отломившийся снежный купол одной из гор. - Да, стажер? - Не очень, - пробормотал я, чувствуя угрызения совести. Думал я в это время о своей профессии и о том, что доминантой спасателя во все времена было терпение. То есть именно то, чего мне не хватает. Игнат, конечно, об этом не скажет, но подумает, ушел-то он из лаборатории из-за меня. Хотя, с другой стороны, дел у нас достаточно, а начальнику БИИМа мы были не нужны. - Вот это уж точно! - сказал вдруг Игнат одобрительно. Я не особенно удивился. Видимо, снова утратил контроль над лицом, врагом моим. Мы сделали круг над голубоватыми холмами пыли, и вдруг взгляд Игната остановился. Что он там увидел, внизу? - Черт побери! - раздельно сказал Игнат. - Как же это я с первого раза не заметил? Я не успел ничего спросить, как мы уже пикировали вниз и через минуту головокружительной карусели приземлились на обрыве возле букового леса. И только выйдя из кабины пинасса я понял, в чем дело. Деревья в лесу неестественным образом были искривлены, наклонены в сторону обрыва. Вернее, не искривлены, а как бы расплавлены и раскатаны - других терминов не подберешь - в плоские языки, доскообразные стены, изогнутые лопасти, усеянные наплывами и утолщениями. Ветви деревьев тоже изменились, превратились в канделябры и фестоны, а листья вытянулись в длину и походили на зеленые перья с жемчужным отливом. Игнат обошел несколько "буков", дотрагиваясь до них рукой, присвистнул и присел на корточки. У ног его начиналась россыпь каких-то мелких зеленых пузырей, густо усеявших взгорбок обрыва. - Знаешь, что это такое? Догадайся. Я подошел, неосторожно наступил на один из пузырей и тот превратился в мокрое пятно. - Тише, медведь! Это трава, понял? Жди меня здесь, попробую вызвать бригаду экспертов-биологов. Такого, брат, мы еще не видели! Я кивнул, ошеломленный настолько, что был в настоящий момент только зрителем, а не помощником инспектора безопасности. ИНФОРМАЦИЯ К РАССЛЕДОВАНИЮ. ОСТРОВ САН-МИГЕЛ, АЗОРСКИЕ ОСТРОВА. МАЙ 12 - 208 Остров Сан-Мигел ничем не выделяется из островов Азорской островной гряды. Гористый, с обилием термальных источников, он суров и не слишком приветлив, и требует постоянного внимания со стороны Атлантического сектора УАСС Земли, потому что входит в сейсмически активную зону земного шара. Три сейсмостанции, установленные на острове, контролируют малейший шорох в его недрах, и уже больше века в районе Азор не случается мощных землетрясений и вулканических взрывов: аварийные бригады геопатруля вовремя предотвращают попытки бунта земных недр. Известно, что активность недр не проявляется внезапно, - прежде, чем родиться землетрясению или вулкану, идет долгая подготовка в глубинах астеносферы и мантии Земли, на границах континентальных глыб и срединных океанических хребтов - в местах разломов земной коры. Земля уже давно была окутана глобальной сетью автоматических сейсмостанции и вычислительных геокомплексов, выдающих долговременные прогнозы поведения недр во всех точках планеты: машины, как правило, ошибались редко; Но то, что случилось двенадцатого мая на острове Сан-Мигел, ни автоматы, ни люди предусмотреть не могли. В полдень сейсмостанции острова зарегистрировали необычные электрические явления в районе кальдеры вулкана Фурнаш, расположенного в его восточной части. Пока озадаченные диспетчеры геопатруля сверяли сводки по Атлантике с поступившим сигналом, в недрах Сан-Мигела зародились странные звуки, сопровождаемые вибрацией с амплитудой в десятые доли миллиметра. По всем признакам, вот-вот должно было начаться извержение вулкана, в то время как карты прогнозов выдавали на ближайшие сутки и вообще на год вперед полнейший штиль в районе Азор. Спустя полчаса скрипы, и участившиеся подрагивания почвы на всех островах Азорской дуги показали, что давление лавы ближайшего к поверхности океана магматического очага превысило допустимую норму и лава начинает пробиваться из глубин по древнему жерлу вулкана Фурнаш. Еще через пять минут последовал первый громовой удар неожиданно проснувшегося вулкана. Когда к Азорским островам прибыли модули геопатруля, остров Сан-Мигел был окутан тучей пепла, дыма и пара, сквозь которую пробивались факелы пламени и языки лавы, сползавшие в океан. После двухчасовой схватки стихия покорилась людям, вулкан успокоился, дым рассеялся и взорам спасателей предстал удивительный новый ландшафт острова: из свежего поля лавы торчали изъязвленные порами каменные клыки - все, что осталось от конуса вулкана Фурнаш. В радиусе километра поле лавы тоже было пористым и покрыто зеленоватым налетом. Такой след оставляет ТФ-космолет, стартующий с поверхности земли в рейсовом режиме. А из центра лавового поля торчал странный предмет: не то искореженная ферма какого-то моста, не то скелет апокалиптического зверя длиной в километр! Из двухсот жителей и отдыхающих на острове удалось спасти только