астоЯщего, вбирающего в себЯ прошлое и будущее, здесь прошлое и будущее делЯт между собой каждый момент настоЯщего, дробЯ его до бесконечности на прошлое и будущее - в обоих смыслах-направлениЯх сразу. €менно этот момент без "толщины" и протЯжениЯ разделЯет каждое настоЯщее на прошлое и будущее, а не обширные и "толстые" настоЯщие охватывают собой будущее и прошлое в их взаимном соотношении. ‚ чем же разница между ќоном и умопомешательством глубины, уже сокрушившим •ронос в его собственных владениЯх? ЌачинаЯ свой анализ, мы рассуждали так, как если бы оба эти времени внутренне продолжались друг в друге: они оба противопоставлЯлись телесному и измеримому настоЯщему, оба могли уклонЯтьсЯ от настоЯщего, оба порождали одни и те же противоречиЯ (противоречиЯ качества, количества, отношениЯ и модальности). ‘амое большее, что разделЯло их, - это сдвиг ориентации: в случае ќона глубинное умопомешательство выбиралось на поверхность; симулЯкры, в свою очередь, становились фантазмами; глубинный разлом проЯвлЯлсЯ как трещина на поверхности. Ќо мы выЯснили, что изменение ориентации и захват поверхности влекут за собой их радикальные расхождениЯ во всех отношениЯх. ђазница здесь почти такаЯ же, как между вторым и третьим тезисами <I>Џарменида -</I> тезисами о "теперь" и "вдруг"</FONT><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">*</FONT><FONT SIZE=2>. Ќе прошлое и будущее <BR>
____________ <BR>
</FONT><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">*</FONT><FONT SIZE=2> "€бо это "вдруг", видимо, означает нечто такое, начинаЯ с чего происходит изменение в ту или другую сторону. ‚ самом деле, изменение не начинаетсЯ с покоЯ, пока это - покой, ни с движениЯ, пока продолжаетсЯ движение; однако это странное по своей природе "вдруг" лежит между движением и покоем, находЯсь совершенно вне времени; но в направлении к нему и исходЯ от него изменЯетсЯ движущеесЯ, переходЯ к покою, и покоЯщеесЯ, переходЯ к движению". (Џлатон, <I>‘очинениЯ,</I> т. 2- Њ., Њысль, 1970 г.- ‘.458). - </FONT><I><FONT SIZE=2 COLOR="#800000">Џримечание переводчика</FONT><FONT SIZE=2>.</I> </P>
<P>219</FONT><I><FONT SIZE=2> ‹Ћѓ€ЉЂ ‘Њ›‘‹Ђ </P></I>
<P>отменЯют здесь существующее настоЯщее, а момент "вдруг" низводит настоЯщее до прошлого и будущего. ‘ущественное различие проходит теперь не просто между •роносом и ќоном, а между ќоном поверхностей и совокупностью •роноса и умопомешательства глубины. Џо поводу этих двух становлении - становлениЯ поверхности и становлениЯ глубины - больше нельзЯ сказать, что их объединЯет способность уклонЯтьсЯ от настоЯщего. €бо если от настоЯщего уклонЯетсЯ глубина, то это происходит со всей силой "теперь", которое противопоставлЯет своему паническому настоЯщему мудрое настоЯщее меры; если же от настоЯщего уклонЯетсЯ поверхность, - то со всей силой "вдруг", отличающего свой момент от всЯкого настоЯщего, подлежащего разделу и переделу. ЌельзЯ поднЯтьсЯ к поверхности, не изменив своей природы. ќон - это уже не времЯ ‡евса или ‘атурна, это - времЯ ѓеркулеса. …сли •ронос выражал действие тел и созидание телесных качеств, то ќон - это место бестелесных событий и атрибутов, отличающихсЯ от качеств. …сли •ронос неотделим от тел, которые полностью заполнЯют его в качестве причин, и материи, то ќон населен эффектами, которые мелькают. по нему, никогда не заполнЯЯ. …сли •ронос ограничен и бесконечен, то ќон безграничен как будущее и прошлое, но конечен как мгновение. …сли •ронос неизменно цикличен и неотделим от происшествий, типа ускорений и стопорений, взрывов и застывании, - то ќон простираетсЯ по прЯмой линии - простираетсЯ в обоих смыслах-направлениЯх. ‚сегда уже прошедший или вечно вот-вот наступающий, ќон - это вечнаЯ истина времени: <I>чистаЯ пустаЯ форма времени,</I> освободившаЯсЯ от телесного содержаниЯ настоЯщего, развернувшаЯ свой цикл в прЯмую линию и простершаЯсЯ вдоль нее. Џоэтому, возможно, ќон еще более опасен, более запутан и более мучителен - это то самое "другое" движение, о котором </P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>220</FONT><I><FONT SIZE=2> ќон</I></FONT><FONT SIZE=2> </P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>говорил Њарк Ђврелий; оно совершаетсЯ ни наверху, ни внизу, ни циклически, а только на поверхности - это движение "добродетели"... …сли здесь и есть влечение к смерти, то совершенно иного рода. </P>
<P>2) €менно этот новый мир бестелесных эффектов, или эффектов поверхности, делает возможным Язык. €бо, как мы позже увидим, именно этот мир освобождает звуки от того, чтобы они выступали лишь как простое сочетание телесных действий и страданий. €менно в этом мире Язык различим и не смешиваетсЯ с шумом, который исходит от тел; именно здесь он абстрагируетсЯ от орально-анальных измерений последних. —истые событиЯ становЯтсЯ основанием Языка, ибо они ожидают его так же, как ждут нас, и обладают чистым сингулЯрным, безличным и до-индивидуальным существованием только внутри выражающего их Языка. €менно выражаемое - в своей независимости - дает основание Языку и выражению, другими словами, благодарЯ ему звуки обретают метафизическое свойство: во-первых, чтобы обладать смыслом, и, во-вторых, чтобы служить сигнификацией, манифестацией и денотацией, и не принадлежать при этом телам в виде их физических качеств. ‚ самом общем виде действие смысла таково: именно смысл дает существование тому, что его выражает и при этом - как чистаЯ присущность - сам обретает существование в своем выражении. ‡начит, он принадлежит ќону как тысЯча поверхностных эффектов или событий, прочерчиваЯ границу между вещами и предложениЯми: он прочерчивает ее по всей своей прЯмой линии. Ќе будь этой границы, звуки угасали бы в телах, а предложениЯ не были бы "возможны". € сам Язык возможен лишь благодарЯ этой границе, отделЯющей его от вещей и тел (в том числе и тел, которые говорЯт). ’еперь мы снова обратимсЯ к поверхностной организации - в том виде, как она задаетсЯ ќоном. </P>
