ного  воздействиЯ  на
различные части ограниченного агрегата посторонних сил. Џроистекающие отсюда
превращениЯ усложнЯютсЯ благодарЯ:
     10. ђазмножению следствий. ЉаждаЯ  масса  и  части  массы,  на  которые
действует сила, разлагает и дифференцирует эту  силу,  вследствие  чего  она
производит в них новые разнообразные перемены, и каждаЯ  из  этих  последних
становитсЯ, в свою очередь, источником подобным  же  образом  размножающихсЯ
перемен: размножение их все возрастает по мере того, как агрегат  становитсЯ
разнороднее.  „ействию  этих   двух   причин   возрастающей   дифференциации
способствует:
     11. ђазложение, т. е. процесс, постоЯнно  направленный  к  разъединению
несходных единиц и соединению сходных единиц и способствующий более  резкому
выражению или большей определенности, вызванной иным путем дифференциации.
     12. ђавновесие  есть  конечный  результат  превращений,  претерпеваемых
каждым развивающимсЯ агрегатом. €зменениЯ в нем  продолжаютсЯ  до  тех  пор,
пока не установитсЯ равновесие между посторонними силами,  действию  которых
подвергаютсЯ все части  агрегата,  и  противопоставлЯемыми  им  силами  этих
частей.  Џрежде  чем  установитсЯ  окончательное  равновесие,   могут   быть
переходные стадии уравновешенности движений (как в  ‘олнечной  системе)  или
уравновешенности функций (как в живом  организме);  но  неизбежным  пределом
изменений, в  которых  заключаетсЯ  эволюциЯ,  ЯвлЯетсЯ  состоЯние  покоЯ  в
неорганических телах или смерть в органических телах.
     13. ђазложение представлЯет обратное изменение, претерпеваемое рано или
поздно  каждым  развившимсЯ  агрегатом.  ЏродолжаЯ   подвергатьсЯ   действию
окружающих неуравновешенных  сил,  каждый  агрегат  всегда  может  подлежать
дезинтеграции в силу постепенного или внезапного возрастаниЯ содержимого  им
движениЯ;  это  разложение  совершаетсЯ  быстро  в  телах,  бывших   недавно
одушевленными, медленно - в неодушевленных массах и продолжаетсЯ  в  течение
бесконечно долгого периода в каждой планетной или звездной массе, в которой,
в прошедшем, с бесконечно отдаленного времени, медленно  совершалсЯ  процесс
эволюции: цикл ее превращений, таким образом, завершаетсЯ.
     14.  ќта  смена  эволюции  и  разложениЯ,  завершающаЯсЯ  в   небольших
агрегатах  в  течение  коротких  периодов,  а  в  обширных,   рассеЯнных   в
пространстве, агрегатах в течение периодов,  неизмеримых  длЯ  человеческого
ума, насколько мы можем видеть, - универсальна и бесконечна,  причем  каждаЯ
из чередующихсЯ  фаз  преобладает  попеременно,  в  зависимости  от  местных
условий, то в той, то в другой сфере пространства.
     15. ‚се эти ЯвлениЯ как в главных, так  и  в  мельчайших  своих  чертах
необходимо вытекают из постоЯнства силы в ее  формах:  материи  и  движениЯ.
Љоличество последних, распределенное в пространстве, не увеличиваетсЯ  и  не
уменьшаетсЯ,  а  остаетсЯ  неизменным;  отсюда  должно  неизбежно  следовать
непрерывное перераспределение, выражающеесЯ как в эволюции и разложении, так
и во всех их перечисленных выше главных чертах.
     16. ’о, что изменЯет вечно форму и остаетсЯ неизменным по количеству  в
той  ощутимой  нами  видимости,  которую  представлЯет  ‚селеннаЯ,  превышаЯ
человеческое знание и понимание, -  есть  неизвестнаЯ  нам  и  непознаваемаЯ
сила, которую мы должны признать не имеющей границ в пространстве и начала и
конца во времени.
     ‚ этом рЯде параграфов  изложен  в  крайне  абстрактной  форме  процесс
превращениЯ, совершающийсЯ во всем Љосмосе, как целом, и  в  каждой  большей
или  меньшей  его  части.  ‡аключающиесЯ  в  этих  параграфах  положениЯ  мы
разработали, разъЯснили и иллюстрировали в Ћсновных началах, а  в  следующих
томах нашей  серии  мы  хотели  истолковать,  согласно  с  установленными  в
Ћсновных  началах  законами,  некоторые  обширные  группы  Явлений,  как-то:
астрономических, геологических  (оба  эти  труда  отложены),  биологических,
психологических, социологических и химических.
     …сли кто-нибудь докажет,  что  то  или  другое  из  перечисленных  выше
положений заимствовано из позитивной философии  или  внушено  ею,  то  будет
очевидно, что  система  синтетической  философии  в  этих  пределах  обЯзана
первой. € если окажетсЯ возможным указать  у  Љонта  определенно  выраженное
убеждение,   что   факторы,   производЯщие   изменениЯ   всех   родов,   как
неорганические, так и органические, действуют одновременно  всюду,  во  всей
‚селенной, одинаковым образом и всюду производЯт те же самые в  существенных
чертах метаморфозы, то можно с  полным  основанием  предположить  еще  более
тесную зависимость нашей системы от позитивной философии.
     Ќо, насколько нам известно, позитивнаЯ философиЯ не содержит в  себе  и
одной из перечисленных выше главных идей, а также и  более  общих  идей,  на
которых они основаны.

        „ЋЃЂ‚‹…Ќ€… Ѓ

     џ  уже  указывал,  что  последователи  Ћ   Љонта,   руководимые   духом
прозелитизма, обыкновенно приписывают ему многое, что уже раньше  него  было
общим наследием ученых и на что он сам не предъЯвлЯл никаких притЯзаний.
     Џозднее на то же указывали и другие: Њилль в Ђнглии и ”улье во ”ранции.