сто семьдесят девять человек. Трое из них умерли по пути в клинику на Азорах от внезапной остановки сердца, остальные твердили о жутком холоде, предшествовавшем извержению, о "чудовище, пляшущем над вулканом", о необычном беспричинном страхе, охватившем их перед извержением, и о прочих странных вещах... ИГНАТ РОМАШИН Результаты разведки, проведенной над Ховенвипом с помощью киберкомплекса БИИМ, которыми оснащали дальние звездные экспедиции, стали известны только к вечеру. По своему личному каналу я получил кассету, разобрался в сопроводительном послании. Всего в кассете было пять кристаллов. Три из них содержали записи физико-геологических свойств плато Ховенвип, в четвертом были витейры - цветные объемные снимки подземного мира Ховенвипа, выполненные в различных диапазонах электромагнитного спектра, в пятом - обнаруженные объекты искусственного происхождения, вернее, их изображения. Отработав обязательную дневную норму физподготовки: час - разминка и тренировка гибкости и подвижности мышц, час - доведение до автоматизма приемов тайбо, - я позвонил домой, сказал, что задержусь, создал в кабинете вечернее освещение и сел в кресло, смакуя возникшее чувство соприкосновения с тайной. Первый витейр отображал всю сложную систему подземелий Ховенвипа. Я сравнил новый снимок с имеющимся в архиве и сразу заметил отростки тоннелей, неизвестные ранее. Но не это привлекло мое внимание: на схеме пересекающихся извилистых ходов горели огоньки найденных искусственных объектов. В основном - прямые тоннели, одетые в бетонно-броневой каркас, но были и другие находки: бункера, трубопроводы, камеры, какие-то агрегаты и машины. Кое-что из этого было уже исследовано в процессе следствия по делу погибших чистильщиков - ряд пустых камер вокруг бункера с бактериологическим оружием, стены и военные машины, однако я нашел и совершенно новые объекты, о которых ни документы архива, ни материалы следствия ничего не упоминали. Например: странная полость в форме идеального шара, рядом бункер, соединенный с полостью металлической трубой, сложный агрегат в узком каменном мешке - скорее всего старинный термоядерный реактор, станция с электропоездом - недалеко от того места, где мы с Витольдом нашли в ущелье рельсы. Все эти находки группировались примерно в четырех километрах от места гибели чистильщиков, немудрено, что эксперты не смогли полностью разгадать тайну Ховенвипа, скрытую скальной толщей в полтораста метров. Больше всего меня заинтересовала пустая шаровидная полость, к которой подходили пучки труб разного диаметра и десятки кабелей. Эвакуированный центр управления всем подземным хозяйством лаборатории? Стендовый зал? Полигон? - Отлично! - сказал я вслух, встал и, разминаясь, заказал в баре горячее молоко. Ян будет доволен. Сначала дикая биологическая аномалия с буковым лесом на плато, теперь подземелья лаборатории. Интересно, что скажут ученые мужи о причинах лесных изменений? Мутация? Генетический дрейф? Так быстро лес не мутирует. Ну и задачка! А "Суперхомо" - гораздо более мощная организация, чем мы думали. Восемь квадратных километров площади, около двадцати километров подземных выработок! И все это ради... ради чего? Какой такой "сверхчеловек" создавался в лаборатории? Какими путями? "Био", "физико" или "психо"? И почему даже в архивах Пентагона и "Сентком-2000" о лаборатории - ни единого слова? Почему только в одном единственном документе из тысяч других сверхсекретных есть указание на отчисление "Суперхомо" ста восьмидесяти миллионов долларов? За что? За какую "научную" деятельность?.. - Так, - сказал я и с удовольствием отпил несколько глотков горячего молока. - Умели предки держать тайны в секрете. Просмотрев остальные снимки, я вернулся к шаровидной пещере. Этот подземный зал занимал меня все больше, но, как известно, на песке догадок не построишь фундамент факта, а отправных пунктов для цепи логических умозаключений я пока не нашел. Стадия накопления тумана в деле "Аид-117" продолжалась. Я прикинул в себе степень несоответствия желаний и возможностей для дальнейших плодотворных размышлений, как вдруг почувствовал на себе чей-то мгновенный взгляд. Ощущение тут же прошло, но я уже знал, что в кабинете я не один. Кто-то абсолютно бесшумно вошел в комнату и остановился у двери, настороженный и опасный, как боль в сердце. Он был достаточно опытен - взглянул на меня лишь раз, зная, что прямой взгляд тут же выдает наблюдателя, и все же он не учел моего опыта. Пока я допивал молоко, нарочито медленно, ощущая на губах не вкус молока - вкус тревоги, и прикидывая, что лучше: прыгнуть к стене с сейфом или упасть на пол, - вошедший приблизился и остановился за спиной. В следующий миг мягко мурлыкнул вызов интеркома. Одновременно с ним я нанес удар ногой в пространство за спиной, попал, получил ответный удар в шею, ослабленный наклоном, отскочил и оглянулся. У