р невозмутимо сделал шаг назад, поднимая белую перчатку так, что она смотрела прямо в глаза увязшему в болоте кровососу. Лицо у того задергалось, болезненно и жалко скривилось, казалось - еще миг, и из фиолетовых глаз польются горючие слезы. Интересно вот только, какого они окажутся цвета?.. - Не... убивай... я... скажу... про ту, за кем ты пришел сюда... человеческая... нет, не человеческая... женщина... эльфка... темные волосы... носила ошейник, на шее след остался... ее... несли... Император чуть-чуть опустил перчатку. Лицо его оставалось непроницаемым, однако ободренный вампир затараторил, словно торговец на рынке, боящийся упустить выгодного покупателя: - Ее украли... в твоем мире, человек... правитель вижу, большой правитель... украли призраки... утащили... через Разлом. Ты... пошел следом. Ты - волшебник, только сам об этом не знаешь... у тебя... Сила Идущих... тех, кто разметывает миры, словно стоги гнилой соломы... Император чуть скосил глаза на свою белую перчатку. Этот вампир подозрительно много знал, а непреложный закон, которому, как ныне понимал Император, следовать более чем необходимо, гласит - кто знает о тебе слишком много, не должен больше никому рассказать. Лишний аргумент в пользу того, чтобы добить злосчастное существо. Мучить его бессмысленно... или же, напротив, в этом более чем много смысла? Откуда ему все это известно, хотелось бы знать, в частности?.. - Я буду задавать вопросы, ты - отвечать, - холодно произнес Император. Сердце его сжалось на миг - он совершил первую ошибку, он заговорил с вампиром, вступил с ним в сделку, и кто знает, чем эта сделка окончится?.. - Хорошо, хорошо, все отвечу, все скажу, хр-р-р-р... только вытащи отсюда. Вода... вода... а я ее терпеть не могу. Кожу сводит... - Вытаскивать я тебя не стану, не такой дурак, - хладнокровно сказал Император. - Отвечай живее, быстрее из болота выберешься, если, конечно, жить хочешь. Откуда ты знаешь обо мне? - Сказали... - прохрипел несчастный вампир. - Сказали... призраки. Те, что несли твою эльфку. Мол, пойдет такой... можешь его высушить, мы спасибо скажем. На скулах Императора затвердели желваки. Кое-кто в этом мире знал о нем, правителе Мельина, поистине непозволительно много. Но главное сейчас другое: - Где я могу найти... мою женщину? - Тебе до нее два дня пути. Через болота. Там будет... замок. Развалины. Там ее держат. - Кто они и почему напали на меня? - в упор спросил Император. Вампир тихонько заскулил, не сводя перепуганного взгляда с белой перчатки. - Не знаю, высокий человек. Они не из нашего мира. Я бы знал. Я бы чуял. Они - чужие, хотя и творят волшбу по-нашему. Откуда они пришли, что им надо - не ведаю. Зачем им твоя эльфка, не знаю. Что с ней собираются сделать - не знаю тоже. Но с такой силой, что ты носишь на левой руке, ты победишь их, высокий человек... - Ну а ты что здесь делаешь? - Живу я тут. - Вампир попытался усмехнуться, но у него это не получилось. - Бежал от Инквизиции... иначе бы на кол посадили. Совсем спасения от них не стало. А призраки... они мне помогали. Давали... пить. Присылали... пленников, которые им становились не нужны. Правда, редко, очень редко, - с явным сожалением вздохнул вампир. - Приходилось голодать... подолгу. Ой, подолгу... - Он алчно облизнулся, глядя на Императора, и фиолетовые глаза странно затуманились, подернулись какой- то поволокой, так что правитель Мельина ощутил внезапное и резкое головокружение. Захотелось прилечь, прямо тут, на болотных травах, закрыть глаза и спать, спать, спать... - Но-но, ты! - предостерегающе рыкнул он, повыше поднимая руку в белой перчатке. - Еще горячих захотел?.. Вампир поспешно ткнулся острым носом в край травяного ковра. - То-то же, - перевел дух Император. - Еще раз попытаешься меня... так и знай, не сносить тебе головы. Изжарю, как поросенка на вертеле. Понял? - Понял, высокий человек, - судорожно пробулькал вампир. - Спрашивай дальше, но только быстрее во имя Тьмы Великой!.. - Что за замок? Какие подходы? Сколько стражи? Когда лучше пробираться, ночью или днем? Чего они боятся, эти призраки? - Слишком много вопросов, высокий человек... я всего лишь вампир, и притом не из высших... мне бы поесть, мне бы ночь прожить да день перетерпеть... обычно-то я на солнце не вылезаю, но тут - уж больно есть хотелось. Голодный я, у-у-у... не был я никогда в том замке, да и зачем мне? Пленников ненужных они мне сами в леса выгоняли... А вот чего они боятся, эти призраки, - скажу. Они боятся тебя, высокий человек. Я так понимаю, что они так и рассчитывали, что ты слепо ринешься за своей эльфкой... и не ошиблись. - Если они боялись меня, то не лучше ли было оставить меня в покое? - Они слишком сильно тебя боялись, высокий человек. Чем-то ты для них очень важен и очень опасен. Не спрашивай, чем, я не знаю ответа. Быть может, они надеются завладеть тем, что у тебя на левой руке?... - Ясно, - после короткого молчания сказал Император. - Ну что ж, вампир, живи. Только не вздумай все-таки попытаться отведать моей крови. Предупреждаю, на сей раз я тебя просто сожгу. - Гр-р-р... понимаю, высокий человек. - Вампир затрепыхался и забултыхался, точно рыба в садке. - Все, все, все... исчезаю, пропадаю, таю... меня уже нет... совсем, совсем нет... Император отступил на шаг, на всякий случай держа левую руку перед грудью, как в кулачном бою. Кто его знает, кровососа бездушного... нет, все-таки не зря их Радуга изводила. Что ни мир, получается - везде вампиров бьют. Впрочем, за дело. Любить их довольно-таки затруднительно. ...