ия, так же как и холод, убивает. Я наклонился и захватил его руки так, что его спина оказалась на моей груди, в этом положении мы подплыли к ступенькам: с большим трудом мне удалось протащить его по ним и вынести на травянистый берег. -- Моя нога, -- простонал он. -- О боже, Гарри, сколько вы весите? -- пытаясь отвлечь его, спросил я. -- Не ваше, черт побери, дело, -- проворчал он. От облегчения я чуть не рассмеялся. Если несмотря на все страдания он смог так ответить, значит, к его сознанию не прикоснулась рука смерти. Это придало мне уверенности, хотя, смело можно сказать, на поверхности ему, как и мне, вряд ли было теплее. Его нога, судя по всему, перестала кровоточить, а если и кровоточила, то незначительно. Значит, артерия не задета, иначе к этому времени он бы уже умер от потери крови. Тем не менее рана, видимо, серьезная, и чем быстрее мне удастся доставить его к врачу, тем лучше. Насколько я запомнил, эллинг расположен на отшибе и поблизости нет жилых домов; бежать же в носках по этим дорогам за помощью просто нелепо. С другой стороны, в нескольких шагах от нас я приметил киль перевернутой обшитой внакрой ветхой лодчонки. Слишком мала, подумал я. От силы шесть футов. Рассчитана на одного, вряд ли потянет двоих. К тому же, не исключено, что она вся дырявая... На секунду оставив Гарри одного, я подошел к этой пироге и завалил ее на борт. Конечно, ее не мешало бы покрасить и подремонтировать хозяйской рукой, однако во всем остальном она показалась мне вполне пригодной для плавания; смущало то, что не было ни уключин ни весел. Обойдемся. Сойдет и шест. Вон сколько кольев навалено кругом. Я подобрал один подходящей длины и положил в лодку. К носу пироги была привязана короткая веревка: фалинь. -- Гарри, вы сможете прыгнуть? -- спросил я. -- Не знаю. -- Пойдемте. Попробуете. Нам нужно поместить вас в лодку., -- В лодку? -- Да. Кто-то угнал вашу машину. Он выглядел ошеломленным, однако все события сегодняшнего дня были для него настолько невероятными и неправдоподобными, что Гарри промолчал -- путешествие на лодке вполне вписывалось в их общий фон. Гарри сделал несколько мучительных усилий, помогая мне поставить его на левую ногу. После нескольких судорожных прыжков и исключительно благодаря моей помощи он наконец очутился в лодке. Я усадил его на центральную банку и устроил ноги поудобнее. Каждое движение давалось ему с трудом, он стонал и морщился от боли. -- Крепко ухватитесь за борта, -- велел я. -- Крепко. -- Да. Он даже не пошевелился, поэтому мне пришлось взять его за руки и самому сжать его кисти на бортах лодки. -- Держись крепче, -- жестко приказал я. -- Прекрасно, -- слабым голосом ответил он, однако я заметил, что руки его напряглись. Я раскачивал наш ковчег до тех пор, пока он сам не заскользил вниз, затем, крепко ухватившись за фалинь и упираясь ногами в песок, удерживал лодку от слишком быстрого вхождения в реку; когда корма погрузилась в воду, я, отбросив в сторону все разумные сомнения на тот счет, что мы немедленно пойдем ко дну, запрыгнул в лодку. Ко дну мы не пошли. Речной поток немедленно подхватил наше суденышко и понес вниз по реке; я устроился на корме за спиной Гарри и начал манипулировать своим шестом. -- Что это? -- спросил он слабым голосом, пытаясь вникнуть в смысл происходящего. -- Руль. -- Ох. Пропустив шест через согнутый локоть левой руки, я опустил его в реку -- правой рукой я удерживал короткий конец; находящийся в воде длинный конец давал нам направление. Наш рулевой механизм был, несомненно, далек от совершенства, но, тем не менее, мы все же шли вниз по реке и шли носом вперед. "Следуйте всегда вниз по течению реки... -- прокрутились в голове знакомые слова. -- Обычно там люди оборудуют себе жилища... " Весьма к месту. Большинство ваших ловушек очень подлые". Действительно, некоторые капканы, о которых я писал в своих путеводителях, предполагали падение добычи в замаскированную яму, специально утыканную острыми кольями или шипами. Каждый из них читал мои книги. -- Джон, -- послышался голос Гарри. -- Куда мы плывем? -- Возможно, в Мэйденхед, Я сам толком не знаю. -- Я чертовски замерз. Лодка начинала давать течь -- под ногами захлюпало. Дерьмо, вновь всплыло это неприятное слово. Естественно, мы находились еще далеко от цивилизации, но ведь из глуши эллинга Сэма мы явно должны были выбраться. Я огляделся. Русло реки резко сужалось. Слева я увидел огромные буквы "Опасно, путь закрыт" и стрелку вправо с надписью "ШЛЮЗ". Я резко крутанул свой шест и повернул вправо. Знак "Опасно"-- это запруда или плотина. А шлюз нам вполне подходит. Шлюзы имеют своих служителей. В этот момент мне пришла в голову мысль, поскольку других лодок я не заметил, что шлюз в зимнее время Года вполне может быть закрыт на ремонт и служитель может