оможет Погорелов. Стратегия ясна, полковник? Вперед! Посмотрим, на что способна эта высокомерная дубина... Как там говорил в таких случаях поэт? Ну что ж, придется вами насладиться?.. И где же все-таки Елизавета? Неужели и вправду ее забрал Джехангир?.. Крутов скинул пиджак и сандалии, оставаясь в брюках и футболке. Без брюк двигаться было бы легче, но в их карманах лежали метательные шарики, которые могли пригодиться в дальнейшем, какое-никакое, а оружие - вместе с иглами и звездочкой, и пренебрегать им не стоило. Бой начался, как только он нагнулся и снял сандалии, собираясь драться босиком. Разогнуться не успел - Сватов не стал ждать, когда противник наконец приготовится и позволит ему атаковать. И дрался майор не хуже, чем мастер "по зачистке" Рамазан Рахимов, с которым Крутова свела судьба в Брянске у Мокшина. Если бы не умение уходить в трансовое состояние п_у_с_т_о_т_ы, усиленное приемом ерофеича, Крутов вряд ли продержался бы долго, ошеломленный натиском майора. Такого града приемов, выполненных высококлассным мастером рукопашного боя в течение первых секунд поединка, он от него не ждал. Сватов наносил удары из любого положения, неожиданно меняя их направление, безошибочно находя уязвимые места обороны противника. Его кисть, стопа, локоть, колено, палец - начинали свой путь туда, куда требовалось, в конкретную точку поражения, а не в формальный "верхний" или "нижний" пояс. Работал он в основном ребром ладони - по горлу, суставам, ребрам, что действительно напоминало технику русского суева, но изредка вдруг наносил тычковые ударыуколы, способные пробить грудную клетку, сломать позвоночник, перебить кость, и это была уже техника иного уровня, близкого к каратэ или тайдзюцу, хотя выполнялась не "по-японски" - с выплеском энергии в финальной стадии приема, а чисто "по-славянски" - с использованием спирально-закрученной динамики телесной организации. Крутов когда-то в начале спортивной карьеры практиковал подобные стили под руководством Джехангира, но не в таком объеме. Похоже было, что тренировал Сватова адепт боливака, системы боя, якобы восходящей к истокам Атлантической и Лемурийской цивилизаций, опирающейся на триггерную динамику, то есть на сверхбыстрое изменение состояний движения, как абсолютно адекватное отражение внешних воздействий и внутренних факторов телесной организации. Конечно, майор владел боливаком (если это в самом деле был легендарный боливак) не в совершенстве, ему не хватало внутренней духовной подпитки, морально-этических ограничителей, что для русского воина всегда было главным аспектом его мировоззрения. Русский боец не убивал ради развлечения, удовольствия или спортивного интереса. Сватов же жил по другим законам, на первом месте у него всегда стояло его "я", собственное желание, и право на свободу и жизнь соперника он никогда не ценил. Если для истинного воина путь овладения боевыми искусствами сводится к обретению истинного смысла жизни через воинскую практику, то для Сватова главной движущей силой было приобретение власти, а целью - победа любой ценой. И Крутов испытал это на себе, недооценив противника чуть ли не по всем статьям. Первая же комбинация приемов майора повергла Егора в состояние грогги: он не успел защититься, не успел сгруппироваться (ставил сандалии на траву), хотя обязан был это сделать, не успел ответить - лишь невероятным ухищрением тела ослабил удары в область сердца и живота. Если бы он этого не сделал - разрыв сердечной сумки или селезенки был бы обеспечен, а это - верная смерть! И следующие два каскада приемов боливака, отзывающихся вспышками боли в точках контакта, Егор практически пропустил, сбрасывая сознание в "параллельный поток" и переходя полностью на рефлекторное реагирование. И лишь ухитрившись перехватить ногу Сватова и скрутить его броском на землю, перевел дух и начал строить систему защиты - уклоны, нырки, уходы на дистанцию, стопорящие ответы, а потом и нападения, основанные прежде всего на отсутствии ненависти к противнику, преодолении собственного страха, чутье опасности и на восстановлении энергетического равновесия. Дождавшись состояния п_у_с_т_о_т_ы, Егор перешел в наступление, исподволь готовя комбинацию, в результате которой он смог бы овладеть психотронным излучателем. Сознание его как бы разделилось на два параллельных потока: один контролировал боевой транс, не вмешиваясь в движение тела, совершаемое в вихревом пространстве энерготелесных взаимодействий, второй просчитывал варианты развития событий и разрабатывал сценарий поведения, наилучшим образом соответствующего решаемой задаче. Со стороны он наверное выглядел печально: измочаленный, проигрывающий, готовый сдаться в любой момент и не помышляющий о победе. На самом же деле, приноровившись к манере боя Сватова, Егор мог уложить его в любое мгновение и не делал этого