пустая труба. В нерабочее время мы лежим на диване, много курим и пьём. ходим в гости, много говорим, оправдываясь друг перед другом. Мы оправдываем наши поступки, отделяем от всего остального и говорим, что в праве существовать самостоятельно. Тут нам начинает казаться, что мы обладаем всем, что есть вне нас. И всё существующее вне нас и разграниченное с нами и всем остальным, отличным от нас и его (того, о чём мы в данный момент говорим) пространством (ну хотя бы наполненным воздухом) мы называем предметом. Предмет нами выделяется в самостоятельный мир и начинает обладать всем лежащим вне его, как и мы обладаем тем же. Самостоятельно существующие предметы уже не связаны законами логических рядов и скачут в пространстве, куда хотят, как и мы. Следуя за предметами, скачат и слова существительного вида. Существительные слова рождают глаголы и даруют глаголам свободный выбор. Предметы, следуя за существительными словами, совершают различные действия, вольные, как новый глагол. Возникают новые качества, а за ними и свободные прилагательные. Так вырастает новое поколение частей речи. Речь, свободная от логических русел, бежит по новым путям, разграниченная от других речей. Грани речи блестят немного ярче, чтобы видно было, где конец и где начало, а то мы совсем бы потерялись. Эти грани, как ветерки, летят в пустую строку-трубу. Труба начинает звучать и мы слышим рифму. ╖3. Ура! стихи обогнали нас Мы не вольны как стихи. Слышен в трубах ветра глас, мы же слабы и тихи. Где граница наших тел, наши светлые бока? Мы неясны точно тюль, мы беспомощны пока. Слова несутся и речи, предметы скачат следом, и мы дерёмся в сече -- Ура! кричим победам. Таким образом, мы завлекаемся в рабочее состояние. Тут уж некогда становится думать о еде и гостях. Разговоры перестают оправдывать наши поступки. В драке не оправдываются и не извиняются. Теперь каждый отвечает за самого себя. Он один своей собственной волей приводит себя в движение и проходит сквозь других. Всё существующее вне нас перестало быть в нас самих. Мы уже не подобны окружающему нас миру. Мир летит к нам в рот в виде отдельных кусочков: камня, смолы, стекла, железа, дерева и т. д. Подходя к столу, мы говорим: Это стол, а не я, а потому вот тебе! -- и трах по столу кулаком, а стол пополам, а мы по половинам, а половины в порошок, а мы по порошку, а порошок в нам в рот, а мы говорим: это пыль, а не я,-- и трах по пыли. А пыль уже наших ударов не боится. ╖4. Тут мы стоим и говорим: Вот я вытянул одну руку вперёд прямо перед собой, а другую руку назад. И вот я впереди кончаюсь там, где кончается моя рука, а сзади кончаюсь тоже там, где кончается моя другая рука. Сверху я кончаюсь затылком, снизу пятками, сбоку плечами. Вот я и весь. А, что вне меня, то уж не я. Теперь, когда мы стали совсем обособленными, почистим наши грани, чтобы лучше видать было, где начинаемся уже не мы. Почистим нижний пункт -- сапоги, верхний пункт -- затылок -- обозначим шапочкой: на руки наденем блестящие манжеты, а на плечи эполеты. Вот теперь уже сразу видать, где кончились мы и началось всё остальное. ╖5. Вот три пары наших граней: 1. рука -- рука. 2. плечо -- плечо. 3. затылок -- пятки. ╖6. Вопрос: Началась ли наша работа? А если началась, то в чём она состоит? Ответ: Работа наша сейчас начнется, а состоит она в регистрации мира, потому что мы теперь уже не мир. В.: Если мы теперь не мир, то что же мы? О.: Нет, мы мир. Т. е. я не совсем правильно выразился. Не то чтобы мы же не мир, но мы сами по себе, а он сам по себе. Сейчас поясню: Существуют числа: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7 и т.д. Все эти числа составляют числовой, счётный ряд. Всякое число найдёт себе в нём место. Но 1 -- это особенное число. Она может стоять в стороне, как показатель отсутствия счёта. 2 уже первое множество, и за 2 все остальные числа. Некоторые дикари умеют считать только так: раз и много. Так вот и мы в мире, вроде единицы в счётном ряду. В.: Хорошо, а как же мы будем регистрировать мир? О.: Так же. как единица регистрирует остальные числа, т. е. укладываясь в них и наблюдая, что из этого получается. В.: Разве так единица регистрирует другие числа? О.: Допустим, что так. Это неважно. В.: Странно. А как же мы будем укладываться в другие предметы, расположенные в мире? Смотреть, насколько шкап длиннее, шире и выше, чем мы? Так что ли? О.: Единица изображается нами значком в виде палочки. Значок единицы есть только наиболее удобная форма для изображения единицы, как и всякий значёк числа. Так и мы есть