отсутствовать-- что ему стоит, например, уйти за покупками... Плевать. Справа уже виднелись жилые дома. Впрочем, это вполне могли быть закрытые на зиму летние коттеджи. Мы плыли, и время как бы прекратило властвовать над нами. Воды в лодке прибывало, однако нам удалось выбраться в поток более медленный, чем основное течение. Шлюз казался вымершим, шумели только видневшиеся слева высокие мрачные деревья; наконец с правой стороны я, к своему счастью, заметил швартовы и бочки для судов, ожидающих очереди прохода через шлюз. Ни одного судна, естественно, не было. Неоткуда ждать помощи. Но нельзя отчаиваться. Все образуется. Я подогнал лодку к самым затворам шлюза, привязал ее к швартовочной цепи и начал выбираться из этого утлого ковчега. -- Сейчас вернусь, -- бросил я, перегибаясь через борт. Гарри лишь кивнул. На сегодня он натерпелся слишком много. Я поднялся по ступенькам к дому смотрителя и постучал в дверь. К великому счастью, он оказался дома. Худощавый мужчина с добрыми глазами. -- Искупались в реке, не так ли? -- дружелюбно спросил он, разглядывая мою мокрую одежду. -- Хотите позвонить по телефону? ГЛАВА 13 Вместе с Гарри на машине "скорой помощи" я отправился в Мэйденхедский госпиталь, обоих нас закутали в теплые одеяла, причем Гарри упаковали еще в специальный, подбитый фольгой халат, используемый при гипотермии. Далее последовал успокаивающий телефонный звонок Фионе и ожидание результатов обследования ранения Гарри. У него обнаружили сквозной прокол икроножной мышцы, входное и выходное отверстия оказались чистыми и не представляли опасности для внутреннего заражения. Пока Фиона добиралась до госпиталя, врачи накачали Гарри антибиотиками и другими снадобьями, наложили "швы, и к тому времени, когда она приехала и со слезами упала мне на грудь, Гарри уже блаженствовал в неизвестно каком реанимационном отделении. -- Но зачем? -- в ее голосе звучали злость и недоумение. -- Зачем его понесло в этот эллинг Сэма? Вылитая мамаша, бранящая свое пропавшее, но4 затем нашедшееся чадо: как и в случае с Перкином и Мэкки. -- Он сам расскажет вам об - этом, -- ответил я. -- Врачи говорят, что с ним все в порядке. -- На вас влажная одежда, -- она отпрянула назад. -- Вы тоже провалились в эту дыру? -- В некотором роде. Центральное отопление госпиталя хорошо поработало над моей одеждой, и еейчас я ощущал себя старомодной складной рамой для сушки белья, с которого в сухом теплом воздухе струится легкий парок. На мне по-прежнему не было ни туфель, ни ботинок. Фиона с недоумением посмотрела на мои ноги. -- Я собиралась попросить вас отогнать машину Гарри домой, -- сказала она, -- но, полагаю, вы не сможете. Мне пришлось объяснить ей, что машина Гарри уже давно уехала. -- Где же она в таком случае? -- удивленно спросила Фиона. -- Кто ее взял? -- Может быть, Дун найдет. -- Этот полицейский! -- ее передернуло. -- Я ненавижу его. Прежде чем я успел высказать на этот счет свое мнение, в дверях появилась медицинская сестра и увела ее на свидание с Гарри. В сильном волнении она удалилась, бросив через плечо, чтобы я ее подождал; когда через полчаса она вернулась, на ней не было лица. -- Гарри какой-то сонный, -- сообщила она. -- Проснувшись, начал бормотать какую-то нелепицу... Как можно добраться до госпиталя на лодке? -- Я расскажу вам по дороге домой. Хотите, чтобы я вел машину? -- Но... -- Босыми ногами это очень просто. Носки я сниму. Фиона сама открыла дверцы автомобиля и без каких-либо комментариев протянула мне ключи зажигания. Мы удобно устроились на сиденьях, и по дороге в Шеллертон, когда уже день склонялся к закату, я спокойным голосом, опуская жуткие подробности, поведал ей суть наших злоключений на плавучей резиденции Сэма.. Нахмурившись, она с беспокойством слушала мой рассказ. -- Здесь поверните направо, -- машинально сказала она, и через некоторое время сама же себя поправила. -- Извините, здесь следовало повернуть налево, придется ехать назад. Наконец она попросила: -- Езжайте напрямик в Шеллертонхаус. Оттуда я доберусь сама. Со мной уже все в порядке. Все это так выводит из душевного равновесия. Я с дрожью смотрела на Гарри, напичканного наркотиками. -- Понимаю. Я остановил автомобиль у дома Тремьена, и, пока я надевал носки, Фиона заявила, что пойдет вместе со мной. -- Чтобы унять дрожь, -- пояснила она. Тремьен, Мэкки и Перкин, как обычно, сидели в семейной комнате за вечерней выпивкой. Увидев Фиону, Тремьен засуетился больше обычного, видимо предчувствуя что-то неладное. Он начал рассказывать ей о том, что Мэкки только что вернулась из Эскота, со скачек учеников, куда он отправлял одного из скакунов, который потерпел полнейшее фиаско. -- Пустая трата времени, -- заключил он. Записка "Уехал с Гарри. Вернусь к ужину" по-прежнему была приколота к пробковой доске. Мое