оже сейчас через минуту лежать буду так же?! Разрывом тяжело ранило наших "Твиксов" - двойняшек Саньку и Андрюшку... Так они, чуть ли не обнявшись, и корчились, истекая кровью, искромсанные, и оба молчали... Симпатичные такие - высокие, светловолосые, голубоглазые... Шутники и балагуры, не побоялись пошутить разок смешно, но пошло, даже над комполка, так и не получив наказания, оба отнекивались. ВсЃ любили рассказывать, как знакомились с девушкой, а потом "подменяли" друг друга в делах амурных, вплоть до постели... ведь мать родная не отличила бы... В группе, напавшей на нас, было человек 25-30, видно "заряженные" под самое не могу, ибо боеприпасов не жалели, головы поднять нельзя было... Ближайшие подошли метров на 40-50 и поливали почти в упор, а когда слева и справа замолчали автоматы Руслана и ЛЃвки "Бендера", я понял, что остался один, один с наполовину пустым рожком. Интересно, меня сразу или помучают всласть? Посмотрел на свои руки: на правом рукаве, деловито копоша лапками, не обращая внимания ни на что, ползла божья коровка. Помню, еще успел подумать - интересно, а слышит ли она? Ковырнул еЃ пальцем, и она упала мне в ладонь, сложив лапки и притворившись мертвой... ПРИТВОРИВШИСЬ МЕРТВОЙ... Да, ребята, можете плюнуть мне в лицо, за то, что я не пошел сдаваться, выдернув чеку из гранаты, и в момент подхода не взорвал себя вместе с чичами... Но... Я отодвинул от себя автомат, влез ногами под наклонившийся кусок рухнувшей стены, повернувшись самой окровавленной частью себя так, чтобы меня было видно, полузакрыл глаза и начал ждать... В любом случае - дострелят, так дострелят, по крайней мере - сразу, без мясниковских изысков обойдется... Палить чичи перестали минуты через полторы, после того как им перестали отвечать. Как они подходили - я не видел, лопотали что-то на своем, собирали оружие, как оказалось - собрали всЃ подчистую, только старлеевский ПБС остался незамеченным. Когда подходили к моему автомату, я услышал: "Сэргию, та покынь ты ту гыдоту, пишлы вжэ!"... М-м-м-м-м-мать, да тут есть "свои братишки-славяне". Ну ладно эти, дети гор, промежуточное звено между бабуином и человеком, но вы же... Да может, наши общие предки Мамая вместе били, а сейчас... А сейчас эта отрыжка "нэзалэжной" своих же славян давит! Раздались две длинных очереди, по кому били я уже не видел, почувствовал, что пули второй очереди простучали по полу в полуметре от меня... Еле сдержался, чтобы не вскочить и не бежать неизвестно куда. ...Уходят, похоже. Еще одна очередь во дворе и смех... Наш бой, а вернее - расстрел нас - длился минут десять. Голоса было слышно еще час-два, потом всЃ стихло. Я лежал или ползал вокруг еще часа три, у кого нашел из наших - собрал жетоны, документы. Если и дойду, то хоть знать будут, что не дезертировали, не сдались... Если дойду... Пока полз к лесу - совсем стемнело. В поселке стали видны огоньки, даже музыку какую-то ветер доносил. И всЃ-таки - куда идти? Местность незнакомая, здесь мы раньше не были, и от своих мы проехали на бэтэрах километров 20-25, и с какой стороны я ехал? А в окровавленном камуфляже выходить на дорогу и искать "попутки"... М-да... Ну что, придется идти обратно к поселку, может хоть косвенно удастся узнать, где я, да может и раздобуду чего полезного. Пить-то как охота... И когда попалась лужа, матово заблестевшая при лунном свете, я уже не удержался. Ум... Смачно-то как, и почти ничем не воняет, вода как вода. Напившись всласть, организм напомнил, что жрали мы с ним последний раз больше суток тому, и спали тогда же, часа три. Но пока ночь, нужно идти. Идти. Днем