла пожилаЯ женщина, жена —агу, ее сын, парень
лет тридцати, его жена с грудным младенцем на руках и двумЯ малышами,
цеплЯвшимисЯ за ее юбку. Њы поздоровались с хозЯевами, а ђасим, кивнув
в сторону недостроенного дома, сказал:
     -- ‘колько же вы будете его строить? Ћн уже лет пЯть стоит в таком
виде.
     -- ‘ моим сумасшедшим мы его никогда не построим, -- крикнула жена
—агу, -- мы в колхозе заработали девЯтнадцать тысЯч! Њой сумасшедший
поехал в —еркезию и купил две лошади. ђасим, дорогой, поговори с ним,
пристыди его!
     -- •орошо, поговорю, -- важно сказал ђасим, -- а где он сам?
     -- Ћн по соседству, сейчас придет, -- отвечала хозЯйка, кажетсЯ,
довольнаЯ обещанием ђасима.
     Њальчик пригнал рыжую лошадку и загнал ее во двор.
     -- Ђ ну покажи фотографии, -- сказал ему ђасим,
     Њальчик вбежал в дом и через некоторое времЯ выскочил из него, несЯ в
руке кучу разноформатных фотографий.
     -- џ же вам альбом купил, почему ты не вклеил их туда? -- спросил
ђасим.
     -- Ќе знаю, -- сказал мальчик и смущенно пожал плечами.
     ќто были изломанные и расплывчатые снимки скачек. ‚идно, он их часто
показывал людЯм. €зображение толпы и бегущих лошадей. Џолучение приза
верхом на лошади. Ќаездник, проезжающий мимо трибуны и приветствуемый
какими-то начальниками.
     ’ыкаЯ пальцами, мальчик односложно объЯснЯл:
     -- џ... здесь... џ...
     -- џ тобой недоволен, -- строго сказал ђасим. -- ‚ каком состоЯнии у
тебЯ снимки? џ же тебе купил альбом. Џочему ты их не вклеил туда?
     Њальчик трогательно прижал голову к плечу и с трудом выдавил: "Ќе
знаю..."
     Ћдносложность его ответов показалась мне странноватой, и, когда он
вошел со снимками в дом, Я спросил об этом у ђасима.
     -- „а, -- кивнул он, болезненно поморщившись, как бы признаваЯ наличие
ущербной царапины в роду, -- он однажды неудачно упал с лошади...
     ‚о двор вошел хозЯин дома. ќто был сухощавый мужчина лет шестидесЯти.
Њаленького роста, жилистый. Ћдет он был в галифе и черную сатиновую
рубашку, перепоЯсанную кавказским поЯсом, на котором сбоку болталсЯ в
чехле большой пастушеский нож.
     Ћн за руку поздоровалсЯ со всеми и, понЯв, что ‚иктор Њаксимович не
абхазец, особенно сердечно с ним поздоровалсЯ как с наиболее дальним и
потому почетным гостем.
     -- „олго же вы собирались, -- сказал он, взглЯнув на ђасима, -- вон
уже где солнце... ’еперь сами решайте, сначала сЯдем за стол, а потом
объездим лошадь или наоборот?
     -- Ќет, нет, -- за всех сказал ђасим, -- сначала объездим лошадь, а
потом спокойно сЯдем за стол, выпьем, поговорим...
     -- ‚ынеси седло, -- кивнул отец мальчику. Њальчик побежал на кухню и
вынес седло и уздечку.
     —агу осторожно подошел к лошади и надел на нее уздечку. Њальчик поднес
седло. Ћтец так же осторожно, что-то ласково мурлыкаЯ, оседлал лошадь и
затЯнул подпруги. ‹ошадь вела себЯ довольно смирно. „альше произошло
неожиданное длЯ менЯ. —агу не сел на лошадь, а стал, держась за
поводьЯ, гонЯть ее вокруг себЯ, нещадно шлепаЯ камчой. Џотом он,
перехватив поводьЯ у самой лошадиной морды, стал заставлЯть ее
двигатьсЯ назад. ‹ошадь вздрагивала, дергалась в сторону, вздымала
морду и долго не могла его понЯть.
     ‚ конце концов он ее заставил пЯтитьсЯ, и она, пЯтЯсь, прошла по двору
до самой изгороди. —агу снова привел ее на середину двора.
     ’еперь он совсем коротко перехватил поводьЯ и стал заставлЯть ее
кружитьсЯ вокруг себЯ. ‹ошадь всхрапывала, упрЯмилась, но под ударами
камчи все быстрее и быстрее кружилась в полуметре от хозЯина. € вдруг
то ли она слишком круто повернулась, то ли еще что, Я не успел
заметить, но она опрокинулась на хозЯина. Ћни оба покатились по
косогору двора. Њне показалось, что теперь ни лошадь, ни хозЯин не
сумеют сами встать на ноги. Ќо они оба вскочили, и лошадник, сделав это
на мгновенье раньше, на лету цапнул ее за поводьЯ и не дал уйти.
     ’еперь лошадь так тЯжело дышала, что было слышно на весь двор ее
хриплое дыхание. —агу перекинул поводьЯ через шею лошади и вскочил в
седло. ‹ошадь вела себЯ спокойно. —агу промчалсЯ несколько раз по
двору, резко притормаживаЯ у изгороди.
     Џотом он, видимо, решив, что сопротивление лошади недостаточно
красочно, стал подымать ее на дыбы. Ќо она беднЯга, долго не понимала
его, крутила головой, вспрыгивала в сторону и, наконец, все-таки встала
на дыбы. —агу соскочил с нее, подвел к изгороди и накинул поводьЯ на
кол.
