клоп и возвращающийся эльф означают одно - затея не удалась. 6 - ...И он согласился, - закончил Эльтдон, со вздохом облегчения откидываясь на спину. Холодная поверхность валуна услужливо приняла на себя вес эльфа, так что можно было расслабиться и некоторое время ни о чем не думать. Четвероногие спутники переваривали полученные новости. Судя по лицу Аскания, тот ожидал совершенно другого исхода дела, но... старый астролог тоже может кое-чем удивить, господа. День клонился к вечеру, у них еще оставалось достаточно времени для того, чтобы прийти в себя, поужинать и приготовиться. С заходом солнца Химон и Асканий отправятся через проход на ту сторону Псисома, чтобы отыскать горную хладяницу, а он, Эльтдон, вместе с циклопом пойдет в то место, откуда сейчас перебираются подальше одноглазые обитатели псисомских склонов. "Это, наверное, далековато, - рассеянно подумал эльф. - Если у циклопов такое острое обоняние, то, чтобы запах кентавров, проходящих через ущелье, не достиг носов одноглазых, циклопы переселятся как можно дальше. Все-таки большая удача, что до моих "ароматов" им нет никакого дела". Химон распаковал сумку Эльтдона, достал оттуда лекарства, приготовленные учителем, и стал пичкать ими эльфа. Тот сперва лениво отмахивался, но потом все-таки уступил, иначе мальчишка мог выкинуть еще какой-нибудь очередной трюк, а Эльтдону этого очень не хотелось. Да и бравада бравадой, а раны ранами. Когда мальчик в конце концов оставил его в покое, эльф снова прилег у валуна - и внезапно поймал себя на мысли, что - вот чудеса! - чувствует себя счастливым. Ведь надо же - именно сейчас, один-одинешенек, среди незнакомых народов, стремящийся к Создатель ведает насколько далекой цели, именно сейчас Эльтдон ощущал в груди тот рвущийся наружу крик: "Боже, как хорошо!" Это солнце, медленно опускающееся за растрепанную далеким лесом линию горизонта, эта трава, этот камень, ветерок этот легкий - все дарило покой и радость. Что будет завтра? Да полно, что будет сегодня вечером? Неизвестность. И от этого тоже как-то празднично на душе, потому что все-таки он выиграл в бескровном сражении с местными противоречиями и непонятостями двух народов. Ну, почти выиграл, потому что до окончательной победы еще далековато. Но это - мелочи. У неведомой Хриис появился шанс на жизнь - это уже не так мало. "Хорошо, что в нашем мире не исчезло подобное чудо - помощь из ниоткуда, помощь неожиданная и непрошеная, но необходимая и от этого еще более волшебная. Мы помогаем друг другу по разным причинам: кто-то для того, чтобы самоутвердиться, кто-то - чтобы показать себе всю глубину собственного одиночества, кто-то таит надежду, что потом, когда-нибудь, помогут и ему, а кто-то просто не может пройти мимо страдающего. У всех разные побуждения, но результат один и тот же - мы верим в чудо. Но самое удивительное, что именно мы и творим это чудо, потому что каждый из нас не смеет пройти мимо страждущего... Почти каждый. Всегда есть черствые и безразличные, но и их побеждают остальные - своим сопричастием чужой беде. Как страшен был бы мир, если бы все замкнулись на собственных проблемах и страхах, не интересовались ничем, кроме личных выгод и утрат, жили бы только ради себя и горстки своих родичей! Пустые лица, пустые судьбы, пустые города с тенями душ, убитых собственными хозяевами. Да не допустит Создатель, чтобы мы когда-нибудь превратились в такие существа - это будет на самом деле страшно и необратимо!" - Пора, - тихо сказал Асканий, и Эльтдон сначала даже не понял, что тот имеет в виду.- Пора, - повторил кентавр. - За тобой идут. Когда мы встретимся? - Пускай кто-нибудь придет сюда после того, как все закончится. Лучше всего ты, если получится. Циклопы найдут тебя и отведут ко мне. Потом я выполню, что обещал, и мы отправимся в стойбище. - Обещал? - настороженно переспросил кентавр. - Ты не говорил мне ни о каком обещании. Химон напряженно слушал, переводя взгляд с одного на другого и пытаясь понять, что же происходит. - Я пообещал - поклялся, что в обмен на возможность для вас сходить за хладяницей расскажу циклопам, как сделать так, чтобы по эту сторону берега не осталось ни одного кентавра. - Что?! - зарычал Асканий. - Что за чушь?! Ну и каким образом ты намереваешься выполнить свое обещание? - Секрет, - улыбнулся Эльтдон. - Это мой маленький секрет, но поверь, ни один кентавр не пострадает. - Я понял. Ты, стало быть, собрался пожертвовать своей жизнью ради нас? Так знай... - Успокойся, - резко оборвал его эльф. - Вы мне, конечно, дороги, но не настолько. Лучше собирай вещи и отправляйтесь в путь, а потом разберемся. - Сумасшедший, - пробормотал кентавр. - Не стоило и связываться с тобой. Решаешь нашу судьбу, даже... - Заткнись и отправляйся в путь, - раздраженно произнес Эльтдон. - И не говори о