Уильям Шекспир. Сон в шалую ночь (Пер.О.Сороки)
----------------------------------------------------------------------------
Перевод Осии Сороки.
Шекспир Уильям. Комедии и трагедии. М., "Аграф", 2001.
OCR Бычков М.Н.
----------------------------------------------------------------------------
НЕСКОЛЬКО СЛОВ О ЗАГЛАВИИ
Моего тут безумства желал, кто смежал
Этой розы завои, и блестки, и росы.
Моего тот безумства желал, кто свивал
Эти тяжким узлом набежавшие косы.
Фет.
"A Midsummer Night's Dream" дословно значит "Сон в срединолетнюю ночь";
имеется в виду та ночь на 24 июня, когда, по народным поверьям, вовсю
куролесят и кудесят духи. Но есть здесь и важный оттенок значения,
упускаемый у нас обычно из виду. Английское присловье "It's midsummer moon
with you" (т.е. "Это в тебе шалеет срединолетняя луна") издавна означало
попросту "Ты с ума сошел". В шекспировской "Двенадцатой ночи"! Оливия
восклицает, глядя на дворецкого Мальволио, ошалевшего от любовного письма:
"Да это же самое что ни на есть срединолетнее безумье".
Известный английский шекспировед Джон Довер Уилсон в своей книге
"Светлые комедии Шекспира" (1963 г.) писал: "Драматическое напряжение,
делающее пьесу пьесой, порождено здесь "срединолетним ошаленьем", о котором
говорит нам заглавие, - тем безумием, что поражает людей в Иванову ночь
(...). И совершенно помимо недужной влюбленности, вызванной цветком Амура,
почти все персонажи поражены этим безумием, да словно бы и весь мир ошалел".
"Быть может, это заглавие (Midsummer Night) означает просто "Ночь
чудес", - писал М. Лозинский в примечаниях к своему переводу (Л.,
"Искусство", 1954 г.). А можно бы сказать и определеннее: "Ночь любовных
помешательств".
Сходным образом, русское "воробьиная ночь" означает не только самую
короткую летнюю ночь, но и ночь молний и зарниц, тоски и непокоя; именно во
втором своем значении употреблено оно Чеховым в "Скучной истории".
После всего сказанного объяснимее становится та странность, что
действие пьесы происходит не в середине лета, а в конце апреля, и шалая ночь
колдовских несуразиц - вовсе не июньская ночь солнцестояния, а ночь на
первое мая.
Ключ к пьесе дан в словах Тезея (начало V акта):
Ведь у влюбленных и у сумасшедших
Такая лихорадка в голове...
Умалишенный всюду видит бесов.
Влюбленный точно так же полоумен,
В чернавке видит светлую красу...
Мысль о том, что влюбленность сродни помешательству, - не случайная
гостья у Шекспира. В "Двенадцатой ночи" Оливия, не обинуясь, называет
безумием, даже буйным помешательством (frenzy) свою неразумную страсть. А
Ромео в финале трагедии, пытаясь прогнать Париса, называет себя умалишенным,
опасным безумцем. И, думается, не стоит смягчать это в переводе.
И не стоит, вероятно, утяжелять текст всем тем, чего без сноски понять
невозможно. Театральный зритель должен воспринимать шекспировские строки без
задержки. Его не отошлешь к ученым комментариям. Отчасти поэтому я не
воспользовался старым вариантом заглавия: "Сон в Иванову ночь". А "Сон в
летнюю ночь" - это перевод скорее уж с немецкого ("Ein Sommernachtstraum"),
чем с английского, и совершенно не содержит нужного подтекста.
Я стремился уберечься от сентиментальности, чуждой Шекспиру. У него нет
бальмонтовских фей. И просто поразительно, что эта пьеса, чуть не весь пятый
акт которой предоставляет собой свирепую самопародию на "Ромео и Джульетту",
предназначена была для свадебных торжеств. А впрочем, не зря же Шекспир в
"Буре" прогнал со свадебного празднества Венеру и Амура! Вдохновенный
изобразитель страстей человеческих во всей их силе и необоримости, Шекспир
вместе с тем обладал необычной, жестокой, разительной трезвостью взгляда,
уменьем "дать страсти с плеч отлечь, как рубищу"...
И еще два слова - в обоснованье примененных ритмов. Нет в русской
литературе XX века поэта раскованней, "шекспиристей" по ритмике стиха, чем
Цветаева. Вот строчки из ее стихотворной пьесы "Приключение" (1919 г.):
- Т_а_к никогда любить уже не буду...
- Т_а_к - никогда, т_ы_сячу раз - иначе!
Б_о_г дивный мир свой сотворил в неделю.
Ж_е_нщина - сто миров. Единым духом -
Как женщиной мне стать в единый день?
В б_о_гом забытом замке - на чужбине...
(А ведь так просто было бы дать: В забытом богом замке... Но насколько
выразительнее цветаевский вариант!)
А над кроватью был бы балдахин
Р_о_зовым шелком вышит, - всюду кисти!
Эти хореические вкрапленья в пятистопный ямб, эти извивы, переливы
ритма - чрезвычайно характерны для Шекспира. Как же было переводчику не
воспользоваться освобождающим и гениальным примером Цветаевой?
Тезей, герцог афинский
Эгей, отец Гермии
Лисандр |
} влюбленные в Гермию
Деметрий |
Филострат, распорядитель празднеств при дворе Тезея
Питер Клин, плотник
Ник Мотовило, ткач
Франсис Дуда, починщик раздувальных мехов
Том Рыло, медник
Цикля, столяр
Заморыш, портной
Ипполита, царица амазонок, невеста Тезея
Гермия, дочь Эгея, влюбленная в Лисандра
Елена, влюбленная в Деметрия
Оберон, царь эльфов
Титания, царица эльфов
Робин Добрый-малый, сельский эльф
Горошек |
Паутинка |
} Эльфы
Пылинка |
Горчичное Зерно |
Другие эльфы, подвластные Оберону и Титании
Свита Тезея и Ипполиты
Место действия: Афины и ближний лес.
Сцена 1
Афины, дворец Тезея. Входят Тезей, Ипполита, Филострат и свита.
Тезей
Ну вот и близок нашей свадьбы час,
О Ипполита светлая! Четыре
Осталось только дня до новолунья.
Но как же долго старая луна,
Мои желанья пригнетая, чахнет,
Подобно мачехе-вдове, которой,
Пока не умерла, плати, плати,
Не смей распорядиться всем наследством.
Ипполита
Четыре дня мелькнут и канут в ночь,
Четыре ночи минут в быстрых снах,
И новый месяц туго изогнется
Сребристым луком в небесах над нашей
Торжественною свадьбой.
Тезей
Филострат,
Иди, встряхни ты молодежь Афин
И разбуди в ней рьяный дух веселья,
А похоронную печаль гони -
Сей бледный сотрапезник нам не нужен.
Филострат уходит.
Тебя мечом я добыл, Ипполита.
Я тем пленил тебя, что взял в полон.
Но свадьбу мы на лад иной сыграем -
Среди торжеств и зрелищ и забав.
Входят Эгей, дочь его Гермия, Лисандр и Деметрий.
Эгей
Будь счастлив, славный герцог наш Тезей.
Тезей
Добрый Эгей, спасибо. С чем явился?
Эгей
Явился с горем, с жалобой на дочку,
На Гермию. Деметрии, подойди.
Его избрал я дочке в женихи.
О подойди, Лисандр. О государь мой!
Этот Лисандр околдовал ей душу.
Ты, ты, Лисандр, ей всучивал стишки,
Давал и брал на память безделушки
И при луне у дочки под окном
В любовных песнях лживо разливался.
Ты воровским путем напечатлел
Свой образ в сердце дочки, обморочив
Неопытную юность мишурой:
Колечками, конфетками, цветками,
Плел ей браслеты из своих волос,
Умелые плел сети - и успешно
Оборотил дочернюю послушность
В жестокость и упрямство. Государь,
Если она сейчас перед тобой
Не подчинится моему веленью,
То я прошу закон употребить
Афинский древний. В детище своем
Я властен - дочь по этому закону
Либо пойдет за выбранного мною,
Либо же смерти обречет себя.
Тезей
Что скажешь, Гермия? Ты хорошенько,
Красавица, подумай. Ведь отца
Ты почитать обязана, как бога;
Он сформовал тебя, твои красы
Как бы на воске; он, отец твой, волен
Оставить эту форму или смять.
Деметрий - человек вполне достойный.
Гермия
Таков же и Лисандр.
Тезей
Сам по себе
Таков же; но отец избрал другого -
И на сей раз достойнее другой.
Гермия
Отцу моими бы глазами глянуть...
Тезей
Нет, ты должна отцовскими глядеть.
Гермия
Я умоляю извинить меня.
Не знаю уж, откуда эта смелость
Во мне, и скромно ли себя веду.
Но я прошу, о государь, ответить,
Что ждет меня, когда я откажусь,
Не выйду за Деметрия.
Тезей
Тебя
Ждет смерть - или навеки отреченье
От общества мужского. Так что взвесь,
Красавица, своих желаний мудрость,
Незрелость юности прими в расчет.
Под силу ли тебе монаший чин
И сумрачная тесная обитель?
Ты сможешь ли весь свой безбрачный век
Петь гимны тихие луне бесплодно-хладной?
Трижды благословенна та, кто в силах,
Кровь обуздавши, девою пройти
Свое паломничество человечье.
Но по-земному счастливее роза,
Перегнанная в аромат духов,
Чем высохшая на девичьем стебле
В блаженном одиночестве своем.
Гермия
Скорей согласна высохнуть на стебле,
Но не отдам девичества тому,
Кому душа не хочет подчиниться.
Тезей
Подумай, не спеши - а к новолунью,
Когда мы с Ипполитой заключим
Супружеский союз нерасторжимый,
Ты приготовься либо умереть,
Либо, отцовской воле покорившись,
Деметрию дать руку, - либо дать
Пред алтарем божественной Дианы
Сурового безбрачия обет.
Деметрий
Смягчись, о Гермия! А ты, Лисандр,
Оставь надтреснутые притязанья.
Лисандр
Тебя, Деметрий, полюбил отец.
На нем ты и женись. А я - на дочке.
Эгей
Насмешничай, насмешничай, Лисандр.
Да, полюбил его я. И отдам
Ему я то, чему я здесь хозяин.
А дочери хозяин я своей.
Лисандр
Я, государь, ни родом, ни богатством
Не уступлю Деметрию. Ничем
Не хуже я его, если не лучше.
Моя любовь сильней любви его.
А главное, что Гермия меня
Ведь любит. И в своем я, значит, праве.
Деметрию же я скажу в лицо,
Что он уже влюбил в себя Елену,
Дочь Недара, и от него она
Без памяти и без ума, бедняжка, -
Души не чает в этом человеке,
Испятнанном неверностью своей.
Тезей
Признаться, я уже об этом слышал,
Но, занятый заботами иными,
Забыл с Деметрием потолковать...
Однако ты, Эгей, и ты, Деметрий,
Пожалуйте со мною. Дело есть.
Ты ж, Гермия, должна свои порывы
С отцовской волей сообразовать.
Иначе по афинскому закону,
Которого неможно нам смягчить,
Умрешь иль обречешь себя безбрачью.
Тебе взгрустнулось, вижу, Ипполита.
Пойдем, любовь моя. И вы, Эгей
С Деметрием. Вам порученье будет,
Касательное свадебных торжеств.
И разговор есть строгий с глазу на глаз.
Эгей
Послушно и с охотою идем.
Уходят все, кроме Лисандра и Гермии.
Лисандр
Любимая, о, как ты побледнела!
Зачем так быстро вянут розы щек?
Гермия
Затем, что не было дождя. Но долго ль
Ему пролиться бурным ливнем слез...
Лисандр
Ох, знаю я по книгам и рассказам -
Путь истинной любви всегда тернист.
То роковая разница в рожденье...
Гермия
О горе - знатным полюбить простых
Не подобает!
Лисандр
То в годах разрыв...
Гермия
О мука - старости влюбиться в юность!
Лисандр
То выбор жениха в руках родни...
Гермия
О боже - глаз чужой судьбу решает!
Лисандр
А если даже нет ни в чем разлада,
Тогда война приходит, смерть, болезнь -
И счастие ау! - мгновенным звуком
Заглохло, отоснилось, унеслось.
Так молния нутро кромешной ночи
Вмиг озарит от неба до земли
Сполохом ярым, чтобы в тот же миг
Быть пожранною челюстями мрака.
Все яркое так гибнет, промелькнув.
Гермия
Раз эти горести - удел обычный
Истинно-любящего, раз они
С любовью слиты так же неразрывно,
Как слезы и томленье и мечты,
То будем же терпеть - и перетерпим.
Лисандр
Ты, Гермия, права. Послушай же.
Есть тетка у меня - вдова, богачка
Бездетная. Меня, как сына, любит.
Живет отсюда милях в двадцати.
