ать и погружаться на большие глубины. Наверно, об этом можно найти какую-нибудь книгу... Толя бросился в библиотеку, где уже был однажды, открыл дверь. У столика сидела Леночка и читала. Толя стал шарить но полкам. Отсек был крохотный, не больше жилого, но книг в нем хранилось, наверно, с тысячу, так ловко и экономно были устроены полки. - Посмотри в картотеке, - сказала Леночка. - Целый час будешь искать. Толя послушался ее. Это была не детская библиотека, и не так-то просто было найти нужную книгу. А вот Леночка ухитрилась что-то отыскать. - Ты чего читаешь? - Толя посмотрел на книгу в Леночкиных руках. - Какие-нибудь сказки с волшебствами? Леночка показала ему книгу, и Толя с удивлением прочел: "Учебное пособие по управлению звездолетами". - Зачем тебе это? Ты же, ты же... - Глупая девчонка, сластена и освобождена от вахт? Так? - Да нет, что ты, совсем не так! - сконфузился Толя. - Я хотел только сказать... - Ничего мне не надо говорить! Я уже договорилась с Колесниковым, что тоже буду стоять на вахте и, если надо, управлять звездолетом... Звездолет летел дальше, мчался в межпланетной и межзвездной пустоте. Одна вахта сменяла другую: Колесникова, Альки, Жоры, Толи, Леночки... Да, да, и Леночки! Она сдала командиру короткий экзамен и получила "отлично". Она выходила на вахту в ярко-фиолетовом, светящемся комбинезоне с большими накладными карманами на груди и боках. Свои длинные волосы Леночка каким-то образом сумела уместить, спрятать под пилотку. Иногда во время ее вахты в рубку управления заходил Жора, удивленно смотрел на Леночку (но не так, совсем не так, как во дворе из-за платана или в то время, когда держал перед ней зеркальце) и спрашивал, для чего служат та или иная кнопка, клавиша или переключатель. И Леночка объясняла ему. Целую неделю, наверно, летел звездолет на самой высокой скорости. Несколько раз, когда Колесников включал радиоприемник, Земля устанавливала связь со звездолетом, он отвечал: "У нас все в порядке! ", а Толя не переставал думать: "Все-таки странно получилось: то Земля решительно противилась их полету, а то вдруг: "Счастливого пути! Не трусьте! " Вроде бы разрешили им самостоятельный полет... " На вахте был Толя, когда впереди по курсу появилась новая планета. Сердце его опять учащенно забилось, но, как и раньше, он старался сдерживать себя. Толя оповестил экипаж об этой планете и послал в эфир запрос - просьбу о посадке. Ответа не было. Видно, планета не хотела отвечать или была необитаема. Она росла, увеличивалась, и Толя уже видел в окуляр мощного оптического устройства, расположенного в носу звездолета, дремучие непроходимые леса, редкие, едва просвечивавшие полянки, высокие рыже-бурые хребты... Короче говоря, если б они и решились на нее сесть, выбрать для этого посадочную площадку было б не просто. В рубке появился заспанный Колесников. Он потер кулаками глаза, зевнул, глянул в окуляр и сказал, что делать им на этой планете нечего: она совершенно дикая, нецивилизованная и вряд ли на ней живут разумные существа. - Все равно надо сесть! - возразил Толя. - Представь себе, что на ней есть какие-нибудь очень ценные, нужные Земле руды, такие, о которых она и не догадывается! Колесников тяжко вздохнул: - Ну и что? Земля и без нас с тобой обойдется... Для этого мы улетели? - И для этого тоже! - сказал Толя. - Ну, это ты, мечтатель, полетел для этого, а я - нет... - А для чего ж ты полетел? - Сам подумай. Не хочу объяснять. А и правда, зачем, собственно, отправился Колесников в космос? Чтоб отделаться от регулировщиков, которые справедливо наказали его за лихачество? Чтоб здесь на звездолете вдосталь наездиться, накататься на самой сумасшедшей скорости? Чтоб доказать им (а кому это - им? Регулировщиков здесь нет - значит, ребятам? ), на что он способен?.. И только ради этого он отправился в полет? Так это ж нелепо! - А все-таки сядем на нее, - сказал Толя. - Полюбуемся ее красотой и отдохнем... - Нечем там любоваться. - Узкие брови Колесникова переломились, и на лбу прорезалась капризная морщинка. - Было бы что-либо стоящее, а то ведь одни деревья, гнилой бурелом и болота... Я считаю, что надо лететь дальше. - Нет, Колесников, надо сесть... - сказал Толя. - Мы ведь условились в каждом случае голосовать, и ты обязан... - А я считаю, что и на эту планету жалко тратить топливо... Считаю! Толя еще раз глянул в окуляр оптического устройства и уже отчетливо различил мощные, в десять обхватов, стволы деревьев, рыжие осыпи на горных хребтах, плотную завесу листьев... Ах, как хотелось побродить по этой планете! Но как уговорить, как переупрямить Колесникова? "А что, а что, если... " - вдруг пришла на ум Толе одна догадка, и он, не отрываясь от окуляра, сказал: - А пожалуй, ты прав, Колесников... Надо улетать от нее. И чем скорей, тем