. Позавтракав, команда Джехангира села в вертолет и в десять часов утра прибыла к "Объекту No2" в Жуковских лесах. Через минуту выяснилось, что захваченный накануне вечером в деревне Ковали полковник Крутов бежал. ЖУКОВСКИЕ ЛЕСА. КРУТОВ Он блуждал в этом странном мире без ориентиров уже целую вечность, не ощущая своего тела, не видя ничего, кроме серого тумана, в котором то протаивали черные дыры и тоннели, то вспыхивали редкие злые синие звезды. Одна из этих звезд больно уколола глаза, и с этого момента началась медленная трансформация окружающего пространства, сопровождавшаяся возвращением телесных ощущений. Туман поредел, засветился перламутром, в нем появились и задвигались какие-то гибкомедленные пластичные тени, вдруг прорываясь к Егору и жаля его змеиными выпадами, отчего каждый раз в месте "укуса" разгорался пожар, плоть начинала тлеть, пузыриться, дымиться и таять, а боль вонзалась в глаза и в голову и на какое-то время отключала и без того мутное сознание. Затем туман рассеялся окончательно, Крутов осознал себя лежащим на твердом шершавом бетонном полу, совершенно разбитым, больным и старым. Тело казалось пластом рыхлого снега, а голова - пустым мыльным пузырем, готовым лопнуть от дуновения ветра в любой момент; голова была буквально высосана каким-то чудовищным пылесосом и в ней ворочалась лишь одна вялая агонизирующая мысль: ты труп, парень... ты труп... Мысль изредка пробивала сферу эмоций и тогда на голову обрушивались, как струи воды из-под душа, чувства безысходности, тоски и отчаяния. И все же Егор нашел в себе силы задавить почти все негативные ощущения и мысли и, напрягаясь до тошноты, встал сначала на четвереньки, а потом на ноги. - Молодец, полковник, - раздался чей-то скрипучий знакомый голос, - быстро адаптируешься к двойному раппорту. Одна из змеевидных теней, "жаливших" Крутова, оформилась в человека с неприятным бледным морщинистым лмцом, держащего шприц, и тотчас же у Егора сработал стереотип аварийного поведения, автоматически повышающий тонус и переводящий организм в состояние предбоевого подъема: он узнал этого человека, встреченного "мстителями" Панкрата Воробьева в облике инспектора ГАИ. - А-а... привет, инспектор, - сказал Крутов, кое-как слепив улыбку из разъезжавшихся губ. - Ты еще лейтенант? Или тебя уже повысили в звании? Что ж ты не пришел на свидание, как мы договаривались? Стоявшие рядом с морщинистым мужчины, в одном из которых Крутов узнал майора Сватова, глянули на своего коллегу с недоумением и подозрением. Тот метнул на Егора ненавидящий взгляд, шагнул к нему и ударил в лицо прикладом автомата. Егор упал. - Что он плел насчет договоренности? - поинтересовался Сватов. - Понтует, сволочь, - скривился морщинистый, бросая на пол шприц. - Понимает, что ему кранты, вот и берет на понт. - Сам сволочь, - зашевелился Крутов, сплевывая кровь. - Ты же мне все рассказал, когда мы тебя на складе за жопу взяли. И кто старший в группе байкеров - Жора Чемерис, помнишь? И кто посетил деревню Ковали - Петухов, Силкин и Харчук, и кого вы хороните в курганах, и чем занимается лаборатория... - Крутов не договорил, потому что морщинистый ударил его ногой, когда Егор пытался встать, и отбросил на несколько метров в сторону, к стене совершенно голого, без деталей, с узким горизонтальным окном под потолком, помещения с бетонными стенами, таким же полом и потолком. - Убью, с-сука! Ничего я ему не говорил. - Погоди, Чемерис, - остановил его Сватов, разглядывая лицо морщинистого "инспектора" с выступившими красными пятнами. - Если ты ничего не рассказывал полковнику, откуда он знает такие подробности и имена? - Они и Силкина допрашивали... - Которого потом убил Петух, так что проверить уже невозможно. Что у тебя еще есть в запасе для своего оправдания? - Да ты что, Сват? Мне не веришь?! Эта падла ментовская нас пересечь хочет, а ты ему подыгрываешь?! Сватов улыбнулся. Лицо морщинистого помертвело. - Я не верю никому, даже тебе. Даже себе. Такие времена. Очень плохо, что этот полковник знает так много. Больше, чем я думал. Или он дурак или... - Сам дурак, - зашевелился Крутов, делая вид, что ему больно, что он совсем обессилел и о сопротивлении не помышляет. - Если вы такие все умные, крутые, опытные, откуда же я тогда знаю, чем занимается лаборатория? - И чем она занимается? - ласково спросил Сватов. - Разработкой психотронных генераторов. В помещении камеры наступила тишина. Трое тюремщиков смотрели на Крутова и молчали. Егор, кряхтя, разогнулся. - У нас даже образец имеется. В свое время мое подразделение выковыривало одних таких деятелей из подпольной лаборатории, они занимались исследованием влияния пульсирующих электромагнитных полей на сознание человека, поля эти якобы вызывали определенные настроения и мысли... но вы явно пошли дальше. - ... твою мать! - с