двери мелькнул человеческий силуэт, дверь бесшумно пропустила его и сомкнулась. Я потрогал гудящую шею, удар был нанесен по всем правилам тайбо - прием "косой флинт", и если бы я не уклонился с ответным ударом - лежал бы сейчас без сознания у стола, а таинственный незнакомец, не торопясь, сделал бы свое дело. Я швырнул стакан на пол, запоздало кинулся к двери. В конце коридора успел заметить мелькнувшую тень - человек нырнул в лифт и был таков, догонять его не имело смысла. Я постоял в коридоре, вытер лицо ладонью и усмехнулся. С ума сойти можно! На Земле, в самом надежном и спокойном месте, в Управлении аварийно-спасательной службы, застрахованном от всех и всяческих случайностей, подвергнуться нападению! Расскажи кому - не поверят!.. Или это чья-то неудачная шутка? Сквозь открытую дверь снова послышался сигнал вызова: автомат знал, что я из здания не выходил, и был настойчив. Я закрыл дверь, прошел к столу. Звонила Люция. - Извините, ради бога. - Я развел руками. - Я не смог вернуться к восьми, был на Ховенвипе. Вы знаете, что там обнаружена, говоря словами экспертов, аномальная интуссусцепция букового леса? - Знаю. - Люция сдержанно улыбнулась. - Вы сможете меня принять сейчас? "Уже поздно", - хотел было сказать я, и обругал себя устрицей. - Конечно. И простите, пожалуйста, больше не повторится. Звонила она, по-моему, из спортзала: из-за зеленой стены декоративного домашнего кустарника слышались удары по мячу, возгласы, смех и плеск воды. - Бывает. - Люция снова улыбнулась. - Вы чем-то расстроены? - Скорее озадачен. - Я невольно оглянулся на дверь. - Тут у меня побывал странный посетитель... Сколько вам нужно времени, чтобы добраться до Управления? Она поняла подтекст моего вопроса: одета она была в пушистую полупрозрачную кофточку и отливающие металлом брюки - костюм для прогулки, а не для работы, я снова мог оценить красоту Люции, красоту зрелую, сильную, властную и тревожную, - и ответила: десять минут. - Жду, - сказал я, взглянув на часы. - Комната номер 21. Я выключил работающий проектор, собрал рассыпавшиеся кристаллы информсообщений и положил в сейф. Поднимая стакан с пола, неожиданно обнаружил под креслом маленький значок: в черном круге золотой чертик. Эмблема бригады "Аид". Хмыкнув, я подкинул значок на ладони и спрятал в карман. Интересно, как прореагирует на мое заявление Лапарра? Шеф, скажу я, на меня кто-то покушался, но увидев, как мощно я пью молоко, перепугался и скрылся в неизвестном направлении. А для отвода глаз подкинул значок "Аида"... Иди, отдохни день-другой, скажет в ответ затравленный моим юмором Лапарра, и я пойду, вдохновленный... Может, все-таки кто-то просто пошутил? Я вспомнил удар в шею и покачал головой. Такими вещами не шутят. И все же не верится, что это всерьез. Цель? Какова цель этого дурацкого нападения?.. Я сел на диван и расслабился. Десяти минут вполне достаточно для возвращения спокойствия и рабочего тонуса. ИНФОРМАЦИЯ К РАССЛЕДОВАНИЮ. ОРХУС, ВОСТОЧНОЕ ПОБЕРЕЖЬЕ ЮТЛАНДИИ. МАЙ 26 - 208 К концу двадцать второго века город-порт Орхус, расположенный на восточном побережье полуострова Ютландия, славился как один из немногих городов-музеев Земли. Фахверковые дома Орхуса представляли собой редкое сочетание образцов древнего зодчества - внешне и современного жилищно-бытового обеспечения - внутри. Жители города пользовались привилегией собственноручно ухаживать за его архитектурными памятниками и содержать их в чистоте и первозданном виде. Именно памятники архитектуры - такие как романо-готический собор, церковь Фрукирке, комплекс зданий "Старого города" - и привлекали в Орхус многочисленных любителей старины и ценителей древнего искусства архитектуры. Вечером двадцать шестого мая на улицах, площадях и в скверах города было много отдыхающих, в основном пожилых, любящих тишину, уют и неторопливость бытия. Многие собирались у видеорам послушать последние новости в мире, другие неторопливо прогуливались по улицам-лабиринтам острова Орхуса, встречались с друзьями, обменивались мнениями по поводу последних событий науки и техники и спортивных событий. И лишь один человек из тысяч прохожих выделялся своим неадекватным моменту поведением. Он был напряжен, постоянно оглядывался и то и дело смотрел в небо сквозь какой-то прибор с окулярами и решеткой антенны. На него обращали внимание, но не трогали: мало ли чем может заниматься увлеченный делом человек. Но по тому, как он действовал во время происшествия, начавшегося в девятом часу вечера, можно было понять, что только он один и знает причину этого происшествия. Все началось с резкого похолодания. Зона холода захватила центр города и двинулась в сторону залива Орхус-Бугт. Вместе с похолоданием к людям пришло чувство тревоги, неуверенности, желания бежать и прятаться, многих охватил беспричинный страх. Стоило крикнуть в испуге одному, как паника завладела