от раунд он выиграл: небо принадлежит ему. Ќо,
бросив быстрый взглЯд на приборы, понЯл, что горючего остаетсЯ в  обрез  -
только-только дотЯнуть  до  "‰онаги".  Ћн  уже  собралсЯ  уменьшить  число
оборотов, сбросить газ, изменить шаг винта, когда сверху,  из-за  облаков,
вынырнул красный "Њессершмитт". "Ќе может быть!" - вскрикнул  Японец.  ’ем
не менее ђозенкранц был здесь и стремительно приближалсЯ к нему сзади.
   Њацухара инстинктивно взЯл ручку на  себЯ,  сделав  "мертвую  петлю"  и
кинувшись в лобовую атаку. Ќо, прежде чем он поймал врага в прицел,  немец
успел открыть огонь.  ’очно  град  забарабанил  по  фюзелЯжу  и  хвостовой
плоскости, пробиваЯ в них рваные дыры. Ќо Њацухара  уже  держал  "ђози"  в
третьем круге. "Џоспокойней, - сказал он себе, - патронов мало". Џотом дал
гашетку, и корпус "‡еро" затрЯссЯ от отдачи.
   Њацухара ликующе вскрикнул: очередь попала "Њессершмитту"  в  основание
правого крыла. –елЯсь в бензобак, он прикоснулсЯ к педали,  чуть  накренив
машину, и дал новую очередь. ‘начала крыло покрылось блестЯщими "оспинами"
- это пули и снарЯды выжгли и  содрали  с  серебристого  алюминиЯ  красную
краску, - потом вспучилось: пробоины в плоскости действовали  по  принципу
пылесоса, втЯгиваЯ воздух, и огромное давление, возникшее внутри,  грозило
разрушить всю  оконечность  до  самых  закрылков.  ђозенкранцу  ничего  не
оставалось, как сбросить газ и ринутьсЯ прочь, снова развернувшись носом к
грозовому фронту. Ќо Њацухара был твердо намерен на этот раз не  выпускать
его: он даже облизнулсЯ в предвкушении.
   Ћтвага ђозенкранца сомнению не подлежала: вместо того чтобы  выпрыгнуть
с парашютом, он пыталсЯ выровнЯть терЯющую управление машину. Њожет  быть,
он догадывалсЯ, что все равно обречен: Японец расстрелЯет его  в  воздухе.
Њожет быть, предпочитал погибнуть за  штурвалом  своего  истребителЯ,  чем
болтатьсЯ на стропах беспомощной марионеткой. ‰оси не стал ломать себе над
этим голову - он зашел в хвост к обреченному "Њессершмитту" и приготовилсЯ
дать смертоносную очередь. …го не интересовал ход мыслей Љеннета: если  бы
представилась такаЯ возможность, самурай задушил бы врага  голыми  руками.
‡накомый жар разлилсЯ по всему телу, когда ‰оси поймал в прицел  голову  и
плечи ђозенкранца. Ћн поглаживал гашетку так нежно,  нажимал  на  нее  так
легко, что она упруго сопротивлЯлась  движению  его  большого  пальца,  он
медлил,  прежде  чем  утопить  ее  в  полированном  стальном   гнезде,   и
наслаждалсЯ предчувствием щелчка, который замкнет  цепь.  Ќаконец  гашетка
ушла - но Њацухара не услышал ничего, кроме свиста сжатого воздуха.
   Ћн вскрикнул от жгучего разочарованиЯ.  Ѓоеприпасы  кончились!  Ћн  был
безоружен, и ему оставалось только  смотреть  вслед  исчезающему  в  тучах
самолету. ‚ самый последний момент ђозенкранц обернулсЯ к нему и открыл  в
издевательском смехе  крупные,  жемчужно-белые  зубы  -  настоЯщую  акулью
пасть. Њацухара, плача от бессильной  Ярости,  бил  кулаком  по  приборной
доске. Ћба ведомых погибли. Ѓрент, старик ’акии и  •аюса  -  скорее  всего
тоже. Ђ ђозенкранц сумел уйти. "‚се впустую, все напрасно",  -  стучало  у
него в голове.
   ’учи  -  предвестники  бури,  как  осатаневшие  демоны,  вились  вокруг
самолета,  окутываЯ  фонарь  и  ослеплЯЯ  летчика.  ‚зглЯнув  на   стрелку
авиагоризонта, он резко взЯл ручку вправо, дал педаль и повернул назад, на
север, курсом на ’иниан.  ‚ырвавшись  из  густой  облачности,  сверилсЯ  с
приборами: стрелка топливомера подрагивала совсем недалеко от нулЯ. Њощный
"‘акаэ" буквально пожирал горючее - оно уходило как вода из  ванны,  когда
вынешь затычку. „о той точки к юго-западу, где должен был стоЯть, поджидаЯ
свои воздушные патрули,  "‰онага",  было  еще  двести  километров.  —уткие
пальцы летчика изменили шаг винта, сбавили обороты до  тысЯчи  двухсот,  а
давление - до восьмидесЯти. ‘амолет теперь еле плелсЯ: два-три  перебоЯ  в
ровной работе двигателЯ и  резкие  хлопки  сообщили  летчику,  что  больше
насиловать "‡еро" нельзЯ.
   Њацухара  испытывал  отвратительное  чувство   человека,   проигравшего
решающую схватку: печаль, пустота, ощущение потери обволакивали его  душу,
как застывшаЯ смазка. ‘колько людей погибло  сегоднЯ!  Ђ  над  ним  пустые
небеса, в необозримом пространстве которых еле заметной  точкой  проплывал
его самолет. Њацумара сгорел, Љизамацу погиб, Ѓрент ђосс, ‰осиро  ’акии  и
’акасиро  •аюса  вместе  со  своим   изрешеченным   осколками   и   пулЯми
бомбардировщиком сгинули в пасти бога бурь  ‘усано,  а  убийца  ђозенкранц
избежал смерти. Ђ он, ‰оси Њацухара, лишившийсЯ Љимио, потерЯл  сегоднЯ  и
Ѓрента ђосса. „ороже этих двоих у него никого не было на свете. Ѓок о  бок
с Ѓрентом они воевали и дрались, бессчетно спасали  друг  другу  жизнь,  и
между  ними  крепла,  становЯсь  нерасторжимой,   особаЯ   свЯзь   боевого
товарищества,  которое  известно  лишь  тем,  кто  в  отличие  от   людей,
выбрасывающих на стол кости, ставит на кон собственную  жизнь.  Ћни  рЯдом
стоЯли  под  градом  пуль,  под  бомбежками  и  жестокими  артиллерийскими
обстрелами, их осыпали осколками, их  полосовали  клинками  ножей  и  били
кулаками, по ним давали торпедные залпы в море и очереди из  "Љалашникова"
в парке “эно. Њолодой американский лейтенант  доказал,  что  соответствует
самым строгим нормам кодекса бусидо и обладает чертами истинного самураЯ -
отчаЯнной храбростью, верностью долгу, честью.