     -- ѓотова! -- крикнул он по русски и, помахиваЯ камчой, подошел к
нам.
     ‘тол накрыли на веранде, и ми уселись. Џока мы пили и ели, Я несколько
раз оглЯдывалсЯ на привЯзанную лошадь, и мне показалась странной ее
абсолютнаЯ неподвижность. Ћна даже хвостом не шевелила. џ спросил у
—агу, чем это объЯснить.
     -- Ћбижена, обижена, -- сказал он с улыбкой, как о простительном
чудачестве еще слишком молодой лошади, -- ничего, скоро пройдет.
     -- ‹ошадь, как человек! -- вдруг вскричал —агу. -- ’олько не
разговаривает. ‚от Я вам расскажу, что со мной однажды было, а вы
переведите нашему гостю.
     Ћн кивнул в сторону ‚иктора Њаксимовича.
     -- ‹ет пЯть тому назад, -- начал —агу, -- Я возвращалсЯ со свадьбы в
одном селе. Њы пили всю ночь, и Я, конечно, был крепко выпивший. ѓде-то
на полпути Я заснул, вывалилсЯ из седла и упал на землю. Љак Я потом
сообразил по солнцу, Я проспал часов семь-восемь. ЏроснулсЯ Я оттого,
что лошадь менЯ толкала мордой: "‚ставай, пора домой". ‚округ менЯ
метров на десЯть траву словно косой выкосило. Ќикуда не ушла. Џаслась
поблизости, сторожила менЯ, чтобы какаЯ-нибудь свиньЯ не осквернила или
зверь не подошел. € уже когда времени оставалось ровно столько, чтобы
хорошим шагом к вечеру дойти домой, она менЯ разбудила: "‚ставай, пора
домой!" џ сел на свою лошадь, и как раз, когда мы входили в ворота
нашего двора, солнце приводнЯлось (пересоздаю слабую копию абхазского
глагола). ‚идите, как она уразумела, когда надо менЯ будить. ‚от что
такое лошадь!
     џ перевел ‚иктору Њаксимовичу слова —агу. Њы посмеЯлись.
     -- ‘лушай, -- вспомнил ђасим, -- что это за бандит когда-то к тебе
приходил? ќто был “ту Ѓерулава или кто другой?
     -- Ћн! Ћн! -- вскричал —агу. -- ѓоворЯт, его расстрелЯли и в газете об
этом прописали. џ охотилсЯ за этой газетой, но не достал. „остань ее
мне!
     -- ‡ачем тебе газета, -- сказал ђасим, -- ты лучше расскажи, как это
было.
     -- Ђ какой он с виду был? -- спросил Я у —агу.
     -- Ѓольшой, -- вскричал —агу, -- в эту дверь не пройдет. Ђ глаза -- на
беременную взглЯнет -- раньше времени выкинет, такие глаза!
     -- Ћставь его глаза, лучше расскажи, что было, -- перебил его ђасим.
     -- „лЯ гостЯ по-русски расскажу, -- сказал —агу, осмелев от выпивки,
-- а вы не смейтесь над моим русским.
     -- ќто давно было, -- сказал —агу, обращаЯсь к ‚иктору Њаксимовичу, --
моЯ старший сын, вот этот, в армии была. ‡начит, десЯть-одиннадцать лет
назад. Ќочью кто-то стучит. Ћткрываю. —еловек стоит.
     -- —то надо?
     -- Љушать хочу.
     џ ему дал кушать и оставил ночевать. ‘разу понЯл -- скрываетсЯ от
власти. Њожет, кровник, может, абрек -- не знаю. џ не спрашиваю. Ћн не
говорит. Ђга! ‚от так живет у менЯ три днЯ. ‚се, что мы кушаем, ему
кушать даем, все, что мы пьем, он пьет. „нем он ничего не делает,
только пистолета свой чистит. Ќочью спит, как мы. Ќа четвертаЯ днЯ
садимсЯ обедать, вот эта моЯ хозЯйка подала, что было. Ђ он мне
говорит:
     -- —агу, пойди и достань у соседей хорошаЯ вино.
     џ чуть с ума не сошел! џ крестьЯнин, у менЯ простаЯ крестьЯнскаЯ вино.
—ем виновата моЯ вино?! †ивет мой дом и посереди моего дома сирет на
мой хлеб-соль!
     -- ЊоЯ вино плохаЯ? -- говорю.
     -- ЏлохаЯ, -- говорит.
     -- ЊоЯ отца, -- говорю, -- у твоего отца тоже батраком работала? ‡емлю
пахал, вино приносил, дрова рубил?
     -- Њного не разговаривай, иди, -- говорит, -- а то узнаешь, кто такой
“ту Ѓерулава!
     …сли человек, как скотина, сирет на твой хлеб-соль в твоем доме, или
убей его или убей себЯ! ‡ачем жить! Ђга, думаю, сейчас Я тебе покажу
плохаЯ вино. “ менЯ в другой комнате висела хорошаЯ двустволка с
медвежьим жакан. ‘ейчас тоже там висит!
     -- •орошо, -- говорю, -- сейчас принесу.
     Ћн, как зверь, что-то догадал.
     -- ‡ачем туда идешь? -- Ќа двор показывает. -- ’уда иди!
     -- „еньги, -- говорю, -- надо взЯть. Љувшин вина бесплатно никто не
даст.
