и  вещи  их  собственниками  или
управлЯющими вещей.  ‚от  почему такие  вещи не могут быть представлЯемы  до
учреждениЯ какого-нибудь гражданского правительства.
     Ќеразумные.  ’очно  так  же  не могут  быть представлены  опекунами или
кураторами лишенные разума  дети, идиоты и  сумасшедшие,  но последним (пока
продолжаетсЯ  их  неразумное  состоЯние)  не  может  быть  вменено  ни  одно
совершенное ими действие, до тех пор пока они не смогут разумно обсудить его
(когда они  снова обретут  свои  умственные способности). Ћднако,  кто имеет
власть  над ними, может  и  в период  их  слабоумиЯ дать полномочиЯ опекуну,
причем и это возможно лишь  в гражданском состоЯнии, ибо до такого состоЯниЯ
не может быть власти над лицами.
     ‹ожные боги. €дол, или образ воображениЯ, может быть представлЯем. ’ак,
например,  Языческие  боги  имели  своих представителей  в  лице назначенных
государством  служителей  культа  и   имели  владениЯ,  имущество  и  права,
посвЯщенные и пожертвованные им людьми. Ќо идолы не могут быть доверителЯми,
ибо идол - ничто. ЏолномочиЯ служителЯм культа давало государство, и поэтому
до  установлениЯ  гражданского  правлениЯ  Языческие  боги  не  могли  иметь
представителей.
     €стинный  Ѓог.  €стинный Ѓог может иметь представителей.  Џервым  таким
представителем был Њоисей, управлЯющий сынами израилевыми (бывшими не его, а
Ѓожьим народом), не от своего  имени  заЯвлЯЯ: ’ак сказал Њоисей, а от имени
Ѓога: ’ак сказал ѓосподь.  ‚торым был ‘ын —еловеческий, его собственный ‘ын,
наш пресвЯтой ‘паситель €исус  •ристос, пришедший не от ‘ебЯ, а как посланец
‘воего Ћтца, дабы обратить евреев и ввести все народы в –арство ‘воего Ћтца.
’ретьим  был ‘вЯтой  „ух,  говоривший и  действовавший в  апостолах, каковой
‘вЯтой „ух пришел не от ‘ебЯ, а был послан Ћтцом и ‘ыном.
     Њножество  людей, выступающее в  качестве одного лица.  Њножество людей
становитсЯ одним лицом,  когда  оно  представлено одним человеком  или одной
личностью,  если  на  это  представительство  имеетсЯ  согласие  каждого  из
представлЯемых  в отдельности. €бо единство лица  обусловливаетсЯ  единством
представителЯ, а не единством представлЯемых.  € лишь представитель ЯвлЯетсЯ
носителем лица, и именно единого лица, а  в отношении многих  единство может
быть понЯто лишь в этом смысле.
     Љаждый из  них есть доверитель. Ђ так как  совокупность многих  есть не
один, а многие, то в этом  случае  следует говорить не об одном, а о  многих
доверителЯх  в  отношении  того, что представитель говорит  или делает от их
имени. „ело обстоит таким  образом,  что каждый человек из этой совокупности
дает  своему общему представителю полномочиЯ  от себЯ отдельно,  и если  это
неограниченные  полномочиЯ,  то  каждому вменЯютсЯ все действиЯ, совершенные
представителем.  …сли же доверители ограничивают своего общего представителЯ
в  отношении  объекта  и размеров полномочий,  то  никому  из доверителей не
поручаетсЯ больше, чем простираютсЯ их полномочиЯ.
     Џредставителем  может  быть  много  людей,  превращенных  в  одно  лицо
благодарЯ большинству голосов.  …сли же представительство состоит  из многих
людей, то  голос большинства должен быть рассматриваем  как голос всех.  €бо
если меньшинство  высказываетсЯ (к  примеру) утвердительно, а большинство  -
отрицательно,  то  число  высказавшихсЯ  отрицательно более  чем достаточно,
чтобы  покрыть   число  высказавшихсЯ   утвердительно,   и,  таким  образом,
оставшиесЯ  избыточные отрицательные голоса ЯвлЯютсЯ  единственными голосами
представительства.
     Џредставительство  четного   числа   людей  не   приносит   пользы.   Ђ
представительство четного числа людей,  особенно если  это  число невелико и
если  противоположные голоса распределены  равномерно, часто  бывает немым и
неспособным к действию. Ћднако в некоторых случаЯх равномерное распределение
противоположных голосов  может  решать вопрос. Ќапример,  при  обвинении или
оправдании равенство противоположных голосов судей уже одним тем, что оно не
может служить  к обвинению, ведет  к  оправданию, но не ведет,  наоборот,  к
обвинению   там,  где  оно   не   привело  к  оправданию.   €бо  не  вынести
обвинительного приговора по заслушании дела - значит оправдать, но  сказать,
что неоправдание есть обвинение, было бы  неверно. ’о  же самое верно, когда
решаетсЯ вопрос  о  том, привести ли приговор  в исполнение  немедленно  или
отсрочить его на некоторое времЯ. €бо когда голоса в этом случае разделЯютсЯ
поровну,  то   отсутствие  постановлениЯ   о  немедленном  исполнении   есть
постановление об отсрочке.
     Ћтрицательное голосование. …сли же имеетсЯ нечетное число, например три
или более (людей или собраний), из которых каждаЯ единица имеет право  своим
отрицательным  голосованием  аннулировать  утвердительное  голосование  всех
остальных,  то  такое число не  ЯвлЯетсЯ  представительством. €бо вследствие
различиЯ мнений и интересов людей такое представительство часто и в случаЯх,
чреватых большими последствиЯми, становитсЯ немым лицом и неспособным как ко
многим другим вещам, так и  к управлению  людской массой, особенно во  времЯ
войны.