   ‘частливейшими были те часы в жизни Њацухары, когда он, потЯгиваЯ сакэ,
читал другу свои хайку, а тот со стаканом виски в руке слушал задумчиво  и
внимательно. ‘колько раз обсуждали они, что приводит  человека  "на  тропу
войны", что заставлЯет его становитьсЯ деталью сложного  механизма  и  без
колебаний выполнЯть приказы, не пытаЯсь вдуматьсЯ в их смысл,  -  убивать,
разрушать и находить в этом честь и славу!.. Ћни оба пришли к выводу,  что
в мирной жизни нет силы, способной увести людей прочь  с  этой  дороги,  и
нечем заменить это упоение ужасом. ‚ойна  проверЯет  человека,  как  ничто
другое, война - это оселок, на котором правитсЯ лезвие самурайского  меча,
война определЯет, достоин ли мужчина носить это имЯ и занимать место среди
других мужчин. ’олько длЯ  Ѓрента  мог  облекать  Њацухара  в  слова  свои
смутные мысли, только с ним мог он делитьсЯ сомнениЯми, которые  одолевают
всех, посвЯтивших себЯ богу войны •атиману-сан.
   ‚нимание  его  привлекли   две   тени,   одновременно   мелькнувшие   в
противоположных концах неба. Љрасный истребитель вынырнул из-за  тучи  как
раз под ним и стал медленно снижатьсЯ  над  аэродромом  ’иниана.  ќто  был
ђозенкранц, осторожно заходивший на посадку. ’аранить его?  ђазом  кончить
все здесь и сейчас? Ќи Љимио, ни Ѓрента нет в живых, так зачем  жить  ему,
подполковнику Њацухаре? Ћн уже потЯнулсЯ к рычагу  управлениЯ  двигателем,
как вдруг, внимательнее всмотревшись во вторую машину, отражавшуюсЯ в  его
зеркале, узнал в ней "’игр II". ‘вершилось чудо! ‘тарик ‰осиро  невредимым
вышел из пасти бога бурь ‘усано. ЌельзЯ сказать, что ему даром далась  эта
встреча: бомбардировщик почти не слушалсЯ рулей, волочил  одно  крыло,  но
старый кудесник все-таки удерживал "Ќакадзиму" в воздухе и  заставлЯл  его
лететь. Ђ в хвостовой кабине  Њацухара  заметил  массивную  фигуру  Ѓрента
ђосса, приветственно махавшего ему.
   ‰оси,  заложив  широкий  пологий  вираж,  глЯнул  вниз.   "Њессершмитт"
приземлилсЯ, и вокруг него суетились фигурки людей, казавшихсЯ  отсюда  не
больше муравьев, - они выталкивали самолет с полосы, заводЯ его во  что-то
похожее на закамуфлированный капонир. ‡начит, арабы устроили на ’иниане  и
на ‘айпане свои авиабазы? Ђ он-то думал,  ливийцы  взлетают  с  одного  из
своих авианосцев - известно было, что ливийскаЯ эскадра действует где-то в
западной  части  ’ихого  океана.  Ќо  ‰оси   приходилось   видеть   солдат
аэродромного обслуживаниЯ; те, кто сейчас  убирал  самолет  ђозенкранца  в
ангар, действовали не в  пример  более  споро  и  слаженно.  ќто  Явно  не
местные... ‡начит, и сбитый им "‹окхид" тоже скорее всего взлетал отсюда и
совершал, наверно, регулЯрный разведывательный полет  на  восток  -  искал
"‰онагу".
   Ћн продолжал смотреть вниз. Ќо где же остальнаЯ эскадрильЯ ђозенкранца?
Ћни же всегда  летают  четырьмЯ  тройками  или  шестью  парами.  Ћн  обвел
напрЯженным взглЯдом грозовое небо. Ќичего. € на грЯзной влажной  земле  -
следы от колес только этого  кроваво-красного  истребителЯ.  ‰оси  перевел
дух. …сли "Њессершмитты" были доставлены на Њарианские острова авианосцем,
весьма вероЯтно, что командир кораблЯ не пожелал  расставатьсЯ  со  своими
патрульными самолетами, тем более что "‰онага" ищет его. ‘корее всего дело
обстоит именно так. Љомандир ливийского авианосца  выделил  меньшую  часть
эскадрильи - те пЯть  "Њессершмиттов",  с  которыми  дрались  ‰оси  и  его
ведомые... иначе небо просто  кишело  бы  "сто  девЯтыми".  ‡начит,  арабы
все-таки обосновались на Њарианах, и скоро сюда прибудут новые силы.  ‰оси
покружил на ’анапаг-•арбор - маленькой, закрытой коралловыми рифами бухтой
на западном побережье ‘айпана. ‘редних размеров "купец", десЯток  рыбачьих
баркасов и - таинственнаЯ тишина. Ќадо сообщить на "‰онагу".
   Ћблетев сверху и сзади медленно ползущий бомбардировщик, ‰оси поднес  к
губам микрофон:
   - ‘угроб, ‘угроб Я - ќдо Џервый. Џрием.
   Ћн знал, что "‰онага",  опасаЯсь  арабской  радиотехнической  разведки,
может не только не отозватьсЯ ему, но и вообще изменить скорость  и  курс,
не предупредив своих летчиков и  оставив  их  погибать  в  холодных  водах
’ихого океана. Ћднако база откликнулась  немедленно.  ‰оси  услышал  голос
молодого радиста и локаторщика Њартина ђида:
   - ќдо Џервый, это ‘угроб, слышу вас хорошо. Џрием.
   Џодполковник, сбросив газ, пошел вровень с "’игром", оглЯдываЯ  его,  и
потом, когда оба самолета оказались над ‘айпаном, начал докладывать:
   - ‚озможно, авиабазы  противника  на  ’иниане.  Ћдно  средних  размеров
торговое судно в ’анапаг-•арборе. - Ћн посмотрел вниз,  на  подозрительные
кусты, но следов от колес не заметил. - ‡амаскированные капониры на  обоих
островах  на  ранее  существовавших  аэродромах,  но  вижу   только   один
поврежденный истребитель. ‘редств Џ‚Ћ нет. ‚ ходе боевого  столкновениЯ  с
пЯтью "сто девЯтыми" четыре уничтожены, один  поврежден.  Џотери:  морской
пилот первого класса Њацумара и  младший  лейтенант  Љизамацу.  "’игр  II"
серьезно поврежден. ‘опровождаю его на базу.  ђандеву  там  же?  -  Ћн  не
упомЯнул о том, что отбиватьсЯ от самолетов противника ему будет  нечем  -
только идти на таран.
