Оцените этот текст:



     "На последнем дыхании" |"А bout de souffle")
     Сценарий  Жан-Люка  Годара  по  оригинальному  сюжету  Франсуа  Трюффо.
Режиссер Жан-Люк Годар. Оператор  Раупь Кутар. Композитор Мартиаль Солаль. В
фильме  использована музыка  Моцарта  (Концерт  для кларнета  с  оркестром).
Монтаж  Сесиль  Декюжи. В  роля: Жан-Поль  бельмондо  (Мишель Пуакар),  Джнн
Север. (Патриция Франкини),  Даниэль Буланже (Виталь), Анри-Жак Уэ, Жан-Пьер
Мельвиль, Лилиан Давид. Производство: Жорж Борегар, SNC. 1959.


     Марсель -- порт -- летний день
     Последняя   страничка  газеты  "Пари-флирт",   в  центре  --   рисунок:
полураздетая  девица с куклой на спине. Справа и слева в кадре мужские руки,
человек держит газету очень высоко -- лица его не видно.
     Мишель (вслух). Ну  и мудак же я...  А,  ладно... (Громче.)  Мудак  так
мудак.
     Газета опускается, и мы видим  спрятавшегося за  ней молодого человека.
Ему  лет двадцать  пять, на  нем  твидовый пиджак, галстук  завязан  широким
узлом, в зубах сигарета, на лоб надвинута мягкая шляпа.  Мишель явно чего-то
ждет.  Медленно поднимая голову, он шныряет  глазами вправо --  влево, затем
внимательно  всматривается  куда-то  вдаль;   вынув  сигарету  изо  рта,  он
задумчиво  водит большим пальцем по губам. Смотрит  он  на девушку-брюнетку,
околачивающуюся у  порта.  На  заднем плане --  рейд, там курсируют  катера,
особенно четко виден туристический, идущий к замку Иф. Девушка утвердительно
кивает и показывает глазами место на набережной. Мишель делает знак девушке,
что понял ее.
     Стоянка автомобилей у пирсов возле  моря. Здесь только что остановилась
большая американская машина ("олдсмобиль" 1948--50) с регистрационным знаком
"Армия США"; из нее  выходит пара, они хлопают дверцами машины,  не  запирая
ее. Мужчина -- американский офицер, увлекает свою спутницу в порт.
     Мишель  весьма  заинтересован  увиденным.  Девушка  снова  делает  знак
Мишелю,  за ее спиной офицер со своей спутницей идут к будке,  где, по  всей
вероятности,  продаются  билеты  на  экскурсию в замок  Иф.  Мишель  кивает,
нарочито беззаботно складывая газету.  К причалу подходит прогулочный катер.
Слышен гудок.
     Мишель   поднимает  капот  машины,  вставляет   "крокодила"  (Жаргонное
выражение Мишеля, он будет пользоваться им  по ходу всего фильма. "Крокодил"
или "бретелька" -- это  обычный электропровод,  с помощью которого без ключа
зажигания   начинает  работать   мотор),   и  мотор  начинает   работать.  С
подчеркнутой небрежностью он хлопает крышкой капота.
     Мы видим Мишеля со спины, он только  что сел за руль. Где-то, вне  поля
нашего зрения,  приезжает полицейский автомобиль  -- слышна сирена. К машине
подбегает  девушка, наклоняется  к окошку. Мишель  нажимает кнопку,  и  окна
автоматически открываются.  Девушка обнимает Мишеля за шею, он оборачивается
к ней, не выпуская сигареты изо рта.
     Девушка (почти умоляя). Мишель, возьми меня с собой.
     Мишель (безразлично). Который час?
     Девушка. Без десяти одиннадцать. Мишель (высвобождаясь). Нет... чао!
     Мишель  смотрит вперед,  включает задний ход, оборачивается и, оставляя
девушку, которая грустно разводит руками, едет назад.
     Мишель. Итак, вперед и с песней! Звучит музыка.
     Седьмая автострада -- солнечный день
     Машина несется по автостраде, связывающей Марсель с Парижем.
     Мишель  (напевает).  Ла-ла-ла-ла-ла...  ла-ла-ла...  Буэнас  ночес,  ми
амор...  Если  он  думает,  что  может  обогнать меня...  на  своем  вонючем
"фрегате"... Па... па... па... па... па... (Обгоняет бензовоз)  Па...  па...
(Вскрикивает.) Патриция!.. Патриция!..
     Камера  показывает дорогу,  исчезающую за  колесами, затем  скользит по
ровному строю верхушек пышных деревьев, растущих по обеим сторонам дороги.
     Мишель. Патриция!..
     По-прежнему  несясь на  большой скорости,  куря, Мишель обходит  черный
"фрегат".
     Мишель.  Итак,  я  раздобываю  денег...  спрашиваю  Патрицию  "да"  или
"нет"... и  тогда...  (Громко  поет.) Буэнас  ночес,  ми амор...  (Он  опять
обгоняет тяжелые грузовики, снова громка вскрикивает.) Милан! Генуя! Рим!
     Слышны пронзительные  и громкие предупреждающие гудки. Машина несется в
гуще других посреди дороги, и вот она уже далеко впереди.
     Мишель. Как в деревне-то хорошо!
     Он включает радио. Звучит музыка, лейтмотив фильма.
     Мишель. Я очень люблю Францию.
     Мишель ведет машину и, не выпуская сигареты изо рта, говорит,  время от
времени поворачиваясь лицом к зрителю.
     Мишель. Если вы не  любите море...  если вы не  любите горы, если вы не
любите город... идите вы на...
     Большой тяжелый грузовик идет навстречу по левой полосе, за ним цепочка
машин, которым не удается его обогнать.
     Мишель. У-тю-тю! Девулечки голосуют.
     Мишель смотрит вправо, на обочину.
     Мишель.  Идет!..  Я  останавливаюсь и беру натурой  --  по  поцелую  за
километр.
     Две  девушки образуют типичную  скульптурную группу ездящих автостопом:
одна, в черных  брючках, стоит, другая, в шортах,  сидит на чемодане. Машина
Мишеля замедляет ход
     Мишель. Малышка недурна. И ножки красивые. Да, но другая!..
     Машина, набирая скорость, проносится мимо.
     Мишель. Ну и ну... ну и барахло. (Бормочет себе под  нос глядя на руль)
И страхолюдины...
     Мишель снова включает приемник.
     Поет Жорж Брассенс: "Нет любви на свете..."
     Мишель   выключает  радио   (снова   звучит  лейтмотив  фильма),  затем
протягивает руку к отделению для перчаток. Крупным  планом камера показывает
руку  Мишеля,  роющуюся  в  нем  и  вытаскивающую  револьвер  --  "кольт"  с
барабаном.
     Мишель. Ого! Ого-го-го!..
     Мишель подбрасывает  правой рукой револьвер и, играя, направляет его то
в  зеркало,  то  сквозь  ветровое  стекло  в  машины,  едущие  мимо  него  в
противоположном направлении.
     Мишель (прицеливается  и изображает стрельбу).  Паф-паф-паф, паф-паф...
Па... па... па!.. (Целится куда-то вправо.) До чего солнце красивое.
     Вспышка (в объективе  -- солнце),  и трижды на черном экране  возникают
белые всполохи,  будто три выстрела.  На самом деле это солнце  проглядывает
между ветвей деревьев. Сквозь  ветровое стекло  видна  малолитражка, которая
еле тащится, потому что дорога идет в гору. Револьвера в руке у Мишеля нет.
     Мишель: Женщины за рулем -- это воплощенная трусость... (Нервничает все
больше  и  больше.)  Ну.  почему она  не обгоняет?..  Ах, вот оно  что, черт
побери, дорожные работы!
     Сквозь ветровое стекло видны работы на дороге. Через каждые 4--5 метров
рабочие направляют  машины в  один ряд.  Вытянувшись в цепочку перед машиной
Мишеля,  они едва  продвигаются вперед. Перед  огромным объявлением "Опасно.
Скорость  30  километров",  стоя  за  малолитражкой,  все  больше  и  больше
нервничает Мишель.
     Мишель. Никогда  не надо тормозить.  И, как говаривал  папаша  Бугатти,
машины сделаны для того чтобы ехать, а не для того, чтобы останавливаться.
     Конец дорожных работ,  нервозно звучат  предупредительные гудки. Машина
Мишеля  разрывает оградительную желтую ленту, обгоняет  малолитражку,  затем
грузовик.  Вдали,  по краю  дороги  двигаются два  мотоциклиста из  дорожной
полиции. Мишель прибавляет газ. Мишель:. Тьфу, дьявол, полиция!
     123
     Машина  мчит мимо полицейских.  Два  мотоциклиста  на полной  скорости,
преследуя Мишеля, обгоняют грузовик.  Машина Мишеля обгоняет другую  машину,
делая двойной обгон. Мотоциклисты летят на бешеной скорости.
     Вдоль шоссе тянется  дорога,  скрытая от  глаз кустами. Машина бесшумно
катит  с шоссе  на дорогу  и вдруг останавливается  перед высокими  кустами.
Мишель выглядывает из открытого окна автомобиля и с беспокойством смотрит на
шоссе.
     Мишель. Так! Крокодил отлетел!
     Мишель выходит из машины, он без курточки. Первый мотоциклист проезжает
мимо, не замедляя хода.
     Мишель (в бешенстве). Ну и ловушка для мудаков!
     Второй  полицейский  на  мотоцикле  замедляет  ход.  Мишель  возится  с
проводами, голова  опущена к мотору,  вдруг он резко поднимает ее. Он видит,
как  второй мотоциклист возвращается  назад, съезжает на  его дорогу, к  его
машине  и  тормозит. Мишель  мгновенно  кидается  к  дверце машины  и  через
открытое окно достает револьвер.
     Мишель (грубо). Не двигайся, а то пришлепну.
     Его  рука  сжимает  оружие,  пальцы вращают барабан.  Дуло  револьвера.
Выстрел.
     Мотоциклист падает в  кусты.  Мишель  бежит через  поле  (громко звучит
музыка), пересекает проселочную дорогу и бежит вдаль. Затемнение.
     Париж -- раннее утро
     Мостовая одной из парижских улиц. Машина едет мимо Бульвара дю Пале, на
секунду  мелькает здание  собора Парижской Богоматери, ясно, что  автомобиль
движется к площади Сен-Мишель.
     Малолитражка  на стоянке. Мишель на  заднем  сиденье, его  указательный
палец  прижат к  губам. Мишель входит  в  кабину телефона-автомата, опускает
монету, берет трубку, собирается набрать номер, в неуверенности держит палец
у губ.  Через минуту  вешает  трубку,  стучит кулаком по  автомату,  выбивая
монету, и выходит.
     Другая улица в  этом же  квартале. Мишель, купив газету, идет с  ней по
тротуару,  разворачивает,  читает  на  ходу.  На  переднем  плане  проезжает
мотоциклист.
     Дверь  здания  на набережной Сен-Мишель. Наш герой на пороге гостиницы,
так  называемых "меблирашек". Он обернулся  к  сторожу, поставившему на край
тротуара  большой  мусорный контейнер. Хотел  заговорить,  но замолк, увидев
полицейского. Тот проходит между ними. Мишель еще минуту медлит.
     Мишель. Мадемуазель Франкини, это какой номер?
     Сторож. Ее нет.
     Мишель. Да нет, она живет здесь.
     Сторож  (не отходя  от помойного контейнера).  Я и не говорил,  что она
здесь больше не живет.
     Меблированные комнаты -- холл
     Мишель входит в отель.  Убедившись, что сторож по-прежнему стоит к нему
спиной, он идет к доске с ключами. Бежит по лестнице.
     Комната Патриции
     Мишель выходит из ванной комнаты, легонько массируя  щеки  -- он только
что побрился. Бродит
     по комнате, что-то ищет, но безуспешно.
     Мишель (разочарованно). Ни шиша, как всегда у девчонок.
     Кафе -- день
     Мишель входит в кафе, идет к стойке бара.
     Мишель. Пива!
     Он оглядывает клиентов, шарит  в кармане и достает мелочь: на  ладони у
него три монетки самого малого достоинства: две по пятьдесят сантимов и один
франк (Во времена, когда происходят события фильма, действуют старые франки,
реформа была один к десяти, то есть у героя двадцать сантимов).
     Мишель (громко). Яичница с ветчиной, это сколько?
     Женский голос (громко). Сто восемьдесят.
     Мишель поворачивается лицом к стойке.
     Мишель. Ладно. Делайте.
     Женщина (громко). Хорошо.
     Официант  подносит  Мишелю  кружку пива, которую  он  залпом  выпивает.
Мишель отставляет!
     кружку, идет к двери, на ходу оборачивается.
     Мишель. Я выйду зa газетой. Сейчас вернусь.
     Мишель выходит из кафе, сквозь окно мы видим, как он перебегает улицу.
     Двор дома
     Мишель, на ходу читая газету, быстро пересекает внутренний двор старого
здания.  Останавливается  возле  черной лестницы, кладет ногу  на перила  и,
обтерев ботинок газетой, устремляется ', вверх по лестнице.
     Комната горничной
     В открытой двери - изумленное лицо девушки.
     Девушка. Ой! Ну и ну! Мишель!
     Мишель. Можно войти?
     Девушка (опускает глаза, с минуту колеблется). Да.
     Мишель  входит, закрывает за  собой дверь, и,  опершись  на нее спиной,
скрещивает руки на груди.
     Мишель. Ну, киска, как дела?
     Девушка (громко). Ты что, без куртки?
     Мишель.  Да, я оставил ее в своей "альфа-ромео-супер-спринт"!( Гоночный
вариант "альфа-ромео")
     Девушка забирается  в постель, стоя  на четвереньках,  она  что-то ищет
среди простыней.
     Мишель   (громко).  Ты   идешь  завтракать  в  Руаяль(Имеется  в   виду
"Руавль-Сен  Жермен", знаменитое кафе в квартале  Сен-Жермен-де-Пре,  вместо
которого  теперь на  углу  бульвара  Сен-Жермен  и  улицы  Рен  разместилась
лавочка-аптека)?
     Девушка (из-под простыней). Нет, я опаздываю.
     Мишель  пользуется случаем  и  вытаскивает из шкафа  кошелек. Тщательно
пересчитывает деньги, вкладывает их обратно в кошелек, кладет его на место.
     Девушка (громко). Мне надо быть на телевидении в девять десять.
     Девушка по-прежнему с головой под простыней. Около  постели -- слуховое
окно, значит, это -- мансарда. Наконец девушка выныривает  из-под простыней,
размахивая крохотным транзисторным радиоприемником. Она подносит его  к уху,
ее пижамная курточка рвется.
     Девушка. Ну вот... (Включает транзистор -- слышится блюз.) Ой!.. Сильно
как понравилось!
     Она встает,  кладет  транзистор на туалетный столик и идет к той двери,
за  которой, судя по всему,  душ и уборная. Мишель садится на  постель;  она
возвращается из туалета, расчесывая волосы.
     Девушка. Чем ты занимаешься?.. Тебя совсем не видно.
     Радио  (музыка замолкает, звучит голос диктора).  Сейчас семь часов две
минуты.( 'Это голос Жан-Люка Годара.)
     Мишель сидит, опустив голову.
     Мишель. Я... да ничем... путешествую.
     Радио (другой голос). Радио-Люксембург приглашает  вас... (Дальше радио
не слышно из-за громкого разговора героев.)
     Мишель  встает,  подходит  к девушке, облокачивается о шкаф,  в котором
лежит проинспектированный им  кошелек. Достает из шкафа маленького плюшевого
мишку и, продолжая говорить, играет с ним.
     Мишель. А что нового в квартале?
     Девушка. Не знаю.
     Мишель, Что, не ходишь никуда?
     Девушка. Редко. Несколько раз была на дискотеке, но там одни кретины.
     Садится к туалетному столику. Мишель не двигается.
     Мишeль. Ты по-прежнему в кино работаешь?
     Девушка  (продолжая расчесываться).  Да нет. Там все слишком похоже  на
цирк... (Пауза) Ты об Энрико вспоминаешь?
     Мишель (отчеканивая  каждое слово). Не вспоминаешь, а помнишь,  и не  о
нем. а его. Девушка. Я с ним работаю на телевидении. Ассистенткой.
     Мишель. В декабре в  Риме я был совсем на мели. Работал ассистентом  на
картине...  (Поворачивается  к  девушке,  говорит  громче,  аффектируя  свое
итальянское произношение.) Чинечитта! Девушка (поднимаясь). Ты?
     Мишель. Да, я.
     Мишель  сидит  вполоборота  к  зеркалу  туалетного   столика.   Девушка
наклоняется к нему.
     Девушка. А сутенером ты никогда случайно не был?
     Мишель  очень  внимательно  изучает свои  черты в  маленьком зеркальце,
которое держит в руках.
     Мишель. А почему ты спрашиваешь?
     Девушка. Да так!
     Звонит  телефон.  Мишель  опускает  маленькое  зеркальце  и внимательно
изучает себя  в большом, девушки  не видно,  но мы  слышим,  что  она  сняла
трубку.
     Мишель (говорит будто сам себе, отвечая на вопрос девушки). Вообще-то я
бы хотел... да! (Открывая рот, обнажая зубы.) Да, да!
     Девушка (громко, в трубку). Ой!.. Да-да, перезвони через пару минут.
     Мишель  продолжает смотреться  в  зеркало, девушка подходит  к нему. Он
снова играет с плюшевым мишкой.
     Мишель. А Габи вернулся из Испании!
     Девушка (перебирает платья в шкафу). И купил "Перголу".
     Мишель.  Вот так!..  (Встает и  идет  к  шкафу.) Блестяще!  (Пауза,  он
смотрит на стену.) Ну и кретинизм же красить стены в черный цвет.
     Девушка. Нет, не кретинизм.
     Она стоит  возле черной  стены,  на которой  пачками  сигарет  "Голуаз"
выклеено слово "почему" (букв "е" и "у" не хватает).
     Мишель (громко). Что тут у тебя написано?
     Девушка.  "Почему"  (закуривает  сигарету).  Но  я  никак  не могу  его
дописать... Я теперь "Лаки Страйк" курю.
     Мишель курит, в руках у него -- пепельница.
