Действующие и участвующие:
К р е с т ь я н е:
П р о ш к а -- "Над нами кверх ногами" :
Т р и ф о н П а л е н ы й, член Совета : Бедняки.
С а в е л, член Совета :
К о с т ы ч и х а : Солдатки.
А г р а ф е н а :
М а р ь я, жена Прошки.
К и р с а н Д о б р о с о в е с т н ы й, член Совета :
К и р и л л Т р о ф и м ы ч, член Совета :
В ы г о д а, член Совета : Середняки.
Я к о в К о л ь ц о в, член Совета :
С е м е н Ч а с о в н я :
А г а ф о н -- Бычьи губы, предс. Совета :
Б е г о м Б о г а т ы й, член Совета : Кулаки.
К л и м е н т и й Н а з а р ы ч :
П о п.
Д ь я к о н.
П с а л о м щ и к.
К р у т о я р о в -- помещик.
Д е с я т н и к.
Р а б о ч и е и м а с т е р о в ы е:
И л ю ш к а К а п у с т и н : Молотобойцы.
Ф е д о р В и х р о в :
П л а т о н ы ч :
К р а с и в ы й : Рабочие.
К у з ь м и ч :
С т е п а н Е р о ф е и ч : Мастера.
И в а н О л о в я н о й :
Р а б о т н и ц ы:
О л ь г а.
С т а р у х а.
М а ш к а Б е л у г а, жена Оловяного.
П о д р о с т к и:
П а ш к а Р я б о й -- сапожный подмастерье.
К у р у н : Ученики.
А н д р ю ш к а Г о р б ы л ь :
Р а н е н ы й.
С л о б о д с к и е о б ы в а т е л и:
Д о м о в л а д е л е ц.
З а д у й -- З а п л ю й, инвалид труда.
А д я -- Б а д я, нищий.
П р о ш к а, дезертир.
А к с и н ь я.
Д а р ь я, жена Красивого.
Деревенские мужики, бабы и ребятишки. Рабочие и работницы.
Красноармейцы разных национальностей. Офицеры и солдаты
неприятельской армии. Санитары. Граждане.
---------------
(Сельская улица концом упирается в речку. Справа -- лицо
новой большой избы с крыльцом, вывеска "Лопуховский сельский
Совет". Под окнами рыдван без колес, большие запакованные
ящики, бревна.
Гуторят с десяток мужиков.)
С е м е н. Вот и машины. А то машины, машины...
Т р и ф о н. Балабонили, как за язык повешены.
А г а ф о н (из окна десятскому). Лупан, бей другорядь.
Ровно задавило чертей.
(Десятский бьет в чугунную доску. Не торопясь, по одному и
кучками сходятся мужики, здоровкаются.)
С е м е н. За деньги иль как?..
С а в е л. Купил ба село, да денег-то голо.
А г р а ф е н а. Болезна... Все мается Марфутка-то?
К о с т ы ч и х а. Какое -- схоронила вчера.
В ы г о д а. Не велик убыток. От парнишки какая ни на есть
выгода, девка што...
С е м е н. Лишний рот -- всего в ей и мозгу...
К о с т ы ч и х а. Все одно жалко... Каждо дите -- нашего
бабьего сердца кусок... Вам, мужикам, того не понять.
А г р а ф е н а. Попробуйте породите -- узнаете...
С е м е н. Кто-кто, а Костычиха тужить не будет, еще народит
-- молодая...
К о с т ы ч и х а. Нет уж. Родила, родила, да и чадило
выбросила чорту на кадило. Будя.
Г о л о с а: Скоро, што ли?..
Начинать пора...
Коего лешего!..
А г а ф о н (из окна). Счас, счас -- за писарем услал...
К о с т ы ч и х а. За отпеванье поп не берет деньгами.
"Хлеба, слышь, давай". Отнесла останный коровай...
В ы г о д а. Как хочешь, так и клохчешь...
К о с т ы ч и х а. А работник попов Митрошка увидал утрось
меня на речке да и говорит: "Хлеб-от твой поп поросенку
выкинул"...
А г р а ф е н а. А-а, пес! Зажрался...
С а в е л. Хотела угодить Богу, да угодила краюшкой-то
поповскому поросенку в корыто...
(Из Совета на крыльцо выходит Агафон.)
А г а ф о н. Ну, граждане, крестьяне, товарищи, приступим...
Г о л о с а: Вали, вали!..
Выкладывай!..
Послушам!..
А г а ф о н. Из волости стало быть отношение, тоись нащет
хлебной и мясной разверстки...
Г о л о с а: Эх-хе-хе!..
Опять за то же!..
Припасли, наработали!..
Сукины дети, дармоеды!..
С мужика дери три шкуры -- обрастет!..
А г а ф о н. С тридцатки по шешнадцать пудов, а со всего
общества, стало быть, восемь тыщ...
Г о л о с а: По шешнадцать!.. Не мыслино...
Мужики, хлеб -- от чего ноне был...
От колосу до колосу не слыхать голосу...
В долах сопрел, на огорках выгорел...
У меня сам-сам дай Бог...
Опять и обмолот неправильный...
Разбой!..
Не дадим, да и все тут!..
Согласу нашего нет...
Так и писать приговор от общества...
Нет нашего на то согласу и -- шабаш...
А г а ф о н. Разобраться надо как и што...
Г о л о с а: И разбираться нечего...
Слыхали. Нам дают чего?
Соли, дегтю, гвоздей!..
Согласу нашего нет...
С а в е л. Жметесь, жалко... А раньше господ кормили -- не
считали...
Г о л о с а: Голова, последнее выгребают!..
Нече сухое сено ворошить...
Вы по себе, мы по себе...
Брали-брали!..
Хлеб-от он раз в год родится...
К о с т ы ч и х а. А самогонку пошто глохтите?..
Я к о в. Это ты оставь -- самим животы подвело...
К л и м е н т и й Н а з а р ы ч. В амбарах мыши с голоду
дохнут...
В ы г о д а. Всех кормить -- никакой выгоды нет.
