Алена Василевич. "Я - внук капитана..."
---------------------------------------------------------------------
Книга: Елена Семеновна Василевич. "Я - внук капитана". Рассказы
Перевод с белорусского Б.Бурьяна И В.Машкова
Издательство "Мастацкая лiтаратура", Минск, 1978
OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 30 декабря 2002 года
---------------------------------------------------------------------
Для детей младшего школьного возраста.
Худой и загорелый, в пестрой тюбетейке и коротеньких штанишках, Ленька
важно шагает по набережной. Одной рукой он держится за бабушкину руку.
Бабушка у него маленькая, круглая, в соломенной шляпе. По другую сторону
выступает Ленькин дед. Высокий, сухой, в франтоватой черной форме морского
офицера, с кортиком на боку, с золотым якорем на белой фуражке, с тремя
крупными звездами на золотых погонах. Капитан первого ранга... Лопнуть можно
от зависти!
А Ленька даже не взглянет на наш теплоход, на нашу палубу, на нас с
Аликом...
- Ну что, - говорю я Алику, - видал, какой у Лени дед? А ты не верил.
- Подумаешь, а мой папа...
Я знаю, что скажет сейчас Алик. Он обязательно начнет хвастаться, что
его папа капитан теплохода. И что он, Алик, со своим отцом, может быть,
целых сто раз ходил (Алик не ошибется: он не скажет, как не осведомленный в
морских делах сухопутный человек, "плавал" или, того хуже, "ездил"... Алик
всегда скажет правильно: "ходил"!) и по Волге со всеми ее теперешними
морями, и по Волго-Дону и заходил, верно, в сто городов, не меньше...
- Папа, видишь ли, - это неудивительно! А вот дед!
Взрослый человек, я отлично понимаю, что это нехорошо, что это совсем
непедагогично - не дать маленькому собеседнику высказаться и, прямо скажем,
оборвать его на полуслове.
- Подумаешь! - не сдается Алик.
- Отец - что, а вот дед, да еще не простой, а такой, как у Лени, - вот
это моряк! Капитан так уж капитан!
Я сама не рада, что затеяла этот спор, и говорю наугад, сама не зная,
водил ли когда-нибудь Ленин дед корабли в плаванье, как водит их отец Алика.
Но раз начала, надо продолжать...
Алику это не нравится, и он старается как можно скорее отвязаться от
меня.
- Подумаешь! - пренебрежительно бросает он снова, и смуглые коленки его
мелькают над трапом. Взбежав на верхнюю палубу, Алик не свешивает через
поручни вниз круглую стриженую голову, не машет мне рукой, не приглашает в
гости...
Я понимаю: обиделся.
Ах, Алик, Алик...
Ах, Леня, Леня...
И вдруг легко и весело становится у меня на сердце. Как хорошо, что у
Лени есть такой дед!
Показались они на палубе уже где-то под Угличем, когда все пассажиры
высыпали из кают, чтобы полюбоваться колокольней, возвышавшейся прямо над
волнами Калязинского водохранилища. Давно ли колокольня эта стояла на
площади города Калязина, а теперь вот служит маяком для волжских лоцманов и
капитанов.
Первым вынырнул откуда-то на палубу круглоголовый румяный крепыш Алик.
Я не могла сдержать улыбки, следя за его любопытным веснушчатым носом.
- Ты чей?
- Я - сын капитана! - с гордостью ответил он.
- Ну и ну!
Вскоре вслед за Аликом вышмыгнул и худенький вихрастый Леня. Первое
время он держался возле своей матери - по-девичьи тонкой невысокой женщины с
тяжелым узлом черных как смоль волос. Сначала мать и сын стояли на носу
теплохода, прикрываясь от резкого встречного ветра одним плащом. Затем
перебрались на корму, поднялись на верхнюю палубу. По восторженным лицам
женщины и сына было видно, что путешествуют они впервые, потому все так
восхищало их и радовало.
Следующий день выдался дождливым. Палуба сделалась скользкой, похожей
на каток. Мальчишки это сразу же оценили и пустились вдвоем "кататься на
коньках"...
