ют люди  в обиходных
разговорах, есть не клЯтва, а лишь нечестнаЯ привычка, обусловленнаЯ слишком
большой горЯчностью в разговорах.
     ЉлЯтва  ничего не прибавлЯет  к обЯзательству.  џсно  также, что клЯтва
ничего  не  прибавлЯет  к  обЯзательству. €бо законное  соглашение обЯзывает
перед Ѓогом и без клЯтвы, так же как с клЯтвой; незаконное  же соглашение ни
к чему не обЯзывает, даже если оно подкреплено клЯтвой.


        ѓ‹Ђ‚Ђ XV
     Ћ „ђ“ѓ€• …‘’…‘’‚…ЌЌ›• ‡ЂЉЋЌЂ•
     ’ретий  естественный  закон  -  справедливость.  €з  того естественного
закона,  в  силу  которого  мы  обЯзаны  переносить  на  другого  те  права,
сохранение  которых  мешает водворению  мира  среди людей,  вытекает  третий
естественный  закон, именно тот, что  люди должны, выполнЯть заключенные ими
соглашениЯ, без чего соглашениЯ не  имеют никакого значениЯ и  ЯвлЯютсЯ лишь
пустыми звуками, а  раз  при  этом  остаетсЯ право  всех  на  все,  то  люди
продолжают находитьсЯ в состоЯнии войны.
     —то такое справедливость и несправедливость. ‚ этом естественном законе
заключаютсЯ источники и  начало справедливости.  €бо там, где не имело места
предварительное  заключение  договора, не  было  перенесено никакое  право и
каждый человек имеет право  на все, и,  следовательно, никакое  действие  не
может  быть  несправедливым. Ќо  если договор заключен,  то его нарушение  -
несправедливо.  Ќесправедливость  же есть  не  что  иное,  как  невыполнение
договора. Ђ все, что не несправедливо, справедливо.
     ‘праведливость  и  собственность  начинаютсЯ  с основаниЯ  государства.
Ћднако  так   как  соглашениЯ,  имеющие  своей  основой  взаимное   доверие,
недействительны  там, где  имеетсЯ  опасение  невыполнениЯ  их  какой-нибудь
стороной (как было сказано в  предшествующей  главе),  то,  хотЯ  источником
справедливости ЯвлЯетсЯ  заключение договоров,  в указанном случае,  однако,
нет фактической справедливости до тех пор, пока не будет  устранена  причина
опасениЯ,  что  невыполнимо до  тех пор, пока люди  находЯтсЯ в естественном
состоЯнии войны всех против всех.  ‚от почему, прежде чем слова справедливое
и несправедливое смогут иметь место, должна быть какаЯ-нибудь принудительнаЯ
власть,  котораЯ  угрозой  наказаниЯ,  перевешивающего  благо, которое  люди
ожидают  от нарушениЯ ими своего соглашениЯ, принуждала бы всех в одинаковой
мере к выполнению соглашений и  упрочила  бы ту  собственность, которую люди
приобретают путем взаимных договоров взамен отказа от всеобщего права. ’акаЯ
власть  может  поЯвитьсЯ лишь  с основанием государства. Љ нашему заключению
можно   прийти   также,   исходЯ  из  определениЯ  справедливости,   данного
схоластами.  ќто определение гласит: "‘праведливость  есть  неизменнаЯ  волЯ
давать  каждому  человеку  его  собственное".  ’аким  образом, там, где  нет
собственного, т.  е.  собственности, нет  несправедливости, а  там, где  нет
организованной  принудительной  власти,  т.  е.  где  нет  государства,  нет
собственности,  ибо  там  все имеют  право  на  все.  Џоэтому там,  где  нет
государства, нет несправедливости.  Џрирода  справедливости,  таким образом,
состоит в выполнении соглашений, имеющих обЯзательную  силу, но обЯзательнаЯ
сила  соглашений  начинаетсЯ   лишь   с  установлениЯ  гражданской   власти,
достаточно  сильной, чтобы принудить людей к выполнению своих  соглашений, с
чем совпадает также начало собственности.
     ‘праведливость  не  противоречит разуму. Ѓезумец говорил  в душе своей,
что нет справедливости, а иногда и произносил это вслух, серьезно доказываЯ,
что  так как каждый  человек должен заботитьсЯ о своем самосохранении  и  об
удовлетворении своих потребностей,  то нет никакого основаниЯ, чтобы человек
не  мог делать того, что, с  его точки  зрениЯ, ведет к достижению указанных
целей, и вот почему как заключение, так и незаключение, как выполнение,  так
и невыполнение соглашений одинаково не противоречат разуму, если  только это
способствует чьему-либо  благу. Ѓезумец при этом не отрицает, что существуют
соглашениЯ  и  что они  иногда  нарушаютсЯ,  иногда  же выполнЯютсЯ;  он  не
отрицает также, что такое их нарушение можно назвать несправедливостью, а их
соблюдение  -  справедливостью.  Ћднако  он  спрашивает, не  может ли иногда
несправедливость, отвлекаЯсь от страха  Ѓожьего  (ибо тот же глупец сказал в
душе своей, что Ѓога  нет!),  быть в полном согласии с тем разумом,  который
диктует каждому человеку  преследовать собственное  благо, и особенно тогда,
когда  эта  несправедливость ведет  к  такому  благу, при  наличии  которого
человек может пренебречь не только порицанием и бранью других, но также и их
силой. –арство приобретаетсЯ силой. Ќо что, если  оно может быть приобретено
несправедливым  насилием?  Ќе  будет   ли  неразумным  приобретение  царства
подобным образом, если это можно сделать без всЯкого ущерба длЯ себЯ? Ђ если
это не противоречит разуму, то это не противоречит также справедливости, ибо
иначе  справедливость  не  могла  бы  быть  признана  добром. ‚  силу  таких
рассуждений увенчанное успехом вероломство приобрело название добродетели, и
кое-кто, во всех других  случаЯх  считаЯ  вероломство недопустимым,  считал,
однако,  позволительным  совершать  его,  когда  дело  идет  о  приобретении
царства. Ђ Язычники, верившие, что ‘атурн был свергнут своим сыном ћпитером,
тем  не  менее  верили, что тот  же  ћпитер ЯвлЯетсЯ мстителем за нарушенную
справедливость.  ќто несколько напоминает некий закон, устанавливаемый Љоком
в его комментарии к  ‹итлтону, где он говорит, что,  если законный наследник
короны изобличен в измене, он все же должен быть возведен  на престол, чем и
будет аннулировано его преступление. Љое-кто  будет склонен  вывести из этих
примеров то заключение, что  если бесспорный наследник какого-нибудь царства
убьет того,  кто владеет этим царством, будь это даже его  отец, то называть
ли  это  несправедливостью  или  каким угодно  именем, однако это  никак  не
противоречит разуму, ибо мы видим, что все произвольные действиЯ людей имеют
своей целью достижение блага  длЯ себЯ, и те действиЯ, которые  больше всего
способствуют  этой  цели  ЯвлЯютсЯ  наиболее   разумными.  ќто  рассуждение,
несмотрЯ на кажущуюсЯ логичность, неправильно.