лучше! - Почему? - слегка заинтересовался Колесников. - Потому что ты можешь раздумать... Колесников вдруг стал нервничать: - Почему ты так думаешь? Что ты все крутишь да вертишь? Не люблю я этого. Говори прямо. - Лети дальше! И ничего не спрашивай. И даже не пытайся посадить корабль на планету... Я тебя прошу! Колесников встал у пульта, сбавил скорость и в упор посмотрел на Толю. - Ну хорошо, скажу... Лишь отчаянная голова рискнет сюда опуститься! Ни тебе бетонированного космодрома со службами, ни даже полянки порядочной для посадки. Разбиться можно даже на "Звездолете-100"! - А ну уходи с кресла! - тут же потребовал Колесников. - Не смей... Это очень рискованно! - Кому рискованно, а кому и нет... Уходи! Кому говорят! Толя и ждал этого. Он медленно слез с пилотского сиденья и спросил: - Подкрутить, чтоб было выше? Колесников метнул на него гневный взгляд, сам подкрутил кресло, влез в него и, взявшись за штурвал, подал команду: - Экипаж, привязаться! Здесь есть атмосфера, есть чем дышать, поэтому выходим не в скафандрах, а в комбинезонах. Заработали тормозные двигатели, корабль пошел на спуск. Колесников зорко оглядел сквозь иллюминатор местность, резким движением рук бросил корабль вниз и мягко посадил. Звездолет даже не вздрогнул. Колесников спрыгнул с кресла и спросил у Толи: - Ну как? Нужна мне бетонированная площадка? - Отлично! - закричал Толя. - Не ожидал! - Это для меня пустяк... - Колесников махнул рукой. - Я бы сел не на такую планету! - А что, бывают посадки и потрудней? - А почему ж нет? - Колесников улыбнулся, глаза его сразу потеплели, и со лба исчезла надменная морщинка... Толя попросил у него ключ (Колесников с готовностью снял его с шеи и отдал), первым бросился по ступенькам трапа вниз, вставил ключ в скважину, повернул на четыре оборота. Дверь щелкнула, и динамик над дверью произнес четким человеческим голосом: "Выход нежелателен, хотя и возможен при соблюдении большой осторожности! " - повороты ключа включили сложнейшее электронно-решающее устройство, которое за какую-то долю секунды успело определить состав воздуха и даже помыслы и настроение живых существ планеты. - Ребята! Что это значит? - поднял голову Толя. - То что слышал, - кинул ему сверху Колесников, замыкавший цепочку ребят, спускавшихся по трапу. - Ой мальчики, я б не рисковала! - поежилась Леночка. - Лучше не выходить, - поддержал ее Алька. - Впрочем, я, как все... - Отпирай, - сказал Жора, - сколько можно сидеть взаперти и ничего не видеть! Глава 17. ДИКАЯ ПЛАНЕТА Толя повернул ключ на последний оборот, замок щелкнул. Толя толкнул дверь люка, она открылась, и с порожка автоматически спустился трапик. Толя осторожно выглянул наружу. Прямо над дверью повисла ветка с какими-то бурыми плодами. Вокруг зеленела густая жирная листва и раздавался разноголосый птичий писк. - Урр-ра, Колесников! - закричал Алька, выглядывая из-за Толи. - Как посадил! Как притер, втиснул корабль в эту полянку! Как только взлетишь? - Так же, как и сел, - спокойно сказал Колесников. - Ну выходите или полетели дальше... Мне здесь делать нечего. Даю вам двадцать минут на прогулку, и - дальше... И Толя спрыгнул на зем... Нет, конечно, не на землю, никакая это была не Земля, это была совсем другая, пока что неведомая планета. Вслед за Алькой из двери выглянул Жора, заметил перед носом бурый плод, похожий на земное яблоко, тут же за спиной Альки сорвал его и незаметно спрятал в карман комбинезона. Затем вышла Леночка, и уже последним спрыгнул с трапика в траву Колесников. Он откровенно позевывал и скучающим взглядом осматривал громадные узловатые стволы деревьев, стоявших неподалеку, глухую чащобу леса и совсем рядом гигантские толстые листья какого-то растения вроде земного лопуха; зелень лезла отовсюду, с каждого клочка почвы - деревья, кусты, трава... Впереди двигался Толя, и его синий комбинезон отчетливо светился в густом сумраке листвы. Продвигались они очень медленно, потому что путь им преграждали упавшие, полусгнившие, скользкие деревья, крепкие лианы, свисавшие с сучьев. - Тише ты! Осторожней! - то и дело просила Леночка, пробиравшаяся за Толей. На минуту Толя остановился. Тогда Алька вытащил из кармана маленький альбомчик и стал быстро что-то набрасывать карандашом. Леночка стояла рядом и посматривала то на лист бумаги, то вокруг. Жора между тем не терял напрасно времени: он незаметно срывал с ветвей над головой какие-то круглые и плоские плоды, пробовал на зуб, и если плод был горьким, морщился и отбрасывал его, если же плод был с приятной кислецой или сладкий, быстро впихивал его в карман. В одном месте он заметил в густой жирной листве, у корней, какой-то желтый, продолговатый, похожий на земную дыньку плод, возможно, вполне съедобный. Жора попытался оторвать его от хвостика, которым тот