только наиболее удобная форма нас самих. Единица, регистрируя два, не укладывается своим значком в значёк два. Единица регистрирует числа своим качеством. Так должны поступать и мы. В.: Но что такое наше качество? О.: Гибель уха -- глухота, гибель носа -- носота, гибель нёба -- немота, гибель слепа -- слепота. Абстрактное качество единицы мы тоже знаем. Но понятие единицы существует в нас, как понятие чего-либо. Скажем, аршина. Единица регистрирует два -- есть: один аршин укладывается в двух аршинах, одна спичка укладывается в двух спичках и т. п. Таких единиц существует уже много. Так-же и человек не один, а много. И качеств у нас столько же, сколько существует людей. И у каждого из нас свой особое качество. В.: Какое качество у меня? О.: Вот. Работа начинается с отыскания своего качества. Так как этим качеством нам придется потом орудовать, то назовем его оружие. В.: Но как найти мне своё оружие? ╖7. Если нет больше способов побеждать нашествие смыслов, надо выходить из войны гордо и делать своё мирное дело. Мирное дело постройка дома из брёвен при помощи топора. Я вышел в мир глухой от грома. Домов раскинулась гора. Но сабля войны остаток моя единственная плоть со свистом рубит с крышь касаток бревна не в силах расколоть, Менять ли дело иль оружие? рубить врага иль строить дом? Иль с девы сдёрнуть с дуба кружево и саблю в грудь вонзить потом. Я плотник саблей вооружённый, встречаю дом как врага. Дом саблей в центр пораженный стоит к ногам склонив рога. Вот моя сабля, мера моя вера и пера, мегера моя! Добавление. ╖8. Козьма Прутков регистрировал мир Пробирной Палаткой, и потому он был вооружён саблей.1 Сабли были у: Гёте, Блейка, Ломоносова, Гоголя, Пруткова и Хлебникова. Получив саблю, можно приступать к делу и регистрировать мир. ╖9. Регистрация мира. (Сабля -- мера)2 всё. 19-20 ноября 1929 года * Примечания автора. 1 Сон Козьмы Пруткова: Голый генерал. Хорошо, что генерал был в эполетах, но жаль, что он не передал Пруткову сабли. 2 "Время -- мера мира". В. Хлебников. -------- Одиннадцать утверждений Даниила Ивановича Хармса * Смотри: "Предметы и фигуры, открытые Даниилом Ивановичем Хармсом". 1927 год. I утверждение. Предметы пропали. II утверждение. Было: Числовой ряд начинается с 2. Единица не число. Единица первое и единственное совершенство. Первое множество, первое число и первое от совершенства -- это 2. (Пифагорова Единица). III утверждение. Вообразим, что единица -- первое число. IV утверждение. Новая единица подчиняется закону общих чисел. Закон чисел -- Закон масс. (Хармсова Единица). V утверждение. Закон единицы ложен -- такого Закона нет. Есть только Закон масс. VI утверждение. Предмет обезоружен. Он стручок. Вооружена только куча. VII утверждение. Закон больших и малых чисел один. Разница только количественная. VIII утверждение. И человек и слово и число подчинены одному закону. IX утверждение. Новая человеческая мысль двинулась и потекла. Она стала текучей. Старая человеческая мысль говорит про новую, что она "тронулась". Вот почему для кого-то большевики сумасшедшие. Х утверждение. Один человек думает логически; много людей думают ТЕКУЧЕ. ХI утверждение. Я хоть и один, но думаю ТЕКУЧЕ. всё. Я пишу высокие стихи. 16 марта 1930 -------- Предметы и фигуры, открытые Даниилом Ивановичем Хармсом. 1. Значение всякого предмета многообразно. Уничтожая все значения, кроме одного, мы тем самым делаем данный предмет невозможным. Уничтожая и это последнее значение, мы уничтожаем и само существование предмета. 2. Всякий предмет (неодушевлённый и созданный человеком) обладает четырьмя рабочими значениями и пятым сущим значением. Первые четыре суть: 1) Начертательное значение (геометрическое), 2) целевое значение (утилитарное), 3) значение эмоционального воздействия на человека, 4) значение эстетического воздействия на человека. Пятое значение определяется самим фактом существования предмета: Оно вне связи предмета с человеком и служит самому предмету. Пятое значение -- есть свободная воля предмета. 3. Человек, вступая в общение с предметом, исследует его четыре рабочих значения. При помощи их предмет укладывается в сознании человека, где и живёт. Если бы человек натолкнулся на совокупность предметов только с тремя из четырёх рабочих значений, то перестал бы быть человеком. Человек же, наблюдающий совокупность предметов, лишённых всех четырёх рабочих значений, перестаёт быть наблюдателем, превратясь в предмет, созданный им самим. Себе он приписывает пятое значение своего существования. 