   - Ѓез изменений. Љонец свЯзи.
   Љогда  оба  самолета,  оставив  за  кормой  ‘айпан,  пошли  курсом   на
северо-восток,  к   бескрайнему   простору   океана,   ‰оси   подлетел   к
бомбардировщику  почти  вплотную  и  невольно   хмыкнул,   увидав   вблизи
"серьезные повреждениЯ". Џравое крыло было  во  многих  местах  пробито  и
иссечено  осколками,  в  переборке   штурманской   кабины,   развороченной
снарЯдом, зиЯла  огромнаЯ  пробоина.  ѓолова  лейтенанта  •аюсы  бессильно
моталась от толчков самолета.  Њацухара  увидел  напрочь  оторванное  ухо,
раздробленную челюсть, залитые кровью борт и часть фюзелЯжа. ‚ерхнЯЯ часть
туловища представлЯла собой мешанину обугленных мышц, переломанных  костей
и клочьев одежды. Ѓез сомнениЯ, штурман был давно мертв.
   Ѓрент ђосс сидел прЯмо, сдвинув очки на лоб, так что под  глазами  были
отчетливо  видны  кроваво-красные  отметины.  Ѓушлат,  который   распирали
широкие плечи американца, тоже был весь залит кровью. Ћднако  Ѓрент  сумел
помахать подполковнику  и  поднЯть  вверх  большой  палец.  ‰оси,  стиснув
челюсти, сделал то же. Ѓрент  показал  на  поврежденную  корму,  где  вЯло
болталсЯ в воздушном потоке обрубок антенны. ‰оси понЯл: радиосвЯзи нет.
   Џотом он на вираже подошел еще ближе  и  стал  рассматривать  пилотскую
кабину. ’акии - на первый взглЯд он был цел  -  оглЯнулсЯ  на  него  через
плечо и даже улыбнулсЯ, хотЯ видно было,  с  каким  трудом  удерживает  он
управление покалеченной машиной. ‘тарик кивнул в сторону правого  крыла  и
ткнул пальцем в "‡еро". Њацухара взЯл ручку на себЯ  и  пролетел  вплотную
над бомбардировщиком по правому  борту,  оглЯдываЯ  пробоины  в  плоскости
крыла. ‚ них можно было видеть не только лонжероны, ребра  и  нервюру,  но
даже рулевые тЯги и бензобак. ‰оси перегнулсЯ через борт:  течи  не  было.
ќти новые самогерметизирующиесЯ емкости -  просто  чудо.  ѓода  три  назад
"Ќакадзима" был бы обречен. Ћн вскинул вверх  кулак.  ’акии  повторил  его
жест и кивнул.
   Џотом  подполковник  пошевелил  двумЯ  вытЯнутыми  пальцами,   как   бы
изображаЯ идущего человека. ‘нова последовал понимающий кивок, а  Њацухара
скользнул бомбардировщику под брюхо и взглЯнул вверх. ’акии выпустил шасси
- праваЯ шина была спущена. ‰оси обвел внимательным  взглЯдом  всю  нижнюю
часть  "Ќакадзимы"  -  обтекатель,  замки  торпеды,   элероны,   закрылки,
конусообразное брюхо фюзелЯжа, неубирающеесЯ хвостовое колесо и  хвостовой
стабилизатор. ‡а исключением огромной рваной дыры в штурманской  кабине  и
искореженного правого крыла, все было цело.  Џулевые  отверстиЯ  в  кабине
стрелка в счет не шли. Њацухара медленно заложил вираж и  теперь  оказалсЯ
над "Ќакадзимой".
   ’акии  и  Ѓрент  глЯдели  на  него  выжидательно.  ‰оси  снова  вытЯнул
указательный и безымЯнный пальцы, пошевелил указательным, а потом  чиркнул
себе ладонью по горлу,  сделав  универсальный  жест,  означающий  -  беда,
повреждение, авариЯ. ’акии глЯдел непонимающе, и ‰оси  догадалсЯ,  что  на
панели перед ним зажглись зеленые  лампочки,  показываЯ,  что  обе  стойки
шасси вышли. „а он, как и всЯкий пилот, и без лампочек - по мЯгкому толчку
- знал, что механизм выхода шасси сработал нормально.  ’огда  ‰оси  сложил
большой и указательный пальцы колечком, а потом сплющил его. Ќа  этот  раз
’акии улыбнулсЯ, закивал и повторил  этот  жест,  вопросительно  показываЯ
вправо. ‰оси  сжатым  кулаком  просигнализировал,  что  старик  понЯл  его
правильно.
   Ћн медленно набрал высоту и зашел в хвост "’игру", прикрываЯ его сзади.
Ћтсюда ему был хорошо виден Ѓрент. ѓлаза  их  встретились.  ’олько  теперь
‰оси заметил, что и комбинезон американца весь в пулевых дырках  и  следах
запекшейсЯ крови - его друг ранен и нуждаетсЯ  в  срочной  помощи.  Ќо  до
"‰онаги" еще час  лету,  а  ведь  еще  нужно  сесть  на  палубу  -  это  с
поврежденным-то колесом!  Ѓрент  улыбнулсЯ  ему,  помахал  рукой,  и  этот
сердечный дружеский жест тронул ‰оси. Ћн не без горечи мысленно  обратилсЯ
к Ѓренту: "‡нал бы ты, что у менЯ ни одного патрона, - не махал бы". Ѓрент
похлопал по стволу своего  пулемета  и  снова  поднЯл  вверх  кулак.  ‰оси
отсалютовал в ответ и выдавил из себЯ ободрЯющую и уверенную улыбку.


   Ѓрент, преодолеваЯ боль и  слабость,  взглЯнул  на  "‡еро"  Њацухары  и
помахал другу. Џосле всего, что пришлось пережить за последний час, - атак
"Њессершмиттов", гибели штурмана, невероЯтной Ярости  шторма  -  маленький
белый истребитель поЯвилсЯ как  символ  спасениЯ  и  защиты,  как  вестник
надежды на избавление от смертельной опасности. Ћн был уверен,  что  •аюсы
уже нет в живых: со своего места Ѓрент видел его  изуродованную  голову  с
оторванным  ухом  и  развороченной   челюстью,   видел   кровь,   залившую
штурманскую  кабину.  €   когда   самолет   потрЯхивало,   тело   штурмана
перекатывалось грузно, как мешок с рисом.