<P>‚о-первых, всЯ линиЯ ќона пробегаетсЯ вышеуказанным "‚друг", непрестанно скользЯщим вдоль этой линии и всегда проскакивающим мимо своего места. Џлатон верно заметил, что "‚друг" - это </FONT><I><FONT SIZE=2>atopon,</I></FONT><FONT SIZE=2> то есть то, что лишено места. ќто - парадоксальнаЯ инстанциЯ или случайнаЯ точка, нонсенс поверхности и квази-причина; </P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>221 </FONT><I><FONT SIZE=2>‹Ћѓ€ЉЂ ‘Њ›‘‹Ђ </P></I>
<P>чистаЯ абстракциЯ, чьЯ роль прежде всего в том, чтобы делить каждое настоЯщее сразу в обоих смыслах-направлениЯх - на прошлое-будущее линии ќона. ‚о-вторых, таким "‚друг" из занимающих настоЯщее индивидуальностей и личностей выделЯютсЯ сингулЯрные точки, спроецированные двоЯко: с одной стороны - в будущее, с другой - в прошлое. ЃлагодарЯ этому двойному уравнению формируютсЯ основополагающие элементы чистого событиЯ подобно тому, как семеннаЯ коробочка выпускает свои споры. ‚-третьих, прЯмаЯ линиЯ, простирающаЯсЯ одновременно в двух направлениЯх, прочерчивает границу между телами и Языком, положениЯми вещей и предложениЯми. Ѓез этой границы существование Языка как системы предложений было бы невозможно. ’аким образом, Язык непрестанно рождаетсЯ в том направлении ќона, которое устремлено в будущее, и где он закладываетсЯ и как бы предвосхищаетсЯ. Љроме того, Язык должен высказывать и прошлое, - и он высказывает его как прошлое положений вещей, которые постоЯнно то поЯвлЯютсЯ, то исчезают в другом направлении. Љороче, прЯмаЯ линиЯ свЯзана теперь своими двумЯ окрестностЯми, разделЯЯ которые,</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>она, в то же времЯ, формирует из них две взаимосвЯзанные и способные к развитию серии. Ћна свЯзывает их и со случайной мгновенной точкой, пробегающей линию, и с сингулЯрными точками, перераспределЯющимисЯ на линии. €так, имеютсЯ две всегда неравные и неравновесные стороны: одна повернута к положению вещей, другаЯ - к предложениЯм. Ќо их нельзЯ свести ни к положению вещей, ни к предложениЯм. ‘обытие накладываетсЯ на положение вещей, но только как логический атрибут, полностью отличный от их физических качеств, - несмотрЯ на тот факт, что оно может случатьсЯ, воплощатьсЯ и осуществлЯтьсЯ в последних. ‘мысл - то же самое, что и событие, но только теперь смысл свЯзан с предложениЯми - как выразимое или выраженное в них и полностью отличное от того, что предложениЯ сигнифицируют, манифестируют или денотируют. ‘мысл всецело отличен от звуковых качеств предложений, причем независимость звуковых качеств от вещей и тел обеспечиваетсЯ исключительно всей организацией смысла-событиЯ. ќта организациЯ - </P>
<P>222 ќон </P>
<P>в своих трех абстрактных моментах - движетсЯ от точки к прЯмой линии и от прЯмой линии к поверхности: точка прочерчивает линию; линиЯ создает границу; поверхность развиваетсЯ и разворачиваетсЯ по обеим ее сторонам. </P>
<P>3) ‚заимопересекаетсЯ множество движений, механизм которых хрупок и нежен: во-первых, это процессы, посредством которых тела, положениЯ вещей и телесные смеси, взЯтые в их глубине, производЯт идеальные поверхности или же терпЯт в этом неудачу; во-вторых, это процессы, посредством которых событиЯ поверхности осуществлЯютсЯ - по сложным правилам - в настоЯщем тел, прежде всего замыкаЯ свои сингулЯрности в пределах миров, индивидуальностей и личностей. Ђ кроме того, это процессы, в которых осуществление событиЯ несет в себе некий избыток - нечто, что опрокидывает миры, индивидуальности и личности в глубину основаниЯ, которое деформирует и растворЯет их. ’аким образом, понЯтие настоЯщего имеет несколько смыслов: безмерное и нелокальное настоЯщее как времЯ глубины и разрушениЯ; изменчивое и обладающее мерой настоЯщее как времЯ осуществлениЯ. …сть, однако, еще и другое настоЯщее. „а и как стало бы возможно обладающее мерой осуществление, если бы некое третье настоЯщее постоЯнно не удерживало его от низвержениЯ, разрушениЯ и растворениЯ в настоЯщем глубины? Њожет</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>показатьсЯ, что у ќона вообще нет никакого настоЯщего, поскольку мгновение в нем беспрерывно распадаетсЯ на прошлое и будущее. Ќо это - только видимость. ’о, что избыточно в событии, должно найти свой выход и свершитьсЯ, даже если это не обходитсЯ без разрушениЯ. Њежду двумЯ настоЯщими •роноса - настоЯщим низвержениЯ в глубину и настоЯщим оформленного осуществлениЯ - имеетсЯ нечто третье, должно быть что-то третье, принадлежащее ќону. ”актически, мгновение будучи парадоксальным элементом и квази-причиной, пробегающей всю прЯмую линию, - само еще должно быть представлено. €менно в этом смысле представление охватывает своими границами выражение, хотЯ само выражение обладает иной природой. € в этом же смысле мудреца можно "отождествить" с квази-причиной, хотЯ сама </P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>223 </FONT><I><FONT SIZE=2>‹Ћѓ€ЉЂ ‘Њ›‘‹Ђ </P></I>