изумлением сказал морщинистый. - Я точно такого не говорил! - Где же образец? - поинтересовался майор. - В надежном месте. Могу показать, сами не найдете. - Да врет он!.. - Постой, Жорка, не пыхти. Где ты его спрятал? - Я же сказал, не найдете. Кстати, Георгий пообещал добыть еще один пистолетик... Морщинистый прыгнул к Егору, ударил в связке рукойногойрукой, метя в голову, и Крутов, тонко заблокировав выпад в голову, принял на себя остальные удары, делая вид, что отключился, падая на пол плашмя. На еще один удар ногой, который нанес ему "инспектор", когда он уже лежал на полу, Егор не отреагировал. - Остынь, - недовольно проговорил майор, - он мне нужен живым и здоровым. Полковник Дубневич приказал не трогать. - Да на хрен он тебе сдался вообще! Не надо было выводить его из сумеречного состояния, тогда на все вопросы он ответил бы правдиво и точно. Не видишь, что он пытается столкнуть нас лбами? Давай еще раз пропустим его через "глушак", допросим и закопаем. Переживет твой Дубневич. - Откуда у него "глушак"? - Значит, он тоже был в зоне вместе с группой "мстителей". И скорее всего он и есть резидент из конкурирующей конторы. - Так грубо контрразведка не работает. Ладно, разберемся, иди займись отправкой фургона. Уйдет груз, вернешься. Мы тут пока побеседуем с полковником мирно, посмотрим на его реакцию. Может, он признается и без мордобоя. Морщинистый бросил на лежащего без движения Крутова сверкнувший взгляд и вышел из камеры. - Приведи его в чувство, - приказал майор своему молчаливому телохранителю. Двухметровый гигант в пятнистой форме подошел к Егору, нагнулся, переворачивая его навзничь, и Крутов, давно готовивший атаку, ударил его в пах ногой снизу вверх. Вскочил выгибом вперед, нанося еще один удар согнувшемуся телохранителю Сватова - локтем в висок и тут же прыгнул к замешкавшемуся майору, недооценившему прыть своего противника. О мастерах рукопашного боя недаром говорят, что из них истинно готов тот, кто кажется ни к чему не готовым, но Сватов, в принципе неплохой боец, знаток барса и азиатских стилей, давно не занимался тренингом реактивного срабатывания, привык считать себя всегда хозяином положения, стал самоуверенным, отяжелел и внутренне расслабился. От поверженного врага он не ждал ничего, кроме просьб о пощаде. Будь на его месте сам Крутов, он не оставил бы ему ни одного шанса выиграть схватку. Сватов же, уверовав в свою победу, недосягаемость и силу оружия, вместо того, чтобы встретить противника одной из систем боя, начал хвататься за пистолет и потерял драгоценные доли секунды на адекватный ответ. Между ними было метров пять, Егор пролетел это расстояние за две десятых секунды, перехватил руку майора с пистолетом ( все тот же генератор, названный в разговоре "глушаком") и от души влепил ему пятерней удар в лицо, сплющивая нос, разбивая губы. Затем, не колеблясь и не давая опомниться, применил тот же эффективный прием, что и в коротком поединке с телохранителем - удар ногой в пах, а закончил контрольным добивающим ударом ребром ладони по болевой точке над ухом. Прислушался к звукам, долетавшим сквозь дверь камеры, вооружился, прихватив "бердыш" и "глушак" майора и автомат телохранителя. Болели ребра, - умеет бить, гад! - живот, грудь, голова, саднили разбитые губы, хотелось пить, а потом лечь на пол и забыться, но Егор преодолел приступ слабости и склонился над телохранителем Сватова. Потряс парня, пошлепал его по щекам, дождался, пока у того откроются глаза. - Говорить можешь? - У-у-у-у... - ответил здоровяк. - Что, больно? Извини. Как говорил один поэт: так поступают только со своими. Где мужик и девчонка, которых вы захватили в деревне? - В виварии... - сквозь зубы прошипел телохранитель. - В каком еще виварии?! - Мы так называем... главный корпус... туда тебе... не пройти... - А мы сейчас где находимся? - В отстойнике... здесь держат расходный... - Что? Говори! - Расходный материал... - Людей, что ли? Подопытных кроликов? Тех,что доставляют сюда на рефрежиреторах? Откуда вы их привозите? - Из тюрем... это смертники... им все равно... не жить... - Понятно. Вы, значит, гуманисты. Хорошо устроились, ребята. А вообще странно, что ты отвечаешь на все вопросы, неужели майор забыл тебя запрограммировать? Когда он очнется, передай ему, что я вернусь. Но не дай ему Бог сделать что-нибудь с девчонкой! Да и с парнем тоже. Крутов несильным, но точным уколом в сонную артерию усыпил телохранителя и скользнул к двери. Где-то недалеко взревывал мотор автомашины, но человеческих голосов слышно не было. Тогда он приоткрыл дверь, выглянул наружу. Судя по цвету неба и россыпи звезд, была глубокая ночь. Слева располагался ряд бетонных строений в форме кубов с плоскими крышами; Егор понял, что находится в одном из них. Людей поблизости нигде видно не было, но справа, за какой-то