4. Пятым, сущим значением, предмет обладает только вне человека, т. е. теряя отца, дом и почву. Такой предмет "реет". 5. Решающими бывают не только предметы, но также: жесты и действия. 6. Пятое значение шкафа -- есть шкаф. Пятое значение бега -- есть бег. 7. Бесконечное множество прилагательных и более сложных словесных определений шкафа объединяются словом 'шкаф'. 8. Разбив шкаф на четыре дисциплины, соответствующие четырём рабочим значениям шкафа, мы получили бы четыре предмета, представляющих в совокупности шкаф. Но шкафа как такового не было бы и такому синтетическому шкафу нельзя бы было приписать пятое значение единого шкафа. Он, смещённый во едино лишь в нашем сознании, обладал бы четырьмя сущими значениями и четырьмя рабочими. В самый же момент смещения вне нас жили бы четыре предмета, обладающие по одному сущему и по одному рабочему значению. Натолкнись на них наблюдатель -- он был бы не человеком. 9. Предмет в сознании человека имеет четыре рабочих значения и значение как слово (шкаф). Слово шкаф и шкаф -- конкретный предмет существуют в системе конкретного мира наравне с другими предметами, камнями и светилами. Слово -- шкаф существует в системе понятий наравне со словами: человек, бесплодность, густота, переправа и т. д. 10. Пятое сущее значение предмета в конкретной системе и в системе понятий различно. В первом случае оно свободная воля предмета, а во втором -- свободная воля слова (или мысли, не выраженной словом, но мы будем говорить лишь о выраженных в слово понятиях). 11. Любой ряд предметов, нарушающий связь их рабочих значений, сохраняет связь значений сущих и по счёту пятых. Такого рода есть ряд нечеловеческий и есть мысль предметного мира. Рассматривая такой ряд, как целую величину и как вновь образовавшийся синтетический предмет, мы можем приписать ему новые значения, счётом три: 1) начертательное, 2) эстетическое и 3) сущее. 12. Переводя этот ряд в другую систему, мы получим словесный ряд, человечески БЕССМЫСЛЕННЫЙ. 8 августа 1927 года -------- Нуль и ноль Беру на себя смелость утверждать следующее: 1. Смотрите внимательнее на ноль, ибо ноль не то, за что вы его принимаете. 2. Понятие "больше" и "меньше" столь же недействительно, как понятие "выше" и "ниже". Это наше частное условие считать одно число больше другого и по этому признаку мы расположили числа, создав солярный ряд. Не числа выдуманы нами, а их порядок. Многим покажется, что существо числа всецело зависит от его положения в солярном ряду,-- но я беру на себя смелость утверждать, что число может быть рассматриваемо самостоятельно, вне порядка ряда. И только это будет подлинной наукой о числе. 3. Предполагаю, что один из способов обнаружить в числе его истинные свойства, а не порядковое значение, это обратить внимание на его аномалии. Для этого удобно 6. Но впрочем, пока я об этом распространяться не буду. 4. Предполагаю и даже беру на себя смелость утверждать, что учение о бесконечном будет учением о ноле. Я называю нолем, в отличие от нуля, именно то, что я под этим и подразумеваю. 9 июля 1931 года 5. Символ нуля -- 0. А символ ноля -- О. Иными словами, будем считать символом ноля круг. 6. Должен сказать, что даже наш вымышленный, солярный ряд, если он хочет отвечать действительности, должен перестать быть прямой, но должен искривиться. Идеальным искривлением будет равномерное и постоянное и при бесконечном продолжении солярный ряд превратится в круг. 7. Правда, это не будет основным учением о числе, но в нашем понятии о числовом ряде это будет существенной поправкой. 8. Постарайтесь увидеть в ноле весь числовой круг. Я уверен, что это со временем удастся. И потому путь символом ноля останется круг О. 10 июля -------- О круге 1. Не обижайтесь на следующее рассуждение. Да тут и нет ничего обидного, если не считать, что о круге можно говорить только в смысле геометрическом. Если я скажу, что круг образуют четыре одинаковых радиуса, а вы скажете -- не четыре а один, то мы в праве спросить друг друга: а почему? Но не о такого рода образовании круга хочу говорить я, а об совершенном образовании круга. 2. Круг есть наиболее совершенная плоская фигура. Я не буду говорить, почему это именно так. Но это само по себе возникает в нашем сознании при рассмотрении плоскостных фигур. 3. Так создано в природе, что чем менее заметны законы образования, тем совершеннее вещь. 4. И ещё создано в природе так, что чем более недоступна охвату вещь, тем она совершеннее. 