был соединен со стеблем, но хвостик не поддавался. Тогда Жора стал крутить его, но не тут-то было. Пришлось ему встать на коленки и грызть этот неподдающийся хвостик зубами. Зубы у Жоры были крупные, крепкие, он довольно быстро перегрыз хвостик и, озираясь, поднял дыньку; она не влезала в карман, и тогда Жора опустил ее за пазуху. Колесников шел сзади, рассеянно поглядывал по сторонам. Вдруг впереди послышался крик. Алька вздрогнул сунул альбомчик в карман, и ребята, прижавшись друг к другу, стали пристально вглядываться туда, откуда донесся крик. Потом Толя оторвался от товарищей и сделал несколько шагов вперед, спрятался за корявый ствол огромного дерева и жестом руки подозвал к себе ребят. Они подошли к нему и увидели то же, что видел он. На узкой полянке, стиснутой густой чащей, находились какие-то непонятные сутулые существа. Одни из них стояли, другие сидели на траве. Они были в лохматых шкурах, с черными, длинными, спутанными, видно никогда не чесанными, волосами. Рядом с ними, на забрызганной кровью траве, лежало какое-то освежеванное, разрубленное на куски животное с откинутой рогатой головой, и эти существа жадно ели мясо. - Ну и аппетит у них! - шепнула Леночка. - Дикари... А вон и дети их... - Чего ж они не поджарят оленя? - спросил Жора. - Было б куда вкусней... - А что, если они не знают огня? - ответил Толя, и всем это показалось ошеломляющим, абсурдным и не умещалось в голове. - Значит, мы им поможем! - тоже шепотом, но довольно громким сказал Алька. - И пища будет вкусней, и у костра будет теплее. - А знают ли они металл? - спросил Жора. - Вряд ли, - предположил Толя. - Вон я вижу палку с заостренным камнем... - Ребята, - радостно сказал Алька, - мы им поможем и в этом, наш прямой долг - познакомить их с металлом! Нельзя же такими камнями добывать себе пропитание... - Бедные, - проговорила Леночка, - они живут еще в каменном веке... Научить бы их хоть самому простому, что знает у нас любой ребенок... - Если они этого захотят, - заметил Колесников. - Как же не захотеть! - возразил ему Алька. - Они что, враги себе? Не разберутся, что вкусней - сырое или жареное мясо? Что острей и тверже - каменный или стальной топор? - Могут и не разобраться, - сказал Колесников. - А я уверен - разберутся, - настаивал Алька. - И еще вот что мы сделаем: мы подзовем их к нашему звездолету и по очереди, одного за другим, будем вводить внутрь, мыть в душе, подстригать и кормить... - Тюбиками? - спросил Жора. Ему никто не ответил. - ... Мы залечим их раны, которые нанесли им дикие звери, - продолжал Алька, - и, может, даже научим читать книги... Они, верно, и колеса еще не знают и таскают все грузы на себе, а мы им построим повозку на двух или четырех колесах... Верно, Колесников? Колесо - это по твоей части... Вот обрадуются! Это ж наш прямой человеческий долг! - Советую ни на шаг больше не приближаться к ним, - тихо проговорил Колесников. - Они развиты не больше, чем их техника... - Ошибаешься, - возразил Алька. - Они, конечно, еще не дошли до электроники и кибернетики, но сообразят и не откажутся от добра. Вот смотри! - Алька внезапно бросился вперед и громко крикнул: - Слушайте! Не бойтесь нас! Мы с планеты Земля и хотим научить вас тому, чего вы еще не знаете! Существа в шкурах вдруг повскакали со своих мест, отбросили недообглоданные кости и схватились за палки с принизанными к ним камнями. Один из них с криками отбежали за ствол большого дерева, а другие, схватившись за оружие, враждебно уставились на Альку. - Вот смотрите - это нож! - продолжал Алька, стоя на месте и уже не рискуя идти вперед, и показал им блестящий складной ножик в вытянутой руке. - Он из металла! Этот материал крепче любых камней... Вдруг существа с палками сделали несколько прыжков к Альке. Леночка взвизгнула. Толя с Жорой остолбенели, а Колесников коротко крикнул: "Назад! " Но Алька не стронулся даже с места. Он выхватил из кармана коробок со спичками, зажег одну - спичка ярко вспыхнула - и торжественно протянул ее как маленький факел, к ним, к этим существам. И крикнул: - Это огонь! Он будет первым вашим другом! Он - все! С ним не холодно, и пища... По лесу прокатился воинственный клич. С палками наперевес существа бросились на Альку, на ребят, стоящих у дерева. Алька замер на месте, парализованный страхом. Толя тоже не в силах был сдвинуться с места. Леночка заплакала. Вот-вот дикари схватят Альку. Вот-вот изрубят каменными топорами остальных... Три выстрела оглушительно ударили навстречу им, и над головами взорвались и вспыхнули ракеты. Существа, как один попадали на траву, прижались к выпирающим из почвы корням. Колесников спрятал в карман черный ракетный пистолет. - А ну к кораблю! Быстро, пока они не очухались! - приказал он. - И без паники! Ребята опомнились и, царапая лица о