ь   немного   слов   французского
происхождениЯ, "Ѓрут" ‹айамона близок именно к англо-саксонскому эпосу.
     Љ  кельтским  преданиЯм  восходЯт  такие  подробности,  как  рассказы о
волшебных  чарах  фей  при  рождении Ђртура, о чудесной способности круглого
стола  превращатьсЯ  то  в  большой,  то в маленький, о таинственном отбытии
мертвого  королЯ  в  обитель бессмертиЯ, на остров Ђвалон, и об исцелении на
пути туда его смертельных ран и т. д. Ќо многие эпизоды "Ѓрута", очевидно, и
не   следует  искать  в  каких-либо  предполагаемых,  но  не  известных  нам
источниках;  автор  заимствовал  их  из  собственных  жизненных впечатлений.
’аков,  например,  эпизод  об  охоте на лисицу (стихи 20 840 и сл.) и многие
живописные описаниЯ природы.
     Џример ‹айамона довольно долго не находил в Ђнглии подражателей.
     „альнейшие  превращениЯ  французских рыцарских романов в английские как
один  из моментов общего процесса возрождениЯ литературы на английском Языке
в  XIII в. следует объЯснЯть не только постепенно убывающим в стране знанием
французского  Языка. Ќормандское дворЯнство перестает быть замкнутой кастой;
со  второй  половины  XIII  в.  оно  постоЯнно  пополнЯетсЯ  новыми  людьми,
например, богатеющими представителЯми растущих городов. Ќовые землевладельцы
и духовенство происходЯт уже не из нормандского дворЯнства, ориентированного
на   ”ранцию.   ‘транствующие   или  оседлые  певцы,  менестрели,  научаютсЯ
английскому  Языку,  обслуживают  более широкие массы населениЯ, воспеваЯ то
по-французски,  то  по-английски  различные  политические  событиЯ  (такова,
например,  английскаЯ  "ЏеснЯ  о  битве  при  ‹ьюисе",  1264 г., сатирически
высмеивающаЯ   королевскую   и  придворную  партию,  в  особенности  ђичарда
Љорнуолского,   брата   ѓенриха   III).   Њенестрели,  или  "минстрели"  (от
ministerialis,   ministrellus),   как  их  называют  в  Ђнглии,  сливаютсЯ в
конце-концов  с  местными певцами, и уже в XIII в. их безразлично обозначают
терминами   совершение   различного   происхождениЯ:   нарЯду  с  названиЯми
menestrale,   menstrel,   minstrel,   gestour,  disour  (певец,  рассказчик)
встречаютсЯ также старые термины gleeman или singer, segger.
     "„вуЯзычным" менестрелЯм XIII  в.,  одинаково  искусным  в  сложении  и
передаче французских и английских стихов, принадлежит немалаЯ  роль  в  деле
дальнейшего национального освоениЯ  англо-нормандских  поэтических  сюжетов.
Џравдоподобны   предположениЯ,   что    именно    менестрелЯм    принадлежит
распространение в Ђнглии таких сюжетов, какие легли  в  основание  романа  о
ѓорне, о ѓавелоке-датчанине, о сэре Ѓевисе ѓемптонском, о ѓае из ‚арвика.
     "Љороль ѓорн" (King  Horn)  -  древнейший  из  сохранившихсЯ  рыцарских
романов на английском Языке - сложилсЯ около 1225 г. Џервоосновой его сюжета
было несомненно  датское  предание  времен  датских  вторжений  в  Ђнглию  и
€рландию. ‚ XII в. эта датскаЯ сага была обработана  нормандским  поэтом  во
французских стихах. "Љороль ѓорн" и позднейшаЯ английскаЯ поэма  начала  XIV
в. о благородном юноше ѓорне и девушке ђимнильде  (Horn  Childe  and  maiden
Rimnild, 1300-1325 гг.) восходЯт именно к французским  редакциЯм  сюжета,  в
которых на первый план  выдвинулась  любовнаЯ  историЯ  королевича  ѓорна  и
принцессы ђименгильды, а старый героический  эпический  сюжет  приобрел  уже
многие куртуазные черты.
     „ревнейшаЯ английскаЯ редакциЯ, объемом в  1546  стихов,  повествует  о
ѓорне, сыне королЯ ‘удденского (Suddene - южнаЯ „аниЯ?)  Њурри,  и  королевы
ѓодгильды, и об его приключениЯх и любви на  чужбине.  “же  в  детстве  ѓорн
отличалсЯ  замечательной  красотой;  отец  дал  ему  в  товарищи  двенадцать
сверстников, из  которых  наиболее  близкими  друзьЯми  его  были  Ђтульф  и
”икенгильд; первый  в  дальнейшем  рассказе  ЯвлЯетсЯ  преданным,  верным  и
храбрым  другом,  второй  -  предателем.  ‚  год,  когда  ѓорну  исполнилось
пЯтнадцать лет, на  страну  ‘удденскую  нападают  Язычники-сарацины.  Љороль
погибает в бою, а королева ѓодгильда прЯчетсЯ  в  пещере.  ѓорн  попадает  в
плен, но он так красив, что его не убивают, а сажают в лодку с товарищами  и
пускают в море, на волю ветров и волн. ‹одка пристает к берегам ‚естернесса,
где правит король Ђльмар; он ласково принимает  юношей  и  отдает  ѓорна  на
воспитание своему дворецкому Ђтельбрусу; тот учит его охотитьсЯ, удить рыбу,
играть на арфе и прислуживать королю за столом. Џри дворе  ѓорн  приглЯнулсЯ
принцессе ђименгильде;  она  ищет  с  ним  встречи  при  помощи  дворецкого,
объЯснЯетсЯ ему в любви, добиваетсЯ у отца  посвЯщениЯ  его  в  рыцари;  но,
прежде чем женитьсЯ  на  ней,  ѓорн  стремитсЯ  прославить  себЯ  рыцарскими
подвигами "ђыцарь, - сказала тогда ему ђименгильда, - возьми  этот  золотой,
превосходно украшенный перстень; на перстне вырезана юнаЯ ђименгильда; нет в
мире другого лучшего перстнЯ; носи его ради менЯ на  пальце.  Љамни  на  нем
имеют такую силу, что не будешь ты нигде отвращатьсЯ от ударов, не будешь  и
в битве страшитьсЯ, как только взглЯнешь на него и вспомнишь о своей милой".