5. О совершенстве скажу я такими словами так: Совершенное в вещи есть вещь совершенная. Совершенная вещь вызывает в нас изумление стройностью законов её образования и как она сделана. Совершенную вещь можно всегда изучать, иными словами, в совершенной вещи есть всегда что-либо не изученное. Если бы оказалась вещь, изученная до конца, то она перестала бы быть совершенной, ибо совершенно только то, что конца не имеет, т. е. бесконечно. 6. Точка бесконечно мала и потому она совершенна, но вместе с тем и непостижима. Самая маленькая постижимая точка уже не совершенна. 7. Прямая совершенна, ибо нет причин не быть ей бесконечно длинной в обе стороны, не иметь ни конца, ни начала, а потому быть непостижимой. Но делая над ней насилие и ограничивая её с обеих сторон, мы делаем её постижимой, но вместе с тем и неосовершенной. Ели ты веришь, то подумай. 10 июля 8. Прямая, сломанная в одной точке, образует угол. Но такая прямая, которая ломается одновременно во всех своих точках, называется кривой. Бесконечное количество изменений прямой делает её совершенной. Кривая не должна быть обязательно бесконечно большой. Она может быть такой, что мы свободно охватим её взором, и в тоже время она останется непостижимой и бесконечной. Я говорю о замкнутой кривой, в которой скрыто начало и конец. И самая ровная, непостижимая, бесконечная и идеальная замкнутая кривая будет КРУГ. 17 июля -------- <Голубая тетрадь> В Альбом. Я видел однажды, как подрались муха и клоп. Это было так страшно, что я выбежал на улицу и убежал чорт знает куда. Так и в альбоме: напакостишь, а потом уже поздно будет. 23 августа 1936 1. Мое мнение о путешествиях кратко: Путешествуя, не заезжай слишком далеко, а не то увидишь этакое, что потом и забыть будет невозможно. А если что-либо сидит в памяти слишком упорно, человеку делается сначала не по себе, а потом и вовсе трудно поддерживать свою бодрость духа. 2. Так например: один часовых дел мастер, тов. Бадаев, не мог позабыть слышанную им некогда фразу: "Если бы небо было криво, он не стало бы от этого ниже". Эту фразу тов. Бадаев понять толком не мог. она его раздражала, он находил ее неразумной, даже лишенной всякого смысла, даже вредной, потому что в ней было утверждение явно неправильное (тов. Бадаев чувствовал, что знающий физик сумел бы что-то сказать по поводу "высоты неба" и придрался бы к выражению "небо криво". Попадись эта фраза Перль ману, и тов. Бадаев знал, что смысл этой фразы Перльман разорвал бы в клочья, как молодой пёс разрывает в клочья ночные туфли) явно враждебное нормальной европейской мысли. Если же утверждение в этой фразе было истинно, то тогда оно было слишком неважно и ничтожно, чтобы о нём говорить. И во всяком случае, услышав однажды эту фразу, её следовало бы сразу же забыть. Но вот этого-то и не получалось: тов. Бадаев постоянно помнил эту фразу и тяжело страдал. 3. Человеку полезно знать только то, что ему полагается. Могу в пример привести следующий случай: один человек знал немного больше, а другой немного меньше того, что им полагалось знать. И что же? Тот, что знал немного меньше, разбогател, а тот, что знал немного больше -- всю жизнь прожил только в достатке. 4. С давних времён люди задумываются о том, что такое ум и глупость. По этому поводу я вспоминаю такой случай: Когда моя тётка подарила мне письменный стол, я сказал себе: "ну вот, сяду за стол и первую мысль сочиню за этим столом особенно умную". Но особенно умной мысли я сочинить не мог. Тогда я сказал себе "Хорошо. Не удалось сочинить особенно умную мысль, тогда сочиню особенно глупую". Но и особенно глупую мысль сочинить тоже не мог. 5. Всё крайнее сделать очень трудно. Средние части делаются легче. Самый центр не требует никаких усилий. Центр -- это равновесие. Там нет никакой борьбы. 6. Надо ли выходить из равновесия? 7. Путешествуя, не предавайся мечтам, а фантазируй и обращай внимание на всё, даже мелочи. 8. Сидя на месте, не верти ногами. 9. Всякая мудрость хороша, если её кто-нибудь понял. Непонятая мудрость может запылиться. 7 января 1937 10. (см. цикл "Случаи", N 1) 11. У одной бабушки было во рту только четыре зуба. Три зуба наверху, а один внизу. Жевать бабушка этими зубами не могла. Собственно говоря, они ей были ни к чему. И вот бабушка решила удалить себе все зубы и вставить в нижнюю десну штопор, а в верхнюю маленькие щипчики. Бабушка пила чернила, ела бурачки, а уши прочищала спичками. У бабушки было четыре зайца. Три зайца наверху, а один заяц внизу. Бабушка ловила зайцев руками и сажала их в небольшие клеточки. Зайцы плакали и чесали задними ногами свои уши. Зайцы пили чернила и ели бурачки. Се-се-се! Зайцы пили чернила и ели бурачки! 