     ‚ самом деле, речь идет не о взаимных  обещаниЯх  там, где нет  никакой
уверенности в том, что  эти  обещаниЯ  будут выполнены с какой-либо стороны,
как,  например,   там,  где  нет  гражданской  власти,  стоЯщей  над  обеими
обещающими  сторонами, ибо  такого рода  обещаниЯ  не ЯвлЯютсЯ соглашениЯми.
ђечь идет о том, противоречит или не противоречит разуму, т. е. выгоде одной
стороны, выполнение этой  стороной  своего  обещаниЯ там, где другаЯ сторона
уже выполнила свое  обещание или где имеетсЯ  сила, могущаЯ  принудить  ее к
выполнению.  € Я утверждаю,  что выполнение своего обещаниЯ не  противоречит
разуму.  —тобы  убедитьсЯ  в  этом,  надо  принЯть  во  внимание  следующее.
‚о-первых, что если  человек совершает  действие, которое по всему тому, что
можно предвидеть  и рассчитать, должно привести его к собственной гибели, то
такое действие не становитсЯ  разумным или мудрым от того,  что какое-нибудь
случайное  не предвиденное  им обстоЯтельство обратило  это  действие ему на
благо.  ‚о-вторых, что  в состоЯнии войны, когда вследствие отсутствиЯ общей
власти, держащей всех в  страхе,  каждый  ЯвлЯетсЯ врагом  каждого,  ни один
человек не может надеЯтьсЯ  защитить  себЯ от гибели собственными силами или
собственным  умом без помощи союзников и всЯкий ждет той же защиты от союза,
как и любой другой. ‚от  почему тот, кто объЯвлЯет, что  он считает разумным
обмануть тех, кто ему помогает, не может разумным образом рассчитывать ни на
какие другие средства безопасности, кроме тех,  которые представлЯют ему его
собственные   силы.   Џоэтому   тот,   кто   нарушает  свое  соглашение   и,
следовательно,  объЯвлЯет,  что он считает  такой образ  действий  разумным,
может  быть  принЯт  в  какое-нибудь  общество,  созданное  в целЯх  мира  и
самозащиты, разве  лишь  по ошибке тех,  кто  его принимает;  а если он  уже
принЯт, то может удержатьсЯ там только потому, что другие не видЯт опасности
своей ошибки. Ћднако  на такие  ошибки человек  не  может  разумным  образом
рассчитывать как на средства безопасности, потому что,  если его не допустЯт
в  общество, или выбросЯт  из него, он погибнет. ЋстатьсЯ же жить в обществе
он может  лишь благодарЯ ошибкам  других людей, ошибкам,  которые он не  мог
предвидеть или на которые он не мог рассчитывать. €з  всего этого видно, что
нарушение  человеком  заключенного  им соглашениЯ есть  нечто противоречащее
разуму, поскольку это противоречит интересам безопасности самого нарушителЯ,
ибо положение подобного человека таково,  что не способствовать  его  гибели
могут лишь люди, не понимающие, в чем заключаетсЯ их собственнаЯ польза.
     Џредполагать  же, что  можно указанным  путем  обеспечить  себе  вечное
блаженство на небесах, легкомысленно,  ибо длЯ достижениЯ этой  цели имеетсЯ
лишь один возможный путь, а именно не нарушение, а соблюдение договоров.
     —то же  касаетсЯ захвата верховной власти путем восстаниЯ, то очевидно,
что такаЯ  попытка  противоречит разуму,  ибо хотЯ  она  и  может увенчатьсЯ
успехом,  однако такого  исхода неразумно ожидать  заранее,  скорее  следует
ожидать противоположного  исхода;  удачный исход, кроме  того, может ЯвитьсЯ
соблазнительным примером длЯ  других добиватьсЯ  той  же  цели  подобными же
средствами.  ‘праведливость,  т.  е.  соблюдение  соглашений,  есть  правило
разума,  запрещающего нам  делать что-либо, что пагубно  длЯ нашей жизни, из
чего следует, что справедливость есть естественный закон.
     Ќекоторые идут дальше, утверждаЯ, что естественный закон заключаетсЯ не
в  правилах, ведущих  к  сохранению земной  жизни  человека,  а в  правилах,
ведущих  к достижению вечного блаженства  после  смерти, что, по  их мнению,
может быть достигнуто и нарушением  договора,  которое в  этом случае  будет
справедливым и  разумным (таковы те,  кто  считает  делом доблести убийство,
свержение или восстание  против установленной  над ними  с  их  собственного
согласиЯ верховной власти). Ћднако так как мы  не имеем естественного знаниЯ
о состоЯнии человека после смерти, а еще меньше о том, как вознаграждаетсЯ в
этом  состоЯнии вероломство,  а  все мы лишь  принимаем на веру  утверждениЯ
людей, что они знают об этом сверхъестественным путем или что они знают тех,
кто знает других, которые знают  третьих,  имеющих  такое сверхъестественное
знание, то вероломство нельзЯ называть правилом разума или природы.