Не властны там афинские законы,
И там-то мы поженимся с тобой.
Ты завтра - если любишь - выходи
Украдкой из родительского дома,
Когда наступит ночь. Я жду тебя
В лесу, в трех милях от Афин. Где встретил
Тебя с Еленой утром, год назад,
Когда свершали майские обряды.
Там буду ждать.
Гермия
О милый мой Лисандр!
Клянусь крепчайшей тетивой Амура,
Острейшею из стрел его златых,
Простосердечьем голубей Венеры
И родниками нежности и веры, -
Клянусь костром, в который исступленно
Покинутая бросилась Дидона,
И всеми обещаньями мужей
Нарушенными (женщина - честней), -
Клянусь, клянусь, что завтра в лес ночной
Приду, и там ты встретишься со мной.
Лисандр
Так помни же. - А вот идет Елена.
Входит Елена.
Гермия
Куда, мой свет Елена?
Елена
Я не свет.
В моем окошке света больше нет.
Ах, это ты, счастливица, светла.
Своей красою ты с ума свела
Деметрия. Твои глаза, как звезды
Влекущие. Твой голос полнит воздух,
Как жаворонка трель, когда алеет
Боярышник и нива зеленеет.
Если б заразна красота была
И ты бы заразить меня могла
Музыкой речи, прелестью чела,
Я отдала бы целый мир тебе,
Оставив лишь Деметрия себе.
Ах, дай мне карих глаз твоих лучи
И всепобедным чарам научи.
Гермия
Я хмурюсь, я гоню - Деметрий льнет.
Елена
Ах, даже хмурь твоя ему как мед.
Гермия
Браню его -
Елена
Ах, даже брань твоя
Ему милее, чем мольба моя.
Гермия
Чем непреклонней я, тем он влюбленней.
Елена
Чем я влюбленней, тем он непреклонней.
Гермия
В его безумье неповинна я.
Елена
О, пусть бы он безумел от меня!
Гермия
Деметрию уж больше не видать
Меня - и незачем тебе страдать.
Утешься. Мы с Лисандром убегаем.
Афины раньше мне казались раем.
Но так любимого призывен взгляд,
Что рай афинский без него мне ад.
Лисандр
С Еленою нам скрытность не нужна.
Завтрашней ночью, лишь взойдет луна
И, облегчая странствия влюбленных,
Сребристо отразится в водах сонных
И росы жемчуговые прольет,
Мы порознь выйдем из градских ворот.
Гермия
И в том лесу, где часто мы с тобой
В траве, от первоцвета золотой,
Вели сердечные девичьи речи,
Назначено Лисандром место встречи.
Вдвоем отправимся оттуда с ним
К друзьям иным, пристанищам иным.
Прощай, подружка, и молись за нас.
Вернись к тебе Деметрий в добрый час. -
Не обмани, Лисандр. Ах, наши очи
Не свидятся до завтрашней полн_о_чи.
Лисандр
Жди бестревожно.
(Гермия уходит.)
А тебе удачи
И вновь любви Деметрия горячей.
(Уходит.)
Елена
Вот родилась под счастливой звездою!
Ведь я не уступаю ей красою.
Все знают это жители Афин,
Не хочет знать Деметрий лишь один.
Он в Гермии увидел божество -
И так же глупо я люблю его.
Узреть величье и благообразье
Любовь способна даже в коме грязи.
Фантазия - любви и хмель и хлеб.
Амур недаром на рисунках слеп.
Он быстрокрыл, он шалое дитя,
И можно обмануть его шутя.
Шутя и он обманет нас, покорных, -
В мальчишьих играх это не зазорно.
Деметрий был ко мне прикован взглядом
И клятвы верности мне сыпал градом.
И вот - весь этот град растаял враз
Под жаркими лучами карих глаз.
Я про побег Деметрию скажу
И в лес его той ночью провожу -
За Гермией вдогонку. А в награду
Спасибо если скажет, буду рада.
В пути хоть налюбуюсь милым вволю,
Упьюсь моею радостью и болью.
Уходит.
Сцена 2
В доме у Клина. Входят Клин, Цикля, Мотовило, Дуда, Рыло и Заморыш.
Клин
Вся наша братья в сборе?
Мотовило
Ты лучше перекличку сделай генеральную, поврозь то есть, согласно
записи.
Клин
Вот список всех наших афинских, кто признан способным сыграть пьеску
перед герцогом и герцогиней в самый вечер их свадьбы.
Мотовило
Добрый ты мой Питер Клин, первым делом скажи, о чем та пьеска, потом
поименуй актеров, чтоб до сути достигнуть.
Клин
А пьеске той названье - "Прескорбная комедия о прежестокой гибели
Пирама и Фисбы".
Мотовило
Сильная вещь, это уж точно, и притом комедия. А теперь, Питер ты мой
Клин, перекликай по списку. Садись, ребята, попривольней.
Клин
Откликайся каждый названный. Ник Мотовило, ткач.
Мотовило
Я самый. Назови, кого буду играть, и дуй дальше.
Клин
Ты, Мотовило, будешь играть Пирама.
Мотовило
А что он такое? Любовник? Или же тиран-свирепец?
Клин
Любовник, и с собой кончает самым доблестным манером, от любви.
Мотовило
Тут без слез не обойдется дело, если сыграть по-настоящему. Уж ежели
возьмусь, то запасай публика платочки. Я бурю подыму, я прискорблю на
совесть. Валяй дальше... А все же главный мой конек и козырь - свирепцы.
Еркулеса сыграть могу, как мало кто. Мне подавай такую роль, чтобы летели
клочья, чтобы громить все и крушить.
Грома взгремят
И сокрушат
Запоры врат
Глухой тюрьмы.
И Аполлон
Громам вдогон
Сожжет закон
Тупейшей тьмы.
Вот это был высокий стиль! - Ты остальные роли называй. - Это в Еркулесовом
духе, в свирепом. Любовник, он больше прискорбия требует.
Клин
Франсис Дуда, починщик мехов раздувальных.
Дуда
Здесь я.
Клин
Ты, Дуда, получай Фисбу.
Дуда
А кто этот Фисба? Страствующий рыцарь?
Клин
Это Пирамова возлюбленная.
Дуда
Ну нет, женщин мне не давай. У меня борода растет.
Клин
Это не суть важно. В маске будешь играть, а голос сделаешь потоньше.
Мотовило
Если можно скрыть лицо, тогда и Хвизбу я возьму. Я буду масеньким таким
ужасно голоском: "Хвизбуся, Хвизбуся!" - "Да, мой Пирамчик, это я, Хвизбуся,
Хвизбочка твоя!"
Клин
Нет, нет, ты играй Пирама. А ты, Дуда, Фисбу.
Мотовило
Ладно, дуй дальше.
Клин
Робин Заморыш, портной.
Заморыш
Я здесь.
Клин
Тебе дадим Фисбину мать. Том Рыло, медник.
Рыло
Здесь.
Клин
Ты будешь Пирамов отец. А я - отец Фисбы. Теперь Цикля, столяр. Ты
сыграешь льва. Вот вроде и укомплектовали пьеску.
Цикля
А льва роль у тебя переписана? Дай мне ее сейчас, будь ласков, а то я
на заучку туг.
Клин
Да безо всякой заучки сыграешь, там ничего кроме львиного рыка.
Мотовило
Я и льва возьму. Я так рычать буду, что у зрителей сердце зарадуется. А
сам герцог скажет: "Еще пусть рыкнет, еще пусть ревнет".
Клин
Если станешь реветь чересчур, то испугаешь герцогиню и прочих дам, они
развизжатся, и за это одно всех нас повесят.
Все
Всенепременно всех повесят, каждого матушкина сына.
Мотовило
Согласен, ребята, что если дам перепугаем, то у властей ума хватит нас
повесить. Но я так усугублю голос, так буду нежно поревывать, прямо как
сосунок-голубок; соловушкой буду порыкивать.
Клин
Тебе Пирама играть и никого другого. Пирам - красавец, молодец, каких
днем с огнем поискать, обаятельный, благовоспитанный. Кому ж играть Пирама,
как не тебе.
Мотовило
Ладно, сыграю. А какую мне бороду лучше надеть?
Клин
Да какую желаешь.
Мотовило
Я либо соломенного цвета подвяжу, либо густоранжевого, либо
натурального пурпурного, либо же чистого желтого, как монета французской
пробы.
Клин
От французской пробы - от дурной болезни - волос вылезает, и как бы
тебе не пришлось безбородым играть. Однако вот вам, братцы, ваши роли; и
умоляю, прошу и требую - выучите их к завтрашнему вечеру. Соберемся в
дворцовом лесу, в миле от города. Там прорепетируем при лунном свете, а то в
городе от зевак не отобьешься, и всю нашу задумку вызнают. А я пока составлю
перечень вещей, какие для игры потребуются. Прошу, не подведите.
Мотовило
Там и соберемся, там можно будет репетнуть раздольно и разнузданно.
Старайся, ребята, учи назубок. Ну, до встречи.
Клин
Встреча - у герцогского дуба.
Мотовило
Решено. Треснем, а придем.
Уходят.
Сцена 1
Лес вблизи Афин. Появляются, с разных сторон, Робин и другой эльф.
Робин
Куда собрался, эльф? Куда летишь?
Эльф
Чрез кусты, частоколы,
Через пламя и лед,
Через горы и долы
Шлю свой резвый полет.
Вращенье сфер стремит луну.
Быстрей луны себя метну.
Царице эльфов я служу,
В кружки волшебные вяжу
Траву полян, где первоцвет
Желтеет, в золото одет, -
Златая гвардия царицы.
И этот праздничный наряд
Рубины-пятнышки крапят,
И в пятнах аромат гнездится.
Росы собрать и каждому цветку
Привесить жемчуговую серьгу
Мне велено. Прощай. Дел полон рот.
Титанию со свитой жду вот-вот.
Робин
И царь наш Оберон сюда летит.
Смотри, не встретились бы. Ух, сердит
Царь на жену. Она себе в пажи
Украла у индийского раджи
Мальчонку. Подменила в колыбели.
Подменыша красивей не имели
Мы сроду. Оберон желает сам
Владеть им и летать с ним по лесам.
Титания мальца не отдает,
Любуется, венки ему плетет.
И где теперь ни встретится с царем, -
В дубраве, на лугу иль над ручьем, -
Сейчас у них и брань, и гнев, и гром,
И обе свиты в страхе поскорей
Хоронятся под шляпки желудей.
Эльф
А мне знаком твой вид и голосок.
Ты - Робин, сельский эльфик-мужичок.
Все озоруешь, девушек пугаешь.
И то смолоть им солод помогаешь,
То с молока у них снимаешь сливки.
А то из пива делаешь опивки.
Хозяйка выбивается из сил,
А масла не собьет - ты с толку сбил.
И ночью путника с пути собьешь
Для смеха. Но тому удачу шлешь,
Кто милым Робином зовет тебя
И Добрым малым, - и таких любя,
Ты трудишься за них, батрак ночной.
Ведь Робин - это ты?
Робин
А кто ж иной?
Летучий полуночник, шут шальной,
Кобылкою заржав, к себе маня,
Дурачу зажиревшего коня -
И Оберон смеется. А порой,
Чтоб подшутить над старою каргой,
Прикинусь в браге яблочком-кислицей
Печеным. Бабка сунется напиться, -
Я брык ей в губы. Брага плесь! - обдаст
Ей дряблый зоб. И ведь, заговорясь,
Любая тетка - пусть умнее нет
Средь кумушек - меня за табурет
Принять способна и усесться рада, -
И я выскальзываю из-под зада.
Шлеп! - ах! - закашлялася, поднялась,
И все хохочут, за бока держась,
Чихают, радуются: право слово,
Давно, мол, смеху не было такого.
Но отойдем. Явился Оберон.
Эльф
А вон царица. Как некстати он!
Появляются с одной стороны Оберон, с другой Титания, каждый со своею свитой.
Оберон
Титания-гордячка, недобро
Пожаловать на лунную поляну.
Титания
А, Оберон-завистник! - Прочь летим
Отсюда, эльфы! Не хочу делить
Ни хоровода больше с ним, ни ложа.
Оберон
Постой, строптивица! Ведь я - супруг.
Титания
Тогда и у меня права супруги.
Но ты из царства эльфов убегал
И в облике пастушьем день-деньской
Пел и дудел в овсяную цевницу,
За влюбчивой Филлидой волочась.
Да и теперь пожаловал зачем
Из поднебесных Индии пределов?
Затем, чтобы воинственной своей
Любовнице, дебелой амазонке,
Дать плодоносный и счастливый брак.
Оберон
Ну не грешно ль, Титания, тебе
Корить меня любовью К Ипполите?
Ведь знаю я любовь твою к Тезею.
Не ты ли сквозь мерцающую ночь
Вела его побег от Перигены,
Им соблазненной? Увела не ты ль
Его от Ариадны, Антиопы?