Я к о в. Много их тут поднаберется жрать-то... Пусть
передохнут кои, на всех и земля родить не поспеет.
А г р а ф е н а. Вон, Климентий жеребца мукой кормит...
К л и м е н т и й Н а з а р ы ч. Шкура, на чужой стог вилами
не показывай. Свое наживи...
Т р и ф о н. Наживать нам было неколи... Мы за вас страдали,
кровь лили.
К о с т ы ч и х а. У меня самого семой год нет, сгиб.
С о л д а т к и: Что им рыланам!..
У нас почесть ни у кого мужиков в дому нет!..
Куда не повернись -- одна...
В мызг уездились...
Без разгибу, без отверту...
Ай в них душа, а в нас ветер...
А г а ф о н. Бабы, прекратите прения -- заткните глотки!..
П р о ш к а. Д-да... Пришей кобыле хвост!
К л и м е н т и й Н а з а р ы ч (солдаткам). Вам хошь масло
лей на голову, все будете говорить деготь... Свиньи
некультурные!
С а в е л. Вы же сами понимаете, на кого идет ваш хлеб.
Г о л о с а: Обувай собаку в лапти!..
Погодьте, отрыгнется вам мужичий хлеб!..
Нет нашего согласу.
Выходит дело борона...
А г а ф о н. Как-жин, граждане, в хлебе отказываем, что
ль?.. Стало быть, резолюция нужна...
Г о л о с а: Никакой ризалюции не надо.
Ни дадим и -- шабаш!
За нее, за лизарюцию-то... н-да...
Сено есть так козы...
А ежели отряд?
В колья возьмем...
Такое дело: иль сена клок, иль в бок.
Никого не боимся, пока козел ногой не топнет.
С о л д а т к и: Когда-нибудь нахапаетесь...
Врете, отдадите да и с нами поделитесь...
Повытрясут из вас пыль-то...
Подпорят шкуры...
А г а ф о н. Бабы, без преньев!
П р о ш к а (Климентию). Ты сколько огреб! Пятнадцать
тридцаток. И помалкивай в тряпочку.
К л и м е н т и й Н а з а р ы ч. В своем гашнике блох
считай. Пятнадцать... Что ж такого, один не съем.
К о с т ы ч и х а. Съесть-не съешь, да за свой хлеб норовишь
всю деревню купить.
С о л д а т к и: Почем ноне хлеб-от?
Какие наши добытки...
Ты хлеб ешь, а он тебя...
Ишь и рыло в сторону воротит...
Ему и речь твоя противна, как нищему гривна...
П р о ш к а. Им революция, нет -- ништо.
Б е г о м Б о г а т ы й. Какой ты, Прошка, человек!.. Ни
кола у тебя, ни двора, а туда же: ле-во-рю-ция! Э-э, дурья
башка, и совсем это тебе не к лицу...
Т р и ф о н. Прошу слова.
Г о л о с а. Будя, слыхали.
Не на дураков напал.
Уши прожужжали... Дегтю бы нам, да одежи.
С а в е л. Поносите Советскую власть: то нехорошо, другое
негоже, а кто нас образил, людьми сделал. Кто дал землю,
права?!
А г а ф о н. Не об этом. Об хлебе надо говорить.
Г о л о с а: Ишь, анахема, куды гнет!
Земля... Что земля!..
Слабода, га!
Земля, земля!
Треплет языком, что овца хвостом!
А г а ф о н. Угодно ли собранию, стало быть выслушивать
оратора?
Г о л о с а: Долой!..
Наслушались, блевать тянет!..
Об деле надо!..
С а в е л. Скотина, хлеб -- все наживное.
Г о л о с а: Как жа, свет в окошки.
Вилами по воде.
Ежли разобраться...
Наше дело потрафлять.
Не дошагнешь -- плохо, перешагнешь -- плохо.
Т р и ф о н. Добром не хотите, бить вас будут, а хлеб
все-таки возьмут.
П р о ш к а. Чихать смешаетесь.
С а в е л. Граждане!..
Г о л о с а: Бить!..
Уж не вы ли кой грех?
За то, что кормим вас...
Не бить нас надо дураков, а убивать...
Т р и ф о н. Надо будет, так и мы побьем, по-свойски,
по-родновски.
П р о ш к а. Спуску не дадим.
С а в е л. Граждане!..
Г о л о с а. Ах, так!..
(Скачут на двух телегах Кирсан Добросовестный и Кирилл
Трофимыч.)
К и р и л л Т р о ф и м ы ч. Беда, мужики!
Г о л о с а: А што?..
Аль не ладно?..
Какие такие дела?..
К и р с а н. Ды к што ж... Ездили мы, значит, в город...
К и р и л л Т р о ф и м ы ч. Верно, ездили...
К и р с а н. Все увозят оттель, комиссары бегут...
Выковыриваются, значит...
К и р и л л Т р о ф и м ы ч. Через Суходол, слышь, белы
прут, с союзниками, с машинами с эдакими...
Г о л о с а: О-о-о, брат!
Ага!
Помоги им царица небесная!
Я к о в. Опять мобилизации пойдут.
С е м е н. Красны с белыми дерутся -- серого по шее бьют...
К и р и л л Т р о ф и м ы ч. Машины, гыт, никакая сила, ни
што не держит: ни леса, ни горы. Наскрозь так и идут, так и
косют.
А г а ф о н. Похоже сюда гнут, денька через два, гляди,
нагрянут.
Г о л о с а: А можа и раньше.
Знамо раньше.
С машинами-то само собой раньше.
Оно упять-таки ежли рассудить...
Чижельше не будет.
Т р о ф и м. Рано закаркали... Отряд надо сбирать.
С а в е л. Товарищи!..
Г о л о с а: Опоздали, други милые!..
Будя, поизмывались!
Камуния!!.
К и р и л л Т р о ф и м ы ч. Мужики, счас в горсть плачем,
не заплакать бы нам в пригоршню?!.
(Гвалт.)
З а н а в е с.
