"Нет, это так, - говорит рот. - И пока ты остаешься другим, во мне живет надежда". Тогда дай мне несколько предсказаний. "Нет". Почему нет? "Потому что я тебя никогда больше не увижу. Мир людей проглотит тебя, и я тебя потеряю. С этого момента я буду давать тебе по одному предсказанию каждую неделю". Как? "А вот так, - говорит рот. - Так же, как и сейчас. И не беспокойся. Я тебя найду". 21 Согласно моему плану маршрута, я в темной телестудии на коричневом диване, ощущение как от 60/40 смеси полиэстера и шерсти, ткань изготовлена на широком ткацком станке, устойчива к пятнам и не бликует при свете дюжины прожекторов. Стиль моих волос от компании... Моя одежда создана компанией... Мои украшения предоставлены компанией... В моей автобиографии говорится, что я никогда не был настолько радостным и удовлетворенным, как теперь, радуясь каждому прожитому дню и стремясь к совершенству. Пресс-релизы говорят, что я записываю новую телепрограмму, полчаса поздно ночью, в которой я отвечаю на звонки людей, которым нужна помощь. Я буду предлагать им новый взгляд на жизнь. Согласно пресс-релизам, время от времени будут даваться новые предсказания. Катастрофа, землетрясение, потоп, тучи саранчи могут направляться к тебе, поэтому ты лучше включи канал, просто на всякий случай. Это что-то вроде вечерних новостей, но только до события. Пресс-релиз называет новое шоу Душевное спокойствие. Если это можно так назвать. Это Фертилити сказала, что однажды я стану известным. Она сказала, что я буду говорить всему миру о ней, поэтому лучше, если я всё пойму правильно. Фертилити сказала, чтобы после того, как я стану известным, я назвал ее глаза кошачьими. Ее волосы, сказала она, были спутаны штормом. Это в точности ее слова. Да, а ее губы были искусаны пчелами. Она сказала, что ее руки такие же гладкие, как куриные грудки без кожи. По словам Фертилити, ее походку можно было назвать жизнерадостной. "Когда ты станешь известным, - сказала она мне, - не изображай меня чудовищем, жертвой или кем-то еще". Фертилити сказала: "Ты предашь всю свою религию и всё, во что ты веришь, только не лги про меня. Окей? Пожалуйста". Итак, часть моей известности состоит в том, что я делаю эту еженедельную сидячую программу, где известная тележурналистка представляет меня. Она объявляет рекламные паузы. Она скармливает мне людей, звонящих с вопросами. ТелеСуфлер скармливает мне ответы. Люди звонят по бесплатной междугородней линии. Помоги мне. Исцели меня. Накорми меня. Услышь меня. Это то же, что я делал в своей квартире-конуре по ночам, но только транслируемое на всю страну. Мессия. Спаситель. Избавь нас. Спаси нас. Исповеди в квартире, исповеди по национальному телевидению, они точно такие же, как этот мой рассказ для бортового самописца в кабине пилотов. Моя исповедь. У тех лекарств, которые я принимал в тот момент своей карьеры, вам не следует читать инструкции, если вы хотите заснуть ночью. Такие побочные эффекты, что с ними нечего делать на национальном телевидении. Рвота, скопление газов, диарея. Побочные эффекты такие: головные боли, лихорадка, головокружение, сыпь, потение. Я мог бы помечать их галочками. Диспепсия. Запоры. Тревожность. Сонливость. Изменение вкуса. По словам моего личного тренера, это из-за Примаболина у меня гудит в голове. Мои руки трясутся. Пот выступает на задней стороне шеи. Это может быть взаимодействием препаратов. По словам моего личного тренера, это хорошая вещь. Просто сидя здесь, я теряю вес. По словам моего личного тренера, лучший способ раздобыть запрещенные стероиды - это найти кошку, больную лейкемией, и отнести ее к ветеринарам, которые пропишут заряженные шприцы с животными стероидами, эквивалентными лучшим стероидам для людского употребления. Он сказал, что если кошка проживет достаточно долго, ты сможешь сделать запас на год вперед. Когда я спросил у него, что будет с кошкой, он ответил: какая разница? Журналистка сидит сбоку от меня. Ее ноги, применительно к телу, смотрятся не такими уж длинными. Ее уши выглядывают чуть-чуть - только чтобы были видны сережки. Все ее проблемы скрыты внутри. Все ее недостатки - тайна. Единственный запах, который от нее исходит, даже при дыхании, это лак для волос. Как она сложилась в своем кресле, как ее ноги скрещены возле коленей, как ее руки сложены на коленях - это скорее даже не поза, а оригами из плоти и крови. Согласно сценарию, я на диване, на островке горячего света, окруженный телевизионными камерами и кабелями и молчаливыми техниками, делающими свою работу вокруг меня в темноте. Агент там, в тени, руки сложены, и он смотрит на часы. Агент поворачивается туда, где несколько авторов вносят последние правки в текст, прежде чем он появится на ТелеСуфлере. На маленьком столике возле дивана