жесткий кустарник и свисающие сверху лианы, кинулись назад. За ними быстрым шагом шел Колесников. "А ведь и правда, что б мы делали без него? " - подумал Толя. Вдруг Леночка споткнулась о корень и чуть не упала. Толя подхватил ее и поставил на ноги. Леночка сильно хромала, и Толя поддерживал ее за руку, пока они бежали к звездолету. Сзади раздались крики: дикари очнулись от страха и снова начали преследовать их. Вдруг на звездолете заревела сирена. Она ревела, завывая, и так пронзительно, что преследователи опять попадали в траву. Экипаж благополучно нырнул в дверь. Колесников вставил в скважину ключ и повернул на пять оборотов. Расталкивая полуживых от страха и усталости членов экипажа, он крикнул: "Ни с места, держаться за поручни! Сохранять хладнокровие! ", влетел в рубку управления и нажал пусковую кнопку. Взревели двигатели, и звездолет плавно и стремительно, слегка задев листву деревьев, взмыл в синее небо. Сирена сразу замолкла. "Кто же ее включил? - подумал Толя. - Ведь в корабле никого не было". Глава 18. ПЛАНЕТА, КОТОРАЯ ИХ НЕ ПРИНЯЛА - Молодцы! - сказал Колесников, сидя перед пультом управления. Сзади в глубоком молчании стоял весь экипаж. - Мм-мы молодцы? - не поверил своим ушам Толя. - Ты шутишь? - Да нет, вполне серьезно. Уложились в пятнадцать минут, а я ведь дал вам целых двадцать... Молодцы! Толя отвернулся от него. - Хочешь посмотреть вниз? - спросил Колесников. - Смотри, а то скоро ничего не будет видно. Внизу, там, где только что стоял их звездолет, кучей сгрудились дикари в шкурах и грозили каменными топорами небу, а трое голых, обросших детенышей рвали на мелкие клочки потерянный Алькин альбомчик. - Что-то не очень они ценят искусство нашего прекрасного живописца... - сказал Колесников. К нему подошел Алька. Он был очень бледен, точнее, сер, губы дрожали, лицо было в свежих царапинах; и без того худое, оно еще больше заострилось. - Я хотел, чтоб им было лучше, - сказал он, - хотел помочь им, чтоб они скорей развились и вырвались из темноты и невежества... - Мало ли что ты хотел... - проговорил Колесников. - Они-то не хотели этого! - Не хотели себе добра? Я ничего не пожалел бы для них! - Оставь свою жалость при себе, - ответил Колесников. - Дело не в этом, - вмешался Толя, - видно, не все можно сделать сразу; есть вещи, до которых каждый должен дойти своим умом... - Видно! - хитро блеснул глазами Колесников. - Значит, никто из вас, доблестные земляне, не желает вернуться и пожить на той замечательной планете? Экипаж подавленно молчал. - Лена, как твоя нога? - вдруг спросил Колесников. - Ничего... - Ну что ж, в таком случае... - из глаз Колесникова прямо-таки брызнули радость и самоуверенность, - в таком случае поищем что-нибудь получше! Планету, где всем понравится, где никого не нужно жалеть, развивать и торопить... Согласны? Никто ему не ответил. - Скажи, кто включил на корабле сирену и выручил нас? - спросил у Колесникова Толя. - Видно, электроника. Я же говорил, наш звездолет новейшей марки... Толя вышел из рубки, наступил на что-то круглое, скользкое, крутнувшееся под ногой, и упал. Встал, потер ушибленный бок и поднял какой-то странный, откатившийся в дальний угол продолговатый пятнистый плод. - Что это? Откуда? Колесников повернулся вместе с креслом и внимательно посмотрел на Жору. - Первый раз вижу! - покраснел Жора. - Наверно, случайно закатился в дверь... - И по трапу пробрался вверх? - удивился Колесников. - И так бывает, - сказала Леночка. - Такая уж эта планета, и плоды на ней особые... - Подвергнуть химическому анализу, и если он будет благоприятен, дать на обед, - распорядился командир. - И надо этот плод скорей съесть или выбросить, потому что стрелка показывает, что корабль перегружен на семь килограммов, а для такого точного летательного аппарата, как "Звездолет-100", это многовато. - Колесников кивнул на циферблат со стрелкой в левой стороне приборной доски. - Впрочем, это ерунда, сойдет... А ты, Горячев, - добавил командир, - на трое суток освобождаешься от вахт. Иди отдыхай; если нужно успокаивающее, попроси у Лены... За штурвалом остается Звездин. Алька быстро ушел из рубки. Вслед за ним ушли Леночка с Жорой. Колесников долго молчал, прислушиваясь к работе двигателей, потом сказал, просияв: - Отлично работают! Приятно послушать, лучше всякой музыки. - И неожиданно добавил: - Помнишь, что я говорил тебе на Земле насчет этого члена экипажа? Бедняга, как он исцарапался... - Нет, ты не прав, тысячу раз не прав! - бросился в спор Толя. - Эта планета не в силах нас понять, и виноват здесь не Алька, не его доброта, а ее отсталость... - Ну хорошо, пусть будет так, - сказал Колесников. - Садись в кресло, а я пойду посплю немножко: надо укреплять нервную систему для новых планет... Между тем Жора заперся в своем отсеке