том, чего не знаешь. Поторапливайтесь, времени не так уж много! - Идем, - буркнул Асканий, и Химон, попрощавшись с эльфом, поспешил за своим соплеменником. Обогнув валун, они нос к носу столкнулись с циклопом, и носу последнего сие очень не понравилось. К удивлению кентавров, одноглазый великан ничего не предпринял, только прорычал что-то невразумительное и так посмотрел, что они сочли за лучшее убраться подальше от чудовища. - Ну, - промолвил циклоп, присаживаясь на корточки перед лежащим Эльтдоном. - Ты готов? - А что мне готовить? - удивился тот. - Все мое в этом мешке, который я, скорее всего, не смогу даже поднять. Так что решай: бросишь его здесь или поможешь нести? - Помогу, - хмыкнул циклоп, вставая и забрасывая мешок на левое плечо. О правое он позволил опереться эльфу и пророкотал: - Между прочим, меня зовут Муг-Хор. По обычаю, открывший свое имя становится другом. - Меня зовут Эльтдон, - представился астролог. - Но вот объясни мне, пожалуйста, Муг-Хор, с чего ты решил, что я твой друг. А может быть, я тебя обману. Что тогда? - Не обманешь, - уверенно сказал циклоп. - Я по тебе вижу.- Немного помолчав, он добавил: - А если обманешь, найдется много моих соплеменников, которые сделают все, чтобы отомстить за твою ложь. Хватит болтать, идем, скоро совсем стемнеет. Эльтдон весело рассмеялся: - Мне нравится, как ты мыслишь, Муг-Хор. Думаю, мы найдем общий язык. - Было бы неплохо, - серьезно проговорил циклоп. - Было бы очень неплохо. До самого поселения они больше не проронили ни слова. 7 Идти ночью к ущелью было настоящим самоубийством, но время... время кралось за ними по пятам и дергало за хвосты. Асканий раздраженно закусил губу, размышляя о том, насколько далеко им удастся пробраться и как скоро они отыщут эту самую хладяницу. Химон бежал рядом, озабоченно глядя себе под ноги, хотя, ведает Создатель, разглядеть что-нибудь в этакой тьме было невозможно. Асканий с недовольством подумал о том, что все же позволил эльфу рискнуть жизнью. Не следовало отпускать раненого астролога в лапы циклопов. Ведь... И что он там говорил про обещание? Каким образом Эльтдон намеревается очистить от кентавров этот берег? Без ведома и согласия Левса?! Бред! "Заметь, и все ради жизни одной-единственной девочки. Множество жизней ради одной - не слишком ли дорогая цена?" Кентавры вплотную приблизились к горам; те возвышались над ними черными угловатыми громадами, безразлично взирая на жалких пришельцев. Меж двух соседних гор более светлой полоской обозначился проход на ту сторону Псисома. Осторожно, не смея до конца поверить в то, что это происходит на самом деле, кентавры вступили в ущелье. Глухой стук копыт испуганно взлетал к каменным стенам и начинал истерично биться об них, словно пытаясь вырваться наружу. Испуганно вскрикнул диадект, где-то посыпались мелкие камешки и длинная темная тень скользнула вверх по склону, убегая прочь от неожиданных посетителей. Химон вздрогнул, да и Асканий, признаться, был в необычном напряжении, ожидая чего угодно от этого ущелья. Здесь, под мрачными стенами каменного прохода, кентавр поневоле вспомнил о том, что стало началом всех бед его народа. всплеск памяти Той далекой ночью страшное землетрясение разрушительной волной прокатилось по этим землям, оставляя за собой изувеченный берег, обрушившиеся крыши домов и рухнувшие деревья. Старое стойбище кентавров располагалось на западных склонах Псисома, недалеко от леса и рядом с небольшим горным потоком, в котором всегда текла чистая вода. Когда прошел первый шок от случившегося, они начали постепенно восстанавливать то, что оказалось разрушено, и залечивать раны в душах, причиненные смертью близких. Тогда-то и появились циклопы. Видимо, их остров (всем ведь известно, циклопы - существа островные) был уничтожен тем же самым землетрясением, и теперь, озлобленные и напуганные, одноглазые гиганты потребовали от кентавров, чтобы те убрались прочь. Почему? Да потому, что циклопы сильнее. (Теперь Асканий мог добавить к этому еще одно - потерявшие свой дом одноглазые были еще и отчаяннее, чем его народ. Циклопам нечего было терять, кроме собственных жизней; их дети погибли в катаклизме, остались только взрослые женщины и мужчины. Поскольку несколько женщин должны были вот-вот родить, а запах кентавров плохо влиял на них и их еще не рожденных детей, мужчины готовы были на все, дабы устранить угрозу. Наверное, народ Левса почувствовал это отчаянье, делающее циклопов способными на что угодно, и кентавры решили на связываться с агрессивными пришельцами. Никто ведь не знал, что на новом месте будет так плохо.) Стойбище перенесли ближе к реке, но, как выяснилось чуть позже, землетрясение принесло смятение не только в шатры кентавров и дома циклопов. Появилось много тварей, о которых народ Левса раньше слышал только из уст старых сказителей. Охотникам приходилось сталкиваться с подобными существами не очень часто, но даже и этих встреч хватало, чтобы задуматься: а стоило ли уступать циклопам? Но, как бы там ни было, теперь кентавры оказались в ловушке - ни возвратиться назад, ни уйти куда-либо еще. Западня. И в этой западне не было даже необходимых лекарственных трав, без которых и такой искусный лекарь, как Фтил, мало чем мог помочь захворавшим. Неужели Эльтдон действительно придумал, как выйти из этой ловушки? Вряд ли. Сомнительно... 