Iван Багряний.  Гуляй-поле
 ------------------------------------------------------------------------
 Оригинал этого текста расположен в "Сетевой библиотеке украинской литературы"
 OCR: Евгений Васильев
 Для украинских литер использованы обозначения:
 Њ, К - "э оборотное" большое и маленькое (коды AAh,BAh)
 Џ, П  - "i с двумя точками" большое и маленькое (коды AFh,BFh)
 I,i (укр) = I,i (лат)
 ------------------------------------------------------------------------
   Лежить Гуляй-Поле в кровi i в сльозах,
   Потоптане, смертю розоране,
   В бомбових кратерах i черепах,
   В гiльзах,
   В ожугах,
   В м'язах,
   В трiсках...
   I навiть не крячуть ворони -
   Жахаються круки, минають здаля, -
   Шкiриться жаско, смердить земля.
   Смердить i душить фосфором i тротилом,
   Паленим м'ясом i динамiтом...
   I вже не збагнеш тут, де ж було тiло?!
   Де були очi?! Де ж тут могили?!
   Де матерi, а де дiти!?
   В смерчах землi, в гекатомбах руПн,
   В чорних роздзяплених кратерах
   Вiд дiтей, вiд дрiбних, тiльки пил один...
   I не плаче мати, i не тужить дзвiн,
   I нiхто вже Пх не збиратиме.
   Не пригорне Пх вiтер - лиш сажа сама.
   Брат брата не знайде, i сестер нема.
   I дiтям уже матерiв не знайти.
   I навiть не знати, де ж ставить хрести? -
   Пiроксилiновий сморiд i пил.
   Мiльйони мерцiв обiйшлись без могил.
   Розметанi костi згниють без хреста...
   Гей, ти ж, Земля моя золота!
   Перед ким, перед чим завинила Кси?
   I яких не кормила ще крукiв!?
   Та i хто не знущався з твоКП краси?!
   I яких бракувало ще Юдиних сил,
   Щоб i костi дiдiвськi пiднесли з могил
   Й перемiшали
   З костями онукiв?!
   Мовчить Гуляй-Поле, мовчить Гуляй-Поле,
   Спалене хтивiстю й зрадою Юдиною,
   I лежать його дiти - лежать соколи...
   I нiхто не скаже нiколи-нiколи,
   Що й вони, що й вони ж були люди.
   Гей, i були люди - гордi орли!
   Тiльки ж простi й не лукавi були.
   О ви, що цей келих страшний пiднесли,
   Чи самi ж ви його пили?!
   Не тужить дiвчина, не плаче сестра,
   I рук не ламаК матуся стара, -
   Одплакали доста - не чути нiде.
   Нi вiтер не вiК, нi крук не паде.
   I пташка тужлива тiкаК також...
   Гей, ти. Земле моя!
   За що ж!?
   За те, що Ти дика була i плiдна,
   Ясна, як червона калина,
   За те, що Ти сонцю близька i рiдна
   I мила, як тая дiвчина!
   За те, що Ти в злиднях росла, а цвiла!
   Що Волi вiтчизною завжди була.
   Грiмлива, спiвливая Земле моя! -
   Хто ж розсудить!? Який судiя!?
   Мовчить Гуляй-Поле, жаске i руде.
   А стрiлка помалу iде та й iде...
   Хай iде. Хай стiкаК жалоби мить.
   Хай жахтить ця земля й мовчить.
   Нехай неминучiсть присуд веде.'
   Хай стрiлка до риски йде, -
   Аж поки не стане на гранi отiй,
   Що стоПть Страшний Суд на нiй,
   Аж поки не крикне хтось в мряцi страшнiй
   Жаске й невблаганне - "СТIЙ!!!"
   Схитнулись тумани, як фата-моргана.
   Хтось уже кличе. Десь уже манить...
   Вже вiтер жалобу вiдбув, i встаК,
   I хмару несе, як знамено своК.
   Вже вiтер шумитиь i полин гуде...
   ...Хтось там понурний, мов тiнь, iде, -
   СтупаК задумливий i мовчазний
   В кереП своПй бойовiй.
   I кiнь десь, засiдланий, кований вже,
   Пряде одним вухом i тоскно iрже,
   I оком кривавим у нiч позира...
   То не тiнь - то страшна мара.
   ВстаК вiд розритих могил i руПн,
   Iде Гуляй-Поле - проходить один.
   Iде мовчазний i блiдий, мов туман, -
   Грiзний,
   страшний отаман.
   Iде отаман по руПнах, мов тiнь.
   Ступа на уламках усiх поколiнь.
   Над кратером чорним понуро стаК.
   Рукою затримуК серце своК.
   ТоркаК ногою три черепи вiн -
   I чорний,
   i жовтий,
   i бiлий один:
   ...Прапрадiд був,
   Прадiд...
   I син...
   Було Гуляй-Поле, було Гуляй-Поле! -
   Як буряне море, кипiло й гуло.