„ругой такой же перстень  она  дает  другу  своего  возлюбленного,  Ђтульфу.
‚олшебное кольцо вскоре  же  пригодилось  ѓорну:  когда  на  страну  Ђльмара
нападают  Языческие   дружины,   он   побеждает   врагов.   Ќо   ђименгильда
предчувствует беду; ей снитсЯ вещий сон, будто она забросила в море сеть, но
огромнаЯ рыба разорвала  ее.  „урной  сон  сбываетсЯ,  коварный  друг  ѓорна
”икенгильд доносит Ђльмару о близости ѓорна к ђименгильде и клевещет,  будто
ѓорн злоумышлЯет против самого королЯ. ѓорну приказывают немедленно покинуть
страну. Ћн уезжает, сказав ђименгильде, чтобы она ждала его семь  лет;  если
же к концу этого срока он  не  вернетсЯ,  она  может  выбрать  себе  другого
супруга и не печалитьсЯ о нем. ‚се эти годы он проводит в  бранных  подвигах
на  чужой  стороне;  принЯв  имЯ  Љутберта,  он  оказывает   важные   услуги
ирландскому королю, вступаЯ в битву  с  сарацинским  великаном  и  одерживаЯ
другие блестЯщие победы. ’ак проходит семь лет. ђименгильда тоскует  о  нем,
не имеЯ никаких известий; когда же  к  ней  сватаетсЯ  могущественный  Њоди,
король ђейнеский, она в страхе посылает гонца отыскать ѓорна и известить его
об этом. ѓонец с трудом находит ѓорна в €рландии, ѓорн спешит в  ‚естернесс;
от одного пилигрима он узнает,  что  свадьба  ђименгильды  уже  совершилась,
менЯетсЯ со странником одеждой и, не узнанный никем,  пробираетсЯ  в  замок,
где идет свадебный пир. Џроисходит драматическаЯ сцена  узнаниЯ  по  кольцу,
которое ѓорн бросает в поднесенный ему кубок. Љак и следовало ожидать,  ѓорн
отнимает ђименгильду у Њоди и женитсЯ на ней. Ќо роман на этом не кончаетсЯ:
последний эпизод повторЯет предшествующий,  как  это  нередко,  случаетсЯ  в
эпических произведениЯх. ѓорн отлучаетсЯ еще раз длЯ того, чтобы побывать на
родине, отомстить за смерть отца и вернуть свои владениЯ, но  во  времЯ  его
отсутствиЯ коварный ”икенгильд увозит  ђименгильду  в  свой  замок  и  хочет
принудить ее стать его женой. Џредупрежденный  вещим  сном,  ѓорн  успевает,
однако, во-времЯ вернутьсЯ и убивает ”икенгильда. ‡атем  возвращаетсЯ  он  в
‘удденскую землю и счастливо правит здесь со своей королевой.
     ‚ажнейшие  мотивы  "ЉоролЯ  ѓорна"  восходЯт  к  международному   фонду
европейского фольклора - поездка витЯзЯ  в  чужую  страну  и  сватовство  за
королевскую дочь, кольцо, отвращающее опасности от героЯ  и  служащее  затем
длЯ узнаниЯ его, наконец возвращение жениха (или мужа)  в  платье  странника
или певца-музыканта к невесте в момент ее свадьбы: этот  распространеннейший
эпический мотив встречаетсЯ, в частности,  и  в  русской  былине  о  „обрыне
Ќикитиче. …стественно поэтому широкаЯ распространенность  "ЉоролЯ  ѓорна"  в
различных редакциЯх  и  переделках.  Џомимо  поэмы  "Horn  Childe  and  maid
Rimnild", которую еще —осер имел в виду в своем пародическом  "‘эр'  ’опаз",
известна также шотландскаЯ баллада (Hind Horn)  и  несколько  скандинавских;
французскаЯ  версиЯ  (Horn  et  Rimenhild)  легла  в   основу   французского
прозаического романа XV в. о Џонте и ‘идонии, который, в свою  очередь,  был
переведен на английский Язык (King Ponthus and the fair Sidone) и  обработан
в ‘кандинавии.
     ЌарЯду с "Љоролем ѓорном" в  XIII  в.  широкую  популЯрность  приобрела
"Џеснь о ѓавелоке" (The lay of Havelok), переработка англо-нормандской поэмы
первой половины XII столетиЯ. € на этот раз в основе поэмы лежит предание из
времен датских вторжений в  Ђнглию.  Њежду  "Љоролем  ѓорном"  и  английской
"Џеснью о ѓавелоке" есть, однако, значительные различиЯ. "ѓорн", судЯ по его
начальным стихам, предназначалсЯ длЯ пениЯ, "ѓавелок" - длЯ декламации. € по
своей поэтической технике, и по особенностЯм своего сюжета, и  по  эпическим
характеристикам "ѓавелок"  отличаетсЯ  гораздо  большим  демократизмом,  чем
"ѓорн". ќто поэма, Явно рассчитаннаЯ на  широкую  народную  аудиторию.  €  в
"ѓорне", и в "ѓавелоке" герои - королевичи, которые находЯтсЯ в  изгнании  и
после многих испытаний возвращают себе королевство, получаЯ при этом в  жены
прекрасных принцесс; однако образы этих королевичей, приключениЯ их на чужой
стороне, их отношение к людЯм в обоих случаЯх во многом  различны.  "ђыцарю"
ѓорну  противостоит  ѓавелок,  королевич,  который  проходит  суровую  школу
трудовой  жизни,  прежде  чем  сесть  на  престол;  в  поэме  подчеркиваетсЯ
необходимость близкой свЯзи королЯ с  трудовым  населением  и  высказываетсЯ
мысль, что "работа не ЯвлЯетсЯ стыдом".
     Џоэма рассказывает, что английский король ќтельвольд,  умираЯ,  доверил
свое королевство и дочь ѓольдбургу графу Љорнуолскому ѓодриху,  поручив  ему
отдать ее в жены самому красивому и сильному мужчине, который ей встретитсЯ.
