: "Der Mohr hat seine Schuldigheit getan..."45. Мы рекомендовали вождям S.A.P. вдуматься в опыт Англо-русского комитета, который в течение 1925-1927 гг. буквально свернул шею многообещавшему оппозиционному движению (minority movement46) в британских трэд-юнионах. С каким самодовольством отмахивались от наших доводов вожди S.A.P.: "Массы... Массы... Массы... Исторический процесс..." Мы не удивлялись: если бы центристы понимали взаимоотношение между "массами" и авангардом, между авангардом и руководством, между "историческим процессом" и инициативой меньшинства, они не были бы центристами. События сложились еще более ярко и убедительно, чем мы предсказывали. Прямо и непосредственно из рядов I.A.G. вожди N.A.P. пересели на скамьи правительства и первым делом обеспечили цивильный лист короля47. "Исторический процесс" умеет шутить злые шутки! А между тем остается неоспоримым, что вожди S.A.P. порвали с группировкой Четвертого Интернационала именно для того, чтобы беспрепятственно поддерживать дружбу с вождями N.A.P. и им подобными. Заметьте, что мы, злые "сектанты", не ставили никаких ультиматумов Швабу и К╟. Мы говорили нашим временным центристским полусоюзникам: "Вам мало опыта Англо-русского комитета? Хорошо, проделайте ваш опыт с Транмелем; мы будем терпеливо ждать результатов, сохраняя за собой лишь полную свободу критики". Но именно этого вожди S.A.P. не могли терпеть. Политика центристских комбинаций требует дипломатических кулис; додумать собственные мысли до конца и открыто высказать то, что есть, значит убить центристские иллюзии в самом зародыше. Правда, чтобы "обезоружить" нас, они тоже "критиковали" Транмеля; но ровно настолько, чтобы не обнаружить перед читателями гниль и фальшь своего союза с Транмелем; они гневно рычали, как влюбленные голуби. Гораздо важнее, однако, то, что для норвежских рабочих существовал только факт союза N.A.P. с целым рядом "революционных" иностранных партий, стоящих вне Второго Интернационала: под флагом этого союза "вожди" N.A.P. отлично обделывали свои дела. А так как вождям S.A.P. было слишком неудобно признать перед собственными сторонниками, что они порвали полусоюз с революционерами ради союза с оппортунистами, то они пустили в оборот глупенькую сплетню: "Троцкисты хотят в ближайший четверг провозгласить Четвертый Интернационал"; тогда как S.A.P. в качестве разумной, осторожной, чуждой авантюр особы хочет... Чего она, впрочем, хочет?.. Выйти замуж за "исторический процесс". Адрес этого знатного и богатого жениха хорошо известен старым опытным центристским свахам. Сейчас вожди S.A.P. больше всего озабочены тем, чтобы заставить рабочих забыть всю историю с N.A.P. К чему поднимать старые вопросы? Транмель все равно уходит от нас... к счастью, без шума. У нас много немецких дел... Гитлер... Опасность войны... И пр. и пр. Нет, мы не позволим этим хитрецам спрятать под стол позорный провал их позорной политики в отношении N.A.P. Мы их заставим отдать рабочим отчет. Мы призовем передовых рабочих разобраться до конца в вопросе: кто оказался прав, мы или S.A.P.? Большевики-ленинцы в Германии тем более обязаны провести энергичную кампанию по этому вопросу, что новый скандальный опыт ничему не научил самодовольных стратегов из S.A.P. Наоборот, они сдвинулись еще дальше вправо, в путаницу, в болото. В глубине души они считают, что они оттолкнули Транмеля своей неумеренной левизной (под злокозненным влиянием "троцкистов"). О, теперь они поведут себя иначе. Кильбума они уже не выпустят из объятий, что бы он ни совершал. Что же мешает этим людям учиться на собственных ошибках? Прочно сложившаяся, насквозь консервативная центристская политическая психология. Пагубная роль S.A.P. в стокгольмском бюро молодежи В области юношеского движения группировка сложилась - по крайней мере, до сегодняшнего дня - несколько иначе, чем в I.A.G.; но политика вождей S.A.P. и здесь имеет тот же самый, т. е. беспринципный, комбинаторский характер, особенно вредный в среде революционной молодежи. Стокгольмское бюро в нынешнем его составе создано было при помощи фиктивных величин: великого призрака N.A.P. и маленькой клики де Кадта48, которая "представляла O.S.P. (Голландия). S.A.P. объединилась с тенью N.A.P. и с вполне реальным мелкобуржуазным филистером де Кадтом (против большевиков все союзы хороши!), чтобы захватить руководство стокгольмским бюро в свои руки. Надо сказать правду: молодые ленинцы проявили на конференции недопустимую уступчивость. Они недостаточно прониклись пониманием важнейшей черты центризма: его постоянной готовности подставить ножку революционерам или нанести им удар в спину, чтоб сохранить милость оппортунистов. На последней конференции I.A.G. представитель стокгольмского бюро молодежи обличал т. Снивлита и Шмидта в сектантстве, и