Вильям Шекспир. Король Генрих IV (пер.К.Романов)
Часть II. Акт IV, сцена IV
Отрывок
----------------------------------------------------------------------------
Перевод К.Р. (Константина Романова)
М., Советская Россия, 1991
OCR Бычков М.Н.
----------------------------------------------------------------------------
От переводчика
"...Король Генрих IV" неоднократно был переводим на русский язык.
Приведем указания на все переводы второй его части, о которых могли собрать
библиографические справки.
В сборнике "Наставник, или Всеобщая система воспитания". Часть I.
С.-Пб. 1789. В отделе примеров для театральной декламации (стр. 268-274)
помещен перевод сцены между королем и принцем Генрихом. Сборник этот в
оригинале писан на английском языке. Русский перевод с немецкого издания
сделан Михаилом Веревкиным.
В сборнике "Учитель, или Всеобщая система воспитания". Часть I. М.,
1789. Перевод той же сцены сделан с немецкого, в прозе, Александром
Андреевичем Петровым и помещен на стр. 101-103.
"Шекспир. Перевод с английского Н. Кетчера". Часть I. M. 1841. Полный
прозаический перевод обеих частей хроники "Король Генрих IV". Этот же
перевод вышел вторым изданием "Драматические сочинения Шекспира". Перевод с
английского Н. Кетчера, выправленный и пополненный по найденному Пэн
Колльером старому экземпляру 1632 года. Часть 1. М. 1862.
"Сочинения Генриха Гейне" в переводе русских писателей, под редакцией
Петра Вейнберга. Т. III. С.-Пб. Здесь на стр. 205-207 помещен монолог
Болинброка (стихи 312-350 нашего отрывка) в стихотворном переводе Ф. Н.
Устрялова. Во втором издании "Сочинений Гейне" (Т. III. С.-Пб. 1875) перевод
того же монолога помещен на стр. 249-251.
"Полное собрание драматических произведений Шекспира" в переводе
русских писателей. Издание Н. А. Некрасова и Н. В. Гербеля. Т. II. С.-Пб.
1866. Обе части хроники переведены стихами и прозой А. Л. Соколовским. Этот
же перевод выходил в 1876 и 1880 годах - Н. В. Гербель. "Полное собрание
сочинений Виллиама Шекспира" в переводе русских писателей. Т. II. С.-Пб.
1888 {* Эти библиографические указания были составлены в 1893 году. С той
поры перевод обеих частей хроники перепечатан в 1896 году в пятом томе
"Полного собрания сочинений Шекспира" в переводе А. А Соколовского.}. Обе
части хроники переведены стихами и прозой П. А. Каншиным.
"Полное собрание сочинений В. Шекспира". Перевел П. А. Каншин. Т. IV.
С.-Пб. 1893. Обе части хроники переведены прозою.
...Далеко не все английские издатели Шекспира ведут счет стихам текста;
из знакомых нам изданий только у Делиуса и Ирвинга число стихов выставлено
на полях. Мы принимаем счет по Делиусу.
Передадим вкратце содержание IV-й сцены IV-го акта II-й части хроники.
Действие происходит в одной из комнат дворца в Вестминстере 20-го мая
1413 года. Появляется король Генрих IV; ему не более 46 лет, но он изнурен
болезнью. За ним входят его сыновья: второй, двадцатипятилетний Томас
Кларенс, и четвертый, Гомфрей Глостер, с одним из приверженцев короля,
графом Варвиком. Король говорит им, что, если ему удастся одержать верх над
восставшими против него вассалами, он направит молодые силы Англии к более
высокой цели, то есть предпримет крестовый поход. Флот вооружен, войска в
сборе; остается только самому оправиться от болезни и дождаться поражения
мятежников. Он спрашивает сыновей о их старшем брате, Генрихе, принце
Валлийском и, узнав от них, что наследник престола веселится в Лондоне в
обществе своих беспутных приятелей, сокрушается над поведением старшего
сына. Варвик, заступаясь за принца Валлийского, говорит, что он не
бесчинствует, подобно своим спутникам, а только изучает их, как изучают
чужой язык: при этом надо узнать каждое слово, даже самое непристойное,
чтобы, узнав, избегать его. Так и принц: он со временем отвернется от
недостойных товарищей.