     -- •орошо, -- говорит, -- бери.
     Ђга! џ иду другой комната, снимаю ружье и выхожу. ‘лово не мог сказать!
‘мерть любаЯ человек боитсЯ!
     џ мать его не оставил! Ћтца его не оставил! „еда на оставил! Ќикого не
забыл!
     -- ‚ставай, выходи, -- говорю, -- свиньЯ в свинарнике надо убивать!
     Ћн встает. †ена кричит: "Ќе убивай, тебЯ посадЯт!" -- но Я убить не
хочу, так пугаю. •очу сдать его государству в райцентр.
     ‚ышли. ’еперь как? „о райцентра двадцать километров. ‹ошадь моЯ во
дворе. ’игра, никого, кроме менЯ, к себе не допускает. Љак оседлать?
     џ говорю жене:
     -- „ержи ружье! ђука, нога, голова -- чем бы ни двигала -- вот это
нажимай! Џусть, как мертваЯ, стоит!
     †ена моЯ кричит, не хочет брать ружье. ‡аставил! ‚зЯла! Ћн стоит
пЯть-шесть шагов.
     -- —ем бы ни двигала -- сразу стрелЯй! -- говорю.
     џ быстро поймал лошадь, оседлал ее, вынул его пистолета из-под подушки,
положил карман, сел на свою лошадь и, как скотину, погнал его впереди
себЯ.
     Џо дороге он просил менЯ отпустить. „еньгь обещал. Ѓольшие деньгь! Ќо Я
его не слушала. џ его (тут —агу, не найдЯ соответствующего русского
слова, по-абхазски добавил) искамчил! ‚сего искамчил! „аже рука устала!
     —агу снова перешел на русский.
     -- € он уже менЯ ничего не просит. € Я успокоил душа. € тут мы
проходили, где мелкаЯ ольха растет. Њного-много мелкаЯ ольха. € он
прыгнул в это мелкаЯ ольха. џ выстрелил -- не попал! ‹ошадь пустил, но
лошадь быстро не может. ‚етка мешай! ЊелкаЯ ольха мешай! “бежал! џ
повернул лошадь. ‘дал пистолета в сельсовет. € сказал. ’ри днЯ жила --
не сказал. ‘казал -- в этот день пришла. џ боЯлсЯ, что он ночь придет и
наш дом пожар сделает. џ достал хороший собака. Ќо он не пришла. Ђ
сейчас все! ‘ейчас власть его стрелЯл!
     -- ‹учше бы он сжег наш дом, -- неожиданно по-абхазски вставила
хозЯйка, до этого молча и внимательно слушавшаЯ своего мужа, -- тогда
уж ты построил бы новый...
     ’ут наш ђасим стал серьезно увещевать старого —агу, указываЯ ему на то,
что любовь к лошадЯм -- это, конечно, дело хорошее, и он призами на
скачках прославлЯет свой род, но все-таки и дом наконец пора построить.
‚он и семьЯ разрослась.
     -- “спеем, успеем, -- сказал —агу и, с ходу зажигаЯсь, добавил: --
слава богу, над головой не течет! Ђ ты что в лошадЯх понимаешь?
Ћхромевшую лошадь бросил в лесу! ‚се равно, что этого несмышленыша в
чащобе оставить!
     Ћн ткнул рукой на одного из своих внуков, вместе с братцем стоЯвшего,
прижавшись к материнской юбке. Њалыш встрепенулсЯ и еще теснее прижалсЯ
к матери.
     Њы поблагодарили хозЯйку за угощение, спустились во двор и прошли к
машине. ЋбъезженнаЯ лошадь все так же неподвижно с опущенным хвостом
стоЯла на привЯзи.
     -- Џриезжайте на осенние скачки, -- крикнул —агу напоследок, когда мы
уже были в машине, -- черкесскую пущу!
     Њы поехали по узкой каменистой дороге. Њладший сын —агу, возможно,
изображаЯ лошадь, мчалсЯ за машиной до самых ворот. „обежав, он открыл
их нам, помахал рукой, и мы поехали дальше.
     -- …динственно, в чем был прав “ту Ѓерулава, -- неожиданно без всЯкого
юмора заметил ђасим, -- это то, что у —агу вино плоховатое. € оно
всегда у него было такое! ђасим был прав. Ќо —агу -- Явно настоЯщий
лошадник, а истиннаЯ страсть не терпит соперниц.

        ‚ечер в саду

     Ћднажды из Њосквы приехал мой знакомый журналист и сказал, что у него
от редакции задание увидетьсЯ с ‚иктором Њаксимовичем и написать о нем.
џ удивилсЯ, что об его опытах знают в редакции, и обрадовалсЯ за него.
     †урналист этот был известен достаточно острыми и горькими статьЯми по
вопросам нашего сельского хозЯйства.
     Џолгода назад его послали на несколько месЯцев в Ђмерику, отчасти, как
Я думаю, чтобы вознаградить за ненапечатанные статьи, отчасти длЯ того,
чтобы он поделилсЯ с нашим читателем опытом ведениЯ фермерского
хозЯйства, хотЯ бы в тех пределах, в каких этот опыт не мешает
идеологии.
     -- Љак съездил? -- спросил Я у него.
     -- —удесно, -- бодро кивнул он, -- пишу книгу.
     -- Ђ если одним словом сказать, что главное?
     -- Ћдним словом ничего не скажешь, -- ответил он, -- разве что
придетсЯ повторить слова одного славного фермера.
     -- Ђ что он сказал?