деревянной постройкой располагалась автостоянка, где тарахтел дизель, а в центре большой поляны с темной громадой здания, - это и был очевидно "виварий", - ворчал мотором длинный рефрижератор с горящими габаритными огнями. В свете подфарников сновали какие-то люди, таскали тюки и ящики, укладывая в фургон. Мгновение Крутов не двигался, прокачивая через обострившиеся органы чувств всю поступавшую информацию, и метнулся к опушке леса, подступавшего к бетонным кубам почти вплотную. Сделал круг, обходя поляну с севера, и засел в кустах недалеко от асфальтовой дороги, по которой рефрижератор должен был выезжать с места погрузки. Ни Елизавету, ни Панкрата он в данном положении вызволить не мог, но надеялся, что его побег, если он удастся, заставит "вивисекторов" отложить эксперименты над новыми "кроликами". Вернуться же Егор рассчитывал скоро и с полным боекомплектом. Расчет на отсутствие бдительности у охраны был небезупречным, но психологически верным: пока загружался фургон, Крутов был в безопасности, пусть и относительной, охранники, в том числе и морщинистый "гаишник" Георгий, находились на своей территории, чувствовали себя спокойно и уверенно. Все решал тот запас времени, какой оставался у полковника до того момента, когда откроется тайна его отсутствия в "отстойнике". Хватит ли этого времени на перехват рефрижератора и бегство за пределы зоны. Однако другого выбора у Крутова не было, шанс прорваться к болоту или через центральный выезд за территорию зоны почти равнялся нулю. Взревел двигатель фургона, вспыхнули нижние ратьерные фары, хорошо освещавшие дорогу, но невидимые сверху. Громадный автовагон медленно покатил по дороге к лесу. Счет пошел на секунды. Тревога началась в тот момент, когда рефрижератор проехал открытое пространство поляны и углубился в сосновый лес. В то же мгновение Крутов вспрыгнул на подножку автомобиля, рванул дверцу, одним движением вышвырнул из кабины сопровождающего и упер в бок водителя ствол пистолета: - Гони! Рефрижератор зарычал сильнее, набирая скорость. Расстояние в один километр от поляны с хозяйством лаборатории до ограждения он преодолел за две минуты, выскочил в редколесье перед воротами, начал тормозить. Справа и слева от него вспыхнули рубиновые лучики света, как бы оконтуривая путь, указывая "взлетно-посадочную" полосу, и тотчас же водитель бросил руль, закатил глаза и безвольно обвис на сидении. Выматерившись сквозь зубы, Крутов перехватил руль, чтобы останавливающийся фургон не съехал в кювет, кое-как свалил тело водителя вправо, догадываясь, что у того сработала закодированная в подсознании программа самоликвидации, и пересел на его место. До ворот в колючепроволочном заборе оставалось всего с полсотни метров, когда включилась наконец система тревожной защиты зоны. Слева и справа от дороги вдруг загорелись мощные прожекторы, мгновенно создавшие плотный поток света, практически ослепивший Крутова. А потом заговорили скрытые от посторонних глаз автоматические пулеметы на поворотных турелях, простреливающие дорогу и лес на многие сотни метров. По капоту, кабине, вагону забарабанил горячий свинцовый град, посыпались стекла, с мяуканьем и визгом запел рикошет. Крутов сполз с сидения под руль, ничего не видя, придерживая его рукой так, чтобы машина продолжала двигаться в прежнем направлении, и рукой же вдавил педаль газа, взмолившись в душе, чтобы не заглох и не взорвался двигатель. Долгих десять секунд рефрижератор плыл в море света и огня, вздрагивая от пулевых попаданий, рыча и плюясь дымом. Потом послышался скрежещущий удар, автомобиль вздрогнул, приостанавливаясь,но прорвал сетку ворот и покатился в ночь, оставив позади нечто вроде извержения вулкана. Егор взгромоздился на исклеванное пулями сидение, включил фары дальнего света, но все равно еще ничего не видел и вел рефрижератор вслепую, в любой момент ожидая столкновения с деревом или попадания колеса в яму, интуитивно выворачивая руль в соответствии с поворотами дороги. А когда глаза начали наконец привыкать к новому освещению и реагировать на детали, его самым бесцеремонным образом остановили. На подножку слева вдруг вскочил невидимый человек, в шею Крутову уперся ствол пистолета, раздался чей-то негромкий, но выразительный голос: - Тормози! Выходи! Егор схватился было за автомат на груди, но его ударили по голове, сорвали оружие, выдернули из кабины и придавили к земле на обочине дороги. - Савин, гони фургон в Дятьков! - прозвучал сквозь рык двигателя чей-то властный голос, показавшийся Крутову знакомым. - Малько, Бажов - в арьегард! Остальные за мной! Обладатель голоса подошел к лежащему Крутову, осветил его фонарем. - Кто Это? Спросили, что за шум поднялся в зоне? Почему он выезжал с таким музыкальным сопровождением? - Сейчас спросим. Егора перевернули, рывком поставили на