и поедал плоды, извлеченные изо всех карманов. Ел он в полном одиночестве не потому, что был жаден и ни с кем не хотел поделиться, а потому, что боялся насмешек. Ребята ведь едва не разоблачили его из-за этого продолговатого, похожего на дыньку плода, который нечаянно выскользнул у него из-за пазухи в коридоре. А что было б, если б они узнали, что он прихватил с собой не только эту дыньку? Жора ел, презирая, ненавидя себя за слабость и безволие, за полное неумение справиться со своим аппетитом. Быстро доев кисловатые и кисло-сладкие плоды, оставив про запас лишь один, он вытер губы и с некоторой опаской потрогал свой тугой живот. И вдруг этот самый его живот начал болеть. С каждой секундой боль становилась сильней, и Жора не на шутку встревожился: наверно, не следовало есть неведомые плоды с неведомой планеты; кроме того, он даже не помыл их... Жора мрачнел, скрипел зубами, морщился, но мужественно терпел. И, как назло, в это самое время из динамика раздался Толин голос из рубки управления: - Как самочувствие экипажа? Пусть ответит каждый отсек... Жора, собрав последние силы, нажал кнопку включения крошечного микрофона перед столиком и, едва не теряя сознание от боли, проскрипел: - Я... Жора... чувствую себя... о... от... лично! Потом он выключил микрофон и, весь скорчившись от острой рези в животе, вызвал Леночкин отсек и спросил, нет ли в ее аптечке чего-нибудь от живота. Конечно же, у нее было! Жора слезно попросил принести ему лекарство и никому из членов экипажа не говорить об этом. И Леночка принесла. Он чуть-чуть приоткрыл дверь, взял из ее руки таблетки и, закинув вверх голову, проглотил сразу все. И вот чудо - боль мгновенно прошла. Маленькие Жорины глазки залучились счастьем: все-таки жизнь прекрасна! Конечно же, последний, сорванный на Дикой Планете буроватый плод, похожий на земное яблоко, он решил не есть, а выбросить. Часа три мчался звездолет меж голубых туманностей и светящейся космической пыли. А когда пошел четвертый час, Толя увидел впереди новую небольшую планету: она сверкала, как ярко начищенная серебряная монета под музейным стеклом. Сердце у Толи екнуло и в который уже раз часто-часто забилось: может, вот она - долгожданная планета, на которую будет так интересно ступить! Сдерживая нахлынувшую на него радость, Толя послал в эфир известие о себе и попросил разрешения на посадку. Не успел он оповестить об этой планете экипаж, как был получен ответ: - А откуда вы? - Мы с планеты Земля! - торжественно сказал в микрофон Толя; торжественно потому, что любая планета сразу должна понять, что звездолет летит с высокоразвитой, цивилизованной Земли и его прибытие сюда - честь для планетян. Толя увидел в иллюминатор огромную, чуть выпуклую поверхность небесного тела, расчерченную прямыми линиями каналов, с подковами плотин, правильными квадратами полей, которые были засеяны ярко-красными, темно-синими и фиолетовыми растениями, неизвестными на Земле... - Мы вас не сможем принять! - сказал ясный, чистый и очень мягкий голос. Сердце у Толи похолодело: - Почему? Мы летим в поисках неведомых цивилизаций и многое можем рассказать о себе... - Вы нас не интересуете, - так же мягко и вежливо прозвучал в динамике голос. - Вы когда-то взорвали над городами две атомных бомбы и уничтожили десятки тысяч людей - наши приборы записали... - Это не мы! - запротестовал Толя. - Не мы, а другие!.. Мы не виноваты! Это было очень давно... Наши предки тоже возмущались этим варварством... Однако голос в динамике не стал с ним спорить и доказывать свою правоту. - Вы испытываете в чем-нибудь недостаток? - вежливо спросил он. - Можем выслать транспортную ракету с продовольствием и горючим, с запчастями, с картами и перегрузить все это в воздухе на ваш корабль. Внизу распростерлись непонятные квадраты воды - то черной, то желтой, то белой как снег; потом появились поля с какими-то диковинными высоченными многоцветными гранеными конусами. "У них, наверно, очень своеобразная, сложная для контактов цивилизация! - подумал Толя. - Вот бы где нам побывать! " - Спасибо, - ответил он, - у нас на борту все в порядке, но мы б очень хотели... - К сожалению, это невозможно, - мягко ответил все тот же голос, и Толя резко повернул штурвал вправо. Планета исчезла из иллюминатора. Звездолет мчался дальше. Несколько минут Толя не мог опомниться: чего-чего, но этого он не ожидал. Оказывается, на других столь отдаленных планетах знают про Землю и даже про то, что было на ней в стародавние времена. И не хотят понять, что все это случилось не по вине их предков. Почему эту странную планету не интересует то прекрасное, что давно уже пришло на Землю, которая не знает войн и живет в дружбе и согласии? Почему? Глава 19. "СЧАСТЛИВОГО ПРЕБЫВАНИЯ... " Несколько часов сидел Толя в рубке и не мог