чтобы дать им урок "реализма", этот молодой комбинатор голосовал за две резолюции сразу: голландскую, за 4-ый Интернационал, и S.A.P. - против Четвертого Интернационала. Терпеть такое издевательство над принципами, значило бы топтать ногами элементарные требования революционной гигиены! Французский "Бюллетень" Стокгольмского бюро (No 1, апрель 1935 г.) представляет собой новый политический скандал. Передовая статья как бы специально написана для того, чтоб запутать, сбить с толку и обмануть читателей. Перечень примыкающих организаций в статье построен на двусмысленностях и фикциях: чудовищно преувеличено оппортунистическое крыло, сознательно замолчаны, кроме американского "Спартака", все организации молодежи большевиков-ленинцев. Господа центристы всегда стесняются показываться в "приличном" (т. е. оппортунистическом) обществе рядом с революционными союзниками! Задача Стокгольмского бюро определена чисто отрицательно: "Его задача не в том, чтобы приготовить новый раскол". На это Жиромский справедливо отвечает: но сам факт существования Бюро есть раскол, ибо группировка молодежи идет отныне не по двум, а по трем осям. Предлагать новую "ось" можно и должно лишь в том случае, если старые оси не годятся, а новая - надежна, солидна, отвечает своему историческому назначению. Беда, однако, в том, что никакой своей оси у центризма нет и быть не может. "С социалистической молодежью Испании, - говорит передовица с полной неожиданностью, - Стокгольмское бюро требует (!) нового Интернационала". Не спешите, однако, радоваться. Послав воздушный поцелуй испанцам, наш дипломат вспоминает о Дорио, о пюпистах, о Жиромском, о всех пророках "полного единства" и немедленно прибавляет: "Его (Стокгольмское бюро) задача - добиться одного-единственного и истинного Интернационала". Значит, не новый Интернационал, а объединение двух старых. Значит, S.A.P. принципиально высказывается за единство с реформистами и патриотами, совершенно в духе своего учителя Милеса49. А вот Ленин, на которого "Neue Front" так неуместно ссылается, учил, что "единство с оппортунистами есть союз рабочих со `своей' национальной буржуазией и раскол интернационального рабочего класса". Что скажут насчет этого вожди S.A.P.? Разумеется, временная организационная связь с оппортунистами в определенных, конкретных условиях может быть навязана обстоятельствами. Но делать из нее принцип есть измена, есть прежде всего отказ от интернационального единства пролетариата, ибо во время войны оппортунисты снова разрушат ту фикцию, которую они зовут Интернационалом и которую они в мирное время поддерживают для утешения центристских простачков. "Всеобщее", "полное" единство означает худший раскол в самых трудных условиях. Несколькими строками ниже читаем: "Этот Интернационал будет результатом исторического процесса и сможет формироваться лишь действиями масс". Очень хорошо! Но зачем же вы мешаетесь не в свое дело: вы ведь не уполномочены на это ни "историческим процессом", ни "массами"?.. Автор статьи является законченным учеником русских меньшевиков, которые были в старое время виртуозами по части сочетания "революционных" формул с практикой фатализма и прострации. Но насколько же ученики из S.A.P. грубее, слабее и беспомощнее таких классиков левого центризма, как покойный Мартов! Задача задач сейчас - подготовить кадры ленинской молодежи, поднять их на уровень задач нашей эпохи. В этой области нужна особая теоретическая ясность, идейная честность, непримиримость к оппортунизму и дипломатии. Политика S.A.P. в Стокгольмском бюро есть прямое издевательство над основными требованиями революционного воспитания наших преемников! Этого терпеть нельзя. Интернационал No 2 1/2? Те оптимисты, которые надеются на "эволюцию" I.A.G., должны ответить себе на вопрос: как и почему эта эволюция должна идти влево, а не вправо? Исходные позиции участников I.A.G. далеки от марксизма. Кильбум, Дорио, пюписты, Маурин (мелкобуржуазный каталонский националист) являются открытыми противниками ленинизма. В текущей работе эти партии не оказывают друг на друга ни малейшего влияния. Раз в полтора года их делегаты съезжаются, чтоб обнаружить "недостаток времени" для обсуждения принципиальных вопросов. Как же должно, в конце концов, произойти "возрождение рабочего движения" и прежде всего возрождение самих членов I.A.G.? Единственный ответ гласит: "милостью исторического процесса". Но исторический процесс "создает" все: и большевизм, и центризм, и реформизм, и фашизм. "Массовые акции" тоже бывают разные: пилигримство в Лурд50, плебисцит наци, голосование за реформистов, патриотические манифестации, стачки под руководством предателей, наконец, революционные бои, обреченные на поражение вследствие центристского руководства (Австрия, Испания). Вопрос перед нами