возвращение вместе с Фионой он воспринял без комментариев. -- Я думаю, кто-то пытался убить Гарри, -- напрямик заявила Фиона, резко обрывая болтовню Тремьена о скачках в Эскоте. -- Что? Мгновенно установилась тишина, лица присутствующих, в том числе и самой Фионы, выражали потрясение. -- Он поехал на эллинг Сэма, и там под ним проломились доски, он едва не утонул... -- пересказала она им мои слова. -- Если бы рядом не оказалось Джона... -- Дорогая моя девочка, должно быть, это чудовищный несчастный случай, -- сурово сказал Тремьен. -- Кому могло понадобиться убивать Гарри? -- Никому, -- эхом отозвался Перкин. -- Я имею в виду, за что? -- Гарри -- прекрасный парень, -- кивнула Мэкки. -- Кто бы мог подумать? Ты почитай последние газеты, -- лоб Фионы прорезали морщины. -- Люди могут быть невероятно злобными. Даже жители нашего городка. Сегодня утром я зашла в магазин, так все сразу же замолкли и уставились на меня. Люди, которых я знаю много лет. Я рассказала об этом Гарри, он закипел от гнева, но что мы можем сделать? А теперь это... -- Гарри сам сказал, что его пытались убить? -- спросил Перкин. Фиона покачала головой. -- Его накачали в госпитале транквилизаторами. -- А что думает Джон? Фиона посмотрела на меня: -- На самом-то деле Джон не говорил этого. Это мое личное мнение. И это мнение нагоняет на меня страх. Я боюсь думать об этом. -- Вот и не думай, дорогуша, -- Мэкки обняла ее и поцеловала в щеку. -- Немудрено испугаться того, что случилось, но сейчас Гарри в порядке. -- Но кто-то украл его машину, -- глаза Фионы глубоко ввалились. -- А может быть, он оставил в машине ключи от зажигания, -- предположил Тремьен, -- и какой-нибудь проходимец воспользовался случаем. Фиона нехотя согласилась: -- Да, он мог оставить ключи. Гарри доверяет людям. Я же не устаю повторять, что этого нельзя делать в настоящий момент. Они дружно принялись успокаивать Фиону и продолжали это до тех пор, пока не разуверили ее в худших из сомнений. В мягком свете гостиной я наблюдал за движениями ее серебристой головки и не делал никаких попыток высказать собственное мнение -- ни к чему хорошему это бы не привело. С Дуном дело обстояло иначе. Утром следующего дня он выслушал по телефону мое сухое изложение происшедших событий. Я был первый, кто сообщил ему о случившемся. Вскоре он уже входил в столовую, где я работал. Дун прошел к столу и уселся напротив меня. -- Говорят, что вы настоящий герой, -- сухо обронил он. -- Неужели? И кто же это говорит? -- Мистер Гудхэвен. Я попытался придать своему лицу то же кроткое выражение, что было на лице Дуна. В утреннем бюллетене о состоянии здоровья Гарри говорилось, что ему значительно лучше, причин для беспокойства нет -- прогноз отличный, память быстро восстанавливается. -- Несчастный случай или покушение на убийство? -- спросил Дун, явно рассчитывая на мотивированный ответ. -- Думаю, что второе, -- я не стал вдаваться в подробности. -- Вы нашли его машину? -- Еще нет, -- он нахмурился и бросил на меня долгий взгляд, в котором не читалось абсолютно ничего. -- А где бы вы стали ее искать? Выдержав паузу, я ответил: -- На вершине скалы. -- Взморье? Тот мыс под Дувром? -- предположил он. -- До моря путь неблизкий. -- Возможно, я упомянул скалу в метафорическом плане, -- пояснил я свою мысль. -- Тогда продолжайте. -- Является ли для полицейских нормой, -- начал я свой вопрос, -- интересоваться гипотезами обычных людей? -- Я уже говорил вам, что мне нравится их выслушивать, я не всегда соглашаюсь, но иногда их предположения совпадают с моим собственным мнением. -- Вполне справедливо. В таком случае, к какому бы вы пришли выводу в следующей ситуации: со вчерашнего дня Гарри исчезает навсегда, а его машина впоследствии обнаруживается у какой-нибудь скалы, будь та скала реальной или гипотетической? -- Самоубийство, -- быстро ответил Дун. < -- Признание вины. -- Конец расследованию? Дело закрывается? Дун угрюмо посмотрел на меня: -- Возможно. Но до тех пор, пока мы не обнаружили бы тела, вероятность обычного бегства не списывалась бы со счетов. Мы предупредили бы коллег даже в Австралии... искали бы его по всему миру. В таких случаях дела так быстро не закрываются. -- Но вы прекратили бы подозревать кого-либо другого, поскольку определенно и безоговорочно считали бы виновным его. -- Все улики, имеющиеся в распоряжении следствия, указывают на него. Его бегство либо исчезновение только подтвердили бы это. -- Но что-то в этих уликах вас явно беспокоит? Я уже начал угадывать по выражению его лица реакцию на мои вопросы: он либо сосредоточенно думал, либо * оставался совершенно бесстрастным. Этот мой вопрос, без сомнения, заставил его задуматься, хотя ни один мускул на его лице не дрогнул. Видимо, я затронул тему, которая, по его мнению, не должна была выплыть наружу. -- Почему вы так считаете? -- неопределенно спросил он. -- Потому что вы еще никого не арестовали. -- Это сделать просто. -- Полагаю, что просто, но будучи абсолютно уверенным. -- Не надо всяких "полагаю". -- Тогда скажу более уверенно: солнцезащитные очки, авторучку и ремень, принадлежавшие Гарри, Анжела Брикел взяла без спроса, то есть утащила. -- Продолжайте, -- сухо попросил Дун. Моя гипотеза явно уже прокручивалась в его голове. -- Вы же сами сказали, что ее сумочка была расстегнута и все содержимое исчезло, за исключением этой карточки во внутреннем кармане? -- Да, я говорил это. -- А рядом вы нашли шоколадную обертку? -- Да. -- И собачьи следы? -- Да. -- А любая собака, учуяв запах шоколада, наверняка разорвала бы сумочку, чтобы до него добраться? -- Вполне возможно, -- Дун явно решился сделать кардинальное признание. -- На сумочке были следы зубов. -- Тогда предположим, -- сказал я, -- что она действительно имела какие-то шашни с Гарри. Он добрый привлекательный мужчина. Предположим также, что именно его фотографию она носила в сумке. Оставим в стороне лошадь, владелицей которой в конечном счете является Фиона. Предположим, ей удалось стащить личные вещи Гарри -- очки, ручку, даже ремень -- и носить их с собой: молодежь не лишена этого фетишизма. Все эти доводы подтверждают, что с Гарри она потерпела фиаско, и только, а никак не то, что он является убийцей. -- Да, все это я принял во внимание. -- Тогда новое предположение: некая личность не может понять, почему вы до сих пор не арестовали Гарри, особенно учитывая всю эту шумиху в газетах. И вот этот некто решает избавить вас от всяких сомнений. Правдоподобно? Некоторое время Дун молчал, видимо борясь с самим собой: какой же версии отдать предпочтение. Не так уж много их было. -- Тот, кто угнал машину Гарри, -- начал я новую мысль, -- украл, естественно, мою куртку и ботинки. Все это я снял до того, как прыгнуть в этот злосчастный пролом и очутиться в воде. -- Почему вы не сказали об этом раньше? -- оживился он. -- Говорю это сейчас, -- сказал я и после некоторой паузы добавил: -- Тот, кто забрал мои вещи, в данный момент должен быть явно обеспокоен тем обстоятельством, почему вместе с Гарри оказался я и тот выжил. Я хочу сказать, вряд ли кто-нибудь предположил бы, что Тарри отправился на эллинг Сэма. Никому бы даже не пришло в голову искать его там. Я уверен, что это была попытка подтвердить вину Гарри, которая неожиданно сорвалась, оставив вас с целой кучей новых сомнений и необходимостью продолжать следствие. -- Завтра утром я хотел бы видеть вас на этом эллинге, -- официальным тоном сказал Дун. -- Что вы думаете об этом месте? -- спросил я. -- Я выслушал показания мистера и миссис Гудхэвен, -- выдавил из себя Дун. -- Мне еще не довелось побывать на эллинге. Впрочем, это место уже оцеплено. Мистер Ягер будет ждать меня там завтра в девять утра. Я бы хотел побывать там уже сегодня, но, как я понял, мистер Ягер сейчас участвует в трех заездах на скачках в Уинкэнтоне. Я кивнул. Тремьен тоже уехал туда. Вместе с Нола-ном. Снова борьба гигантов. -- Знаете ли, -- медленно проговорил Дун, -- я всерьез начал допрашивать всех остальных участников этой трагедии. Я кивнул: -- В том числе и Сэма Ягера. Он уже сообщил нам. Всем теперь известно, что вы расширили круг поисков. -- Покойная девушка не была слишком разборчивой, -- с сожалением произнес он. Для поездки на место происшествия Тремьен разрешил мне воспользоваться его "вольво", предварительно напомнив, что вечером должно состояться чествование лауреата Национальной премии, и именно он завоевал это звание. Я видел приглашения на столе Ди-Ди в конторе: мне показалось, что весь конноспортивный мир должен собраться на этом торжественном обеде. Что касается Тремьена, то он отпустил на свой счет пару шуток, лишний раз доказывающих, в чем заключается суть его жизни, -- еще один существенный эпизод в его биографии. Когда я подъехал к эллингу, Сэм и Дун уже были на месте. Оба явно не светились радостью; цветастая куртка Сэма на фоне серых тонов нашей одежды лишний раз подчеркивала его индивидуальность. В ожидании меня разговор у них, по всей видимости, не клеился. -- До вашего приезда, сэр, -- сказал Дун, как только я вылез из машины, -- мы ничего не предпринимали. Ничего не трогали. Покажите нам, пожалуйста, что происходило здесь днем в среду. -- Нашли на свою ж... приключения, приехав сюда, -- раздраженно буркнул Сэм. -- Как оказалось, -- бесстрастно согласился Дун. -- Итак, я слушаю вас, мистер Кендал. -- Гарри сказал, что ему назначили на эллинге встречу, поэтому мы здесь и очутились. Я пошел нашим прежним путем, Дун и Сэм следовали за мной. -- Мы прошли через эту главную дверь, -- пояснял я. -- Она не была закрыта. -- Никогда не закрываю, -- подтвердил