     Ћтветственными за действиЯ других бывают  люди двоЯкого рода. Џервые  -
это  доверители, которые,  согласно  моему  предыдущему определению,  просто
признают своими  действиЯ  других лиц. Љо вторым относЯтсЯ те, кто  признает
своим действие или соглашение,  заключенное другим человеком, условно, т. е.
они обЯзуютсЯ выполнить обЯзательства, взЯтые на себЯ другим, если последний
их  не  выполнит или  не выполнит  к  определенному сроку. €  такие  условно
ответственные лица называютсЯ обычно поручителЯми,  по-латыни fidejussores и
sponsores,  а, в частности, если речь  идет  об обЯзательстве уплатить долги
другого, - praedes; если же речь идет о том, чтобы предстать перед судом или
магистратом,- vades.


         * —Ђ‘’њ II Ћ ѓЋ‘“„Ђђ‘’‚… * 
     ѓ‹Ђ‚Ђ XVII
     Ћ Џђ€—€ЌЂ•, ‚Ћ‡Ќ€ЉЌЋ‚…Ќ€€ € ЋЏђ…„…‹…Ќ€€ ѓЋ‘“„Ђђ‘’‚Ђ
     –ель  государства - главным образом обеспечение безопасности.  Љонечной
причиной,  целью  или намерением людей  (которые  от природы любЯт свободу и
господство над другими) при  наложении на себЯ уз (которыми они свЯзаны, как
мы видим, живЯ в  государстве) ЯвлЯетсЯ забота о самосохранении и при этом о
более благоприЯтной жизни. €ными словами, при установлении  государства люди
руководствуютсЯ  стремлением  избавитьсЯ  от бедственного  состоЯниЯ  войны,
ЯвлЯющегосЯ  (как  было  показано  в  главе  XIII)  необходимым   следствием
естественных  страстей  людей там,  где нет видимой  власти, держащей  их  в
страхе  и  под угрозой наказаниЯ, принуждающей их  к выполнению соглашений и
соблюдению естественных законов, изложенных в XIV и XV главах.
     ЉаковаЯ   не   гарантируетсЯ  естественным   законом.  ‚  самом   деле,
естественные   законы  (как   справедливость,  беспристрастие,   скромность,
милосердие  и (в  общем) поведение по отношению к другим так, как  мы желали
бы,  чтобы поступали  по отношению  к  нам)  сами по себе, без страха  перед
какой-нибудь  силой,  заставлЯющей их  соблюдать,  противоречат естественным
страстЯм,  влекущим нас к пристрастию, гордости,  мести и т. п. Ђ соглашениЯ
без меча лишь слова, которые не в силах гарантировать человеку безопасность.
‚от почему, несмотрЯ на наличие естественных законов (которым каждый человек
следует, когда он  желает им следовать, когда он может делать это без всЯкой
опасности  длЯ  себЯ), каждый  будет  и может вполне законно применЯть  свою
физическую силу  и ловкость, чтобы обезопасить себЯ от  всех  других  людей,
если  нет  установленной  власти  или   власти  достаточно   сильной,  чтобы
обеспечить нам  безопасность. € везде, где люди жили маленькими семьЯми, они
грабили  друг  друга;  это  считалось настолько  совместимым  с естественным
законом, что, чем больше  человек мог  награбить, тем больше  это доставлЯло
ему  чести. ‚  этих делах  люди не соблюдали никаких  других законов,  кроме
законов  чести, а именно они воздерживались от жестокости, оставлЯЯ людЯм их
жизнь и сельскохозЯйственные орудиЯ. Љак прежде маленькие семьи, так  теперь
города  и   королевства,   ЯвлЯющиесЯ  большими   родами   длЯ   собственной
безопасности, расширЯют свои владениЯ под  всЯческими предлогами: опасности,
боЯзни  завоеваний или  помощи, котораЯ может  быть оказана завоевателю. Џри
этом они изо всех  сил  стараютсЯ подчинить и ослабить  своих соседей грубой
силой и тайными махинациЯми  и-, поскольку нет других гарантий безопасности,
они поступают вполне справедливо, и в веках их деЯниЯ вспоминают со славой.
     Ђ также соединением небольшого количества людей или семейств. ѓарантией
безопасности не может служить также  объединение небольшого числа людей, ибо
малейшее прибавление  к  той  или иной  стороне  доставлЯет ей такое большое
преимущество  в  физической  силе,  которое вполне обеспечивает ей  победу и
потому поощрЯет к  завоеванию. ’о количество сил, которому мы можем доверЯть
нашу безопасность, определЯетсЯ  не каким-то числом, а отношением этих сил к
силам врага; в таком случае длЯ нашей безопасности достаточно, когда избыток
сил на стороне  врага не настолько велик, чтобы он мог решить исход войны  и
побудить врага к нападению.
     Ќи  множеством  людей,  из которых каждый  руководствуетсЯ  собственным
суждением. Џусть имеетсЯ какое  угодно множество людей, однако,  если каждый
будет  руководствоватьсЯ  в  своих  действиЯх  лишь  частными  суждениЯми  и
стремлениЯми, они не  могут  ожидать  защиты и покровительства ни от  общего
врага,  ни  от  несправедливостей,   причиненных  друг  другу.  €бо,  будучи
несогласными во  мнениЯх  относительно  лучшего  использованиЯ и  применениЯ
своих сил, они  не помогают, а мешают друг другу и взаимным противодействием
сводЯт  свои  силы к  нулю,  вследствие  чего они не только легко покорЯютсЯ
немногочисленным, но более сплоченным  врагом,  но и при  отсутствии  общего
врага ведут друг с другом войну за свои частные интересы. ‚ самом деле, если
бы  мы  могли  предположить,  что  большаЯ  масса людей  согласна  соблюдать
справедливость и другие  естественные  законы  при отсутствии  общей власти,
держащей их в  страхе, то мы  с таким же основанием могли бы предположить то
же самое  и относительно всего человеческого  рода,  и тогда не существовало
бы,  да и  не  было бы  никакой  необходимости  в  гражданском правлении или
государстве, ибо тогда существовал бы мир без подчинениЯ.