стоит пока что совсем другой, именно: какое содержание собирается вносить в "исторический процесс" и в будущие "действия масс" маленькая пропагандистская организация, именуемая S.A.P.? Смешно приделывать себе пышный павлиний хвост из будущих (!) массовых действий, чтобы отвлечь внимание от отсутствия ясных мыслей в голове. Прошлое руководящей группы S.A.P. (1923 г.!) совсем не таково, чтобы мы могли верить на слово в ее способность руководить революционными массами. Во всяком случае, на данной, подготовительной стадии вожди S.A.P. должны доказать свое право на руководство правильной теоретической позицией, ясностью и последовательностью революционной линии. Увы, этих качеств у них нет и следа! Не имея собственной оси, они пытаются "комбинировать" чужие оси, идущие в разных, даже противоположных направлениях. N.A.P. есть, по существу, партия Второго Интернационала. I.L.P. нерешительно тяготеет к Третьему. Голландская партия твердо стоит за Четвертый. Дорио и пюписты - за "полное единство". А алхимики из S.A.P. уверяют немецких рабочих, что из столь разнообразных элементов получится как раз то, что надо. Теоретически говоря, вторичное возникновение Интернационала No 2 1/2, конечно, не исключено. Но ввиду наличия печального первого опыта такого рода и особенно ввиду крайнего обострения классовой борьбы, второй опыт окажется гораздо слабее и ничтожнее первого. Этот прогноз находит уже достаточное подтверждение в короткой истории I.A.G., центробежные силы которой оказывались до сих пор сильнее всяких центристских формул. Напомним еще раз свежие факты. N.A.P. - серьезная оппортунистическая партия: буржуазия даже доверяет ей управление своим государством. Вот почему N.A.P. порвала с S.A.P. Большевики-ленинцы - серьезная революционная организация: у них своя традиция и свои принципы. Вот почему S.A.P. порвала с большевиками. Клика де Кадта (O.S.P.), на которую опирался Шваб, при первой серьезной пробе покинула революционные ряды. С руководящей группой Шмидта, действительно стоящей за Четвертый Интернационал, Шваб не находит общего языка. Американскую Рабочую Партию (Muste) Шваб и его друзья считали почти "своей" организацией; между тем Рабочая партия объединилась с нашей секцией. Шваб почти вовлек бельгийца Спаака в I.A.G. Но Спаак неожиданно стал министром своего короля. Так же будет и впредь. Центристские дипломаты I.E.P. не спасут своей партии от дальнейшего распада. Внутренняя дифференциация неизбежна и в шведской партии (Кильбум). Чтобы утвердиться ныне в рабочем движении, нужны более, чем когда-либо, ясные принципы и отчетливое знамя, различимое издалека. Негодные лоцманы в бурную погоду Вожди S.A.P. поддерживают во Франции центристов типа Жиромского и Дорио против большевиков-ленинцев. При этом они нашептывают им о нашем "сектантстве", нетерпимости, склонности раскалывать волос на четыре части и пр. и пр. ("Не думайте, ради бога, что мы похожи на этих фанатиков, о нет..."). Они закрывают глаза только на одно: что большевики-ленинцы - единственная группа, которая дала своевременно правильный анализ обстановки и тенденций ее развития; которая сделала из своего анализа все необходимые практические выводы и которая действительно непримиримо борется против повального легкомыслия "вождей", их безответственности, надежд на чудо. Разница вовсе не в том, что Жиромские и Дорио, отчасти и Пивер, "добрее", "шире", "реалистичнее" большевиков. Нет, разница, вернее, беда, в том, что они не понимают характера обстановки, не смеют по-марксистски раскрыть глаза, не имеют решимости сделать необходимые революционные выводы. Другими словами, Жиромский, Дорио, отчасти и Пивер переживают то самое политическое состояние, какое Брандлер, Вальхер и К╟ переживали в 1923 году. Влияние вождей S.A.P. в этих условиях тем более опасно, что для борьбы против революционной политики они не без ловкости эксплуатируют марксистский словарь и даже пользуются готовыми формулами большевиков-ленинцев. Эту новую, важнейшую стадию борьбы вождей S.A.P. против большевиков-ленинцев надо внимательно и серьезно продумать до конца: ставка на этот раз слишком велика. Во всех тех странах, где фашизм еще только наступает, главная опасность состоит вовсе не в "пассивности" масс, а в том, что реформисты и центристы разных оттенков продолжают тормозить мобилизацию пролетариата. "Объективно", говоря языком "Neue Front", революционный отбор необходим. "Субъективно" он невозможен... поскольку центристы, боясь разрыва с реформистами и с самими собою, не смеют стать на революционный путь и в свое оправдание ссылаются на "массы". При этом центристы ведут борьбу против ленинцев. Мы имеем здесь те же самые группировки, те же соотношения и даже те же аргументы, что и в вопросе о Четвертом Интернационале. Не случайно: это только