За занавесом радостный и торжественный колокольный звон. Хор
сильных голосов горланит:
Тебе, Бога, хвалим,
Тебе, Господа, исповедуем,
Тебе, предвечного Отца, вся земля величает,
Тебе вси ангели,
Тебе небеса и вся силы,
Тебе херувими и серафими непристанными гласы взывают,
Свят! свят! свят Господь Бог Саваоф,
Полны суть небеса и земля величества славы твоея!..
З а н а в е с п о д н и м а е т с я.
Та же сельская улица. Во главе шествия двигается кучка
празднично разодетых кулаков и кулачишек с блаженно-умиленными
сияющими рожами. Несут хоругви, хлеб-соль и царский портрет. За
ними по пятам поп с дьячком и псаломщиком "в полной упряжке".
Толпа. Полковник со свитой и офицер верхами во главе казачьей
сотни.
Тебе преславный апостольский лик,
Тебе пророческое хвалебное число,
Тебе хвалит пресветлое мученическое воинство,
Тебе по всей вселенной исповедует святая церковь...
(Подъехав, полковник слезает с коня и подходит под
благословление.)
П о п. Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.
О ф и ц е р. Сотня, стой! Вольно!
П о п. Велика премудрость Божия... Послал наказание за
великие грехи наши, а теперь, видя смирение, шлет избавление.
П о л к о в н и к. Н-да...
П о п (идет по рядам казаков и кропит "святой" водой). Да
будет благодать Божья на вас, дети мои!
К и р с а н. Айда-ка, сват, -- без нас обойдется.
К и р и л л Т р о ф и м ы ч. И то правда.
(Оба уходят.)
А г а ф о н (подносит хлеб-соль). Ваш сиясь, как мы и как
стало быть вся анперия.
П о л к о в н и к. Ага. (Казаку.) Возьми.
К а з а к. Рад ста ва-ва-ва-сто.
П о л к о в н и к. Коммунисты есть?
А г а ф о н. Дозвольте ва-ваше доложить...
П о л к о в н и к. Ты кто?
А г а ф о н. Приседатель Со-совета.
П о л к о в н и к (свите). Полсотни горячих!
К а з а к и ч е р к е с. Рады ста ва-ва-ва.
А г а ф о н. Дозвольте слово.
Ч е р к е с. Малчэ, сабака!
(Агафона уводят.)
П о п. Согрешишь с ними истинно... А насчет коммунистов не
извольте беспокоиться.
П о л к о в н и к. Д-да.
П о п. Были у нас тут три разбойника. Один убежал, а
двоих...
К л и м е н т и й Н а з а р ы ч. В холодной сидят.
П о л к о в н и к. Привести.
В ы г о д а. Э-э-э, х-харашо-с, приставим.
(Убегает.)
П о л к о в н и к (офицеру). На Торбино и Репьевку выслать
разведку. Выставить караулы. Много не пить. Поняли?
О ф и ц е р. Слушаю-с.
П о л к о в н и к. Ступайте. Н-да.
О ф и ц е р. Сотня, смирно! Лев плеч, вперед, кругом арш!
(Удаляются.)
П о л к о в н и к. Ф-фу, жарко. Квасу!
Г о л о с а: Сее минуту.
Со всей нашей радостью.
(Несколько человек шарахаются в стороны, потом возвращаются.
За квасом бежит Яков Кольцов.)
П о п. Может, ко мне чайку откушать зайдете?
П о л к о в н и к. После.
П о п. Как угодно-с... Молебен прикажете?
П о л к о в н и к. После.
П о п. Ваша воля.
(Поп, дьякон и псаломщик уходят. Хоругви и царский портрет
уносят. Возвращаются казак и черкес.)
Н е г р о м к и е г о л о с а: Строгий...
И хвост трубой...
За то ждали...
Шутить не любит...
Одно слово: енерал...
П о л к о в н и к. Жарко... Подать стол и стул!
К л и м е н т и й Н а з а р ы ч. Микешка! Серега!
(Трое скрываются в Совет. Нерешительно пододвигаются бабы,
скачут ребятишки. Из Совета выносят стол, скамейку, стулья.
Ставят в холодке, под окнами.)
К л и м е н т и й Н а з а р ы ч (картузом угодливо трет
скамейку). Присядьте, высковоблагородие.
А г р а ф е н а (бросается полковнику в ноги). Кормилец!
Батюшка! Шестеро мал меньша. Муж на войне сгинул.
Г о л о с а: Гляи, гляи...
Безбоязна...
Ох-ох-ох-о...
П о л к о в н и к. Тебе чего, баба?
А г р а ф е н а. Хлебца. Ребятишек пожалей.
П о л к о в н и к. Не торгую. Ха-ха. Проваливай.
А г р а ф е н а. Мал меньша... Крупельны...
К а з а к (стегает плетью). Слушай приказу!
Г о л о с а: Ай, родимые!
У-у, аспид, креста на те нет...
Распустил чуб-от...
К а з а к и ч е р к е с. Бабы, проваливай, без рассужденьев!
Убирайся!
(Бабы и ребятишки отступают. Яков Кольцов приносит квас в
большом блюде.)
П о л к о в н и к. Почему мутный?
Я к о в. Не сумлевайтесь, блюдо из-под святой воды.
Г о л о с а: Вот тык вот!..
Медалей-то скока...
Сумей и ты заслужи...
Пуговицы-то как сверькают...
А усы-то, усы-то, девоньки...
П о л к о в н и к. Как живете, мужички?
Г о л о с а: Живем -- онучки жуем...
Не жись, маята одна...
Ох, не молвить...
Поддосок нет, дегтю, соли...
Коммунисты сказать...
Мы, гыт, голодны...
Ни тебе рта разинуть, ни тебе шага шагнуть...
Как можно...
С нашими народами...
Иконы в училище...
Ежли впрямь...
Озорство одно...
П о л к о в н и к. Жидовский гвалт. Ежли что -- молчать! Без
крику. Подавайте заявления. По форме. Да.
Г о л о с а: Тащут...
Га, га, га!..
Милачки!..
(По улице ведут избитых и связанных Прошку и Савела. За ними
ревущая Марья с грудным ребенком, за юбку цепляются плачущие
детишки. Возвращается поп, одетый по-домашнему.)