думать ни о чем другом. Потом сменить его пришел Колесников и спросил: - Что новенького? Что-нибудь встретил на пути? - Ничего. - Толя не хотел говорить с ним об исчезнувшей планете. И даже с Алькой не хотел - Алька и без этого был расстроен. И Жоре и уж подавно Леночке не надо было знать о его неудачной попытке опуститься на ту планету... Потом в кресло сел Колесников, а Толя пошел в свой отсек, прилег на койку и незаметно для себя уснул. Проснулся он от громкого голоса Колесникова, раздавшегося из динамика: - Я вас понял, идем на посадку! Толя вскочил с койки и ринулся к рубке, столкнулся в коридоре с Алькой, который сломя голову тоже летел к рубке. Они гулко и больно стукнулись лбами, и Толя даже упал. Но тут же вскочил. Алька все же первый вбежал в рубку. - Не нужно пока что планет! - крикнул оп Колесникову. - Дай нам отдохнуть... Колесников даже бровью не пошевельнул - и, между прочим, правильно, по мнению Толи, сделал: успеют еще отдохнуть... Колесников включил тормозные двигатели и повел звездолет вниз. Потом спокойно сказал, и, что там ни думай о Колесникове, тоже довольно правильно: - Обжегся на одной планете, так, думаешь, и другие такие же? - Опять что-нибудь случится! - выдохнул Алька. - Исключено. - Колесников кивнул на иллюминатор. - Вы гляньте туда... Внизу под ними открылся огромный, залитый мягким светом город с прямыми широкими улицами, обсаженными деревьями, с квадратами скверов, с фонтанами, с диковинной мозаикой на стенах зданий. - Ясно вам, дорогие земляне, что здесь нам нечего опасаться? - спросил Колесников. - Все по местам! Привязаться! Звездолет развернулся и пошел на посадку, и не на какую-то узенькую полянку в океане дремучих, первобытных лесов, а на ровные и гладкие голубые плиты космодрома. - Захвати на всякий случай пистолет, - все-таки попросил его Алька. - Мало ли что... - И не подумаю! И в это время корабль на положенном от планеты расстоянии автоматически выпустил шасси и очень мягко сел на плиты. - Не забудь альбом для рисования взять! - почти приказал Колесников. - Здесь ты его весь заполнишь... И вот, как и прежде, уже во второй раз, двинулись они по люковому трапу к двери, в ярких, светящихся пилотках и комбинезонах. Колесников вставил в скважину двери ключ, повернул четыре раза, и экипаж замер в ожидании решения электронного устройства. С точностью до единой доли секунды устройство сработало и уверенно проговорило: "Выход разрешен и даже желателен... Счастливого пребывания на этой планете! " - Браво! - крикнул Жора. - Наконец-то! Леночка тоже облегченно вздохнула и заулыбалась: - Я тоже соскучилась в этом звездолете... Так хочется размяться, попрыгать, потанцевать... Один за другим ступили земляне с трапика на голубые плиты космодрома и тотчас услышали музыку: тихая, сдержанная, она висела в воздухе - он был непривычно синеват - и почему-то наполнила ребят чувством радости, близких удач и полной безопасности. И здесь же они увидели метрах в двадцати от звездолета двух мужчин и женщину с букетиками цветов. Они ждали их, пришельцев с другой планеты. Они были очень похожи на людей Земли, и лишь волосы... Да, да, лишь одни волосы у них были странные - красные, синие, голубые... И были эти люди очень молоды - лет на пять старше их, землян, - и очень стройны, высоки и, конечно же, красивы... Ах, до чего они были красивы и приветливы, эти трое, встречавшие их! И когда они медленно шли к ребятам, улыбаясь и махая руками, их легкие, полупрозрачные костюм мы мягко и таинственно искрились. - Мы поздравляем вас с благополучным прибытием, - негромко сказал мужчина с короткими синими волосами. - Спасибо, что вы удостоили нашу планету своим посещением. - Не за что, - слегка смутившись, сказал Толя. - Это вам спасибо за встречу и доброту. В ребячьих руках появились тоненькие букетики. Мелкие звездочки цветков излучали тончайший аромат. Первый букет, как это бывает и на Земле, вручили Леночке, потом - остальным. И уж самый последний - Колесникову. Дело в том, что он вдруг вспомнил, что, вопреки инструкции по эксплуатации "Звездолета-100", он не закрыл на ключ дверь корабля и побежал к нему, встал на трапик и - маленький, плотный, в белом комбинезоне - потянулся к двери, вложил в узкую щелку ключ и громко щелкнул им. И здесь Толя заметил, как в глазах встретивших внезапно вспыхнуло недоумение, и спокойно разлитая в воздухе музыка как будто бы дернулась и стала слегка спотыкаться, и сам синий воздух чуть-чуть потемнел... В чем дело? Наконец Колесников вернулся, получил свой букетик и стал вертеть в руках, не зная, как от него избавиться, и наконец незаметно сунул его в руку Леночке. - Как прошел полет? - спросил синеволосый. - Нет больных на борту? - Что вы, мы здоровы! Дай бог всем быть такими! - Жора провел ладонями по своим круглым