Алик и впрямь был сыном капитана нашего теплохода и капитанши, молодой
располневшей женщины, которая лишь изредка выходила из капитанской каюты.
А Леня... Знакомые дома заверили его маму, что устроить мальчика на
теплоход - пара пустяков. И она решилась, взяла с собой сына, хотя в путевке
было черным по белому написано: "Детям до шестнадцати лет путешествие на
теплоходе запрещено". И натерпелась, конечно, разных неприятностей. При
посадке ей предложили оставить сына у кого-нибудь из знакомых в Москве или
отвезти самолетом домой, а потом догонять теплоход в рейсе. Ни первого, ни
второго Ленина мать сделать не могла. Она могла только пообещать, что тут же
отправит телеграмму в Саратов и там сдаст сына своим старикам родителям. На
том и порешили.
Мальчишки вскоре подружились и были неразлучными.
Как сын капитана Алик чувствовал себя на привилегированном положении.
Он был на теплоходе, особенно среди команды, своим человеком, и поэтому
водил Леню - новичка в столь дальнем путешествии - по всем закоулкам и
укромным местам. Спускался с ним в трюм, с разрешения старшего механика,
побывал в машинном отделении. От шума и грохота удивительных машин Леня
тотчас оглох и, что тут к чему, не мог понять.
Заглядывали ребята и в капитанскую рубку. Там, подражая отцу, Алик
командовал сам себе: "Право руля!", "Лево руля!", "Полный вперед!"
- Вот что, братец, - обычно говорил ему отец, высокий мужчина в синей
форме капитана-речника, - давай-ка ты и в самом деле полный вперед отсюда...
Леня сперва побаивался капитана и его помощников, но вскоре освоился и
понял, что папа у Алика человек добрый, и поэтому тоже каждый раз норовил
подержаться за штурвал и хоть на минутку почувствовать, как огромный
теплоход послушно выполняет его волю.
- А зачем это стрелки и стрелки всюду? - спрашивал он.
- Это, дорогой друг, все умные приборы. Без них не обойтись. Вот
взгляни сюда: здесь показана скорость нашего движения. Здесь - работа
машинного отделения. Ты бывал в машинном? - улыбаясь, будто он и
действительно не знал, были ребята в машинном или нет, спросил у Лени папа
Алика.
- Был...
- Ну и как?..
- Там очень жарко.
- Заметил ты, брат, правильно. Что жарко, то жарко. Ну, а в машинах ты
разобрался?
- Они очень громко стучат.
- И это, братец, правда: стучат машины громко. Ну, ладно, вот сменюсь с
вахты, и пойдем вместе посмотрим все.
Капитан теплохода не бросал слов на ветер. После вахты он сам повел
ребят в машинное отделение, сам объяснял им что к чему. А когда поднялись
наверх, он спросил Леню:
- Из рейса вернешься домой, к отцу, настоящим моряком?
Ленька покраснел, весь как-то сжался и ничего не ответил.
- Отец твой удивится, говорю, - весело повторил капитан. - Он кем у
тебя работает, папаня твой?
- А у меня нету...
- Ну-у... - как-то неопределенно протянул капитан и смущенно добавил: -
Извини, брат...
- А почему у тебя нет отца? Он умер, да? - тотчас вступил в разговор
Алик.
- Нет... Не умер... - понурил голову Леня.
- Значит, он бросил тебя? - Алику не терпелось поскорее все узнать.
- Алик! - строго прикрикнул на сына капитан.
- Нет... - с трудом повторил Леня и опрометью бросился в свою каюту.
- Ну и лопух ты, братец... Заедает у тебя вот тут - в машинном
отделении, - постучал указательным пальцем Алика по лбу капитан и, досадливо
вздохнув, поднялся к себе на капитанский мостик.
...Неизвестно, о чем говорили мама и Леня в тот вечер, но после ужина
их не видно было среди пассажиров, вышедших погулять на верхнюю палубу. И на
следующий день ни Леня, ни его мама также не показывались на палубах
теплохода.