Титания
Все выдумано ревностью твоей.
И сколько ни слетаемся на луг
Иль в рощу, на гору или в долину,
К прозрачно-каменистым родникам,
В речные камыши или на взморье, -
Куда мы ни сберемся хороводы
Свои водить под музыку ветров,
Ты с самого начала вешних игрищ
Скандалишь и разлаживаешь все.
И потому ветра - напрасно нам
Насвистывавшие - в отместку
Подняли с моря гибельный туман;
Он ливнем пал на землю; речки вздулись
И гордо хлынули из берегов.
Напрасен оказался труд вола,
Пот пахаря; зеленые посевы
Погнили, всколоситься не успев.
И в пажитях, затопленных водою,
Овчарни сиротеют; воронье
На зачумленной падали пирует.
Покрыла грязь площадки сельских игр,
И хитростные тропки лабиринтов
Глухими травами позаросли.
И смертным людям зябко, как зимой,
И вечерами уж не слышно песен.
Луна, владычица приливных волн,
Гневно бледнея, напитала воздух
Простудной сыростью. Разлад стихий
Несет сумятицу: морозный иней
Белит уста малиновые роз;
На льдистом черепе зимы-старухи -
Венок из распускающихся летних
Цветов, как бы в насмешку. Не весна
И не зима, не лето и не осень...
Понять не может изумленный мир,
Какое наступило время года.
И все скопленье бед порождено
Ничем иным, как только нашей ссорой.
Оберон
Вот и покончи с ней. Зачем тебе
Сердить меня? Прошу лишь мальчугана-
Подменыша. Он нужен мне в пажи.
Титания
Хлопочешь зря. Он мне дороже царства.
Он сын моей служительницы-жрицы.
Мы не один вели с ней разговор
Душистыми индийскими ночами,
И, сидя на желтопесчаном взморье,
Посмеивались, глядя, как плывут
Торговые суда и как вспухают,
Брюхатеют от ветра паруса.
Пошлю ее за нужною вещицей,
И, подражая грузным кораблям
Своей плывущей милою походкой, -
Она тогда беременна была
Малюткой тем, - пойдет и возвратится,
Словно из дальних плаваний ладья
С товаром дорогим. Но люди смертны.
Моя подруга в родах умерла.
Ее любя, ращу ее ребенка.
Ее любя, век не расстанусь с ним.
Оберон
Ты долго ли пробудешь здесь в лесу?
Титания
Назавтра после свадьбы улечу
Тезеевой. И если не нарушишь
Ты наших плясок, наших лунных игр,
Милости просим с нами хороводить.
А нет, так лучше быть с тобою врозь.
Оберон
Дай мальчика - и будем снова вместе.
Титания
Не дам ни за венец твой. - Прочь летим,
Пока не поругалась вовсе с ним.
Титания со свитой исчезают.
Оберон
Лети, лети. Я за обиду эту
Тебя помучу нынче же. Сюда,
Мой славный Робин! Помнишь, мы однажды
Сидели на мысу, а по волнам
Плыла русалка на спине дельфина
И сладко пела так, что злые волны
Стихали укрощенно, и с орбит
Срывались в море то и дело звезды,
Чтобы послушать пенье.
Робин
Как же, помню.
Оберон
Я видеть мог тогда (а ты не мог),
Что под холодною луной летел
Амур, своим вооруженный луком.
Нацелясь на прекрасную весталку,
Которая на Западе царит,
С такою силой он пустил стрелу,
Что мог бы прошибить сто тысяч грудей,
Но полымяная стрела угасла
Во влажных целомудренных лучах
Луны, и царственная та весталка
В задумчивости девственной прошла,
Не тронута любовью. Я приметил,
Куда легла Амурова стрела.
На Западе рос млечно-белый цветик.
Стрела, упав, поранила его
И обагрила. Девушки с тех пор
Его зовут любовным праздноцветом.
Слетай за ним. Сок этого цветка
На спящие глаза лишь надо выжать,
И, пробудясь, кого они увидят,
В того и насмерть влюбятся. Лети
За цветиком и воротись быстрее,
Чем проплывет четыре мили кит.
Робин
В сорок минут я землю опояшу!
(Исчезает.)
Оберон
Подстерегу Титанию мою,
Когда уснет, и выжму сок цветочный
На сомкнутые веки. И кого
Увидит первого она, проснувшись, -
Будь это лев, медведь, иль бык, иль волк,
Или назойливый самец-мартышка, -
Того и кинется душа любить.
И не сниму я чар с ее очей
(А есть другой цветок для этой цели),
Пока не даст мне своего пажа.
Кто это там? Послушаю, о чем
Их разговор. Ведь я для них невидим.
Входит Деметрий; за ним - Елена.
Деметрий
Я не люблю тебя. Отстань, уйди.
Ни Гермии не вижу, ни Лисандра.
Его - убью. А Гермия - меня
Своею нелюбовью убивает.
Ты говоришь, они бежали в лес.
И вот я здесь, стою в лесной дичи,
По Гермии моей тоскуя дико.
Оставь меня, уйди.
Елена
Но ты ж меня
Притягиваешь, о магнит жестокий!
И не железо ты влечешь, а сердце,
Которое тебе верно, как сталь.
Ты не притягивай - не буду льнуть.
Деметрий
Притягиваю? Чем? Слащавой лестью?
Не говорю ли без обиняков,
Что не люблю, что не могу терпеть?
Елена
От этого люблю тебя лишь крепче.
Я - собачонка. Чем сильнее бьешь,
Тем я умильнее ласкаться буду.
Пинай, стегай, не замечай меня,
Но следовать позволь мне за тобою.
Могу ли меньше у любви просить,
Чем должности убогой собачонки, -
И это для меня - высокий сан.
Деметрий
Лучше уйди. Мне тошно тебя видеть.
Елена
Когда тебя не вижу, тошно мне.
Деметрий
Не дорожишь ты честию своею,
Своим девичеством - вверяешься
Тебя не любящему человеку
Глухою полночью, в глухом лесу.
Елена
Я верю благородству твоему.
Твое лицо сияет среди ночи -
И ночи нет. И глухомани нет.
Ты белый свет мой. На меня глядишь ты -
И, значит, смотрит на меня весь мир.
Деметрий
Я убегаю прочь. Я скроюсь в чаще,
Тебя оставив хищному зверью.
Елена
Свирепый зверь - и тот тебя добрее.
Что ж, убегай. Пусть все наоборот.
Пусть Аполлон от Дафны убегает,
Грифон крылатый - от голубки. Лань
Пусть гонится за тигром, - тщетный бег,
Когда отважного пугливый гонит.
Деметрий
Молчи. Пусти меня! За мною если
Пойдешь, тебе обиду нанесу.
Елена
Ты всюду - в городе, во храме, в поле -
Наносишь мне обиду. Постыдись!
Ты вынуждаешь девушку к поступкам
Не девичьим. Природа вам велела
Ухаживать. Не наше это дело.
(Деметрий уходит.)
Иду за ним. Мне сладки и легки
И боль и гибель от его руки.
(Уходит.)
Оберон
Еще сей ночью лунно-голубой
Не ты - он будет бегать за тобой.
Появляется Робин.
Привет бесенку. Что, принес цветок?
Робин
Да. Вот он.
Оберон
Дай его, дружок, сюда.
В лесу есть место с пряною травою,
Фиалки там кивают головою.
Над ними сводчатой пахучей грезой
Сплетенье жимолости с дикой розой.
Там любит спать Титания, устав
От плясок и полуночных забав.
Эмалевая сброшенная кожа
Змеиная - покровом ей на ложе.
Ей соком этим очи орошу -
Бредовою любовью поражу.
Возьми и ты волшебного дурмана
(Делится с Робином.)
И обыщи окрестные поляны.
Красивая афинянка одна
В упрямца безответно влюблена
Они вдвоем здесь. Разыщи их. Соком
Увлажь ему глаза, чтоб страстным оком
Взглянул он на нее, раскрывши вежды.
На том юнце афинские одежды.
Вернись ко мне до первых петухов.
Робин
Все повеленья выполнить готов.
Уходят.
Сцена 2
Другая часть леса. Входит Титания со свитой.
Титания
Теперь - круженье плавное и песня.
А после разлетайтесь по делам
Хотя б на треть минуты вы отсюда:
Одни - губить чертвей в бутонах роз,
Другие - воевать с нетопырями,
Их кожистые крылья добывая
На плащики для эльфов; третьи - прочь
Гнать шумного сыча, чтобы не ухал,
Дивясь на куролесный наш народ.
Но прежде убаюкайте меня.
Первый эльф
(поет)
Прочь, медянки в темных пятнах
И колючие ежи.
Пусть все будет благодатно
Возле нашей госпожи.
Хор
Соловей, не отставай,
Колыбельной подпевай.
Баю-бай, царица эльфов.
Баю-баю, засыпай.
Охрани тебя судьба,
Чтобы злая ворожба
Подступиться не посмела.
Спи спокойно, баю-бай.
Первый эльф
(поет)
Поскорей спасайте жизни,
Вон отсюда, пауки,
Долгоножки, черви, слизни,
Черноспинные жуки!
Хор
Соловей, не отставай и т.д.
Титания засыпает.
Второй эльф
Все, уснула. Ну, летим.
Ты - в сторонке часовым.
(Эльфы исчезают.)
Появляется Оберон и выжимает сок цветка на веки спящей Титании.
Оберон
Сок волшебный в очи канет.
На кого, раскрывшись, глянут,
Тот тебе любимым станет,
Будь хоть кот, хоть павиан,
Хоть щетинистый кабан.
Что увидишь, пробудясь,
В то и влюбишься тотчас, -
А увидишь дичь и мразь.
(Уходит.)
Входят Лисандр и Гермия.
Лисандр
Любимая, устали твои ноги
Блуждать средь зарослей, в лесу ночном.
И, правду молвить, сбился я с дороги.
Давай здесь до рассвета отдохнем.
Гермия
Давай. Сюда прилягу головой.
Ты ж - на другой постели моховой.
Лисандр
Одно в нас сердце, полное любовью.
Одно у нас пусть будет изголовье.
Гермия
Нет, ласковый мой. Из любви ко мне
Ты ляг на расстоянье, в стороне.
Лисандр
О милая, я говорю спроста.
У любящего в мыслях чистота.
Но ведь сердцами слиты мы давно,
И, значит, сердце на двоих одно,
И надо, стало быть, лежать бок-о-бок.
Гермия
О, мой Лисандр на краснословье ловок.
Но я молю, мой нежный, ляг подальше.
Любовь и честь нам говорят без фальши,
Что юноше и девушке негоже
Совместное досвадебное ложе.
Приляг в сторонке и спокойно спи
И никогда меня не разлюби.
Лисандр
Скажу "аминь" твоей молитве милой
И лягу там. Люблю с такою силой,
Что прежде я умру, чем разлюблю.
Отрадных снов тебе! А я уж сплю.
Гермия
Тебе такое ж пожеланье шлю.
(Оба засыпают.)
Появляется Робин.
Робин
Всю чащобу облетал,
Но афинян не видал.
Где ж того юнца сыскать,
Силу сока испытать?
Ночь и тишь... Но это кто же?
И афинская одежа!
Нос ты, значит, задираешь,
Девушкой пренебрегаешь?
Вот и она. Бедняжка спит,
На земле сырой лежит.
Лечь поближе не посмела,
Пред невежей оробела.
Ах, безлюбый грубиян!
(Выжимает сок на глаза Лисандру.)
Получай же весь дурман
На глаза. Покой забудешь,
Больше дрыхнуть ты не будешь.
От любви теперь шалей.
А мне - к хозяину скорей.
(Исчезает.)
Вбегает Деметрий, за ним - Елена.
Елена
Не убегай! Лучше меня убей.
Деметрий
Уйди. За мною следовать не смей.
Елена
Одну меня в ночи не оставляй.
Деметрий
Стой, если жизнью дорожишь. Прощай.
(Убегает.)
Елена
Ох, задохнулася от бега я.
И чем отчаянней мольба моя,
Тем меньше проку. Мне бы звездный взгляд
Глаз Гермии - и все пошло б на лад.
Лучится взор ее, но не от слез, -
Мне много больше плакать привелось...
Нет, я страшилище. И потому
Зверь встречный от меня бежит во тьму.
Не диво, что Деметрия пугает
Мой вид, и прочь Деметрий убегает.
Ах, как обманывали зеркала,
Что с Гермией себя равнять могла...
Но что это? Лисандр! Лежит так странно.
Спит? Иль убит? Не вижу крови, раны...
Очнись!
Лисандр
(просыпаясь).
Очнулся - и в огонь любой
Охотно ринусь, посланный тобой.
О, как ты лучезарно хороша!
Сияет изнутри твоя душа.
Где он, Деметрий? Низменного гада
Я зарублю мечом.
Елена
О нет, не надо!
Он любит Гермию твою. Но ведь она
В тебя все так же страстно влюблена.