<P>квази-причина лишена самотождественности. ’акое настоЯщее ќона, представлЯющее мгновение, совсем не похоже на обширное и глубинное настоЯщее •роноса: это настоЯщее без "толщины", настоЯщее актера, танцора или мима - чистый перверсивный "момент". ќто - настоЯщее чистого действиЯ, а не телесного воплощениЯ. ќто настоЯщее не разрушениЯ или осуществлениЯ - это настоЯщее контр-осуществлениЯ, которое не дает первому уничтожить второе, а второму растворитьсЯ в первом. ЌастоЯщее контр-осуществлениЯ дублирует двойника. </P>
</FONT><P><HR></P>
<B><FONT SIZE=4 COLOR="#0000ff"><P>„вадцать четвертаЯ сериЯ: коммуникациЯ событий</B></FONT><FONT SIZE=2> </P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>Ћдин из наиболее смелых шагов, предпринЯтых стоической мыслью, состоит в расщеплении причинной свЯзи. Џричины соотносЯтсЯ в глубине в характерном длЯ них единстве, а эффекты поддерживают на поверхности специфические отношениЯ иного типа. ‘удьба - это прежде всего единство и свЯзь физических причин между собой; </P>
<P>бестелесные эффекты, очевидно, подчинЯютсЯ судьбе в той мере, в какой они ЯвлЯютсЯ эффектами физических причин. Ђ в той мере, в какой эффекты по своей природе отличаютсЯ от этих причин, они вступают друг с другом в отношениЯ квази-причинности, и все вместе они вступают в свЯзь с собственно бестелесной квазипричиной, котораЯ обеспечивает им весьма специфическую независимость - но не столько от судьбы, сколько от необходимости, обыкновенно сопутствующей судьбе. ‚ том-то и парадокс стоиков - признавать судьбу и отрицать необходимость</FONT><SUP><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">1</SUP></FONT><FONT SIZE=2>. Њудрец свободен двоЯко, соответственно двум полюсам этики: в первом случае потому, что его душа способна проникнуть во внутреннее [inte-riorite] совершенных физических причин; а во втором - потому, что его разум может разыгрывать весьма специфические свЯзи, возникающие между эффектами в стихии чисто внешнего [exteriorite]. ‘оздаетсЯ впечатление, что бестелеснаЯ причина неотделима от формы внутреннего, а бестелесный эффект - от формы внешнего. ‘ одной стороны, событиЯ-эффекты поддерживают со своими физическими причинами отношение каузальности, хотЯ последнее выступает не как отношение <BR>
____________</FONT><FONT SIZE=2>_____ <BR>
</FONT><SUP><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">1</SUP></FONT><FONT SIZE=2> ѓлавнаЯ тема трактата –ицерона <I>Ћ судьбе,</I> </FONT><FONT SIZE=2>(</FONT><I><FONT SIZE=2>см.</I> –ицерон, <I>”илософские трактаты.</I></FONT><FONT SIZE=2>) </P>
<P>225 </FONT><I><FONT SIZE=2>‹Ћѓ€ЉЂ ‘Њ›‘‹Ђ </P></I>
<P>необходимости, а, скорее, как отношение выражениЯ; с другой стороны, они поддерживают между собой и со своей идеальной квази-причиной уже не отношение каузальности, а исключительно отношение выражениЯ. </P>
<P>‚озникает вопрос: в чем состоЯт эти отношениЯ выражениЯ между событиЯми? Џо-видимому, между событиЯми формируютсЯ внешние отношениЯ молчаливой совместимости или несовместимости, конъюнкции или дизъюнкции, которые очень трудно понЯть. ‚ самом деле, почему одно событие совместимо или несовместимо с другим? ‘сылатьсЯ на каузальность нельзЯ, ибо речь здесь идет об отношении эффектов между собой. ’о, что вершит судьбу на уровне событий; то, что заставлЯет одно событие повторЯть другое, несмотрЯ на все их различие; то, в силу чего жизнь слагаетсЯ из одного и того же ‘обытиЯ, несмотрЯ на пестроту происходЯщего, и пересекаетсЯ одной и той же трещиной; то, из-за чего в ней звучит одна и та же песнЯ, на какие бы слова и лады ее ни перекладывали, - все это происходит помимо свЯзи причины и эффекта. ’ут скорее сцепление непричинных соответствий, образующих систему отголосков, повторений и резонансов, систему знаков - короче, экспрессивно-выражающаЯ квази-причинность, а никак не принудительнаЯ каузальность. Љогда •рисипп настаивает на превращении гипотетических предложений в конъюнктивные или дизъюнктивные, то он убедительно показывает при этом и невозможность длЯ событий выражать свои конъюнкции и дизъюнкции в терминах</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>грубой каузальности</FONT><SUP><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">2</SUP></FONT><FONT SIZE=2> . </P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>Ќужно ли после этого привлекать еще тождество и противоречие? ‚ызываетсЯ ли несовместимость двух событий тем, что они противоречат друг другу? € не означает ли это, что к событиЯм здесь применЯютсЯ правила, приложимые только к понЯтиЯм, предикатам и классам? „аже в отношении гипотетических предложений ("если день, то светло") стоики отмечали, что противоречие в них следует искать лишь на одном-единственном уровне - между основным положением и отрицанием следствиЯ из него ("если день</FONT><FONT SIZE=2>,</FONT><FONT SIZE=2> то не светло"). ќта <BR>
__________ <BR>
</FONT><SUP><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">2</SUP></FONT><FONT SIZE=2> </FONT><I><FONT SIZE=2>Ћ судьбе,</I></FONT><FONT SIZE=2> 8. </P>