Г о л о с а: А-а!..
Всю деревню задавили...
Всем орудывали...
Грабители!..
Со свету сживали...
Б а б ы: Болезные... Как их издудыркали...
Примут горя гореваньица...
Не бай, девка...
Мужики-то как остервенели...
Марья-то, Марья-то...
Г о л о с а: Убить их и -- концы в воду...
Короткий разговор...
Давно пора...
П о л к о в н и к. Это и есть коммунисты?
Г о л о с а: Они самые...
Убить их...
П о п. Истинные дьяволы во образе человеков.
П о л к о в н и к (Прохору). Имя, фамилье!..
П р о ш к а. Ваша милость, простите.
П о л к о в н и к. Имя, фамилье!..
П р о ш к а. Прохор Копейкин.
М а р ь я. Яви божеску милость... Сдуру он. Заставь Бога
молить.
П о л к о в н и к. Какими делами занимаешься?
П р о ш к а. Крестьянством.
Г о л о с а: Грабежом, а не крестьянством.
Кровопивцы -- голоштанники.
М а р ь я. Будь отцом родным, прости... По дурости он, не со
зла.
П о л к о в н и к (Марье). Сопли не распускать. Уходи.
М а р ь я. Люди его самустили... О-о-о!
К а з а к. Слушай приказу. Провались, пока цела.
П о л к о в н и к (на Прошку). Как и что и по какой
причине... Докладывайте.
Г о л о с а: Я... У меня...
Мать перемать...
Годи: пусть Климентий скажет...
Ну-ну...
Начисто надо...
Писаря бы скликать на час...
К л и м е н т и й Н а з а р ы ч. Был у меня хлеб, пудов
дваста...
Г о л о с а: Был, был -- всякий скажет...
Мою корову-то схряпали, расскажи...
За Антипку слово замолай...
Как-жин так, а я-то...
Стой, Тишка, глотку не дери...
Дай сказать человеку...
К л и м е н т и й Н а з а р ы ч. Нагрянули, они, выгребли до
скретинки, да на меня же контрибуцию, да меня же в прорубь
макать.
Г о л о с а: Разя закон...
А моя корова!
Чего с него возьмешь -- горсть волос...
П р о ш к а. Винюсь, ваше благородие... Спустите на
первой...
М а р ь я. Пискуны-то, отец, что я с ними буду делать?
П р о ш к а. Семья с голоду.
Г о л о с а: Свой хлеб-от продавали, а наш жрали...
А теперь чего гнет...
Попал волк в собачий полк -- лаять не лай, а хвостом
виляй...
П о л к о в н и к. Выпороть и повесить!
К а з а к и ч е р к е с. Рады стараться, ва-ва-ва.
М а р ь я. Ваше благо-о-о-о-оооо...
П р о ш к а. Старики, прошу прощения... Призрите семью.
(Прошку уводят. Марья с ребятишками за ним. В толпе баб
всхлипывания.)
П о л к о в н и к (Савелу). Ну?
Г о л о с а: Тоже собака...
З одного коленкору...
Давно об нем веревка плачет...
С а в е л. Вольно брехать -- ваша сила.
П о л к о в н и к. К-ха. Мерзавец, подбери брюхо.
С а в е л. Нече мудровать, убивайте скорее.
П о л к о в н и к. Как стоишь, скотина! Р-раскорячился!
Г о л о с а: Это, ваше благородие, главарь по всей округе.
За матку ходил...
Коновод...
П о л к о в н и к. В чем виноват, суконное рыло?
С а в е л. Вся моя вина в том, что бедняк я и за бедноту
всегда грудью стою.
П о л к о в н и к. Пад-лец!
П о п. Скотина безрогая... Ему хоть плюй в глаза, ваше
степенство, утрется -- "Божья роса".
П о л к о в н и к. Народ грабил по своей воле или по
приказу?
С а в е л. По приказу пустого брюха.
Г о л о с а: Он свое гнет.
Черного кобеля не вымоешь до-бела.
Жулики, сукины дети...
П о п (Савелу). Вы бедняки зеваете: "Мало да мало"... А того
не разумеете, что кто праведен да Богу угоден, тот съест хлебца
кусочек, выпьет водицы глоточек и сыт бывает и не ропщет...
Г о л о с а: Вот как по-писаному...
Бога забыли...
Погрязли, можно сказать...
Э-хе-хе...
П о п. Кто жаден да завистлив, тот бочку воды выпивает,
за-раз быка съедает, а сыт не бывает... Почему такое?
С а в е л. Брось, батек, в лапоть звонить -- на то колокола
есть.
(Возвращаются казак и черкес.)
К а з а к. Так что готово, ва-ва-ство.
П о л к о в н и к (бормочет). Дегенерат. Полная атрофия
религиозного и нравственного чувства. Явные признаки
вырождения.
Г о л о с а: Вишь, богохульник...
Лубочны зенки...
Ни страха в нем, ни стыда...
П о л к о в н и к. Выпороть и повесить!
С а в е л. У-у-у, гады!
(Савела уводят.)
П о л к о в н и к. Еще кто?
Г о л о с а: Окромя, кажись, не объявлялось.
Ды-к обнакновенно у нас...
П о л к о в н и к. Не два же человека всю деревню
оседлали...
Г о л о с а: Ежли разобраться...
Быть знамо были...
Гришка Осьмушкин...
Антон Рыжий...
Антон што, вот Алешка, тот пес.
Кум?! Ни-ни, воды не замутит...
П о л к о в н и к. Всех сюда. Для допросу. Буду справедлив.
Пусть не боятся.
Г о л о с а: Они, вашество, не коммунисты.
В Совет выбирало общество.
Люди ничего.
П о л к о в н и к. Разберу. Живо!
(Часть мужиков уходит. Другие попятились, совещаются. Поп с
ними. Полковник один.)
П о л к о в н и к. Подлецы! Холуи! Мерзавцы! Свиньи!
Мужланы! Прохвосты! Канальи! Вахлаки! Хамы! Остолопы!..
(Возвращается казак.)