12. (см. также стихотворение "Сюита") Некий Пантелей ударил пяткой Ивана. И началась драка. Елена била Татьяну забором. Татьяна била Романа матрацом. Роман бил Никиту чемоданом. Никита бил Селифана подносом. Селиван бил Семёна руками. Семён плевал Наталье в уши. Наталья кусала Ивана за палец. Иван лягал Пантелея пяткой. Эх, думали мы, дерутся хорошие люди. 13. Одна девочка сказала: "гвя". Другая девочка сказала: "хфы". Третья девочка сказала: "мбрю". А Ермаков капусту из-под забора хряпал, хряпал и хряпал. Видно вечер уже наступал. Мотька с гавном наигрался и спать пошёл. Моросил дождик. Свиньи горох ели. Рагозин в женскую баню подглядывал. Сенька на Маньке верхом сидел. Манька же дремать начала. Потемнело небо. Заблистали звёзды. Пот полом крысы мышку загрызли. Спи, мой мальчик, и не пугайся глупых снов. Глупые сны от желудка. 14. Брейте бороду и усы! Вы не козлы, чтобы бороду носить. Вы не коты, чтобы усами шевелить. Вы не грибы, чтобы в шляпках стоять. Эх, барышни! Посдёргайте ваши шапочки! Эх, красоточки! Посдёргайте ваши юбочки! Ну-ка ты, Манька Марусина, Сядь-ка на Петьку Елабонина. Вы не зебры, чтобы бегать с хвостиками. Толстенькие девочки, пригласите нас на праздники. 15. Ведите меня с завязанными глазами. Не пойду я с завязанными глазами. Развяжите мне глаза и я пойду сам. Не держите меня за руки, Я рукам волю дать хочу. Расступитесь, глупые зрители, Я, ногами сейчас шпыняться буду. Я пройду по одной половице и не пошатнусь, По карнизу пробегу и не рухну. Не перечьте мне. Пожалеете. Ваши трусливые глаза неприятны богам. Ваши рты раскрываются некстати. Ваши носы не знают вибрирующих запахов. Ешьте суп -- это ваше занятие. Подметайте свои комнаты -- это вам положено от века. Но снимите с меня бандажи и набрюшники. Я солью питаюсь, а вы сахаром. У меня свои сады и свои огороды. У меня в огороде пасётся своя коза. У меня в сундуке лежит меховая шапка. Не перечьте мне, я сам по себе, а вы для меня только четверть дыма. 13 января 1937 года 16. Сегодня я ничего не писал. Это неважно. 9 января 17. Жалобные звуки испускал Димитрий. Анна рыдала, уткнувшись головой в подушку. Плакала Маня. II. -- Федя, а Федя! -- Что-с? -- А вот я тебе покажу что-с! (Молчание) -- Федя, а Федя! -- В чём дело? -- Ах ты, сукин сын! Ещё в чём дело спрашиваешь. -- Да что вам от меня нужно? -- Видали? Что мне от него нужно! Да я тебя, мерзавца, за такие слова... Я тебя так швырну, что полетишь, сам знаешь, куда! -- Куда? -- В горшок. (Молчание). -- Федя, а Федя? -- Да что вы, тётенька, с ума сошли? -- Ах! Ах! Повтори, как ты сказал! -- Нет, не повторю. -- Ну то-то! Знай своё место! Небось! Тоже! 23 февраля 1937 года 20. Я подавился бараньей костью. Меня взяли под руки и вывели из-за стола. Я задумался. Пробежала мышка. За мышкой бежал Иван с длинной палкой. Из окна смотрела любопытная старуха. Иван, пробегая мимо старухи, ударил её палкой по морде. 21. С прогулки возвратясь домой, Я вдруг воскликнул: Боже мой! Ведь я гулял четыре дня! И что подумает родня? 22. Погибли мы в житейском поле. Нет никакой надежды боле. О счастьи кончилась мечта. Осталась только нищета. 3 апреля 1937 года 23. Обладать только умом и талантом слишком мало. Надо иметь ещё энергию, реальный интерес, чистоту мысли и чувство долга. 24. Вписываю сюда события сегодняшнего дня, ибо они поразительны. Вернее: особенно поразительно одно событие, я его подчеркну. 1) Мы вчера ничего не ели. 2) Утром я взял в сберкассе 10 руб., оставив на книжке 5, чтобы не закрыть счёта. 3) Зашёл к Житкову и занял у него 60 руб. 4) Пошёл домой, закупая по дороге продукты. 5) Погода прекрасная, весенняя. 6) Поехал с Мариной к Буддийской пагоде, взяв с собой сумку с бутербродами и фляжку с красным вином, разбавленным водой. 7) На обратном пути зашли в комиссионные магазин и увидели там фисгармонию Жадмейера двухмануального, копию с филармонической. Цена 900 руб. только! Но полчаса тому назад её купили! 7а) У Alexandrа видел замечательную трубку. 85 рублей. 8) Пошли к Житкову. 9) С Житковым узнали, кто купил фисгармонию и поехали по адресу: Песочная 31 кв. 46 Левинский. 10) Перекупить не удалось. 11) Вечер провели у Житкова. 4 апреля 15. Довольно праздности и безделья! Каждый день раскрывай эту тетрадку и вписывай сюда не менее полстраницы. Если нечего записать, то запиши хотя бы по совету Гоголя, что сегодня ничего не пишется. Пиши всегда с интересом и смотри на писание как на праздник. 