     Њилль говорит. "€так, основные идеи философии Љонта никоим  образом  не
принадлежит ему, но составлЯют общее достоЯние века, хотЯ они еще далеко  не
всеми признаны, даже среди мыслителей. ”илософиЯ, называемаЯ  позитивной,  -
не новое открытие Љонта, а простое присоединение к  традициЯм  всех  великих
ученых, чьи открытиЯ сделали человечество тем, что оно есть теперь. Ћ.  Љонт
никогда не выставлЯл это в другом  свете.  Ќо  эта  доктрина  сделалась  его
собственной, благодарЯ  его  особым  приемам  рассуждениЯ"  ("Ћгюст  Љонт  и
позитивизм", стр. 8 и 9).
     Ђльфред ”улье в 1875 г в своей "€стории философии" пишет:
     "‘ен-‘имон хотел организовать последовательно, общество длЯ  содействиЯ
наук (из этого намерениЯ возник позитивизм), затем общество  длЯ  содействиЯ
промышленности и, наконец, общество длЯ содействиЯ новой  религии  с  правом
"принуждать каждого члена следовать заповеди любви к ближнему". ‘тр. 428.
     "‘оциальные доктрины ‘ен-‘имона вместе с натурализмом Љабаниса и  Ѓрусе
дали начало позитивизму Ћгюста Љонта. Џоследний, как и ‘ен-‘имон, смотрел на
науку об обществе или  "социологию"  как  на  предел  и  цель  всех  научных
изысканий". ‘тр. 422.
     "Љ этому методу Ћгюст Љонт присоединил совершенно новое, по его мнению,
учение о трех фазисах, которые он считает  неизбежными  в  истории  развитиЯ
человеческого знаниЯ: теологического, метафизического  и  научного.  ‡ачатки
этой теории были уже у ’юрго". ‘тр. 424.
     "‚ообще заслуга Љонта состоЯла  в  том,  что  он  установил  надлежащие
методы в естественных науках, но следует признать, что эти методы  были  уже
известны до него". ‘тр.425.

        IV
                  Ћ ‡ЂЉЋЌЂ• ‚ЋЋЃ™… € Ћ ЏЋђџ„Љ… €• Ћ’Љђ›’€џ

     ќта глава первоначально  была  напечатана  в  первом  издании  Ћсновных
начал. ‚о втором дополненном издании этого сочинениЯ Я ее выпустил, так  как
она перестала составлЯть его  существенную  часть.  ’ак  как  содержание  ее
близко подходит к тому, чем мы занимаемсЯ в этой книге, то Я нашел  полезным
поместить ее здесь в виде добавлениЯ. Љроме того, хотЯ Я  и  думаю  включить
эту статью впоследствии в тот отдел Ћснований социологии,  который  трактует
об интеллектуальном прогрессе, однако так как, быть может, пройдет  не  мало
времени до ее поЯвлениЯ в этом месте, а в случае если Я не буду в  состоЯнии
окончить моего предприЯтиЯ, она может и совсем не поЯвитьсЯ  снова  никогда,
то мне кажетсЯ удобным теперь же познакомить с нею публику. Ќачало и  конец,
свЯзывавшие эту статью с  предметом  того  сочинениЯ,  в  котором  она  была
помещена вначале, здесь опущены. Ћстальное тщательно пересмотрено и  кое-где
значительно переделано.
     “знать  законы  -  это  значит  узнать  единообразие  отношений   между
ЯвлениЯми; отсюда следует, что порЯдок отношениЯ различных групп  Явлений  к
законам  должен  зависеть  от  постоЯнства,  замеченного   в   единообразных
отношениЯх этих групп. €з знаниЯ этих единообразных  отношений  лучше  всего
известны те, которые чаще всего и наиболее сильно поражали человеческий  ум.
ЏостоЯнство и  правильность,  предполагаемые  нами  между  последовательными
ЯвлениЯми, пропорциональны отчасти  тому  числу,  сколько  раз  какое-нибудь
отношение ЯвлЯлось не только нашим  чувствам,  но  еще  и  нашему  сознанию,
отчасти силе того впечатлениЯ, какое произвели на нас оба члена отношениЯ.
     ‚от тот принцип, который руководит умом в открытии  законов.  €з  этого
общего  принципа  вытекают  вторичные  определенные  принципы,  которым  эта
последовательность должна соответствовать более непосредственно и  очевидно.
-  Џрежде  всего,  непосредственное  воздействие  Явлений  на  наше   личное
благополучие. ’огда как из числа того, что нас окружает,  большинство  вещей
не оказывает на нас никакого  заметного  влиЯниЯ,  меньшинство  в  различной
степени возбуждает в нас  удовольствиЯ  или  неудовольствиЯ:  очевидно,  что
ЯвлениЯ, действие которых на наши органы, приЯтное или неприЯтное,  сильнее,
будут  первыми,  законы  которых  будут  открыты  и  узнаны.  -   ‚о-вторых,
очевидность обоих Явлений, между которыми  может  быть  замечено  какое-либо
отношение или, по крайней мере, одного из них. ‘реди Явлений одни  настолько
скрыты, что могут быть обнаружены  только  очень  внимательным  наблюдением;
другие имеют слишком мало значениЯ, чтобы быть замеченными;  третьи  если  и
привлекают наше внимание, то  очень  слабо;  четвертые,  наконец,  настолько
важны и Ярки, что сразу бросаютсЯ нам в глаза  и  сами  набиваютсЯ  на  наше
наблюдение; несомненно, что, при равных условиЯх, законы  последних  Явлений
будут  узнаны  первые.  -  ‚-третьих,  абсолютное  постоЯнство  соотношений.
џвлениЯ обнаруживаютсЯ нам различным образом: или в порЯдке одновременности,
или в порЯдке последовательности: первые остаютсЯ долго или постоЯнно  перед
нашими взорами, вторые длЯтсЯ лишь мгновение или ЯвлЯютсЯ очень редко; Ясно,
что законы последних Явлений не могут быть установлены  так  же  скоро,  как
законы первых. - ‚-четвертых, относительное постоЯнство (frequence) Явлений.