высплюсь. Идти... Крадучись как кот, подбираюсь к крайнему дому поселка. Во дворе гогот, смачно пахнет жареной бараниной, несколько бородатых чичей с оружием, жестикулируя и перемежая речь русскими матами, что-то рассказывают друг другу. Эх, гранат бы сюда, да побольше... А пока - мне не сюда. Огородами по периметру поселка пробираюсь на противоположную сторону селения. Метрах в пятнадцати впереди мужчина что-то копает в земле... Сокровища что ль зарывает... Заметил таки, засопел, и сначала тихо, а потом громче начинает что-то на своем вопрошать, замечаю что рядом лежит обрез, и он за ним наклоняется... Э-э-э-э, нет. Не задумываясь, автоматически вытаскиваю ПБС, практически неслышный хлопок - и мужик беззвучно опускается на землю... Со стороны выглядело как в дешевом голливудском боевике про супер агентов, разящим в мгновение ока всех врагов из любых видов оружия. Когда я подошел к нему ближе, оказалось, что попал ему аккурат в глаз, хотя и не целился... повезло просто. Обрез оказался незаряженным, и пользы от него, что от дубины... Интересно, на понт хотел взять? Снимаю с него одежду: свитер, рубашку, брюки, а кроссовки у него на два размера меньше, малолапый какой-то... Ну, что, спасибо и на этом. Переодеваюсь прям там, зачем я это делал - не знаю, но всЃ же не камуфляж в крови... Нашел целлофановый пакет неподалеку, сложил свое немудреное барахло туда. Противный женский голос из близлежащего дома начинает звать "Шамил, Шамил?" ВсЃ, мне пора. А твоему "Шамилу" не повезло сегодня... Извини, искатель сокровищ Флинта, мне пора. Решил для себя - мне на север. Может просто потому, что куда-то идти все равно надо было. Там, на севере - свои. Свои. Такие разные, но такие родные. Свои. И те, кто сейчас спит в обнимку с автоматом, на пустой желудок, подложив кулак под голову, не зная от том, что спит последний раз в жизни, и завтра станет "грузом 200", и тот, кто сейчас в далекой Москве, откосив от армии за папины деньги, зажимает, сидя за столиком кафе, глупенькую титястую девку, имея самой большой своей проблемой два хвоста за прошлый семестр... Обхожу поселок, и иду на ту самую Полярную, которая, как известно даже идиоту, указывает на север. Иду по краю леска, часа три. На горизонте маячит гора, лесок упирается в неЃ. Так, куда теперь - ни дорог, ни хрена, похоже, окончательно заплутал я. Нашел какую-то горную тропинку, и по ней, стараясь не терять направления на север. Небольшой перевал, и сейчас пойду вниз. И дорога вроде получше. Упс! Только сейчас заметил, что ногой почти касаюсь растяжки, стоящей в самом начале тропки. Не было бы луны - точно бы взлетел сейчас. Так, Игорь, ты разбогател на одну гранату, теперь аккуратнее только снять. Почему-то вспомнились компьютерные Role-Playing Game, в которые я так любил играть ДО ТОГО КАК... Там герои постоянно на своем пути находили разные полезные вещи, от кольчуги до жратвы. Горько усмехнулся этому наивняку... Интересно, буду ли я "играться в компьютер" если вернусь? Если вернусь... Начало светать. Так, надо прятаться... Поелозив по склону, нашел подобие пещерки, глаза слипаются, от голода мутит... ВсЃ, спать. Мешок под голову - и отрубился в момент. Проснулся ближе к полудню от шорохов и шума осыпающихся камней. Аккуратно высунув голову из своей норы, вижу несколько горных коз, грациозно взбирающихся наверх, а чуть повыше моей пещерки - козел удовлетворяет свое желание с белесой козочкой, из-под них камушки и летели, подумалось - надо же, зоопарк какой, и снова уснул. Проснулся оттого, что начало колотить, то ли от холода, то ли еще от чего... Ночь. Судя