   Ѓрент оглЯдел себЯ: всЯ грудь его бушлата была  разодрана,  раскаленнаЯ
добела магнезиЯ трассирующей пули насквозь  прожгла  его,  оставив  черный
след на комбинезоне, свитере и белье. Ћн нерешительно ощупал эти  дыры  на
груди и скривилсЯ от боли, когда его  рука  наткнулась  на  длинную  рану,
наискось пересекавшую грудь. Ћсколок полоснул  его,  словно  клинок  ножа.
Ќаверно, это был трассер - он вспомнил жгучую  боль  и  характерный  запах
горелого... Ќо кровь вроде бы унЯлась. Ђ  потерЯл  он  ее  много  -  очень
много. Ћн чувствовал, сколько ее натекло и застыло в паху, на  Ягодицах  и
ниже, на ногах. Џотом Ѓрент заметил белые лохмотьЯ на палубе и понЯл,  что
очередь попала в парашютный ранец и разнесла нейлон  купола.  Ђраб  хорошо
прицелилсЯ, но ему не повезло. Ѓрент усмехнулсЯ,  но  тут  же  с  тревогой
спросил себЯ, сможет ли он владеть оружием?
   Ћн взЯлсЯ за рукоЯть пулемета, попробовал двинуть стволом и застонал  -
сотни раскаленных игл вонзились ему  в  живот  и  грудь.  Ћт  холода  боль
усиливалась, тело деревенело, мышцы то и дело сводило судорогой. "‚о  мне,
пожалуй, сидит несколько железок",  -  подумал  он  и,  кривЯсь  от  боли,
попыталсЯ пошевелитьсЯ. Ќет,  он  обездвижен.  ќта  мысль  привела  его  в
бешенство: поражение было немыслимо, недопустимо, невозможно.  …сли  опЯть
поЯвЯтсЯ "Њессершмитты", он будет дратьсЯ, он не даст прикончить себЯ, как
барана... ѓлЯдЯ, как близко летит, обещаЯ защиту,  белый  истребитель,  он
вздохнул с облегчением: рЯдом  -  ‰оси,  лучший  летчик  на  свете,  и  от
сознаниЯ этого к нему вернулись бодрость  и  уверенность,  он  сумел  даже
выпрЯмить спину.
   ‚ какой жуткий шторм  они  попали!..  Ћн  до  сих  пор  весь  исхлестан
дождевыми струЯми и вымок до нитки. Љогда они влетели в грозовую тучу, ему
показалось, будто самолет попал  в  пасть  рассвирепевшего  зверЯ:  мощный
поток восходЯщего воздуха подкинул  машину  кверху,  завертел,  швырЯЯ  из
стороны в сторону, закрутил ее, как бабочку, и от  дикой  болтанки  Ѓрента
чуть не стошнило. ‚округ все было сплошь затЯнуто черно-серой  пеленой,  и
понЯть, где они находЯтсЯ, было невозможно: нельзЯ было  даже  определить,
несЯсь в этой безумной карусели, где верх, а где  низ.  ѓоловокружительный
вихрь нарушил даже закон всемирного тЯготениЯ. € дождь не капал, не лил, а
низвергалсЯ в кабину толстыми струЯми: Ѓрент чувствовал себЯ как  человек,
оказавшийсЯ в реке у подножиЯ прорванной плотины.
   ‡рение и слух его были поражены одновременно  ослепительными  вспышками
молний и тЯжкими, как залпы артиллерии главного  калибра,  ударами  грома,
мучительно бившими по барабанным перепонкам. Ѓрент мысленно  попрощалсЯ  с
жизнью: ему казалось, что он уже умер и входит в ворота ада. Ќи один  даже
самый гениальный пилот на свете не сумел бы удержать машину в этих вихрЯх,
кидавших ее  то  вниз,  то  вверх,  под  крупным,  как  булыжник,  градом,
колотившим по плоскостЯм крыльев и фюзелЯжа. Ќо ураган вместо того,  чтобы
погубить, спас их: подкинул вверх, швырнул вниз, перевернул, выпрЯмил -  и
вдруг выбросил из тучи прЯмо в  чистое  синее  небо.  Ѓрент  с  изумлением
увидел, что им не оторвало крыльЯ и что линиЯ горизонта стоит вертикально.
Ќо  ’акии  совладал  с  управлением,  горизонт  сместилсЯ  туда,  где  ему
надлежало быть, и вот тогда Ѓрент понЯл, что  шторм  полностью  лишил  его
ориентации в пространстве.
   ‚озблагодарив богов, они повернули на север, курсом на ’иниан. ‡десь их
и нашел ‰оси Њацухара.
   ‚ наушниках, прерываЯ его мысли, заскрипел голос командира:
   - Ѓрент-сан, ты ранен?
   Ѓрент развернулсЯ на  сиденье,  попыталсЯ  вглЯдетьсЯ  вверх  и  вдаль,
несмотрЯ на то что шеЯ не ворочалась вовсе  и  каждое  движение  причинЯло
мучительную боль. Ќо  еще  хуже  боли  было  то,  что  перед  глазами  все
расплывалось и он никак не мог сфокусировать зрачки. Ћн устремил взглЯд на
большую грозовую тучу, окруженную по краЯм сиЯющим ореолом, широко раскрыл
глаза, потом  чуть  сощурилсЯ.  Ќичего  не  помогало  -  изображение  было
нечетким, словно  чуть  растушеванным,  как  будто  шли  съемки  стареющей
голливудской красавицы и оператор выбрал щадЯщую, мЯгкорисующую оптику.
   - ђанен, командир, - честно ответил он  в  переговорное  устройство.  -
ѓрудь зацепило, и крови потерЯл порЯдочно. - Ћн стиснул челюсти и  выдавил
из себЯ неприЯтное признание: - Ћслабел Я чего-то...  Љороче  говорЯ,  длЯ
боЯ - не в самой блестЯщей форме.
   - Ѓоезапас?
   ‚опрос был более чем уместен  -  Ѓренту  в  этот  день  пришлось  много
стрелЯть. Ћн взглЯнул на  пулеметную  ленту,  уходившую  в  паз  палубы  и
ответил:
   - Џолагаю, патронов около сотни.
   - турман ушел от нас, - глухо произнес ’акии.
   - „а. Ќо он умер с честью, и карма его сильна.
   ’акии поднЯл глаза к небу:
   - †изнь и  смерть  -  частицы  одного  целого.  Ќа  сороковой  день  он
возродитсЯ и взлетит на самолете  -  не  чета  нашему.  -  ‘тарик  оглЯдел
покалеченную плоскость. - Ђ если крыло  не  выдержит,  мы  с  тобой  скоро
последуем за ним.
   - …сли уж оно не оторвалось во времЯ этой чудовищной грозы...
   - ЃогинЯ Ђматэрасу поддерживала его, - со вздохом сказал ’акии.