Сэм. < Я толкнул дверь и указал на пролом в полу. -- Вот так мы вошли, -- продолжал я. -- О чем-то болтали. -- О чем именно? -- насторожился Дун. -- О грандиозной вечеринке, которую тут когда-то закатил Сэм. Гарри рассказывал, что в тот день здесь, в этом помещении, оборудовали бар, а внизу -- иллюминированный грот. По ходу его повествования у него возникли какие-то ассоциации с балконом, и он направился в сторону застекленных дверей, увидел на полу конверт и нагнулся, чтобы поднять его, -- в этот момент раздался жуткий треск, и пол под ним провалился. На лице Сэма появилось бессмысленное выражение. -- Это действительно могло произойти? -- спросил его Дун. -- Давно ли здесь происходило последнее празднество? Ведь людей, я полагаю, тогда собралось много, но ни одна доска даже не треснула. -- В июле прошлого года, -- сухо ответил Сэм. -- За такой короткий период пол не мог настолько прогнить, -- заключил Дун своим певучим голосом. Сэм не ответил, что само по себе было примечательным. -- Так вот, -- продолжил я, -- когда Гарри исчез в этом проеме, я скинул ботинки и снял куртку, оставил это все здесь и прыгнул в воду, поскольку, как я уже рассказывал, Гарри так и не вынырнул. -- Да, -- согласился Дун. -- Лучше взглянуть через нижнюю дверь, -- предло-i жил я. -- Она ведет прямо в док. Сэм с отвращением посмотрел на разломанную дверную раму. -- Это ваших гребаных рук- дело? -- требовательно обратился он ко мне. -- Ведь она была открыта. -- Дверь была заперта, -- ответил я. -- И ключа нигде не было. -- Ключ всегда торчит в замочной скважине с внутренней стороны дока. -- Его там не было, -- отрезал я. Сэм открыл дверь, и нашему взору представился вид уже до боли мне знакомый: пространство, заполненное грязной водой, дыра в потолке и металлическая решетка, закрывающая прямой выход наружу, -- док вполне мог вместить средних размеров морское судно либо три или четыре баркаса. От воды несло вонючей сыростью грязно-то замерзшего ила -- вчера я даже не воспринял всех этих миазмов. -- У стены по правую руку нечто вроде прохода с " возвышением, -- сообщил я Дуну, -- сейчас его не видно из-за паводка. Сэм кивнул. -- Швартовая тумба? -- Если вы ничего не имеете против, -- с каменным, как у истукана, лицом предложил я, -- то я мог бы показать вам кое-какие интересные детали в этом проломе. Они с отвращением посмотрели на воду, и по их лицам разлилось выражение брезгливости. Тогда Сэм предло-? К жил более "вкусное" решение проблемы: -- Возьмем лодку и посмотрим. -- А как же решетка? -- Естественно, я ее подниму. -- Подождите, -- сказал Дун. -- Лодка тоже подождет. Мистер Кендал, вы спустились в это. т проем, обнаружили мистера Гудхэвена и вытащили его на поверхность. Перед этим вы усадили его на тумбу, а сами поднырнули, пролезли через эту сетку и выбрались наружу. Не так ли? -- Да, за тем исключением, что, пока я тащил Гарри в этот угол и усаживал его, кто-то открыл главную дверь у нас над головами, впрочем, я говорил вам об этом; затем этот некто, не произнеся ни слова, исчез; до меня лишь донеслись звуки мотора отъезжающего автомобиля -- не исключено, что это была машина Гарри. -- А вы слышали шум подъезжающего автомобиля? -- не удержался от очередного вопроса Дун. -- Нет. -- Почему вы не звали на помощь? -- Гарри сюда завлекли явно обманом... Здесь чувствовалась ловушка, поверьте мне; а те, кто подстраивает ловушки, всегда приходят посмотреть на свою добычу. Во взгляде Дуна я прочел очередное подтверждение хода моих мыслей. -- Под этим железным занавесом вы не смогли бы проплыть, -- нахмурившись, заметил Сэм. -- Он упирается непосредственно в дно реки. -- Ухитрился проскользнуть по мягкому мокрому илу. -- Вы подвергали себя долбаному риску. -- Вы тоже это делаете, -- примирительно заметил я, -- и чуть ли не каждый день -- ваша профессия наездника не из самых безопасных. Что касается меня, то у нас с Гарри был один выбор: не найди я выхода, мы бы оба погибли от холода, а то и утонули. Сейчас в этом нет сомнений. Ситуация очень похожа на ту, в которой^ мы все оказались в среду вечером, угодив на джипе в канаву. Задумавшись, Дун некоторое время молчал. -- Вы выбрались на берег. Что дальше? -- наконец спросил он. -- Я увидел, что автомобиль Гарри исчез. Поэтому вернулся сюда наверх за своими ботинками и курткой, но они тоже пропали. Крикнув Гарри, чтобы тот не волновался, я бросился по тропе к сараю в надежде найти телефон, но его там не оказалось. -- Там нет телефона, -- подтвердил Сэм. -- Когда я бываю здесь, то звоню по радиотелефону из машины. -- Подходящих инструментов я тоже не обнаружил. Сэм улыбнулся: -- Я их прячу.  -- Поэтому мне пришлось воспользоваться фомкой и молотком. Извините, что покорежил вашу дверь. Сэм пожал плечами. -- Что было дальше? -- спросил Дун. -- Я вытащил Гарри на берег, взгромоздил его на лодку, и мы... э-э... вниз по реке приплыли к шлюзу. -- Это же моя долбаная пирога! -- воскликнул Сэм, оглядываясь по сторонам. -- Она исчезла! -- Уверен, что с ней ничего не случилось, она пришвартована у шлюза, -- успокоил я его. -- Служитель знает, кому она принадлежит. Он обещал приглядеть за ней. -- Пойдет ко дну, -- нахмурился Сэм. -- Лодка течет. -- Ее вытащили на берег. -- Вы не можете быть писателем, -- заключил Сэм. -- Это почему же? -- Слишком много гребаного здравого смысла. Он заметил мое удивление и ухмыльнулся. -- Что происходит со всем тем хламом, который лежит в доке, после того как вы поднимаете решетку? -- спросил я. -- Манал я этот хлам. -- Это вы о чем? -- Устланное илом дно. этого дока непосредственно спускается до уровня дна реки, -- пояснил я. -- Если поднять заслонку, то все, что лежит на дне дока, под большим давлением, естественно, устремится в реку и будет подхвачено течением. Трупы обычно всплывают, но вы, инспектор, лучше других знаете, насколько трудно обнаружить утонувших в Темзе, поскольку подводные потоки выносят их за черту Лондона прямо в открытое "поре. Глядя в окно своей мансарды в Чизвике, я частенько задумывался о всех тех трагедиях, которые происходят вне поля моего зрения, и ужасах, скрытых от человеческого глаза. Сколько тайных помыслов, порочных побуждений и вредных амбиций! -- Каждый живущий в районе долины Темзы знает, что утонувшие исчезают, -- кивнул Дун. -- Ежегодно пропадает несколъко-отдыхающих. Это очень прискорбно. -- Гарри напоролся ногой на что-то острое, -- кротко заметил я. -- Он был как бы приколот ко дну. Еще несколько минут, и он был бы покойником. А в следующий приезд Сэма, когда тот поднял бы решетку, труп Гарри преспокойно унесло бы в реку, и я полагаю, никто никогда бы не узнал, что Гарри приеэисал сюда. Всплыви его тело где-нибудь в низовьях Темзы и будь-оно обнаружено, что вероятнее всего самоубийство, а нет -- значит, скрывается от правосудия. Я сделал небольшую паузу, затем задал Сэму прямой вопрос, -- Когда бы вы подняли заслонку? -- Сразу же, как только обнаружил бы пролом, -- моментально ответил Сэм. -- Надо осмотреть эту дыру снизу, что, впрочем, мы и собираемся сделать. Но я редко приезжаю сюда. Только летом. Он застенчиво посмотрел на Дуна и добавил: -- Летом я захватываю с собой матрас. -- И Анжелу Брикел? -- спросил Дун. Сэм так и застыл с открытым ртом. Прямое попадание, подумал я, имея в виду вопрос инспектора. -- А что там в доке под водой? -- поинтересовался я у Сэма. -- Извините, не расслышал. -- На что мог напороться Гарри? Он стряхнул с себя воспоминания об Анжеле Брикел и рассеянно ответил: -- Не имею ни малейшего понятия. -- Если вы поднимете заслонку, -- заметил я, -- то мы так никогда и не узнаем. -- Вот как, -- Дун рассудительно посмотрел на Сэма. Мы по-прежнему толклись у открытой двери. -- Тогда дело за крючьями и кошками, -- продолжал Дун. -- Там можно зажечь свет? -- Основной щиток в мастерской, -- автоматически ответил Сэм, его мысли были явно заняты чем-то другим. -- В доке ничего нет, кроме, разве что, нескольких пустых жестянок из-под пива и портативного радиоприемника, который уронила в воду одна неуклюжая бабенка, раскачиваясь в лодке на высоких каблуках. -- Гарри напоролся не на приемник, -- сказал я. Сэм резко повернулся и зашагал по тропинке к сараю.; Дун уже было собрался последовать за ним, затем в нерешительности остановился и вернулся назад. -- Это мог быть несчастный случай, сэр, -- выдавил он из себя. Я кивнул. -- Хорошая ловушка никогда не выглядит как ловушка. -- - Вы что, кого-то цитируете? -- Да. Самого себя. В свое время я написал много о ловушках, силках и капканах. И о том, как их готовить. Как охотиться за добычей. Книги с моими рекомендациями разбросаны по всей усадьбе Тремьена в Шеллертоне. Все семейство ими живо заинтересовалось. Там советов вполне достаточно, чтобы умертвить и человека. -- Вы шутите, или как вас понимать, сэр? -- Нет, не шучу, -- с сожалением признался я. -- Я должен посмотреть эти книги. -- Смотрите. В этот момент вернулся Сэм. Его брови были хмуро сдвинуты. Он пробрался внутрь, даже не замочив ног, и нажал на три кнопки, с которыми я безрезультатно бился два дня назад. Под потолком мгновенно загорелся свет, и. нашему взору предстали старинные кирпичные стены и обветшалые, изъеденные сыростью балки и брусья, вдоль и поперек поддерживающие потолочные доски; в месте пролома опора отсутствовала. Дун сразу заприметил это и буркнул что-то насчет того, что ему потребуются эксперты. Сэм мрачно и с вызовом посмотрел на меня. -- Ну и что? -- Куда же делась часть балки? Или ее кто-то съел? Он неохотно кивнул. -- Похоже на то, откуда я могу знать. Дун явно что-то задумал. -- Каждому известно местоположение