Тут один вскоре за другим приходят граф Вестморланд и Гаркорд с
известием о победе королевских войск над возмутившимися вассалами. Как ни
обрадован король счастливым известием, болезнь превозмогает радость, и он
лишается чувств. Окружающие полагают, что ему уже не очнуться от этого
обморока. Однако Генрих приходит в себя и просит, чтоб его перенесли в
другую комнату.
В этом-то месте некоторые издатели, как было сказано выше, и начинают
новую сцену. В других же изданиях говорится: они (то есть принцы и лорды)
переносят короля в глубину комнаты и кладут на кровать.
Король просит, чтоб около него не было шума и чтоб ему наигрывали тихую
и нежную музыку. Он велит положить свою корону подле себя на подушку и
засыпает.
В это время, веселый и беспечный, входит принц Генрих; он уже знает о
поражении мятежников и спрашивает, слышал ли о том король? Глостер отвечает
брату, что отцу стало хуже по получении добрых известий. Все оставляют
короля и зовут с собою принца Генриха; но он остается один при отце.
Здесь начинается переведенный нами отрывок [стих 152-й по Делиусу и
21-й по Ирвингу]. Мы кончаем его словами принца Генриха [стих 355-й по
Делиусу и 225-й по Ирвингу]. Затем до конца сцены у Шекспира еще 16 стихов,
нами не переведенных. Вот их содержание: к королю приходит его третий сын,
Джон Ланкастер, сражавшийся против мятежников. Отец говорит ему, что радость
свидания с ним не может продлить угасающей жизни и что смерть близка. Он
зовет Варвика и спрашивает, нет ли какого названия у комнаты, где он впал в
обморок? Варвик отвечает, что она называется Иерусалимскою комнатой. Тогда
король вспоминает, что ему была предсказана смерть в Иерусалиме, что поэтому
он предполагал умереть в Святой земле, и велит нести себя обратно в ту
комнату для того, чтобы предсказание сбылось.
-----
Переводя нижеследующий отрывок, мы не строго придерживались
пятистопного ямба и часто позволяли себе заменять его шестистопным.
У самого Шекспира нередко встречаются шестистопные стихи; он обращается
с размером довольно небрежно. Английские слова большею частью короче
русских, а потому, желая соблюсти число стихов подлинника, мы поневоле
были вынуждены удлинять самые строки. Везде же, где у Шекспира стих короче
пятистопного, мы старались воспроизвести это в переводе, сохраняя такую
своеобразную особенность. Близость к подлиннику нами по возможности
соблюдена; но там, где буквальная точность шла бы в ущерб поэтической
красоте и свойствам нашего языка, мы не считали себя вправе переводить слово
в слово. Вообще мы стремились передать не столько слова, сколько смысл, дух
и настроение подлинника.
С.-Петербург
27 декабря 1893
Принц Генрих
Зачем корона здесь у изголовья,
Тревожная на ложе снов подруга?
О, треволнений блеск! О, золото заботы!
Ты часто двери сна широко растворяешь
Ночному бдению! - Спи с ней теперь,
Хоть и не крепким сном, и сладким, и глубоким
Того, кто, на брови колпак надвинув грубый,
Храпит всю ночь до света. О, величье!
Ты голову сжимаешь венценосца,
Как дорогая бронь, что в жар дневной,
Спасая, жжет. Вот перышко повисло
Близ уст его... Оно не шелохнется:
Когда б дышал он, легкая пушинка
Должна бы двигаться... - Мой государь! Отец мой!
Твой крепок сон. Да, это сон, которым
У многих английских уж отнят королей
Сей обруч золотой. Мой долг тебе -
Печаль глубокая и родственные слезы:
Все существо мое, любовь и нежность сына,
О, дорогой отец, заплатят их сполна;
А мне твой долг - корона властелина,
Что мне, ближайшему по сану и по крови,
Принадлежит. И вот, возложена она.
[Надевая ее.]
Господь ее хранит: вся сила мира
Одной рукой гигантской не сорвет
Сего державного наследья. Мне твое
Досталось; так моим достанется мое.
[Уходит.]
Король Генрих
Варвик! Глостер! Кларенс!
[Варвик и другие возвращаются.]
Кларенс
Звал ли король?