Впрочем, в одном вампир соврал. Он так спешил как можно скорее убраться подальше, что перекинулся в сакраментальную летучую мышь еще до того, как скрылся с глаз Императора. Правитель Мельина хмыкнул. Как известно, способность к трансформе - привилегия высших вампиров, магистров их странной магии, тех, кто не сразу отдаст концы, даже будучи проткнутым неровной дюжиной осиновых кольев... Ладно, оставим его. То есть, конечно, не забудем, как бы в спину не ударил, они, вампиры, на такие штуки известные мастаки - но в то же время не станем и задерживаться. Замок - значит, замок. Придется доказать этим самым призракам, что не зря они меня боялись... ...Хотя все-таки, наверное, зря я поверил этому кровососу. Белой Тени совсем не обязательно было выманивать меня из Мельина. Достаточно было избрать мишенью меня, а не мою Тайде. Сеамни, Сеамни, бедная моя девочка, "эльфка", как ты все это выдерживаешь?.. А может, уже и не выдержала, и какой-нибудь другой вампир уже попировал над тобой?.. От этих мыслей кулаки у Императора сжимались сами собой, а из груди вырывалось такое рычание, что все местные хищники, все до одного, и бегающие, и летающие, и ползающие, поспешно убирались у него с дороги, трусливо поджав все имеющиеся в наличии хвосты. В том, что до замка призраков два дня пути, вампир не соврал. Летящий напрямик орел преодолел бы эти лиги за несколько часов, но Императору пришлось проделать их чуть ли не по грудь в воде. Вокруг раскинулись топкие, теплые, словно протухший суп, болота, и, как протухший суп, они кишмя кишели весьма и весьма малоприятными созданиями. Пару раз здешние обитатели оказались настолько тупы, что решили бросить пришельцу вызов, очевидно, это были самые сильные, но и самые глупые местные обитатели. Первый раз это кончилось кровавым месивом изрубленных не то щупалец, не то ног, второй - громадой хорошо прожаренного мяса. Перчатка не подвела своего хозяина, сорвавшаяся с нее молния в один миг обеспечила всем местным обитателям, из тех, что предпочитают дичину листикам, обильную и долгую трапезу. Вампир окончательно все же не отстал. Император постоянно ощущал его незримое присутствие - кровосос крался следом, держась на безопасном, как он полагал, расстоянии. Император не сомневался, что бесчестная бестия просто выжидает удобного момента для нападения, но сам устраивать засаду на вампира не стал. Не исключено, думал Император, что вся история с вампиром - это просто хитроумная попытка сбить меня с толку и заманить в засаду. Потому что если эти "призраки" и в самом деле так стараются со мной разделаться, то действуют они пока что до невозможности глупо - надо было просто вручить вампиру пару добрых взведенных арбалетов, и пусть бы засел у меня на дороге. Вольные умеют ловить стрелы в полете... но я, к сожалению, не Вольный. Ничего бы не успел сделать. Вогнали бы мне болт в лицо - тут бы и кончились для них все "опасности"... Опасно полагать, что твой враг - глупец, вдвойне опасно (и зачастую гибельно) рассчитывать на его ошибку. Император не позволял себе думать о "призраках" как о никчемных глупцах, не сумевших устроить на его пути самую обыкновенную засаду, с чем играючи бы справился любой мелкий атаман мельинской разбойной шайки. Будем считать, говорил он себе, что я просто не понимаю их замысла. Конечно, опасно лезть на врага, не представляя, что он хочет, но... но у них моя Тайде, и я не могу рассуждать логично. ...Император стоял на краю болотных зарослей. Впереди из цепкой и толстой зеленой сети, словно обломок кости, торчала острая и отвесная скала, высотой примерно в семь-восемь ростов взрослого человека. Вершину ее точно срезал громадный нож, и на плоской площадке чьи-то неведомые, но, бесспорно, искусные руки воздвигли то, что когда-то, несомненно, называлось замком. Умелые мастера сделали стены продолжением скалистых склонов, не оставив ни малейшего зазора, так что у подножия бастионов не примостилась бы даже и ласточка. Стены поднимались еще на четыре полных роста человека, так что в общем укрепление представлялось весьма внушительным, тем более что сами скалы казались отполированными до зеркального блеска. Кто-то не пожалел времени и сил, чтобы