по Луне - часов 11. Ночь. Надо идти... Шелест и хлюпанье. Ручеек. Напиваюсь как верблюд, аж зубы свело от ледяной воды, вкусная какая! Ощущение холодной воды в желудке забивает голод, но замерз еще больше. Спустившись с горы (а шел уже почти не скрываясь) невдалеке попадаю на проезжую дорогу, с одной стороны равнина-кустарник, с другой - лес. Иду вдоль дороги ближе к лесу. Часа через четыре натыкаюсь на остатки блок-поста, видно - разбит-уничтожен не сегодня-вчера, а довольно давно. Рядом два сгоревших бэтэра... Ни оружия, ничего... Проехали две "Нивы". Думаю о том, что отдыхать днем придЃтся в лесу, нужно уже сейчас место найти поудачнее... И дорогу терять не хочется, тем более что небо заволокло тучами, и Полярную не найти, а дорога петляет, и я уже и сам не знаю, "на какой Алголь правлю". Нашел заросли кустарника, прошкрябался вглубь сквозь них, пообдирав окончательно лицо и руки, и там, уже засыпая, встретил рассвет. День второй проспал без приключений, проснулся, когда еще было светло, в низинке нашел несколько луж... Нам не привыкать уже... Напился. Росли какие-то грибы, но есть не стал, глупо было бы отдать богу душу из-за какой-то поганки. Хотя уже больше трЃх суток без жратвы, и чувствую, что слабею, даже сон силы не восстанавливает. Листьев пожевал чуток, и надо идти. Почему-то появилась уверенность - дойду живым. ...Дорога привела к селу, названия которого я так и не узнал тоже. Разрушено наполовину, но люди живут, слышно скот. Подобрался поближе к крайнему дому, выглядит нежилым, сарайчики какие-то... Нет, живут таки здесь, вон картошка лежит горкой... Набрал в кулек, отлез к дверям сарая, поободрал руками, и съел картофелин пять, ничего, жрать можно, даже чем-то вкусно, по крайней мере, в животе урчать меньше стало. В самом сарайчике на кадке лежало несколько плоских блинов местного сыра, и хоть запах от него был как из давно немытой промежности - таки съел один, всЃ-таки белки какие-то. Пару думал взять с собой. На ощупь исследуя помещение, перекинул какой-то сельхозинвентарь, и он, громыхая, упал на ведро, то в свою очередь покатилось, тарахтя... Идиот, сейчас тебя накормят! Практически сразу же (и не спится же им!) открылась дверь дома, и мужчина с голым торсом и топором в руках что-то громко залепетал, идя в направлении сарая. Увидел кулек, оставленный мною на улице, потфутболил его ногой - оттуда выпал пистолет... Наклонился, поднял... Отнес к крыльцу дома, что-то сказал в окно дома, через несколько секунд вышел еще один, сын, наверное, дал отцу фонарик, с минуту они вполголоса бормотали на своем, показывая то на кулЃк, то на сарай, потом отец решительно зашагал к сараю, не выпуская топор из рук. В другой руке фонарик. Среди упавшего инвентаря оказалась коса с обломанной ручкой, ну что ж - тоже вариант. Когда пожилой открыл дверь, я уже держал еЃ в руках, первый шаг его внутрь - я бью косой по шее, и... Я никогда не думал, что смогу с одного маха снести человеку голову. Сын в это время зашел в дом, но на шум сначала выглянул в окно, а потом выскочил наружу, я к тому времени уже успел в два прыжка добраться до крыльца и взять пистолет. Стрелял я в него уже практически в упор... ...