   - „а и сделан наш "Ќакадзима" был на совесть.
   Ѓрент оглЯдывал пробоины в крыле, сквозь которые было видно, как  ходЯт
тЯги элеронов, когда ’акии дает педаль. Њашина и в самом деле потрЯсающаЯ.
Ћн посмотрел вниз: Њарианские острова  скрылись  из  виду,  а  о  недавнем
буйстве шторма напоминал только темный гриб тучи на горизонте.  Ћтсюда,  с
высоты тысЯчи  футов,  ЊарианскаЯ  впадина  глубиной  пЯть  тысЯч  морских
саженей отсвечивала темно-красным,  а  по  поверхности,  словно  по  глади
тихого пруда, бежала легкаЯ рЯбь - это докатывались сюда затухающие  волны
бушевавшего на юге шторма.
   - Љомандир, а мы найдем путь на "‰онагу"?
   ’акии усмехнулсЯ:
   - Ђ почему же нет, Ѓрент-сан? Љомпас исправен, таблицы при мне, и  опыт
кое-какой имеетсЯ.
   - Ђ если авианосец изменит курс и скорость?
   - ’огда будем уповать на радио подполковника Њацухары, -  старик  ткнул
себе за плечо большим пальцем,  показав  на  "‡еро",  гудевший  у  них  за
кормой.
   Ѓольше часа оба самолета двигались в пустом небе. Ѓрент, насколько  это
было возможно, осмотрел свои раны. Џули,  которые  иссекли  его  бушлат  и
комбинезон, открыли доступ  струЯм  ледЯного  воздуха:  сосуды  сжались  и
кровотечение остановилось. Ќо шеЯ и плечи не просто ныли, а  были  сведены
жестокой судорогой. Ћн потрЯс  головой,  одолеваЯ  накатывающуюсЯ  волнами
дурноту,  повертелсЯ  вместе  с  креслом,  поднЯл  очки  на  лоб  и   стал
вглЯдыватьсЯ в небо. Ќо очки показались ему такими тЯжелыми, точно  отлиты
были из чугуна, а зрачки упорно отказывались фокусироватьсЯ.
   - Ќаше место -  двадцать  три  градуса  широты,  сто  пЯтьдесЯт  восемь
градусов долготы. Џересекли  тропик  ђака.  ‘коро  прЯмо  по  носу  увидим
"‰онагу".
   - •орошо.
   - •орошо и плохо, Ѓрент-сан.
   - —ем же плохо?
   - ‘еверо-восточный ветер будет бить нам в морду, а  горючее  у  нас  на
исходе.
   - ‚се одно к одному, - беспечно рассмеЯлсЯ Ѓрент так, что слюна потекла
у него по подбородку: полуистерическое веселье внезапно обуЯло его.
   Ћн снова помотал головой, сильно потер пальцами лоб, поерзал в  кресле.
Ћн чувствовал, как  сознание  потихоньку  оставлЯет  его,  как  он  плавно
сползает в беспамЯтство, - и до боли стиснул  зубы,  напрЯг  шею.  —ернота
перед глазами немного рассеЯлась, отошла в сторону. Ћднако  он  знал:  это
ненадолго - никаких сил не хватит все времЯ встрЯхивать гаснущее сознание.
‘лишком много крови он потерЯл: липкаЯ засохшаЯ кора покрывала его бедра и
Ягодицы, сгустки ее похрустывали, стЯгиваЯ кожу при каждом движении.
   - ‚ижу корабли! Ќаши корабли на три-четыре-ноль! - закричал ’акии.
   …го голос вырвал Ѓрента из сонной одури. Џозабыв  про  свои  раны,  про
изнеможение, он посмотрел вперед поверх левого крыла. ’ам, где небо и море
сходились, образуЯ извилистую серо-синюю  линию,  посверкивали  два  белых
пЯтнышка. Ћн схватилсЯ за бинокль, прижал его к глазам  и  увидел  сначала
один, а  потом  другой  миноносец  класса  "”летчер".  Ћни  несли  дальнее
охранение, прикрываЯ с носа и кормы все еще невидимую громадину  "‰онаги".
Ћн тоже где-то здесь. „олжен быть  здесь.  "ѓосподи,  -  взмолилсЯ  он,  -
сделай так, чтобы он был здесь!" ‘ ликованием Ѓрент увидел на корме  обоих
миноносцев Японские флаги. Ќо где  же  воздушные  патрули?  …сли  "‰онага"
поблизости, его  воздушное  пространство  должны  охранЯть  "‡еро"...  Ћни
заметЯт искалеченный бомбардировщик. ‡абыв про боль, он вертел  головой  и
вот наконец заметил три посверкивающие на блеклой голубизне неба  искорки,
которые с изЯществом и согласованностью балерин Ѓольшого театра  двинулись
в его сторону - вниз. Ѓрент вскочил, радостно вскрикнул, взметнул в воздух
сжатый кулак, и сейчас же ноги у него подкосились.
   - "‰онага" на три-три-ноль, - сказал ’акии.
   Ђвианосец, наглЯдно доказываЯ то, что землЯ -  круглаЯ,  был  скрыт  за
горизонтом: виднелись лишь фор-марс с флагом и мостик управлениЯ полетами.
Ќо ошибки быть не могло, и с каждой  секундой  глазам  Ѓрента  открывались
командно-дальномерный  пост,  антенны  и  радары   на   мачте,   элегантно
скругленные обводы верхних надстроек,  массивнаЯ,  чуть  скошеннаЯ  труба.
Ђмериканец  испытывал  чувства  блудного  сына,   после   долгой   разлуки
наконец-то возвращающегосЯ в родные пенаты. "џ - дома. „ома",  -  повторЯл
он, упираЯсь локтЯми в борт и стараЯсь распрЯмитьсЯ. …ще недавно, в бою  и
в шторме, ему  казалось,  что  он  никогда  больше  не  увидит  гигантский
авианосец, и вот перед ним протЯнулась его тысЯчефутоваЯ полетнаЯ  палуба.
Ћн испустил вздох и откинулсЯ на спинку кресла.
   - Ѓрент-сан, красную ракету! - раздалсЯ голос ’акии.
   Ѓрент глЯнул себе под ноги: бронебойнаЯ пулЯ оторвала рукоЯть ракетницы
и расплющила ствол.
   - Ќе могу, командир, - ответил он. - Ќечем.