превратить их поверхность в гладкий каток, только отчего-то поставленный стоймя. Кто-то тщательно законопатил и затер все трещинки и неровности, сровнял выступы, тем самым сделав подъем по скалам совершенно невозможным. К замку не вело никакой дороги - Император увидел подвесную площадку на четырех толстых канатах, массивные вороты лебедок; здешние обитатели, как явствовало, не доверяли прямым дорогам. Осаждавшим пришлось бы солоно, реши они пробиться в замок, пустив в ход обычные методы осады. Во всяком случае, Император свои легионы на такой штурм бы не послал, потому что это означало положить их всех и ничего не добиться. Очевидно, те, кто много-много лет назад все-таки решил попробовать на зуб эту твердыню, придерживались того же мнения. Они напали с воздуха, и Императору очень хотелось бы знать сейчас, как они это проделали. Во всяком случае, похоже было, что атаковавшие добились успеха... Острые конические башни стояли разрушенными до половины, и Император готов был поклясться, что видит на камне отпечатки чьих-то громадных клыков, их словно бы сгрызли, как собака грызет твердую кость. Не осталось ни одной целой крыши, из кольца остававшихся нетронутыми стен сиротливо торчали остовы каких-то строений. В общем, имей он, Император, крылья - атака не представила бы большой сложности. А вот без оных... ему оставалось только покричать нынешним хозяевам замка и попросить впустить его внутрь. Он стоял, задумчиво поглаживая белую перчатку. Где-то за спиной по- прежнему таился вампир. Вампир?.. Вампир!.. Император решительно повернулся к замку спиной. Обтянутый белой костью кулак целился в зеленую хмарь болотного леса. Где же ты, летучая тварь, ну, давай же, иди сюда, или я все-таки прикончу тебя, и на сей раз уже окончательно! Ярость хозяина вплеснулась в белый талисман, ринулась вперед, трансформируясь и изменяясь, отыскивая цель; на ее пути вспыхивала высокая трава, тростник, мясистые листья - словом, все то, что не поддалось бы обычному пожару, сейчас горело, словно пучки сухого сена. Вампир успел сообразить, в чем дело, но было уже поздно. Закрыв глаза, Император видел, как вокруг злосчастной твари соткался золотисто- огненный кокон и поволок, потащил через чащу, безжалостно крутя и ломая. ...Раздвинулись, вспыхнув, заросли; пламенный кокон исчез, оставив жалобно завывающего вампира, скорчившегося на земле и прижавшего острые коленки к груди, у ног Императора. - Хватит ныть, - строго сказал бедолаге Император. - Нечего было тащиться за мной следом. Унее бы ноги куда подальше - не попал бы в новый переплет. А то я очень не люблю, когда за мной следят. Очень, видишь ли, это мне не нравится. Совсем злым становлюсь. - Он усмехнулся, и вампир задрожал всем телом. Он даже не просил о пощаде, он просто ныл и трясся, однако если он надеялся пробудить в своем мучителе жалость, то в этом он не преуспел. - Понесешь меня в замок, - приказал Император. - Я знаю, ты можешь летать. И знаю, что силы у вас даже в облике летучей мыши не меньше, чем в обычном. Так что давай, кровосос, работай. Сослужишь мне эту службу - отпущу на все четыре стороны, слово Императора. - Это смерть... - провыл вампир, содрогаясь, как от удара хлыстом, и прикрывая узкими и длинными ладонями вытянутую уродливую голову. - Не хочу туда, высокий человек... не хочу... лучше уж убей меня прямо сейчас... это будет быстро, но не больно, а если мы попадем туда... мы не умрем никогда, это будет вечность мук, таких, что даже я не могу их себе представить! - Да тебе вовсе и не надо идти внутрь, - пожал плечами Император. - Все, что от тебя требуется, перенести меня через кольцо стен. После этого можешь со спокойной душой, если, конечно, она у тебя имеется, уносить ноги... крылья... словом, убираться на все четыре стороны. Из крепости я выберусь сам... или не выберусь вообще. Но тебя это уже не коснется. Так что выбирай - или я начну применять к тебе все методы допроса, какие только знает правитель великой Империи - и это будет наверняка, можешь не сомневаться, - или ты рискнешь, потому что в одном случае пытки тебе не избегнуть, а в другом - это еще никому не известно. - Известно, - вампир уныло хлюпал носом и, кажется, собирался плакать. - Что тут, что там, высокий человек. Как только я поднимусь над стенами, мы окажемся в их власти, и даже твой талисман не сможет тебя оборонить. - Что ж они тогда медлят? - поднял бровь Император. - Чего они тогда ждут? Я не прячусь. Я открыто вызываю их на бой - а они отчего-то медлят! - Они ждут, когда ты окажешься еще ближе. Их власть тает вне пределов этих стен, не знаю уж почему, - отозвался вампир. - Они ждут, когда я и в самом деле подниму тебя над замком... - Ну хорошо, - прищурился Император. - Тогда, если их власть сильна только там, внутри... попробуем другие способы. Смотри, маловер! Император поднял левую руку, нацелившись сжатым кулаком в нижний край стены. Он представил себе, как его рука вытягивается, вытягивается, становясь все длиннее и длиннее - но это не обычная человеческая плоть, это поток чистого белого пламени, такого же, как и сама породившая его перчатка, он представил, как это исполинское огненное копье или даже нет - настоящий таран врезается в основание стены, как начинает гореть и плавиться кирпич, как летят во все стороны огненные брызги и как бегут вверх, рассекая гладкую поверхность камня, черные извилистые трещины. ...