Под вечер я встретила мрачного Алика.
- Где же твой дружок?
- Сам не знаю, - пожал он плечами.
- Вот тебе и раз! Друг называется...
- Я не хотел... Я только сказал... А он взял и убежал...
- Так пойди извинись перед ним - и все будет в порядке!
- Я не хотел, так вышло... - повторил Алик.
- Бывает, брат. Бывает... Вот поэтому и надо пойти...
- Я пойду, а? - вдруг посветлев лицом, не то спросил, не то пообещал
мне Алик.
- Иди!
Через полчаса, не больше, гляжу: мир и согласие между мальчишками
восстановлены. Склонив друг к дружке головы, Алик и Леня сидели у
распахнутого настежь окна и горячо что-то обсуждали. Я присела неподалеку от
капитанской каюты...
- А мой дедушка тоже капитан! Я - внук капитана, - услышала я
взволнованный голос Лени.
Алик ответил ему веско и авторитетно, словно ему было известно все на
свете:
- Дедушки не бывают капитанами!
- А вот и бывают, бывают! Мой дедушка капитан... Честное октябренское!
Алик был непреклонен:
- Спроси у моего папы...
- А может, твой папа и не знает... - Леня был человеком тактичным и
мягким, и ему трудно было вот так категорически усомниться в чужом отце.
- Это мой-то папа не знает?! Он все знает! Думаешь, если у тебя нет
отца...
Подслушивать чужие разговоры нехорошо, недостойно - это я знаю, но тут
я не могла встать и уйти. Тут я крикнула:
- Леня! Иди сюда!
Леня не побежал, как вчера. Он как-то весь натопорщился, выдвинув
вперед плечо.
Этим худеньким своим плечом он словно собирался оборониться от всех и
всяких обид.
Прикидываться, что я ничего не слышала, я не могла.
- Дедушки могут... дедушки бывают капитанами! Я знаю!
Леня задержался и поднял на меня глаза, полные надежды.
- А капитаны, которые воевали против фашистов и топили вражеские
корабли... А капитаны дальнего плавания! А полярные исследователи! Они
плавали на судах и сто, и двести лет назад... Так почему же дедушки не могут
быть капитанами? Могут! Уж я-то знаю...
Я говорила сбивчиво, не успев вспомнить имена хоть мало-мальски
известных мне по книгам капитанов, но все равно у меня получилась целая речь
во славу старых моряков, во славу дедушек-капитанов.
Леня слушал меня сперва недоверчиво, потом на лице его появилась
благодарная улыбка. Он поверил мне! Поверил так же, как верила ему я. Мы
поверили друг другу.
- Ага! - с пылающими от восторга глазами вскрикнул Леня и гордо
посмотрел на внезапно притихшего Алика. - Ага, бывают!
- Подумаешь!.. - как-то безнадежно упрямо обронил Алик.
Теплоход пришвартовался к пристани в Саратове. Пожалуй, теперь,
прижившись и став тут своим человеком, Леня мог бы плыть и дальше, до самой
Астрахани. Но ведь сделанного не переделаешь, и телеграмма, отправленная еще
из Москвы, была вручена в Саратове Лениным дедушке и бабушке, и они пришли
на пристань встречать внука.
Худой и загорелый, в пестрой тюбетейке и коротеньких штанишках, не
оглядываясь, Леня важно шагает по саратовской набережной. Одной рукой он
держится за бабушкину руку, по другую сторону выступает его дедушка.
На дедушке - черная форма морского офицера. На боку кортик. На фуражке
- золотой якорь. На золотых погонах три большие золотые звезды - капитан
первого ранга! Можно лопнуть от зависти...
А Леня и не оглянется на наш Теплоход, на верхнюю палубу, на нас с
Аликом...
И мне почему-то становится и грустно, и радостно...
Как все-таки хорошо, что у Лени есть такой дед!
Last-modified: Mon, 30 Dec 2002 20:05:35 GMT