ноги, он попытался заслониться рукой от луча света и услышал изумленное восклицание: - Крутов?! Мать твою!.. Так это ты устроил переполох?! - Ираклий... - пробормотал Егор, узнав наконец голос магистра Ордена чести. Ного его подкосились, и он едва не упал, поддержанный под локоть кем-то из подчиненных Федотова. - За ним погоня, товарищ полковник, - вынырнула сбоку темная фигура. - "Нива", бээмпэшка и четыре мотоцикла. - Уходим! Егора подтолкнули в спину, усадили в кабину джипа, и машина понеслась в темноту, не включая фар и габаритных огней, как стрела, выпущенная из арбалета. Видимо, за рулем ее сидел филин, прекрасно видящий в темноте. Вскоре она была далеко от места прорыва Крутова из зоны, свернула на проселочную дорогу. И тут Егор вспомнил, что он очень слаб. В голове его поплыл звон, уши заложило, как при старте самолета, перед глазами завертелись цветные пятна, и на некоторое время он нырнул в омут беспамятства. Очнулся, когда джип выруливал на окраину какого-то селения. - Где... мы? - Оклемался, полковник? - тронул его за плечо невидимый спутник. - Это Жуковка. Держись, сейчас я тебя посажу в ванную и приведу в чувство. - Мне... надо... в Ковали... - Вот как раз там тебе и не стоит появляться. Сватов в первую очередь побежит искать тебя в деревне. - Откуда ты знаешь Сватова? Ираклий рассмеялся. - Я же говорил, что у нас своя разведка. - Для магистраа регионального отделения Ордена чести ты слишком много знаешь... товарищ полковник. - Догадался? - Федотов подал руку. - Приехали, вылезай. Помочь? Крутов с превеликим трудом выполз из машины. Перед глазами все расплывалось, мерцало и качалось, желудок стучался в рот, тянуло на рвоту, голова гудела, будто барабан. Его поддержали под руки, ввели в дом, свет больно резанул глаза. - Падай. Он послушно сел, почти рухнул, на топчан. Чьи-то заботливые, похоже - женские, руки стали расстегивать и снимать с него одежду, обувь, погладили шрамы на груди, и тут Егор поплыл, поплыл, медленно проваливаясь в зыбкое марево без мыслей и ощущений, уже не сопротивляясь, никого не видя и ничего не пытаясь понять. - Сомлел полковник, - раздался чей-то гулкий соболезнующий голос. - Они его взяли с помощью генератора, - отозвался второй. - Удивительно, что он еще нашел силы сбежать... Кстати, видели, что у него было с собой? - Генератор?! Почему не доложили сразу? - Некогда было. - Тащите его сюда. Ну, и сукин сын, этот Крутов! Ну, и везунчик! - Ферзь! - Несите его в ванную... Егора подхватили сильные руки, он вяло попытался встать на ноги, не смог и смирился. Вода в ванной на миг отрезвила его, заставила вспомнить реалии бегства и что в плену остались Елизавета и Панкрат, однако шум в ушах усилился и Крутов сдался убаюкивающему, обволокаивающему сознание, теплому блаженству окончательно... МОСКВА. ВАЛЯГИН Они встретились в ресторане "Президентотеля" - председатель Реввоенсовета Винсент Аркадьевич Валягин и второй советник посольства США Гарри Грисберн, утром прилетевший из Штатов. Встреча была приватной, неофициальной, но хорошо подготовленной, поэтому ни журналисты, ни спецслужбы России никаких подробностей не узнали, кроме факта события: советник не числился в списках резидентов разведки Соединенных Штатов и в отслеживании не нуждался, а Валягин сам представлял одну из спецслужб, будучи экспертом Совета безопасности страны. Грисберн, верзила баскетбольного роста в безукоризненном светлом костюме, с неизменной улыбкой, словно приклееной к лицу, обнял Валягина длинными руками, чис-то по-американски похлопал его по спине. - Хорошо выглядишь, Винсент, почти как дипломат. - Ты тоже выглядишь неплохо, Гарри, - ответил Валягин, - почти как президент. Что заставило тебя позвонить мне прямо из аэропорта? - Я заказал столик для "парти", пошли, поговорим, - На русском языке Грисберн, выпускник Гарварда, говорил почти без акцента. Ресторан имел отдельные кабинеты для особо важных персон, обставленные по последнему слову интерьерного искусства разных стилей и эпох, но американский советник предпочитал славянский стиль, точно так же, как он больше любил славянскую кухню. Стол был уже накрыт, и вышколенная прислуга, тихая и незаметная, но мгновенно реагирующая на любой жест гостей, в течение минуты выполнила заказы на "царские кушанья": молоки с хреном, черемшу квашеную, соленые и маринованные грибы, блинчики с икрой, лососину с маковым молочком, икряники, ксени, щучьи головы под чесноком, белужий скаб, тетерева и рябчики жареные, с луковым взваром, жареного гуся и баранину "по-императорски". Из напитков Грисберн больше всего налегал на водку, Валягин же отдавал предпочтение молдавскому коньяку. Выпили, закусили, обменявшись традиционными пожеланиями, потом Валягин, несмотря на то, что кабинет был проверен на предмет наличия в нем подслушивающих устройств, включил "глушилку" - многодиапазонный радиозвуковой генератор шума, не позволяющий прослушивать разговоры даже с помощью лазерных сканеров, и откинулся на спинку кресла, громадный, уверенный в себе, с_ы_т_ы_й во всех отношениях, кроме отношения к власти, довольный миром и собой. - Ну-с, господин советник, что произошло? Зачем понадобилась эта поспешная встреча? - Это не у нас произошло, а у вас, - парировал американец. - Наши программы работают безупречно, мы ждем только ваших результатов. Но нам стало известно, что некоторые ваши объекты вышли из-под вашего контроля. - Это какие же? - лениво поинтересовался председатель РВС. - Например, "Объект No2". Валягин глотнул водочки, зацепил вилкой кусочек лососиного балычка с лимоном, сказал с добродушным видом: - Уважаю вашу разведку, дорогой Гарри, она как всегда на высоте. Действительно, в работе "Объекта No2" наметились кое-какие негативные тенденции, но мы контролируем ситуацию. В ближайшее время туда отправится эксперт... э-э, по зачистке, так сказать, и вопрос будет закрыт. - Это не скажется на сроках решения задачи? - Ни в коей мере. Разработка "ЗГ" первого поколения закончена, мы можем продемонстрировать опытные образцы хоть завтра. Но ты же знаешь, это всего лишь уровень н_а_к_о_п_л_е_н_и_я технологии, отработки линий воздействия, как говорит Директор Проекта. - Валягин засмеялся. - Я не ученый, поэтому в терминах разбираюсь слабо, всю жизнь например путал витилиго с либидо. Так что не обессудь, если ошибусь. Однако "ЗГ" - игрушки, хотя и имеющие военно-прикладное значение, нам пора выходить на уровень два - то есть разработку систем инициирования поведенческих реакций. Говорят, вы в этом деле уже собаку съели. - Работаем, - уклончиво ответил Грисберн. - Будут какие-нибудь результаты, сообщим. Все зависит от того, как сработаете вы. Но у нас есть опасения, что коекто в Думе, крупные политики, чиновники в правительстве заинтересованы в усилении роли государства, мечтают о Великой России, об империи. Валягин подвинул себе грибы. - Дорогой Гарри, этого уже не будет никогда. К власти в России рвутся политики-неудачники, прежняя партийная номенклатура второго и третьего эшелонов, вторые и третьи секретари, инструкторы райкомов и горкомов, бывшие комсомольские работники, те, кто сумел приспособиться к изменению жизни, но не сумел понять, как прорваться в опричнину, поближе к телу государя. Их желания мелки, уровень низок и позволяет им лишь рвать горло на трибунах, делать они ничего не умеют. Другое дело - нынешние лидеры. Но и с ними справиться можно, причем с помощью уже существующих методов и армий. - Российский Легион? - Вот именно. Аплодисменты вашей разведке. Подавить сопротивление одиночек легко, труднее сладить с духовно ориентированными группами, так называемыми эгрегорами, проводниками которых и являются лидеры. Вот почему мы приступили ко второму этапу Проекта - созданию искусственных эгрегорных систем, не дожидаясь завершения первого этапа. Время поджимает, Гарри. Вы ждете нас, мы ждем ваших результатов, а время уходит. И вам, и нам необходимо ускорить революционные процессы, чтобы прийти наконец к консенсусу и поделить мир. А возможность управлять им есть. Кстати, я знакомился с трудами ваших футурологов, в которых они предлагают сократить население Земли до десяти миллионов человек. Так вот наши эксперты считают, что эта цифра завышена. На Земле должно быть одно государство с численностью населения в один миллион человек. Избранных. Валягин, зажмурившись, пожевал щучью голову и закончил обыденным тоном: - Плюс десять миллионов морлоков. Помните у Герберта Уэллса в "Машине времени"? Фантастику читаете? Только наши морлоки будут абсолютно управляемы. - Декларации, - поморщился Грисберн. - Вы, русские, любите мечтать и грезить. Все ваши планы - дальняя перспектива. Вернемся к вашей действительности. У нас есть сведения, что против вашего РВС работают государственные спецслужбы. Если они выйдут на ваши разработки... - Пока в России наблюдается "групповщина", - перебил американца Валягин, - мы неуязвимы. Лидеры каждой общественно значимой группы "национального спасения" лишь на словах ратуют за объединение и духовное возрождение родины, на самом деле объединяться они не хотят. Они талдычат об одном и то же, но каждый кричит, что прав только он! В том числе - и спецслужбы. На словах они работают на государство и под его контролем, на деле они работают на себя. Смени лидера, поставь своего человека и... - Понятно. Что ж, вы не успокоили меня, дорогой Винс, но кое-что объяснили. Через два дня мне надо иметь информацию для доклада Директору нашего Проекта. Надеюсь, судьба "Объекта No2" к тому времени будет уже решена? - Не сомневайтесь. - Валягин поднял рюмку с водкой. - За наше здоровье, Гарри! - За мировую революцию! Водка грела