Варвик
Что вашему величеству угодно?
Как чувствуется вам?
Король Генрих
Зачем меня вы, лорды,
Здесь одного оставили?
Кларенс
Принц, брат мой,
Оставшись здесь, хотел побыть с тобой.
Король Генрих
Валлийский принц? Где он? Его хочу я видеть.
Его здесь нет.
Варвик
Дверь эта отперта: сюда он вышел.
Принц Гомфрей
Он не входил в покой, где ждали мы.
Король Генрих
Корона где моя? Кто взял ее с подушки?
Варвик
Мы, уходя, здесь видели ее.
Король Генрих
Принц взял ее, - искать его подите.
Ужель он так нетерпелив, что принял
Мой сон за смерть? -
Поди, заставь его прийти, лорд Варвик.
[Варвик уходит.]
С недугом съединясь, его поступок
Ускорит мой конец. Вот дети каковы!
Мгновенно восстает мятежная природа,
Когда ей злато цель!
Вот для чего отцы в безумном попеченьи
Сон губят думами, заботой - ум,
Трудами - тело,
Вот для чего скопляют груды злата,
С трудом добытого в чужих краях,
Вот для чего детей пекутся обучить
Художествам и ратному искусству!
Подобны пчелам мы: они со всех цветов
Сбирают сладкий сок
И, мед держа во рту и в ножках воск, летят
Обратно в улей свой, и словно пчел, в награду
За труд нас убивают... Горечь эта
Отцам заботливым предсмертное возмездье!
[Варвик возвращается.]
Но где же он, дождаться не хотящий,
Чтоб доконал меня недуг, его сообщник?
Варвик
В соседней комнате застал я принца: тихо
Слезами орошал он нежные ланиты
С таким глубоким скорби выраженьем,
Что и злодейство в вечной жажде крови,
Его узрев, омыло бы свой нож
Слезами кротости. Сюда идет он.
Король Генрих
Но отчего корону он унес?
[Принц Генрих возвращается.]
Вот он идет. Сын, подойди ко мне. -
Ступайте все, оставьте нас одних.
[Кларенс, принц Гомфрей, лорды и проч. уходят.}
Принц Генрих
Не думал я твой вновь услышать голос.
Король Генрих
Твоим рожден желаньем помысл этот:
Мой слишком долог век; тебе я в тягость.
Так алчешь ты занять престол мой опустелый,
Что славою моей тебе облечься надо,
Хоть час твой не приспел? О, юноша безумный!
Величья ищешь ты: оно тебя задавит.
Пожди немного; власть моя - что тучка:
Слаб ветерок, ее несущий; скоро
Поникнуть надо ей. Мой меркнет день.
То, что похитил ты, твоим бы стало
Чрез час какой-нибудь. Мне перед смертью
Ты подтвердил пров_и_денье мое:
Ты не любил меня,- то жизнь твоя являла,
И хочешь, чтобы в том уверенный я умер.
Кинжалов тысячи ты в мыслях затаил
И их точил о каменное сердце,
Чтобы на полчаса убавить жизни мне.
Как! Не даешь ты мне и получаса?
Тогда иди, рой мне могилу сам!
Пусть весело колокола трезвонят
Венчанью твоему, а не моей кончине;
Пусть капли слез, что оросили б гроб мой,
На голову твою святым прольются миром;
Меня же с прахом ты смешай забвенья,
Отдай червям того, кем жизнь дана тебе,
Слуг разгони моих, нарушь мои законы;
Пришла пора над чинностью глумиться:
Увенчан Генрих Пятый! Суетность, восстань!
Долой, величье царское! Прочь, мужи
Совета и ума! И к нашему двору
Отвсюду праздности сбирайтесь обезьяны!
Вы, сорубежники, изблюйте к нам всю мерзость;
Коль блудник есть у вас, шут, пьяница бранчивый,
Ночной кутила, вор, убийца, кто творит
Старейшие грехи на новый лад,-
Возрадуйтесь: уж вас он не встревожит.
Здесь, в Англии, его озолотят вдвойне,
Будь грешен он втройне; здесь, в Англии, найдет он
Занятье, власть, почет, затем, что Генрих Пятый
Сорвет намордник с буйства, и зубами,
Как лютый пес, оно вопьется в неповинных.