Больше в доме не было никого. Нашел хлеба (лепешек), но есть не смог... Нашел нераспакованный комплект постельного белья арабского, на кой-то взял с собой... Стояла дорогущая "Сонька" диагональю сантиметров 80 и видик, которые выглядели диссонансом среди всего этого средневековья... Обогнул село, дальше дорога к северу была совсем паршивой и, похоже, тупиковой, привела еще к одному леску. Шел опустошенно, даже загоревшаяся надежда начал казаться утопией. Пистолет пуст. Рано или поздно наткнусь так, что ничего не останется делать, как рвать себя и остальных той одной-единственной гранатой. Лес рос на склоне, с горем пополам перебирая основательно разбитыми ногами, поднялся, и увидел не так далеко очертания той самой знакомой горы. Господи, неужели я просто петлял по одному и тому же месту?.. Светало... Не прячась уже, просто устроился под деревом. Тупо сидел, глядя в одну точку, ни о чем не думая. Очнулся от шума и голосов. Ползком к ближайшим кустикам, да и видно отсюда не так плохо... Шла группа чеченов - человек десять, обвешанных лентами с патронами, две лошади. Остановились. Бля, да что вы - другого места для привала не нашли?! До них метров 70, и если я начну копошиться, наверняка засекут. Развели костер, начали что-то жрать из консервных банок. Двое отделились от группы, и пошли в мою сторону. Достаю гранату. Ну что, Игорь Васильевич, наверное, это и есть твой "последний и решительный"... Не доходя метров 20 до меня, остановились, один пошел, повесил на ветки несколько консервных банок, и оба, отойдя почти на прежнее место, взяли СВДшки и начали палить по банкам. По виду и по стрельбе "меткой", были видно - обдолбаны вусмерть. Попали в первую банку выстрела с двенадцатого, первый попавший заржал, и начал трепать второго за бороду, а тот обиженно размахивал руками и, похоже, матерился по-своему. Видимо, пари у них какое-то было. Потом - видимо, старший группы - начал орать на них, оба умолкли и подошли к остальным. Через час они ушли вглубь леса. ...Сумерки... Ночь... Мне нужно идти... Эту ночь шел уже не глядя ни на какие звезды. Сначала продирался через лес, потом вышел к заасфальтированному, но очень разбитому участку дороги, пошел вдоль него, не задумываясь куда идти... Через несколько часов (дорога уже давно была не асфальтовой) подошел к речушке, скорее ручью. По колено перешел, холоднючий, аж яйца под глотку поджало. Дальше начиналась другая дорога, метров через 500 к великой радости заметил свежие следы траков, за ними, за ними, за ними... Через километра два увидел очертания блокпоста, а подойдя еще ближе, заметил триколор, к тому времени уже порядочно рассвело. ВСГ! Вот они родные! Забыв обо всЃм, бегу из последних сил к ним, но выстрел из снайперки взрыхляет землю в метре от меня... Мать вашу, не хватало чтобы свои не разобравшись укокошили! Падаю, рву уже весь потрепанный кулЃк, достаю то самое постельное, которое я смародЃрничал в прошлом селе, и лЃжа начинаю махать над головой розовой простынЃй... Не белый флаг, но всЃ же... Потом поднимаюсь и, не переставая махать, ору во всЃ горло: "Не стреляйте, родные, я свой-свой-свой-свой-СВОЙ!!!" Замечаю, что уже просто плачу в голос, и, рыдая без слЃз, воплю "Я СВОЙ, СВОЙ, СВОЙ!!!" ...Не в силах сдержаться, бегу снова, и даже когда меня окружают плотным кольцом свои, я верчусь среди них, и ничего не соображая рыдаю каждому в лицо: "Я СВОЙ, СВОЙ, СВО-О-О-О-О-ОЙ!!!" ТЕЛЕВИЗОР Работы нет. Да и делать ничего не хочется. Осень. Вечереет. Стою, курю на балконе, наблюдая, как проходящий внизу явно нетрезвый мужик со всего размаху вступает в лужу по колено, матерится, снимает ботинок, выливает из него воду, делает нечеткий шаг назад и вступает уже второй ногой в ту же лужу. Снимает и второй ботинок, берет их подмышку, и чапает в одних носках дальше. Ай, молодца... Читать что-то не могу, - голова кружится, строчки разбегаются. Вроде и нижешь их глазами, а спроси: о чЃм эта книга - не отвечу. Музыка поднадоела, все, что нравится, практически наизусть