две стороны одного и того же вопроса. Когда дело идет о строительстве Интернационала, центристы из S.A.P. - именно они, а не мы - мыслят абстрактно, отвлекаясь от исторической действительности: как-нибудь, когда-нибудь дело сделается, рабочее движение "обновится". Им кажется, что у них имеется неограниченный кредит времени. Но когда вопрос стоит о фашизме или войне, обманывать себя и других труднее, ибо перспектива из далекой и расплывчатой становится близкой и отчетливой. Фашизм наступает теперь, и наступает своим собственным темпом, независимым от центристских расчетов. Надо давать отпор революционными средствами теперь же, немедленно. Надо не приспособляться к субъективному состоянию соседей справа, ссылающихся на "массы", а открыто разъяснять массам объективную остроту опасности. Кто действительно выполняет эту работу, тот тем самым готовит Четвертый Интернационал; у того нет и не может быть оснований прятать свое знамя. Это две стороны одного и того же дела. Что касается вождей S.A.P., то они, поскольку имеют влияние, скажем, во Франции, направляют его везде и всюду на поддержку центристов, которые топчутся на месте, и против большевиков, которые высказывают то, что есть, т. е. вскрывают требования объективного положения вещей. Реакционный характер работы вождей S.A.P. в этом случае выступает особенно ясно, ибо дело идет об объективной опасности, которая надвигается железными шагами. Вожди S.A.P. повторяют в новых условиях ту же роковую ошибку, которой поражена была их злосчастная политика в Германии в 1923 г.: у них нет решимости сделать практические революционные выводы, когда этого неотложно требует объективная обстановка. Цель настоящей статьи и состоит прежде всего в том, чтобы рассеять какие бы то ни было иллюзии насчет пригодности вождей S.A.P. для руководства революционным движением масс. Не потому, чтобы они были лично неспособными людьми. Нет, в этой группе есть умные, серьезные и заслуженные деятели, искренне преданные интересам пролетариата. Они могут дать неплохой совет по поводу профессионального движения или избирательной агитации в сравнительно спокойную эпоху. Но по складу своей мысли они остаются на поверхности явлений. Они ищут линию наименьшего сопротивления. Они закрывают глаза на реальные препятствия. Они абсолютно неспособны уловить логику борьбы в период революционного - или контрреволюционного прибоя. Они трагически доказали это в 1923 г.; с тех пор они, как свидетельствует все их поведение в годы эмиграции, ничему не научились. Закоренелые центристы, политики золотой середины, комбинаторы, они в трудных и ответственных условиях безнадежно теряются, утрачивают свои положительные черты и играют отрицательную роль. Наше предупреждение сводится к короткой формуле: при всех своих несомненных достоинствах вожди S.A.P. - никуда не годные лоцманы в бурную погоду. А Европа стоит под знаком бурь. Большевики-ленинцы и Четвертый Интернационал Единственная организация, которая планомерно развивалась за последние годы - наша, большевиков-ленинцев. Оба Интернационала знают только поражения, упадок, развал; в области теории они пали ниже нуля. Рядом с ними стояла несколько лет тому назад очень внушительная организация правой коммунистической оппозиции (Брандлер - Тальгеймер - Вальхер). От этой организации остались сегодня лишь осколки: кадры S.A.P. представляют собой один из этих осколков. Интернациональная организация большевиков-ленинцев возникла только весною 1930 г. на очень еще слабом и неустойчивом фундаменте. Короткая история работы ленинцев была в то же время историей внутренней идейной борьбы. Целый ряд лиц и групп, искавших у нас приюта от жизненных невзгод, успели, к счастью, покинуть наши ряды. Бельгийская секция и сейчас еще проходит через острый кризис. Будут, несомненно, кризисы и впредь. Филистеры и снобы, не знающие, как складывается революционная организация, пожимали иронически плечами по поводу наших "расколов" и "отколов". Между тем в итоге наша организация выросла численно, создала секции в большинстве стран, закалилась идеологически, возмужала политически. В наши ряды за этот период вступила голландская революционно-социалистическая партия (Снивлит). Голландская O.S.P., очистившись от клики де Кадта (неизменный союзник Шваба против нас), объединилась затем с R.S.P. на марксистской платформе. В Америке Рабочая партия (организация Mustе) объединилась с нашей секцией на строго принципиальных основах. Французские большевики-ленинцы, совершившие очень смелый организационный шаг (вступление в социалистическую партию51), стоят сейчас со своими лозунгами в центре пролетарского авангарда Франции. Нельзя не указать также на новую бешеную кампанию против "троцкистов" в СССР, где подпольная работа большевиков неизмеримо труднее, чем