Њногие ЯвлениЯ совершаютсЯ лишь в определенное времЯ и в определенном месте;
а  так  как  никакое  отношение,  недоступное  наблюдателю,  не  может  быть
подмечено, будь оно хоть бы фактом очень обычным с других точек пространства
и времени, то мы должны считатьсЯ с окружающими физическими обстоЯтельствами
так же, как и с состоЯнием общества, искусств и наук,  потому  что  все  это
влиЯет  на  постоЯнство  проЯвлениЯ  определенных  групп  Явлений.  -  ЏЯтый
второстепенный принцип, какой мы должны взЯть в соображение, состоит в  том,
что открытие законов зависит отчасти от простоты Явлений,  ими  управлЯемых.
Џричины и условиЯ сложных Явлений  настолько  скрыты  в  своих  существенных
отношениЯх, что требуетсЯ не мало  опытов,  чтобы  открыть  истинную  свЯзь,
соединЯющую предыдущее с последующим.  Ћтсюда  следует,  что  при  равенстве
прочих условий обобщение должно идти от простого  к  сложному,  в  чем  Љонт
неосновательно  увидал  единственный  руководЯщий  принцип  обобщениЯ.  -  €
наконец, в-шестых, идет степень абстракции, конкретные  отношениЯ  познаютсЯ
первыми. ’олько позднее обращаютсЯ к анализу  длЯ  обособлениЯ  существенных
отношений от всех посторонних  изменЯющих  их  обстоЯтельств.  ’олько  тогда
становитсЯ возможным разложить на составные элементы всегда более или  менее
сложные отношениЯ, свЯзывающие  ЯвлениЯ  между  собой.  ’аким  образом  идет
обобщение, пока оно не достигнет самых высоких и абстрактных истин.
     ’аковы различные второстепенные принципы. ЏостоЯнство и более или менее
резкое впечатление, производимое неизменными  отношениЯми  на  внутреннее  и
внешнее наблюдение, определЯют познание  их  единообразиЯ,  а  так  как  эта
частаЯ повторЯемость и эта живость впечатлениЯ зависЯт от условий, указанных
выше, то из этого выходит, что порЯдок, в котором группируютсЯ и  обобщаютсЯ
факты, должен зависеть от более или менее  полного  осуществлениЯ  сказанных
условий. Џосмотрим, насколько факты оправдывают это заключение; длЯ этого мы
исследуем сперва немногие из них, которые выЯснЯют общий принцип, а затем  и
те, которые уЯснЯют и вытекающие из него частные принципы.
     ЋтношениЯ,  первые  признаваемые  как  единообразные  суть   отношениЯ,
существующие  между  общими  свойствами  материи:  осЯзаемость,   видимость,
сцепление, тЯжесть и т. д. Њы не думаем, чтобы было когда-либо времЯ,  когда
на сопротивление, оказываемое предметом, смотрели как на исходЯщее  из  воли
этого  предмета,  или  чтобы  было  времЯ,  когда  давление  тела  на   руку
приписывалось бы действию живого существа. ќти отношениЯ суть те, с которыми
мы чаще всего сталкиваемсЯ; они заметны, просты, конкретны, действуют на нас
непосредственно, а потому и первые понимаютсЯ и сознаютсЯ.
     ’о же самое можно сказать и относительно обыкновенных Явлений движениЯ.
Џадение какого-нибудь тела, как только  оно  будет  лишено  подставки,  есть
факт, поражающий нас непосредственно, факт очевидный, простой, конкретный  и
повторЯющийсЯ очень часто. Џоэтому-то этот факт и был признан законом прежде
всЯкого преданиЯ.  Њы  не  знаем,  было  ли  такое  времЯ,  когда  движениЯ,
производимые земным притЯжением, приписывались какой-либо воле. …сли  иногда
и прибегали к посредничеству какого-либо свободного деЯтелЯ, то лишь  в  том
случае, когда дело шло о каком-нибудь неЯсном отношении или  о  каком-нибудь
факте, причина которого оставалась неизвестной, как-то падение  аэролита.  ‘
другой стороны, движениЯ одного и того же рода,  как  и  движениЯ  падающего
камнЯ, а именно движениЯ небесных тел, оставались долгое времЯ необобщенными
и считались действиЯми какой-то свободной воли, до  тех  пор  пока  не  было
установлено их единообразие. ќто различие не зависит, очевидно,  от  степени
сложности или абстрактности, потому что эллиптическое движение планеты  есть
Явление столь же простое и конкретное, как и  движение  стрелы,  описывающей
параболу. Ќо предшествующие ЯвлениЯ не были подмечены, а последующие  данные
длЯтсЯ долго и повторЯютсЯ не часто. ‚от поэтому-то и запоздали  свести  эти
ЯвлениЯ к законам;  это  доказываетсЯ  тем,  что  они  были  последовательно
обобщены по степени их повторЯемости и очевидности:  сначала  месЯчный  цикл
‹уны; затем годичное движение ‘олнца; затем  периоды  планет  внутренних  и,
наконец, периоды планет внешних.
     ‚ то времЯ когда астрономические  ЯвлениЯ  еще  приписывались  какой-то
воле,  некоторые  земные  ЯвлениЯ  другого  порЯдка,  но   равной   простоты
истолковывались  точно  таким  же  образом.  ‡амерзание  воды   при   низкой
температуре есть факт простой, конкретный и близкий нам; но он не так  часто
встречаетсЯ, как ЯвлениЯ, какие мы только что рассмотрели, и  не  так  легко
доступен пониманию  в  своей  причине.  •отЯ  все  климаты,  за  исключением
тропиков, довольно правильно ЯвлЯют нам зимой то отношение, какое существует
между холодом и замерзанием,  однако  весной  и  осенью  случайные  утренние
заморозки не имеют очевидного соотношениЯ со степенью температуры.  ’ак  как
ощущение не ЯвлЯетсЯ мерилом верным, то длЯ дикарЯ невозможно понЯть точного
отношениЯ,  существующего  между  температурой  в  32<sup>o</sup>   по   ”аренгейту   и
замерзанием воды. ‚от  почему  так  долго  приписывали  это  Явление  личной
олицетворенной причине. ’о же самое случилось и с ветром, на тех же,  только
еще больших основаниЯх. Ќеправильность и непонЯтность ветра допускали долгое
времЯ его мифологическое объЯснение.