стоит стакан воды со льдом, и если я подниму его, моя рука начнет трястись так, что кубики льда будут звенеть до тех пор, пока агент не повернется ко мне и не сделает ртом молчаливое нет. Мы в эфире. По словам журналистки, она чувствует мою боль. Она прочла мою автобиографию. Она знает все о моем унижении. Она прочла все об унижающих испытаниях, которые надо было пройти голым, а затем быть проданным в качестве раба, голым. Мне было всего семнадцать или восемнадцать лет, а все эти люди, все члены культа, были там и смотрели на меня, голого. Голый раб, говорит она, в рабстве. Голый. Агент перед моими глазами, прямо за плечом журналистки, а авторы столпились вокруг него в темноте, одетые. Рядом с агентом экран ТелеСуфлера говорит мне: Я ЧУВСТВОВАЛ СЕБЯ ОСКОРБЛЕННЫМ, КОГДА МЕНЯ ПРОДАВАЛИ С АУКЦИОНА ГОЛЫМ КАК РАБА. Согласно ТелеСуфлеру: Я ЧУВСТВОВАЛ СЕБЯ ГЛУБОКО УНИЖЕННЫМ. Согласно ТелеСуфлеру: Я ЧУВСТВОВАЛ СЕБЯ ИСПОЛЬЗОВАННЫМ И ОСКВЕРНЕННЫМ ... РАСТЛЕННЫМ. Команда авторов кучкуется вокруг ТелеСуфлера и произносит слова беззвучно, а я читаю их громко. Пока я читаю все это громко, а камеры смотрят на меня, журналистка смотрит в темноту на режиссера и прикасается к запястью. Режиссер поднимает два пальца, затем восемь пальцев. Техник заходит в лучи света и поправляет завиток обратно за ухо журналистки. ТелеСуфлер говорит мне: МЕНЯ НАСИЛОВАЛИ. ИЗНАСИЛОВАНИЯ БЫЛИ ОБЫЧНЫМ ДЕЛОМ СРЕДИ ЧЛЕНОВ ПРАВОВЕРЧЕСКОГО КУЛЬТА. ИНЦЕСТ БЫЛ КАЖДОДНЕВНОЙ ЧАСТЬЮ СЕМЕЙНОЙ ЖИЗНИ. ТАК ЖЕ КАК И СЕКС СО ВСЕМИ ВИДАМИ ЖИВОТНЫХ. ПОКЛОНЕНИЕ САТАНЕ БЫЛО ПОПУЛЯРНО. ПРАВОВЕРЦЫ ВСЕГДА ПРИНОСИЛИ ДЕТЕЙ В ЖЕРТВУ САТАНЕ, НО ЛИШЬ ПОСЛЕ ТОГО, КАК ИЗНАСИЛУЮТ ИХ ВДОЛЬ И ПОПЕРЕК. ЗАТЕМ СТАРЕЙШИНЫ ПРАВОВЕРЧЕСКОЙ ЦЕРКВИ УБИВАЛИ ИХ. ПИЛИ ИХ КРОВЬ. ЭТО БЫЛИ ДЕТИ, С КОТОРЫМИ Я СИДЕЛ В ШКОЛЕ ЗА ОДНОЙ ПАРТОЙ КАЖДЫЙ ДЕНЬ. ЦЕРКОВНЫЕ СТАРЕЙШИНЫ ЕЛИ ИХ. КОГДА НАСТУПАЛО ПОЛНОЛУНИЕ, ЦЕРКОВНЫЕ СТАРЕЙШИНЫ ТАНЦЕВАЛИ ГОЛЫМИ, ОДЕВАЯСЬ В КОЖУ МЕРТВЫХ ПРАВОВЕРЧЕСКИХ ДЕТЕЙ. Да, говорю я, это вызывало очень, очень сильный стресс. ТелеСуфлер говорит: ВЫ МОЖЕТЕ НАЙТИ ВСЕ ЯРКИЕ ОПИСАНИЯ ПРАВОВЕРЧЕСКИХ СЕКСУАЛЬНЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ В МОЕЙ КНИГЕ. ОНА НАЗЫВАЕТСЯ СПАСЕННЫЙ ОТ СПАСЕНИЯ И ОНА ЕСТЬ ВО ВСЕХ КНИЖНЫХ МАГАЗИНАХ. В тени агент и авторы дают друг другу пять. Агент показывает мне поднятый вверх большой палец. Мои руки цепенеют. Я не чувствую своего лица. Мой язык принадлежит кому-то еще. Мои губы мертвы из-за околоротовой парестезии. Побочные эффекты. Периферийная парестезия убивает любое ощущение в ступнях. Все мое тело кажется отдаленным и отделенным, как картинка меня в черном костюме, сидящего на коричневом диване, выведенная на студийный монитор, и я чувствую то же, что должна чувствовать душа, поднимающаяся на Небеса и наблюдающая, как то, что от тебя осталось, твоя плоть и кровь, умирает. Режиссер показывает мне пальцы: два пальца на одной руке и четыре на другой. Что он пытается мне сказать, я не знаю. Большинство из того, что выдает ТелеСуфлер, написано в моей автобиографии, которую я не писал. Ужасное детство, которого у меня не было. Согласно ТелеСуфлеру, все Правоверцы горят в Аду. ТелеСуфлер говорит мне: Я НИКОГДА НЕ ИЗБАВЛЮСЬ ОТ БОЛЕЗНЕННОЙ УНИЖАЮЩЕЙ БОЛИ, И НЕ ВАЖНО, НАСКОЛЬКО БОГАТ Я БУДУ, КОГДА УНАСЛЕДУЮ ЗЕМЛЮ ПРАВОВЕРЧЕСКОГО СЕМЕЙНОГО ОКРУГА. По словам ТелеСуфлера: МОЯ НОВАЯ КНИГА, МОЛИТВЫ НА ВСЕ СЛУЧАИ ЖИЗНИ, ЭТО ВАЖНЕЙШИЙ ИНСТРУМЕНТ ДЛЯ ИЗБАВЛЕНИЯ ОТ СТРЕССОВ, С КОТОРЫМИ МЫ СТАЛКИВАЕМСЯ. ОНА НАЗЫВАЕТСЯ МОЛИТВЫ НА ВСЕ СЛУЧАИ ЖИЗНИ, И ОНА ЕСТЬ ВО ВСЕХ КНИЖНЫХ МАГАЗИНАХ. По словам журналистки, которая глядит на режиссера, который глядит на агента, который глядит на меня, который глядит в ТелеСуфлер, так вот, по ее словам, я очень счастлив и удовлетворен, что теперь я свободен от Правоверческого Культа Смерти. Когда мы вернемся, говорит она камерам, мы послушаем звонки от зрителей. Журналистка объявляет перерыв на рекламу. Пока идет реклама, она спрашивает, действительно ли мое детство было настолько ужасным. Агент подходит и говорит: да. Оно было. Оно было ужасным. Техник, тянущий провода, висящие у него на ремне и вокруг головы, подходит и спрашивает, нужно ли мне воды. Агент говорит: нет. Режиссер спрашивает, хочу ли я в туалет, и агент говорит, что я в порядке. Он говорит, что я не люблю общаться с толпой незнакомцев, задающих мне вопросы. Я выше физических потребностей. Тогда операторы закатывают глаза, а режиссер и журналистка переглядываются и пожимают плечами, как будто я послал их. Затем режиссер говорит, что мы в эфире, и журналистка говорит, что мы слушаем первый звонок. "Я в переполненном ресторане, - голос звонящей женщины доносится из студийных динамиков, - это очень дорогой ресторан, и кто-то, кто ест рядом со мной, выпускает газы, и