   ’акии  замысловато  и   длинно   выругалсЯ,   отведЯ   душу   на   двух
второстепенных божках - „айкоку и ќбису, от которых можно  было  не  ждать
мести за непочтительное обращение. Ѓрент повернулсЯ к истребителю,  поймал
взглЯд ‰оси и пальцами изобразил, будто нажимает на спуск. Њацухара глЯдел
озадаченно. ’огда Ѓрент поднЯл с палубы обломки ракетницы и выбросил их за
борт, а потом опЯть повторил свой жест. Ќа  этот  раз  Њацухара  понимающе
кивнул, нагнулсЯ и,  достав  свою  ракетницу,  выставил  ее  ствол  вверх.
ЉраснаЯ ракета по дуге, оставлЯЯ дымЯщийсЯ след, взвилась в небеса.
   - „ела наши неважные, Ѓрент-сан, - заметил в это времЯ ’акии. -  Њашина
еле-еле дает дифферент на нос. ќто раз. Џравое колесо пробито  и  спущено.
ќто два. „авай-ка Я пройду над миноносцем, а ты  выпрыгнешь  с  парашютом.
"”летчер" тебЯ подберет, а садитьсЯ Я буду один.
   - Љ сожалению, ‰осиро-сан,  парашют  мой  -  весь  в  дырках.  ’ак  что
волей-неволей придетсЯ составить тебе компанию.
   - џ бы мог попробовать посадить машину на воду,  но  волнение  довольно
сильное, а ты  ранен...  ‹адно!  „елать  нечего:  будем  садитьсЯ,  откуда
взлетали. ‘кверно, что "’игр" не слушаетсЯ рулей,  так  что  вполне  можем
шмЯкнутьсЯ об корму или перелететь...
   - џ все понимаю, командир, и ко всему готов. "’игр" ведет лучший в мире
летчик. Ђ выбирать нам с тобой не из чего.
   ’акии снова выругалсЯ себе под нос, а потом  Ѓрент  услышал  знаменитый
отрывок из "•ага-куре":
   - Ћтдать жизнь за императора - это акт очищениЯ. Ѓоги с улыбкой  примут
душу того, кто умер, отстаиваЯ правое дело.  -  Ћн  помолчал  и  продолжал
неожиданно сильным звучным голосом: - ’ы - истинный самурай, Ѓрент-сан,  и
Я благодарен судьбе за то, что она свела нас. €  хорошо,  что  мне  выпало
встретить смертный час рЯдом с тобой.  “  ворот  храма  џсукуни  нас  ждет
•аюса. …сли богам будет угодно, мы войдем туда все трое, взЯвшись за руки.
   - ‚ такой компании умереть не страшно, - негромко ответил Ѓрент.
   - Ѓанзай! Ѓанзай! - вскричал пилот, решительно берЯсь за рычаги.
   Ѓрент, не раздумываЯ, подхватил клич. Џод  поврежденным  правым  крылом
всего в нескольких  милЯх  к  северо-востоку  он  теперь  Явственно  видел
авианосец. ‘игнал, поданный ‰оси, был понЯт и  принЯт:  "‰онага"  поспешно
стал круче к ветру, на палубе поднЯлась лихорадочнаЯ  суета  -  гаковые  и
матросы палубной команды в желтых, красных, зеленых и коричневых  жилетах,
похожие отсюда на разноцветных  муравьев  из  разворошенного  муравейника,
заметались во  всех  направлениЯх.  ’акии,  заходЯ  на  посадку,  медленно
заложил овальный вираж и прошел параллельно правому борту "‰онаги". Ѓрент,
с   напрЯженным   вниманием   вглЯдываЯсь   вниз,   видел,   как   матросы
отшвартовывали стоЯвшие на миделе, готовые к старту "‡еро" - их было  штук
шесть - и вручную катили их к носовому подъемнику. ’ем временем  их  место
занЯли две новые американские пожарные машины с  пеногонными  установками.
Џотом   палубу   перегородили   стальным   сетчатым   барьером,    который
предназначалсЯ длЯ остановки тех самолетов, которые при посадке не поймали
крюком аэрофинишера ни одного из пЯти тросов. ‘лучалось, что  самолет,  на
высокой скорости налетавший на барьер, расплющивало, как муху, а свистЯщие
тросы убивали гаковых. Ѓрент с волнением заметил и белые халаты санитаров,
со сложенными носилками стоЯвших у островной  надстройки  ближе  к  корме,
рЯдом с 25-мм орудийными установками, стволы которых торчали, как  деревьЯ
в лесу.
   Љак ни болели у него раны, как ни кружилась от слабости голова, как  ни
сводили судороги его мышцы, как ни застилал туман глаза,  Ѓрент  испытывал
привычную  горделивую  радость  при  взглЯде  на  эту  изЯщно-соразмерную,
несмотрЯ на свои  чудовищные  габариты,  серую  стальную  громадину,  чуть
покачивавшуюсЯ на невысокой волне. "‰онага",  вытеснЯЯ  собой  восемьдесЯт
две тысЯчи тонн воды, разрезала волны, оставлЯЯ за кормой расширЯющийсЯ  к
горизонту белый след. есть эскадренных  миноносцев  сопровождениЯ  класса
"”летчер" занЯли свои места в ордере: один - прЯмо по носу,  по  два  -  с
каждого борта и один - за кормой. ќто ему и его команде надлежало  спасать
в случае аварии  экипаж  самолета.  “зкие  небольшие  эсминцы,  окружавшие
гигантский авианосец, казались почтительной свитой  коронованной  особы  и
придавали "‰онаге" еще более величественный вид.
   ђазвернувшись на носу, "’игр" начал  движение  вдоль  левого  борта,  и
глазам Ѓрента предстал весь исполин - его прЯмоугольнаЯ стальнаЯ  полетнаЯ
палуба длиной  в  три  футбольных  полЯ,  186  25-мм  зенитных  установок,
смонтированных по три ствола каждаЯ, 32 наведенных  в  небо  универсальных
пЯтидюймовки, стоЯвших на орудийных галереЯх и надстройке, как густой  лес
или,  скорее,  пышно  разросшаЯсЯ  молодаЯ  роща.  €  стальным   ќверестом
вздымалась островнаЯ надстройка, над которой уступами-Ярусами шли  ходоваЯ
рубка, флагманский мостик, мостик управлениЯ полетами. ‚се  это  венчалось
приборами управлениЯ огнем, решетчатыми  антеннами  радаров,  похожими  на
исполинские дуршлаги, и  тарелками  локаторов.  ЊассивнаЯ  труба,  по  обе
стороны которой шли рЯды спасательных плотов и были укреплены  прожектора.
Љормовой прибор управлениЯ огнем. Љран. …ще гроздьЯ антенн и локаторов.  €
наконец - корма с нависавшей над нею полетной палубой,  котораЯ  закрывала
две пары 25-мм автоматических орудий. Ћбводы изЯщного корпуса  выдавали  в
"‰онаге" перестроенный линкор, 406-мм броневой поЯс  обрамлЯл  ватерлинию,
точно водоросли подножие торчащей из воды скалы. "ќтот линкор был мощнее и
быстроходнее однотипных с ним "џмато", "Њусаси", "‘инана", -  с  гордостью
рассказывали Ѓренту ветераны "‰онаги", никогда не  устававшие  восхищатьсЯ
своим кораблем.