щекам, и они заскрипели, как яблоки. - Не стосковались по своей планете? - спросил человек с красными волосами. - Вот это есть... - сказал Жора. - В космосе, как говорится, хорошо, а дома лучше. - Да не слушайте вы его! - не вытерпела Леночка. - Ни капельки нам не грустно. Она во все глаза рассматривала планетян, их лица, их глаза, такие внимательные, доверчивые, открытые, их удивительные неземные полосы. И конечно же, с особым вниманием смотрела Леночка на девушку, на ее легкое, искрящееся платье. - Вы, наверно, хотите отдохнуть после полета? - спросила девушка. - Нет, что вы! - сказал Толя. - Мы совсем не устали. Мы бы очень хотели познакомиться с вашей планетой. - Пожалуйста... Что вас интересует в первую очередь? Наверно, после длительного полета вы хотели бы поесть? Толя с ужасом посмотрел на Жору: вот-вот ляпнет что-нибудь! Но лицо того застыло, напряглось, покраснело; ох, как, видно, хотелось ему сейчас подзаправиться, но Жора героически боролся с собой. Одновременно с Толей бросил на него взгляд Алька и сказал: - Простите нас, но хорошо бы... Стосковались мы в полете по жареной картошке и клубнике со сливками... Жора благодарно блеснул в Алькнну сторону глазами, и Толя вздохнул: Алька оказался добрей его... - Просим... Сколько угодно! - весело, в один голос ответили планетяне. - Мы, признаться, тоже не прочь что-нибудь поесть... - Пришлите, пожалуйста, машину на восемь мест, - негромко сказал куда-то в сторону мужчина с красными волосами, и через несколько секунд в небе что-то мягко прожужжало, возле них опустился вертолет - легкий, открытый, прозрачный, из неизвестного материала, с двумя такими же прозрачными винтами сверху. У Колесникова прямо-таки глаза полезли на лоб. - Как вы его вызвали? - Очень просто, - ответил мужчина. - Позвал его, и он прилетел... Займите, пожалуйста, свое место. Все уже сидели, кроме Колесникова; он стоял рядом с машиной и пытливо трогал руками прозрачную обшивку большой удобной кабины. - А где же пилот? - недоумевал он. - А где помещается двигатель? В этой маленькой коробочке? - Разумеется, - сказал мужчина. - Здесь он еще большой... Вы садитесь, а то все проголодались... Но Колесников уже ни о чем не мог думать, ни о чем, кроме этого прозрачного чудо-вертолета. И когда он наконец влез в него, он не присел, а все ощупывал, оглядывал, прикидывал что-то в уме. И когда они прилетели к большому прозрачному зданию, Колесников сказал: - Вот это я понимаю! Как у них все удобно и просто... Они довели свою технику до совершенства. Все так продумано и упрощено, что и техники никакой не видно... Даже непривычно как-то! Смотрю на нее, думаю - и ничего не могу понять. А мне казалось, мы всех обогнали... - Вы с какой планеты, ребята? - спросила девушка. - Мы с планеты Земля! - не без гордости сказал Алька. - А как называется ваша? - Мы ее называем Планетой Добрых Стремлений, - ответил красноволосый, - а соседние с нами планеты называют ее Планетой Совершенства, но это не так: нам еще далеко до совершенства, да к тому же полного совершенства невозможно достичь, к этому можно только стремиться, что мы и делаем... И Толя сразу понял: вот она, та планета, побывать на которой он мечтал! Больше всего мечтал! Скоро они вышли из вертолета. Одежда планетян, как заметил Толя, при движении не только легко и приятно искрилась, но и непостижимо каким образом рождала тихую, мягкую, добрую музыку. Планетяне и пришельцы вошли в дом, уселись за легкие столики, и на них в ту же минуту неизвестно откуда появились четырехугольные прозрачные тарелочки с разными салатами и такие же прозрачные тарелочки с супом. Планетяне, чтоб не мешать им, уселись в сторонке и принялись есть то же самое. - Вот где мы поживем, правда? - шепотом спросил Толя у Колесникова. - Поживем, а там будет видно... Командир, наверно, не принял еще твердого решения, потому что пожал плечами и потер крепким кулаком лоб. - Возможно. При условии, что они не будут такими мудреными и странными. И еще: если я пойму, как у них все это устроено. - Поймем, - сказал Толя. - Постараемся понять... - А какие они красивые! - проговорила Леночка. - А какая у них музыка! Я нигде не слышала такой. Так и хочется танцевать под нее, да неловко... И где они, музыкальные инструменты, рождающие ее? - Выясним, - уверенно сказал Толя. - А как они одеты! - не умолкала Леночка. - Их одежда так мягко искрится, издает эту нежную музыку... Ничего похожего не видела и не слышала... - Еще не то увидишь и услышишь во Вселенной, - заметил Толя. - Но знай, - вмешался в разговор Алька, - и мы достигнем такого совершенства и, может, даже обгоним их, и они прилетят к нам учиться... - Хорошо бы... - вздохнула Леночка. - Мальчики, не поднимайте меня на смех, но мне бы хотелось иметь платье, в каких здесь