пищевод, приятно туманила голову, "царские кушанья" были вкусными, жизнь впереди казалась полной побед, приобретений и удовольствий. Обед прошел в теплой и дружественной обстановке. Провожать Грисберна Валягин не стал. Попрощавшись, еще некоторое время неторопливо ковырялся во рту зубочисткой, пил кофе и размышлял. Размышлял он и в машине по пути в канцелярию Совета безопасности, располагавшуюся в особняке князей Голициных в Малом Знаменском переулке. По кабинету, имеющему кондиционер, гулял приятный прохладный ветерок. Председатель РВС некоторое время ходил по нему кругами, потом сел за стол, разобрал бумаги, потягивая коньяк, почитал сообщения, присланные по электронной почте, потом дал задание компьютеру найти Директора Проекта. Юрий Тарасович Бессараб откликнулся через двадцать с лишним минут: на экране компьютера вспыхнула алая звездочка и превратилась в пылающий иероглиф "бакухацу", кодовый знак Директора. Затем голубой лучик вывел светящуюся строку: "Я вас вижу, Винсент Аркадьевич. Что случилось?" "Приехал посредник Грисберн, - выбил на клавиатуре ответ Валягин. - Американцы обеспокоены слухами о работе против нас контрразведывательных структур". "Это слухи?" "Это не слухи. Джехангир занимается этим делом лично. Однако американцы не торопятся делиться с нами своими технологиями. Директор их Проекта настаивает на приостановке обмена. Может быть, вы с ним поговорите сами?" "Мне плевать на американцев, Винсент Аркадьевич, они такие же исполнители заказа, как и мы, разговаривать надо с Заказчиком". "А разве Заказчик... не наша сторона? Не мы?!" - отпечатал ошеломленный Валягин, которого неожиданно прошиб пот. "Заказчик Революции - эгрегор России, дорогой Винсент, а не Реввоенсовет или какое-то физическое лицо. Мы с вами тоже лишь его исполнители. Хотя приятно, конечно, думать,что именно вы стоите на вершине пирамиды и контролируете сознание социума. У меня нет времени вас разубеждать. Что вы еще хотели мне сообщить?" "Объект No2" необходимо зачистить". "Это ваши проблемы". "Но там работает ваш зять..." "Завтра я заберу его к себе, он мне понадобится на новом объекте. Что еще?" "Все". "Тогда примите заказ: для завершения испытаний "ЗГ" мне нужны дети в возрасте от пяти до пятнадцати лет, в количестве не менее двадцати голов. Срок доставки - неделя". Валягин хватанул водки, застучал по клавиатуре: "Но если мы "зачистим" "Объект No2"... "Я разверну полигон на новом объекте". "Где я вам найду детей?" "Пройдитесь по детским приемникам, детдомам, тюрьмам для малолетних, поищите беспризорников. Заказ должен быть выполнен к девятому августа". "Сделаю все, что в моих силах". "Вы же только что считали себя вершителем судеб всей страны, для которого нет ничего невозможного. Вот и докажите это, причем не только самому себе, но и мне. До свидания". На экране снова высветился алый паук иероглифа "бакухацу", и связь с Директором Проекта прервалась. - Яйцеголовый индюк! - вслух произнес Валягин, вытирая пот с лица. Ему вдруг показалось, что с экрана на него смотрит лицо Бессараба, узкое, длинное, сухое, с хищным носом, со щелевидным ртом и горящими глазами человека, фанатично преданного науке. Этот человек не пожалел бы для исследований расчленить любого родственника, люди для него были всего лишь "расходным материалом". Успокоившись немного, Валягин закурил сигару и вызвал Джехангира. Командующий Российским Легионом уже должен был знать ситуацию в Брянске. БРЯНСК-ЖУКОВКА. ДУБНЕВИЧ Джехангир не сказал ему ни слова в связи с побегом Крутова, пребывая в каком-то задумчиво-рассеянном состоянии, но Дубневич был в яростии едва не сорвался при встрече с майором Сватовым, не посчитавшим нужным даже объяснить, как все произошло. Через час все стало известно, хотя настроение Игоря Эдуардовича от этого не улучшилось. Он понимал, как выглядят в глазах командующего Легионом происходящие на "Объекте No2" события, а особенно - какую роль в этом неприглядном инциденте играет он сам, и принял немедленные жесткие меры, способные по его мнению исправить положение. Джехангир, как и его молчаливый спутникэкстрасенс, ни о чем полковника не спрашивал, советов и рекомендаций не давал, свое мнение о случившемся не высказывал, однако было видно, что он уже принял какое-то решение и только чего-то ждет. Чего именно - не знал никто. Дубневич тоже, хотя догадывался: Мстислав Калинович ждет вестей от своих резидентов, о работе которых в Брянской губернии ходили легенды, но в лицо также не знал никто, в том числе агентура Дубневича. Побеседовав с охранниками Сватова, - лично с майором Игорь Эдуардович разговаривать не стал, - с начальником полигона и его помощниками, Дубневич посетил один из отстойников, где содержался плененный Сватовым командир дорожных "мстителей", и, попросив привести его в чувство, допросил. После этого, приказав заместителю Сватова не трогать Воробьева и захваченную в деревне девушку, разыскал Джехангира на краю зоны, созерцающего вместе со своим мрачным спутником мшистое болото. - Меня ждут неотложные дела, - сказал он, глядя в спину Мстислава Калиновича. - Обещаю к вечеру доложить о поимке беглеца и разрешении конфликта. Разрешите убыть в Брянск? - Поезжайте, полковник, - сказал Джехангир, не оборачиваясь. - Может быть, вы еще успеете спасти положение. Одна просьба: полковник Крутов нужен мне живым. Дубневич крутанул желваки на щеках, сдерживаясь. - Он будет доставлен сюда живым. - Вы анализировали, полковник, почему на территорию секретной части, охраняемую двумя поясами электронной и электрической защиты, лазерными и фотоэлементными трассами, датчиками полей и частиц, людьми наконец, свободно проникают посторонние лица или бегут пленники? Полковник помолчал. - Охраной объекта заведует майор... - Полно, Игорь Эдуардович, я вас не обвиняю ни в чем. Но если бы вы проанализировали, то пришли бы к интересному умозаключению: происходит целенаправленная подготовка к взрывной утечке информации. Как вы думаете, кому это выгодно? - Не знаю, - пробурчал шокированный Дубневич. - Одна китайская стратагема* утверждает, что с врагом все ясно, а насчет друга нет уверенности. Проверьте весь персонал лаборатории, всех охранников снизу доверху и к утру представьте свои выводы. ________________________ * Стратагема No3 ________________________ - Слушаюсь. - Сбитый с толку Дубневич потоптался на месте, не решаясь отойти. - Вы летите с нами? - Нет, я побуду здесь. Природа, лес, воздух - не каждый день увидишь и почувствуешь такую красоту, знаете ли. Берите вертолет, полковник, решайте свои проблемы. Вечером свяжемся. Дубневич отдал честь, хотя на него никто не смотрел, повернулся и, темный от прилившей крови и злости, зашагал к ожидавшим его в отдалении телохранителям. Через час он был в Брянске. Агентурная сеть службы безопасности Российского Легиона в Брянской области насчитывала без малого две сотни человек. Люди Дубневича работали практически во всех правоохранительных и властных структурах, на предприятиях связи, транспорта, теле и радиовещания, в редакциях газет и журналов, в штабах воинских частей и соединений, на заводах и фабриках оборонного значения, в коммерческих и финансовых кругах. Поскольку побег бывшего полковника ФСБ Егора Крутова был чреват непредсказуемыми последствиями, Дубневич напряг всю эту огромную сеть, не без основания полагая, что все попытки Крутова пересечь границу губернии будут пресечены. Но так как стопроцентной уверенности в успехе перехвата беглеца у Игоря Эдуардовича не было, он решил на всякий случай подсластить пилюлю в случае неудачи и задействовал план "Шпион", предусматривающий задержание лиц, подозреваемых в разведывательной деятельности против Реввоенсовета. На данный момент у Дубневича были три группы подозреваемых, попавших в поле зрения контрразведчиков Легиона: дорожные "мстители", Брянский Клуб ветеранов войны в Афганистане и Чечне, и растущие, как грибы, филиалы Международного Ордена чести, один из которых обосновался в Жуковке, то есть в непосредственной близости от "Объекта No2". С захватом командира "мстителей" эту группу подозреваемых можно было отбросить, озабоченные местью бандитам люди действительно попали в переплет не по своей воле. Остальные же "общественные организации" следовало проверить на местах. К тому же у Игоря Эдуардовича уже были на руках козыри: московская агентура Легиона вышла на чиновников МВД и ФСБ, заинтересовавшихся деятельностью ФУМБЭП. Через этих лиц можно было выйти и на исполнителей. Дубневич в связи с этим ждал только звонка из столицы. В семь часов вечера звонок раздался, но не тот, какого ждал полковник: звонил начальник отдела кадров РВС Трипольский. - Примите заказ, полковник, - сказал он безапелляционным тоном. - Директору для испытаний "ЗГ" нужны дети в возрасте от пяти до пятнадцати лет. Мы наскребли по регионам два десятка, найдите хотя бы еще столько же. Срок исполнения - неделя. Не выслушав ответа, Трипольский положил трубку. Дубневич посидел за рабочим столом в своем кабинете, оглушенный свалившейся на него заботой, - угрызений совести или каких-то моральных сомнений он не испытывал, проверка работоспособности псигенераторов на "расходном материале" давно превратилась для него в рутинное мероприятие, - и вызвал Мокшина. Мэр Брянска словно ждал этого момента, откликнулся тотчас же и через полчаса подъехал к штабу округа, где его знали и пропуска не требовали. В кабинете полковника он появился мрачный и целеустремленный, как боксер перед боем. - Мог бы и не утруждать себя визитом, - встретил его Дубневич посреди кабинета, пожимая протянутую руку. - Что это ты напряженный, как бык на корриде? - Отпустите