улицей, другой и захлестнула город. А затем в порту взорвался прогулочный лайнер "Дания", перед отплытием насыщавшийся энергией из ближайшего воздушного энергоканала. В результате взрыва пострадали ближайшие к заливу кварталы города, а стоящие у причалов катера и яхты были выброшены на берег гигантской волной. Трагедия разыгралась буквально в течение пяти-шести минут. Патрули УАСС прибыли в порт спустя четверть часа и работали до ночи, туша пожары и спасая пострадавших при взрыве. Они были первыми свидетелями поразительного явления: спустя несколько минут после взрыва в центре залива сформировалась необычная фигура, напоминающая громадный гриб-сморчок. Пока шли спасательные операции, "гриб" достиг километровой высоты и застыл, накренившись, над городом на сравнительно тонкой ножке. Был он сделан словно из мутного стекла, а рисунок узора на его боках - из-за чего он и походил на сморчок - медленно и непрерывно менялся. Наутро он съежился, ножка "гриба" сократилась и увлекла его под воду. КИТ ДУГЛАС, ИНСПЕКТОР-ОФИЦИАЛ АМЕРИКАНСКОГО ФИЛИАЛА "АИД" Когда нас вызвал Мартин Гриффитс и сказал, что нужна помощь чистильщиков, он ни словом не обмолвился, какая работа предстоит. А через час мы с Фарди выгружались на южной оконечности Ховенвипа, в смешанном буково-дубовом лесу. С воздуха я заметил, что небольшой участок леса оцеплен и в нем полно людей, но счел это естественным явлением. Встречал нас высокий, широкоплечий парень с малоподвижным лицом и цепкими серыми глазами. Говорил он по-английски безукоризненно, и я поначалу не смог угадать его национальность, что меня поразило: в таких делах опыт имею немалый. Передвигался парень несколько необычно, словно крадучись, и в то же время совершенно нескованно, и я последним штрихом этим определил в нем профессионала-безопасника: ребята туда подбирались лучшие из лучших по всем параметрам, хотя хочу отметить, что и в "Аиде" работают не хлюпики. Парня звали Игнат Ромашин. Русский. Я с опозданием вспомнил, что у директора Управления тоже фамилия Ромашин, хотел спросить - не родственник ли, но удержался. Работал он, как я и думал, в отделе безопасности. Его напарниками были двое: красивая смуглянка по имени Люция, военный историк, и совсем мальчишка, стажер, смущенный осознанием своей непрофессиональности, и потому готовый пойти в огонь или в воду - дай только ему команду. Впрочем, мне он понравился, а вот я ему едва ли - ростом не вышел. Что поделаешь, в детстве я немало натерпелся из-за своего роста, да и сейчас метр семьдесят два - рост нормального двенадцатилетнего парнишки. Но в работе это не мешает, а что касается личной жизни... я знаю по крайней мере одну женщину, для которой мой малый рост не имеет никакого значения. Ромашин быстро ввел нас в курс дела, Фарди начал было по обыкновению ворчать, поглядывая на Люцию, но я его остановил. О "Суперхомо" я ничего не слышал, но случай с группой Шерстова на этом проклятом Ховенвипе еще был достаточно свеж в памяти. Наверное, я никогда не устану меряться силами со злым гением предков, создавших чудовищный военно-промышленный комплекс, следы которого то и дело вскрываются под пластами времени. Я не приверженец тринадцатого пункта Инструкции спасателей, именуемого в просторечии среди асов-спасателей пунктом "срам" - сведение риска к абсолютному минимуму, тем не менее, прежде чем идти в атаку на подземелья Ховенвипа, продумал с Ромашиным все варианты могущих возникнуть осложнений. В том, что неожиданности будут, я не сомневался, Фарди тоже. Причем он высказался об этом весьма недвусмысленно - такая у него была манера поведения. Ромашин, кажется, тоже понимал толк в таких вещах, но я чувствовал, что у него есть свое мнение насчет целесообразности риска, и я Фарди не поддержал, хотя впоследствии пожалел об этом. Мы пригнали из Мексикан-Хата грузовой куттер с необходимым снаряжением и материалами, в том числе с установкой направленного взрыва и роботом-универсалом. Затем определили первый маршрут и установили вокруг намеченной зоны маяки, высвечивающие в воздухе при появлении человека грозные надписи: "Стой! Опасно для жизни! Работает "Аид". В десятом часу утра приступили к выполнению плана. Проникнуть в сеть подземных ходов решили в ущелье, где Ромашин показал старую железную дорогу, сохранившуюся благодаря микробиологической консервации. - Пойдем таким образом: впереди я, потом Фарди, потом вы, Игнат, - сказал я сухо, ожидая возражений со стороны Ромашина: обычно неспециалисты спешат проявить свою храбрость и показать презрение к опасности, но в "Аиде" это не проходит. Вопреки моим ожиданиям Ромашин спорить не стал, только пожал плечами, и я вздохнул с облегчением: он, очевидно, тоже угадал во мне профессионала и тем самым укрепил мое мнение о нем. Приятно, работать в такой компании, на редкость молчаливой, но оперативной. - Сначала надо пробить дорогу, - сказал вечно