   - ‚идишь вымпел на гафеле? - спросил ’акии. - Ќас готовы принЯть.
   Ѓрент взглЯнул на  сигнальный  мостик  и  различил  бьющийсЯ  на  ветру
Ярко-синий вымпел с белым кругом в середине.
   - “ тебЯ хватит сил  закрепить  пулемет  в  гнезде  и  закрыть  фонарь,
Ѓрент-сан?
   - •ватит, - ответил он, хотЯ вовсе не был уверен в этом.
   Њедленно подавшись вперед, опустил "Ќамбу",  закрепил  его  на  турели.
Ѓоль пронизала все тело от затылка до пЯток. ’акии заложил последний вираж
перед приземлением, а Ѓрент  развернулсЯ  по  ходу  самолета.  ”онарь  был
словно изгрызен пулЯми и осколками, и  замок  не  действовал.  ЉривЯсь  от
боли, он приподнЯлсЯ, но сейчас же упал в  кресло.  ‘нова  встал,  подалсЯ
вперед, ухватилсЯ за крышку фонарЯ, но то ли сил у него уже не хватило, то
ли  направлЯющие  фонарЯ  были  погнуты...  Ћн  сдалсЯ   и,   глЯдЯ,   как
стремительно приближаетсЯ  к  нему  палуба  "‰онаги",  почти  прошептал  в
микрофон:
   - Џулемет закреплен. ‘движную часть фонарЯ закрыть не удалось.
   - „обро. ’еперь держись, Ѓрент-сан! €дем на посадку!
   Џалуба надвигалась на них стальной скалой,  под  брюхом  самолета,  как
акульЯ пасть, щерилось море. Ѓрент почувствовал толчок - это вышли шасси и
хвостовой гак. Љак ни странно,  двигатель  не  сбавлЯл  оборотов:  "’акии,
знаЯ, что не сумеет дать продольный наклон, вытЯнул дроссель  дальше,  чем
обычно.  ‘корость  "’игра"  была  слишком  велика  даже  длЯ  вполне   еще
достаточной высоты. €так, они будут садитьсЯ на одно  колесо,  на  высокой
скорости и без дифферента на нос.
   - Њолись своему €исусу •ристу, а Я воззову к Ѓудде и к  ками  [божества
синто, древней Японской религии, которую  нарЯду  с  буддизмом  исповедуют
большинство Японцев] синтоизма! - еле слышно сказал пилот.
   Ѓрент машинально поднЯл глаза к небесам, хоть и  знал,  что  все  боги,
какие только обитают там, не смогут благополучно опустить  на  палубу  эту
развалину.
   ‘амолет вздрогнул. Ћни оказались ниже  полетной  палубы  и  неслись  на
25-мм установки. Џрислуга бросилась врассыпную. ’акии еще  прибавил  газу.
Ќос приподнЯлсЯ, крыльЯ закрыли палубу. Ќос  опустилсЯ  -  под  ними  была
полетнаЯ палуба. Ќа мостике  поблескивали  стекла  -  на  них  смотрели  в
бинокли. Њелькали испуганные лица на галереЯх, на палубе, с узких проходов
между надстройкой и бортом. Ћфицер в желтом  нагруднике  запрещающе  махал
флажками, как ветрЯнаЯ мельница крыльЯми.
   - ‘ дороги, дурачье! - услышал Ѓрент крик старика ’акии.
   Ќа скорости 110 узлов - на 30 больше, чем  предписывалось  заходить  на
посадку, - "’игр" прыгнул вперед, заваливаЯсь влево: пилот выключил  мотор
и дал крен влево, стараЯсь, чтобы самолет коснулсЯ  палубы  неповрежденным
колесом. “дар колеса  о  палубу,  похожий  на  орудийный  выстрел,  грохот
лопнувшей покрышки, от которого вздрогнула машина, и следом - резкий сброс
скорости. Ѓрента кинуло вперед. ’рос аэрофинишера поймал  первый  гак.  Ќо
скорость все равно была  слишком  велика,  трос  лопнул,  и  его  стальные
стренги со свистом хлестнули по палубе от борта к борту. Џопавший под него
гаковый матрос был перерублен пополам: ноги отлетели к орудийной башне,  а
голова и распоротый торс, откуда вываливались кишки и лилась кровь,  -  за
борт.
   ‚ремени думать и действовать уже не оставалось.  Ѓрент,  ослабевший  от
потери  крови,  скованный  страхом,  вцепилсЯ  в  поручни  кресла.   ‘илы,
кромсавшие корпус "’игра", швырЯли его из стороны в сторону. ЋсвободЯсь от
троса аэрофинишера, бомбардировщик,  похожий  в  эту  минуту  на  подбитую
чайку, ищущую, куда бы присесть, заметалсЯ, наддал, задрав нос к  небу,  и
рухнул на палубу, обдираЯ ее хвостом и сломанным, бесполезным крюком.
   "’игр", двигаЯсь на скорости сто узлов, зацепилсЯ за сетчатый  стальной
барьер левым колесом. € оно, и правое колесо, и стойки шасси,  и  маслЯный
радиатор, и тормозные тЯги, откуда хлестнули красные струи  гидравлической
жидкости, отлетели разом - как будто  их  скомкала  и  оторвала  великаньЯ
рука. ‘амолет, подскочив, перевалилсЯ через барьер,  ударившись  о  палубу
пропеллером, и полетел  вдоль  правого  борта,  как  пес,  который  прЯчет
обожженный нос в траве.
   Џеред  глазами  Ѓрента  все  замелькало,  взвизгнул   металл   обшивки,
раздались удары, грохот, оглушительный треск. ‘амолет, потерЯв оба крыла и
разбрызгиваЯ во все стороны бензин, перевернулсЯ. Ѓрент, вскрикнув, втЯнул
голову в плечи, как испуганнаЯ черепаха, стараЯсь сжатьсЯ в комочек, стать
как можно меньше. Ћстрые краЯ распоровшегосЯ всего в нескольких дюймах  от
его головы фюзелЯжа  завизжали,  как  попавший  в  капкан  зверь,  глубоко
пропахали тиковый настил палубы, добрались  до  стали  и  высекли  из  нее
искры.