<P>226 </FONT><I><FONT SIZE=2>ЉЋЊЊ“Ќ€ЉЂ–€џ ‘ЋЃ›’€‰</I></FONT><FONT SIZE=2> </P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>разница между уровнЯми противоречиЯ, как мы видели, подтверждает, что противоречие всегда ЯвлЯетсЯ результатом процесса совершенно иной природы. ‘обытиЯ - это не понЯтиЯ. ЏриписываемаЯ им противоречивость (манифестируемаЯ в понЯтии) есть как раз результат их несовместимости, а не наоборот. „опустим, например, что бабочки некоторого вида не бывают одновременно и серыми, и крупными. Ћни либо серые и мелкие, либо крупные и черные</FONT><SUP><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">3</SUP></FONT><FONT SIZE=2>. „лЯ объЯснениЯ такой несовместимости мы всегда можем допустить какой-либо причинный физический механизм, например, некий гормон, от которого зависел бы признак серого окраса и который сказывалсЯ на размерах особи соответствующего класса. Ќа основе этой причинной обусловленности можно заключить, что между признаками "быть серым" и "быть крупным" существует логическое противоречие. Ќо если выделить чистые событиЯ, то видно, что <I>стать серым</I> несет ничуть не менее позитивную нагрузку, чем <I>стать черным,</I> оно выражает большую защищенность (спрЯтатьсЯ, слитьсЯ с корой дерева); точно так же, как "стать черным" - большие размеры (увеличитьсЯ). Њежду этими двумЯ определениЯми, каждое из которых обладает своим преимуществом, прежде всего существует отношение первичной, "событийной" несовместимости. ”изическаЯ каузальность вписывает несовместимость в глубину тела вторичным образом, а логическое противоречие лишь переводит ее затем в содержание понЯтиЯ. Љороче, отношениЯ событий между собой с точки зрениЯ идеальной, или ноэматической, квази-причинности прежде всего выражают некаузальное соответствие - алогичные совместимости или несовместимости. ‘ила стоиков проЯвлЯетсЯ именно в приверженности этому ходу мысли; каков критерий того, что те или иные событиЯ ЯвлЯютсЯ <I>свЯзками, конфаталъностЯми</I> (или <I>неконфаталь-ностЯми</I></FONT><FONT SIZE=2>)</FONT><I><FONT SIZE=2>, конъюнкциЯми</I> или <I>дизъюнкциЯми?</I> ‚озможно, астрологиЯ и была первой грандиозной попыткой основать теорию алогичных несовместимостей и некаузальных соответствий. <BR>
_____________ <BR>
</FONT><SUP><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">3</SUP></FONT><FONT SIZE=2> Cf. Georges Canguilhem, <I>Le Normal et le pathologique,</I> Paris, P.U.F. 1966, p.90 </P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>227 ‹Ћѓ€ЉЂ ‘Њ›‘‹Ђ </P>
<P>Ћднако, судЯ по лишь частично сохранившимсЯ и, возможно, недостоверным текстам, стоики могли и не устоЯть пред двойным искушением: вернутьсЯ к простой физической каузальности или же к логическому противоречию. Џервым теоретиком алогичных несовместимостей, а значит, и первым великим теоретиком событиЯ, был ‹ейбниц. €бо то, что он назвал "совозможным" и "несо возможным", нельзЯ свести лишь к тождественному и противоречивому, которыми задаютсЯ только возможное и невозможное. ‘овозможность не предполагает в индивидуальном субъекте или монаде даже наличиЯ предикатов. ‘корее, предикатами выступает то, что соответствует изначально совозможным событиЯм (монада Ђдама-грешника содержит в предикативной форме</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>только прошлые и будущие событиЯ, совозможные с грехом Ђдама). ‘ледовательно, ‹ейбниц очень хорошо понимал приоритетность и изначальность событиЯ по отношению к предикату. ‘овозможность должна изначально задаватьсЯ на до-индивидуальном уровне схождением серий, которое формирует сингулЯрности событий, распространЯющиесЯ вдоль линии обычных точек. Ќесо-возможность должна задаватьсЯ расхождением таких серий: если какой-нибудь другой, а не известный нам, ‘екст несовозможен нашему миру, то это потому, что он соответствует некой сингулЯрности, чьи серии расходЯтсЯ с сериЯми нашего мира, собранного вокруг известных нам Ђдама, €уды, •риста и ‹ейбница и так далее. „ва событиЯ совозможны, если серии, формирующиесЯ вокруг сингулЯрностей этих событий, распространЯютсЯ во всех направлениЯх от одной к другой; и несовозмож-ны, если серии расходЯтсЯ в окрестности задающих их сингулЯрностей. ‘хождение и расхождение - всецело изначальные отношениЯ, покрывающие изобильную область алогичных совместимостей и несовместимостей и, следовательно, составлЯющие существенную часть теории смысла. </P>
<P>Ћднако, сам ‹ейбниц применЯет данное правило несовозможности длЯ исключениЯ одного событиЯ из другого. ђасхождение и дизъюнкциЯ, тем самым, используютсЯ им негативно - как способ и средство исключениЯ. Ќо это справедливо лишь тогда, когда событиЯ уже понЯты </P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>228 </FONT><I><FONT SIZE=2>ЉЋЊЊ“Ќ€ЉЂ–€џ ‘ЋЃ›’€‰</I></FONT><FONT SIZE=2> </P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>в свете гипотезы о Ѓоге, который вычислЯет и выбирает, а также с той точки зрениЯ, что эти событиЯ осуществлЯютсЯ в разных мирах или индивидуальностЯх. Ќо это отнюдь не справедливо, когда мы рассматриваем чистые событиЯ и идеальную игру, принципы которой ‹ейбниц не смог уловить в силу своих теологических пристрастий. „ело в том, что с этой второй точки зрениЯ, расхождение серий и дизъюнкциЯ членов</FONT><I><FONT SIZE=2></I> (<I>membra disjuncta</I></FONT><FONT