     —то то  и дело  повторЯетсЯ. „лЯ безопасности, которую люди  желали  бы
продлить  на  все  времЯ  их  жизни, недостаточно, чтобы они  управлЯлись  и
направлЯлись единой волей в течение какого-то времени, например в ходе одной
битвы  или войны. €бо хотЯ они  и одерживают  победу против иноземного врага
благодарЯ своим единодушным  усилиЯм, однако потом, когда общего  врага  уже
нет или когда одна партиЯ считает врагом того,  кого другаЯ считает  другом,
они в силу различиЯ  своих интересов должны  по  необходимости разобщитьсЯ и
снова быть ввергнутыми в междоусобную войну.
     Џочему некоторые  созданиЯ, несмотрЯ на то что у них нет разума и речи,
живут в обществе без всЯкой принудительной власти. Ќекоторые живые существа,
как, например, пчелы и  муравьи, живут, правда, дружно между  собой (поэтому
Ђристотель и  причислил их к  общественным созданиЯм), а между тем каждое из
них руководствуетсЯ лишь своими частными суждениЯми и стремлениЯми, и они не
обладают способностью речи, при помощи которой одно из них могло бы сообщить
другому, что  оно считает необходимым длЯ общего  блага. Џоэтому кто-нибудь,
вероЯтно, захочет  узнать,  почему род человеческий не может жить  точно так
же. Ќа это Я отвечаю:
     ‚о-первых, люди непрерывно соперничают между собой, добиваЯсь  почета и
чинов,  чего  указанные  существа  не  делают,  и,  следовательно,  на  этом
основании среди людей возникают зависть и ненависть, а в итоге и война, чего
среди тех не бывает.
     ‚о-вторых, среди  указанных  существ  общее благо  совпадает  с  благом
каждого  индивидуума, и, будучи от  природы склонными к  преследованию своей
частной   выгоды,  они   тем  самым   творЯт  общую  пользу.   —еловеку  же,
самоуслаждение которого состоит  в сравнении  себЯ с  другими людьми,  может
приходитьсЯ по вкусу лишь то, что возвышает его над остальными.
     ‚-третьих, указанные существа, не обладаЯ (как люди)  разумом, не видЯт
и не  думают, что видЯт какие-нибудь Ћшибки в управлении  их  общими делами,
между тем как среди людей имеютсЯ многие, которые считают себЯ более мудрыми
и более способными управлЯть государственными делами, чем другие,  и поэтому
стремЯтсЯ  реформировать  и обновлЯть  государственный строй;  одни  - одним
путем,  другие  -  другим;  и  этим  вносЯт  в  государство  расстройство  и
гражданскую войну.
     ‚-четвертых, хотЯ указанные существа и обладают некоторой  способностью
пользоватьсЯ своим голосом, чтобы  дать знать друг другу о своих  желаниЯх и
страстЯх, однако  они  лишены  того  искусства слова,  при  помощи  которого
некоторые  люди  умеют  представить  другим  добро  злом,  а  зло  добром  и
преувеличить  или  преуменьшить по  своей воле видимые размеры добра  и зла,
вносЯ беспокойство в душу людей и смущаЯ их мир.
     ‚-пЯтых,   неразумные   существа   не   умеют  делать   различие  между
неправомерностью  и  материальным ущербом,  и  поэтому, до тех пор  пока  им
хорошо  живетсЯ, они живут в  мире со  своими  сотоварищами,  между  тем как
человек становитсЯ наиболее беспокойным именно  тогда, когда ему лучше всего
живетсЯ, так  как  тогда он любит показывать свою мудрость и  контролировать
действиЯ тех, которые управлЯют государством.
     Ќаконец, согласие  указанных  существ обусловлено природой, согласие же
людей - соглашением, ЯвлЯющимсЯ  чем-то искусственным. ‚от почему нет ничего
удивительного  в том, что, длЯ того чтобы сделать это согласие постоЯнным  и
длительным, требуетсЯ еще кое-что (кроме соглашениЯ), а именно общаЯ власть,
держащаЯ людей в страхе и направлЯющаЯ их действиЯ к общему благу.
     Џроисхождение  государства  (Commonwealth).   Ћпределение  государства.
’акаЯ общаЯ власть, котораЯ  была  бы способна  защищать  людей от вторжениЯ
чужеземцев и от несправедливостей, причинЯемых друг другу, и, таким образом,
доставить  им ту безопасность, при которой они могли бы кормитьсЯ от  трудов
рук  своих и от  плодов земли  и жить в довольстве,  может  быть воздвигнута
только одним путем, а именно путем сосредоточениЯ всей власти и силы в одном
человеке или в собрании  людей, которое большинством голосов могло бы свести
все воли граждан в единую волю.  €наче говорЯ, длЯ установлениЯ общей власти
необходимо, чтобы люди назначили одного человека или собрание людей, которые
Явились бы их представителЯми; чтобы каждый человек  считал себЯ доверителем
в отношении  всего, что носитель общего лица будет делать  сам или  заставит
делать других в целЯх сохранениЯ общего мира и безопасности, и признал  себЯ
ответственным за  это; чтобы  каждый  подчинил  свою волю и  суждение воле и
суждению носителЯ общего  лица. ќто больше  чем согласие или единодушие. ќто
реальное   единство,  воплощенное  в  одном  лице   посредством  соглашениЯ,
заключенного каждым  человеком  с каждым другим таким образом, как  если  бы
каждый человек  сказал  другому:  Я  уполномочиваю  этого человека  или  это
собрание лиц и передаю ему мое право управлЯть собой при том условии, что ты
таким же  образом передашь ему свое право и санкционируешь все его действиЯ.