8 Ущелье заканчивалось. Еще чуть-чуть, и они окажутся на той стороне Псисома, а потом Химон займется тем, ради чего кентавры здесь оказались. Поисками горной хладяницы. Сколько на это потребуется времени? И есть ли у них это время? Фтил не станет беспокоиться по пустякам. Может, все уже бесполезно, может, сейчас дочка Левса уже мертва?.. - Стоп, - утомленно выдохнул Химон останавливаясь. - Теперь до рассвета остается только ждать. С утра займемся поисками. - Хорошо. Подождем до утра. Они отыскали небольшую пещерку сразу за ущельем и забрались в нее. Здесь было влажновато, но достаточно удобно, чтобы переночевать; не спать же на горном склоне, усеянном острыми камнями! Химон улегся подальше от входа и скоро заснул, а к Асканию сон все не шел. Когда же кентавр все-таки погрузился в сон, ему приснились колючие растения на недостижимых высотах и раненые эльфы в когтистых ручищах циклопов. И то и другое было необычайно реально, и охотник проснулся испуганный и вспотевший от этих видений. Он полежал некоторое время, глядя на светлеющий горизонт, а потом снова погрузился в сон, на сей раз не принесший ничего, кроме баюкающей тьмы. 9 Поселение циклопов выглядело заброшенным, и Эльтдон только с минутным запозданием понял, что так и должно быть. Ведь здешние одноглазые обитатели ушли на то время, которое понадобится Химону для поисков хладяницы. Муг-Хор помог астрологу добраться до ближайшего дома и усадил на низенькую скамеечку, сооруженную из нескольких камней и бревен. Эльф поблагодарил своего спутника и невольно содрогнулся, глядя на покинутое поселение. Было видно, что дома построены не так давно: они еще не успели врасти в землю, их крыши еще не покрылись мхом, кое-где виднелись незаконченные постройки. Поспешный уход хозяев привел все это в угрюмый, чуть страшноватый вид. Слепо таращились в ночь неприкрытые ставни, где-то одиноко поскрипывала дверь. Муг-Хор попросил Эльтдона немного подождать, а сам вошел внутрь. Там зажегся свет и что-то оглушительно загремело, кажется, переставляемые с места на место горшки. Из дверного проема выплыл и медленно пополз в небо аппетитный дымок. Хотя перед прощанием с кентаврами Эльтдон поел, ему подумалось, что было бы неплохо отведать того блюда, которое породило сей дымок. Муг-Хор вскоре появился на пороге, держа в руках большой котелок, обернутый тряпицей, чтобы не жгло пальцы. Водрузив котелок на колоду, стоявшую неподалеку от скамеечки, где сидел эльф, он и сам примостился рядом с гостем-заложником и блеснул во тьме белозубой улыбкой: - Откушаешь? - Как не откушать, - чистосердечно удивился Эльтдон и полез в дорожный мешок за ложкой. Циклоп довольно крякнул, развернул тряпицу и снял круглую крышку, выпустив в ночной воздух целый клуб изумительного запаха. - Сут-Гхи готовила, - гордо заметил он. - Моя жена.- Потом засмеялся: - Забыл. Ложку забыл. Муг-Хор сходил в дом за ложкой, сотворив еще одну порцию громыхания. Вернувшись, он виновато пояснил: - Трудно без нее что-нибудь найти. Но не мог ее оставить - скоро, очень скоро у нас будет сын. - А почему ты уверен, что это будет именно сын? - удивился эльф. Циклоп развел руками: - Не знаю. Уверен - и все. Он задумчиво почесал себя под левой лопаткой, потом вздохнул: - Давай-ка лучше есть. Обжигаясь, Эльтдон проглотил немножко той чудесной каши, которая была в котелке. Она прямо таяла во рту, оставляя после себя приятный сладкий привкус. Как выяснилось чуть позже, каша эта, кроме прочего, еще и снимала усталость. Когда показалось черное дно котелка, циклоп довольно крякнул, положил в котелок ложку, подхватил его и унес в дом. Вернулся Муг-Хор с каким-то невообразимым предметом, который бережно прислонил к скамеечке. - Что с твоими ранами? Все так же болят? Эльтдон пожал плечами: - Видит Создатель, я за это на них не в обиде. Как им еще быть, если их проклятый хозяин целый день занимался физическими упражнениями? Но спасибо за заботу. Думаю, через пару суток уймутся. - Уверен, они уймутся гораздо раньше. Муг-Хор взял в руки странный предмет и нежно провел по нему пальцами. В ночном воздухе родился и задрожал тонкий мелодичный звук. - Что это? - удивился эльф. - Арфа. Сегодня я буду играть для тебя. А завтра твои кентавры вернутся в стойбище, и мы займемся чем