Однако тут его таран нежданно врезался в какую-то явно магическую преграду, потому что Императора внезапно резанула острая боль, по левому плечу словно хлестнуло раскаленной железной плетью. Он сжал зубы, чтобы не застонать, но все-таки пошатнулся. Вампир тотчас же бросился наутек, перекинувшись летучей мышью. Ну нет, братец, рановато ты стал труса праздновать... ...Невидимая сеть настигла чрезмерно прыткого летуна в воздухе, рванула назад, к земле, вбила по шею в болотную жижу. Император придавил сапогом плоскую голову твари. Левая рука висела как плеть, плечо нестерпимо жгло, но это только увеличило ярость. На боль он внимания не обращал. - Бежать решил? - прорычал пленнику Император. - Не-ет, дорогой, никуда ты от меня не денешься, покуда не отпущу. А ну, давай, поднимай меня! Очевидно, вампир понял, что дело плохо. Смирно ждал, пока Император сделает ременную петлю и захлестнет ее вокруг ног летучей мыши. - Вперед! - скомандовал Император, и в тот же миг его ноги оторвались от земли. Болото ушло вниз вампир легко, словно и не чувствуя массивного, облаченного в доспехи тела Императора, пошел ввысь; он похоже, понимал, что его единственная надежда на спасение - в быстроте. Опускался край стен - Император видел, что его таран все же оставил по себе память: большую проплавленную выбоину у основания, - открывался внутренний двор замка, сейчас весь покрытый зеленой паутиной вьющихся растений, всяких там лиан и плющей. Пунцовые цветы с высоты казались жадно распахнутыми ртами, шевелящиеся темноизумрудные листья - ждущими, готовыми сграбастать добычу руками. В самом замке не осталось ни одного целого строения. Башни, залы, склады - все снесено, многое - до основания. Остались только четырехугольники фундаментов. Кое-где среди разросшейся зелени чернели зевы провалов, входы в подземелья. Часть двора была вообще вскрыта, словно громадным клинком, выпотрошившим внутренности замка. Громоздились груды битого камня, сейчас почти невидимые под зеленым покровом. Трепеща крыльями, вампир пронесся над двором. Император увидел внизу более или менее чистую площадку (как-то не хотелось прыгать в живое море хищных цветов) - и разжал руки. Освобожденная летучая мышь, напрягая все силы, рванулась прочь - но словно налетела на невидимую стену. Брызнула темная кровь, беспорядочно молотя крыльями, несчастный вампир покатился вниз, прямо в сплетение жирных, мясистых стеблей, увенчанных крупными, с детскую голову, желто-охристыми цветами, на манер колокольчиков. Сразу пять или шесть этих венчиков рванулись к лакомой добыче. Меч Императора успел первым. Хррряск! - клинок врубился прямо в самую гущу хищников, во все стороны полетели капли зеленого сока. Цветочные головы повернулись к новому врагу, однако он, этот враг, оказался слишком быстр для них. Меч рубил направо и налево, описывая широкие круги и восьмерки, и очень скоро вокруг Императора образовался целый вал из срубленных стеблей и листьев, успевших как по команде выпустить длинные и тонкие шипы. Слабо трепыхаясь, летучая мышь подползла к Императору - и перекинулась обратно. Вампир выглядел не лучшим образом, из тонкого носа текла кровь, он шипел и плевался от боли - но, самое странное, кудато ушел его страх. Из-под плаща он добыл кривой вороненый ятаган, в левую руку взял вытянутый кинжал с замысловатой гардой, тоже черный (где только прятал все это время? И куда девал, пока был летучей мышью?). Император взглянул вампиру в глаза. Он собирается напасть на него? Такой ценой вновь купить себе свободу? Ну что ж, кровосос, подходи, подходи ближе. Мой меч давно уже не знал доброго поединка! Однако вампир явно не собирался нападать. - Отсюда не выберешься, высокий человек. Они не выпустили меня, хотя знали, не могли не знать, что я тебе помогал не добровольно и согласился лишь под угрозой пыток и смерти. - Истинная правда, - кивнул Император. - Любой имперский суд принял бы это во внимание и зачел как смягчающее обстоятельство. - Но они не выпустили меня. - Вампир оскалил клыки. - Хотели, чтобы меня сожрали их премилые цветочки, - он презрительно пнул валявшийся под ногами разрубленный желтый венчик. - Выйдем отсюда вместе, высокий человек. Я не из тех, кто прощает нарушенные клятвы. - Рад это слышать, - отрывисто сказал Император. - Я помогу тебе. Пробьемся к платформе... - Что ты, что