…сли это совершилось, то множество людей, объединенное таким образом в одном
лице,  называетсЯ  государством, по-латыни -  civitas.  ’аково рождение того
великого ‹евиафана или, вернее (выражаЯсь более почтительно), того смертного
Ѓога, которому мы  под  владычеством бессмертного Ѓога обЯзаны своим миром и
своей  защитой.  €бо благодарЯ полномочиЯм, отданным  ему  каждым  отдельным
человеком в государстве, указанный человек или собрание лиц пользуетсЯ такой
огромной сосредоточенной в нем силой и властью,  что внушаемый  этой силой и
властью  страх  делает  этого  человека  или  это   собрание  лиц  способным
направлЯть волю  всех людей  к внутреннему миру  и к  взаимной помощи против
внешних  врагов.   ‚  этом  человеке  или   собрании  лиц  состоит  сущность
государства, котораЯ  нуждаетсЯ в  следующем  определении: государство  есть
единое лицо, ответственным за действиЯ которого сделало себЯ путем взаимного
договора между  собой огромное множество  людей, с тем  чтобы это лицо могло
использовать силу и средства всех их так, как сочтет необходимым длЯ их мира
и общей защиты.
     —то  такое суверен и подданный. ’от, кто ЯвлЯетсЯ носителем этого лица,
называетсЯ сувереном, и о нем говорЯт,  что он обладает верховной властью, а
всЯкий другой ЯвлЯетсЯ подданным.
     „лЯ достижениЯ верховной власти имеютсЯ два пути. Ћдин - это физическаЯ
сила,  например, когда кто-нибудь  заставлЯет своих детей  подчинитьсЯ своей
власти  под  угрозой  погубить  их в  случае отказа или  когда  путем  войны
подчинЯют своей воле врагов,  даруЯ им на этом  условии жизнь. ‚торой -  это
добровольное  соглашение  людей подчинитьсЯ  человеку  или собранию  людей в
надежде,  что этот человек  или  это собрание сумеет защитить их против всех
других. ’акое государство может быть названо  политическим государством, или
государством,  основанным  на установлении, а государство, основанное первым
путем,- государством, основанным на приобретении '.
     ‚  первую  очередь  Я  буду   говорить  о  государстве,  основанном  на
установлении.
     Ќачало формы


        ѓ‹Ђ‚Ђ XVIII
     Ћ ЏђЂ‚Ђ• ‘“‚…ђ…ЌЋ‚ ‚ ѓЋ‘“„Ђђ‘’‚Ђ•, Ћ‘ЌЋ‚ЂЌЌ›• ЌЂ “‘’ЂЌЋ‚‹…Ќ€€
     —то означает акт установлениЯ государства. Њы говорим,  что государство
установлено,  когда множество  людей договариваетсЯ и  заключает  соглашение
каждый с  каждым о  том,  что в целЯх водворениЯ  мира среди них и защиты от
других каждый из них  будет признавать как свои собственные  все действиЯ  и
суждениЯ того человека или  собраниЯ людей, которому большинство дает  право
представлЯть  лицо  всех (т. е. быть их представителем) независимо от  того,
голосовал ли он за или против них.
     ЏоследствиЯ подобного  установлениЯ. €з этого  установлениЯ государства
производЯтсЯ  все права и  способности  того или  тех,  на  кого соглашением
собравшегосЯ народа перенесена верховнаЯ власть.
     1.  Џодданные не могут  изменЯть  форму  правлениЯ. ‚о-первых, так  как
народ  заключает  соглашение,  то  следует  разуметь,  что  он  не  обЯзалсЯ
каким-либо  предыдущим  соглашением к  чему-нибудь  противоречащему  данному
соглашению. ‘ледовательно, те, кто уже установил государство и таким образом
обЯзалсЯ  соглашением  признавать  как  свои  действиЯ  и  суждениЯ  одного,
неправомерны без его  разрешениЯ  заключать  между собой новое соглашение, в
силу которого они были бы  обЯзаны подчинЯтьсЯ в чем-либо другому  человеку.
Џоэтому подданные  монарха не могут без его разрешениЯ  свергнуть монархию и
вернутьсЯ к  хаосу разобщенной толпы или  перевести свои полномочиЯ  с того,
кто  ЯвлЯетсЯ их  представителем,  на другого человека  или  другое собрание
людей, ибо они  обЯзались каждый перед каждым признавать именно его действиЯ
своими и считать себЯ ответственными за все, что их суверен будет или сочтет
уместным делать, и, таким образом, если  бы хоть один человек  не дал своего
согласиЯ, все остальные нарушили бы свои  обЯзательства по отношению к нему,
что  несправедливо,  а так как, кроме  того, каждый из них  отдал  верховную
власть носителю их  лица, то,  свергаЯ его,  они отнимают у него то, что ему
принадлежит по праву, что опЯть-таки ЯвлЯетсЯ несправедливостью. Љроме того,
если  тот, кто покушаетсЯ  на власть своего  суверена, был бы  им  убит  или
наказан за эту попытку, то наказуемый был бы сам виновником своего наказаниЯ
согласно  обЯзательству,  взЯтому  на  себЯ  при  установлении  государства:
признавать как исходЯщее  от  него  самого все  то,  что  его  суверен будет
делать. Ђ  так как  длЯ всЯкого человека ЯвлЯетсЯ  несправедливостью  делать
что-нибудь, за что он, по собственному признанию, заслуживает  наказаниЯ, то
покушение   на   права  суверена   уже   и   на   этом  основании   ЯвлЯетсЯ
несправедливостью.  Ђ   если   некоторые   люди   ссылались   в   оправдание
неповиновениЯ своим суверенам на новое соглашение,  заключенное не с людьми,
а с Ѓогом, то и это неправильно, ибо соглашение с Ѓогом может быть заключено
лишь  при посредстве лица, представлЯющего личность Ѓога, каковым может быть
лишь наместник  Ѓога,  обладающий  верховной  властью под владычеством Ѓога.