вашего эллинга, -- многозначительно заметил Дун, -- и вы сами, сэр, * Прекрасно знаете, куда и где в своей мастерской вы прячете инструменты. -- Знаю, но это ни о чем не говорит, -- в голосе Сэма слышался вызов, но ни на йоту страха. -- Моя резиденция известна всем моим друзьям. Каждый из них мог подпилить эту балку -- детская работа. -- А на кого бы вы подумали? -- бросил Дун. -- Естественно, кроме вас самого. -- Ну... Любой бы мог. Перкин! Этот мог бы. Нолан... Уж пила не ахти какой инструмент. Любой ребенок с ней справится, или вы со мной не согласны? Выражение лица Дуна смягчилось. -- Пройдусь-ка я лучше на верх эллинга, если вы не возражаете, сэр, -- ушел от ответа Дун. Мы втроем стали с опаской подниматься по лестнице, стираясь не споткнуться в неверном освещении. Доски хотя и потемнели от времени и сырости, но были явно не гнилыми. Сэм пояснил: -- Доски прибиты кое-как, местами; в сырую погоду, набухая, они лежат более или менее плотно, но летом, когда они рассохнутся, между ними появляются щели, и отодрать их весьма просто. Проверяйте, насколько прогнили балки. -- А почему они в таком состоянии? -- спросил Дун. -- Спросите об этом поставщиков и строителей, -- пожал плечами Сэм. -- Я купил этот ковчег в первозданном виде. Прошлым летом во время вечеринки я вынул часть досок, чтобы подвесить к потолку дока разноцветные лампочки, так как внизу, в гроте, решил устроить цветомузыкальную феерию с катанием на лодках. -- Кто-нибудь знал, что эти доски отдирались от пола? -- спросил Дун. -- Откуда мне знать? -- с вызовом сказал Сэм. -- Всякий спускавшийся посмотреть на иллюминацию мог бы догадаться сам, да и я не скрывал этого. Я наклонился над дырой в полу, опустившись на колени. -- Постойте! -- воскликнул Дун. -- Я хотел только взглянуть. Судя по расположению половых досок, я понял, что основную нагрузку нес брус, который когда-то уже поправляли. Некоторые из досок просто висели в воздухе, и естественно, когда Гарри наступил на них, они подались под его весом и обрушились вниз вместе с ним. Я протянул руку, надавил на обломки досок и тут же с опаской отполз назад. -- Что вы скажете? -- спросил Дун. -- К этой дыре лучше не приближаться. -- Я так и думал. Он повернулся к Сэму. -- Хотелось бы мне знать, сэр, когда ваш эллинг последний раз ремонтировался. Сэм бросил на него отсутствующий взгляд. -- Когда? С какого момента прикажете считать? С Рождества Христова? -- спросил он. -- Меня интересуют последние десять дней, -- ехидно ответил Дун. -- Неделю назад я привез сюда штабель тикового дерева по дороге на скачки в Виндзоре, -- без излишних раздумий ответил Сэм. -- В четверг я участвовал в скачках в Тустере. В пятницу я полдня провел здесь. В субботу мне не повезло, я выбил палец в Чепстоу и до вторника в соревнованиях не участвовал. В воскресенье, когда я пестовал свой палец, заявились вы, а в понедельник я пролодырничал здесь. Во вторник я уже был в седле на скачках в Уорвике. Среду я провел в Эскоте, вчерашний день -- в Уинкэнтоне, а сегодняшний -- в Ньюбери... Сэм замолчал и, задумавшись, добавил: -- Вечером и ночью меня здесь не было. -- В каких скачках вы участвовали днем в среду? -- спросил Дун. -- В Эскоте. -- В каких скачках? -- Да. -- Две мили с препятствиями. А также в забегах для учеников. По выражению лица Дуна я понял, что это не тот ответ, которого он ожидал, тем не менее Дун достал блокнот и скрупулезно записал слова Сэма. -- Меня здесь не было, и я не угонял этот гребаный; автомобиль Гарри. Вы это имеете в виду? -- до Сэма наконец дошел истинный смысл вопроса инспектора. -- На день среды мне требуется знать местонахождение очень многих людей, -- витиевато ответил Дун. -- За s"hm, джентльмены, не смею вас больше задерживать, однако следствие продолжается, и мне вновь могут потребоваться ваши услуги. -- Роспуск на каникулы? -- съехидничал Сэм. Дун никак не отреагировал на эту реплику, просто заметил, что еще не прощается с нами. Сэм проводил меня к тому месту, где я оставил машину Тремьена. Уверенности в его походке не убавилось, однако в мыслях, как мне показалось, была явная неразбериха. -- Я люблю Гарри, -- сказал он, когда мы подошли к "вольво". -- И я тоже. -- Вы думаете, что это я все подстроил? -- Вполне могли. -- Мог. Без особых затруднений. Но это не я. Он поднял на меня взгляд -- за маской присущей ему самоуверенности читалась некая взволнованность. -- Если вы не убивали Анжелу Брикел, -- сказал я, -- то, следовательно, и не вы пытались убить Гарри. В этом не было бы никакого смысла. -- Этой глупенькой шлюшонке я не сделал ничего плохого, -- Сэм тряхнул головой, как бы избавляясь от неприятных воспоминаний. -- Она чересчур запала на меня, если хотите анать. Я люблю хохотушек и терпеть не могу слез и угрызений совести. Покойная Энжи все