SIZE=2>) перестают быть негативными правилами исключениЯ, согласно которым событиЯ несовозможны и несовместимы. Ќапротив, расхождение и дизъюнкциЯ как таковые утверждаютсЯ. Ќо что это значит - сделать их объектами утверждениЯ? ‘огласно общему правилу, две вещи утверждаютсЯ одновременно лишь в той мере, в какой отрицаетсЯ, подавлЯетсЯ изнутри различие между ними, даже если степень этого подавлениЯ такова, что грозит вызвать не только исчезновение данных различий, но и поЯвление новых. ђазумеетсЯ, тождество здесь - это не тождество безразличиЯ. €менно на <I>основе тождества</I> происходит одновременное утверждение противоположностей - и не важно, делаем ли мы акцент на одной из противоположностей, дабы обнаружить другую, или же производим синтез обеих. Ќапротив, мы говорим об операции, согласно которой две вещи или два определениЯ утверждаютсЯ <I>благодарЯ</I> их различию, то есть что они становЯтсЯ объектами одновременного утверждениЯ только потому, что утверждаетсЯ их различие, ибо оно само утвердительно. ’еперь перед нами уже не тождество противоположностей, которое по-прежнему было бы неотделимо от движениЯ отрицаниЯ и исключениЯ</FONT><SUP><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">4</SUP></FONT><FONT SIZE=2>. ‘корее, мы имеем дело с некой позитивной дистанцией между различными элементами: речь идет теперь не об отождествлении двух противоположностей, а об утверждении их дистанции как того, что свЯзывает их вместе как раз в силу "различиЯ". €деЯ позитивной дистанции как именно дистанции (которую не нужно ни устранЯть, ни преодолевать) длЯ нас существенна, поскольку она позволЯет измерЯть противополож- <BR>
_______</FONT><FONT SIZE=2>_____________ <BR>
</FONT><SUP><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">4</SUP></FONT><FONT SIZE=2> Ћ роли исключениЯ и удалениЯ см. главу гегелевской <I>‹огики,</I> посвЯщенную "противоречию". </P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>229 </FONT><I><FONT SIZE=2>‹Ћѓ€ЉЂ ‘Њ›‘‹Ђ </P></I>
<P>ности посредством их конечного различиЯ вместо приравниваниЯ различий к безмерной противоречивости, а последней - к тождественности, котораЯ сама бесконечна. ќто не то различие, которое должно "развитьсЯ в" противоречие, как думал ѓегель в своем желании отвести подобающее место отрицанию. €менно противоречие должно раскрыть природу <I>своего</I> различиЯ, соблюдаЯ соответствующую ему дистанцию. €деЯ позитивной дистанции относитсЯ к топологии и поверхности. Ћна исключает какие бы то ни было глубину и подъем, которые сохранЯли бы отрицание и тождество. Ќицше дает образец подобной процедуры, которую ни в коем случае нельзЯ путать с каким-то непостижимым "тождеством противоположностей" (этим общим местом спиритуалистической и упаднической философии). Ќицше призывает нас переживать здоровье и болезнь так, чтобы здоровье стало жизненной перспективой болезни, а болезнь - жизненной перспективой здоровьЯ. Ћн призывает превратить болезнь в исследование здоровьЯ, а здоровье - в изучение болезни: "ђассматривать с точки зрениЯ больного более здоровые понЯтиЯ и ценности, и наоборот, с точки зрениЯ полноты и самоуверенности более богатой жизни смотреть на таинственную работу инстинкта декаданса - таково было мое длительное упражнение, мой действительный опыт, и если в чем, так именно в этом Я стал мастером. ’еперь у менЯ есть опыт, опыт в том, чтобы перемещать перспективы..."</FONT><SUP><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">5</SUP></FONT><FONT SIZE=2>. Ќе можем мы отождествлЯть противоположности, как не можем и утверждать дистанцию между ними, кроме разве как то, что свЯзывает одну из них с другой. ‡доровье утверждает болезнь тем, что оно превращает свою дистанцию от болезни в объект утверждениЯ. „истанциЯ утверждает то, что она дистанцирует, только если до этого нечто рукой подать. ќта процедура, превращающаЯ здоровье в оценку болезни, а болезнь - в оценку здоровьЯ, - не она ли то самое ‚еликое ‡доровье (или ‚еселаЯ Ќаука)? Ќе она ли позволЯет Ќицше чувствовать себЯ в высшей степени здоровым в тот самый <BR>
_____________ <BR>
</FONT><SUP><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">5</SUP></FONT><FONT SIZE=2> Ќицше, <I>…ссе Homo- ‘очинениЯ,</I> Њ., 1991 г., т.2, - с.699 (пер. ћ. Њ. Ђнтоновского). </P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>230 </FONT><I><FONT SIZE=2>ЉЋЊЊ“Ќ€ЉЂ–€џ ‘ЋЃ›’€‰</I></FONT><FONT SIZE=2> </P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>момент, когда он болен? € наоборот - Ќицше лишаетсЯ здоровьЯ не когда он болен, а когда он уже не может удержать дистанцию, уже не способен - по состоЯнию своего здоровьЯ - превратить болезнь в точку зрениЯ на здоровье (значит - как сказали бы стоики - роль сыграна, игра закончена). "’очка зрениЯ" не означает здесь какого-то теоретического суждениЯ. —то же касаетсЯ "процедуры", - то это сама жизнь. ‹ейбниц уже научил нас, что существуют не точки зрениЯ на вещи, а что сами вещи, в сущности, ЯвлЯютсЯ точками зрениЯ. Ќо ‹ейбниц же и подчинил "точки зрениЯ" правилу исключениЯ: каждаЯ из них открыта длЯ другой только в случае их схождениЯ - например, точки зрениЯ на один и тот же город. Џо Ќицше, напротив, точки зрениЯ раскрываютсЯ в своем расхождении: каждой точке зрениЯ соответствует свой город; каждаЯ точка зрениЯ - это другой город, эти города свЯзаны только благодарЯ</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>дистанции между ними, и их серий, их дома и улицы резонируют только благодарЯ своему расхождению. ‚нутри всЯкого города всегда есть другой город. Љаждый термин становитсЯ средством прохождениЯ по всей дистанции до краЯ другого термина. Џерспектива Ќицше, его перспективизм, - гораздо более глубокое искусство, чем лейбницевскаЯ точка зрениЯ, - ибо расхождение уже не ЯвлЯетсЯ принципом исключениЯ, а дизъюнкциЯ - средством разделениЯ. ’еперь несовозможность - это средство коммуникации. </P>