даже в Италии или Германии. Десятки, если не сотни тысяч исключений из партии, массовые аресты и высылки свидетельствуют, что сталинская бюрократия живет в постоянном страхе перед неискоренимыми симпатиями к нашему знамени. При первых революционных успехах на Западе мы сразу соберем в СССР богатую жатву. Большевики-ленинцы далеки от самодовольства: об этом достаточно свидетельствуют наши внутренние дискуссии. Мы готовы учиться у всех, у кого можно чему-нибудь поучиться. Наши многочисленные издания во всех частях света свидетельствуют, что наши секции учатся прилежно и с успехом. Жизненность нашей интернациональной организации, ее способность к развитию, ее готовность преодолевать собственные слабости и болезни доказана полностью. Наши голландские друзья (большинство партии) считают еще, видимо, нужным оставаться в I.A.G. Пусть проделают этот опыт! Мы не сомневаемся в том выводе, который они сделают завтра. Но было бы ошибочно откладывать даже на один лишний день работу по дальнейшему строительству Четвертого Интернационала. Если революционные марксисты всех стран, конечно, вместе с нашими голландскими друзьями теперь же создадут интернациональное объединение под своим собственным знаменем, они ускорят неизбежный распад I.A.G., как и двух старых Интернационалов, и станут центром притяжения для всех действительно революционных группировок пролетариата. "Личные влияния" и личные... инсинуации Бывает часто, что личной борьбе пытаются придать принципиальный характер. Но бывает и наоборот: когда неудобно вести принципиальную борьбу, то ее прикрывают личные соображения. У Шваба есть десяток объяснений того, почему он и его друзья могут работать с оппортунистами, но не могут работать с большевиками: у нас, видите ли, слишком сильно "личное влияние"; слишком мал "противовес" и пр. и пр. Сделаем над собой насилие и остановимся на этом доводе. Чрезмерное личное влияние Х или У, если оно действительно существует, можно (длжно) ослабить одним-единственным способом: противопоставляя ложным и недостаточно продуманным взглядам Х или У другие взгляды, более правильные, лучше сформулированные. Этот путь открыт всякому: у нас нет ни цензуры, ни бюрократии, ни ГПУ, ни кассы для коррупции. Вопрос о "личных влияниях" может, таким образом, разрешаться лишь попутно, в результате политического сотрудничества, столкновения мнений, проверки их опытом и пр. Кто ставит вопрос о "личных влияниях" как самостоятельный вопрос, который должен быть разрешен какими-то особыми средствами, в стороне от идейной борьбы и политической проверки, тот не найдет в своем арсенале никаких других средств, кроме... сплетни и интриги. Нетрудно поэтому понять, что стращание "личным влиянием" является результатом центристской неспособности дать бой в плоскости принципов и методов. Чье-либо "личное влияние" ненавистно и враждебно нам, когда оно стоит на службе враждебных нам идей. Всех революционных учителей пролетариата, больших и малых, обвиняли в чрезмерном личном влиянии те, кто не разглядел их взглядов. Все центристы, все путаники, избегающие ясной, открытой, смелой, честной, идейной борьбы, всегда ищут побочного, случайного, личного, психологического оправдания тому отнюдь не случайному факту, что сами они оказываются в союзе с оппортунистами против революционеров. В действительности ни одна организация не обсуждает вопрос так открыто и демократически, на глазах у друзей и врагов, как наша. Мы можем себе это позволить только потому, что не заменяем анализа фактов и идей комбинаторством и дипломатией. Проще сказать: мы не обманываем рабочих. Но как раз наш принцип: высказывать то, что есть, больше всего ненавистен вождям S.A.P., ибо политика центризма немыслима без замалчиваний, уловок и... личных инсинуаций. Выводы В течение длительного периода мы проделали - лояльно и терпеливо, но вполне безрезультатно - опыт сближения с руководством S.A.P. Именно благодаря методическому характеру нашего опыта мы получили возможность измерить всю глубину центристского консерватизма этой группы. В нашей критике мы захватили только часть спорных вопросов. Но и сказанного, надеемся, достаточно, чтобы опровергнуть до основания наивные или лицемерные утверждения, будто между нами и S.A.P. разногласия касаются только частных тактических или "личных" вопросов. Нет, разногласия охватывают основные вопросы теории, стратегии, тактики и организации, причем за последний период, после временных левых колебаний Шваба и его друзей, эти разногласия чрезвычайно возросли и вышли наружу. Руководство S.A.P. представляет классический тип консервативного центризма. 1. Оно не умеет ни понять революционную ситуацию, ни использовать ее (1923 г. в Германии; нынешняя политика в Западной Европе). 