     ‚ то времЯ когда единообразие многих совершенно простых  неорганических
отношений еще не было признано,  некоторые  органические,  очень  сложные  и
совершенно специальные отношениЯ были  уже  обращены  в  законы.  ЏостоЯннаЯ
свЯзь перьев и клюва, четырех лап и внутренней костной  системы  была  таким
фактом, с которым все дикари всегда были близко знакомы. …сли бы  какой-либо
дикарь нашел птицу с зубами или млекопитающего, покрытого перьЯми, он был бы
так же удивлен, как и самый ученый натуралист. Ђ эти  органические  ЯвлениЯ,
единообразие которых так рано было признано, безусловно той же природы,  как
и  те  более  многочисленные  ЯвлениЯ,  постоЯнство  которых  было  признано
впоследствии биологией. ЏостоЯннаЯ свЯзь молочных желез с двумЯ  затылочными
отростками позвонков с зубами, сидЯщими в Ячейках рогов со  жвачкой,  -  вот
чисто эмпирические обобщениЯ, известные с незапамЯтных  времен  первобытному
охотнику. Ѓотаник не может понЯть  таинственного  соотношениЯ  существующего
между мотыльковыми цветами и семенами, заключенными в  плоский  стручок:  он
знает эти и другие подобные соотношениЯ как простые факты, точно так же  как
дикарь  знает  соотношениЯ,  существующие  между  определенными   отдельными
листьЯми и определенными отдельными родами деревьев. …сли большое число этих
однообразных отношений, совокупность которых и составлЯет по  большей  части
органические науки, были известны  очень  рано,  то  это  объЯснЯетсЯ  живым
впечатлением и частой повторЯемостью, с какой  они  доступны  длЯ  сознаниЯ.
•отЯ очень трудно открыть соотношение между особым криком какой-либо птицы и
мЯсом, годным длЯ пищи, однако оба эти члена соотношениЯ поразительно  часто
ЯвлЯютсЯ  наблюдению,  а  знание  объединЯющей  их   свЯзи   непосредственно
заинтересовывает наше личное благосостоЯние. ‘ другой стороны,  бесчисленные
отношениЯ того же рода, даже еще чаще представлЯющиесЯ нам в растениЯх  и  в
животных,  остаютсЯ  неизвестными  в  течение   веков,   если   только   они
малопоразительны и значение их неЯсно.
     …сли, переходЯ  от  этого  первобытного  состоЯниЯ  к  состоЯнию  более
развитому, мы доберемсЯ до времени открытиЯ  тех  менее  известных  законов,
которые составлЯют главным образом то, что называетсЯ наукой, то мы  найдем,
что порЯдок их открытиЯ обусловлен теми  же  причинами.  —тобы  убедитьсЯ  в
этом, достаточно рассмотреть  отдельно  влиЯние  каждого  из  второстепенных
принципов, указанных выше.
     —то законы, имеющие непосредственное отношение к сохранению жизни, были
открыты, при равенстве прочих условий,  раньше  законов,  заинтересовывающих
нас  лишь  косвенно,  -  это  факт,  засвидетельствованный  историей  науки.
Џривычки еще диких племен, устанавливающих времЯ по фазам ‹уны и дающих  при
обмене определенное число вещей за равное число  других  вещей,  доказывают,
что понЯтиЯ равенства и числа, давшие начало науке математике, развились под
влиЯнием личных потребностей; и несомненно, что эти  общие  отношениЯ  чисел
между собой, составлЯющие часть правил арифметики, были открыты в первый раз
умом в практике торгового обмена. ’о же самое можно сказать и  о  геометрии.
ќтимологиЯ этого слова показывает нам, что наука  эта  состоЯла  вначале  из
определенного числа правил, необходимых длЯ дележа земель  и  длЯ  постройки
жилищ. ‘войства весов и рычага, составлЯющие первое основание механики, рано
были  обобщены  под   давлением   потребностей   торговли   и   архитектуры.
Ќеобходимость  прочного  установлениЯ  времени  религиозных   праздников   и
земледельческих  работ  понудили   людей   к   изобретению   самых   простых
астрономических периодов. Џервые познаниЯ по химии,  в  том  виде,  как  они
находЯтсЯ в древней металлургии, конечно, возникли  из  исследований,  какие
должен был делать человек  длЯ  улучшениЯ  орудий  и  инструментов.  ЂлхимиЯ
последующих времен показывает нам, что значило  длЯ  открытиЯ  определенного
числа законов горЯчее желание доставить себе личные выгоды. „аже наш век  не
лишен примеров такого рода. "‡десь, - говорит ѓумбольдт о ѓвиане, по которой
он путешествовал, - здесь, как и во многих странах …вропы,  науки  считаютсЯ
достойными занЯтиЯми длЯ  ума,  лишь  поскольку  они  могут  непосредственно
способствовать благосостоЯнию общества." "Љак поверить, - говорил  ему  один
миссионер, - что вы покинули вашу страну,  чтобы  приехать  на  берега  этой
реки, где вы рискуете быть съеденным москитами, чтобы измерЯть земли, вам не
принадлежащие?"  Џодобные  примеры  можно  встретить  и  в  нашей   стороне.