Лизу, - сказал Мокшин, не отвечая на шутку. - Ваши люди захватили в деревне мою жену. Отдайте ее мне. Лицо Дубневича затвердело. - Сядь. - Он указал на стул, обошел стол, сел в свое кресло. - И успокойся. С чего ты взял, что мои люди захватили твою жену? Мокшин слегка расслабился, в глазах его вспыхнул насмешливо-злобный огонек. - Сорока на хвосте принесла... У меня тоже есть агенты в некоторых ваших структурах. С гребаным полковником, увезшим Лизу, разбирайтесь сколько вашей душе угодно, а Елизавету верните, она влипла в наши разборки случайно, из-за этого прыткого... - Мокшин хотел выругаться, но сдержался. - Крутов сбежал, - спокойно сказал Дубневич, наблюдая за реакций мэра, на лице которого отразилось сначала удивление, потом недоверие и озабоченность. - Сбежал?! Один? Вы его упустили?! - Не я конкретно - Сватов. Еще будем разбираться, как это случилось. - Человек бежит с территории секретной части!.. - Так получилось, - нахмурился Игорь Эдуардович. - Это хороший урок нам всем. Теперь надо его ловить. Раз у тебя есть свой круг помощников и шпионов, подключайся. Но вообще-то я звонил тебе по другому поводу. Директору понадобились дети. - Какие дети? Зачем? - Для доводки "ЗГ". Возраст - от пяти до пятнадцати лет. Есть какие-нибудь соображения? Мокшин с усилием заставил себя думать о теме разговора. - Черт!.. где его теперь искать?.. Дети? Ну, с двенадцатипятнадцатилетними проблем особых не будет, отловим беспризорников... послушай, Игорь Эдуардович, я тебе гарантирую - все, что Лизка узнала, умрет у меня дома. Я ее запру и никуда не выпущу. Отдай ее мне. - Не могу, - покачал головой Дубневич. - Там теперь распоряжается другой начальник. - Кто? Юрий Тарасович? - Сам командующий Легионом. Если хочешь, связывайся с ним и проси. Только вряд ли он захочет рискнуть. Твоя жена видела столько, что оставлять ее на свободе нельзя. - Мне что, не доверяют? - Если бы не доверяли, разговаривали бы иначе. Командующий час назад поведал мне китайскую стратагему, смысл которой сводится к тому, что с врагом всегда все ясно, а в друзьях уверенности нет. Понимаешь, о чем речь? Губы Мокшина раздвинулись в ехидной усмешке. - Значит, и вам не дверяют, полковник? Хорошо же вы себя зарекомендовали. Но я-то перед ним не обязан ходить на задних лапках. Поеду и потребую... Дубневич побагровел. - Заткнись, мальчишка! Это мы тебя сделали мэром, а не избиратели, так что если нужно, будешь и на задних лапках прыгать. Поймаешь Крутова, может, тебе и разрешат забрать жену... хотя совершенно непонятно, почему ты за нее цепляешься. Баб вокруг мало? Мокшин набычился, хотел сказать: таких больше нет, - но передумал. Дубневич, прищурясь, ждал ответа, не дождался и сказал уже тоном ниже: - Иди работай, ищи полковника, подбери детей Директору, докажи свою полезность. В Жуковке в ближайшие два-три дня не появляйся, возможны разборки. - Как же я буду искать Крутова? - Натрави своих псов, начальник УВД под тобой ходит. Мокшин посидел, сгорбившись, глядя в пол, размышляя о чем-то, поднял на хозяина кабинета угрюмый и упрямый взгляд. - И все же я позвоню Юрию Тарасовичу, объясню... - Твое право, ты обеспечиваешь его стройку, он к тебе расположен. Но вряд ли он пожалеет твою бывшую жену. - Мы не разведены. - Мэр встал, расправляя плечи, приобретая прежний внушительный вид, и, не прощаясь с полковником, вышел. Дубневич задумчиво посмотрел на закрывшуюся дверь, вызвал адьютанта и приказал подать ужин. Через полчаса, когда он в одиночестве уже заканчивал трапезу, позвонил майор Гоглидзе, командир особого подразделения внутренней разведки Легиона: - Мои парни засекли джип "судзуки-витара", на котором Крутов и женщина приехали в деревню Ковали. Теперь он стоит в Жуковке. Водитель - работник местного отделения Ордена чести. - Где сам магистр Ордена? - Был на рабочем месте. Но ходить за ним рискованно, если он тот, за кого мы его принимаем, то есть профессионал, он сразу учует слежку. - Выяснили, где он живет? - У него две квартиры, вернее, двухкомнатная квартира в новой девятиэтажке недалеко от рынка и собственный дом на окраине Жуковки, прямо возле соснового леса, на улице Воропаева. - Заблокируйте оба объекта, но ничего без меня не предпринимайте, я через час прилечу. Сколько у тебя людей? - Шестеро, но... - Гоглидзе замялся, - они же не оперативники, наблюдатели и охотники. - Хорошо, я возьму свой СОБР. Дубневич бросил трубку, но снова поднял и вызвал командира своей личной охраны: - Отряд в ружье! Через двадцать минут встретишь на аэродроме, готовь вертолет. Еще через сорок минут всепогодный "Ка-60" выгрузил Дубневича с десантом легионеров численностью в десять человек на окраине Жуковки, во дворе лесопилки, где их уже ждали "топтуны" Гоглидзе. Наблюдателями оказались совсем юные с виду бритоголовые мальчишки, играющие роль скин