достигли Сингулярности. Описать ее было невозможно. Чего и следовало ожидать, поскольку каждая Сингулярность неповторима, единственна в своем роде, короче говоря, сингулярна. Однако данная Сингулярность все-таки приняла облик, поддающийся описанию. Сперва она стала похожа на шар жестких черных волос, из которого выглядывали два блестящих глаза. -- Ты Сингулярность? -- осведомился Артур не очень уверенно. -- Да, я Сингулярность, -- подтвердил шар. -- А ты человек, если не ошибаюсь. -- Нет, не ошибаешься. Я действительно человек. -- Ну и чем я могу тебе помочь? -- Хотел бы просить разрешения передвинуть твою черную дыру. - Куда? -- Не слишком далеко. Понимаешь ли, мне хотелось бы разместить ее на пути наступающего космического флота. Сингулярность принялась медленно вращаться, размышляя. И с каждым оборотом меняла вид. Иные ее обличья были столь сложны, что Артур терялся в догадках, с чем бы их сравнить. Другие оказывались много более знакомы: поперечный разрез утеса, зеленый "Олдсмобил" модели 1938 года, зазубренное лезвие ножа, очаровательная молодая женщина с оранжевыми волосами, и так далее, и тому подобное. Образам, какие могла принять Сингулярность, не было конца. -- Ну а как тебе понравился мой горизонт событий? -- спросила Сингулярность. -- Замечательный горизонт, -- похвалил Артур. -- Не хочется ли тебе сделаться его частью? -- Не слишком. Уверен, это было бы чудесно, но при других условиях. -- Быть может, я смогу изменить условия, -- сообщила Сингулярность. -- Мне и впрямь хочется присоединить тебя к моей коллекции. -- Эй, оставь малого в покое, -- вмешался Файл помощи. -- Он просто-напросто хочет спасти свою планету. -- Мне-то что за дело? -- проворчала Сингулярность. Однако вопросов больше не задавала. ГЛАВА 59 Не успел Артур поставить черную дыру на нужную позицию, как услышал возглас: -- Парень, что ты делаешь с этой черной дырой? Оглянувшись, Артур увидел возникшее рядом создание -- высокое, худое, полупрозрачное, с длинным носом. -- Разве мы знакомы? -- удивился он. -- Сейчас познакомишься. Я Вселенский цензор. Итак, что ты делал с этой черной дырой? -- Передвинул ее сюда, и все. -- И кто же, черт побери, разрешил тебе это? Проклятье, ты балуешься с силами, выходящими далеко за пределы твоего скудного воображения. Ты вот-вот создашь парадокс десятого порядка и все испоганишь. Как верховный страж Вселенной, я обязан попросту взять и вырезать тебя из данной последовательности. Полагаю, что это самое очевидное решение. -- Я не позволю, -- вмешался Файл помощи. -- С дороги, сынок, или я заодно вырежу и тебя. -- Не выйдет. Я скрытый системный файл. Голос цензора налился злобой. -- Послушай, малыш, я могу вырезать скрытые файлы с той же легкостью, как и все остальное. Прочь с дороги! Файл помощи протянул к Артуру длинные колышущиеся руки и укрыл его защитным жестом. -- И прекрати это, -- рассердился цензор. -- Ты склонен к персонификации, склонен рассматривать ситуацию не как вселенский стереотип, а как патетически человеческую. Ничего подобного быть не должно. Ты фальсифицируешь свой собственный банк данных. -- Напротив, я привожу его в порядок, -- возразил Файл. -- Заявляю в последний раз, убирайся прочь с дороги! -- Исторически это необоснованно. -- История меня не интересует, -- объявил цензор. -- Может, и так -- не знаю и знать не хочу. Зато я знаю установленные правила. А правила такие действия запрещают. -- Но если Земля будет уничтожена, правила исчезнут без следа, а вместе с ними и ты сам. -- Ну уж нет, правила вечны. Даже после того, как человечество исчезнет, даже когда Вселенная сгинет из воспоминаний, -- правила, вечные правила сохранятся. Сожалею, однако Артура необходимо вырезать. Цензор чуть не осуществил свое намерение, ухватив