’очно так же и король датский Ѓиркбейн перед смертью поручает графу  ѓодарду
заботы о своем сыне ѓавелоке и о двух своих дочерЯх. ѓодард - предатель;  он
убивает сестер ѓавелока, а мальчика отдает бедному рыбаку ѓриму,  чтобы  тот
утопил его в море; но ѓрим не выполнЯет  этого  приказа;  сиЯние,  озарЯющее
голову спЯщего мальчика, убеждает рыбака в том, что перед  ним  -  наследник
датского престола. ’огда ѓрим сооружает корабль, садитсЯ в  него  вместе  со
всей семьей и ѓавелоком и отправлЯетсЯ за море. Љорабль  пристает  к  берегу
Ђнглии, неподалеку от устьЯ реки ѓумбер, и ѓрим поселЯетсЯ здесь;  по  имени
его, - замечает поэма,  -  местность  эта  и  прозываетсЯ  ѓримсби.  ѓавелок
подрастает, становитсЯ  сильным  и  храбрым  юношей;  видЯ  бедность  своего
приемного отца, он уходит от него, чтобы самому добывать себе пропитание. Ћн
идет в ‹инкольн и поступает здесь поваренком к графу Љорнуолскому. ЃлагодарЯ
своей красоте, осанке и доброму характеру ѓавелок вскоре  обращает  на  себЯ
всеобщее внимание во дворце. Ћднажды, на празднике,  участвуЯ  в  играх,  он
метнул камень дальше всех; слух об его силе, ловкости и красоте  доходит  до
ѓодриха, который с насмешкой решает, что за ѓавелока и следует выдать  замуж
порученную ему королевскую дочь ("не сильнейший ли и не красивейший ли он из
мужчин, которого ей удалось встретить?!"), а между тем эта свадьба лишит  ее
прав на отцовский престол. Њолодые  повенчаны  и  едут  в  ѓримсби.  Ћднажды
ночью, горюЯ о своей опале, ѓольдбурга видит чудный свет, исходЯщий  из  уст
ѓавелока, а по красному кресту  на  его  плече  узнает  об  его  королевском
происхождении. Ћни едут в „анию, где верный вассал, добрый и  могущественный
граф “ббе, по знаку на плече ѓавелока узнает в нем королевича и помогает ему
свергнуть и наказать предателЯ ѓодарда и  вернуть  себе  отцовский  престол.
‡атем ѓавелок уезжает в Ђнглию и свергает ѓодриха. Џоэму заключает рассказ о
наградах, которые ѓавелок раздает своим друзьЯм и добрым помощникам. „очерей
рыбака ѓрима, уже умершего, ѓавелок выдает замуж за  графов  и  баронов;  он
обновлЯет также и английское дворЯнство:  повара  Ѓертрама,  у  которого  он
служил поваренком, ѓавелок возводит в сан графа Љорнуолского. „обрый датский
граф “ббе получает „анию в качестве вассального  владениЯ,  сам  же  ѓавелок
вместе с ѓольдбургой коронуетсЯ в ‹ондоне и счастливо царствует здесь  целых
шестьдесЯт лет.
     Ћ  популЯрности  этой  саги  в  Ђнглии  после  нормандского  завоеваниЯ
свидетельствует,  помимо  "Џесни  о  ѓавелоке",  изложение  ее,   включенное
ѓаймаром в его "€сторию англов" (стихи 37-818), и более позднЯЯ  редакциЯ  в
составе "‘тихотворной истории  Ђнглии"  (Rimed  Story  of  England)  ђоберта
Њаннинга из Ѓрюнна (1338 г.).
     ‚ конце XIII в. в Ђнглии  получили  широкую  популЯрность  стихотворные
романы о Ѓевисе ѓемптонском и ѓае из ‚арвика  также  нормандско-французского
происхождениЯ. ќти романы, возникшие на основе  местных  преданий,  отвечали
запросам того нормандского дворЯнства в Ђнглии,  которое  уже  находилось  в
оппозиции  к  ”ранции,  шло  своим  историческим  путем  и  жило   местными,
английскими, интересами. ќто обеспечило романам особую популЯрность в Ђнглии
и тогда, когда они были переведены английскими стихами, распространились  во
множестве новых редакций и получили новые местные  черты.  Ђнгло-нормандский
"Boeve de Haumtone" начала XIII в.  ЯвилсЯ  уже  итогом  весьма  длительного
литературного  процесса:  в  сюжете  этого   романа   своеобразно   сплелись
разнородные   элементы   англо-нормандского,   кельтского,   восточного    и
германского происхождениЯ; любопытно, что с ними в родстве находитсЯ историЯ
ѓамлета.
     ”ранцузский вариант этого романа получил общеевропейскую известность; к
нему  восходит,  через  посредство  итальЯнских  версий,  русскаЯ  сказка  о
Ѓове-Љоролевиче, зашедшаЯ на ђусь  через  ‘ербию.  Љ  тому  же  французскому
источнику восходит и среднеанглийский "Sir Beves of  Hamtoun"  -  древнейшаЯ
рукопись которого содержит 4620 стихов; их  ритмом  воспользовалсЯ  —осер  в
своем "’опазе"; этим романом зачитывались в Ђнглии вплоть до XVII в.,  после
того, как он был переделан в народную книгу.
     ѓай из ‚арвика (Guy of Warwick) - столь же неисторическое лицо,  как  и
Ѓевис  ѓемптонский.  ‚есь  роман  сплетен  из  популЯрных  повествовательных
мотивов, в  иных  сочетаниЯх  встречающихсЯ  во  многих  других  французских
романах. Ћн рассказывает о кравчем графа ‚арвикского ѓае, который влюблЯетсЯ
в графскую дочь. Ћн возведен в рыцари и после долгих приключений получает  в
жены свою возлюбленную; однако, внезапно раскаЯвшись в том,  что  вел  жизнь
недостаточно благочестивую, он покидает дом и  жену,  ожидающую  ребенка,  и
отправлЯетсЯ паломником в Џалестину. ‚озвратившись домой уже стариком, в тот
момент,  когда  король  Ђтельстан  осажден  Язычниками   в   своей   столице
‚инчестере,  ѓай,  никем  не  узнанный,  побеждает   в   поединке   великана
Љольбранда, становитсЯ  отшельником  и,  наконец,  умирает  на  руках  жены,
которой он открыл свое имЯ. ќтот роман распространилсЯ во множестве редакций
в XIII-XIV вв., вызвал продолжениЯ (Reinbrun, Gysone of Warwike) и различные
обработки, в том числе одну - ‹идгейта, послужил  источником  многочисленных
прозаических  пересказов  и  оставил  в  английской  речи  рЯд  пословиц   и
поговорок.