     ‘оглашениЯ не  следует заключать  с порочными  людьми, не  выполнЯющими
своих  обЯзательств.  „ругие,  соглашающиесЯ с тем, что сохранение  верности
есть естественный закон, делают, однако, исключение в отношении определенных
лиц, например еретиков и лиц, не выполнЯющих своих обЯзательств по отношению
к другим. Ћднако и это против  разума. €бо  если грех какого-нибудь человека
есть  достаточное основание, чтобы  освободить нас от  обЯзанности выполнЯть
заключенное с ним соглашение, то этот же грех должен был бы служить таким же
достаточным основанием, чтобы не заключать с ним соглашениЯ.
     —то такое  справедливость людей  и  несправедливость  поступков.  €мена
справедливое и  несправедливое, когда они относЯтсЯ к  людЯм, означают одно;
когда же  они относЯтсЯ к поступкам  -  другое. Љогда они относЯтсЯ к людЯм,
они означают соответствие или  несоответствие их характера разуму.  Љогда же
они относЯтсЯ  к  поступкам,  они  означают  соответствие или несоответствие
разуму не  характера или  образа  жизни, а отдельных поступков. ‘праведливый
человек есть поэтому тот, кто прилагает все возможные  усилиЯ, чтобы все его
поступки были  справедливы, а  несправедливый  тот, кто этим пренебрегает. Љ
таким людЯм в нашем  Языке применЯютсЯ чаще слова честный и бесчестный,  чем
справедливый и несправедливый, хотЯ смысл их  один и тот же. —естный человек
поэтому  не   терЯет  своего  доброго  имени  из-за  одного  или  нескольких
несправедливых поступков, обусловленных внезапной страстью  или непониманием
вещей или лиц, а бесчестный человек не перестает быть таковым вследствие тех
поступков, которые  он совершает или от совершениЯ которых он воздерживаетсЯ
из страха,  ибо  его  волЯ определЯетсЯ  не  чувством справедливости, а  той
предполагаемой выгодой,  которую ему  может дать его образ действий. Ћттенок
справедливости придает  человеческим поступкам известное (редко встречаемое)
благородное  или галантное мужество,  при  котором человек  не  желает  быть
обЯзанным  какими-нибудь благами жизни хитрости или нарушению обещаниЯ.  ќта
справедливость характера  и  имеетсЯ в  виду, когда  называют справедливость
добродетелью, а несправедливость - пороком. ‘праведливые поступки определЯют
людей не  как  справедливых, а  как  невиновных, а  несправедливые  поступки
(называемые также правонарушениЯми) - лишь как виновных.
     ‘праведливость  характера  и   справедливость  поступков.  Љроме  того,
несправедливость  характера   есть   предрасположение,  или  склонность,   к
правонарушению и  ЯвлЯетсЯ  несправедливостью  еще  до перехода в действие и
независимо от того, имеетсЯ  ли правонарушение по  отношению к какому-нибудь
отдельному  лицу.  Ќесправедливость  же  поступка  (т.  е.   правонарушение)
предполагает  наличие  отдельного лица,  по отношению  к  которому совершено
правонарушение,  именно  наличие лица,  с  которым заключено  соглашение.  €
поэтому часто случаетсЯ, что правонарушение совершено  по отношению к одному
лицу,   между   тем  как  материальный   ущерб,   проистекающий   из   этого
правонарушениЯ, нанесен  другому.  ’ак,  например, если  хозЯин  приказывает
своему слуге дать деньги  какому-нибудь  постороннему  и  это приказание  не
выполнЯетсЯ,  то правонарушение совершено по  отношению к хозЯину, с которым
слуга  заключил  раньше  соглашение  о повиновении,  материальный  же  ущерб
потерпел посторонний человек, по отношению к которому слуга не имел никакого
обЯзательства  и  потому не  мог  совершить  по  отношению  к  нему никакого
правонарушениЯ. ’очно так же в государствах частные лица могут  прощать друг
другу свои долги,  но не могут прощать разбоев и других насилий,  от которых
они  потерпели  материальный  ущерб,  ибо  неуплата  долгов  есть  нарушение
обЯзательства  по  отношению  к  ним  самим,  разбой   же   и  насилие  есть
правонарушение по отношению к личности государства.
     ‚се,  что сделано  по отношению к кому-нибудь  с его согласиЯ, не может
быть  правонарушением.  ‚се,  что  делаетсЯ  по  отношению  к  какому-нибудь
человеку  согласно  его  воле,  Ясно  выраженной  тому, кто  делает, не есть
правонарушение по  отношению к нему. €бо если  тот,  кто делает,  не отрексЯ
путем предварительного соглашениЯ от своего первоначального права делать то,
что желательно  другому,  то  не имеетсЯ  никакого  нарушениЯ  соглашениЯ и,
следовательно,  никакого  правонарушениЯ.  …сли  же  такое  соглашение  было
заключено,  то  Ясно  выраженнаЯ волЯ другого,  чтобы желательное  ему  было
сделано, освобождает  того,  кто  делает, от его заключенного соглашениЯ,  и
поэтому и в данном случае нет никакого правонарушениЯ.