только потому, что не подготовил пока окончательный эпизод атаки. Поэтому бой длился еще несколько минут, захватив зрителей, заставив их забыть обо всем, кроме зрелища и_з_б_и_е_н_и_я. Наверное Сватов почувствовал, что схватка происходит "в киселе" - противник не падал! Он принимал на себя в_с_е удары, но эти удары вязли, теряли силу и не достигали цели. Крутов держался! И когда майор решил выйти из боя и разобраться, что происходит, наступил финал. Комбинация в русбое называлась весьма образно - "пулемет" и представляла собой связку приемов типа японского "хаппо кэри" - тройного удара - против многих противников сразу. Егор нанес Сватову боковой удар ногой в колено, тут же "ножницами" - то есть не опуская бьющую ногу на землю - врезал майору второй ногой в горло и в полете бросил двумя руками две иглы, поразившие двух громил, наблюдавших за поединком. Следующие броски он выполнил, уже катясь по траве, в темпе пулеметной очереди выстреливая один за другим шарики, дождавшиеся своего часа в карманах брюк, и звездочкукасугаи, прикрепленную к шее. Иглы и звездочка вывели из строя троих мгновенно, шарики тоже нашли свои цели и хотя поразить бугаев Сватова до бессознательного состояния не смогли, все же заставили их реагировать на внезапные попадания, а потом в схватку вмешался Сережа Погорелов, хладнокровно всадивший по пуле в лоб каждого еще стоявшего на ногах легионера. Когда Крутов докатился до одежды майора и выхватил из кобуры тяжелый псиизлучатель, все было кончено: все шестеро бойцов охраны зоны и сам Сватов лежали на земле, кто - дергаясь в агонии, кто без движения. Воспользоваться оружием они не успели. В лесу возникла тень, сформировалась в стремительно-текучую фигуру Погорелова. - Я уж думал, он тебя свалит... рвем когти, командир? - Успел-таки, пострел. Как прошел? - Почти без стрельбы. Но двух пришлось уложить, стерегли мостик. - Подержи-ка под прицелом площадь. - Крутов нагнулся к Сватову и увидел его остекленевший взгляд. - О, ч-черт!.. - Что там? - всполошился Погорелов. - Дуба дал майор... а я хотел спросить его, где они держат Панкрата... - Кого? - Моего товарища. Включай рацию, гони приказ: вертолетам - взлет! - Я уже передал. - Услышал признание Дубневича? Молоток! Тогда всей группе - атаковать зону с двух сторон! Мы встретим ребят здесь. На объяснения не было времени, да Погорелову объяснений и не требовалось. Бормоча распоряжение полковника в усик рации, он устремился было за ним, но был остановлен: - Займи позицию правее, следи за территорией, стреляй только в случае необходимости... Крутов добежал до первого отстойника - железобетонного строения с плоской крышей, заметил краем глаза движение слева, однако темпа не сбросил. Человек, выглянувший из второго кубаотстойника, упал. Погорелов знал свое дело. До офицерского общежития, в котором когда-то побывал Панкрат Воробьев со своими "мстителями", было около сотни метров, и Егор преодолел это расстояние, как хороший спринтер, за двенадцать секунд, отмечая на бегу обострившимся слухом щелчки снайперской винтовки Погорелова; всего он их насчитал четыре. Домчался до двери, боковым зрением отмечая появление на горизонте, у ворот автохозяйства, целой группы мужчин в камуфляже. Они его заметили, но до них еще было далеко и бегали они не так быстро, как Крутов. В подъезде он нос к носу столкнулся с двумя рослыми парнями и выстрелил, готовый в случае невключения излучателя продолжить атаку на материальном уровне, но псигенератор сработал. Руку Егора свело, ледяной озноб пробежал по руке от кончиков пальцев до локтя. Оба бугая мягко, как тряпичные куклы, сложились и оплыли на пол. Подхватив автоматы, Крутов повесил их себе на шею и ворвался в коридор здания. Дежурный в коридоре был один и сообразить ничего не успел, без звука укладываясь головой на столик у тумбочки с лампой. За стенами здания зародился шум: охрана лаборатории опомнилась и начала отрабатывать свои обязанности. Потом мгновение спустя дурным голосом взвыла сирена. Не теряя ни секунды, Егор заскочил в первую же попавшуюся незапертую дверь и застал хозяина комнаты врасплох: тот торопливо одевался, жуя на ходу бутерброд, тревога застигла его за ужином, и гостей он не ждал. Увидев Крутова, замер, стоя одной ногой в штанине, рванулся было к автомату на стуле и застыл, услышав клацанье затвора и негромкий, но бешеный голос: - Стоять! Крутов шагнул к парню, воткнул ствол автомата ему в горло и, глядя в расширяющиеся глаза, спросил: - Где девушка и парень, которых вы захватили в деревне? - Не я... - дернулся борцовского вида детина, чуть не подавившись бутербродом. - Где?! - Женщина была в седьмом отстойнике... он стоит с краю, возле леса... мужик - у вивисекторов... в лаборатории... Крутов скрипнул зубами: ах ты, сучара, Дубневич, обманул!.. - Как открыть отстойник? - Ключи у майора... и