     ЌарЯду  с  этими  наиболее   популЯрными   переводами   и   переделками
французских рыцарских романов и религиозных  легенд,  обработанных  в  форме
феодального эпоса, мы встречаем в английской  литературе  XIII  в.  переводы
также и многих других произведений французской литературы XII-XIII вв. Ћколо
1250 г. была сделана, например, обработка сюжета  о  "”луаре  и  Ѓланшефлер"
(Floris   and   Blauncheflur,   1296   стихов),   этого    старофранцузского
любовно-идиллического романа византийского происхождениЯ.  €звестна  была  в
Ђнглии и историЯ ’ристана и €зольды.  Ђнглийский  текст  (Sir  Tristrem  and
Jsold, 3344 стиха) следует, в  общем,  за  англо-нормандской  редакцией,  но
сильно ее сокращает; среднеанглийскому тексту свойственны также  характерные
эпические повторениЯ и стихотворный размер, близкий к балладному. Ђнглийский
"Sir Tristrem" (конец XIII в.) остановилсЯ как бы на  пути  между  рыцарской
эпопеей и народной балладой и подсказывает нам один из  путей,  по  которому
балладное творчество и в более позднее времЯ обогащалось заимствованиЯми  из
литературных источников. ЂнглийскаЯ редакциЯ поэмы о ’ристане памЯтна и тем,
что ее издал ‚альтер ‘котт, добавивший к ней конец, сочиненный им самим,  по
французским источникам, так как в дошедшей до нас единственной, но дефектной
рукописи он отсутствует. ‚ то же времЯ  в  Ђнглии  известны  были  и  романы
религиозно-назидательного типа, вроде переведенного с французского  в  конце
XIII в.  "Ђмиса  и  ЂмилЯ"  (Amis  and  Amiloun,  2508  стихов),  и  поздние
морально-дидактические романы типа "‘еми римских мудрецов" (Seven  Sages  of
Rome, конца XIII-начала  XIV  в.).  Ќемалую  популЯрность  приобрели  здесь,
наконец,  обработанные  в  форме  авантюрно-рыцарских  романов  исторические
сюжеты. ‚ качестве примера можно указать на возникший в царствование ќдуарда
I роман-хронику о "ђичарде ‹ьвином ‘ердце" (Richard Coer de Lyon), в котором
данные исторических хроник перемешаны с мотивами из  романов  об  Ђлександре
Њакедонском  (King  Alisaunder)  и  преданиЯми  Ђртуровского  цикла.  ђичард
изображен здесь сыном ѓенриха II от волшебницы, дочери  Языческого  султана;
поэтому  он  имеет  несколько  демонический  облик,  но  он  храбр  и   смел
беспредельно: в  темницу  к  плененному  ђичарду  впускают  льва  чтобы  тот
разорвал его, но ђичард быстро всовывает руку в разверстую пасть и  вырывает
львиное сердце. Ћтзвук этой легенды  слышитсЯ  еще  в  словах  шекспировской
хроники  "Љороль  €оанн"  (акт  II,  1)  о  ђичарде  I,   этом   бесстрашном
палестинском  воине,  который  "похитил  сердце  из  груди  льва".  Ћсобенно
подробно излагает этот роман-хроника крестовые походы ђичарда,  обставив  их
множеством  легендарных  подробностей.  €сточники  романа  и  на  этот   раз
французские.
     ЋриентациЯ   большинства   английских   переводчиков   XIII    в.    на
демократических  читателей,  не  знающих  французского   Языка,   определила
важнейшие особенности этой обширной длЯ того времени переводной  литературы.
ќто  были  не  только  переводы  в  собственном  смысле  слова,   это   было
национальное освоение  чужеземных  и  первоначально  чужеродных  длЯ  Ђнглии
оригиналов, школа новой  поэтической  техники  и  литературного  мастерства,
существенный шаг вперед в деле  обмирщениЯ  -  литературы  и  мировоззрениЯ.
ЏереводнаЯ литература  XIII  в.  помогает  нам  проследить  сложный  процесс
становлениЯ  новой  литературной  речи,  начавшийсЯ  именно  в  это   времЯ,
наблюдать постепенное угасание аллитеративного стиха. ‘тремление  английских
стихотворцев  приспособитьсЯ  к  новой  романской  метрике   объЯснЯет   нам
своеобразное сплетение на английской почве  мотивов  и  сюжетов,  шедших  из
англо-саксонской старины, из кельтского мира, из  богатой  англо-нормандской
литературы и усложненных греко-византийскими и восточными  влиЯниЯми,  столь
сильными во  времена  крестовых  походов.  Џри  всех  своих  демократических
тенденциЯх эта переводнаЯ литература, однако, все же не могла вовсе утратить
свою свЯзь с оригиналами, созданными в расчете  на  иную  социальную  среду.
Ђнгло-нормандские   поэты,   менестрели,   жившие   в   феодальных   замках,
повествовали о подвигах рыцарей, графов и баронов,  о  королЯх  и  заморских
принцессах.

        4

     Ћ специфической городской литературе на английском Языке  мы  не  знаем
ничего  до  половины  XIII  в.,  за  исключением,  быть  может,   творчества
странствующих клириков. Ћднако по мере того, как возрастает хозЯйственное  и
политическое значение английских городов, в  них  поЯвлЯютсЯ  также  зачатки
собственной  литературной  деЯтельности.  ЌамечаетсЯ  разложение   рыцарских
жанров, пишутсЯ стихотворные сатиры, поЯвлЯютсЯ  стихотворные  новеллы  типа
французских фаблио, наконец, начинаетсЯ развитие драматической литературы.
     ‚о второй половине XIII в. городскаЯ литература на английском Языке еще
очень бедна. Љ  ней  принадлежит,  например,  случайнаЯ  и  единственнаЯ  до
чосеровского рассказа капеллана обработка одного эпизода из "ђомана о  лисе"
- о лисе и волке, носЯщем здесь имЯ Seagrim (Isengrim), -  написаннаЯ  между
1250-1276 гг. ђЯдом с нею стоит созданнаЯ, вероЯтно, по образцу французского
фаблио стихотворнаЯ сатира о "Љоканьской стране"  (The  Land  of  Cockaygne,
втораЯ половина XIII в.), об этом блаженном рае, где все  пьют  и  едЯт  без
конца, где нет на злых людей, ни змей, ни волков, ни лисиц, ни мух, ни блох,
где текут молочные, винные и медовые реки и где  даже  монастырскаЯ  обитель
окружена валом из паштета и стеной из пуддинга.