     -- Ћн посмотрел, посмотрел, как мы топчемсЯ на его полЯх, и сказал:
"‚от вернетесь вы к богу, и у вас будет хлеб".
     џ призадумалсЯ над такой своеобразной рекомендацией ведениЯ сельского
хозЯйства, и мы тут же договорились поехать к ‚иктору Њаксимовичу.
     Њы зашли в гастроном, купили две бутылки коньЯка, дрЯнную колбасу, ибо
другой не было, и сыр. ‚зЯли такси и поехали в поселок, где жил ‚иктор
Њаксимович.
     џ не совсем точно знал, где расположен его дом, но надеЯлсЯ
сориентироватьсЯ. ђасплатившись с таксистом, мы свернули с шоссе,
прошли по узкой дорожке между двумЯ приусадебными участками, вышли к
железной дороге, прошли под мостом, свернули вправо и, похрустываЯ
плЯжной галькой, зашагали вдоль морЯ.
     Ѓыл теплый день конца сентЯбрЯ. ‘олнце клонилось к закату, и оттуда
почти до самого берега вода была покрыта трепещущим золотом. ЏлЯж был
почти пуст, море едва вздыхало, в воздухе стоЯл легкий запах
водорослей.
     €менно отсюда, со стороны морЯ, где Я тогда рыбачил с товарищами, мне
когда-то показали домик ‚иктора Њаксимовича, и Я теперь надеЯлсЯ
вспомнить его месторасположение.
     Џриусадебные участки в этих местах метра на два возвышаютсЯ над плЯжем
и кое-где в зависимости от доходов хозЯев прикрыты от морЯ деревЯнной
или бетонной дамбой.
     Ќеизвестно, как скоро Я узнал бы его участок, если б внезапно не увидел
торчащее из зелени виноградной беседки крыло махолета.
     Ћдновременно с крылом махолета Я увидел на плЯже прЯмо под участком
‚иктора Њаксимовича сидЯщего на песке милиционера. Ћн оказалсЯ моим
знакомым абхазцем. “видеть его здесь, на пустынном плЯже, было так же
странно, как увидеть крыло махолета, торчащее из виноградной беседки. џ
почувствовал родство этих двух странностей. € так как одна из этих
странностей объЯснЯлась ‚иктором Њаксимовичем, естественно было
предположить, что и втораЯ странность объЯснЯетсЯ им же.
     -- —то ты здесь делаешь? -- спросил Я по-абхазски, здороваЯсь с
милиционером.
     -- ‘торожу, -- ответил он мне, смущаЯсь и от смущениЯ склонЯЯ набок
голову. Њне показалось, что смущение его усилено тем, что он говорит со
мной по-абхазски. Џо-видимому, он считал, что некотораЯ нелепость его
занЯтиЯ на Языке закона выглЯдела бы менее нелепой.
     -- —то сторожишь? -- спросил Я, хотЯ уже понЯл, что он сторожит.
     -- Ђэроплан его сторожу, -- кивнул он наверх.
     -- Ђ зачем его надо сторожить? -- спросил Я.
     -- Ћни боЯтсЯ, -- ответил он, -- чтобы на нем кто-нибудь не улетел в
’урцию.
     -- …сли они этого так боЯтсЯ, -- сказал Я, -- они могли бы запретить
ему этим заниматьсЯ.
     -- ‡апретить нельзЯ, -- важно сказал милиционер.
     -- Џочему?
     -- Џотому что они хотЯт посмотреть, -- оживилсЯ он, как бы приобщаЯ
менЯ к хитроумному замыслу, -- получитсЯ у него что-нибудь или нег.
Џотому следить следим, а мешать не мешаем.
     -- Ђх, вот как, -- сказал Я и, кивнув ему на прощанье, направилсЯ
вместе с журналистом к деревЯнной лесенке, подымающейсЯ от плЯжа на
участок.
     -- —то он тебе говорил? -- спросил журналист, когда мы прошли в
калитку, и Я закрыл ее на щеколду. џ ему передал нашу беседу, и мы оба
рассмеЯлись. ’ропинка к дому проходила между корЯвыми мандариновыми
кустами. ‘права от тропинки стоЯл сарай, возле которого рос большой
пекан, североамериканский родственник нашего грецкого ореха. ‘лева за
мандариновыми кустами начиналсЯ сад, где росли груши, инжир и
гранатовое дерево, усеЯнное пунцовыми плодами.
     Њы подошли к дому, где возле виноградной беседки стоЯл махолет, как бы
молча проповедуЯ тесноте заросшего сада идею распахнутого пространства.
‘ад безмолвствовал.
     ђЯдом за большим столом, врытым в землю, сидели трое: девушка в голубом
сарафане со светЯщимсЯ узким марсианским лицом, какой-то юноша и ‚иктор
Њаксимович.
     ћноша и хозЯин дома, низко склонившись к ватманскому листу,
заполненному чертежами и формулами, что-то обсуждали. „евушка поднЯла
нам навстречу свое светЯщеесЯ и как бы исключительно в интересах
воздухоплаваниЯ суженное лицо. Ћна улыбнулась нам. „вое остальных нас
так и не заметили.
     -- ‚иктор Њаксимович, -- сказал Я, выкладываЯ на стол нашу небогатую
снедь, -- оказываетсЯ, за вами хвост.
     Њы поздоровались.
     -- Ђ-а-а! -- махнул ‚иктор Њаксимович голой мускулистой рукой, рукава
штормовки у него были закатаны. -- ‘лава богу, Я давно привык.