угрюмый Фарди, исследуя скалу, в которую упирались рельсы. - Вероятно, когда-то скала поворачивалась на шарнирах и открывала вход, но теперь ее придется взрывать. - Может быть, поищем механизм? - робко предложил стажер. Ромашин полушутливо называл его варягом, парень внушал уважение своими габаритами. - Потеряем время, да и управлялся вход скорее всего централизованно, изнутри. Фарди взял гравитудный разрядник - широкий черный диск на рукояти, - подсоединил к нему энерговод и направил диск на скалу. Я жестом предложил остальным отойти. Звонкий удар потряс теснину ущелья, поверхность скалы покрылась частой сеткой трещин. От серии невидимых силовых шлепков скала стала расползаться грудой обломков, облако дыма и пыли скрыло под собой машины и Фарди с его грозным оружием. Только иногда в перерывах между грохотом гравитационных залпов доносился его не менее мощный чих. Наконец канонада стихла, пыль осела, и Фарди, серо-белый от пыли, как мельник, привел в действие робота, похожего на помесь металлического паука и осьминога. Робот принялся разгребать кучу щебня, оставшуюся от скалы. Вскоре мы увидели черный зев тоннеля. Это был именно тоннель - искусственный ход в глубины каменного щита Ховенвипа. Диаметр его я определил в три метра. Перебравшись через груду не убранного полностью щебня, я заглянул под своды тоннеля и мне сразу расхотелось туда идти. - Пожалуй, в первую вылазку пойдем только мы двое, - сказал я Игнату. - Незачем рисковать всем. Что это? - Я заметил в руках стажера маленький серебристый конус. - "Светлячок", - сказала Люция. - Индикатор опасности. Выдается косморазведчикам. Штучка на молектронных чипах и биоточных датчиках. Нацепим на всякий случай? Я поколебался немного, не очень-то верю в микротехнику психопрогноза, но значок взял. - Фарди, пойдешь сзади, для страховки, а Витольд и Люция останутся на готовности у входа. В начале тоннеля поставили робота и включили его прожекторы. Под сводами тоннеля все звуки усиливались и приобретали металлический оттенок, словно стены его были сварены из металлических плит. Клацание шагов рождало дребезжащее эхо, уносящееся вперед, в темноту, куда не доставали лучи прожекторов робота. Две нитки рельсов уходили в эту темноту, как в воду, отблескивая в свете прожекторов словно вчера отполированными плоскостями. Я мельком посмотрел на "светлячок" - тот уже замерцал малиновым угольком, оценив степень опасности подземелья, - и тут же забыл о нем, интуиция еще раньше начала подавать тревожные сигналы, ничего нового "светлячок" добавить не мог. Пройдя всего около полусотни метров, тщательно просвечивая каждый метр тоннеля, мы наткнулись на преградившую путь решетку, сваренную из металлических прутьев толщиной в палец. Я старательно осмотрел ее, не касаясь руками, хотя электрических полей приборы не отметили, и отошел к неподвижному Игнату. - Боюсь, при ликвидации решетки сработает какая-нибудь ловушка, не раз сталкивался с коварством древних военно-защитных систем. - Но уничтожать ее придется, иначе не пройти. Или есть другой выход из положения? Я вздохнул. Хорошо, если ловушки рассчитаны на случайного искателя приключений, но если они предназначены для активной защиты при нападении противника - о последствиях такой защиты можно только догадываться. Подошел Фарди с роботом, и мы втроем облазили тоннель у краев решетки с интравизорами и анализаторами источников энергии. Скрытой проводки не обнаружилось, похоже, решетку отпирали и закрывали вручную. А может, секрет входа в подземелье был сложнее, чем казался на первый взгляд. Поднимая диск разрядника, я вдруг услышал тоненький... детский плач! Замер с поднятой рукой. И только потом понял, что "плачет" индикатор опасности на груди, "светлячок". Хмыкнув, я с минуту размышлял, чувствуя растущую тревогу, потом решительно отослал ворчащего Фарди с Игнатом поближе к выходу, стал под защиту робота и снова поднял разрядник. Прозвучал резкий, как щелчок кнута, удар "плоского" импульса, вырванная из гнезд решетка отлетела вглубь тоннеля, с тоннельного свода посыпались куски отслоившегося бетона. В тот же миг глыба бетона над нами стала мягко оседать вниз, где-то близко зашипел сжатый воздух. - Поле! - скомандовал я роботу и метнулся к выходу, не дожидаясь, пока обрушится весь коридор. Робот послушно включил силовой "зонтик" и дал мне возможность избежать каменной могилы. Увидев меня бегущим, Игнат и Фарди сориентировались надлежащим образом, и мы втроем выбежали под открытое небо. Словно дождавшись этого момента, в глубине тоннеля сверкнуло неяркое пламя - защита робота не выдержала. Вздрогнули скалы, внутри горы с тяжелым гулом что-то рушилось и падало. Отбежав от дыры, мы смотрели на вырвавшееся из отверстия тоннеля облако пыли и молчали. Гул стих и стало слышно, как Фарди делится сам с собой впечатлениями бега и что он думает по поводу хитроумия древних