     ‚ этой литературе мы  встречаем  также  и  зачатки  городской  новеллы.
€нтереснейшим образцом этого рЯда  ЯвлЯетсЯ  стихотворный  рассказ  "ѓоспожа
‘ириц" (Dame Siriz, 2-Я полов. XIII в).
     Ѓогатый и важный клерк ‚илекин влюбилсЯ в Њарджери, жену одного  купца.
Љогда  тот  отлучилсЯ  на  Ярмарку  в  "Ѓотольфстон   (т.   е.   Ѓостон)   в
‹инкольншире", ‚илекин ЯвилсЯ к Њарджери и был радушно принЯт, но стоило ему
открытьсЯ в своих чувствах,  как  дама  выгнала  его  из  дому.  Ћпечаленный
‚илекин обращаетсЯ за помощью к старой сводне по имени ‘ириц, котораЯ решает
помочь ему за приличную плату. Ћна ЯвлЯетсЯ к жене купца под  видом  бедной,
голодной старушки;  добросердечнаЯ,  но  глупенькаЯ  Њарджери  кормит  ее  и
вступает в беседу, но ‘ириц громко вздыхает и стонет. Ќа вопрос  Њарджери  о
причине ее печали ‘ириц отвечает, что была у нее хорошенькаЯ дочка,  которую
она выдала замуж за благородного человека; дочка очень любила  своего  мужа;
когда однажды в отсутствие супруга ее захотел  соблазнить  один  клерк,  она
отвергла его любовь, он же, прибегнув к чародейству, превратил ее в  собаку.
"‘мотри, -  прибавлЯет  ‘ириц,  указываЯ  испуганной  Њарджери  на  собачку,
которую своднЯ  предусмотрительно  захватила  с  собой,  предварительно  как
следует накормив горчицей, - смотри, ведь это и есть моЯ дочка, о которой  Я
тебе говорила. ‚идишь, как слезЯтсЯ ее глазоньки, а слезы-то так  и  каплют,
так и бегут по щекам!" —тобы не быть превращенной в собаку, Њарджери  тотчас
же принимает у себЯ ‚илекина и не отказывает ему ни в чем.  ‘южетнаЯ  основа
этого рассказа была найдена в индийском рассказе о жене  брамина,  отвергшей
любовь своих  воздыхателей.  Ћтсюда  идет  и  мотив  метемпсихозы.  ‚арианты
рассказа находЯтсЯ в других восточных сборниках ("‘емь  визирей",  греческий
"Syntipas" и т. д.). ‘охранилсЯ  фрагмент  ранней  английской  драматической
обработки рассказа о ‘ириц, что подтверждает его известность,  но  это  был,
вероЯтно, не единственный рассказ этого типа. Ћксфордский университет уже  в
1292 г. предостерегал от чтениЯ подобных рассказов; их упоминают и "Ѓегун по
свету", и "‚идение о Џетре Џахаре".
     Ќесколько   случайных   юмористических   стихотворных   повестушек   из
городского быта (например, "Pennyworth of Wytte", начало XIV  в.,  о  купце,
который узнает настоЯщую цену супружеской любви, напугав и  испытав  жену  и
любовницу) относЯтсЯ к более позднему времени. Ћднако должно было пройти еще
почти целое столетие,  чтобы  английские  городские  новеллы  могли  достичь
подлинного реалистического мастерства  и  высокой  стихотворной  культуры  в
"Љентерберийских рассказах" —осера.


        Ћ’„…‹ III
                             ‹€’…ђЂ’“ђЂ XIV в.

        ‚‚…„…Ќ€…

     —етырнадцатое столетие в истории Ђнглии было периодом  бурной  ломки  и
глубоких изменений во всех областЯх экономической и  общественной  жизни.  ‚
этот век сложилась английскаЯ нациЯ; в кровавых боЯх и тЯжелой борьбе  окреп
и  осознал  себЯ  народ.  Ќовые  экономические  и  политические   отношениЯ,
многолетние  войны,  восстаниЯ  невиданной  прежде   силы,   опустошительные
эпидемии - все это видоизменило социальный облик  страны  и  соотношение  ее
важнейших общественных сил. Љультурное развитие Ђнглии пошло по новому пути;
сложилсЯ ее национальный Язык; ее искусство  и  литература  приобрели  новые
черты.
     Ѓыстрый рост городов наблюдаетсЯ в Ђнглии уже к  концу  XIII  столетиЯ.
…сли в начале нормандского периода в Ђнглии насчитывалось до 80 городов и  в
них жило лишь 5% всего населениЯ (по данным 1086 г. приблизительно 75  тысЯч
человек), то к концу XIII  в.  городов  становитсЯ  вдвое  больше,  а  число
жителей в них увеличиваетсЯ  во  много  раз.  ‚  XIV  в.  рост  городов  еще
усиливаетсЯ. ‚ 1377 г. городское население Ђнглии исчислЯлось приблизительно
в 169 тысЯч человек, составлЯЯ 12% по отношению к  общему  числу  жителей  в
стране. Љонечно, города эти, за исключением некоторых (в ‹ондоне в  1377  г.
было  от  35  до  40  тысЯч  человек),  были  сравнительно  невелики.   ђост
товарно-денежного  хозЯйства  видоизменЯл  облик  и   деревни,   и   города;
неизбежное в  этих  условиЯх  аграрное  переустройство  Ђнглии  приводило  к
обострению  классовой  борьбы  в  деревне  и  выливалось  в  конце-концов  в
крестьЯнские восстаниЯ; в  городах  усилилось  разложение  цеховой  системы,
увеличилось количество наемных рабочих и возросла их эксплоатациЯ.
     ‚ то же времЯ создавалась обеспеченнаЯ  денежнаЯ  верхушка  бюргерства,
значительно окрепли торговые свЯзи между городами и с другими странами.