ты, это же ловушка! - замахал руками вампир. - Надо не так. Надо пробиваться в глубь замка. Я знаю, у них есть подземный ход в наши болота... - Подземный ход под болотами? - удивился Император. - Глубже болот, высокий человек, много глубже болот. Они посылали мне пленников по этому коридору. - Так что же ты молчал? - рявкнул Император. - Зачем тогда было лететь сюда? - Потому что я не знаю, как найти дверь, - потупился вампир. - Она... Она словно заколдована. Выйти мы сможем, а вот войти бы не сумели. - Ладно, что теперь судить, - махнул рукой Император. - Пошли искать этот твой ход, что ли. А заодно... - А заодно и твою эльфку, высокий человек. Если, конечно, ее душа еще жива. - Сто колов осиновых тебе на язык за такое!.. - Не обижайся, не обижайся, высокий человек. Я говорю правду. Если убьют тело, опытный некромант - говорят, есть на севере один такой - может вернуть его к жизни, но вот если погибнет душа, то не поможет даже и он. - Ладно, ладно, я понял, - буркнул Император. - Послушай, если нам предстоит драться бок о бок - как мне тебя называть? - Эфраим, высокий человек. Вампир Эфраим. Самый старый вампир этого мира, увы, один раз поддавшийся искусу омоложения и... - Хорошо, Эфраим, твою историю я с удовольствием послушаю после того, как мы выберемся отсюда, а теперь пошли! - Ты прав. Император. И они пошли. СТРАНСТВИЯ МАГА ТОМ ВТОРОЙ ПРОЛОГ. Ч╗РНАЯ БАШНЯ С высоты птичьего полета море выглядело почти что цвета воронова крыла, с редкими росчерками длинных белых барашков. Волны катились к пустынному серому берегу, ударялись о него и гасли. О скалу волны бьются - в кровь. Белой пеной рыдая, отходят. Сыновей, мать, в поход готовь - Над фиордами солнце всходит... Испокон веку звучат над Волчьими островами эти слова. Буйные ватаги мореходов, где не делают различий, каков у тебя цвет кожи и растут ли у тебя клыки, с каждой весной, когда отступают на самый дальний север плавучие ледяные поля, отправляются на юг, восток и запад - в поисках добычи и славы. В первую очередь, конечно же, за добычей. Крутобокий "кит", излюбленный корабль народа Волчьих островов на четырнадцати парах весел и с небольшим парусом на короткой мачте, огибал мыс, стараясь держаться подальше от кипящих над подводными камнями бурунов. Буря забросила судно далеко от обычных путей охотников за звонким золотом, занесла на дальний юго-восток к самой оконечности Северного Клыка, где, как известно, никогда не водилось ничего живого. Только высилась на открытой всем ветрам скале наблюдательная башня, в которой несли неусыпную стражу посланцы ордосской Академии Высокого Волшебства. Нельзя сказать, что северные бойцы боялись могущественных чародеев, но в то же время старались без нужды и не ссориться. Стоявший на остром носу "кита" шкипер, однако, смотрел отнюдь не на серую башню волшебников. Его изумленному взгляду предстал новый остров, которого никогда не было на картах - даже на картах самих обитателей Волчьих островов, бывавших здесь не то чтобы часто, но от случая к случаю. Остров лежал примерно в пяти лигах от берега, как раз напротив серой башни. Плоский, поросший невесть откуда взявшимся тут вековым еловым бором, пробитым кое-где острыми вершинами темно-коричневых скал - остров как остров, если не считать того, что шкипер сам проходил этими водами пару лет назад и отлично помнил, что никаким островом на траверзе Северного Клыка и не пахло. Наверное, какой-нибудь салладорский или аррасский купец на своей крутобокой каравелле или длинной галере немедленно повернул бы назад, едва завидев темное наваждение, бормоча все ведомые молитвы и торопясь воскурить приносящие удачу благовонные смолы. И воображаемый южанин поступил бы весьма разумно, никто не стал бы с этим спорить, напротив, потом, в портовой кофейне все друзья-купцы дружно одобрили бы его, без сомнения, более чем благоразумный поступок. Да, так поступил бы южанин - но не выросший на Волчьих островах мореход, чья сталь уже три века гремела, ударяя в чужие щиты на всех морях и берегах Эвиала. Шкипер не колебался. Чудо влекло моряков, пожалуй, даже сильнее золота. Кто еще смог бы похвалиться, что высадился на поистине неведомом берегу и даже, быть может, сражался там и снискал себе новую славу? Шкипер скомандовал "к повороту". "Кит" легко побежал, огибая с юга загадочный остров. Пока что тот выглядел вполне обычно, вот разве что над южной оконечностью поднимался плотный белесый не то пар, не то дым. Тем не менее шкипер не забывал об осторожности. Пролив становился мелок, мореход послал на нос промерщика - и не ошибся. Дно резко пошло вверх, и вскоре все на "ките" увидели волны, перекатывающиеся через узкую каменную гряду, протянувшуюся от острова к материку. Камни не выступали над водой, и, если б не интуиция шкипера, возможно, его "кит" нашел бы тут свою последнюю стоянку. "Кит" повернул на север, вдоль