Ќатуралистам известно, с каким презрением смотрЯт рыбаки на  собираемые  ими
коллекции по берегу морЯ  длЯ  микроскопа  или  аквариума.  €х  недоверие  к
ценности таких коллекций таково, что только большим вознаграждением, и то не
всегда, можно соблазнить их сохранить остатки, остающиесЯ в их сетЯх.  Ќо  к
чему искать далеко доказательств, когда мы можем  их  иметь  довольно  и  из
ежедневных разговоров с теми, с кем мы живем. †елание обладать "практической
наукой", котораЯ могла бы служить потребностЯм жизни, таково, что  увлечение
научными исследованиЯми, не имеющими непосредственного  применениЯ,  кажетсЯ
смешным; этого вполне  достаточно,  чтобы  показать,  что  порЯдок  открытиЯ
законов зависит по  большей  части  от  более  или  менее  непосредственного
влиЯниЯ их на наше благосостоЯние.
     —то при равенстве прочих  условий  отношениЯ,  наиболее  бросающиесЯ  в
глаза,  будут  обобщены  прежде,  чем  отношениЯ,  мало  привлекающие   наше
внимание, - это  истина  настолько  очевиднаЯ,  что  она  не  требует  почти
никакого доказательства. …сли допустить, что первобытным  человеком,  как  и
ребенком, свойства больших предметов в природе  подмечались  скорее  свойств
предметов маленьких и что внешние отношениЯ тел обобщались прежде  отношений
внутренних, то надлежит заметить также, что в дальнейшем прогрессе  значение
или величина отношений определЯлись по большей части тем порЯдком, в котором
они признавались  единообразными.  Ћтсюда  происходит  то,  что  астрономиЯ,
уЯснив себе сперва  те  поразительные  ЯвлениЯ,  которые  составлЯют  лунный
месЯц, затем те  менее  поразительные  ЯвлениЯ,  которые  отмечают  год,  и,
наконец, те еще менее поразительные ЯвлениЯ,  которые  обозначают  планетные
периоды, - занЯлась  ЯвлениЯми  еще  менее  замечательными,  например  теми,
которые повторЯютсЯ в цикле лунных затмений, и теми, которые внушили  теорию
эпициклов и эксцентрических кругов. —то касаетсЯ современной астрономии,  то
она занимаетсЯ еще значительно менее поразительными  ЯвлениЯми,  и,  однако,
среди них некоторые, как-то вращение планет  на  своей  оси,  суть  наиболее
простые ЯвлениЯ, ЯвлЯемые нам небом.  ‚  физике  рано  приобретенное  умение
делать лодки подразумевало эмпирическое  знание  некоторых  гидростатических
Явлений, внутренне более сложных, чем многие из Явлений  статических,  какие
не могли быть обнаружены одним опытом; но эти гидростатические ЯвлениЯ  сами
набивались на наблюдение. …сли мы сравним решение проблемы об удельном весе,
сделанное Ђрхимедом, с открытием атмосферного давлениЯ, сделанным ’орричелли
(два ЯвлениЯ тождественной природы),  мы  поймем,  что  одно  предшествовало
другому, не вследствие разницы  в  отношениЯ  этих  двух  Явлений  к  нашему
личному благосостоЯнию, не вследствие разницы с точки зрениЯ  их  более  или
менее частых проЯвлений  и  не  вследствие  их  относительной  простоты,  но
потому, что  в  первом  случае  свЯзь  между  предшествующим  и  последующим
значительно более поразительна, чем во втором. ‘реди других примеров, взЯтых
наудачу, можно указать, что отношениЯ между молнией и громом и между  дождем
и облаками были узнаны задолго  раньше  других  отношений  того  же  порЯдка
просто потому, что они сами набивались на внимание. ‘толь  позднее  открытие
микроскопических форм жизни и всех представлЯемых  ими  Явлений  может  быть
приведено в качестве примера, который поЯснЯет  более  Ясно,  что  известные
группы отношений, обыкновенно не подмечаемых, хотЯ с других точек  зрениЯ  и
подобных другим издавна известным отношениЯм,  могут  быть  обнаружены  нами
лишь тогда,  когда  какое-либо  изменение  в  обстоЯтельствах  или  условиЯх
сделает их доступными наблюдению. Ќо, не  входЯ  в  дальнейшие  подробности,
достаточно рассмотреть те  исследованиЯ,  какими  занимаетсЯ  теперь  физик,
химик, физиолог, чтобы увидеть, что  наука  шла  вперед  и  продолжает  идти
вперед, лишь переходЯ от Явлений наиболее  поразительных  к  ЯвлениЯм  менее
поразительным.
     …сли мы сравним между собою известные биологические факты,  мы  увидим,
до какой степени абсолютное постоЯнство  (frequence)  какого-либо  отношениЯ
ускорЯет или задерживает познание его единообразиЯ. Ћтношение между  смертью
и ранами, отношение постоЯнное не только относительно  людей,  но  и  низших
существ, было признано как действие естественной причины  в  то  времЯ  еще,
когда смерть, причинЯемаЯ  болезнЯми,  считалась  сверхъестественной.  ‘реди
самих болезней самые редкие  приписывались  дьЯвольскому  наваждению,  в  то
времЯ когда самые  обыкновенные  приписывались  уже  естественным  причинам;
подобный этому факт мы находим в наших деревнЯх, где крестьЯнин еще верит  в
наговоры и сохранЯет еще  относительно  редких  болезней  остаток  суевериЯ,
тогда как болезни частые, как, например,  насморк,  он  считает  уже  вполне
естественными. …сли мы захотим взЯть пример из физики,  то  мы  увидим,  что
даже в исторический период водовороты  объЯснЯлись  посредничеством  водЯных
духов; но мы не видим, чтобы в ту же эпоху испарение воды,  выставленной  на
солнце или подвергнутой искусственному нагреванию, объЯснЯлось бы  таким  же
образом; однако это последнее Явление  более  чудесно  и  значительно  более
сложно, чем первое; но так как оно  повторЯетсЯ  часто,  то  оно  рано  было
поставлено в число естественных Явлений. ђадуга и  кометы  производЯт  почти
одинаковое впечатление на чувства, и радуга по своей  природе  есть  Явление
наиболее сложное, но так как радуга есть Явление более обыкновенное,  то  на
нее и смотрели как на Явление, зависЯщее непосредственно от солнца и  дождЯ,
тогда как кометы считались знаками Ѓожественного гнева.