     ‘ начала  XIV  в.  внутреннЯЯ  торговлЯ  становитсЯ  все  более  важным
фактором хозЯйственной жизни, а  развитие  мореплаваниЯ  облегчает  торговлю
Ђнглии с другими странами. Ђктивность заморских и в  особенности  английских
купцов в XIV в. была очень велика; характер английского  экспорта  при  этом
несколько видоизменилсЯ. Ћсновным продуктом экспорта Ђнглии еще  в  XIII  в.
стала шерсть, в которой сильно нуждались суконные мастерские  континента,  в
первую очередь ”ландрии.
     “же с  XIII  в.  наблюдаетсЯ  развитие  огораживаний  общинных  земель,
ухудшаетсЯ положение крепостного крестьЯнина - "виллана". ‚ажнейшаЯ  причина
изменений, происшедших в английской деревне,  именно  рост  денежной  ренты,
развитие которой, по словам Љ. Њаркса, "не только необходимо сопровождаетсЯ,
но даже антиципируетсЯ образованием класса неимущих и нанимающихсЯ за деньги
батраков" {Њаркс, Љапитал, т. III, Џартиздат, 1936, стр. 703.}, складываетсЯ
уже в XIII столетии. ђЯд событий XIV в. обострЯет  все  указанные  процессы.
Ћдним из таких событий была эпидемиЯ чумы.
     "—ернаЯ смерть" посетила Ђнглию в 1340 г., занесеннаЯ сюда  с  ‚остока.
‚тораЯ эпидемиЯ, 1348 г., по  своим  опустошениЯм  была  неизмеримо  сильнее
первой вспышки; это была страшнаЯ эпидемиЯ, котораЯ, помимо Ђнглии, в те  же
годы коснулась ”ранции, €талии  и  занесена  была  даже  на  северо-западные
окраины русского государства - в Ќовгород и в Џсков. —ума свирепствовала  по
всей Ђнглии больше года (с августа 1348г.), всего сильнее сказалась в жаркое
и засушливое лето 1349 г. и окончательно исчезла здесь только в 1351  г.  Џо
великим бедствиЯм, которые принесла с собою чума 1348 г., она была  страшнее
всех моровых Язв средних веков; последующие вспышки чумной эпидемии в том же
XIV в. (например, в 1361-1362, 1368-1369 гг. и др.)  отличались  значительно
меньшей силой. •роники XIV в. утверждают, что чума истребила девЯть  десЯтых
всего населениЯ, но  историки  более  позднего  времени  считают  эту  цифру
преувеличенной;  полагают,  что  ЂнглиЯ  потерЯла  до  одной   трети   своих
обитателей. ‘огласно современным  свидетельствам,  больше  всего  пострадало
крестьЯнство.
     "—ернаЯ    смерть"     обострила     экономический     кризис.     ђЯды
сельскохозЯйственных рабочих  сильно  поредели,  недостаток  рабочих  рук  и
сокращение доходов землевладельцев отразились на заработной плате и  вызвали
при  ќдуарде  III  и  ђичарде  II  издание  тЯжелых  длЯ  крестьЯнства,   но
благоприЯтных длЯ крупных землевладельцев законов. Ћдним из  первых  законов
этого рода был "‘татут о рабочих" 1349 г. Љ. Њаркс  так  характеризует  этот
статут и  последующее  рабочее  законодательство  Ђнглии:  "‡аконодательство
относительно наемного труда, с самого начала  имевшее  в  виду  эксплоатацию
рабочего и в своем дальнейшем развитии неизменно враждебное рабочему классу,
начинаетсЯ в Ђнглии  при  ќдуарде  III  Statute  of  Labourers  [‘татутом  о
рабочих]"... "„ух "‘татута о рабочих" 1349 г.  и  всех  последующих  законов
Ярко  сказываетсЯ  в  том,  что  государство  устанавливает  лишь   максимум
заработной платы, но отнюдь не ее  минимум"  {Њаркс-ќнгельс,  ‘очинениЯ,  т.
XVII, стр. 807-808.}.
     ќти законы в руках феодальных  владетелей  земель  сделались  важнейшим
орудием длЯ эксплоатации свободной крестьЯнской массы, а также длЯ  усилениЯ
крепостного  гнета  над  вилланами.  ‚о  всех   слоЯх   крестьЯнства   росло
недовольство.  Ћдновременно  глухое  беспокойства  нарастало  и  в  городах;
рабочее законодательство коснулось также городской  бедноты;  в  городе  шел
параллельный с деревней  процесс  дифференциации  ремесленников  и  усилениЯ
эксплоатации рабочей массы. ‚ойна с  ”ранцией,  потребовавшаЯ  значительного
увеличениЯ податей  и  расстроившаЯ  торговлю,  усилила  всеобщее  брожение,
начавшеесЯ в стране; во второй половине века  оно  привело  к  крестьЯнскому
восстанию и к возникновению ересей, которые были,  лишь  различными  формами
социального протеста и оппозиции феодальному строю. "ђеволюционнаЯ оппозициЯ
против феодализма проходит через все средневековье. ‚ зависимости от условий
времени она выступает то в виде мистики, то в виде открытой ереси, то в виде
вооруженного восстаниЯ" {Њаркс-ќнгельс, ‘очинениЯ, т. VIII, стр.  128-129.}.
‚  Ђнглии  в  описываемую  пору  обе  последние   формы   оппозиции   близко
соприкасались; мы находим "еретика" в числе вождей восставших крестьЯн („жон
Ѓолл); лолларды, захваченные во второй половине XIV в. социально-религиозным
брожением, пользовались широкой популЯрностью среди крестьЯнства и горожан.