помню, до нотки. Беру литровую чашку с компотом, укладываюсь на диван, включаю телевизор, мож чего интересного есть в мире? По УТ-2 показывают интервью с Таисисей Повалий, на экране милая домашняя обстановка, то ли у неЃ в гостях, то ли у корреспондентки, разговоры ни о чем, рядом трется свиноподобный бультерьер повышенной упитанности, корреспондентка задает полушутливый вопрос о повязочке на пальце, мол, не собачки ли работа? В ответ страдальческая тирада - О, УЖАС, еЃ маникюрша неосторожно сделала маникюр, и порезала пальчик, на гастроли куда-то там не поехала из-за этого, и не столько из-за физических страданий, сколько неэстеично на сцене с повязкой... ...В памяти у меня всплывает лицо нашего пулеметчика Альберта Доровских, посекло камешками глубоко руку левую ему, какая-то зараза попала, видать, в рану нарывы пошли, неделю так ходил, потом гангрена началась, он всЃ ходил молчал, сам бинтовался, как мог втихаря, и всЃ шутил про золото-бриллианты в руке, пока не упал совсем. Наш фельдшер температуру смерял - за 41 была, общее заражение пошло, в госпиталь сразу же была возможность отправить, да так и не спасли парня. Переключаю снова - по другому украинскому каналу показывают "Шоу самотнього холостяка" ("Шоу одинокого холостяка"), ведет актер Богдан Бенюк, в числе прочих есть в этой программе и кулинарная рубрика, сегодня готовят красную фасоль с ветчиной по-каковски там, не помню... Красная фасоль... Стояли под Бамутом, жрать было как-то нечего, Васька Хацынский "Высоцкий" с друзьями самое ценное, что притащили из разведки - это было два ящика с какой-то консервированной красной фасолью. Сами по дороге пол-ящика заточили, ну и нам приволокли. На всех, как водится, не хватило. Васька со своими решился съездить снова, минут через пятнадцать услышали разрыв не очень далекий, естественно мы туда - нашли наших поймавших растяжку, двое убитых, двое раненых - один тяжело. Ваське порвало живот, - когда мы его поднимали, из зияющей раны вперемешку с кроваво-серовато-желтой кашицей вываливалась та самая красная фасоль, не успевшая перевариться... РТР. Показывают репортаж о соревнованиях по пейнтболу, лихие детины с лицами, преисполненными мужества, обсуждают, как они сейчас будут выбивать противника со второго уровня, подсчитывая своих убитых на прошлом уровне. Убитые стоят рядом: курят и пьют пиво из банок, перепачканные краской, один жалуется, что шарик с краской попал в шею, и насколько это опасный спорт, и как это больно, кто не верит - пусть попробует сам... Сразу же переключаю. Местный канал кабельного ТВ. Рекламный репортаж о зубопротезной клинике. Показывают женщину на фотографии, которая еще три недели тому имела спереди вместо резцов (фотография губьев-зубьев на весь экран) два зуба из белого металла, но чудо-эскулапы от стоматологии так круто все переставили, что сейчас у неЃ такие крепкие белые металлокерамические протезы, что ей впору идти помогать бобрам деревья валить... ...Два зуба белого металла вместо верхних резцов было у нашего Игоря Шалимова "Шведа". В плен попал совсем по-глупому. Зубы и помогли его опознать, когда мы, выбив чичей из поселка, наткнулись в одном из дворов рядом с канистрами с соляркой на три сожженных тела... Где сигарета?.. Переключаю. Показывают буржуйскую клинику для животных, собака с повязкой на голове лижет себе то, что лижут все собаки. Рыжий котенок с повязкой на лапе тычется мордочкой с мисочку с молоком. Котенок с поломанной лапой... Мишка Гаевой... Ни одну животину не пропускал, чтобы не помочь, - накормит, когда было чем, а нет - хоть приласкать. Возился с найденным котенком с перебитой лапой, - шину из веток выстругал, из коробки постельку слепил ему. Может, кот тот жив еще, а Мишки нет... ...