   Були в нього дiти, гей, були соколи!
   I не було сили такоП нiколи,
   Щоб скорило, щоб Пх знесло.
   Три черепи повнi сироП землi...
   Секунди бiжать у Пдучiй iмлi -
   Стрiлка iде до своКП мети...
   Та нiщо не виповнюК пустоти.
   Марево блiдне, хистке, як омана, -
   Фата-моргана, фата-моргана.
   Вiтер шумить. I полин гуде.
   I кiнь iрже...
   Та нiхто не йде!
   Не чуК нiхто i не бачить його,
   Мов немаК роду того!
   Мов немаК вже гордих,
   лиш ницi й покiрнi, -
   Нiкчемнi пророки, i брехуни,
   Дрiбненькi полiтики й говоруни,
   I паралiтики... - лише вони -
   Проданi, зрадженi i невiрнi.
   Меч не тримаКться в Пхнiй руцi,
   I переляк на лицi.
   О, де Ти, Мужнiй, Простий i Великий -
   Благословенний на меч i боП!?!.
   Вибухають воплем, вибухають криком, -
   Ждуть Тебе сироти твоП, й калiки,
   Й невiдомщенi малята твоП!
   Удар громами. Смерчем прийди.
   I поведи!
   I поведи...
   О, де Ти, Грiзний, Страшний, Непоборний!?
   Як Бог, Вогнеликий! Як земля, Чорний!
   Меч Правосуддя! Кара Господня! -
   Де ж Ти -
   Меснику всенародний!?!
   Безжалiсний, i невблаганний,
   I безрозсудний, i предковiчний.
   Iз всiх жорстоких Кдино правий!
   Страшний,
   Апокалiптичний!
   Неповинная кров - клятьба Твоя.
   Ти - Кдиний з усiх Судiя.
   Тiнь Твоя ходить. Вiтер гуде...
   Iде по кiстках вiн.
   Iде...
   Iде!!!
   (Стрiлка доходить своКП межi). -
   Ходою тяжкою iде, мов чужий,
   ВдивляКться мовчки до серця свого, -
   Дивиться вглиб - i не бачить його, -
   В муках, в вогнi обернулось в такий
   Камiнь
   Обсмалений i тяжкий.
   Вiн виходить на дике бескиддя руПн.
   Мов чорний орел, позираК один.
   Вiтер керею йому роздима...
   - Нема!.. Ще орлят нема...
   Ще лежать мiж розритих дiдiвських могил.
   Ще ковтають глину, сльози i пил.
   Ще Пх не окрилив вiдчай i гнiв
   Для страшносудних боПв.
   Келих не повен. Ще крапля паде.
   Ще стрiлка До риски своКП iде...
   Вiн пестить ефес i жде:
   ...Вам мало на свiтi сирiт i калiк?!?
   Гряде ж
   М I Й !
   Р I К !!
   I свисне Вiн так, що туман впаде.
   Застогне земля i загуде.
   Задвигтить Гуляй-Поле небачено ще.
   I - лявiна потече, -
   Невблаганна. Безодвiчна.
   Страшна. Апокалiптична.
   I приб'ють вони серце, мов стяг, на стовпi...
   I встануть калiки... I встануть слiпi...
   I кинуться юнi... Мужнi... Старi...
   I сестри згвалтованi, i матерi...
   I дитя подаватиме крiс i набiй
   В цей святий, страшносудний бiй...
   Прокотиться смерч.
   Й не поможе нi "Боже мiй!",
   I не врятуК "Пробi" повалених ниць...
   Гей, вiдмiряно ж буде та й мiрою гожою!
   Загатяться кратери кiстками ворожими,
   Черепами грабiжникiв i дiтовбивць.
   Над головами гвалтiвникiв i паскуд
   Довготерпеливi довершать Суд.
   I розвiють пил. I розвiють прах.
   I ляжуть самi на чужих кiстках.
   I вiтер над ними, як щит, приб'К -
   Як Меч Правосуддя - iм'я ТвоК.
   Лежатимуть так, щоб колись розцвiсти.
   Лежатимуть всi. I над всiми - Ти
   I серце ТвоК. I не вiзьме Пх тлiнь -
   Офiруваних
   В iм'я поколiнь.
   Пливтимуть свiти мимо серця Твого.
   Цвiстиме чебрець. I не буде того,
   Хто б Тебе осудив за дiла ТвоП, -
   Такого
   Нема судiП!
   А якщо десь К - убий i його!
   Щоб знав мiру горя Твого.
   Пливтимуть свiти мимо серця Твого.
   Густиме над маками соняшний гонг.
   I густиме в вiках ТвоК iм'я -
   Њдиний, найбiльший з усiх Судiя!
   Благословенний. Могутнiй, як ниви i синь.
   Вiчний
   В с е р ц я х п о к о л i н ь !
   Сiчень, 1944 р. Тернопiль.
Last-modified: Tue, 23 Jul 2002 11:48:57 GMT