     Мишель. Ты бы не  могла... (Крупный план пепельницы -- на ней изображен
открытый "роллс-ройс" 1904 года.)...  одолжить  мне пять  тысяч  франков  до
обеда?
     Они смотрят друг другу в лицо.
     Девушка. Можно было биться  об заклад, что этим кончится. (Она опускает
глаза, он курит. Через минуту она смотрит на него.) Ну и гад же ты, Мишель.
     Мишель. Да нет... Отдам ровно в полдень.
     Девушка. Вообще-то  у меня их и  нет. (Она вынимает  кошелек из шкафа и
аккуратно вытаскивает одну купюру.) У меня пятьсот франков, если хочешь.
     Она протягивает  ему  пятьсот франков, а  он берет  еще одну  сигарету,
прикуривая от предыдущей.
     Мишель. Да нет, оставь их себе.
     Она кладет купюру  в кошелек, затем  прячет его  на место.  С платьем в
руках идет к туалетному столику. Он встает, опирается спиной о шкаф, смотрит
на нее: не желая раздеваться  у него  на глазах,  девушка накидывает себе на
голову  платье  и под  ним снимает пижаму. Мишель  пользуется этой  минутой,
чтобы стянуть купюры из кошелька. Одна из них падает на пол, но он мгновенно
поднимает ее. (Вся сцена идет в быстром темпе.)
     Мишель. Так ты не идешь завтракать в Руаяль?
     Девушка. Нет, я зверски опаздываю. (Из платья показывается ее голова.)
     Мишель (подходя к ней). Ну ладно! Аревидерчи!
     Дружески треплет ее по голове и выходит.
     Девушка. Чао, Мишель!
     Затемнение.
     Черные очки. Он облокотился стойку
     Бюро путешествий "Интер-Американа"
     Мишель в  куртке и новом  галстуке; на  нем по-прежнему и обращается  к
секретарше.
     Мишель. Г-н Толмачев здесь?
     Секретарша. Да, здесь... но его нет.
     Звонок телефона. Перебивка.
     Елисейские Поля -- день
     Правая  сторона,   в  глубине  кадра   --   Триумфальная  арка.  Мишель
останавливает молоденькую брюнетку в светлой майке, на которой написано "New
York Herald Tribune". Девушка оборачивается -- в руках у нее пачка газет.
     Мишель. А Патриция не с вами?
     Девушка. Может, она на той стороне? (Показывает пальцем.)
     Мишель. Спасибо.
     Мишель в очередной раз прикуривает сигарету от предыдущей.
     По  левой стороне Елисейских Полей  идет юная блондинка, очень коротко,
совсем "под мальчика",  стриженная, в джинсах  и  рекламной маечке "Нью-Йорк
Геральд Трибьюн". Она громко выкрикивает
     название газеты.
     Патриция   (с   сильным  американским   акцентом).  "Нью-Йорк   Геральд
Трибьюн"!, "Нью-Йорк
     Геральд Трибьюн"!
     Мишель (подходит к ней). Ты в Рим со мной поедешь?
     Она  оборачивается и улыбается  ему. Они  идут бок о бок, разговаривая,
спиной к нам.
     Мишель.  Да, я кретин,  но  я люблю  тебя. Я хотел  снова тебя увидеть,
чтобы выяснить, будет ли мне приятно видеть тебя. (Снимает темные очки.)
     Патриция. Вы откуда? Из Монте-Карло?
     Мишель.  Нет...  из  Марселя. Я на субботу  и воскресенье  оставался  в
Монте-Карло. Мне нужно было повидать одного типа. А в понедельник я пробовал
тебе дозвониться.
     Патриция. В понедельник и воскресенье я была в Париже.
     Они  молча идут  дальше, время  от  времени обращаясь  к  прохожим, она
выкрикивает.
     Мишель (Жан-Поль Бельмондо) и Патриция (Джин Себерг)
     Патриция  (размахивая газетой). "Нью-Йорк Геральд Трибьюн"!.. "Нью-Йорк
Геральд Трибьюн"!..
     Мишель (роясь в кармане). Я у тебя куплю одну.
     Патриция (протягивая ему газету и беря деньги). Это очень мило!
     Он открывает газету, листает ее.
     Патриция. Что вы делаете здесь, вы же ненавидели Париж?
     Мишель.  Я не  говорил, что ненавижу его,  просто  у  меня  здесь много
врагов.
     Патриция. Значит, вы в опасности.
     Оба останавливаются, смотрят друг на друга.
     Мишель. Да, я в опасности. Патриция, ты не хочешь уехать со мной в Рим?
     Патриция. И что мы будем там делать?
     Движение  камеры  было  организовано  таким  образом,  чтобы  прохожие,
попадающие в  кадр, ее не  замечали.  Рауль Кутар, главный оператор, сидел в
маленьком автомобиле с ручным  управлением, а Жан-Люк Годар  катил или тащил
ее со скоростью шага героев фильма.
     Мишель (пожимая плечами). Посмотрим.
     Патриция. Нет!.. Мишель, у меня здесь много дел.
     Мишель  (останавливаясь). А сейчас ты что делаешь?.. Ты вниз или  вверх
идешь по Елисейским Полям?
     Патриция (останавливается,  поворачиваясь  к нему  лицом). А что  такое
Поля?
     Мишель  (очень  основательно).  Елисейские Поля... (Пауза.) Мне надо на
улицу Георга V.
     На минуту в кадре появляется прохожий, затем мы снова видим героев.
     Патриция. О'кей, я вас оставляю.
     Мишель (лицом к нам). Послушай, пойди со мной.
     Патриция. Хорошо, до  улицы (Кивком головы Патриция показывает на улицу
Кентена-Бошара (в кадре ее нет)).
     Повернув назад, они  идут лицом к  нам.  Мишель прикуривает сигарету от
предыдущей, она пытается продавать газеты.
     Патриция. "Нью-Йорк Геральд Трибьюн"!.. "Нью-Йорк Геральд Трибьюн"!..
     Пауза. Мишель возвращает газету Патриции.
     Мишель. Я отдаю ее. Она без гороскопа.
     Патриция. Подумаешь, гороскоп!
     Мишель (держа руки  в карманах брюк, курит). Гороскоп -- это будущее! Я
очень хочу знать будущее. А ты?
     Патриция. Да, конечно. (Пауза.) "Нью-Йорк Геральд Трибьюн"!
     Они  идут молча.  Мишель  не  отводит  глаз  от Патриции,  она  наконец
замечает это.
     Патриция. В чем дело?
     Мишель. Ни в чем. Смотрю на тебя.
     Пауза.
     Патриция. Вы сердитесь, что я ушла, не попрощавшись.
     Мишель  (ворчливо). Нет, но  я взбесился,  потому  что мне  было  очень
тошно.
     К ним подходит человек, размахивающий журналом (типа  "В защиту больных
полиомиелитом"  или "За  трезвость").  Мишель, давая понять,  что  не  купит
журнала, опускает голову.
     Мишель (раздумчиво). Так приятно... нет, не заснуть, а проснуться рядом
с девушкой.
     Патриция. Вы останетесь в Париже?
     Мишель. Да. Мне нужно увидеть человека, который мне должен... (Обнимает
Патрицию за шею.) А потом мне нужно видеть тебя.
     Патриция (осторожно высвобождаясь). Нет, не нужно.
     Мишель. Почему?
     Патриция (пожимая плечами). В Париже много девушек красивее меня.
     Мишель. Нет! Это смешно!.. Я спал после тебя  с  двумя девушками, и это
никуда не годится.
     Патриция. Годится! Что такое годится?
     Мишель (очень основательно). Они были очень  красивые, но это никуда не
годилось... не так получалось... Не знаю,... тошно было! (Пауза.) Так все же
не хочешь поехать в Рим? Мне Франция осточертела.
     Патриция. Но я же не могу, Мишель. Я должна поступить в Сорбонну, иначе
родители прекратят высылать мне деньги.
     Мишель. Я их тебе дам.
     Патриция. Но мы ведь всего три ночи были вместе.
     Мишель  (у  него  живейшая реакция).  Нет,  пять!.. (Пауза.)  Почему ты
никогда не носишь лифчик?
     Патриция (слегка оскорбленно). Послушай!.. Не говори так! '
     Мишель.  Ладно,  прости... (Берет Патрицию  за руку  и  смотрит  на  ее
часы-браслет.) Который час?..  (Пауза.) Мы прямо сейчас увидимся? (Уходит из
кадра.)
     Патриция. Нет, не сейчас. Вечером... где?
     Мише л ь. Yes... где?
     Патриция (показывая глазами на Елисейские Поля). А вот здесь...
     Патриция бежит  к газетному киоску, у которого стоит Мишель с газетой в
руках. Целует его в теку и убегает.  Мишель  надевает  темные  очки и идет в
обратную сторону от улицы Георга V.
     На экране -- крупным планом часть киноафиши.  На ней: "Жить  рискованно
до конца. "Хаммер-фильм" показывает Джеффа  Чендлера". Мишель в темных очках
читает газету. Идет  по  тротуару улицы  Георга V  и  проходит  перед доской
объявлений  за террасой кафе "Фуке". Блондиночка-подросток "подкатывается" к
Мишелю, помахивая "Кайе дю синема".
     Девушка. Простите, мсье! Вы ведь не против молодежи!
     Мишель. Да нет, я против!.. Очень люблю стариков.
     Девушка строит недовольную гримасу. Пронзительно взвизгивают тормоза, и
мы  видим,  как  на  перекрестке -- угол  улиц Кентена-Бошара  и Георга V --
малолитражка  "рено"  сбивает человека  на  мотороллере.  Шофер  выходит  из
автомобиля и в отчаянии бежит к распростертому на  мостовой человеку. Слышен
звук  мотора перевернувшегося мотороллера, у  которого  продолжают крутиться
колеса. Подходят  зеваки,  среди  них Мишель, бросающий  взгляд на  лежащего
человека. Он отворачивается, слабым жестом осеняет себя крестным знамением и
отходит, снова открывая газету и читая на  ходу. На третьей полосе газеты --
большая (на три колонки) фотография двух мотоциклистов дорожной полиции.
     Расследование в рекордный срок.
     Полиция уже установила личность убийцы с седьмой автострады.
     Агентство  Франс-Пресс. 19 августа. По отпечаткам пальцев,  оставленным
на руле "олдсмобиля", украденного в Марселе. За два часа, благодаря римскому
Интерполу,  инспектор  Виталь  установил  личность  убийцы,  подло  убившего
полицейского Тибо на седьмой автостраде.
     Бюро путешествий "Интер-Американа"
     Мишель склоняется к секретарше.
     Мишель. Г-н Толмачев здесь?
     Секретарша указывает в глубину холла (слышен обычный конторский шум).
     Секретарша. Окошко "Авиа", он там.
     Слышатся пронзительные телефонные звонки. Мишель  подходит к указанному
окошку, к человеку, просматривающему за стойкой гроссбухи.
     Толмачев. Салют, amigo"!
     Мишель. Салют, сынок!
     Толмачев. Так это ты заходил в десять часов.
     Мишель. Да, я заходил за своими деньгами.
     Толмачев. Они тебя ждут, иди сюда.
     Толмачев закрывает гроссбух  и  глазами приглашает Мишеля следовать  за
ним  вдоль  стойки.  В конце стойки Толмачев и  Мишель встречаются и  идут в
коридор. Толмачев дружески хлопает Мишеля по плечу. Звонит телефон.
     Толмачев. Ну как, все в порядке?
     Мишель. Я на Лазурном берегу с тоски подыхал. Приехал повидать девушку.
А ты как?
     Толмачев. Хочу все бросить, а то я от скуки балдею.
     Мишель. Лучше побалдеть от скуки, чем получить по балде!
     Толмачев  улыбается. Они входят в большую комнату, где за кассами сидят
кассиры и бухгалтеры. Толмачев подходит к одному из них.
     Толмачев (отходя от Мишеля). Вот  здесь! У вас  конверт,  который я вам
дал?
     Кассир  отдает  ему  конверт.  Толмачев  передает  его  Мишелю.  Мишель
вскрывает конверт, достает чек и громко ахает.
     Мишель (в бешенстве). Сволочь! Почему он перечеркнул его?!
     Толмачев (несколько смущенно). Не знаю. Сделай передаточную  надпись...
Не на меня, я проигрался на скачках. У меня счета нет.
     Мишель. А твой друг Боб Монтанье. он мне его зачтет?
     Мишель кладет чек во внутренний карманчик куртки.
     Толмачев. Да эта сволочь сидит!
     Мишель.  Ни  фига  себе!..  (Пауза.  Мишель очень  изумлен.)  Есть  еще
Беррути, но я ему не очень доверяю.-
     Толмачев. Я думал, это твой кореш.
     Мишель. Он вернулся из Туниса?
     Толмачев. Да, я его вчера видел.
     Они подходят к холлу. Толмачев показывает Мишелю, что он должен идти по
другую сторону стойки, они идут дальше, разделенные барьером.
     Толмачев. Ну-ка, иди сюда.
     Мишель отходит чуть назад, останавливается напротив Толмачева.
     Мишель. Это что, его телефон?
     Толмачев. Елисейские -- 99-84.
     Мишель (показывает  на  телефон  под  рукой у Толмачева). Я могу отсюда
позвонить?
     Толмачев. Валяй.
     Мишель набирает номер.
     Толмачев. Что это за малышка, ради которой ты приехал?
     Мишель (набирая номер). Она из Нью-Йорка. Толмачев. Красивая? .
     Мишель. Забавная.  Она  мне  очень  нравится.  (В  телефонную  трубку.)
Алло... Это  Елисейские - девяносто-девять-восемьдесят-четыре?  (В кадре  --
взгляд  Жан-Люка Годара. Он -- швейцарец... Мишель так говорит "восемьдесят"
и  "девяносто",  что,   быть  может,   он  тоже  швейцарец.   Возможно,  это
случайность,  Мишель только дважды на  протяжении фильма так произносит  эти
цифры.) Я  могу поговорить  с  Антонио?  (Пауза.) Ну, ладно!.. Нет,  нет,  я
перезвоню  ему.  (Кладет  трубку.)  Его  там  нет.  Попробую еще  что-нибудь
придумать... (Машет рукой.) Пока, сынок.
     Отходит от стойки.
     Толмачев (громко). Чао, amigo!
     В дверях Мишель сталкивается с двумя входящими; один  из них, в шляпе и
помятом  тергалевом  костюме,  стремительно  идет  к стойке и  склоняется  к
секретарше.  Второй  следует  за  ним на  двухметровом  расстоянии; он  выше
первого,  без  головного  убора,  в  темных  очках.  Первый,   обращаясь   к
секретарше, очень осторожно показывает свое полицейское удостоверение.
     Инспектор Виталь. Бюро Интер-Американа?
     Секретарша. Да, это здесь.
     Виталь. У вас есть клиенты, получающие почту на ваш адрес?
     Секретарша. Да.
     Полицейский, стоящий поодаль, смотрит направо, затем налево, достает из
кармана портсигар.
     Виталь. Знаете ли вы некоего Мишеля Пуакара?
     Секретарша. Нет.
     Виталь (заглядывает в свои записи). Он также называет себя Ласло Ковач.
     Секретарша  (показывая  пальцем). Спросите  вон у  того  господина.  Он
отвечает за корреспонденцию.
     Виталь. Хорошо.
     Инспектор  идет  в  холл  агентства,  расстегивает,  потом  застегивает
куртку,  за ним идет его помощник,  закуривший сигарету. Вдруг лицо  Виталя,
жесткое и  натянутое, светлеет;  он протягивает руку  стоящему возле  модели
самолета Толмачеву, хлопает его по плечу.
     Виталь. Вот те на... Толмачев!
     Толмачев (оборачивается,  он смущен). Здравствуйте, господин инспектор.
(
     Виталь. Так ты теперь организуешь путешествия?
     Толмачев. Как видите!
     Виталь. Ты помнишь, как ты выдал своего друга Боба?
     Толмачев (трусливо). Ну и что?
     Виталь (доставая бумажку из кармана). Так  вот... тебе придется сделать
то  же  самое... Мишель Пуакар, 1 м.  79 см., шатен, бывший стюард Эр-Франс,
почту получает на бюро Интер-Американа.
     Толмачев. Да, я знаю его.
     Виталь. Он заходил сюда на днях.
     Толмачев. Нет.
     Мимо проходит секретарша.
     Виталь (подходя к ней). Мадемуазель?
     Девушка оборачивается. Звонит телефон.
     Виталь. На этих днях никто не спрашивал господина Толмачева?
     Секретарша, Спрашивал, пять минут назад... довольно высокий человек...
     Другой инспектор (вздрагивает). Ох!.. Черт возьми!
     Секретарша смотрит на Толмачева,  показывает ему язык. Инспектор Виталь
уже у двери, он оборачивается и угрожающе поднимает палец.
     Виталь  (разъяренно). Соучастие  в  убийстве!.. Ты  же  знаешь, что это
такое...
     Быстро выходит.
     Вход в  метро на станцию  "Георг  V": Мишель  идет вниз, на ходу  читая
газету.
     Улица  Георга  V:  оба  инспектора  бегут,  заворачивают  за  угол,  на
Елисейские Поля, ныряют в метро. На экране -- вход в метро со  стороны улицы
Георга V и длинный план Елисейских Полей -- впереди площадь Звезды;  затем в
кадре -- другой выход из метро, к кинотеатру "Нормандия". Мишель, который не
вошел в  метро,  а просто  воспользовался подземным переходом, чтобы перейти
Елисейские Поля, поднимается  по лестнице.  Теперь он рассматривает афишу  и
фотографии "Кино  Елисейских Полей",  сообщающие  о выходе  на экраны фильма
"Тем тяжелее будет  падение"10 -- с участием  Хамфри Богарта.( Это последний
фильм Богарта (1956), режиссер Марк Робсон.)
     Мишель (перед афишей Богарта). О, Боги (Прозвище артиста)!
     Мишель  долго смотрит на  своего  любимого  героя, курит. Крупный  план
Мишеля,  он стоит  лицом к нам, с  сигаретой во рту;  снимает  темные  очки.