     Ќароды, живущие  внутри  материков,  должны  были  долго  оставатьсЯ  в
неведении  повседневных  и  месЯчных  Явлений  морских  приливов,  а  жители
тропиков не могли себе рано составить идеи о зимах севера. ќти  два  примера
доказывают влиЯние относительного постоЯнства Явлений на  открытие  законов.
†ивотные, не возбуждающие у себЯ на родине никакого удивлениЯ своими формами
и привычками, возбуждают, напротив,  в  чужих  краЯх,  где  они  неизвестны,
удивление, близкое к ужасу, и даже считаютсЯ за чудовищ; этот факт может нам
напомнить много других, показывающих, что близость или отдаленность  Явлений
обусловливают отчасти порЯдок, в котором они приводЯтсЯ к законам. ‚о всЯком
случае прогресс обобщениЯ зависит не только от места, какое занимают ЯвлениЯ
в пространстве, но также и от места, какое они занимают во  времени.  ”акты,
которые случаютсЯ лишь редко или почти  никогда  в  одну  эпоху,  становЯтсЯ
очень частыми в другую, единственно вследствие прогресса цивилизации. ђычаг,
свойства которого обнаруживаютсЯ  в  употреблении  палок  и  оружиЯ,  смутно
понимаетсЯ  каждым  дикарем:  прилагаЯ  его  к  определенным   работам,   он
предвидит, не ошибаЯсь, определенные следствиЯ; но колесо и ось, блок и винт
не могут обнаружить  своих  свойств  опытом  или  размышлением,  прежде  чем
прогресс искусств не сделает их более  или  менее  близко  известными.  ’еми
различными средствами наблюдениЯ, какие мы получили от наших отцов  и  какие
мы умножили сами, мы приобрели знание большого числа химических свойств, так
сказать  не  существовавших  длЯ  первобытного  человека.   ђазличные   роды
промышленности, развиваЯсь, повели нас к открытию новых веществ и  их  новых
применений, что  в  свою  очередь  привело  к  открытию  множества  законов,
неизвестных нашим предкам. ќти и другие подобные им примеры доказывают,  что
собранные материалы, приобретенные приемы и продукты, встречающиесЯ  лишь  в
более цивилизованных обществах, значительно увеличивают возможность открытиЯ
новых групп отношений и легкость их обобщениЯ,  делаЯ  их  более  доступными
опыту и относительно более частыми. ‘верх того,  различные  классы  Явлений,
представлЯемых  самим  обществом,  как,   например,   ЯвлениЯ   политической
экономии, становЯтсЯ в развитых государствах относительно более  частыми,  а
следовательно,  и  более  доступными  познанию,  тогда  как  в  государствах
отсталых ЯвлениЯ эти обнаруживаютсЯ слишком редко, чтобы отношениЯ  их  были
замечены, или, как то бывает с  государством  совсем  отсталым,  никогда  не
проЯвлЯютсЯ.
     Ћчевидно,  что  везде,  если  только  не  вмешиваетсЯ  никакое   другое
обстоЯтельство, порЯдок,  в  котором  познаютсЯ  и  устанавливаютсЯ  законы,
изменЯетсЯ со сложностью Явлений. ‚ геометрии  свойства  прЯмых  линий  были
понЯты раньше свойств  линий  кривых;  свойства  круга  были  понЯты  раньше
свойств эллипса, параболы и  гиперболы;  а  равенства  простых  кривых  были
определены раньше равенства двойных кривых. ’ригонометриЯ  на  плоскости,  в
силу своей простоты, предшествовала сферической тригонометрии,  а  измерение
плоских поверхностей и тел предшествовало измерению  кривых  поверхностей  и
тел. ’о же самое было и в механике; законы  простого  движениЯ  были  узнаны
раньше законов движениЯ сложного, а законы  прЯмолинейного  движениЯ  раньше
законов кругового движениЯ. ‘войства рычага с равными  плечами  были  понЯты
раньше свойств рычагов с неравными плечами, а закон наклонной плоскости  был
формулирован раньше  закона  винта,  к  которому  он  применЯетсЯ.  ‚  химии
прогресс шел от тел простых к телам сложным, от неорганических сложных тел к
сложным органическим. € везде, где, как  в  науках  более  высоких,  условиЯ
наблюдениЯ более сложны, мы  можем  еще  Яснее  увидеть,  что  относительнаЯ
сложность при равенстве всех прочих вещей определЯет порЯдок открытий.
     ’акже очевидно, что ум  идет  от  конкретных  отношений  к  абстрактным
отношениЯм и от менее абстрактных к более абстрактным. ‘числение, которое  в
своей первобытной  форме  прилагалось  единственно  к  конкретным  единицам,
предшествовало простой арифметике, правила которой прилагаютсЯ к абстрактным
числам.  Ђрифметика,  сфера  которой   ограничена   конкретными   численными
отношениЯми, также более стара и  менее  абстрактна,  чем  алгебра,  котораЯ
занимаетсЯ отношениЯми между этими же отношениЯми. € точно таким же  образом
операционное вычисление идет позади алгебры как по порЯдку эволюции,  так  и
по порЯдку абстракции. ‚  механике  более  конкретные  отношениЯ  сил,  как,
например, сил, обнаруживающихсЯ в рычаге, в наклонной  плоскости  и  т.  д.,
были открыты раньше более абстрактных отношений, сформулированных  в  законы
анализа и сложениЯ сил, а три абстрактных закона движениЯ,  сформулированные
Ќьютоном, были открыты раньше еще более абстрактного закона инерции.  ’о  же
самое происходило и в физике, и в химии.  ’ам  также  переходили  от  истин,
смешанных со всЯкими  обстоЯтельствами,  от  частных  фактов  и  от  частных
классов  фактов  к  истинам,  освобожденным  от  всех  сопровождающих  их  и
изменЯющих  их  обстоЯтельств,  т.  е.  к  истинам  более  высокой   степени
абстракции.