Лисандр
Зачем мне Гермия? Я сожалею
О каждом миге, проведенном с нею.
Не Гермию, Елену я люблю,
Твою воркующую речь ловлю.
Кто ж галку на голубку не сменяет?
Мужским желаньем разум управляет.
Был раньше зелен я, теперь созрел
И возмужавшим разумом прозрел -
И вижу в неземных твоих очах
Любви роскошно рдеющий очаг.
Елена
Глумишься? В горестной моей судьбе
Что я худого сделала тебе?
О, разве жизнь мою и так не губит
То, что меня Деметрий мой не любит
И не полюбит, видно, никогда?
Ах, у тебя нет, юноша, стыда.
Еще и шутовским меня терзаешь
Ухаживаньем? Скверно поступаешь.
Прощай. Душою груб, душою плох,
Кто над разлюбленной глумиться мог.
(Уходит.)
Лисандр
А Гермию заметить не успела...
Спи. До тебя Лисандру нету дела.
Когда мы сладкого переедим,
То на него и глянуть не хотим.
Раскаявшемуся еретику
Ересь внушает злобу и тоску.
Вот так и опротивела мне ты -
До отвращения, до тошноты.
Отныне для того лишь буду жить,
Чтобы Елене рыцарски служить.
(Уходит.)
Гермия
(просыпаясь)
Скорей, Лисандр! На помощь мне приди!
Сбрось хищную змею с моей груди...
О господи, какой ужасный сон!
Ты видишь, я дрожу, и рвется стон.
Змея, мне снилось, сердце жрет мое,
А ты глядишь с улыбкой на нее.
Но где же ты, мой господин и друг?
Скажи хоть слово, пророни хоть звук!
Ты где? Ушел? Откликнись. Умоляю.
От страха я сознание теряю.
Бегу, чтобы рассудок мой спасти,
Найти тебя - иль смерть себе найти.
Убегает.
Сцена 1
Лес. Титания спит. Входят Клин, Цикля, Мотовяло, Дуда, Рыло и Заморыш.
Мотовило
Ну что, все собрались?
Клин
Все честь по чести, и место нельзя лучше для репетиции. Зеленая полянка
будет сценой, заросль боярышника - засценным помещеньем нашим, и репетнем
все как есть, как перед герцогом сыграем.
Мотовило
Питер Клин!
Клин
Что скажешь, друг сердечный Мотовило?
Мотовило
В этой Пирамовой комедии есть вещи, какие ни в жизнь не понравятся.
Во-первых, Пирам закалывается мечом, а для дам такое непереносимо. И крыть
будет нечем.
Рыло
Еще бы. Это нам великая угроза.
Заморыш
Не миновать, по-моему, - придется выкинуть закалыванье.
Мотовило
Ни отнюдь. Я придумал, как поправить дело. Напиши пролог, и пусть там
будет сказано, якобы мечи наши безвредны, и что Пирам закалывается
невсамделе. А чтоб до конца развеять страх, прибавь, что Пирам вовсе, мол,
не Пирам, а ткач Мотовило. Они и успокоятся.
Клин
Ладно, сочиним такой пролог, а размер дадим балладный:
Тар_и_м-тар_а_-тарим-тара, Тарим-тара-тарим.
Мотовило
Тар_а_! Добавь еще одну тар_у_.
Рыло
А льва дамы не забоятся?
Заморыш
Как пить дать забоятся.
Мотовило
И рассуди, ребята, сами, чем это грозит. Не дай нам боже ввергнуть льва
в дамскую компанию, ибо нет дичины страховитей льва. И в это дело надо ой
как вникнуть.
Рыло
Дать еще пролог - растолковать, что наш актер не лев.
Мотовило
И назвать обязательно имя, и половина чтоб лица виднелась сквозь
львиную гриву, и чтоб Цикля сам сказал в таком, примерно, духе: "Сударыни"
или "Сударыни-красавушки! Прошу вас" или "Ласково прошу" или же "Умоляю
вас, не бойтесь, не тряситесь. Я жизнь мою отдам за вас. Если я, по-вашему,
сюда явился львом, то рубите мне голову с плеч. Но нет. Я - ничего подобное.
Я человек, как все другие". И тут-то пусть и назовется, скажет прямо, что он
Цикля-столяр.
Клин
Так и сделаем. Но еще у нас заковыки. Во-первых, как устроить лунный
свет в зале, где играем? Пирам и Фисба ведь встречаются при лунном свете.
Рыло
А что, будет луна светить в вечер нашего представленья?
Мотовило
Календарь, календарь сюда! По календарю гляди. Луну, луну отыскивай.
Клин
Да, светить будет.
Мотовило
Ну, тогда растворить окно в зале, и пускай светит в распахнутое.
Клин
Да, да. Или же выпустим на сцену человека с вязанкой хвороста и
фонарем, и он скажет, что с луны свалился и лицетворяет лунный свет. И
вторая трудность. Надо, чтоб стена была у нас, потому как о Пираме с Фисбой
сказано, что они переговаривались через щель в стене.
Рыло
Ну, стену нам слаб_о_ воздвигнуть. Что скажешь, Мотовило?
Мотовило
А пусть и стену кто-нибудь лицетворяет. Глиной пусть обляпается, пусть
прищекатурится в обозначение стены. И пускай пальцы вот так раздвоит, и
через эту щелку будут перешептываться Пирам с Хвизбой.
Клин
Ну, тогда все обстоит как надо. Рассаживайся, братцы, и репетируем.
Пирам, ты начинай. А отговорил - и в заросль. И каждый в свой черед вступай,
согласно реплик.
Появляется Робин.
Робин
А что за вахлачье здесь расшумелось,
Посконною своей расщеголялось
Одежкой? Рядом ведь царица спит.
Что, пьесу ладят? Надо их послушать,
А может, и вмешаться в их игру.
Клин
Говори, Пирам. А Фисба сюда встань.
Мотовило
Не так цветы в саду благовоняют...
Клин
Благоухают, благоухают!
Мотовило
...благоухают,
Как ты, Хвисбуня милая моя.
Но чу! Какой-то голос призывает.
Я погляжу. Ты обожди меня.
(Уходит в заросль.)
Робин
Ну и Пирам! Таких не видел я.
(Уходит туда же.)
Дуда
А мне начинать или ждать?
Клин
Начинай, а как же. Он ведь только отошел взглянуть на голос и тут же
вернется.
Дуда
О лучезарный мой Пирам, лилейно-белый,
Как роза алая на шиповом кусте!
Животрепещущий и по-библейски смелый,
Един по силе, верности и красоте!
Мы встретимся у Нюниной гробницы.
Клин
У Ниновой, парень, у Ниновой. И погоди ты с гробницей. Это скажешь в
ответ на слова Пирама. А то всю свою роль рад выложить, не дожидаясь реплик.
Входи, Пирам. Ты уже опоздал. Ты должен был вступить после "и красоте".
Дуда
А-а... Един по силе, верности и красоте.
Возвращается Робин и Мотовило с ослиной головой.
Мотовило
Всю красоту мою дарю тебе.
Клин
Спасите! Наважденье! Нас околдовали! Молись, ребята! Беги прочь,
ребята! Караул!
Клин, Цикля, Дуда, Рыло и Заморыш убегают.
Робин
А я за вами следом, - закружу
Вас по болотам и колючим тернам.
Захрюкаю, залаю и заржу,
Взреву медведем безголовым черным.
Звереголосо вас ошеломлю,
Болотными огнями ослеплю.
(Исчезает.)
Мотовило
Зачем они убегают? Это они сговорились меня напугать.
Возвращается Рыло.
Рыло
Ох, Мотовило, тебя околдовали. Что у тебя на плечах?
Мотовило
На плечах у меня что? Да уж не твоя ослиная башка.
Рыло убегает. Возвращается Клин.
Клин
Спаси и помилуй! Тебя оборотили! (Убегает.)
Мотовило
Насквозь их, мошенников, вижу. В дурацкий перепуг хотят меня вогнать,
осла из меня сделать. Но я отсюда ни ногой, невзирая на все их потуги. Буду
здесь расхаживать, и петь буду - пускай слышат, что я не боюсь. (Поет.)
Чернее сажи черный дрозд,
Но клюв рыжей моркови.
И королек не так уж прост,
Хоть голосишко плевый.
Титания
(просыпаясь)
Какой здесь ангел пробудил меня?
Мотовило
(поет)
И жавронок, и воробей.
А серая кукушка
Пускай кукует, - не робей,
Пока верна подружка.
А чего, в самом-то деле, робеть перед глупой птицей? Пусть себе кукует -
умному рогов не накукует.
Титания
О милый смертный! Пой, не умолкай!
Мой слух твоею песней зачарован,
А взор - чудесным обликом твоим.
Своею доблестью ты вынуждаешь
Признаться тут же, что люблю тебя.
Мотовило
Думается мне, сударыня, что любовь ваша малорассудительная. Но, правду
говоря, нынче любовь с рассудком компанью водят редко. И тем прискорбней,
что добрые люди не удосужатся их сдружить. А что, и мы при случае умеем
отколоть и уколоть.
Титания
Ты так же мудр, как и прекрасен лицом.
Мотовило
Ну, это навряд. Но если б умудриться выйти из чащобы здешней, то больше
мудрости я не прошу.
Титания
Из леса уходить тебе не надо.
Ты здесь останешься, моя отрада.
Я царствую над эльфами, и лето
За мною всюду следует по свету.
И я люблю тебя. И будешь мой.
Тебе отныне эльфов быстрый рой
Морские перлы будет доставлять,
Устлав цветами ложе, усыплять.
Освобожу от грубости земной,
И станешь, словно дух, летать со мной.
Сюда, мои Горошек, Паутинка,
Пылинка и Горчичная Зернинка!
Появляются четыре эльфа.
Горошек
Я здесь!
Паутинка
И я!
Пылинка
И я!
Горчичное Зерно
И я!
Все
Куда отправиться?
Титания
Служите, эльфы, этому красавцу.
Пляшите, прыгайте, порхайте рядом.
Кормите пурпуровым виноградом,
Инжиром, ежевикой поспелей,
Медовыми желудками шмелей.
А навощенных бедрышек шмелиных
Вы наломайте вместо свечек длинных
И освещайте лиственный альков,
Добывши огонька у светляков, -
И крылья взяв у пестрых мотыльков
На веера, чтоб лунные лучи
Отвеивать от милых глаз в ночи,
Когда он спит. Но прежде след его нам
Приветствовать словами и поклоном.
Горошек
Привет землянину!
Паутинка
Привет!
Пылинка
Привет!
Горчичное Зерно
Привет!
Мотовило
Сердечный привет вашим милостям. Как твою милость зовут?
Паутинка
Паутинкой.
Мотовило
Рад буду с тобою ближе познакомиться, господин Паутинка. Как порежу
палец, так уж обязательно тебя употреблю. А тебя как величают, честной
господинчик?
Горошек
Горошком душистым.
Мотовило
Приветствуй от меня мать твою, госпожу Фасоль, и господина Гороха-отца.
И с тобою рад буду сдружиться. А тебя как, уважаемый?
Горчичное Зерно
Зернышком горчичным.
Мотовило
Добрый ты мой господин Горчичка! Знаю, сколь натерпелся ты от
огромадной этой жадины-говядины, сколь много с нею вашего брата слопано. От
вашей горчичной судьбы у меня не раз глаза слезились, право слово. И с тобой
буду рад подружиться, господин ты мой Горчичка.
Титания
Ведите милого ко мне - под розы.
Луна, я вижу, налилась росой.
И, значит, все цветы льют с нею слезы
Над чьей-то смятой девичьей красой. -
Пусть помолчит. Ведите в мой покой.
Уходят.
Сцена 2
Другая часть леса. Входит Оберон.
Оберон
Проснулась ли Титания уже?
И любопытво, чудище какое
Ее лишит рассудка и покоя.
Появляется Робин.
А вот и Робин. Ну, причудник шалый,
Что колдовская ночь нам принесла?
Робин
Царица наша втрескалась в осла.
Пока она в своих цветах спала,
Шесть бедняков, живущих ремеслишком,
Шесть вахлаков, смекалистых не слишком,
Пришли туда, чтоб пьеску разучить,
Тезею представленье подарить
В день свадьбы. Самый глупый, грубый самый
Из них поставлен был на роль Пирама.
На миг вошел в кусты мой скоморох,
И тут-то я его и подстерег
И насадил башку осла на плечи.
И так и вышел Фисбе он навстречу.
От новоиспеченного осла,
Как от охотника перепела,
Как галки, всполошенные стрельбой,
Сероголовою взлетев гурьбой,
Кидаются спасаться кто куда, -
Так кинулись и эти господа
Бегом, вспотычку, "Караул!" крича.
Я сзади улюлюкал, топоча.
Когда народ безумеет со страху,
То каждый шип хватает за рубаху
И каждый пень бьет по ногам с размаху.
