T><FONT SIZE=2><P>димым всЯкий раз особенно подчеркивать, что мотив изменилсЯ не в силу эволюции изнутри, а в силу того, что он попадает в новую историческую обстановку. Њы постараемсЯ избежать опасности не только педантизма, но и схематизма.</P>
<P>Ќо вернемсЯ опЯть к обрЯду. Љак правило, если установлена свЯзь между обрЯдом и сказкой, то обрЯд служит объЯснением соответствующего мотива в сказке. Џри узкосхематичееком подходе так должно бы быть всегда. ”актически иногда бывает как раз наоборот. Ѓывает, что, хотЯ сказка и восходит к обрЯду, но обрЯд бывает совершенно неЯсен, а сказка сохранила прошлое настолько полно, верно и хорошо, что обрЯд или иное Явление прошлого</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>только через сказку получает свое настоЯщее освещение. „ругими словами, могут быть случаи, когда сказка из объЯснЯемого ЯвлениЯ при ближайшем изучении окажетсЯ Явлением объЯснЯющим, она может быть источником длЯ изучениЯ обрЯда. "”ольклорные сказаниЯ разноплеменного сибирского населениЯ послужили нам едва ли не самым главным источником длЯ реконструкции древних тотемических верований", -- говорит „. Љ. ‡еленин (‡еленин 1936, 232). ќтнографы часто ссылаютсЯ на сказку, но не всегда ее знают. ќто особенно касаетсЯ ”рэзера. ѓрандиозное здание его "‡олотой ветви" держитсЯ на предпосылках, которые почерпнуты из сказки, притом из неправильно понЯтой и недостаточно изученной сказки. ’очное изучение сказки позволит внести рЯд поправок в этот труд и даже поколебать его устои.</P>
<B><I><P>10. ‘казка и миф. </P></B>
</I><P>Ќо если мы обрЯд рассматриваем как одно из проЯвлений религии, то мы не можем пройти мимо другого проЯвлениЯ ее, а именно -- мифа. Ћб отношении сказки к мифу существует огромнаЯ литература, которую мы здесь целиком обходим. Ќаши цели не непосредственно полемические. ‚ большинстве случаев разграничение делаетсЯ чисто формально. ЏриступаЯ к исследованию, мы еще не знаем, каково отношение сказки к мифу -- здесь пока выставлЯетсЯ требование исследовать этот вопрос, привлечь миф как один из возможных источников сказки.</P>
<P>ђазнообразие имеющихсЯ толкований и пониманий понЯтиЯ мифа заставлЯет и нас оговорить это понЯтие точно. Џод мифом здесь будет пониматьсЯ рассказ о божествах или божественных существах, в действительность которых народ верит. „ело здесь в вере не как в психологическом факторе, а историческом. ђассказы о ѓеракле очень близки к нашей сказке. Ќо ѓеракл был божеством, которому воздавалсЯ культ. Ќаш же герой, отправлЯющийсЯ, подобно ѓераклу, за золотыми Яблоками, есть герой художественного произведениЯ. Њиф и сказка отличаютсЯ не по своей форме, а по своей социальной функции (’ронский 1934).</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>123</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>‘оциальнаЯ функциЯ мифа тоже не всегда одинакова и зависит от степени культуры народа. Њифы народов, не дошедших в своем развитии до государственности, -- это одно Явление, мифы древних культурных государств, известных нам через литературу этих народов, -- Явление уже иное. Њиф не может быть отличаем от сказки формально. ‘казка и миф (в особенности мифы доклассовых народов) иногда настолько полно могут совпадать между собой, что в этнографии и фольклористике такие мифы часто называютсЯ сказками. Ќа "сказки первобытных" даже имелась определеннаЯ мода, и таких сборников, и научных, и популЯрных, имеетсЯ очень много. Њежду тем если исследовать не только тексты, а исследовать социальную функцию этих текстов, то большинство их придетсЯ считать не сказками, а мифами. ‚ современной буржуазной фольклористике совершенно не учитываетсЯ то огромное значение, которое присуще этим мифам. Ћни собираютсЯ, но</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>почти не изучаютсЯ фольклористами. ’ак, в указателе Ѓольте и Џоливки (Bolte, Polivka) "сказки первобытных" занимают весьма скромное место. ’акие мифы не "варианты", а произведениЯ более ранних стадий экономического развитиЯ, не утерЯвшие еще свЯзи со своей производственной базой. ’о, что в современной европейской сказке переосмыслено, здесь часто содержитсЯ в своем исконном виде. ’аким образом эти мифы часто дают ключ к пониманию сказки.</P>
<P>Џравда, есть исследователи, которые чувствуют это значение и даже говорЯт о нем, но дальше деклараций дело не пошло. Џринципиальное значение этих мифов не понЯто, и нс понЯто оно именно потому, что исследователи стоЯт на формальной, а не исторической точке зрениЯ. „анные мифы как историческое Явление игнорируютсЯ, зато частные случаи обратной зависимости, зависимости фольклора "диких" народностей от "культурных" замечены и исследованы. ’олько в самое последнее времЯ мысль о социальном значении мифа начинает высказыватьсЯ в буржуазной науке, начинает утверждатьсЯ теснаЯ свЯзь</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>между словом, мифами, свЯщенными рассказами племени, с одной стороны, и его ритуальными действиЯми, моральными действиЯми, социальной организацией и даже практическими действиЯми, с другой стороны. Ћднако о том, чтобы это положение распространЯлось и на европейские сказки, обычно нет речи, эта мысль слишком смела.</P>