не один раз, а снова и снова, это ужасно, что я должна делать?" Журналистка закрывает лицо рукой. Режиссер поворачивается спиной. Агент смотрит на авторов, пишущих мой ответ для ТелеСуфлера. Чтобы потянуть время, журналистка спрашивает, что ела звонившая. "Что-то со свининой, - говорит женщина, - не важно. Запах был столь ужасен, что я вообще перестала чувствовать вкус". ТелеСуфлер говорит: ГОСПОДЬ БОГ ДАЛ НАМ МНОГО ЧУВСТВ. ТелеСуфлер тоже тянет время. СРЕДИ НИХ ЕСТЬ ОБОНЯНИЕ И ВКУСОВЫЕ ОЩУЩЕНИЯ. Как только строчка текста появляется на ТелеСуфлере, я громко зачитываю ее. НО ТОЛЬКО ЧЕЛОВЕК СУДИТ, КАКИЕ ИЗ ЭТИХ ДАРОВ ХОРОШИЕ, А КАКИЕ ПЛОХИЕ. ДЛЯ БОГА ЗАПАХ ОТБРОСОВ НЕ ОТЛИЧАЕТСЯ ОТ ЗАПАХА ПРЕВОСХОДНОЙ СВИНИНЫ ИЛИ ВИНА. Я понятия не имею, к чему они клонят. НЕ СТРАДАЙТЕ И НЕ РАДУЙТЕСЬ. НЕ БУДЬТЕ ВОСХИЩЕНЫ ИЛИ ОСКОРБЛЕНЫ ТАКИМИ ДАРАМИ. НЕ СУДИТЕ, И НЕ СУДИМЫ БУДЕТЕ. Режиссер произносит слова Бирма Шейв. [[прим.10]] Журналистка говорит: второй дозвонившийся, вы в эфире. Второй дозвонившийся спрашивает, что я думаю о купальниках-веревочках. ТелеСуфлер говорит: ОТВРАТИТЕЛЬНО. Я говорю: После долгих лет стирки для богатых людей, я думаю, что люди, которые делают купальники-веревочки, должны для начала сделать их черного цвета. Журналистка говорит: третий дозвонившийся, вы в эфире. "Есть один парень, но он избегает меня". Это Фертилити, это ее голос, из динамиков, говорит со мной, говорит обо мне на всю Северную Америку. Она что, собирается вызвать скандал здесь, на телевидении? Мои мысли превращаются в блок-схему, состоящую из лжи, которую я произносил, и возможных ответов на то, с чего она может начать. Она что, собирается разоблачить меня и мои предсказания катастроф? Может, она смекнула, что к чему, и поняла, что я подтолкнул ее брата к самоубийству? Или она знала это всегда? А если она знает, что я убил ее брата, то что тогда? "Этот парень, который мне не звонит, я рассказала ему, чем я занимаюсь, - говорит она. - Моя работа. И он это не одобрил, но делает вид, что всё окей". Журналистка спрашивает, какая у Фертилити работа. ТелеСуфлер пуст. Теперь вся Америка должна узнать большой секрет: или о Фертилити, или обо мне. Ее дьявольская работа. Моя убийственная горячая линия. Ее сны о катастрофах. Мои заимствованные предсказания. "У меня есть агент по имени Доктор Амброуз, - говорит Фертилити, - хотя он не настоящий доктор". Фертилити как-то раз сказала мне, что когда-нибудь все в мире, даже сборщики мусора и посудомойки, будут иметь своих агентов. Ее Доктор Амброуз находил богатые пары, ищущие кого-то, кто мог бы выносить их ребенка. Суррогатную мать. Доктор Амброуз называет это процедурой. Она проводится внутриутробно отцом ребенка и Фертилити в кровати, в то время как жена ждет за дверью. "Жена ждет в коридоре, вяжет или листает список детских имен, - говорит Фертилити. - А ее муж аккуратно опустошает свое мизерное содержимое яичек внутрь меня". Когда она впервые рассказала мне о своей работе, еще в то время, когда я был никем и занимался дома вмешательством в кризисы, она сказала, что Фертилити Холлис - это ее псевдоним. Она сказала, что на самом деле ее зовут Гвен, но она ненавидит это имя. "Мое совокупление с отцом ребенка - это скорее натуропатия, говорит Доктор Амброуз. Так он говорит отчаявшимся парам. Это не прелюбодеяние. Это целостность". Это не мошенничество и не проституция, сказала она мне. "Это есть в Библии," - говорит Фертилити. Это стоит пять тысяч долларов. "Вы знаете: Бытие, Глава Тридцатая, Рахиль и Валла, Лия и Зелфа". Валла не пользовалась контрацептивами, говорю я ей. Зелфа не получала пять штук черным налом. Они были настоящими рабынями. Они не ездили по всей стране, почкуясь с несостоявшимися отцами, жаждущими наследника. Фертилити жила с парой до целой недели, но каждый раз, когда они повторяли процедуру, это стоило пять штук. Для каких-то мужчин это означало пятнадцать штук за ночь. Плюс пара должна была оплатить авиаперелет. "Доктор Амброуз - это всего лишь голос в телефонной трубке, который обо всем договаривается, - говорит Фертилити. - Как будто его вообще не существует. Пары платят ему, а он отсылает мне половину денег наличкой. Там никогда нет обратного адреса. Он такой трус". Я знаю это чувство. ТелеСуфлер говорит: ПОТАСКУХА. "Всё, что от меня требуется, это не забеременеть, и я имею большой успех". Это ее профессия, сказала она. Быть бесплодной. ТелеСуфлер говорит: ПРОСТИТУТКА. Из динамиков доносится: "Я бесплодна". ТелеСуфлер говорит: ШЛЮХА. Это единственное ее умение, пользующееся спросом. Это ее призвание. Это та работа, для которой она была рождена. Она не платит налогов. Она любит путешествовать. По пути она останавливается в богатых домах, график работы гибкий. Она рассказала мне, что в некоторые ночи она засыпает во время процедуры. С некоторыми отцами детей она видит сны о поджогах, о падающих мостах и об оползнях. "Я не думаю, что делаю что-то не так, - говорит она. - Я думаю, что если есть лимон, надо сделать из него лимонад". ТелеСуфлер говорит: ГОРИ В ВЕЧНОМ АДСКОМ ПЛАМЕНИ, ТЫ, ЯЗЫЧЕСКАЯ ДЬЯВОЛЬСКАЯ ШЛЮХА. Фертилити говорит: "Ну и что ты думаешь?" Журналистка таращится на меня так напряженно, что не замечает, как часть волос сползает ей на лоб. Режиссер таращится на меня. Агент таращится. Журналистка нервно сглатывает. Авторы скармливают текст ТелеСуфлеру. МОЛИСЬ О СМЕРТИ, ПРЕЛЮБОДЕЙСКАЯ ДЬЯВОЛЬСКАЯ ШЛЮХА. Вся Америка смотрит на нас. НЕТ ТЕБЕ ПРОЩЕНИЯ, ПОРОЧНАЯ ДЬЯВОЛЬСКАЯ ДЕВУШКА. Агент вертит головой: нет. ТелеСуфлер на мгновение пустеет. Авторы пишут. Текст снова появляется. НЕТ ТЕБЕ ПРОЩЕНИЯ, ПОРОЧНАЯ ДЬЯВОЛЬСКАЯ ЖЕНЩИНА. Голос Фертилити: "Ну и что ты думаешь?" ПРОСТИТУТКА Агент показывает на меня, на экран ТелеСуфлера, на меня, снова и снова, быстро. ШЛЮХА "Разве ты не собираешься осудить меня?" ИЕЗАВЕЛЬ Лишь мертвое молчание транслируется на спутник. Кто-то должен что-то сказать. Оцепеневшим ртом я читаю слова с ТелеСуфлера. Не ощущая своих губ, я просто говорю то, что мне приказывают сказать. Журналистка спрашивает: "Третья дозвонившаяся! Вы всё ещё там?" Режиссер показывает нам пять пальцев, четыре, три, два, один. Затем он проводит указательным пальцем по горлу. 20 Еще одна вещь, которую я должен рассказать людям перед тем, как самолет разобьется, это то, что не я придумал ПорноМогильник. Агент всегда подсовывает мне бумаги и говорит: подпиши это. Он говорит мне: подпиши здесь. И здесь. Здесь. И здесь. Агент говорит мне просто ставить подпись рядом с каждым параграфом. Он говорит мне: не утруждай себя чтением этого куска, все равно ничего не поймешь. Вот так и возник ПорноМогильник. Это была не моя идея, чтобы взять все двести тысяч акров земли Правоверческого семейного округа и превратить их в могильник для устаревшей порнографии со всей страны. Журналов. Игральных карт. Видеокассет. Компакт-дисков. Изношенных фаллоимитаторов. Проколотых надувных кукол. Искусственных влагалищ. Бульдозеры трудятся двадцать четыре часа в сутки, разгребая горы всего этого. Это двадцать тысяч акров. Два-ноль-ноль-ноль-ноль акров. Каждый квадратный метр Правоверческой собственности. Дикая природа уничтожена. Подземные воды загрязнены. Это сравнивают с Каналом Любви, и это не моя вина. Перед тем, как закончится пленка бортового самописца, люди должны знать, кого винить. Это агент. Книга Молитвы На Все Случаи Жизни. Телевизионное шоу Душевное спокойствие. Корпорация Американский ПорноМогильник. Кампания Бытие. Статуэтки Тендера Брэнсона для приборной панели. Даже мой халтурный выход в перерыве Супер Кубка, это всё бредовые идеи агента. И они приносили тонны денег. Но что важно, ни одна из идей не была моей. Что касается ПорноМогильника, то агент как-то раз подбросил мне идею в Далласе или в Мемфисе. Вся моя жизнь в тот момент проходила на стадионах и в гостиничных номерах, разделяемых временем, проводимым в самолетах, вместо настоящего расстояния. Весь мир был лишь узорчатым ковром, пролетающим под моими ногами. Цветы из нейлоновой смеси с низким содержанием шерсти или эмблемы компаний на темно-синем или сером поле, на котором не видно сигаретных прожогов или грязи. Весь мир состоял лишь из общественных туалетов, где Фертилити сидела в соседней кабинке и шептала: "Завтра ночью туристический лайнер столкнется с айсбергом". Шептала: "В два часа дня по восточному стандартному времени в следующую среду боливийская серая пантера исчезнет с лица Земли". Агент говорит, что главная проблема большинства американцев - избавление от порнографических материалов безопасным, тайным способом. По всей Америке, говорит он, есть обширные собрания журналов Плэйбой и Трах, которые больше никого не возбуждают. Склады и полки набиты записанными на видео ничтожествами с длинными бакенбардами или синими тенями для век, трахающимися под плохую пиратскую музыку. Что нужно Америке, говорит он, так это место, куда можно отправить эту устаревшую грязь, чтобы она там разлагалась вдали от взглядов детей и блюстителей нравов. Эту идею агент сообщает мне после того, как уже провел технико-экономические исследования по захоронению бумаги, пластика, прорезиненной ткани, латекса, резины, кожи, стальных застежек, застежек-молний, хромированных колец, липучек, винила, нефтяных и водяных смазок, и нейлона. Его идея состоит в том, чтобы создать пункты сбора, куда люди могут сдавать порно, безо всяких вопросов. Оттуда местные перевозчики будут отправлять порно в таких же специальных защитных контейнерах, какие используются для иголок и одежды, загрязненных инфекционными болезнями. Порно будет буксироваться в бывший Правоверческий церковный семейный округ в центральной Небраске и там сортироваться. Должны быть три категории: Мягкое порно. Жесткое порно. И детское. Первой категории будет позволено гнить на поверхности земли. Вторая категория будет закопана в землю. Третья будет обрабатываться только незаинтересованными людьми, одетыми в закрывающие все тело одноразовые защитные комбинезоны с ботинками и резиновыми перчатками толщиной в полтора миллиметра, дышащими через противогазы. Они будут запечатывать детское порно в подземных хранилищах, где оно может ожидать своего полураспада миллионы лет. По словам агента, мы должны заставить людей паниковать по поводу воздействия порнографии. Мы собираемся пробить правительственное решение, которое сделает обязательным избавление от порнухи безопасным, чистым способом. Нашим способом. Так же, как использованное машинное масло или асбест: если люди хотят избавиться от него, они должны заплатить. Мы покажем людям, как выброшенное порно заполняет улицы, разрушает детские умы и провоцирует сексуальные преступления. Мы будем получать доход с каждой тонны принимаемого груза. Местные сборщики будут перекладывать эти расходы на своих клиентов, плюс надбавка, чтобы получить прибыль. Мы делаем деньги. Местные сборщики делают деньги. Рядовой американец может свободно покупать свежее порно. Порно-индустрия богатеет. Окей, говорит мне агент. Становится еще богаче. По словам агента, все это должно было стать выигрышной, выигрышной, выигрышной, выигрышной ситуацией. Но оно не стало. Агент уже составлял проект федерального закона, который теперь устанавливает плату за утилизацию порнографических материалов. Деньги возвращаются правительству, чтобы оплатить захоронение порнографических материалов, выброшенных на улицу. Деньги из специального порно-налога были предназначены для порнографического суперфонда, чтобы вычистить нелегальные свалки. Некоторая часть налоговых долларов направлялась на реабилитацию сексуально озабоченных, но не слишком много. Прежде чем я впервые услышал хотя бы слово о ПорноМогильнике, заключение экологической экспертизы было уже подделано. Результаты фильтрационных исследований сфальсифицированы. Рекламщица рассылала факсы религиозным группам круглые сутки, прощупывая почву. Лоббисты осторожно проталкивали проект. Было двадцать тысяч акров Правоверческого церковного округа со всеми его призраками, которые никто не хотел покупать. И были миллионы личных коллекций порнографии, которые никому не были нужны. Все видели в этом смысл, кроме меня. Это было не мое решение. Я исследовал некоторые альтернативы. Я прочел Молитву, чтобы Создать Дополнительные Складские Площади. Я проглотил 4000 миллиграмов шоколадных прототипов Гамасиза. Я думал, что это может решить американскую проблему. Я прочел Молитву для Переработки Накопленных Газет, но это было не то же самое. Я прочел Молитву для Откладывания Решения, но агент не отставал от меня. Согласно газете, пришедшей однажды утром, Законопроект о Захоронении Деликатных Материалов прошел Палату и Сенат, и президент подписывал его, делая законом. Агент просто продолжал говорить мне: подпиши это. Поставь подпись здесь. И здесь. И здесь. Я прочел Молитву для Подписывания Важных Документов Которые Ты Не Читал. По словам Фертилити, именно ПорноМогильник заставил моего брата Адама выйти из тени. Вся моя роль в этом проекте состояла в том, что я подписал какие-то бумаги. С тех пор все в Америке думают, что это я виноват в том, что им приходится платить лишние два доллара, когда они покупают порножурнал. После этого Адам Брэнсон вышел из тени и приставил к скучающей голове Фертилити пистолет, чтобы заставить ее выследить меня. Как будто Фертилити не могла этого предвидеть. Фертилити знала всё. Фертилити просила меня сказать, что угрозы моего брата убить ее были сделаны из лучших побуждений. Позже, когда настала моя очередь приставить тот же самый пистолет к голове пилота этого самолета, я понял, как быстро подобные вещи случаются. Я до сих пор тот, кого люди ненавидят. Меня, я тот самый чувак с Национального Санитарного Могильника Деликатных Материалов имени Тендера Брэнсона. Он назван в честь меня. В последний раз, когда Фертилити увидела нового отполированного, выросшего, загорелого и побритого меня вживую, она сказала, что меня улучшили до неузнаваемости. Она сказала: "Тебе нужна катастрофа?" Она сказала: "Посмотри в зеркало". Адам все еще охотился за мной ради спорта. Адама, моего брата, Фертилити сказала мне описать как "святого". 19 Перед тем, как этот самолет начнет падать, или перед тем, как закончится пленка бортового самописца, я хочу очиститься от некоторых ошибок, в том числе: Телевизионное шоу Душевное спокойствие Статуэтки Тендера Брэнсона для приборной панели Настольная игра Тривиальная Библия. Как будто что-то из слов Бога тривиально. Секрет, который рассказал мне агент, состоит в том, чтобы выпустить много вещей в серии. Таким образом, если одна провалится, то у тебя всегда останется надежда. Итак, там были: Библейская диета Книга Библейские Секреты По Добыванию Денег Книга Библейские Сексуальные Секреты Библейская Книга о Переделке Кухонь и Ванных Там был Освежитель Воздуха Тендера Брэнсона. Там была Кампания Бытие. Там были Молитвы На Все Случаи Жизни, Том II, но молитвы начали становиться немного колдовскими: Например, Молитва, чтобы Заставить Кого-то Полюбить Вас. Или Молитва, чтобы Ослепить Вашего Врага. Все это создали добрые люди из Компании Тендера Брэнсона. Ни одно из них не было моей идеей. Кампания Бытие была самой не моей идеей. Я отбивался от Кампании Бытие руками и ногами. Проблема была в том, что были люди, которые спрашивали, девственник ли я. Интеллигентные люди спрашивали, все ли у меня в порядке с головой, если я всё ещё девственник в таком возрасте. Люди спрашивали, какие у меня были проблемы с сексом? Что было со мной не так? Кампания Бытие была, по словам агента, быстрым исправлением. Постепенно всё в моей жизни стало исправлением для ранее сделанного исправления для ранее сделанного исправления до тех пор, пока я не забывал, в чем состояла первоначальная проблема. Проблема в этом случае состояла в том, что ты просто не можешь быть девственником средних лет в Америке, если у тебя нет какого-то недуга. Люди не могут понять чужую добродетель, которой нет в них самих. Вместо того, чтобы поверить, что ты сильнее, им гораздо легче представить, что ты слабее. Ты увлечен самоуничижением. Ты лжец. Люди всегда готовы поверить в противоположность того, что ты им говоришь. Это не просто самообладание. Тебя кастрировали в младенческом возрасте. Кампания Бытие была непредвиденным событием для прессы. Быстрое исправление состояло в том, что агент решил меня женить. Агент сказал мне об этом, когда мы однажды ехали в лимузине. Ехавший с нами личный тренер говорит мне, что крошечные инсулиновые шприцы лучше, потому что не повреждают внутреннюю поверхность вены. Рекламщица тоже там, она и агент смотрят в затемненные окна, пока тренер затачивает иглу о слой серы на спичечном коробке и вкалывает мне 50 миллиграмов Лаураболина. Это не причиняет боли, инсулиновые инъекции. Секс это такая штука, говорит мне агент, что как бы сильно ты его не хотел, ты можешь о нем забыть. Когда агент был тинэйджером, у него развилась аллергия на молоко. Он любил молоко, но не мог его пить. Годы спустя было создано молоко без лактозы, которое он мог пить, но теперь он ненавидит вкус молока. Когда он перестал употреблять алкоголь из-за проблемы с почками, он думал, что сойдет с ума. Теперь он никогда не думает о том, чтобы выпить. Чтобы защитить кожу моего лица от морщин, дерматолог из команды сделал инъекции Ботокса почти во все мышцы вокруг рта и глаз. Токсин ботулизма, чтобы парализовать эти мышцы на следующие шесть месяцев. Из-за периферийной парестезии, побочного эффекта взаимодействия всех лекарств, я слабо чувствую свои руки и ноги. После инъекций Ботокса я с трудом могу менять выражение лица. Я могу говорить и улыбаться, но очень ограниченно. Это происходит в лимузине, направляющемся к самолету, направляющемуся к следующему стадиону, Бог знает куда. По словам агента, Сэттл - всего лишь базовая географическая область вокруг Королевского Крытого Стадиона. Детройт - люди, живущие вокруг Серебряного Крытого Стадиона. Мы никогда не едем в Хьюстон, мы едем на АстроСтадион, СуперСтадион. Стадион Майл-Хай. Стадион RFK. Стадион Джека Мерфи. Поле Джейкобса. Стадион Ши. Поле Ригли. У всех этих мест есть города, но это не имеет значения. Координатор мероприятий тоже едет с нами, и он дает мне список имен претенденток, женщин, которые хотят выйти за меня замуж, а агент дает мне список вопросов, чтобы я их вызубрил. Наверху страницы первый вопрос: "Какую женщину в Ветхом Завете Бог превратил в приправу?" Координатор мероприятий планирует большую романтическую свадьбу на 50-ярдовой линии во время перерыва Супер Кубка. Свадебные цвета будут зависеть от того, какие команды будут играть. Религия будет зависеть от исхода ценовой войны, тихой-тихой ценовой войны за то, чтобы сделать меня католиком, или иудеем, или протестантом, потому что Правоверческая церковь сдохла. Второй вопрос в списке такой: "Какая женщина в Ветхом Завете была съедена собаками?" Вторая возможность, которую рассматривает агент, - обойтись без посредников и основать нашу собственную главную религию. Создать наш собственный брэнд. Торговать напрямую с