А я гоню их по лесным кругам!..
Остался на прогалине Пирам.
И тут как раз царица пробудилась -
И в длинноухого осла влюбилась.
Оберон
Прелестней, чем я думал, получилось.
Но юноше афинскому глаза
Ты окропил, как я тебе сказал?
Робин
Да, щедро окропил любовным соком.
Афинянка спала неподалеку.
Проснется он - и сразу глянет око
На девушку.
Входят Деметрий и Гермия.
Оберон
Молчи. Вот он идет.
Робин
Девушка - та. Но юноша не тот.
Деметрий
Зачем ты к любящему так строга?
Коришь меня, как лютого врага.
Гермия
Корю всего лишь? Я сейчас обрушу
Проклятья на предательскую душу.
Лисандра спящего убил? Признайся.
В крови ты по колени. Окунайся
Уж весь. Убил его - убей меня.
Скорей угасло б солнце среди дня,
Чем убежал Лисандр, мне изменя.
Скорей луна, расставшись с небосводом,
Пробила б землю, вышла к антиподам.
Да, ты убил Лисандра, не иначе.
Не зря ты бледен, как убийца мрачен.
Деметрий
Я не убийца. Я тобой убит,
И оттого мой скорбный, мрачный вид.
Но ты - Венера в небе не ярчей
Твоих лучей, убийственных лучей.
Гермия
Куда девал Лисандра, отвечай.
Ах, моего Лисандра мне отдай.
Деметрий
Скормил бы прежде труп его собакам.
Гермия
У-у, бес! До человечины ты лаком!
Значит, убил его? Среди людей
Отныне места нет тебе, злодей.
Скажи мне правду. Говори, убийца.
Не смел ты с ним по-честному сразиться -
И спящего убил? Какой смельчак!
Любая гадина смогла бы так
Любимого ужалить моего.
И гадина ужалила его.
Деметрий
Убийцей понапрасну не зови.
Я не повинен ни в какой крови.
И кто сказал, что пролилася кровь?
Гермия
Молю, скажи, что милый жив-здоров.
Деметрий
А что в награду?
Гермия
Позволенье прочь
Убраться навсегда. Тебя невмочь
Мне видеть. Жив любимый или нет,
А ты сгинь с глаз моих! Вот мой ответ.
(Уходит.)
Деметрий
Ей надо дать остыть. Теперь она
Своей разлукою обозлена.
Меня гнетет бессонная тоска.
Я на земле здесь подремлю слегка.
Деметрий ложится и засыпает.
Оберон
Ты что наделал? Я тебя учил,
Чтоб ты вот этому глаза смочил.
Ты спутал - и влюбленных разлучил.
Робин
Так суждено. Один из миллиона
Лишь остается верен у влюбленных.
Оберон
Весь лес быстрее ветра облети.
Афинянку Елену мне найти!
И приманить ее сюда! Она
От горьких вздохов, от любви бледна.
А я ему глаза тут зачарую.
Робин
Стрелой татарской быстрою лечу я.
Стрелой из лука - резвее звука!
(Исчезает.)
Оберон
Обагряненный цветок,
Источай любовный сок,
Проникай ему в зрачок,
Чтобы он, мой голубок,
Пробудившись в должный срок,
Полюбить Елену смог
И молил у милых ног
Исцеленья от тревог.
Появляется Робин.
Робин
Предводитель наш бесценный!
Видишь - вот она, Елена.
А за нею - тот юнец,
Очарованный вконец,
Окропленный по ошибке.
Полюбуемся с улыбкой
На него и на нее.
Люди - ну ж и дурачье!
Оберон
И заслыша их приход,
Спящий веки разомкнет.
Робин
У юнцов между собой
За Елену будет бой.
Ничего потешней нету,
Чем такие камуфлеты!
Входят Лисандр и Елена.
Лисандр
Зачем во мне подозревать глумленье?
Ты видишь - слезы на моих глазах.
А нет правдивей клятвы и моленья,
Чем в горестных рожденные слезах.
Где ж тут насмешка, где же шутовство
В нелживых клятвах сердца моего?
Елена
Все изощреннее твоя издевка.
Бесовски-праведна мольба твоя.
Ты Гермии клялся - и как же ловко
Оборотил те клятвы на меня.
И тем и этим клятвам грош цена.
И в тех и в этих пустота одна.
Лисандр
Любил ее по глупости своей.
Елена
А разлюбил - и стал еще глупей.
Лисандр
Ее Деметрий любит. А тебя
Он ведь не любит.
Деметрий
(просыпаясь)
Дивная моя
Богиня, нимфа, звездная Елена,
Очами и устами несравненна!
Твой взор светлей и чище хрусталей,
А губы вишен слаще и алей.
Снега высокогорной белизны
Пред белизной твоей руки черны.
О, дай коснуться, дай поцеловать
Эту блаженства белую печать.
Елена
О бесы! О глумливые паяцы!
Как надо мной вы рады насмехаться!
Я сознаю, что я противна вам,
Но для чего творите этот срам?
Нет, вы не люди. Нет, вы не мужчины,
Хотя мужские носите личины.
Раз оба в Гермию вы влюблены,
То оба унижать меня должны?
Соперничать в притворном обожанье?
Достойное нашли вы состязанье!
Мужчина, благородный человек
Не оскорбил бы девушку вовек
Такой насмешкою себе в потеху.
Лисандр
Да, ты жесток, Деметрий. Не до смеху
Нам. Любишь Гермию - ну и люби.
Все на любовь ее права мои
Передаю тебе. Взамен беру
Себе Елену. За нее умру.
Елена
Насквозь я вижу вашу всю игру.
Деметрий
Нет, Гермию оставь себе. Она,
Постылая, и даром не нужна.
Я, сердцем побывав у ней в гостях,
К Елене воротился - в свой очаг
Родной навек.
Лисандр
Не верь ему, Елена!
Деметрий
Не смей судить о том, что мне священно, -
Иначе онемеешь навсегда.
Вон где твоя любовь. Идет сюда.
Входит Гермия.
Гермия
Слепнут во тьме глаза, но крепнет слух
И, обострен, старается за двух.
Незрячая, в ночи тебя нашла,
На голос милый твой сюда пришла
Но как ты мог, Лисандр, меня оставить?
Лисандр
Моя любовь смогла меня заставить.
Гермия
Любовь - прочь от любимой прогнала?
Лисандр
Да, пылкая любовь меня вела -
Любовь, чье имя светлое "Елена"
Сияет ярче звезд - очей вселенной,
Всех этих горних золотых огней.
Зачем пришла? Ведь ясного ясней,
Что ты мне опостыла.
Гермия
Быть не может.
Опомнись.
Елена
А-а, паясничаешь тоже!
Втроем уговорились надо мной
Потешиться бесчестною игрой.
Неблагодарная моя подруга!
Обидчица! Забыла неужель,
Как мы с тобой сестр_и_лись, как делились
Тайнами сердца, вместе проводя
Летучие часы, и как нам жаль
Бывало разлучаться? Все забыто?
Школьная дружба, детства чистота?
Ты вспомни - мы за вышивкой бывало,
Сидим бок-о-бок, в две иглы один
Творя цветок, как два искусных бога,
И песню напевая в унисон,
Как если б голосом, душой, руками
Слились в одно. Мы так росли вдвоем,
Как вишенка на стебельке двойная.
И вроде двое нас, но в нас одно
Стучало сердце. Так в одном гербе
Бывают сдвоены изображенья.
И хочешь, дружбу давнюю порвав,
С мужланами глумиться над подругой?
Не по-девичьи поступаешь ты.
Не только я, терпящая обиду, -
Тебя осудит весь наш женский пол.
Гермия
Жар твоих слов меня ошеломляет.
Я не глумлюсь. Скорей глумишься ты.
Елена
Не ты Лисандра, скажешь, научила
Превозносить мое лица, глаза?
А своего поклонника второго,
Деметрия, что час всего назад
Гнал, знать не знал, пинал меня, не ты ли
Подговорила называть меня
Богиней, нимфой, звездной, драгоценной?
Иначе бы откуда это в нем?
И как Лисандр, в тебя влюбленный страстно,
Вдруг предложил бы мне свою любовь,
Если б не ты сама его послала?
Пусть я не так удачлива, как ты,
Ухаживателями не богата
И безответно, бедная, люблю, -
Не презирать меня, а пожалеть
Должна бы ты.
Гермия
Я не пойму, о чем ты.
Елена
Да, да. Печально на меня смотри,
А за моей спиной гримасы стройте
И перемигивайтесь. До конца
Забаву доведите - и хвастливо
Впишите в летопись. Когда б у вас
Хоть сколько-нибудь жалости иль чести
В душе таилось, вы бы из меня
Не делали посмешища. Прощайте.
Тут и моя вина есть - и вину
Уходом или смертью искуплю я.
Лисандр
О, выслушай меня, не уходи,
Моя любовь и жизнь моя, Елена!
Елена
Отлично сыграно!
Гермия
Прошу, не смейся
Над ней, любимый.
Деметрий
Или замолчать
Заставлю силой.
Лисандр
Ни мольбой, ни силой
Не угасите вы любви моей.
Бессильней просьб ее - твоя угроза.
Клянусь, люблю Елену. Жизнь отдам,
Отстаивая правду этой клятвы.
Деметрий
Люблю сильней, чем он!
Лисандр
Тогда идем
И силу страсти докажи мечом.
Деметрий
Идем скорей!
Гермия
Лисандр, что ты затеял?
Лисандр
Прочь, эфиопка, от меня!
Деметрий
Так, так.
Притворно вырывайся, делай вид,
Что ты, мол, рад пойти, но не пускают.
Лисандр
Да не цепляйся, кошка! Прочь, репей!
Отстань, не то, как гадину, отброшу.
Гермия
Откуда эта грубость? Что с тобой,
Любимый?
Лисандр
Что? "Любимый"? Прочь, татарка
Чернявая! Ты мне тошна, как яд!
Гермия
Ты шутишь?
Елена
Шутит он, и шутишь ты.
Лисандр
Деметрий, будь уверен, мы сразимся.
Деметрий
Нет, слабы заверенья, раз героя
Удерживает слабая рука.
Лисандр
Что ж мне с ней делать? Бить, убить ее?
Я не терплю ее - но не ударю.
Гермия
Ты хуже чем ударил. То есть как -
Не терпишь? Почему, мой ненаглядный?
Иль я не Гермия? Ты не Лисандр?
Все так же хороша я, как была.
Уснул, любя, - и вдруг ушел средь ночи...
Так ты не шутишь (упаси нас небо!),
Так ты всерьез ушел?
Лисандр
Да, да, всерьез.
И никогда к тебе я не вернусь.
И не надейся, и не сомневайся -
Ушел всерьез, взаправду, не шутя,
И видеть не могу тебя. Люблю я
Елену.
Гермия
Горе мне! Ах ты, воровка,
Разлучница, цветочный хищный червь!
Любимого похитила средь ночи!
Елена
Сыграно чисто, ничего не скажешь.
Но неужель девичьего стыда
В тебе ни капли, ни следа стесненья?
Неужто хочешь с кротких губ моих
Сорвать ответ запальчивый и грубый?
Притворщица, бесчувственная кукла!
Гермия
Ах, кукла я? Ага, вот дело в чем.
Теперь понятно мне - она сравнила
Наш рост и, похваляясь перед ним
Своей высокостию, вышиною,
Возвыситься смогла в его глазах.
Я карлица, выходит? Отвечай же,
Ты, майская раскрашенная жердь.
А то как бы не дотянулась снизу,
Не выцарапала тебе глаза.
Елена
Хоть вы и насмехаетесь, прошу вас,
Мужчины, защитите от нее.
Я не сварлива, вовсе не драчлива
И по-девичьи боязлива я.
Она меня побьет. Не надо думать,
Что если ниже несколько она,
То я с ней справлюсь.
Гермия
Вот, слыхали? "Ниже"!
Елена
О, не набрасывайся на меня.
Ведь я тебя всегда любила, Гермия,
Не сплетничала, сохраняла тайны,
И только, из любви к Деметрию,
Ему о вашем бегстве рассказала.
За вами он пустился. Я - за ним.
А он меня прогнал, убить грозился.
Позволь теперь тихонько мне уйти,
И беспокоить больше я не буду,
В Афины свою дурость унесу.
Позволь уйти. Ты видишь, как проста я
И неразумна как в своей любви.
Гермия
Да уходи. Никто тебя не держит.
Елена
Ох, сердце держит, отданное мной...
Гермия
Кому, Лисандру?
Елена
Нет, Деметрию.
Лисандр
Елена не страшись. Не дам и пальцем
Коснуться ей.
Деметрий
А хоть и дашь, так я
Тебя отброшу с Гермией твоею.
Елена
О, с разъяренной, с ней не совладать.
Она и в школе злючкою была.
Она свирепа, хоть и невеличка.
Гермия
Опять? Опять? Низка я, невеличка?