11 апреля 1937 года 27. Так начинается голод: С утра просыпаешься бодрым, Потом начинается слабость, Потом начинается скука; Потом наступает потеря Быстрого разума силы,-- Потом наступает спокойствие, А потом начинается ужас. <4 октября 1937> 28. Тебя мечтания погубят. К суровой жизни интерес Как дым исчезнет. В тоже время Посол небес не прилетит. Увянут страсти и желанья, Промчится юность пылких дум... Оставь! Оставь, мой друг, мечтанья, Освободи от смерти ум. 4 октября 1937 29. (Амфибрахий) И рыбка мелькает в прохладной реке, И маленький домик стоит вдалеке, И лает собака на стадо коров, И под гору мчится в тележке Петров, И вьется на домике маленький флаг, И зреет на нивах питательный злак, И пыль серебрится на каждом листе, И мухи со свистом летают везде, И девушки, греясь на солнце, лежат, И пчёлы в саду над цветами жужжат, И гуси ныряют в тенистых прудах, И день пробегает в обычных трудах. 25-26 октября 1937 -------- Баронесса и Чернильница Бобров (указывая на Христофора Колумба): Христофор Колумб. Хр. Колумб (указывая на Боброва): Бобров. Бобров: Если вас интересует моё воспитание, то я скажу. Я скажу. Христофор Колумб: Да-да, скажите пожалуйста. Бобров Вот я и говорю. Что мне скрывать. Христофор Колумб: Очень, очень интересно! Бобров: Ну вот я скажу так: моё воспитание было какое? Приютское. Христофор Колумб: Ах, пожалуйста, пожалуйста. Бобров: Меня отец отдал в приют. А. (держит рот открытым. Христофор становится на цыпочки и заглядывает в рот Боброву). Бобров: Впрочем, я торговец (Христофор отскакивает). Христофор Колумб: Мне мне было интересно только посмотреть что у вас там... м... м... Бобров: Так-с. Я значит в приюте и влюбился в баронессу и в чернильницу. Христофор Колумб: Неужели вы влюбились! Бобров: Не мешай. Да влюбился! Христофор Колумб: Чудеса. Бобров: Не мешай. Да чудеса. Христофор Колумб: Как это интересно. Бобров: Не мешай. Да это интересно. Христофор Колумб: Скажите пожалуйста! Бобров: Если ты, Христофор Колумб, ещё что-нибудь скажешь... Сцена быстро меняется. Бобров сидит и ест суп. Входит его жена в одной рубашке и с зонтом. Бобров: Ты куда? Жена: Туда. Бобров: Куда туда? Жена: Да вон туда. Бобров: Туда или туда? Жена: Нет, не туда, а туда. Бобров: А что? Жена: Как что? Бобров: Куда ты идешь? Жена: Я влюбилась в Баронессу и Чернильницу. Бобров: Это хорошо. Жена: Это хорошо, но вот Христофор Колумб засунул в нашу кухарку велосипед. Бобров: Бедная кухарка. Жена: Она бедная сидит на кухне и пишет в деревню письмо, а велосипед так и торчит из неё. Бобров: Да-да. Вот это случай. Я помню, у нас в приюте в 1887 году был тоже. Был у нас учитель. Так мы ему натёрли лицо скипидаром и положили в кухне под стол. Жена: Боже, да к чему же ты это говоришь? Бобров: А то ещё был случай. Выходит Колбасный человек. <11-30 ноября 1930> -------- x x x В редакцию вошли два человека. Оба сняли шапки и поклонились. Один был курчавый, а другой совершенно лысый. -- Что вам угодно? -- спросил редактор. -- Я писатель Пузырёв, - сказал совершенно лысый. -- А я художник Бобырёв,-- сказал курчавый. <1930> -------- x x x Иван Петрович Лундапундов хотел съесть яблоко. Но яблоко выскользнуло из рук Ивана Петровича. Иван Петрович нагнулся, чтобы поднять яблоко, но что-то больно ударило Ивана Петровича по голове. Иван Петрович вскрикнул, поднял голову и увидел, что это было яблоко. Оно висело в воздухе. Оказывается, кто-то приделал к потолку длинную нитку с крючком на конце. Яблоко зацепилось за крючок и не упало. Морозов, Угрозов и Запоров пришли к Ивану Петровичу Лундапундову. <1930> -------- x x x Дорогой Саша, в этом (я для краткости говорю просто в "этом", но подразумеваю "в этом письме") я буду говорить только о себе. Я хочу, собственно говоря, описать свою жизнь. Очень жаль, что я не написал тебе предыдущего письма, а то я бы написал там всё, что и пропустил здесь. Давай прибегнем к методу сравнения. Ты, скажем, живешь там в Ашхабаде каким-то образом. Назовем это для краткости "так". А я живу здесь, условно обозначая,-- "Так так". Это я так уславливаюсь называть то и другое для того, чтобы в дальнейшем было легче и удобнее говорить о том и об этом. Если ты находишь, что обозначения "так" и "так так" неудобны, то можно называть так: ты живёшь неким образом, а я живу неким образом, но иначе. Пожалуй, остановимся на последнем обозначении. Допустим, что я живу не "неким образом, но иначе", а таким же образом, как и ты. Что из этого следует? Для этого вообразим, а для простоты сразу же и забудем то, что мы только что вообразили. И теперь давай посмотрим, что получилось. Чуть-чуть не забыл тебе сказать, как я купил совершенно ненужное пальто. Хотя об этом я лучше расскажу потом. У меня был в гостях Игорь. <1930> -------- x x x Иван Фёдорович пришёл домой. Дома ещё никого не было. Кот по имени Селиван сидел в прихожей на полу и что-то ел. -- Ты что это ешь? -- спросил кота Иван Фёдорович. Кот посмотрел на Ивана Фёдоровича, потом на дверь, потом в сторону и взяв что-то невидное с полу начал опять есть. Иван Фёдорович прошёл на кухню мыть руки. В кухне на плите лежала маленькая чёрненькая собачка по имени Кепка. Иван Фёдорович любил удивить людей и некоторые вещи делал шиворот на выворот. Он нарочно приучил кота Селивана сидеть в прихожей, а собаку Кепку лежать на плите. -- Что Кепка? Лежишь? -- сказал Иван Фёдорович, намылив руки. Кепка на всякий случай села и оскалила правый клык, что означало улыбку. <1930-1931> -------- x x x В Америке в каждой школе висит плакат: "Каждый мальчик и каждая девочка должны есть горячую овсянку." -- Я не хочу горячей овсянки,-- сказал Том Плампкин. -- Она такая паршивая,-- сказал Дэви Чик. -- И вонючая,-- сказал Том Плампкин. -- И щёлкает на зубах,-- сказал Дэви Чик. Том Плампкин достал из кармана кусок бумажки. сложил её фунтиком, переложил туда с тарелки овсянку, и спрятал фунтик обратно в карман. Дэви Чик достал из кармана металлическую баночку из-под зубного порошка и тоже переложив туда свою овсянку спрятал баночку в карман. <1930-1931> -------- Пиеса для мужчин и женщин Выходит Ж., постояла и ушла. Выходит М. постоял и ушел. Выходит Ж. постояла и ушла. Выходит Ж. со стороны М. Ж. (монолог): Люблю цветы искать на речке плыть мимо хижин, спать в траве. Я жду мужчину. Он в косоворотке. Он в колечке. Он ходит весь на рукаве. Он живет на горе. Мы скорей на пароходе в Амстердам в Амстердам к брату милому Володе которого нету там, он за мною в сапогах я в косынке от него ахах ахах! вы не знаете всего. М. (входит): бабушка <1930-1931> -------- <Дуэт. Дербантова и Кукушин-Дергушин> Дербантова (бегая по саду и тыча пальцем в разные стороны): Жик! Жик! Жик! Кукушин-Дергушин: Что-то вы, Анна Павловна, больно разошлись. Дербантова: Жик! Жик! Жик! К.-Д.: Анна Павловна! Дерб. (останавливаясь): Что? К.-Д.: Я говорю, что вы, Анна Павловна, больно разошлись. Дерб.: Нет. К.-Д.: Что нет? Дерб.: Не разошлась. К.-Д.: То есть как? Дербантова: Да вот так, не разошлась! К.-Д.: Странно. Дерб.: Очень. К.-Д. (подумав): Анна Павловна! Дерб.: Что? К.-Д.: Видите ли, Анна Павловна, вы человек уже не молодой, я тоже. Дерб.: Я помоложе вас. К.-Д.: Ну да, конечно помоложе! Дерб.: Ну то-то же! К.-Д.: (раскланиваясь в публику): Первое действие закончено. Дерб.: Теперь начнёмте второе действие. К.-Д.: Начинаем! Дербантова (тыкая пальцем во все стороны): Жик! Жик! Жик! Кукушин-Дергушин: В ваши лета, Анна Павловна, так шалить не полагается. <1930-1934> -------- Бог подарил покой Мистерия времяни и покоя Фараон Тут Анх-Атон: Успею встать Успею лечь Успею умереть и вновь родиться держу в руках трон, яблоко и мочь сумею от всякого черта загородиться <1931> -------- Ссора Куклов и Богадельнев сидят за столом, покрытым клеенкой, и едят суп. Куклов: Я принц. Богадельнев: Ах, ты принц! Куклов: Ну и что же из этого, что я принц? Богадельнев: А то, что я в тебя сейчас супом плесну! Куклов: Нет, не надо! Богадельнев: Почему же это не надо? Куклов: А это зачем же в меня супом плескать? Богадельнев: А ты думаешь, ты принц, так тебя и супом облить нельзя? Куклов: Да, я так думаю! Богадельнев: А я думаю наоборот. Куклов: Ты думаешь так, а я думаю так! Богадельнев: А мне плевать на тебя! Куклов: А у тебя нет никакого внутреннего содержания. Богадельнев: А у тебя нос похож на корыто. Куклов: А у тебя такое выражение лица, будто ты не знаешь, куда сесть. Богадельнев: А у тебя веретенообразная шея! Куклов: А ты свинья! Богадельнев: А я вот сейчас тебе уши оторву. Куклов: А ты свинья. Богадельнев: Я вот тебе уши оторву! Куклов: А ты свинья! Богадельнев: Свинья? А ты кто же? Куклов: А я принц. Богадельнев: Ах ты принц! Куклов: Ну и что же из того, что я принц? Богадельнев: А то, что я в тебя сейчас супом плесну! и т. д. 20 ноября 1933 года. -------- x x x Володя Зайцев подошел к Васе Пирогову и сказал: -- Вася, где находится Австралия, в Африке или в Америке? -- Не знаю,-- сказал Вася,-- но кажется в Африке. <1933> -------- x x x -- Вот,-- сказал Петя,-- сейчас я покажу фокус. -- Ну да,-- сказал Коля.-- Знаем мы эти фокусы! -- Не веришь? -- сказал Петя.-- А вот смотри. Видишь у меня в этой руке ничего нет, а в этой руке мячик. -- Подожди,-- сказал Коля.