К а з а к. Готово, ваше ва-ва-ва.
П о л к о в н и к. Повесили?
К а з а к. Так точно, ваше ва-ва-ва. Выпороли, повесили и
выбросили на навозные кучи.
П о л к о в н и к. Молодцы!
К а з а к. Рады стараться, ва-а-а-ааа!
П о л к о в н и к. Хм! Успел выпить?
К а з а к. Для храбрости, ваше ва-ва-ва...
П о л к о в н и к (тихо). Э-эм... На ночь приведи ко мне
девку.
К а з а к. Слушаюсь.
П о л к о в н и к. Талья и формы... Чтобы все на своем
месте. Понимаешь?
К а з а к. Так точно, ваш-во, очень даже понимаю: живой я
человек.
П о л к о в н и к (подходит к мужикам). Помещики у вас были?
Г о л о с а: Как не быть...
Нестер Палыч Крутояров...
На колокол пожертвовал...
Пекся об нас, благодетель...
П о л к о в н и к. Н-ну!
В ы г о д а (указывает за деревню). Вон в энтом лесочке
ихняя усадьба стояла.
П о л к о в н и к. Где же ваш Крутояров?
К л и м е н т и й Н а з а р ы ч. Раскуделили... Известно --
темный народ.
П о п. Своей пользы не разумели.
С е м е н. Сам убежал. Семью перебили, а управляющего
повесили в том самом лесочке.
В ы г о д а. Усадьбу сожгли. Добро растащили, нитки не
оставили.
Б е г о м Б о г а т ы й. Шутка сказать: восемь деревень
громить ходили, скопом.
П о л к о в н и к. Вы тоже громили?
К л и м е н т и й Н а з а р ы ч. Что вы, ваше степенство.
Я к о в. От нашего общества почесть и не ходил никто.
Б е г о м Б о г а т ы й. Оно из голытьбы-то и шлялись
которые, да мы за них не ответчики.
С е м е н. Лежебоки, штоб их громом расшибло!
П о л к о в н и к. Ну, а вы? А?
Г о л о с а: Што вы, ваше величество...
Слава те Господи... свово добра за глаза...
Нас, вашество, самих обграбили...
В раззор разорили...
К о с т ы ч и х а (полковнику). Горланы-то те, родимый, очки
втирают.
П о л к о в н и к. А? Как?
Г о л о с а: Поклепы возводишь...
За такое и под суд можно...
Втемяшилось, окстись...
Известно баба... Нече е слухать...
П о л к о в н и к. Мол-чать! (Костычихе). Что?
К о с т ы ч и х а. Все хапали, а эти храпоидолы
многолошадники так больше всех.
Г о л о с а: Заткни хайло!
Она у нас, ваше блао-родие, из таковских...
С дурцой...
П о л к о в н и к. Да!..
К о с т ы ч и х а. И скотину и все добро господское по
жребию делили.
Б е г о м Б о г а т ы й. Митяй, дай ей, суке, по загривку.
К о с т ы ч и х а. У дяди Клементия меренок-то гнедой чей?
Помещика Крутоярова... (Выгоде.) У тебя бычок-от чей? Тоже
Крутоярова. (Бегом Богатому.) А тебя, старый чорт, сноха в чьем
паплиновом платье форсит...
(По улице на тройке катит Крутояров. С ним вооруженная
стража.)
Г о л о с а: Сам...
От на грех нелегкая несет...
Эх, держись православные...
(Некоторые сперва сдергивают шапки, потом разбегаются.)
П о л к о в н и к. Смирно, грабители. Куда... Тревогу!..
К р у т о я р о в. Честь имею представиться -- Нестер
Павлович Крутояров, местный помещик и дворянин.
П о л к о в н и к. Очень, очень приятно.
(Трубач играет тревогу. Вылетают казаки.)
З а н а в е с.
Кузнечный цех. Работа в разгаре. Пышут горны, ляпают
стопудовые молоты. Дюкают кувалды. Перекликаются ручники.
Из-под крыши свешиваются хоботы кранов. Бойкая и веселая суета.
У ближнего горна шестеро: Илюшка Вихров, Платоныч, Красивый,
Степан Ерофеич и Иван.
И л ю ш к а. Ге! Дуй! Грей! Давай углей!
П л а т о н ы ч (подает). Бей, не робей!
(Илюшка со Степаном Ерофеичем куют. Платоныч держит нагрев.
Красивый подправляет. Иван и Вихров покуривают в стороне:
смена. Остывший кусок Платоныч сует в горн.)
С т е п а н Е р о ф е и ч. Раскатился что-то наш Илюха. Не к
добру...
П л а т о н ы ч. Чадо.
И в а н. Гвоздь малый.
С т е п а н Е р о ф е и ч. Женить нам его надо, -- вишь
ржет, как жеребец стоялый.
И л ю ш к а. Гляди, старик, железо не перегревай, губы не
развешивай, вари-давай. Ударю для смеху!
П л а т о н ы ч (подает). Ори! Ай к спеху?
(Куют.)
И в а н. Поешь ты, парень, складно. Да годи -- белые ужо
придут, они вас всех прихватят...
С т е п а н Е р о ф е и ч. Ладно! Хватит!
(Доковали. Иван и Вихров сменяют Степана Ерофеича и Илюшку.)
П л а т о н ы ч. Вчера, чу, заняли Свешной.
С т е п а н Е р о ф е и ч. Один конец... Нам все равно.
К р а с и в ы й. А Советская власть? А профсоюзы?
И в а н. Болтай языком по пустому пузу... Революция надоела
всем давно.
П л а т о н ы ч. У них, слышь, иропланы да танки.
И в а н. Мать ее так! А это что за жизня -- хуже жестянки.
И л ю ш к а. Бросьте гавкать, сучьи ваши рты. Все уши
прожужжали.
П л а т о н ы ч. Что те взорвало? Попала под хвост возжа ли,
али оса ужалила?
И в а н. Тоже: равенство... Воля...
С т е п а н Е р о ф е и ч. Нам бы хлеба поболе.
К р а с и в ы й. Знач, продаете свободу за кашу да за щи?