<P>Љ сожалению, однако, запись подобных мифов в большинстве случаев мало удовлетворительна. „аютсЯ только тексты, и больше ничего. —асто издатель даже не сообщает, знал ли он Язык, записывал ли он непосредственно или через переводчика. „аже в записЯх такого крупного исследователЯ, как Ѓоас, встречаютсЯ тексты, которые с несомненностью представлЯют собой пересказы,</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>124</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>но нигде это не оговорено. Ђ длЯ нас важны мельчайшие детали, частности, оттенки, часто важен даже тон рассказа... …ще хуже обстоит дело, когда туземцы рассказывают свои мифы по-английски. ’ак иногда записывал Љребер. …го сборник "Gros Ventre Myths and Tales" содержит 50 текстов, из которых 48 текстов были рассказаны по-английски, что мы</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>узнаем в середине книги из подстрочного примечаниЯ, как весьма второстепенное и маловажное обстоЯтельство (Kroeber I; III pt).</P>
<P>‚ыше мы говорили, что миф имеет социальное значение; но значение это не всюду одинаково. Ћтличие античных мифов от полинезийских очевидно длЯ всЯкого. Ќо и в пределах доклассовых народов это значение и его степень также не одинаковы, их нельзЯ бросать в один котел. ‚ этом отношении можно говорить о различии мифов отдельных стран и народов в зависимости от степени их культуры.</P>
<P>Ќаиболее ценными и важными оказались длЯ нас не европейские и не азиатские материалы, как можно было думать по территориальной близости, а материалы американские, отчасти океанийские и африканские. Ђзиатские народы в целом стоЯт уже на более высокой ступени культуры, чем стоЯли народы Ђмерики и Ћкеании в тот момент, когда их застали европейцы и стали собирать этнографические и фольклорные материалы; во-вторых, ЂзиЯ -- древнейший культурный континент, котел, в котором потоки народов переселЯлись, смешивались и вытеснЯли друг друга. Ќа пространстве этого континента мы имеем все стадии культуры от почти первобытных айну до достигших высочайших культурных вершин китайцев, а ныне -- и социалистическую культуру ‘‘‘ђ. Џоэтому в азиатских материалах мы имеем смешение, которое чрезвычайно затруднЯет исследование. џкуты, например, рассказывают сказку об €лье Њуромце наравне со своими вероЯтно исконными Якутскими мифами. ‚ вогульском фольклоре упоминаютсЯ лошади, которых вогулы не знают (—ернецов). ќти примеры показывают, как легко здесь ошибитьсЯ, принЯть пришедшее и чуждое за исконное. Ђ так как нам важно изучать Явление не само по себе, не тексты, а важно изучить свЯзь мифа с той почвой, на которой он возник, то здесь кроетсЯ величайшаЯ опасность длЯ фольклориста. Ћн может принЯть, например, Явление, пришедшее из €ндии, за первобытно-охотничье, так как оно встречаетсЯ у этих охотников.</P>
<P>‚ меньшей степени это касаетсЯ Ђфрики. ‡десь, правда, также имеютсЯ и народы, стоЯщие на весьма низкой ступени развитиЯ, как бушмены, и скотоводческие народы, как зулусы, и народы земледельческие, народы, знающие уже кузнечное дело. Ќо все же взаимные культурные влиЯниЯ здесь менее сильны, чем в Ђзии. Љ сожалению, африканские материалы иногда записаны</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>125</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>не лучше, чем американские. Ђмериканцы все же сами живут в непосредственном соседстве с индейцами, Ђфрику же изучают пришельцы, колонизаторы и миссионеры -- французы, англичане, голландцы, немцы, которые еще менее дают себе труда изучить Язык, а если изучают, то не в целЯх записываниЯ фольклора. Ћдин из крупнейших исследователей Ђфрики, ”робениус, не знает африканских Языков, что не мешает ему массами издавать африканские материалы, не оговариваЯ, как он их получил, что, конечно, заставлЯет относитьсЯ к ним весьма критически.</P>
<P>Џравда, и Ђмерика вовсе не свободна от посторонних влиЯний, но тем не менее именно американские материалы дали то, чего иногда не дают материалы по другим континентам.</P>
<P>’аково значение мифов первобытных народов длЯ изучениЯ сказки, и таковы трудности, встречающиесЯ при их изучении.</P>
<P>‘овершенно иное Явление представлЯют собой мифы греко-римской античности, ‚авилона, …гипта, отчасти €ндии, ЉитаЯ. Њифы этих народов мы знаем не непосредственно от их создателей, каковыми ЯвлЯлись народные низы, мы знаем их в преломлении письменности. Њы знаем их через поэмы ѓомера, через трагедии ‘офокла, через ‚ергилиЯ, ЋвидиЯ и т. д. ‚иламовиц пытаетсЯ отказать греческой литературе в какой бы то ни было свЯзи с народностью (Wilamowitz-Moellendorf). ѓреческаЯ литература будто бы так же непригодна длЯ изучениЯ народных сюжетов, как Ќибелунги ѓеббелЯ, ѓейбелЯ или ‚агнера -- длЯ изучениЯ подлинных Ќибелунгов. ’акаЯ точка зрениЯ, отрицающаЯ народность античного мифа, прокладывает дорогу реакционным теориЯм и установкам. Њы будем признавать за этими мифами подлинную народность, но должны помнить, что мы имеем их не в чистом виде, и что их нельзЯ приравнивать к записЯм фольклорных материалов из уст народа. Џриблизительно так же обстоит дело с мифами …гипта. Њы также знаем их не из первых рук. ЏредставлениЯ египтЯн нам известны через надгробные надписи, через "Љнигу мертвых" и т. д. Њы большей частью знаем лишь официальную религию, культивировавшуюсЯ жрецами в политических целЯх и одобренную двором или знатью. Ќо народные низы могли иметь иные представлениЯ, иные, так сказать, сюжеты, чем официальный культ, и об этих народных представлениЯх нам известно очень мало. ’ем не менее мифы культурных народов древности должны быть включены в круг исследованиЯ. Ќо в то времЯ как мифы доклассовых народов представлЯют собой</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>прЯмые источники, здесь мы имеем источники косвенные. Ћни с несомненностью отражают народные представлениЯ, но не всегда ЯвлЯютсЯ ими в прЯмом смысле этого слова. Њожет оказатьсЯ, что русскаЯ сказка дает более архаический материал, чем греческий миф.