вояк. Но оказалось, что еще не все окончено. В тот самый миг, когда Фарди выдохся, в теле горы словно вздохнул великан: качнулись стены ущелья, из тоннеля вылетел хриплый рык, хрип, стон, затем длинный и торжественный грохот обвала. Скала над входом в тоннель медленно съехала вниз, словно клином закупорив трехметровое отверстие. Пыль, поднятая новым катаклизмом, осела, установилась пугливая птичья тишина. - Все! - сказал Фарди и сплюнул. - Нарвались на ОСОТ. Игнат посмотрел на меня вопрошающе, и я пояснил: - Общая система охраны тайны, наш узкоспециальный жаргон. - Надо было работать по всем правилам, - продолжал Фарди. - Здесь на неделю одной только подготовки... а теперь застрянем на месяц, если не больше, пока будем разбирать завалы. - Он махнул рукой. - Что будем делать. Кит? Игнат с виноватой полуулыбкой взял меня под локоть. - Это я виноват, хотел все сделать быстро... хотя все равно повторное расследование обстоятельств гибели группы Шерстова надо было начинать отсюда. На земле только намек на тайну их гибели, остальное под землей. Понимаете? Я понимал. Случай с группой 117 был беспрецедентным по масштабам, в таком количестве чистильщики не гибли ни в одной из операций. Выходит, не только меня одного не удовлетворили объяснения экспертов, если спустя полгода делом "Аид-117" занялся отдел безопасности. Игнат правильно понял мой взгляд. - В этом деле много странного, - подтвердил он. - Итак, придется работать по полному профилю? - Да уж придется, - буркнул Фарди. - Только на скорый результат не рассчитывайте. Если сработала ОСОТ - входы в подземный лабиринт завалены все до единого и пробиться к интересующим вас объектам будет не легко. Черт бы побрал все эти лаборатории! Мы одновременно посмотрели на скалу, закрывшую собой вход к загадкам "Суперхомо". ИНФОРМАЦИЯ К РАССЛЕДОВАНИЮ. СААРЕМАА. ИЮНЬ 8 - 208 Сааремаа - это наполовину пляж, наполовину порт рыболовных судов-автоматов, плюс базы отдыха и скансены - музеи под открытым небом. Пляж занимает все юго-западное побережье острова и замыкается с одной стороны причалом прогулочных яхт и базой виндсерфинга, с другой - рабочей зоной орбитального лифта. Лифт снабжает спутники Приземелья в основном продукцией сааремского рыбзавода. Орбитальный лифт - это комплекс эстакад, складов, платформ для погрузки и загрузки магнитопланов, станций обслуживания и собственно лифт с его энергохозяйством. Все началось с непривычных ощущений у операторов управления лифтом. Первым пожаловался на недомогание оператор связи - самый старший по возрасту из обслуживающего персонала. Потом и остальные почувствовали похолодание и беспричинный страх. Однако это не помешало им продолжать работу: времени на анализ собственных ощущений ритм работы лифта не оставлял. Техника реагировала на вторжение необычайного более резко. Сначала ощутимо упал энергопотенциал основного столба лифта, соединяющего старт-камеру на земле и финиш-камеру на орбите. Снизился энергопоток на обе камеры. Автомат включил резерв, но одновременно с этим - редчайшее совпадение! - отключилась нагрузка. Энергия устремилась в накопитель, состоящий из набора пакетов так называемого квазижидкого металла. Накопитель не выдержал перегрузки, в канале лифта, соединявшем спутник и вокзал на Сааремаа, произошел разряд, и на стартовый стол величиной с две цирковых арены обрушился реактивный удар силой в два миллиона тонн! Ударная волна разнесла в щепы вокзал и служебные пристройки. Семь человек обслуживающего персонала лифта не успели даже понять, что произошло. Но до пляжа ударная волна не дошла, хотя от лифта до берега по прямой было всего около четырех километров. А потом из догоравших зданий комплекса с шипением полезли вверх белые ростки, утолщаясь, расширяясь и пенясь. Через несколько минут над лифтовым хозяйством воспарили радужные, полупрозрачные, с необычным рисунком... стрекозиные крылья! Они гнулись от ветра и шевелились, как живые, пока не срослись боками в одну колоссальную наклонную стену... ИГНАТ РОМАШИН В кабинете Лапарры находился его заместитель Анатолий Первицкий, худой и угловатый, как ствол саксаула. Глаза у него запрятаны под нависшими надбровьями, и кажется, что он смотрит, как из колодца, настороженно и оценивающе. Кстати, мужик он мировой. Лапарра ходил по кабинету, сунув руки в карманы и вглядываясь в светящийся изнутри пол. Первицкий неподвижно сидел за столом и что-то читал. - А-а, - поднял голову Ян, заметив меня, и остановился. - Явился, не запылился. Так что там у вас стряслось? - Обвалы, - коротко ответил я, пожимая руку Первицкому. - По-видимому, сработала ОСОТ лаборатории, все выходы из системы подземелий, известные нам, завалило одновременно. - Этого следовало ожидать. - Лапарра снова пошел кругами по кабинету. - Неподготовленный "штурм унд дранг" еще никогда не выручал спасателей. Лапарра остановился, подумал и сел у стола. - Что