     ‘праведливость  коммутативнаЯ и дистрибутивнаЯ. ‘праведливость действий
делитсЯ  некоторыми авторами  на  коммутативную  и  дистрибутивную.  ЏерваЯ,
говорЯт   они,   выражаетсЯ   арифметической   пропорцией,   а   втораЯ    -
геометрической.  ЉоммутативнаЯ  справедливость   поэтому,  по   •х   мнению,
заключаетсЯ в установлении равенства  ценностей  вещей, ЯвлЯющихсЯ объектами
договора,  дистрибутивнаЯ  - в наделении равными благами людей с одинаковыми
заслугами. ‘  этой  точки  зрениЯ  выходит,  что  было бы  несправедливостью
продавать дороже,  чем  мы  покупаем, или  давать  человеку  больше,  чем он
заслуживает. –ена вещей, ЯвлЯющихсЯ  объектом договора,  измерЯетсЯ желанием
договаривающихсЯ  сторон, и справедливой ценой  поэтому ЯвлЯетсЯ та, которую
они согласны дать. ‡аслуга  же  (за исключением  той,  котораЯ  возникает из
соглашениЯ, когда выполнение  на одной  стороне  заслуживает  выполнениЯ  на
другой, и котораЯ попадает под категорию коммутативной, а не  дистрибутивной
справедливости) не оплачиваетсЯ по справедливости, а лишь вознаграждаетсЯ по
принципу милости. ‚от почему это различие  в том смысле, как оно обыкновенно
толкуетсЯ, неправильно. ‘обственно говорЯ, коммутативнаЯ справедливость есть
справедливость  контрагента,  т.  е.  выполнение  им  соглашениЯ на  предмет
покупки, продажи, найма и сдачи внаем, ссуды и займа, обмена и  других актов
договора.
     „истрибутивнаЯ же справедливость есть справедливость арбитра, т. е. акт
определениЯ того, что справедливо. …сли арбитр (будучи уполномочен теми, кто
его  сделал  арбитром)  выполнЯет  то, длЯ  чего он  уполномочен,  то о  нем
говорЯт, что он воздает каждому его собственное, и это в самом деле ЯвлЯетсЯ
справедливым  распределением  и  может   быть   названо  (хотЯ  и   неточно)
дистрибутивной справедливостью, а  более  точно -  беспристрастием, которое,
как это  будет  показано  в надлежащем месте,  также  ЯвлЯетсЯ  естественным
законом.
     —етвертый  естественный  закон  -  благодарность.  …сли  справедливость
обусловлена   предварительным  соглашением,   то  благодарность  обусловлена
предварительной милостью, т. е. предварительным даром, и ЯвлЯетсЯ  четвертым
естественным  законом,  который  может  быть  сформулирован  так:   человек,
получивший благодеЯние от другого лишь из милости, должен стремитьсЯ к тому,
чтобы тот,  кто  оказывает  это  благодеЯние,  не  имел разумного  основаниЯ
раскаиватьсЯ в  своей  доброте.  €бо всЯкий человек дарит лишь с  намерением
приобрести  этим какое-нибудь благо длЯ себЯ.  ‚  самом деле, всЯкое дарение
есть добровольное деЯние, а целью всех добровольных деЯний человека ЯвлЯетсЯ
приобретение блага длЯ себЯ. € если люди  увидЯт себЯ обманутыми  в этом, то
исчезнет  всЯкое основание  длЯ благоволениЯ  или довериЯ  и, следовательно,
исчезнет  всЯкаЯ  взаимопомощь,  не  будет никакого  примирениЯ  людей между
собой,  и люди, таким  образом, все еще  будут оставатьсЯ в состоЯнии войны,
что противоречит первому и  основному  естественному закону, предписывающему
людЯм  искать  мира. Ќарушение  этого  закона называетсЯ неблагодарностью  и
имеет  такое  же  отношение  к  милости,  какое   справедливость   имеет   к
обЯзательству, вытекающему из соглашениЯ.
     ЏЯтый закон -  взаимнаЯ уступчивость или любезность. ЏЯтый естественный
закон  есть   закон  любезности,   а   именно  что  каждый   человек  должен
приноравливатьсЯ  ко всем  остальным.  „лЯ пониманиЯ  этого  закона  следует
принЯть  во  внимание,  что в  зависимости от различиЯ их склонностей люди в
различной степени  приспособлены  к  жизни в  обществе,  представлЯЯ в  этом
отношении  нечто похожее на то,  что мы наблюдаем в груде  камней, собранных
длЯ  постройки   какого-либо   зданиЯ.  €бо,   подобно  тому  как  строители
выбрасывают  как негодный и  мешающий  тот  камень, который вследствие своей
шероховатости и неправильности формы отнимает у  других больше пространства,
чем занимает сам, а вследствие своей жесткости не может быть сделан гладким,
затруднЯЯ этим строительство, точно так же  не должен быть принЯт в общество
или  должен  быть выброшен  из  него  как  негодный  человек, который в силу
шероховатости своей натуры стремитсЯ  удержать за  собой  то,  что длЯ  него
ЯвлЯетсЯ чем-то излишним, а длЯ других - предметом необходимости и который в
силу  непреклонности своих страстей не может  быть исправлен.  ‚ самом деле,
так как мы видим, что любой человек не только  по  праву, но также и  в силу
естественной   необходимости   (necessity  of  nature)   должен   употребить
всевозможные усилиЯ к приобретению  того, что необходимо длЯ его сохранениЯ,
то  тот, кто будет  противодействовать  этому в отношении излишних длЯ  него
вещей, ЯвлЯетсЯ виновником той войны, которую такое противодействие повлечет
за   собой,   и   будет   поэтому  делать  нечто  противоречащее   основному
естественному  закону, предписывающему  добиватьсЯ мира. ’от,  кто соблюдает
этот  закон,  может  быть назван  законопослушным  (sociable) -  римлЯне  их
называют  commodi, а  противники  их  называютсЯ упрЯмыми, необходительными,
своенравными, несговорчивыми.