   ‘амолет боком ударилсЯ об  островную  надстройку,  и  Ѓрент  с  размаху
приложилсЯ головой к фонарю. Ћглушительно зазвенело и забухало в  ушах,  в
черной пелене, соткавшейсЯ перед глазами, ослепительно вспыхнули звезды  -
и все исчезло. Ќаступила тишина, и он закачалсЯ над палубой вверх-вниз  на
лЯмках своего парашюта. ’ак вот, значит, что такое смерть?  Џолный  покой,
расслабленность, мир... Ћн закинул руки за голову. € в эту  минуту  ноздри
его уловили запах бензина.
   Џотом он услышал свист, как будто спустило колесо, и ощутил запах гари.
Ћгонь! ‹едЯной, цепенЯщий ужас охватил его, словно по жилам  вместо  крови
побежали льдинки. Ћн был жив, но ему грозило то,  чего  он  боЯлсЯ  больше
всего на свете - сгореть заживо. Ћн попыталсЯ выпутатьсЯ из ремней  своего
парашюта, но руки не слушались,  а  из  носа  и  рта  хлестала  кровь.  Ћн
чувствовал жар. ЏламЯ уже касалось его... Ћн просто поджаритсЯ здесь,  как
цыпленок. Ѓрент закричал. Џотом опЯть и  опЯть.  Џотом  самолет  дернулсЯ.
Џослышалось шипение. ‘труЯ белой пены ударила  в  горЯщий  бензин,  острые
лезвиЯ  топоров  с  лЯзгом  вонзились  в  обшивку  кабины,  отдираЯ  листы
алюминиЯ. ‘ильные руки обхватили Ѓрента  за  плечи,  отстегнули  привЯзные
ремни, он выскользнул на палубу,  прЯмо  в  гору  белой  пены.  Џотом  его
потащили по палубе, и тут наконец над ним сомкнулась блаженнаЯ тихаЯ тьма.


        2

   Ѓрент,  ощущаЯ  какое-то  смутное  беспокойство  и  тревогу,   медленно
выплывал из беспамЯтства. ‹ежа на спине, разбросав руки  и  ноги,  он  без
малейшего усилиЯ  плавно  поднималсЯ  вверх,  к  поверхности  воды,  слабо
светившейсЯ где-то высоко над  головой,  и  затуманенное  сознание  успело
отметить, что рЯдом возникла и двинулась навстречу ему  разверстаЯ,  точно
зев пещеры, пасть с рЯдами  кинжально-острых  зубов.  —елюсти  исполинской
хищной твари готовы были  вобрать  его  в  себЯ  без  остатка,  проглотить
целиком. ѓорЯчее дыхание обожгло ему щеку.  Ћн  попыталсЯ  вскрикнуть,  но
только судорожно всхлипнул перехваченным горлом.  ђаздалсЯ  грохот,  акула
извергла жар и огонь, ткнувшие его желтыми раскаленными пальцами, и  Ѓрент
в утробном первобытном ужасе хотел вскинуть руки - и  не  смог:  они  были
свЯзаны. Ћн задергалсЯ всем телом из стороны в сторону в  тщетной  попытке
высвободитьсЯ, услышал крики. Ќо кричал кто-то другой - в этом  Ѓрент  был
уверен.
   Ќо вот он вынырнул на поверхность. Џасть исчезла,  а  свет  стал  таким
ослепительным, что  резал  глаза.  ѓолову,  казалось,  стЯгивал  обруч  из
колючей проволоки, и невидимый палач закручивал ее все туже. Ѓрент  поднЯл
веки и увидел склоненное над собой пергаментное стариковское лицо  доктора
ќйити •орикоси и его руку, из которой безжалостно бил этот тонкий и острый
лучик света. Ѓрент замотал головой и услышал:
   - Џриходит в себЯ.
   ‘лепЯщий луч милосердно исчез, и Ѓрент  различил  лица  ‰оси  Њацухары,
адмирала Њарка Ђллена и адмирала •ироси ”удзиты. ‚се они молча смотрели на
него. Ћн попыталсЯ сфокусировать зрачки на лице старого Японца,  но  черты
его расплывались, таЯли, словно у  призрака.  "Ќе  адмирал,  а  тень  отца
ѓамлета", - подумал Ѓрент, собрав остатки юмора.
   Ђ ведь арабские газеты и  впрЯмь  называли  "‰онагу"  и  его  командира
"призраками" и "пришельцами из потустороннего  мира".  Ђдмирал  был  таким
малорослым и щуплым, что под его синей  тужуркой  не  чувствовалось  живой
плоти; бугристаЯ, как у доисторического Ящера, йодисто-коричневаЯ,  словно
прокуреннаЯ, кожа на голове - совершенно лысой, с венчиком легких как  пух
седых волос -  была  покрыта  темными  пЯтнами  старческой  пигментации  и
затЯнувшимисЯ  Язвами  солнечных  ожогов  -  следами  многих  десЯтилетий,
проведенных под палЯщим солнцем на мостике. Ќос  был  приплюснут,  глубоко
запавшие губы - почти незаметны, а подбородок  -  крут  и  четко  очерчен.
Џосверкивавшие из глубоких темных впадин живые умные глаза, свидетельствуЯ
о железной воле  и  подспудной  силе,  смотрели  пронизывающе,  словно  их
обладатель был наделен даром не только угадывать чужие мысли, но и  читать
в человеческих душах, как в открытой книге.
   Ќикто в точности не знал, сколько ему лет, но все сходились на том, что
никак не меньше ста. •ироси ”удзита, выходец из  аристократической  семьи,
по окончании ‚оенно-морской академии сражалсЯ в –усимском бою, а во  времЯ
Џервой мировой войны был офицером  свЯзи  в  ‹ондоне  и  ‚ашингтоне,  где,
подобно многим другим Японским морЯкам, и продолжил  между  двумЯ  войнами
образование. Ћн участвовал в ‚ашингтонской военно-морской конференции, где
было  принЯто  столь  унизительное  длЯ  џпонии  соглашение,  определЯвшее
соотношение количества ее крупных кораблей к судам Ђнглии  и  Ђмерики  как
3:5:5.
   “бежденный защитник и сторонник морской авиации,  он  училсЯ  летать  в
начале двадцатых, когда служил  на  авианосцах  "Љага"  и  "Ђкаги",  более
пЯтнадцати лет разрабатывал тактику действий  торпедоносцев  и  пикирующих
бомбардировщиков, принимал как представитель флота не имеющий себе  равных
тренировочно-учебный центр в –утиуре. ‚торую мировую войну он  встретил  в
чине капитана первого ранга. Ћдиннадцатого ноЯбрЯ 1940 года  взлетевшие  с
палубы британского авианосца допотопные  торпедоносцы  "‘уордфиш"  дерзким
ночным налетом на итальЯнскую  эскадру,  стоЯвшую  на  рейде  ’аранто,  не
только потопили три и серьезно повредили дв