2. Оно не усвоило себе азбуку ленинской революционной стратегии на Востоке (события в Китае в 1925-[19]27 гг.). 3. Вместо борьбы за массы оно гоняется за их оппортунистическими вождями, поддерживая последних против революционной части масс (англо-русский комитет, N.A.P.). 4. Оно подменяет революционную диалектику безжизненным автоматизмом и фатализмом (упования на "исторический процесс"). 5. Оно относится с презрением закоренелых эмпириков к теории и принципам, ставя на первое место дипломатию и комбинирование. 6. Понимание роли партии и революционного руководства оно заимствовало не у большевиков, а у "левых" социал-демократов, меньшевиков. 7. Оно выносит академические "левые" резолюции, чтобы развязать себе и другим руки для оппортунистической работы: противоречие между мыслью и словом, между словом и делом - главная язва центризма - разъедает всю политику S.A.P. 8. Несмотря на огромный разлив центристских течений в нынешнюю критическую эпоху, руководство S.A.P. игнорирует самое понятие центризма, прикрывая таким путем от марксистской критики своих союзников и прежде всего себя самого. 9. Оно заискивает перед правыми и ведет нелояльную борьбу против левых, тормозя процесс освобождения пролетарского авангарда от влияний реформизма и сталинизма. 10. В странах, где фашизм надвигается семимильными шагами, руководство S.A.P. своей борьбой против единственно последовательной революционной организации помогает центристам усыплять пролетариат. 11. В жгучем вопросе войны оно окончательно подменило ленинизм пацифизмом ("разоружение", "мирная офензива", "демократический контроль" и пр.). 12. Оно подписало программную резолюцию за Четвертый Интернационал, чтобы вести против него борьбу на деле. 13. В руководимой им I.A.G. оно держит курс на Интернационал 2 1/2. Ясно: работу сплочения революционных сил под знаменем Четвертого Интернационала надо вести помимо S.A.P. и против S.A.P. Л.Троцкий 24 апреля 1935 г. [Заметка о взаимоотношениях правительства СССР и Коминтерна] Во время муниципальной избирательной кампании во Франции в конце апреля у министра иностранных дел Лаваля вышла своеобразная стычка с коммунистической партией в избирательном округе той коммуны, где Лаваль состоит мэром. Коммунисты обвиняли Лаваля в нежелании подписать соглашение с Советским Союзом и тем обеспечить мир. В особой афише Лаваль, с одной стороны, упрекал "les reprsentants qualifies ou non, de la trosieme internationale"52 в том, что они свирепо нападают на него как раз во время переговоров с Советами, в то же время отказывая своим противникам в праве говорить от имени советского правительства. Эта избирательная стычка интересует нас лишь постольку, поскольку она вынесла на минуту на площадь тот деликатный вопрос, который, по всей видимости, занимал и занимает не последнее место в дипломатических переговорах западноевропейских государств с Москвой: вопрос о взаимоотношении советского правительства и Третьего Интернационала. За последние 16 лет, т. е. со дня основания Коминтерна, в Европе и Америке установилась прочная традиция отождествлять его с советским правительством. Это отождествление, разумеется, не случайное, имело две версии: русская белая эмиграция объявила "антинациональное" кремлевское правительство агентурой Интернационала; наоборот, иностранные правительства и особенно пресса объявляли Интернационал просто агентурой национальной советской дипломатии. Как бы логичны ни были те чисто юридические доводы, при помощи которых Кремль опровергал обе эти версии, противники нимало не чувствовали себя убежденными: они знали, что основателем и вдохновителем Интернационала был Ленин, глава советского правительства; что решающую роль в жизни Интернационала, как и советского государства, играла большевистская партия в лице своего Центрального Комитета, который формировал не только Совет Народных Комиссаров, но и Президиум Коминтерна. В сравнении с этими фактами вопрос о денежных субсидиях иностранным секциям со стороны большевистской партии отступает на второй план. Известно, с какой чувствительностью и раздражительностью относилось к этому вопросу правительство Великобритании. Внимательное чтение официального сообщения по поводу результатов визита Идена в Москву53 позволяет и без помощи британской печати догадаться, что вопрос о дальнейшей судьбе Коминтерна, настойчиво выдвигавшийся лордом [в] частной печати, и вызвал достаточно успокоительные разъяснения советского правительства. Избирательная афиша французского министра внутренних дел, отказывающая французским коммунистам в праве говорить от имени советского правительства, ставит как бы новую веху в вопросе, немало волновавшем также и официальное общественное мнение Франции. Изрядная доля иронии, сквозящая в афише мэра Aubervilliers54, не ослабляет того факта, что французский министр иностранных дел выступает в самом процессе переговоров с политическим заявлением, смысл которого можно выразить примерно так: нет никаких оснований опасаться того, что французские коммунисты могут оказать какое-нибудь влияние на будущие взаимоотношения между Парижем и Москвой. Скажем сразу: мы думаем, что французский министр иностранных дел совершенно прав в своем утверждении. Мы имеем при этом в виду не юридическую сторону дела, которая осталась, пожалуй, неизменною; а политическую, которая за последние 10-12 лет изменилась в корне. [Л.