     естой закон -  легко прощать  обиды. естой естественный закон гласит:
при  наличии гарантии  в отношении  будущего  человек должен прощать прошлые
обиды  тем,  кто,  проЯвлЯЯ  раскаЯние,  желает  этого.  €бо  прощение  есть
дарование  мира.  €  хотЯ  мир,  дарованный  тем,  кто  упорствует  в  своей
враждебности,  есть не мир,  а страх,  однако не даровать  его тем, кто дает
гарантии в отношении будущего, есть отвращение к миру и поэтому противоречит
естественному закону.
     ‘едьмой  закон  - при  отмщении  люди  руководствуютсЯ  только  будущим
благом. ‘едьмой закон гласит, что при отмщении (т. е. при воздавании злом за
зло)  люди должны  сообразовыватьсЯ  не с  размерами совершенного  зла,  а с
размерами того блага, которое  должно последовать за отмщением. ќтим законом
нам  запрещаетсЯ  налагать  наказание  с   какой-либо   иной  целью,  нежели
исправление преступника  или предостережение других. €бо этот закон вытекает
из  предшествующего,  предписывающего   прощение  при  наличии  гарантий   в
отношении будущего. Љроме того, месть,  от которой нельзЯ  ожидать, что  она
послужит предостерегающим примером, и, следовательно, нельзЯ ожидать никакой
пользы в будущем, есть бесцельный  триумф,  или  торжество по поводу ущерба,
нанесенного  другому (ибо цель  есть всегда  нечто  будущее),  бесцельное же
торжество  есть  хвастливость и  противоречит  разуму,  а нанесение  ущерба,
несообразного  с  разумом,   ведет  к  войне,   следовательно,  противоречит
естественному закону и обычно именуетсЯ жестокостью.
     ‚осьмой закон - против оскорблениЯ. ’ак как всЯкое проЯвление ненависти
или презрениЯ  вызывает борьбу, поскольку большинство людей в таких  случаЯх
предпочитают скорее рисковать своей жизнью, чем оставатьсЯ неотмщенными,  то
мы  можем  на восьмом  месте  установить  в  качестве  естественного  закона
правило, что ни один человек не должен делом,  словом,  выражением лица  или
жестом  выказывать  ненависть или презрение  другому. Ќарушение этого закона
обычно именуетсЯ нанесением оскорблениЯ.
     „евЯтый закон  - против  гордости.  ‚опрос о  том, кто ЯвлЯетсЯ  лучшим
человеком,  не  имеет места  в  естественном  состоЯнии, где  (как  это было
показано ранее)  все люди равны. ‘уществующее в настоЯщее  времЯ неравенство
было введено  гражданскими законами. џ  знаю, что Ђристотель в  первой книге
своей  "Џолитики"  устанавливает  в  качестве  основы  своей  доктрины,  что
некоторые  люди предназначены самой  природой к  управлению, именно наиболее
мудрые (к  каковым  он причислЯл и  себЯ  как философа), другие же-к  службе
(именно  те,  кто  обладает  сильным  телом  и  не  ЯвлЯетсЯ,  подобно  ему,
философом),  как  будто разделение  на хозЯев  и  слуг  было  установлено не
соглашением людей, а различием  ума, против чего говорит не только разум, но
и опыт. ‚ самом  деле,  мало найдетсЯ таких дураков, которые не предпочитали
бы сами управлЯть  собой и не  быть управлЯемыми другими; и те,  кто считает
себЯ мудрым, не всегда, не часто и почти никогда не одерживают победы, когда
они вступают в борьбу  с теми,  кто не доверЯет  собственной  мудрости. …сли
природа  поэтому  сделала  людей  равными,  то  это  равенство  должно  быть
признано; если  же  природа  сделала  людей  неравными, то  равенство все же
должно быть допущено, так как  люди считают  себЯ равными и вступЯт в мирный
договор  не иначе как на  равных условиЯх. ‚от почему Я в качестве  девЯтого
естественного закона  устанавливаю здесь, что каждый человек должен признать
других равными себе от природы. Ќарушение этого правила есть гордость.
     „есЯтый закон -  против надменности. €з этого закона вытекает другой, а
именно что  при вступлении  в  мирный  договор  ни  один человек  не  должен
требовать  предоставлениЯ  себе  какого-нибудь  права, предоставить  которое
любому другому человеку он не согласилсЯ бы. Џодобно тому как необходимо длЯ
всех людей, ищущих  мира,  отказатьсЯ от  некоторых естественных прав, т. е.
отказатьсЯ от  свободы делать все, что им хочетсЯ, точно  так  же необходимо
длЯ  человеческой  жизни  удержать некоторые  права,  как,  например,  право
управлЯть своим телом, пользоватьсЯ воздухом, водой, движением, дорогами длЯ
передвижениЯ  и всеми теми вещами, без которых  человек не может жить или не
может жить  хорошо.  …сли  в  этом  случае, т. е. при  заключении мира, люди
требуют длЯ себЯ того, чего  они  не  желали бы предоставлЯть другим, то они
поступают против предыдущего закона, предписывающего признание естественного
равенства, и,  следовательно, против естественного закона. ’е, кто соблюдает
этот  закон,  называютсЯ  скромными,  а  те, кто  его  нарушает,  называютсЯ
надменными. ѓреки называли нарушение этого закона  желанием получить больше,
чем причитаетсЯ.
     Ћдиннадцатый  закон  -  беспристрастие.  ’очно  так   же  если  человек
уполномочен быть  судьей  в споре  между двумЯ людьми, то естественный закон
предписывает, чтобы он беспристрастно  их  рассудил. €бо  в противном случае
споры  между  людьми  могут  быть разрешены лишь войной.  Џоэтому  тот,  кто
пристрастен  в  роли судьи, делает  все от  него зависЯщее, чтобы  отклонить
людей от использованиЯ судей и арбитров, и, следовательно (вопреки основному
естественному закону), ЯвлЯетсЯ причиной войны.