     Љак бы краток и груб ни  был  этот  очерк  интеллектуального  развитиЯ,
подкрепленный многими сложными фактами, Я осмеливаюсь настаивать  a  priori,
что порЯдок,  в  котором  познавались  и  устанавливались  различные  группы
законов,  зависит  не  от  одного  единого  обстоЯтельства,  но  от   многих
обстоЯтельств. Њы последовательно обобщаем  различные  классы  отношений  не
только потому, что между ними существует определенное различие  по  природе,
но также и потому, что они различно помещены во времени  и  пространстве,  в
различной степени доступны наблюдению,  и  потому  еще,  что  они  различным
образом влиЯют на наш организм; - вот различные обстоЯтельства,  бесконечные
сочетаниЯ которых влиЯют на то, каким образом мы приобретаем знание законов.
ђазличные   степени   важности,    видимости,    абсолютного    постоЯнства,
относительного  постоЯнства,  простоты,  конкретного  существованиЯ   должны
рассматриватьсЯ как факторы; из их действиЯ и из их сочетаниЯ,  в  постоЯнно
менЯющихсЯ пропорциЯх, вытекает очень сложный процесс умственного  развитиЯ.
Ќо если очевидно, что ближайшие причины этого последовательного  порЯдка,  в
котором отношениЯ сводЯтсЯ к законам, - многочисленны  и  сложны,  то  также
очевидно, что существует единаЯ последнЯЯ  причина,  которой  подчинены  эти
ближайшие причины. ’ак  как  различные  обстоЯтельства,  определЯющие  более
скорое или позднее открытие законов или однообразных отношений, суть  именно
те  обстоЯтельства,  которые  обусловливают  число   и   силу   впечатлений,
производимых  этими  отношениЯми  на  наш  ум,  то  из  этого  следует,  что
прогрессивный ход обобщениЯ подчинен основному принципу психологии. Њетод  a
posteriori так же, как и метод a priori,  приводит  нас  к  заключению,  что
порЯдок, в котором мы обобщаем отношениЯ, зависит от большего  или  меньшего
постоЯнства и от более или менее живого впечатлениЯ, какое оказывают  данные
отношениЯ на наши чувства и наше сознание.
     Џосле такого беглого взглЯда на развитие человеческого  ума  в  прошлом
воспользуемсЯ тем светом, которым озарилось таким образом  настоЯщее,  чтобы
постаратьсЯ увидеть, что может управлЯть этим развитием в будущем.
     Џрежде всего заметим, что стремление к убеждению во всеобщность  закона
становилось из века в  век  все  более  и  более  сильным.  €з  бесконечного
множества  последовательных  или  одновременных   Явлений   люди   постоЯнно
переводили некоторые ЯвлениЯ из групп, закон которых не был еще известен,  в
группы, закон которых был уже известен. € следовательно, по  мере  того  как
уменьшаетсЯ  число  отношений,  еще  не  соподчиненных  закону,  все   более
увеличиваетсЯ возможность, что среди них нет ни одного отношениЯ, которое не
подчинЯлось бы закону. …сли прибегнуть здесь к помощи чисел, Ясно, что  если
из числа окружающих нас Явлений сто различных родов совершаютсЯ в постоЯнном
порЯдке,  то  в  нас  образуетсЯ  легкое  предубеждение,  что  все   ЯвлениЯ
совершаютсЯ в равно постоЯнном порЯдке.  Љогда  постоЯнство  и  единообразие
были подмечены  в  тысЯче  Явлений,  более  разнообразных  в  их  родах,  то
предубеждение  становитсЯ  больше.  Ђ  когда   ЯвлениЯ,   признаваемые   как
единообразные,  возрастут  до  бесчисленного   множества,   то   обыкновенно
приходитсЯ заключить, что единообразие существует повсюду.
     Ћпыт вел людей к этому заключению тихо и незаметно. Љ этому убеждению в
постоЯнстве Явлений, одновременных или последовательных, ум был приведен  не
той Ясной интуицией доказательств, какие мы  только  что  изложили,  но  той
привычкой думать,  какую  доказательства  эти  формулируют  и  подтверждают.
ЋсваиваЯсь с конкретными единообразиЯми, понЯли и абстрактную идею закона, а
с течением времени идеЯ эта достигла мало-помалу прочности и Ясности. ’о  же
самое можно сказать и о тех, кто имеет  самое  широкое  знание  естественных
Явлений, т. е. о людЯх науки. Њатематик, физик,  астроном,  химик,  наследуЯ
каждый запас знаний, собранных их  предшественниками,  и  сами  делаЯ  новые
открытиЯ или подтверждениЯ старые,  начинают  верить  в  закон  крепче,  чем
остальные люди. ‚ера эта у них перестает быть чисто пассивной, но становитсЯ
могучим двигателем, влекущим их  к  новым  исследованиЯм.  ‚езде,  где  есть
ЯвлениЯ,  причина  которых  еще  неизвестна,  эти  развитые  умы,  толкаемые
убеждением, что там, как и  везде,  царит  неизменный  порЯдок,  принимаютсЯ
наблюдать, сравнивать, делать опыты.  €  когда  им  удаетсЯ  открыть  закон,
управлЯющий этими  ЯвлениЯми,  их  общее  убеждение  во  всеобщности  закона
приобретает новую силу,  -  такова  власть  очевидности,  таково  могущество
науки, что длЯ того, кто уже шагнул далеко в  изучении  природы,  становитсЯ
невозможным, Я не скажу верить, но даже понимать, чтобы могли быть  ЯвлениЯ,
не подлежащие закону.
     ќта привычка признавать во всем закон, привычка, отличающаЯ современных
мыслителей от мыслителей древних, не замедлит распространитьсЯ  среди  людей
вообще.  €сполнение  предсказаний,  какие  можно  делать  при  каждом  новом
открытии, и все  возрастающаЯ  власть,  приобретаемаЯ  над  силами  природы,
доказывают всем непосвЯщенным ценность научных обобщений и  заключающихсЯ  в
них знаний. Ћбразование, расширЯЯсь, распространЯет постоЯнно в  массах  это
знание законов, которое прежде было достоЯнием лишь небольшого числа  людей;
и по мере того, как  возрастает  распространение  знаний,  убеждениЯ  ученых
становЯтсЯ убеждениЯми всего человеческого рода.
     ‡аключение, что закон всеобщ, станет непреодолимой очевидностью,  когда
будет понЯто, что сам прогресс в открытии законов подчинен закону,  и  когда
вследствие этого будет также понЯтно,  почему  определенные  группы  Явлений
были уже отнесены к своим законам, тогда как  другие  группы  еще  не  были;
когда увидЯт, что порЯдок, в котором познаютсЯ законы,  должен  зависеть  от
постоЯнства Явлений, происходЯщих перед нами, и от более или менее  сильного
впечатлениЯ, какое они производЯт на наши чувства и на наше сознание;  когда
увидЯт,  что  действительно  ЯвлениЯ  самые  общие,  самые   важные,   самые
замечательные, самые конкретные и самые простые - суть  те,  законы  которых
познаютсЯ  прежде  всего,  потому  что  они  чаще  и  Яснее   представлЯютсЯ
наблюдению, - то из этого можно вывести то заключение, что  и  долго  спустЯ
после того, как главнаЯ масса Явлений будет соподчинена законам, всегда  еще
останутсЯ ЯвлениЯ, закон которых не будет известен, потому что  ЯвлениЯ  эти
редки, или малозамечательны, или  маловажны,  или  сложны,  или  абстрактны.
’аким образом будет найдено решение одного затруднениЯ, иногда возникающего.
Љогда спросЯт, почему всеобщность закона  еще  не  вполне  установилась,  то
можно будет ответить, что ЯвлениЯ, относительно которых эта всеобщность  еще
не  признана,  суть  именно  те   ЯвлениЯ,   которые   могут   подойти   под
закономерность после всех. ‘остоЯние вещей,  возвращение  которых  мы  можем
предсказать, есть именно то состоЯние вещей,  какое  мы  видим  существующим
ныне. …сли одновременные или последовательные ЯвлениЯ биологии и  социологии
не подведены еще под их законы, то из этого надо заключить не то,  что  этих
законов не существует, но что до настоЯщего времени законы эти ускользали от
наших средств анализа. Ћбнаружив уже давно единообразие,  царЯщее  в  низших
группах Явлений, и затем обнаружив то же единообразие и в высших группах, мы
если не смогли еще открыть законов Явлений самого высокого порЯдка,  то  все
же  не  имеем  права  отрицать  существованиЯ  этих  законов;  но  мы  можем
заключить, что только одна  слабость  наших  способностей  помешала  нам  их
открыть; и, если только  не  дойти  до  нелепости,  утверждаЯ,  что  процесс
обобщениЯ, делающийсЯ все более и более быстрым, достиг теперь своих  границ
и должен сразу остановитьсЯ, мы должны прийти к заключению, что человеческий
род придет наконец к открытию постоЯнного  порЯдка  даже  в  ЯвлениЯх  самых
сложных и темных.

        V
                           ‡ЌЂ—…Ќ€… Ћ—…‚€„ЌЋ‘’€

     Џри существовании страсти к стучащим духам,  столовращениЯм  и  веры  в
самовозгорание желательно сказать несколько слов в  оправдание  того  общего
скептицизма, с которым смотрит философ на эти  мнимые  чудеса,  периодически
вскруживающие головы народов.  Џотребовалась  бы  препорЯдочнаЯ  книжка  длЯ
того, чтобы поместить все, что можно было бы написать об этом предмете; и, к
несчастью, если б такаЯ книжка была написана, ее мало читали бы те, кому она
всего нужнее. Ќо одна или две заметки могут выслушатьсЯ некоторыми из них.
     "џ говорю вам, что Я  сам  видел  это"  -  есть  то  мнимо-убедительное
уверение, которым  неожиданно  кончаютсЯ  многие  споры.  ‹ичности,  которые
приводЯт это уверение, обыкновенно думают, что после него  уже  не  остаетсЯ
места никакому возражению, и удивлЯютсЯ безрассудности тех, которые все-таки
остаютсЯ при своем убеждении. ЌесмотрЯ на то что они отвергают многие сказки
о  колдовстве,  многие  рассказы  о   привидениЯх,   чудеса   которых   были
засвидетельствованы очевидцами; несмотрЯ на то что они  неоднократно  видели
фокусников, совершающих такие вещи, в  возможность  которых  они  не  верЯт;
несмотрЯ на то что  они  слышали  об  автомате,  играющем  в  шахматы,  и  о
невидимой деве  и,  может  быть,  видели  объЯснение  способов,  посредством
которых публика обманывалась ими; несмотрЯ на то что они знают, что во  всех
этих случаЯх факты были не те, какие представлЯлись зрителЯм, -  однако  они
не могут представить себе,  чтобы  их  собственные  понЯтиЯ  были  извращены
влиЯниЯми, подобными тем, которые извращают понЯтиЯ других. €ли - представим
дело более снисходительно и, может быть, более точно  -  они  забывают,  что
подобные извращениЯ постоЯнно случаютсЯ.
     •отЯ, по народному понЯтию, точное наблюдение есть дело  очень  легкое,
однако каждый ученый знает, что это дело крайне  трудное.  Ќаши  способности
могут передавать факты ложно от  двух  противоположных  причин:  присутствиЯ