Д.Троцкий] [Не ранее мая 1935 г.] По поводу письма М.Пивера Письмо Марсо Пивера по поводу исключения вождей революционной сенской молодежи, несмотря на похвальную цель этого письма, заключает в себе ряд неправильных идей, которые в своем развитии могут привести к серьезным ошибкам. Предупредить молодых товарищей против этих ошибок - прямой долг марксиста. Сам Пивер обвиняет наших друзей в большой "психологической ошибке", которую они совершают, присваивая себе имя "большевиков-ленинцев". Так как "первоначальный большевизм", по Пиверу, отрицает демократическую структуру партии, равенство для всех тенденций и пр., то самим своим именем большевики-ленинцы дают партийной бюрократии орудие против себя. Другими словами: "психологическая ошибка" состоит в недостаточном приспособлении к психологии... партийной бюрократии. Это рассуждение Пивера представляет собою серьезнейшую политическую ошибку, даже ряд ошибок. Неверно, будто "первоначальный большевизм" отвергал демократическую структуру партии. Я выставлю прямо противоположное утверждение: не было и нет более демократической партии, чем партия Ленина. Эта партия строилась снизу. Она зависела только от передовых рабочих. Она не знала скрытой, замаскированной, но тем более гибельной диктатуры буржуазных "друзей" пролетариата, карьеристов-парламентариев, аферистов-мэров, салонных журналистов, - всей этой паразитической братии, которая позволяет низам партии "свободно", "демократически" разговаривать, но сама держится цепко за аппарат и в конечном счете делает всегда то, что хочет. Этого рода партийная бюрократия есть не что иное, как слепок буржуазного демократического государства, которое тоже позволяет народу "свободно" разговаривать, но реальную власть предоставляет горсти капиталистов. Пивер делает величайшую политическую ошибку, идеализируя и приукрашивая лицемерную и вероломную "демократию" SFIO55, которая на деле тормозит и парализует революционное воспитание рабочих, подавляя их голоса дружным хором муниципальных советников, парламентариев и пр., которые насквозь пропитаны эгоистическими мелкобуржуазными интересами и реакционными предрассудками. Задача революционера, даже если ход развития вынуждает его работать в одной организации с оппортунистами, этими политическими эксплуататорами пролетариата, состоит не в том, чтобы принимать покровительственную окраску и усваивать по отношению к агентам буржуазии тон ложного дружелюбия, а в том, чтобы как можно ярче, резче, непримиримее противопоставлять себя перед лицом масс всем оппортунистам, патриотам, насквозь буржуазным "социалистам". Выбирать и решать будут, в последнем счете, не Блюмы и Жиромские, а массы, миллионы эксплуатируемых. По ним надо равняться, для них строить партию. Беда Пивера в том, что он до сих пор не оборвал моральной пуповины, связывающей его с мирком Блюмов и Жиромских. При всякой новой оказии он оглядывается на этих своих "друзей" и тревожно щупает их пульс. Такой же политики - ложной, иллюзорной, не реалистической - он требует и от большевиков-ленинцев. Они должны, видите ли, отказаться от собственного имени. Почему? Разве это имя отпугивает рабочих? Наоборот, если так называемые "коммунисты", несмотря на все совершенные ими измены и преступления, удерживают под своим знаменем значительную часть пролетариата, то только потому, что они все еще представляются массам носителями традиций Октябрьской революции. Рабочие не боятся ни большевизма, ни ленинизма. Они лишь спрашивают себя (и хорошо делают!): подлинные ли это большевики или поддельные? Долг последовательных пролетарских революционеров - не отказываться от имени большевиков, а доказать массам на деле свой большевизм, т. е. революционную последовательность и беззаветную преданность делу угнетенных. Но зачем же, - настаивает Пивер, - наклеивать себе на пупок этикетку вместо того, чтобы "suivre les enseignements qu il comporte"56? Но ведь сам Пивер тоже носит "этикетку" социалиста. В области политики, как и в других областях человеческой деятельности, нельзя обходиться без "этикеток", т. е. возможно точных названий и определений. Имя "социалиста" не только недостаточно, но прямо обманчиво, ибо социалистами называют себя во Франции все, кому не лень. Своим именем большевики-ленинцы говорят всем и каждому, что теорию их составляет марксизм; что это - не извращенный и проституированный "марксизм" реформистов (a la Поль Фор, Ж.