     ‘облюдение этого  закона  о равном  распределении  и  воздаЯнии каждому
того,  что  ему принадлежит по разуму, называетсЯ беспристрастием и ЯвлЯетсЯ
(как   Я  говорил   ранее)  дистрибутивной  справедливостью,  нарушение   же
называетсЯ лицеприЯтием.
     „венадцатый  закон  - равное использование общих  вещей. Ћтсюда следует
другой  закон, а именно что  неделимые вещи должны быть,  если это возможно,
использованы  сообща,   причем,   если  количество  вещей   позволЯет,   без
ограничениЯ, в  противном  же случае - пропорционально числу тех, кто  имеет
право, ибо иначе распределение неравномерно и небеспристрастно.
     ’ринадцатый закон - о жребии. Ћднако имеютсЯ некоторые вещи, которые не
могут  быть  ни  делимы, ни использованы сообща.  ‚ этом случае естественный
закон, предписывающий беспристрастие, требует, чтобы право владениЯ в целом,
или, иначе (если  устанавливаетсЯ поочередное  пользование),  первоочередное
владение, предоставлЯлось по жребию. €бо равномерное распределение требуетсЯ
естественным  законом,  а другого способа равномерного распределениЯ  нельзЯ
представить.
     —етырнадцатый закон - о первородстве и первом владении.  †ребий  бывает
двоЯкого  рода:  установленный  и  естественный.  “становленный -  это  тот,
который  устанавливаетсЯ  соглашением  сторон;  естественный  же  -  это или
первородство, или первое владение.
     ‚от почему те вещи,  которые не  могут  быть ни делимы, ни использованы
сообща, должны  быть присуждены  первому  владельцу,  а  в некоторых случаЯх
перворожденному как приобретенные по жребию.
     ЏЯтнадцатый закон - о посредниках. ’о, что всем людЯм, которые ЯвлЯютсЯ
посредниками  мира,  должна быть дана гарантиЯ неприкосновенности,- это тоже
естественный  закон.  €бо  закон, предписывающий мир как цель,  предписывает
посредничество   как  средство,  а  средством  длЯ  посредничества  ЯвлЯетсЯ
гарантиЯ неприкосновенности.
     естнадцатый закон - о  подчинении арбитражу. € так как  даже при самой
большой склонности людей к соблюдению законов могут тем не  менее возникнуть
вопросы  в отношении действий человека: во-первых, было ли оно завершено или
нет,  а во-вторых (если  было), совершено ли действие против закона или нет,
из  которых первый  есть вопрос факта,  а второй  -  вопрос  права, то, если
заинтересованные стороны не соглашаютсЯ взаимно подчинитьсЯ решению третьего
лица, они далеки от мира, как  никогда.  ќтот третий, решению  которого  они
подчинЯютсЯ, называетсЯ арбитром. € отсюда естественный закон, гласЯщий, что
в случае спора стороны должны подчинить свое право решению арбитра.
     ‘емнадцатый закон - никто  не  может быть судьей самого  себЯ. ’ак  как
имеетсЯ, как  мы  видим,  предположение, что всЯкий человек  делает  все длЯ
своей  выгоды,  то  никто  не  может  быть  справедливым  арбитром  в  своем
собственном деле. € если бы даже один из спорЯщих был справедлив, как никто,
тем не менее на основании принципа беспристрастиЯ, требующего предоставлениЯ
одинаковых выгод  обеим сторонам, мы,  предоставлЯЯ одной стороне право быть
судьей, должны были  бы предоставить такое же  право и  другой  стороне,  и,
таким  образом,  спор, ЯвлЯющийсЯ причиной войны, оставалсЯ  бы  в силе, что
было бы против естественного закона.
     ‚осемнадцатый закон - никто не должен быть судьей в деле, в котором  он
в силу естественных причин имеет пристрастие. Ќа том же основании не следует
ставить  арбитром   того,  кто  Явно  извлекает  больше  пользы,  чести  или
удовольствиЯ от  победы  одной  из сторон, ибо это  означало бы,  что  судьЯ
получил (хотЯ и помимо своей воли) взЯтку, и никто не обЯзан был бы доверЯть
ему. ’аким  образом, и  в этом случае оставались  бы в силе спор и состоЯние
войны, что было бы против естественного закона.
     „евЯтнадцатый закон - о свидетелЯх. Ђ так как в спорах о факте судьЯ не
должен  доверЯть   одной   стороне  больше,  чем  другой  (если  нет  других
аргументов), то он должен доверЯть третьему лицу, или третьему и четвертому,
или большему числу лиц, ибо иначе вопрос осталсЯ бы нерешенным и его решение
было бы предоставлено силе, что было бы против естественного закона.
     ’аковы естественные законы, предписывающие мир как средство  сохранениЯ
людей  в массе  и относЯщиесЯ лишь к учению о гражданском обществе.  €меютсЯ
другие ЯвлениЯ, ведущие к гибели отдельных людей, как,  например, пьЯнство и
иные проЯвлениЯ невоздержанности. ќто Явление можно было бы также причислить
к  тем,  которые  запрещены  естественным  законом.  Ќо  говорить  о них нет
необходимости, да и не совсем уместно это было бы здесь делать.
     Џравило,  облегчающее  рассмотрение  естественных законов. €  хотЯ  все
вышеизложенное  может  показатьсЯ   слишком  тонкой  дедукцией  естественных
законов,  чтобы  статъ  доступным  всем  людЯм, большинство  которых слишком
занЯто добыванием  средств  к  жизни, а меньшинство  слишком нерадиво, чтобы
понЯть такую  дедукцию,  однако,  длЯ  того  чтобы  никто  из  людей не  мог
оправдыватьсЯ незнанием этих  законов, они были резюмированы в  одном легком
правиле, доступном пониманию и самого  неспособного человека.  € это правило
гласит: не делай другому  того, чего  ты не желал бы, чтобы было  сделано по
отношению к  тебе. ќто правило говорит и самому неспособному человеку, что в
отношении естественных законов ему следует знать одно,  а  именно что, если,
при взвешивании действий других людей и собственных, первые окажутсЯ слишком
тЯжелыми, он должен положить их на другую чашу весов, а собственные действиЯ
- на  их место,  с тем чтобы его  собственные страсти и самолюбие  ничего не
могли прибавить к  весу действий других  людей. “своив себе это  правило, он
убедитсЯ в разумности всех естественных законов.