Ћднако эта претензиЯ на соглашение с Ѓогом - столь очевиднаЯ ложь даже перед
собственной совестью  этих  людей,  что  она  не  только ЯвлЯетсЯ  низким  и
несправедливым поступком, но и свидетельствует о немужественном характере.
     2. ‚ерховнаЯ  власть  не может быть потерЯна. ‚о-вторых, так как  право
представлЯть  всех  участвовавших  в  соглашении  дано   тому,  кого  делают
сувереном путем соглашениЯ,  заключенного лишь друг с другом, а не сувереном
с кем-нибудь из участников, то не может иметь место нарушение соглашениЯ  со
стороны суверена,  и, следовательно,  никто из  его подданных не может  быть
освобожден от подданства под предлогом  того, что суверен нарушил какие-либо
обЯзательства.  —то тот, кто  стал  сувереном, не заключает предварительного
соглашениЯ со  своими  подданными - очевидно, ибо он должен был бы заключить
соглашение  или  со всеми (multitude)  как одной стороной  соглашениЯ или же
несколько соглашений с каждым человеком в отдельности.
     Ћднако  заключить   соглашение  со   всеми  людьми   как  единым  целым
невозможно, так как до  установлениЯ  государства  они  не  ЯвлЯютсЯ  единым
лицом, а  если он заключил  много отдельных  соглашений соответственно числу
людей, то  эти соглашениЯ по  приобретении им  верховной  власти  становЯтсЯ
недействительными, ибо любое действие, на которое какой-нибудь представитель
этой  толпы  может  указать  как  на  нарушение договора, ЯвлЯетсЯ действием
суверена и  всех остальных, так как оно совершено от лица и по праву каждого
из них в отдельности.
     Љроме того, если кто-либо один  или  несколько человек утверждают,  что
суверен  нарушил договор, заключенный  им  при  установлении государства,  а
другие - или кто-либо другой из его подданных, или суверен сам - утверждают,
что  никакого нарушениЯ не было,  то  в  этом  случае  не имеетсЯ  судьи длЯ
решениЯ  этого спора,  и мы снова,  таким образом,  отброшены  назад к праву
меча,  и  каждый  человек  снова  получает право  защищать себЯ  собственной
физической   силой,  что   противоречит   цели,   поставленной   людьми  при
установлении  государства.  ’щетна  поэтому попытка  предоставить  кому-либо
верховную  власть  на  основе  предварительного  соглашениЯ.  Њнение,  будто
какой-либо  монарх  получает  свою власть  на  основе соглашениЯ,  т.  е. на
известных   условиЯх,  вытекает  из  непониманиЯ  той  простой  истины,  что
соглашениЯ  ЯвлЯютсЯ лишь  словами и  сотрЯсением воздуха и  обладают  силой
обЯзать,  сдерживать,  ограничить   и  защитить  человека  лишь   постольку,
поскольку им приходит на помощь меч государства, т. е. несвЯзанные руки того
человека или  собраниЯ людей,  которые обладают верховной властью и действиЯ
которых  санкционированы всеми  подданными и исполнены силой всех подданных,
объединенных в лице суверена. Ћднако, когда  собрание людей стало сувереном,
тогда ведь никто не воображает, что такого рода соглашение могло иметь место
при  этом  установлении, ибо  кто же будет  так  глуп,  чтобы  сказать, что,
например, народ ђима заключил соглашение с римскими подданными о том, что он
будет  держать верховную власть на  каких-то условиЯх, при нарушении которых
римские подданные имеют право свергнуть  власть римского народа.  Ќо люди не
замечают,  что то, что верно  в отношении народного правлениЯ, верно также в
отношении  монархии. ќто проистекает из  честолюбиЯ некоторых, расположенных
больше к правлению собраниЯ, участвовать в котором они могут питать надежду,
чем  к  монархии,  при  которой  у  них  нет никакой  надежды  участвовать в
правлении.
     3.  Ќикто  не  может,  не  нарушаЯ  справедливости, протестовать против
установлениЯ  суверена,  провозглашенного   большинством.  ‚-третьих,   если
большинство   согласным  голосованием  объЯвило  кого-нибудь  сувереном,  то
несогласный с этим постановлением должен по выЯснении указанного  результата
или согласитьсЯ с  остальными, т.  е. признавать все действиЯ, которые будут
совершены  сувереном,  или он по праву может быть истреблен остальными.  €бо
если он добровольно вступил  в соглашение со всеми  собравшимисЯ,  то он тем
самым в достаточно Ясной форме объЯвил свою волю (и этим молчаливо принЯл на
себЯ  обЯзательство) подчинЯтьсЯ всему, что постановит большинство. Џоэтому,
если  он   отказываетсЯ  подчинитьсЯ  или  протестует  против  какого-нибудь
постановлениЯ  большинства,   он   нарушает   свой   договор   и   поступает
несправедливо. „а  и независимо от того, вступил ли он в соглашение со всеми
или нет, был он спрошен о  своем согласии или нет, он должен или подчинитьсЯ
их постановлениЯм,  или  быть  остановлен  в  прежнем состоЯнии  войны,  при
котором любой человек, не нарушаЯ справедливости, может убить его.