</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>126</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>€так, мы отличаем мифы доклассовых формаций, которые можно рассматривать, как непосредственный источник, и мифы, переданные нам господствующими классами древних культурных государств, которые могут служить косвенным доказательством наличиЯ того или иного представлениЯ у соответствующих народов.</P>
<P>Ћтсюда предпосылка, что сказку нужно сопоставлЯть как с мифами первобытных доклассовых народов, так и с мифами культурных государств древности.</P>
<P>’аково последнее уточнение, вносимое в понЯтие "исторического прошлого", привлекаемого длЯ сопоставлений и длЯ изучениЯ сказки. ‹егко заметить, что в этом прошлом нас не интересуют отдельные событиЯ, т. е. то, что обычно понимаетсЯ под "историей" и что понимала под ней так называемаЯ "историческаЯ школа".</P>
<B><I><P>11. ‘казка и</I></FONT><FONT SIZE=2> </FONT><I><FONT SIZE=2>первобытное мышление.</I></FONT><FONT SIZE=2> </P></B>
</FONT><FONT SIZE=2><P>€з всего сказанного видно, что мы ищем основы сказочных образов и сюжетов в реальной действительности прошлого. Ћднако в сказке есть образы и ситуации, которые Явно ни к какой непосредственной действительности не восходЯт. Љ числу таких образов относЯтсЯ, например, крылатый змей или крылатый конь, избушка на курьих ножках, Љощей и т. д.</P>
<P>Ѓудет грубой ошибкой, если мы будем стоЯть на позиции чистого эмпиризма и рассматривать сказку как некую хронику. ’акаЯ ошибка делаетсЯ, когда, например, ищут в доистории действительных крылатых змеев и утверждают, что сказка сохранила воспоминание о них. Ќи крылатых змеев, ни избушек на курьих ножках никогда не было. € тем не менее и они историчны, но историчны они не сами по себе, а исторично их возникновение</FONT><FONT SIZE=2>,</FONT><FONT SIZE=2> и оно-то и должно быть объЯснено.</P>
<P>Ћбусловленность обрЯда и мифа хозЯйственными интересами Ясна. …сли, например, плЯшут, чтобы вызвать дождь, то Ясно, что это продиктовано желанием воздействовать на природу. ЌеЯсно. здесь другое: почему в этих целЯх плЯшут (причем иногда с живыми змеЯми (Warburg), а не делают что-нибудь другое. ‘корее мы могли бы понЯть, если бы в этих целЯх лили воду (как это тоже часто делаетсЯ). ќто было бы примером применениЯ симильной магии, и только. ќтот пример показывает, что действие вызываетсЯ хозЯйственными интересами не непосредственно, а в преломлении известного мышлениЯ, в конечном итоге обусловленного тем же, чем обусловлено само действие. Љак миф, так и обрЯд, есть продукт некоторого мышлениЯ. ЋбъЯснить и определить эти формы мышлениЯ бывает иногда очень трудно. Ћднако фольклористу необходимо не только учитывать его, но и уЯснить себе, какие представлениЯ лежат в основе некоторых мотивов. Џервобытное мышление не знает абстракций. Ћно ма-</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>127</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>нифестируетсЯ в действиЯх, в формах социальной организации, в фольклоре, в Языке. Ѓывают случаи, когда сказочный мотив необъЯсним ни одной из приведенных выше предпосылок. ’ак, например, в основе некоторых мотивов лежит иное понимание пространства, времени и множества, чем то, к которому привыкли <I>мы..</I> Ћтсюда вывод, что формы первобытною мышлениЯ должны также привлекатьсЯ длЯ объЯснениЯ генезиса сказки. Ќа это здесь только указываетсЯ -- не более. ќто -- еще одна предпосылка работы. ‘ложность этого вопроса очень велика. ‚ обсуждение существующих взглЯдов на первобытное мышление можно не входить. „лЯ нас мышление также прежде всего есть исторически определимаЯ категориЯ. ќто освобождает нас от необходимости "толковать" мифы или обрЯды или сказки. „ело не в толковании, а в сведении к историческим</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>причинам. Њиф несомненно имеет свою семантику. Ќо абсолютной, раз навсегда данной семантики не существует. ‘емантика может быть только исторической семантикой. Џри таком положении перед нами возникает большаЯ опасность. ‹егко принЯть мыслительную действительность за бытовую и наоборот. ’ак, например, если баба-Яга грозит съесть героЯ, то это отнюдь не означает, что здесь мы непременно имеем остаток каннибализма. Ћбраз Яги-людоедки мог возникнуть и иначе, как отражение каких-то мыслительных (и в этом смысле</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>тоже исторических), а не реально-бытовых образов.</P>
<B><I><P>12. ѓенетика и историЯ.</I></FONT><FONT SIZE=2> </P></B>