положено: ты расскажешь про свой план. - Расскажу. И думаю, тебе он понравится. - Уверен, арфа понравится тебе не меньше, - сказал из темноты циклоп. Он замолчал и принялся играть. Легкие пугливые звуки поднялись в звездное небо и сплелись там в удивительном танце, даруя Муг-Хору и Эльтдону свое благословение. Постепенно в музыке растворились покинутые дома циклопов, деревья, трава, кузнечики и звезды, растворилось даже небо, но все это не исчезло, нет, оно только воссоединилось в гармонии, превратившись в нечто совершенно новое, непредставимое. Ни на миг не задумываясь, Эльтдон раскрыл свою душу волшебным звукам, спеша впустить в нее то единое нечто, что было ими рождено. Он сам стал им. Необычайная энергия разлилась в теле, колыхаясь в такт волнам мелодии, истребляя все страхи и сомнения, даря ему причастность к окружающему миру. Тихонько, еще не до конца понимая, почему это делает, Эльтдон начал петь, слова появлялись в нем естественно и легко, словно так и должно было быть. Эльф засмеялся: так и должно было быть! Так и было. 10 Асканий проспал. Это казалось невозможным, но это случилось - он, охотник, проспал. Химон ушел без него, оставив только записку, в которой просил охотника дожидаться его здесь, в пещере. Дерзкий мальчишка! И бумагу ведь где-то отыскал, не иначе как с собой в сумке нес! Кентавр выскочил наружу и осмотрелся - никого. И даже ни следочка вокруг, что, впрочем, не так уж и удивительно - все-таки они в горах. "Псисом - это тебе не степь, старина. Так что, кажется, придется ждать мальчишку и плевать в потолок, больше тебе, прости, делать нечего". Асканий пообещал себе, что уж по возвращении Химону никоим образом не миновать надранных ушей, но это мало успокоило охотника. Ведь наверняка вляпается, неслух, в какое-нибудь приключение (из тех, что поопаснее), а ты его потом выручай. Кентавр ошибался. На сей раз ученик Фтила обошелся без опасных приключений. Химон, по его собственному разумению, вообще обошелся без приключений. Ну, немного побродил, внимательно, до боли в глазах, вглядываясь в окружавшую его мешанину камней, мха и лишайника, ну, отыскал какую-то старую пещеру, рядом с которой росла ложная хладяница, ну, забрался в эту самую пещеру. Так то ж разве приключение? И вообще, сейчас Химону было не до приключений, он слишком беспокоился о худенькой осунувшейся девчонке, ожидавшей его в шатре Левса. Или она уже...? Мальчик отогнал прочь недобрые мысли и решил как следует обследовать найденную пещеру. Где есть ложная хладяница, там может оказаться и настоящая. Химон огляделся. Он стоял не просто в пещере, а скорее в небольшом зале, потолок и стены которого обрушились сразу в нескольких местах, так что все пространство было пронзено толстыми колоннами солнечного света. Пол был усеивала какая-то мелкая крошка наподобие древесной трухи. И сделав несколько шагов, Химон выяснил еще одну интересную особенность пещеры. Твердая поверхность у него под копытами внезапно дрогнула и начала медленно оседать. Мальчик даже не успел испугаться. Просто он рухнул вниз - как оказалось, в еще один зал, находившийся под тем, первым. Удивляясь, как это он умудрился не переломать себе ноги, Химон решил исследовать место, в котором оказался. Выход на сей раз располагался не сзади, а прямо перед мальчиком. Химон удивленно перевел дыхание и огляделся, попутно стряхивая с волос остатки коварной крошки, усыпавшей ненадежный пол в верхнем зале. Теперь оттуда ровнехонько на спину кентавра падала еще новая колонна света. А здесь... Да нет, зал как зал, только почему-то Химону стало тоскливо. Проживший не так уж много ткарнов, он никогда не испытывал этого чувства с такой силой, просто не мог себе представить, что возможно так страдать. Мальчик отшатнулся, растерянно мотая головой, но вокруг не было ничего, что могло бы вызвать подобные ощущения. Разве только этот удивительный рисунок на дальней стене, почти незаметный; свет не достигал того края зала, и изображение выступало из тени настороженно и несмело, как первый цветок после заморозков. Химон шагнул туда, внутренне сжавшись в один дрожащий комочек страха. Сейчас, сейчас из темноты выскочит циклоп и... "Уф, кажется, никого здесь нету. Трусишка! Здесь никого и не могло быть! Лучше поторопись, у тебя не так уж много времени". Мальчик подошел к рисунку и всмотрелся в переплетение тонких алых линий. На стене не было изображено ничего конкретного, ничего, что было бы связано с материальным миром, но каким-то образом Химон понял, что рисунок необычайно своевременен здесь, правдив и даже... важен, правда неясно, для кого именно. Может быть, даже для него. Пытаясь вникнуть в хитросплетение линий, уловить то, что хотел передать неизвестный художник, мальчик внезапно почувствовал легкое головокружение, как будто падал с огромной