Артура гибкими пальцами, излучающими нереальность. Артур побледнел, стал прозрачным, начал обращаться в ничто. И тут Файл помощи, с нечленораздельным криком, бросился вперед и разъединил противников. -- Не позволю подрывать мою роль подобным образом! Я обещал этому человеку, что позабочусь о нем. Оставь его в покое! -- Тогда побереги свою задницу! -- прорычал цензор. Завязалась драка. Файл помощи, как и следовало ожидать, был повержен и прошептал слабеющим голоском: -- Он одолел меня... но ты теперь в безопасности. Если б он вычеркнул нас обоих, то возник бы парадокс, который он не сумел бы объяснить. До поры можешь его не бояться. Я постарался оставить след, так что управители механизма Вселенной узнают, что случилось. Скажи им... я пытался помочь... Файл помощи свалился и растаял. Артур добился своего: черная дыра заняла нужную позицию, и оставалось лишь наблюдать со стороны, как инопланетный флот вонзился в нее. Листячок со своими пособниками видели то же самое под другим углом. Катаклизм уничтожил их всех, хоть это произошло скорее зрительно, чем реально. Наконец-то победа! Однако триумф Артура продолжался недолго: в разгар ликования его утащили к себе верховные боги, до того наблюдавшие со стороны и кусавшие ногти друг у друга, гадая, чем же кончится столкновение. Артуру предстояла расплата за все содеянное. Настала пора раскрыть карты. Часть VIII ГЛАВА 60 Место, куда приволокли Артура, выглядело как самый настоящий судебный зал на планете Земля -- ряды скамей перед возвышением, в центре возвышения кафедра, а позади группа существ, в которых он без промедления признал верховных богов. Они были лучезарны и ужасны, они сверлили Артура суровыми взглядами, и он проследовал за ограждение, где, вне сомнения, была скамья подсудимых. Вперед выступило некое создание, скорее всего робот, человекообразный, но металлический, с полированной кожей, от блеска которой засвербило в глазах. -- Вы Артур Фенн? -- осведомился робот. -- Да, это я. -- Артур Фенн, вы обвиняетесь в тягчайшем преступлении, какое только может совершить человек. А именно в высвобождении сил, способных нарушить равновесие Вселенной и обречь на забвение всех, кто ее населяет, -- богов, людей, всевозможных тварей, да-да, все живое и неживое, даже звезды, даже кварки, самую материю, самый фундамент, на котором строится осязаемый мир: Подсудимый, что вы можете сказать в свое оправдание? Артур открыл было рот, намереваясь ответить, но тут поднялся один из присутствующих в зале со словами: -- Благородные судьи, разрешите мне выступить от имени этого человека? Боги уставились на непрошеного оратора, и один из них спросил: -- А ты, собственно, кто такой? -- Я тот, кто говорит от имени человечества в случаях, когда оно не может высказаться самостоятельно. -- О, стало быть, ты адвокат, -- догадался бог справа. -- Имею честь быть таковым. -- Ну так что ты хочешь сказать по данному поводу? -- Достопочтенный высокий суд! Я, выступающий перед вами, не являюсь живым существом в прямом смысле слова. Я персонификация принципов правосудия. Заявляю об этом прямо, чтобы не допустить кривотолков. И разрешите сказать, что этот Артур -- типичный человек и, как все люди, не ведает, к чему могут привести его мелкие начинания. Судьи, нельзя считать ошибкой, что Артур использовал все доступные ему средства, дабы одолеть печальную участь, угрожавшую ему на маленькой уединенной Земле. Примите во внимание, джентльмены, положение этого человека, который, говоря попросту, ввязался в глупое деловое предприятие и должен был угодить за это в тюрьму. В силу своей мудрости вы можете рассудить, что тюрьма -- не такая уж страшная штука и что Артур не имел права ставить на карту судьбу Вселенной ради своекорыстных интересов. Я