</FONT><FONT SIZE=2><P>„аннаЯ работа представлЯет собой генетическое исследование. ѓенетическое исследование по необходимости, по существу своему всегда исторично, но оно все же не то же самое, что историческое исследование. ѓенетика ставит себе задачей изучение происхождениЯ Явлений, историЯ -- изучение их развитиЯ. ѓенетика предшествует истории, она прокладывает путь длЯ истории. Ќо все же и мы имеем дело не с застывшими ЯвлениЯми, а с процессами, т. е. с некоторым движением. ‚сЯкое Явление, к которому возводитсЯ сказка, мы берем и рассматриваем как процесс. Љогда, например, устанавливаетсЯ свЯзь некоторых мотивов сказки с представлениЯми о смерти, то "смерть" беретсЯ нами не как абстрактное понЯтие, а как процесс представлений о смерти, изложенный в его развитии. Џоэтому у читателЯ легко может получитьсЯ впечатление, что здесь пишетсЯ историЯ или доисториЯ отдельных мотивов. ЌесмотрЯ иногда на более или менее детальную разработку процесса, это все же еще не историЯ. Ѓывает и так, что Явление, к которому возводитсЯ сказка, очень Ясно само по себе, но развить его в процесс не удаетсЯ. ’аковы некоторые очень ранние формы социальной жизни, удивительно хорошо сохраненные сказкой (например, обрЯд инициации). €х историЯ требует специального историко-этнографического исследованиЯ,</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>128</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>и фольклорист не всегда на такое исследование может отважитьсЯ. ‡десь многое упираетсЯ в недостаточную разработанность этих Явлений в этнографии. Џоэтому историческаЯ разработка не всегда одинаково глубока и широка. —асто приходитсЯ ограничиватьсЯ констатацией факта свЯзи -- и только. ЌекотораЯ неравномерность исторической разработки вызвана также неодинаковым удельным весом сказочных мотивов. Ѓолее важные, "классические", мотивы сказки</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>разработаны подробнее, другие, менее важные -- короче и схематичнее. </P>
<B><I><P>13. Њетод и материал</I></FONT><FONT SIZE=2> </P></B>
</FONT><FONT SIZE=2><P>€зложенные здесь принципы как будто весьма просты. Ќа самом же деле осуществление их представлЯет значительные трудности. ’рудность лежит прежде всего в овладении материалом. Ћшибки исследователей часто заключаютсЯ в том, что они ограничивают свой материал одним сюжетом или одной культурой или другими искусственно созданными границами. „лЯ нас этих границ не существует. ’акую ошибку сделал, например, “зенер, изучаЯ сюжет или миф о всемирном потопе только в пределах античного материала. ќто не значит, что нельзЯ заниматьсЯ подобными вопросами в некоторых рамках или пределах. Ќо нельзЯ обобщать выводов, как это делает “зенер, нельзЯ изучать подобные вопросы генетически,</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>только в рамках одной народности. ”ольклор -- интернациональное Явление. Ќо если это так, то фольклорист попадает в весьма невыгодное положение по сравнению со специалистами индологами, классиками, египтологами и т. д. Ћни -- полные хозЯева этих областей, фольклорист же только заглЯдывает в них как гость или странник, чтобы, заметив себе кое-что, идти дальше. ‡нать по существу весь этот материал невозможно. € тем не менее раздвинуть рамки фольклористических исследований совершенно необходимо. ‡десь надо взЯть на себЯ риск ошибок, досадных недоразумений, неточностей и т. д. ‚се это опасно, но менее опасно, чем методологически неправильные основы при безукоризненном владении частным материалом. Џодобное расширение необходимо даже в целЯх специальных исследований: к ним необходимо вернутьсЯ в свете сравнительных данных. Џредварительных работ по отдельным культурам, по отдельным народностЯм так много, что настал момент, когда этот материал нужно начинать действительно использовать, хотЯ бы овладеть материалом во всей широте и оказалось невозможным.</P>
<P>€так, Я с самого начала становлюсь на точку зрениЯ, что возможно начать исследование, даже если материал целиком не исчерпан, и это -- тоже одна из предпосылок данной работы. џ становлюсь на эту точку зрениЯ не в силу печальной необходимости, а нахожу, что она возможна принципиально, и здесь Я расхожусь с большинством исследователей. Ћснование, позволЯющее встать на эту точку зрениЯ, есть наблюдение повторности и закономерности фольклорного материала. ‡десь изучаютсЯ</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>129</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>повторные элементы волшебной сказки, и длЯ нас не существенно, взЯты ли нами на учет все 200 или 300 или 5000 вариантов и версий каждого элемента, каждой частицы материала, подлежащего исследованию. ’о же относитсЯ к обрЯдам, мифам и т. д. "…сли бы мы захотели ждать, пока материал будет готов в чистом виде длЯ закона, -- говорит ќнгельс, -- то это значило бы приостановить до тех пор мыслЯщее исследование, и уже по одному этому мы никогда не получили бы закона" (Њаркс, ќнгельс 20; 555). ‚есь материал делитсЯ на</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>материал, подлежащий объЯснению -- это длЯ нас прежде всего сказка -- и на материал, вносЯщий объЯснение. ‚се остальное есть контрольный материал. ‡акон выЯснЯетсЯ постепенно, и он объЯснЯетсЯ не обЯзательно именно на этом, а не на другом материале. Џоэтому</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>фольклорист может не учитывать решительно всего океана материала, и если закон верен, то он будет верен на всЯком материале, а не только на том, который включен.</P>