потребителем. Третий вопрос в списке такой: "Могло ли вечное счастье в Саду Эдема стать настолько скучным, что поедание яблока стало бы оправданным?" В лимузине нас шестеро или семеро, мы сидим лицом друг к другу на двух сиденьях, а наши колени перемешаны внизу. По словам рекламщицы, свадьба подготовлена. Попечитель уже подобрал хорошую несектантскую невесту, так что мои вопросы будут липой. Попечитель тоже с нами в лимузине. Люди смешивают напитки в минибаре и передают их друг другу. Невестой будет женщина, только что принятая на должность помощника координатора мероприятий. Она с нами в лимузине, сбоку от меня, и она наклоняется вперед. Привет, говорит она. И она уверена, что мы будем счастливы вместе. Агент говорит, нам нужно большое чудо, чтобы сотворить его на свадьбе. Рекламщица говорит: самое большое. Агент говорит, что мне нужно сотворить самое большое чудо в моей карьере. Фертилити разозлилась на меня, мой брат по-прежнему на свободе, Лаураболин впрыснут в мою кровь, утвержден календарный план игры по выбору второй половины, Проект Бытие, какая-то незнакомка здесь, чтобы выйти за меня замуж и лишить девственности, и не известно, что из этого больше толкает меня к самоубийству. Заместитель координатора по связям с прессой говорит, что у нас кончилась водка. Он тоже с нами в лимузине. И еще у нас кончилось белое вино. У нас полно тоника. Все смотрят на меня. Не важно, как много я делаю, они по-прежнему хотят больше, лучше, быстрее, разнообразнее, новее, грандиознее. Фертилити была права. И теперь агент говорит, что я должен совершить самое большое чудо в моей карьере. Он говорит: "Ты должен достичь в этом совершенства". Неужели, говорю я ему. Аминь. 18 Люди всегда спрашивают меня, знаю ли я, как обращаться с тостером. Знаю ли я, как работает газонокосилка? Знаю ли я, для чего нужен бальзам для волос? Люди не хотят, чтобы я действовал как мирской человек. Они ищут во мне какую-то Эдемскую, дояблочную невинность. Наивность младенца-Иисуса. Люди спрашивают, знаю ли я, как работает телевизор? Нет, не знаю, но и большинство людей не знают. Правда в том, что я с самого начала не был семи пядей во лбу, и с каждым днем я сдаю позиции. Я не глуп, но дело идет к тому. Ты не можешь прожить во внешнем мире всю свою сознательную жизнь и не приобрести ряд навыков. Я знаю, как обращаться с открывалкой для консервов. Самое тяжелое в моей жизни известного прославленного знаменитого религиозного лидера - соответствовать людским ожиданиям. Люди спрашивают, знаю ли я, для чего нужен фен? По словам агента, чтобы оставаться на вершине, надо быть не угрожающим. Быть ничем. Быть чистым листом, который люди могут сами заполнить. Быть зеркалом. Я - религиозная версия победителя лотереи. Америка полна богатыми и известными людьми, но я должен быть той редкой комбинацией: прославленный и глупый, известный и скромный, невинный и богатый. Ты просто живешь своей скромной жизнью, думают люди, своей повседневной жизнью Жанны Д'Арк, жизнью Девы Марии, моешь посуду, и однажды выпадает твой счастливый номер. Люди спрашивают, знаю ли я, что такое хиропрактик? Люди думают, что святость - это что-то, что с тобой случилось. Весь процесс должен быть очень легким. Как будто ты можешь быть Ланой Тёрнер, когда тебя только обнаружили в аптеке Шваба. Может, в семнадцатом веке ты мог быть таким пассивным. В наши дни существует лазерная терапия для удаления всех этих милых линий вокруг твоего рта, перед тем как ты запишешь свою рождественскую телепрограмму. Теперь у нас есть химическое отшелушивание. Абразивная очистка кожи. Жанна Д'Арк еще легко отделалась. В наши дни люди спрашивают, знаю ли я, как проверить счёт. Люди всё время спрашивают, почему я не женат. Есть ли у меня нечистые мысли? Верю ли я в Бога? Щупаю ли я себя? Знаю ли я, для чего нужен уничтожитель бумаг? Я не знаю. Я не знаю. Я сомневаюсь. Я вам не скажу. А насчёт уничтожителя бумаг мне расскажет агент. К этому моменту в моей истории книга Диагностическое и Статистическое Пособие по Расстройствам Психики появляется у меня в почте. Какой-то клерк из службы приема почты направил ее ассистенту директора по связям с прессой, который отдал ее младшему рекламщику, который отправил ее составителю графика, который бросил ее на мой гостиничный поднос с завтраком. Рядом с моими утренними 430 граммами комплекса углеводов и 600 граммами яичного белка пропавший ДСП мертвой соц.работницы. Каждый раз приходит по десять мешков почты. У меня свой собственный почтовый индекс. Помогите мне. Исцелите меня. Спасите меня. Накормите меня, говорят письма. Мессия. Спаситель. Пастырь, называют они меня. Еретик. Богохульник. Антихрист. Дьявол, называют они меня. Итак, я сижу в кровати, поднос с завтраком возле коленки, и я читаю пособие. На упаковке, в которой оно пришло, нет обратного адреса, но на обложке подпись соц.