каменной гряды к островному берегу. На короткую носовую палубу поднялись - опять же на всякий случай - лучники и несколько стрелков с тяжелыми дальнобойными арбалетами. Корабль двигался прямо на клубящееся облако. К шкиперу подошел давно ходивший с ним на одном корабле колдун, про которого говорили, что он в свое время учился чуть ли не в самом Ордосе. - Не нравится мне все это, - проскрипел колдун, высокий, нескладный, одноглазый, нервно теребя висевшие на шее многочисленные амулеты и обереги. - Я что-то чую там... Шкипер пожал плечами. Его колдун не сказал "опасность", и это значило, что можно двигаться дальше. Скорее всего, решил шкипер, мы там ничего не найдем, - но... он просто не мог оставить такой остров, не ступив на его берег. Им оставалось не больше пятой части лиги, когда этот не то дым, не то туман стал вдруг рассеиваться. - Весла сушить! - крикнул шкипер. И вовремя. Над лесом возвышалась черная башня. Высокая, тонкая башня, с глухими гладкими стенами, блестящими, точно политыми водой, без окон и бойниц. Иссиня-черная, заканчивающаяся пятью острыми тонкими не то рогами, не то исполинскими клинками. Туман разошелся только на несколько секунд, в самой башне на вид не было ничего ни сверхъестественного, ни пугающего, однако миг спустя все до единого гребцы на "ките" уже гнули весла изо всей мочи, вопя от невыносимого ужаса. Многие измарали одежду. Но над такими никто не смеялся. Черная башня угрюмо взглянула на мир - и облака тумана вновь сомкнулись, пряча и строение, и остров от любопытных глаз. Башня, сотворенная из мрака, осталась ждать. ГЛАВА ПЕРВАЯ. ВЕЧНЫЙ ЛЕС ВЫБОР ДЖАЙЛЗА За поворотом - дом, тепло, очаг, А впереди - лишь свист разящей стали. Не предавай, не предавай себя печали, И помни - ты себе есть главный враг... Эбенезер Джайлз. Юношеские стихи - Вот она, горловина, - прошептала Рысь, чуть касаясь Фессова плеча. Он тотчас застыл - отсюда, с более или менее высокого гребня, которым шла дорога, открывался вид далеко на юг, восток и север. Вид этот, надо сказать, представлялся весьма и весьма неутешительным. Рысь была права - идеальное место для засады. С полуденной и полуночной сторон вплотную подступали обширные пространства болот, поросших чахлыми, кривыми сосенками, сейчас уже выбеленные первым снежком. Среди горбатых кочек, где из-под снега торчали осокорь, таллица, хмарник, прочие травы, чернели чуть заметно парящие черные лужи, точнее, конечно, не лужи, а окна в сплошном покрове сплетшихся мхов и трав. Там - бучила, там - топи и ямы, там самое опасное место. Туда не то, что с телегой или санями - в такое место и пешком-то решится сунуться только бывалый охотник, да еще хорошо бы идти по вешкам, буде таковые найдутся. Торговый тракт бодро сбегал с холмистой гряды, тянулся через болотную горловину узкой нитью не до конца ушедшего под воду увала. От обочин дороги до края болота оставалось шагов двадцать, не более, и все они густо заросли молодым сосняком. Непроглядная крепь, где руку вытянешь и то не видно. Можно спрятать там десяток, можно сотню - и не догадаешься, пока не въедешь в самую середину засады. Ни Фесс, ни Рысь, правда, не видели перегородивших тракт рогаток, о которых рассказывал Эбенезер, но и без них картина была весьма унылой. С телегой тут был только один путь. Напрямик, прорываться в лоб - что равносильно самоубийству или добровольной сдаче в руки Инквизиции. А это значит... Рысь выразительно посмотрела на некроманта. - Одан рыцарь, позволено ли будет мне говорить? - В тысяча первый раз повторяю тебе - никакой я не рыцарь, - утомленно проворчал Фесс. - Ну говори же, говори, что ты умолкла? Только не надо, пожалуйста: "Ожидаю разрешения одана рыцаря". Рысь заморгала, по-видимому, она именно это и собиралась произнести. - А... гм... одан Фесс, мне следует отправиться вперед одной. На разведку. И вообще. - Глупости, - фыркнул Фесс. - Если там инквизиторы... - То положу я их всех, одан, - ледяным голосом перебила его Рысь. - Никто и не пикнет. Что я, инквизиторов не знаю, одан Фесс? Там один из двадцати представляет, с какого конца за меч браться. Фесс имел на этот счет свое собственное мнение но, как известно, тут вообще ничего не докажешь, пока своими глазами человек не увидит. - Мы пойдем вместе, страж Храма, - столь же холодно ответил некромант. - Одна ты там ничего не сделаешь, поверь мне. Я знаю. - Как будет угодно одану, - церемонно поклонилась Рысь. Они вернулись к телеге. Джайлз, которому вменили в обязанности стоять на страже, даже не повернул головы в их сторону, хотя они подходили не таясь и даже с нарочитым треском сучьев. Маг Воздуха сидел на передке, скорчившись и засунув обе руки под мышки. Он заметно дрожал и поминутно шмыгал носом. - Эбенезер! - Фессу пришлось окликнуть спутника. - А? Что? - Джайлз подпрыгнул от неожиданности. - Дед никто, - буркнула Рысь. - По сторонам смотреть