<P>Џринцип, который здесь выдвигаетсЯ, противоположен принципу, обычно лежащему в основе фольклорных исследований. ‡десь обычно прежде всего стремЯтсЯ к исчерпывающей полноте материала. Ќо фактически мы видим, что там, где материал в пределах доступности действительно исчерпан, вопросы все же решены неправильно, потому что задача поставлена неправильно. ‡десь же выдвигаетсЯ инаЯ точка зрениЯ: прежде всего должна быть правильно поставлена задача, и тогда правильный метод приведет к правильному решению.</P>
<B><I><P>14. ‘казка и послесказочные образованиЯ.</I></FONT><FONT SIZE=2> </P></B>
</FONT><FONT SIZE=2><P>€з всего ‘казанного Явствует, что обрЯды, мифы, формы первобытного мышлениЯ и некоторые социальные институты Я считаю досказочными образованиЯми, читаю возможным объЯснить сказку через них.</P>
<P>Ќо сказкой не исчерпываетсЯ фольклор. …сть еще родственный ей по сюжетам и мотивам героический эпос, есть широкаЯ область всЯкого рода сказаний, легенд и т. д. …сть Њахабхарата, есть ЋдиссеЯ и €лиада, ќдда, былины, Ќибелунги и т. д. ‚се эти образованиЯ оставлЯютсЯ, как правило, в стороне. Ћни сами могут быть объЯснены сказкой, часто восходЯт к ней. Ѓывает, правда, и другое, бывает, что эпос донес до наших дней детали и черточки, которых не дает сказка, не дает никакой другой материал. ’ак, например, в "Ќибелунгах" ‡игфрид, убив змеЯ, купаетсЯ в его крови и приобретает неуЯзвимость. ќта деталь важна при изучении змеЯ, она кое-что объЯснЯет в его образе, а в сказке ее нет. ‚ таких случаЯх, за неимением другого материала, может привлекатьсЯ и героический эпос.</P>
<B><I><P>15. Џерспективы.</I></FONT><FONT SIZE=2> </P></B>
</FONT><FONT SIZE=2><P>Џредпосылки, из которых мы исходим, теперь Ясны. џсна также и основнаЯ задача. ‘прашиваетсЯ: какие</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>130</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>перспективы открывает нам такое сопоставление? Џредположим, что мы нашли, что в сказке детей сажают в подземелье, и в исторической действительности это, тоже делалось. €ли мы нашли, что девушка сохранЯет кости убитой коровы, и в действительности это тоже делалось. Њожно ли заключить, что в таких случаЯх мотив вошел в сказку из исторической действительности? Ќесомненно это можно. Ќо не получитсЯ ли тогда картина необычайной мозаичности? Њы этого не знаем, этот вопрос и должен быть исследован. „о сих пор имеетсЯ мнение, что сказка впитала в себЯ некоторые элементы первобытной социальной и культурной жизни. Њы увидим, что она состоит из них. ‚ результате мы получим картину источников сказки.</P>
<P>ђешение этого вопроса продвинет нас в понимании сказки, но оно не решает другого, также еще не решенного вопроса: почему об этом рассказывали? Љак сложилась сказка как повествовательный жанр? ќтот вопрос сам собой возникает при постановке нашей задачи. Џоэтому нарЯду с вопросом о том, откуда взЯлись отдельные мотивы как составные части сюжета, мы должны будем ответить на вопрос: откуда беретсЯ рассказывание, откуда беретсЯ собственно сказка как таковаЯ?</P>
<P>Ќа этот вопрос мы постараемсЯ ответить в последней главе, но ответ на него наталкиваетсЯ на одну трудность. ‡десь изучаютсЯ только волшебные сказки. Ђкт рассказываниЯ волшебных сказок неотделим от акта рассказываниЯ сказок других жанров, например, животных сказок. Џоэтому пока не будут исторически изучены „ругие жанры, на данный вопрос можно дать только предварительный, гипотетический ответ с большей или меньшей степенью вероЯтности и убедительности.</P>
<P>Џо существу, такаЯ работа никогда не может считатьсЯ оконченной, и даннаЯ работа скорее вводит в круг изучениЯ генезиса сказки, чем претендует на окончательное решение его.</P>
<P>ђабота может быть сравниваема с разведочной экспедицией в неизвестные еще земли. Њы отмечаем залежи, чертим схематические карты, подробнаЯ же разработка каждой из залежей должна быть делом будущего. „альнейшим этапом может быть детальнаЯ разработка отдельных мотивов и</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>сюжетов, но уже без изолЯции от целого. Ќа данном этапе нашей науки важнее изучить свЯзь Явлений, чем детально разработать каждое такое Явление в отдельности.</P>
<P>Ќаконец, еще одна оговорка, касающаЯсЯ материала- ‚ основу изучениЯ положена русскаЯ сказка, особо учтена сказка севернаЯ. ‚ыше уже указывалось, что сказка интернациональна, и мотивы ее также в значительной степени интернациональны. ђусский фольклор отличаетсЯ большим разнообразием, богатством, исключительной художественностью и хорошей сохранностью.</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>Џо-</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>131</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>этому совершенно естественно, чтобы советский исследователь прежде всего ориентировалсЯ на наш родной фольклор, а не на фольклор иноземный. ‚ работе учтены все основные типы волшебной сказки. ќти типы в мировом репертуаре представлены и русским, и иноземным материалом. „лЯ сравнительной работы безразлично, какие образцы данного типа берутсЯ. ’ам, где не хватает русского материала, мы привлекаем и иноземный материал. Ќо мы хотели бы подчеркнуть, что даннаЯ работа не есть исследование русской сказки </FONT><FONT SIZE=2>(</FONT><FONT SIZE=2>такаЯ задача может быть поставлена как специальнаЯ задача после разрешениЯ общих вопросов генетики и требует специального исследованиЯ); даннаЯ работа есть работа по сравнительно-историческому фольклору на основе русского материала как исходного.</P>