Крупно:
     Мишель  вынимает сигарету  изо рта;  большим  пальцем проводит по губам
(какой-то  прохожий -свистит). Мишель надевает  темные очки и смешивается  с
толпой. Затемнение.
     Мишель.  Я сегодня  видел, как умер  человек. Патриция. Почему он умер?
Мишель. Несчастный случай. Патриция. Ты ведешь меня обедать, Мишель?
     На  ладони у  Мишеля --  две монеты  -- один новый франк и 10 сантимов.
Мишель. Evidently12.
     Улица. День
     Мишель  и  Патриция  на боковой дорожке, Мишель  (он в  шляпе  и темных
очках) прислонился спиной к автомобилю на стоянке; вынимает руку из кармана.
Патриция  стоит перед ним в темной плиссированной юбке и полосатом свитерке.
Она тоже в темных очках и курит.
     Мишель (снимая очки). Мне снова надо позвонить. Подождешь меня?
     Патриция. Позвонишь после ресторана.
     Мишель.  Нет...   (Снимает  шляпу  и  надевает  ей  на  голову.)  Я  на
секундочку.
     Патриция. Французы всегда говорят на секундочку, когда хотят сказать на
пять минут.
     Улыбается, курит. Затемнение.
     Кафе
     Лестница, ведущая вниз, в туалет и к кабинам телефонов. Мишель в темных
очках и с сигаретой в зубах входит в мужской туалет. Моет руки. Громко шумит
вода -- кто-то нажал  на  слив,  вскоре из кабины появляется человек. Мишель
осторожно следит  за ним, высушивает руки и идет к писсуарам;  человек, стоя
спиной к нему, моет  руки. Мишель бросается на него и очень ловким движением
наносит  ему тяжелый  удар. Человек заваливается назад, Мишель  подхватывает
его и оттаскивает в кабину. Выходит он оттуда, на ходу перекладывая в карман
крупные купюры.
     Улица
     Патриция идет со шляпой Мишеля в руке. За ее спиной появляется Мишель.
     Мишель. Куда мы идем?
     Патриция.  Мне все  равно.  (Отдает ему шляпу,  теперь  он держит се  в
руке.) В Сен-Мишель.
     Мишель (помолчав). Мы сегодня спим вместе?
     Патриция. Не знаю.
     Мишель (удивленно). Почему?.. Тебе плохо со мной?
     Патриция. Нет, очень хорошо. (Пауза.)
     Мишель (показывая  на  сложенную газету).  Только  что во  "Франс-суар"
занятную историйку вычитал... Кондуктор автобуса украл пять миллионов, чтобы
соблазнить девушку.  Выдавал себя за богатого импресарио. Они поехали вместе
на Лазурный Берег. В три дня прокутили все денежки, и тут он, этот тип, тоже
не сдрейфил. "Это,-- говорит,-- деньги ворованные;  я -- проходимец, но тебя
люблю".  (Патриция внимательно слушает его, снимает очки.) И что потрясающе:
девица  тоже  лицом  в  грязь  не ударила.  "И  я,-- говорит,--  тебя".  Они
вернулись  вместе в Париж...  и  их замели на том,  что они  грабили виллы в
Пасси. То есть она на шухере стояла... Так мило с ее стороны!
     Он  надевает шляпу, в это время между Патрицией  и  Мишелем  появляется
солдат.
     Солдат. Огонька, простите, у вас не найдется?
     Мишель (раздраженно). Послушайте, вот вам сто су-- купите себе спички.
     Удивленный и обиженный, солдат отходит.  Мишель и Патриция идут дальше.
Патриция смотрит на часы.
     Патриция. Черт  побери!.. Я и забыла... У меня же  совсем  нет времени.
Мне надо бежать... У меня свидание.
     Мишель. С кем?
     Патриция. С  одним журналистом,  на Елисейских Полях,  он  должен взять
меня с собой на одну пресс-конференцию.
     Мишель, Где это?.. Прямо сейчас?
     Патриция. Вы со своими вопросами... нет вы просто невыносимы.
     Само  собой   разумеется   (англ.).   В  уличном  шуме   (гудят  машины
разговаривают прохожие) ответ Патриции почти не слышен.
     Патриция Увидимся завтра, правда. .- Мишель:.  Нет, не завтра. Сегодня,
Патриция.
     Патриция. Я уже сказала вам, что это невозможно.
     Мишель (обнимая Патрицию за плечи). Почему ты так жестока?
     Патриция (высвобождаясь). А где тут такси?
     Мишель. Ну, что же,  хорошо...  моя  машина на  площади  Оперы. Хочешь,
отвезу тебя?
     Патриция. О'кей!
     Парижские улицы -- день
     Мишель сидит за  рулем автомобиля  с  открытым верхом. Он по-прежнему в
шляпе, темных очках, с сигаретой во рту.
     Патриция. А "форда" у тебя больше нет?
     Мишель (ведет машину). Он в гараже.
     Машина катит по улице Риволи, уже видны ее аркады.
     Мишель. А вообще чего там!.. Я остаюсь с тобой.
     Она оборачивается к нему. Звучит лейтмотив фильма в джазовой обработке.
     Патриция. В любом случае у меня болит голова.
     Мишель. Ну так не будем спать вместе, но я хочу быть рядом с тобой.
     Патриция. Нет, Мишель, не в этом дело!
     Она глядится  в маленькое зеркальце.  Впереди видна  площадь  Согласия.
Пауза.
     Патриция. Почему вы грустите?
     Мишель (ворчливо). Потому что!.. грустно мне.
     Патриция. Это глупо.
     Мишель (очень тихо, будто сам себе). Очень грустно.
     Патриция. Почему очень грустно?.. (Пауза.) Как лучше говорить: "вы" или
"ты"?
     Мишель. Один черт!.. Я не могу без тебя.
     Патриция. Прекрасно можешь.
     Мишель.  Могу,  но  не хочу...  (Помолчав.)  Смотри,  "тальбо""!  Какая
красивая!..
     Патриция. А ты мальчишка...
     Мишель (резко). Чего?
     Патриция. Не знаю.
     Мишель. Патриция, посмотри на меня.  (Она  поворачивает голову в другую
сторону и  смотрит вправо, на засаженные деревьями Елисейские Поля --  самое
начало улицы.) Я запрещаю тебе встречаться с этим типом.
     Долгое молчание. Они едут дальше.
     Мишель  (громко  декламируя).  Увы!.. Увы!.. Увы!.. Я  люблю  девушку с
очень  красивым  затылком, очень  красивой грудью, очень  красивым  голосом,
очень красивыми запястьями, очень красивым лбом, очень красивыми  коленками,
но подлую...
     Патриция (показывая пальцем). Вот здесь! Стоп!
     Мишель. Подожди!.. Я поставлю машину... ну!
     Патриция.  Нет...  (Резко  наклоняется  и  целует  его  в   щеку).  Это
бесполезно.
     Выходит из машины, хлопая дверцей.
     Мишель.  Ладно,  убирайся... Я  не  хочу тебя больше  видеть...  (Очень
громко.) Убирайся, дрянь!
     Квик-Элизе -- день, помещение
     Патриция идет к лестнице. Поднимаясь, надевает плащ. Второй этаж; из-за
столика возле  большого  окна,  выходящего  на Елисейские Поля,  поднимается
человек. Патриция  подходит к  нему. (Кто-то обедает  за  соседним столиком,
мимо проходит официант.)
     Ван  Дуде  (Актер  сохраняет собственную  фамилию, так  как его герой в
фильме имени не имеет). Hello!
     Патриция (пожимая ему руку). I'm sorry, I'm awfully late ('Простите,  я
страшно опоздала).
     Дуде  (показывая на стул по  другую  сторону столика). Ah... That's all
right... Sit down. This is the book I promised you". (О, ерунда. Садитесь. Я
принес вам книгу, которую обещал)(Протягивает книгу Патриции.)
     Сквозь залитое солнцем окно видны  Елисейские  Поля. Дуде -- американец
лет тридцати, высокий, стройный. Он носит слегка затемненные очки.
     Патриция (по-французски). Спасибо.
     Официант ставит чашку кофе перед Дуде.
     Дуде.  I  hope nothing happens  to  you  like the  woman  in ihe  book.
(Надеюсь, с вами  никогда не случится  ничего такого, что было с женщиной из
этой книги.
     Патриция. Но!.. What? (Ого! А что?))
     He вставая и не отводя глаз от Дуде, Патриция снимает плащ.
     Дупе.  Read it, you'll see... Well, she  doesn't want  a child, but the
operation is unsuccessful and then she dies (Прочтете, узнаете. В общем, она
не хочет ребенка, но операцию делают неудачно, и она умирает)
     Патриция, опершись о спинку стула, смотрит на Дуде, сосет палец.
     Дуде  (по-французски).  Мне  будет  очень грустно,  если  с вами  такое
произойдет, Патриция
     Патриция. Поживем-увидим!
     Дуде. Что у вас не ладится?
     Патриция. Если бы я  могла вырыть яму, чтобы меня никто в ней не видел,
я бы это сделала.
     Дуде.  Нет. (Отпивает  кофе.)  Надо поступать так, как слоны.  Когда им
плохо... они, наоборот уходят... They vanish... они исчезают!
     Патриция.  I don't know if I'm unhappy because I'm not free, or I'm not
free,  because  (Я  не знаю, несчастна ли я оттого, что не  свободна, или не
свободна оттого, что несчастна)
     Дуде. Со мной приключилась одна история, и я ее вам расскажу.  Это  вас
развлечет: Я знаком  с  одной девушкой уже  два года. (Он снимает  колечко с
сигары, которую держит в руке.) И вдруг  три дня назад решаю: "Скажу ей, что
нам надо переспать". Раньше мне это в голову не приходило.  И вот я назначаю
ей свидание.  (Берет сигару в рот.) Мы обедаем. Я хотел  -ей сказать: "У нас
прекрасные дружеские  отношения. Я полагаю,  пора и переспать"... Ну,  чтобы
посмотреть!..  Просто  так!..  Но  уж незнаю,  почему у меня это  совершенно
вылетело из головы.
     Он  несколько натужно  смеется.  Патриция  понимающе и  терпеливо  ждет
продолжения, он отсмеивается
     Дуде.  Мы  расстались...  И  вдруг я  об  этом  вспомнил и отправил  ей
пневматичку, в  которой  написал, что совершенно забыл сказать  ей, что  нам
надо переспать.  (Патриция  улыбается.)  А через  три часа  получил  от  нее
ответную пневматичку, где она сообщала: "Это невероятно, такое совпадение, у
меня была точно та же мысль, когда я шла обедать". (Пауза.)
     Патриция.  What's happening  to your projects  for me to  write?( А как
насчет ваших планов заказать мне материал?)
     Дуде. You go to  Orli  tomorrow to interview Parvulesco. you know,  the
novelist ('Вы едете завтра в Орли брать интервью у Парвулеско, знаете такого
романиста?).
     Патриция. Marvelous! What time?( Блестяще. Во сколько?)
     Она накидывает  плащ,  он  встает,  собирает  свои  газеты  со столика.
Патриция тоже встает. Он обнимает ее за плечи.
     Дуде.  Just  come  to  the  office  early tomorrow  afternoon.  Now I'm
going... You are coming with  me  of  course...( Приходите в  контору  сразу
после обеда
     )Патриция.  Почему  "разумеется"?..   Хотя,  в  конце  концов,  да,  of
course!.. Of course!..
     Они  спускаются по лестнице, идут  к  выходу. Мишель  стоит  в  глубине
холла, в  зубах у  него окурок, он в темных очках,  шляпа надвинута на  лоб:
прячась,  он смотрит, как они уходят. Раздраженный  и грустный одновременно,
Мишель  нервно  прикуривает сигарету от предыдущей, идет через зал, проходит
мимо лестницы и выходит.
     Елисейские Поля -- ближе к вечеру
     Патриция  и  Дуде под  руку идут по Елисейским  Полям к площади Звезды,
проходят затем  перед кинотеатром  "Нормандия",  там идет фильм  Алена  Рене
"Хиросима, моя любовь". Дуде подходит к своей машине (это большой спортивный
автомобиль с  открытым верхом). Парочка садится в машину. Мишель стоит перед
соседним газетным киоском.
     Мишель. "Франс-Суар", это ведь последняя?
     Продавец. Да, мсье... восьмая полоса.
     Мишель платит,  берет  газету (слышен свисток), открывает ее.  Медленно
оборачивается и смотрит... Сидя  в машине, Дуде и Патриция  целуются. Мишель
топает ногами и выкрикивает ругательства (этот план -- немой).
     Дуде отъезжает. На  экране -- уходящие  вверх Елисейские Поля: темнеет;
зажигаются  фонари.  Вся  улица  запружена  автомобилями,  они хорошо  видны
благодаря зажженным фарам.
     Площадь Трокадеро -- раннее утро
     В  кадре  деревья  --  они  растут вдоль  одной  из улиц,  выходящих на
площадь. Автобус  едет мимо  Музея  Человека,  в перспективе видна  Эйфелева
башня, ТНП -- (сокращенное название Национального народного театра. " Добрый
день  (итал.).   "'  Один  из   самых   дорогих  отелей   Парижа,   ныне  не
существующий.). На автобусной остановке сходит Патриция... Она бодро шагает,
у нее прекрасное настроение. Переходя улицу,  она, как ребенок, -  старается
ступать на каждый кружок на мостовой,  которым отмечена пешеходная  дорожка.
Патриция  идет  по  улицам  Парижа:  похоже,  она  счастлива   и   кокетливо
рассматривает   свое   отражение  в   витрине  роскошного  магазина.   Очень
внимательно изучает свою талию.
     Холл гостиницы, где живет Патриция
     Патриция входит, идет к стойке, за которой дежурный просматривает книгу
записи  постояльцев.  Не  обнаружив на доске  с ключами за  спиной  у портье
своего ключа, Патриция удивляется:
     Патриция. Моего ключа нет?
     Дежурный (оборачиваясь к ней). Вы его, должно быть, в двери забыли.
     Патриция идет к лестнице. Под мышкой у нее книга, которую дал ей Дуде.
     Комната Патриции
     В постели Патриции дремлет Мишель. Слышен звук хлопнувшей двери. Мишель
просыпается, инстинктивно ищет под подушкой оружие.
     Патриция. Этого еще не хватало!
     Успокоившись, Мишель  ложится на спину и смотрит  на нее. Он обнажен до
пояса.
     Мишель. Bon giorno!
     Он садится на кровати, Патриция подходит к столику возле нее.
     Патриция. И что же вы здесь делаете?
     Мишель   (пожимает   плечами   и  сообщает,  как   нечто   само   собой
разумеющееся).  В "Кларидже" мест не было. (Патриция снимает плащ.) И вот...
я здесь... Я взял ключ.
     Патриция  (сначала  ее не слышно, затем...). Вы  могли  еще куда-нибудь
пойти, не один же "Кларидж" на свете.
     Мишель. Да, но я всегда останавливаюсь в "Кларидже".
     Патриция  (пожимает  плечами,   готовая   рассмеяться).   Ты...  совсем
сумасшедший.  Мишель  встает с постели  и оказывается в  коротких кальсонах.
Мишель. Ну ладно!.. Чего там! Не дуйся!
     Патриция.  Let me be alone. I  can never be alone,  when I want to be.(
Оставь меня. Мне никогда не остаться одной, когда я этого хочу (англ.)
     Ванная. Патриция стоит перед зеркалом, висящим над раковиной (на экране
--  ее  задумчивое  лицо).   Она  проводит  расческой   по   бровям,   затем
причесывается. Мишель. К тому  же тебе это очень  не идет.  Патриция. А  что
значит "дуться"? Мишель в полосатом халате на пироге панной.
     Мишель. Это значит -- делать  вот так. (Надувает губы, раздувает  щеки,
гримасничает.)  Патриция  повторяет  его  гримасы перед зеркалом.  Патриция.
По-моему, мне это идет... и даже очень идет.
     Мишель. Да, достали меня.(Проводит большим пальцем по губам.) Всю жизнь
нравятся девчонки, которые не про меня.
     Он резко поворачивается и зовет.
     Мишель. Патриция!
     Патриция  стоит  возле  окна.  Мишель  идет  к  ней,  перебираясь через
кровать.
     Мишель:.  Ты же видела,  что  я  следил  вчера  за  вами.  Ну...  скажи
что-нибудь!
     Она садится на край кровати, он подходит к пей и садится рядом.
     Мишель (нежно, но настойчиво). Скажи мне. что с тобой?
     Патриция. Оставь меня о покое, я думаю.
     Мишель. О чем?
     Патриция. Весь ужас в том, что я этого не знаю!
     Мишель (гладя ее по голове), А я знаю.
     Патриция. No, никто не знает.
     Мишель (снова, не снимая халата, укладывается я постель,  под  одеяло).
Ты вчера вечером не вернулась домой. Ведь так...
     Патриция.  Вчера вечером я была в бешенстве...  а теперь не знаю... мне
все равно. Нет, я ни о чем не думаю.
     Она  вытягивается  поперек  кровати на  животе, спрятав  лицо в одеяло,
затем медленно поднимает голову и вздыхает.
     Патриция.  Мне  бы  хотелось  подумать  о  чем-нибудь,  но  у  меня  не
получается.
     Мишель  сидит на  кровати.  Патриция на  четвереньках ползет к  нему по
постели.
     Мишель. Ладно... я устал... ужасно устал и снова ложусь спать.
     Он с  головой забирается под одеяло. Она  продолжает сидеть  на коленях
возле него,  держа в руках плюшевого мишку,  как ребенка.  Спустя  некоторое
время он высовывает голову из-под одеяла.
     Мишель. Что ты на меня смотришь?
     Патриция. То и смотрю.
     Мишель (ворчливо). Ты вчера должна была остаться со мной.
     Патриция. Я не могла.
     Мишель. Прекрасно могла. Достаточно было  сказать тому типу, что ты  не
можешь с ним встретиться.
     Патриция. Но мне нужно было  с ним увидеться. Он даст  мне  возможность
писать статьи. Это очень важно для меня, Мишель.
     Мишель. Нет, очень важно поехать со мной в Рим.
     Патриция (мечтательно). Может быть, не знаю.
     Мишель. Ты с ним спала?