же теперь, начнешь разбирать завалы? - Слишком долго, и нет гарантий, что в тоннелях не осталось ловушек. Нет, я начну проходку шахт сверху, прямо к интересующим объектам. Завалы тоже придется разбирать, но в последнюю очередь. Ты говорил с Гриффитсом? Тех двоих, что он дал, мне мало. - Будет сколько надо. Главное - определить, есть ли какая-нибудь" связь между деятельностью лаборатории "Суперхомо" в прошлом и гибелью чистильщиков в настоящем. Свежая информация от биологов есть? Что они успели определить? - Практически ничего. Разводят руками и рвут остатки волос на головах. То, что произошло с буками и дубами, совершенно невероятно с их точки зрения. Вопросов ко мне больше нет? Лапарра и Первицкий переглянулись. - Как Люция? - помедлив, проговорил Ян. - Почти никак. Мы редко видимся, она в основном пропадает в архивах, но отдачи нет. Пользы тоже. - Польза будет, особенно когда вы проникнете в лабораторию. Она хороший мастер своего дела. Тебе новое задание. Два часа назад возле Пскова произошла авария на атмосферном заводе. Эксперты уже там, тебе придется связаться со старшим комиссии и выяснить все, что удастся. - Почему именно мне? А Ховенвип? - Авария произошла странная, симптоматика ее очень схожа с катастрофой лифта на Сааремаа. - Ну и что? Авариями занимаются линейные отделы, зачем впутывать туда еще и нас? Не проще ли позвонить в техсектор после расследования и узнать подробности? Лапарра молча смотрел в угол кабинета. Первицкий качнул головой. Я ответил ему вопросительным взглядом. Честное слово, экивоки начальства на странность некоторых аварий находились пока для меня под горизонтом событий. Лапарра уже" второй раз намекал на какую-то связь между открытием "Суперхомо", трагедией на Ховенвипе и случаем на Сааремаа. Какая между ними может быть связь? Да еще новое событие - авария на атмосферном заводе... Не люблю разбирать ворох недомолвок, особенно если не вижу, куда клонит начальство. С другой стороны, Ян учил меня строить цепь доказательств параллельно цепи интуиции без ссылок на мнения авторитетов - дабы у самого не создавалось предвзятое мнение до окончания расследования. Выходит, в данном случае я тоже должен думать сам? - Хорошо, - сказал я. - Лечу в Псков. Карабин не нашли? - Пока нет. - Лапарра посмотрел на заместителя и тот сказал: - Ищем. Установили контроль за боезапасом к "драконам". Кстати, сегодня утром кто-то пытался проникнуть в сейфы пограничников Даль-разведки. Я вспомнил загадочного посетителя, пытавшегося на время вывести меня из строя, и мне стало не по себе. Во взгляде Первицкого ясно читались укор и сожаление: он не мог примириться с тем, что такую оплошность с карабином допустил достаточно опытный инспектор-официал. Я внезапно понял, что оба моих непосредственных начальника вынуждены теперь исправлять чужие промахи. Мои промахи! - Ступай, - сказал Лапарра. - Стрелок никуда не денется. Если он умный, стрелять больше не будет. Вторая попытка применить карабин - это конец его свободе. - Ян слегка усмехнулся. - Разобрался, как он попал в дом? - Элементарно - через окно. Летом они у нас не закрываются. - Хорошо, иди. "Дракон" мы отыщем, не подведи в главном. Лапарра не объяснил, что считает для себя главным, но я и так понял. Было бы обидно для нас обоих, если бы Ян переменил свое мнение обо мне. Уже на пороге меня окликнул Первицкий. - Игнат, постой. Я обернулся. Анатолий смотрел на Лапарру, а тот смотрел на меня, и было в их молчании нечто такое, отчего мне снова стало не по себе. - Что с вами? - удивился я. - Словно боитесь сознаться в собственных грехах. Или случилось что-то еще? - Пока нет, - пробормотал Лапарра. - Но может выясниться, что в аварии под Псковом замешан человек... - Не так, - поправил Первицкий. - Может случиться, что во время, предшествующее аварии, или во время нее там видели... - Зо Ли, - с иронией вставил я. Молчание, наступившее вслед за моими словами, многое бы подсказало подготовленному уму, но я торопился уйти и мысли мои были заняты предстоящим делом. Наконец Ли вздохнул, перестал взглядом сверлить во мне дырку и неопределенно мотнул головой: - Я думал, ты и в самом деле догадываешься... Короче: вполне может статься, что у атмосферного завода перед аварией крутился именно Зо Ли. Так вот, этот человек опасен! Выводы сделай сам. Я кивнул и вышел. В голове стоял туман, рожденный не обилием сведений, а обилием недомолвок и тем смыслом, который вкладывали в них мои уважаемые начальники. В Псков я добрался в четвертом часу дня. Заметив на Синегорской площади полосатый триер технической службы УАСС, я подошел, и водитель, откликнувшись на просьбу, быстро домчал меня к месту происшествия. Атмосферный завод - это круглая платформа диаметром около сотни метров, накрытая решетчатым куполом, и служит он для поддержания стабильного состава воздуха тропосферы и озонового слоя стратосферы. Маршруты