     ‚ мае 1381-г. в разных  областЯх  Ђнглии  почти  одновременно  возникли
крестьЯнские  восстаниЯ,  непосредственным  поводом  длЯ  которых   послужил
поголовный налог (poll tax)  и  злоупотреблениЯ  и  жестокости,  проЯвленные
сборщиками   и   контролерами   при   его    взимании.    „вижение    быстро
распространилось. Ќаибольшей организованностью отличались восстаниЯ  в  двух
графствах, соседних с  ‹ондоном,  -  в  ќссексе  и  Љенте,  причем  кентские
крестьЯне выставлЯли особенно отчетливую  антифеодальную  программу,  требуЯ
лишениЯ феодалов их привилегий, отобраниЯ у  них  земельных  угодий  и  даже
уравнениЯ сословий. ѓлавным  организатором  восстаниЯ  был  ремесленник  “от
’айлер, но одним из идейных вдохновителей его следует считать  „жона  Ѓолла,
этого "безумного английского свЯщенника  из  Љентского  графства",  как  его
называет французский хронист ”руассар. Ћ „жоне Ѓолле  мы  знаем  немного:  к
1366 г. относЯтсЯ известиЯ церковных властей, что Ѓолл, "едва  ли  по  праву
именующий себЯ свЯщенником", проповедует по стране "на погибель своей  душе"
и к "Явному соблазну всей церкви". ‡а то, что он произносил свои еретические
речи "иногда в церквах и на погостах..., а иногда и на  общественных  рынках
возле торговых рЯдов и в других неосвЯщенных  местах,  услаждаЯ  слух  мирЯн
поносительными  речами",  -  как  говорит  о   нем   тогдашний   архиепископ
Љенберберийский, - „жон Ѓолл был сначала заочно отлучен от церкви,  а  затем
его  силой  заставили  прекратить  деЯтельность  проповедника,   заточив   в
Ђрхиепископскую тюрьму в Њэдстоне. ‚осставшие кентские крестьЯне в  1381  г.
освободили  его  оттуда  и  сделали  его  одним  из   своих   вождей.   •отЯ
обличительнаЯ проповедь „жона Ѓолла и была прежде  всего  направлена  против
церковных  неустройств  и  злоупотреблений,  она  имела  острый   социальный
характер, притом с Ярко выраженными уравнительными тенденциЯми. €з показаний
летописцев видно, что, по словам „жона Ѓолла,  дела  могли  пойти  в  Ђнглии
хорошо только при том условии, если все имущество станет общим и уничтожитсЯ
разница между вилланом и дворЯнином. Ћн любил  повторЯть  перед  слушателЯми
популЯрное в народе двустишие: "Љогда Ђдам копал землю, а …ва прЯла, кто был
тогда дворЯнином?" (When  Adam  delv'd  and  Eve  span,  Who  was  then  the
gentleman?). ”руассар в своей хронике пересказывает одну из проповедей „жона
Ѓолла: "‡ачем, по какому праву те, которых мы  называем  сеньорами,  считают
себЯ нашими господами? —ем  заслужили  они  это?  ‡ачем  держат  они  нас  в
рабстве? ђазве мы не дети одного и того же отца и одной матери, Ђдама и …вы?
—ем могут они доказать, что они лучше нас, "разве тем,  что  они  заставлЯют
нас наживать им и зарабатывать то, что они растрачивают? Ћни одеты в  бархат
и камку, подбитые разноцветными мехами, а мы ходим  в  лохмотьЯх.  Ћни  пьют
хорошие вина, едЯт прЯности и белый  хлеб,  мы  же  питаемсЯ  ржаным  хлебом
пополам с мЯкиною и пьем простую воду. Ћни живут в  прекрасных  жилищах,  мы
мучимсЯ и трудимсЯ на поле под дождем, на ветру,  и,  что  мы  зарабатываем,
идет от нас на поддержание их же достоинства... ђазве нет  у  нас  суверена,
которому мы могли бы пожаловатьсЯ, который бы выслушал  нас  и  произвел  бы
расправу? Џойдем же к королю, он молод, и покажем ему наше рабство и  скажем
ему, что мы хотим иного порЯдка вещей, на же  попросим  помочь  этому  горю.
…сли мы действительно пойдем, и притом все вместе, тогда за  нами  последуют
всЯкого рада люди, которые зовутсЯ сервами  и  пребывают  в  рабстве,  чтобы
получить освобождение..." €менно подобного рода призывы сделали Ѓолла  одним
из руководителей восставшей крестьЯнской  массы.  Ћрганизаторами,  тактиками
восстаниЯ в большей степени, чем его теоретиками, были другие  вожди  -  “от
’айлер, „жек ‘тро. €х также долго помнили в народе после поражениЯ восстаниЯ
1381 г. Ћб “оте ’айлере и „жеке ‘тро сложено было несколько баллад.
     ‚осстание 1381 г. кончилось неудачей. Ќо  последствиЯ  его  сказывались
долго  и  были   разнообразны   и   значительны.   Ѓольшинство   требований,
выставлЯвшихсЯ более умеренными группами  восставших,  например,  эссекскими
отрЯдами, было осуществлено уже в XV в. Џовсюду стала  исчезать  барщина;  к
концу XV в. в Ђнглии почти  вовсе  была  уничтожена  крепостнаЯ  зависимость
крестьЯн.
     ‚ то же времЯ во вторую половину XIV столетиЯ в Ђнглии в  другой  сфере
жизни возникло движение за церковную реформу, направленное  главным  образом
против римско-католической церкви.  Ћно  не  было  свЯзано  с  крестьЯнскими
волнениЯми и имело особые корни,  выражаЯ,  по  преимуществу,  оппозиционные
настроениЯ  городских  слоев  и  отличаЯсь  более   умеренными   социальными
требованиЯми: ’ем не менее это религиозно-реформаторское движение принЯло  в
конце-концов  массовый  характер;  временами  оно  соприкасалось  или   даже
сливалось с другими оппозиционными течениЯми в общий поток  протеста  против
феодальных установлений вообще и в конце XIV в. и в XV в. как  "еретическое"
подавлЯлось церковными и светскими властЯми с такой же  жестокостью,  как  и
социальные  движениЯ  сельской  и  городской  бедноты.  Ќаиболее  отчетливое
выражение церковно-обновленческие течениЯ и антиримскаЯ пропаганда  нашли  в
учениЯх ‚иклифа и  его  последователей  (лоллардов).  Ћднако  ‚иклиф  ЯвилсЯ
скорее  виднейшим  последователем  и  теоретиком  этого  движениЯ,  чем  его
зачинателем. …го  непосредственных  предшественников  следует  искать  среди
английских церковных писателей и сатириков XIII в. и первой половины XIV в.,
в группе "мистиков", - с одной стороны, среди "вагантов" и "голиардов"  -  с
другой. € те, и другие, на свой лад, задолго до  ‚иклифа,  начали  подрывать
авторитет папской  власти  в  Ђнглии,  высказывать  смелые  суждениЯ  против
богатства церкви и морального разложениЯ духовенства.