высоты. Нет, не падал - летел! Он летел над какими-то низенькими холмами и не сразу сообразил, что эти холмы - Псисом, только находится Псисом далеко-далеко внизу. Или не так, скорее это сам Химон находится далеко-далеко вверху. Но он не боится, он уверен, что ничего дурного с ним не случится, а то, что происходит сейчас, вполне естественно. Химон прощался с Псисомом. Какая-то необходимость вынуждала его покинуть это место и вслед за народом лететь подальше отсюда. Вот отчего возникала та самая тоска, которую он почувствовал вначале! Мальчик не знал, сколько времени провел вот так, паря над горами и прощаясь с ними. Просто внезапно он очнулся, лежа на холодеющем полу зала. Отвернувшись от манящего рисунка /и чувствуя стыд, будто предал кого-то/, Химон поспешил к выходу. Хладяница росла прямо здесь, среди россыпи бурых камней. Облегченно вздохнув, он собрал почти половину растений с тонкими стебельками и полупрозрачными перистыми листьями, но потом остановился. Темнело, а кроме того, Химон вспомнил уроки Фтила: никогда не забирать все растения, иначе в следующий раз можно не найти ни одного. Закрыв поплотнее сумку, мальчик начал искать путь к пещере, представляя, как рассвирепел за день Асканий. 11 Эльтдон проснулся, когда солнце уже зависло в своей наивысшей точке на небе и намеревалось потихоньку, пока он не видит, скатиться за горизонт. Скатиться не успело, а потому раздраженно пырнуло лучом прямо в глаза Эльтдону, получи, мол, зануда. Эльф поморщился и потянулся ладонью к векам, чтобы прикрыть их от яркого света. Подсознательно он напрягся, ожидая уже привычной боли, - но ее не было. То есть совсем не было никакой боли! Эльтдон удивленно привстал, сверяя свои ощущения с действительностью. Да нет, все как положено, не похоже, чтобы он провалялся здесь несколько дней, за которые раны могли бы зажить. Вот высокий потолок циклопьего дома, широченная кровать, в которой, наверное, поместятся эльфов пять как минимум (только где ж найти в этих диких краях столько эльфов?), и даже арфа вчерашняя, вон она лежит, на полочке, бережно завернутая в пушистую шкуру. Да что там арфа - и котелок давешний из-под каши, от одного воспоминания о которой слюнки начинают течь, - и тот стоит на столе, посреди беспорядка, учиненного вчера Муг-Хором, когда тот в темноте искал готовку жены. Через раскрытые ставни окна виден дворик со скамеечкой и циклопом, на ней сидящим. Тот, словно почувствовав, что гость проснулся, повернул к нему безбородое лицо под растрепанной копной каштановых волос и приветственно кивнул. - Как спалось? Эльтдон недоверчиво кашлянул, потом соскочил с кровати, удивляясь и радуясь новым ощущениям. - Это невозможно, - пробормотал он. - Ты не представляешь, Муг-Хор, я совершенно не чувствую ран. Их будто нет совсем. Циклоп безразлично пожал плечами, хотя чувствовалось, что на самом деле он доволен: - Я же говорил, Эльтдон, что арфа тебе понравится. Разве я был не прав? - Так это ты... - До эльфа начало доходить. Он вспомнил наконец те чудесные ощущения, которые довелось пережить вчера, когда Муг-Хор играл на своем удивительном инструменте. Создатель, сколь много дивного в этом странном мире! - Полагаю, ты не голоден, - молвил циклоп. - Если так, пойдем к валуну. Скоро там будут твои знакомые. Эльтдон рассеянно кивнул и вышел наружу, все еще щурясь от яркого солнца: - С чего ты взял? Муг-Хор поморщился: - Запах. - Ах да, конечно. - Он ощупал свой живот, все еще не до конца принимая случившееся. Потом, не удержавшись, задрал рубаху, но увидел на коже лишь рубцы, выглядевшие так, будто раны зажили давным-давно. Циклоп поднялся: - Пора. - Пора, - согласился эльф. Когда до валуна оставалось еще порядочное расстояние, из-за широкой спины камня появился кентавр и направился к ним. - Асканий! - Эльтдон дружески обнял смущенного кентавра. - Ну как, затея удалась? - Все путем, - подтвердил охотник, косясь на Муг-Хора. Тот продолжал невозмутимо стоять рядом, только раздраженно подрагивал широкими ноздрями. - Химон нашел-таки хладяницу, сейчас он мчится к стойбищу. Я вот остался сказать тебе, что все в порядке, а теперь придется поспешить. Думаю, догоню мальчишку к вечеру. Как ты? - Не поверишь, но Муг-Хор вылечил меня! - Эльф развел руками. - Мог ли ты когда-нибудь себе такое представить? - Нет, - честно признался кентавр. - Но я, стало быть, о другом. Ты говорил про план. И... - Все будет как нужно, - покачал головой Эльтдон. - Не переживай и отправляйся вслед за Химоном. Очень скоро вернусь и я. Асканий собрался было возразить, и эльф нахмурился: - Как я уже говорил, в мои намерения не входит рисковать своей жизнью или ставить под угрозу ваши. Просто пока говорить об этом рано. Ступай. Асканий раздосадованно фыркнул, холодно попрощался и умчался прочь. Муг-Хор громко вздохнул и повернулся к эльфу: - Почему ты так упорно не хочешь с ним говорить об этом? - Всему свое время, - отрезал тот. - Вначале я должен поговорить с тобой. - Начнем? - Начнем. 