</FONT><B><FONT SIZE=4 COLOR="#ff0000"><P><A NAME="II">ѓлава II. ‡авЯзка</P>
</FONT><FONT SIZE=2 COLOR="#0000ff"><P></A>I. „ети в темнице</P>
</FONT><I><FONT SIZE=2><P>1. Ћтлучка.</I></FONT><FONT SIZE=2> </P></B>
</FONT><FONT SIZE=2><P>‘ первых же слов сказки -- "‚ некотором царстве, в некотором государстве" слушатель сразу охвачен особым настроением, настроением эпического спокойствиЯ. Ќо это настроение обманчиво. Џеред слушателем скоро раскроютсЯ событиЯ величайшей напрЯженности и страстности. ќто спокойствие -- только художественнаЯ оболочка, контрастирующаЯ с внутренней страстной и трагической, а иногда и комически-реалистической динамикой. „алее следует: жил мужик с тремЯ сыновьЯми, или царь</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>с дочерью, или три брата, -- одним словом, сказка вводЯт какую-нибудь семью. ‘обственно говорЯ, следовало бы начать с рассмотрениЯ этой сказочной семьи. Ќо элементы сказки так тесно свЯзаны друг с другом, что характер семьи, с которой начинаетсЯ сказка, может быть раскрыт только постепенно, по мере того как будут развиватьсЯ событиЯ. ‘кажем только то, что семьЯ живет счастливо и спокойно, и могла бы жить так очень долго, если бы не произошли очень маленькие, незаметные событиЯ, которые вдруг, совершенно неожиданно, разражаютсЯ катастрофой. ‘обытиЯ иногда начинаютсЯ с того, что кто-нибудь из старших на времЯ отлучаетсЯ из дому: "„очка, дочка!.. мы пойдем на работу" (Ђф. 113); "Ќадо было ему (кнЯзю) ехать в дальний путь, покидать жену на чужих руках" (265); "“езжает он (купец) как-то в чужие страны" (197); купец едет торговать, кнЯзь -- на охоту, царь -- на войну и т. д.; дети или жена, иногда беременнаЯ, остаютсЯ одни, остаютсЯ без защиты. ќтим создаетсЯ почва длЯ беды. “силенную форму отлучки представлЯет собой</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>смерть родителей. ‘о смерти или отлучки родителей начинаютсЯ очень многие сказки. ’а же самаЯ ситуациЯ может</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>132</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>создатьсЯ, если отлучаютсЯ не старшие, а наоборот, младшие. Ћни уходЯт в лес за Ягодами, девушка уходит в поле, чтобы принести братьЯм завтрак, царевна уходит погулЯть в сад и т. д.</P>
<B><I><P>2. ‡апреты, свЯзанные с отлучкой.</P></B>
</I><P>‘таршие каким-то образом знают, что детЯм угрожает опасность. ‘амый воздух вокруг них насыщен тысЯчью неведомых опасностей и бед. Ћтец или муж, уезжаЯ сам или отпускаЯ дитЯ, сопровождает эту отлучку запретами. ‡апрет, разумеетсЯ, нарушаетсЯ, и этим вызываетсЯ, иногда с молниеносной неожиданностью, какое-нибудь страшное несчастье: непослушных царевен, вышедших в сад погулЯть, уносит змей; непослушных детей, ушедших к пруду, околдовывает ведьма -- и вот они уже плавают белыми уточками. ‘ катастрофой ЯвлЯетсЯ интерес, событиЯ начинают развиватьсЯ.</P>
<P>‘реди этих запретов нас пока займет один: запрет выходить из дому. "Њного кнЯзь ее уговаривал, заповедывал не покидать высока терема" (Ђф. 265). €ли: "ќтот мельник, когда пойдет за охотой, и наказывает: "’ы, девушка, никуда не ходи"" (‘м. 43). "„очка, дочка!.. будь умна, береги братца -- не ходи со двора" (Ђф. 113). ‚ сказке "‘опливый козел" дочери видЯт дурной сон:</P>
<P>"ЏерепугалсЯ отец, не велел свой любимой дочери даже на крыльцо выходить". ‚ этих случаЯх, как указано, непослушание ведет к несчастью: "’ак нет вот не послушалась, вышла! Ђ козел в это времЯ подхватил ее на высокие рога и унес за крутые берега" (277). ‡десь можно было бы думать об обычной родительской заботе о своих детЯх. ‚едь и сейчас родители, уходЯ из дому, запрещают детЯм уходить на улицу. Ћднако это не совсем так. ‡десь кроетсЯ еще что-то другое. Љогда отец уговаривает дочь "даже на крыльцо не выходить", "не покидать высока терема"</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>и пр., то здесь сквозит не простое опасение, а какой-то более глубокий страх. ‘трах этот так велик, что родители иногда не только запрещают детЯм выходить, но даже запирают их. ‡апирают они их тоже не совсем обыкновенным образом. Ћни сажают их в высокие башни, "в столп", заключают их в подземелье, а подземелье это тщательно уравнивают с землей. "‚ыкопали преглубокую Яму, убрали ее, разукрасили словно палаты, навезли туда всЯких запасов, чтобы было что и пить и есть; после посадили в ту Яму своих детей, и поверх сделали потолок, закидали землей и заравнЯли гладко-нагладко" (Ђф. 201).</P>
<P>‘казка здесь сохранила памЯть о мероприЯтиЯх, которые когда-то действительно применЯлись к царским детЯм, причем сохранила их с поразительной полнотой и точностью.</P>
<B><I><P>3. ”разер об изолЯции царей. </P></B>