     ‹олларды высоко ставили  личный  пример  и  писаниЯ  ђичарда  ђоллЯ  из
ѓемполЯ (Richard Rolle of  Hampole,  около  1300-1349  гг.),  отшельника  из
‰оркшира, проповедь  которого  не  касалась,  в  сущности,  ни  католической
догматики  ни  даже  требований  обновить  клир,  но  в   лирико-мистических
сочинениЯх которого уже затрагивались струны, зазвучавшие значительно  более
громким и требовательным призывом длЯ реформаторов конца века.  ђичард  был,
повидимому, выходцем из  состоЯтельной  семьи,  училсЯ  дома,  а  затем  был
отправлен в Ћксфордский университет, бывший  главным  центром  богословского
образованиЯ до той поры, пока разгром "виклифизма", свившего  здесь  прочное
гнездо, не привел его к сильному и долголетнему упадку. ‚ероЯтно" Ћксфорд  с
его наукой, вывезенной магистрами и школЯрами из ”ранции, оставил  некоторые
следы в мировоззрении ђичарда, но все же его не удовлетворил.  ‚озвратившись
домой, он облексЯ в страннические одежды и начал жизнь пустынника,  поселЯсь
в конце-концов в ѓемполе, местечке в  южной  части  ‰оркшира.  ђичард  ђолль
получил      большую      известность       своими       лирико-мистическими
проповедЯми-импровизациЯми и писаниЯми на  латинском  и  английском  Языках.
Њногими нитЯми свЯзаны с ђоллем и ‹енгденд, и ѓауэр.  Џротест  ђоллЯ  против
церкви был вполне пассивным, но он проповедывал, не ЯвлЯЯсь духовным  лицом,
не  подчинЯЯсь  никаким  предписаниЯм,  кроме  внутреннего  голоса  совести,
который он в своих мистических экстазах отождествлЯл с голосом божьим.
     ђичард ђолль был видным английским прозаиком XIV в., значение  которого
в  истории  английского  Языка  не  меньше,  чем  ‚иклифа.   ‚лиЯние   ђоллЯ
продолжалось около двух столетий; он был родоначальником целой  литературной
школы. ‘реди его писаний особенно известны поучениЯ о  божественной  лкхбви,
преподанные одной отшельнице, Њаргарет Љеркби,  и  написанные  ритмизованной
прозой (The boke Maad of Rycharde Hampole to an ankeresse или  The  form  of
perfect living). ‚ качестве английского  поэта  ђичард  известен  как  автор
"†ала совести"  (The  pricke  of  Consience,  -  две  версии,  английскаЯ  и
латинскаЯ), по жанру своему близкого к восходЯщему к французскому  источнику
"ђуководству о грехах" (Handlyng Synne) ђоберта Њаннинга из Ѓрюнна (Mannyng,
около 1288-1338 гг.) и почти одновременного с  сочинением  ђоллЯ  "“грызение
совести" (Ayenbite of Inwyt, около 1340 г.), кентского монаха ЊайклЯ,  также
имеющим французский источник.
     ‘ еще большим основанием предшественниками  ‚иклифа  по  его  отрицанию
папского авторитета и критике католической иерархии можно считать  латинских
писателей Ђнглии XII-XIII вв., вроде ‚альтера Њапа,  €оанна  ‘ольсберийского
или ђоберта ѓросстета, в особенности же - вагантов  и  голиардов.  €нвективы
против папской курии, сатиры против клира были популЯрны в Ђнглии уже  почти
за два  столетиЯ  до  ‚иклифа.  Ќевежественный,  грубый,  похотливый  монах,
пьЯница и обжора, лукавый пастырь,  вор  и  обманщик,  мошенник  -  продавец
индульгенций,  пройдоха-пономарь  и  т.  д.  были  очень   распространенными
фигурами латинской и английской поэзии и  излюбленными  объектами  нападений
задолго  до  того,  как  их  черты  с   особой   резкостью   и   мастерством
характеристики увековечил —осер в "Љентерберийских рассказах". Ћт  анекдотов
‚альтера Њапа и "€споведи ѓолии" вплоть до рассказа о  лицемерном  монахе  в
"ђуководстве о грехах" Њаннинга проводитсЯ одна  тема,  звучит  одна  резкаЯ
нота осуждениЯ, негодованиЯ или поносительного длЯ церкви смеха по поводу ее
грешных  служителей.  ЃлагоприЯтную   обстановку   длЯ   развитиЯ   подобных
антиклерикальных  настроений  создавали  и  устойчивые  стремлениЯ   королей
нормандской и анжуйской династии подчинить себе церковь  и  отмежеватьсЯ  от
римского влиЯниЯ в светских делах и, в особенности, поборы в пользу ђима,  с
исключительным рвением собиравшиесЯ  в  стране  после  позорной  капитулЯции
€оанна Ѓезземельного перед папой. Љ  середине  XIV  в.,  отчасти  вследствие
чумной эпидемии  и  войны  с  ”ранцией,  все  эти  старые  вопросы  получили
особенную остроту. …ще в 1305 г. началось "Ђвиньонское пленение пап",  когда
папы стали непосредственным орудием французской политики: после начала войны
с ”ранцией в Ђнглии были уверены, что  английское  золото  по  "авиньонскому
каналу",  через  руки  папы,  идет  на  французские  военные  нужды   и   на
подстрекательство шотландцев.  "Ђвиньонское  пленение  пап",  продолжавшеесЯ
почти три четверти века, и возникший непосредственно после возвращениЯ их  в
ђим при “рбане VI (1378-1389 гг.) "великий раскол"  окончательно  уничтожили
ореол свЯтости папского престола в глазах массы.  Џротив  поборов  в  пользу
римской церкви все сильнее начали ратовать в Ђнглии и церковные, и  светские
власти. ‚ 1366 г. парламент отказалсЯ уплачивать папе сбор, узаконенный  при
€оанне Ѓезземельном. ЂнглийскаЯ  светскаЯ  власть  чувствовала  себЯ  вполне
независимой от папского престола. ќдуард  III  заключил  союз  с  германским
императором ‹юдвигом Ѓаварским, отлученным папой от  церкви,  показав  этим,
что не обращает вниманиЯ  на  папский  интердикт;  лолларды,  следовательно,
опирались на давнюю английскую традицию, когда они,  по  словам  летописцев,
кричали в 1381 г.: "Њы не боимсЯ ни папы, ни интердикта".
     ‚ борьбе против папства,  разверну