     Њы познакомились с его гостЯми. „евушка, с улыбкой протЯгиваЯ длинную
тонкую, руку, как бы сказала: можете немножко подержатьсЯ за мою руку,
вам это будет приЯтно.
     -- ‡апомните его имЯ, -- кивнул ‚иктор Њаксимович на юношу, -- будущее
светило математики. Ћн нашел новый случай сохранениЯ двух солитонов
после взаимодействиЯ.
     „лЯ менЯ это был Язык ирокезов.
     -- ‚иктор Њаксимович, -- спросил Я, -- откуда вы знаете высшую
математику?
     -- ќто, -- сказал он, усаживаЯ нас за стол, -- интереснаЯ историЯ. ‚
лагере у менЯ был учебник высшей математики ‹оренца. Љаждый день после
работы Я заваливалсЯ спать и спал до отбоЯ, когда барак затихал. ’ут Я
вставал, брал учебник и шел к параше, потому что это было единственное
место, где ночью горел свет и можно было читать. Ќо чтобы не зачитатьсЯ
до утра и доспать положенное времЯ, иначе не сохранишь силы длЯ работы,
Я придумал себе часы. ‚одЯные часы, клепсидра с поправкой на лагерные
условиЯ. ‹агерники спЯт беспокойно, кричат во сне, часто встают
мочитьсЯ. џ приспособилсЯ определЯть времЯ по степени наполнениЯ параши
мочой.
     ћноша, внимательно выслушав рассказ ‚иктора Њаксимовича и дождавшись
его конца, почему-то передвинул бутылки с коньЯком с краЯ стола на его
середину, как на более надежное место.
     -- ѓде вы учитесь? -- спросил Я у него. …сли б не слова ‚иктора
Њаксимовича о его математическом открытии, было бы естественней
спросить, в каком он классе, до того он молодо выглЯдел.
     -- џ аспирант Њосковского университета, -- сказал он и посмотрел на
девушку.
     -- ќто вы его так омолодили? -- спросил Я у нее. -- „а! --
воскликнула она и затрЯслась от сдавленного хохота. -- ‚се так находЯт!
Ћн у нас преподает! Ћднажды нас встретила знакомаЯ мне девушка и
спросила: "ќто твой младший брат?" џ так и вырубилась от смеха!
     …е худенькое, почти безгрудое тело под голубым сарафаном сейчас
сотрЯсалось от хохота, одновременно как бы отсылаЯ любоватьсЯ обаЯнием
одухотворенности ее неправильного лица.
     -- ‹юдочка, посуетись! -- кивнул аспирант на стол и вдруг плотоЯдно
потер ладони, Явно предвкушаЯ выпивку, и теперь стало легче представить
его истинный возраст.
     -- џ сейчас, -- сказала девушка и, взЯв двумЯ пальцами развевающийсЯ
ватманский лист, унесла его в дом. —ерез некоторое времЯ она вышла
оттуда с тарелками, вилками, рюмками. Џоставив все это на стол, она
опЯть исчезла в проеме дверей и поЯвилась, держа в одной руке тарелку с
помидорами, а в другой -- хлебницу с длинной лепешкой лаваша.
     -- џ вам фруктов нарву, -- сказал ‚иктор Њаксимович и, подхватив
плетеную корзину, стоЯвшую в беседке, быстро удалилсЯ в глубину сада.
     „евушка пошла мыть помидоры под краном. ‚заимокасание струи воды и двух
голых девичьих рук располагало к созерцанию в духе Японцев.
     Ћднако наше молчаливое созерцание прервал некий толстый небритый
человек в мЯтой рубашке навыпуск, поЯвившийсЯ, как и мы, со стороны
морЯ. ‚ руке он держал приемник "‘пидола". Љстати, все прибрежные
участки этого поселка имеют по два входа; один со стороны морЯ, а
другой со стороны железной дороги и шоссе.
     -- ‡дравствуйте, -- сказал человек, подойдЯ к столу и удивленно
оглЯдываЯ нас, -- а где ‚иктор Њаксимович?
     -- ”рукты собирает, -- ответил аспирант, -- позвать?
     -- Ќе надо, Я подожду, -- ответил толстЯк и уселсЯ на скамью. Ћн
некоторое времЯ так сидел, как кошку, держа на коленЯх приемник, и,
надув губы, что-то беззвучно насвистывал, скорее всего изображаЯ
непринужденность. Џо-видимому, он здесь не ожидал чужих людей и теперь
считал, что его затрапезный вид создает неправильное представление о
его духовной сущности. —увствовалось, что ему не терпитсЯ исправить эту
ошибку.
     -- €звините, -- вдруг сказал он, перестав беззвучно свистеть и
оглЯдываЯ нас, -- ви кто будете?
     -- Њы друзьЯ ‚иктора Њаксимовича, -- сказал Я.
     -- Ђха, друзьЯ, -- согласилсЯ толстЯк и, дав себе времЯ осознать этот
факт, добавил, кивнув на махолет: -- что-нибудь из него вийдит? ’олько
правду -- как мужчины мужчине!
     -- “же вышло, -- сказал аспирант, -- он несколько раз взлетал.
     -- ‚злетал, что такое! -- взмахнул толстЯк одной рукой, другой
продолжаЯ придерживать на коленЯх приемник. -- Ћтсюда хотЯ бы до
Ћчемчири может пролететь?!
     „евушка, стоЯвшаЯ у стола и нарезавшаЯ помидоры, замерла и тревожно
посмотрела на толстЯка, видимо, стараЯсь представить, как далеко отсюда
находитсЯ Ћчемчири.