И вы ей позволяете? Пусти
Меня к ней.
Лисандр
Убирайся, коротышка!
Прочь, недоросток, злобный сорнячок!
Прочь, крохотуля!
Деметрий
Попрошу умерить
Усердие. В покое нас оставь.
Презрительно Елена отвергает
Твою защиту. Сунься только к ней
С своей любовью - дорого заплатишь.
Лисандр
Меня уже не держат. Если ты
Тягаться смеешь за любовь Елены,
Тогда - за мной!
Деметрий
Нет, рядом и шаг в шаг.
Лисандр и Деметрий уходят.
Гермия
Из-за тебя, сударыня, вся свара.
Постой.
Елена
Со злючкой страшно и стоять.
Пока цела, мне надо убегать.
Конечно, руки у тебя сильней.
Да только ноги у меня длинней.
(Убегает.)
Гермия
Что происходит, не пойму, ей-ей.
(Уходит.)
Оберон
Все ты наделал. Путаешь ты вечно
Или нарочно каверзишь.
Робин
Поверь,
Царь духов, я напутал ненарочно.
Сказал ты, по-афински он одет, -
Вот так и получился камуфлет.
Не те глаза я окропил, но, право,
Отменная заварена забава.
Оберон
Они там ищут место для сраженья.
Давай-ка, Робин мой, без промедленья
Звездное небо мглой заволоки
Черней, чем воды Ахерон-реки
В подземном царстве сумрачных теней, -
И разделить соперников сумей.
То голосу Лисандра подражай -
Деметрия дразни и оскорбляй,
Пусть за тобой спешит в досаде лютой;
А то Лисандра точно так же путай,
Чтобы, от тщетной беготни и злобы
В изнеможенье, повалились оба,
Сраженные кожанокрылым сном.
Затем ты лунным, девственным цветком -
Вот этим - увлажнишь Лисандру веки
И Гермии вернешь его навеки.
Глазам привычное даруя зренье,
Цветок очистит их от наважденья.
Когда проснутся, все, что приключилось,
Рассеется, как если бы приснилось.
В Афины обе пары возвратятся,
Чтобы до гроба уж не расставаться.
А я к Титании сейчас лечу
И, выпросив мальчонку, ворочу
Ей зрение, избавлю от осла -
И тишь да гладь вновь будет, как была.
Робин
Спеши, владыка. Скоро минет ночь,
Четой драконов уносима прочь.
Уже горит рассветная звезда
И гонит привиденья, как всегда,
Домой на кладбища. Уже к червям
На дно могил - неосвященных ям
У раздорожий - иль на дно морское
Сокрылися лишенные покоя
Духи самоубийц. Бегут от взора,
Чтоб ясный день не видел их позора.
Оберон
Мы тоже духи, но иного рода.
Мы не страшимся зорьки и восхода.
Любовник утренней зари Кефал
Не раз меня с охоты провожал,
И был уже восток огнисто-ал,
И златом солнечным была полна
Зеленая соленая волна.
Но все же поспешим, и до рассвета
Еще успеем мы закончить это.
(Исчезает.)
Робин
Ну, сейчас их закружу
И по лесу повожу.
Что такое Робин-гоблин,
Им обоим покажу.
А! Вот один из них!
Входит Лисандр.
Лисандр
Где ты, Деметрий чванный? Отзовись!
Робин
Вот я и меч мой. Трус, ко мне явись.
Лисандр
Сейчас тебя настигну.
Робин
На поляну
За мною следуй.
(Лисандр уходит.)
Входит Деметрий.
Деметрий
Здесь его застану.
Я слышал голос. Эй, Лисандр, беглец!
В каком кусточке прячешься, подлец?
Робин
Хвастун, довольно бегать по кустам
И делать вид, что ищешь меня там.
Сюда ступай, трусишка скудомозгий.
Я выпорю тебя мальчишьей розгой.
Марать не стану меч.
Деметрий
Ты здесь, злодей!
Робин
За мной! Тут место будет поровней.
Уходят. Возвращается Лисандр.
Лисандр
Все время он зовет меня на бой
И водит, водит, водит за собой.
Бегу я, но мерзавец легконог,
И я найти его так и не смог,
Одолевая тьму и гущину.
Теперь я ненадолго прикорну,
(Ложится.)
А на заре найду и покараю.
Редей же поскорее, мгла ночная!
(Засыпает.)
Возвращаются Робин и Деметрнй.
Робин
Хо-хо! Боишься подойти? Дрожишь?
Деметрий
Так подожди. Ты ж от меня бежишь,
Места меняя с дикой быстротой,
Не смея глянуть мне в лицо. Постой!
Где ты сейчас?
Робин
Сюда иди. Я здесь.
Деметрий
Смеешься, подлый? Поубавлю спесь
Твою, когда придет рассвет. Пока же
Беги, а утро мне тебя укажет.
Устал я. На холодную лесную
Постель прилягу, на часок усну я.
(Ложится и засыпает.)
Входит Елена.
Елена
О долгая, томительная ночь,
Кончайся! Воссияй, огонь востока,
Чтоб я могла уйти в Афины - прочь
От этих злых насмешников жестоких.
А до зари забыться мне позволь,
О милый сон! - уйми на время боль.
(Ложится и засыпает.)
Робин
Трое спят. Мне нужна
Самочка еще одна.
Вот идет, зла, грустна.
Ах, Амур. Ты - чума,
Сводишь девушек с ума.
Входит Гермия.
Гермия
Я вся в росе, шипы мне тело рвут.
Изнемогла от горя и тревоги,
Каких вовек не знала. Не идут,
Усталые отказывают ноги.
Здесь полежу хотя бы полчаса.
Лисандра защитите, небеса.
(Ложится и засыпает.)
Робин
Спи-усни,
Отдохни.
А теперь займемся им,
Лунным соком окропим.
(Выжимает сок Дианина цветка на веки Лисандра.)
Открыв очи
После ночи,
Радостно признаешь вновь
Прежнюю свою любовь.
И любитесь на здоровье
Вы по сельскому присловью:
Своею каждый володей,
Чужих не трогай лошадей,
И будет ладно у людей.
(Исчезает.)
Сцена 1
Там же. Лисандр, Деметрий, Елена и Гермия спят. Входят Титания и Мотовило,
за ними эльфы. В глубине сцены - Оберон, невидимо для них.
Титания
Присядь сюда, в цветы, и я твою
Головушку лоснистую родную
Украшу розами и потреплю,
И ушки длинные все обцелую.
Мотовило
Где Горошек?
Горошек
Я здесь.
Мотовило
Поскреби мне голову, Горошек. А где мусье Паутинка?
Паутинка
Я здесь.
Мотовило
Паутинка, добрый мой мусье! Вооружись-ка и убей ты краснолягого шмеля
на чертополохе где-нибудь, - и, уважаемый мусье, принеси мне медовый мешочек
шмелиный. Да не надорвись на этом деле и гляди, чтоб мешочек не лопнул.
Жалко будет, если обольешься весь медом. А где мусье Горчичка?
Горчичное Зерно
Здесь я.
Мотовило
Дай лапку, мусье. Да брось поклоны разводить и церемонии.
Горчичное Зерно
Какие будут повеленья?
Мотовило
А никаких, мусье. Помоги лишь синьору Горошку скрести мне щеки. Уже к
цирюльнику пора, - чувствую, жутко лицо обросло, а я скотина нежная, и ежели
небрит, то мордахе щекотно, и надо скрестись.
Титания
Любимый, хочешь музыку послушать?
Мотовило
Ухо у меня довольно-таки музыкальное. В ложки пускай и в тарелки
ударят. (Раздается трескучая музыка.)
Титания
А что желаешь, дорогой, поесть?
Мотовило
Да не кривя душою, гарнец бы зерна. Доброго сухого овса пожевать бы не
вредно. И охапочку сена с большой бы охотой. Ничего вкусней нет духовитого
сенца.
Титания
Тебе отважный эльфик раздобудет
Свежих орехов в беличьем дупле.
Мотовило
Мне бы лучше пригоршню-другую гороха сушеного. А теперь пусть эльфики
твои меня не беспокоят. Нашло предположение поспать.
Титания
Спи в ласковых объятиях моих.
Вы, эльфы, уходите, разлетайтесь.
(Эльфы улетают.)
Я обовью тебя, как повитель.
Вот так лиана гибкая плюща
Корявые кольцует пальцы вяза.
Люблю тебя! Боготворю тебя!
(Оба засыпают.)
Появляется Робин.
Оберон
(выступая вперед)
А, Робин! Полюбуйся. Я уже
Жалеть ее, слепышку, начинаю.
Чуть раньше встретил я ее за лесом -
Она сбирала свежие цветы
Для этого отвратного болвана.
Я стал ее бранить и укорять
За то, что ароматными венками
Шерстистый украшает лоб осла -
И та роса, что прежде на цветках
Мерцала скатным жемчугом Востока,
Теперь в их нежных чашечках-очах
Стоит слезами срама и упрека.
Шпынял я, насмехался, а в ответ
Она меня лишь кротко унимала.
Тогда потребовал у ней пажа-
Подменыша, и тотчас же царица
Послала эльфов передать его
Мне в свиту. И теперь мальчонка - мой,
И я ее от одури избавлю.
А ты, мой милый Робин, с молодца
Сними эту ослиную личину.
Пусть, пробудясь, все пятеро к себе
В Афины возвратятся и как небыль
Ночь колдовскую станут вспоминать -
Как сон, помучивший и миновавший.
Но исцелю сперва мою царицу.
(Выжимает сок Дианина цветка на глаза Титании.)
Будь, как прежде ты была,
И в осле увидь осла.
Лунный цветик безгреховный
Посильней, чем цвет любовный.
Титания, очнись!
Титания
Мой Оберон!
Какой я видела нелепый сон!
Мне снилось, будто я в осла влюбилась.
Оберон
Вон твой любимый.
Титания
Как это случилось?
О, мне глядеть противно!
Оберон
Пусть покуда
Спят. Робин, снять ослиную башку!
Царица, музыку вели сюда,
Чтоб сон их крепок был, как никогда.
Титания
Эй, музыку! Пусть будет сон глубок!
Робин
Вот, на тебе опять твой черепок.
Оберон
Звучи же, музыка!
(Музыка.)
Сплетем-ка руки,
Титания, и в пляс под эти звуки!
(Танец.)
Мы в дружбе вновь с царицею моей.
А завтра свадьбу празднует Тезей,
И в полночь по затихшему дворцу я
Пройду с тобой, торжественно танцуя
И браку благоденствие даруя.
Две эти пары завтра наконец
Тоже под радостный пойдут венец.
Робин
Собирайся, царь, в полет -
Жаворонок уж поет.
Оберон
Что ж, - трезвея, полетим
Вслед за сумраком ночным
И вперегонки с луной
Опояшем шар земной.
Титания
В путь, супруг и повелитель!
И в полете расскажи ты,
Как я оказалась в чаще
Среди этих смертных спящей.
Улетают.
Звуки рогов. Входят Тезей, Ипполита, Эгей и свита.
Тезей
Лесничего подите разыщите.
Уже свершили майский мы обряд.
И нынче утром же, любовь моя,
Услышишь музыку моих собачек.
Пусть гон начнется в западной долине.
Ступай ты за лесничим поскорей.
(Один из сопровождающих уходит.)
А мы с тобой, царица амазонок,
Подымемся на холм, чтобы оттуда
Послушать музыкальный рев и гам
С многоголосым эхом пополам.
Ипполита
Охотилась однажды я на Крите.
Мы гончими спартанскими травили
Медведя - Кадмия и Геркулес.
Ни разу мне слыхать не доводилось
Такого гона. Лес и небосвод -
Вся, вся округа - и земля и воды
Гремели лаем. Не упомню я
Такого разногласного согласья
И грома, чтобы ухо мне ласкал.
Тезей
Мои собаки этих же кровей -
Брыластые, песочного окраса.
Росу метут ушами. Лучконоги.
А уж подгрудок, словно у быка.
Не резвы, но подобраны друг к другу,
Как редкостный набор колоколов.
Ладнее гона не звучит ни в Спарте,
Ни в фессалийских чащах, ни на Крите.
Сама услышишь и оценишь ты.
Но что это? Лесные нимфы, что ли?
Эгей
Мой повелитель, это дочь моя
Уснула на земле. А вот Лисандр.
А рядом спит Деметрий. Вот Елена,
Дочь старого Недара. Не пойму,
Зачем они здесь, почему все вместе.
Тезей
Они, конечно, затемно пришли
Сюда, свершая майские обряды
И чтобы нас поздравить. Но скажи,
Эгей, ведь Гермия твоя сегодня
Ответ должна дать?
Эгей
Да, мой государь.
Тезей
Пусть затрубят в рога - пусть их разбудят.
Звуки рогов и возгласы за сценой. Четверо спящих просыпаются, вскакивают.
Доброе утро, милые друзья!