     Патриция (колеблется). Нет.
     Он закрывает лицо простыней.
     Мишель (после паузы). Пари держу, что спала.
     Патриция. Нет, Мишель... Ты знаешь, он очень милый. Он сказал,  что мы,
конечно, когда-нибудь переспим обязательно, но не сегодня.
     Мишель  (открывая  лицо).  Откуда ему знать,  что будет?..  Он меня  не
знает.
     Патриция. И ты его не знаешь... (Мишель опять закрывает лицо.) Какой он
со мной. Мы были в кафе "Монпарнас". Немножко выпили.
     Мишель  (удивленно выглядывая). В "Монпарнасе"? Я тоже  там был!.. А во
сколько?
     Патриция. Не  знаю. Мы недолго  там  были.  (Он снова  закрывает лицо.)
Зачем ты сюда пришел, Мишель?
     Мишель (из-под простыни). Я?.. Я хочу спать с тобой.
     Патриция (улыбаясь). Мне это не кажется достаточным основанием.
     Мишель (из-под простыни). И напрасно. Это значит, что я тебя люблю.
     Патриция. А я?.. Я ведь еще не знаю, люблю ли я тебя.
     Он садится на постели.
     Мишель. И когда узнаешь?
     Патриция. Скоро.
     Мишель (берет журнал и листает его). Что значит "скоро"?.. Через месяц,
через год?31
     Патриция. Скоро -- это значит скоро!
     На экране -- страница американского журнала с голыми девочками, который
листает Мишель.
     Мишель  (громко). Женщины никогда  не хотят сделать за  семь  минут то,
чего сами очень захотят через семь дней. То есть это те же семь минут... или
семь дней... а почему бы тогда не семь столетий?
     Патриция,  стоя на коленях, no-прежнему держит в руках своего плюшевого
мишку, Мишель, полуголый, сидит и смотрит журнал.
     Патриция. Нет, семь дней -- неделя, это то, что надо!
     Мишель. Да нет... с  женщинами -- все всегда  полумера. Мне это страшно
портит настроение...  (Протягивает  руку и берет сумку Патриции  со  столика
возле  кровати.) Почему ты не хочешь  больше спать  со  мной? (Роется  в  ее
сумке.)
     Патриция. Потому что я хотела бы знать...  (Он закрывает сумку, не взяв
из нее ничего, и кладет ее на место.) Что-то в  вас  я люблю, но не понимаю,
что. Мне бы хотелось, чтоб мы были, как Ромео и Джульетта.
     На  экране  крупным планом --  репродукция картины  Пикассо, висящая на
стене (мужчина и женщина -- голубой период).
     Мишель. О-ля-ля! Вот уж рассуждения для девиц.
     Патриция.  Смотри, ты вчера вечером  в машине сказал, что не можешь без
меня обойтись.  А  можешь  прекрасно.  Ромео  не мог  без  Джульетты,  а  ты
прекрасно можешь.
     Мишель (поглаживая себя по груди). Нет, я не могу без тебя обойтись.
     Патриция (иронически). А это типичные рассуждения юноши!
     Мишель:. Улыбнись мне. -Она отрицательно мотает головой.
     Мишель (угрожая ей  указательным пальцем). Хорошо, считаю до семи. Если
на счет семь ты не улыбнешься, я тебя задушу.
     Он привстает его  руки смыкаются на  шее  Патриции.  Очень серьезно она
поправляет волосы и смотрит ему прямо в лицо.
     Мишель. Раз, два, три, четыре, пять,  шесть, шесть с половиной, шесть и
три четверти... Ты такая трусиха, что пари держу -- улыбнешься.
     Она прыскает, встает и идет по кровати.
     Патриция. Мне сегодня не хочется больше валять дурака.
     Когда  Патриция проходит  мимо  Мишеля, он,  все  еще  сидя в  постели,
пользуется  случаем и приподнимает ей  юбку.  Она  мгновенно оборачивается и
дает ему увесистую пощечину.  Камера замирает на его  лице -- он поглаживает
щеку, а Патриция тем временем (ее в кадре нет) идет к окну.
     Мишель. Ты трусиха, а жаль.
     Патриция. Зачем ты мне это говоришь?
     Руки Мишеля смыкаются на шее Патриции
     Мишель. Ты меня нервируешь... не знаю.
     Патриция. Ты меня тоже. (Сидя, снимает халат.)
     Мишель. Но я не трус.
     Патриция. А откуда ты знаешь, что мне страшно?
     Патриция  стоит  спиной  к   залитому  солнцем  окну,  мы  видим  ее  в
контражуре. Она пытается закурить, неловко чиркая спичкой о коробок.
     Мишель.  Когда девушка говорит, что все  у нее  очень хорошо, а сама не
может прикурить... ну, в общем... это значит, что она чего-то боится... Я не
знаю, чего именно, но боится...
     Патриция. Возьми сигарету.
     Мишель.  Нет. только  не это  дерьмо,  не "Честерфилд"!., Дай  мне  мою
куртку. Мои сигареты в кармане.
     Патриция. В этом?
     Мишель Давай.
     Когда  она  кидает ему куртку, из нее прямо к ногам  Патриции  выпадает
какой-то предмет. Пока Мишель ищет сигареты, она поднимает его.
     Патриция. Это ваш паспорт?
     ' 136
     Мишель (он нашел свою пачку  сигарет). Нет, это моего брата.  Мой --  в
машине. Патриция. Но тут написана фамилия Ковач.
     Мишель. О! Ну да, это не совсем  мой брат.  Когда он  родился, мама уже
развелась... (Отбирает у  нее паспорт.) Ну-ка  отдай... (Кладет его в карман
куртки, затем  одним движением зажигает  спичку и прикуривает.) Видишь, я не
боюсь.
     Патриция, А я и не говорила, что ты трус. Ми ш е л ь. Пой, птичка, пой!
Патриция. Нет, ну правда.
     Мишель. Ты хотела это сказать... а  теперь злишься, в  общем, больше ты
не можешь.
     Патриция. Больше я тебе ничего не скажу.
     Она  открывает окно, слышен  уличный шум.  Мишель  по-прежнему сидит  и
играет с плюшевым мишкой
     Мишель.  Ты  о  смерти когда-нибудь  задумываешься? Я все  время  о ней
думаю.
     Кидает мишку. Она оборачивается, выбросив в окно окурок.
     Патриция. Мишель!
     Мишель (он закурил). Что?
     Патриция. Скажи мне что-нибудь приятное.
     Мишель (удивленно). Что именно?
     Патриция. Я не знаю.
     Мишель. Я тем более.
     Она  приносит  ему пепельницу,  похожую на  ту, что  стояла в комнате у
девушки-брюнетки.
     Патриция. Мне нравится твоя пепельница.
     Мишель (бери ее в руки). Это Б. М. В. Шестая модель... У моего  дедушки
был "роллс-ройс".  Потрясающая  машина!..  (Патриция стоит  возле него.)  За
пятнадцать лет ни разу капота не открывали.
     Он берет ее за талию. Она  высвобождается, подходит к стене, на которой
висит  репродукция портрета Пикассо  (1952): жена художника (профиль с очень
длинной шеей). Патриция берет в руки рулон.
     Патриция. Ты видел мою последнюю репродукцию?
     Она собирается повесить ее возле Пикассо.
     Мишель (громко). Патриция, иди сюда.
     Патриция. No.
     Мишель. Нет, ну, черт возьми, в чем дело!
     Патриция.   Здесь   совсем  не  годится...  (Держа  свернутую  е  рулон
репродукцию, она подходит к кровати.) Куда же я могу ее пристроить?
     Она  прикладывает репродукцию  к стене возле кровати. Поскольку руки  у
нее заняты, а  стоит она к Мишелю спиной, он протягивает руки и приподнимает
ее юбку, она не реагирует.
     Мишель. Почему ты дала мне пощечину, когда я смотрел на твои ноги?
     Патриция. Это были не ноги!
     Мишель. Это совершенно то же самое.
     Патриция. Французы всегда говорят "то же самое", когда на  самом деле и
похожего ничего нет.
     Мишель. Я придумал приятное, Патриция.
     Она поворачивается к нему и.скатывает репродукцию.
     Патриция. Что?
     Мишель  (складывая газету). Я бы хотел снова спать  с тобой, потому что
ты красивая.
     Патриция (кокетливо). Нет, я не красивая!
     Мишель. Тогда потому, что ты уродина!
     Патриция. Это то же самое.
     Мишель (с сигаретой в зубах). Да, моя девочка, это то же самое.
     Патриция. Ты врун, Мишель.
     Мишель сидит на кровати, над ним репродукция Пикассо.
     Мишель. Было  бы глупо врать.  Как в покере, с таким же успехом можно и
правду говорить. Все думают, что ты блефуешь... и  ты выигрываешь. Ну, в чем
дело?
     Патриция смущена; пальцем она "высушивает" увлажненный  глаз, вздыхает,
смотрит на Мишеля.
     Патриция. Я смотрю на вас до  тех пор, пока вы не  перестанете смотреть
на меня.
     Мишель. И я.
     Мишель медленно  подносит палец  к губам. Патриция смотрит сквозь рулон
будто в подзорную трубу. На экране -- Мишель в кругу, образованном свернутой
в  рулон репродукцией.  Перебивка. Поцелуй, во весь  экран. Затем она  нежно
гладит его по щеке.
     Патриция. Я повешу ее в ванной.
     Идет в ванную, Мишель по-прежнему в одних кальсонах.
     М и ш ел ь. Можно я позвоню?
     Патриция. Да.
     Она прикрепляет репродукцию, а Мишель гладит ее по заду.
     Патриция (о картине). Здесь она неплоха, а?
     В кадре - рука Мишеля, ласкающего Патрицию.
     Мишель.  Да,  прекрасно. Оба  смотрят на портрет молодой женщины Огюста
Ренуара.
     (Патриция. Тебе нравится эта репродукция?
     Мишель. Неплоха!
     Патриция. Это великий художник, Ренуар.
     Мишель. Я и сказал -- неплоха.
     На экране -- Патриция в профиль рядом с репродукцией Ренуара.
     Патриция. Тебе кажется, она красивее меня?
     Мишель. Либо ты  чего-то боишься, либо ты удивлена,  а  может,  и то, и
другое вместе. (.Слышен шум льющейся воды.) У тебя странный блеск в глазах.
     Патриция. И что тогда?
     Мишель. Я хотел бы опять спать с тобой. (Он проводит банной  рукавичкой
по своему лицу.) Потому что у тебя такой блеск в глазах.
     Патриция. Мишель!..
     Перебивка. Патриция  сидит  на  краю ванной,  ноги в  биде, наполненном
водой. Мишель продолжает заниматься "умыванием".
     На экране -- Патриция в профиль рядом с репродукцией Ренуара
     Мишель. Что ты тут делаешь?
     Патриция. Угадай, что я тебе сейчас скажу.
     Мишель. Понятия не имею.
     Патриция. Я беременна, Мишель.
     Мишель. А?...
     Патриция (продолжая мыть ноги). Ты все прекрасно расслышал.
     Мишель. Ну и ну... От кого?.. От меня?..
     Патриция. Думаю, да.
     Мишель. Ты была у врача?
     Патриция.  Вчера  утром... (Встает, вытирает ноги.) Он сказал,  чтобы я
пришла в четверг, во второй половине дня, сдавать анализы.
     Мишель (громко и очень грубо). Могла бы быть поосторожнее!..
     Она  смотрит  на  него  смущенно  и  как-то  печально. Мишель выходит в
кальсонах из ванной. С окурком в зубах, он закрывает дверь и идет к кровати.
Дверь  открывается,  на пороге Патриция  с полотенцем в  руках,  она кончает
вытирать ноги и идет по постели к Мишелю, сидящему с телефоном в руках.
     Мишель (в трубку). Алло, Елисейские  -- девяносто девять -- восемьдесят
четыре...  Девяносто  девять  --  восемьдесят  четыре  (В  оригинале  Мишель
повторяет  второй раз те же цифры, но иначе, потому что первый  раз произнес
их  так, как говорят  в Швейцарии и  Бельгии, и,  вспомнив, поправляется)...
(Патриция стоит  у окна, Мишель  прикуривает  сигарету  от предыдущей.) Что,
можно  Антонио?..  (Пауза.)  Не  знаете,   вернется   ли...  Нет,  нет...  Я
перезвоню... Мишель Пуакар.
     Кладет трубку, на минуту задумывается, затем снова снимает ее.
     Мишель. Елисейские -- двадцать пять -- тридцать два. (Зажимает трубку.)
Я  звонил  типу,  который  мне  должен.  (В  трубку.)  Господина  Толмачева,
пожалуйста... (Пауза.) Привет, сынок!
     Патриция выбирает пластинку,  ставит ее, включает проигрыватель, слышна
музыка".
     Мишель. Слушай, я не могу найти Беррутти... (Пауза.) Там его не было...
Я всю  ночь  проторчал в "Монпарнасе"... Полиция!.. (Осторожно  поворачивает
голову в сторону Патриции.) Спасибо, чао, сынок!
     Кладет  трубку,  встает  во  весь  рост на кровати, прыгает  в  сторону
ванной, спотыкается.
     Мишель (поднимаясь). О, черт!
     Патриция по  пояс видна в зеркале над раковиной в ванной комнате. Она в
трусиках и полосатом свитере.
     Патриция. Что случилось?
     Мишель (появляясь  в кадре). Я оступился... Знаешь, это напоминает  мне
анекдот про осужденного на казнь. Слышала?
     Патриция. Нет.
     Мишель. Осужденный на казнь поднимается  на эшафот, оступается на одной
из ступенек и говорит: "Не везет, так не везет!"
     Мишель  берет лицо  Патриции в  свои  ладони  и притягивает ее  к себе.
Молча,  они  смотрят друг  другу в глаза, затем  он отпускает  ее. Она снова
причесывается. Он остается рядом. Звучит музыка Моцарта.
     Мишель. Иногда ты похожа на марсианку.
     Патриция. Я знаю... это потому, что я живу на луне.
     Мишель. Ну и затея... вот еще... надо же, завести ребенка!
     Патриция.  Но это  еще не точно, Мишель.  Я просто хотела знать, что вы
скажете на это.
     Мишель. Почему ты не раздеваешься до конца?
     Он  очень близко  подходит  к  ней, спускает  с плеча бретельку,  затем
поправляет, делает так, как было.
     Патриция. Зачем это ты?
     Громко гудит сирена полицейской машины.
     Мишель. Мудачье вы, американцы.
     Патриция. Не понимаю, почему.
     Мишель. Да  точно. Доказательство  хотя бы в том, что  вы  все обожаете
Лафайета и Морис" Шевалье, а они первые мудаки из всех французов... Дай-ка я
позвоню.
     На экране  Патриция. Сирена  полицейской машины  все тише и тише, снова
слышна пластинка.
     Мишель  (звонит). Бель-Эпин тридцать пять -- двадцать шесть... (Пауза).
Патриция, иди сюда. (Она продолжает причесываться.)
     Мишель (громко). Алло... Г-н Лурса?.. А после обеда он будет?
     Патриция  считает на пальцах, словно хочет  вспомнить  или восстановить
какое-то число.
     Мишель (громко). Скажите ему, что я зайду.
     Патриция закрывает лицо руками.
     Мишель  (громко).  Я  звоню  от  Тони... (Патриция  прикрывает  лицо  и
смотрится  в  зеркало.)  ...  из  Марселя... Ласло Ковач...  Я  ему  пригнал
американку.
     Патриция, по-прежнему стоя перед зеркалом,  улыбается, салютует Мишелю,
прикладывая руку к голове. Идет в комнату.
     Патриция. Американку?
     Мишель (разговаривая по телефону). Ласло  Ковач... да... (Кладет трубку
и ложится.) Да нет, не тебя!.. Машину американскую! Свою машину!
     Патриция  изумлена. Мишель  лежит в постели  с  сигаретой в зубах. Она,
стоя на коленях на кровати, вкладывает пластинку в конверт.
     Мишель. Никак  не могу поймать того типа, который должен мне  деньги...
Достал он меня!..
     Патриция. Что вам больше нравится, пластинки или радио?
     Мишель (резко). Помолчи, я думаю.
     Патриция  поднимается  (она по-прежнему в трусиках и свитере) и идет по
кровати.  Когда она проходит мимо, Мишель нежно проводит рукой по  ее  заду.
Она оборачивается и сильно бьет его по щеке, у  него это не вызывает никакой
реакции, он  продолжает  курить.  Патриция  стоит возле  пластинок,  изучает
обложки.
     Патриция. Бах! Все эти пластинки я знаю наизусть.
     Мишель. Тебе сколько лет?
     Патриция. Я включу радио.
     По радио  передают фортепьянную музыку в джазовой  обработке. Патриция.
Пять лет. Мишель. Никогда бы не дал. Патриция. Почему ты музыку не любишь?
     Мишель. Да нет, смотря какую... люблю. Слушай, Патриция, давай поедем в
Италию.  (Почти  орет.) Италия!.. (Она улыбается.)  Ну на черта тебе курсы в
Сорбонне, нет, правда? Патриция. А ты  вообще когда-нибудь  сдавал экзамены?
Мишель.  Да.  Первые  экзамены  на бакалавра.  А  потом  я с  этим  завязал.
Патриция.  Что значит  "завязал"? Мишель. Стал  заниматься  другими  делами.
Патриция (громко). Чем?
     Мишель. Продавал автомобили...
     Патриция (громко). Здесь?.. В Париже?
     Мишель.  Нет...  (Пауза.) Ты  в  Нью-Йорке со многими  спала?  Патриция
(громко). Не так, чтобы со многими. Мишель (громко). Сколько раз?
     Она  улыбается,  протягивая  вперед  обе  руки,  поднимает  вверх  семь
пальцев. Патриция. А ты?
     Мишель  с сигаретой в зубах пять раз открывает и закрывает правую руку,
затем поднимает один указательный палец.
     Мишель. Тоже не так, чтоб со многими!
     Патриция. Знаешь, где бы я  хотела жить?.. В  Мехико.  Все говорят, что
там  очень красиво.  Когда  я  была маленькой, отец  всегда мне говорил:  "В
следующее воскресенье обязательно туда поедем". И всегда забывал об этом.