Переключаю. Интерспорт. Показывают соревнования виндсерферов. Занимался виндсерфингом до армии у нас наш второй снайпер, сочинец Филипп Копылов "Филин". Мина. Двух ног по бЃдра как не бывало. Вот такой вот серфинг. Потом мы узнали, что после того, как комиссовали его, через три недели домашней жизни он выбросился с балкона... Снова давлю на пульт. АСТ. Извечная реклама о том, как полезен для ваших яиц и зубов Бленд-а-Мед...Только про зубы хватит на сегодня, умоляю! Еще сигарета... Раз после зачистки квартала в Грозном в первой же из квартир нашли неизвестного нам парня в омоновской форме, прибитого костылем за руку к двери, с пустыми глазницами, в которые были натрамбованы его же зубы, и рядом валялось несколько... Пульт. Другая программа. Какой-то НТВшный канал. В студии диалог о том, куда же идут деньги налогоплательщиков. Нечто вроде круглого стола. Пара жирных депутатов, эксцентричный бравирующий ведущий, все незнакомы. Дело потихоньку подошло к тому, что все деньги в прошлом году съела Чечня. Слово берет очкастый депутат: А вы знаете, что помимо людских ресурсов мы несем и огромные неоправданные финансовые потери, и это только вершина айсберга, а сколько еще предстоит выплатить пенсий и пособий инвалидам этой войны и семьям погибших, а ведь карман налогоплательщика не бездонен, но мы понимаем это, и вот наш единый блок строит сейчас санаторий реабилитационный для инвалидов, но это не самореклама, потому что для нас важнее сейчас, чтобы... ...Кружка недопитого компота летит в экран старенького ORSONa. Хлопок, звон стекла. Телевизор смотрит на меня черным провалом разбитого кинескопа. Оказывается, самые лучшие новости - это ТИШИНА. Я уснул счастливым. КАРУСЕЛЬ Первое впечатление - усталые глаза окружающих, мельком скользнувшие по тебе, и думающие в то же время о чем-то своем. Открытия следуют на каждом шагу. Какая-то странная пыль-пыльца, совсем не такая, к которой привык, и которая в сухую погоду набивается во все мыслимые и немыслимые щели, а в дождь превращающаяся в какой-то доселе невиданный вид грязи, по клейким качествам сравнимой лишь с очень хорошим цементом. Не стреляют. Но ощущение того, что я уже ЗДЕСЬ, висит в воздухе какой-то призрачной напряженностью, проявляющейся подсознательно, в мелочах, и воспринимаемой без оценки ее составляющих. Оказывается, проезжающий танк воспринимаешь больше осязанием, чем слухом - все тело ловит сотрясение земли и воздуха, создаваемое им. А автомат на плече, впервые надетый в состоянии "заряженности под завязку", дает ощущение спокойствия и чуть ли не всесильности. Вдалеке очередь. Еще одна. Еще и еще. Первый страх. Вжимаю голову в плечи по самые уши. Желание упасть на землю, или залезть в какую-нибудь ямку. Остальные вокруг меня, не моргнув глазом и даже не повернув голову в сторону стрельбы, и мирно ведя беседу, ковыряют штык-ножами кашу в банках. Пытаюсь сделать вид, что мне тоже это - "тьфу!", но мышцы спины самопроизвольно сокращаются при каждой очереди. Первая ночь. Снова далекие выстрелы. Просыпаюсь, ошалело верчу головой, мои соседи спят, сопя носами и похрапывая. Сквозь сон кто-то матерится, и просит заряды для миномета, затем начинает невнятно бормотать что-то, и умолкает. Первая мысль - "Во, дубовые какие, как же можно под это спать?!" ... Первые выстрелы в МОЮ сторону. Присаживаюсь на коленку и тупо смотрю на фонтанчики пыли в двух метрах от меня. Кровь приливает к голове, давя на барабанные перепонки, ноги