<P>„ело не в том, что дизъюнкциЯ превратилась в простую конъюнкцию. …сть три разных типа синтеза: коннективный синтез (если..., то), сопровождающий построение единичной серии; конъюнктивный синтез (и) - способ построениЯ сходЯщихсЯ серий; и дизъюнктивный синтез .(или), распределЯющий расходЯщиесЯ серии: <I>сопеха, соп-juncta, disjuncta.</I> Ќо весь вопрос как раз в том, чтобы понЯть, при каких условиЯх дизъюнкциЯ действительно бывает- синтезом, а не аналитической процедурой исключениЯ предикатов какой-либо вещи ради тождества ее понЯтиЯ (отрицательнаЯ, неполнаЯ или строгаЯ дизъюнкциЯ). Ћтвет мы получаем тогда, когда расхождение и децентрирование, задаваемые дизъюнкцией, становЯтсЯ объектами утверждениЯ как такового. „изъюнкциЯ от- </P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>231 </FONT><I><FONT SIZE=2>‹Ћѓ€ЉЂ ‘Њ›‘‹Ђ </P></I>
<P>нюдь не сводитсЯ при этом к конъюнкции. Ћна остаетсЯ именно дизъюнкцией, поскольку сопровождает и продолжает сопровождать расхождение как таковое. Ќо это расхождение утверждаетсЯ так, что <I>или... или</I> само становитсЯ чистым утверждением. ‚место исключениЯ некоторых предикатов вещи ради тождества ее понЯтиЯ, каждаЯ "вещь" раскрываетсЯ навстречу бесконечным предикатам, через которые она проходит, утрачиваЯ свой центр - то есть свою самотождественность в качестве понЯтиЯ или џ. Ќа смену исключениЯ предикатов приходит коммуникациЯ событий. Њы уже наблюдали процедуру этой утверждающей синтетической дизъюнкции: она - в возбуждении парадоксальной инстанции, случайной точки с двумЯ неравными сторонами, пробегающей по расходЯщимсЯ сериЯм при их расхождении и заставлЯющей их резонировать посредством дистанции</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>между ними и на самой этой дистанции. €так, идеальный центр схождениЯ по самой своей природе постоЯнно де-центрирован. …го функциЯ только в том, чтобы утверждать расхождение. ‚от почему могло показатьсЯ, что перед нами открылсЯ некий эзотерический, эксцентрический путь - путь, всецело отличный от обычного пути. „ело в том, что обычно дизъюнкциЯ, собственно говорЯ, ЯвлЯетсЯ не синтезом, а лишь регулЯтивным анализом, обслуживающим конъюнктивные синтезы, поскольку разделЯет несходЯщиесЯ серии. —то касаетсЯ конъюнктивного синтеза, то он сам тоже подчинЯетсЯ синтезу соединениЯ [коннекции], поскольку организует сходЯщиесЯ серии, выстраиваЯ их согласно требованию непрерывности. ’ак вот, весь смысл <I>эзотерических слов</I> заключаетсЯ в том, чтобы вывернуть наизнанку этот обычный порЯдок: дизъюнкциЯ, ставшаЯ синтезом, повсюду вводит свои <I>ответвлениЯ</I> так, чтобы конъюнкциЯ уже глобально <I>координировала</I> расходЯщиесЯ, разнородные и несоизмеримые серии, - а соединение [коннекциЯ] уже <I>сжимало</I> бы множество расходЯщихсЯ серий в последовательность единичной серии.</P>
<P>ќто дает нам новое основание длЯ различениЯ становлениЯ глубины и ќона поверхности. „ело в том, что они оба, как кажетсЯ на первый взглЯд, растворЯют самотождественность всЯкой вещи в бесконечном тождестве </P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>232 </FONT><I><FONT SIZE=2>ЉЋЊЊ“Ќ€ЉЂ–€џ ‘ЋЃ›’€‰</I></FONT><FONT SIZE=2> </P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>как тождестве противоположностей. € со всех точек зрениЯ - будь то количество, качество, отношение или модальность - противоположности выглЯдЯт как уже соединенные - что на поверхности, что в глубине, и при этом у них и смысл, и инфра-смысл те же самые. Ќо опЯть-таки все менЯет свою природу как только выбираетсЯ на поверхность. € необходимо различать два способа утраты личной самотождественности, два способа развитиЯ противоречиЯ. ‚ глубине противоположности коммуницируют именно на основе бесконечного тождества, при этом тождество каждой из них нарушаетсЯ и распадаетсЯ. Љаждый термин делаетсЯ сразу и моментом и целостностью; частью, отношением и целым; џ, миром и Ѓогом; субъектом, свЯзкой и предикатом. Ќо совершенно инаЯ ситуациЯ царит на поверхности, где размещены только бесконечные событиЯ; каждое из них коммуницирует с другим благодарЯ позитивному характеру их дистанции и утвердительному характеру дизъюнкции. џ сливаетсЯ с каждой освобожденной дизъюнкцией и выносит вовне расходЯщиесЯ серии многочисленных безличных и до-индивидуальных сингулЯрностей. Љонтр-осуществление - это уже бесконечнаЯ дистанциЯ, а не бесконечное тождество. ‚се происходит посредством резонанса несоизмеримостей - точки зрениЯ с точкой зрениЯ; смещениЯ перспектив; дифференциации различий, - а не через тождество противоположностей. ‚ерно, что форма џ в обычных случаЯх обеспечивает соединение серий; что форма мира обеспечивает схождение непрерывных серий, которые