     Мишель.  Нет, нет, Мексика мне подозрительна... Уверен, что не очень-то
там  и  красиво. Люди  так  любят врать!..  Вроде  как  про  Стокгольм:  все
возвращаются оттуда и говорят: "Шведки великолепны"... мне их по трое в день
присылали... валяй, езжай... Ну, поехал я, все вранье! Во-первых, шведки там
совсем другие, не то что в Париже, и потом в принципе они такие же страшные,
как парижанки. Патриция. Ну нет... шведки очень красивые.
     Мишель. Нет...  нет...  Это все басни! Одна или две --  да, согласен...
Точно так же в Париже или Лондоне, но ведь не все же. Нет,  вот  где девушки
действительно  красивые...  ну, не само  совершенство, согласен,  но...  как
ты...  очаровательные, ну,  девушки,  на  которых можно глаз  положить... не
знаю,  для  меня  пятнадцать  из двадцати  хороши и в каждой  что-то есть...
(Громко звучит  полицейская  сирена.) Так это не в  Риме, не в Париже,  не в
Рио-де-Жанейро...  а в  Лозанне  и Женеве  (Последние  названные  города  --
иронический  намек; хотя  Годар  родился в Париже (3 декабря 1930 года),  по
происхождению  он  --  швейцарец). Сирена стихает.  Мишель целует  Патрицию,
утыкается лбом ей  в плечо. Мишель. А теперь ты скажи мне что-нибудь нежное.
Патриция. Я тоже не знаю,  что сказать. Она высвобождается. Мишель гладит ее
по плечу, по руке.
     Мишель (громко). Если бы ты была  с кем-нибудь другим, ты бы  позволила
себя ласкать. , Продолжает ласкать Патрицию.
     Патриция  (громко).  Знаешь, Мишель,  вот  ты говорил,  что  я  чего-то
боюсь...  Это так  и есть; мне  страшно, потому что я хотела, чтобы ты любил
меня...  а потом я не  знаю почему в то же самое время я бы хотела, чтобы ты
перестал меня любить... Я же очень независимая, знаешь!
     Он обнимает ее.
     :  Мишель.  И что  тогда?..  Я  люблю тебя, и  не так,  как ты думаешь.
Патриция. А как?  Мишель. Не так,  как  ты  думаешь. ,-,. Патриция. А  ты не
знаешь, как я думаю. ..--
     Мишель. Знаю.
     Патриция. Ты не знаешь, о чем я думаю. Мишель. Знаю.
     Патриция. Нет. Это невозможно. Я  бы очень хотела знать, что ты прячешь
за своим лицом. У Мишеля  мечтательное выражение лица;  он вынимает сигарету
изо рта и проводит пальцем по губам.
     Патриция. Я десять минут смотрю на тебя и ничего... ничего... ничего не
знаю. Мне не грустно, но мне страшно.
     Мишель мрачнеет, гладит Патрицию по голове.
     Мишель. Милая и нежная Патриция!
     Патриция (вздыхая). О, нет...
     Мишель. Значит, тогда... жестокая, глупая, бессердечная!
     Она закуривает.
     Мишель. ...Жалкая, трусливая, презренная!..
     Патриция (курит, улыбается). Да... да.
     Мишель.  Ты даже не умеешь  красить  губы. Это чудовищно!.. Да, ты  мне
вдруг кажешься ужасной.
     Патриция. Говори, что  хочешь, мне все  равно.  Все  это  будет в  моей
книге.
     Мишель. В какой книге?
     Патриция. Я пишу роман.
     Мишель (бросает сигарету и берет ее за подбородок). Ты?
     Патриция. А почему бы и нет?.. Ты что делаешь?
     Мишель. Снимаю с тебя свитер.
     Патриция (немного отстраняясь). Не сейчас, Мишель.
     Мишель. О!.. Ты нервная. С чего бы это?
     Патриция (в руках у нее книга). Ты знаешь Уильяма Фолкнера?
     Мишель (прижимается к ней). Нет, а кто это?.. Ты с ним спала?
     Патриция (улыбаясь). Нет, мой птенчик.
     Мишель. Ну, тогда я на него плевать хотел... (Тихо.) Сними кофточку.
     Патриция.  Это  писатель,  которого  я очень  люблю.  Ты  читал  "Дикие
пальмы"?
     Мишель (начинает злиться). Я же тебе говорю, нет. Сними свитер.
     Мишель пытается сам  снять его,  Патриция  не позволяет ему и открывает
книжку.
     Патриция.  Послушай. Последняя фраза очень красивая: "Between grief and
nothing, I will take  grief".  (Она оборачивается к нему и переводит.) "Если
есть выбор: грусть или небытие, я предпочитаю грусть..." А ты бы что выбрал?
     Мишель облокотился о подушку и смотрит на нее.
     Мишель.  Покажи  мне твои пальцы на ногах...  (Она громко смеется.) Это
очень важно, какие у женщины пальцы на ногах. Нечего хихикать.
     Патриция. Так что ты выбрал бы?
     Мишель. Грусть -- это глупо. Я выбираю небытие. Это не лучше, но грусть
-- это компромисс. А мне нужно все или ничего. И теперь я это знаю.
     Он  целует ее обнаженное  плечо. Патриция курит, на голове у  нее шляпа
Мишеля. Мишель (громко). Вот те на!.. Зачем ты закрываешь глаза?
     Патриция.  Я стараюсь  крепко-крепко  закрыть глаза,  чтобы  все  стало
черным. Но  у  меня  не получается.  Совсем  черное никогда  не  получается.
(Поворачивается к нему.)
     Мишель. Самое лучшее, что у  тебя есть, это твоя  улыбка в профиль. Вот
это  ты и  есть!  Патриция (сдвигает  шляпу на  одно ухо). Это я  и  есть!..
(Смеется.)
     Они сидят в постели, она кладет шляпу на столик возле кровати,  бросает
на пол сигарету и решительно поворачивается к нему.
     Патриция. Смотрим друг другу в глаза...  и  ничего путного из  этого не
выходит. Мишель. Патриция Франкини.
     Патриция. Терпеть  не могу  это  имя.  Я бы  хотела,  чтобы меня  звали
Ингрид. Мишель. Встань на колени.
     Патриция (встает в постели перед ним на колени). В чем дело?
     Радио (музыка умолкает и вступает диктор). Этот выпуск, дамы и господа,
подходит к концу...(Читал автор)
     Мишель (одновременно  с  диктором радио).  Смотрю  на  тебя.  Патриция.
Французы тоже идиоты.
     Он зарывается  лицом в  простыни, по радио  звучит музыкальная заставка
перед  каким-то  объявлением.  Мишель.  Я  хочу,  чтобы ты осталась со мной.
Патриция. Да. (Приникает к нему под простыней.)
     Радио.  На   некоторое  время  мы  прерываем  передачи  по  техническим
причинам. Он ложится рядом с ней. Под простыней и одеялом видны  их контуры.
Патриция. Как странно. Мишель. Что именно?
     Патриция. Я вижу в ваших глазах свое отражение.
     Мишель   (смеется).   Я    смеюсь,    потому    что    это    настоящее
франко-американское сближение. Патриция. Мы  прячемся, как слоны, когда  они
счастливы. Мишель. Роль женщины... это очень волнующий момент. Патриция. Мне
слишком жарко. Он снимает одеяло.
     Мишель.  Если  бы  не я, а кто-нибудь другой  ласкал тебя, тебе было бы
наплевать или нет? Патриция. Ты уже спрашивал.
     Радио. Начинаем нашу музыкальную передачу "Работайте под музыку".
     Звучит мелодия песни "Работайте под музыку" (это художественный свист).
Ходит ходуном простыня, затем рука Патриции выключает радио. Патриция. Вот и
все!..
     Патриция идет  в ванную.  В рубашку  Мишеля  она прислоняется спиной  к
стене возле одного из своих фотопортретов. Пауза. На экране -- ее портрет.
     Текст не слышен, так как его перекрывает более громкий
     голос Мишеля.
     Патриция (громко). Ты знаешь книгу Дилана. Томаса "Портрет художника --
молодого пса"? Мишель  (напевает). "О воскресном утре только и мечтать, чтоб
плюхнуться снова обратно в кровать..."
     Мишель  лежит в постели.  Патриция  что-то ищет  в  шкафу. Патриция.  Я
одеваюсь.  (Садится на  кровати, Мишель  гладит  ее.)  Мишель.  Который час?
Патриция. Полдень.
     Мишель (притягивая ее к  себе).  Хорошо было? Патриция (высвобождаясь).
Yes, sir. Мишель (взяв ее за руки). Спим до вечера.
     Патриция.  No. (Встает).  Мне  нужно купить  платье. Твоя машина здесь?
Мишель.  Моя машина?..  Да...  да.  Она склоняется к  нему,  целует в  щеку.
Патриция. Доброе утро, Мишель.
     Он  потягивается,  садится на кровати,  берет  телефонную трубку, потом
свою ШЛЯПУ, ловит на лету свою рубашку -- ее бросила ему Патриция. Продолжая
говорить  по  телефону, натягивает  рубашку.  Мишель.  Елисейские  99--84...
(Пауза.)  Алло... добрый  день,  мадам.  Антонио  не  приходил?.. О-ла-ла!..
Чудовищно... И  вы  не знаете, где он?.. Нет,  тем  хуже...  Это все  Мишель
Пуакар.
     Он хлопает трубкой о рычаг, Патриция в платьице берег что-то со столика
у кровати. Слегка наклоняется к нему.
     Патриция. Хочешь,  чтобы я носила лифчик, Мишель?36 Мишель  (улыбаясь).
As you like it, baby17. Патриция надевает туфли и смотрится в зеркало.
     Патриция. Что тебе во мне больше нравится: глаза, рот или плечи? Мишель
надевает  брюки.  Шляпу  он так  и не  снял  и уже завязал  галстук.  Курит.
Патриция. Ну, а если бы тебе пришлось выбирать...
     Мишель. Твоя пресс-конференция, это был треп? (Изучает себя в зеркале.)
Патриция (громко). Нет. Это как раз сейчас, в Орли.
     Мишель (лицом к зеркалу).  Я не так чтобы красив,  но я великий боксер.
(Изображает перед зеркалом бокс.) Куда ты идешь?  На  эту пресс-конференцию?
Патриция (как бы себе самой). Еще в редакцию надо зайти.
     Мишель снова включает радио... и крутит ручку: ничего не  слышно, потом
музыка, опять пустота, затем новости.
     Радио. Итак, сегодня, во  второй половине  дня  президент  Эйзенхауэр в
сопровождении  генерала  де   Голля  отправится  к  Триумфальной   арке  для
возложения  венка на  могилу Неизвестного солдата и  пройдет  по  Елисейским
полям. Мишель (громко). Я с тобой. Патриция. All right38.
     Она берет свою сумочку, затем садится на край кровати, кладет в сумочку
маленькое зеркальце. Патриция. Ты был на войне? Мишель (громко). Да.
     Патриция. И что ты там делал? (По  радио звучит танго.) Мишель.  Снимал
часовых. Патриция. Как это, "снимал"?
     На  кровати, растянувшись  на  спине,  в темных  очках  лежит Патриция.
Мишель наклонился к ней  (он в  куртке,  в  шляпе, темных  очках  и  курит).
Мишель. Я их укладывал вот так. Патриция. Ой!.. Мишель!
     Мишель (кладет голову ей на грудь). Я устал. Я скоро умру. Патриция. Ты
с  ума сошел. Мишель.  Да,  я того. Патриция. А что значит  "того"? Мишель:.
"Того" -- это я. Поцелуй: Мишель снимает очки с Патриции, она с него. Долгий
поцелуй.
     Париж --- улица -- день
     Париж:  вид  с  птичьего полета от  сада  Тюильри  до собора  Парижской
Богоматери. Наша парочка сидит за столиком кафе.
     Патриция. А ее что, здесь нет, твоей машины?
     Мишель. Да... нет... да, она в гараже. Я за ней схожу, и тогда поедем.
     Он  поднимается,  выходит,  перебегает  бульвар.  Патриция,   улыбаясь,
просматривает свой блокнотик с записями.
     Мишель идет по боковой дорожке улицы,  приглядываясь к машинам.  Слышен
громкий свист. Подходит к  большому белому спортивному автомобилю с открытым
верхом, затем  наклоняется  и  пробует  покрутить какие-то  ручки.  Здоровый
парень с курткой на плече изумленно смотрит на него, подходит...  Перебивка.
Мишель  уже  на другой  улице. К тротуару  припасовывается  белая  машина  с
открытым верхом, из нее выходит человек с  газетой в руках  и идет по улице.
Патриция  в нетерпении смотрит  на часы. Мишель  с  тротуара  наклоняется  к
приборной доске, что-то бормоча себе под нос.
     Мишель. Вот повезло!.. "Форд"!
     Он  оборачивается  и смотрит, куда двинулся  владелец автомобиля (вдали
видно кафе "Ле  Кольбер"). Мишель  бежит  за  человеком, входящим в какой-то
подъезд.
     Жилой дом -- холл -- лифт
     Мишель  идет через  холл вслед за  мужчиной,  входит  за  ним  в  лифт.
Затемнение. На экране темно.
     Мишель. Какой этаж?
     Мужчина. Пятый.
     Что-то  шуршит,  и вдруг  в кадре  появляется  пламя  зажженной спички.
Мишель закуривает в лифте, огонек его сигареты перемещается возле мужчины, с
которым  он  едет. По  мере  того  как  лифт поднимается  вверх,  все  более
различимы  оба персонажа.  Лифт останавливается. Мужчина  открывает  дверь и
пропускает Мишеля вперед.
     Мишель. Я ошибся этажом.
     Мужчина. Ах... да, понятно.
     Он выходит. Мишель нажимает на кнопку первого этажа. Перебивка.
     Улица
     Мишель  бежит  к  машине,  открывает дверцу, рвет с места  на  огромной
скорости.
     Патриция  ждет, курит.  Вдруг она  снимает очки, хмурит брови,  немного
удивлена.  Мишель  останавливается у террасы  кафе, открывает правую  дверцу
кабриолета.
     Они едут в машине.
     Патриция. Ты боишься старости?
     Мишель. Дура  ты... (Пауза.) Я уже говорил тебе,  что трусость -- самый
страшный недостаток.
     Они целуются, не останавливая машины. Улица Франциска I.
     Патриция. Ты мне купишь платье у Диора?
     Мишель (громко). Ни за что в жизни! Платья в "Призюнике"39 в десять раз
лучше. Нет, у Диора мы платья покупать не будем, от Диора мы будем звонить.
     Дом Кристиана Диора. Перед роскошным входом -- старенький "ситроэн".
     Мишель (продолжает говорить громко). Знаешь ли ты, что это единственное
место  в Париже,  откуда можно звонить бесплатно? Двенадцать кабин  с прямым
выходом в город.
     Другая  улица:  автомобиль только что  остановился  у  тротуара, вблизи
разносчика газет.
     Продавец газет. "Франс-Суар"!.. "Франс-Суар"!
     Патриция выходит из машины, хлопает дверцей, а Мишель подзывает  к себе
разносчика газет.
     Мишель. "Франс-Суар".
     Продавец (склоняясь к нему). Пожалуйста, мсье.
     Патриция. Я сейчас, мне на секундочку.
     Мотофургон (доставка мяса) проезжает мимо по улице, мотоциклист  звонит
в рулевой звоночек.
     Мишель  в машине  читает газету. Человек  с трубкой в  зубах40 покупает
газету. Мишель оглядывается по сторонам, затем опять погружается в чтение. В
центре  экрана -- фотография  Мишеля, подпись: "Мишель  Пуакар  --  статист,
снимавшийся  на римских киностудиях".  Над  фотографией:  "Убийца  с седьмой
автострады неуловим".
     Человек с трубкой  (он в дымчатых очках), читая газету, посматривает  в
сторону Мишеля. Мишель  в шляпе,  надвинутой  на глаза,  черных  очках  и  с
сигаретой во рту, поднимает глаза, сдвинув  очки на кончик  носа. Человек  с
трубкой читает  газету. Мишель поправляет очки и вновь погружается в чтение.
На  противоположной стороне  улицы Патриция  выходит  из  редакции "Нью-Йорк
Геральд Трибьюн" в новом платье, белом в черную поперечную полоску. До двери
ее  провожает молодой  человек, она на прощание машет ему рукой  и переходит
улицу.  Проезжавший раньше мотоциклист трезвонит  опять. Человек с газетой в
руках быстро идет через улицу, бросая последний взгляд  на машину, в которую
садится  Патриция.  Машина  срывается с  места,  человек с газетой обсуждает
что-то  с двумя полицейскими. Все  трое отчаянно жестикулируют,  размахивают
газетами.  Громко звучит  музыка. Затемнение. Черный  экран  сменяется ярким
светом.
     Орли, терраса аэропорта
     Солнечный день. Перед  турникетами  стоят Патриция  и  Мишель. Патриция
опускает монетку, чтобы пройти.
     Мишель. И надолго все это?
     Патриция (проходя сквозь турникет). На полчаса... а вообще не знаю...
     Мишель. Я тогда съезжу к своему типу и вернусь.
     Патриция. О'кей.
     Патриция  поднимается  наверх.  Слышен  шум  самолета,  приземлившегося
неподалеку.
     Мишель (громко). Патриция!.. Патриция!
     Патриция  оборачивается  и  посылает  ему  воздушный   поцелуй.  Мишель
боксирует, размахивает  руками  не  сходя  с места;  появляется  мужчина, он
открывает   стеклянную  дверь,   это  --   Парвулеско.   Мишель   продолжает
боксировать. Патриция  улыбается ему. Спиной она  сталкивается  с писателем,
который держит  в руках портфель. Мишель поглаживает губы большим пальцем...
затем разворачивается и толкает стеклянную дверь.
     На террасе:  Патриция  пробирается  в толпе  репортеров,  фотографов  и
кинематографистов, чтобы  стать поближе к Парвулеско, который сейчас откроет
свою пресс-конференцию. Кинооператор снимает  ручной камерой хронику. Слышны
самые разные шумы (Весь эпизод пресс-конференции вообще проходит в некотором
ажиотаже,  свойственном  подобны  собраниям:  множество  вопросов   задается
одновременно, слышны голоса фотографов, а иногда (в силу технических причин)
и членов съемочной группы.).