воспринимала всерьез, все считала смертельным грехом и, честно говоря, осточертела мне до бесконечности. Она хотела, чтобы я женился на ней. Нелепость и чудовищность самой этой идеи даже. как-то проявилась в тембре его голоса. -- Я сказал ей, что в мои планы входит женитьба на благородной и богатой наследнице, -- продолжал Сэм, -- так она чуть не выцарапала мне глаза. Чертова кошка! На нее иногда еще как находило. А уж как была слаба на передок! Бывало, ты еще и не сказал ничего, а она уже раздевается. Я с удивлением слушал эти душевные излияния, и воображаемая мисс Брикел превращалась в моем сознании в реальную женщину. Моему мысленному взору предстала не мрачная груда костей, а человеческая личность, обуреваемая страстями и исполненная чувством вины и ответственности. Женщина с таким противоречивым характером, да вдобавок еще и беременная, несомненно нуждалась в чьей-либо поддержке. Когда же она попыталась обрести ее, этот кто-то избрал жуткий путь, чтобы избавиться от нее. И этот кто-то, озарило меня, наверняка прекрасно знал, как быстро умерла Олимпия от рук, сомкнувшихся вокруг ее шеи. Анжела Брикел сама спровоцировала свою смерть. Дун, как мне показалось, изначально придерживался того же мнения. -- Как она выглядела? -- спросил я. -- Энжи? -- Да. -- Недурно. Каштановые волосы. Стройная фигурка, маленькие грудки, круглая попка. Она все мечтала увеличить размер груди. Я же говорил, чтобы она забыла думать об этих силиконовых добавках, -- это же вредно для будущих детей. Убеждать ее в чем-либо было бесполезно, уверяю вас. К тому же она могла сутками реветь. Энжи была далеко не подарок, однако чертовски хороша в кровати. Вот так эпитафия, подумал я. Хоть на мраморе высекай. Сэм смотрел на разлившуюся реку и глубоко вдыхал сырой утренний воздух, будто оценивал букет вина; глядя на него, я подумал, что он в большей мере, чем я, подвержен чувствам, более непосредствен в вопросах секса и ^совершенно равнодушен к опасности. -- Вы собираетесь идти на это чествование Тремьена? -- дружелюбно спросил он, как бы стряхнув с себя все эти неприятные мысли об убийстве. -- Да. А вы? -- Это шутка? -- усмехнулся он. -- Да меня пристрелят, если я там не появлюсь и не засвидетельствую свое почтение. Сэм пожал плечами и добавил: -- В любом случае старый хрыч заслуженно получит свою награду. Он, знаете ли, совсем не плох. -- Тогда там и увидимся, -- ответил я, соглашаясь с ним. -- Если я не сломаю себе шею, -- сказано это было довольно легкомысленно, но я уловил в этих словах стра|ховку от судьбы, нечто вроде скрещенных пальцев. -- Следует показать этому гребаному полицейскому, где располагается основной электрощиток. Он замаскирован, и никто, кроме, меня его не найдет -- не хочу, чтобы сюда шлялись по ночам и зажигали свет. От этих молодых варваров всего можно ожидать. С этими словами он направился в сторону Дуна, который что-то писал в блокноте, затем они двинулись по тропе в сторону мастерской. Сделав по пути необходимые закупки, я ухитрился приехать в Шеллертон без опоздания, как раз к тому времени, когда Тремьен должен был отбывать на своем "вольво" на скачки в Ньюбери. Трех скакунов он уже отправил туда в фургоне. Мэкки он забирал с собой, мне же не осталось ничего другого, как отправиться в столовую к своей недописанной первой главе. Когда они уехали, ко мне, как это часто теперь случалось, зашла Ди-Ди, чтобы выпить кофе. -- Надеюсь, Тремьен не будет возражать, если я заберу все эти вырезки, когда поеду домой? -- спросил я. -- Домой... -- Ди-Ди улыбнулась. -- Он не хочет, чтобы вы уезжали, разве вы этого не знаете? Он желает, чтобы вы написали всю книгу здесь. Возможно, в ближайшее время он обратится к вам с предложением, от которого вы не сможете отказаться. -- Я приехал на месяц. Он сам так сказал. -- Тогда он вас еще не знал, -- Ди-Ди отхлебнула кофе. -- Ему нравится, как вы занимаетесь с Гаретом. Это рассуждение не лишено здравого смысла, подумал я, и, окажись она права, я не был уверен, какое решение принять: уехать или остаться. Когда Ди-Ди ушла к себе в контору, я попытался взяться за перо, но никак не мог сосредоточиться. В голове вертелись мысли о ловушке на эллинге Сэма и об убийстве Анжелы Брикел: я представлял себе темно-зеленую грязную воду, заполняющую измученные легкие и несущую забвение, а также земную девушку, которую вновь позвала к себе земля, тело которой обглодали земные твари и которая превратилась в земную пыль. В обыденном течении жизни Шеллертонхауса завелась акула, страшная, неуловимая, готовая в любой момент раскрыть свою пасть. Мне хотелось верить, что она в конечном итоге попадет в сети Дуна, но и обольщаться на этот счет не хотелось. В полдень позвонила Фиона и сообщила, что забрала Гарри домой и он хочет меня видеть. Со вздохом сожаления, но