будем или нет, волшебник? Тебе что наказывали? А ты?.. - Погоди, Рысь. Джайлз, нам надо прорываться. С телегой там не пройти, я посмотрел. Осталось только две возможности: или мы с Рысью идем вперед и, словом, делаем так, чтобы у нас больше не оставалось бы препятствий, или... - Или что? - бесцветным голосом спросил Джайлз. - Или нам помогаешь ты. Помогаешь отвести глаза засаде. Эбенезер отчаянно замотал головой. На глаза его навернулись слезы. - Нет, нет, некромант! Не пойду я против своих. - А если мы их покрошим, так, значит, все хорошо?! - вскинулась Рысь. - Не-ет, одан, так не бывает. Либо ты наш, и тогда делай, что в силах твоих; либо ты не наш, и тогда я тебя своей рукой... На несчастного Джайлза было жалко смотреть. По щекам его расползался лихорадочный румянец, глаза блестели от еле сдерживаемых слез. Про себя Фесс даже пожалел злосчастного коллегу: каково слышать такое от девушки, в которую успел втюриться по уши?! - Рысь, погоди, - умоляюще начал он, глядя на воительницу такими глазами, что разрыдался бы даже и камень. Рысь осталась холодна. - Одан Фесс тебе ясно сказал - если не хочешь, чтобы мы твоих друзей мелкой стружкой пустили, давай сам колдуй. Сделай так, чтобы они б нас и вовсе не заметили. К чему нам лишние драки? Никогда не знаешь, на что нарвешься. По мне, так гораздо было б лучше втихаря проскользнуть. - Золотые слова, - одобрил Фесс. - Послушай, Эбенезер, мог бы я сам это сделать - не просил бы тебя, поверь. Провез бы тебя в телеге, даже связать мог бы. Так ты, по крайней мере, смог бы отпереться - мол, сгребли меня, скрутили и так с собой потащили. - Нет, - тихо ответил Джайлз, скорчиваясь еще больше и натягивая на лицо низкий капюшон теплого плаща. - Не проси, некромант. Против своих я не пойду. - Да какие они тебе свои! - не выдержал Фесс. - Тот же Этлау... - Святые братья - это не только лишившийся ума мучитель, некромант. Грех одного не падает на всех. Рядовые братья в Кривом Ручье просто выполняли его приказы. Если бы они ослушались, их ждало бы более чем суровое наказание. Фесс с досадой скривился. Не хватало только еще пускаться сейчас в философические споры!.. - Делать нечего, Рысь, - повернулся он к воительнице. - Пойдем мы с тобой вдвоем. А они пусть нас тут ждут. Как тебе, Эбенезер? - Только не забыть привязать его к дереву чем покрепче, - высказала предложение воительница. - А то вдруг решит, что сможет купить себе прощение, выдав двух твоих раненых спутников, одан рыцарь. Джайлз вновь вздрогнул и сделал попытку еще глубже забиться в свой плащ. - Нет, этого он не сделает, - решительно возразил Фесс. - Не может такого случиться. Никогда и ни за что. "Светлые никогда не ударят тебе в спину", - вспомнились слова учителя Даэнура, сказанные, казалось, давным-давно, в Ордосе, который уже вообще стал представляться чем-то вроде туманного сна. - Воля твоя, одан, - Рысь хмуро покачала голо-ьой и принялась развязывать свой видавший виды дорожный мешок. - Поскольку мы с тобой, одан, впервые идем, скажи мне, каким стилем брать их будем? - Стилем, - дернул щекой некромант. - Тысяча второй раз говорю тебе, о воинственная и прекрасная дева, - не есть я рыцарь Храма и потому ничего не знаю о стилях и тому подобном. Он хотел сказать только то, что сказал, однако Рысь в который уже раз все поняла исключительно по-своему. - Одан рыцарь проверяет стража? Тогда отвечу, что взятие засады в паре может проходить восемью различными стилями, из коих первым назову свой любимый: "Олень проходит, теряя рога". При сем маневре... - Им и воспользуемся, - перебил ее Фесс. - Остальные можешь опустить. - Слушаюсь, одан рыцарь (нет, положительно выбить из девчонки этот дурацкий этикет просто невозможно!). Описывать этот стиль, одан? - Описывай, - махнул рукой Фесс. Они шли, разойдясь примерно на полтора десятка шагов. Уже смеркалось, быстро спускался торопливый осенний вечер - или его уже следовало бы именовать "зимним"? Фесс мог только подивиться искусству Рыси. Девушка словно растворилась среди серых стволов, исчезла даже ее тень, и шагов ее не выдавал ни малейший звук. Некромант таким искусством похвастаться не мог. Скрипел снег под ногами, так и норовя обрушиться в самый неподходящий момент, острые нагие сучья цеплялись за куртку и с треском ломались. Магия его попрежнему бездействовала, потому что, если Этлау не дурак (а он, к сожалению, таковым не являлся) - его подручные будут ждать именно магической атаки, и, кто знает, не найдется ли в арсеналах Святой Инквизиции и чего-нибудь против него, некроманта? Ведь не зря же Темные маги во время оно почти совершенно исчезли из Эвиала. Но Рысь они предусмотреть не могли. То, что девушка встретилась на пути беглецов, - просто случайность. Сегодня для кого-то она обернется роковой. Фесс осторожно одолел уже почти три сотни шагов в глубь горловины, когда наконец заметил лежащий