Давно уж минул Валентинов день,
А наши пташки только начинают
Слетаться в пары?
Лисандр
Государь, прости нас.
Все четверо опускаются на колени.
Тезей
Прошу вас, встаньте. Вы с Деметрием -
Соперники, враги. Как же случилось,
Что спите рядышком, как голубки,
Вражде и ненависти вопреки?
Лисандр
Не ведаю. Замутнены мозги.
То ль наяву все, то ли длится сон.
Не знаю, как сюда я занесен.
Но нет, припоминаю... Этой ночью
Мы с Гермией бежали из Афин,
Чтоб, не боясь афинского закона...
Эгей
Бежали? Все, достаточно. Довольно
И сказанного, государь. Прошу
На голову ему закон обрушить.
(Деметрию.)
Они хотели нас с тобой лишить:
Тебя - жены, меня - святого права
Распорядиться дочерью своей.
Деметрий
Елена мне сказала, государь,
Об их побеге в лес, и я, взбешенный,
За ними кинулся, а вслед за мной -
Она, любви послушная Елена.
И уж не знаю, что за волшебство -
Но волшебство уж точно - растопило
Мою влюбленность в Гермию, как снег,
И вспоминается она сейчас,
Как детское пристрастье к побрякушке.
Вся сила сердца обратилась вновь
На ненаглядную мою Елену.
Ведь с нею был я прежде обручен, -
Но, как недужный отвергает пищу,
Так я отверг Елену. А теперь
Недуг прошел, и здравый вкус вернулся,
И я люблю, хочу, тянусь я к ней
И до могилы верен буду ей.
Тезей
Вы в добрый час со мною повстречались,
Влюбленные афиняне мои, -
И обо всем расскажете чуть позже.
Не требуй наказания, Эгей,
Ибо во храме том, где с Ипполитой
Сегодня браком сочетаюсь я,
Навек соединим и эти пары.
И так как рань рассветная ушла,
Мы, отменивши псовую охоту,
В Афины возвращаемся. За мной!
День коронуем свадьбою тройной.
Идем, моя царица!
Тезей, Ипполита, Эгей и свита уходят.
Деметрий
Все зыбко расплывается, уменьшась,
Как дальних гор туманная гряда.
Гермия
Как бы двоится все.
Елена
И у меня
Такое ж ощущение. Деметрий -
Мой и не мой, как найденный случайно
Алмаз.
Деметрий
А мы не спим? Мы не во сне?
Тезей и вправду был здесь и велел нам
Идти за ним?
Гермия
Да, был - с моим отцом.
Елена
И с Ипполитой.
Лисандр
И велел венчаться
Идти во храм.
Деметрий
Так значит, мы не спим.
Идем за государем. Наши сны
Поведаем дорогою в Афины.
(Уходят.)
Мотовило
(просыпаясь)
Кликнете меня, как будет мой черед, и я вступлю. Мне вступать после
"Пирам мой распрекрасный". Эге-ге! Питер Клин! Дуда-мехочинщик!
Рыло-медянщик! Заморыш! Елки-моталки! Сбежали, бросили здесь спящего меня! А
редкостный какой сон мне привиделся. Такой, что разума не хватит человеку,
чтоб истолковать. Да и ослом быть надо, чтобы оглашать такое про себя. Сна
такого люди оком не слыхали, ухом не видали, рукою не вкушали, языком не
обоняли, сердцем не оглашали. Мне Питер Клин балладу сочинит про этот сон. И
назовем ее "Сон Мотовила", потому как сон этот на ус не намотаешь. И я ее
спою под самый хвинал нашей пьесы, перед герцогом. Может, чтоб вышло
поприскорбней, пропою над Хвизбою, когда помрет.
Уходит.
Сцена 2
Афины. В доме у Клина. Входят Клин, Дуда, Рыло и Заморыш.
Клин
А домой к Мотовилу никого не посылали? Не дома ли он у себя уже?
Заморыш
Нет, он как в воду канул. Его околдовали и умчали, не иначе.
Дуда
А без него и пьеса не пьеса; не может же она без него идти?
Клин
Никак не может. Во всех Афинах нет другого человека, чтоб мог сыграть
Пирама.
Дуда
Да уж, мозговитей Мотовила нет во всех здешних ремеслах.
Клин
И видней собою нету никого. А голос какой благоматный.
Дуда
Ты хочешь сказать - благодатный. За благой мат не похвалят.
Входит столяр Цикля.
Цикля
Друзья, герцог уже из храма возвращается, и с ним еще двое-трое господ
и госпож перевенчано. Будь наше представленье на мази, мы бы все
обеспеченными людьми стали.
Дуда
Эх, любезный друг наш Мотовило! Вот так и потерял он ежедневные шесть
пенсов по гроб жизни! Это бы как пить дать! Он бы так сыграл Пирама, что
повесьте меня, если герцог не обеспечил бы его пожизненными шестью пенсами.
И эта шестипенсия была б заслуженная. Ни пенсом меньше за Пирама!
Входит Мотовило.
Мотовило
Где мои парняги! Где мои дружки!
Клин
Мотовило! О день удачи! О час радости!
Мотовило
Ребята, со мной были чудеса! Но не спрашивай, какие. Если разглашу, не
афинянин буду. А обскажу вам все точь-в-точь, как было.
Клин
Рассказывай, друг Мотовило.
Мотовило
Нет, ни словечка. Скажу только, что герцог уже отобедал. Собирай,
ребята, причиндалы, проверь тесемки у бород, вдень новенькие ленты в туфли,
и мигом все ко дворцу. И каждый протверди еще раз свою роль, - потому как,
сказать коротко, пьеса наша принята в рассужденье. Так ли, этак ли, а
Хвизба надень чистую сорочку, а кто льва играет, не обстригай себе ногтей,
пускай торчат львиными когтями. И, разлюбезные мои актеры, не ешьте
лука-чеснока; от нас должен идти приятный дух - и тогда всенепременно
скажут, что комедия приятная. Но хватит толковать. Идемте, идемте скорей.
Уходят.
Сцена I
Афины. Дворец Тезея. Входят Тезей, Ипполита, Филострат, вельможи и слуги.
Ипполита
О мой Тезей, как странны их рассказы.
Тезей
Да, больше странности, чем правды в них.
Сомнительны все эти побасенки
Про силу темную и колдовство.
Ведь у влюбленных и у сумасшедших
Такая лихорадка в голове
И так фантазия их плодовита,
Что не угнаться здравому уму.
Любовники, безумцы и поэты
Воображенью отданы во власть.
Умалишенный всюду видит бесов.
Влюбленный, точно так же полоумен,
В чернавке видит светлую красу.
Поэт безумно-вдохновенным взором
Окидывает землю, небеса;
Фантазия из воздуха хватает
Неведомые образы; перо
Дает им форму, место и названье.
Когда воображение кипит,
То, стоит радость ощутить, за нею
Уж тут же чудится улыбка феи;
А если мрак ночной зловеще густ,
То кажется медведем каждый куст.
Ипполита
Но так звучат согласно их рассказы
О всех преображеньях их любви,
Что здесь не просто образы и сны,
А что-то повещественней фантазий.
И, как бы ни было, все очень странно.
Входят Лисандр, Гермия, Деметрий и Елена.
Тезей
А вот наши влюбленные, - от них
Весельем веет. Да пребудет вечно
Свежа для вас и радость, и любовь!
Лисандр
Стократ желаем дней благословенных,
Ночей счастливых царственной чете!
Тезей
Каким же развлеченьем, маской, пляской
Займем томительные три часа
Между застольем нашим и постелью?
Какие зрелища нам предстоят?
Для нас не приготовлена ли пьеса?
Где Филостарт, распорядитель празднеств?
Позвать его.
Филострат
Я здесь, мой государь.
Тезей
Скажи, чем скоротать нам этот вечер?
Какой забавой? Музыкой какой
Заставить старого ленивца Время
Идти быстрей?
Филострат
Вот перечень забав
Для твоего высочества на выбор.
(Подает бумагу.)
Тезей
"Битву с кентаврами поет арфист,
Афинский евнух". Евнуха не надо.
(Ипполите.)
О битве я рассказывал тебе;
Там Геркулес, мой родич, отличился.
"Неистовые пьяные вакханки
Орфея разрывают на куски".
И это было. Мне сыграли это,
Когда с победою пришел из Фив.
"Все девять муз оплакивают гибель
Учености, умершей в нищете".
А это, видно, едкая сатира
И не подходит к брачным торжествам.
"Продлинновенно-краткая комедья
"Пирам и Фисба", скорбная весьма".
Комедия - и скорбная? Кратка -
И продолжительна? Что за нелепость?
Горячий лед и черномазый снег!
Филострат
С десяток слов во всей этой комедье, -
Короче пьесы не припомню я, -
Но успевает длиннотой наскучить,
Настолько несуразны те слова,
Настолько неумелы те актеры.
А скорбна потому, что в ней Пирам
С собой кончает. У меня, признаться,
На репетиции катились слезы -
Так никогда еще не хохотал.
Тезей
А кто ее сыграет?
Филострат
Здешний люд
Ремесленный, в честь вашей светлой свадьбы
Впервые сунувшийся потрудиться
Не жесткою рукой, а головой.
Тезей
Что ж, поглядим.
Филострат
Нет, не годится пьеска
Для герцогских очей. Я ведь смотрел.
Она - пустейший, несусветный вздор,
Одним способный разве позабавить:
Натужливым старанием актеров,
С великой мукой вытвердивших роль,
Чтоб угодить вам.
Тезей
Вот и поглядим.
Не может простодушное старанье
Не угодить. Ступай их позови.
(Филострат уходит.)
Прошу садиться, милые невесты.
Ипполита
Мне тяжко видеть нищую натугу
И тщетные усилья услужить.
Тезей
Но их усердие не будет тщетным.
Ипполита
Ведь он их неумехами назвал.
Тезей
Тем благородней будет наша милость.
В том и забава, чтоб сквозь неуменье
Суметь намерение разглядеть
И оценить бессильные усилья.
Меня встречают пышно города,
Прославленные грамотеи тщатся
Произнести приветственное слово -
И начинают вдруг дрожать, бледнеть
И запинаются, не кончив фразы
И портя заготовленную речь,
И наконец совсем онемевают.
Поверь, любимая, молчанье их
Милее мне витийственных приветствий.
Смиренный и благоговейный страх
Не меньше я ценю, чем стрекотанье
Лихого краснобая-болтуна.
Немая и правдивая любовь,
По-моему, красноречивей слов.
Возвращается Филострат.
Филострат
Мой государь, Пролог готов явиться.
Тезей
Пусть начинает.
Фанфары. Входит Клин в роли Пролога.
Пролог
Отнюдь мы не явились... Оскорблять
Ваш глаз и слух нас привело желанье...
Нехитрое искусство показать
И благосклонное привлечь вниманье...
Итак, не пожалеем мы трудов
Наскучить вам... Не входит в наши планы
Забавить вас... Любой из нас готов
Вам досадить... Нам вовсе не желанно
Играть пред вами... Радостно хотим мы
И начинаем действо с пантомимы.
Тезей
Этот малый режет правду-матку: прямо на куски кромсает фразы.
Лисандр
Они под ним брыкаются, как необъезженный жеребчик, и даются осадить
лишь в самых неположенных местах. А мораль та, государь, что не только лишь
слов, а и пауз важна расстановка.
Ипполита
Да, он сыграл, как ребенок на флейте - продудел, а пальцами перебирал
невпопад.
Тезей
Речь его была, как спутанная цепь - все звенья целы, но непорядок
полный. Кто у них там еще?
Входят Пирам, Фисба, Стена, Луна, Лев - и разыгрывают пантомиму.
Пролог
Вам если не понять, что происходит,
То потерпите. Все мы разъясним.
Вот это наш Пирам сюда выходит.
Прелестная выходит Фисба с ним.
А этот вот, в известке, в глине весь,
Ту Стену подлую изображает,
Что их, влюбленных разделяла здесь.
С влюбленными обычно так бывает.
Они могли шептаться через щелку,
Хоть в этом много ли беднягам толку.
А этот, с собачонкой, с фонарем,
Луну изобразит. При лунном свете
Уговорились встретиться тайком
У древних у гробниц бедняги эти.
А вот гроза зверей, свирепый Лев.
Он испугал вернейшую из дев,
Что первая явилась на свиданье.
Она - бежать, накидку обронив
Кровавой пасти Льва на растерзанье.
И вот Пирам, прекрасен и высок,
Пришел, увидел в пятнах крови тряпку
И свой кинжал под самый под сосок
Вонзил себе в грудя по рукоятку.
А тут и Фисба снова прибежала
И жало жуткое того ж кинжала
В себя вонзила и не задрожала.
Теперь все лица, что стоят пред вами,
Движения оболокут словами.
Тезей
И лев тоже оболокать станет?
Деметрий
Если, государь, все эти ослы заговорят, так отчего же льву молчать?