12 "В этом и заключалась моя самая большая ошибка", - раздосадованно подумал Эльтдон, шагая в одиночку по темнеющей степи. Но сейчас было слишком поздно что-либо менять. Дорожный мешок продолжал изводить астролога своим позвякиваньем, и эльф уже подумывал о том, чтобы выбросить все эти лекарства, которые, по сути, были ему уже не нужны. Останавливало лишь то, что они могли понадобиться кому-нибудь другому, ведь неизвестно, может, Фтил не пожалел, отдал ему какие-то редкостные вещества и разбрасываться ими отнюдь не стоит. Но вот уже второй день эльф брел по степи, и не было этому ни конца ни края. "Нет, следовало сказать Асканию, чтобы тот дождался меня". Степь жила своей размеренной жизнью, не обращая внимания на одинокого странника. Признаться, странник тоже не особенно оглядывался по сторонам; он ковырялся в своей памяти, не из удовольствия (помилуйте, какое уж тут удовольствие?!), а просто потому, что больше заняться было нечем. Все-таки, что бы Эльтдон ни говорил, он оказался на континенте, который оставил в его сердце не самые лучшие воспоминания. Хотя астролог и утверждал, что ушел от своей предопределенности, сам он не очень-то в это верил. Именно потому, что астролог. Ведь та закутанная в тряпки по самый бородавчатый подбородок ведунья, которая открыла ему в Лайнедайноле будущее, - она ведь была не единственной. Были еще звезды. Эльтдон, никогда до и никогда после того случая не заглядывавший в собственную судьбу, тогда не удержался и заглянул - и все совпало в точности, так, словно ведунья была не более чем голосом звезд. От судьбы же, как известно, бежать можно сколько угодно, а вот от звезд - не убежишь. Они всегда над тобой, хладные, безразличные, уверенные в том, что вещуют. Вещуют же они в последние времена чаще всего беду, большое и страшное испытание, настолько пугающее, что Эльтдон давно уже не осмеливался поднимать голову к ночному небу, чтобы не увидеть там приговор Нису. Как бы там ни было, он на Срединном. Правда, в северо-западной его части, то есть как раз в местах, наиболее удаленных от юго-восточного Бурина. Может, все и обойдется. Перед сном он собрал немного хвороста, подогрел оставшуюся в бурдюке воду и доел последние припасы. Мешок сразу полегчал, и звяканье стало заметно громче. Эльтдон постелил под голову куртку и лег спать. "Циклопы, наверное, уже вернулись в поселение. Готов поспорить, что Муг-Хорова жена надерет ему уши за тот беспорядок, который он устроил, пока принимал в доме такого необычного гостя. А Хриис, должно быть, здорова. Интересно, что с Черным и Ренкром? Они, небось, на меня надеются, а я здесь занимаюсь совсем другими делами. Не забыть бы спросить у Фтила про Книгу. Может, все и обойдется". Но, даже засыпая, он знал, что ничего не обойдется. Звезды не лгут, им это ни к чему. 13 С Книгой пришлось пока повременить. Утром Эльтдона разыскал-таки Асканий и, неестественно молчаливый, препроводил в стойбище. Наверное, астролог все же подсознательно ожидал какой-то благодарности, поэтому настороженные взгляды кентавров ударили в сердце посильнее острых стрел. Народ Левса враждебно косился на эльфа, женщины невзначай вставали и отходили подальше, мужчины хмурились и клали руки на оружие. - Что происходит? - растерянно спросил Эльтдон. - Хриис?.. Асканий смущенно покачал головой: - С ней-то как раз все в порядке. Поправилась она, Фтил над нею колдовал-колдовал и вот - вытянул-таки. А тут... Это они из-за твоих с циклопами договоров, они ведь ничего не знают, да и я толком не объяснил, сам же не больше других ведаю. Уж извини, я пробовал успокоить, так разве мне это по силам? Им надобно точно знать, что да как, ты ведь у нас, прости, чужак. То есть для меня ты никакой не чужак, но кто я такой, чтобы они меня слушали? И Фтил, как на беду, сейчас занят, целыми днями с Хриис, не отходит от нее, и Химон там же. Вот такие пироги... - Разберемся, - махнул рукой Эльтдон. Махнул, наверное, даже увереннее, чем сам в это верил. Правильно сказал Асканий, чужак - он чужак и есть. Но план хороший, циклопы согласны, так что дело за малым - уговорить кентавров. "Если они откажутся, будет очень смешно, - мрачно подумал астролог. - Тогда придется вызывать сюда Муг-Хора с его арфой, не иначе". На сей раз Асканий не повел эльфа в алый шатер лекаря - они сразу направились к большому ярко-белому куполу, который, как догадывался Эльтдон, принадлежал Левсу. Точно - за широким клапаном обнаружились сразу и Фтил, и Химон, и кентавр-альбинос со товарищи. И если лекарь с учеником приветливо кивнули Эльтдону да отошли в дальний край, занявшись какими-то своими делами, то остальные не