ходят... - Попросим, авось дадут, - сказал Толя. Они восхищались этой планетой и не забывали об еде. Съев свой суп, Жора сказал: "Еще хочу", и перед ним появилась новая тарелка, потом еще... - Остановись, - попросила Леночка, - оставь место на второе и третье... - На все хватит, я человек больших возможностей, - заявил Жора, продолжая есть. - Но что они подумают о тебе и о нас? - Пусть думают что хотят... Какие мы есть, Леночка, такие и есть, и нечего пускать пыль в глаза. Не надо думать, что подумают о нас, а надо думать, как остаться собой, никого не обижать и не обманывать... Толя с изумлением слушал его: ну и Жора! Мудрец! Философ! Жора между тем ел мягкое, нежное, прямо тающее во рту жареное мясо с ломтиками каких-то неведомых овощей, пил какие-то необыкновенно вкусные соки в узеньких невесомых стаканчиках - один такой стаканчик он на всякий случай прихватил с собой; плотное, круглое лицо его лучилось радостью и удовольствием. Глава 20. "НЕ СПЕШИТЕ, ОСТАНЬТЕСЬ... " - Ну и молодец он у вас! - сказала девушка, посмотрев на ребят. - Весельчак! С ним не соскучишься в полете... - Что правда, то правда... - Жора поднял от тарелки лицо и подмигнул землянам. - Ненавижу пресных и унылых... Как суп без соли! И вызнаете, они еще не хотели брать меня с собой... А про вашу планету скажу - отличная! Толя быстро встал из-за стола: - Большое вам спасибо за прекрасный обед! Никогда не ели ничего вкусней! Теперь бы нам хотелось познакомиться... - Толя глянул на Леночку и вдруг сказал совсем не то, что хотел: - С вашими магазинами для девочек, если такие есть... - Пожалуйста, - сказала девушка, - если вы уже сыты, прошу... Машина вас ждет... Они летели низко, чуть выше плоских крыш, и видели, как диковинно сверкает на торцах домов великолепная, многоцветная, огромнейшая мозаика, как под негромкую, плавную, успокаивающую музыку, разлитую в чистом воздухе, высоко струятся, ниспадая вниз, фонтаны - фиолетовые, желтые, синие, красные и даже черные, но не мрачно черные, а задумчиво, углубленно черные; они видели, как быстро и бесшумно проносятся над домами легонькие одно- и двухместные вертолетики с горожанами. Эти машины здесь, видно, были распространены, как когда-то у них на Земле велосипеды. В большом пятиэтажном здании находилась одежда: в особых отделениях висели тысячи разнообразных платьев, юбок, курток, шляпок, плащей, пальто, лент, тканей... - Ой, - вырвалось у Леночки, - сколько всего! И каждая вещь искрится! У вас можно взять все, что хочется? - А как же иначе? - улыбнулась девушка. - Пожалуйста, прошу. - Только поскорей, - попросил Колесников, - здесь есть кое-что и поглавней, поинтересней... - Нет, мальчик, вы ошибаетесь, - сказала девушка. - У нас все главное, все интересное... Разве можно без красивого платья или туфель хорошо себя чувствовать? - Вот видите, мальчики... - обрадовалась ей поддержке Леночка. - Подождите меня, я мигом вернусь. - Хорошо, - сказал Алька. Он очень хотел пойти с нею, но не посмел, потому что неожиданно вспомнил о суровом разговоре насчет Леночки. О нем давно забыли мальчишки, но все-таки... - А мне можно с тобой? - спросил Жора, оглянулся на членов экипажа, застеснялся и сказал: - Нет, я не пойду, иди одна и выбирай, что тебе хочется... Планетяне улыбнулись, и Леночка исчезла в здании. Местные жители входили и так же быстро выходили из него с небольшими свертками или уже переодетые. Леночка пропадала в нем, наверно, полчаса. Наконец она появилась у выхода в своем ярко-фиолетовом комбинезоне. Руки у нее были пусты... "Странно! - подумал Толя. - Ничего не понравилось? " Однако лицо ее пылало от радости. - Что ж вы ничего не взяли? - спросила ее девушка с голубыми волосами. - Не нашли нужного размера и хорошей расцветки? - Что вы! - сказала Леночка. - Нашла! Все нашла! Слишком много нашла, поэтому и не взяла ничего, чтоб не расстраиваться... Одна вещь прекрасней другой. И какие фасоны, тона! Какая ткань! Каждая излучает свою музыку... У вас везде музыка! - А как же иначе? - сказала девушка. - Как можно жить без нее? Она всегда звучит вокруг нас и в нас, радует и подсказывает все лучшее, до чего мы еще не додумались, напоминает о том, что мы уже забыли; без нее мир был бы пуст и беден. Нам очень лестно, что людям Земли понравились наша еда и наша одежда... "Она что, всерьез? - слегка обиделся Толя. - Думает, что мы прилетели к ним только для того, чтоб оценить их пищу и одежду?.. Она глубоко ошибается, если так думает... " Между тем Колесников подошел к мужчинам: - Есть у меня одна очень важная просьба... - Пожалуйста! - Планетяне посмотрели на него с готовностью немедленно выполнить не одну, а любое количество его просьб. - Я от рождения поклонник точных наук, люблю технику, и она безотказно слушается меня... Я бы очень хотел прокатиться на эт