могут продолжатьсЯ; и что форма Ѓога, как Ясно видел Љант, обеспечивает дизъюнкцию в ее исключающем и ограничивающем смысле. Ќо когда дизъюнкциЯ возводитсЯ в принцип, обладающий синтетической, утверждающей значимостью. џ, мир и Ѓога ожидает общаЯ смерть под напором расходЯщихсЯ серий, наводнЯющих отныне каждое исключение,</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>каждую конъюнкцию и каждую коннекцию. ‡аслуга Љлоссовски в том, что он показал: эти три формы теперь свЯзаны навеки, но не благодарЯ диалектической трансформации и тождеству противоположностей, а благодарЯ их рассеЯнию по поверхности вещей. …сли џ - это принцип манифестации по отношению к предложению, то мир - это принцип денотации, а Ѓог - принцип сигнификации. Ќо смысл, выраженный как событие, обладает </P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>233 </FONT><I><FONT SIZE=2>‹Ћѓ€ЉЂ ‘Њ›‘‹Ђ </P></I>
<P>совершенно иной природой: он - эманациЯ нонсенса, этой всегда ускользающей парадоксальной инстанции, всегда децентрированного экс-центрического центра. ќто чистый знак, чьЯ свЯзность исключает единственно - зато категорически - лишь свЯзность џ, мира и Ѓога</FONT><SUP><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">6</SUP></FONT><FONT SIZE=2>. ќта квази-причина, этот поверхностный нонсенс, который пробегает расходЯщеесЯ, эта случайнаЯ точка, испускающаЯ до-индивидуальные и безличные сингулЯрности и циркулирующаЯ по ним, не оставлЯет места длЯ Ѓога. Ћна не допускает ни бытиЯ Ѓога как изначальной индивидуальности, ни џ как ‹ичности, ни мира как стихии џ и Ѓожьего творениЯ. ђасхождение утверждаемых серий образует уже "хаосмос", а не мир; пробегающаЯ по ним случайнаЯ точка образует контр-џ, а не џ; дизъюнкциЯ, понЯтаЯ как синтез, менЯет свой теологический принцип на принцип дьЯвольский. €менно децентрированный центр прочерчивает между сериЯми и длЯ всех дизъюнкций безжалостную прЯмую линию ќона - то есть, дистанцию, на которой изгнанные џ, мир и Ѓог выстраиваютсЯ в линию: Ѓольшой Љаньон мира, "крушение"'џ и расчленение Ѓога. Џо этой прЯмой линии ќона проходит вечное возвращение </FONT><FONT SIZE=2>-</FONT><FONT SIZE=2> самый страшный лабиринт, по словам Ѓорхеса - нечто, совершенно отличное от циклического и моноцентрированного возвращениЯ •роноса: вечное возвращение, но уже не индивидуальностей, личностей и миров, а чистых, непрестанно делимых событий - на уже прошедшее и вот-вот наступающее - делимых мгновением, скользЯщим вдоль этой линии. Ќет ничего, кроме ‘обытиЯ - одного лишь ‘обытиЯ, </FONT><I><FONT SIZE=2>Eventum tantum</I> </FONT><FONT SIZE=2>длЯ всех противоположностей, которое коммуницирует с самим собой благодарЯ собственной дистанции и резонирует сквозь все свои разрывы. <BR>
_______________ <BR>
</FONT><SUP><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">6</SUP></FONT><FONT SIZE=2> Љлоссовски излагает "эти идеи столь совершенно и исчерпывающе, что на мою долю, как только Я подумаю о том же, не остаетсЯ ничего". ("‘клероз и амнезиЯ опыта вечного возвращениЯ одного и того же". <I>Ќицше,</I></FONT><FONT SIZE=2> Cahiers de Roya</FONT><FONT SIZE=2>umont, ed. de Minuit, p.234). ‘м. также послесловие к </FONT><I><FONT SIZE=2>Lois de I'hospitalite.</I></FONT><FONT SIZE=2> ‚ этих своих работах Љлоссовски развивает теорию знака, смысла и нонсенса, а также дает глубоко оригинальную интерпретацию идеи вечного возвращениЯ Ќицше, понЯтого как эксцентрическаЯ способность утверждать расхождениЯ и дизъюнкции, не оставлЯющаЯ места ни тождеству џ, ни тождеству мира, ни тождеству Ѓога. </P>
</FONT><P><HR></P>
<B><FONT SIZE=4 COLOR="#0000ff"><P>„вадцать пЯтаЯ сериЯ: единоголосие</B></FONT><FONT SIZE=2> </P>
<P>&nbsp; </P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>Џохоже, наша проблема в ходе исследованиЯ сильно изменилась. Њы пытались выЯснить природу алогичной совозможности и несовозможности событий. Ќо по мере того, как утверждаетсЯ расхождение, а дизъюнкциЯ становитсЯ позитивным синтезом, создаетсЯ впечатление, что все событиЯ - даже противоположные - совозможны, что они "интер-выразительны" (s</FONT><FONT SIZE=2>'</FONT><FONT SIZE=2>enter' expriment). Ќесовозможность поЯвлЯетсЯ только вместе с индивидуальностЯми, личностЯми и мирами, в которых событиЯ осуществлЯютсЯ, но не между самими событиЯми или между их <I>а-космическими, безличными и доиндивидуальными</I> сингулЯрностЯми. Ќесовозможность имеет место не между двумЯ событиЯми, а между событием и миром - то есть индивидуальностью, котораЯ осуществлЯет другое событие, расходЯщеесЯ с первым. ‡десь есть нечто такое, что нельзЯ свести к логическому противоречию между предикатами и что, тем не</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>менее, выступает как не-совозможность. Ќо это - алогичнаЯ Ќесовозможность, Ќесовозможность "юмора", к которой должны применЯтьсЯ исконные критерии ‹ейбница. ‹ичность - как мы ее определили, отличив от индивидуальности, - притворно-иронически забавлЯетсЯ с</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>несовозможностЯми именно потому, что последние алогичны. €ными словами, мы видели, как слова-бумажники, с точки зрениЯ лексики, выражают вполне совозможные, разветвлЯющиесЯ и резонирующие между собой смыслы, которые, однако, оказываютсЯ несовозможными с определенными синтаксическими формами. </P>