поперек тракта поваленный ствол дерева. И притом не просто поваленный, но и кое-как очищенный от лишних мелких веток, вместо которых красовались свежевырубленные колы, грубо и криво, но прочно приколоченные к стволу. Фесс остановился. Где-то впереди, в быстро сгущающемся стылом мраке затаились враги. Пока что засада себя ничем не выдала, опровергая распространенное мнение о том, что "бесшумных засад не бывает". Еще как бывает, особенно если засевшие там скованы железной дисциплиной и скорее перережут себе горло, чем выдадут засидку, к примеру, громким кашлем. Громко кашлянул совсем другой человек. А именно некромант, известный в Эвиале под именем Неясыть. Он громко кашлянул и, не таясь, вышел на середину дороги прямо перед рогаткой. Посох он оставил в повозке, обеими руками сжимая сейчас свой рунный меч. За его спиной что-то взвыло десятками стонущих голодных голосов. Ранняя луна внезапно и резко растолкала тучи, осветив фигуру в темном плаще своими серебристыми лучами. Блики заиграли на лезвии черного меча, алым огнем полыхнули выбитые на стали руны; и Фесс со злым восторгом уловил отзвук растерянности в стане уставившихся на него сейчас врагов. Сейчас, некромант! - или - нет, не некромант - воин Серой Лиги Фесс, пусть даже и потерявший свою любимую глефу. Тот, для которого подобная рогатка стала бы не более чем просто забавой. Плащ взлетел вверх. На снег он падал уже пробитый четырьмя или пятью арбалетными стрелами, но Фесс был уже далеко. Наверху. Оттолкнувшись от бревна, он перелетел через рогатку, наискось рубанув какую-то нерасчетливо сунувшуюся было вперед фигуру в рясе и с разряженным самострелом в руках - неважное оружие, особенно когда у противника - меч с наложенными на него рунами разрушения и смерти. Фесс нарочито держался на виду, посредине дороги; более чем невыгодная позиция, тем более когда враг так и норовит вогнать тебе в спину тяжелую арбалетную стрелу. Стрелы полетели. Две он отбил мечом - мускулы и связки застонали от напряжения, но все-таки выполнили приказ, от остальных просто увернулся. Никто из его врагов не был настолько глуп, чтобы лезть под удары его клинка. Правило одного дара как будто больше не действовало, точнее - он нашел способ его обойти... к вящему удовольствию масок. Тот, былой Фесс, воин Серой Лиги, наслаждавшийся когда-то своим умением, - он давно исчез, сгинул безвозвратно в катаклизме, разразившемся на поле битвы неподалеку от Мельина. Этот, новый, фактически родившийся в заснеженной тундре на побережье Северного Клыка, - он не упивался своим искусством, он просто делал грязную, тяжелую и неприятную работу, которую, увы, за него исполнить было некому. Хотя в этом он, пожалуй, ошибался. Рысь возникла словно бы из ниоткуда, соткалась из разорванных ночных теней, завертелась, закружилась, словно в невероятном танце; некромант слышал только короткие всвисты ее сабель да еще - глухие удары безмолвно валившихся на землю тел. Никто из инквизиторов не успевал даже крикнуть. Стрелы перестали лететь. Сами стрелки распростерлись на припорошенной снегом земле, обхватив ее руками, словно пытаясь найти у нее защиту и спасение. Шестеро. Но - не инквизиторы. Солдаты. Фесс нагнулся, пытаясь разглядеть гербы на кирасах; Рысь застыла рядом, глаза ее были крепко зажмурены - похоже, сейчас, в полумраке, она полагалась на иные чувства, нежели зрение. Первый заслон, возле рогатки, они одолели, можно сказать, играючи. Шестеро арбалетчиков, выдвинутых вперед, изрублены; оставалось лишь двинуться дальше и точно так же поступить с остальными... Казалось бы, чего они медлят? Время работает против них. Инквизиторы могут пустить в ход свою магию, недооценивать которую после Кривого Ручья Фесс не посоветовал бы даже злейшему врагу. И вот уже Рысь нетерпеливо-порывисто оборачивается к некроманту, в упор смотрит на него сквозь плотно сжатые веки - мол, что же мы стоим?.. Резонный вопрос. Но что мог сказать сейчас некромант, кроме лишь того, что первая линия обороны святых братьев уж слишком смахивала на приманку для опьяненного кровью некромансер? Шестеро погибших возле рогатки баронских удальцов - и ни одного отца-экзекутора. Остались позади? Берегут себя? Или на самом деле решили, что с мятежным чародеем может покончить одна-единственная стрела?.. Нет. Вперед идти нельзя, внезапно понял Фесс. Затаившийся впереди, во тьме, враг решил, что наживка уже заглочена, что сейчас некромант дуром полезет вперед, приканчивать остальную засаду, и вот тогда они... Фесс не мог сказать, какой именно сюрприз приготовили ему засевшие, но что они явно и злорадно ждали, когда он сунется дальше, - это ожидание он ощутил совершенно четко. И потому он продолжал ждать. Должны же эти типы поинтересоваться в конце концов, что случилось с их отправленными вперед стрелками!.. Однако время шло, а повитый тьмой лес вокруг оставался мертвым