есть еще у Кинского... - Кто это? - Доктор... зав лабораторией биологических иссле... - Где его можно найти? - Сейчас он должен быть в центральном корпусе... Крутов ткнул пальцем в сонную артерию здоровяка, натянул на себя его пятнистые брюки, куртку и ботинки, и выскочил из комнаты. По коридору к выходу топали рослые парни в камуфляже, не обратившие внимания на Крутова, Егор уложил их всех двумя разрядами генератора и выбежал на улицу, надеясь, что Погорелов разберется, в кого надо стрелять, а в кого нет. ЖУКОВКА. ФЕДОТОВ Им удалось добраться до "фазенды" деда Ивана, родственника Крутова, о котором вспомнил Ираклий, незамеченными. Дед оказался понятливым, цыкнул на заворчавшую жену, попытавшуюся было "качать права", и расспрашивать гостей о причинах ночного визита и их бедственного положения не стал. Лишь поинтересовался, где его племяш, от имени которого и заявились гости. К этому времени Федотов еще не знал о том, что произошло в его доме на улице Воропаева, и ответил уклончиво: - С ним все в порядке, поехал по своим делам... Смыв грязь, пот и кровь во дворе дома, - поливали друг друга по очереди из ведра, - бывший магистр Жуковского филиала Ордена чести и его бывший заместитель легли в сарае на копне свежескошенного сена, источавшего удивительные запахи луга и солнца, и отрубились начисто, не слыша ни лая собак, ни крика петухов, ни мычания коров утром, которых собирал по улице пастух. Проснулись в полдень, разбуженные квохтаньем кур и голосом хозяина, выговаривающего что-то повизгивающей собаке. Ночью ее не было, Ираклий мог в этом поклясться. То ли дед Иван привязывал ее на огороде, то ли привел откуда-то еще. - Пора уходить, - проговорил задумчиво Ираклий. - Нас ждут пусть и не великие, но дела. - Смерть как не хочется! - признался Корнеев, тоже прислушиваясь к долетавшим в сарай звукам мирной сельской жизни. Жуковка считалась городом, но ее окраины всегда жили по-деревенски. - Как ты думаешь, Дубневич накрыл наше гнездо в Брянске? - Позвони - узнаешь. - У деда Ивана есть телефон? - Спроси. Ираклий невольно улыбнулся, но тут же помрачнел, вспомнив ночной бой и гибель товарищей. Пообещал с лютым предвкушением: - Ну, Игорь Эдуардович, я тебя достану даже из кургана! Умылись, позавтракали. Хозяйка сготовила омлет из десяти яиц, поставила на стол грибы соленые, капусту квашеную, моченые огурчики, хозяин притащил штоф водки, но выпил один - гости отказались. После этого Ираклий засел за телефон и начал обзванивать резидентов в Жуковке и Брянске. Жуковские не отзывались, что наводило на мрачные размышления, а в Брянске ответил лишь один номер - начальника группы информации и связи: - Полковник?! Ты жив?! Не может быть! - Не понял! - удивился Ираклий. - Пришло сообщение из центра, тебя убили... и Серегу Корнеева... - Что там стряслось? - понизил голос Корнеев, увидев, как изменилось лицо полковника. Ираклий закрыл трубку ладонью, задумчиво посмотрел на заместителя. - Нас оказывается убили, майор... - Поднес трубку к уху. - Где Пастухов, Рыбалко, Крюков, Марчиадзе? Я не могу их вызвонить. - Они уехали, всех отозвали, я тоже уезжаю. Откуда ты звонишь? Федотов положил трубку на рычаг, встретил взгляд Сергея. - Нас окончательно сдали? - утвердительным тоном спросил тот. - Похоже, крепко прижали нашего шефа, если он спокойно вычеркнул нас из списка живых. Ладно, разберемся. Какие-нибудь идеи есть? - Надо ехать в контору. Что они, обалдели все? - А если еще маненько пошебуршиться тут, попартизанить? Корнеев понимающе глянул в непроницаемые глаза Ираклия. - Ты предлагаешь... - Дубневич нас теперь не ждет. А терять нам нечего. - Не темни, полковник. - Собираем наших, кто еще не уехал, едем к зоне и ждем выезда какого-нибудь начальника. Захватываем, допрашиваем, записываем исповедь... а уж с материалами и вот с этим, - Ираклий похлопал по карману брюк, где лежал "глушак", - можно будет и в контору заявиться. - Ты гений, Кириллыч, - сказал Корнеев, - или сумасшедший. - Что примерно одно и то же. Ты со мной? - А куда я денусь? Я ведь тоже похоронен. - Тогда начинаем, майор. Попрощавшись с дедом Иваном и поблагодарив его и хозяйку за гостепримство, контрразведчики добрались до улицы Воропаева и, понаблюдав за своим домомбазой некоторое время и не обнаружив следов ночного боя, спокойно вошли. Внутри их ждал сюрприз: Олег Фокин был жив! Обнялись, уступив порыву чувств. Олег выглядел бледновато, но бодрился. Быстро поведал историю нападения на базу и о том, как его спас Крутов. Выжидающе глянул на Федотова. - Мощный мужик этот твой Крутов, - проворчал Корнеев. - Нам бы его в команду. - Да уж, - согласился Ираклий. - Если он ушел, полковнику Дубневичу спать спокойно не придется. А остальные наши ребята? Олег опустил голову. - Николаша и Лева убиты, Армен был ранен... увезли их всех, милиция понаехала, ОМОН... сразу