     -- Џока нет, но обЯзательно пролетит, -- сказал аспирант.
     „евушка благодарно посмотрела на него и взЯлась за помидоры.
     -- „венадцатый номер видите? -- сказал толстЯк, туго оборачиваЯсь к
махолету и показываЯ на цифру.
     Њы взглЯнули на цифру, а потом на толстЯка.
     -- „венадцать "†игулей" он мог купить на деньги, которые всю жизнь
тратил на свои аэропланы! -- воскликнул толстЯк. -- —тобы Я своими
руками свою маму похоронил, если неправда!
     Њы промолчали.
     -- ‚и не думайте, -- через некоторое времЯ, поуспокоившись, добавил
он, -- Я его, как брата, уважаю... „вадцать лет соседи... Ђ там, внизу,
кто стоит, знаете?
     Ћн кивнул в сторону морЯ, Явно думаЯ, что мы вошли в калитку со стороны
железной дороги.
     -- ‚идели, -- сказал Я.
     -- ќ-э-э, -- закачал головой толстЯк и добавил: -- Џолитика...
     ‚озможно, он еще что-то хотел сказать, но тут из сада с корзиной в руке
вынырнул ‚иктор Њаксимович.
     -- Џривет, ‚иктор! -- сказал толстЯк.
     -- ‡дравствуй, ‡ураб! -- ответил ‚иктор Њаксимович и поставил корзину
на стол.
     -- ‡вук барахлит, -- сказал толстЯк, приподымаЯ "‘пидолу", -- вот эти
прибалты совсем халтурчики стали. •уже наших.
     -- Ћставь, посмотрю, -- сказал ‚иктор Њаксимович не глЯдЯ и добавил,
отбираЯ у девушки лаваш, который она взЯлась нарезать, -- лаваш не
режут, а рвут.
     ‚ саду уже было сумеречно, хотЯ сквозь виноградные листьЯ еще был виден
догорающий над морем закат.
     ‚иктор Њаксимович стал быстро рвать лаваш, раздергиваЯ его, как
гармошку.
     -- Џока, ‚иктор! -- сказал толстЯк и поднЯлсЯ.
     -- ЋставайсЯ, выпьем по рюмке, -- предложил ‚иктор Њаксимович,
расправившись с лавашем.
     -- ђади бога, -- сказал толстЯк, останавливаЯсь и беспомощно
приподымаЯ руки, -- гости ждут дома!
     -- ‹адно, -- сказал ‚иктор Њаксимович, -- завтра к вечеру заходи!
     ’олстЯк исчез в уже сгущающихсЯ сумерках.
     -- ‹юдочка, свет! -- сказал ‚иктор Њаксимович, вынимаЯ из корзины
инжир и груши.
     Њы расселись за столом и приступили к еде и выпивке. Њне не
понравилось, как аспирант выпил две первые рюмки. ’а особаЯ, как ее ни
скрывай, хищность, с которой он отсосал их, подсказывала, что огонек
там, внутри него, уже горит и требует топлива. ‚прочем, может, это мне
и показалось.
     Љто-то завозилсЯ у калитки, обращенной в сторону железной дороги.
     -- Љого это еще несет, -- проговорил ‚иктор Њаксимович, вглЯдываЯсь в
темноту.
     €з тьмы поЯвилась какаЯ-то фигура и, осторожно войдЯ в полосу света,
оказалась пожилой женщиной в коричневом платье.
     -- €звините, -- сказала она, подходЯ к столу, -- ‚иктор Њаксимович, Я
за мЯсорубкой.
     ‚иктор Њаксимович встал, небрежно сунул в карман протЯнутые ему деньги
и вошел в дом.
     †енщина отвернулась от стола и, подперев подбородок ладонью, с такой
комической скорбью уставилась на махолет, что Я не выдержал и спросил:
     -- ‚ам он не нравитсЯ?
     †енщина обернулась к нам и, улыбаЯсь милой, виноватой улыбкой,
призналась с горестной откровенностью:
     -- ‘емьи нет... …сли б хоть семьЯ была... Ћн еще не старый, интересный
мужчина, скажите -- пусть женитсЯ... „еточки будут бегать здесь...
     ЏродолжаЯ улыбатьсЯ виноватой улыбкой, она смотрела на нас, словно
ожидаЯ нашей поддержки.
     Љстати, ‚иктор Њаксимович в самом деле выглЯдел гораздо моложе своих
шестидесЯти лет. Ѓольше пЯтидесЯти ему никак нельзЯ было дать.
Ќекоторые считали это результатом его кефирной диеты. Ћднажды, когда
разговор зашел на эту тему, он улыбаЯсь, сказал:
     -- ‚се обстоит очень просто. Њужчину старЯт женщины и политика. ‚
молодости, когда Я был влюблен и увлекалсЯ политикой, Я выглЯдел
гораздо старше своих лет.
     €з дому вышел ‚иктор Њаксимович с мЯсорубкой в руке.
     -- Ќу, как твоЯ новаЯ курортница? -- передаваЯ мЯсорубку, спросил он у
женщины, словно угадав, о чем она здесь говорила, и насмешливо снижаЯ
тему.
     -- Ђх, ‚иктор Њаксимович, не говорите, -- пожаловалась она, -- сколько
раз Я ее предупреждала: "Ќе лежи так долго на солнце!" Ќе послушалась,
и теперь у нее всЯ спина сгорела.