В и х р о в. Чего там... Хамкай, не хамкай, и придут, так не
будет слаще. Вот поглядь...
С т е п а н Е р о ф е и ч. Чаще! Жамкни! Погладь.
(Ольга и старуха вносят железную полосу и бросают у стены.)
И в а н. Тетенька, пролила. Миленька, просыпала!
(Старуха оглядывается под ноги. Кузнецы гогочут.)
С т а р у х а. У-у, дьяволы... Углей, что ль, обожрались?
П л а т о н ы ч. Всяко бывает, и у девки муж умират, а у
вдовы жив остается.
И л ю ш к а. Ну, Ольгунька, ходи поживее, гляди веселее, нос
кверху, грудь вперед!
С т а р у х а. Айда, чего с ними!
И л ю ш к а. Приходи в обед -- дело есть.
О л ь г а. Ладно.
(Старуха и Ольга уходят.)
П л а т о н ы ч (сует Вихрову кулак в бок). Белые придут,
так тебя первого повесят.
В и х р о в. Уйди к чорту! Дам вот в рыло.
И в а н. Бей без отверту, пока не остыло.
К р а с и в ы й (Платонычу). А тебе разя праздник?..
П л а т о н ы ч. Она, слабода-то, кому мед, а кому -- горька
редька.
(Доковали.)
В и х р о в. Х-хух... В глазах темно... Чортова наша
работа... В глотке спеклось, ссохлось... Ну, ни вздохнуть тебе,
ни охнуть.
И в а н. Бойся -- руки отсохнут, брось, не работай, припала
забота. С работы-то лошади дохнут.
В и х р о в. То ли у нас в деревне. Как вспомню да подумаю
-- теперь сенокос, я чай, а тут знай кувалдой...
К р а с и в ы й. Балда.
В и х р о в. Знай кувалдой маши...
И л ю ш к а. Машины надо выдумывать: полегчает.
И в а н. Наше ли дело думать: на то есть ученые.
К р а с и в ы й. А у нас головы из олова, что ль, то ль
карчаги глиняные?..
И л ю ш к а. Кому и выдумывать, как не нам? Об своем-то деле
почище всякого ученого имеем понятие.
(Гудок.)
С т е п а н Е р о ф е и ч. Шабаш. Кто за обедом?
П л а т о н ы ч. Федькин черед.
(Вихров, схватив бак, убегает. Остальные умываются и
рассаживаются.)
И л ю ш к а (выводит углем на стене: "Каша", "Соха"). Гляди!
П л а т о н ы ч. Чо?
С т е п а н Е р о ф е и ч (читает). Каша. Соха.
И л ю ш к а. А-ха-ха-ха...
(Входит Ольга.)
С т е п а н Е р о ф е и ч. Чорт, да ты никак писать
выучился?
И л ю ш к а. Просвещаемся. (На Ольгу.) Вместе в школу
грамотности ходим.
П л а т о н ы ч. Куда годишься?
О л ь г а (Илюшке). Я и Анку смутила, тоже записалась.
И л ю ш к а. Скоро всех силком учить станут.
К р а с и в ы й. Это не плохо.
С т е п а н Е р о ф е и ч. Чох-мох.
И в а н. Никогда такого тесненья не было на нашего брата, на
рабочего. Ну, там на щет хлеба ли и на щет всего иного прочего.
К р а с и в ы й. Мы-ста, да мы рабочие. А давно ли ты
рабочим стал? До войны трактир держал, и прикусил бы язык
покороче.
И в а н. И совсем не твое это дело.
О л ь г а (Илюшке). Вчера брательника на фронт угнали...
О-хо-хо. Что-то теперь будет!
И л ю ш к а. Ничего не будет. Белых сюда не допустят.
К р а с и в ы й (Платонычу). Погоди, старик, и тебя в
училищу потащут. Кольцо в губу, на цепь и джа-джа дживала...
Ха-ха-ха.
П л а т о н ы ч. И без ученья век-от прожил, да слава тебе,
Господи, сыт был.
К р а с и в ы й. А таких упрямых в салотопенных котлах будут
вываривать.
О л ь г а (Илюшке). У Сашки Атаманьчика вечерка нынче.
Пойдешь?
И л ю ш к а. А ну их. Опять пляска будет, драка. Надоело.
Поедем лучше на лодке покатаемся иль в биескоп сходим.
С т е п а н Е р о ф е и ч (подходит к ним). О аз, о буки, о
престрашные веди... (Читает.) Собака лает. Корова мычит.
П л а т о н ы ч. Не ученье это, а баловство одно. Всякий
дурак знает, что собака не мычит, а корова не лает.
(Вихров приносит обед. Садятся.)
И л ю ш к а. Садись с нами.
О л ь г а. Спасибо, побегу, заждались, должно.
П л а т о н ы ч. Ну, выученики, когда же меня, старика, на
свадьбу позовете! Уж, чай, поди съетажились.
О л ь г а. Ха-ха... Что ты, дедушка? Ни сном, ни духом.
П л а т о н ы ч. А-а-а, сорока, сорока... Ни сном, ни духом.
И л ю ш к а. Да уж погуляем... Куда кривая не чупрыснет.
(Ольга со смехом убегает.)
И л ю ш к а (за ней). Погоди.
П л а т о н ы ч. Пятки мнет... Огонь парень, хоть и с дурью.
И в а н. Опять вода с водой... С чего тут силе быть?
В и х р о в. Хворыздай знай.
П л а т о н ы ч (Илюшке). Садись, алхимандрит, все
выхлебали.
И л ю ш к а. Не будь Советской власти, кто бы нас, чертей
чумазых, учить стал?
С т е п а н Е р о ф е и ч. Учут в обруч прыгать, да по три
дня не жрамши быть.
И л ю ш к а. Где же взять? Разруха.
К р а с и в ы й. Только бы проложить дорожку: все исправится
понемножку.
И в а н. Исправится из кулька в рогожку.
И л ю ш к а. Чего разгалделись, как галки? Али соскучились
об хозяйской палке?