двинулись с места, настороженно глядя на эльфа. Асканий, остановившийся за спиной Эльтдона, недовольно засопел, но смолчал. Оно и понятно: друг другом, а народ народом. Да и по мелочам цепляться тоже не стоит, подождем, когда дойдет дело до чего-нибудь серьезного. "Например, когда меня начнут убивать", - мрачно подумал Эльтдон, в душе понимая, что не прав, и злясь на себя за это понимание. - Кирий, - обратился белый кентавр к одному из стоявших рядом. - Я могу на некоторое время занять твой шатер? Тот недоуменно пожал плечами: - Конечно... Левс проигнорировал невысказанный вопрос и повернулся к Эльтдону: - Пойдем, нам нужно поговорить. - Но Левс, он же... - Это попытался вмешаться кто-то из соратников. - Что "он же"? - раздраженно переспросил альбинос. - "Он же вернулся, хотя вполне мог остаться у циклопов"? "Он же спас твою дочь, хотя меньше других был в этом заинтересован"? "Он же рисковал своим здоровьем, когда отправился к Псисому через день после ранения"? Что именно ты хотел мне сказать? Да, народ этого не понимает, но вы-то должны были догадаться: этот... эльф - не враг нам. - Пойдем, - обратился он к Эльтдону. - И прости их, если сможешь. Эльтдон вышел наружу вслед за Левсом, и они направились к цветастому шатру, видимо, принадлежавшему Кирию. Кентавр-альбинос рывком откинул полог и, придерживая его, пропустил эльфа вперед: - Заходи. Эльтдон остановился у небольшой этажерки - похоже, неизменной принадлежности каждого кентаврийского жилища, - дожидаясь, что скажет Левс. А Левс молча опустился на передние колени и склонил голову. - Мою благодарность невозможно выразить словами, - молвил наконец кентавр-альбинос. - Я отлично знаю, что вряд ли смогу когда-нибудь хотя бы наполовину отплатить тебе за свершенное тобой, но все, что в моих силах... Эльф выставил перед собой ладони: - Погоди. Не о том сейчас нужно думать. Циклопы ждут вашего ответа, сами они уже согласились помочь. Кентавр дернулся, как от пощечины: - Но мы еще не слышали вопроса. - Ты не обижайся, - устало произнес Эльтдон. - Я примерно понимаю, что ты сейчас ощущаешь, но время для благодарностей наступит позже... если вообще наступит. Благодарность ведь штука подлая, сначала ты от чистого сердца говоришь о долге и расплате, а потом твой должник приходит и требует у тебя то, что отдать ты ему никак не можешь. Просто так уж получается, что, давая обещание, мы верим в честность того, кому задолжали. А он точно так же верит в нашу искренность. - Астролог горько улыбнулся. - Это я не о тебе, это я, скорее, о себе, о своем... Что же касается вопроса, сейчас расскажу. Ты только не торопись с выводами, дослушай до конца. Левс мрачно кивнул: видимо, он так и не смог для себя решить, как относиться к словам эльфа. Но выслушал его молча, хотя на лице явственно читалось: Создатель, ну и бред! Да как можно было надеяться, что циклопы согласятся построить новый мост через реку - только для того, чтобы избавиться от нас. Да им в тысячу раз проще напасть и разом истребить кентавров, чем тратить столько сил и времени на эту работу. Мост построить - дело-то ведь не одного дня! И что - они на самом деле согласились?! - Согласились, - подтвердил Эльтдон. - Они считают (и здесь я с ними согласен), что напасть-то, естественно, проще. Вот только потом будет тяжело избавиться от своей собственной совести, от крови на руках, от кошмарных снов по ночам. Ты говоришь "проще", но ведь и твой народ предпочел уступить, не обнажил клинков, не натянул тетиву луков - почему? Наверное, самый простой путь - не самый правильный. - Наверное, - сжал губы Левс. - Наверное, я должен благодарить Создателя за то, что ты пришел к нам так... вовремя. Выходит, они согласны. Когда и как мы сможем с ними встретиться, чтобы обсудить подробности? - Значит, твой народ тоже согласен? - уточнил эльф. - Да. Когда я объясню им, что ты сделал, они станут носить тебя на руках. Эльтдон засмеялся: - Вообще-то уже поздно - рана зажила. Но - спасибо. Левс задумчиво закусил нижнюю губу: - И все-таки - почему? Почему ты делаешь все это? Тот пожал плечами: - Кто знает? Может быть, то, что произошло в эти дни, когда-нибудь спасет меня. /Или погубит.../ Я не знаю, и никто не знает, но это не важно. Я ведь, пойми, делаю это не для вас, а для самого себя, чтобы усыпить собственную совесть да умилостивить судьбу. И никакой тайны. - И никакой тайны, - тихо проговорил Левс. - Что же, я соберу народ. Если хочешь, расскажешь им все сам, нет - я сделаю это без твоего участия. А пока что сходи к Фтилу и Химону, они, наверное, уже исстрадались от любопытства. Уважь их, будь добр. - Уважу, - согласился Эльтдон. - А с народом... ты уж, если можно, сам, я не мастер громогласных речей. - Договорились. - Левс вышел наружу. Эльтдон постоял немного, глядя, как собираются кентавры, а