Лонге и пр.), а подлинный марксизм, восстановленный Лениным и применяемый им к основным вопросам эпохи империализма; что они опираются на опыт Октябрьской революции, развитый в решениях первых четырех конгрессов Коминтерна; что они солидарны с той теоретической и политической работой, которую проделала "левая оппозиция" Коминтерна (1923-1932), наконец, что они стоят под знаменем борьбы за Четвертый Интернационал. В политике имя есть знамя. Кто откажется сегодня от революционного имени в угоду Леону Блюму и К╟, тот столь же легко откажется завтра от красного знамени в пользу трехцветного57. Совершенно аналогичную политическую ошибку делает Пивер и в вопросе о новом Интернационале, когда он провозглашает право каждого социалиста надеяться на лучший Интернационал - "avec ou sans changement de numraux"58. Эта не очень уместная ирония насчет "номера" (вполне, увы, в духе филистеров из SAP) представляет политическую ошибку того же типа, что и ирония насчет "этикетки". Политически вопрос стоит так: может ли мировой пролетариат вести с успехом борьбу против войны, фашизма, капитализма под руководством реформистов или сталинцев (т. е. советской дипломатии)? Мы отвечаем: не может. Второй и Третий Интернационалы исчерпали себя и стали помехами на пути революционной борьбы. "Реформировать" их нельзя, так как весь состав руководства в корне враждебен задачам и методам пролетарской революции. Кто понял до конца крушение двух старых Интернационалов, тот не может не поднять знамя нового Интернационала. "Avec ou sans changement de numraux"? Эта фраза лишена смысла. Не случайно три старых интернационала оказались "перенумерованы". Каждый "номер" означает определенную эпоху, программу и методы действия. Новый интернационал должен явиться не суммой двух трупов, как мечтает старый социалист Жиромский, обнаруживший в себе неожиданное призвание "защищать СССР", а живым отрицанием этих трупов и в то же время продолжением совершенной ими исторической работы. Другими словами: дело идет о Четвертом Интернационале. "Номер" означает здесь определенную перспективу и программу, т. е. знамя. Пусть филистеры иронизируют по этому поводу. Подражать им не следует. Неприязнь к "этикеткам" и "номерам" в политике так же вредна, как неприязнь к точным терминам в науке. В том и другом случае мы имеем перед собою безошибочный симптом недостаточной ясности в самих мыслях. Ссылки на "массы" служат в таких случаях только прикрытием собственных колебаний. Рабочий, который еще верит Вандервельде или Сталину, конечно, будет врагом Четвертого Интернационала. Рабочий, который понял, что Второй и Третий Интернационалы мертвы для дела революции, немедленно станет под наше знамя. Именно поэтому было бы преступлением прятать это знамя под стол. * Пивер ошибается, когда думает, будто большевизм непримирим с существованием фракций. Принцип большевистской организации есть демократический централизм, обеспечивающий полную свободу критики и группировок, как и железную дисциплину действия. История большевистской партии есть в то же время история внутренней борьбы идей, группировок и фракций. Правда, весною 1920 г.59, в момент страшного кризиса, голода, холода, острого недовольства масс, Х съезд большевистской партии, насчитывавшей к тому времени уже 17 лет существования, запретил фракции. Но мера эта считалась самими инициаторами исключительной, временной, и применялась ЦК в высшей степени осторожно и эластично. Действительное подавление фракций началось лишь с победой бюрократии над пролетарским авангардом и скоро привело к фактической смерти партии. Четвертый Интернационал, разумеется, не потерпит в своих рядах механической "монолитности". Наоборот, он имеет одной из важнейших своих задач возродить на более высоком историческом уровне революционную демократию пролетарского авангарда. Большевики-ленинцы рассматривают себя как одну из фракций строящегося Интернационала. Они вполне готовы работать рука об руку с другими действительно революционными фракциями. Но они категорически отказываются приспосабливать свою политику к психологии оппортунистических клик и отрекаться от собственного знамени. Л.Троцкий 7 августа 1935 г. [Письмо Ф.Броквею] Дорогой тов. Феннер Броквей, Я очень рад тому, что товарищ Айзекс удовлетворил Вас своими сообщениями о Китае. Он действительно хорошо осведомлен о положении в стране и очень добросовестно относится к собиранию материалов, что, увы, встречается не часто. Большое спасибо за присылку "Нью Лидер". Я получал и раньше Вашу газету, но неправильно, через Париж, с большими запозданиями. Во всяком случае, я внимательно следил за "Нью Лидер",