мог бы оспорить подобный вывод. Но даже если принять этот вывод, должен указать, что мой подзащитный не имел понятия, к чему приведут его действия, и, следовательно, не несет ответственности, поскольку действовал под чужим руководством. -- Минуточку, -- вмешался прокурор. -- Предумышленное разрушение Вселенной -- обвинение не единственное. Есть кое-что еще. Когда богиня Меллисента даровала ему возможности полубога, чем он ей на это ответил? Отказал ей в единственном, чего она желала. В любви, подлинной земной любви. -- Я хотел, -- промямлил Артур. -- У меня просто не вышло... -- Очень бы хотел, вышло бы, -- съязвил прокурор. -- В данном случае ваша несостоятельность лишь маскировала ваше нежелание отдаться любви, с женщиной ли, с богиней ли. В сущности, судьи, несостоятельность -- самое подходящее определение для мистера Фенна. Когда ему взбрело в голову исправить зло, которое он же и сотворил, что он сделал? Лишь усложнил проблему, призвав продажный Файл помощи, чтоб облегчить себе проникновение в запретное дробное измерение. А когда страж общего блага, Вселенский цензор, попробовал его вычеркнуть, что решил Артур? Решил отказаться и опять призвал Файл помощи, и тот защитил его ценой собственного существования. -- Эй, послушайте, я никогда ни о чем этот самый Файл не просил! -- Отказ уступить со стороны Артура навлек беду на самого цензора, который с тех пор так и не! оправился. И вызвал столь серьезные перемены"! что Вселенский маховик повернулся и вы, высокоученые боги-судьи, вынуждены вмешиваться и вы? носить вердикт. -- Вы все поставили с ног на голову! -- взвыл Артур. -- Я рассказываю, что и как было, а вы лицемерно норовите оправдать свою пассивность, эгоизм и общую бездарность. Один из судей прокашлялся. -- Все совершенно ясно. Доводы защиты представляются мне полной чепухой. В обобщенном всеобъемлющем смысле никто не виновен ни в чем. Но не менее верно, что в столь же обобщенном и всеобъемлющем смысле каждый отвечает за все. Или ты не согласен? -- Что вы, ваша честь! -- воскликнул защитник. -- Я же сам не что иное, как обобщенная мирская фигура, присутствующая здесь с целью сказать что-нибудь в защиту обвиняемого, чтобы в том мире, наличие которого мы смутно ощущаем, никто не принял данное разбирательство за судебную комедию, предпринятую в интересах высшего детерминизма. -- Хорошо сказано! -- провозгласил главный судья. -- Твое ходатайство принято во внимание. -- И к Артуру: -- Подсудимый, встань и повернись к нам лицом!.. В это мгновение на ноги поднялась Меллисента, бледная от волнения. -- Разрешит ли высокий суд мне высказаться? -- Валяй, -- бросил главный судья не слишком приветливо. -- Да будет известно вам, досточтимые, что я богиня любви по имени Меллисента. Возможно, в настоящий момент я не слишком-то похожа на богиню любви, поскольку в последнее время настрадалась от этой самой любви, и тем не менее это правда. Судьи, вы узнали еще не все. Когда этот человек не полюбил меня, я его отвергла и тем самым впала в грех гордыни. В конце концов, я явилась к нему в своем первоначальном виде -- поколения моих почитателей находили мою внешность привлекательной, и я посчитала, что она устроит и его. А когда этого не случилось, когда он осмелился не полюбить меня, я разгневалась. Однако затем получила добрые советы от ряда выдающихся существ, включая изначальную богиню любви Афродиту. Афродита, сидевшая под вуалью в задних рядах зала, встала и поклонилась. А Меллисента продолжала: -- Именно Афродита научила меня латинскому изречению, которого я прежде не знала, -- "De gustibus no disputandum". Для детей и тупиц, если таковые есть в зале, это переводится -- о вкусах не спорят. Наступила почтительная тишина. Все внимали раскрывающимся