Пролог, Пирам, Фисба, Лев и Луна уходят.
Стена
Меня звать Рыло. Вышел я на сцену,
Чтобы изобразить пред вами стену.
Причем такая задана мне цель,
Чтобы в стене дыра имелась, щель,
И сквозь продольную сквозь эту щелку
Влюбленные шептались втихомолку.
Известка-щекатурка, конский волос
И камня два, величиной с яйцо,
Свидетельствуют вместе в полный голос,
Что я и та стена - одно лицо.
Тезей
Доводилось ли кому от скрепленной волосом известки слышать речи
разумнее?
Деметрий
Рассудительней стены, чем эта, я еще не встречал, государь.
Входит Пирам.
Тезей
К стене приближается Пирам. Tcc!
Пирам
О хмурая! О темная! О ночь!
Когда дня нет, она всегда бывает!
О, не могу опаски превозмочь,
Что Хвизба про свиданье забывает.
А ты, стена, от Хвизбина двора
Враждебно отделившая ограда,
О, укажи мне, где твоя дыра,
Моим очам единая отрада.
Стена поднимает два пальца, образуя ими щель.
Спасибо, награди тебя Зевес.
Но где же Хвизба? Я тоски не скрою.
О злобная стена! О лживый бес!
Будь проклята ты со своей дырою!
Тезей
Раз эта стена обладает слухом и речью, то она, я думаю, ответит руганью
на ругань.
Пирам
Нет, государь, не ответит. После "со своей дырою" должна вступить
Хвизба. Сейчас ей подойти положено, и я угляжу ее в щелку. Вот увидите, все
будет точка в точку. Вон она идет.
Входит Фисба.
Фисба
Стена преградой встала между нами,
И часто убиваюсь я, стеня,
И часто я вишневыми губами
Лобзаю твои камни, о стена.
Пирам
Я вижу голос. Поскорей к дыре,
Чтобы вкусить лицо моей любимой.
Хвизбуся!
Фисба
Ты ли это во дворе?
Пирам
А кто же, как не твой Пирам родимый!
Сильней Парыса я тебя люблю.
Фисба
Жарче Елены чувство разделю.
Пирам
Не так верна была любовь Шафала.
Фисба
Не так его Прокрыса обожала.
Пирам
О, поцелуй меня, а то умру!
Фисба
Хочу тебя, целую лишь дыру.
Пирам
Встречай меня у Нюниной могилы.
Фисба
Пускай хоть смерть, а прибегу, мой милый.
Пирам и Фисба уходят.
Стена
Поскольку роль закончила Стена,
Со сцены удаляется она.
(Уходит.)
Тезей
Вот и тю-тю стена между двумя соседями.
Деметрий
А чего другого и ждать, государь, когда стене даны уши и норов.
Ипполита
В жизни не смотрела я ничего глупее.
Тезей
Даже лучшие из актеров - лишь тени действительных людей. А и худшие
сойдут, если прикрасить эти тени работой воображения.
Ипполита
Не актерского, а нашего воображения.
Тезей
Если наше воображение прикрасит их не хуже, чем их собственное, то они
и вовсе сойдут за отличных актеров. А вон, выходит пара благородных зверей -
человек и лев.
Входят Лев и Луна.
Лев
Вы, дамочки, чья нежная душа
Боится даже мышки завалящей!
Наверно, вы глядите не дыша -
Вам страшен лев, ревущий и рычащий.
Так знайте - вовсе я не лев, не львица
Столяр я, Цикля. Кто ж меня боится?
Да если б я пришел для страшных дел,
Тогда домой вернулся б разве цел?
Тезей
Благовоспитанный зверь, добросовестный.
Деметрий
Да, государь, такие звери на дороге не валяются.
Лисандр
Этот лев чуть ли не храбрее зайца.
Тезей
И чуть ли не рассудительней осла.
Деметрий
Да уж, лев отменно длинноухий и по храбрости, и по уму.
Тезей
Но оставим длинноухих и послушаем Луну.
Луна
Этот фонарь - двурогая луна...
Деметрий
Рога ему бы следовало ко лбу своему приладить.
Тезей
Но он изображает не лунный серп, а диск, и рога скрыты в лунном круге.
Луна
Этот фонарь - двурогая луна,
А я - тот самый лунный обитатель...
Тезей
Вот это уж ошибка крупнее всех прочих. Ему положено бы находиться
внутри фонаря. Иначе какой же он обитатель луны?
Деметрий
Он боится туда сунуться, чтоб ему не нагорело от нагорелой свечи.
Ипполита
Тоску наводит на меня эта луна. Хоть бы скорей новолунье.
Тезей
Луна уже на ущербе, судя по ущербному началу монолога. Но учтивость
требует от нас терпеливо дослушать луну.
Лисандр
Продолжай, Луна.
Луна
Мне всего-навсего надо сказать, что фонарь - луна; я - тот человек с
собакой и вязанкой, который чернеется в лунном круге; это - моя вязанка
хвороста тернового, а эта вот - моя собака.
Деметрий
Вот бы и чернелось все это в фонаре, раз уж фонарь - луна. Но помолчим
- сюда идет Фисба.
Входит Фисба.
Фисба
Здесь Нюнина гробница. Где ж любимый?
Лев
Р-р-р! (Фисба убегает.)
Деметрий
Славно рявкнуто, Лев!
Тезей
Отличного задано стрекача, Фисба!
Ипполита
Прекрасно сияешь, Луна! С подлинным даже блеском.
Лев терзает накидку, затем уходит.
Тезей
Лихо накидка растерзана, Лев!
Деметрий
И тут Пирам явился.
Лисандр
А тут и Лев исчез.
Входит Пирам.
Пирам
За солнечный твой блеск, луна, спасибо.
За блеск твой золотой благодарю,
При этом буйном белом блеске ибо
Я Хвизбу непременно усмотрю.
Но стой, Пирам.
Что это нам
Подкинула судьба?
Что здесь лежит?
Не может быть!
О бедная Хвизба!
Накидка вся,
Как порося
Закланное, в крови.
Кончай, Пирам,
Весь тарарам!
Несчастный, не живи!
Тезей
Эта неистовая скорбь способна опечалить зрителя, ежели у него еще и
близкий друг вдобавок умер.
Ипполита
А мне, ей-богу, жалко.
Пирам
Природа, льва пустила ты по свету,
И оборвал он мой девичий цвет,
Какого краше и милее негу
И вот теперь какого нет, нет, нет.
Приди, слеза,
Залей глаза.
Звучи, рыдальный звук.
Рази, клинок,
Под тот сосок,
Где сердце тук-тук-тук.
(Закалывается.)
Лег, не дыша.
Уже душа
Взлетела к небесам.
Усни, язык.
Прочь, лунный лик!
(Луна уходит.)
Преставился Пирам.
(Умирает.)
Деметрий
Неплохо представился мертвым.
Лисандр
Представленье перешло в преставленье.
Тезей
Ну, это еще не светопреставленье.
Ипполита
Как же так - Луна скрылась прежде, чем Фисба вернулась и нашла
возлюбленного?
Фисба возвращается.
Тезей
Она его найдет при свете звезд. Вот и явилась - и ее скорбный плач по
нем закончит пьесу.
Ипполита
Стоит ли долго оплакивать такого Пирама. Пусть бы она покороче.
Деметрий
И не скажешь, кто лучше играет - Пирам ли героя пьесы (пронеси,
господи!) или Фисба героиню (упаси и помилуй!). Настолько вровень обе чашки
у весов - пушинки не добавить.
Лисандр
Она уже углядела его своими чудными очами.
Деметрий
И оплакиванье начинается.
Фисба
Пирам! Уснул?
Ой! Караул!
Очнись, любимый мой!
Молчишь? Поник?
Прекрасный лик
Засыплется землей?
Лилейный рот,
Вишневый нос,
Глаз луково-зеленый,
Прощай, прощай!
Рыдай, весь край,
Плачь, юноша влюбленный!
Как хищный волк,
Ножницы щелк
В руках жестокой Парки.
Шелк_о_ву нить
Не съединить.
Что мертвому припарки?
Пора уснуть.
Из груди в грудь
Перекочуй, кинжал.
(Закалывается.)
Прощай, друзья!
Мне жить нельзя.
Конец, конец настал.
(Умирает.)
Входят Лев и Луна.
Тезей
Остались Луна и Лев - хоронить мертвых.
Деметрий
А также и Стена.
Лев
Нет, на этот счет будьте спокойны: стена снесена уже, какая разделяла
их отцов. А теперь эпилоговую речь желаете глядеть? Или же отведать
скоморошьей пляски двоих наших?
Тезей
Прошу вас, никаких эпилогов, - ваша пьеса в оправданьях не нуждается.
Раз все герои полегли, то и спрашивать не с кого. А если б еще автор пьесы
сам же и сыграл Пирама и повесился на Фисбиной подвязке, то и вовсе бы вышла
славная трагедия. Но она и так хороша, и разыграна знатно. Ну-ка пляску
скоморошью, а эпилог побоку.
(Бергамасская пляска.)
Двенадцать пробило. Молодожены,
Пора в постель! Уж наступает час
Полночных эльфов. Засиделись мы,
И утром нас, боюсь, не добудиться.
Корявой этой пьеской удалось
Дремотную убыстрить поступь ночи.
В постель, друзья! Пред нами две недели
Забав, застолий, праздничных веселий.
Уходят. Появляется Робин с метлой.
Робин
Ночью слышен львиный рев,
Воют волки на луну.
От дневных устав трудов,
Пахарь отошел ко сну -
И вовсю уже храпит.
Меркнет гаснущий очаг,
И недужных бедолаг
Вещий крик совы страшит.
Распахнув свои гроба
В пору полночи слепой,
Реет призраков гурьба
Над кладбищенской тропой.
Вот и эльфы, за луной,
За богиней ночи мчась,
Возлюбили мрак ночной -
Мы кудесим в этот час.
Будет здесь благая тишь,
Чтоб не сунулась и мышь.
Сам я этою метлой
Мусор вымету долой.
Появляются Оберон и Титания со свитой эльфов.
Оберон
Засветите огоньки
От мерцающих углей.
Будьте на ногу легки
И пляшите веселей.
Ну-ка, эльфы, вслед за мной
Нашу песенку пропой.
Титания
Чтоб слова ее цвели,
Трель пускайте: тир-лир-ли!
За руки берись - вот так -
И благословите брак.
(Песня и танец.)
Оберон
Врозь по залам! До зари
Каждый по дворцу пари -
Беглым светом озаряй,
Светлым счастьем одаряй.
Благодатью, как венком,
Три постели обовьем,
И с Тезеевой начнем, -
Чтоб измены злая ложь.
Не коснулась брачных лож;
Чтоб оборонить сполна
Зарожденных там детей
От родимого пятна,
От уродства всех мастей,
И от заячьей губы,
И от прочей пагубы.
Полевой росой святой
Каждый окропим покой,
Чтоб, весельем повитой,
Мир царил здесь и покой,
Чтоб хозяину дворца -
Процветанье без конца
Освет_и_м, освят_и_м,
На рассвете улетим.
Исчезают, остается один Робин.
Робин
Мы, актеры, только тени.
Не браните представленье -
Это просто сновиденье.
Просто малость вы поспали,
И пред вами сны мелькали -
Легкие, пустые сны, -
И ни в чем ничьей вины.
Если в этот поздний час
Не освищете вы нас,
То уж в следующий раз
Угостим получше вас.
Это Робин обещает,
Честным словом заверяет,
Доброй ночи всем желает.
Так похлопайте же нам,
Как истые друзья друзьям.
Уходит.
Вариант начала эпилога
Робин
Мы, актеры, только тени.
Если наше представленье
Вам по вкусу не пришлось,
То считайте - представленье
Было просто сновиденье;
Тем и дело обошлось.
Просто малость вы поспали,
И пред вами сны мелькали - и т.д.
С. 90. Голуби Венеры. - Согласно античной мифологии, спутниками
Афродиты (Венера) были целующиеся голубки.
С. 91. ...костром, в который... покинутая бросилась Дидона, - Об этом
повествует Вергилий в "Энеиде".
С. 93. Пирам и Фисба - герои трагической повести о любви,
рассказываемой в "Метаморфозах" Овидия.
С. 97. Перигена - дочь убитого Тезеем разбойника Синниса; некоторое
время после смерти отца была возлюбленной Тезея. Антиопа - одна из амазонок.
С. 99. ...ею зовут любовным праздноцветом. - Праздноцвет - народное
английское название цветка "анютины глазки".
С. 102. На том юнце афинские одежды. - Афиняне носили плащи особого
покроя.
С. 108. Мы встретимся у Нюниной гробницы. - Имеется в виду Нинова
гробница, то есть гробница легендарного ассирийского царя Нина.
С. 134. Шафал - вместо Кефал. Прокрыса - вместо Прокрида.
Last-modified: Tue, 25 Oct 2005 20:23:49 GMT