работницы. Странно: имя переживает человека, подписанное живет дольше подписавшего, символ - дольше символизируемого. Так же, как имена, высеченные в камне на каждом из склепов Колумбийского Мемориального Мавзолея, от соц.работницы осталось только имя. Мы чувствуем превосходство по отношению к мертвым. Например: если Микеланджело был такой, бля, умный, почему он умер? Читая ДСП, я, возможно, чувствую себя жирным глупым чайником, но я всё ещё жив. Соц.работница всё ещё мертва, и вот доказательство, что всё, что она учила и всё, во что верила всю жизнь уже неправда. В конце этого издания ДСП исправления к предыдущему изданию. Правила уже изменились. Появились новые определения того, что приемлимо, что нормально, что не является сумасшествием. Заторможенный Мужской Оргазм теперь Мужское Расстройство Оргазма. То, что было Психогенной Амнезией, теперь Диссоциативная Амнезия. Тревожное Расстройство Сна теперь Кошмарные Ночные Видения. От издания к изданию симптомы меняются. Нормальные люди становятся сумасшедшими по новому стандарту. Люди, которых называли сумасшедшими, теперь образцы душевного здоровья. Безо всякого стука агент входит с утренними газетами и застает меня в кровати, читающим. Я говорю ему: Посмотри, что пришло с почтой; и он вырывает книгу из моих рук и спрашивает, знаю ли я, что такое уличающие доказательства. Агент читает имя соц.работницы на обложке и спрашивает: "Ты знаешь, что такое предумышленное убийство?" Агент держит книгу одной рукой и хлопает по ней другой. " Ты знаешь, каково это - усесться на электрический стул?" Хлопок. "Ты понимаешь, как обвинение в убийстве отразится на продаже билетов на твои предстоящие мероприятия?" Хлопок. "Ты когда-нибудь слышал фразу улика номер один?" Я не понимаю, о чём это он. Звук пылесосов в коридоре делает меня ленивым. Уже почти полдень, а я все еще в кровати. "Я говорю об этом," - говорит агент и пихает книгу, зажатую двумя руками, мне в лицо. "Эта книга, - говорит он, - то, что полиция назовёт сувениром на память об убийстве". Агент говорит, что полицейские детективы ежедневно просят поговорить со мной о том, как соц.работница была найдена мёртвой. ФБР ежедневно спрашивает агента, что случилось с ДСП, которое пропало вместе с папками регистрации происшествий за неделю до того, как она задохнулась парами хлоргаза. Власти недовольны, что я вышел из их поля зрения. Агент спрашивает меня: "Знаешь, как близко ты от ордера на арест?" Знаю ли я, что такое главный подозреваемый в убийстве? Знаю ли я, что будет, если у меня обнаружат эту книгу? Я всё ещё сижу в кровати и ем тост без масла и овсянку без коричневого сахара. Я потягиваюсь и говорю: Забудь об этом. Расслабься. Книга пришла с почтой. Агент спрашивает, не кажется ли мне, что это слишком удобное совпадение. Он считает, что я мог послать книгу сам себе. ДСП - хорошее напоминание о моей прежней жизни. То паршивое ощущение, которое было бы у любого на моем месте из-за лекарств и графика и нулевой личной целостности, все же лучше, чем чистка туалетов снова и снова. И не то чтобы я никогда не крал ничего раньше. Другой хороший способ воровства в магазинах - найти вещь и срезать ценник. Это лучше всего срабатывает в больших магазинах с множеством отделов, где ни один служащий не знает всего. Найди шляпу или перчатки или зонтик, срежь ценник и отнеси вещь в бюро находок. Тебе даже не придется выходить с вещью из магазина. Если магазин выяснит, что вещь продается у них, то она просто вернется в торговый зал. В большинстве случаев в бюро находок вещь просто кладут в корзину или на полку, и если никто за ней не явится в течение тридцати дней, она твоя. А поскольку никто не терял ее, никто за ней не явится. В бюро находок гении не работают. Агент спрашивает: "Ты знаешь, что такое отмывание денег?" Это может быть таким же жульничеством. Я мог убить соц.работницу и затем отправить книгу самому себе. Отмыть её, так сказать. Я мог отправить её себе, а теперь изображать из себя невинность, сидя здесь, обложившись подушками из египетского хлопка, злорадствуя по поводу убийства и поедая завтрак до полудня. Идея об отмывании чего-то вызывает у меня тоску по родине и напоминает о звуках, с которыми одежда с молниями крутится в сушилке. Здесь, в моём гостиничном люксе, не придется очень уж долго искать мотив. В записях соц.работницы были все записи о том, как она лечила меня, меня эксгибициониста, меня педофила, меня магазинного вора. Агент спрашивает, знаю ли я, что такое допрос в ФБР? Он спрашивает, действительно ли я думаю, что полицейские настолько глупы? "Предположим, что ты не убийца, - говорит агент. - Ты знаешь, кто послал эту книгу? Кто