перед ними сокровенным тайнам. И все чувствовали себя польщенными тем, что кто-то сказал что-то по-латыни. -- Нельзя ставить в вину этому человеку то, что он не полюбил меня. Я не приняла вид, предпочтительный для него. Это моя вина. -- Тут она повернулась к Артуру: -- Артур, что ты думаешь обо мне теперь? И он ответил, вполне правдиво: -- Ты самое восхитительное создание, какое я когда-либо встречал. Он все же усвоил капельку хитрости и не добавил: "Не считая Мими". Зал взорвался аплодисментами. Однако судьи стукнули молотками, а главный из них сказал: -- Артур Фенн, мы находим тебя виновным в преступном высвобождении сил, способных разрушить Вселенную. Мы также констатируем, что, хотя ты виновен, ты, в последнем счете, не отвечаешь за свои действия. Невзирая на это, ты прямым образом вовлечен в грядущее разрушение Вселенной, которое свершится с размахом, превышающим всякое воображение, и будет длиться до тех пор, пока Мегавселенная не воссоздаст данную Вселенную по новому плану, с принципиально новыми существами... Бог-председатель поднял руку. Последовала вспышка света, призванная подчеркнуть значимость момента. Затем бог продолжил речь: -- От фактов никуда не уйдешь. Первопричиной возмущений, грозящих уничтожением Вселенной, явился подсудимый Артур Фенн. Эгоистично, не задумываясь о последствиях, Артур пригласил древних младших богов, от которых не было проку в первый раз и уж тем паче ныне, во второй. Когда эти божки замыслили обратить всю Землю в свою вотчину, он не сделал ничего против и даже зашел так далеко, что принял на себя роль их пророка. -- У меня не было выбора, -- горячо возразил Артур. -- Ты мог сказать "нет". -- Они бы меня убили! -- Ну и что? Он не нашелся что ответить. Когда в зале восстановилась тишина, главный судья огласил решение: -- Подсудимый обязан внести поправки в содеянное и уберечь Вселенную, которую он едва не разрушил. Ради этого он должен позволить нам вовлечь его в изменение, которое не причинит ему вреда, зато Вселенная сможет уцелеть. Звучало вроде бы неплохо. -- Чего вы от меня хотите? -- спросил Артур. -- Пустим часы обратным ходом вплоть до дня, не столь уж и давнего, когда ты вложил деньги в бразильские золотые копи. Вот где начало, то острие, на котором покоилось будущее Вселенной. Твои последующие поступки повлекли за собой печальные последствия. -- Мне жаль, что так получилось. Но что я могу сделать? -- Ты можешь вернуться в тот день! -- прогремел судья. -- Что??? -- Вернуться, я сказал, в то время, когда ты сделал роковой выбор, и изменить решение, давшее толчок всему остальному. Я имею в виду момент, когда ты дал распоряжение своему другу-брокеру, подлецу Сэмми вложить твои деньги в "Объединенные рудники Багиа". -- Это по его же совету! -- Да, но ты последовал этому совету, разве не так? Значит, и отвечать тебе, а не Сэмми. -- Допустим, я признаю свою вину. К чему вы клоните? -- К тому, что ты вернешься к этому моменту, Артур. -- О чем вы? Как я туда попаду? -- С нашей помощью, разумеется. Нельзя же ожидать от тебя, что ты пустишь часы обратным ходом своими силами. Мы поможем тебе вернуться в тот день, чтобы ты скорректировал нынешний трагический курс событий. -- Вы что, действительно это можете? Можете отправить меня в прошлое? Бог-судья улыбнулся и кивнул остальным судьям. -- Если мы соединим наши умственные усилия, то безусловно сможем. Согласен, создается парадокс, но менее болезненный для Вселенной, чем твои затеи с черной дырой. -- А, отправившись в прошлое, я не угожу в тюрьму? -- поинтересовался Артур. -- Думаю, мы устроим кое-что получше. Мы сами одарим тебя деньгами. Еще одно небольшое чудо, но чудом больше, чудом меньше -- какая разница! И ты будешь в порядке, и Вселенная в безопасности. Артур