     -- ЏонЯтно, -- сказал ‚иктор Њаксимович усаживаЯсь и, обращаЯсь к нам,
добавил: -- Љогда на юг приезжает интеллигентнаЯ женщина, она на третий
день идет с ворохом писем по улице и спрашивает, где почта. Ђ когда
приезжает неинтеллигентнаЯ женщина, она на третий день ковылЯет по
улице и спрашивает, где бы купить простоквашу, чтобы обмазать
обгоревшее тело. € таких множество.
     Њы посмеЯлись наблюдению ‚иктора Њаксимовича, которое, может быть,
отдаленным образом давало ответ на горестное недоумение женщины по
поводу его одиночества. € женщина, как бы отчасти это понЯв и
смирившись, скорее всего временно, скрылась в темноте, держа в руках
починенный ‚иктором Њаксимовичем маленький символ домашнего очага.
     ‚иктор Њаксимович стал подробно объЯснЯть журналисту, почему он
винтовому аппарату предпочел махолет, а потом постепенно разошелсЯ и
выложил свое жизненное кредо.
     -- —еловек должен взлететь сам, без мотора, -- сказал он, -- всЯ
трагедиЯ мировой истории в том, что человек, пытаЯсь удовлетворить свою
самую коренную жажду, жажду свободы, все больше и больше закабалЯетсЯ.
’ысЯчелетиЯ человеческой истории превратили его психологию в Ђвгиевы
конюшни. ’олько взлетев, он промоет свою душу и поймет истинную цену
земной жизни -- идеЯм, вещам, людЯм...
     ‚незапно он прервалсЯ, оглЯдел нас своим кротким и неукротимым
взглЯдом, потом налил полстакана коньЯка, поставил его в тарелку,
набросал туда несколько кружков колбасы, ломоть лаваша и сказал:
     -- ‹юдочка, отнеси моему стражу. Ћт тебЯ ему приЯтней будет получить
угощение... ”онарь лежит на кухонном столе.
     „евушка принесла фонарь, зажгла его, взЯла в руки тарелку и скрылась в
темноте, как светлЯчок, сама себе освещаЯ дорогу.
     -- —еловек должен взлететь, иначе все мы погибнем, а вместе с нами и
всЯ мироваЯ культура, -- продолжал ‚иктор Њаксимович, разлив коньЯк по
рюмкам и кивнув на свой махолет, который, казалось, прислушиваетсЯ к
нему, -- это двенадцатый аппарат, который Я сконструировал за свою
жизнь. есть из них вдребезги разбились. „ва -- на земле, а четыре
начали разваливатьсЯ в воздухе. Љто хотЯ бы на минуту испытал свободное
парение в небе, тот не может не возвратитьсЯ на землю обновленным
человеком. Ћн поймет, что это возможно, и будет бесконечно искать во
всех формах земной жизни повторениЯ этого счастьЯ распахнутого полета.
Ћн будет искать и добиватьсЯ его в книгах, в любви, в дружбе, в работе,
во всем! Ћн приучитсЯ чувствовать проЯвление малейшей пошлости и
подлости как омерзительное выражение антиполета, антипарениЯ, как
предательство своего собственного испытанного в полете счастьЯ.
—еловечество ждет великое самовоспитание через полет и парение.
ђазумеетсЯ, это произойдет не в один день. Ќо когда поЯвЯтсЯ надежные
варианты аппарата и наладитсЯ их промышленное производство, они будут
ненамного дороже хорошего зонтика.
     ‘егоднЯ нас, изобретателей подобных аппаратов, никто не поддерживает --
ни спортивные организации, ни конструкторские бюро, ни министерства. Ќо
мы должны доказать и докажем свою правоту.
     -- Ђ много вас? -- спросил Я и, не вполне уверенный в уместности
своего желаниЯ, потЯнулсЯ за грушей.
     -- џ переписываюсь с двумЯ, -- сказал ‚иктор Њаксимович, -- один живет
в Ђрмавире, другой -- в Џолтаве. Ќо, наверное, есть еще.
     -- „а, есть, -- подтвердил журналист, -- к нам поступают сведениЯ об
этом. Ќо пока их мало.
     ‚незапно деревьЯ сада и беседка озарились голубоватым, мертвенным
светом и махолет побелел в этом свете, словно оголилсЯ. ќто далекий
пограничный прожектор на несколько мгновений просочилсЯ в сад,
безмолвно вглЯделсЯ в него и унессЯ дальше шарить по берегу.
     -- ‘ каждым годом их будет все больше, -- сказал ‚иктор Њаксимович, --
это неизбежно. —еловек должен взлететь, и он взлетит. ЌикакаЯ диктатура
не сможет управлЯть летающими людьми, потому что у летающего человека
будет совсем другаЯ психологиЯ.
     -- Ђ разве ваш милиционер не сможет пристрелить летающего человека? --
спросил журналист.
     €з темноты пришла девушка и поставила на стол тарелку и стакан.
     -- Ќет, не сможет, -- без всЯкой улыбки сказал ‚иктор Њаксимович, --
потому что он сам тогда будет летающим человеком.
     -- Ќу, как он там? -- спросил аспирант у своей девушки.
     -- ‚ыпил за мое здоровье, -- сказала она, просиЯв, -- может, позвать
его сюда?
     -- ќто лишнее, -- заметил ‚иктор Њаксимович, -- пусть стоит там, где
его поставили.
     -- Ќеужели они не знают, что без разгона вы отсюда взлететь не можете?
-- спросил аспирант.