     Голос. Почему вы назвали свой роман "Кандида"?
     Другие голоса. Господин Парвулеско!.. Скажите, пожалуйста,  вы как... В
профиль, пожалуйста... прошу вас... Эй, ты, чего в кадр лезешь?..
     Парвулеско  (в шляпе и  темных  очках) сидит в окружении прессы. Чья-то
рука тянется к нему с микрофоном.
     Парвулеско.  Думаю,  что  во  Франции  книгу  --   из-за   французского
пуританизма, конечно,-- примут довольно прохладно.
     Фотограф (он снимает писателя). Господин Парвулеско... пожалуйста.
     Журналист. Как вы думаете, можно ли в наше время верить в любовь?
     Парвулеско. Разумеется!.. В наше время  только в  любовь  и  можно  еще
верить.
     Патриция (она сидит в черных очках и с карандашом во рту). Господин...
     Ее прерывает чернокожий журналист.
     Журналист. Что вы думаете по поводу  фразы Райнера Марии  Рильке о том,
что современная жизнь будет все больше и больше отдалять мужчину от женщины?
     Парвулеско. Рильке был великий поэт. Следовательно, он совершенно прав.
     Голоса. Господин  Парвулеско... Эй,  посторонитесь немного... лицом  ко
мне, пожалуйста.
     Парвулеско (ставит  стакан  с  аперитивом на  столик).  Отлично...  вот
так...
     Голос. О! Отлично, "Пате Журналь"!..
     Журналистка.  Не  считаете  ли  вы,  что  есть  огромная разница  между
француженкой и американкой?
     Парвулеско.  Между  француженкой  и  американкой  нет  ничего   общего.
Американка управляет мужчиной, француженка -- пока нет.
     Громкие голоса. Господин Парвулеско?
     Патриция. Господин Парвулеско, какова главная цель вашей жизни?
     Мужской  голос  (задает  вопрос  громче  Патриции).  Кто  нравственнее,
женщина, которая предает, или мужчина, который бросает?
     Парвулеско. Женщина, которая предает.
     Другой мужской голос (громко) (Это голос Жан-Люка Годара). Что женщины,
они чувствительнее мужчин?
     Парвулеско (громко, в кадре Патриция).  Чувства -- это роскошь, которую
могут себе позволить немногие женщины. (Патриция, похоже, очень удивлена.)
     Журналист. Господий Парвулеско, как, на ваш взгляд, есть  разница между
эротикой и любовью?
     Писатель,  кажется,   наслаждается   заданым  вопросом.  Вдали  самолет
медленно движется к взлетной полосе, слышен шум двигателей.
     Парвулеско. Нет,  не думаю... Я вообще по этому поводу не  размышляю...
Ведь эротика -- это проявление любви, а любовь -- проявление эротики.
     Женский голос. Господин Парвулеско, верите ли вы в существование души в
современном мире?
     В кадре Патриция с карандашом во рту.
     Парвулеско. Я верю в нежность.
     Голос. Не задавайте дурацких вопросов!
     Патриция. Как вы полагаете, велика ли роль женщины в современном мире?
     Парвулеско вынимает трубку изо рта, опускает темные  очки,  чтобы лучше
разглядеть Патрицию.
     Парвулеско.  Да...  если  она  очаровательна...  если у  нее  платье  в
полоску... и дымчатые очки.
     Патриция улыбается под взглядом Парвулеско.
     Мужской голос. Согласны ли вы  с Казановой, считавшим, что нет на свете
женщины, которую нельзя было бы соблазнить?
     Парвулеско. Кокто... я имею в виду "Завещание Орфея", с вами согласится
(Речь идет о фильме, который в ту пору еще не был отснят.
     )Журналист. Скольких мужчин,  на ваш взгляд, может в своей жизни любить
женщина?.. Я имею в виду физически.
     Парвулеско выбрасывает быстро все пять пальцев руки шесть или  семь раз
подряд, затем проделывает то же самое другой рукой.
     Парвулеско. И еще больше!
     Голос. Простите,  пожалуйста... (Другие голоса.) Господин Парвулеско!..
О!.. Нет никакой возможности работать!..
     Патриция улыбается, видимо, Парвулеско.
     Голос. Мадемуазель, выйдите из кадра...
     Другой голос. О, мадемуазель, вы же опять в кадре.
     Короткий  кадр  --  оператор,   еще  один  короткий  кадр  --  фотограф
моментально перезаряжает свою камеру. Все журналисты говорят одновременно.
     Парвулеско (громко). На свете мало что вообще существенно: пожалуй, это
только мужчины... (Пауза). И женщины...
     Журналисты бурно реагируют.
     Мужской голос (громко). Вот видите: вы -- пессимист.
     Парвулеско. Как только видишь красивую девушку с каким-нибудь типом при
деньжищах, неизбежно понимаешь, что она -- девица, а он -- сволочь.
     Голос. Как, по-вашему, что лучше, любить, чтобы жить, или...
     Другой голос. Какая самая привлекательная страна мира?
     Журналистка. Любите ли вы Брамса?( Намек на название популярного романа
Франсуазы Саган "Любите ли вы Брамса?")
     Парвулеско. Как и все: терпеть не могу!
     Голос. А Шопена?
     Парвулеско. Гадость!
     Патриция. Какова главная цель вашей жизни?
     Парвулеско   (смотрит   на  Патрицию,   снимает   очки).   Хм...  Стать
бессмертным, а уж потом умереть.
     Патриция снимает очки, звучит лейтмотив фильма, и на фоне лица Патриции
из наплыва появляется дорога: к Орли на белом "форде" катит Мишель.
     Возле гаража -- день
     Мишель сворачивает на дорогу, ведущую к какому-то гаражу: повсюду  горы
старых автомобилей, и разбитых, и вполне  еще целых (звучит лейтмотив фильма
--  развитие  темы). Машина  проезжает  совсем  близко  от лежащей  во дворе
собаки,  та нехотя  укладывается чуть  в стороне. Мишель  тормозит,  к  нему
подходит  человек:  он в  шляпе,  без  пиджака, руками  оттягивает  от груди
помочи, Мишель из машины не выходит.
     Мишель. Ласло Ковач. Клодиус Мансар -- это вы?
     Мансар (ходит вокруг машины, изучая ее). Да, господин Ковач.
     Мишель. Я утром звонил. Мне сказали, что вы будете здесь.
     Мансар закуривает.
     Мансар. Да, господин Ковач.
     Мишель (выходя из машины). Мы с вами, кажется, уже виделись в Ницце.
     Мансар. Нет, господин Ковач.
     Мишель. Так вам не звонили?
     Мансар.  Да  нет ... звонили, господин  Ковач. Мне позвонили и сказали,
что это будет "олдсмобиль".
     Мишель вынимает из кармана сигарету и берет ее в рот.
     Мишель. Да, но в последний момент это не вышло.
     Мансар, подбоченившись, приближает лицо к Мишелю и  спокойно смотрит на
него в упор. Потом опирается спиной на автомобиль.
     Мансар. И что же?
     Мишель (показывает на машину.) Вот она!
     Мансар  садится  за   руль.  Мишель   стоит  возле  "форда"  и   курит,
облокотившись на  ветровое  стекло. Мансар включает на минуту  мотор,  затем
поднимает голову, смотрит на Мишеля.
     Мансар. Восемьсот тысяч.
     Мишель (вскакивает в автомобиль и садится рядом с Мансаром). О'кей!
     Мансар. Только вот досада, деньги-то я вам дам... (Очень громкий шум --
в небе пролетает самолет.) На той неделе.
     Мишель. Ну, нет! И сволочь же вы!
     Мишель пересаживается за руль, Мансар только что освободил это место.
     Мансар. Как и вы, господин Ковач!
     Мансар  появляется  в кадре  и размахивает номером  "Франс-Суар"  перед
носом у Мишеля. Очень громкий шум самолета.
     Мансар  (медленно  складывая газету). Так вот... Денег я вам  сейчас не
дам.
     Мишель. Что ж, ничего не поделаешь!.. Трех еще нет?
     Мансар. Четверть четвертого.
     Мишель (стоя в автомобиле). Можно позвонить?
     Мансар взглядом показывает на свою контору.
     Мишель входит в контору и идет (мы видим его сквозь давно немытое окно)
к телефону. Мансар склонился над раскрытым капотом и дергает провода, идущие
от мотора. Затем он аккуратно, совершенно бесшумно, закрывает капот и кладет
провод себе в карман.
     Контора при гараже. Мишель держит трубку у уха. За ним на стене --  два
календаря  (Забавный  момент: на этих календарях  август  1962 года,  а ведь
съемки происходят, как и действие  фильма, в 1959  году). Мишель (в трубку).
Антонио на месте?
     Голос  (в  телефонной трубке.)  Нет, он только  что заходил (Это слегка
измененный голос Жан-Люка Годара). Мишель. О, дьявол... черт те что!
     Голос.  Он  мне  велел сказать  вам, что будет у Реомюра,  в  Эскаль, к
четырем часам.  Мишель.  К  четырем  в Эскаль?.. Ладно, хорошо...  и спасибо
вам... Кладет  трубку,  выдвигает  ящик  стола и роется в  нем.  Мансар.  Ты
теряешь время... Мишель поднимает голову. Мансар. Я деньжищи держу при себе.
Мишель подходит к Мансару.
     Мишель. Дайте вперед хоть десять тысяч франков... ну!
     Мансар. Нет
     Мишель закуривает сигарету от предыдущей и машет рукой
     Мишель. Пять тысяч!
     Мансар. Нет.
     Мишель. Две с половиной.
     Мансар улыбается.
     Мишель отталкивает его и выходит.
     Гараж, двор перед дорогой:  Мишель нервничает, мы  видим  его у машины,
сняв очки, он кладет  их в карманчик куртки. Он не понимает,  в  чем дело, и
что-то бормочет про себя.
     Мишель (удивленно). Не заводится! (Он поднимает капот  и зовет.) Эй, вы
там!
     Возле   сарая   в   глубине  двора  Мансар,  заложив  руки  в  карманы,
расхаживает, следит  за  Мишелем. Мишель,  опустив капот  машины,  подзывает
одного из рабочих, тот идет к нему.
     Мишель. Это вы провод от зажигания выдернули?
     Рабочий с  секунду колеблется,  затем  пальцем  показывает  на Мансара,
стоящего в глубине двора спиной к Мишелю. Мишель оборачивается, бросается  к
Мансару и заталкивает его в сарай.
     Сарай.   Мишель  крепко  держит  Мансара,  пытающегося  сопротивляться.
Дерутся, их короткий диалог почти невозможно разобрать.
     Мишель. Отдай мне мою машину, сволочь!
     Мансар. Заплати мне за телефонный разговор.
     Мишель  наносит  ему   прямой  удар  в  лицо,  потом  в  живот.  Мансар
сваливается. Мишель быстро обыскивает его.
     Мишель. А ты мне... за такси! Мишель выбегает из сарая. Темнота.
     Такси -- день
     За рулем таксист. Он без пиджака.  Впереди улица, движения на ней почти
нет.
     Мишель. Давайте, гоните, гоните... Жмите, на пешеходов нечего  обращать
внимания, жмите, это все, чего я прошу. Ну, давайте же, гоните, черт возьми,
что мы так тянемся!..
     На заднем сиденье --  Мишель и Патриция (он в шляпе и в очках, она тоже
в темных очках).
     Мишель (он сейчас чуть спокойнее и разговаривает  с Патрицией). Трах!..
Все переднее крыло  "сандерберда" искромсано! А  мне...  ничего!  (Смотрит в
окно.) Взгляни на дом, где я родился.
     На экране  большой четырехэтажный особняк в шесть  окон  по  фасаду  на
каждом этаже. Роскошный подъезд.
     Мишель. Напротив они построили ужасающе безобразный дом. (На  экране --
довольно  элегантное  современное  здание.) Такие  дома  страшно портят  мне
настроение. Красивого перекрестка как не бывало.
     Патриция. Надо же!
     В руках у Мишеля газета.
     Мишель  (беря Патрицию  за  подбородок).  Да,  в красоте  я знаю  толк!
(Пауза.) Нет, нет, поедем через Шатле.
     Он совершенно невозмутим.
     Мишель (громко). Если я опоздаю, это из-за тебя.
     Патриция (тоже громко). Вот уж нет.
     Мишель. Давайте-ка, старина,  обгоним 403...  (Впереди автомобиль  явно
никуда   не  торопится,  а  рядом  "четверка"  --  "рено"  их  обгоняет,  за
"четверкой" следует мотоцикл.) Да не  трогайте  вы переключатель  скоростей.
Ну, что это такое, тащиться за "четверкой"'(Раздраженно и все время громко.)
Послушайте, вас же какой-то "манюрен"'17 обогнал.  Включите свою мигалку, мы
поворачиваем налево.
     Шофер высовывает руку из окна и поворачивает.
     Мишель. Остановите здесь... Я сейчас вернусь.
     Шофер. Хорошо, мсье.
     Мишель  идет  по  тротуару вперед (звучит  джазовая  музыка).  Прохожих
немного,  но они  есть.  Мишель останавливается  и о  чем-то  заговаривает с
проституткой, поджидающей клиента. Затем возвращается, садится в такси.
     Мишель (он очень недоволен). Пять минут назад ушел.
     Такси двинулось вперед.
     Патриция. Твой друг, который должен тебе деньги?
     Мишель. Антонио Берутти... да! Это из-за тебя!.. (Пауза.)  Теперь  все:
или пан, или пропал.
     Патриция. Почему?
     Мишель.   Потом   объясню.   Ну,  ну,   папаша,  не  надо  тащиться  за
малолитражкой... Тебе куда теперь надо?
     Патриция (громко). В "Нью-Йорк Геральд Трибьюн".
     Шофер  поворачивает  голову  и  смотрит  в   зеркальце,  чтобы  получше
разглядеть Патрицию.
     Мишель. Не вертите головой.  Смотрите вперед... (Пауза.)  И  зачем тебе
писать эти статьи?
     Патриция. Мне  затем  писать  эти статьи,  чтобы у меня были  деньги  и
свобода от мужчин. По-моему, у парижанок слишком короткие  юбки. Они  похожи
на шлюх!
     Мишель. Ой,  я  тебя  умоляю!.. Зато хочется бежать сзади и делать  вот
так. (Он поднимает руки, как будто задирает юбку).
     Патриция. Ты, главное, не стесняйся!
     Мишель (шоферу). Остановитесь.
     Такси  паркуется у тротуара. Мишель выходит и бежит за идущей по другой
стороне  молодой  женщиной  в  белом  платье,  юбка  у  нее  очень  широкая,
плиссированная. Подбежав, Мишель  сзади задирает ей юбку; крайне изумленная,
она оглядывается,  тогда  Мишель поклоном  головы приветствует ее  и бежит к
такси.
     Такси тормозит перед каким-то подъездом. Мишель  выходит, обращается  к
шоферу. Мишель. Мы вернемся. Патриция. Я иду с тобой?
     Мишель (беря ее за плечо). Пошли, давай, быстрее. Они входят в дом.
     Двор дома: Патриция и Мишель бегут через двор.  На  экране  -- темнота.
Темный, очень  длинный проход,  только в глубине брезжит  свет: это выход на
другую улицу. Патриция. Мы куда  идем? Мишель. К  Елисейским Полям. В Париже
все знают  этот проход. Ну он и побегает!.. Терпеть не могу  шоферов  такси,
которые  боятся  шины  испортить.  Знаешь,  здесь  во  время  войны  гестапо
построило стену, чтобы люди не могли выскочить из их лап.
     Патриция.  А  ты  знаешь,   я   все  время   вспоминаю  ту  девушку  из
"Франс-Суар".
     Мишель. Какую девушку из "Франс-Суар"?
     Патриция. Ну...  ту,  которая  осталась  со  своим другом  на  Лазурном
Берегу. Ты же сам говорил: . все девчонки -- какашки!
     Мишель.  Да...  нормальная  девчонка -- большая редкость.  Патриция. Ты
ведь останешься со мной? Я в газету.
     Мишель. Нет... я должен дозвониться,  потом забежать к  своему портному
-- просто сказать ему "здрасьте", и тогда приду за тобой.
     Они подошли  к концу длинного прохода, здесь уже светлее -- перед ними,
за стеклянной дверью,-- выход на Елисейские Поля. Патриция. Хорошо.
     Мишель (он первым перешагивает порог). Чао, малышка! Они выходят и идут
в разные стороны.
     Редакция "Нью-Йорк Геральд Трибьюн"
     Двое мужчин что-то обсуждают,  один  из них  -- Дуде, второй, похоже,--
главный редактор. Они говорят по-английски, затем Дуде оборачивается и видит
за окном Патрицию, она входит, улыбаясь, и машет  ему рукой. (Слышен обычный
редакционный шум: стучат пишущие машинки, телекс, звонит телефон.)
     Дуде. Eh, here she is! Peter!.. I'll present you to  her (А, вот и она.
Питер, я сейчас тебя ей представлю).
     Питер. Wonderful! (Блестяще)
     Патриция проходит  мимо  человека, лица которого не видно за газетой, и
идет к секретарше, та протягивает ей  руку (это та самая  девушка, которая в
начале картины  продавала "Нью-Йорк Геральд Трибьюн" на Елисейских Полях; на
ней опять рекламная маечка).
     Патриция. Добрый вечер, Элен.
     Элен. Добрый вечер, Патриция. Ты опаздываешь. Они уже ждут тебя.
     Патриция. Oh, sorry!50 (Ой, как нехорошо!)
     Дуде. Patricia, how is the work? (Патриция, как продвигается работа?)
     Патриция. Oh,  not too bad I have to type up my notes  now (О, неплохо.
Сейчас буду перепечатывать свои заметки).
     Дуде представляет Патрицию Питеру.
     Дуде.  This  is  our  new  star-reporter  (Это  наша  новая  звезда  на
репортерском небосводе).
     Слышен гомон голосов.
     Патриция. Oh! don't be arrogant! (Ну, не будьте так надменны)
     Питер (пожимая ей руку). How do you do?