подумал-подумал и произнес: -- Значит, я не встречу ни Декстера, ни Скаббера... -- Какая жалость! Но разве цена так уж высока? -- И не встречу Меллисенту... -- Встретишь какую-нибудь другую женщину. -- Но не Меллисенту! -- Давай не затягивать спора, увертки тебе не помогут. Женщин на Земле пруд пруди, и даже есть несколько доступных богинь. Поскольку тебя это беспокоит, мы что-нибудь придумаем. Дадим тебе партнершу -- так, кажется, у вас выражаются. Но выход единственный, и от него не уйти. Что же ты нам скажешь? -- Какая у меня альтернатива? -- Безмерная боль, которую мы растянем ровно на тот срок, какой еще протянет Вселенная. -- Вы не оставили мне особого выбора, -- посетовал Артур. -- А мы и не собирались, -- ответствовал судья. Артур чуть было не согласился. Однако внезапно что-то в его душе шевельнулось -- что-то, о чем он прежде и не догадывался. Он не знал, как это точно назвать, но оказалось, что он предан тому порядку вещей, который есть. -- Нет, я не стану никуда отправляться. Черт с вами, пропади вы пропадом! Я люблю Меллисенту! И я не сделал ничего плохого. Я не согласен ничего менять! -- А как же судьба Вселенной? -- вопросил судья. И Артур заявил: -- По правде говоря, я просто отказываюсь беспокоиться о Вселенной, способной развалиться на части лишь вследствие моих поступков. ГЛАВА 61 -- Ну что ж, -- произнес судья. Он собирался добавить нечто воистину божественное, внушающее трепет, но потолок судебного зала вдруг раскололся трещиной. -- Не-е-ет! Еще рано! -- вскричал судья. Трещина расширилась, сквозь нее проглянуло матово-черное ничто. Судьи стали разбегаться кто куда, но раскрывшаяся дыра поглотила их, растворила во тьме, и они пропали, словно их и не было никогда. Артур тоже бросился прочь от скамьи подсудимых -- не ради спасения, инстинкт самосохранения куда-то делся, а в изумительном искреннем порыве, не оставившем и следа от пассивности и апатии, которые были столь характерны для него прежде. Новый Артур, слегка и все же существенно отличный от предыдущего, кинулся к Меллисенте и заключил ее в объятия. И даже в секунду, когда разрыв в потолке еще расширился и был готов поглотить его, успел подумать: "Как же прекрасно от нее пахнет!.." Из угла, где Артур не мог приметить ее раньше, выглянула огромная бронзовая голова Фрэнсиса Бэкона. Голова распахнула бронзовые челюсти и проревела: -- Время есть, время было, время прошло!.. Вселенная задрожала и исчезла. И появилась вновь, чуть-чуть изменившись. Прежде всего, в этой новой Вселенной не было судей. Все остальные были. -- Я грежу или это происходит на самом деле? -- обратился Артур к Меллисенте. -- Ты грезишь, и это происходит на самом деле, -- ответила Меллисента, обхватив его за шею. И Артур подумал: "Может, я и не бог, и тем не менее я совершил то, что не по силам ни одному богу. Я спас Вселенную. Или разрушил ее и создал другую, лучшую. По сути это одно и то же". Какое будущее ожидает его в этом новом мире, с этой новой женщиной, в этой новой жизни? Сплошная неопределенность, однако ее можно перетерпеть. Он сделал шаг вперед. И еще шаг. Внезапная тишина обрушилась на него сильнее, чем любой шум. Тишина и темнота. Затем огни засияли снова. Оказалось, что он стоит в одиночестве на огромной сцене, глядя вниз и вдаль, на зрителей, -- а их собрались, вероятно, миллионы. Он осознал, что ему даровано бинокулярное зрение неограниченной мощности, и переводил взгляд, охватывая все более и более дальние, все более и более мельчающие ряды, но и они оставались лишь слабым выражением того, какова же численность аудитории. На сцене Артур был совершенно один, под сверканием небесных огней, освещающих его под всеми углами и интенсивными до предела. Голос, могучий, как весь мир, оповестил: -- Добро пожаловать, Артур! Настала эра новой Вселенной. -- Но что сталось со старой? -- Она растаяла, затерялась среди воспоминаний обо всех когда-либо существовавших вселенных. -- И мне придется за это отвечать? -- Отвечать? Нет! Скорее уж тебя надо поздравить, поскольку именно благодаря тебе стал возможен новый мир... Невидимый хор грянул с повторами: "Артур велик, велик!.." Вселенная объявила: -- А теперь вызываем на поклон главных персонажей, которые сыграли в прежней Вселенной такую важную роль. Выходите, строго по очереди, и поклонитесь почтеннейшей публике... На сцену вышли Ариман с Астурасом, отвесили поклон и сгинули. Появились Сэмми и Мими, приветственно подняли руки и тоже исчезли. Один за другим вышли Скаббер, Декстер, Листячок, Луума, Йаах и еще один бог, Раувольфия, -- этот явился под конец и не успел сыграть заметной роли. И все равно ему было позволено показаться, прежде чем обратиться в ничто. Явилась Меллисента, улыбнулась таинственно и пропала. Выходили и другие персонажи, которых Артур вовсе не помнил. Каждому, каждому была предоставлена его звездная минута, и каждый растворялся в вечности. -- А теперь исчезну и я? -- справился Артур. -- О нет, Артур, -- послышался ответ. -- Ведь это ты вызвал меня к жизни. Ты один из всего старого мира останешься в новом, и наше будущее опирается на тебя. - Что-о?.. Артур не верил своим ушам. -- В новом мире ты образец, -- продолжал голос Вселенной. -- Ты здесь верховный правитель. И, чтобы выразить тебе признательность, мы дарим тебе новехонькую женщину, чтоб она жила с тобой, как только у тебя дойдут до нее руки. Тихая барабанная дробь -- и рядом с Артуром на сцене появилась прекрасная женщина. -- Привет, -- сказала она. -- Я женская персонификация грядущей Вселенной. Я избрана для тебя, Артур, и я та, кто тебе по-настоящему подойдет. -- Ты уверена? -- Сам увидишь, -- ответила она, подмигнув. -- Итак, -- объявила Вселенная, -- настоящим провозглашается, что данная Вселенная принадлежит Артуру, и все в ней сотворено для его удовольствия, а несогласные с этим будут призваны к ответу. Оглушительные аплодисменты. -- Мы приготовили для тебя пир, -- сообщила Вселенная. -- Решили, что такое начало ничуть не хуже любого другого. На сцене возник длинный стол, уставленный деликатесами. -- Мне слегка неудобно, -- сказал Артур, -- но я, пожалуй, не голоден. Я перекусил как раз перед самой этой заварушкой. Я же не знал... -- Этот человек имеет право, -- возвестила Вселенная, -- не ощущать голода, если ему так угодно. И точно так же он вправе стать голодным, когда только пожелает. Что скажешь, Артур, хочется ли тебе проголодаться? -- Да, -- отозвался Артур. -- Пожалуй, это было бы неплохо. Спустя мгновение он ощутил волчий голод и уселся во главе стола. И тут огни погасли, а затем зажглись снова. Раздался голос, чуть-чуть другой: -- Добро пожаловать в новую Вселенную, Артур. Мы, правда, еще не придумали, что тебе предложить. Но уж, конечно, не такую обременительную чепуху, какую напридумала недавняя Вселенная. -- А что с ней случилось? -- поинтересовался Артур. -- Она закончилась. -- Так быстро? -- Графика срока жизни для Вселенных не существует. Артур осознал, что ему не остается ничего, кроме как ждать дальнейших событий. Реакция, как у любого лентяя. И началась новая жизнь, в которой Артуру была отведена ведущая роль. В ней не осталось никого из людей, богов и богинь, с кем он встречался прежде. Не осталось даже женской персонификации Вселенной, которую ему прочили в суженые. Подумать только, новая Вселенная, а спать не с кем! Однако он не чувствовал себя слишком разочарованным, скорее даже предполагал, что произойдет что-нибудь в таком роде. От новых Вселенных можно ожидать любого фокуса, любого трюка.