таких заводов рассчитываются заранее, а компьютеры ведут их туда, куда прикажут люди. Этот завод не плавал в воздухе - лежал на брюхе, придавив всей массой молодой подлесок на берегу реки Великой, и являл собой печальное зрелище, нечто вроде раздавленной черепахи. Но не это привлекло мое внимание в первый же момент. Их-под брюха завода вытягивался странный хвост - корявая черная труба, диаметр которой по мере удаления от завода возрастал, причем возрастал скачками: метра два тянется труба толщиной с пинасс, потом утолщение, снова падение диаметра и снова утолщение, но уже больше прежнего. Труба пересекала реку, ни на что не опираясь, и конец ее грозно смотрел в небо исполинской пушкой, а стенки трубы сплошь усеивали гнезда шипов в метр длиной. Возле завода стояли четыре аппарата: два пинасса - такие же полосатые, как и доставивший меня триер, третий - красно-синий триер линейного отделения УАСС Псковской области, и куттер экспертов Управления. Человек пятнадцать в костюмах спасателей ковырялись у смятого ударом о землю кожуха завода и возле гигантской трубы, еще четверо что-то выясняли между собой. Один из собеседников, широкий, плотный, с крупным мясистым лицом, глянул на меня вопрошающе из-под тяжелых век. Я поздоровался и представился. - Младен Лилов, - ответил он, оказавшись начальником экспертной комиссии. Его спутниками были научники, специалисты научно-технического центра Управления. - Что привело вас сюда? - Лилов кивнул остальным и отвел меня в сторону. - Не вас лично - отдел? Я кивнул на трубу: - И эта штука тоже. Я был свидетелем аналогичного случая на Сааремском орбитальном лифте. А когда такие совпадения повторяются с промежутком всего в несколько дней, приходится отрабатывать тринадцатый пункт Инструкции... - "Срам", - пробормотал Лилов, - в приложении к безопасникам. Разумно. И все же, что именно вас интересует? - В первую очередь причина аварии и подробности. Во-вторых, эта труба. Свидетелей нашли? - Их всего двое, место, как видите, здесь не очень оживленное. Мы их давно отпустили. - Координаты дадите? Лилов позвал через плечо: - Шарафутдин, подойди на минуту. Подошел высокий смуглый парень. - Дай координаты свидетелей. Парень с любопытством посмотрел на эмблему спецсектора на рукаве моей куртки и отошел. - Причина? - продолжал Лилов. - Причина, к сожалению, неизвестна. Тут вы правы: случай чем-то похож на аварию с лифтом. Я там не был, но знаю. Пойдемте в куттер, расскажу, как это было. Мы уселись под дымчатым колпаком кабины куттера, повеяло приятной прохладой. Авария на атмосферном заводе - дело почти невероятное, настолько завод напичкан всякого рода системами защиты и безопасности. Однако, авария все же произошла. Случилось это так. Завод на высоте двухсот метров пересекал неширокую реку Великую, как вдруг резко возросло энергопотребление гравитационных двигателей. Платформа пошла на снижение, автомат защиты мгновенно повысил расход энергии на двигатели, но это не помогло - энергия словно утекала в бездну. Последовал полусекундный анализ ситуации всеми наличествующими на борту завода "кибермозгами", координатор принял решение выстрелить контактный волновод к ближайшей энерготрассе, чтобы избежать катастрофы; энерготрассы - невидимые потоки энергии, обегающие Землю и сплетающие всеобщую энергосеть, - в районе Пскова были расположены на километровой высоте, казалось бы - ткни в небо и попадешь. Однако, решение координатор принял правильное, но капсулу волновода выстрелил в... землю, под себя! А затем завод массой около двухсот тонн рухнул на берег реки... - Ну и ну! - сказал я, когда Лилов закончил. - Внезапный "шизофренический синдром" мозга завода? Или одна из случайностей, подвластных только теории вероятностей? Лилов взглянул на меня из-под каменных век: - Может быть, случайность, а скорее всего, координатор в момент выполнения решения был обесточен. Труба же, по словам свидетелей, выросла сразу после падения завода. Лилов оглянулся на экспертов, ползающих возле трубы со своей спецтехникой. - Уже есть результаты? - По трубе никаких. Масс-детекторы полей и частиц молчат. Материал трубы науке не известен. Единственное, что доступно исследователям, это возможность ощутить ее материальность: на ощупь она твердая и холодная. Что касается завода... там сейчас работает бригада двигателистов и энергетиков. Посудите сами - куда могла деться энергия МК-батарей? Допустить спонтанный разряд энергии в землю мы не можем, на этом месте образовался бы приличный кратер. Разряд в воздух? Был бы повышен радиационный фон... Ничего этого нет. В то же время завод полностью лишен запасов энергии, МК-батареи превратились в пыль, словно кто-то высосал из них весь гигаваттный ресурс! Лилов поморщился и отвернулся. Я его понял. Если эксперт не может разгадать причину аварии, это не только задевает его профессиональное самолюбие, но и