после стрельбы. Посидели в угрюмом молчании, сжав зубы. Потом Ираклий обвел подчиненных странным шалым взглядом и тихо сказал: - Ну что, разведка боем закончилась? Выходим на тропу войны? Пощупаем зону в натуре? - Очень хочется взглянуть, чем же они там занимаются, - признался Корнеев, - что потом десятками хоронят трупы. А после хорошо бы вернуться в столицу и взять за яйца того оригинала, который нас сдал. - Дойдет очередь и до столицы. В течение часа они собирались, меняли пробитое пулями колесо на джипе "чероки", проверяли оружие и экипировку, переодевались и уничтожали следы своего пребывания в доме, который принадлежал тетке Людмиле, переехавшей недавно на квартиру с удобствами по улице Мальцева. Дозвониться до остальных членов команды Ираклию не удалось. Видимо, посчитав командира погибшим, ребята по приказу сверху сразу убыли в распоряжение центра. Таким образом из всей контрразведывательной сети, наброшенной на Брянскую губернию для выявления таинственной деятельности негосударственной организации Российский Легион, осталось всего три человека, да и те считались погибшими. С одной стороны это обстоятельство развязывало руки Федотову, с другой он понимал, что вряд ли в службе обрадуются, когда узнают, что они живы. И все же шанс доделать работу до конца оставался. Только имея на руках неопровержимые доказательства о противозаконной деятельности секретной лаборатории в Брянских лесах, можно было появляться в контразведке пред светлые очи начальства. Оставался пустяк: добыть сведения, выжить и доставить их в Москву. В начале третьего выехали из Жуковки, не обнаружив ни слежки, ни преследования. Уверенный в гибели контрразведчиков Федеральной службы Дубневич дал отбой своим собственным контрразведчикам. Чувствовать себя свободным человеком, а не букашкой под микроскопом, было непривычно и приятно, чувство свободы пьянило, кружило голову не хуже бокала шампанского, и у Ираклия даже мелькнула мысль бросить все к чертовой матери, уехать на родину, на Алтай, и, сменив профессию, остаться там жить. Но мысль мелькнула и ушла, нейтрализованная более трезвыми мыслями, чувством долга и холодной ненависти. Следовало все-таки довести начатую работу до финала и восстановить попранную справедливость. Дубневич и иже с ним занимались здесь слишком гнусными делами, чтобы все им сошло с рук, даже если кому-то в верхах и выгодна была их возня с психотроникой. За Велеей их лихо обогнал коричневого цвета микроавтобус "крайслер" с московскими номерами, и Федотов, сидевший сзади, вдруг встрепенулся. - Ну-ка, давай за этим лихачем. Корнеев кивнул, увеличивая скорость. - Мы с тобой одинаково думаем. Чего в наших лесах и болотах делать такому красавцу? Гнались за микроавтобусом, соблюдая осторожность, недолго, через десять километров он свернул по узкой асфальтовой ленте налево в лес, и Корнеев притормозил, оглядываясь. - Дальше тупик, склад ГСМ. Но вряд ли они свернули, чтобы заправиться, "крайслер" кроме девяносто пятого ничего не потребляет, а на складе такого бензина нет. - Давай за ними. Джип свернул с шоссе в лес, проехал полкилометра и, свернув еще раз, заехал в балочку, остановился за кустами. Теперь с дороги его увидеть было невозможно. - Останься, - сказал Олегу Ираклий. - Мы скоро. Взяв оружие и бинокли, они с Корнеевым углубились в заросли изрядно вытоптанной малины и вскоре вышли к складу, огороженному колючей проволокой и охраняемому двумя часовыми - на вышке и у ворот. "Крайслер" стоял у домика коменданта склада, никакого движения возле него не наблюдалось. Полежав с биноклем у глаз пять минут, Корнеев прошептал: - Слева, за сортиром, ничего не видишь? - Вижу, - отозвался Ираклий, тоже заметивший металлический блик: в зарослях высокой травы за будочкой туалета и штабелем металлических бочек прятался человек, а так как часовые не обращали на него никакого внимания, вывод мог быть только один - это был дополнительный скрытый пост охраны. - Что они там прячут? - И кто? Из домика вышел громадный, как асфальтовый каток, парень в камуфляже с бритым наголо черепом. За ним появился еще один мужчина в белой тенниске и бежевых брюках. Федотов подался вперед, плотнее прижал к глазам бинокль, впиваясь глазами в незнакомца. - пшь твою медь! - Ты кого-то узнал? - Если только память мне не изменяет... это полковник Джехангир, инструктор по рукопашному бою из ГРУ... я видел его пару раз, водил курсантов на тренинг... - Когда водил? - Давно, года три назад... Черт! Что он тут делает?! Мужчина что-то сказал бритоголовому, быстро вернулся в дом, но тут же вышел в сопровождении еще одного человека, одетого во все черное, несмотря на жару. Все трое деловито сели в микроавтобус и выехали за пределы склада. - За ними? - приподнялся Корнеев. Ираклий придавил его к земле. - Лежи. Я хочу знать, зачем они сюда приезжали. Возможно, это