-- Покажи-ка мне этот мячик. <1933> -------- x x x Вбегает Рябчиков с кофейником в руке. Рябчиков: Хочу пить кофе. Кто со мной? Анна: Это настоящий кофе? Хор: Кофе кофе поднимает поднимает нашу волю пьющий кофе понимает понимает свою долю. Рябчиков: Где сахар? Хор: Сахар Сахар тает от огня Сахар Сахар любимая птица коня. Конь: Я сахаром жить готов. Почему же нет? Анна: Конь пойди сюда, возьми у меня с ладони кусочек сахара. (Конь слизывает сахар с ладони Анны) Конь: Ах как вкусно! Ах как сладко! Рябчиков: Где молоко? Хор: Молоко стоит в кувшинах Молоко забава коз в снежных ласковых вершинах молоко трясёт мороз и молочные ледяшки наше горло больно режут Ах морозы больно тяжко ломят кости, после нежат от мороза гибнет зверь запирайте крепче дверь! чтобы в скважины и щели не пробрался к нам мороз мы трясёмся, мы в постели уж и лампы нам не нужны тьма кругом во тьме доска мы стрекозы гибнем дружно света нет. кругом тоска. Анна: Ну садитесь пить душистый черный, клейкий и густой кофе ласковый, пушистый Хор: Мы не можем, мы с тоской. Рябчиков: А где, хозяйка, чайная серебряная ложечка? Хозяйка (все та же Анна): Ложечка растопилась. Она лежала на плите и растопилась. Хор: Все серебряные вещи Туго плавки туго плавки вы купите воск и клещи в мелочной дорожной лавке. <1933> -------- Пиеса 1 Действие Кока Брянский: Я сегодня женюсь. Мать: Что? Кока Бр.: Я сегодня женюсь. Мать: Что? Кока Бр.: Я говорю, что сегодня женюсь. Мать: Что ты говоришь? Кока: Се-го-во-дня-же-нюсь! Мать: Же? что такое же? Кока: Же-нить-ба! Мать: Ба? Как это ба? Кока: Не ба, а же-нить-ба! Мать: Как это не ба? Кока: Ну так, не ба и всё тут! Мать: Что? Кока: Ну не ба. Понимаешь! Не ба! Мать: Опять ты мне это ба. Я не знаю, зачем ба. Кока: Тьфу ты! же да ба! Ну что такое же! Сама-то ты не понимаешь, что сказать просто же -- бессмысленно. Мать: Что ты говоришь? Кока: Же, говорю, бессмысленно!!! Мать: Сле? Кока: Да что это в конце концов! Как ты умудряешься это услыхать только кусок слова, да ещё самый нелепый: сле! Почему именно сле! Мать: Вот опять сле. Кока Брянский душит мать. Входит невеста Маруся. <1933> -------- Фома Бобров и его супруга Комедия в 3-х частях Бабушка Боброва (раскладывает пасьянс): Ну и карта же идет. Все шиворот навыворот! Король. Ну, куда мне его сунуть? Когда нужно, ни одной пятёрки нет. Вот бы сейчас пятерку! Сейчас будет пятерка. Тьфу ты, опять король! (Швыряет карты на стол с такой силой, что со стола падает фарфоровая вазочка и разбивается) Бабушка: Ах! Ах! Батюшки! Вот чортовы карты! (Лезет под стол и собирает осколки) Из этого уж не склеишь. А хорошая вазочка была. Такой больше не достать. Вон ведь куда залетел! (тянется за осколком) (В комнату входит Бобров) Бобров: Бабушка! Что это вы под стол залезли? Бабушка: Ну, ладно, ладно. Тебе чего надо? Бобров: Да вот, пришел спросить: не найдется ли у вас цибика чая? Бабушка: Ну-ка, помоги мне из-под стола вылезти. Бобров: Вы что, уронили что-нибудь? Ах, вазочку разбили! Бабушка (передразнивает): Ва-азочку разбили? (Бобров помогает бабушке подняться. Но как только он ее отпустил, бабушка опять села на пол) Бобров: Ах, опять сели! Бабушка: Села, ну и что же? Бобров: Разрешите помочь. (Поднимает бабушку) Бабушка: Вот карта плохо шла. Я и так и эдак... Да ты меня за руки не тяни, а возьми под мышки. Всё,, знаешь ли, король за королем. Мне пятерка нужна, а тут всё короли идут. (Бобров отпускает бабушку, и бабушка опять садится на пол) Ах! Бобров: Господи! Вы опять сели. Бабушка: Да что ты пристал: сели да сели! Чего тебе от меня нужно? Бобров: Я пришел попросить у вас цибик чая. Бабушка: Знаю уж. Говорил уже. Не люблю двадцать раз то же самое выслушивать. Только и знаешь: Ах, опять сели! и цибик чая. Ну, чего смотришь! Подними, говорят тебе. Бобров (поднимая бабушку): Я уж вас, разрешите, и в кресло посажу. Бабушка: А ты поменьше разговаривай, а лучше поднимай как следует. Я хотела тебе сказать, да чуть не забыла: ведь дверь-то у меня в спальной опять плохо запирается. Верно, ты всё кое-как сделал. Бобров: Нет, я скобу на шурупчиках поставил. Бабушка: А ты думаешь, я понимаю, что это за скобка да шурупчики. Меня это не касается. Мне надо, чтобы дверь запиралась. Бобров: Она потому и не запирается, что шурупчики в древесине не сидят. Бабушка: Ну, ладно, ладно, это уж там твое дело. Мне надо только... Ах! (опять садится на пол) Бобров: Господи! Бабушка: Да ты что, решил меня об пол бросать с умыслом? Издеваться решил? Ах, ты, негодяй. Ну, просто ты негодяй, и лучше уходи! Бобров: Да я, бабушка, честное слово, хотел вас н