</I><P>”рэзер в "‡олотой ветви" показал ту сложную систему табу, котораЯ некогда окружала царей или верховных жрецов и их детей. Љаждое движение их регламентировалось целым кодексом, чрезвычайно тЯжким длЯ исполнениЯ. Ћдним из правил этого кодекса было -- никогда не</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>133</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>покидать дворца. ќто правило в џпонии и Љитае соблюдалось вплоть до XIX века. ‚о многих местах царь -- таинственное, никем никогда не виданное существо. Џочему это так было, мы сейчас увидим, а пока рассмотрим некоторые другие окружавшие царЯ запреты, причем мы выберем наиболее характерные, свойственные всем разновидностЯм этого обычаЯ. ‘реди этих запретов ”рэзер указывает на следующие: царь не должен показывать своего лица солнцу, поэтому он находитсЯ в постоЯнной темноте. „алее, он не должен касатьсЯ земли. Џоэтому его жилище приподнЯто над землей -- он живет в башне. …го лица не должен видеть ни один человек, поэтому он пребывает в полном одиночестве, а разговаривает он с подданными или приближенными через занавеску. ‘трожайшей системой табу окружен прием пищи. ђЯд продуктов вообще запрещен. Џищу подают через окошечко.</P>
<P>Ќадо сказать, что ”рэзер не делает никаких попыток расположить или объЯснить свой материал исторически. Ћн начинает свои примеры с Японского микадо, затем переходит к Ђфрике и Ђмерике, затем к ирландским королЯм, а отсюда перескакивает на ђим (Frazer 1911, II). Ќо из его примеров видно, что Явление это сравнительно позднее. ‚ Ђмерике оно наблюдалось в древней Њексике, в Ђфрике -- там, где уже образовались маленькие монархии. Ћдним словом, это -- Явление ранней государственности. ‚ождю или царю приписываетсЯ магическаЯ власть над природой, над небом, дождем, людьми, скотом, и от его благополучиЯ зависит благополучие народа. Џоэтому, тщательно охранЯЯ царЯ, магически охранЯли</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>благополучие всего народа. "–арь -- фетиш бенингов, почитаемый своими подданными как божество, не должен был покидать своего дворца". "Љороль ‹оанго прикреплен к своему дворцу, который ему запрещено покидать" (123). "–ари ќфиопии обоготворЯлись, но их держали запертыми в их дворцах", и т. д. …сли подобные монархи пытались уйти, их побивали камнЯми. Ќет необходимости приводить все примеры, привлеченные ”рэзером, а также все частности, касающиесЯ изолЯции царей. Њы обратимсЯ к сказке и посмотрим, какую картину дает нам современный фольклор.</P>
<B><I><P>4. €золЯциЯ царских детей в сказке </P></B>
</I><P>Џростейшие случаи дают одну только изолЯцию: "‚елел он построить высокий столб, посадил на него €вана-царевича и …лену Џрекрасную и провизии им поклал туда на пЯть лет" (Ђф. 202, сходно 201). "Ћна его очень сберегала, из комнаты не выпускала" (•уд. 53). „ругой пример: "Љороль берег их пуще глаза своего, устроил подземные палаты и посадил их туда, словно птичек в клетку, чтобы ни буйные ветры на них не повеЯли, ни красно солнышко лучом не опалило" (Ђф. 140). ‡десь уже сквозит запрет солнечного света. —то здесь не просто имеетсЯ естественное стремление</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>134</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>уберечьсЯ от солнца, что страх здесь носит иной характер, видно из параллелей. –арские дети содержатсЯ в полной темноте. "€спостроили ей темничу" (Ћнч. 4). "’олько папаша с мамашей не велели (своим двум сыновьЯм) показывать никакого свету семь лет" (†. ст. 367). "€ приказал царь в земле выстроить комнаты, чтоб она там жила, день и ночь все с огнем, и чтоб мужского пола не видала" (•уд. 110).</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>‡апрет света здесь совершенно Ясен. ‚ грузинских и мегрельских сказках царевна именуетсЯ mzeфunaqav. ќтот термин может носить два значениЯ:</P>
<P>"солнцем не виденнаЯ" и "солнца не видевшаЯ" (’ихаЯ-–еретели). ‡апрет солнечного света имеетсЯ и в немецкой сказке, но свет солнца здесь переосмыслен в свет свечи. „евушка здесь стала женой льва, счастлива с ним, но она просит его навестить с ней ее родителей. "Ќо лев сказал, что это слишком опасно длЯ него, так как, если там его коснетсЯ луч света, то он превратитсЯ в</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>голубЯ и должен будет семь лет летать с голубЯми". Ћн все-таки отправлЯетсЯ, но девушка "приказала сложить зало с такими толстыми и крепкими стенами, чтобы ни один луч не проник, и в нем он должен был сидеть" (ѓримм No 88).</P>
<P>‘ этим запретом света тесно свЯзан запрет видеть кого бы то ни было. ‡аключенные не должны видеть никого, и их лица также никто не должен видеть. —резвычайно интересный случай имеетсЯ у ‘мирнова в сказке "Љак солдат снимал портрет с королевы". "“ одного там королЯ есь красавица-хозЯйка, портрет бы с ней снЯть, а она все в маски ходит" (‘м. 12). –арь приходит к заключенному герою: "Љогда он пришел, царевич сказал ему: "Ќе подходи близко", -- а сам отвернулсЯ и вздохнул в сторону от царЯ" (‘м. 303). ‡десь сказываютсЯ те же представлениЯ, которые приводЯт к страху дурного глаза. ЏопадьЯ посажена в подземелье. "“ менЯ, пожалуй, кто-нибудь ее сглазит" (357). ‚ЯтскаЯ сказка сохранила последствиЯ, которые могут произойти, если взглЯнуть на заключенных. "†ила она в подвале. •то поглЯдит из муськова</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>полку (т. е. мужчин), из молодых, то здорово болел народ" (3‚ 105). ‚ЯтскаЯ же сказка сохранила запрет упоминаниЯ заключенных. "Ђ он в темниче... Џро нево не след и говорить: тебЯ ведь заберут!" (28).</P>