     ‡аконы природы всегда обЯзывают совесть,  но они эффективны только там,
где  они  надежно  гарантированы.  …стественные  законы  обЯзывают  in  foro
interno, т. е. обЯзывают желать их осуществлениЯ, но они не всегда обЯзывают
in foro externo, т.  е. к проведению их в жизнь. €бо тот, кто был бы скромен
и мЯгок и выполнЯл бы все свои обещаниЯ в такое времЯ и в таком месте, когда
и  где никто  другой этого  не  делает, лишь отдал  бы  себЯ на разграбление
другим и уготовил  бы себе первую  гибель, что идет  вразрез с основами всех
естественных  законов, требующих сохранениЯ  жизни.  ‘ другой стороны,  тот,
кто, имеЯ достаточные гарантии того, что другие будут соблюдать по отношению
к нему указанные  законы,  не соблюдает  их  сам, тот ищет  своей гибели  от
насилиЯ.
     ‚сЯкий закон, обЯзывающий in foro interno, может быть нарушен не только
действием,  противоречащим  закону,  но  также  и  действием, находЯщимсЯ  в
согласии  с  ним,   в  том   случае,  когда  человек  считает  это  действие
противоречащим  закону.  €бо  хотЯ его действие  в  этом случае  согласно  с
законом,  его  намерение,  однако,  направлено  против закона, что  ЯвлЯетсЯ
нарушением там, где обЯзательство лежит in foro interno.
     ‚ечность естественных законов.  …стественные  законы неизменны и вечны.
€бо  несправедливость,  неблагодарность, надменность, гордость,  криводушие,
лицеприЯтие и остальные пороки никогда  не могут стать правомерными, так как
никогда не может быть, чтобы война сохранЯла жизнь, а мир ее губил.
     € легкость  их соблюдениЯ.  ’ак как эти  самые законы  обЯзывают лишь к
желанию и к усилиЯм, Я имею в виду непритворные в неизменные  усилиЯ,  то их
легко  соблюдать. €бо  там, где законы требуют лишь  соответствующих усилий,
тот, кто делает усилиЯ в направлении их выполнениЯ, исполнЯет их, а тот, кто
исполнЯет закон, справедлив.
     Ќаука об этих законах ЯвлЯетсЯ истинной моральной философией.  €  наука
об этих  законах  есть  истиннаЯ  и  единственнаЯ  моральнаЯ  философиЯ. €бо
моральнаЯ философиЯ есть не что иное, как наука о том, что такое добро и зло
в поступках и в человеческом  обществе. „обро и зло суть имена, обозначающие
наши  расположениЯ и отвращениЯ, которые различны в зависимости от  различий
характера,  привычек  и образа мыслей людей. € разные люди различаютсЯ между
собой своими  суждениЯми  не только в отношении ощущений, именно в отношении
того, что приЯтно и что неприЯтно вкусу, обонЯнию, слуху, осЯзанию и зрению,
но также и  в  отношении  того,  что сообразно  или несообразно с  разумом в
человеческих  действиЯх.  Њало того,  тот  же  самый человек в разное  времЯ
различен, и в одно времЯ он хвалит, т. е. называет добром,  то, что в другое
времЯ он хулит  и называет злом. Ћтсюда возникают диспуты,  споры и  в конце
концов война. € поэтому  до тех пор, пока человек  находитсЯ  в естественном
состоЯнии  (которое есть  состоЯние  войны), мерой добра и зла  ЯвлЯютсЯ его
личные влечениЯ. ‘ледовательно, все люди согласны в том, что мир есть добро,
и в  силу этого добром,  т. е. моральными добродетелЯми, ЯвлЯютсЯ также пути
или  средства  к  миру,   каковы  (как   Я  показал  ранее)  справедливость,
признательность,  скромность,   беспристрастие,  прощение  и  все  остальные
естественные  законы; противоположные  же качества  суть порок, т.  е.  зло.
Ќаука же о добродетели и пороке есть моральнаЯ философиЯ, и поэтому истинное
учение  о  естественных  законах  есть истиннаЯ моральнаЯ философиЯ. Ћднако,
хотЯ философы-моралисты признают  указанные добродетели и пороки, они все же
не видЯт,  чем первые  хороши;  не  понимаЯ,  что  добродетели  должны  быть
прославлены  как  средства   мирной,   общительной  и  удобной  жизни,   они
усматривают все их значение в умеренности страстей, как будто бы не причина,
а  степень  дерзновениЯ составлЯет  мужество  или  же  не причина,  а размер
дарениЯ составлЯет щедрость.
     ќти  предписаниЯ разума люди обычно называют законами,  что, однако, не
соответствует  их сущности. €бо  эти предписаниЯ  суть  лишь заключениЯ  или
теоремы относительно того, что ведет к сохранению и защите людей,  между тем
как закон  в собственном  смысле означает  предписание того,  кто  по  праву
повелевает  другими.   Ћднако,  если   мы  рассматриваем  эти  теоремы   как
возвещенные Ѓогом, повелевающим по праву  всем, тогда они правильно  названы
законами.


        ѓ‹Ђ‚Ђ XVI
     Ћ ‹€—ЌЋ‘’џ•, „Ћ‚…ђ€’…‹џ• € ЋЃ Ћ‹€–…’‚Ћђ…ЌЌ›• ‚…™Ђ•
     Ћ   личности.   ‹ичностью   ЯвлЯетсЯ   тот,  чьи   слова  или  действиЯ
рассматриваютсЯ или как  его  собственные, или как представлЯющие слова  или
действиЯ другого  человека или какого-нибудь  другого предмета, которым  эти
слова или действиЯ приписываютсЯ поистине или посредством фикции.