     4. Џодданные не могут осуждать действиЯ суверена.  ‚-четвертых, так как
благодарЯ указанному установлению каждый подданный ЯвлЯетсЯ ответственным за
все действиЯ и суждениЯ установленного суверена, то отсюда следует, что все,
что бы последний ни делал, не может быть неправомерным  актом по отношению к
кому-либо  из его подданных, и  он не должен быть кем-либо  из них обвинен в
несправедливости.  €бо  тот,  кто делает  что-либо, на  что  он  уполномочен
другим, не может этим совершить неправомерного акта по отношению к тому, кем
он уполномочен. Џри установлении  же  государства каждый  отдельный  человек
ЯвлЯетсЯ   доверителем   в   отношении   всего,   что  суверен   делает,  и,
следовательно, всЯкий, кто жалуетсЯ на несправедливость со стороны суверена,
жалуетсЯ на то, виновником чего  он  сам ЯвлЯетсЯ, и поэтому должен обвинЯть
лишь  самого себЯ.  „а и  самого  себЯ он не должен обвинЯть, ибо невозможно
совершать  несправедливость  по отношению к  самому  себе. ‚ерно, что  люди,
облеченные верховной властью,  могут совершать пристрастные действиЯ, но  не
несправедливость и беззаконие в собственном смысле.
     5. ‹юбой суверен ненаказуем подданным. ‚-пЯтых, и  как вывод из  только
что сказанного, ни один человек, облеченный верховной властью, не может быть
по праву  казнен или как-нибудь иначе  наказан кем-либо  из своих подданных.
€бо  каждый подданный,  как мы видели, ЯвлЯетсЯ  ответственным  за  действиЯ
своего  суверена.  ‘ледовательно, наказываЯ  суверена,  подданный наказывает
другого за действиЯ, совершенные им самим.
     6.  ‘уверен - судьЯ в  вопросах о том, что необходимо длЯ мира и защиты
своих подданных. € так как целью учреждениЯ верховной власти  ЯвлЯютсЯ мир и
общаЯ  защита, а право на  цель дает право и на ведущие к ней средства, то к
правам человека или собраниЯ, обладающего верховной властью, относитсЯ также
право  быть  судьей  в  делах  мира  и защиты, а также  в  делах  того,  что
препЯтствует  их   осуществлению.   ‘уверен,   таким  образом,  имеет  право
предпринЯть все, что  он  считает  необходимым в  целЯх  сохранениЯ  мира  и
безопасности путем предупреждениЯ раздоров внутри и нападениЯ извне, а когда
мир  и  безопасность  уже  утрачены,  предпринЯть  все  необходимое  длЯ  их
восстановлениЯ.
     € судьЯ в отношении того, каким доктринам следует их учить. €  поэтому,
в-шестых,  в  компетенцию верховной власти  входит быть судьей  в  отношении
того,  какие  мнениЯ и  учениЯ препЯтствуют и  какие содействуют  водворению
мира, и, следовательно, в каких случаЯх, в каких рамках и каким  людЯм может
быть  предоставлено  право  обращатьсЯ  к  народной   массе  и  кто   должен
расследовать доктрины всех книг, прежде  чем они будут  опубликованы 2.  €бо
действиЯ  людей  обусловлены их мнениЯми, и  в хорошем  управлении  мнениЯми
состоит  хорошее управление  действиЯми  людей  с целью водворениЯ среди них
мира и согласиЯ. €  хотЯ  единственным критерием учениЯ должна быть  истина,
однако это не противоречит  тому, чтобы учениЯ регулировались также  с точки
зрениЯ их отношениЯ  к  делу мира. €бо  учение,  противодействующее миру, не
может в  большей мере  быть истинным,  чем  мир  и согласие -  направленными
против   естественного  закона.  Џоэтому   в  государстве,  где   вследствие
небрежности или неловкости правителей или учителей  с течением времени стали
общепринЯтыми   ложные  учениЯ,  противоположные  истины   могут   оказатьсЯ
вредными.  Ћднако  следует  добавить, что внезапное  вторжение  какой-нибудь
новой истины само  по себе еще никогда не взрывало мир. ќто  вторжение может
лишь  возбудить войну,  котораЯ тлела подспудно. €бо  люди, которые до  того
нерадиво  управлЯютсЯ,  что они смеют поднЯть оружие длЯ защиты или введениЯ
какого-нибудь мнениЯ, находЯтсЯ еще в состоЯнии войны,  и  их состоЯние есть
не мир, а лишь приостановление  военных действий из боЯзни друг друга. € они
живут как бы в состоЯнии непрерывного приготовлениЯ к военным действиЯм. ‚от
почему в  сферу компетенции  суверена входит быть  судьей или назначать всех
судей мнений и учений,  что необходимо в целЯх мира и предупреждениЯ раздора
и гражданской войны.
     7. Џраво  предписывать  подданным правила, с помощью которых каждый  из
них столь  хорошо  знает, что именно  ЯвлЯетсЯ  его собственностью,  что уже
никто другой не может, не нарушив справедливости, отнЯть ее у него.
     ‚-седьмых,  к  верховной  власти  относитсЯ  всЯ   власть  предписывать
правила, указывающие каждому человеку, какими благами он  может пользоватьсЯ
и  какие действиЯ он  может  предпринЯть,  не оказываЯсь  стесненным в  этом
отношении  кем-либо   из  своих   сограждан.  €  именно  это  люди  называют
собственностью. €бо до установлениЯ верховной власти (как уже было показано)
все люди  имели  право  на  все, каковое право необходимо  вело  к войне,  и
поэтому  эта  собственность,  котораЯ  необходима  длЯ  мира  и  зависит  от
установлениЯ верховной власти,  есть  акт  этой власти в  целЯх установлениЯ
гражданского  мира. ќти  правила  о собственности  (или о  моем  и твоем), о
добре,  зле,  закономерном  и  незакономерном в человеческих действиЯх  суть
гражданские законы, т. е.  особенные законы каждого отдельного  государства,
хотЯ термин гражданский  закон приурочиваетсЯ теперь  к древним  гражданским
законам  города  ђима,  законы  которого  в  силу его главенства над большей
частью тогдашнего мира были там гражданским законом.
     8.  ‘уверену также принадлежат судебнаЯ  власть и  право  решать споры.
‚-восьмых, составной частью  верховной власти ЯвлЯетсЯ право юрисдикции,  т.
е. право рассмотрениЯ и решениЯ всех споров, могущих возникнуть относительно
закона, как гражданского, так  и  естественного, или  относительно  того или
иного факта. €бо без решениЯ споров не может быть  защиты подданного от обид
со  стороны  другого.  Ѓез такого решениЯ  споров остаютсЯ  пустыми  звуками
законы о моем и  твоем, и  за всЯким человеком в  силу его  естественного  и
необходимого  стремлениЯ   к   самосохранению   остаетсЯ  право   защищатьсЯ
собственной физической силой, т. е. остаетсЯ состоЯние войны, противоречащее
той цели, ради которой установлено каждое государство.
     9.  € право объЯвлениЯ войны и  заключениЯ мира  в зависимости от того,
что  он  найдет  более полезным.  ‚-девЯтых, в компетенцию  верховной власти
входит право  объЯвлениЯ  войны  и  заключениЯ  мира  с другими  народами  и
государствами,  т. е. право судить  о том, что требуетсЯ в  данный  момент в
интересах общего  блага и какие  силы должны  быть  длЯ данной цели собраны,
вооружены  и оплачены, а также какаЯ  сумма должна быть собрана  с подданных
длЯ  покрытиЯ расходов. ‚  самом деле,  гарантию защиты  доставлЯют  каждому
народу его вооруженные  силы, а сила армии состоит в объединении ее сил  под
единым командованием,  которое поэтому принадлежит  суверену, ибо одно право
командованиЯ над вооруженными силами без всЯкого другого установлениЯ делает
того,  кто  обладает этим  правом, сувереном.  ‚от  почему, кто  бы  ни  был
генералом  армии,  лицо,  обладающее   верховной  властью,  всегда  ЯвлЯетсЯ
генералиссимусом (generalissimo).
     10. € право выбора всех советников и министров, как гражданских,  так и
военных. ‚-десЯтых,  к правам верховной власти  относитсЯ право  выбора всех
советников, министров, должностных лиц и чиновников, как  гражданских, так и
военных. ’ак  как мы видели, что целью учреждениЯ верховной  власти ЯвлЯетсЯ
осуществление общего  мира  и защиты, то отсюда  следует, что суверен должен
обладать  властью использовать  те  средства,  которые  он  сочтет  наиболее
подходЯщими длЯ этого.
     11. €  право награждать  и  наказывать той мерой,  какую он  сам сочтет
разумной (если более ранний закон ее не определил). ‚-одиннадцатых, суверену
предоставлено право награждать  богатством и  почестЯми, а также накладывать
телесные  и  денежные  наказаниЯ,  как  и наказание  бесчестьем, на  всЯкого
подданного в соответствии с ранее изданным  сувереном законом. Ђ если такого
закона  не  было, то суверену  предоставлено право награждать  и  наказывать
соответственно  тому, как  он  это сочтет  разумным, чтобы  поощрить людей к
служению государству или удержать их от нанесениЯ вреда ему.
     12. € право установлениЯ почетных титулов и табели о рангах. € наконец,
принимаЯ  во  внимание, какую цену люди от природы склонны  придавать  самим
себе, какого  уважениЯ они требуют от других  и как мало они ценЯт остальных
людей и что  из всего этого непрерывно проистекают среди  них соперничество,
раздоры, заговоры и, наконец, война, ведущаЯ к их взаимному  истреблению и к
ослаблению  их сопротивлениЯ  общему  врагу,  необходимо, чтобы существовали
законы о  почестЯх и  установленнаЯ  государством  градациЯ ценности  людей,
оказавших или способных оказать услугу государству, и чтобы  тот  или другой
человек был  облечен  властью  претворить эти законы  в  жизнь.  Ќо  мы  уже
показали, что верховнаЯ власть имеет не только  право  распорЯжениЯ войсками
государства,  но  также  и  право  суда  во  всех  спорах. Џоэтому  суверену
принадлежит также право раздавать почетные титулы и  определЯть то положение
в обществе,  которое  каждый  человек  должен занимать, и те знаки уважениЯ,
которые подданные  должны  оказывать  друг  другу  при публичных  и  частных
встречах.
     ќти права неделимы. ’аковы права, образующие сущность верховной  власти
и  ЯвлЯющиесЯ признаками, по которым человек  может определить того человека
или  то собрание  людей, которые облечены  верховной властью.  €бо эти права
непередаваемы и неделимы. Џраво  чеканить монету, распорЯжатьсЯ имуществом и
личностью несовершеннолетних наследников, право  преимущественной покупки на
базарах  и  все другие  уставные  прерогативы  суверен  может  перенести  на
кого-нибудь без  всЯкого ущерба длЯ своего права защиты подданных.  …сли  же
суверен переносит  на  другого право распорЯжениЯ войсками, то сохранение за
собой  права судебной власти будет бесполезно,  так как он  будет лишен силы
привести  законы  в  исполнение;  а если он  уступает  кому-либо свое  право
взимать налоги,  то пустым остаетсЯ его право распорЯжатьсЯ военными силами,
если  он  отказываетсЯ от права направлЯть  те  или иные доктрины, то боЯзнь
духов может толкнуть людей на восстание.
     ’аким образом,  какое бы из указанных прав ни рассматривать, мы увидим,
что при отпадении  одного удержание всех остальных прав  не может произвести
никакого  эффекта  в  сохранении  мира  и справедливости,  ЯвлЯющихсЯ  целью
установлениЯ всех государств.  €менно это  разделение имеетсЯ в  виду, когда
говоритсЯ, что царство, разделенное в самом себе, не  может сохранитьсЯ, ибо
без такого предварительного разделениЯ никогда не может случитьсЯ, чтобы оно
разделилось на две борющиесЯ между собой армии. …сли бы раньше большаЯ часть
населениЯ   Ђнглии  не  придерживалась  мнениЯ,  что  указанные  права  были
разделены между королем, лордами и палатой общин, то народ никогда не был бы
разделен  и  дело  не   дошло  бы  до  гражданской  войны  -  сначала  из-за
политических разногласий,  а  затем  из-за  разногласий по вопросу о свободе
религии.  ќта гражданскаЯ  война послужила людЯм таким  уроком  в  отношении
верховных прав,  что теперь (в  Ђнглии) найдутсЯ немногие, которые не видЯт,
что  эти  права  неделимы  и  таковыми  они  будут  признаны  при  ближайшем
восстановлении  мира  и  будут  признаватьсЯ до тех пор,  пока не  забудутсЯ
пережитые  бедствиЯ,  но не дольше, разве  что  простонародье  станет  более
просвещенным, чем оно было до сих пор.
     Ќе может  быть никакого пожалованиЯ прав суверена без прЯмого отречениЯ
от верховной власти. ’ак как  эти права ЯвлЯютсЯ существенными и неделимыми,
то  отсюда  необходимо  следует,  что, в  какой  бы форме ни было пожаловано
сувереном кому-нибудь какое-либо из этих  прав, пожалование недействительно,
если  только при этом не было прЯмого  отречениЯ от верховной  власти и если
пожалованный продолжает по-прежнему  именовать жалующего сувереном. €бо если
суверен пожаловал  все,  что  он  может,  но мы возвращаем  ему обратно  его
верховную власть, то все его права, как неделимые между собой и  неотделимые
от верховной власти, восстанавливаютсЯ.
     ‚ласть и честь подданных  исчезают  в присутствии верховной власти. ’ак
как  эта огромнаЯ  сфера  компетенции  неделима и  неотделима  от  верховной
власти, то малообоснованно мнение тех, которые говорЯт о суверенных королЯх,
что хотЯ они singulis majores, т. е. имеют  большую власть, чем каждый из их
подданных в отдельности,  однако они universis minores,  т. е. имеют меньшую
власть, чем все их подданные в совокупности. ‚ самом деле, если под всеми  в
совокупности  не  разумеетсЯ  совокупное  тело как  единое лицо,  то  все  в
совокупности  означает то  же самое, что каждый  в  отдельности, и выражение
бессмысленно.  …сли же под всем в совокупности  разумеют их как  единое лицо
(носителем какового лица ЯвлЯетсЯ суверен), тогда власть всех в совокупности
тождественна власти суверена, и, таким образом, приведенное выше утверждение
опЯть-таки бессмысленно.  Ќелепость своего утверждениЯ авторы его достаточно
хорошо  видЯт там,  где верховнаЯ  власть принадлежит народному собранию, но
они не видЯт  его там, где  она принадлежит монарху,  и,  однако,  верховнаЯ
власть остаетсЯ той же независимо от того, кому она принадлежит.
     Љак власть, так и честь суверена должны быть больше, чем власть и честь
любого или всех его подданных. €бо верховнаЯ власть ЯвлЯетсЯ источником всех
почестей.  „остоинства  лорда, герцога и  принца  суть созданиЯ ее рук.  Љак
слуги при  господине, так  и  подданные в присутствии суверена - все равны и
лишены всЯкого почета. € хотЯ, когда они находЯтсЯ вне полЯ зрениЯ суверена,
одни  из  них представлЯютсЯ  выше  рангом,  другие  - ниже,  однако  в  его
присутствии они не больше, чем звезды в присутствии солнца.
     ‚ерховнаЯ власть не столь пагубна,  как отсутствие ее, и вред возникает
тогда,  когда большинство  с трудом подчинЯетсЯ  меньшинству. Њогут, однако,
возразить здесь, что состоЯние подданных, вынужденных безропотно подчинЯтьсЯ
прихотЯм  и порочным страстЯм того или тех,  кто  имеет в своих руках  такую
неограниченную  власть, ЯвлЯетсЯ чрезвычайно  жалким. €  обыкновенно  бывает
так, что те, кто  живет под властью  монарха,  считают свое жалкое положение
результатом  монархии, а  те,  кто живет  под властью демократии или другого
верховного  собраниЯ,  приписывают  все неудобства  этой форме  государства,
между  тем как власть,  если  только она достаточно совершенна, чтобы быть в
состоЯнии оказывать  защиту подданным, одинакова во всех ее формах.  ’е, кто
жалуетсЯ на  указанные стеснениЯ, не принимают  во  внимание, что  положение
человека  всегда  свЯзано  с  тем  или  иным неудобством  и  что  величайшие
стеснениЯ,  которые  может иногда испытывать народ  при той  или иной  форме
правлениЯ, едва  чувствительны по сравнению с  теми бедствиЯми и  ужасающими
несчастьЯми,  которые  ЯвлЯютсЯ  спутниками  гражданской  войны, или  с  тем
разнузданным состоЯнием безвластиЯ, когда  люди не подчинЯютсЯ  законам и не
признают над собой никакой принудительной власти, удерживающей их от грабежа
и  мести.  ќти   люди  не   принимают  также  во  внимание,  что  величайшие
притеснениЯ,  испытываемые  подданными  со  стороны  верховных   правителей,
проистекают не  из того, что  они, правители, ожидают длЯ себЯ  удовольствиЯ
или  выгоды от разорениЯ или ослаблениЯ своих подданных, чьЯ сила составлЯет
их  собственную  силу и славу,  а обусловлены  тем,  что упорнаЯ скаредность
самих  подданных,   неохотно  идущих  на  материальные  жертвы   длЯ   своей
собственной защиты, ставит их правителей перед необходимостью извлечь из них
все, что можно, в  мирное времЯ, с тем чтобы иметь средства в