В и х р о в. Нече в ступе воду толчи. Нашел -- молчи и
потерял -- молчи.
И л ю ш к а. Теперь тому подперло под само некуды, кто,
скажем, раньше жил богато, кто владел и серебром и златом, кто
наши крохи греб лопатой. А мы всегда дышали в однодышку, как
рыба на кукане, всегда бывало пыль одна в кармане, а все
добытки шли купцу в кубышку.
К р а с и в ы й. Брось, Илька, их не просветишь!..
С т е п а н Е р о ф е и ч. Слов нет, до хорошего дожили.
И в а н. Хлеб-то: опилки с пылью.
(Подходит Кузьмич.)
К у з ь м и ч. Вы все ругаетесь, ровно наследство делите.
К р а с и в ы й. Да вон у трактирщика с нашего пролетарского
хлеба брюхо лупится.
К у з ь м и ч. Он эдакий-то спорее: укусишь на копейку --
разжуешь на рубь.
И л ю ш к а. Нам голодать не привыкать стать... Перетерпим,
передышим...
(Вбегают вооруженные матрос, красноармеец и Кустодеев --
рабочий этого завода.)
М а т р о с. Товарищи, в город ворвались белые.
К р а с н о а р м е е ц. Мы отступили, сила не берет.
(Весь цех сбегается.)
Г о л о с а: Не под масть...
Домой надо бежать...
Чего тут?..
Того гляди...
М а т р о с. Как же, братишки, стоять надо. Они... в бога, в
боженят, в кровь, в сердце, в святых угодников...
К у с т о д е е в. Иха власть несет нам штык, нагайку и
виселицу...
Г о л о с а: Чего глядеть?..
Хорошего не жди...
Бородку притачивают...
К р а с н о а р м е е ц. Баряжки криками радости встречали
белых, цветами засыпали... А в лужи нашей крови плевали и
приговаривали "Собачья кровь"...
К у с т о д е е в (Илюшке). Мы побежим по цехам. Действуй
тут.
(Кустодеев, матрос, красноармеец убегают. Вбегают рабочие,
работницы, среди которых Ольга и Машка Белуга.)
М а ш к а Б е л у г а (мужу). Айда домой... чорт их тут
разберет!
И л ю ш к а (сбрасывая фартук). Идем, ребята, схлестнемся...
Г о л о с а: Прыток больно...
Молодечество выказывает...
Всю обедню испортили...
Хуже не будет...
Мать...
То-то...
Не хуже мы людей...
Стыд, страм...
Вишь моду взяли...
Пьянствуют да воруют...
За них голову подставляй...
К р а с и в ы й. Не за них. Сами за себя, за рабочую
революцию.
О л ь г а. Илюша, береги себя.
И л ю ш к а. О-о. Меня не возьмет ни дробь, ни пуля.
О л ь г а. И я с тобой.
И л ю ш к а. Ну-у! Молодчина!
Г о л о с а: Мы голодны, раздеты, разуты...
Ежли вам надо -- идите...
Да на шею толще наверните...
На кой здались...
Дураков поищите...
Хватайте, в чекушку тащите...
Под ноги мните. Рвите...
Давите. Топчите...
Убей -- не пойдем ни за что на свете...
С голоду мрут наши дети...
Поиздевались -- будет...
Мы тоже люди...
Мы совсем обессилили...
Будь, что будет...
Не обуть, не одеть...
А дети, дети...
Эти хитрости да мотки навязли в зубах.
Ни штанов, ни рубах...
Руки коротки...
Ребя, чего же мы ждем?..
Идем. Идем...
Не хлынет с неба счастье дождем.
Идем, айда, идем...
И л ю ш к а. Они заняли город. Они идут сюда...
Г о л о с а. Они идут сюда...
И л ю ш к а. Чтобы нашей рабочей кровью залить улицы, чтобы
вновь закабалить нас и детей наших.
Г о л о с а: Да, да...
Расписывай по собаке картинку...
Сыты были...
Сыты ли?
И свиньи сыты, да!
(Тревожно и беспрерывно ревут гудки, заводские и
пароходные.)
К р а с и в ы й. Трусость никого не спасет... Нас может
спасти только победа.
Г о л о с а: Ежли да всем, да грянуть дружно...
Подвертывай туже...
Больно нам нужно...
Где мы возьмем оружье?
К оружью!
Товарищи, к оружью!
И л ю ш к а. Должны свое сказать мы "да" -- "нет" ли.
Г о л о с а: Знамо нече путать петли.
Да...
Нет...
Созвать бы нам заводский комитет...
Семья, детишки, вот кабы...
К у з ь м и ч. Мы больше не рабы -- вот наш ответ.
(Рев гудков постепенно усиливается.)
И л ю ш к а. Ребята! Кто духовой! Удалой! Боевой!
Вы-хо-ди-и! (В сторону саботирующих и колеблющихся). Их не
слушай! На них, на... не гляди! Выходи! Там на баррикадах мы
решим: чей мир...
К у з ь м и ч. Смелость города берет.
И л ю ш к а (потрясая красным стягом). Клянемся святым
красным знаменем, ни шагу назад! Только вперед!
(Большинство рабочих в энтузиазме что-то кричат,
жестикулируют. Гудки заглушают все голоса. Кидаются к выходу.)
З а н а в е с.
Слободка. Перекресток двух улиц.
Судачат обыватели.
Д о м о в л а д е л е ц (бежит). Слава те, Царица
Небесная... Матушка Заступница... Идут.
Г о л о с а: Ай пра?
Отколь ты как нахлыстанный?
Говори путем...
Сподобились, голуби мои, дождались...
Сон мне надысь, куманька... Быдто летит это змей огленный!
Д о м о в л а д е л е ц. В городе-то, на Дворянской-то,
и-и-и...
Г о л о с а: А што?
Митрь Митрич, как те Бог спас?
Ну-ну...
Д о м о в л а д е л е ц (убегая). И-и, Царица Небесная,
Заступница, Богородица, Троеручица...
А д я -- Б а д я. За гриву лошадь не удержали -- за хвост не
удержат.