     Патриция. How do you do?
     На улице  стоят инспектор Виталь и  его подручный; они подходят ближе к
двери, затем жестом  Виталь дает  понять  своему  помощнику, что ему следует
остаться  на улице.  Сам он входит в редакцию, идет к  секретарше,  вынимает
газету из кармана. Представляясь Элен, он достает свое удостоверение.
     Виталь. Мне нужна мадемуазель Патриция Франкини.
     Элен. Она, кажется, там.
     Он  оборачивается, затем  легонько постукивает Патрицию по плечу -- она
разговаривает с Дуде и Питером и стоит спиной к Виталю.
     Виталь (тихонько показывая свое удостоверение). Мисс Франкини?
     Оба американца отходят.
     Дуде (Патриции). До скорого!
     Она кивает ему головой и  идет за инспектором; он прислоняется спиной к
окну, за которым его помощник разгуливает взад-вперед по улице.
     Виталь. Вы говорите по-французски?
     Патриция. Yes!
     Виталь. Вы знаете этого молодого человека?
     Он   размахивает  перед  собой  экземпляром  газеты  "Франс-Суар",  где
нетрудно   разглядеть  фотографию  Мишеля  и  набранный   огромным   шрифтом
заголовок:
     "Убийца мотоциклиста Тибо по-прежнему в бегах"
     Патриция берет  у него газету, заглядывает в  нее и отрицательно качает
головой.
     Патриция. No.
     Она снова смотрит на газету и продолжает отрицательно мотать головой.
     Виталь. Осторожно, девочка моя... не надо шутить с парижской полицией.
     Патриция (за черными очками совершенно не видно ее глаз). Ну, да... это
Мишель.
     Виталь. Мишель Пуакар?
     Патриция. Да, я его сначала не узнала. Это очень старая фотография.
     Виталь  (отбирает  у нее газету).  Сегодня утром вас видели перед  этим
зданием в обществе Мишеля Пуакара.
     Патриция (похоже, она  заметила  человека, стоящего на улице). Кто меня
видел?
     Виталь. Он был за рулем "форда-сандерберда" 3382--75.
     Патриция. Да. ,
     Виталь. Где он сейчас? *.-.
     Патриция. Я понятия не имею.
     Виталь. Осторожно!.. Осторожно, девочка моя!
     Патриция.  Но  правда,  я  его  видела всего пять-шесть  раз...  (У нее
незажженная сигарета в руке.) Он... показался мне очень милым...  Я не знаю,
где он живет... и чем занимается.
     Виталь. А знакомы с ним давно?
     Патриция. No...  Я познакомилась с ним в Ницце три недели назад. Я  там
была на  каникулах.  Он сказал,  что  приехал в Париж, чтобы  встретиться  с
человеком, который должен ему деньги.
     Виталь. Кто этот человек?
     Патриция (снимает очки). Не знаю, какой-то итальянец.
     Виталь  (доставая  из кармана записную книжку и ручку). Вы еще  увидите
этого Пуакара?
     Патриция.  Может  быть.  Он  иногда  звонит  мне,  чтобы  пойти  вместе
куда-нибудь, вот как сегодня утром. А вообще не знаю!..
     Виталь  (он что-то  пишет в блокноте). Так...  так... так.  У вас  есть
разрешение на работу?
     Патриция. Есть.
     Виталь. А неприятностей с паспортом не хотите?
     Патриция. Не хочу.
     Виталь (протягивает ей  листочек, на котором только что писал).  Так...
Тогда позвоните мне, если еще увидите его. Вот мой номер телефона.
     Виталь приподнимает шляпу, уходит.
     Патриция (в руках у нее листочек бумаги с номером телефона, она смотрит
на него). Дантон -- 01-00.
     Улицы Парижа -- день
     Мишель (в очках, на голове полосатая кепка  с козырьком) читает на ходу
газету, курит. Вдруг он закрывает лицо  газетой и смотрит на противоположную
сторону  улицы, где возле  большого дома,  рядом  с  шикарным  подъездом,  у
маленькой двери стоят два инспектора.  Из  маленькой  двери выходит Патриция
(оба  инспектора  торопливо прячутся  в соседнем подъезде),  оглядывается по
сторонам. Лицо Мишеля до глаз  прикрыто газетой. Виталь дает  понять  знаком
своему  помощнику, что  он должен  следить за Патрицией, а сам идет в другую
сторону.  Мишель  наблюдает эту сцену.  Патриция осторожно  осматривается по
сторонам, она делает пальцем знак Мишелю, что за ней следят,  сыщик этого не
видит. Мишель делает знак Патриции, что  все  понял. Она идет вперед, за ней
-- инспектор. Мишель устремляется вслед за ним.
     Сквозь витрину магазина на Елисейских Полях мы видим Патрицию, медленно
идущую в толпе. Инспектор метрах в четырех идет  за  ней, за ним на таком же
расстоянии -- Мишель. Вдоль  обочины -- масса полицейских, одетых по  полной
форме:  это  подготовка  к параду,  о котором говорили  по радио.  К площади
Звезды едут две группы  мотоциклистов. На первых тактах "Марсельезы"  камера
возвращается  к Патриции, она бежит к входу в  кинотеатр  (это --"Георг V").
Инспектор тоже бежит к кино.
     Кинотеатр -- помещение
     По лестнице Патриция быстро спускается  в кинозал. Говорят по-английски
-- фильм не дублирован. Патриция  садится в зрительном зале, затем  встает и
идет в туалет.
     Туалеты: слева --  на открытой  двери написано: "Для женщин", справа --
"Для мужчин". Патриция входит в общий холл, затем открывает в глубине другую
дверь, к  кабинкам.  Входит.  Панорамный  обзор:  мы  видим,  как появляется
инспектор  и входит  туда,  где  написано "Для  мужчин", идет  к  писсуарам.
Застегиваясь,  он  выходит  и направляется  в  женский  туалет, открывает по
очереди все дверцы.
     Двор кинотеатра
     Патриция вылезает  из окна  первого  этажа и  бежит  направо.  Довольно
громко слышен репортаж радио
     -- комментаторов о параде "на Елисейских Полях.
     Соседняя улица: прижавшись друг к другу,  стоят  Патриция  и Мишель. Он
гладит  ее по щеке. Патриция (нежно высвобождаясь).  Это  ты поэтому сказал:
"Или пан  или пропал"? Мишель (прикуривая сигарету от  предыдущей). Отчасти!
Патриция. Пойдем смотреть  вестерн в "Наполеон"! Мишель (обнимая ее за плечи
и уводя за собой). Да, лучше подождать, пока стемнеет.
     Снова фасад "Георга V". Как смерч, вылетает инспектор, останавливается,
бормочет что-то, смотрит по сторонам. Затемнение.
     Кинотеатр "Наполеон" -- помещение
     Мишель  и Патриция лицом к лицу  сидят в зале и смотрят друг  на друга,
целуются, звучит типичная для вестерна киномузыка, с экрана слышны выстрелы.
Голос (громко)*7. Будь начеку, Джессика,
     Коли обнимет он,'
     Жизнь в поцелуях минет,
     Покинет, покинет.
     Тебя покой и сон...
     Женщина. Вы  делаете ошибку, шериф... "Наша  жизнь...  как  трагическая
маска тирана... И мертвое время любовь нашу не оживит..." Черный экран.
     Улица -- ночь
     Улица  Гранд-Арме --  фасад кинотеатра  "Наполеон". Уже стемнело,  и он
освещен. На  фасаде красуется  огромная афиша с портретом  главной героини и
названием  фильма: "Westbound"59. Парочка выходит  из кинотеатра  и проходит
перед кафе, Мишель подбрасывает монетку, не успевает ее поймать, она падает,
ему  приходится  нагнуться, чтобы поднять  ее. Они  идут бок о бок, мимо них
проходит молодая женщина.
     Мишель. Ишь, какая красотка!.. Привет, малышка!..
     Елисейские Поля. Машина останавливается на боковой дорожке возле аптеки
(то есть лавочки, где продается все что угодно). Из  машины выходит Патриция
и  идет в аптеку. На фасаде дома -- световая газета (это -- бегущая строка).
Все туже стягивается сеть вокруг Мишеля Пуакара.
     Автомобиль "пежо"-403 с открытым верхом едет по Елисейским Полям. Рядом
с Мишелем, сидящим за рулем, Патриция  читает  только  что купленную газету.
Мишель. Ну, и что же они там пишут? Патриция. Сейчас узнаю.
     Мишель. Сыщики охотятся за мной. Мудачье. Я один из немногих во Франции
людей, кто  вполне сносно к ним относится...  Патриция, мне так хочется тебя
обнять... Ну, поговори со мной.  Патриция.  Этого еще не хватало! Мишель.  В
чем там дело? Патриция. Да ты, оказывается, женат.
     Мишель. А ну-ка, покажи... (Он бросает взгляд на газету,  потом  как-то
внутренне  собирается  и  говорит.)  Да,  очень  давно...  Она   к  тому  же
чокнутая... (Он трогается с места.) И бросила меня... или это я ее бросил...
уже не помню...
     Патриция. Мишель, я тебя люблю, страшно люблю.
     Мишель. А как тебе нравится ездить  в краденых автомобилях? Мне сначала
было страшно.
     Патриция. А как полиция узнала, что я с вами знакома?
     Мишель. Кто-то видел нас вместе и донес.
     Патриция. Это очень нехорошо.
     Мишель. Что нехорошо?  Патриция. Доносить нехорошо,  я  считаю, что это
очень плохо.
     голос принадлежит Годару, он читает отрывок из поэмы Луи Арагон
     Мишель:.  Да нет, это нормально.  Доносчики доносят.  Грабители грабят.
Убийцы  убивают. Влюбленные  __  любят друг  друга.  (Пауза.)  Посмотри, как
хороша площадь Согласия.
     Патриция.  Да...   и  при  этом   освещении  все   становится  каким-то
таинственным. Мишель.  Знаешь, я делаю глупость, разъезжая так долго на этом
"403". Надо менять. Патриция. Что надо? Мишель. Нам надо поменять машину.
     Улица,  ночь,  фасад  большой станции обслуживания автомобилей, там  же
многоэтажный гараж,  точнее, "паркинг" -- автостоянка, работающая  всю ночь.
"403"  делает  поворот. Сторож  освобождает  проезд,  "403"  поднимается  на
верхний этаж гаража.
     Верхний этаж гаража. Из "пежо" выходят Мишель и Патриция.
     Патриция (показывая пальцем в угол). Мы крадем "кадиллак"?
     Мишель. Да?.. Ну, давай!
     Они быстро идут к роскошному белому "кадиллаку" с открытым верхом.
     Мишель (громко восклицает). "Кадиллак Эльдорадо"!..
     Патриция. А ключи?
     Мишель  (оказываясь  на  заднем  сиденье).  Ты  поведешь  машину,  а  я
спрячусь. В этом гараже ключи обычно оставляют в машинах.
     Он  сидит  сзади, она садится  за  руль,  смотрит на приборную  доску и
нажимает какую-то  кнопку. Начинают работать  "дворники",  она останавливает
их, включает зажигание.
     Патриция. Что мне сказать этому типу, там, внизу?
     Мишель. Скажешь ему "Всего доброго". Скажи это по-английски, тогда он и
не осмелится ничего спросить. Французы вообще-то всегда трусят.
     Патриция. Что значит трусят?
     Мишель. Боятся. А ты боишься?
     Патриция. Теперь уже поздно бояться.
     Звучит  лейтмотив  фильма. Машина  спускается  вниз  и  тормозит  перед
решеткой, преграждающей выезд из гаража.
     Патриция (сторожу). Good  night!.  Сторож. Всего доброго, мадам. Проход
открывается, машина выезжает.
     Бульвар Сен-Жермен,  ночь:  большой  дом  освещен  множеством  неоновых
огней, в  том числе мелькает и бегущая  строка: "Париж. Арест Мишеля Пуакара
неизбежен".
     Патриция ведет "кадиллак",  рядом сидит Мишель. Они подъезжают  к  кафе
"Руаяль Сен-Жермен".
     Мишель.  Мне позарез  нужно  найти Антонио.  Прямо  тошно,  как  только
кого-нибудь здесь ищешь, его нет.
     Машина  едет  дальше.,  Мишель вдруг пригибается,  пытается спрятаться.
Мишель. Ой!., там...
     На тротуаре стоит молодая женщина-брюнетка61. Она читает газету и очень
удивленно смотрит в сторону машины.
     Девушка (она поражена). Мишель!
     Патриция. Кто это?
     Мишель. Жми, лапушка!
     Патриция (набирая скорость, громко). А что такое лапушка?
     Перекресток Мабийон. Перед кафе "Ла Пергола"62 только что припарковался
"кадиллак", у которого автоматически  опускается капот. Патриция  выходит из
машины.
     Кафе "Ла Пергола"
     Обычный  шум, слышна музыка, клиенты входят и выходят, кто-то выпивает,
ест за столикими. Входит Мишель, за ним -- Патриция.
     Лицом к нам стоит мужчина, это управляющий кафе Габи.
     Мишель. Ты Антонио не  видел? Габи.  Отвечу, если позволишь  поцеловать
малышку. Патриции  это показалось  забавным, она смотрит на  Мишеля. Мишель.
Это  от  меня  не  зависит...  Это  дело  ее.  Патриция  улыбается  Габи, он
наклоняется, целует ее". " Та б и. Они пошли на Монпарнас с Карлом.
     Бульвар Монпарнас -- ночь
     "Кадиллак" только что остановился у тротуара. Мишель. Эй...Карл!
     Терраса  кафе. За одним  из  столиков  четверо  мужчин что-то оживленно
обсуждают.  Один из  них  встает и  идет  к  машине.  На  ходу,  несмотря на
полутьму, он надевает темные очки. Карл. Как дела?
     Патриция осталась в автомобиле, на переднем сиденье, а Мишель, занявший
после "Перголы"  место за  рулем, вышел из кафе  и  теперь стоит за машиной,
лицом к Карлу.
     Мишель. Все то  же!.. Антонио  не  с тобой?.. Габи сказал  мне,  что вы
заходили в "Перголу".
     Карл (показывая пальцем). Да, он здесь, в "Селекте"... Смотри-ка, а вот
и он сам.
     Перекресток, ярко освещенный неоновыми вывесками двух  кафе: "Селект" и
"Космос". Патриция  и  Мишель выходят из машины. Патриция.  Это кто? Мишель.
Кто?  Антонио?  Патриция. Нет...  вот  этот человек... Карл подходит. Мишель
знакомит его с Патрицией. Мишель. Патриция Франкини -- Карл Зюбарт. Патриция
и Карл протягивают друг другу руки.
     Карл (Мишелю). Ну-ка, покажи  свои носки. (Опускает  глаза.) Ты  носишь
шелковые носки с твидовой курточкой?
     Мишель. Да, я люблю шелк.
     Карл Хорошо, но тогда не носи твид.
     Мишель (делает знак рукой). Эй... Беррути!
     Беррути  появляется с красивой девушкой (он в тенниске,  на груди висит
фотоаппарат).
     Беррути (он явно рад видеть Мишеля). Привет, amigo!
     Мишель. Привет, сынок!
     Карл (вежливо откланиваясь). Я оставляю вас.
     Беррути. До скорого.
     Патриция очень внимательно смотрит на всех по очереди.
     Беррути. Ладно... так ты  хотел видеть меня. Мне  сказал", что ты много
раз звонил. ,т
     Мишель. Я в полном дерьме.
     Беррути. В чем дело?
     Мишель. Черт те что!
     Беррути (разворачивает газету, которую передал ему Мишель, и возвраищет
ему). Да, дрянь дело. Десять минут у тебя есть? Мишель. Есть.
     Беррути (девушке).  Смотри...  видишь?... это он.  Девушка. И что я ему
скажу?  Беррути. Что хочешь... Неважно  что. Мишель  закуривает сигарету  от
предыдущей.
     Беррути (Мишелю). Еще две минуты, и я освобожусь. (Уходит.) Патриция. А
что они делают?
     Мишель.  Антонио собирается сфотографировать этого типа в момент, когда
она его поцелует. Патриция (наивно). Зачем? Мишель. Ну, чтобы шантажировать,
конечно!
     Девушка целует в губы  одного из посетителей кафе, сидящего на террасе.
Профиль Беррути, снимающего этот поцелуй  (из его кармана торчит итальянская
газета "Иль джорно"). Патриция улыбается. Беррути  делает знак девушке,  что
он сделал снимок. Беррути. Вот и все!
     Патриция (извиняясь, выходит). Я сейчас. .( Беррути. Что это  за мышка?
,:  Мишель. Я и так в  полном дерьме, а тут  еще и влюбился по уши. Беррути.
Козел!
     Терраса кафе, Патриция присела за столик, где ужинает Дуде с друзьями.
     Дуде (громко, по-английски). Вот сюрприз... Патриция!
     Патриция обеспокоена воем сирены проезжающей мимо полицейской машины.
     Дуде. Патриция, how did you meet Carl?.
     Патриция. What exactly?  You won't believe  me: no  matter what I  tell
you, you won't believe  me. You  know, you don'i wane to hear the truth. You
think I'm lying.64. Дуде. You are65. Патриция. I love you66.
     Патриция  оборачивается  к  Мишелю  и посылает ему  воздушный  поцелуй.
Мишель  (без  кепки  и  без  очков)  проводит   большим  пальцем  по  губам,
закуривает6''.
     Беррути. Один миллион, три... я могу  это сделать... Может, завтра!.. А
в каком банке? Мишель. Б.Н.К.И.
     Беррути с фотоаппаратом,  Мишель  снова в кепке  и  очках.  Не выпуская
сигареты изо рта,  он достает из кармана чек, протягивает  его  Беррути. Тот
мельком взглядывает на него, Патриция появляется рядом с ними.
     Патриция (Мишелю). Что мы будем делать?
     Мишель. Не знаю.
     Беррути. Куда я могу завтра тебе позвонить?
     Мишель. Не знаю... Отели забиты этими идиотами-туристами. Не знаю, куда
и деваться.
     Патриция. На Монмартр!.. У моей подруги большая квартира.
     Мишель (одновременно с Патрицией). Все отели под наблюдением.