их база. Видишь? - пост остался. - Может быть, разведчики тоже сидят здесь по той же причине, что и мы? Дублируют? - Такой дубляж никому не нужен, да и не занимаются "грушники" такими делами. Хотя связь, может, и существует. Гони за Олегом, бери "винторезы" и ко мне. Посмотрим, что тут устроили коллеги. Через несколько минут рядом улеглись Олег и майор. - Расходимся, - сказал Ираклий. - Я возьму замаскированный пост, вы часовых. Убивать ребят не надо, они люди подневольные и просто несут службу. Попробуйте обезвредить обоих. - Может, чпокнем их из "глушака"? - Я не знаю, с какой дистанции он работает, не хочу рисковать. Сигнал атаки - свист. На подготовку даю двадцать минут. Не спрашивая, как поняли задачу подчиненные, и не оглядываясь, Ираклий отполз вглубь леса, встал и бесшумно побежал, делая петлю, заходя к складу с той стороны, где сидел в секрете еще один часовой. Через несколько минут он увидел его зеленоватый головной убор над высокой травой и невольно пожалел парня: тот выбрал позицию на самом солнцепеке и мучился наверное от жары, то и дело прикладываясь к металлической фляге с какой-то жидкостью; именно фляга и стала причиной его обнаружения. От кромки леса до колючего забора в этом месте было около тридцати метров свободного пространства. К счастью, травы и кустов хватало, и Федотову удалось подобраться к забору почти вплотную, хотя приходилось ползти с оглядкой на часового, дремавшего на вышке. Еще раз оглядев территорию склада в бинокль, Ираклий прицелился из винтовки на ладонь ниже берета, беззвучно прошептал: прости меня, Господи! - и плавно потянул за спусковую скобу. Чпок! Берет исчез. Ни крика, ни стона. Ираклий подождал еще немного и свистнул. Часовой на вышке поднял голову, прислушиваясь, затем вдруг выронил карабин, схватился за голову и упал. Чертыхнувшись в душе, - неужели промазали и залепили парню в черепушку?! - Ираклий змеей пролез под колючей проволокой забора и, прячась за бочками и баками, подскочил к домику коменданта с тыла. Выстрелов и криков он не услышал, значит, и часовой у ворот потерял сознание или был убит, не успев ничего предпринять. Слева мелькнула тень, обошла площадку заправки со стоящими на ней "Зилом" и легковушкой, со следами мазута, бензина и солярки, нырнула в заросли травы и оформилась возле угла домика в Олега. Ираклий поманил его к себе. - Где Корнеев? - Туточки мы, - возник сзади майор. - Кто стрелял в часового на вышке? - Ну, я. - В голову? - Обижаешь, командир, конечно в голову, но гарантирую, что не насквозь, а скользом, по темечку... проверь, если хочешь. - Я тоже... в голову, - прошептал Олег, - чиркнул по лбу. - Миллиметровщики, мать вашу!.. В локоть надо стрелять, шок обеспечен. - Так ведь локоть лечить потом долго, а голове что - даже сотрясения не будет, потому как там одна кость. - Юморист... Я - в дверь, вы - в окна. Пошли! Ираклий ударом ноги распахнул дверь и ворвался в домик, состоящий всего из двух комнат. В первой сидели за столом двое мужчин, пили пиво и играли в карты: молодой, сейфообразный, с могучей шеей, бритоголовый, как две капли воды похожий на того, что уехал с Джехангиром, и пожилой толстякстарший лейтенант, олицетворявший собой местную власть - коменданта склада. Со звоном вылетело стекло окна, в комнату ногами вперед влетел Олег. Одновременно с ним ворвался в другую комнату и Корнеев: там раздался треск, звон и испуганный женский вскрик. Реакция у бритоголового "сейфа" была неплохая, он почти успел достать пистолет из подмышки, но Ираклий выстрелил из "глушака", не вынимая его из кармана, и гигант обмяк. Из соседней комнаты вышел Корнеев, ведя перед собой бледную молодую девушку, обхватившую плечи руками. На Федотова глянули огромные зеленоватые глаза, полные страха и надежды. - Кто вы? - мягко спросил Ираклий. - Лиза... Елизавета Качалина. - Где живете? - В Брянске... родные в Ковалях... Контрразведчики переглянулись. Корнеев кивнул на обомлевшего коменданта, сидевшего в ступоре с открытым ртом и державшего в одной руке бутылку пива, а в другой карты. Ираклий выстрелил в телефон. Девушка слабо вскрикнула, комендант вздрогнул, со стуком захлопнул рот. - Поехали, - спокойно сказал Ираклий, - по дороге поговорим. Уже в кабине "чероки" Елизавета рассказала свою историю, заставившую контрразведчиков пережить чувство, выражаемое словами "мир тесен", и заплакала. Ираклий вынужден был потратить несколько минут на то, чтобы ее успокоить, прговорил, разглядывая умолкшую подругу Крутова: - М-да-а... чего только не случается в жизни. Такого поворота я не ожидал. - Выходит, Джехангир тоже с ними? - подал голос Корнеев. - С Дубневичем, Сватовым? - Выходит, так. Куда он поехал, хотел бы я знать? - Куда же еще, кроме зоны? Знаешь, о чем говорит его самодеятельность с жен... с Елизаветой? О том, что он ждет Крутова. Девушка рядом с Ираклием подняла голову, поглядела на Корнеева за рулем, потом на полковника. - Он... жив?! - Скорее да, чем нет, - хмыкнул Корнеев. - Кстати, командир, куда мы с ней? Может, высадим? Тут до Ковалей рукой подать. - Довезем, - твердо сказал Ираклий. - Больше они не разговаривали. Заехали в Ковали, высадили Елизавету у ее дома и уехали, пообещав вернуться с Крутовым. - Посидите пока в хате, не показывайтесь никому, - посоветовал Ираклий. - Хорошо, - покорно согласилась девушка. Джип проехал мимо строящегося киоска взамен сгоревшего у одного из домов села, и Федотову очень не понравился взгляд стоящего на пороге дома молодого человека с короткой стрижкой, но выяснять, кто он такой, не было времени. Через полчаса добрались до новой асфальтовой автострады, проложенной военными строителями к зоне, и оставили машину в балочке, под сенью кленов и акаций. Вооружились, прислушиваясь к глубокой первозданной тишине леса, и устремились вдоль дороги к главному въезду на территорию секретной части. А когда вышли к забору, услышали стрельбу: в зоне шел бой... ЖУКОВСКИЕ ЛЕСА. КРУТОВ Тремя выстрелами Погорелов расчистил путь к лесу, и Крутов даже подумал, что это возможно его последний шанс прорваться и уйти, но решение своего не изменил, лишь ускорил бег до предела и, добрвшись до места своего недавнего боя с майором Сватовым, разрядом из псигенератора обезвредил двух боевиков майора, пытавшихся привести командира в чувство. Обшарил карманы его брюк и куртки. Ключей там не оказалось. По карманам Сватова было рассовано множество разных предметов от набора сюрикэнов до ножа и зажигалки, но ключи отсутствовали. Крутов повертел в руках связку каких-то черных шайбочек с металлическим ободком и хвостиком, похожих на батарейки для часов, хотел было выбросить и передумал. Ничего ненужного майор с собой не носил, "батарейки" наверняка для чего-то предназначались. В камень неподалеку цвинькнула пуля. Крутов оглянулся. Суета на центральной площади городка почти улеглась, охранники и работники лаборатории, поднятые по тревоге, уже не метались, как угорелые, по территории, а начали сосредоточиваться у главного корпуса, возле гаража и решетчатой мачты с прожекторами. На Крутова они особого внимания пока не обращали, принимая его за своего, но длиться это неведение долго не могло. Даже в отсутствии Сватова охрана знала, что ей надлежит делать. Один отряд пятнистых мордоворотов в беретах численностью в пятнадцать человек устремился в лес, где уже шла перестрелка их коллег с идущей в атаку группой "Витязь", вторая группа в пять человек вдруг побежала к бетонным кубам отстойников, а третья, самая многочисленная, состоящая не только из парней в камуфляже, но и из мужчин (и женщин!) в гражданском, рассредоточилась вокруг центрального корпуса лаборатории и исчезла внутри него. Крутов, заинтересованный действиями этих людей,предпочел бы броситься за ними, но интуиция подсказывала, что пятерка целеустремленных парней в камуфляже не зря кинулась к бетонным строениям, и не ошибся: это был отряд ликвидаторов. Они подскочили к первому стоящему рядом со столовой, кубу, один из парней что-то сунул в дверь, Крутову показалось - палец, дверь отъехала в сторону, и в ту же секунду второй спецназовец бросил внутрь гранату. Дверь тут же встала на место, и взрыв прогремел негромко, только вздрогнула земля да из щелевидного окна под крышей куба вынеслось облачко пыли и дыма, но Егора он буквально подбросил в воздух: в одном из кубовотстойников должен был находиться Панкрат, в другом - Елизавета! - Серега! - рявкнул Егор во весь голос. С противоположной стороны поляны, где стояли штабеля каких-то ящиков и длинных белых бочек, раздался короткий свист. Крутов показал рукой на бегущих к очередному отстойнику ликвидаторов и сделал жест - большой палец вниз. Погорелов понял. Уже через секунду один из парней кувыркнулся на землю с пулей в затылке и затих, затем упал второй, но еще дергался, садился, вставал и снова падал, в то время как оставшиеся, будто это их не касалось, продолжали свою работу и взорвали еще один куб. Сергей достать их уже не мог, двери в отстойники располагались с другой стороны. Крутов прыгнул вперед, набирая скорость. Туго свистнул воздух в волосах - берет сорвало ветром. Свело правую ногу, потом левую - такая нагрузка для икроножных мышц даже для чемпиона по спринту была бы слишком велика. Зрение расфокусировалось, в закружившейся голове поплыл комариный звон - кровь отлила от нее, прокачиваемая сердцем в основном через легкие и ноги - так быстро он никогда раньше не бегал! Стрелять в него начали - от здания лаборатории, разобрались, гады! - когда Егор за пять секунд преодолел семьдесят метров, отделяющих опушку леса от шеренги бетонных кубов, и длинной очередью свалил ликвидатора, собиравшегося метнуть гранату в дверь отстойника. Раздался взрыв - граната рванула в руке парня, оторвав ему кисть и сразив коллег, но и после этого, раненые, изрешеченные осколками, они все еще пытались доделать свое дело, ползли к двери, тыкались друг в друга и доставали гранаты. Пули прочертили впереди Крутова дорожку пыльных фонтанчиков, а он, с диким криком: н-не-е-е-е-т! - бежал к ним и палил из двух автоматов сразу до тех пор, пока парни не затихли. То, что они зомбированы, он понял позже. Как на крыльях пролетев оставшиеся двадцать метров, не чувствуя попаданий (его ранило трижды - в бедро, в плечо и в бок - пуля скользнула по ребру, да и остальные раны тоже оказались касательными - счастлив твой Бог, полковник!), Егор толкнул полуоткрытую дверь и заскочил внутрь строения, в каком сам сидел два дня назад. Панкрат Воробьев находился здесь! Но освободителя не видел, хотя и смотрел на него остановившимся взглядом, сидя у стены. Он был жив, но никак не реагировал на то, что происходит вокруг. Это был транс, вызванный разрядом псигенератора, а как вывести Панкрата из этого состояния, Крутов не знал. - Посиди, майор, - пробормотал он, сжав его безвольную руку. - Я вернусь, только освобожу Лизу. Он выглянул в дверной проем. К домику, где он нашел Панкрата, бежали четыре камуфлированных амбала, поливая его из автоматов. Еще несколько охранников перебежками приближались к штабелям ящиков, где выбрал себе позицию Погорелов. Сергей не стрелял. То ли экономил патроны, то ли был ранен. Крутов глянул на лежащих у двери убитых им ликвидаторов и вдруг увидел в ладони одного из них черную шайбочку-"батарейку". Вытащил из кармана связку таких же шайбочек, найденных у Сватова, перевел взгляд на дверь и понял - это были электронные ключи! Огонь усилился, пули пели и визжали, рикошетируя от камней, звучно шлепаясь в стены. Охранники патронов не жалели и смерти не боялись, они тоже были зомбированы, запрограммированы хозяевами лаборатории на выполнение приказа любой ценой, даже ценой собственной жизни. - Елкин лес! - прошептал Егор, чувствуя, как костюм начинает липнуть к телу в местах ранений. - Я же никому не желал зла! Почему же вы пытаетесь сделать зло мне?.. Ну, держись, полковник, сейчас тебя слегка замочит свинцовый дождик... И в тот момент, когда он кубарем выкатился из двери на дорожку перед отстойником, откуда-то из-за столовой раздался знакомый веский голос подствольного гранатомета: буххш! буххш! Перед приближавшимися зомби-охранниками выросли два огненных веера, и стрельба с их стороны прекратилась. Однако Егор не остановился, хотя и понял, что "витязи" наконец прорвались к центру зоны, припустил к соседнему кубу, уже не отвлекаясь на бой, и с помощью шайбочки ключа, не сразу сообразив, как она вставляется в щель на двери, открыл замок. Дверь поползла в бок. Внутри двое, дети! Подростки лет по двенадцатичетырнадцати. Испуганные лица, блестящие глаза. Лизы нет. - Ждите, не высовывайтесь! - крикнул им Егор, бросаясь к соседнему отстойнику. Но и там Лизы не оказалось. Не было ее и в последнем бетонном склепе, где сидели пять молодых женщин в невообразимом рванье. Из Крутова словно вынули сердце. Мир в глазах потух, он перестал видеть и слышать, пока кто-то не затеребил рукав его куртки. - Командир, ты ранен? Что с тобой, командир? Егор очнулся, посмотрел на озабоченное лицо Саши Зубко, прошептал: - Ее здесь нет... Дубневич не солгал... - Может быть, она в том сером здании? По телу Крутова словно прошел электрический ток, он снова ожил. - Сможем пройти внутрь? - Что за вопросы, Лукич? Если надо - пройдем. Зубко махнул рукой кому-то из парней. - Леня, к зданию! Будем вскрывать! Но приблизиться к угрюмому корпусу лаборатории "витязи" не успели. Послышался стремительно нарастающий гул вертолетных винтов и над поляной на небольшой высоте появился военный "Ми-8" в боевой раскраске с четырьмя подвесками ПТУР и НУР. Он пошел вокруг поляны по дуге и с ходу дал залп по перебегающим внигу фигурам, не щадя ни своих, ни чужих. Серия взрывов протянулась стометровой полосой через всю площадь городка, поднимая в воздух тучу земли, камни, осколки стекол, ветки деревьев, куски бревен и кирпичей, остатки мотоциклов и машин. Клубы пыли на мгновение скрыли солнце. Не дожидаясь приказа Крутова, Зубко включил рацию: - Всем в лес! Второй залп накрыл два бетонных куба, в воздух полетели осколки бетона и металлические лоскутья. Крутов остановился, скрипнул зубами, порываясь броситься к отстойникам. Саша удержал его за рукав. - Куда?! Взорвут к чертям! - Там Панкрат, дети! - Крутов вырвал рукав и, напрягаясь до боли в натруженных мышцах ног, метнулся к ближайшим боксам. Зубко скомандовал: Огонь по вертолету! - и бросился за ним. Они успели вывести перепуганных до смерти подростков и вынести Панкрата, но женщин в крайнем отстойнике спасти не смогли. Вертолет сделал еще один заход и разнес в клочья оставшиеся домики, где хозяева лаборатории держали "материал" для испытаний психотронной техники - людей. Но на этом дело не закончилось. "Ми-8" сделал вираж, сел за зданием лаборатории, ближе к лесу, и высадил десант. В бинокли было видно, как во все стороны разбегаются пятнистые фигуры с собаками, вытягиваясь в цепь. Их насчитывалось не меньше трех десятков и вел десантников полковник Дубневич, окруженный четырьмя могучими богатырями под два метра ростом. - Ну что, командир, это уже не пограничный инцидент, как говорится? - оскалился Зубко. - Война? Против нас двинули армию? - Это еще не армия, - процедил сквозь зубы Крутов, не отрываясь от окуляров бинокля. - Это всего лишь Российский Легион, образование незаконное, насколько я знаю. Собирай отряд. Впрочем, нет времени. Дай рацию. Зубко вытащил из кармашка на рукаве запасной комплект. Егор нацепил на голову дугу с наушником, придвинул к губам усик микрофона и начал командовать, уже определив стратегию и тактику предстоящего боя. Через несколько секунд группа "Витязь" начала отрабатывать поступившую вводную. Снайперы группы, Балязин и Погорелов, залегли по краям поляны справа и слева от здания лаборатории и начали в первую очередь отстрел собак и проводников, создавая коридор, по которому устремилась к зданию "змея" основного ядра группы. Крутов и Зубко в кинжальной атаке не участвовали, они в это время мчались на пределе сил вдоль опушки леса, обходя поляну слева, пока не вышли в тыл севшему вертолету. У них была другая задача. Крутов конечно прибежал к намеченному месту первым. Зубко отстал и появился лишь через полминуты, свалился рядом, почти бездыханный. - Ну ты и бегун, командир! Без ружья охотиться можешь, ни один зверь не уйдет!.. - Отдышись, - посоветовал Егор, ввинчиваясь в траву, выполз на край поляны и двигался до тех пор, пока не увидел лениво вращавшиеся лопасти вертолета. Оглянулся на ужом ползущего следом Александра. - Готов? Пошли! Они поднялись и тенями понеслись к боевой машине. Остальные "витязи" к этому моменту выполнили программу минимум - добежали до корпуса лаборатории. Все действия группы - атака и перемещение - заняли всего полторы минуты, десантники Дубневича не успели пройти и половины площади, вынужденные огрызаться и передвигаться ползком под огнем снайперов. А затем "витязи" показали, что такое в натуре профессиональный штурм объектов, занятых "террористами". Лишь одна собака - черный, с подпалинами, мастифф - домчалась до "змеи" атакующих, но и та была тут же убита короткой очередью. Затем добравшиеся до корпуса лаборатории "витязи" в мгновение взорвали входную дверь, четверо остались снаружи отбивать атаку уцелевших десантников, а пятеро ворвались внутрь. В этом мероприятии не участвовал только Воха Васильев. У него было задание пробраться в гараж зоны и вывести стоявший там БТР. Задача у Крутова и Зубко была посложней: им предстояло захватить вертолет и взять в плен Дубневича. Первую часть задачи они решили быстро и тихо. Александр выстрелил из пистолета с глушителем в стоящего к ним спиной десантника, охраняющего вертолет, а Егор разрядил в пилотов псигенератор, надеясь, что бронированное стекло кабины не послужит препятствием для излучения. Расчет оправдался, хотя кабина вертолета все же отразила часть разряда: пилоты не потеряли сознания, но "поплыли", переставая соображать, что делают. В расчет их какое-то время можно было не брать. И командиры "Витязя" переключились на более важный объект. Полковник Дубневич был опытным бойцом и сразу сообразил, что ситуация складывается не в его пользу. Проникшие на территорию зоны профессионалы какой-то спец-службы перехитрили защитников лаборатории. Вместо того, чтобы отступить перед превосходящими силами противника, они нанесли внезапный кинжальный удар по городку и рассекли преследователей на две части, поддерживаемые огнем первоклассных снайперов. Если бы не из задержка у здания главного корпуса лаборатории, участь полковника была бы решена, обучены они были гораздо лучше его телохранителей. Но они остановились, и у Дубневича появился шанс отступить, что он и сделал, сориентировавшись раньше своих подчиненных. - Назад! - рявкнул он, останавливая увлекшуюся боем четверку легионеров прикрытия. - К вертолету! Парни с неохотой повиновались, начиная отступать лицом к зданию лаборатории, занятому противником, и наткнулись на застывшего почему-то полковника. Оглянулись. В полусотне метров от них, перед вертолетом, стояли двое мужчин и смотрели на них. Один был в новейшем спецкостюме "киборг", которыми снабжались только сверхсекретные элитные подразделения ФСБ и ГРУ, второй в камуфляжном мундире армейского спецназа, и оба были вооружены не хуже легионеров Дубневича. Полковник ощутил слабость в ногах, узнав в одном из мужчин Крутова, и понял, что обречен. Он хотел крикнуть