О, бедный край, междоусобий жертва!
И власть моя в тебе не сдерживала смуты;
Что ж будешь ты, коль смуты власть придет?
О, станешь вновь ты дикою пустыней,
Обителью волков, как в старину.
Принц Генрих
[Преклоняя колени.]
Прости меня, о, государь! Когда бы
Моих речей не заглушали слезы,
Предупредил бы я и строгий твой, и тяжкий
Упрек и не дослушал бы твоей
Печали излиянья. Вот твоя корона.
Тот, у Кого венец бессмертья, сохрани
Тебе ее надолго. Если мне
Она милей, чем честь твоя и слава,
Не встану боле я: в покорности, как учит
Меня дух верности в сердечной глубине,
Пусть пред тобой простертый ниц пребуду.
Войдя сюда, застал я бездыханным
Твое величество, и - видит Бог -
Застыла в сердце кровь. Когда притворщик я,
О, пусть, как жил, так и умру в распутстве;
Мир недоверчивый пусть не узнает ввек,
Какой во мне свершился перелом.
Я шел к тебе, взглянул, - ты мертв мне показался,
[И вправду мертв мог показаться ты], и вот что
Короне я сказал, как существу живому,
Ее коря: "Тебе присущая забота
"Снедала моего отца, и потому,
"О, злато чистое, ты злое злато.
"Другое есть, дешевле, но ценнее:
"Оно дарует жизнь в целительном напитке;
"Ты ж, злато чистое величия и славы,
"Носившего тебя сгубило". Государь,
Так обличал ее я, возлагая,
Чтоб с ней померяться, как со врагом,
В моих глазах отца мне умертвившим,
Померяться борьбой преемника по праву.
Но если радостью мне отравила кровь
Она иль помыслы превознесла гордыней,
Но если некий дух мятежного тщеславья
К малейшему меня склонял желанью
Приять могущество венца, Господь на веки
Да отстранит ее от головы моей;
Последним подданным да буду я, пред ней
В священном ужасе склоняющим колени!
Король Генрих
О, мой сын!
Бог в мысль тебе вложил ее унесть,
Чтобы отцу ты вдвое стал милее,
Оправданный столь мудрою защитой.
Сюда, мой Генрих! Сядь к моей постеле
И выслушай совет - последний, полагаю, -
Пока еще дышу я. Сын мой, знает небо,
Какими ложными, окольными путями
Корону я добыл. И сам я знаю,
Как на главе моей она держалась шатко.
Ее ты примешь с миром, с доброй славой,
И утвердишь ее ты за собой.
Вся скверна, мне стяжавшая ее,
Со мною в гроб сойдет. Она была на мне,
Что почесть, буйной схваченная дланью,
А многие сообщники мои
Живым служили мне укором, и отсюда
Рождались, что ни день, раздор с кровопролитьем,
Тревожа мнимый мир. Средь вечных опасений
За эти ужасы ответчиком был я.
Вот драмою какой мое правленье было!
Но ныне все изменит смерть моя:
Что силою добыто было мною,
К тебе путем законным перейдет:
Наследственную ты носить корону будешь.
Но, хоть стоишь ты тверже моего,
Все ж мало утвержден, пока свежа обида:
Врагов, которых ты назвать друзьями должен,
Еще недавно я лишил зубов и жал.
Их кознями сперва был вознесен я
И опасаться мог вновь их же властью
Быть свергнутым. Чтоб этого избегнуть,
Я истреблял их. И теперь хотел
Я многих за собой увлечь в Святую Землю:
Покой бездействия вглядеться дал бы им
В правление мое. А потому, мой сын,
Ты шаткие умы старайся занимать
Борьбою внешнею, и память дней минувших
Изгладят подвиги на дальней стороне.
Я б продолжал, но грудь изнемогает,
И говорить не в силах боле я.
Грех воцарения мне да простит Творец
И с миром за тобой да утвердит венец!
Принц Генрих
Мой государь! Его добыл,
Носил, хранил и мне ты завещал,
Дабы я им по праву обладал;
И за него я стану головой,
Хотя б весь мир вступил в борьбу со мной!
С.-Петербург
6 октября - 5 декабря 1892
Last-modified: Wed, 05 Feb 2003 21:47:20 GMT