<P>‡начит, проблема в том, чтобы понЯть, каким образом индивидуальность выходит за пределы собственной формы и своей синтаксической свЯзи с миром длЯ того, </P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>235 </FONT><I><FONT SIZE=2>‹Ћѓ€ЉЂ ‘Њ›‘‹Ђ </P></I>
<P>чтобы войти в универсальную коммуникацию событий - то есть длЯ утверждениЯ дизъюнктивного синтеза над логическими противоречиЯми и даже над алогичными несовозможностЯми. €ндивидуальность должна осознать саму себЯ как событие, а осуществлЯющеесЯ в себе событие - как другую индивидуальность, как. бы привитую на первой. …сли это удаетсЯ, то ее понимание, желание и представление этого событиЯ становЯтсЯ пониманием и желанием прочих событий как индивидуальностей, и представлением всех других индивидуальностей как событий. ЉаждаЯ индивидуальность уподобилась бы при этом зеркалу, собирающему на себе сингулЯрности, а каждый мир - перспективе в этом зеркале. ‚ этом - главный смысл контр-осуществлениЯ. Ѓолее того, как считает Љлоссовски, в этом состоит и ницшеанское открытие индивидуальности как <I>непредвиденного случаЯ.</I> Љлоссовски обсуждает это в тесной свЯзи с вечным возвращением: "неистовые колебаниЯ расшатывают индивидуальность, когда та занЯта только поиском собственного центра и не понимает, что сама ЯвлЯетсЯ частью цикла. ‚едь эти колебаниЯ выводЯт индивидуальность из равновесиЯ именно потому, что каждое из них соответствует индивидуальности <I>иной,</I> нежели та, которую она принимает за свою собственную с точки зрениЯ необнаружимого центра. ‡начит, ее самотождественность, по существу, случайна, и каждаЯ индивидуальность должна пробегать по всей серии индивидуальностей, чтобы случайность сделала всех их необходимыми"'. Њы не возводим противоположные качества в бесконечность, дабы утвердить их тождество. Њы возвышаем каждое событие до мощи вечного возвращениЯ, чтобы индивидуальность, рожденнаЯ исчезнуть, утверждала свою дистанцию по отношению к любому другому событию. “тверждаЯ эту дистанцию, она следует ей и соединЯетсЯ с ней, проходЯ через все прочие индивидуальности, включенные в другие событиЯ, и извлекает из этой дистанции уникальное ‘обытие, которое опЯть же и есть она сама или, скорее, универсальнаЯ свобода.<BR>
____________ <BR>
</FONT><SUP><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">1</SUP></FONT><FONT SIZE=2> Klossowski, "La Periode turinoise de Nietzshe" (<I>L 'Ephemere,</I> nе5). </P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>236 …„€ЌЋѓЋ‹Ћ‘€… </P>
<P>‚ечное возвращение - это не теориЯ качеств и их циклических трансформаций; это теориЯ чистых событий и их линейного и поверхностного сгущениЯ. ‚ечное возвращение имеет смысл отбора и привЯзано к несовозможности, препЯтствуЯ ее закреплению и функционированию. Љонтр-осуществлЯЯ каждое событие, актер-танцор извлекает чистое событие, коммуницирующее со всеми другими событиЯми и возвращающеесЯ к себе через все другие событиЯ и со всеми другими событиЯми. Ћн превращает дизъюнкцию в синтез, утверждающий разъединение как таковое и вынуждающий каждую серию резонировать внутри другой. ЉаждаЯ сериЯ возвращаетсЯ к себе, поскольку другаЯ сериЯ возвращаетсЯ к ней; каждаЯ сериЯ уходит от себЯ, поскольку другие серии возвращаютсЯ к себе: разрушить все дистанции, но на одной-единственной линии, бежать сломЯ голову, но на одном и том же месте. ‘ераЯ бабочка отлично понимает событие <I>спрЯтатьсЯ</I> и, оставаЯсь на одном месте, сливаетсЯ с корой дерева. ’ем самым она разом преодолевает ‚сю дистанцию, отделЯющую ее от <I>увеличитьсЯ</I> черной бабочки. Љроме того, она заставлЯет другое событие резонировать как индивидуальность внутри собственной индивидуальности - как событии и случайном выборе. ЊоЯ любовь - освоение дистанции, долгое путешествие, утверждающее мою ненависть к близкому мне человеку, но в ином мире и с иной индивидуальностью. ЊоЯ любовь заставлЯет двоЯщиесЯ и ветвЯщиесЯ серии резонировать друг с другом - а ведь это поступок юмора, в корне отличный от романтической иронии личности, все еще основанной на тождестве противоположностей. "‚ большинстве этих времен мы не существуем; в каких-то существуете вы, а Я - нет; в других есть Я, но нет вас; </P>
<P>в иных существуем мы оба. ‚ одном из них, когда счастливый случай выпал мне, вы Явились в мой дом; в другом -вы, проходЯ по саду, нашли менЯ мертвым. ...‚ечно разветвлЯЯсь, времЯ идет к неисчислимым вариантам будущего. ‚ одном из них Я ваш враг. ...Ѓудущее уже на пороге... и все же Я - ваш друг. Ћн на миг стал ко мне спиной. Њой револьвер был давно наготове. џ выстрелил, целЯсь как можно тщательней"</FONT><SUP><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">2</SUP></FONT><FONT SIZE=2>. <BR>
______________ <BR>
</FONT><SUP><FONT SIZE=2 COLOR="#ff0000">2</SUP></FONT><FONT SIZE=2> •.‹.Ѓорхес, <I>Џисьмена Ѓога -</I> с.239-240. </P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>237 </FONT><I><FONT SIZE=2>‹Ћѓ€ЉЂ ‘Њ›‘‹Ђ </P></I>
<P>”илософиЯ сливаетсЯ с онтологией, а онтологиЯ сливаетсЯ с единоголосием ЃытиЯ (аналогией этому всегда было не философское, а теологическое видение, приспособленное к формам Ѓога, мира и џ). …диноголосие ЃытиЯ не означает, что существует одно и то же Ѓытие. Ќапротив, сущности множатсЯ и делЯтсЯ; все они - плод дизъюнктивного с