<P>Џриведем еще один Яркий пример из русской сказки, где мы имеем сразу несколько видов запретов. ѓерой попадает в иное царство, и между ним и встречным завЯзываетсЯ следующий разговор:</P>
<P>" -- —то же у вас, господин хозЯин, месность экаЯ у вас широкаЯ, -- и башнЯ к чему эка выстроена, не одного окна и некакого света нет, к чему она эка?</P>
<P>-- Ђх, друг мой, в этой башни застата царскаЯ дочь. Ћна, говорит, как принесена, родилась, да и не показывают ей никакого свету. Љак кухарка ли, нЯнька принесет ей кушанье, тольки сунут ей там, и не заходЯт внутрь. ’ак она там и живет, ничего</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>135</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>вовсе не знат, какой такой народ есь.</P>
<P>-- Ќеужели, господин хозЯин, люди не знают, кака она, хороша ли, чиста ли, нечиста?</P>
<P>-- Ђ господь ее знает, хороша ли, нехороша ли, чиста ли, нечиста ли. Љака она есь, не знают люди и она не знает, каки есть люди. Ќикогда не выходит, не показываетсЯ на люди" (‘м. 10).</P>
<P>ќтот любопытный пример включает еще одну деталь: способ, каким подаетсЯ пиша. "’олько сунут ей там, и не заходЯт внутрь". “же выше мы видели, что царским детЯм ставЯт провизии сразу на пЯть лет (Ђф. 202). ќто, конечно, фантастическаЯ деформациЯ. ‘казки сохранили и более точные данные о том, как подавалась пища. "Џриказал ему отец склась каменный столб; только бы ему была, значит, кровать-лежанка и окошко, решотки штобы были крепкие: форточку оставить небольшую, штобы пишшу только совать" (‡Џ 18). ’о же о девушке: "…е велели в каменный столб закласть... Ћставили окошечко, штоб ей подавать по стаканчику водицы да по кусочку сухарика из суток в сутки" (•уд. 21).</P>
<P>ЂбхазскаЯ сказка очень хорошо сохранила еще два запрета: запрет касатьсЯ земли и запрет на обычную пищу. –арских детей кормЯт пищей, способствующей их волшебным качествам:</P>
<P>"‘вою сестру держали в высокой башне. ‚оспитывали ее так, что ее нога не касалась земли, мЯгкой травы. Љормили ее только мозгами зверей" (Ђбхазские сказки).</P>
<P>‚ русских сказках запрет не касатьсЯ земли прЯмо не высказываетсЯ, хотЯ он вытекает из сиденьЯ на башне.</P>
<P>’аким образом мы видим, что сказка сохранила все виды запретов, некогда окружавших царскую семью: запрет света, взглЯда, пищи, соприкосновениЯ с землей, общениЯ с людьми. ‘овпадение между сказкой и историческим прошлым настолько полное, что мы вправе утверждать, что сказка здесь отражает историческую действительность. </P>
<B><I><P>5. ‡аключение девушки.. </P></B>
</I><P>Ћднако этот вывод не вполне нас может удовлетворить. „о сих пор мы рассматривали только формы заключениЯ и относЯщиесЯ сюда запреты, безотносительно к тому, кто подвергаетсЯ заключению. …сли сравнить материалы, собранные у ”рэзера, с теми материалами, которые дает сказка, можно видеть, что ”рэзер говорит о царЯх, вождЯх, сказка иногда говорит о царских детЯх. Ќо надо сказать, что и в сказке иногда сам царь вместе с детьми находитсЯ в подземелье...: "царь выстроил себе огромный подвал и спрЯталсЯ в нем и завалили его там" (‘ад. 11), а во-вторых, и в исторической действительности запреты были обЯзательны не только длЯ царей, но и длЯ наследников. “ ”рэзера находим: "€ндейцы ѓранады в ћжной Ђмерике до семилетнего возраста содержат будущих вождей и их жен в заточении. условиЯ заточениЯ были суровы-</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>136</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>ми: им нельзЯ было видеть солнце -- в противном случае они потерЯли бы право на звание вождЯ" (”рэзер 557).</P>
<P>Ќо мы привели еще не все случаи. ‘казка сохранила еще один вид запретов, который в данной свЯзи не засвидетельствован, но засвидетельствован в свЯзи несколько иной. ќто -- запрет стричь волосы. ‚олосы считались местонахождением души или магической силы. ЏотерЯть волосы означало потерЯть силу. ‘ этим мы еще неоднократно встретимсЯ, пока же достаточно напомнить хотЯ бы историю ‘амсона и „алилы. "Ќикуда она из терема не ходила, вольным воздухом царевна не дышала; много у ней и нарЯдов цветных и каменьев дорогих, но царевна скучала: душно ей в тереме, в тЯгость покрывало! ‚олосы ее густые, златошелковые, не покрытые ничем, в косу свЯзанные, упадали до пЯт, и царевну ‚асилису стали величать: золотаЯ коса, непокрытаЯ краса" (Ђф. 560). ‡олотаЯ окраска волос нас займет в другом месте, а пока важна длина их. Њотив длинных волос заключенной царевны особенно Ясен в немецкой сказке (ѓримм No 12 -- ђапунцель). "Љогда ей исполнилось 12 лет, волшебница заключила ее в башню, лежащую в лесу, не имевшую ни лестниц, ни дверей... “ ней были длинные, великолепные волосы, тонкие, как золотаЯ ткань. ‘лыша голос волшебницы, она развЯзывала свои косы, обвЯзывала их вокруг крючка у окна, и тогда они спадали на двадцать локтей, и волшебница по ним подымалась". „линные волосы заключенной царевны -- часто встречающаЯсЯ черта. ‚ грузинской сказке "€адон и ‘оловей" красавица живет в высокой башне, откуда спускает вниз свои золотые волосы. —тобы победить красавицу, нужно крепко намотать волосы на руку (’ихаЯ-–еретели 151).</P>
<P>‡апрет стричь волосы нигде в сказке не высказан прЯмо. ’ем не менее длинные волосы заключенной царевны -- часто встречающаЯсЯ черта.