     -- Љонечно, знают, -- сказал ‚иктор Њаксимович, -- но это и есть
безумие нашей жизни. —еловек ежедневно совершает тысЯчи подобных
глупостей, и мы все им подчинЯемсЯ. Ќо как только человек взлетит,
бессмысленность этих глупостей всем станет очевидной.
     -- Ђ что, в плохую погоду они тоже дежурЯт? -- спросил Я и, встав со
стула, потЯнулсЯ к винограду, свисавшему с краЯ беседки.
     -- ‚ плохую погоду Я их пускаю в сарай, -- сказал ‚иктор Њаксимович и,
проследив за моими действиЯми, добавил: -- с южной стороны зрелей.
     џ сорвал несколько кистей винограда, одну из них протЯнул девушке, а
остальные положил на стол.
     -- Ђ как давно они дежурЯт? -- спросил аспирант.
     Ћн взЯл со стола гроздь винограда, словно неосознанно обращаЯ обе
кисти, и ту, которую он взЯл, и ту, которую держала его девушка, в
наглЯдный символ их парности. Ќо в отличие от своей девушки, котораЯ
уже отщипывала Ягоды, он только жадно внюхалсЯ в гроздь, как бы не
решаЯсь разрушить символ.
     -- ‹ет двадцать, -- ответил ему ‚иктор Њаксимович подумав, -- с
перерывами. Џосле двадцать второго съезда отменили дежурство. Ќо после
чешских событий снова стали дежурить.
     ‘ некоторым мистическим трепетом Я ощутил всепроникающую неотвратимость
идеологических щупальцев. Ћгромный и как бы неуклюжий аппарат идеологии
где-то в Њоскве делает поворот, и в зависимости от него в непомерной
дали, здесь, в поселке под Њухусом, возле участка ‚иктора Њаксимовича,
поЯвлЯетсЯ или исчезает милиционер.
     € снова фантастическим, синим, дрожащим на листьЯх светом озарилсЯ сад.
€ опЯть несколько мгновений белел в этом свете словно оголившийсЯ
махолет. Џотом свеченье погасло, истекло, и луч прожектора унессЯ
дальше высвечивать берег.
     „евушка поежилась и, войдЯ в дом, вышла оттуда с шерстЯной кофточкой,
накинутой на плечи. Њы выпили по последней рюмке и стали собиратьсЯ.
     -- ‘ейчас дам одеЯло моему охламону и провожу вас, -- сказал ‚иктор
Њаксимович и вошел в дом. —ерез минуту он вышел с одеЯлом в руках,
пошел в сторону берега и потонул в темноте. ‚идимо, он остановилсЯ над
краем участка, потому что раздалсЯ его голос:
     -- ѓде ты там? „ержи!
     Њы попрощались с аспирантом и его девушкой. ‚иктор Њаксимович взЯл со
стола фонарь, и мы, сделав несколько шагов, окунулись в вЯзкую черноту
южной ночи. ‚иктор Њаксимович шел сзади, бросаЯ нам под ноги жидкую
полоску света. Њы перешли железную дорогу, прошли тропинкой, то и дело
теснимой зарослЯми разросшейсЯ ежевики, и вышли на шоссе к автобусной
остановке.
     -- …сли материал пройдет, пришлите газету, -- сказал ‚иктор Њаксимович
журналисту и пожал нам обоим руки бодрЯщим рукопожатием, словно пытаЯсь
влить в нас часть своей неукротимой, веры. Њне подумалось -- только
мечту и ловить такой сильной и цепкой ладонью. Ћн ушел в черноту ночи,
не зажигаЯ фонарЯ, потому что хорошо знал дорогу.

        Џоследнее

     ‚ ту зиму ‚иктор Њаксимович, как обычно, разобрав и сложив свой
махолет, уехал вместе с ним в Њоскву. ‚начале марта Я пил кофе в
верхнем Ярусе ресторана "Ђмра". „ень уже был по-весеннему теплый. —айки
с криками носились возле пристани-кофейни, на лету подхватываЯ куски
хлеба, которые им подбрасывали люди, стоЯ у поручней ограды.
     Љ столику, стоЯвшему рЯдом с моим, подошел толстый человек с брюзгливым
выражением лица. џ сразу же узнал в нем того соседа, который приходил к
‚иктору Њаксимовичу со "‘пидолой".
     -- ‘кажите, -- обратилсЯ Я к нему, когда он, хлебнув кофе, рассеЯнно
взглЯнул в мою сторону, -- ‚иктор Њаксимович приехал?
     ’олстЯк внимательно посмотрел на менЯ, и лицо его сделалось еще более
брюзгливым и сумрачным. Ћн Явно менЯ не узнал.
     -- Ђ кто ви ему будете? -- спросил он настороженно. …го настороженный
голос вызвал во мне смутное, неприЯтное чувство.
     -- џ его друг, -- сказал Я, -- однажды, когда мы сидели у него в
гостЯх, вы к нему заходили со "‘пидолой"...
     Џо мере того как Я говорил, лицо его мрачнело и мрачнело, и Я все
сильнее и сильнее чувствовал приход непоправимого и фальшь своего
многословиЯ. ѓосподи, при чем тут "‘пидола"!
     -- ‚иктор Њаксимович умер, -- сказал толстЯк, и лицо его горестно
перекосилось.
     -- Љак?! -- вырвалось у менЯ.
     -- „а, -- кивнул он и, отхлебнув кофе, добавил: -- разбилсЯ в
Њоскве...
     Ћн замолчал,