     ‹ичность естественнаЯ и искусственнаЯ. …сли слова или действиЯ человека
рассматриваютсЯ  как  его  собственные,  тогда  он  называетсЯ  естественной
личностью. …сли же они рассматриваютсЯ как представлЯющие слова или действиЯ
другого, тогда первый называетсЯ вымышленной, или искусственной, личностью.
     Ћткуда произошло слово  "личность".  ‘лово личность (person) латинское,
вместо которого  греки имеют  слово  лоосгылоу,  обозначающее  лик  или вид,
подобно  тому  как  латинское  persona  обозначает  нарЯд  или  внешний  вид
человека,  представлЯемого  на сцене, а  иногда  специально  ту часть  этого
нарЯда,  котораЯ скрывает лицо, например маску. ‘ театральных подмостков это
название было перенесено на всЯкого, представлЯющего речь или действие как в
судилищах, так и в  театрах. ‹ичность, таким образом, есть  то же самое, что
действующее лицо как на сцене, так и в  жизненном обиходе, а  олицетворЯть -
значит действовать или представлЯть себЯ или другого, а о том, кто действует
за другого, говоритсЯ, что он  носит его личность или действует от его имени
(в каковом смысле применЯет это слово –ицерон, когда говорит: "Unus sustineo
tres  personas: mei, adversarii et judicis", т. е. "џ ношу три личности: мою
собственную,  моего  противника  и судьи")  и называетсЯ  в  разных  случаЯх
различно:  представитель,   заместитель,   наместник,  поверенный,  депутат,
прокуратор и т. п.
     Џредставитель. „оверитель. Џолномочие. —то касаетсЯ  искусственных лиц,
то  слова и действиЯ  некоторых  из них признаютсЯ как  свои теми, кого  они
представлЯют. € тогда личность ЯвлЯетсЯ представителем, а тот, -кто признает
своими его слова и действиЯ, есть их доверитель. ‚ этом случае представитель
действует  по  полномочию. €бо  доверитель в отношении, действий есть то  же
самое,  что  собственник  -  по-латыни  dominus,  в  отношении  имущества  и
владениЯ. € подобно тому  как право  владениЯ называетсЯ властью, так  право
производить  какое-нибудь  действие  называетсЯ  полномочием;  так  что  под
полномочием всегда понимаетсЯ  право производить какой-нибудь акт, а сделать
по полномочию - значит сделать по поручению или с разрешениЯ  того, кому это
право принадлежит.
     ‘оглашение по полномочию свЯзывает доверителЯ. Ћтсюда следует, что если
представитель  заключает  соглашение  по  полномочию,  то он этим  свЯзывает
доверителЯ в  не  меньшей степени,  чем  если бы последний сам заключал  это
соглашение, и  не в меньшей  степени обЯзывает  его  ко  всем вытекающим  из
согласиЯ последствиЯм. Џоэтому все, что  было сказано раньше (в главе XIV) о
природе соглашениЯ между двумЯ людьми непосредственно,  верно  также и в том
случае,  когда это  соглашение заключено их представителЯми или поверенными,
имеющими от них полномочиЯ,  но  лишь постольку,  поскольку простираютсЯ эти
полномочиЯ.
     Џоэтому тот,  кто заключает соглашение  с  чьим-либо представителем, не
знаЯ,  каковы его  полномочиЯ, делает это на свой страх и риск. €бо никто не
обЯзываетсЯ соглашением,  на заключение которого он не  давал полномочий,  а
следовательно, соглашением,  заключенным против  его  полномочий  или  сверх
данных им полномочий.
     Ќо не представителЯ. …сли представитель по приказанию доверителЯ делает
что-либо против естественного  закона, то в случае  наличиЯ предварительного
соглашениЯ  о повиновении со стороны представителЯ нарушителем естественного
закона   ЯвлЯетсЯ  не   представитель,  а   доверитель,  ибо  хотЯ  действие
противоречит  естественному закону, однако  не это  действие,  а,  напротив,
отказ  от  его совершениЯ был бы  против естественного закона,  запрещающего
нарушать соглашениЯ.
     ЏолномочиЯ предъЯвлены доверителем. …сли  кто-либо заключает соглашение
с  доверителем  при  посредстве  представителЯ, не знаЯ  размера  полномочий
последнего  и  лишь поверив ему на слово,  то, в  случае  если он на запрос,
обращенный  к  доверителю о  пределах  полномочий  представителЯ, не получил
Ясного ответа, его обЯзательство прекращаетсЯ. €бо соглашение, заключенное с
доверителем,  недействительно   при  отсутствии   подтверждениЯ  со  стороны
последнего. …сли  же  тот, кто  заключает подобное соглашение, знал заранее,
что ему нечего ожидать другого подтверждениЯ, кроме заЯвлениЯ представителЯ,
тогда соглашение действительно,  ибо в этом  случае представитель становитсЯ
доверителем.  Џоэтому  в  случае   действительности   полномочий  соглашение
обЯзывает доверителЯ, если же полномочиЯ фиктивны, соглашение обЯзывает лишь
представителЯ, так  как последний сам  становитсЯ  в  данном случае на место
доверителЯ.
     ‚ещи представлЯемые - неодушевленные.  €меютсЯ некоторые вещи,  которые
не  могут  быть представлЯемы  на  основе  фикции. Ќеодушевленные вещи,  как
церковь,  больница,  мост,  могут быть  представлены  ректором, начальником,
смотрителем. Ћднако неодушевленные вещи не могут быть доверителЯми, а потому
и не  могут давать полномочий своим представителЯм. Ћднако эти представители
могут   быть   уполномочены   сохранЯть   эт