становятся ватными, какая-то холодная волна прокатывается по телу. Руки становятся бесчувственными, а в голове даже не каша, а какой-то вакуум без единой мысли. Ставлю уже снятый с предохранителя автомат на предохранитель, и пытаюсь стрелять. Удивляясь, что ничего не получается, поднимаюсь на прямые ноги и удивленно смотрю на автомат. Кто-то сбивает меня с ног, и накрывает собой. Фонтанчики пыли уже скачут перед самым носом. Близкий взрыв, комки земли стучат по каске рассыпающимися градинами. Мочевой пузырь опорожняется сам собой, неприятное влажное тепло в паху возвращает меня в реальность. Вокруг меня стрельба и маты. Все закончилось. Мне стыдно вставать. Хочется застрелиться от позора. Никто меня ни в чем не упрекает, человек, накрывший меня, подмаргивает мне и молча хлопает по плечу. "Цел?" - "Цел... " Идем дальше, я бреду, не поднимая глаз. Снова ночь. Снова далекая стрельба. И новое открытие - ПОД НЕЕ МОЖНО СПАТЬ! Второй бой. Мысли об одном - сдохну, а не дам себя в руки страху. Снова противная волна по телу, снова ватные ноги и неправдоподобно мягкая земля, снова пелена перед глазами. Но... я могу стрелять! Я могу думать в это время, куда и зачем я стреляю, а если отвлечься совсем и забыть о том, что стреляют и по тебе - то в этом есть и свой азарт. Я могу видеть, откуда стреляют, и переносить туда свой огонь, я могу подумать о том, что именно вон туда удобнее положить гранату из подствольника, а чтобы удобнее было вести стрельбу мне лучше перебежать и залечь вот за тем бугорком. Кровь своих. Такая разная, яркая и темная, водянистая и густая, но ни в одном варианте не похожая на те бутафорско-гуашевые лужи, что доводилось видеть в фильмах. Оказывается, кровь имеет ЗАПАХ, который иногда более выразителен, чем ее вид. А еще... Есть ни с чем не сравнимый приторно-жгучий слащавый запах разлагающегося тела, который мне потом (очень сильно потом) будет казаться в туалетной воде, понюханной на пробу на рынке, в салоне незнакомой машины, в случайном дуновении-запахе тела человека в толпе на улице, у котла со смолой на стройке, во вновь отремонтированной квартире знакомых... Первый... Высокий лысоватый мужчина в черной ветровке и камуфляжных брюках. Столкнулись нос к носу в трех метрах в зачищаемом подъезде. Одиночный от него из калаша в мою сторону. Мимо. Полновесная очередь поперек груди в него. Смешанное чувство облегчения и тревоги, и долгий-долгий непроглатываемый комок горькой слюны в горле, и снова мягкий пол... Сны ТАМ... Чаще всего - провал в черную пустоту, и тяжелый выход из нее, когда часть мозга еще спит, а вторая пытается осознать, что ты и где ты, а после осознания короткая волна отчаяния, сменяемого окончательным приходом в себя. Иногда снятся какие-то заснеженные, очень белые горы, которые я про себя назвал Альпами. На них нескончаемые мультяшно-яркие сани с бесчисленными Микки-Маусами, не менее яркие воздушные шары с корзинами разбрасывают сверху огромные резиновые игрушки - жирафы-зебры-тигры-попугаи, которые, срикошетив, вновь подлетают почти под облака, и вся эта яркая чехарда под очень красивую незнакомую классическую музыку кружится вокруг меня. На небе, то изумрудном, то розовом, проступают огромные незнакомые смеющиеся лица, сменяя друг друга. Одни и те же сюжеты повторяются до оскомы, несколько раз в месяц. Ни дать ни взять - хрестоматийная классика снов шизоида, этакий полуфабрикат в клиенты закрытого отделения дурдома. Войны в снах нет... Еще одна ночь. Тишина. Стрельбы нет. ЗАЧЕМ тишина?! Так же уснуть невозможно! Давящая пустота в звуках не дает покоя. Когда тихо - можно сделать хоть какой-то фон шума. Включаю карманный приемник, пусть он даже просто шипит треском эфира. С тех пор я буду засыпать под любой шум (включенный телевизор, разговор в комнате, музыка, любой гул), но не под тишину... А еще привязалась эта морзянка-напев в голове, которая самопроизвольно начинает работать при стрельбе неким "пулевым счетоводом", вылезая из глубин подсознания непрошеным приветом от срочной службы восьмилетней давности. "Пя-ти-ле-ти-е" - очередь из пяти патронов, "хи-ми-чи-те" - в четыре, "нам-не-стра-шен-се-рый-волк" - в семь патронов, "си-не-е"- в три... Время дает многое. Автоматизм сменил необходимость думать. Я научился стрелять. Стрелять и попадать. Никаких сомнений ни в чем. Особенно, когда на "подумать" отводятся доли секунды. Так надо. И не я первый. Чувства и мысли, большую часть из которых хочется прогнать или спрятать глубоко-глубоко, приходят потом. Равно как и слезы. Слезы такие, что глаза сухие, и только тугой ком в глотке, который не дает ни вздохнуть, ни сказать ни слова. Грань. Разрыв, и качающийся мир окрашивается в стендалевскую палитру. Вокруг тебя что-то происходит, но мир беззвучен, и только сотни высоковольтных линий начинают петь где-то в самой глубине мозга, кажется, голова разорвется на сотни шипящих осколков. Горячие струйки текут по щекам и шее. Нахлынувшая черная пустота уносит все ощущения в бездну. Потом... потом будет дом, старые друзья и знакомые, на которых я буду смотреть совсем другими глазами, спокойная и бессмысленная жизнь, в которой никто, Н-И-К-Т-О не будет знать, где я был. И я буду делать вид, что слышу правым ухом, так же, как и левым. Единственная награда будет спрятана глубоко между книг, которые никто и никогда не будет читать. Потом будет работа, новая работа и новые люди вокруг меня. Настанет время - и после посещения тира я буду, тупо улыбаясь, смотреть на свою мишень, не отдавая себе отчет в том, как же это я смог ТАК отстреляться?! Не поверив, попробую еще раз, с тем же результатом, и уже потом пойму, что и эта часть меня уже умерла, безжалостно стертая временем... Я стану трусом. Инстинкт самосохранения начнет мстительно брать реванш за то время, когда он был раздавлен и забыт. Он начнет подавать свой голос при повышении температуры и сердцебиении, при темных фигурах навстречу в переулке вечером, при посещении стоматолога... А ночью придут сны. Уже новые сны, в которых не будет никаких Альп и Микки-Маусов. В снах будет война. В снах будут лица друзей, оставленных там. Живые лица счастливых людей со сложившейся жизнью и реализованными мечтами. В снах будет встреча с Андрюшкой и Санькой, которые будут рассказывать мне, что женились тоже на паре девушек-близняшек, и у каждого из них в свою очередь тоже родились близнецы. Мне захочется закричать - "Что ж вы врете, ребята, ведь вас НЕТ!!!" Но я промолчу, и они мне скажут - вот, наши дети катаются на площадке на велосипедах и карусели. Я посмотрю туда, и увижу, как посреди двора будет вертеться, звеня цепочками, ПУСТАЯ карусель, а вокруг нее будут ездить два трехколесных велосипеда с пустыми седлами... Во сне я встречусь с Мишкой Гаевым, который расскажет мне, что сейчас он директор зоопарка, и поведет меня показывать своих зверей. И мы будем ходить мимо ПУСТЫХ клеток... А жизнь будет идти своим чередом, даря свои бессмысленные радости и огорчения, за которыми все больше и больше будет отходить в самые потаенные уголки памяти настоящее, иногда даже вызывающее сомнение "да было ли все это?.." ... И только звон цепочек крутящейся пустой карусели во сне ответит на этот вопрос...