потом направился к белому шатру, в котором, как ему казалось, до сих пор находились лекарь и его ученик. Он не ошибся. Правда, Фтил при виде явившегося Эльтдона подошел к астрологу и сообщил, что им следует отправиться к нему. - Девочке нужен покой, и наши с тобой разговоры не будут способствовать ее выздоровлению. Химон посидит рядом с ней на случай, если что-нибудь понадобится, хотя, думаю, самое страшное уже позади. И именно благодаря тебе. - Лекарь по-доброму прищурил глаза. - А как твоя рана? Не болит? Эльтдон довольно рассмеялся: - Представь себе, ни капельки. Музыка - великая вещь. - Ты слушал арфу циклопов? - ахнул Фтил. - Невероятно! Не могу в это поверить! - Придется. - Эльф задрал рубаху, демонстрируя затянувшиеся рубцы от ран. - Это все, что осталось. - Ты должен мне рассказать. - Лекарь усадил Эльтдона в своем алом шатре, поставил перед ним чашу с соком, а сам присел рядом, слушая необычного сказителя. Когда тот закончил, Фтил недоверчиво покачал головой и поплотнее закутался в плащ. - Как мало мы знаем друг о друге, - взгляд его, казалось, блуждал совсем в других измерениях. - Я и подозревать не мог, что легенда из Книги вдруг окажется правдой - правдой, которая жила под боком все это время! Мне необходимо будет встретиться с циклопами, как только те придут сюда, чтобы строить мост. Муг-Хор, так, кажется, его зовут. Удивительно... - Кстати, о Книге, - напомнил Эльтдон. - Ты так и не сказал, куда подевались пропавшие страницы. - Не сказал. И не скажу, потому что не знаю. Книга попала ко мне совершенно случайно, благодаря счастливому стечению обстоятельств, и уже тогда в ней не хватало страниц. Ее привез мне Асканий. Раз в полткарна по южному пути проходит караван Годтара-Уф-Нодола. Наши торгуют с ним, и однажды я попросил Аскания захватить мне что-нибудь интересное, если попадется. И вот - попалось. Фтил виновато развел руками. - А драконы? - не унимался Эльтдон. - Ты слышал что-нибудь о драконах и об их Повелителе? - Слышал. - По лицу лекаря было видно, что новость не из лучших. - Мы ведь и поселились у Псисома только тогда, когда оттуда улетели драконы. Примерно сто пятьдесят ткарнов назад они покинули свои залы и исчезли в неизвестном направлении. - Но почему? - спросил астролог, уже догадываясь, в чем была причина. Ведь срок примерно совпадал с тем, когда драконы Эхрр-Ноом-Дил-Вубэка подпали под власть чар Темного бога. Фтил только пожал плечами: - Не знаю. И наверное, никто не знает. - А когда караван этого самого Годтара-Уф-Нодола будет снова проходить по южному пути? - Через месяц. Эльтдон кивнул: - Я хочу попасть туда. Каков маршрут каравана? - Они направляются в Бурин. - Отсюда в Бурин?! - удивился эльф. - Это же длинный и сложный путь. - Годтар-Уф-Нодол хорошо подготовлен к подобному переходу, все-таки он совершает его вот уже несколько десятков ткарнов подряд. - Я могу надеяться на гостеприимство кентавров в течении этого месяца? Фтил недоверчиво рассмеялся: - Ты можешь рассчитывать на все, что угодно. Пожалуйста, не забывай, наш народ многим обязан тебе! - Где уж тут забыть, когда об этом напоминают на каждом шагу, - ворчливо пожаловался Эльтдон. У него действительно было отнюдь не радостное настроение. Драконы исчезли, и, скорее всего, это произошло не только на Псисоме. Исчезло и упоминание о драконах в Книге, а путь Книги можно проследить только очутившись в караване Годтора-Уф-Нодола. В караване, который направляется в Бурин. Внезапно Эльтдону захотелось выйти из шатра и посмотреть на звезды, чтобы раз и навсегда разобраться со своим будущим, но - к счастью ли или же на беду - сейчас был полдень и звезд не было видно. Перешагнуть через себя и выйти в дверь, которой нету. Стремиться прочь, к чужому лету, где круто сваренный асфальт тебе вливался в душу, жег - ты принимал огонь, как должное. Но там, где жизнь невозможная тебя презрела, ты прошел. К несчастью, есть еще дома, в которых любят страх на третье, где вожделеют смерть бессмертия, где сходят медленно с ума. Не стоит к ним стучаться в дверь, проигнорируй крик о помощи, ведь ты один в ладонях полночи, беги, беги, разумный зверь! ...А ты опять сорвал замок, и презирая жизнь проклятую, других щадишь, швыряя клятвою в лицо судьбе. И вопль смолк. И ты, конечно, победишь: награды, почести, регалии. Но дни в мешок листками свалены, и что там будет впереди?.. Глава двадцать первая Выучи, вызубри, не забывай И повторяй, как заклинанье: Не потеряй веру в тумане! Да и себя - не потеряй. Владимир Высоцкий 1 Скоро все должно было решиться. По крайней мере, Дрей на это очень надеялся. Крысы, поначалу пугавшиеся тумана, который возникал при регенерации, теперь осмелели достаточно, чтобы... Но думать об одном и том же Дрей устал. Мысли вились вокруг мухами, садились на кожу, суетливо касались л