З а д у й -- З а п л ю й. Наше дело телячье -- поели и в
хлев.
А к с и н ь я. Вокзал, грят, сгорел, званья ня сталось.
Д а р ь я. Батюшки. А у меня деверь в депе!..
А д я -- Б а д я. Архирейский дом, сказывают, провалился.
Быть беде.
А к с и н ь я. Утрысь все в собор анафемы пуляли.
П р о ш к а. Да уж скорее бы, как ни-как...
Д а р ь я. Ты все в дезертирах состоишь. Моли Бога, кадеты
придут, какое ни на то, а облегченье будет.
З а д у й -- З а п л ю й. Можа казенки откроют?
А к с и н ь я. Кто про што, а шелудивый про баню.
П р о ш к а. Жди от кошек лепешек, от собак пирогов.
А д я -- Б а д я. Все по ветру пустят, быть беде.
Г о л о с а: Резать будут.
Воды бы запасти.
Горький час пришел.
Наказанье Господне.
На душе-то и боязно, и радостно.
З а д у й -- З а п л ю й. Хлеб-от почем ноне стал, и все,
чего ни коснись...
(По улице несутся Пашка Рябой, Курук и Андрюшка Горбыль.)
П а ш к а. Хлещиха в погребе задохнулась.
Г о л о с а: Угораздило...
Чорт с ней...
У меня на ней капусты полведра...
П р о ш к а. Откроет хозяин магазин -- опять прикащиком
буду.
З а д у й -- З а п л ю й. Самый клей... прикащик гривну
хозяину в ящик, полтинник за голянищу. Это дело не в пример
лучше войны.
П а ш к а (Куруну). Ну пойдешь, говори?..
К у р у н. Я-я...
А н д р ю ш к а. Я-я... лежачей корове на хвост наступил...
К у р у н. Там стреляют, боюсь...
П а ш к а. Эх, баба.
А н д р ю ш к а. Белого пришьем, шпаллер и сармак себе.
П а ш к а. Оденемся. А сапожки достанем со скрипом, мягки --
во: хоть за щеку клади.
К у р у н. А звенеть они будут?
П а ш к а. Оглушат: тень-дзень, тень-дзень. А девки за тобой
табуном.
К у р у н. Ладно. Идемте.
П а ш к а. Уговор дороже денег, чур...
А к с и н ь я. Идут, батюшки!
(Все шарахаются. К перекрестку подходит вооруженный рабочий
отряд. Обыватели возвращаются.)
Г о л о с а: Свои...
Мотри с заводу...
О, Господи, вот дураки...
П а ш к а. Дяденька, возьмите нас.
О т р я д н и к и: Вояки: нечего сказать.
Кто вам будет сопли вытирать -- у нас нянек нет...
Подростите малость.
Да это никак Ваньки Оловяного сын.
А н д р ю ш к а. Я сильный, одной рукой пуд поднимаю.
(Из толпы мать берет Андрюшку за руку и, награждая шлепками,
уводит.)
А д я -- Б а д я. Быть беде -- собаки воют.
З а д у й -- З а п л ю й. Сбесились. Куда идут? Зачем идут?
Сбесились...
Г о л о с а: Далеко ли, товарищи?
Аль жить надоело?
О т р я д н и к и: В лес за ягодками собрались: за грибами
за поганками. Ха-ха-ха...
А к с и н ь я. Дарьюшка, твой-то идет!
Д а р ь я. Где?.. Ах, пес, ошалел, Митрошка...
К р а с и в ы й. Эк грохнулась, как над покойником.
Д а р ь я. Митроша!..
К р а с и в ы й. Ни на век ухожу... Ну, подерусь
денек-другой -- вернусь.
Д а р ь я. Митроша, убьют тебя... Чует мое сердечушко,
Митроша!
К р а с и в ы й. Э-эх, бабья ваша нация...
Д а р ь я (хватает за ноги). Пожалей ты меня да дите
малое... Не ходи, Митроша!
О т р я д н и к. Не плачь, баба, затевай пироги, к утру
вернемся.
К р а с и в ы й. Пусти, пусти... Эх, назола...
(Прибегает Андрюшка, -- после короткого совещания с Пашкой и
Куруном все трое бросаются в догонку за отрядом. Уже за сценой
отряд затягивает "Дружно, товарищи, в ногу". При первых словах
песни опускается занавес.)
З а н а в е с.
Бой на площади города. Белые отходят. Слышится далекое
"ура". Наступает редкая цепь красных.
И л ю ш к а. По золотопогонникам!.. Пли!
Р а н е н ы й п о д р о с т о к (падая). О-о-о... Красные-е,
вперед!
(Перекатывается недалекое ура.)
И л ю ш к а. Вперед, товарищи! Ура-а!
(Цепь бросается в штыки.)
Б о й ц ы: Ура-а-а!..
Даешь город!..
Рви кадетню!..
Ура-а-а!..
(Вслед за отступающими белыми, как вихрь проносится наша
конница. Надвигаются сумерки.)
Н а б л ю д а т е л ь (с крыши). О-го-го-го-оо... Пошло-о,
по-шло-о-о-о...
(Ведут пленных.)
Б о й ц ы: Гляди, пленных ведут...
Хреновские вы вояки...
Не терпите...
Раскуделили...
В расход их пустить и шабаш...
Не стоит рук марать...
Вишь, они и так ровно помоями облиты...
(За конницей громыхают запряжки легковой артиллерии.
Выстрелы замирают в отдалении. Быстрым маршированным шагом
движутся колонны пехоты. Оркестр исполняет Интернационал.
Дружно гремит боевой гимн.
Улицу быстро заполняет толпа городской бедноты,
ремесленников и мелких служащих. Подхватывают гимн.)
Р а б о ч и й и з т о л п ы. Да здравствует
Рабоче-Крестьянская Красная армия!
(Перекатывается могучее ура. Из толпы кидаются, обнимаются и
целуют красноармейцев.
Ночь. Выделяясь на зареве пожарища войска все идут, идут...)
З а н а в е с.
Last-modified: Wed, 08 Apr 1998 13:16:46 GMT