     Беррути. Нет, на Монмартр нельзя.
     Патриция (удивленно). Почему?
     Беррути (улыбаясь). Нам случалось проводить ночи на Монмартре, детка...
(Мишелю.) Нет, иди к шведке Зюбарта.
     Мишель. Она по-прежнему живет на Кампань-Премьер?
     Беррути. Да.
     Мишель. Позвони мне завтра туда.
     Каждый из них поднимает  вверх правую руку, стоя лицом друг к другу, со
звонким хлопком они соединяют их.
     Мишель. Ну, давай... Привет,amigo!
     Беррути. Привет!
     Мишель и Патриция отъезжают.
     Однокомнатная квартира шведки
     Высокая  брюнетка в шортах  и  белом свитере открывает  дверь. Мишель и
Патриция  входят. Мишель. Я от Антонио.  Он  сказал  мне, что  я могу  здесь
переночевать.
     Девушка. Да, пожалуйста...  (Закрывая за  ними дверь.) Садитесь  здесь,
пожалуйста... Я освобожусь через пять минут.
     Комната очень просторная: с одной стороны --  это жилая комната, другая
сторона  приспособлена для  фотосъемок: угол  завален  юпитерами  и  другими
осветительными приборами. Шведка оставляет  Мишеля и  Патрицию в жилой части
комнаты, а сама идет позировать, фотограф делает еще множество снимков.
     Фотограф. О'кей... о'кей...
     Шведка  принимает  невероятно   изощренную  позу.   Фотограф  (громко).
Улыбайся... (Она улыбается.)
     Патриция  и Мишель сидят рядом, прислонившись к книжному шкафу; она без
очков, он с непокрытой головой --  кепка на коленях. Очки он не снял. Вместе
с  Патрицией  они  листают  какой-то журнал. Шведка, окруженная юпитерами, в
новом костюме.
     Мишель.   Ты  бы   могла   быть  фотомоделью...   это   очень  прилично
оплачивается.  Патриция (довольно  тихо).  О,  нет!..  Это  нужно  со  всеми
спать... Мишель. Ого!
     Мишель обнимает Патрицию за шею. (Звучит лейтмотив фильма.)
     Патриция. Я думаю кое о чем.
     Мишель. О чем?
     Патриция. Я сомневаюсь.
     Мишель. Насчет чего?
     Патриция. Не знаю... Если бы не это, я бы не сомневалась.
     Как ты познакомилась с Карлом?
     Как именно? Ты мне не поверишь; что бы я  тебе ни сказала, не поверишь.
Сам знаешь, правды ты слышать не желаешь. Думаешь, что я вру. Врешь.
     Я люблю тебя.
     С  этой  минуты можно заметить,  что  лицо Мишеля немного меняется,  ДО
конца фильма он будет более серьезным и мрачным.
     Долгая пауза. Шведка танцует в купальнике
     Мишель:. А твои журналист..!  Ты его бросила, значит? Патриция  смотрит
на Мишеля. Мишель. А почему ты с ним поздоровалась?
     Мишель  смотрит на Патрицию:  в  его темных  очках  нет  левого стекла.
Патриция.  Я хотела знать наверняка,  что больше в него не влюблена. Мишель.
Ты усложняешь себе жизнь, детка.
     Шведка. Все, конец! (Фотографу.) Ты  меня подвезешь на Елисейские Поля?
Фотограф. Хорошо. Шведка. До свидания! Мишель. До свидания!
     Они выходят. Мишель бродит по комнате, затем опирается спиной о большой
стол. Патриция с пластинкой в руке идет к проигрывателю, ставит его на стол.
Мишель. Что это за пластинка?
     Патриция. Концерт для кларнета  Моцарта. Тебе  это не нравится? Мишель.
Нет, это я  очень люблю. (Звучит музыка.) Патриция. Мне казалось, что  ты не
любишь  музыки.  Мишель.  Я  только эту и  люблю. Мой отец был кларнетистом.
Патриция. Да, надо же!
     На  экране  --  белая обложка  книги  издательства "Галлимар" --  серия
"Новый французский роман": Морис Сакс, "Абракадабра".
     Мишель. Да... отец был гений кларнета.
     Книга  обернута  красной  бумажной  лентой:  "Мы  все  --  покойники  в
отпуске". Ленин.
     Патриция. Будем спать.
     Мишель. Да.
     Патриция  (улыбается).  Сон --  это  грустно.  Мы  вынуждены разлуча...
Мишель. ...ться!
     Патриция  (улыбаясь).  Разлучаться!..  Говорят:  спать вместе,  но  это
неверно. Затемнение. Звучит музыка.
     Занавеска, похожая  на  занавес,  прямо как в маленьком театре. Мишель.
Патриция!
     Занавеска открывается, за ней (на самом деле это  -- лоджия) Патриция в
своем полосатом платье.
     Патриция. Что случилось?
     Мишель сидит в рубашке, без брюк,  ноги (в туфлях) на столе. На  голове
кепка, он курит, собирается звонить.
     Мишель. Ничего.
     Патриция в лоджии берет на комоде часы и пояс.
     Мишель. Патриция, иди сюда!
     Патриция. Что?
     Она поднимается (в лоджию ведут ступеньки), на ходу застегивая на талии
поясок. Мишель  залезает в карман курточки,  висящей  на спинке  стула, дает
Патриции мелочь.
     Мишель. Купи "Франс-Суар" и бутылку молока.
     Патриция. О'кей.
     По радио передают новости.
     Радио. Советская  делегация своей, что  называется,  "твердой позицией"
произвела  настоящую .. сенсацию.  Никто  не имеет права... (Продолжения  не
слышно.)
     Пока  говорит диктор, Патриция достает из сумочки листок бумаги, следя,
чтобы Мишель не обернулся, затем берет кофту.
     Мишель. Который час?
     Патриция. Пять часов.
     Мишель (с раздражением бросая телефонную трубку). Занято без конца!
     Патриция открывает дверь, на минуту замирает и снова возвращается.
     Патриция. Мишель! i
     Мишель (он снова звонит). Что?
     Патриция. Ничего.
     Мишель. "Франс-Суар"!
     Патриция. Я просто смотрю на тебя.
     Улица Кампань-Премьер -- день
     Патриция  на  улице: она идет, читая газету.  Проходит  перед цветочным
магазином, затем перед  киоском, где  продают  билеты национальной  лотереи.
Рядом с продавщицей -- плакат: "Пятница --счастливый день".
     Продавщица. Счастливый день! Счастливый  день! Испытайте свое  счастье!
Купите лотерейный билет.
     Затемнение.
     Кафе:
     Патриция  входит  и  садится  у  стойки на  табурет, она  в  угнетенном
состоянии. Бармен склоняется
     к ней.
     Патриция. Виски!
     Бармен. У меня нет.
     Патриция. Тогда кофе.
     Бармен идет готовить кофе. Звучит музыка. Перед Патрицией (она сидит на
том  же  месте) теперь  стоит  телефон. Она  берет  трубку  и  с  некоторыми
колебаниями набирает номер. Приготовленный кофе дымится перед ней.
     Патриция.  Алло. Дантон ноль один  -- ноль ноль...  Инспектора  Виталя,
пожалуйста. (Она держит трубку перед собой, молчит, через минуту берет  себя
в руки.) Алло. Это  Патриция Франкини...  Вы  знаете... человек, которого вы
разыскиваете... Я  только что видела  его... Он на улице  Премьер-Кампань...
Да, Кампань-Премьер, одиннадцать... Алло,.. Алло...
     Музыка обрывается. Патриция, понимая,  что трубку повесили, сама кладет
ее, берет газету и выходит. Сквозь стекло видно, как она бежит через улицу.
     Однокомнатная квартира шведки
     Мишель в страшно удрученном состоянии сидит, обхватив голову руками, за
столом  возле  работающего  проигрывателя. Все  еще звучит Моцарт.  В дверях
появляется Патриция,  она  подходит к Мишелю, кладет перед ним газету, потом
отходит от него, снимает кофточку; он тут же поднимает голову, берет газету,
разворачивает. Патриция относит кофту, возвращается к Мишелю: он, стоя, пьет
молоко прямо  из бутылки. Через минуту он передает бутылку Патриции  (звучит
Моцарт).
     Мишель. Ты будешь?
     Патриция. Нет, спасибо.
     Мишель. Антонио  зайдет через пятнадцать  минут. Он только  что звонил.
(Подходит к Патриции  и треплет ее по голове.) Мы  уезжаем в Италию, девочка
моя!
     Он ходит по комнате и пьет молоко из бутылки.
     Патриция. Я не могу уехать.
     Он  обходит колонну, отделяющую  "жилую  комнату"  от "фотостудии",  и,
подойдя к Патриции, поднимает вверх руку.
     Мишель. Нет, можешь!..  Я увезу тебя!.. Беррути дает мне свою спортиную
"симку", мотор Амадео Гордини!..
     Патриция (спиной  опирается  о  колонну рядом с ним и  поднимает ногу).
Мишель, я позвонила в полицию... Я сказала, что ты здесь.
     Потрясенный услышанным, Мишель легонько встряхивает Патрицию.
     Мишель. Ты что, чокнутая?.. Что-нибудь не так, а?
     Патриция. Нет, нет, все очень хорошо.
     Зажигает один из юпитеров, освещает свое лицо, гасит юпитер.
     Патриция. Да нет... все плохо.
     Она оборачивается к нему. Он пьет молоко. ',
     Патриция. Я больше не хочу ехать с тобой.
     Мишель. Я знал это.
     Патриция,  продолжая   разговаривать  с  Мишелем,   ходит  по  комнате,
оказываясь  то в  темноте  -- в "фотоателье",  то на ярком солнце, подходя к
Мишелю.
     Патриция. Ну, не знаю.
     Мишель. Когда мы разговаривали с тобой, каждый говорил о себе...
     Патриция. Я понимаю, что я дура.
     Мишель. ...тогда как ты  должна  была  говорить  обо  мне,  а  я  --  о
тебе69...
     Патриция обходит колонну (там темно) и подходит к Мишелю (где светло).
     Патриция.  Я  не  хочу быть в тебя влюбленной. Поэтому  я и позвонила в
полицию.  Я осталась  с тобой, чтобы убедиться, что я  действительно в  тебя
влюблена... То есть, что  я в тебя не влюблена... И раз я так плохо поступаю
с тобой, это доказывает, что я в тебя не влюблена.
     Она подходит к Мишелю, возле него  -- проигрыватель, на нем по-прежнему
вертится пластинка Моцарта. Он резко выключает звук.
     Мишель. Повтори, что ты сказала!
     Патриция  (немного  отступая назад).  И  раз я  так  плохо  поступаю  с
тобой... это доказывает, что я в тебя не влюблена.
     Мишель   (закуривая).  Говорят,  что  счастливой  любви  не  бывает,  а
оказывается, все наоборот.
     Патриция. Если бы я любила тебя...
     Мишель (одновременно с ней). Ты думала об этом.
     Патриция. О... это слишком сложно.
     Мишель. Наоборот. Несчастливой любви не бывает.
     Патриция. Я хочу, чтобы от меня отстали.
     Мишель (одновременно с ней). Я не верю в независимость, но я независим.
     Патриция. А может быть, ты меня любишь?
     Мишель. Ты сама именно так и считаешь. Ты ошибаешься.
     Она еще раз обходит колонну и выходит из полутьмы.
     Патриция. Вот поэтому я тебя и выдала.
     Мишель. А я все равно беру верх.
     Фильм в журнале
     Мишель: "Ты чокнутая/ И рассуждения у тебя никуда не годные!.."
     Патриция. Но теперь ты будешь вынужден уйти.
     Он устало смотрит на нее.
     Мишель. Ты чокнутая! И рассуждения у тебя никуда не годные!..
     Потрепав  ее по голове, Мишель  закуривает,  потом заправляет рубашку в
брюки.
     Патриция. Ты дурак!
     Мишель. Это как девицы, которые спят  со всеми на свете... и  не  хотят
спать с единственным мужчиной, который  их любит, под тем предлогом, что они
спали  со  всеми  на  свете. (Ходя  по  комнате, он застегивает пуговицы  на
рубашке.)
     Пауза.
     Патриция. Почему ты больше не говоришь?
     Он ходит, воздевая руки к небу и пожимая плечами.
     .  Я спала  со многими.  Не надо (он заходит  в  ту  часть комнаты, где
темно) на меня рассчитывать.  (Он  выходит на  свет.) Ну,  уходи же, Мишель,
чего ты ждешь?
     Мишель.  Нет, я остаюсь; я человек  пропащий...  И в любом  случае, мне
очень  хочется в тюрьму. П а  т  Патриция.-Ты  сумасшедший. Мишель с грустью
смотрит на Патрицию, курит.
     Мишель. Да.  Никто не будет разговаривать со  мной. (Он поднимает глаза
вверх) Буду смотреть на стены.
     Патриция. Видишь, ты говорил...
     Мишель (жестко обрывает ее). Тьфу, черт. Беррути!
     Он резко поворачивается и несется к двери.
     Улица Кампань-Премьер -- день
     Возле входной  двери дома стоит "кадиллак". Мишель (он без пиджака и  в
очках) делает знак -- машина с  открытым верхом (спортивный вариант "симки")
подъезжает к нему. Мишель. Беррути!
     Виталь, выбросив руку вперед, стреляет
     Беррути  (не  останавливаясь). Salut,  amigo,  подожди-ка... подожди...
сейчас я поставлю машину.
     Мишель  бежит  за автомобилем. Беррути  паркуется  у  тротуара,  Мишель
подскакивает к нему, и Беррути мгновенно протягивает ему портфель.
     Мишель  (залпом).  Мотай   отсюда,   через  пять   минут  здесь   будут
полицейские.
     Беррути. Так возьми же свои деньги.
     Он отдает Мишелю портфель  и только теперь осознает то, что только .что
услышал. Сидит в машине.
     Мишель (нервно). Мотай отсюда, американочка выдала меня.
     Беррути (взяв его за руку). Вот гадина... Так давай, давай, садись!
     Мишель. Нет, я остаюсь. А ты сматывайся.
     Беррути. Не валяй дурака. (Открывает дверцу.) Залезай сюда.
     Мишель. Нет, я  остаюсь...  Угу!.. Да, хватит с меня... я устал... хочу
спать.
     Беррути. Ты совсем спятил!.. Ну, давай же, садись!
     Мишель. Нет.  На  полицию  я  плевать  хотел...  Голову  я  свою спасу.
(Смотрит вдаль).  Что меня сейчас бесит, так это, что  я не  должен думать о
ней, а у меня это не получается.
     Брерру т и. Хочешь мой пистолет?
     Беррути достает кольт, протягивает его Мишелю. ______---------------
     Мишель:.Дописываясь  брать  оружие). Нет. Беррути (настойчиво).  Говорю
тебе, не валяй дурака. Мишель (бросая оружие на заднее  сиденье автомобиля).
Мотай отсюда. Отходит от машины.
     Улица: черный  "пежо"-403  приближается и  тормозит на середине  улицы,
перед   "кадиллаком".  Беррути  берет  свой  пистолет   с  заднего  сиденья.
Открываются дверцы "пежо" -- выходят два инспектора, один из  них -- Виталь.
У него в руке револьвер,  у другого инспектора -- автомат. На заднем сиденье
встает еще один инспектор, и тоже с оружием в руках. Беррути бросает куда-то
вперед свой  кольт. Мишель спокойно идет с портфелем в руке. Оружие падает к
его ногам. Он нагибается, поднимает его  и оборачивается к Беррути.  Беррути
отъезжает.  Мишель распрямляется с  оружием в руке.  Виталь,  выбросив  руку
вперед, стреляет. На экране улица, как ее видят полицейские: несколько зевак
у своих дверей и  машины, припаркованные вдоль обоих тротуаров. По  середине
улицы с трудом  бежит Мишель, в конце ее машина Беррути заворачивает за угол
и  исчезает. Звучит лейтмотив фильма. Мишель бежит,  ковыляя и держась рукой
за бок, там, куда его ранили. В безумной попытке бежать
     Растягивается поперек улицы
     Мишеля заносит  из стороны в сторону, и  он  хватается за  машины, то у
правого тротуара (это -- "четверка"), то у левого (это -- грузовик). Лицом к
нам бежит Патриция.  На улице  слегка стемнело.  Мишель  бежит, спотыкается,
встает на колено, снова  делает над собой усилие, опять бежит в конец улицы,
не останавливаясь, но хватаясь за стоящие  у тротуаров машины (малолитражка,
"ситроэн", "дофин  рено", "панхард").  Его  движения  становятся  все  более
резкими, похожими на движения кукол, которых дергают  за веревки,  ноги  его
подгибаются, боль, должно быть, стала еще сильнее, потому что теперь он  уже
двумя руками держится за бок. Добравшись до  последнего дома на улице, он на
последнем дыхании растягивается поперек улицы.
     Лицом к  нам  еще быстрее бежит Патриция. Мишель лежит на спине -- он в
темных очках, курит, то есть с невероятным усилием делает последнюю затяжку.
В кадре появляются мужские ноги, затем ноги Патриции,  мы  узнаем их по краю
ее  полосатого платья. Крупный план Патриции, она стоит, левой рукой скрывая
часть лица, медленно отнимает руку, смотрит вниз. Мишель (без очков) смотрит
на Патрицию, с усилием широко раскрывает рот... и  гримасничает, повторяя те
самые гримасы, которые делал в ванной у Патриции.
     Мишель. Дело и правда дрянь.
     Мишель  проводит рукой по  лицу, дотягивается  до глаз, и сам закрывает
их. Голова его бессильно падает набок.
     Патриция. Что он сказал?
     Виталь. Он сказал, вы и правда дрянь.
     Она поворачивается,  смотрит на Виталя,  затем поворачивается к  нам и,
потирая губу большим пальцем, спрашивает.
     Патриция. А что такое "дрянь"?
     Звучит  лейтмотив фильма  (мелодию  ведет  только  фортепиано). Крупным
планом --  лицо  Патриции.  Она отворачивается.  Перебивка.  Черный экран, и
затем -- слово "Конец".




Last-modified: Wed, 08 Jun 2005 11:24:45 GMT

Оцените этот текст: