Оцените этот текст:


---------------------------------------------------------------
 © Copyright Леонид Кудрявцев
 WWW:  http://users.mark-itt.ru/kudr/
 Автор будет рад получить мнения читателей на свой
 email: lekud@rol.ru
---------------------------------------------------------------



     Фантастический роман.






     Оглядевшись, Михаил  Брадо  убедился, что коридор пуст, взялся за ручку
двери и вдруг замер.
     Что это?  Нет,  даже  не запах, а скорее след от  запаха гари.  Обычный
человек его почувствовать не мог. Но Михаил был не совсем обычным человеком.
     "Наверное, - подумал  он, - это лучемет  со специальной насадкой.  Ни в
коем  случае  не бластер.  После  выстрела из  бластера  здесь  было  бы  не
продохнуть".
     Михаил  осторожно вошел в номер и плотно закрыл за  собой дверь. Сделав
шаг  в  сторону,  он  прижался спиной  к  стене  и,  посмотрев  на  кровать,
чертыхнулся.
     Шикарная  двуспальная  кровать с  балдахином  Бог  весть  каким образом
попала в эту  занюханную гостиницу.  Скорее всего из  разорившегося борделя.
Бетулиец  лежал  на  ней,  раскинув  тонкие,  суставчатые  лапки, и  здорово
смахивал  на  раздавленного  жука. В  грудном  панцире  зияла  большущая,  с
оплавленными краями  дыра.  Из ротового отверстия  натекла лужица  синеватой
крови.
     Михаил окинул взглядом номер.
     Все верно. Никаких следов борьбы.  Просто  кто-то  резко открыл  дверь,
выстрелил в бетулийца из лучемета и  скрылся. Секунда-две, не больше, и дело
сделано.
     "Чистая, аккуратная работа, - подумал Брадо. - Работа профессионала. Но
почему Хаку застали врасплох? Он  должен был услышать, как взламывают дверь,
и  выстрелить  первым. Почему  же  он  не  стал  защищаться?  Странно, очень
странно".
     Бетулиец  был его напарником в  течение  двух последних  лет, и  Михаил
прекрасно знал о его великолепной реакции.
     Впрочем,  думать  об  этом  не   было  времени.  Некое  шестое  чувство
подсказывало Брадо, что сейчас он должен действовать, действовать и  еще раз
действовать.
     Хака был мертв.  Возможно, это означало, что у  кого-то  из  тех, с кем
Михаил вот уже  больше  года  вел тихую, почти  незаметную позиционную игру,
сдали нервы. Кстати, убив Хаку, они выиграли немного. Скорее даже проиграли.
     Теперь  рагнитам придется иметь дело  с ним. Причем он знает, что охота
началась, настороже и готов на все, чтобы выжить.
     "Почему  они не перехватили  меня  до  того,  как я вернулся  сюда,  на
Абаузу? - подумал Михаил. - Не смогли или не захотели?"
     Это было важно. Две недели назад, улетая  с Абаузы, он пустил в ход все
уловки,  чтобы  оторваться  от  наблюдения.  Как  выяснилось  - зря.  Ничего
интересного  поездка не принесла. Может, рагниты занервничали именно потому,
что он исчез в неизвестном направлении? Может, они и Хаку убили поэтому?
     "Нет, тут  что-то не сходится, - подумал Михаил. -  Упустив  меня, они,
конечно же, занервничали. Но  зачем было убивать бетулийца? Что им это дало?
Ничего. Уверен, Хаку решили ликвидировать  по какой-то другой причине. За то
время, что я отсутствовал, здесь,  на Абаузе, произошло  нечто очень важное.
Рагниты  об этом знают, я - нет. До тех пор пока я не разберусь в  ситуации,
вероятность  выпутаться  из  этой   истории  ничтожно   мала.  Очень   милая
перспектива. Любой игрок в шахматы, имея такие хилые шансы на победу, просто
предложил  бы  другую  партию. Я  такой возможности  лишен.  Ставкой в  игре
является моя жизнь. Второй мне никто не подарит".
     И еще...
     Он подумал,  что вполне  может существовать и  другой  вариант. Рагниты
начали  какую-то  сложную,  запутанную  партию,  первым ходом  которой  было
убийство  бетулийца. Теперь  они ждут, что же он станет  делать.  Попытается
улететь  с  планеты? Замечется,  вскрывая  свои связи, агентов,  каналы,  по
которым получал информацию? Затаится, надеясь переждать "большую бучу"?
     Затаиться  было  сейчас  самым лучшим вариантом.  Отсидеться в одном из
заранее подготовленных убежищ и  спустя еще пару недель попытаться выяснить,
что же, собственно, происходит. Это было безопаснее всего. Вот  только через
пару недель у рагнитов будет преимущество не в один ход, как сейчас, а в два
или три. И выигрыш тогда станет почти невозможным.
     И еще...
     За  те  две недели, что  он  отсутствовал, Хака мог наткнуться на нечто
настолько  важное,  настолько  серьезное,  что  рагниты  решили  убрать  его
немедленно. В таком случае, им нужно убить и его,  Михаила  Брадо, убить как
можно скорее, пока он ничего не понял, пока не сообщил на Землю.
     Конечно, на смену ему  и  бетулийцу  прибудут другие  агенты  звездного
корпуса, но пока они разберутся, что именно происходит  в этом забытом Богом
кусочке Галактики, пройдет много времени. Скорее  всего еще год. Ради такого
выигрыша во времени можно убить хоть десять агентов.
     Все  это  нужно было  очень тщательно обдумать. Но только потом, потом.
Михаил  буквально кожей чувствовал, что сейчас он  должен  убраться  из этой
гостиницы, и как  можно быстрее. Первым делом надо уйти из-под удара,  потом
разобраться в ситуации, а вслед за этим нанести удар самому.
     Он еще раз окинул взглядом номер и принюхался.
     Да,  точно, стреляли из лучемета со специальной  насадкой. Как правило,
таким оружием  пользуются  наемные убийцы. Стало  быть, рагниты  действовали
чужими руками. Ничего удивительного.
     А вот другие запахи...
     Михаил чертыхнулся.
     Нет,  конечно,  как  и   положено,  гостиница   была  наполнена  самыми
разнообразными ароматами. А поскольку она не принадлежала к числу лучших или
хотя  бы приличных,  ароматы эти были  по  большей части не очень приятными.
Только среди них не было одного - запаха убийцы.
     Он  потратил  еще секунду на то, чтобы отсеять  запахи,  появившиеся до
выстрела. Нет, как ни кинь, выходило,  что наемник рагнитов не оставил после
себя даже легчайшего запашка. Словно он был бесплотной тенью.
     Любопытно, очень любопытно.
     Михаил вернулся к двери и прислушался.
     В коридоре было  тихо.  Самый  момент  убраться прочь. Наверняка сейчас
рагниты уже знают, что он вернулся.  А стало быть, охота  на  него началась.
Рагниты прекрасно понимают: чем скорее они его прикончат,  тем меньшим шумом
закончится эта история.
     По  идее он не должен  был  даже  добраться  до  гостиницы. И  все-таки
добрался. Почему? Может, в самом деле  ему удалось избавиться  от слежки,  и
рагниты, не зная, куда  он улетел, не смогли соответственно вычислить, когда
он вернется?
     Самым разумным теперь было бы заглянуть в свой  номер,  забрать из него
кое-какие вещи и как можно быстрее уходить из гостиницы. Но Михаил не спешил
покинуть номер Хаки.
     Он снова подошел  к кровати.  Возле  нее стояла низенькая  тумбочка, на
которой  лежала  большая, размером с кулак, вырезанная  из похожего на  агат
камня фигурка небесной черепахи. Она являлась чем-то вроде талисмана, и Хака
с ней никогда не расставался.
     "Убийца действовал очень  быстро,  - думал  Михаил.  - Значит,  времени
осмотреть  номер у него  уже  не оставалось. Да и вообще, это не  в правилах
наемных  убийц.  Они стреляют,  а  не роются в вещах  своей  жертвы. А  если
бетулийцу и в самом деле удалось узнать что-то важное..."
     Он вытащил из кармана носовой платок,  обернул им руку и поднял фигурку
небесной черепахи.
     Под ней  лежал стального отлива, почти квадратной формы древесный лист.
Взяв его в  руку,  Михаил ощутил жесткость и тяжесть, словно лист и в  самом
деле был сделан неким искусником из тонкой жести.
     Впрочем,  лист все  же имел естественное происхождение.  Михаил  хорошо
рассмотрел пересекавшие  его тонкие, ветвящиеся прожилки и похожую на мелкую
сеточку клетчатку.
     Итак, лист...  С какого дерева он был сорван? Почему  Хака  положил его
под  фигурку  небесной  черепахи?  Чем  он  для него был  так  ценен? Может,
бетулийцу и в самом деле удалось наткнуться на нечто важное? И Михаил сейчас
держал в руке разгадку смерти напарника?
     Вполне возможно.
     Михаил  знал,  как  бережно  обращался  с  фигуркой  небесной  черепахи
бетулиец. Ставил всегда возле своей кровати, чуть ли не каждый  день вытирал
с нее пыль. Несколько раз Брадо видел,  как  напарник разговаривал со  своим
талисманом,  словно бы  о чем-то  с  ним  советовался. И  вот он прячет  под
фигурку обыкновенный  древесный лист. Зачем? Не нашлось  другого места?  Или
Хака предполагал, что его могут  убить? В таком случае, он должен был как-то
сообщить Михаилу о том, что обнаружил. Может,  железный лист и является этим
сообщением?
     Сунув  лист  в  карман, Михаил шагнул было  к двери, но внезапная новая
мысль заставила его остановиться,
     Было  еще одно  объяснение, почему его пока  не пытались убить и почему
ему удалось вернуться в гостиницу без осложнений.
     "Рагниты могли предположить, что Хака, узнав  какие-то важные сведения,
сделает так, чтобы  они попали ко мне даже в случае, если его уберут.  Или к
тому, кто явится на эту планету, после  того как убьют меня, - подумал он. -
Наверное, они хотят знать, каким образом  я  получу послание бетулийца. Если
этот лист является им, то охота на меня началась именно с  того момента, как
я  его обнаружил.  Кстати,  для  того чтобы  знать наверняка, что я  получил
послание Хаки, рагниты должны были..."
     Он поднял  голову вверх и оглядел потолок номера.  Ничего, кроме старой
паутины, не убиравшейся, может быть, годами.
     Хотя...
     Под   потолком   была   расположена   установка  для  очистки  воздуха.
Естественно, она  не  работала с незапамятных времен.  Может, она  сломалась
сразу  после того,  как  ее установили. По  крайней  мере,  на это  указывал
покрывавший ее слой пыли.
     Точно!
     Из-за   серого   куба   установки   выглядывал    тоненький   стебелек,
оканчивающийся крохотным телеглазом.
     Все  верно. Наемник рагнитов убил  бетулийца  и, прежде  чем исчезнуть,
запустил  в номер  киберклопа.  Для  этого  достаточно лишь прицепить  его к
стене, возле двери. Дальнейшее сделал управляющий киберклопом оператор.
     Михаил  представил,  как,  подчиняясь   командам  оператора,  крохотное
следящее  устройство,  смешно  выбрасывая  тоненькие ножки, ползет по стене,
находит  самое удобное для наблюдения место, забирается  в него  и выдвигает
телеглаз.
     "Стало  быть, рагниты знают,  что я сейчас  нахожусь  в этом номере,  -
подумал Михаил. - Более того, они видели каждый мой шаг, видели, как я нашел
древесный  лист.  Если  он является  той  самой  посылкой, которой  они  так
опасались, теперь они начнут действовать".
     Он усмехнулся.
     Если  бы  рагниты  могли  знать, каким  простым методом  воспользовался
бетулиец для того,  чтобы  передать ему важные сведения. Оператор киберклопа
наверняка сейчас ругается на чем свет стоит.
     Если, конечно, Михаил  не  ошибся и древесный  лист в самом деле  имеет
хоть  какое-то значение. Впрочем,  некое  шестое чувство подсказывало Брадо,
что  лист является как раз  тем, что  так жаждали  заполучить  рагниты. А он
привык доверять своему шестому чувству.
     "Пора уходить, - подумал Михаил. - Сейчас каждая секунда на счету".
     Вернувшись  к  кровати, на  которой  лежал  Хака, он  склонил голову  и
потратил несколько мгновений на то, чтобы проститься с убитым товарищем.
     Больше времени не было. Видимо, даже о похоронах его напарника придется
позаботиться кому-то другому. Вообще, существовала большая вероятность того,
что  этому кому-то  в  ближайшее  время придется  озаботиться похоронами  не
только бетулийца. Даже если рагнитам удастся загнать  Михаила, уж нескольких
из них он прихватит с собой на тот свет наверняка.
     Впрочем, Брадо пока еще не потерял веру в удачу.
     Он вышел в коридор и, оглядевшись,  убедился, что тот  пуст. Ну да, все
правильно. Скорее всего рагниты устроили засаду возле гостиницы.  Привлекать
к себе внимание центурионов им ни к чему.
     Хоть  планета  Абауза и  относилась к  числу довольно отсталых аграрных
планет, ее стражи порядка работали четко и вполне профессионально. Возможно,
это было следствием того, что большая звездная бойня, бушевавшая в Галактике
последние пять лет, ее почти не коснулась.
     Абауза,  как  и  несколько десятков расположенных вокруг нее планет, не
вела  боевых действий, наподобие  земной Швейцарии поддерживая нейтралитет в
схватке между людьми и рагнитами.
     Уверенно двинувшись к выходу, Михаил несколько отстраненно подумал, что
в погоню за ним скорее  всего включатся не только рагниты,  но и центурионы.
Еще  бы,  ведь это  именно  его напарника убили.  Стражам  порядка наверняка
захочется задать ему несколько вопросов о мертвом бетулийце.
     Впрочем, прежде всего ему надо уйти от рагнитов, а сделать это будет не
так-то просто.
     Поскольку на Абаузе,  как и на большинстве аграрных планет,  есть всего
лишь один крупный город, спрятаться на ней на первый взгляд  довольно легко.
Но только на первый. И особенно землянину.
     Стоит  ему появиться в  одном  из расположенных  на планете  фермерских
поселений, как об этом почти мгновенно узнают центурионы. А вслед  за ними и
рагниты.  Они  просто  обязаны  были  проникнуть  в  информационную  систему
компьютеров стражей порядка.
     Таким образом, единственным местом, в  котором  он мог  спрятаться, был
город. А  поскольку он был на планете один, то мог позволить себе называться
просто городом.
     "Прежде  всего,  -  подумал  Михаил,  -  нужно уйти  из  гостиницы. Все
остальное - потом".
     Гостиница была построена не менее сорока лет назад. Лифты в то время на
планете   являлись   немыслимой   роскошью.  Хозяин   строящейся  гостиницы,
естественно,  решил  на  них  сэкономить.  Лет  через  десять,  когда  лифты
перестали  быть  чем-то необычным, выяснилось,  что  для их  установки  надо
коренным  образом перестроить здание. Поскольку хозяин оставался  тем  же, а
его  понятия об экономии нисколько не  изменились, лифт в гостинице так и не
появился.
     Его отсутствие причиняло неудобства служащим, ответственным за доставку
багажа в номера, да постояльцам пожилого возраста.  Именно поэтому старичков
и старух, как правило, селили на первом и втором этажах.
     "Хорошо им там, на Земле, - машинально подумал Михаил. - Кибердворники,
суперскоростные лифты,  кибергорничные и прочие удобства...  Нет,  тут самая
обыкновенная захудалая планета, на которой обо  всей  этой  роскоши не имеют
понятия.  Пока. Рано или  поздно  все эти полезные  вещи попадут и  сюда. Но
когда?"
     Однако в данный момент отсутствие лифта его устраивало.
     Номер  Хаки находился на третьем  этаже. Будь в гостинице лифт, рагниты
могли  рискнуть  устроить засаду  и возле  него. Кто знает, вдруг землянином
овладеет приступ беспечности, и он вздумает им воспользоваться?
     Убийце достаточно устроиться возле лифта  и всадить  в Михаила заряд из
лучемета  в  тот  момент,  когда  дверь  откроется.  На  его  стороне  будет
преимущество внезапного нападения.
     Однако,  поскольку лифта все равно не было, Брадо  спустился на  первый
этаж  по  лестнице  вполне  благополучно. По дороге  ему попалась лишь  пара
горничных да пожилой фермер, традиционно одетый  в штаны из толстой материи,
клетчатую  рубашку и широкополую шляпу. Лицо  у него было,  как и  положено,
загорелое, усеянное глубокими  морщинами, крупные, раза в два крупнее, чем у
любого землянина, глаза глядели равнодушно и слегка устало.
     На  наемника  рагнитов  он  отнюдь  не  походил. Самый обычный  фермер,
приехавший в город по своим неотложным делам.
     Очутившись на первом этаже,  Михаил направился к выходу. Он прошел мимо
невысокого  барьера,  за которым стоял  молодой,  одетый  в  строгого покроя
костюм портье.
     - Как,  вы уже  уходите?  - спросил он. Михаил  подошел к барьерчику и,
стараясь держаться уверенно, ответил:
     - Да, мне  пора. Кстати, я постучал в номер своего товарища, бетулийца.
Мне никто не ответил.  Видимо, он  вышел. Не мог он отправиться в  ближайший
бар?
     -  Вполне  возможно,  -  на  лице  портье  появилась  профессиональная,
любезная улыбка.
     Михаил   уже  было  шагнул   прочь  от  барьерчика,  как  вдруг,  круто
развернувшись, спросил:
     - А не мог Хака куда-нибудь на несколько дней улететь?
     - Вряд  ли.  Думаю,  в  таком  случае  он бы предупредил  администрацию
гостиницы. Вот на прошлой неделе он действительно улетал.
     - Куда?
     Администратор на секунду задумался, а потом ответил:
     - По-моему, на Фостеру. Я знаю это,  поскольку по его просьбе заказывал
билет на рейсовик до  этой планеты. Но  отсутствовал он недолго. Всего  пару
дней.
     - Ага, - задумчиво сказал Михаил. - Ну что ж, спасибо. Желаю вам удачи.
     - Желаю удачи и вам, - промолвил администратор и снова улыбнулся.
     Улыбнувшись в ответ, Брадо подумал, что в ближайшее время у этого парня
будет много хлопот. Как только обнаружат труп, здесь станет не продохнуть от
центурионов.  Портье  придется   давать  показания,  может  быть,  его  даже
подвергнут психозондажу, чтобы точно определить, как он, Михаил, выглядел. А
потом...
     Не пройдет  и  нескольких  часов, как каждый  центурион на этой планете
станет его  потенциальным врагом. Конечно,  можно было остаться, попробовать
доказать, что он  никак не мог убить своего товарища, но это займет  слишком
много времени. Кстати, рагниты должны предусмотреть такой вариант. Наверняка
у них среди местных стражей порядка  есть  свои люди. Сдавшись  центурионам,
Брадо рисковал прописаться в местной тюрьме на очень большой срок или,  того
хуже, погибнуть при "попытке к бегству".
     "Они также должны были предвидеть, что я попытаюсь улететь с планеты, -
думал Михаил, направляясь к выходу. -  И  наверняка приняли меры, чтобы  это
оказалось   не  так-то  легко  сделать.  Перекрыли  единственный  на  Абаузе
космодром? По силам  ли  им  это?  Пожалуй, да.  Для этого  им  нужно  всего
лишь..."
     В  паре шагов от выхода из гостиницы стояло мягкое кресло.  В нем сидел
мужчина,  судя по  вытянутому лицу  и  сильно выступающим  надбровным дугам,
уроженец планеты  Магнус. В тот момент, когда  Михаил проходил мимо, мужчина
небрежным жестом положил  на подлокотник кресла галогазету, которую держал в
руках, и встал. В  этот момент вокруг него на мгновение возникло нечто вроде
зеленоватой ауры.
     Машинально  подумав, что  на Магнусе, наверное, вошли в моду  создающие
подобную ауру костюмы, Михаил сделал два шага, взялся за ручку двери...
     И тут до него дошло.
     Какая к черту мода?! Это не что иное, как костюм фантома!
     Брадо просто чудовищно повезло. Костюм фантома  защищал одетого  в него
от огнестрельного  и  лучевого  оружия,  позволял практически  не  оставлять
следов  и  к тому  же был  невидим. Почти невидим. Для того  чтобы  заметить
излучаемую  им  ауру,  требовалось  редкое сочетание  множества  факторов, в
частности освещение  и  угол,  под которым  смотрят  на  обладателя  костюма
фантома.
     Дверь   распахнулась.  Михаилу  оставалось  сделать  всего  шаг,  чтобы
оказаться на улице. Вместо  этого он резко присел и, развернувшись на правой
ноге,  нанес  левой   удар  снизу  вверх.  Его  ботинок  врезался   в  живот
следовавшего за ним магнусианина.
     Наемник рагнитов,  а Брадо теперь не  сомневался,  что  это именно  он,
ничего подобного  не ожидал и  отлетел к стене.  Резко  выпрямившись, Михаил
прыгнул к нему и нанес хлесткий удар в челюсть.
     И все  же агенту звездного корпуса противостоял настоящий профессионал.
Получив два сокрушительных удара, он умудрился остаться на ногах.
     Резко  выпрямившись,  магнусианин  сделал  неуловимое  движение  правой
рукой, и  в  ней появился лучемет. Он опоздал  на долю  секунды.  Прежде чем
ствол лучемета  нацелился в грудь  Михаила, тот успел ударить  убийцу ребром
ладони по горлу.
     Удар был точен. Закатив  глаза, магнусианин  захрипел и стал оседать на
пол.  Выхватив  у  него  лучемет, Михаил  повернулся  в сторону  барьера, за
которым стоял портье.
     Вовремя.
     Как  раз в  этот  момент  парень протянул руку  к кнопке  вызова охраны
гостиницы.
     - Не  стоит, - сказал Михаил, наведя на него ствол лучемета.  - Все уже
кончилось. По крайней мере - пока.
     - Понял. Не буду.
     Портье убрал руку и  даже отшатнулся от  барьерчика. Лицо его приобрело
цвет взбитых сливок.
     - Правильно, - одобрил Брадо. - Умный мальчик. Если и дальше будешь так
поступать, дожи петь до старости.
     Он ткнул стволом лучемета в сторону магнусианина и спросил:
     - Этот давно здесь появился?
     - Минуты две назад, - ответил портье.
     - Понятно. А раньше он сюда приходил?
     -  Вчера.  Поднимался на третий этаж. У него там  живет  приятель, тоже
магнусианин.
     Михаил кивнул.
     Он не ошибся. Именно  этот типчик  Хаку и подстрелил. Жаль  нет времени
его прикончить.
     - Минут через пять  сюда заявятся центурионы. Не забудь упомянуть им об
этом.
     Сказав это, Михаил выскользнул на улицу.
     Первое, что он увидел, выскочив из гостиницы, была приземлившаяся возле
нее авиетка, из которой выбирались вооруженные бластерами магнусианцы.
     "Как обычно, рагниты предпочитают действовать чужими руками", - еще раз
подумал Брадо и бросился бежать.
     Магнусианцы   открыли  огонь.  Оказавшиеся  перед  гостиницей  прохожие
кинулись врассыпную. Огненный луч задел плечо одного из них, и тот, завопив,
повалился на мостовую, словно сбитая кегля.
     Петляя, Михаил несся прочь  от гостиницы.  Пару  раз  смертоносные лучи
пролетели от него так близко, что едва не опалили землянину спину.
     Хорошо  понимая, что испытывать судьбу до бесконечности не стоит, Брадо
миновал еще пару домов и нырнул в какой-то магазинчик. Как оказалось,  здесь
торговали товарами для фермеров.
     Продавщица,  высокая  девица  в  штанах  из  плотной  материи  и  почти
прозрачной футболке, увидев в руке вбежавшего лучемет, ошарашенно спросила:
     - Вам чего?
     - Быстро уходи отсюда!  - крикнул ей Брадо.  -  Сейчас тут  будет очень
жарко.
     Он  метнулся  в  глубь торгового  зала.  Мгновением  позже  выстрел  из
лучемета попал в биостеклянную дверь магазина, и та разлетелась на куски.
     Магазин  был большой,  сплошь заставленный стеллажами с товарами, среди
которых   были   миниатюрные   комбайны   для   обработки  почвы,   аппараты
искусственного климата, а также мешки с семенами и  удобрениями. Спрятавшись
за ближайший стеллаж, Михаил осмотрел лучемет и  убедился, что тот исправен.
Индикатор указывал, что использован лишь один заряд.
     "Ну  да, - подумал  Брадо. - Именно из этой пушки и убили Хаку. Кстати,
куда этот  типус  в костюме фантома дел насадку? Неважно,  сейчас неважно. А
вот прикончить  магнусианца  все-таки  надо  было.  Конечно,  он всего  лишь
выполнил приказ рагнитов. Но... Око за око".
     Выглянув  из-за стеллажа,  агент звездного  корпуса успел  увидеть, как
продавщица  наклонилась и,  подняв с пола один из  осколков двери, стала его
сосредоточенно рассматривать.
     - Прочь отсюда! - крикнул ей Михаил. - Уходи! Иначе тебя подстрелят!
     Взгляд   продавщицы   прояснился.   Коротко  взвизгнув,  она  опрометью
бросилась в  глубь магазина, к двери с табличкой "Служебный вход", и юркнула
внутрь.
     Михаил облегченно вздохнул.
     В  тот момент, когда он ворвался в магазин, покупателей в нем не  было.
Продавщица спряталась где-то в служебных  помещениях. Если там есть выход на
соседнюю улицу, то  она уже далеко. Стало быть, под ногами  мешаться некому.
Кроме  того, ему вовсе не хотелось, чтобы в результате перестрелки пострадал
кто-то из местных жителей.
     Он притаился за стеллажом.
     Ну, господа наемники рагнитов,  идите  сюда. Я вас  жду. Встреча  будет
теплой. Пора вам узнать, что иногда добыча и охотник меняются местами.




     Враги не  заставили себя  долго ждать.  По  тому,  как они действовали,
Михаил понял, что ему  придется  иметь  дело отнюдь не с зелеными новичками.
Один за другим они забегали  в магазин и тотчас же прятались за стеллажи или
ящики с сельскохозяйственными машинами.
     Четверо против одного.
     "Неплохое соотношение, - подумал Михаил.  - Их могло быть  и больше.  А
так  имеет  смысл даже  слегка поиграть  с ними.  Совсем чуть-чуть, чтобы  в
будущем боялись. Чтобы где-то в  глубине  души  подозревали,  что гонятся за
мной лишь потому, что я им это позволил".
     Его охватила веселая, несколько бесшабашная злость.
     "Уродцы, - думал он. - Устроили на меня образцово-показательную охоту в
самом центре города. Центурионы, стало быть, им не указ. Мирное население не
помеха.  Какой-то  агент  звездного  корпуса  - так, букашка, которую  можно
прихлопнуть ладонью. Ну ничего, сейчас вы у меня получите, голубчики!"
     Кстати, пора  было  начинать.  Если  дать  магнусианцам  еще  несколько
секунд,  они  рассеются  по  всему  залу,  и тогда  справиться с  ними будет
труднее.
     Стеллаж, за которым он устроился, был  заставлен пакетами с витаминными
добавками  для  выращивания плодов  аруги.  Осторожно  раздвинув  две банки,
Михаил смог  увидеть  одного  из  противников.  Вот  его голова  на  секунду
показалась из-за пирамиды банок с краской.
     Михаил  саданул  из лучемета. Пирамида банок  с краской  превратилась в
жарко полыхающий костер.
     Прятавшийся за  ней  магнусианец  завопил от ужаса  и,  забыв  о всякой
осторожности, отпрыгнул  в сторону. Лицо его было черно  от копоти, одежда в
нескольких местах горела. Пытаясь сбить  пламя, наемник заколотил  руками по
телу.
     Воспользовавшись  тем, что враги  на несколько  секунд  забыли  о  нем,
Михаил быстро юркнул за другой стеллаж. Притаившись, он мрачно улыбнулся.
     Времени на  игру с  магнусианцами оставалось в обрез.  По его расчетам,
центурионы должны прибыть к  магазинчику через  пару  минут. К этому моменту
его уже здесь не будет. Но около минуты вполне можно еще повеселиться.
     Было бы здорово сделать так, чтобы несколько магнусианцев попали в руки
центурионов,  причем  желательно  живыми.  Стражи  порядка  с  удовольствием
зададут им кое-какие щекотливые вопросы.
     Конечно,  рагниты надавят  на  все  рычаги, подмажут  кого  смогут. Вот
только,  Михаил  был  в этом  уверен, больших результатов им  достигнуть  не
удастся.  Перестрелку  в  самом  центре города не замолчишь. И  сделать вид,
будто ее не было,  не удастся. Слишком много свидетелей. Да и у  журналистов
галоновостей  сейчас  "мертвый  сезон". Если они  за  какого-то  неудачника,
попытавшегося отравить тещу кошачьими духами, хватаются зубами и ногтями, то
уж  подробности  этого  дела будут смаковать,  перетасовывать,  объяснять  и
комментировать недели две, не меньше.
     А  для  начальства  центурионов  есть  вещи и поценнее  денег. Престиж,
например.  Боязнь  потерять  работу.  Нет,  тут  господа  рагниты  несколько
перестарались. Как пить дать - перестарались.
     Быстро перебежав за  другой стеллаж, Михаил присел и огляделся. Рядом с
ним  стояла  какая-то  сложная  сельскохозяйственная  машина,  то ли  гибрид
культиватора с сеялкой,  то ли  полусеялка-полусенокосилка. Впрочем,  сейчас
Брадо ее назначение не интересовало.
     Машина была красивая, покрытая где надо и где не надо сверкающим лаком.
     Ну  да,   фермерам,  как  и  дикарям,  подавай  что-нибудь  красивое  и
блестящее.  Практическое  применение  тоже  штука  не последняя,  но главное
все-таки внешний вид.
     Подскочив  к   сельскохозяйственному  агрегату,  Михаил  резким  рывком
отломил зеркальце, торчавшее на длинном штырьке, сбоку от сиденья  водителя.
Оно было явно лишней деталью.
     Зачем работающему на своем поле  фермеру зеркальце заднего вида? Пахать
и  одновременно  следить,  не  подкрадывается  ли  к  женушке  с  нехорошими
намерениями недруг-сосед?
     Снова нырнув за стеллаж, Михаил метнулся к его противоположному краю.
     К счастью, штырек отломился у самого основания. Таким образом у Брадо в
руках оказалось небольшое зеркальце на длинной ручке. Как раз то, что нужно.
Его противники тоже не птенцы желторотые. Стрелять умеют. Так уж пусть палят
в эту штуковину, а не в его голову.
     Выставив зеркальце из-за стеллажа,  Михаил покрутил его. Он увидел, как
один  из наемников,  шарахнувшись в  сторону  от костра, возникшего на месте
пирамиды банок с краской, устроился за мешками с удобрениями. Вот он высунул
голову,  пытаясь  углядеть  Михаила.  Взрыв  очередной  банки  заставил  его
спрятаться. Другой наемник в это время подкрадывался к  стеллажу, за которым
совсем  недавно  был  Михаил. Третий  выглядывал  из-за  какого-то  сложного
агрегата,  скорее всего портативной давильни. Четвертый, постанывая, ковылял
к двери. Обгорел он, похоже, довольно здорово.
     Ага, этому уже хватило. А вот с другими надо еще поработать.
     Михаил аккуратно положил зеркальце на пол и выскользнул из-за стеллажа.
     Его заметили  почти сразу. Этого "почти" Брадо хватило, чтобы несколько
раз выстрелить.
     Как раз в этот момент прятавшийся за  мешками с удобрениями магнусианец
высунул голову. Огненный луч полоснул по пирамиде.  Один из мешков лопнул. В
воздух  взвилось  удушливое  облако,  плотно  окутавшее  наемника  рагнитов.
Отчаянно кашляя, тот выронил лучемет.
     Вторым  выстрелом  Михаил  попал  в  блок управления давильни.  Как  ни
странно,   она   была   подключена   к  электросети.  Скорее   всего   чтобы
демонстрировать покупателям ее работу. Блок  управления разлетелся на куски.
По  корпусу  давильни  пробежала   гигантская  молния.  Прятавшийся  за  ней
магнусианец, видимо получив сильный удар током, истошно завопил.
     Третий наемник  оказался самым проворным. Михаил и  он выстрелили почти
одновременно. Заряд  бластера пронесся возле головы агента звездного корпуса
и  испепелил лежавшую  на  одном  из  стеллажей стопку рекламных проспектов.
Выстрел  из  лучемета  лишил  магнусианца левого уха.  Второй  чисто, словно
бритвой, срезал ему правую руку.
     Метнувшись за следующий стеллаж, Михаил привалился к нему спиной.
     Собственно,  дело  сделано. Теперь  надо уходить. Того и гляди появятся
центурионы.
     Он прислушался.
     Как по заказу, в этот момент с улицы послышалась сирена, которую обычно
издает авиетка центурионов. К слову  сказать, сиреной ее  можно было назвать
лишь условно.  Более  всего этот звук  походил  на крик сумасшедшего дятла -
героя серии мультиков, очень популярной на Земле в конце двадцатого века.
     Михаил взглянул на дверь с табличкой "Служебный вход". Расположенный за
ней склад должен иметь выход на  соседнюю улицу. Но не  обязан. Кто знает, о
чем думали  владельцы  этого магазина? Может,  они  посчитали,  что запасный
выход - непозволительная роскошь?
     Однако радостные  крики  сумасшедшего  дятла  приближались.  Оставалось
только рискнуть.
     Михаил выскочил  из-за стеллажа  и бросился к двери с табличкой. Кто-то
из  наемников  настолько  очухался,   что  успел   выстрелить.   Не   попал.
Отстреливаться у Брадо уже не было времени.
     К  счастью, удирая, продавщица не догадалась запереть за  собой  дверь.
Михаил  с разбегу врезался в нее, и  она  распахнулась. Проскользнув внутрь,
Брадо попал в узкий, заставленный ящиками коридорчик, который, очевидно, вел
на склад.
     Вот только, прежде чем уносить ноги, надо было еще кое-что сделать.
     Михаил снова повернулся к двери.
     О счастье, владелец магазина снабдил ее засовом! За каким лешим ему это
понадобилось?  Неважно. Может, он чувствовал, что придет  день, когда  некий
агент звездного корпуса его использует.
     Задвинув засов, Михаил удовлетворенно хмыкнул.
     Все шло просто  прекрасно. Эта дверь была не  из биостекла.  Настоящая,
железная, крепкая. Высадить ее  выстрелом из бластера невозможно. По крайней
мере,  сразу. А там подоспеют центурионы,  и у  наемников рагнитов останется
лишь  один   выход  -  сдаться  представителям   закона.  Кстати,  занявшись
магнусианцами,  центурионы,  вполне  возможно,  не станут  преследовать  его
скромную особу.
     Он бросился к следующей двери.
     В  самом  конце коридорчика,  за одним из  ящиков, на  корточках сидела
продавщица. Увидев  Михаила,  она вжалась  в  стену  спиной и  закрыла  лицо
руками.
     - Что там? - спросил Брадо.
     - Склад товаров, что же еще? - Продавщица отняла руки от лица и бросила
на него робкий взгляд. - Кто за тобой гнался? И почему они стреляли?
     - Пустяки, - ответил Михаил. - Четыре идиота решили слегка порезвиться.
Сейчас  здесь появятся центурионы и все  кончится.  Другой  выход из  склада
есть?
     - Есть. Только он закрыт на замок.
     -  Что-нибудь  придумаем.  Пока  не  появятся  центурионы,  сиди  и  не
высовывайся? Поняла?
     Продавщица  кивнула.  Она   уже  настолько  пришла  в  себя,  что  даже
улыбнулась. Между прочим, кокетливо.
     "Ну да, - подумал Михаил. - Как же, герой, за которым гоняются какие-то
негодяи с  оружием.  Идеал  для романтически  настроенной  девушки.  Если  я
перекинусь с ней еще парой фраз, она, чего доброго, назначит мне свидание".
     - Кстати,  я там  закрыл дверь в зал  на  засов, - сказал он. - Если ее
начнут  выламывать, откроешь. Только сначала убедись, что это и в самом деле
центурионы.
     - А что, если... - начала девушка.
     Выслушивать, что она скажет, не  было времени. Михаил кинулся на склад.
Он оказался  раза  в  три больше, чем  торговый зал. Вдоль стен громоздились
штабеля огромных ящиков. В центре ровными рядами стояли сельскохозяйственные
машины.
     Выход на  улицу  и в самом  деле был.  Он представлял собой здоровенные
ворота, закрытые  на внушительных размеров магнитный  замок, открыть который
можно  было  либо  ключом,  либо отмычкой. Ни  того ни  другого  в  пределах
досягаемости не было.
     Хотя...
     Отмычка совсем не обязательно должна быть маленькой. Она  может быть во
много раз больше замка.
     Подбежав  к одной  из машин, судя по  всему  выполнявшей,  кроме  всего
прочего, функции бульдозера, агент  звездного  корпуса вскочил на  сиденье и
включил пульт управления.
     Ну да, все верно. Машина была заправлена и готова к работе.
     Михаил покачал головой.
     "Потакать  покупателям, стремящимся во  что бы то ни стало увидеть, как
работает  машина,  которую они  намереваются приобрести, конечно, правильно.
Правда,  иногда  этим  может  воспользоваться  тот, кто покупать  ничего  не
собирается. Ну да ничего, какое дело обходится без накладок?"
     Мгновенно разобравшись в  системе управления  бульдозером, Михаил нажал
один из  рычагов  и  схватился за  руль.  Взревел мотор, и  машина  медленно
двинулась к воротам.
     - Ну,  милая,  не  подведи! - азартно  крикнул  Брадо. Ковш  бульдозера
врезался в  ворота, зацепив краем замок. Отдача была так сильна, что у Брадо
клацнули зубы. И все же ворота устояли, замок остался цел.
     Слегка подав бульдозер назад, Михаил врубил мотор  на полную мощность и
снова таранил ворота. Послышался жуткий скрип.  Еще  один толчок, и ворота с
грохотом рухнули. Мотор взвыл, и машина выкатилась из склада.
     - Эге-гей! Я самый великий воин в прериях! - радостно крикнул Михаил и,
заглушив мотор, спрыгнул с сиденья.
     Оглянувшись, он  увидел  авиетку  центурионов,  как  раз в этот  момент
садившуюся с другой стороны магазина.
     Интересно, удастся ли хоть одному наемнику рагнитов удрать?
     "Кстати, мне  тоже  не  помешает оказаться подальше  от  этого места, -
подумал Михаил. - Убежать я вряд ли успею. Сейчас прилетит  еще пара авиеток
и  центурионы  начнут  прочесывать  улицы.  Стало  быть,  надо   обзавестись
средством передвижения. Каким? И откуда его взять?"
     Он щелкнул пальцами.
     Ну конечно, та авиетка, на которой прилетели магнусианцы. Она наверняка
так и  стоит перед  гостиницей. Вряд ли наемники оставили  возле нее  больше
одного человека. Может, даже не оставили никого.
     Вперед!
     Он бросился к каменному забору, окружавшему дворик магазина, перемахнул
через  него  и оказался на узкой, извилистой, пустой  улочке. Судя по всему,
она должна была вывести его обратно к гостинице.
     Так и случилось.
     Авиетка все еще стояла на месте. Люк ее был распахнут. Рядом - ни души.
     "Вот  и отлично, -  подумал  Михаил.  -  Теперь главное -  добраться до
авиетки, не привлекая к себе внимания".
     Спрятав лучемет в карман, он неторопливо двинулся к авиетке.
     А что?  Ничего особенного. Просто обычный добропорядочный инопланетянин
прогуливается возле гостиницы.  Конечно, только что неподалеку была какая-то
заварушка... Но он-то откуда может знать про это?
     Михаил был уже на полпути к авиетке, когда сзади послышался голос:
     - Эй, парень, а ну-ка, иди сюда!
     Судя по всему, только центурион мог отдать этот приказ. Исполнить его в
данной ситуации было для Брадо чистейшей воды безумием.
     Сделав вид, будто ничего не слышит, Михаил продолжал идти к авиетке.
     - Стой, кому говорю!
     Вот  тут  уже нельзя  было  не  обернуться.  Страж порядка  вполне  мог
садануть в спину, например, из лучемета. На всякий случай.
     - Это вы мне?
     - Кому же еще?
     К счастью, центурион был  пока один.  Видимо, его  товарищи  занимались
наемниками, а этот, слишком инициативный, решил прочесать ближайшие улицы.
     Инициатива  бывает  разной.  За некоторую  запросто  можно получить  по
голове. И очень больно.
     Михаил двинулся к блюстителю порядка.
     - И  на  каком основании, позвольте спросить, вы меня останавливаете? Я
нарушил какие-то правила?
     - Нет, но...
     -  Тогда  какого  черта,  милейший?  Между ними было уже не  более пяти
шагов. И тут центурион наконец сообразил, что происходит.
     - А ну стой, где  стоишь! - быстро приказал он и потянулся к  висевшему
на боку лучемету. Слишком поздно.
     Когда до стража порядка осталось шага три, Брадо прыгнул. Единственное,
что успел сделать центурион, это схватиться за рукоять лучемета. В следующее
мгновение кулак агента звездного корпуса врезался ему в солнечное сплетение.
Удар был нанесен точно, и центурион, судорожно  ловя  воздух ртом,  согнулся
пополам. Ловко выхватив у  него из руки  лучемет, Михаил  нанес  ему  удар в
челюсть. Центурион рухнул на мостовую как подкошенный.
     Далеко  отшвырнув  в сторону оружие  стража порядка, Михаил со всех ног
кинулся  к авиетке. Время миндальничать  кончилось. Если он до этого момента
еще как-то мог объяснить свои поступки с разумной точки зрения, то нападение
на центуриона ставило его вне закона.
     Доказательства последовали чуть ли не сразу же.
     Брадо едва  успел захлопнуть люк авиетки, как в  него угодил выстрел из
лучемета. К счастью, у магнусианской авиетки была довольно мощная броня.
     Пробежав  через салон, Михаил ворвался в кабину  и взглянул на обзорный
экран. Трое центурионов стреляли  по авиетке,  четвертый склонился  над тем,
которого Брадо отправил в нокаут.
     "Стреляйте, стреляйте, - усмехнулся Михаил. - Для того  чтобы взлететь,
мне нужно всего несколько секунд. Уж это-то время броня авиетки выдержит".
     Он ошибался.
     Стоило Михаилу попытаться  включить мотор, как  в верхней  части пульта
управления зажглась надпись:
     "Введите код". Понятное дело, никакого кода  Михаил не знал.  А пока он
его не введет, пытаться заставить эту штуку взлететь - гиблое дело.
     Чертыхнувшись,  Брадо снова  посмотрел  на обзорный  экран. Полицейские
перестали стрелять и совещались. Однако стволы  их лучеметов все еще глядели
в сторону авиетки. Стоит ему распахнуть люк, и они опять откроют огонь.
     Аппарат,  с помощью  которого он хотел удрать, превратился в мышеловку.
Теперь  кошкам осталось только  вскрыть ее  и взять попавшуюся мышку  голыми
руками.
     Один  из центурионов  побежал прочь, в сторону магазина, возле которого
стояла авиетка. Не нужно было  иметь семи пядей во  лбу, чтобы догадаться, с
чем он вернется. Конечно, это будет какой-нибудь плазменный резак, с помощью
которого стражи порядка вскроют люк авиетки,  в которой сидел Михаил, словно
крышку консервной банки.
     "Ну уж дудки, - подумал Брадо. - Не дамся, и все!"
     Он быстро обыскал кабину и обнаружил закатившуюся под пульт отвертку.
     Лучше  и  не  придумаешь!  Иногда  разгильдяи,  забывающие  тут  и  там
собственный  инструмент,  могут существенно  помочь тому, кому они  помогать
вовсе и не собирались.
     Склонившись над пультом,  Михаил нашел тонкую  линию,  бегущую  по  его
периметру,  и вогнал в нее острие отвертки. Теперь осталось только поднажать
на  забытый   каким-то  разгильдяем  инструмент,  и  верхняя  часть  пульта,
заскрипев, откинулась, словно крышка большого чемодана.
     Вот так-то лучше. Кинув крышку на пол, Брадо стал изучать нутро пульта.
На  секунду  оторвавшись от своего занятия, он увидел бегущего центуриона. В
руках у того и в самом деле был резак.
     "Кажется, приятель, ты  опоздал,  - подумал  Михаил. -  И  повышение за
поимку преступника  получишь  в следующий раз.  Если вообще его когда-нибудь
получишь".
     Под    крышкой    пульта,   естественно,    скрывалась    мешанина   из
светопроводников, живых кристаллов и нуль-датчиков. К  счастью, внутренности
пульта управления авиетки Михаил видел не в первый раз.
     Осторожно ткнув отверткой в один из живых кристаллов, Михаил извлек его
из  гнезда.  Лишившись  привычного  места,  кристалл сейчас же  беспорядочно
замахал  лапками,  пытаясь  в  него  вернуться.  Произойдет  это  не  скоро,
поскольку  живые  кристаллы  передвигаются  очень  медленно.  Ловко  изменив
направление нескольких светопроводов, Брадо удовлетворенно хмыкнул.
     Посмотрев на обзорный экран, он увидел, что центурион с резаком был уже
в двух шагах от авиетки. Следовало поторопиться.
     Быстро  установив  крышку  пульта  на  место, Михаил  нажал  на  кнопку
включения двигателя. Послышалось тихое урчанье. Двигатель заработал.
     - Вот и чудесно, - пробормотал Михаил.
     Авиетка взлетела  в тот момент, когда центурион уже стал примериваться,
как  половчее  вскрыть  дверь. Михаил  искренне  пожалел, что не мог в  этот
момент видеть его лица.
     Впрочем,  он  прекрасно   понимал,  что   все  еще  только  начинается.
Центурионы  не такие олухи, чтобы запросто  дать ему смыться. Брадо понимал,
что погоня не заставит себя ждать.
     Так и случилось.
     Миновав  пару  кварталов, Михаил  включил  один из тумблеров. В верхней
части обзорного экрана появился  маленький квадратик,  в  котором  виднелось
пространство за кормой. И конечно, там уже маячила авиетка центурионов.
     Игра в кошки-мышки продолжалась.
     Развернувшись  по крутой  дуге на  девяносто градусов, Брадо полетел  к
окраине  города.  То, что он задумал, можно было  претворить  в жизнь лишь в
лесу. Михаил рассчитывал посадить авиетку  на  подходящей  поляне. А  там...
пусть центурионы прочесывают лес до потери пульса. Он был уверен, что в лесу
сумеет ускользнуть от кого угодно.
     Брадо уже пролетал над окраинами,  когда  авиетка  центурионов все-таки
нагнала его. Михаил хорошо видел на обзорном экране, как из ее носовой части
выдвинулись два магнитных  зажима. Стражи порядка рассчитывали зацепиться за
корму его авиетки.
     "Ну уж нет, - подумал Михаил. - Этот номер  у них не  пройдет. Они меня
что, совсем за дурака считают?"
     Несколько  ловких маневров,  в результате  которых авиетка центурионов,
пытаясь  не  упустить  Брадо,  едва не  врезалась  в  старинную  колокольню,
оставшуюся еще с незапамятных времен, когда  город  был всего лишь небольшим
поселением, доказали преследователям, что так легко его не взять.
     Увидев,  как магнитные захваты  втянулись внутрь  авиетки  центурионов,
Михаил удовлетворенно хмыкнул.
     Теперь можно было вернуться к первоначальному плану.
     Он   снова  полетел  в  сторону   леса.   Преследователи,  конечно  же,
устремились за ним.
     Тут Михаилу пришло в голову, что магнусианцы наверняка,  в  силу  того,
чем они занимались, должны были предвидеть вероятность погони. А стало быть,
они должны были припасти для центурионов какой-нибудь сюрприз.
     Быстро  оглядев  пульт,  Брадо  обнаружил  на  нем одну лишнюю  кнопку,
расположенную чуть в стороне от других.
     Существовала  большая  вероятность,  что  именно  эта  кнопка  включала
сюрприз,  который  так был  ему нужен, С другой стороны,  она запросто могла
служить  и  для  чего-нибудь  другого.  Например,  для   запуска   механизма
самоуничтожения авиетки.
     Гм, выбор...
     Михаил задумчиво  взглянул на обзорный экран. Похоже,  центурионы снова
решили использовать для  его  поимки магнитные захваты. Да, на этой планете,
впрочем,  как и на многих  других, стражи порядка большой изобретательностью
не отличались.
     Итак, нажимать кнопку или нет?
     "Даже если мои  худшие предположения верны, -  думал Михаил, -  вряд ли
авиетка начнет разваливаться  в  воздухе. Очевидно, кнопка  просто  запустит
часовой механизм мощной бомбы. И это логично. Тот, кто нажмет кнопку, должен
иметь время, чтобы удрать, причем с запасом. Минуту или две. Мне лично этого
вполне достаточно, чтобы посадить авиетку и успеть из нее выпрыгнуть".
     Он снова взглянул на обзорный экран.
     Город кончился, и теперь он летел над полями. До леса - рукой подать.
     "Если  после  нажатия кнопки  включится  часовой  механизм,  -  подумал
Михаил, -  придется немедленно садиться. Ничего, спрятаться  в лесу я успею.
Правда, было бы хорошо оказаться к нему ближе".
     Маневрируя,  чтобы  избежать  магнитных  захватов  авиетки центурионов,
Михаил  дотянул  до леса и только  тогда  нажал  кнопку.  На  корме  авиетки
открылось гнездо, из которого выскользнул серебристый, не больше полуметра в
диаметре шар. Он мгновенно  развернулся  в  огромное, тускло  поблескивающее
полотнище. И авиетка центурионов в него врезалась.
     Сюрприз наемников рагнитов сработал!
     Полотнище  охватило  авиетку   стражей  порядка,  спеленав  ее,  словно
заботливая  мамаша слишком  подвижного ребенка. Видимо,  полотнище  обладало
мощным источником магнитного поля.
     Авиетка  центурионов клюнула носом  и, едва не задев верхушки деревьев,
стала набирать высоту. Впрочем, длилось это недолго. Развернувшись в сторону
города, авиетка  начала снижаться. Видимо, ее пилот решил сесть на поле, для
того чтобы избавиться от полотнища.
     Оставалось  надеяться,   что  он  не  промахнется.  Михаилу  совсем  не
хотелось, чтобы авиетка центурионов врезалась в один из стоявших на  окраине
домов. Прикинув траекторию, по которой она снижалась, он убедился, что этого
не  произойдет.  Видимо,  летательным  аппаратом  стражей  порядка  управлял
опытный пилот.
     Ну и слава Богу!
     Перспектива иметь на совести  смерть  нескольких  центурионов, а  также
жителей того  дома,  в который могла  врезаться  авиетка, Михаила отнюдь  не
прельщала.
     Высмотрев  в  лесу  небольшую  полянку,  он  направил свой  летательный
аппарат к ней.
     Пора было где-нибудь сесть.
     Пессимист  назвал  бы  ситуацию,  в  которой  оказался  Михаил,  полной
катастрофой  и посоветовал бы сдаться центурионам. Оптимист мог бы  сказать,
что она не так  уж и плоха. Да, его напарника убили.  Да, его преследуют. Но
он  жив  и на  свободе. Что еще нужно? Реалист вполне  мог  бы  посоветовать
хорошенько все обдумать и лишь потом действовать.
     Михаил был реалистом. По крайней мере, считал себя им.




     Впрочем, сначала следовало позаботиться о собственной безопасности.
     Оставив  авиетку на поляне,  Михаил углубился  в лес. Еще  в воздухе он
успел заметить, в какой  стороне  находится ведущее к городу шоссе, и теперь
направлялся к нему.
     Он шел по лесу и пытался прикинуть, где именно спрячется.
     И  наконец  решил, что в городе. Вполне логично. Что делает умная лиса,
когда охотники рыщут по лесу и  раскапывают ее норы? Конечно, прячется у них
дома, например в подвале. Если сумеет в него пробраться.
     А у него иного выхода нет. Значит, сумеет.
     Теперь нужно  было решить, где именно. Город  большой.  Конечно,  они с
Хакой за  год  жизни на этой  планете позаботились  о  нескольких квартирах,
которые  можно было использовать  как  укрытия.  Вопрос в том, стоило ли это
делать?
     Преследовавшие  его  охотники  были  не  глупы.  Как  рагниты,   так  и
центурионы. Конечно, и  те  и другие в течение  этого  года следили за ними.
Какие из квартир-убежищ им известны? Возможно, лишь одна или две. Возможно -
все.
     Ошибиться он  не мог. Второго шанса ему  не  дадут.  Стало быть,  нужно
признать, что появиться на одной из этих квартир будет чистой воды безумием.
     Стоило  ли тогда их  готовить?  Да,  как  ни странно.  Теперь, когда он
ускользнул  от преследователей, его будут  ждать именно  на этих  квартирах.
Устроят,  как   положено,   засады,  расставят  охотников,   позаботятся   о
маскировке. А он не появится. Потому, что у него есть запасное убежище.
     То самое, в котором ни он, ни Хака за все время пребывания на Абаузе не
появились ни разу.  Чтобы  не засветить.  Кстати, квартиры-убежища тоже были
нужны. Не будь их,  рагниты могли наткнуться на то, единственно "чистое". Не
наткнулись.  Поверили. Ну, вот  сейчас пусть и ждут его там, куда он никогда
не придет.
     Причем   о  том,  что   ждать  его  на  квартирах-убежищах  бесполезно,
центурионы вряд ли догадываются. А рагниты... Эти  обязаны предусматривать и
такой вариант.
     Стало  быть,  сейчас  кто-то  из них  занят  поисками  этого  "чистого"
убежища.  И  найдет. Дня  через три-четыре,  не  раньше.  Эти три-четыре дня
являются его  выигрышем во  времени.  Он  должен их  использовать на  полную
катушку и успеть улететь с планеты.
     Михаил вздохнул и, пошарив по карманам, вытащил сигарету. Остановившись
на секунду прикурить, он двинулся дальше.
     Итак, на то, чтобы разобраться, что именно происходит, и узнать, почему
убили Хаку, у него не более трех-четырех дней.
     Не  густо, совсем не густо. Но бывает и хуже. У него могло не оказаться
этого времени и  "чистого" убежища. Его, в  конце  концов, могли убить прямо
там, в фойе гостиницы, или когда он возвращался на Абаузу.
     А  еще он  мог  утонуть  в  детском  возрасте в реке, или  погибнуть  в
результате  взрыва подложенной  террористом-рагнитом  бомбы, или потом,  уже
после  того,  как вырос  и стал агентом  звездного корпуса,  провалиться  на
первом же задании. Или на втором. Или на третьем.
     Михаил  хмыкнул  и  остановился.  Еще  раз  затянувшись  сигаретой,  он
огляделся.
     До  шоссе  осталось  шагов пятьдесят,  не больше.  Оно уже виднелось  в
просветы между деревьями.
     Итак,  теперь ему надо вернуться  в город. Из  которого он только что с
таким трудом вырвался.
     Забавно.
     Однако оставаться  в лесу  не имело  смысла. Чем быстрее он вернется  в
город, тем лучше.
     Прикидывая дальнейшие  действия своих врагов, Михаил понимал,  что лес"
вот-вот  начнут  прочесывать.  Дороги,  понятное дело,  перекроют,  в воздух
поднимутся  десятки  авиеток  центурионов,  а  по его следу пустят несколько
вооруженных отрядов.
     Он невольно поежился.
     Еще полчаса -  и  ему придется пробиваться в  город  буквально с  боем.
Может,  лучше уйти в  глубь леса? Кроны деревьев скроют его от  наблюдения с
воздуха,    какое-нибудь    болотце   поможет   замести    следы.    Пройдет
десять-двенадцать  часов,  может  быть,  сутки,  и центурионы  откажутся  от
поисков. Не станут же они искать его вечно?
     Тогда он выберется из леса, тихо-мирно проберется на "чистое" убежище и
начнет  действовать. Вот только ему может  не хватить  времени. И тогда  год
пребывания  на  этой  планете,  а  также  смерть  Хаки  окажутся  совершенно
напрасными.
     "Нет, -  решил Брадо. - По крайней мере полчаса у меня есть.  Попытаюсь
пробиться в город именно  сейчас.  А  в глубь леса я уйти  еще успею. Потом,
когда пойму, что в город не попасть. Но сначала надо хотя бы попытаться".
     Он выкинул окурок и направился к росшим на окраине дороги кустам.
     За пять  минут  мимо Михаила  проехало  не менее  десятка мобилей.  Ему
предстояло  не  только  выбрать тот,  который  доставит  его  в город,  но и
придумать, как его остановить. Причем в идеале он не должен был подвергаться
досмотру стражей порядка.
     "Ну, тут  ты загнул, -  сказал себе Михаил.  - Для этого  тебе  здорово
должно повезти. Просто очень здорово".
     Кстати,  если  он  и  в  самом деле  хотел попасть в город,  пора  было
начинать действовать.
     За последующие  три минуты мимо него не проехало ни одного мобиля. Зато
неподалеку пролетела  авиетка  центурионов.  Судя  по всему, стражи  порядка
Михаила не заметили. Еще бы,  его надежно скрывали  кроны деревьев  и  ветки
кустов. Но все-таки нужно было торопиться.
     "Неужели придется уходить в лес?" - подумал Брадо.
     И тут он увидел мобиль, который являлся воплощением всех его чаяний.
     Кроме   выращивания   сельскохозяйственных   культур,   жители   Абаузы
занимались разведением животных, которых называли  мегаскунсами. Эта планета
являлась единственной во всей Галактике, где их разводили.
     Мегаскунсы  были   здоровенными,  очень   злобными  тварями.  Мясо   их
совершенно не годилось в  пищу,  шкура не отличалась особенной  красотой, из
клыков нельзя было  делать сувениры. Но несмотря на  это, их разводили, и не
без выгоды. Мегаскунсы обладали одним очень ценным качеством - запахом...
     Да,  да,  они,  полностью оправдывая  свое  прозвище,  могли  извергать
совершенно  жуткий, тошнотворный запах.  Он  был невыносим, но использовался
для  производства  самых  дорогих  и  прекрасных духов  во  всей  Галактике.
Выделяемую мегаскунсами мускусную жидкость в крохотных количествах смешивали
с другими ингредиентами и получали духи, которые считала за счастье иметь  у
себя любая модница.
     Традиционно  разведением  мегаскунсов  занимались  лэрдоиды,  существа,
напрочь лишенные чувства обоняния. Они жили на своих скунсовых фермах, почти
их не покидая, поскольку это  не  имело никакого смысла.  Стоило  одному  из
занимавшихся разведением мегаскунсов лэрдоиду  появиться в городе,  как  все
живое бежало от  него, словно  от чумы.  Еще бы, ведь  обычные  жители  этой
планеты отсутствием обоняния не страдали.
     И  все-таки кто-то  должен  был  заниматься  доставкой  лэрдоидам всего
необходимого для их существования, вести  с ними расчеты и отвозить  готовую
продукцию,  баллоны   с   мускусной   жидкостью   мегаскунсов  на   заводик,
занимавшийся ее переработкой.
     Конечно, такие индивидуумы находились. За довольно приличную  плату. Их
называли скунсовозами, хотя это название и не  совсем точно отражало то, чем
они занимались. По крайней мере, к самим мегаскунсам  посредники лэрдоидов и
не  подходили.  Они  лишь  имели  дело  с  баллонами,  содержащими мускусную
жидкость.
     Но суть не в том.
     Запах  мегаскунсов был  настолько прилипчив и  так  мерзок,  что стоило
пролить  в  кузове  мобиля  всего  несколько  капель  драгоценной  мускусной
жидкости, как  многие и многие годы спустя любой заглянувший в него человек,
едва вдохнув воздух, в ужасе бежал прочь.
     Кстати,  можно  еще добавить,  что  лэрдоиды  особой  аккуратностью  не
отличались.
     Поэтому, приступая к  работе, скунсовозы одевались  в особые  костюмы и
носили  на  лице  маски,  снабженные  респираторами. Заканчивая  работу, они
снимали  всю  эту   амуницию,  обрабатывали  свое  тело  особыми  составами,
уничтожавшими  всякие запахи, и только тогда могли  появляться в обществе. И
все-таки некоторые абаузианцы, обладающие от  природы особо острым  чувством
обоняния, всерьез утверждали, что от них слегка попахивает.
     Итак,  Михаил  увидел  ехавший по направлению к  городу мобиль, который
нельзя было спутать  ни  с  каким другим  благодаря нарисованной  на  кабине
эмблеме, представлявшей собой стилизованное изображение мегаскунса.
     Это была удача.
     Выждав  нужный  момент,  Михаил   выскочил   на  дорогу  перед  мобилем
скунсовоза  и  отчаянно  замахал руками.  Ему  нужно  было, чтобы  скунсовоз
остановил свою машину.
     И тот  остановил. Очевидно, скунсовоз подумал, что к его  услугам может
прибегнуть только тот, кто попал в совершенно безвыходное положение.
     Брадо  подбежал к мобилю. Из кабины  выглянул абаузианец, лицо которого
закрывала плотная, прорезиненная полумаска, с респиратором.
     - Что случилось? - спросил он.
     Михаил хотел  было выложить  заранее придуманную  легенду... и  тут его
буквально скрючило.
     Запах! Его сверхчувствительный к запахам нос жгло  как  огнем. Хотелось
забыть  обо всем и бежать, бежать прочь...  Только бы  оказаться подальше от
этой машины...
     И   все-таки  Брадо   выдержал.   Чудовищным   усилием  заставив   себя
выпрямиться, он смахнул выступившие на глазах слезы и просипел:.
     -  Помогите! Мой товарищ наступил  на хвост двухголовой змеи, и она его
укусила.  Дорога каждая секунда. Его  надо  немедленно  доставить  в  город.
Помогите мне его принести.
     Прием был стар как сама жизнь, но сработал.
     Скунсовоз молча вылез из мобиля и отправился вслед за Михаилом в лес.
     Удалившись от дороги шагов на тридцать,  Брадо повернулся к шедшему  за
ним по пятам скунсовозу и ткнул того пальцем в шею. Владелец так необходимой
агенту звездного корпуса машины повалился на траву, не издав и звука.
     Испытывая угрызения  совести оттого,  что  ему пришлось поступить таким
бесчестным  образом с  абаузианцем,  не задумываясь  бросившимся  на  помощь
первому же попавшемуся  незнакомцу, Михаил  переоделся в одежду  скунсовоза,
забрал его документы и натянул полумаску.
     Спрятав тело скунсовоза в кустах, Брадо двинулся к мобилю.
     "Часа через два он очнется, - думал агент звездного корпуса. - Никакими
опасными последствиями это приключение  ему  не  грозит.  А  я... Да, теперь
пробраться в город будет легче. Можно сказать, что я это уже сделал".
     Так оно и оказалось.
     По дороге в  город  Михаил  миновал  несколько  только что выставленных
кордонов,   но   центурионы,   стараясь   держаться   подальше   от  мобиля,
ограничивались лишь  проверкой документов. Они даже ни разу не  потребовали,
чтобы он снял маску.
     Кстати, она  и в самом деле  не пропускала запах  мегаскунсов. Почти не
пропускала.  По крайней  мере,  надев ее, Михаил  почувствовал  себя гораздо
лучше.
     Оказавшись в городе, он остановился на одной из улиц и задумался.
     Итак, он ускользнул от погони, ему удалось  вернуться  обратно в город.
Теперь оставалось  лишь  добраться до убежища. Кстати,  подъехать к нему  на
такой  заметной  машине  равносильно  самоубийству.  Значит,  настал  момент
избавиться от мобиля скунсовоза и от его одежды.
     Вот только как это сделать?
     Как только он  снимет  маску  скунсовоза, первый же попавшийся прохожий
узнает  в нем землянина. То, что  произошло в  магазине сельскохозяйственных
товаров, наверняка уже попало в  галоновости. Риск, что его  узнают, слишком
огромен.
     Ничего не оставалось, как обзавестись другой маской.
     Немного поколесив по городу, Михаил углядел подходящий магазинчик. Судя
по вывеске  над входом, он торговал всякой мелочевкой.  Еще вывеска  обещала
самые лучшие, самые дешевые, самые надежные товары.
     Надо было торопиться.
     Скунсовоз мог очнуться не через  два часа, а, например, через час. Если
к тому же  ему повезет и он быстро  доберется  до центурионов, то его мобиль
перестанет быть надежным прикрытием и станет ловушкой. Так  ли трудно, пусть
даже и в большом городе, найти подобную машину?
     Михаил направился к магазинчику.
     Продавщица  в черном, с блестками, балахоне стояла посреди зала и мерно
двигала челюстями. Вид  у нее был отстраненный, как  будто она в этот момент
решала проблемы галактического масштаба.
     "Черта с два, -  беззлобно  подумал Брадо. - Скорее всего  прикидывает,
что ей надеть сегодня вечером на танцульки".
     Как раз в этот момент девица посмотрела на него и от неожиданности едва
не подавилась жвачкой.
     Михаил усмехнулся.
     Ну да, зрелище действительно  удивительное. Скунсовоз в рабочем костюме
отправился за покупками.
     Интересно, смогут ли  журналисты  галоновостей узнать, каким образом он
пробрался в город? Вряд ли. Центурионы совсем не заинтересованы в том, чтобы
это  стало  достоянием  всего  города.  Стало  быть,  девица   поудивляется,
поудивляется, а потом  отправится на свои танцульки  и напрочь забудет о его
визите.
     Если среди центурионов или рагнитов не найдется кто-то очень уж  умный.
Кто-то,  кто  попытается мысленно влезть  в его шкуру  и  задаст себе  очень
простой вопрос. Каким образом землянин рассчитывает сделать так, чтобы никто
в  этом городе  не  обратил  внимания на его слишком маленькие для  местного
жителя глаза?
     Конечно, такой умник рано или поздно найдет этот магазинчик, расспросит
любительницу жвачки,  поймет,  какую  уловку придумал Михаил...  и пойдет по
ложному следу.
     Почему? Да потому, что к этому времени у него будет уже другое обличье.
     Девица  наконец пришла  в  себя.  Она  нерешительно  принюхалась. Потом
недоверчиво покачала головой.
     - Что-то желаете купить? - осведомилась она.
     - Желаю, - промолвил Михаил. - Вот эти черные очки.
     Он ткнул пальцем в витрину.
     - Ах черные очки... Хорошо. Сейчас.
     Девица хихикнула.
     Похоже, скунсовоз, зачем-то покупающий здоровенные, закрывающие чуть ли
не половину лица черные очки,  показался ей забавным. Не исключено, она была
из тех,  довольно часто встречающихся девиц, которые хихикают все время и по
любому поводу.
     Она взяла с полки очки, вручила их Михаилу и, не удержавшись, хихикнула
еще раз.
     Михаил  вытащил   из  кармана  небольшую   пачку  денег.   К   счастью,
переодеваясь в костюм скунсовоза,  он не забыл их переложить. Вынув из пачки
одну купюру, он отдал ее девушке. Та проворно отсчитала сдачу.
     - Оставьте себе, - промолвил Брадо. - Э-э-э... на мороженое.
     Девица хихикнула в третий раз и спросила:
     - Что-нибудь еще?
     - Конечно, - важно сказал Михаил. - Мне хотелось бы...
     Он окинул витрину задумчивым взглядом.
     - Может,  вас  заинтересует этот  неплохой  дорожный набор? Или вон тот
складной нож? Или вот эти...
     Девица  осеклась.  У  нее  в  руках был  флакончик мужского  одеколона.
Несколько  запоздало  сообразив,  что предлагать  его  скунсовозу  не совсем
удобно,  девица  проворно спрятала  одеколон, и уже хотела предложить что-то
другое, но тут Михаил, стараясь, чтобы его голос звучал обиженно, сказал:
     - Хватит. Пожалуй, очков с меня достаточно.
     Его поджимало время. Надо было торопиться. Пусть девица думает, что  он
заходил для того,  чтобы  купить целую кучу вещей,  и  не сделал  этого лишь
из-за ее промаха. По крайней мере, после его ухода она будет ругать  себя за
совершенную глупость,  а не размышлять о том,  зачем скунсовозу понадобились
черные очки.
     Он  вышел  из  магазинчика и,  сев  в мобиль, проехал  еще  одну улицу.
Остановив машину недалеко  от мрачного, с узкими, похожими на бойницы окнами
дома, Брадо нажал одну из кнопок на пульте управления.
     Стекла  мобиля утратили прозрачность. Скинув маску и одежду скунсовоза,
Михаил  надел  черные  очки.  Снова  переложив деньги,  он  пошарил в кабине
мобиля. Поиски увенчались находкой флакона с этикеткой "Суперон".
     На это он и рассчитывал. Скунсовоз должен был иметь при себе что-то для
уничтожения запаха. Специфика работы.
     Обрызгав одежду "Супероном", Михаил вылез из мобиля,  закрыл  дверцу и,
не оглядываясь, перешел на другую сторону улицы.
     Ему опять повезло.
     Не успел он поднять руку, как рядом затормозил мобиль-такси.
     Еще через  пять  минут он  приказал водителю  мобиля остановиться возле
большого, чем-то  смахивающего на гигантские  соты здания  межгалактического
сельскохозяйственного банка. Расплатившись, он вылез из  такси и,  когда оно
уехало, стал ловить другое.
     Второе такси отвезло его к большому магазину фирмы "Сурэн". На этот раз
Михаил потратил десять минут на прогулку по магазину.
     Некоторые покупатели на  него  косились. Все-таки  черные очки вышли из
моды с год назад. Но, похоже, никто в нем землянина не заподозрил.
     Наконец,  удовлетворенно хмыкнув,  Михаил вышел на улицу. Остановив еще
один мобиль, он сказал  водителю, куда ехать.  Немного  поторговавшись,  они
договорились, и через пятнадцать минут Брадо был уже на окраине города.
     Мобиль уехал.
     Агент звездного корпуса огляделся.
     Все верно, он находился там, куда и хотел попасть. Инопланетный район -
словно бы город  в  городе.  Живущий по  своим  неписаным  законам, чуждый и
наверняка непонятный коренным жителям планеты.  Но  только не Михаилу. Он-то
уроженцем этой планеты не был, в подобных районах жил не раз, и подолгу.
     Вообще, рано  или  поздно  любая ведущая  межзвездную  торговлю планета
такими районами обзаводилась. Конечно, не за один день.
     Первые прибывающие на планету инопланетяне, как правило, бывают послами
или  представителями   крупных   торговых  фирм.  Эта  публика  предпочитает
приобретать под посольства и  представительства дорогие, роскошные особняки.
Расчет тут простой. Чем  роскошнее и огромнее особняк, тем больше уважения к
планете, которую представляет его хозяин. Ни о каком инопланетном районе нет
и разговора.
     Но  вот  на  планете  в большом  количестве  появляется  всякая  мелочь
пузатая.  Представители небольших, очень небольших и просто микроскопических
компаний, спекулянты,  мошенники, простые и такие, на которых пробы  ставить
негде,   исследователи,   журналисты,   рекламные    агенты,   коммивояжеры,
скрывающиеся  от правосудия  преступники,  миссионеры  всевозможных,  подчас
просто удивительных религий и многие, многие другие.
     Понятное дело, эта вторая  волна инопланетян покупать себе  особняки  и
роскошные  сады  не  в состоянии. Иногда  они  приобретают небольшие домики,
иногда их снимают, случается, если жилища, в  которых обитают аборигены,  им
не подходят, они спешным порядком сооружают нечто временное. Все  зависит от
состояния  финансов инопланетян и от того, сколько  они рассчитывают жить на
этой планете.
     Впрочем, независимо от финансов и времени инопланетяне всегда стараются
селиться  поближе друг  к другу.  Из соображений безопасности,  для удобства
общения,  просто потому, что испытывают  недоверие  к  чужой  планете  и  ее
жителям, пока совершенно непонятным и  потому, вполне возможно, опасным. Они
привыкнут, а привыкнув, станут учить аборигенов обманывать, наставлять их на
путь истинный,  заключать  с  ними  сделки... Но  для  этого  должно  пройти
какое-то время.
     А пока лучше поселиться поближе к другому инопланетянину, необычному и,
может быть,  не  менее  опасному,  но  более  близкому,  поскольку  он  тоже
находится  на чужой  планете и, конечно, боится, конечно, так же не доверяет
ее жителям.
     Именно из недоверия и боязни и рождаются инопланетные районы.
     Позднее гости с других планет  селятся уже  почти исключительно в  них.
Здесь проще найти жилье, можно  встретить знакомых, здесь  не так  досаждают
стражи  порядка,  а  в случае возникновения щекотливой  ситуации можно найти
помощь. Как  бы ни  была  разнообразна  и  необычна планета,  в инопланетном
районе ее столицы  собраны  частицы  по крайней  мере  еще десятка других. И
конечно, они гораздо интереснее.
     Величина инопланетного района почти напрямую зависит от объема торговли
с  другими мирами. На  самых богатых  планетах  инопланетные  районы  бывают
размером с небольшой  город. На самых бедных в них едва-едва набирается пара
десятков домов.
     Инопланетный  район Абаузы  состоял  из  более  чем  двух сотен  домов.
Правда, за пять лет большой бойни примерно половина его жителей вернулась  в
свои родные  миры. Теперь  пустовавшие дома  инопланетного района постепенно
вновь заселялись, но очень медленно.
     Может, причиной  этого было то, что большая звездная бойня, собственно,
закончилась  ничем. Официально  рагниты и  содружество свободных планет  под
командой суперов заключили мир. На самом деле это было всего лишь перемирие,
время,   которое  участники  противостояния  надеялись  использовать,  чтобы
пополнить  запасы оружия, боевых  кораблей,  подкопить  силы  для следующего
раунда схватки.
     Может,  он  начнется через  полсотни  лет,  может,  завтра.  Все  будет
зависеть  от того, кто  из противников первым решит,  что накопил достаточно
ресурсов для победы. Или умудрится получить в  свои  руки новое сверхоружие.
Или сумеет  с помощью диверсии  подорвать боеспособность врага.  Как  только
равновесие сил будет  нарушено, неизбежно начнется  вторая  большая звездная
бойня.
     Но   пока  есть  время   и  его  нужно   использовать.  Именно  поэтому
инопланетные районы на Абаузе и  на многих других планетах вновь пополнялись
жителями.  Но  очень  медленно. Все-таки пять  лет войны  сделали свое дело.
Межзвездные  перелеты  стали  считать  опасными.  Для  того  чтобы  ситуация
изменилась, должно пройти еще несколько лет.
     Именно так.
     Михаил видел по крайней мере несколько домов, в которых никто не жил.
     Вон тот, похожий на гриб-дождевик, и этот,  имеющий  форму цилиндра,  и
еще тот,  с  прозрачными стенами,  наполненный  доверху мутной,  зеленоватой
водой, словно  гигантский  аквариум.  Полосатые столбики,  к которым  обычно
крепилась табличка с именем  хозяина  и названием его  родной планеты, перед
этими домами были пусты.
     За  целый год  жизни на  Абаузе Брадо так  и не  умудрился  заглянуть в
инопланетный район. Но карту его внимательно изучил и запомнил. Судя по ней,
нужный ему дом находился неподалеку от гриба-дождевика.
     Кстати, это было неплохо. Чем меньше свидетелей, тем лучше.
     Михаил  шел  быстро и  уверенно, так,  как  должен идти человек, хорошо
знающий  инопланетный  район, бывающий  в  нем не реже чем раз в неделю. Как
известно,  больше всего внимания к себе привлекают именно новички, плутающие
с растерянными  лицами  по  улицам, расспрашивающие встречных, как  пройти к
нужному им дому, мозолящие глаза старожилам.
     Вот  уж на кого Михаил не  желал походить! Пусть  даже  в самом  худшем
случае  ему  придется  немного  поплутать,  он  не  сбавит  шаг, не  утратит
уверенного вида  и  тем  более не  станет спрашивать  ни  у  кого дорогу.  К
счастью, плутать не пришлось. Агент звездного корпуса обогнул гриб-дождевик,
узким  переулком  прошел мимо огороженной невысокими столбиками лужайки,  на
которой  стоял  крохотный, построенный  из  бревен и  веток дом.  Перед  ним
резвилась парочка странных пушистых существ, размером с кошку. Следующий дом
был самым  обыкновенным, каменным, с черепичной крышей и железными, чуть  ли
не насквозь проржавевшими водосточными трубами.
     На полосатом столбике красовалась табличка:
     "Профессор Зумар Бал. Экзобиолог. Планета Травалон".
     Вот  он,  нужный ему дом. Убежище. Чистое.  Оглядываться и  раздумывать
было некогда. Михаил углядел под табличкой черную кнопку и нажал ее.
     - Кто там? - спустя несколько секунд послышалось из  расположенного еще
ниже динамика.
     - Я к профессору Зумару Балу, - сказал Михаил.
     - Это я. Что вам нужно?
     - У меня к вам весьма срочное и важное дело.
     - Тогда заходите.
     Дверь в дом экзобиолога открылась. Входя, Михаил с трудом  удержался от
вздоха облегчения. Все, кажется, добрался.




     Конечно,  профессор Зумар Бал никакого отношения к планете Травалон  не
имел. Он даже не был на ней ни разу.
     Эта  планета находилась на  самой окраине Галактики, причем  на большом
удалении от Земли. Тем не менее жители Травалона очень походили на людей. По
крайней мере, внешне.
     Вообще,  травалонцы  и  в  мирные дни  не  сильно-то любили межзвездные
перелеты, а во  время большой звездной  бойни  прекратили  их  вовсе.  Таким
образом,  Зумар  Бал  мог  не  опасаться, что на  Абаузу прилетит корабль  с
Травалона и разрушит его легенду.
     Он  и  в самом  деле  был профессором  экзобиологии.  Но  только  не  с
Травалона,  а  с  Земли.  Имя  и   фамилия  у  него  наверняка  были  самыми
обыкновенными,  земными, но Михаил,  хотя в  свое  время и проглядывал досье
профессора, их сейчас не помнил.
     Зачем? Ничего это знание  изменить  не могло. Стало быть, оно  являлось
излишним.
     Стоило Михаилу войти в дом, как дверь за ним закрылась. Профессор Зумар
Бал  появился спустя несколько мгновений.  Это был высокий,  худой мужчина в
допотопных очках  и с большим носом. Вдобавок, как  многие высокие  и  худые
люди, он сильно сутулился.
     -  Мы с вами, кажется,  не знакомы? - осторожно спросил  он  и суетливо
застегнул пуговицу лабораторного, не совсем чистого халата.
     - Нет. Но я о вас много слышал, - промолвил Михаил.
     - И что же вы обо мне слышали? - поинтересовался Зумар Бал.
     -  Хорошее, только хорошее, - улыбнулся Михаил. Ситуация его  несколько
забавляла.  Собственно,  главное  было  сделано.  Он  вошел  в  дом.  Теперь
оставалось лишь определить, кто  в нем еще есть,  кроме профессора. Вроде бы
Зумар  Бал  должен был  жить один.  Но  кто знает? У  него  как раз  сейчас,
совершенно некстати, мог оказаться заглянувший  по делу старый знакомый, или
одна из тех девиц, с которыми, как правило,  знакомятся в барах,  или...  Да
мало  ли  кто?  Вплоть до центуриона,  зашедшего  проверить, не  обижают  ли
ученого соседи.
     - А от кого? - хитро усмехнулся Зумар Бал.
     - Не  имеет никакого значения, - сказал Михаил. - Думаю, сейчас гораздо
важнее позаботиться о вашей безопасности.
     - Безопасности? - ошарашенно переспросил профессор. - Почему?
     - Потому,  что стремление  к безопасности - один из основных  факторов,
определяющих поведение обыкновенного, простого мыслящего существа.
     - Что?
     Профессор все еще  добросовестно  пытался понять,  что  за тип  к  нему
пожаловал, и вообще, что происходит.
     "Ну да, сейчас  он решит, что я  сумасшедший,  - подумал Михаил. - Пора
брать быка за рога".
     - Кто, кроме вас, есть в доме? - резко спросил он.
     - Никого, - ответил профессор и испуганно посмотрел на Михаила.
     Похоже, он почти тотчас пожалел об этом. По крайней мере на его лице на
мгновение появилась гримаса страха. Появилась и пропала.
     "Забавно,  -  подумал Брадо. - А что, если он  попытается меня пришить?
Кстати, как бы я  поступил  на его месте? В мой  дом врывается какой-то тип,
ведет себя в высшей степени странно, несет ахинею... Да, но не лупить же его
по  голове подсвечником? С  чего? На  хозяина он пока не бросается,  даже не
грубит.  На  месте  профессора я стал бы ждать дальнейшего развития событии,
но, на всякий случай, попытался бы вооружиться".
     Ладно, -  сказал  Михаил. - Вернемся к вашей безопасности.  Это длинная
история. Рассказывать ее лучше сидя в удобном кресле. Может, пригласите меня
в свой кабинет?
     - А... Ну да, конечно. Проходите. Вот сюда. Наверх.
     Профессор  махнул  рукой в сторону  узкой  винтовой  лестницы. Он  даже
пропустил Михаила вперед.
     Брадо хмыкнул.
     Ну еще  бы. Профессор  боится получить  удар в  спину. Глупо. На  такой
узкой лестнице и размахнуться-то толком не удастся.
     Они поднялись на второй этаж, прошли коротким коридорчиком.  Потом была
комната, видимо,  служившая  лабораторией.  По  крайней  мере в  ней  стояло
несколько  узких  столиков, на которых  в  изобилии лежали приборы, пустые и
запечатанные контейнеры для хранения образцов, какие-то инструменты.
     Проходя мимо столиков, Михаил  заприметил массивный, чем-то смахивающий
на молоток анализатор атмосферы.
     В  дальнем  конце лаборатории  была  обитая красной пластикожей  дверь.
Дойдя до  нее, Михаил остановился и  оглянулся. Профессор отстал от  него на
пару  шагов. Халат его в  области живота  заметно  оттопыривался. Анализатор
атмосферы исчез со столика.
     Ай да профессор! Стало быть, решил поиграть в Раскольникова.
     Положим, анализатор  атмосферы совсем  не  похож на топор,  да  и агент
звездного корпуса никак  не смахивает на старуху-процентщицу...  Но все-таки
проломить голову этой штуковиной запросто можно.
     "Пора кончать эту бодягу, - подумал Михаил. - Того и гляди в самом деле
получу по черепушке".
     Он  толкнул дверь. Комната  за ней ничем иным, кроме как кабинетом быть
не могла. В дальнем ее конце стоял здоровенный стол, заваленный кипами бумаг
и гигадискетами. Еще  на нем был старенький текстпроцессор и  принтер. Кроме
стола,  в  комнате находилось два  кожаных дивана, пара  кресел и совершенно
чудовищный  по  размерам  шкаф  с  биостеклянными дверцами,  битком  набитый
книгами,    папками,   гигадискетами,    инфонакопителями,   инфоблоками   и
ти-сохраненками.
     Михаил вошел в кабинет и, стараясь держаться  как можно непринужденнее,
уселся  в одно  из кресел.  Откинувшись  на его мягкую спинку,  Брадо  вдруг
ощутил, что устал.
     Еще бы, день сегодня выдался просто сумасшедший.
     Профессор садиться не стал.  Он подошел к  шкафу, зачем-то открыл его и
взял с полки одну из папок. Заглянув в нее, Зумар Бал повертел папку в руках
и отправил обратно. Вид у него был донельзя растерянный.
     - Так чем могу... - начал было он.
     -  Погодите,  - перебил его  Михаил. -  Кажется,  вы  сделали  неверные
выводы. Конечно, я  веду себя странно, но бить  меня по  голове анализатором
атмосферы совсем не обязательно.
     И  тут,  к удивлению  Михаила,  профессор  покраснел,  словно  школьник
младших  классов, которого родители застали с сигаретой  в  руках. Ему  явно
стало стыдно.
     -  Ничего, ничего, - успокаивающим тоном  проговорил Михаил. - С кем не
бывает... Давайте, вытаскивайте  свое  оружие  и  сядьте  наконец  в кресло.
Уверяю, вам ничего не угрожает.
     Профессор  вытащил из-под халата анализатор и, положив его на стол, сел
в стоявшее рядом кресло.
     Таким  образом,  для  того  чтобы  вновь  вооружиться, профессору  было
достаточно лишь протянуть руку.
     Пора было переходить к делу.
     Михаил снял черные очки  и положил их в карман.  Потом  вынул сигарету.
Закурив, он спросил:
     - Кажется, в инопланетном районе не очень спокойно?
     -  Не  очень, -  сказал профессор. - Во  время  большой звездной  бойни
многие  уехали.  Остались  те, у кого мало денег  или  же  большие трения  с
законом. Кроме того, местные жители теперь относятся ко всем инопланетянам с
подозрением. Таким образом, хищников осталось почти столько же, а количество
дичи уменьшилось,  да  и мест безопасной охоты не так много. Что в  подобных
случаях  делают  хищники?  Правильно, объединяются в стаи. Кроме этого,  они
ищут возможность охотиться легальным образом.
     - Это как?
     - Очень просто. Несколько лет назад, еще во время бойни, в нашем районе
организовался  комитет  по  защите  интересов   инопланетян.  Как   водится,
организовали  его более-менее честные  и справедливые люди.  Некоторое время
комитет работал  и  в самом деле успел кое-что сделать  для  улучшения жизни
инопланетного квартала.
     Однако вскоре с теми, кто его  организовал,  стали происходить странные
вещи. Один из  них, например, умудрился искупаться в ванне, в которую вместо
слабого  раствора   нескольких  полезных  минералов  налил  серной  кислоты.
Конечно, по  ошибке.  Эта ошибка  обошлась  ему дорого.  Что  именно вызвало
подобную рассеянность, узнать  не удалось. Другой вздумал проехать на мобиле
с полностью неисправным пультом управления и  на приличной скорости врезался
в склон горы. Третий,  ради шутки, решил выпрыгнуть с десятого этажа дома, в
котором  жил.  Шутка удалась.  Правда,  как  и  следовало  ожидать,  оценить
произведенный эффект сам шутник уже не смог...
     Профессор   на  несколько  мгновений  замолчал,  а  потом  настороженно
спросил:
     - Вы случайно не центурион?
     - Неужели на  этой планете землянину нечем  заняться,  кроме как  пойти
работать центурионом?
     - Стало быть, вы только прилетели на эту планету.
     - И это неверно. Я здесь уже год.
     - И живете вне инопланетного квартала?
     - Да.
     - Это очень странно.
     Теперь Зумар Бал смотрел на него уже с неподдельным интересом.
     - Почему?
     - Не люблю инопланетных  кварталов.  В  них чувствуешь  себя  словно  в
резервации.
     Конечно, все было не так. На самом деле  они с напарником не поселились
в инопланетном  квартале  потому, что  там было бы  легче за  ними  следить.
Слишком  уж  много  было соглядатаев,  работающих  на центурионов, да  и  на
рагнитов тоже. Кроме того, его работа состояла в том,  чтобы знать как можно
больше о некоторых планетах, а не об их инопланетных районах.
     "Интересно, -  подумал Михаил. - Остался бы Хака в живых, поселись мы в
инопланетном  районе? Может, нет, может  - да. Пока  я не узнаю, за что  его
убили, ответить на этот вопрос нельзя".
     - Забавная точка зрения,  -  промолвил профессор. - Я бы даже  сказал -
нестандартная.
     -  Кроме того,  большую часть  времени я провожу  в  разъездах.  Как-то
привык  к  гостиницам.  А  постоянное  жилье дает  не только  удобства,  оно
накладывает и обязанности, иногда довольно обременительные.
     Профессор покопался на столе, отодвинул в сторону кипу бумаги и наконец
нашел допотопную, хрустальную пепельницу. Протянув ее Михаилу, он сказал:
     -  Кажется,  вы  большой  оригинал. Кстати,  зачем  все-таки вы ко  мне
пришли?
     -  Это еще успеется, - махнул рукой  Михаил. - Я хочу сначала дослушать
рассказ о комитете по защите интересов инопланетян.
     -  Ах да, - профессор  нахмурился.  - Комитет...  Ну,  дальше  все было
просто. Четвертого несчастного случая не понадобилось. Началось бегство. Те,
кто основал  комитет,  уходили, а на смену им приходили  другие.  Эти, новые
члены комитета, тоже говорили о справедливости и порядке, но лишь  говорили.
На самом деле им было глубоко наплевать на справедливость и порядок.
     -  Понятно,  -  сказал  Михаил.  - Дальнейшее  представить  несложно...
Кстати, как к этому отнеслись центурионы?
     -  Никак, - профессор  пожал  плечами.  - Шла большая  звездная  бойня.
Конечно,  до нее было  не менее десятка планетных  систем, но ее присутствие
ощущалось.  Почти физически. О том, что она закончится  перемирием, никто не
знал. Все думали, что победит либо содружество, либо рагниты.
     Он  снял  очки,  взял со  стола  замшевую тряпочку  и аккуратно  протер
стекла. Снова водрузив очки на нос, профессор продолжил:
     -  Как известно, Абауза и несколько расположенных вокруг  нее планетных
систем   традиционно  поддерживают   нейтралитет.  Что-то   вроде   звездной
Швейцарии. Кто бы  ни победил,  на ее статусе это никак отразиться не могло.
Но  это обязательно должно было отразиться на статусе тех планет, с которыми
она торговала. После окончания большой звездной бойни какие-то из них должны
были  оказаться  в числе победителей,  а другие  - в  числе  побежденных. Вы
улавливаете, что я имею в виду?
     - Конечно, - сказал Михаил. - Правительство.
     Абаузы должно было сделать выбор. Причем сделав его, оно запросто могло
лишиться своего нейтралитета. А  нейтралитет гораздо дороже жизни нескольких
инопланетян, которые, кстати, даже не являются коренными жителями планеты.
     - Правильно.  Центурионы  знали  все.  Они  могли  в  течение  получаса
схватить истинных виновников всех этих "несчастных случаев". Но им запретили
это делать.
     - Почему? Профессор усмехнулся.
     - Потому,  что им  пришлось бы арестовывать не за какую-нибудь  чепуху,
вроде мошенничества или мелкого воровства, а за  убийство.  Точнее,  за  три
убийства. Как  вы знаете, на Абаузе  за  предумышленное убийство  полагается
смертная  казнь.  Аграрные  планеты   в   подобных  вопросах,  как  правило,
консервативны. Око за око.
     - Совершенно правильно, - сказал Михаил. - Арестуй центурионы тех,  кто
убил трех членов комитета, их неминуемо пришлось бы казнить.
     - Вот как раз это здорово испугало кое-кого в правительстве Абаузы.
     - Но почему? - удивился Михаил. - Закон есть закон.
     - Только не во время большой звездной  бойни. Дело  в том, что  большая
часть  преступников  была из  миров,  сотрудничающих с  рагнитами.  Если  бы
земляне проиграли...
     - Вы хотите сказать, что миры, с которых прилетели захватившие власть в
комитете преступники, могли отомстить Абаузе?
     -  Запросто. Не  забывайте,  это планеты, сотрудничающие  с  рагнитами.
Конечно, все могло и обойтись. А вдруг нет? Терять статус нейтралитета из-за
нескольких негодяев? Правительство Абаузы на это не согласно.
     -  Ну  хорошо,  - промолвил Михаил.  - Это во время  большой  бойни.  А
сейчас, когда наступил мир?
     -  Не  мир, а перемирие, - поправил Михаила  профессор.  -  Улавливаете
разницу? Вот то-то.  После заключения перемирия бандиты из  комитета  совсем
прекратили  действовать   за   пределами  инопланетного  района,   но  здесь
распоясались. Они  теперь уже  не маскируются, не говорят о защите интересов
инопланетян, а утверждают, что владеют инопланетным районом. Ну и... короче,
ведут себя совершенно непотребно, отнимают все,  что понравится,  занимаются
поборами... и так  далее. Центурионы продолжают делать  вид, что  об этом не
знают.
     Зумар Бал невесело хохотнул и продолжил:
     -  Состояние  хрупкого мира  -  в нем нет ничего  веселого. Все  вокруг
словно бы поминутно  прислушиваются,  словно  чего-то  ждут. Все,  начиная с
простых  смертных и заканчивая  правителями  планет.  Все чувствуют  смутный
страх.  А  бандиты  этим пользуются.  По крайней  мере  в нашем инопланетном
районе.
     "Ну да, - подумал Михаил. - Все верно. Прислушиваются. Только  не  все.
Некоторым, как, например, мне,  просто некогда.  Хотя,  может быть,  дело  в
другом.  Для таких,  как я,  война так  и не кончилась,  перемирие так и  не
наступило. Для  меня  война  просто перешла в другую плоскость,  стала менее
явной.  Но так  же, как на обычной войне,  звучат выстрелы и есть убитые. За
примерами  ходить  далеко не  нужно.  Хака. Напарник. Убит. Что все-таки ему
удалось откопать?"
     Михаил усмехнулся.
     Интересно,  как  сверхосторожные  чиновники   из  правительства  Абаузы
восприняли сегодняшнюю перестрелку? Наверняка пришли в ужас. Что они  теперь
станут делать? Конечно, перекроют космопорт. Ну, наводнят улицы патрулями. А
дальше? Осмелятся ли  они приказать центурионам обыскать инопланетный район?
Судя по рассказу профессора - вряд  ли. Инопланетный  район для  них  что-то
вроде двери  в  другие  звездные системы.  Запретная территория,  в  которой
каждый  неверный шаг может закончиться бедой,  большой  бедой.  Правда,  его
преследуют не только центурионы...
     -  Короче, я принял  вас  за  посланца  комитета,  -  профессор  нервно
хрустнул  пальцами.  - Они  не  всегда ведут себя как  бандиты. Попадаются и
вежливые. Эти опаснее всего. Однако вы кто-то другой. Кто? И что вам нужно?
     - Тут вы правы, - сказал Михаил. - Я другой. И не намерен причинять вам
неприятности. Скажем так, я ваш давний знакомый, которого вы не помните.
     - Что? - удивился профессор. - Как это?
     "Не тяни,  - сказал себе Михаил. -  Вот  сейчас самое  время  повернуть
выключатель. Давай, действуй".
     И все-таки он медлил.
     Брад о вдруг осознал, что весь этот разговор о преступном комитете  был
затеян им для того, чтобы  не  трогать  "секретную кнопку", оттянуть момент,
когда  ей  придется воспользоваться. Однако толка в этом  не  было никакого.
Самое никчемное дело - стараться оттянуть то, что неизбежно.
     - Знаете,  я  как-то вас  перестал понимать,  -  рука профессора  снова
потянулась к анализатору. - А ведь вы производите впечатление...
     Докончить он  не  успел. Михаил  произнес  кодовую фразу. Она была  той
"кнопкой", которую ему не хотелось нажимать.
     И не зря.
     Услышав  кодовую фразу,  профессор  оцепенел. Лицо  его застыло  словно
маска, а глаза стали бессмысленными. В этот момент он стал похож на большую,
сделанную искусным мастером восковую куклу.
     Именно  это Михаилу как раз  и не нравилось. Только что  перед ним  был
живой, умный человек. Несколько  слов  превратили  его в  марионетку, зомби.
Сейчас  Брадо  мог  приказать  профессору  сделать  что угодно,  пусть  даже
выкинуться из окна.
     "Сколько же он сидит на  этой планете? Год,  два?  - подумал  Михаил. -
Нет, больше. Все-таки он жил в инопланетном районе во время большой звездной
бойни. Стало быть, года три-четыре. И  все  это время, не осознавая, он ждал
того, кто придет и произнесет кодовую фразу. Не осознавая..."
     Он еще раз с любопытством посмотрел на профессора.
     Система   кодирования   на  подсознательном  уровне   была  разработана
давным-давно,  чуть ли  не в двадцатом  веке. Тогда ей пользовались нечасто.
Спустя  пару сотен лет она  стала настоящим  бедствием.  Любой, причастный к
секретным делам человек мог оказаться двойным, а то и тройным агентом.
     Делалось это просто.
     Если  воевали  две планетные системы, агенты одной из них  высматривали
нужного  человека,  а  то  и двух-трех, имеющих  доступ  к  интересующей  их
информации. После этого оставалось только придумать, как к ним  подобраться.
Если случай не подворачивался, его очень умело устраивали.
     Тех,  кто был падок на выпивку,  ловили  на этом; тем,  кто был слаб  к
женскому  полу,  подсовывали очаровательную  блондинку  с  умопомрачительным
размером  бюста, согласную  на все  что  угодно. После ночи  за бутылочкой с
парой  старых приятелей  или  же  в отеле  с  очаровательной искусительницей
человек возвращался домой, уже являясь зомби. Он решительно не помнил, что с
ним произошло той роковой ночью, но тем не менее себе уже не принадлежал.
     Конечно, внешне он оставался самим  собой, не давая ни малейшего повода
для подозрений, но время  от времени, повинуясь заложенной в него программе,
подвергшийся кодированию человек появлялся  в нужном месте, в нужное время и
рассказывал то, что ему  удалось узнать, что интересовало  тех,  кто подверг
его кодированию. Конечно, уже спустя несколько минут после встречи он  о ней
ничего не помнил.
     Кстати, система кодирования подсознания применялась не только для сбора
информации. Террористы и фанатики разнообразных изуверских сект использовали
ее для того, чтобы готовить камикадзе.
     Очень   удобно.  Полная  уверенность,   что   определенный  человек   в
определенное время  нажмет  кнопку  и  тем самым,  например,  сотрет с  лица
планеты город с населением в десятки миллионов человек. Просто и эффективно.
     Именно  тогда  получили  широкое  распространение  такие  термины,  как
"зомби-тихоня", "хитрый  Джекил", "мертвый  берсеркер",  "законсервированный
фотограф".
     Потом было найдено средство борьбы.
     Как правило, на  входах  в особо секретные  объекты  поставили приборы,
проверяющие личность имеющего в них допуск по отпечаткам  пальцев и сетчатке
глаза. К  приборам  добавили приставку,  которая  определяла еще и состояние
нервной   системы.   Психическое   состояние   человека  после   кодирования
изменяется.  Не  так,  чтобы  это  могли заметить  его  близкие,  но  вполне
достаточно для чуткого прибора.
     Спустя  некоторое  время  появились  ментатозонды и поток  кодированных
информаторов  резко  пошел  на  убыль.  Их  стали вылавливать  буквально  на
следующий день после психокодировки.
     В  этом  отношении  контрразведка Абаузы ничуть не отставала от  других
планет. Но кому придет в голову проверять ментатозондом скромного профессора
экзобиологии, почти не покидающего собственную лабораторию?
     Михаил еще раз посмотрел на Зумара Бала и покачал головой.
     Ладно,  время дорого.  Теперь  нужно было найти тайник. В  том,  что он
находится где-то  здесь, в доме, Михаил не  сомневался. Осталось  только его
обнаружить.
     Что проще? Достаточно спросить у профессора.
     Михаил  произнес  следующую  кодовую  фразу. Лицо  профессора приобрело
несколько осмысленное выражение. Теперь ему можно было задавать вопросы.
     - Профессор, вы меня понимаете? - спросил Михаил. - Ответьте.
     - Да, я вас  понимаю, - проговорил профессор. - Я  вас понимаю. Что вам
нужно?
     Голос у него был невыразительный, неживой. Наверное, так и в самом деле
должны разговаривать  восставшие из могил мертвецы, зомби. Конечно, будь это
возможно.
     - Где находится тайник?
     - Там, - профессор вяло махнул рукой в глубь дома. - В спальне. В стене
за шкафом для одежды. Достаточно открутить болты и снять пластинку.
     - Что в нем?
     - То,  что мне дали. Я не заглядывал. Просто сделал тайник  и положил в
него контейнер.
     - Хорошо.  За то время,  что  вы живете на Абаузе,  приходилось  ли вам
проходить проверку ментатозондом?
     - Нет.
     - И не было ситуаций, при которых вас пытались им проверить?
     - Не было.
     - Прекрасно.
     Михаил облегченно вздохнул. Идея с "чистым  убежищем" нравилась ему все
больше и больше. В самом  деле, кто может заподозрить, что обычный, ничем не
примечательный ученый работает  на  звездный корпус? Особенно, если он и сам
этого не знает.
     - Проводите меня к тайнику.
     - Сейчас.
     Профессор встал и пошел прочь из  кабинета. Михаил двинулся за ним. Они
снова  миновали лабораторию, прошли  еще пару комнат и  наконец оказались  в
спальне.
     "Ну да, - думал Михаил.  - Как правило, дилетанты прячут ценные  вещи в
спальне.  Она кажется им самым надежным местом в  доме. Они не понимают, что
именно  там в  первую  очередь и  будут искать. Вот  этого умники  из отдела
психоподготовки,  похоже, не  учли.  Хотя, откуда они могли  знать, в  каком
именно  доме  поселится  профессор?  Скорее  всего  ему  приказали  спрятать
контейнер в самом надежном месте. А он..."
     Михаил ухмыльнулся.
     Нормальные люди, как правило, используют спальни для  того, чтобы в них
спать.  Профессору она служила, кроме всего прочего, еще  и столовой,  о чем
неопровержимо  свидетельствовала груда немытых тарелок, а также бесчисленное
количество пустых кофейных чашечек.  На  стуле  лежала куча грязной  одежды,
возле  кровати  несколько внушительных  размеров стопок книг. Короче, бардак
был страшный. Но Михаила сейчас интересовал лишь контейнер.
     Все-таки  он  мимоходом  подумал, что профессор,  похоже,  относится  к
разряду стихийных талантов. Из тех, кто настолько занят своим делом,  что на
все остальное уже просто не хватает времени.
     Между тем  профессор  отодвинул шкаф, взял со стоявшего  возле  кровати
низенького журнального  столика отвертку и стал откручивать болты, крепившие
к стене железную пластинку.  Через пару минут он положил ее на пол и вытащил
из скрывавшейся за пластинкой ниши контейнер.
     Это был плоский ящичек  из серебристого  металла,  размером с небольшой
чемоданчик.
     - Вот это контейнер, - сказал профессор, протягивая ящичек Михаилу.
     Тот   немедленно   положил   его  на   кровать  и,   задумчиво  оглядев
расположенный  на крышке  ряд кнопок, набрал код. Если код наберут  неверно,
содержимое контейнера моментально превратится в  пыль. То же самое случится,
попытайся кто-то взломать крышку ящичка.
     Код был набран верно. С легким шипением крышка контейнера откинулась.
     Михаил заглянул внутрь и довольно улыбнулся.
     Просто здорово. С такой экипировкой обмануть  центурионов и выбраться с
планеты будет легко. Вот только стоит ли это делать? По крайней мере сейчас,
пока он не узнал, почему убили Хаку?
     Инструкции  предписывали  в  подобной  ситуации  немедленно  улетать  с
планеты.  Через некоторое время на Абаузу прибудут  несколько других агентов
звездного корпуса. Они разберутся во всем, узнают, почему убили Хаку, примут
нужные меры...
     Однако рагниты выиграют главное - время...
     Михаил просто  кожей чувствовал,  что рагниты очень торопились. В самом
деле. Почему  они убили Хаку до того, как Михаил вернулся на Абаузу? Гораздо
логичнее было  немного  подождать  и  прихлопнуть  обоих  агентов  звездного
корпуса  одним ударом. Нет, они  поторопились. Почему? Не  могли  допустить,
чтобы  Хака рассказал  о  своей находке напарнику?  В таком случае риск, что
произойдет утечка секретных сведений, увеличивался в два раза.
     "Может, они как раз и рассчитывают, что я постараюсь как можно  быстрее
смыться  на другую планету? -  подумал Брадо. - Почему-то их это устраивает.
Может, именно  поэтому  мне  так  легко  удалось уйти от них  сегодня  возле
гостиницы? Может, они меня просто отпустили?"
     Он хотел было вытащить сигарету, но передумал.
     Прежде всего - дело. А насчет того, чтобы улететь с  Абаузы... Нет, тут
рагниты просчитались.  К черту инструкции. Он останется. Чтобы разобраться в
том, какую игру ведут рагниты. И  еще, чтобы отомстить. За убитых напарников
положено мстить. Око за око, зуб за зуб.
     "Они у меня  попляшут,  - подумал  Михаил.  - Они у  меня  еще  ох  как
попляшут".
     Он склонился над контейнером.




     В контейнере оказалось не так уж много вещей. Но все, что в нем лежало,
было Михаилу в его нынешнем положении просто необходимо.
     Первое, что бросилось ему в глаза, была коробочка с пластисимбиотом.
     Он облегченно вздохнул.
     Все, теперь  проблема маскировки  решена. Через полчаса его лицо станет
неузнаваемым.
     Михаил посмотрел на профессора.
     Тот  все  еще  стоял  возле  ниши,  опустив  руки,  словно  выполнивший
заложенную в  него  программу  биоробот.  У Михаила  возникло ощущение,  что
профессор может так стоять хоть трое суток подряд.
     Кстати, если отдать ему соответствующий приказ, то запросто.
     - Вернитесь в свой кабинет, - приказал Брадо. - Сядьте в кресло и ждите
приказаний.
     Профессор покорно повернулся и вышел из спальни.
     Михаил   снова   занялся    контейнером.   Он   вытащил   коробочку   с
пластисимбиотом, сорвал с нее  крышку  и поставил на окно. Солнце висело над
самым  горизонтом, но его света было еще  вполне достаточно  для того, чтобы
вызвать реакцию.  В коробочке лежал брусок белого, словно сердцевина кокоса,
вещества. Под действием солнечных лучей  он стал разбухать, пошел пузырьками
и потемнел. Через пару минут брусок  приобрел  цвет  высохшей глины.  Теперь
пластисимбиотом можно было пользоваться.
     Но   не   сейчас.  Немного  погодя.  Сначала  нужно   закончить  осмотр
содержимого контейнера.
     Итак, номер два: всекредитная карточка.
     Михаил выхватил ее из контейнера и внимательно осмотрел. Все правильно,
на карточке была довольно приличная сумма денег.  Но  не более. Можно купить
какой-нибудь паршивый, средних размеров астероид, но на нормальную планету с
пригодной для дыхания атмосферой не хватит. Причем очень сильно не хватит.
     Михаил прикинул,  что на эти деньги он вполне может играть  в прятки  с
агентами рагнитов около  двух недель. На самом  деле  у  него  было не более
трех-четырех   дней.   Стало  быть,  денег   больше  чем   достаточно.  Есть
всекредитная карточка и немного наличности.
     Можно переходить к номеру третьему.
     А  им  был  унипистолет.  Небольшого  размера  надежная  "игрушка",  со
множеством функций. Вещь более серьезная, чем лучемет.
     Собственно, унипистолет  заменял  целый арсенал.  Космический  корабль,
конечно,  с его  помощью  подбить нельзя, да  и  против  хорошо  вооруженных
солдат-профессионалов  воевать с ним большого смысла нет. Но вот отбиться от
нескольких  десятков центурионов или  вооруженных лучеметами наемников можно
запросто. Правда, если знать, как им пользоваться.
     Михаил  задумчиво осмотрел несколько  переключателей  на  тыльной части
ствола. Расположенный там же крохотный глазок индикатора горел красным.  Это
означало, что унипистолет заряжен.
     Вот и отлично.
     Еще  в  контейнере  лежали  четыре  чистых  идентификационных карточки,
небольшой аппарат, с помощью которого в течение пятнадцати минут можно любую
из них заполнить по своему усмотрению, очки ночного видения и пара батарей к
унипистолету.
     "Все. Вполне достаточно, чтобы выпутаться из любой передряги, - подумал
Михаил.  -  Конечно, если ты не дурак.  Дурака  можно  обвешать экипировкой,
словно рождественскую елку игрушками, толку не будет".
     Еще он подумал, что с таким снаряжением через пару часов запросто может
оказаться на летящем  от этой планеты прочь рейсовике  свободных  торговцев.
Конечно, если надумает спасаться бегством. Вот только надумает ли?
     И не окажется ли его бегство на руку врагу? Какие вопросы?  Безусловно,
окажется.  Может,  рагниты только  этого и  добиваются? Чтобы  он  улетел  с
планеты, так и не разобравшись, почему убили Хаку и что именно тому  удалось
узнать?
     С другой стороны, что может сделать он один на этой планете, пусть даже
у него теперь  и есть  кое-какая  экипировка?  Его противники тоже прекрасно
вооружены, а кроме того, их слишком много.
     "Будь на моем месте супер..." - подумал Михаил.
     Он еще раз посмотрел на пластисимбиот и,  вытащив из  кармана сигарету,
все-таки закурил.
     Да,  он не супер. Он всего лишь  агент звездного  корпуса. Конечно, его
реакции может позавидовать  любой  обычный  человек. И обоняние у него более
острое.  А  еще зрение. Он  видит гораздо  лучше  и  дальше, чем  все тот же
обычный земной человек. Но это все.
     Он  не  супер  и  никогда супером не  станет.  Не сможет решать  в  уме
интегральные  уравнения и не  обладает умением телепортации.  Попытка вымыть
руки соляной кислотой  или прополоскать рот  кипящим  металлом  кончится для
него фатально. И прочее, прочее, прочее...
     Вот  только  супер  на его месте  не  мог и  оказаться. Еще до  большой
звездной  бойни суперы участвовали  в  нескольких наиболее важных операциях,
но,  когда началась  тотальная  война,  быстро выяснилось, что  их  место на
командных постах.
     Да,  конечно,  один  супер  мог  победить  в рукопашном  бою  несколько
десятков  противников,  но,  став  командиром  эскадры  рейнджеров,  он  мог
выиграть сражение  и соответственно нанести противнику  больший урон. Именно
поэтому,  как  только началась война,  все суперы  моментально  оказались  в
командирских креслах.
     Потом наступило перемирие. Но  ведь  перемирие и в самом деле не мир, а
всего лишь передышка  перед  новой  схваткой. Поэтому  суперы  своих  боевых
постов не покинули.
     Таким образом, состав звездного  корпуса изменился. Теперь его агентами
стали  обычные  люди.  Конечно,  благодаря  разработанной  суперами  системе
подготовки они приобрели кое-какие необычные свойства, но не более.
     Михаил положил окурок в  одну из грязных чашек и  снова обвел  взглядом
разложенное на столе содержимое контейнера.
     До него вдруг дошло, что вот  сейчас он должен сделать выбор. На что он
решится?  Попытается  удрать  с  планеты  или  останется,  зная, что  шансов
выбраться из той каши, которую заварили рагниты, почти никаких.
     Совсем недавно, в горячке боя, когда путей для отступления не  было, он
знал, что будет драться до конца.
     Теперь же у него  появились вполне реальные шансы унести с этой "тихой"
планеты ноги. Опять же инструкции...
     Конечно,  по большому  счету, они были придуманы  не дураками. Если  он
погибнет, то там, на Земле,  об этом узнают не скоро.  Таким образом рагниты
получат  дополнительное  время, за  которое,  вполне  возможно,  завершат ту
операцию, которую  начали на Абаузе. А в  том, что операция  крупная и очень
важная, Михаил не сомневался.
     Еще  бы.  Устроить  в  столице  нейтральной  планеты, среди  бела  дня,
настоящее побоище. И все для того, чтобы пришить одного-единственного агента
звездного корпуса. Нет, для этого нужны очень веские причины.
     Какие?
     Вот в том-то и суть.  Никаких  таких веских  причин Михаил придумать не
мог. Кроме тех гипотетических сведений, которые якобы узнал Хака.
     Что  же  ему  такое  попалось?  Почему  рагниты  считают  эти  сведения
настолько важными, что  потеряли всякую  осторожность?  Может,  они касаются
второго раунда  большой звездной  бойни?  В  самом деле, не может  перемирие
продолжаться  вечно.   А   если  рагниты  готовятся  его  нарушить,  значит,
равновесие  исчезло,  значит,  они получили  некое  преимущество,  благодаря
которому надеются второй раунд выиграть.
     Согласно  инструкции  Михаил должен  был немедленно улететь  с  Абаузы.
Где-то через неделю он доберется до ближайшей планеты, на которой  находится
туннель перехода на Землю. Пользоваться этими туннелями могут только суперы.
Поэтому  Михаил  пошлет вызов и  станет ждать. Когда  появится  супер, Брадо
расскажет  ему, что  произошло на Абаузе. А тот, в силу  своей гениальности,
поймет, что же  на самом  деле случилось,  и примет необходимые  меры. Если,
конечно,  еще  будет не  поздно. При  этом развитии событий рагниты выиграют
более недели. Может, как раз этого времени  им  хватит, чтобы начать  второй
этап большой звездной бойни.
     Впрочем, все может  быть совсем не так.  Никаких особо  важных сведений
Хака не  узнал. Просто  рагниты  решили,  что в  этом  районе  космоса стало
подозрительно  спокойно. Опять  же, два агента  звездного  корпуса,  которые
действуют  в  нем  уже  почти  год,  причем  вполне  успешно. Почему  бы  не
попытаться их нейтрализовать.  Как? Очень просто.  Ухлопать обоих. Только на
этот раз что-то у  рагнитов сорвалось, и Михаила они  перехватить не сумели.
Узнав, что он появился  на планете,  они  выслали отряд  захвата и тем самым
сделали вторую ошибку.
     Вместо того чтобы  тихо-мирно убрать агента звездного корпуса, наемники
рагнитов,   в  силу  своей   бестолковости,   устроили  совершенно  ненужную
перестрелку  в центре города и окончательно завалили все дело. Может, теперь
рагниты занимаются тем, что ломают головы, пытаясь придумать, как  выбраться
из  создавшегося  положения  без  большого урона?  Может,  им до  Брадо  нет
никакого дела? Справиться бы с собственными проблемами.
     И все-таки  Михаил  буквально  кожей  чувствовал, что  наиболее  реален
первый вариант. Что-то за  всеми этими событиями стояло, что-то очень важное
и жутко опасное.
     А стало быть...
     "Да,  остаюсь, - подумал Брадо.  - Решено. По крайней мере до тех  пор,
пока хоть немного не прояснится".
     Он посмотрел в окно.
     Солнце,  словно  большая  полудохлая  золотая  рыбина,   опускалось  за
горизонт. Улицы инопланетного района, чем-то неуловимым смахивающего на парк
развлечений,  постепенно  пустели,  одевались  завесами  теней,  приобретали
таинственный и немного жутковатый вид.
     На какую-то секунду Михаилу  захотелось оказаться как  можно дальше  от
этой  планеты, от  этого города и всех поджидающих его  в нем опасностей, но
лишь на секунду, не больше.
     "Хватит, - сказал  он себе.  - Решил?  Решил. Ну так  действуй. Не тяни
время".
     Он  взял   брусок  пластисимбиота.  На   ощупь   тот  напоминал   самый
обыкновенный пластилин. Конечно, в отличие от  пластилина, он был теплый той
внутренней теплотой, которая присуща только живым существам. Но и все.
     Некоторое время Михаил сосредоточенно мял пластисимбиот, пока не придал
ему  форму лепешки.  Потом, глубоко вздохнув, Брадо закрыл глаза  и прилепил
лепешку к лицу.
     Ощущение было  необычным.  Михаилу  даже стало  слегка  страшно.  Вдруг
процесс  пойдет неправильно?  Тогда  пластисимбиот вполне может залепить ему
ноздри  и рот, добраться  до глаз и растворить их или сделать еще что-нибудь
похуже. Но уже вскоре страх куда-то исчез.  Осталось ощущение тепла и покоя.
Это  означало, что симбиот благополучно совмещается с  кожей  его лица. Пора
было начинать лепку.
     Он  мысленно  представил себе  лицо,  обычное, ничем не привлекательное
лицо жителя  Абаузы, сделав главный  упор  на  больших глазах.  Насколько он
понимал в лепке, сформировать их будет сложнее всего.
     Тотчас вслед за этим ему показалось,  что кожа у него на лице вскипела.
Нет,  температура ее почти не изменилась, может, она  лишь  чуть-чуть  стала
теплее.  Но в то же время, он это  чувствовал, вся ее  поверхность  бурлила,
словно поверхность разбушевавшегося океана.
     Глаза. Если с ними что-то получится не так, лепку придется повторить. И
еще  ноздри.  Михаил  мог задержать  дыхание  минуты на  четыре, не  больше.
Примерно две из них уже прошли.
     Он продолжил. Ему  было трудно  все время удерживать у себя в памяти то
первоначальное лицо, с которого он начал лепку. Сейчас ему  в голову пришло,
что кое-что  в нем не  мешало бы исправить. Слишком уж оно  походило на лицо
портье из гостиницы, в которой они с Хакой жили. Но он прекрасно понимал всю
гибельность  подобного пути.  Он изменит  в этом  лице какую-нибудь  деталь,
потом еще одну. И не сможет остановиться. В результате у него получится черт
знает что.
     Нет уж,  с  чего начал, тем и закончит. Тем более  что времени осталось
немного.
     Через две минуты образовались ноздри, и Михаил смог дышать.  Но процесс
был еще  не закончен. Для того  чтобы  его завершить, Брадо понадобилось еще
несколько минут.
     Наконец последние штрихи были нанесены. Лепка закончилась.
     Несколько  мгновений  Михаил  стоял   с  закрытыми   глазами,  стараясь
выровнять дыхание, успокоиться. Потом он их все-таки открыл.
     Теперь,  когда  у  него  изменились  глаза,  угол зрения  стал  другим,
значительно расширившись.  Михаил  прикинул,  что  некоторое время это будет
причинять ему  неудобство,  но уже через пару часов он  привыкнет  к  новому
зрению.
     Он заметил  висевшее на  стене  круглое  зеркало,  с которого  пыль  не
вытирали,  наверное,  лет пять,  и  прошел к  нему. Взяв со  стула  зачем-то
лежавшее  на  нем полотенце,  Михаил  тщательно протер зеркало  и  попытался
рассмотреть свое отражение.
     Да, вид, конечно, был еще тот!
     Он смотрел  и смотрел в зеркало, стараясь оценить проделанную работу, и
наконец пришел к выводу, что все получилось  самым лучшим образом. В зеркале
отражалось  лицо  самого настоящего  уроженца  Абаузы.  Конечно,  он  сильно
смахивал на портье из гостиницы, но тут уже ничего нельзя было поделать.
     Михаил вернулся к столу. Он сунул в карман всекредитную карточку. Потом
вынул лучемет и  положил  его рядом с унипистолетом. Ему  надо  было выбрать
что-то одно. Сегодня вечером стрелять он не собирался. Прежде чем приступать
к боевым  действиям, не мешало  провести небольшую  разведку, узнать хотя бы
примерную расстановку сил. Значит,  совершенно незачем  таскать с  собой обе
смертоносные игрушки.
     Все-таки он выбрал лучемет.
     Если  ему все же придется стрелять,  враги не должны знать, что  у него
есть более мощное, более опасное оружие. По крайней мере до поры.
     Сунув   лучемет  во  внутренний  карман  куртки,  Михаил  приступил   к
изготовлению  идентификационной карточки.  Конечно,  центурионы будут искать
именно землянина, но не исключено, что попутно займутся проверкой документов
у подозрительно выглядящих абаузианцев.
     Кто знает, вдруг он покажется им подозрительным?
     Через пятнадцать минут удостоверение было  готово. Согласно ему Михаила
звали Храс Барк, и проживал он в одном из самых удаленных от города районов.
     "Ну вот, Мальбрук в поход собрался,  - подумал Михаил. -  И куда же ты,
голубчик,  наведаешься  в  первую  очередь?  Конечно,  поглядеть  на  господ
рагнитов. А не опасно? Опасно. Но что делать? Такова твоя работа".
     Он отправил идентификационную карточку в карман, потом аккуратно сложил
оставшиеся предметы в  контейнер. Прибавил к ним древесный  листок, взятый в
номере гостиницы,  и вернул контейнер  в  нишу. Через  пару минут  последний
шуруп был закручен, а шкаф водворен на свое место.
     Можно было отправляться.
     "Ах да, профессор,  - вспомнил Михаил.  - Его надо вернуть в нормальный
вид. Не дай Бог кто-нибудь  надумает заглянуть  к  нему в гости  и обнаружит
хозяина в невменяемом состоянии".
     Он прошел в кабинет.
     Профессор сидел на диване и здорово смахивал на сделанную в натуральный
рост восковую куклу. Оставалось непонятным, кому могла понадобиться восковая
кукла такого идиотского вида?
     Михаил присел напротив в кресло и тихо сказал:
     -  Послушайте, профессор,  сейчас  вы  очнетесь. Но  прежде  вы  должны
запомнить, что никакой землянин к  вам сегодня  не приходил. Вы уже давно не
видели никаких землян. Запомнили?
     - Да, запомнил, - невыразительным голосом ответил профессор.
     - Единственное живое существо,  которое к  вам сегодня заглядывало, был
местный житель, которого вы наняли к себе  в услужение. Убирать в  комнатах,
мыть посуду, следить за приборами. Зовут его Храс Барк. Он приехал откуда-то
из деревни, и вы наняли его за очень дешевую плату. Запомнили?
     - Да, запомнил.
     -  И  еще. Это  чисто  для вас.  На самом деле ничем подобным Храс Барк
заниматься не будет. Более того, вы  будете вспоминать  о его существовании,
лишь  когда  в  доме появятся  посторонние  или  когда кто-то  начнет о  нем
расспрашивать. Например, центурионы. Понимаете?
     - Да, именно так я и сделаю.
     - Отлично. А сейчас вы очнетесь. Первым, кого вы увидите, будет как раз
этот самый Храс Барк.
     - Храс Барк, - послушно повторил профессор.
     - Ну вот и хорошо.
     Михаил произнес кодовую фразу.
     Профессор очнулся.  Наверное, именно так просыпается от  зимней  спячки
личинка  какого-нибудь  насекомого.  Некоторое  время  он  сидел  совершенно
неподвижно. Ничего  ровным счетом не  происходило, но Михаил чувствовал, что
профессор уже перестал быть восковой куклой. Он снова стал живым человеком.
     Лицо его  разгладилось, глаза  стали осмысленными. Вот он  едва заметно
шевельнул  рукой, поднял ее к лицу, посмотрел на нее  так,  словно  она была
чем-то необычным и жутко интересным.
     После  этого  он   взглянул   на   Михаила.   Запоминающе,   словно  бы
фотографируя. И отвернулся.
     В  следующее  мгновение он  уже  встал с  дивана, на  котором сидел, и,
рассеянно напевая, двинулся в  лабораторию. На Михаила  он не обращал  ровно
никакого внимания.
     Правильно, так и должно быть.
     Вот он вышел, забыв закрыть за собой дверь, и Брадо услышал, как там, в
лаборатории, он  сейчас  же  кинулся к какому-то  из  столов, чертыхнулся  и
пробормотал:
     - Как  же  так? Не  мог  я  забыть  о  этом препарате,  просто  не мог.
Однако...
     Так, значит, утряслось и с этим.
     Брадо встал с кресла и провел рукой по лицу.
     У него  было такое чувство, словно он только что сделал  что-то гадкое,
постыдное.
     Ну  да, как же, он использовал  другого  человека  так, словно  тот был
неодушевленным предметом, роботом, инструментом,  черт знает чем, но  только
не человеком.
     Делов-то.
     Как будто ему не  приходилось делать нечто подобное.  Он человек. И так
устроено, что  люди  любят  использовать своих ближних,  играть ими,  словно
игрушками, управлять, делать из них бездушные, готовые на все машины. Таково
их свойство. Людей. Ничего тут уже не поделаешь.
     И все-таки.
     Михаилу хотелось вымыть руки.  Как будто это могло хоть  как-то помочь.
Как  будто это  было способно убрать из  профессора ту идиотскую  программу,
которую лет пять назад в него засунули на Земле. Лишь потому, что тот улетал
на Абаузу. Лишь потому, что ему хотелось познакомиться с животным миром этой
планеты.
     "Интересно,  -  подумал  Михаил.   -  Как  себя  чувствовали  те,   кто
нафаршировал его там, на  Земле? Как они вообще могут себя  чувствовать? Как
люди, которые  делают очень важное, очень  нужное для  безопасности  планеты
дело?  Или  у них в этом деле есть свой  интерес? Может,  это  доставляет им
удовольствие?   Делать   из   людей  марионетки,  послушно   дергающиеся   в
соответствии с движениями управляющих ими нитей".
     Он еще раз прислушался к тому, что происходило в лаборатории.
     Оттуда доносилось позвякивание  стекла  и тихие  проклятия  профессора.
Видимо, он поспешно переделывал какой-то прибор.  Или готовил новый раствор,
взамен испортившегося.
     "Нет, - подумал  Брадо. -  Этого  просто не может быть.  Если бы  люди,
нафаршировавшие профессора, получали от этого наслаждение,  то  все, что они
делают, не имело бы никакого смысла.  Может, тогда не имела  бы смысла  даже
большая  звездная  бойня.  Потому  что, независимо  от  ее  исхода,  рагниты
одержали  победу.  Поскольку  заставили  нас делать то, что с  удовольствием
проделывают сами.  Заставили.  Наверняка  тех,  кто получает  наслаждение от
того, что всаживает  в подобных  курьеров программы, к этому делу просто  не
допускают. Наверное, все обстоит именно так. Наверное".
     Он вспомнил их, людей, занимавшихся подобными проблемами. Еще бы ему их
не помнить? А откуда  бы он тогда  мог знать все эти кодовые фразы? Итак, он
вспомнил их, вспомнил всех, кого видел хотя бы раз в жизни.
     До  него неожиданно дошло, что в их  поведении есть нечто  общее.  Были
кое-какие черты, присущие им всем, и тем, кто инструктировал его, кто обучал
его  кодовым фразам,  и тем,  кого  он просто  видел, например,  в коридорах
управления, в столовой, в спортзале.
     Они  всегда держались особняком,  а  к другим людям относились холодно.
Нет,  не подчеркнуто холодно, как бы свысока, а холодно от некоего осознания
принадлежности к другой касте, не лучше и не хуже, чем все остальные, просто
к другой.
     "Так как же они относятся к тем людям, которых обрабатывают?  - подумал
Михаил.  -  Жалеют  их, презирают, испытывают  примерно  то  же  равнодушие,
которое  любой ученый испытывает к подопытным животным? Может быть, и  то, и
другое, и третье. А может, и нет, может, есть и еще что-то, о чем я не смогу
догадаться".
     Он посмотрел в окно.
     Солнце уже село. Улица погрузилась в полумрак. Пора было начинать.
     Проходя  через  лабораторию,  Брадо  посмотрел  на  профессора.  Что-то
беззвучно напевая, тот настраивал прибор,  похожий на  допотопную мясорубку.
На Михаила он не обратил ни малейшего внимания.
     Ну да, так и должно быть.
     Выйдя  из дома профессора,  Михаил уверенно зашагал  прочь. Собственно,
ему было все  равно,  куда идти. Он  хотел  лишь  миновать пару кварталов  и
поймать такси. Еще ему было  нужно некоторое время для того, чтобы решить, с
чего именно начать.
     Прежде всего надо было наведаться  в  гости  к  рагнитам. Но только  не
сразу. Они  не дураки. Они  хорошо  понимают, что  сейчас  где-то  здесь,  в
городе, бродит  их  враг.  Он  вооружен и готов  на все.  Они  вполне  могут
предполагать, что он к ним придет.
     Значит,  для начала нужно  их отвлечь. Сделать так, чтобы они подумали,
будто он, потеряв  от страха голову, мечется в поисках убежища, сделать так,
чтобы они успокоились.
     Отвлечь. Как?
     Михаил усмехнулся.
     Он знал, как именно  это сделать. Конечно, навестить квартиру.  Одну из
тех, что  они с Хакой  рассчитывали использовать как убежище.  Наверняка там
его ждет засада. И без шума не обойдется.  Только сейчас ему  как  раз это и
нужно.
     Шум. Чтобы рагниты поверили, что он думает лишь о собственном спасении,
и перестали опасаться его визита.
     А для этого он должен выбрать почти наверняка проваленное убежище.
     Ему  оставалось шагать еще не  менее квартала. Стало  быть, времени для
выбора квартиры, которую он посетит первой, вполне достаточно.
     Так оно и оказалось. К тому моменту, когда Михаил сделал выбор, рядом с
ним остановился мобиль-такси. Брадо без запинки отбарабанил адрес.
     - А денег у тебя  хватит? -  спросил таксист. Судя по слегка вывернутым
ноздрям, он был откуда-то из горных районов.
     - Хватит, - солидно сказал Михаил.
     - Тогда садись, проедемся.
     Михаил сел и захлопнул дверцу. Мобиль тронулся. Проехав пару кварталов,
таксист спросил:
     - Из деревни, что ли?
     - Почему ты так решил? - удивился Михаил.
     -  Да  держишься,  словно  деревенский.  Или из  этих,  инопланетчиков.
Только, поскольку  у тебя физиономия ничуть не  похожа  на крокодилью, стало
быть, ты деревенский. И приехал в город недавно. Может, сегодня, может, пару
дней назад. Правильно?
     - Правильно, - сказал Михаил. - Из деревни.
     Вчера приехал.
     -  Ну и молоток. Чего в деревне киснуть? Опять  же, там, говорят, у вас
нравы шибко суровые. Здесь, в городе, все попроще. Хочешь ширнуться?
     - Чего?
     - Ширнуться, говорю. Ну, уколоться, значит.
     - Не-а, - сказал Михаил. - Я лучше подожду. Мне это не подходит.
     - Ничего, рано или поздно попробуешь, - сказал таксист. - А попробуешь,
так понравится. Кстати, если хочешь, могу познакомить с шикарной мочалкой.
     - С кем?
     - С бабой, говорю, деревенщина ты неотесанная.
     Денег у тебя много?
     - Кое-какие есть, - осторожно сказал Михаил.
     - Ну вот и клево. А  то к этой мочалке  без денег не подходи. Но она их
стоит, клянусь  чем угодно, стоит.  Такое тело!  Такое  лицо! Такое...  все.
Никаких денег не жалко. Так познакомить?
     - Не сейчас, - покачал головой Брадо. - У меня сейчас дело.
     - Дело, конечно, прежде всего, - охотно  согласился таксист.  - То-то я
гляжу, адресок твой в богатом районе находится. К родственникам едешь?
     - Точно. К тете, - стараясь не улыбнуться, сказал Михаил.
     - К тете! Она что, вдова?
     - Угу.
     - Понятно. Так  бы  сразу  и сказал. Тогда бы я и не  распинался. Стало
быть, ты к  тете  едешь. Значит, тебе  мочалка  пока без  надобности. Только
учти, они, эти тети из богатых районов, тоже деньги любят.
     - Да нет, я к настоящей тете еду, - проговорил Михаил. - Она  и в самом
деле сестра моей матери.
     - Понятно. Каши с тобой не сваришь. Таксист замолчал. Немного погодя он
затянул сквозь зубы какой-то заунывный мотивчик.
     Еще через некоторое время они приехали. Взяв
     протянутую Михаилом купюру, таксист сказал:
     -  Ладно,  иди к своей тете. Но  только учти,  надумаешь ширнуться  или
познакомиться с мочалкой, лучше меня тебе это удовольствие никто не устроит.
Ширево только качественное,  мочалки  - шикарные. Зовут меня Луан. Спроси  у
любого таксиста,  и он  тебе  со  мной встречу устроит.  Но  только все  это
удовольствие  будет  стоить  порядочных  денег. За  качество  надо  платить.
Смекаешь?
     -  Еще  бы, - сказал Михаил.  -  А ты не думаешь,  что я могу оказаться
центурионом?
     - Ты?  Центурионом,  -  Луан весело  захохотал. - Ладно,  вали  отсюда.
Центурион нашелся. И помни. Как только захочешь, найти меня - раз плюнуть.
     - Хорошо.
     Михаил вылез из мобиля. Тот уехал.
     Агент звездного корпуса огляделся.
     Район и в самом деле был  богатый. Каждый дом стоял  в центре большого,
огороженного  невысоким  заборчиком  участка.  Тот,  который был  ему нужен,
представлял собой  одноэтажный,  каменный  коттедж.  Он  тоже  был  огорожен
заборчиком.  Рядом  с  калиткой  рос  здоровенный,  усеянный белыми,  словно
сделанными из гипса цветами, куст каменоцветки.
     До него оставалось шагов сто пятьдесят, не больше.
     Еще не поздно было вернуться в дом профессора.
     Еще  можно было  поймать такси  и отправиться  в космопорт. Еще  вполне
возможно...
     Нет, игра началась. И выходить из нее Михаил не собирался.




     Миновав   куст  каменоцветки,  Михаил   остановился  перед  калиткой  и
внимательно осмотрел дом.
     Засада была. Он знал это, он буквально чувствовал это кожей.
     Брадо толкнул калитку, и та, протяжно заскрипев, открылась.
     Ну да, к чему запирать дверь в мышеловку?
     К дому  вела посыпанная  белым песком дорожка. Михаил неторопливо пошел
по ней. Песок приятно  шуршал под ногами. Уголок одной  из  закрывавших окна
штор дрогнул.
     Все верно. Надо же наемникам рагнитов посмотреть, кто это  пожаловал  к
ним в гости.
     Михаил даже замедлил шаг.
     Пусть  разглядят его  получше,  пусть убедятся,  что  он не землянин, а
абаузианец.  Пусть попытаются понять,  что именно ему может быть в этом доме
нужно, и удивятся. Это ему только на руку.
     "Сколько их там?  - думал Брадо. - Три-четыре. Ну, может, пять. Вряд ли
больше.  Рагниты  понимают,  что  такое количество наемников  меня  вряд  ли
остановит.  Значит,  делая  эту засаду,  они рассчитывали  лишь  на  то, что
наемники  успеют  подать  сигнал о  моем появлении. Если повезет, они должны
меня ухлопать. Но сигнал - главное".
     Вот   наконец  и  дверь.   Обычная,   из  бронированного  пластистекла.
Устроенная по принципу зеркала.  Отсюда, снаружи,  она  была  сочного синего
цвета, изнутри - прозрачной.
     Очень удобно.  С такой дверью  хозяин дома имел возможность,  оставаясь
невидимым, рассмотреть визитеров и решить, стоит ли их впускать внутрь.
     Михаил  что  было силы забарабанил в дверь. Внутри дома  царила тишина.
Полная. Казалось, абсолютная.
     Но  нет.  Агент   звездного  корпуса   услышал  поблизости  тихий-тихий
шаркающий  звук.  Доносился  он  всего лишь  несколько мгновений,  но  этого
оказалось достаточно.
     Теперь Михаил был уверен, что кто-то подошел к двери и  внимательно его
рассматривает.
     "Вот это уже лишнее", - подумал Брадо.
     И шагнул в сторону, исчезая  из поля зрения того, кто стоял  за дверью.
Сделав это, Михаил осторожно двинулся в глубь окружавшего дом сада. Метрах в
десяти  от дома  были густые заросли все той же каменоцветки. Нырнув в  них,
Михаил опустился на корточки и закрыл глаза.
     Теперь ему нужно было вернуть свое собственное лицо. На это требовалось
минуты четыре.
     Если наемники  рагнитов надумают  прочесать сад и  найдут  его  раньше,
придуманный им план придется менять прямо на ходу.
     Чувствуя, как кожа на лице снова приходит в движение, он постарался как
можно точнее  представить то лицо, которое бесчисленное количество раз видел
в зеркале. Благо это было не трудно.
     Между тем в доме по-прежнему царила тишина.
     Хотя...
     Михаил  прикинул,  как  в  данный  момент спорят  наемники,  и мысленно
улыбнулся. Наверняка  часть из них настаивает на том, чтобы сообщить об этом
странном  происшествии  рагнитам.  Другие  возражают.  Все-таки  этот дурной
абаузианец ничуть не походил на землянина, которого  они ждали. Какого черта
он спрятался в саду? Вообще, что ему нужно в этом доме? Для того  чтобы  это
выяснить, вовсе не обязательно поднимать тревогу. Достаточно прочесать сад.
     Вот пусть и прочешут.
     Процесс лепки  был  уже почти закончен, когда Михаил услышал, как дверь
коттеджа открывается.
     Ага, стало  быть,  решились.  Ну  и  прекрасно. Идите  сюда, голубчики,
идите.
     Судя по  звукам  шагов,  в  сад  вышло  трое наемников.  Значит, в доме
осталось  не  более  одного-двух.  Теперь  лишь бы  только,  когда  начнется
заварушка, они не успели закрыть дверь.
     Все, лепка закончилась.
     Михаил  открыл глаза  и, слегка  привстав,  посмотрел в  сторону  дома.
Точно, в саду было трое наемников. Рассыпавшись в  цепь, они шли  как раз  к
тем кустам, где он сидел.
     Не так уж неграмотно.
     Брадо прикинул, что расстояние между ними не менее трех шагов. Ему надо
было срубить из  них хотя бы двух, а лучше всех трех. И еще успеть ворваться
в дом до того, как  находящиеся  в нем  сообразят, что именно  происходит, и
запрут дверь.
     Конечно, придется трудновато, но попытаться стоит.
     В этот момент один из наемников спросил:
     - Прах забери, да где же он?
     - Где-то здесь,  - ответил  другой. -  Не  мог  он никуда  деться.  Чем
задавать глупые вопросы, лучше смотри в оба.
     Михаил покачал головой.
     Лохи.  Не профессионалы. Кажется,  задуманное  им  будет  сделать  даже
легче, чем он рассчитывал. Но рагниты-то каковы? Какого дьявола они доверили
такое важное задание непрофессионалам?
     Он  приготовился к схватке. Когда один из наемников оказался поблизости
от кустов каменоцветки, Михаил прыгнул. Удар ногой пришелся наемнику точно в
солнечное сплетение. Отчаянно ловя ртом воздух, тот стал оседать на траву.
     Прыгнув ко второму  наемнику, Брадо врезал ему ребром ладони по  горлу.
Тот  упал  словно  механическая  кукла,  у которой кончился  завод.  Остался
третий.
     Он все-таки успел  среагировать и даже вскинул лучемет, но на то, чтобы
выстрелить,  времени у него уже не хватило. Колено агента звездного  корпуса
врезалось  наемнику между ног. Одновременно  Михаил нанес  ему  короткий, но
чудовищно сильный удар в челюсть.
     Громко застонав, наемник упал на землю.
     Так, с  этими покончено. Теперь осталось лишь вырубить тех, кто засел в
доме.
     Михаил гигантскими прыжками понесся к двери.
     Он успел буквально в  последний  момент.  Дверь  дома уже  закрывалась,
когда Брадо  со всего  размаха  ударил по  ней  ногой. Пытавшийся ее закрыть
наемник отлетел в сторону. Через мгновение Михаил ворвался внутрь и приложил
его рукояткой лучемета по голове.
     Итак, четверо. Должен был быть по крайней мере еще один.
     Он и был.
     Перешагнув  через оглушенного наемника,  Михаил бросился  в глубь дома.
Первая  же комната, в которую он ворвался, оказалась гостиной. Там-то  его и
ждал пятый противник.
     Магнусианец устроился за здоровенным, похожим формой на гриб-переросток
креслом. Как только Михаил вбежал в комнату, он  сейчас же взял его на мушку
и приказал:
     - Стой.
     Михаил остановился. Что еще оставалось делать?
     "Похоже,  один  из  этих  лохов  все-таки оказался  профессионалом",  -
подумал Брадо.
     - Брось оружие на пол. Михаил кинул на пол лучемет.
     - И что ты теперь будешь делать? - спросил он.
     -  Если ты  не попытаешься  сделать  какую-нибудь  глупость,  -  сказал
наемник, - все будет в лучшем виде. Сейчас я дам  знать своим  хозяевам, что
птичка попалась. Потом мы подождем,  пока за тобой приедут. А после я получу
причитающееся  мне  вознаграждение и с большим  удовольствием забуду о твоем
существовании.
     Такой поворот событий  Михаила вполне  устраивал.  Собственно, пока все
складывалось даже лучше, чем он рассчитывал. По крайней мере теперь не нужно
будет  подделывать голос одного из наемников и гадать, правильно ли настроен
переговорник.
     Продолжая держать  Михаила  на мушке, наемник левой  рукой  вытащил  из
кармана  плоскую  коробочку переговорника  и  нажал  на расположенную  в  ее
верхней части кнопку.
     Из переговорника послышался недовольный голос.
     - Ну, что там еще?
     - Попался, - сказал наемник. - Он самый.
     - Ты уверен?
     - Уверен.  Конечно, он  пытался выкидывать какие-то непонятные фокусы с
масками, но теперь сомнений нет. Он. Землянин.
     - Живой?
     - Живее не бывает.
     - Держи его на мушке. Он опасен,  очень опасен. Через пятнадцать  минут
приедем.
     Удовлетворенно улыбнувшись, магнусианец выключил переговорник и спрятал
в карман.
     - Все, дело сделано, - радостно сообщил он.
     -  Ну  вот и хорошо, -  спокойно  сказал Михаил. -  Тогда  я  продолжаю
действовать.
     - Попробуй, - ухмыльнулся магнусианец.
     - И попробую.
     Лучемет  выстрелил.  Только  Михаила  уже на  том месте,  где  он стоял
секунду  назад, не  было. Ловко отпрыгнув в  сторону, он нырнул  за  кресло,
точно такое же, как то, за которым прятался магнусианец. Второй огненный луч
прошил кресло  насквозь. Но  к  этому  моменту Михаил уже успел откатиться в
сторону.
     Он  крутился по  комнате  по сложной  траектории, раз за  разом успевая
увернуться от смертоносного луча, готовясь к последнему решающему прыжку.
     Спустя  пару секунд и еще  три  выстрела  Михаилу  наконец представился
удобный случай. Выстрел  из  лучемета  разнес на кусочки  стоявшую на  столе
каменную,   ритуальную  вазу.  Наемник  привстал,  чтобы   прицелиться   для
следующего...
     Михаил прыгнул. Он  рисковал,  поскольку открывался полностью. Наемнику
было достаточно лишь переместить ствол лучемета влево и нажать  на спуск. Но
магнусианец не успел.
     Левой  рукой выхватив у  наемника оружие,  Михаил ударил его  правой  в
челюсть. Еще раз. И еще. Четвертого удара не понадобилось. Глаза магнусианца
закатились, и он рухнул на пол.
     Михаил наклонился и обшарил карманы наемника. Вытащив переговорник,  он
кинул его на пол и раздавил каблуком.
     Вот  так. Теперь, даже  если магнусианец очнется до  того, как  приедут
рагниты, предупредить их о том, что "птичка улетела", он не сможет.
     Михаил оглядел комнату.
     Да уж,  разгромили они ее прямо  по высшему разряду. Кресло,  в которое
угодил второй выстрел магнусианца, весело потрескивая, горело. Бросившись  в
соседнюю комнату, Михаил обнаружил, что это кухня.
     Ему повезло еще раз.
     На  плите стояла кастрюля, до краев наполненная водой. Видимо, наемники
собирались готовить  ужин.  Прихватив кастрюлю,  Брадо вернулся в гостиную и
тщательно залил горевшее кресло.
     Пожар в его планы не входил.
     Огонь  погас. Зато  комната  наполнилась  черным,  необыкновенно  едким
дымом.
     Чертова синтетика!
     Подобрав с пола свой лучемет, Михаил бросился прочь из дома.
     Теперь ему надо было спешить. Если в ближайшие пять минут он не поймает
такси, пропадет смысл ехать к штаб-квартире рагнитов.
     Пробегая  через  сад, Брадо увидел, как  один из наемников зашевелился,
видимо приходя в себя.
     Подумав,  что  это  может  помешать  его  планам,  Михаил  на мгновение
приостановился и приложил магнусианца рукояткой лучемета по  голове. Наемник
затих.
     Выскочив  на  улицу,  Михаил  аккуратно  прикрыл  за  собой  калитку  и
огляделся.
     На улице царили мир и покой.
     Ну  конечно!  Случись  это в каком-нибудь другом  районе,  сюда  бы уже
спешили центурионы. А здесь... здесь всем было наплевать  на  происходящее у
соседей. Лишь бы лично их это не касалось.
     Впрочем, сейчас Михаилу это было на руку.
     Он сунул лучемет в карман и бросился вдоль по улице.
     Оставалось  лишь  поймать  такси.  Если  ему это  не удастся,  его план
потерпит фиаско. Придется придумывать и претворять в жизнь другой.
     Он успел пробежать метров сто, когда из-за угла выехал мобиль.
     Такси! То, что ему сейчас как раз нужно.
     Брадо отчаянно замахал руками.
     Когда мобиль затормозил рядом, Михаил с трудом сдержал улыбку. Управлял
им не кто иной, как Луан.
     - Куда поедем? - весело спросил он.
     Михаил  назвал  адрес  дома,  расположенного  рядом  со  штаб-квартирой
рагнитов,  и  стал  забираться  в  мобиль.  Лежавший  в  его кармане лучемет
совершенно  случайно  стукнулся о дверцу машины.  Звук был  тихий,  но  Луан
моментально насторожился.
     Стоило  Михаилу усесться в мобиль, как таксист опустил правую руку вниз
и стал нашаривать что-то рядом со своим сиденьем. Конечно,  это  могла быть,
например, пачка сигарет. Может, Луану захотелось курить.
     Однако Михаил предпочел не рисковать.
     - Давай не будем! - тихо сказал он.
     Почувствовав,  как  к   его  затылку  прижался  ствол   лучемета,  Луан
вздрогнул, но через мгновение совладал с собой и осторожно спросил:
     - Это что, пушка?
     - Нет, всего лишь лучемет, - ответил Михаил.
     - А-а-а... понял, - протянул Луан.
     Похоже, большого облегчения он не почувствовал.
     - Ну вот и хорошо, - сказал Михаил. - А теперь положи на место  то, что
держишь в правой руке. Кстати, что это?
     - Монтировка.
     - Ага,  я  так и думал. Клади, не бойся. Выполнив приказ Брадо, таксист
осторожно спросил:
     - Послушай, приятель, конечно, я зря так сразу схватился за  монтировку
но...  гм...  ты ведь  на основании этого не попытаешься  проверить, как там
стреляет твой лучемет?
     Михаил усмехнулся. Этот Луан  нравился ему все больше. Парень  явно был
не промах.
     - Не имею ни малейшего  желания, -  успокоил его Михаил. - Но  если  ты
попытаешься выкинуть какой-нибудь фокус,  это желание может  появиться. Луан
облегченно вздохнул.
     - Ну вот и хорошо, - сказал он. - А теперь... что мне делать теперь?
     - Поехали, - приказал Михаил. - Кстати, адрес не забыл?
     - Нет.
     - Ну вот и отлично. Давай, трогай.
     Подгонять  таксиста  не  было  надобности.  Похоже,  ему  настолько  не
терпелось  избавиться  от  опасного  пассажира,  что  он  старался ехать  на
максимально возможной скорости.
     Минут через пять он совсем пришел в себя и вкрадчиво сказал:
     - Кстати, приятель, а ты случайно не интересуешься...
     -  Нет,  -  перебил  его Михаил.  -  Мочалками  и  ширевом я  сейчас не
интересуюсь.
     Таксист  переваривал  это  известие  еще  пару минут. Наконец осторожно
спросил:
     - А откуда ты меня знаешь?
     - Вовсе я тебя не знаю. Зачем мне тебя знать? - пожал плечами Михаил.
     - А-а-а... понятно, - протянул Луан.
     Конечно,  ничего  ему не было понятно,  но  от  следующих  вопросов  он
все-таки воздержался. Надо думать, из чувства самосохранения.
     Михаил мысленно себя обругал.
     Конечно, теперь у него другое лицо, но одежда-то осталась прежней. Если
таксист обладает  толикой наблюдательности  и зачатками фантазии,  он сможет
сделать кое-какие выводы. Наблюдательности у него наверняка, как и у каждого
таксиста, вполне  достаточно, а  вот фантазии... Оставалось лишь  надеяться,
что с фантазией у Луана туговато.
     Наконец они приехали.
     Михаил взглянул на часы.
     Пока все шло по плану.  Наверняка те, кто отправились к дому-убежищу, в
котором он только что так славно повеселился, уже прибыли на место. Пока они
убедятся,  что  клетка опустела,  и  он не  прячется где-нибудь  поблизости,
пройдет не менее пятнадцати минут. Этого времени ему вполне хватит.
     - Что теперь  будет? - тихо спросил Луан. Голос его  слегка дрожал. Еще
бы. По всем законам Михаил должен был сейчас либо пришить его, либо садануть
что есть силы по голове рукояткой лучемета.
     - Вот что, - сказал Брадо. - Судя по всему, парень ты умный.
     Луан энергично кивнул.
     Кажется, у  него появилась надежда, что  убивать  его не будут.  Может,
даже удастся сделать так, чтобы не получить по голове.
     - Поэтому я сейчас выйду, а ты тихо-мирно отправишься по своим делам. О
том, что подвозил меня, - забудь.
     Луан кивнул еще энергичнее и сказал:
     - Забуду. Клянусь.
     - Ну вот и хорошо. А если вдруг тебе придет в  голову, что я  из породы
шутников...
     - Ни за что.
     В  подтверждение  своих  слов  Луан  ударил  в  грудь кулаком.  Кстати,
достаточно сильно.
     - Кажется, ты все понял, - сказал Михаил. Он вытащил из  кармана  пачку
денег, отделил  от  нее  три бумажки и сунул их таксисту.  Тот  посмотрел на
деньги так, словно они были смазаны ядом, но все-таки поспешно их спрятал.
     После этого  Михаил вылез  из мобиля.  Луан  ждал ровно две секунды. По
истечении этого срока  его машина сорвалась с места  и сразу набрала бешеную
скорость.
     Когда задние габариты  мобиля  растворились  в  ночной  темноте, Михаил
двинулся к штаб-квартире рагнитов.
     Она располагалась на третьем этаже  дома,  увенчанного чем-то наподобие
маленькой  башенки. Крыша  башенки была  конусообразной, а  общий  вид  дома
породил у Михаила довольно  забавные ассоциации.  Впрочем,  сейчас у него не
было времени размышлять о причудах местных архитекторов.
     Прежде всего надо было решить, менять свое лицо или нет. Конечно, имело
смысл   на  случай   какой-нибудь   неожиданности  превратиться  обратно   в
абаузианца-деревенщину.
     Вот   только  Михаилу  не  хотелось  терять   четыре  минуты,   которые
потребуются на изменение лица. Времени у него и так было в обрез.
     Кроме того, чем позже рагниты узнают,  что он обладает пластисимбиотом,
тем лучше. Пока они уверены, что он с этой планеты никуда не денется, что он
попался. Ну и пусть будут уверены в этом дальше. Ему это выгодно.
     Он  остановился  в двух шагах от нужного  дома и, прежде чем войти, еще
раз оглянулся.
     Тишина, покой и... еще что-то. Было еще  что-то в окружавшей тишине,  в
соседних  домах,  во всем квартале, во всем городе. Некое  тайное чувство, в
котором не сознался  бы ни один  из его  жителей.  Тем не менее  оно было. И
сейчас Михаилу каким-то образом удалось его уловить, почувствовать, выделить
из окружающей темноты и тишины, так, что оно стало почти осязаемым.
     Чувство настороженного ожидания.
     Может, оно свойственно  всем нейтральным  мирам? Может быть,  оно,  это
чувство,  приходит  вместе   с   понятием  нейтралитета,   непричастности  к
происходящим в
     Галактике  событиям?  Настороженность,  ожидание  и  страх.  Неизменные
спутники  нейтралитета. Они не  видны, их не так легко заметить. Но они есть
всегда, и никуда от них не денешься.
     "В конце концов, -  подумал Михаил, - меня-то это как  касается? Абауза
сама выбрала такой путь. Да и могла ли она поступить иначе?  Окажись она под
властью  рагнитов, все  было бы гораздо хуже. К  несчастью, она  расположена
гораздо ближе к планетам, находящимся под владычеством  рагнитов, чем к тем,
которые являются союзниками землян. Может, именно поэтому эмиссары  рагнитов
чувствуют себя на Абаузе более вольготно, чем представители Земли".
     Он посмотрел на дверь, возле которой стоял.
     Оставалось  лишь толкнуть  ее, подняться по лестнице и каким-то образом
проникнуть в штаб-квартиру рагнитов.
     Михаил  не  сомневался, что  там он  столкнется не  более  чем  с парой
противников. Остальные выехали  к  дому-убежищу. Один  из оставшихся в штабе
наверняка наемник, а вот второй должен быть рагнитом.
     Именно он и был нужен Михаилу. Агенту звездного корпуса хотелось задать
ему несколько вопросов. Конечно, он должен убить этого рагнита. Но сначала -
вопросы. Михаил чувствовал:  что-то, из-за чего  убили Хаку, гораздо важнее,
чем жизнь какого-то  рагнита или даже  его  собственная. Может, важнее жизни
всех обитателей планеты Абауз.
     Он сделал оставшиеся два шага, толкнул дверь и вошел в подъезд. И сразу
увидел консьержа.
     Это  был  старый абаузианец,  в  потертом свитере, с  совершенно  лысой
головой,  если  не считать редкого, седого кустика  волос на  самой макушке.
Завидев  Михаила,  он  встрепенулся,  встал  со  стула,  на котором сидел, и
спросил:
     - Вы куда?
     - На третий этаж, - спокойно ответил Михаил.
     - Понятно.
     Консьерж опять опустился на стул.
     Видимо, он уже привык к тому, что на третий этаж,  в любое время суток,
проходят самые странные посетители. Сегодня их наверняка было больше,  чем в
другие дни.
     Михаил  легко  и уверенно  переступал со  ступеньки  на  ступеньку.  Он
поднялся на площадку второго этажа. Здесь  шаг его  изменился. Теперь  Брадо
двигался  более  медленно,  зато  совершенно  бесшумно.  Он  крался,  словно
охотник, выслеживающий крупную и опасную дичь.
     Собственно, так оно и было.
     На площадке третьего  этажа  была  только одна дверь. Массивная,  более
похожая на дверь банковского сейфа, с окошечком из бронированного биостекла.
     Михаил  представил,  как двадцать минут назад из  нее выбегали наемники
рагнитов. Вот они несутся вниз по лестнице...
     Интересно,  мог  тот,  кто бежал  последним,  забыть  закрыть  дверь? И
вообще, зачем ее закрывать? Землянин пойман, опасности больше нет.
     "А если он ее все-таки закрыл? - подумал Михаил. - Что тогда?"
     Он вздохнул.
     Тогда ему придется менять лицо, придется стучать в эту дверь и  на ходу
придумывать историю, достаточно правдоподобную для  того,  чтобы его пустили
внутрь.  Он  это  сможет...  но  все-таки  лучше,  чтобы дверь  оказалась не
запертой.
     По крайней мере у Михаила была надежда.
     Он подошел к двери и осторожно потянул ее на себя.




     Иногда везет не только дуракам, но также и агентам звездного корпуса.
     Дверь и в самом деле была открыта.
     "Что  с них  взять. Наемники, - подумал Михаил.  -  Интересно,  а вдруг
окажется, что ни одного  рагнита здесь  нет? Все укатили  к дому-убежищу?  В
самом деле,  согласно  моим  сведениям,  их  всего двое. Если,  конечно,  за
последние недели не прилетело еще несколько. Вряд ли. С чего?"
     Комната, в которой Михаил оказался,  была чем-то вроде  прихожей. В ней
стояла  кованая  вешалка для  одежды,  а  также мягкое кресло  и  столик, на
котором лежала кипа журналов. Кроме журналов, на  столике валялось несколько
пустых банок из-под пива. Очевидно, в обычное время в этом кресле должен был
сидеть один из наемников и наблюдать за дверью.
     Михаил вытащил из  кармана лучемет и осторожно закрыл  дверь на большой
засов.
     Все, теперь никто снаружи в штаб-квартиру не попадет.
     Пора посмотреть, кто же находится в других комнатах.
     Михаил  прошел к  следующей двери.  Вторая  комната  была  чем-то вроде
офиса. Мягкая мебель,  здоровенный, словно саркофаг, стол, даже пара картин,
являющихся, правда, совершеннейшей мазней.  В  этой  комнате тоже никого  не
было.
     Наемник и рагнит находились в следующей комнате. Наемник стоял у двери.
Рагнит сидел за большим  письменным  столом. Не успев  схватиться за оружие,
наемник  получил  по  голове рукояткой лучемета. Рагнит  оказался проворнее,
даже умудрился вскочить и схватить со стола бластер. Вот только вскинуть его
и выстрелить он уже не успел.
     Ствол  лучемета Михаила был нацелен рагниту точно  между глаз. Осознав,
что опоздал, рагнит положил оружие на стол и сел обратно в кресло.
     - Ну, и что будет дальше? - спросил он.
     - А как ты думаешь? - зловеще усмехнулся Михаил.
     - Думаю, мы побеседуем. Стрелять, похоже, ты пока не намерен.  Иначе  я
был бы  уже  мертв.  Стало  быть,  у тебя  есть ко мне  несколько  вопросов.
Спрашивай, если смогу, то отвечу.
     Михаил взял  со стола  оружие рагнита и  отшвырнул его  в дальний  угол
комнаты.
     Вот так будет лучше.
     Кстати, теперь, когда главное сделано, можно и осмотреться.
     Комната  была не  очень большой. В ней стояли  три обшарпанных  кресла,
старенький стол,  на котором располагался мощный стационарный разговорник, в
углу мерцала  аура галовизора. Окно  было  одно, и  с того  места, где стоял
Михаил, был виден кусок ночной улицы. Тихой и пустой. Пока.
     - Присаживайся, спрашивай, - рагнит махнул рукой в сторону стоявшего  у
стола кресла.
     В  самом деле,  почему бы  и не сесть?  Вот только прежде  надо принять
кое-какие  меры предосторожности.  Для того  чтобы не  вводить  противника в
искушение.
     - Руки на стол, - скомандовал Михаил. Рагнит презрительно ухмыльнулся и
выполнил команду. Теперь он выглядел как примерный ученик за партой. Вообще,
с ним произошла  удивительная  метаморфоза. Только что на лице его явственно
читалось  удивление и страх. Однако  сейчас оно стало непроницаемо, словно у
чиновника, к которому пришел неприятный посетитель.
     Продолжая держать рагнита на мушке, Михаил сел в кресло.
     Эмиссару рагнитов было где-то около сорока. Его длинное, мрачное, почти
человеческое лицо с раскосыми глазами, напоминало лицо азиата,  если  бы  не
кожа,  неестественно  серая.  Впрочем,  главное  различие  между   людьми  и
рагнитами заключалось в  другом. В мировоззрении,  в жизненных принципах,  в
понимании  добра и зла, в методах действия. Собственно, рагниты и земляне  в
нравственном  отношении настолько отличались друг от друга, что какая-нибудь
разумная сороконожка с планеты вулканов была Михаилу более понятна и близка,
чем тот, кто сейчас сидел с другой стороны стола.
     - Итак, ты хотел задать мне несколько вопросов, - напомнил рагнит.
     "А вот теперь началась главная игра, - подумал Михаил. - От нее зависит
многое".
     Он осознавал, что лучемет в  его руках сейчас  почти ничего  не значит.
Конечно, благодаря ему рагнит будет сидеть смирно и не попытается, например,
сломать  его,  Михаила,  шею. Но  до  поры.  Рагнит,  как и всякий  фанатик,
относится  к  смерти  почти  спокойно.  Для  него  она  является всего  лишь
границей, за которой начинается другое существование. Не более.  И  он будет
цепляться за жизнь, пока видит  возможность хоть что-то сделать во имя своей
цели.  Если  он  до сих пор  не бросился на  Михаила, то  лишь  потому,  что
рассчитывает выйти из  предстоящей  схватки победителем.  Почувствовав,  что
проигрывает, он попытается убить агента звездного  корпуса, даже  если шансы
сделать это будут минимальными.
     Михаил холодно улыбнулся.
     - Хорошо. Ты угадал. Мне и в самом деле хотелось задать тебе  несколько
вопросов. Посмотрим, как ты на них ответишь.
     - Задавай.
     Глаза  рагнита  сузились,  словно у кошки,  которую  загнали  на дерево
собаки.
     - Где твой напарник?
     - А ты не знаешь?
     - Отправился туда, где меня якобы  поймали. Или у него нашлись какие-то
другие дела?
     Рагнит  нагленько улыбнулся. Именно  так,  не нагло,  не вызывающе, а -
нагленько.
     -  Не пойму, о чем это ты? Какой дом? Какая поимка? Конечно, тебя ищут.
Но только центурионы.  Только  они. Мы  к  этому делу отношения  не имеем. А
напарник мой и в самом деле уехал по делу. По личному.
     - И так спешил, что забыл закрыть за собой дверь?
     - А вот  за  это  кое-кто ответит.  И очень серьезно. Михаил совершенно
машинально принюхался. И тотчас поморщился.
     Даже запах у рагнитов был  не такой, как у людей.  Резкий, агрессивный,
как у крупного хищника, вроде льва или тигра.
     -  И вообще, мне совершенно непонятно,  зачем  это ты  ворвался  в нашу
штаб-квартиру.  Опять же, ударил охранника. Угрожал  мне  пистолетом. Думаю,
когда об этом узнают центурионы...
     - А мне, - перебил Михаил, -  непонятно одно.  Зачем надо  было убивать
Хаку? Разве нельзя было договориться по-хорошему?
     - Договориться?
     -  Ну  да. Совсем ни  к чему было  прибегать к крайним мерам. На  худой
конец, мы могли даже вернуть то, что он у вас забрал.
     Михаил, что  называется,  "стрелял  наугад". В его положении  это  было
наверняка единственным методом узнать хоть что-то. Впрочем, он действовал не
совсем  наугад. В самом  деле. Из-за чего  могли  убить Хаку? Из-за каких-то
сведений? Каких? Не мог же он, в конце концов, добраться до секретных  бумаг
рагнитов? Они их где попало не  разбрасывают.  Скорее он умудрился утащить у
них какую-нибудь важную вещь. Что-нибудь вроде образца нового оружия. А что?
Вполне возможно.
     - Вернуть,  - задумчиво сказал рагнит. Он как-то по-особенному произнес
это слово. Словно оно было сладким, вкусным, прямо как леденец.
     - Но  сейчас уже поздно, - сказал Михаил.  - Дело сделано.  Мертвого не
воскресишь.
     - А поздно ли? - вкрадчиво промолвил рагнит.
     Михаил задумчиво посмотрел на него.
     В самом деле клюнул? Или только делает вид?
     - Безусловно, поздно.
     Михаил постарался, чтобы голос  его звучал чуть-чуть неуверенно.  Самую
малость.
     - Значит, поздно... - Рагнит задумался. Михаил положил руку с лучеметом
на стол.  Ничего,  если  что, выстрелить он успеет.  А рагниту  сейчас нужно
подумать. Хорошенько подумать. Когда у тебя перед лицом маячит ствол оружия,
делать это как-то несподручно.
     - А может, договоримся?
     Михаил молчал.  Говорить  было  еще рано.  Пусть рагнит  решится. Пусть
заглотнет наживку.
     На  лице у рагнита  появилось странное  выражение. Словно  он к чему-то
прислушивался.  Будто он, прежде  чем говорить дальше, должен  был  получить
разрешение от кого-то невидимого, сейчас подслушивающего их разговор.
     Может, он таким образом тянул время,  может, и в самом деле связался со
своим синим  шаром. Как утверждали  суперы, рагниты  могли каким-то  образом
связываться со своими синими  священными шарами и выполнять их приказания. В
определенном смысле рагниты были рабами своих синих шаров.
     Наконец рагнит, словно соглашаясь с кем-то невидимым, кивнул.
     - Можно, - уверенно  сказал он.  -  Можно  решить эту  проблему  мирным
путем.
     Михаил позволил себе скептически хмыкнуть.
     Он  играл,  он чувствовал  себя сейчас  настоящим  актером.  Вот только
репетиций  у   него  не  было.  И  спектакль  всего  лишь  один.   А  вместо
аплодисментов  и  криков "браво" он  получит  нечто  более  ценное.  Знание.
Понимание  того, что же  произошло на этой планете за время его  отсутствия.
Если,  конечно,  сыграет как надо. Если сумеет обмануть рагнита,  исхитрится
его провести.
     А если нет? Тогда он придумает что-то другое. Должен придумать. Похоже,
здесь начинается очень интересная игра. И, безусловно, опасная.
     Рагнит  на  его  хмыканье  никак  не отреагировал.  Лицо  у  него  было
непроницаемо и очень  спокойно.  Как у куклы. Да, точно,  было в нем  что-то
неестественное, словно бы он разом натянул маску.
     - Мы  поступим так, - сказал  он. - Ты отдашь нам  то, что забрал у нас
твой напарник. За это мы позволим тебе улететь с планеты. Беспрепятственно.
     Михаил бросил на рагнита недоверчивый взгляд.
     - Каким образом?
     -  Самым  обыкновенным. Ты  без помех  сядешь  на  обычный  рейсовик  и
отправишься восвояси. Куда угодно. Целый и невредимый. Вне опасности.
     - А кто мне мешает сделать это сейчас? Рагнит развел руками.
     -   Никто,  конечно,   кроме   центурионов.  Ты  не  смотрел  последние
галоновости?
     - Нет.
     - Ну да, как же, некогда было, - несколько иронично сказал рагнит.
     - Допустим, - осторожно промолвил Михаил. "Интересно, какую еще гадость
для меня приготовили эти прохвосты? - подумал он. - Не могли же они обвинить
меня в перестрелке  возле гостиницы? Или могли?  Черт,  были  же  свидетели,
которые  видели, что я всего лишь защищался. Прохожие, продавщица в магазине
сельскохозяйственных  товаров... Хотя могли  найтись  и  другие. Кому хорошо
заплатили". Словно прочитав его мысли, рагнит кивнул.
     -  Да,  да,  все верно. Судя по  галоновостям, ты хуже вырвавшегося  из
клетки льва-людоеда. Только и мечтаешь о том, чтобы убить  как  можно больше
людей. Ни с того ни с сего укокошил в гостинице своего друга-инопланетянина.
Совершил  нападение  на  портье в  той же  гостинице.  На  его  глазах  убил
совершенно невинного человека. Впал в неистовство и, выскочив на улицу, стал
стрелять по прохожим, которые были вынуждены защищаться.  Разгромил и поджег
магазин сельскохозяйственных...
     Михаил хлопнул ладонью по столу.
     - Довольно. Все и так понятно. Значит, вы пошли и на это.
     - Пришлось, - ответил рагнит. - Правда, стоило нам это дороговато.
     - Я догадываюсь, - промолвил Михаил. Рагнит тонко улыбнулся.
     -  Не так  дорого,  как  ты  думаешь. Видишь ли,  совсем не обязательно
подкупать сотни людей. Достаточно дать на лапу нескольким, но тем, кто сидит
наверху. Купив их, ты автоматически покупаешь и их подчиненных.
     -  Понятно,  - покачал  головой Михаил. -  Стало  быть, эта штука стоит
немало, если вы так раскошелились. Купить за несколько часов  целую планету,
надо суметь.
     - Мы сумели. Надо будет, купим и еще несколько. Если даже тебе  удастся
сесть на рейсовик  и улететь с  этой планеты, это еще не  означает,  что  ты
доберешься до Земли или до  одной  из планет, состоящих с землянами в союзе.
Рейсовики ведь делают посадки почти на каждой встречной планете. Уверяю, там
тебя  будет ждать надлежащий  прием.  Кроме  того, рейсовик, на  котором  ты
будешь лететь, может  подвергнуться нападению крейсера  без  опознавательных
знаков и просто исчезнуть, раствориться в безднах космоса.
     - Ого,  как вы расшевелились, - проговорил Михаил. - Видимо, эта вещица
и в самом деле значит для вас очень много.
     Рагнит на мгновение  застыл.  У Михаила снова возникло ощущение, словно
он с кем-то советуется. Может, и в самом деле со своим синим шаром?
     -  Ирония тут неуместна, - наконец промолвил  рагнит.  - Тем  более что
речь идет о твоей жизни. Вы, земляне, почему-то сильно озабочены  тем, чтобы
остаться в живых. Я этого не понимаю. Но все-таки предлагаю то, что является
для тебя самой большой ценностью на свете.
     - Жизнь?
     - Ее самую, - сухо сказал рагнит. - Возможность остаться в живых.
     - А она существует?
     - Да, если мы придем к соглашению.
     - Которому я, конечно, должен поверить.
     - А  у тебя  нет другого выхода.  Кроме того, лично твоя персона нас не
интересует.  Нам нужно вернуть то,  что забрал у нас твой напарник. Для того
чтобы   уничтожить   твою  особу,   придется  приложить   некоторые  усилия.
Неоправданно большие. Ну как, по рукам?
     Вот  теперь  надо  было  заканчивать игру.  Никаких  соглашений  Михаил
заключать не собирался. Или все же...
     Ему  вдруг  захотелось  поверить  рагниту,  договориться по-хорошему  и
улететь прочь с планеты. Конечно,  после этого он всю оставшуюся жизнь будет
считать  себя  трусом, но останется в живых. Лучше живой  шакал, чем мертвый
лев. Не так ли?
     "Нет,  не так, - мрачно  подумал  Михаил.  - Совсем  не так. Есть вещи,
которые просто невозможны. И для настоящего льва стать шакалом хуже смерти".
     И все-таки рагнит был прав в одном. Похоже,  он, Михаил Брадо, вляпался
в нешуточную передрягу.
     Да, можно  играть в прятки с  рагнитами и  их наемниками. Можно немного
побегать  от  центурионов. Это  даже  доставит  им некоторое развлечение. Но
совсем другое, когда тебя разыскивают все стражи порядка планеты как убийцу,
причем жутко опасного и кровожадного.
     Михаилу захотелось  придушить рагнита.  Прямо  на  месте.  Сейчас.  Вот
только  как  быть с  игрой? Она еще  не закончена. А  смерть врага не всегда
является победой. Иногда она означает поражение. Как в данном случае.
     И  все-таки  жаль   терять  такую  возможность.  Другой,  может,  и  не
представится.
     - Ну так как? - поинтересовался рагнит. - Решился?
     - Пока  нет,  -  признался Михаил. -  Я не уверен, сдержите ли вы  свое
слово. Пока, мне кажется, вам выгоднее пришить меня в любом случае. Нетрудно
угадать, в какую  сторону  склонятся весы, у  которых  на одной  чашке лежит
выгода, а на другой выполнение обещаний.
     Рагнит покачал головой.
     - Неверное сравнение. Хотя бы потому, что  выгода лежит на обеих чашках
весов. Причем на одной она является добавлением к выполнению обещаний.
     Михаил усмехнулся.
     - Чем же вам выгодно выполнить свои обязательства?
     - Тем, что тогда нам не придется прикладывать дополнительных усилий для
того, чтобы прикончить  тебя. Зачем? Ты  и  так будешь  молчать о  том,  что
произошло на  этой планете.  Смерть напарника объяснишь  несчастным случаем.
Бегство с планеты тем, что,  оставшись в одиночестве, не смог выполнять свои
обязанности.
     - И тем самым дам вам повод для шантажа.
     - Тоже неправильно. Шантажировать тебя нам невыгодно. По ряду причин мы
не хотим, чтобы земляне знали о существовании того предмета, который украл у
нас Хака. А шантаж без упоминания о нем невозможен.
     "Может, попросить еще  ко всему прочему денег? - подумал Михаил.  - Для
достоверности.  Нет, этого  делать не  стоит. Это будет уже  слишком. У  них
наверняка  есть  на меня досье.  И в  нем говорится, что деньги не имеют для
меня никакого значения. С чего бы я сейчас  стал проявлять к ним  повышенный
интерес? Нет, рагнитов это только насторожит".
     Он   машинально  понюхал  воздух  и  вдруг  понял,  что  запах  рагнита
изменился. Теперь он стал резче, гораздо агрессивнее.
     "А ведь мой противник тоже волнуется, - подумал Брадо. - С чего бы это?
Он уже должен был понять, что убивать его в этот раз я не собираюсь. Да и не
должна  его  эта мысль  сильно  уж  волновать.  Может, его  так  взволновала
возможность  заполучить  обратно  украденный  Хакой предмет?  Наверное.  Что
все-таки  мой напарничек  спер у рагнитов?  Похоже,  я жив до  сих  пор лишь
потому, что они думают, будто эта вещь у меня. Думают или знают?  Может этой
вещью быть тот древесный лист? Вряд ли. Его было не трудно найти. А они даже
номер Хаки обыскивать не стали. Или стали, но  я следов обыска не заметил? В
конце концов,  они могли обыскать номер до того, как убили бетулийца. Не мог
же Хака, вернувшись с Фостеры, сидеть в своем номере безвылазно? Или мог?"
     - У тебя осталась минута или две, - напомнил рагнит.
     - И еще по крайней мере полчаса, пока твои  наемники взломают дверь,  -
добавил Михаил.
     -  Это не наемники, - сказал рагнит. Глаза агента звездного  корпуса  и
рагнита встретились.
     - Стало  быть, надул,  - почти  весело  сказал Брадо.  Он поднял  ствол
лучемета и взял рагнита на мушку.
     - Какое может быть надувательство? - развел тот  руками. - Я  не  давал
обещания не вызывать центурионов.
     - Кроме  того, ты и  в  самом  деле  их  не  вызывал. Это  сделал  твой
напарник, с которым ты связался через свой синий шар.
     - Да, именно так.
     "А ведь они меня уели, - подумал Михаил. - И довольно крупно. Как я мог
не предусмотреть  такую  возможность? Хотя... Нет худа без  добра. Теперь  я
могу  ускользнуть от заключения  соглашения.  И еще немного поводить  за нос
господ рагнитов".
     - Если ты мне об этом сказал, значит, все пути для бегства перекрыты, -
сказал землянин.
     -  Если  только ты  не  умеешь летать, - заявил рагнит. -  Насколько  я
помню, такие способности за землянами не числятся.
     Продолжая  держать рагнита  под  прицелом, Михаил встал  и  посмотрел в
окно.
     Так и есть! Перед домом стояло не меньше  десятка  мобилей центурионов.
Возле них бесшумно сновало множество одетых в форму фигур.
     - Нет,  -  мрачно сказал  Михаил.  - Такие способности за  землянами не
числятся. Правда, есть одна способность, которой я еще могу воспользоваться.
Делать с помощью лучемета в своих врагах дырки.
     - Зачем? - почти  человеческим  жестом пожал плечами рагнит.  - Гораздо
проще договориться.
     - Опять договориться?
     -  Нет  -  еще.  Мы  можем  заключить  соглашение,  и  тогда  я  заявлю
центурионам, что тебя тут нет.
     -  Ты можешь это сделать, если я  приставлю  ствол  лучемета  к  твоему
затылку.
     - Могу. Но  мой напарник поставит в известность центурионов.  И они все
равно станут ломать дверь.
     - А если мы заключим соглашение?
     -  Тогда  я  тебя  спрячу.  Мы с  напарником  скажем  центурионам,  что
произошло недоразумение. После этого ты отдашь нам то, что забрал Хака, и...
все. Можешь катиться на все четыре стороны.
     Михаил снова взглянул в окно.
     Фигурки центурионов перестали бегать. Похоже, стражи порядка и в  самом
деле  блокировали  весь  дом.  Реально  попытаться  прорваться на свободу  с
помощью оружия.  Это,  может, даже  удастся. Но потом... Планета превратится
для него в настоящий ад.
     Служители  порядка  любой  планеты  рано или поздно  приходят к  одному
простому выводу. Единственный способ хоть как-то  поддерживать порядок - это
внушить простым гражданам, что жизнь стража порядка священна. Конечно, время
от  времени их все равно будут убивать.  Но гораздо  реже. Потому  что будет
действовать негласный  закон.  Тот, кто покусился на  жизнь стража  порядка,
неизбежно умрет. Его выследят и прихлопнут, чего бы это ни стоило.
     Брадо  представил,  как  в  этот  момент штурмовая  группа  центурионов
подкрадывается к  двери  штаб-квартиры  рагнитов.  Один из  них, конечно же,
вооружен  плазменным  резаком.  Он   начинает  вскрывать   дверь.  Остальные
центурионы берут ее на мушку...
     -  Решайся, -  поторопил  рагнит.  -  Заключим соглашение,  и они  тебя
никогда не найдут.
     - Ну да, -  хмыкнул Михаил.  - И  вообще никто никогда меня  не найдет.
Вернее, даже не меня, а мой труп.
     - Значит, ты отказываешься?
     Губы рагнита превратились в две тонкие черточки.
     Михаил снисходительно улыбнулся.
     - Не так. Скажем, я решил еще немного подумать.
     - У нас нет времени.
     - Когда я сдамся центурионам, у меня его будет навалом. В камере. Между
допросами.
     - Ты решил сдаться?
     Вот тут рагнит непритворно удивился.
     - Конечно, - заявил  Михаил. -  Мне кажется,  это  разумно. При этом вы
ничего не  теряете, так как сможете держать меня  под контролем. Насколько я
понял, многие  центурионы  вами подкуплены.  Таким образом,  вам  это  будет
нетрудно. Если только ты не блефовал.
     Он испытующе посмотрел на рагнита.
     - Нет, я не блефовал,  - заявил тот.  - Только выручить тебя  из камеры
будет труднее.
     - Захотите получить то, что украл Хака, - выручите, - заявил Михаил.
     - Придется.
     Рагнит бросил на него задумчивый взгляд, потом добавил:
     - А ты, получается, не такой лопух, как мы думали.
     - Не такой, - согласился Михаил. - Ну так как, согласен?
     -  Хорошо, -  кивнул рагнит. - Мы даем  тебе  еще  сутки. Потом ты либо
отдашь нам украденную Хакой вещь, либо "погибнешь при попытке к бегству".
     -  Вот и отлично, - Михаил опустил  ствол  лучемета.  - А теперь  иди и
открой им дверь. Если центурионам придется ее резать,  они, вполне возможно,
начнут нервничать.
     - Только ты должен отдать мне лучемет, - проговорил рагнит.
     Он даже протянул руку.
     - Ну  уж  нет, -  улыбнулся Михаил.  -  Только центурионам. Только  им.
Думаю, всех центурионов вы подкупить не успели. Да и не могли. Значит, среди
тех, кто сейчас пытается вырезать дверь вашей штаб-квартиры,  есть несколько
честных  стражей  порядка.  Вот  они-то  и  должны  увидеть,  что  я  сдаюсь
добровольно.  Кстати,  это  в  ваших  интересах.  Таким  образом  появляется
гарантия, что по дороге в управление центурионов со мной ничего не случится.
А  как  единственный  человек,  знающий,  где  спрятано украденное  Хакой, я
представляю для вас большую ценность.
     "И  еще,  это  избавит  тебя,  голубчик,  от   искушения  пришить  меня
немедленно, -  подумал агент звездного корпуса. - Очень удобно. Если рагниту
удастся  меня сейчас  убить,  он  сможет без труда  доказать, что всего лишь
защищал свою  жизнь. И получит  неограниченное время для  того, чтобы искать
украденное Хакой. Время, похоже, в этой истории - самое главное".
     Рагнит  покачал головой  и погрозил Михаилу  пальцем, словно маленькому
ребенку.
     Михаил пожал плечами и взмахнул стволом лучемета.
     - Пошли к двери.
     -  Ладно, пошли,  - пробормотал  рагнит.  Похоже, он и в самом деле  не
предусматривал  такого  варианта.  По  крайней мере, вид у него  теперь  был
несколько разочарованным.
     - Кстати,  как тебя зовут? - спросил  Михаил,  пока  они шли к входу  в
штаб-квартиру.
     - А зачем тебе это?
     - Должен же я знать, с кем буду заключать соглашение.
     Рагнит бросил на Михаила злобный взгляд и сообщил:
     - Блев Хар, младший приближенный, с правом лицезреть великий синий шар.
Михаил кивнул.
     - Угу. Это  все, что я хотел  узнать.  Перед  дверью  они остановились.
Прежде чем открыть засов, Блев Хар прошипел:
     - Если ты надумал водить нас за нос... Михаил тяжело вздохнул.
     - Ладно, открывай. Ох уж эти параноики... Кстати, еще  одна угроза, и я
подумаю,  что  ты  наврал  мне  про  ваши  гигантские  связи  среди  местных
центурионов. А это  будет означать,  что вытащить меня от них вы не сможете.
Таким образом, у меня останется лишь один выход.
     - Какой?
     - Пристрелить тебя прямо сейчас и попробовать вырваться из этого дома.
     - Ты погибнешь, - сказал рагнит.
     - Значит,  вы  не скоро найдете  то, что у вас позаимствовал Хака. Если
вообще найдете.
     - Будь ты проклят, - пробормотал рагнит и отодвинул засов.




     Главный центурион был тем еще ублюдком. Это читалось  на  его лице  так
явственно, словно было написано пылающими буквами в палец толщиной.
     Кстати, никто  другой  на  его  должности  не продержался бы и двадцати
минут.
     Итак, этот монстр сидел напротив Михаила,  положив ноги на  стол, курил
толстенную  сигару  и,  время от  времени  сплевывая в корзинку  для  бумаг,
низким, утробным голосом рычал:
     - Значит,  так, землянин,  ты  влип  и  тебе конец...  полный  офигенно
неприятный конец. Я сейчас скажу своим мальчикам одно слово, и они превратят
тебя в отбивную. Они давно мечтали добраться до кого-нибудь из инопланетного
района.  И вот  мечта  их исполнилась. Я  слишком добр, чтобы лишить их этой
небольшой радости.
     - Я никогда не жил в инопланетном районе, - уточнил Михаил.
     -  А мне  на это  плевать, -  прорычал главный центурион.  - Суть -  ты
поганый инопланетчик, который прилетел на нашу Абаузу, считая, что тут можно
спокойно  заниматься своими  гнусными  штучками. И  сделал  большую  ошибку.
Сказать, в чем она состояла?
     - В чем? - покорно спросил Михаил.
     - В том,  что здесь, я имею в виду на этой  планете, погаными  штучками
заниматься  не рекомендуется.  Нельзя  стрелять  в  прохожих, убивать  своих
собратьев инопланетян и нападать на честных портье.
     - Ничего этого я не делал, - в который уж раз стал объяснять Михаил.  -
И в прохожих не стрелял, и не убивал Хаку...
     -  Молчать! -  зарычал  главный  центурион.  -  Стало быть, целая  куча
свидетелей, которые готовы присягнуть, что ты этим занимался, врут?
     - Еще как, - сказал Брадо.
     Главный центурион  заскрежетал  зубами.  Получилось  это у него  вполне
убедительно. Видимо, не обошлось без долгих, изнурительных тренировок.
     - Значит, ты упорствуешь?
     - Точно, - сказал Михаил. - И не только. Я требую, чтобы мне немедленно
назначили адвоката. И буду разговаривать только в его присутствии.
     Главный центурион захохотал. Слегка улыбнулись даже здоровяки, стоявшие
по бокам от кресла, в котором сидел агент звездного корпуса.
     -  Адвоката?! Нет, у нас на планете  такой зверь не водится,  - сообщил
главный центурион. - Тебе еще повезло, что ты не попал сюда всего  лишь пару
десятков лет назад.  Суд  у нас  тогда  длился  не более пяти минут  и,  как
правило, заканчивался  препровождением обвиняемого  к  ближайшему  дереву  с
крепкими  ветвями. Исполнение  приговора  откладывалось  лишь на  то  время,
которое требовалось, чтобы украсить это дерево веревкой с петлей на конце.
     - Какой же это к дьяволу суд? - спросил Михаил. - Фарс, не более.
     - Самый  справедливый суд из всех  возможных.  Суд народа. А народ, как
известно, подкупить невозможно.
     - Но народ может ошибаться.
     -  Конечно,  может.  Только, я  уверен, число ошибок при  этой  системе
гораздо  меньше,  чем  в ваших судах, в  которых всем  заправляют  продажные
судьи,  купленные на корню обвинители и готовые на любую подлость ради денег
адвокаты.
     Михаил хмыкнул.
     Может, в чем-то главный центурион был прав.
     - Стало быть, сейчас время, отведенное на суд, несколько увеличилось?
     - Значительно. Например, суд над тобой будет лишь завтра. Правда, время
приведения  приговора  в исполнение уменьшилось.  Теперь нам  не  приходится
искать дерево, на котором удобно вздернуть осужденного. Лет пять назад  наша
планета обзавелась оборудованной по последнему слову техники виселицей.
     Сказав  это, главный  центурион довольно  осклабился.  Похоже,  покупка
виселицы была именно его идеей.
     - Это был с вашей стороны гуманный поступок, - промолвил Михаил.
     - Еще какой гуманный,  - кивнул главный центурион.  - Кроме того, у нас
действует нелепый закон, по которому преступника нельзя вешать второй раз.
     Стоило оборваться веревке,  на которой  вешали, или  обломиться суку, к
которому она была  привязана, и матерый  вор становился свободным человеком.
Купив виселицу, мы избавились от угрозы подобных досадных случайностей.
     - Очень предусмотрительно.
     Почувствовав в  голосе Михаила  неподдельную иронию, главный  центурион
мрачно посмотрел на  него.  После  этого  он закрыл глаза и некоторое  время
сидел так, словно собираясь с силами, чтобы сказать. Наконец он открыл глаза
и  взглянул  на  агента  звездного  корпуса  с  нескрываемым  отвращением  и
промолвил:
     - Ладно, вижу, ты крепкий орешек. Но мы бы тебя сломали, как пить дать.
Если бы  не  эти  проклятые журналисты,  которые уже  вот-вот  начнут  штурм
управления по делам центурионов. Кое-кому  наверху очень не  хочется,  чтобы
завтра  они подняли вой о том, что  центурионы  обращаются с инопланетчиками
негуманно. Хотя, мне кажется, самый гуманный способ обращения  с ними -  это
прямо у трапа рейсовика вешать каждого второго прибывающего на нашу планету.
Для острастки остальных, конечно.
     -  Похоже,  инопланетный  квартал сидит  у  вас как кость  в  горле,  -
участливо промолвил Михаил.
     - Сидит. Еще как сидит. Но ничего, твоя казнь заставит кое-кого из  его
жителей попритихнуть. Смекаешь?
     - Ты имеешь в виду комитет по делам инопланетян?
     Главный центурион смачно сплюнул в корзинку для бумаг и буркнул:
     - Их тоже.
     После  этого он  глубоко затянулся сигарой, бросил  на Михаила еще один
злобный  взгляд,  снова  сплюнул  в  корзинку   и,  лишь  проделав  все  эти
манипуляции, махнул рукой конвоирам.
     - Ладно, уведите этого негодяя. Поместите  его в лучшую  камеру, ту, из
которой никто еще не убегал. И следите хорошенько, чтобы к нему не пробрался
никакой жареный журналистишка.
     Выходя  из  комнаты,  Михаил   покачал  головой.  Когда  они   миновали
секретаршу и оказались  в коридоре,  один из конвоировавших  его центурионов
тихо сказал:
     - Не правда ли, наш шеф очень милый и добрый человек?
     -  Просто очаровашка,  - пробормотал  Михаил  и испытующе посмотрел  на
центуриона.
     Вполне возможно, заговоривший был из числа тех стражей порядка, которых
не удалось  перекупить  рагнитам. Хотя  он  мог быть и  подкупленным. В этом
случае он всего лишь пытался втереться в доверие к арестованному.
     Впрочем, им почти тотчас стало не до разговоров.
     Тюрьма находилась в  противоположном  конце  здания  управления  делами
центурионов.  Чтобы  попасть  в  нее,  пришлось  спуститься  по  широкой,  с
начищенными до  блеска  перилами  лестнице вниз  и  пройти  через  множество
комнат, большинство из которых занимали чиновники различных рангов. Конечно,
каждый  из  них не  мог  отказать  себе  в  удовольствии  вволю поглазеть на
арестованного.
     В  одной из комнат оказались непонятно каким образом пробравшиеся в нее
журналисты.  Они  тотчас  же  подбежали  к   Михаилу  и  чуть  ли  не  хором
затараторили:
     - Один вопрос, только один-единственный вопрос. Ответьте нам...
     Пытавшийся заговорить с Михаилом центурион вытащил серебряный свисток и
дунул.  Не  прошло  и полминуты,  в течение  которых  центурионы  отпихивали
журналистов  от Михаила,  а  сам арестованный  угрюмо  молчал, как в комнату
ворвалось около десятка стражей.
     Мгновенно оценив обстановку, четверо  из них  схватили  журналистов под
руки и сноровисто потащили прочь. До Михаила донеслись удаляющиеся вопли:
     - Один вопрос! Как вы относитесь к мылу "Последняя  заря?". Нравится ли
вам бюст знаменитой актрисы Гражины Грабской? В каком возрасте вас в  первый
раз выпороли родители?
     -  Сумасшедшие,  -  сказал один из  центурионов.  Тот, который  пытался
заговорить с Михаилом, пожал плечами:
     - Работа у них такая. Не хуже и не лучше нашей. Просто работа.
     Вот это уже  Михаилу понравилось. Похоже, одному из его конвоиров можно
было доверять. Конечно, в той степени, в которой можно доверять центуриону.
     Они  двинулись  дальше.  Вскоре  комнаты  чиновников  закончились.  Они
миновали  комнату   отдыха  центурионов,  еще  несколько  совершенно  пустых
помещений и наконец достигли здоровенной, перегораживающей  коридор решетки.
Возле нее стояли  два стража. Увидев Михаила и его  конвоиров, они открыли в
решетке дверцу и отступили в сторону.
     Дальше  был узкий,  грязный  и  сырой коридор. Михаил  прикинул,  каких
усилий  стоило  построить  это  здание  так, чтобы  вся сырость скапливалась
именно в этой его части, и пришел к выводу, что немалых.
     Он принюхался.
     Да, витавшие в этой части  управления по делам  центурионов запахи были
для его сверхчуткого нюха серьезным испытанием.
     В  дальнем  конце  коридора  находилась  бронированная  дверь с  узким,
забранным  решеткой  окошечком.  Михаила  подвели  именно  к  ней.  Один  из
центурионов открыл ее.
     - Заходи.
     Михаил вошел в камеру.  Послышался скрежет ключа,  проворачивающегося в
замке, дверь за ним закрылась.
     Кажется, все.
     Брадо быстро осмотрел камеру.  Она была небольшой.  Шага  три в ширину,
шагов пять в длину.  Окна не  было. Единственным  источником света  являлась
тусклая лампочка под потолком. Постелью служили узкие нары, на которых лежал
плоский, засаленный матрац. Возле нар  стояли железные стол и стул. Они были
привинчены к  полу здоровенными болтами. Никакой  другой мебели  в камере не
было.
     Михаил  машинально  полез в  карман за сигаретами.  Конечно,  их там не
оказалось.
     Ах да, их же отобрали в кабинете главного центуриона. Так же, как и обе
карточки: всекредитную и идентификационную.  Всекредитную было  жалко  более
всего. Без денег он обречен на проигрыш. Стало быть, теперь перед ним стояла
задача не только выбраться из этого здания, но и вернуть себе карточку.
     "Для начала хотя бы придумай, как выбраться из этой  камеры", -  сказал
себе Михаил".
     К  счастью,  о пластисимбиотах  центурионы пока не имели понятия. Таким
образом,  у  Брадо все-таки  осталось кое-какое  оружие.  Теперь нужно  лишь
придумать, как его применить.
     А чего думать-то? Все очень просто. Для того чтобы выбраться из камеры,
он должен превратиться в того, кто может  свободно из нее выйти. И не только
из нее, но и из управления. Причем это должен  быть не рядовой  центурион, а
кто-то рангом повыше. Кто-нибудь вроде главного центуриона.
     Кстати, превратившись  в него, можно без помех  добраться до  сейфа,  в
котором  лежала всекредитная карточка.  Этот сейф  стоял в кабинете главного
центуриона.
     Михаил плюхнулся на нары и тяжело вздохнул.
     Итак, объект намечен. Теперь осталось лишь придумать,  как заманить его
в камеру. Причем так, чтобы  остаться с главным центурионом с глазу на  глаз
не менее чем на шесть-семь минут.
     Сделать это трудно. Почти невозможно.
     Сказать,  что  он  желает сообщить  главному  центуриону  что-то  очень
важное?  Это не  выход. Скорее всего  его  опять потащат к нему в кабинет. В
самом  деле,  с каких  это  веников главный  центурион  отправится к  нему в
камеру? Проще приказать привести арестованного к себе. И разговаривать с ним
он будет, надо думать, в присутствии конвойных.
     Нет, этот вариант не годится. Надо придумать другой. Какой?
     Окошечко на  двери  в его камеру распахнулось. В  нем  показалось  лицо
центуриона-надзирателя.
     - Кстати, предупреждаю, - сказал он. - Если надумаешь стучать в дверь и
вообще шуметь, будешь наказан. Обычное  наказание  состоит в том, что тебе в
камеру наливают  ведер десять воды.  Потом  дают  кусок материи  размером  с
носовой  платок и  заставляют им  эту  воду собирать.  Как  правило,  к утру
заключенный становится тихим как мышка и теряет всякое желание скандалить.
     - Приму к сведению, - сказал Михаил.
     Окошечко закрылось.
     Михаил прислонился спиной к стене и закрыл глаза.
     Итак,  для того  чтобы выбраться  отсюда,  ему сначала  нужно выйти  из
камеры. Потом необходимо пересечь  все здание и попасть в  кабинет  главного
центуриона. После этого выйти из здания, причем сделать это так, чтобы никто
не заподозрил неладное.
     Единственной личиной, под которой это можно беспрепятственно проделать,
был главный центурион. Ему-то никто никаких вопросов задавать не будет, даже
если он вздумает прогуляться по потолку. Вот только как до него добраться?
     Михаил усмехнулся.
     Не проще ли сделать несколько по-другому. Есть очень старый метод. Если
проблема не решается целиком, ее надо разбить на этапы.
     Итак, этап первый: выйти из камеры.
     Как это сделать? Заманить внутрь  надсмотрщика и хорошенько дать ему по
голове. Чего проще? Вот только как сделать так, чтобы он вошел в камеру?
     Брадо открыл глаза и посмотрел на окошечко.
     А что, если?..
     Он встал  и  подошел  к двери. Да  уж, если стучать в нее кулаком,  все
пальцы отобьешь.
     Повернувшись  к двери  спиной, Михаил  заколотил в нее пяткой.  Сильно.
Размеренно.
     Звук   получался   глухой,   но  достаточно   громкий,   чтобы  услышал
надзиратель.
     Тум-тум-тум! Еще раз. Тум-тум-тум-тум!
     Открылось окошечко.
     - Эй, ты, я предупреждал, что шуметь не стоит? Не обращая ни  малейшего
внимания на надзирателя, Михаил продолжал колотить в дверь.
     - Ну ты сам этого хотел.
     "Еще бы. Хотел, - подумал Михаил. - Давай, начинай".
     Окошко захлопнулось. Послышались тихие, удаляющиеся шаги.
     "Сейчас он вернется. И не один, - подумал Михаил. - Впрочем, ему это не
поможет. Вряд ли их будет больше трех. А с тремя я справлюсь в любом случае.
Потом попытаюсь удрать. Именно - попытаюсь".
     Больше  всего его беспокоило одно  соображение.  Ну  хорошо, центурионы
умом  не отличаются.  Может,  они и в самом деле считают, что удрать из этой
камеры  невозможно.  Но  уж  рагнитам-то должно  прийти  в  голову,  что  он
попытается сбежать. Они должны  принять какие-то дополнительные меры,  чтобы
помешать ему это сделать.
     Какие? Вот в чем вопрос. И можно ли угадать, какие именно?
     Некоторое время Михаил  раздумывал. Потом  пришел к выводу, что  гадать
бесполезно.  Оставалось  лишь  рассчитывать,  что  его  маскарад  обманет  и
наемников, и  рагнитов. Кстати, почему бы и нет?  Похоже, рагниты так до сих
пор и не знают, что у него есть пластисимбиот.
     Дверь в камеру открылась.
     Надзирателей  было  трое.  Тупые,  без  единого проблеска  мысли  лица,
здоровенные мускулы, тяжелая, неуклюжая поступь.
     Мысленно Михаил себя поздравил. Похоже, справиться с этой троицей будет
еще легче, чем он рассчитывал.
     Каждый надзиратель держал в руках по ведру воды. У самого первого  была
зажата в кулаке еще и крошечная тряпочка.
     - Ну  вот, настало время помыть пол, - прогудел он. - Конечно, в другом
месте  тебе бы  просто  отбили почки,  но  мы  здесь очень  гуманные.  Да  и
неприятно, я думаю, тебе завтра будет всходить на эшафот с отбитыми почками.
Опять  же  проклятые  журналисты... Нет, мы всего лишь  помоем пол. Конечно,
если ты будешь послушным мальчиком. Если же не желаешь, то  уж  тогда дойдет
очередь  до почек.  Кстати,  ребра мы тоже ломать умеем.  Да так,  что почти
никаких следов не останется. Ну как, будем бороться за чистоту?
     Сказав это,  он вылил  воду из своего  ведра на пол и протянул  Михаилу
тряпку.
     Тот пожал плечами.
     - Ну хорошо. Будем мыть пол.
     Протянув  руку  будто  бы  за  тряпкой,  Михаил, неожиданно для троицы,
ухватил вместо тряпки державшего ее  надзирателя.  Ловкий  выверт. Подсечка.
Загремело упавшее на пол ведро. Надзиратель звучно приложился лбом о стену и
рухнул на мокрый пол.
     Второй, стоявший рядом,  успел лишь удивленно крякнуть. Михаил  коротко
пнул  его носком ботинка  под коленку  и  смачно врезал  сцепленными в замок
руками по голове.
     Третий надзиратель успел лишь сделать полшага назад, когда настал и его
черед.
     Михаил двигался как машина. Ни одного лишнего движения, стремительность
и натиск. Крутанувшись на пятке, он врезал надзирателю  ногой по физиономии.
Быстрый  шаг к ошалело мотавшему головой противнику. Полуоборот, так, что он
почти прижался  спиной  к противнику,  и резкий удар локтем  правой  руки  в
солнечное  сплетение. Надзиратель  задохнулся. Быстро  повернувшись,  Михаил
нанес противнику удар коленом между ног.
     Тот придушенно завопил и наконец-то упал на залитый водой пол.
     Все, кажется, дело сделано.
     Михаил  быстро   оглядел  поверженных   противников.  Ему   нужен   был
более-менее сухой комплект обмундирования.
     Ага, вот этот, кажется, намок меньше других.
     Ворочать  тяжеленного бесчувственного надзирателя в тесной  камере было
несподручно,  но Михаил справился. Через  пару минут он уже  обладал  полным
комплектом одежды надзирателя,  а  также широким  поясом,  на котором висели
дубинка-парализатор и кобура с лучеметом.
     Теперь оставалось лишь выйти из камеры и запереть дверь. Изъяв у одного
из валявшихся на  полу  охранников здоровенную связку ключей,  Михаил  так и
сделал.
     Конечно, обмундирование было ему великовато.
     Брадо  натянул  его поверх  своей одежды, застегнул  пояс  и  задумчиво
взвесил на руке связку ключей.
     Итак,  теперь  можно  приступать ко  второму  этапу. Сейчас  ему  нужно
попасть в кабинет главного центуриона. Похоже, это будет труднее всего.
     Он прислушался.
     В  камерах  было  тихо.  Похоже, их  обитатели,  услышав странные крики
надзирателей,  затаились,  гадая,  что  же  все-таки  происходит  в соседней
камере. По логике кричать должен был ее обитатель. Однако...
     Что там все-таки происходит?
     "Да, пора действовать", - подумал Михаил.
     И все-таки он потратил еще несколько минут на то, чтобы  активизировать
пластисимбиот.
     Вот  так, теперь он стал одним  из надзирателей.  Конечно,  надзиратель
этот  был не таким  толстым,  как настоящий. Но уже  с этим Михаил  поделать
ничего не мог. Осталось только надеяться, что никто не заметит его странного
похудания. Главное все-таки - лицо. А оно было в наличии.
     Теперь - поведение.  Те, в камере, очнутся еще  не  скоро. Может, минут
через десять. Ему этого времени должно хватить. На все про все.
     Позвякивая  ключами, он пошел по коридору. Благо  до  перекрывающей его
решетки  было  еще  несколько поворотов.  Охранявшие ее центурионы наверняка
криков надзирателей не слышали. Иначе уже подняли бы тревогу.
     Итак, он  рисковал более  необходимого. Можно было  положить этих троих
так, чтобы они не издали ни звука. Но тогда пришлось бы собирать воду с пола
и ждать, пока надзиратели расслабятся. Терять время.
     "А все-таки ты совершил ошибку, - сказал себе Михаил. - Больше ты ее не
повторишь. Надо будет -  станешь навоз руками черпать. Если это  потребуется
для безопасности".
     Он шел по коридору  неспешной,  слегка шаркающей  походкой, как  обычно
ходят  надзиратели.  Пусть  другие арестованные ее слышат, пусть  знают, что
ничего особенного не случилось, пусть не питают беспочвенных надежд и, самое
главное, пусть не шумят.
     Поворот. Еще поворот. Вот наконец и решетка.
     Стоявшие  возле  нее  центурионы  откровенно скучали.  Один  смотрел  в
потолок, видимо разглядывал пересекавшие его трещины, второй ковырял в носу,
причем делал это так, словно выполнял некую архиважную работу.
     Михаил остановился перед решеткой и, стараясь сохранять  на  лице тупое
выражение, приказал:
     - Отопри.
     Ковырявший  в  носу  центурион  отер  о  брюки  указательный   палец  и
поинтересовался:
     - Зачем?
     - Надо.
     - Приспичило, что ли?
     - Отопри.
     - А если не отопру?
     - Получишь в ухо.
     - Как же ты мне дашь в ухо, если будешь по ту сторону решетки?
     - Потом дам. Два раза.
     - Да отопри ты  ему, - сказал второй центурион. - И в самом  деле даст.
Натренировался небось на заключенных.
     - Натренировался, - подтвердил Михаил. - Дам.
     - Вот ведь жизнь, - пробормотал  любитель ковыряться в носу, вытаскивая
из кармана ключ. - Любой, ну просто любой норовит заехать в ухо.
     Он открыл дверцу и, отступив на шаг, спросил:
     - А двое других где?
     - Занимаются, - криво ухмыльнулся Михаил. - С заключенным.
     - С инопланетчиком, стало быть? - оживился второй центурион.
     - С ним.
     - Ну и как он, моет?
     - А куда ему деться? Моет.
     Удовлетворенно  ухмыльнувшись,  Михаил пошел  дальше  по  коридору.  За
спиной его послышались голоса центурионов:
     - И  все-таки нехорошо это.  Завтра  его  вздернут,  а  эти стервятники
своего упустить не желают. Пусть бы отдохнул, приготовился к смерти.
     - Твое-то какое дело?
     "Ну  вот,  - с удовлетворением подумал Брадо.  -  Теперь  осталось лишь
проникнуть  в  кабинет главного центуриона. Третий  этап. Что  же придумать?
Секретарша.  Вряд  ли  она  пропустит  простого  надзирателя  к своему шефу.
Насколько я  знаю секретарш, она  должна продержать его в приемной не  менее
получаса.  Этого  времени  у меня нет.  Стало  быть... Да,  придется  бедную
женщину напугать".
     Одну за другой  он миновал комнаты чиновников. Некоторые из центурионов
были даже на  местах, а  кое-кто  занимался чем-то, напоминающим работу.  На
надзирателя в несколько мешковатой форме никто не обратил внимания.
     Совершенно  беспрепятственно  протопав  до комнаты секретарши  главного
центуриона, Михаил зашел внутрь.
     Секретарша, стройная девица с  пышной прической и макияжем, делающим ее
и  без того  огромные  глаза еще больше, увидев  его,  скривила  недовольную
гримаску.
     Пришлось извлечь из кобуры лучемет.
     Взяв секретаршу на мушку, Михаил сказал:
     - Быстро,  без вранья. Главный центурион у  себя? Секретарша ошарашенно
кивнула.
     -  Тогда пошли.  Откроешь  дверь,  зайдешь в  кабинет, сделаешь  шаг  в
сторону и ляжешь на пол. Поняла?
     Секретарша снова кивнула.
     Михаил махнул  в сторону  двери  кабинета  главного  центуриона стволом
лучемета.
     Не сводя  с него испуганных глаз,  секретарша двинулась к ней. Взявшись
за ручку, она хотела было что-то спросить, но передумала.
     - Заходи,  заходи, -  сказал Михаил.  "Ну  вот, - подумал он. -  Теперь
начинается следующий этап".




     За сорок минут,  прошедшие  с того  момента,  как  Михаил покинул  этот
кабинет, главный центурион измениться не мог. Он  и не изменился.  Как  был,
так и остался ублюдком.
     Первым, он понятное дело, увидел секретаршу. И сразу буркнул:
     -  Какого  праха?  Я  же  просил  меня  не  беспокоить.  В этот  момент
секретарша выполнила приказание Михаила. Она сделала шаг в сторону и рухнула
на покрывавший пол кабинета ковер.
     У главного центуриона глаза полезли на лоб.
     - Ты чего это? - прохрипел он. - В рабочее-то время?
     - Руки на стол! - приказал Михаил.
     Главный центурион глянул на него и побледнел.  Похоже, лучемет  в руках
надзирателя вызвал у него не очень приятные ассоциации.
     - Чего? - ошарашенно спросил он.
     - Руки на стол, - повторил Михаил и выстрелил из лучемета.
     Массивный,  каменный  прибор  из  желтого,  похожего  на янтарь  камня,
украшавший стол  главного центуриона, разлетелся на кусочки. Тут уж  никаких
сомнений не осталось. Это что угодно, только не глупая шутка.
     Главный центурион покорно  положил руки на  стол. Но  посмотрел  все же
так, что стало ясно - ох кому-то это все аукнется.
     Михаила  его  взгляд ничуть не испугал. Он  больше  в  руки блюстителей
порядка попадать не собирался. Да  и сомневался он,  что после этого  побега
кто-то из них захочет брать его живым. Скорее всего тотчас же и пристрелят.
     - Лицом к стене. Руки за голову, - приказал агент звездного корпуса.
     Главный  центурион  тяжело  поднялся из-за стола  и,  подойдя  к стене,
повернулся к ней лицом. Сцепив на шее кисти рук, он проворчал:
     - С тобой покончено. Не позднее чем через несколько часов тебя поймают.
Значит, завтра ты  повиснешь  рядом с тем инопланетчиком, если, конечно,  не
одумаешься.
     - Советую помолчать,  - сказал Михаил. - Учти, одно неверное движение и
я буду стрелять.
     - Ну конечно. Что тебе еще остается, - хмыкнул центурион.
     Бросив взгляд на секретаршу, которая  все еще лежала на  полу и даже не
пыталась поднять голову, Михаил прошел к столу и быстро осмотрел его ящики.
     Пара  толстых книг  по  теории сыска, лучемет с богато инкрустированной
серебром  рукояткой,  фляжка,  в  которой  что-то  заманчиво булькало, пяток
порнографических  галожурналов,  какие-то  документы  с грифом "секретнее не
бывает", читать которые Михаилу было некогда.
     Брадо закрыл ящики.
     Так, но с  этими-то  двумя что  делать?  Неужели придется лупить  их по
голове?
     Вдруг в голову Брадо пришла забавная идея. Он не раз  бывал в кабинетах
больших  начальников. Как правило, каждый из  них  был  снабжен комнатой для
отдыха.  Комнатой,  в которой  можно  было с  удобством отдохнуть, выпить  с
кем-то очень нужным, принять женщину. Обычно дверь в такую комнату старались
замаскировать так, чтобы рядовые посетители заметить ее не могли.
     - Ну-ка, открывай комнату для  отдыха!  - приказал  главному центуриону
Михаил.
     - Какую комнату? - сделав непонимающее лицо, спросил тот.
     - Сам  знаешь.  Иначе придется  допросить  твою  секретаршу.  Уж она-то
наверняка изучила  эту комнату хорошо.  Давай, медленно сунь руку  в карман,
вытащи нужный ключ и открой дверь.
     Главный центурион вздохнул и пробормотал:
     - Чтоб  тебя  разорвало,  скотина. Ничего, когда  я  доберусь  до твоей
шеи...
     Все-таки приказание Михаила он выполнил.
     Дверь   в  комнату  была   расположена  недалеко  от  сейфа   и  хорошо
замаскирована. По крайней мере до тех пор, пока главный центурион не вставил
ключ в едва заметную щель, Михаил о местоположении двери не догадывался.
     Входя в щель,  ключ громко щелкнул.  Тотчас  рядом с  ним прямоугольный
кусок стены изменил цвет  и превратился в  небольшую дверь, которая бесшумно
открылась.
     Михаил заглянул в комнату отдыха.
     Да,  главный центурион  любил и  умел  отдыхать.  Впрочем,  сейчас ему,
похоже, не до приятного времяпрепровождения. И все-таки...
     Михаил отошел от двери и сухо сказал:
     - А теперь заходи. Но сначала я хотел бы получить ключ от сейфа.
     Главный центурион втянул голову в плечи и спросил:
     - От какого сейфа?
     - От твоего. И побыстрее.
     Потратив несколько секунд на размышления, главный центурион промолвил:
     - Не делай этого. Заглянув в  мой сейф,  ты отрежешь  себе  все пути  к
отступлению. Если ты сейчас отдашь  мне лучемет, я еще смогу что-то сделать,
чтобы тебя не вздернули. После того как ты заглянешь  в сейф, обратного пути
не будет. Понимаешь, что я имею в виду?
     - Еще бы, - сказал Михаил. - Давай ключ и входи в комнату.
     Он взмахнул стволом лучемета.
     Главный  центурион  взглянул на  секретаршу, которая все  еще лежала на
ковре, не пытаясь  даже  поднять  голову.  Видимо,  он рассчитывал, что  той
удастся каким-то образом выскользнуть из комнаты и поднять тревогу.
     Михаил покачал головой.
     - Она составит тебе компанию. Заходи. Главный центурион пожал плечами и
прошипел.
     - Ты об этом пожалеешь.
     - Вполне возможно, - холодно сказал агент звездного корпуса. - А теперь
живо в комнату. Как понимаешь, терять мне нечего. Если  я  тебя сейчас убью,
ничего не изменится. Так и так, в случае поимки, меня вздернут.
     - Я сам накину тебе на шею петлю, - пообещал главный центурион.
     Но он  уже понял, что проиграл. Грязно выругавшись,  главный  центурион
швырнул ключ от  сейфа  на пол и  зашел  в комнату  отдыха.  Для  того чтобы
препроводить туда секретаршу, понадобилось совсем немного времени.
     -  А  теперь, - заявил  Михаил  главному  центуриону,  -  вам  придется
раздеться.
     - Надеюсь,  мне тоже? - Руки секретарши тут же начали  манипулировать с
застежками платья.
     - Нет, только вашему шефу.
     - Что это вы задумали? - проворчал главный центурион.
     - После того как я закрою дверь, у вас будет вполне достаточно времени,
чтобы придумать ответ на этот вопрос.
     Главный  центурион послушно  разделся  и  швырнул комок одежды к  ногам
Михаила. Теперь оставалось лишь закрыть дверь.
     Так Михаил и сделал.
     Он повернул ключ в замочной скважине и, оставив его там, поднял с ковра
одежду главного  центуриона.  На  то,  чтобы  скинуть  форму  надзирателя  и
натянуть мундир главного центуриона, ушло не более минуты.
     Теперь нужно было заняться лицом. Закончив лепку, Михаил ощутил сильную
жажду. Начинали  сказываться побочные эффекты  пользования  пластисимбиотом.
Оглядев кабинет, он  увидел стоявший на низеньком  столике,  в дальнем углу,
большой кувшин с темной, вишневого цвета жидкостью.
     Это оказался какой-то сок. Схватив кувшин, Михаил отпил из него едва ли
не половину.
     Вот  и  хорошо. Теперь  остался  последний, самый безопасный  этап  его
плана. Выбраться из здания управления. Но сначала неплохо было бы покопаться
в  сейфе  главного  центуриона. Хотя бы лишь для того,  чтобы  вернуть  себе
всекредитную карточку.
     Михаил поставил кувшин обратно на столик и двинулся к сейфу.
     Тот был самой  примитивной конструкции. Просто большой железный ящик, с
толстыми  стенками.  Видимо,  главному  центуриону не  могло  даже прийти  в
голову, что кто-то рискнет покуситься на его кабинет.
     Подобрав  с  ковра  ключ,  Михаил  подошел   к   сейфу  и  открыл  его.
Всекредитная карточка лежала на верхней полке и сразу бросилась ему в глаза.
Сунув ее в карман, Брадо стал обследовать другие полки.
     Ага,  идентификационная  карточка.  Ее  нужно  тоже  забрать.  Она  еще
послужит. Конечно, размахивать ею не стоит, но все-таки... Стоп, а это что?
     В  руках у Михаила оказались две тонкие папки. На  одной было  написано
"Блев Хар, рагнит", на другой "Тош Гор, рагнит".
     Никогда не помешает узнать о своих врагах побольше.
     В каждой папке было по нескольку заполненных сведениями листков бумаги.
Михаил сложил листки вчетверо и сунул в карман.
     Оказавшись в безопасности, он их внимательно прочтет.
     Так, а что там дальше?
     Следующий  предмет, который  Михаил извлек из сейфа, был прямоугольный,
тяжелый пакет. Развернув его, Михаил обнаружил несколько пачек денег.
     Это-то откуда здесь взялось? Зачем главному центуриону хранить у себя в
сейфе такую большую сумму? Не потому ли, что он не может доверить ее банку?
     Михаил внимательно осмотрел одну пачку.
     Ну  да,  все  верно,  купюры не  новые, номера банкнот не  повторяются.
Скорее всего эти деньги получены в виде взятки. От кого?
     Брадо хитро прищурился.
     А уж не от рагнитов ли? Наверняка от них.
     Михаил почесал в затылке.
     Всекредитная  карточка, конечно,  вещь хорошая, но некоторое количество
наличности   никогда   не   помешает.  Он   представил  физиономию  главного
центуриона, когда тот обнаружит, что  беглец забрал деньги,  полученные  для
того, чтобы отправить его на эшафот.
     Ну да, нечего и раздумывать.
     Рассовав пачки по карманам, Михаил наскоро закончил осмотр сейфа.
     Кипа секретных  документов,  до которых ему сейчас не было дела, списки
тайных  агентов, которые были  нужны  ему как телеге пятое колесо,  еще один
лучемет, к которому Михаил даже не пожелал прикасаться...
     Кажется, все.
     Брадо  захлопнул  дверцу сейфа,  тщательно  его запер  и  сунул ключ  в
карман.
     Пора уходить.
     В этот момент главный  центурион, видимо  посчитав, что он  уже покинул
кабинет, стал колотить в дверь "комнаты отдыха".
     Недолго думая, Михаил распахнул ее и сказал:
     - Еще один звук - и я вас обоих пристрелю.
     - Ва-ва-ва... - пробормотал  главный центурион. Секретарша пронзительно
взвизгнула. Ах да, он совсем забыл, что сменил лицо.
     - Что это? - промолвил главный центурион, показывая на Михаила пальцем.
Губы у него тряслись.
     -  Болезнь хамелеона,  -  мрачно  буркнул  Михаил.  -  Между  прочим  -
заразная... Так вот, повторяю: еще один звук - и мне  придется вас успокоить
навеки. Поняли?
     Главный центурион и секретарша одновременно кивнули.
     - Ну вот и хорошо.
     Закрыв дверь "комнаты отдыха" и сунув лучемет в карман, Михаил невольно
улыбнулся.
     Конечно, лучше  бы  центурионы  догадались, как  он выбрался из  тюрьмы
попозже,  но  до  бесконечности этот процесс растянуть не удастся. Для  того
чтобы  понять,  что  бежавший инопланетянин умеет изменять лицо,  достаточно
лишь  прослушать   одно   за   другим  показания   центурионов-охранников  и
надзирателей.
     Стало быть, большой ошибки он не совершил.
     Михаил проверил, надежно  ли заперта дверь  в "комнату отдыха", и вышел
из кабинета главного центуриона.
     Итак,  последний  этап.  Самый  легкий.  Теперь  ему  всего  лишь  надо
выбраться из здания управления.
     Можно было бы попытаться вызвать личную машину главного  центуриона, но
Брадо не знал, как именно это делает тот, кого он изображает, а рисковать не
хотелось.
     Нет, вполне достаточно выйти из здания и поймать такси.
     Да, всего лишь выйти из здания.
     Какая мелочь. Последний этап. Самый легкий... Так ли это?
     Центурионы,   чиновники,   уборщики,   какие-то   девицы  с   крашеными
волосами...  Небрежно отдавая  честь,  так,  как  это должен делать  главный
центурион,  Михаил  шел  из  комнаты в  комнату.  Его  провожали испуганные,
почтительные,   недоброжелательные,    бесстрастные,   испытующие   взгляды.
Провожали. Но ни один из центурионов или чиновников не  посмел заступить ему
дорогу и заговорить.
     Михаил,  старательно делавший  вид, что он  крупно  рассержен, мысленно
улыбнулся.
     Все верно, если начальство  не в духе, лучше  его  не беспокоить. Иначе
можешь об этом пожалеть. Очень пожалеть.
     Он  шел чуть-чуть  быстрее,  чем  нужно,  но замедлить шаги  был  не  в
состоянии. До долгожданной свободы оставалось пять комнат. Нет, уже четыре.
     Три. Две. Одна. Коридор.
     Он  был в десяти шагах  от парадной двери, когда  завыла сирена. Полное
ощущение,  будто  на  сотню  сумасшедших  мультяшных  дятлов  напал  приступ
неудержимого смеха.
     Ага,  значит, его  побег все-таки обнаружили. Ну, теперь уже  поздно...
Или нет?
     Он успел  сделать еще четыре шага, когда из ближайшего коридора,  прямо
на  него,  выскочили  два  центуриона.  Один из  них  был лысый,  толстый  с
длинными, почти до колен руками, второй - худой, слегка сутулый,  с  большим
носом. Худой  центурион  был тот самый,  пытавшийся  заговорить  с Михаилом,
когда его конвоировали в камеру.
     -  Шеф,  побег!  Этот проклятый землянин  смылся.  "Спокойно, - подумал
Брадо.
     - Если  ты сейчас  начнешь суетиться - все  пропало. А вообще, забавно.
Похоже, мне придется руководить собственными поисками".
     Остановившись,  он повернулся  к центурионам и  попытался воспроизвести
знаменитый  зубовный  скрежет  главного центуриона. Конечно, до совершенства
тому звуку,  который  он  издал,  было  далеко, но все  же  Михаил  искренне
надеялся, что центурионы этого не заметят.
     -  Как  он  умудрился  это сделать?  -  поинтересовался  Брадо.  - Этот
проклятый инопланетчик.
     - Совершенно непонятно, - промолвил толстый центурион. - Но, похоже, он
каким-то образом умеет менять внешность.
     - Это еще что за бред? - буркнул Брадо. - Такого не бывает.
     - Но никак иначе объяснить то, что он проделал, невозможно.
     Говоря  это,  центурион вытащил лучемет и  стал затравленно  озираться.
Похоже, ему вдруг пришло  в голову, что землянин может  оказаться  монстром,
наподобие  тех,   которые  частенько  встречаются  в   галофильмах.   Этакое
здоровенное, клыкастое  чудовище, жутко  кровожадное  и  способное незаметно
подкрадываться к своим жертвам.
     - Ты, -  Михаил ткнул пальцем в  бок  толстого центуриона, - немедленно
соберешь весь личный состав. Устроишь обыск  здания.  Тщательно, комнату  за
комнатой, коридор за коридором.  Каждого подозрительного  - в камеру. Охрану
удвоить.
     - Но у нас не хватит людей! - воскликнул толстый центурион.
     -  Снимешь со всех ближайших постов, -  приказал Михаил. - Первым делом
перекрыть все выходы. Понял?
     - Да.
     - Тогда - выполняй.
     Толстый центурион опрометью бросился прочь.
     - Ты! - Он ткнул в  грудь худому центуриону. - Останешься здесь. Никого
не выпускать. Никого, понял?
     Центурион  усмехнулся.  На какую-то секунду  его  глаза и глаза Михаила
встретились. Этого было достаточно, чтобы агент звездного корпуса понял, что
центурион догадывается, кто перед ним.
     Сунув руку в карман, Михаил нащупал рукоять лучемета.
     - В этом нет нужды, - промолвил центурион.
     - Почему? - Михаил отпустил рукоять и вытащил руку из кармана.
     Центурион слегка потупился, потом сказал:
     -  Я  слишком долго работаю центурионом  и  уж подкупленных  свидетелей
повидал немало. Все свидетели по твоему делу - подкуплены. Все.  Это наводит
на размышления.
     "Время, - напомнил себе Михаил. - У тебя почти не осталось времени".
     -  Хорошо, центурион,  -  вслух сказал  он. - Значит, вы  будете стоять
здесь и охранять дверь. Никого не выпускать.
     - Будет исполнено.
     Центурион встал рядом с дверью и сделал свирепое лицо.
     Когда  Михаил выходил из  здания управления, он услышал, как  центурион
прошептал:
     - Ты поступил правильно.
     - Ты - тоже, - на ходу сказал Михаил.
     Он  закрыл  за  собой дверь,  вдохнул прохладный  ночной воздух  и стал
спускаться,  перепрыгивая  через  ступеньку,  к  стоянке  машин. На  десятой
ступеньке он понял, что попал в засаду.
     Журналисты!
     Они  вылезали  из   машин,  из-за  колонн,  отрезая  ему  путь   назад,
продирались сквозь окружавшие управление  кусты зеленой изгороди, спрыгивали
с росших на другой стороне улицы деревьев.
     Михаилу стало немного  не по  себе. Все  эти устремившиеся к  нему люди
чем-то походили на стаю хищников,  только, в отличие от хищников, они бежали
не  для того,  чтобы  полакомиться его мясом и кровью, а лишь желая получить
информацию. Хотя... Все-таки что-то общее с  хищниками в них было. Может, та
же лихорадочная жажда в глазах? Наесться, любой ценой насытиться...
     - Скажите, как вы лично относитесь к арестованному  вашими подчиненными
землянину? Вы его ненавидите?
     - Какие у вас отношения с тещей?
     - Скольких центурионов этот землянин уже покусал?
     - В каком возрасте вас в первый раз выпороли родители?
     - Вы пользуетесь кремом "Утренняя роса"?
     - Сколько у вас любовниц?
     - Не упоминал ли арестованный о планах землян? Готовят ли они вторжение
на нашу родную Абаузу?
     Михаил заскрипел  зубами. На этот раз  у него получилось гораздо лучше.
Впрочем, журналисты не обратили на зубовный скрежет никакого внимания.
     Они  теснились вокруг него,  не давая пройти, хватали за руки, тыкали в
лицо микрофонами, слепили вспышками галокамер и задавали, задавали, задавали
свои нелепые вопросы.
     Михаил прикинул, что  через  эту толпу ему  не  удастся  пробиться даже
силой.  А  время  уходит.  Вот-вот  центурионы  поймут,  что  их  одурачили,
обнаружат дверь в "комнату отдыха"...
     Если нельзя  пробиться  силой,  надо попытаться  это сделать с  помощью
хитрости.
     - Стоп! - крикнул Михаил. - У меня сообщение. Для всех!
     Репортеры замолчали. Приняв важный вид, Михаил промолвил:
     -  Итак,  сегодня  мои  доблестные  подчиненные  поймали   кровожадного
землянина.  Хорошо  понимая,  что  наши  репортеры  жаждут отразить  это  на
страницах  своих  галогазет,  и  для  того   чтобы   пресечь   возникновение
нежелательных слухов, я решил устроить интервью в порядке очереди.
     - Что это за штука и с чем ее едят? - спросил один из репортеров.
     - Все очень просто,  - весело сказал Михаил. -  Сейчас вы построитесь в
очередь перед дверью моего управления.  Через пятнадцать  минут  вас  начнут
запускать. По одному. Каждый сможет задать арестованному не более чем по три
вопроса.
     - Тот, кто будет первым?! - взвыло несколько голосов.
     - Тот, кто окажется первым в очереди, - пожал плечами Михаил.
     В  то  же мгновение вокруг него не осталось ни одного репортера.  Пожав
плечами, Михаил  стал спускаться  по  лестнице.  За его  спиной,  у  входа в
управление по  делам центурионов,  началась  драка.  Репортеры сражались  за
право оказаться первыми в очереди. Судя по крикам и  звукам  ударов, схватка
была яростной.
     "Ну вот, - облегченно подумал Михаил, подходя к стоянке  мобилей. - Все
закончилось благополучно.  Мне удалось удрать. Рагниты и центурионы остались
с  носом.  Пока.  Наверняка  уже  завтра  они  придумают  что-то  новое.  Не
центурионы, так рагниты обязательно".
     Он хмыкнул.
     А кто мешает придумать что-либо ему самому? Никто. И конечно, он именно
так поступит. Но сначала...
     "А  сначала не  мешает  немного  отдохнуть, -  подумал  Михаил. -  День
сегодня был жутко хлопотный. И вообще, утро вечера мудренее. Да, мудренее".
     Он подошел к  первому же попавшемуся  такси, взялся  было за дверцу, но
открывать  передумал.  Стоял,  смотрел  на  то, как  дерутся возле  входа  в
управление  по  делам  центурионов  репортеры,  потом  неторопливо  осмотрел
стоянку мобилей.
     А ведь рагниты вполне могли этот побег  предугадать.  А  если могли, то
наверняка и предугадали.
     Стало  быть,  вполне  возможно,  где-то  поблизости находятся  наемники
рагнитов. Один или два, не больше. Стрелять  в него они не будут. Цель у них
другая. Проследить и выяснить, где он нашел себе убежище.
     Отпущенное ему на раздумья время еще не кончилось. И уговора о том, что
он  должен  его обязательно  провести в  камере,  - не было. Именно  поэтому
наемники обнаруживать себя не  станут.  Им нужно лишь  выследить  его, чтобы
знать, где найти в случае отказа.
     "А вот этого допустить нельзя,  - подумал Михаил. - Поэтому, прежде чем
отправиться к дому профессора, придется покрутиться  по  городу,  сменить не
сколько такси и, лишь убедившись, что "хвост" отстал, отправиться отдыхать.
     Ничего,  по  сравнению  с тем,  что  было  сегодня,  это  в самом  деле
пустяки".
     Он открыл дверцу мобиля и спросил:
     - Свободен?
     -  Для вас, господин главный центурион, всегда, - почтительно промолвил
таксист.
     Голос его показался Михаилу знакомым. Устроившись на сиденье, он назвал
адрес  дома,   находящегося  кварталах  в  десяти  от  управления  по  делам
центурионов.
     - Доставим  в лучшем виде, - угодливо захихикал  таксист.  -  Со  всеми
удобствами.
     "Ба, да  это  же мой знакомый, - подумал  Михаил. - Ну  да,  все верно.
Луан, собственной персоной".
     Конечно,  этого  не стоило  делать,  но  Брадо  все-таки не  удержался,
сказал:
     -  Если   ты   подразумеваешь  под  удобствами  мочалок  и  ширево,  то
беспокоиться не надо. Меня это не интересует.
     Вместо того чтобы включить мотор мобиля, Луан уткнулся  головой в пульт
управления и издал стон отчаяния.




     Старательно переступая через  тонкие, ломкие, сухие веточки,  он крался
по лесу. Почему-то  для него было очень важно не наступить на  эти  веточки.
Откуда-то  он  знал,  что,  сломав  хоть  одну  из  них,  вызовет  страшную,
необратимую катастрофу.
     Он крался.
     А  лес  становился  все более густым и  сумрачным. Сухие  веточки стали
попадаться  так часто, что Михаилу приходилось рассчитывать буквально каждый
шаг. Пару  раз  он все-таки  вынужден был возвращаться назад и начинать  все
сначала.
     Лес  превратился  в лабиринт,  между  призрачными  стенами  которого он
блуждал и блуждал, казалось, целую вечность, возвращаясь и снова устремляясь
вперед в поисках единственного, возможно даже не существующего, выхода.
     Постепенно Брадо охватывало отчаяние, но его  все еще было недостаточно
для  того, чтобы остановиться,  уверившись  в тщетности поисков, и  сдаться,
подняв лапки вверх.
     Он шел.
     Пот  заливал ему глаза. Руки  начали предательски  дрожать. Лежавшие на
усыпанной землей хвое веточки стали двоиться.
     "Сейчас, - сказал он себе. - Еще один шаг, и я остановлюсь. Еще один. И
еще один".
     Последний шаг был ошибкой, потому что нога ступила совсем не туда, куда
он хотел. Одна из веточек, наверное самая тонкая и нежная, хрустнула под его
подошвой. Сломалась. И поправить это было уже нельзя.
     Тотчас же,  будто кто-то  дернул  за веревочку, над верхушками деревьев
возникла гигантская голова и глухо захохотала.  По  лесу, как ледяной ветер,
пронесся шепот  ужаса.  Все попавшие в поле его зрения  веточки, словно став
невесомыми,  устремились  вверх, собираясь  в огромное,  похожее на грозовую
тучу облако.
     Гигантская  голова  снова захохотала  и  вдруг  яростно  дунула на  это
облако.  Оно  тотчас   же  исчезло,  будто  растворившись  в  загустевающей,
становившейся все более темной синеве неба.
     - Вот так, - прогрохотала гигантская голова. - Вот  так исчезнешь и ты.
Если не отдашь нам эту штуку.
     Она не принадлежит  тебе и  принадлежать  никак не  может. Отдай, зачем
тебе из-за нее умирать? Отдай!
     - Нет! - крикнул Михаил. - Этого не будет. Она должна принадлежать нам,
землянам. Ради этого умер Хака.
     Он узнал, кому принадлежит эта голова. Ну конечно, Блеву Хару. Рагниту.
Врагу.
     - Отдай! - завывала голова. - Отдай!
     Михаил хотел было что-то ответить, но  вдруг замер. Потому что стало не
до этого.
     Теперь  он был в  лесу  не  один. Чьи-то ловкие, сильные лапы спешили к
нему, взрывая  дерн длинными когтями, почти бесшумно неся  огромное, готовое
поглотить его тело. Послышался низкий, утробный рык. Эхо  его принялось было
блуждать по лесу, но вскоре затерялось в его сумрачной глубине.
     Михаил повернулся и бросился наутек.
     Спотыкаясь  и  едва  не  падая  с  ног,  он  мчался  прочь,  к  выходу,
местоположение которого  странным образом  изменилось. Теперь он мог до него
добраться, мог спастись, конечно, если удастся ускользнуть  от преследующего
его хищника.
     А  тот   нагонял,  дышал  в  спину  смрадным,  непереносимым  дыханием,
готовился к решающему прыжку.
     И Михаил последним, отчаянным напряжением  сил рванул вперед,  не глядя
куда  именно.  Лишь  бы   бежать,  лишь  бы  не  останавливаться,  поскольку
остановиться значило умереть. А его смерть была равносильна победе рагнитов.
     Он бежал.
     Где-то впереди замаячило окно. Оно находилось на небольшой, ровной, как
стол, полянке  и висело в  воздухе. Ничего похожего  на стены вокруг него не
было. Просто окно, очень одинокое и независимое от окружающей среды.
     Оно было распахнуто, и за ним  виднелась благостная, удивительно синяя,
какая-то лубочная река, редкий березняк, и, главное, никакой, ну  совершенно
никакой опасности.
     - Отдашь? -  взвыл за его спиной голос рагнита. - Отдашь, говорю? Иначе
умрешь... умрешь... умрешь...
     - Ну и черт с ним! - крикнул Михаил, рванувшись к окну.
     Он был от  окна  уже  в  пяти  шагах,  когда преследовавший  его  зверь
прыгнул.  Длинные,  кривые  когти  вонзились  в  спину,  вызывая  отчаянную,
нестерпимую боль. Брадо  поволокло куца-то вниз,  так,  словно земля под его
ногами расступилась,  превращаясь в  бездонную  пропасть. Донесся  радостный
гогот Блева Хара. В ушах засвистел воздух...
     Михаил открыл глаза и подумал, что спит на этом диване в последний раз.
Конечно,  вчера,  прежде  чем   лечь  спать,  он  мог  приказать  профессору
отправиться на диван, а самому занять его спальню. Но уж больно много в этой
спальне было хлама и пыли. И она была не его, а принадлежала профессору.
     "Довольно  странный   предрассудок   для  человека,  который  последние
несколько лет спал в  основном  на гостиничных кроватях, - подумал Михаил. -
Что-то раньше я его у себя не замечал".
     Хотя... Может, дело совсем не в этом.
     Профессор. Ну да,  именно  он. Те умники  из отдела  обработки отняли у
него право принимать решения, сделав его  марионеткой. Отнять у него  еще  и
спальню было бы величайшей несправедливостью.
     Михаил невольно хихикнул.
     Ну да,  рыцарь без страха и упрека, готовый на все ради справедливости.
Он - агент звездного корпуса. Бред сивой  кобылы, и  никак  иначе. Сам-то он
чем от этого профессора отличается?
     Михаил встал с диванчика и, пройдясь по кабинету, заглянул в окно.
     Инопланетный  район. Скопище  странных домов, возле которых то  и  дело
мелькали  не менее странные  создания. А разве он рассчитывал увидеть что-то
иное? Монмартр после проливного дождя? Разомлевшую от жары Красную площадь и
стены  древнего  Кремля?  Бейкер-стрит,  укрытую  туманом,  словно оборванец
лоскутным одеялом? Нет? Точно? Ну то-то же...
     Михаил  присел  на  подоконник  и  пошарил  по  карманам.  Ну  да,  все
правильно.  Вот  она, сигарета. Вчера,  возвращаясь в инопланетный  квартал,
Брадо, для того чтобы оторваться от слежки, сменил несколько  такси.  Улучив
момент,  он  купил  пачку сигарет. И правильно  сделал.  Благодаря этому  он
сейчас может закурить.
     Прикурив, Михаил  с наслаждением  затянулся  табачным дымом и попытался
составить план кампании на этот день.
     Сначала  он, конечно, позавтракает. А потом? Потом сделает  единственно
возможное. Попытается натянуть нос рагнитам. Может, это ему даже удастся.
     Конечно, сильно обольщаться не стоит. Срок, на который они договорились
с  Блевом  Харом, еще не  истек. Но это еще не означает,  что  охота на него
прекратилась. Если он попадется на глаза наемникам рагнитов, его обязательно
попытаются  прихлопнуть.  Значит, нужно  обделать  свои делишки  так,  чтобы
остаться незамеченным.
     Прежде всего он должен найти украденную Хакой вещь.
     Как это  сделать? Вот тут надлежало  хорошенько  подумать. Бетулиец ее,
конечно же, хорошо спрятал. Но при этом  он должен был  обязательно оставить
ключ.  На случай,  если рагнитам удастся до  него  добраться. Кстати, так  в
конце концов и получилось.
     Итак, ключ. Может, и в самом деле  этим ключом является древесный лист?
Вот только как его использовать?
     Михаил  докурил  сигарету  и  занялся  лепкой.  Снова  превратившись  в
абаузианца, он вышел из кабинета и двинулся в лабораторию. Профессор был уже
там,  похоже, разбирал какой-то прибор. На расстоянии вытянутой руки от него
стояла клетка, в которой сидело животное, смахивающее на обыкновенную земную
крысу.
     В тот  момент, когда Михаил подошел к нему, профессор  как раз открутил
очередной блок и, насвистывая сквозь зубы, стал его рассматривать.
     - Как дела? - спросил Михаил.
     - Превосходно, - промолвил профессор и посмотрел на Брадо.
     Он ничуть не изменился, этот профессор, словно не сидел вчера на диване
в своем кабинете похожий  на марионетку, у которой оборвали связывающие ее с
кукловодом ниточки. Словно всего этого не было.
     Хотя...
     Да,  точно,  что-то  было  во  взгляде профессора, нечто едва заметное,
появившееся на мгновение. Но было. Михаил это уловил. Чтобы  сообразить, что
же это с  профессором приключилось, Брадо потребовалось  некоторое время. Но
он сообразил, молча повернулся и потопал в спальню.
     Страх. Именно страх. Этакий животный, неосознанный ужас.
     Скверно.
     Значит,  те, кто его обрабатывал, слегка напортачили. Самую малость, но
все-таки  вполне хватило,  чтобы  внушать  опасения.  Стало быть,  профессор
помнил.  Вряд ли что-нибудь конкретное.  Нет, скорее всего у  него  остались
лишь неясные ощущения, но их оказалось достаточно, чтобы вызвать этот страх.
Более - ужас.
     Штукари чертовы.
     Ладно, может, и обойдется. Особенно если Михаилу удастся  закончить все
хотя бы к завтрашнему  дню.  А если не  удастся? И если к  тому же профессор
окончательно выйдет из равновесия... .
     Ну тут  уж ничего  не поделаешь. Придется  поступать  по  инструкции. А
жаль. Еще год назад, прежде чем отправиться на Абаузу, он  просмотрел  досье
этого профессора. Дочка у него. Тоже на космозоолога  учится. Что-то там еще
было  про ее тайного  воздыхателя, бывшего  врача-психиатра,  который, как и
положено  всем несчастным влюбленным, стал писать, вставляя ее светлый образ
в каждое свое произведение...
     К дьяволу. Пора браться за дело.
     Михаил отправился  в спальню. Отвертка, конечно, лежала там, где он  ее
вчера оставил. Профессор и не подумал отнести ее в лабораторию. На то, чтобы
вытащить контейнер из тайника, ушло минуты три, не больше.
     Михаил достал  древесный лист  и  начал  его  внимательно  осматривать.
Странный,  очень  странный  лист. До  этого ничего  подобного  он не  видел.
Жесткий, словно и в самом деле сделан из тонкого листа жести.
     Михаил таскал его вчера в  кармане по крайней  мере полдня.  Листу  это
нисколько не повредило.
     Может,  Хака  именно  поэтому  сделал  его  ключом?  Ключ  должен  быть
надежным.  Но  он   также  обязан  нести  в  себе  какой-то  скрытый  смысл,
информацию, понятную лишь тем, для кого он предназначен.
     Однако понять, что хотел сказать ему Хака этим листом, Михаил сейчас не
мог. А ведь Хака явно выбрал этот лист не только из-за прочности. Что-то  он
должен был напоминать Брадо, пробуждать какие-то ассоциации. Но, нет.
     Закурив  еще одну сигарету,  Михаил еще  раз внимательно осмотрел лист.
Нет,  никаких надписей, никаких знаков или чертежей  на нем не было.  Может,
нужно обследовать лист под микроскопом? Может  быть. И  он  это  сделает. Но
сначала не мешало бы хорошенько покопаться в своей памяти.
     Итак - Хака,  бетулиец, напарник. Существо, с  которым он последний год
делал одно дело. Единственный напарник, так  и оставшийся для него загадкой,
партнер, с которым он не смог  подружиться. Да и  вряд ли кто-нибудь  на его
месте смог бы. Бетулийцы - они странные.
     Когда большая звездная бойня еще только начиналась, они были едва ли не
первыми, кто стал союзниками землян. Почему? Неизвестно.  Их планета- Бетула
- находилась  в самом глухом  и неисследованном уголке  Галактики. При любых
обстоятельствах,  даже если  бы рагниты  победили,  ей  ничего не  угрожало.
Конечно,  рагниты могли до нее  добраться. Но не ранее чем  через пару тысяч
лет.  Таким  образом, бетулийцы  присоединились  к землянам  не  из  чувства
самосохранения. Тогда - почему? Ответа на этот вопрос пока не было.
     Вообще,  даже сама планета Бетула была самой настоящей  загадкой. Взять
хотя бы  то, что на ее поверхность пока не ступала нога ни одного землянина.
Как-то  так получилось, что в  суматохе первых дней  большой  звездной бойни
земляне  даже  не удосужились послать  на Бетулу посольство.  Потом  стало и
вовсе не до этого.
     Таким образом,  земляне не знали даже о том,  как бетулийцы живут,  так
сказать,  "в   естественных   условиях",  как  они  размножаются,  не  имели
представления об их культуре и искусстве.  Те, кто прилетал на  Землю, чтобы
принять участие  в  войне,  были взрослыми индивидуумами, и их  интересовала
лишь война и... Земля.
     Да, все без исключения бетулийцы проявляли повышенный интерес к истории
Земли. Те  из них,  кому это  позволяли  обстоятельства, быстро  становились
настоящими специалистами  по  земной  истории.  Благо  память  даже у самого
обычного бетулийца  была просто феноменальная, а информацию они усваивали  с
поразительной скоростью.
     Михаил  потер  лоб  и  погасил  окурок  в  пепельнице, едва  не обрушив
громоздившиеся в ней небоскребы оставленных профессором окурков.
     Итак, прошлое  Земли. Может,  оставленный  Хакой ключ имел связь с ним?
Может быть, Хака,  выбрав в  качестве ключа  древесный лист, хотел напомнить
Михаилу  о каких-то событиях из истории Земли? Возможно, ему  не приходило в
голову, что он, коренной землянин, мог не помнить этих событий?
     Но ведь не помнил же. Никаких ассоциаций  этот древесный лист у него не
вызывал. Решительно никаких.
     Пошарив по карманам, Михаил вытащил несколько листов бумаги.
     Ах, ну да, досье на рагнитов.
     Вчера, прежде  чем  лечь спать,  он  его внимательно  изучил и,  кстати
говоря,  узнал  довольно  много  интересного. Только, к  сожалению,  все эти
сведения ему в данной ситуации помочь не могли.
     "Нет,  все-таки центурионы не  зря едят свой  хлеб,  -  подумал  Брадо,
поджигая листки  и пристраивая их в одной из наименее заполненных пепельниц.
- По крайней мере некоторые".
     А вообще,  он  мог сидеть  и  решать  загадку древесного листа хоть  до
скончания века. Пока не появятся новые факты, он не продвинется вперед ни на
шаг. А новые  факты  не  появятся, пока он не предпримет  какие-то действия.
Какие?
     Ну, например, прежде  всего он  попытается узнать, что это за лист. Это
поможет ему угадать, где Хака спрятал украденную у рагнитов вещь.
     А спрятать  он мог где угодно. Планета большая. Но Михаил  должен найти
эту вещицу максимум за два дня. А лучше - за один. Ситуация просто шикарная.
Конфетка, да и только.
     Брадо вытащил из контейнера унипистолет и сунул его в карман.
     Вот так,  пора переходить к более серьезному оружию.  Тем более что еще
раз  попадаться в  лапы центурионов  он не собирался. Значит, в  случае чего
придется  отстреливаться  до  последнего.  Тут-то  более  мощное  оружие   и
пригодится.
     Лучемет  он  сунул на верхнюю  полку  шкафа,  за  кучу  скопившейся там
грязной одежды профессора.  Похоже, в ближайшие два дня профессор сюда  носа
не сунет.
     Вот теперь он,  кажется, готов для того, чтобы сделать вылазку. Спрятав
древесный лист  в карман, Михаил  положил контейнер  в  тайник, прикрутил на
место металлическую пластину и задвинул шкаф на место.
     "Мальбрук в поход собрался". Именно - собрался.
     И  куда  же он первым  делом направит свои стопы? Прежде всего ему надо
найти  специалиста по  флоре чужих  планет. Космофлориста. Того, кто  сможет
хоть что-то рассказать об  этом листе. Возможно, это ему чем-то поможет. Вот
только где же этого космофлориста найти?
     Стоп,  а  профессор?  Уж  он-то  должен   знать,  где  отыскать  такого
специалиста, обязательно должен.
     Михаил отправился в лабораторию.
     Профессор все еще возился с  установкой. Похожий  на  крысу зверек грыз
прутья  клетки.  Может быть, они пришлись  ему  по  вкусу, а может,  зверьку
просто жутко хотелось на свободу.
     "Как и мне, - подумал Михаил. - Какого черта я всем этим занимаюсь? Для
того чтобы вырваться на  свободу,  достаточно сегодня вечером отправиться  к
рагнитам, честно сказать  им, что  я не знаю, где находится украденная Хакой
вещь,  и  улететь с первым  же рейсовиком. Свобода...  Нет  уж, пусть  такой
свободой пользуется кто-то другой. Только не я".
     Профессор  снова  кинул  на  него то  ли  рассеянный, то  ли испуганный
взгляд. Но Михаил на него не прореагировал. Сейчас у него было дело.
     Остановившись рядом с профессором, он задал жутко идиотский вопрос:
     - Ну, как дела? Профессор пробормотал:
     - Да так, ничего.
     Гм, каков вопрос, таков и ответ. Пора брать быка за рога.
     - Мне нужен космофлорист.
     - Что?
     - Космофлорист.
     - Я понимаю.
     Профессор  снял очки, протер стекла и  снова водрузил их на  нос. Вид у
него был несколько вызывающий.
     "Ну да, все правильно,  он ничего не помнит, но чувствует, что когда-то
каким-то образом  я его  унизил,  - подумал Михаил.  -  А  поскольку  за это
унижение надо отыграться... Сейчас он мне покажет. Сейчас он мне вдарит".
     - Зачем вам космофлорист?
     - А вам не все равно?
     Михаил говорил намеренно  грубовато. Он  провоцировал  профессора.  Чем
быстрее тот начнет скандалить, тем легче его будет привести в норму.
     -  Нет, мне не все равно, - холодно сказал профессор. - Конечно, у меня
есть  знакомый  космофлорист.   Но  как  всякий  настоящий  ученый,   он  не
располагает лишним временем.
     -  Даже если я  хочу задать ему несколько  вопросов, имеющих  для  меня
очень большое значение? Профессор фыркнул.
     - Это вы так считаете. А я уверен, что ваши вопросы не такие уж важные.
Скорее всего, чтобы решить их, совсем не нужно отрывать от работы известного
специалиста. Вполне достаточно заглянуть... м-м-м... в космоэнциклопедию.
     Михаил кивнул.
     Конечно, он был прав. По крайней мере со своей  колокольни.  Вот только
Михаилу было недостаточно знать, какому именно дереву принадлежит этот лист.
Его интересовала и другая информация. И жутко не хотелось спорить.
     Может, в  самом деле, произнести одну-единственную, необходимую в такой
ситуации, фразу? И тогда профессор выложит все, что знает,  продиктует адрес
космофлориста и даже объяснит, как удобнее проехать к его дому.
     "Ну уж нет, -  подумал Михаил. - Не стоит. Я должен справиться без всех
этих штучек".
     А профессор распалялся  все больше. Он уже вышагивал по  лаборатории, и
говорил, говорил, говорил...
     - ...Конечно, вам, простым людям, кажется, что у нас много свободного и
мало рабочего  времени. Кроме того, вам кажется, что мы тратим  свое рабочее
время на совершенно бесполезные разговоры и  еще более бесполезные раздумья.
Может, вы считаете нас совершенно никчемными людьми. Не знаю. Имеет ли смысл
то, что мы  делаем? Наверное, имеет. Не будь тех, кто  думает, вы до сих пор
могли жить в пещерах и одеваться в шкуры. И благодарность ваша...
     Михаил вздохнул.
     "На сколько  же его хватит? - прикинул  он. -  Минут на пять, десять. А
если больше? Тогда придется  принимать какие-то меры. В крайнем случае можно
ему  врезать.  Не очень  сильно,  но  вполне достаточно,  чтобы  привести  в
чувство. Да, наверное, так я и  сделаю. В любом случае, так будет лучше, чем
снова вводить его в транс".
     Прошло десять минут. Профессор говорил и говорил.
     "Ну, он сам напросился, - решил Михаил. - Придется все-таки врезать. На
дискуссии нет времени".
     Он уже хотел  было приступить  к  делу, но  тут профессор замолчал.  Он
плюхнулся в кресло и закрыл лицо руками.
     Брадо поморщился.
     Ну вот, следующий этап. Теперь можно действовать.
     Он быстро  оглядел лабораторные столы. На самом дальнем, между батареей
пробирок и здоровенным томом в золотистом переплете, лежал, судя по виду, не
первой свежести носовой платок.
     Ничего, сойдет.
     Получив  платок,  профессор  вытер  им  глаза,  высморкался  и  севшим,
беспомощным голосом спросил:
     - Спасибо. Зачем вам космофлорист?
     -  Конечно, для дела, - сказал Михаил.  - Впрочем, вам, кажется, сейчас
не до моих проблем?
     - Ничего, ничего, - махнул рукой профессор.
     Я помогу.
     - Да  нет,  не  нужно. Я могу заглянуть в энциклопедию. Хотя... было бы
лучше обратиться к специалисту.
     - Ну  конечно, мнение специалиста всегда предпочтительнее! - воскликнул
профессор. - Тем более он живет буквально через пять домов.
     - Хорошо, говорите. Профессор стал объяснять.
     Внимательно его выслушав, Михаил удовлетворенно кивнул.
     Ну вот, так бы сразу.
     -  Может, выпьем кофейку? - предложил  профессор. - Мне кажется, вы  не
завтракали. Он, похоже, совершенно пришел в себя.
     - Нет, не сейчас, - покачал головой Михаил. - Мне нужно торопиться.
     Он и  в самом деле торопился. У  него было странное чувство, что  время
словно проскальзывает у него сквозь  пальцы и стремительно убывает. Конечно,
выпить кофе было бы неплохо. Но... немного погодя. Сначала - космофлорист.
     Попрощавшись  с  профессором,  он   чуть  ли  не   бегом   выскочил  из
лаборатории,  спустился по лестнице, распахнул дверь. И все-таки, оказавшись
на улице, Михаил на мгновение остановился, чтобы оглядеться.
     Нет, ничего опасного он не заметил. Если не считать сильно смахивающего
на  лемура инопланетянина, который,  сжимая под мышкой здоровенную  совковую
лопату, шел куда-то по своим делам, улица была пустынна.
     Хотя, кто знает? Может быть, за ним, Михаилом Брад о, сейчас наблюдают?
Может, рагниты уже вычислили его убежище и их  наемники ждут только удобного
момента,  чтобы напасть? Может, в одном  из  соседних  домов уже  оборудован
наблюдательный пункт и сейчас за ним следит несколько пар глаз?
     Михаил почесал в затылке.
     Все-таки  иногда   излишняя   подозрительность   гораздо   хуже   любой
беспечности.
     К черту!
     Если он  станет  шарахаться от первой  попавшейся  тени, добром это  не
кончится.  А посему имеет  смысл наплевать на все  подозрения и пойти  туда,
куда он и хотел отправиться. К космофлористу.
     Михаил успел сделать всего несколько шагов, когда из-за угла ближайшего
дома вышла группа инопланетян.
     Агент звездного корпуса мысленно выругался.
     Их   было   четверо.  Двое   были  магнусианами   самой  подозрительной
наружности,  а  под одеждой,  с  правой стороны,  ближе  к  плечу,  у  обоих
просматривались зловещие бугры, скорее всего лучеметы. Третий из этой группы
прилетел   с  планеты   Бру   и   напоминал   здоровенного,   откормленного,
передвигающегося на  двух ногах  борова.  По крайней мере морда у  него была
очень похожа  на свиную. Такие же маленькие злобные глазки,  кривые, желтые,
торчащие  изо рта клыки и даже нечто смахивающее на пятачок. С какой планеты
прилетел  четвертый,  Михаил определить не мог.  Тем более что  его фигуру и
лицо скрывало нечто вроде длинного, почти до земли, плаща с капюшоном.
     "О-ля-ля,  -  подумал  Брадо. -  Веселая гоп-компания.  Вот это  уже не
подозрительность. Это нечто посущественнее".
     В самом  деле,  насколько он знал,  планета Бру, так же как  и Магнуса,
принадлежала  к  числу  союзников  рагнитов.  Кроме  того,  магнусиане  были
вооружены. Их товарищи - наверняка тоже.
     И, судя по всему, веселая четверка направлялась к дому профессора.
     Конечно, Михаил мог совершенно спокойно  отправиться  по  своим  делам.
Узнай  рагниты  о  его  местонахождении, никаких  веселых  компаний  за  ним
посылать  они бы  не  стали.  Нет,  они  бы  попытались взять его тихо,  без
малейшего шума.
     Кто  же  тогда  эти  четверо? Может,  как раз  члены того  пресловутого
комитета по делам инопланетян? Охотно верится. Особенно, если вспомнить, что
именно ему про этот комитет рассказывал вчера профессор.
     И если эта компания идет "поговорить по душам" с профессором, в стороне
он остаться не может. А стало быть...
     "Ладно,  -  чувствуя,  как  внутри  у него  поднимается волна  холодной
ярости, подумал  Михаил. - Значит,  комитет? Ну  и  хорошо.  Ну и прекрасно.
Поговорим "по душам".  Я тоже это  умею. Вы  и  представить  не  можете, как
хорошо я это умею".




     Михаила и четверку боевиков комитета разделяло шагов двадцать. Вот один
из  магнусианцев шагнул  в  сторону  и  преградил  дорогу похожему на лемура
инопланетянину.
     - И куда это ты собрался? - почти ласково проговорил магнусианец.
     Похожий  на  лемура  инопланетянин  испуганно  пискнул   и  хотел  было
проскочить мимо комитетчика. Не тут-то было.
     Ловко схватив его за плечо, тот прошипел:
     -  Ага,  значит,  удрать  пытаешься? Подозрительно это.  А  лопата тебе
зачем? Для безопасности вроде бы таскаешь? На нас, значит, приготовил.
     - Она нужна  мне,  чтобы накопать священных черных червяков, - объяснил
"лемур". - Пусти, больно.
     -  Еще  больнее  будет,  -  зловеще  усмехнулся   магнусианец.   -  Ну,
сознавайся!  Все эти байки про священных  червяков  не более чем  вранье.  А
лопату ты приготовил для нас.
     - Нет! - взвыл "лемур". - Это не байки.
     -  Как же,  не  байки? И где ты собирался этих  червяков  копать? Прямо
здесь, на асфальте?
     - У  себя  в  саду,  конечно. Там  у  меня  яма белой  земли.  Для  них
приготовлена.
     - Ври, да не завирайся. Вот я тебя сейчас...
     Магнусианец замахнулся.
     К  этому  времени Михаил  уже  стоял  в  паре  шагов  от  комитетчиков.
Подскочив к магнусианцу, он схватил его за руку и проникновенно сказал:
     - Ох не  дело ты  задумал,  голубчик, ох  не дело.  Зачем цепляешься  к
прохожим?
     Магнусианец обомлел. У него в голове, видимо, никак не могло уложиться,
каким образом абаузианец мог настолько набраться наглости.
     - Ты чего? - растерянно спросил он. - Зубы жмут?
     - Точно, жмут, - весело сказал Михаил.
     Уловив краем глаза, как второй  магнусианец сунул руку под куртку, явно
собираясь вытащить лучемет, Брадо понял, что сейчас станет не до разговоров.
Еще секунда, и комитетчики на него кинутся.
     Если  негодяю дать шанс ударить первым, он его  обязательно использует.
Если дать...
     Резко рванув  на себя  руку магнусианца,  так, что тот упал  на колени,
Михаил  тотчас  же врезал  ногой тому,  который  уже доставал из-под  куртки
лучемет.
     Попал! И  очень удачно.  Магнусианец отлетел по  крайней мере  на  пять
шагов и  даже  выронил оружие. Похожий  на  лемура  инопланетянин, испуганно
пискнув, швырнул на мостовую лопату и бросился наутек.
     Мудро.  Обычно  в  таких  схватках  больше  всего  достается  случайным
свидетелям.
     В этот момент свиноподобный бруанец взревел:
     - Ах ты, вонючий абориген!
     Тотчас же вслед за этим он, наклонив голову, кинулся на Михаила. Словно
бык на тореадора.
     Что делает тореадор, когда на него вот так  бросается  бык? Ну конечно,
отступает в сторону.
     Михаилу это удалось.  Он выпустил руку стоявшего на коленях магнусианца
и,  сделав  шаг в  сторону, даже  умудрился  приложить  того кулаком.  Опять
удачно.  Кулак Брадо попал куда  нужно.  Прямиком  в висок  магнусианца. Тот
повалился  словно тряпичная кукла. Свиноподобный проскочил по  инерции  пару
шагов,  запнулся  о валявшуюся на мостовой лопату и упал.  Михаил  явственно
услышал, как его физиономия с противным чавканьем ударилась о брусчатку.
     Удача   дама  капризная.  Иногда,  в  самый  ответственный  момент,  ей
свойственно  напрочь  забывать о существовании  того, кого  она  только  что
вполне благосклонно одарила своим вниманием.
     Последний из оставшихся на  ногах противников  напал  так стремительно,
что  Михаил едва успел увернуться от удара, который, несомненно,  должен был
проломить ему нос. Второй удар, нацеленный в живот, он все же пропустил.
     Падая на  мостовую,  он  успел сгруппироваться  и,  вместо  того  чтобы
основательно о нее приложиться, умудрился сделать перекат.
     Хорошо. Даже сумел увернуться еще от  одного удара.  Следующий попал  в
плечо. Больно, но не смертельно.
     Что дальше?
     А дальше было плохо.
     В  игру  включился  свиномордый. Перекатываясь в сторону и уклоняясь от
следующего  удара,  Михаил  понял,  что  еще  немного,  и  его  превратят  в
футбольный мяч. Если он немедленно не встанет, его попросту запинают.
     Будь это  обычная  драка,  имело смысл  сыграть  в  "мертвого жука".  В
обычной драке,  если тебя метелит несколько человек и  ты упал,  встать, как
правило,  уже не удается. Просто не  дадут. Самое  разумное в этой  ситуации
закрыть лицо руками, скорчиться наподобие  эмбриона  и ждать,  когда те, кто
тебя пинает, устанут. Достанется тебе, конечно, здорово, но будешь жить.
     Только не в этой ситуации.
     Михаил  был абсолютно уверен,  что четверка комитетчиков  живым  его не
оставит. Втопчут в мостовую. Да еще и разотрут вдобавок.
     Если он, конечно, чего-то не придумает.
     Брадо попробовал. Резко перекатившись в сторону, он попытался вскочить.
     Куда  там! Одетый  в  балахон инопланетянин срезал его  профессионально
проведенной  подножкой,  за  которой  последовал  хороший  удар  по  почкам.
Свиномордый радостно заржал.
     Но самая большая опасность была в другом.
     Уклонившись  от  очередного   удара,  Михаил  успел  окинуть  поле  боя
взглядом.  Один  из  магнусиан  все  еще  лежал  неподвижно,  видимо потеряв
сознание, но вот второй как раз в этот момент подобрал с брусчатки лучемет.
     Ого!
     Еще  пара секунд, и его песенка будет спета. Его  попросту  разрежут на
части. Чтобы другим было неповадно. Конечно, у него еще был унипистолет. Вот
только катаясь  по  мостовой и уклоняясь от ударов, вытащить его из  кармана
было невозможно.
     Оружие. Ему нужно было хоть какое-то оружие!
     Одетый в  плащ инопланетянин  нанес еще один удар и  сделал шаг  назад,
уворачиваясь от ноги Михаила. Тот перекатился, и тут...
     О  счастье!  Нет, судьба,  оказывается, не  дремала.  Она готовила  ему
спасение.
     Перекатившись  в  очередной раз,  Михаил  оказался  рядом  со  все  еще
валявшейся на мостовой лопатой. И конечно же, схватил ее.
     Именно то, что надо!
     Одетый   в  балахон  инопланетянин  попытался  пнуть  его  в  солнечное
сплетение.  Не тут-то было.  Черенок лопаты  с  сухим треском ударил  его по
ноге.
     О-ля-ля! Вот это по-нашему!
     Боль,  видимо,  была  страшная.  Инопланетянин  издал  хриплый  вой   и
отпрыгнул в сторону.
     Вот тут-то Михаил и вскочил.
     Лопата в  руках  того, кто  умеет  ей  пользоваться, - страшное оружие.
Михаил умел.
     Он  сильно приложил  одетого  в  балахон  по  голове.  Тот  рухнул  как
подкошенный.  Балахон задрался, обнажив  мохнатые, смахивающие на  козлиные,
ноги.
     Следующим  был свиномордый. Черенок  лопаты вонзился ему в живот. Издав
странный, икающий  звук, свиномордый  упал.  Между прочим, опять физиономией
вперед.
     Магнусианец  сделал еще шаг и поднял  лучемет. Выстрелить  он не успел.
Лопата плашмя ударила  и его  по голове. На лице магнусианца появилось жутко
удивленное  выражение, но  падать  он, похоже, пока  не  собирался.  Правда,
лучемет все-таки уронил.
     Михаил  нанес  второй удар.  Опять  по  голове.  И  тоже  плашмя. Этого
хватило.
     Все! Дело сделано!
     Стараясь отдышаться, Михаил оглядел поле боя.
     Четверо противников были повержены. Но какой ценой!
     Все-таки  несколько  ударов он пропустил.  Болели левое плечо, ребра  и
правая  нога. Но главное  - его одежда после всех этих перекатов по мостовой
пришла в совершеннейшую негодность.
     Нет, в таком виде заявиться к космофлористу было бы верхом глупости.
     Михаил выругался.
     А все  потому, что он слишком уж понадеялся на свои силы. Надо было  не
устраивать гладиаторских боев, а сразу выхватить унипистолет.
     Надо было. Сейчас-то он это понимал. А  раньше?..  Ладно. Теперь уже не
исправишь.
     Михаил подобрал  с мостовой лучеметы магнусианцев и, углядев поблизости
канализационную  решетку, прошел к ней. Кинув  лучеметы  в  бурлившую мутную
жижу, он еще раз посмотрел на комитетчиков.
     Ну да, теперь нужно вернуться к профессору и переодеться.
     А нужно ли?  Что, если кто-то  из комитетчиков,  не  вовремя очнувшись,
увидит,  как  он  входит в  дом?  Да и стоит ли  туда  возвращаться?  Может,
наведаться в  ближайший магазин одежды  и приобрести  все  необходимое  там?
Денег  у него благодаря инспекции сейфа главного  центуриона  теперь куры не
клюют.
     - Это было здорово! Позвольте выразить вам свое восхищение.
     Михаил оглянулся.
     Ну да,  похожий на  лемура  инопланетянин.  Выпуклые, абсолютно круглые
глазки смотрели с немым восхищением.
     -  Вы сделали то, о чем почти каждый  житель этого  района  мечтает уже
несколько лет.  Я  восхищен.  Но советовал бы  вам не задерживаться на  этом
месте.   Сюда  могут  прийти  дружки   этих  громил.  И  кстати,  вам  нужно
переодеться.
     - Пустяки, - мрачно буркнул Михаил. - Кто-то должен был остановить этих
мерзавцев.
     - Вы это сделали. И очень  эффектно. Но сейчас я советовал бы вам пойти
со мной.
     - Куда?
     - Конечно, ко мне. Я живу недалеко. Вам надо привести себя в порядок.
     Михаил подозрительно посмотрел на лемура.
     А  может,  вся  эта  драка   не   более   чем   инсценировка  рагнитов,
предназначенная заманить его в ловушку?
     Но в глазах лемура читалось такое неподдельное восхищение!
     Нет, что угодно, только не ловушка.
     - Как вас зовут? - спросил Михаил.
     - Аполлоний.
     - Как? - Михаил сделал чудовищное усилие, чтобы не улыбнуться.
     -  Аполлоний.  Понимаете,  у  нас  на планете культивируется  увлечение
земной историей. Если точнее, то историей одного государства. Греции.
     - Значит, вам дали такое имя в честь древнегреческого бога?
     - Да.
     - И не только вам?
     - Угу.  Последнее время это увлечение охватывает все большее количество
обитателей  нашей планеты. Думаю,  подобные  имена сейчас носит едва  ли  не
половина моих соплеменников.
     Михаил  представил  какую-нибудь  похожую  на лемура  самочку,  которая
отзывается на имя Афродита, и снова едва удержался от улыбки.
     - Хорошо, Аполлоний, ведите. Вы правы, мне и в самом деле надо привести
себя в порядок.
     - Тогда верните мне лопату. Думаю, она вам уже не нужна.
     - Безусловно.
     Михаил вернул лопату ее хозяину.
     Тот взял ее  с некоторой  долей  почтения. Наверное, именно так,  после
тяжелой битвы, оруженосец принимал на хранение от рыцаря меч или копье.
     Когда  место  схватки  оказалось  от  них  не  менее  чем  в  квартале,
неподалеку  послышалась  сирена  центурионов.  Ну да,  стражи  порядка,  как
обычно,  появились  как  раз  вовремя.  Может, они  даже  отважатся  забрать
поверженных комитетчиков.  Это  дало бы Михаилу выигрыш по  крайней  мере  в
несколько часов.
     Хотя...
     У  Брадо  было предчувствие, что  с этими мерзавцами  ему  еще придется
схватиться. Если он правильно понял, что собой представляет комитет по делам
инопланетян,  то,  узнав  о  трепке,  которую  он  задал  четырем  громилам,
комитетчики  из  кожи вылезут, лишь бы встретиться с ним еще раз.  И с  ходу
станут  стрелять. Без  всяких  разговоров. Чтобы восстановить репутацию,  по
которой он сегодня нанес ощутимый удар.
     Михаил   представил,  как   будут   ругаться,  узнав   о   случившемся,
руководители  этого  комитета.  Более всего их, наверное,  возмутит, что  их
боевикам набил физиономии не  какой-нибудь  инопланетянин, а простой местный
житель. Кстати, искать они будут именно его.
     В чем же тогда проблема? Стоит изменить  внешний вид и стать похожим...
На кого? На  разыскиваемого центурионами землянина? Похоже, придется слепить
себе новое лицо.
     - Могу я  поинтересоваться, каким образом  вас  занесло в  инопланетный
район?
     - спросил Аполлоний.
     - Ищу работу,  -  ответил Михаил. - Только  вчера приехал в город.  Мне
сказали, что в инопланетном районе иногда можно устроиться садовником.
     -  Это замечательно!  -  воскликнул Аполлоний.  От  возбуждения он даже
замахал хвостом, словно плетью.
     - Почему?
     -  Мне  как  раз  нужен  хороший  садовник.  Э...  чтобы  ухаживать  за
растениями, которыми кормятся священные черви.
     Михаил бросил на него внимательный  взгляд. Эге, а наш любитель Древней
Греции  не  промах. Только  не  садовник ему нужен, а телохранитель. Похоже,
комитетчики  сидят  в  печенках  почти  у  каждого  проживающего  на  Абаузе
инопланетянина.
     -  Ничего  не  выйдет.  Думаю,  на  работу  в  инопланетном районе  мне
устроиться уже не удастся.
     - Отчего? А я? Я с радостью найму вас, и притом гарантирую приличное...
очень приличное жалованье.
     - Жалованье тут ни при  чем,  - сказал Михаил.  - Как вы уже видели,  я
только что подрался  с четырьмя комитетчиками. И тем самым нанес им  большой
моральный и физический урон. Так просто они этого не  оставят.  Мне  удалось
отлупить  четверых, да  и то  с  помощью вашей  лопаты. Как  вы думаете, что
будет, если к вам домой завалит восемь комитетчиков? Или двенадцать?
     - Да,  получится очень скверно,  - поник Аполлоний. -  Они ведь могут и
разорить кучу, в которой живут священные черви.
     - Запросто. И не только это.
     - А жаль... - пробормотал Аполлоний. - Так бы славно все получилось.
     -  Увы!  - развел  руками  Михаил. -  Кстати,  почему  вы не  пытаетесь
справиться с этими комитетчиками сами?
     - А каким образом? - На этот раз развел руками Аполлоний.
     - Попробуйте  завалить центурионов жалобами. Аполлоний  грустно покачал
головой.
     - Ах,  если бы все было так просто... Кстати, мы  уже  подошли  к моему
жилищу. Прошу следовать за мной.
     Жилищем Аполлония был небольшой, уютный особнячок,  окруженный таким же
небольшим  садиком,  в  центре  которого, огороженная  невысокой  изгородью,
возвышалась горка белого песка.
     "Ну да, - подумал Михаил.  -  Именно  в  ней  и  живут священные черные
червяки. Интересно, зачем они ему нужны?"
     Впрочем,  спросить  об  этом  у  лемурообразного  инопланетянина он  не
решился.  Кто  знает,  может,  задавать такие вопросы  на  планете любителей
Греции считается оскорбительным.
     Вслед за Аполлонием Михаил проскользнул в узкую, украшенную причудливой
резьбой калиточку. Проходя мимо кучи белого песка, хозяин особняка бросил на
нее довольный взгляд. Видимо, она доставляла ему большое удовлетворение.
     Заметив этот взгляд, Михаил рискнул сказать:
     - Очень хорошая, красивая куча песка. Аполлоний расцвел.
     -  Ах,  вы  правы,  -  сказал он. - Это большая и  очень  красивая куча
чистейшего, белейшего в мире песка. А черви... Скажу  по секрету, они у меня
получаются как ни у кого длинные и толстые. Но только не просите меня их вам
показать. У нас на планете смотреть на чужих червей считается неприличным.
     -  Понятно,  -  промолвил Михаил.  Он  постарался,  чтобы  в его голосе
слышалось легкое сожаление.
     -  Может,   когда-нибудь...   -   туманно   проговорил   Аполлоний.   -
Когда-нибудь.. Заходите.
     Он  толкнул деревянную,  украшенную затейливым орнаментом дверь и повел
Михаила внутрь дома.
     Наверное, по  меркам планеты,  откуда прилетел Аполлоний, его  гостиная
была  жутко уютной. На Брадо же она произвела довольно странное впечатление.
Потолок был  куполообразный,  украшенный  фреской, на  которой завернутый  в
простыню толстяк с восхищением созерцал здоровенного, судя по пропорциям  не
менее трех метров в длину, черного  червяка. Над  толстяком парила пышная, с
чудовищных размеров бюстом и  бедрами женщина.  В руках она держала лавровую
ветвь,  причем именно так, словно собиралась ударить ей толстяка по  голове.
Вокруг  этой  милой  парочки  располагались  разнообразные  животные,  среди
которых  были тигр, здоровенный  павиан,  некрупный,  с  чрезвычайно  глупой
мордой медведь, лось и морской котик.
     Вдоль стен и по  углам  стояло  не  менее двух десятков колонн. Все они
были какие-то несуразные, кривые. В  центре гостиной располагался  фонтан со
скульптурами   гарпий  по  краям.   Возле   фонтана,  вокруг   здоровенного,
вытесанного  из  целого  куска  мрамора  стола,  было  расставлено несколько
странной формы стульев.
     Михаил  прикинул, что гостиная,  похоже,  занимает  значительную  часть
дома. Впрочем,  он  углядел между  двух колонн  небольшую дверцу. Ее наличие
указывало на то, что в доме Аполлония имеется по крайней мере еще одна, а то
и две комнаты.
     Заметив, что он внимательно рассматривает колонны,  хозяин дома не  без
гордости спросил:
     - Правда, впечатляет?
     - Точно, - сказал Михаил. - Именно то слово. Впечатляет.  А почему  они
кривые?
     - Так  положено,  - важно объяснил Аполлоний. -  Все  греческие колонны
были кривые. Это написано во многих исторических трудах.
     -  Понятно, - кивнул Брадо. - Кстати,  могу я воспользоваться  водой из
этого фонтана для того, чтобы очистить одежду?
     -  Можете. Но у  вас  ничего  не  получится. Вашу одежду  нужно  просто
сменить на другую. Михаил пожал плечами.
     - Не думаю, что ваша одежда  мне подойдет. В самом  деле, Аполлоний был
по крайней мере на полторы головы  ниже Михаила и  весил  раза  в два меньше
его.
     - Это поправимо, - промолвил  Аполлоний. -  Прошу подождать.  Сейчас мы
что-нибудь придумаем.
     Он чуть  ли не бегом  бросился  в соседнюю комнату,  а Михаил присел на
один из стульев.
     Умиротворяюще  журчал фонтан. В  комнате  почему-то  пахло  жимолостью.
Правый  бок,  на  который  пришлось   несколько  наиболее  жестоких  ударов,
побаливал. Хотелось курить. И еще пить.
     Михаил сходил к фонтану,  зачерпнул ладонью  воды  и напился.  Потом он
вернулся в кресло и закурил сигарету.
     Итак, была ли эта драка ошибкой? Безусловно. Сейчас поиски украденной у
рагнитов вещи  гораздо  более важное дело, чем усмирение  хулиганов, пусть и
вконец распоясавшихся. Его запросто могли убить. Не подвернись  ему под руку
лопата, тот инопланетянин, в балахоне,  уже наверняка доплясывал  бы  на его
костях чечетку.
     И все-таки мог ли он остаться в  стороне,  когда  на его глазах унижали
другое мыслящее существо?
     Нет, не мог.
     Стало  быть, драка была неизбежна. Вопрос  в  другом. Могли  ли четверо
комитетчиков идти к дому профессора?
     Вряд ли. Даже  если  предположить,  что  комитет по  делам  инопланетян
держат под контролем рагниты.
     Нет, заподозри они, что агент звездного корпуса прячется в инопланетном
районе у профессора  с Травалона, вместо четырех боевиков должен был явиться
целый отряд профессионалов, вооруженных по последнему слову техники.
     Михаил   блаженно   затянулся  сигаретным   дымом.   Журчание   фонтана
убаюкивало. Теперь уже ломило все тело,  как это обычно бывает после хорошей
драки. Ощущение в чем-то даже приятное.
     Михаил представил, какой переполох сейчас в штаб-квартире рагнитов.
     Еще бы.  Где-то здесь, в этом городе, прячется землянин,  которого надо
во  что бы  то ни стало как  можно  скорее  найти.  Может,  ему уже  удалось
ускользнуть?  Может  быть,  в  данный  момент  он  удаляется  от  планеты на
каком-нибудь  рейсовике? Или он решил  спрятаться  в одной  из расположенных
неподалеку от города деревушек?
     "Они сейчас бросили на мои поиски все силы,  - думал Михаил. - Все, что
имеют   на   этой  планете.  Включая  купленных   центурионов,  наемников  и
комитетчиков. Всех".
     Он  повертел  в  руках окурок,  потушил  и  сунул в  карман. Пепельницы
поблизости не  было. А искать ее не хотелось. Вообще не хотелось вставать со
стула.
     "Правильно - комитетчиков,  - подумал  Михаил.  -  Рагниты вполне могли
послать  несколько  отрядов  комитетчиков с  заданием прочесать инопланетный
район, узнать,  не появились ли  в нем  чужаки.  И вот один из  этих отрядов
наткнулся  на  странного  абаузианца,  который  сумел набить морду  четверым
громилам. Доложат ли  комитетчики  об  этом  случае  рагнитам?  Должны.  Или
все-таки не захотят предстать перед своими хозяевами в невыгодном свете?"
     Он откинулся на спинку стула. Боль  в правом боку стала сильнее. Михаил
едва не закряхтел, но положение тела менять не стал.
     Что произойдет, если  комитетчики доложат рагнитам о этой драке? Поймут
ли те, что странный абаузианец был тот, кого они так упорно ищут?
     Поймут.  К этому времени они уже должны  сообразить, что он выбрался из
управления по делам центурионов с помощью пластисимбиота.
     Михаил улыбнулся.
     Наверняка  это повергло их в шок. Еще бы! Они наконец  поняли, что тот,
кого они ищут, может изменять свою внешность и  почти мгновенно  становиться
кем угодно. Конечно, он не может отрастить себе щупальца, как у зименца, или
третью  руку, как у тарманца. Но он может стать магнусианцем, или адалидцем,
или абаузианцем.
     Абаузианцем! Вот!
     Наверняка рагниты поняли,  что  ловить  землянина, умеющего менять свое
лицо, -  бесполезно. Правда, есть  один признак,  который  он изменить не  в
силах.
     Психология. Поведение.
     Правильно. Стало быть, рагниты должны  были  приказать  своим наемникам
искать не того, кто похож на землянина, а того, кто ведет себя как землянин,
кто ведет себя странно.
     А что может  быть страннее  абаузианца, рискнувшего вступить в  драку с
четырьмя боевиками и, более того, даже им накостылявшего?
     Таким  образом, стоит рагнитам узнать  об этой схватке,  как  они сразу
поймут,  что тот, кого  они ищут, скрывается у них под носом, в инопланетном
районе.
     Вот  такие дела. И изменить  ничего уже нельзя. Похоже, остается только
исчезнуть из инопланетного района. И чем скорее, тем лучше.




     Это несложно, - сказал Аполлоний. - Надо ТОЛЬКО уметь пользоваться.
     Он  появился  в гостиной  неслышно, как привидение. В руках  он  держал
небольшой плоский ящичек и самый  обычный портновский метр.  Точно такими же
до сих пор пользуются на Земле.
     - Что именно? - оторвавшись от раздумий, спросил Михаил.
     -  Сшить  одежду. Какую  угодно.  За  пять  минут.  Просто  надо  иметь
определенные навыки.
     Он  хитро  улыбнулся. Тонкие лапки лемурообразного  инопланетянина и  в
самом деле уверенно держали портновский метр.
     - С помощью этого? - Михаил кивнул на плоский ящичек.
     - И не  только,  -  сказал Аполлоний. -  Для  того  чтобы сшить хорошую
одежду, требуется не только навык,  но еще и кое-какие  знания. Впрочем, то,
что одето на вас, будет сделать нетрудно.
     - Что от меня требуется?
     - Ничего  особенного. Процедура пошива одежды с веками, знаете  ли,  не
меняется. Перво-наперво нужно сделать примерку.
     В течение следующих пяти минут Михаил  должен был стоять неподвижно,  а
Аполлоний проводил замеры.  Результаты он заносил на листок бумаги. Наконец,
удовлетворенно  кивнув, он откинул крышку в  верхней части плоского  ящичка.
Под  ним  обнаружилась  клавиатура. Аполлоний набрал комбинацию  цифр, потом
спросил:
     - Цвет?
     - Что? - переспросил Михаил.
     - Какого цвета должна быть одежда?
     Одежда! Ну  конечно. Он мог менять лицо, но  не  одежду. Рагниты должны
были  сообразить и это. Значит,  надо переодеваться, как  только подвернется
случай. Например - сейчас.
     - Пусть она будет зеленой, с золотистыми блестками.
     Аполлоний нажал еще несколько клавиш.
     Ящичек чуть слышно щелкнул, и из него выпал сверток с одеждой. Разорвав
пексалоновую обертку, Михаил прикинул костюм на себя.
     Да, все верно. Он был таким же, как и старый, за исключением цвета.
     - Где здесь можно переодеться? - спросил Брадо. Аполлоний было замялся,
но потом махнул тонкой лапкой.
     - В соседней комнате. Правда, она не  такая красивая, как гостиная, но,
как я понимаю, ваши обычаи запрещают вам переодеваться при посторонних.
     - Да, запрещают, - сказал Михаил.
     - Тогда пойдемте.
     Следующая комната оказалась и в самом деле маленькой. В ней стояло лишь
узкое  ложе да  здоровенный  шкаф с биокнигами.  На одной  из  полок шкафа в
серебряном блюдечке лежала горстка белой земли. Кроме этого в комнате стояла
новейшая модель галафона.
     Заметив ее, Михаил подумал, что Аполлоний, выходя в эту комнату, вполне
мог позвонить. Кому? Не рагнитам же.
     Покачав головой, он отругал себя за излишнюю мнительность.
     Аполлоний деликатно удалился. Михаил торопливо переоделся и переложил в
карманы новой одежды свои вещи, в том числе и унипистолет.
     "Вот  бы  этот  лемур  удивился,  увидев,  что  я  вооружен  не  только
кулаками", - машинально подумал Брадо.
     Он скатал грязную и порванную одежду в тючок и сунул его под мышку.
     Итак, теперь  он может продолжать свой  путь. Осталось  только  вежливо
поблагодарить гостеприимного хозяина, сказать, что пора идти, может, еще раз
отклонить предложение работы и удалиться. Как  можно скорее. Времени у  него
осталось не так и много.
     Михаил распахнул ведущую в гостиную дверь... и остановился.
     Запах!
     Что-то в гостиной за  время его отсутствия  изменилось. Кто-то там  был
помимо хозяина дома, кто-то чужой.
     Отступать было поздно. Да и некуда.  Если это наемники рагнитов, то дом
Аполлония уже превратился в мышеловку. Захлопнувшуюся.
     Все  эти  мысли  словно  вихрь  пронеслись  в голове  агента  звездного
корпуса. Однако отступать и в самом деле было поздно.
     Стараясь шагать как можно непринужденнее, он вошел в гостиную.
     В самом  деле,  у Аполлония были гости. Причем, судя  по тому,  как они
разглядывали Брадо, причиной  их  появления была именно его  скромная особа.
Кроме того, на наемников рагнитов гости  почитателя Древней Греции отнюдь не
походили.  Судя по  их  виду,  они  вообще  не  могли  представлять  никакой
опасности.
     Впрочем, внешний вид бывает обманчив. Особенно у инопланетян.
     Итак, их было трое.
     Толстый,  похожий  на  небольшого  слона  с тремя хоботами  иллурианец,
сильно  смахивающий  на огромного муравья  бараконец и крохотный,  пятирукий
замманец.   Замманец  и  бараконец  расположились  на   стульях,  иллурианец
устроился прямо  на  полу. Его  хоботы  были  подняты вверх  и  извивались в
воздухе, словно три небольшие анаконды.
     Аполлоний  бросил   на  Михаила   смущенный  взгляд.  Иллурианец,  сухо
откашлявшись, спросил:
     - Это он?
     - Он, он, - поспешно подтвердил Аполлоний.
     - Гм,  выглядит не очень грозно.  Я  думал увидеть настоящего  гиганта.
Думаю, в нем не более восьмидесяти килограммов.
     Бараконец возмущенно пошевелил усиками-антеннами и промолвил:
     - При чем тут вес?  Если следовать твоей логике,  то все могучие  воины
должны  быть  жуткими  толстяками.  Смею  уверить,  излишний  вес  неизбежно
приводит к  неповоротливости. А  для  воина неповоротливость  -  немедленная
смерть. Именно поэтому  в древности, когда наши планеты  враждовали, вам  не
удалось выиграть ни одного стоящего сражения.
     -  Ни одного? -  возмущенно  замахал хоботами иллурианец.  -  А как  же
сражение за планету зеленых закатов? А  схватка в поясе астероидов  голубого
карлика? А та замечательная стычка у...
     -  Вот  именно, - перебил его бараконец. - Вот именно. Все это не более
чем стычки,  в которых твои соплеменники побеждали лишь благодаря  огромному
численному перевесу.  Я же говорил  о настоящих сражениях,. о тех  схватках,
для которых требовалось  не только огромное количество мускульной силы, но и
некоторая работа мозга.  Я  имею  в виду нашу  победу при Батарлоо, а  также
сокрушительное  поражение, которое мы  вам  нанесли возле  Кощена,  и прорыв
оборонительных сооружений знаменитого кольца Мурлана, а также...
     - Кажется, мы пришли сюда не  спорить  о давних, напрочь забытых всеми,
кроме историков, битвах,  а совсем с другой целью, - совершенно  бесстрастно
напомнил своим товарищам замманец.
     При этом одна из его пяти рук,  видимо главная,  судя по более  длинным
пальцам, задумчиво  погладила растущую  у  него  вокруг  тонкой  шеи  гриву.
Остальные четыре свободно свисали вокруг тела, почти доставая до пола.
     Михаил знал, что на языке жестов планеты Замман это означает готовность
вести очень важные переговоры.
     Важные  переговоры. Похоже, этим троим  и в  самом  деле что-то от него
надо. Что именно? И на каких условиях?
     -  Верно,  -  оживился Аполлоний.  - Вы пришли сюда совсем  по  другому
поводу. А посему давайте приступим к делу.
     - Для  начала было бы неплохо предложить нашему гостю сесть, - напомнил
иллурианец.
     Михаил,  все еще стоявший возле  двери  и с любопытством слушавший этот
разговор, хмыкнул.
     Похоже,  эти инопланетяне  и  в самом деле появились  здесь  по важному
делу. Он, кажется, уже начал догадываться, по какому именно.
     Хоботы иллурианца  снова  пришли в  движение,.  усики-антенны бараконца
зашевелились,  пятая рука  замманца  стала исследовать кривизну  левого  уха
хозяина. Аполлоний вскочил и радушно указал на один из свободных стульев.
     - Прошу сесть. У нас к вам и в самом деле очень важное дело.
     Михаил сел и сказал:
     - Вы позвонили этим господам, когда ходили за аппаратом-портным.
     Это был не вопрос, а скорее утверждение.
     - Увы, именно так, - сокрушенно  признался Аполлоний. - Но я должен был
это сделать. Должен. Такой удачный случай мы упустить не могли.
     - Мы?
     -  Да,  все мы, кто собрался здесь. Мы...  гм... как бы негласный совет
инопланетного   района.   Ну  вы   понимаете...  есть  официальный  комитет,
узурпировавший свою власть, и есть... гм... мы. Четверо.
     - Ого! Стало быть - сопротивление.
     - Что?
     - В старину на Земле ваш комитет четырех назвали бы сопротивлением.
     Пятая  рука   замманца  теперь  поглаживала  лоб,  что  соответствовало
смущенной улыбке.
     - Насчет  сопротивления  слишком сильно сказано, - промолвил он. - Пока
все  ограничивалось  теорией  и спорами. Пока.  Думаю, с  этого  момента  мы
перейдем к активным действиям.
     - Другими словами, - весело  сказал Михаил. - Вы планируете нанять меня
для  активных  действий,   а  сами  будете   продолжать  заниматься...  гм..
командованием и теоретическими спорами.
     - Примерно так, - бесстрастным голосом сказал замманец. -  Вы, кажется,
уловили суть дела.
     - Уловил.  Кстати, неужели Аполлоний не сообщил вам, что я  отказываюсь
принимать участие в этом деле?
     - Сообщил.
     Пятая  рука  замманца свободно  легла на стол. Это  означало готовность
сделать хорошее предложение. "Итак,  комитетчики  достали чуть ли не каждого
жителя  инопланетного  района,  - подумал  Михаил.  -  Если  я  откажусь  от
предложения этой четверки, слух о таком  странном поведении пойдет гулять от
одного инопланетянина к другому. Еще бы. Местный житель, которому предлагали
огромные деньги и который от них отказался. Рано или поздно этот слух дойдет
до рагнитов.  Тут  они будут  уже  на сто  процентов  уверены,  что четверых
комитетчиков поучил уму-разуму именно я. Правда, согласиться я тоже не могу.
Мне  сейчас просто  не  до  этого.  Мне  бы найти  украденную  Хакой вещь  и
побыстрее смыться с этой планеты. Если, конечно, это возможно".
     Кстати, кое в  чем собравшиеся  в этой комнате инопланетяне были правы.
Они были любителями, а он - профессионалом. Им, для того чтобы справиться  с
комитетчиками, надо было совершить настоящий  подвиг, перешагнуть через свои
привычки  и  представления, стать  другими.  Для него это была бы всего лишь
работа.
     Но он не мог. По крайней мере сейчас.  Значит, им придется  все сделать
самим. Хотя...
     Михаил подумал о том удовольствии, которое он мог бы  испытать, выгоняя
этот поганый комитет из инопланетного района. Они бы ушли, очень быстро ушли
и никогда бы не посмели сюда вернуться. Но время...
     Часов  десять-двенадцать.  Сейчас,  в его  положении, потерять  столько
времени - непозволительная роскошь. А стало быть...
     - Но вы еще не выслушали наших условий, - сказал замманец. - Вы  можете
отказаться или согласиться,  но, выслушав, их,  ничего не  потеряете. Совсем
ничего.
     "Время,  - едва не  брякнул Михаил. - Время. Самое ценное, что есть для
меня сейчас. Космофлорист.
     Я мог быть у него еще полчаса назад. Чего стоило мне выйти  на улицу на
пять минут раньше или позже?"
     - Он  думает о чем-то другом, - встревоженно  сказал иллурианец. - Наше
предложение его не интересует.
     -  Ничего,  -  промолвил  замманец.  -  Услышав,  какую  сумму  мы  ему
предлагаем, он станет повнимательнее.
     А вот этого делать не стоило.
     Михаил почувствовал, что начинает злиться.
     Похоже,  эти  ребята  думают,  что могут  купить  все.  Нет уж,  дудки,
некоторые вещи  надо делать самим.  Даже  при наличии тугого  кошелька.  Они
этого не понимают. Стало быть, придется объяснить.
     - И какую же это сумму вы хотите мне предложить?  - как можно небрежнее
спросил Брадо. Замманец назвал. Михаил покачал головой.
     Да, действительно, сумма была внушительной. Видимо, комитетчики перешли
уже всякие границы.
     - Ну как, согласны? - осторожно спросил бараконец.
     -  Не мешай ему, - проговорил замманец. - Не мешай.  Пусть он осознает,
чем для  него могут  обернуться эти  деньги, пусть представит, что сумеет на
них купить.
     Михаил поморщился.
     Соблазнители хреновы. Они его что, совсем за дурака считают? А не пошли
бы они куда подальше?
     Четверо инопланетян смотрели на него почти не дыша.
     Прошла минута.
     - Он сейчас согласится, - торжественно провозгласил бараконец. - Он уже
готов.  Ну!  И тут  Михаил вскочил.  Он  прошелся  по залу, дошел  до  одной
колонны,  постоял,  разглядывая ее  нелепую кривизну, а  потом повернулся и,
свирепо улыбнувшись, сказал:
     - Не-а, не пойдет.
     - Почему? Почему не пойдет? - спросил бараконец. - Как не пойдет?
     - А вот так, не  пойдет, и все. Очень просто. Потому, что избавиться от
комитетчиков вы должны сами. Только сами, и никак иначе.
     - Но почему? - еще раз тупо повторил бараконец.
     - Да  чтобы больше у вас эта  гадость не заводилась.  Потому, что, если
даже я сейчас и избавлю вас от  них, завтра явятся новые. И скорее всего они
будут еще хуже. Вы должны это сделать сами. И так, чтобы об этом знали  все.
Только это послужит гарантией вашей безопасности.
     Иллурианец  и  бараконец  переглянулись.  Замманец  водил  указательным
пальцем  пятой руки  по  поверхности  стола, выписывая  восьмерки. Аполлоний
спросил:
     - Но как мы можем это сделать?
     - Так, как это когда-то делали на Земле, в старину. Так, как это делали
на этой  планете всего несколько  десятков лет назад.  Это  называлось судом
линча.
     - Суд линча?
     -  Да.  Линч -  ужасная  и  совершенно  неприемлемая  в  цивилизованном
обществе  штука. Но  только  в  цивилизованном.  Комитетчики  же  умудрились
опустить  вас  до уровня  дикарей. Теперь единственным средством, оставшимся
для борьбы с ними, является самосуд безликой толпы. Линч.  Подумайте хорошо.
Чем они вас взяли?
     - Как это?
     -  Да очень просто. Что,  вы и  в самом  деле боитесь десятка подонков,
которые шляются по вашему району, хулиганя и  вымогая у  вас деньги? Нет, вы
боитесь другого. Анонимности. Потому  что стоит  хоть одному  из вас дать им
отпор, как ему обязательно отомстят. Анонимно,  конечно.  У  него может ни с
того ни с сего загореться дом, или кто-то неизвестный,  под  покровом  ночи,
может  раскурочить  его  мобиль;  в  конце  концов,  на него  могут  напасть
неизвестные   личности  и  жестоко   его  избить.  Вот   оружие  комитета  -
анонимность. Единственный способ с ним бороться - действовать так же.
     - Ломать  мобили и поджигать дома комитетчиков? - деловито  осведомился
иллурианец.
     - Нет, это  не  поможет, - сказал  Михаил. -  Только суд линча. Никаких
партизанских действий. Только открытое выступление.
     - Но при чем тут анонимность? - спросил Аполлоний.
     -  При  том, что  нет  ничего анонимное  толпы. И чем она больше  - тем
лучше.  Вам надо выступить  всем. Когда-то  на планете Земля так  и  делали.
Причем линчующие надевали  на  себя балахоны, скрывающие фигуру, а  лица  их
закрывали  большие колпаки. При  этих  условиях линч может  быть  не  только
ночью, но  и днем.  Кстати, вам совсем не обязательно  кого-нибудь и в самом
деле вешать. Достаточно хорошенько напугать  комитетчиков. Когда они увидят,
что  против них поднялся весь  инопланетный  район, уберутся  отсюда быстрее
ветра. Все эти подонки большие трусы.
     Похоже,  фраза  о том, что комитетчиков можно и не вешать, а достаточно
лишь напугать, инопланетянам понравилась. В самом деле. Вешать кого-либо они
не очень стремились. А попугать...
     "Ничего, -  холодно  подумал  Михаил.  - Стоит  только начать.  А  там,
глядишь, их хватит и на большее".
     - И все-таки  мы  хотим,  чтобы от этой напасти нас  избавили  вы, -  с
нажимом  сказал замманец. - Мы даже  можем  несколько увеличить сумму вашего
вознаграждения.
     - Нет, вам придется все сделать самим, - покачал головой Михаил.
     - Это окончательное ваше решение?
     - Да, окончательное.
     - Тогда, - замманец тяжело вздохнул  и решительно продолжил: -  Нам и в
самом деле придется прибегнуть к этому суду линча.
     - Это будет разумным решением, - промолвил Михаил. - А сейчас мне нужно
уйти. У меня есть кое-какие дела.
     Еще раз поблагодарив Аполлония,  он  вышел из дома.  Закрывая дверь, он
услышал голос иллурианца:
     - Неужели нам и в самом деле придется прибегнуть к этому линчу?
     И задумчивый голос замманца:
     - Похоже,  иного выхода у нас не остается. Этот молодой абаузианец прав
в одном...
     Направляясь к калитке, Михаил подумал, что, кажется,  брошенное им семя
упало в благодатную  почву.  Может быть, оно даже взойдет. И чем скорее, тем
лучше.
     Его  беспокоило то, что драка произошла так близко от  дома профессора.
Рагниты о ней  наверняка  уже  знают.  Что  стоит  им  приказать  перетрясти
несколько  домов,  тех,  которые  расположены  поблизости  от  места  драки?
Наверняка они так и сделают. Но попозже. Может быть, вечером.
     Если   только   четверо  заговорщиков   не  решатся  подбить  население
инопланетного квартала на  суд линча. Если им это удастся... Если они на это
решатся... Ну тогда, хо-хо, комитетчикам станет не до  выполнения приказа их
патронов. Им придется спасать свои жизни.
     Может  быть, встреча  с этим Аполлонием  все-таки относится  к  разряду
неожиданных удач?
     Брадо  вышел  на  улицу  и,  сунув  руку  в  карман,  в  котором  лежал
унипистолет,  пошел   в   ту   сторону,  где  должен   был   находиться  дом
космофлориста.
     Улица была пустынна. Инопланетный район замер, словно бы вымер. Затишье
перед бурей.
     Михаилу  хотелось  на  это  надеяться.  Буря  сейчас  ему  была  нужна,
поскольку  в бурю вода становится  мутной. А в мутной воде  такой рыбке, как
он, легче спрятаться.
     "Хотя, -  подумал он.  - Не выдаю ли  я  желаемое  за действительность?
Может  быть, у  четырех  заговорщиков  хватит  решимости лишь  на  то, чтобы
вспомнить еще несколько десятков сражений, в которых участвовали  их предки,
да с жаром о них поспорить".
     Как  бы  то  ни было, но до дома космофлориста он  добрался  без всяких
происшествий.
     Улица  была  по-прежнему  пустынна.  Хорошо  понимая,  что   ходить  по
инопланетному  кварталу в облике абаузианца стало  опасно, Михаил задержался
перед дверью дома и изменил свое лицо.
     Теперь он превратился в адалидца, уроженца небольшой, расположенной  на
значительном удалении от  Земли  планеты. Адалидцы очень походили  на людей,
если не считать того, что у каждого из них на лбу был крохотный третий глаз.
К счастью, этот третий глаз не видел и был всего лишь рудиментарным органом.
Настоящий дополнительный орган зрения не мог сотворить даже пластисимбиот.
     Дом,  в  котором  жил  космофлорист,  был  трехэтажным.  Поднимаясь  по
лестнице на третий  этаж, Михаил прошел мимо нескольких дверей.  Из-за одной
доносилась оживленная  перебранка на каком-то инопланетном  языке. Еще из-за
одной слышался голос диктора галоновостей:
     - ... Главный центурион на вопросы журналистов со всей  убедительностью
заявил, что прорвавшееся на планету кровожадное чудовище будет остановлено.
     Больше  убийств не будет. Не пройдет и суток, как  повинный  во  многих
преступлениях землянин  предстанет перед  справедливым  и безжалостным судом
нашей  планеты.  На имя  главного  центуриона пришло  множество прошений  от
желающих лично накинуть пеньковый галстук на шею этого...
     Продолжив   подниматься   на   третий  этаж,   "кровожадное   чудовище"
усмехнулось.
     "Долго же им придется ждать этой возможности, - подумал Михаил. - Уж по
крайней мере я попытаюсь живым в руки центурионов не даться".
     Наконец  он  оказался  перед  биопластиковой  дверью синего  цвета,  на
которой висела аккуратная табличка:
     "Высокорожденный биром космофлористики Зарул Барарум. Планета Чмара".
     "Только бы он оказался дома", - подумал Михаил, нажимая кнопку звонка.
     Профессор  и  в  самом деле  был уроженцем  планеты  Чмара.  Прозрачные
надкрылья говорили о его почтенном возрасте, обросшие синеватым мхом усики о
том, что он и в самом деле благородного происхождения.
     - Чем могу служить? - учтиво прожужжал Зарул Барарум.
     Исполнив  приветствие, которым  обычно обмениваются на планете Апалида,
Михаил почтительно встал на четвереньки и обнюхал все шесть ног профессора.
     "Дьявол, -  про  себя чертыхнулся он.  - И  угораздило же  меня выбрать
образ адалидца. Совсем забыл об их обычаях. Но что сделано, то сделано. Если
я адалидец, то и вести себя должен соответственно".
     В  знак  вежливости приподняв надкрылья,  биром снова осведомился,  что
нужно его посетителю.
     Поднявшись с колен, Михаил вытащил из кармана  найденный в комнате Хаки
лист дерева.
     -  Вы  считаетесь  одним из светил уважаемой науки  космофлористики,  -
почтительно сказал он. - Поэтому я решил обратиться именно к вам. Меня очень
интересует  этот  лист  дерева. Не могли  бы  вы  сказать, на какой  планете
произрастают подобные деревья и чем они характерны.
     Биром  протянул  правую   хватательную   лапку,  бережно  взял  лист  и
внимательно его осмотрел.
     - Это не очень трудно, - сказал он. - Даже совсем нетрудно. Проходите.
     Судя  по  тому, что надкрылья  бирома  оставались  неподвижными, он был
совершенно спокоен. Видимо, таинственный древесный лист был  для него чем-то
обычным и не представляющим большого интереса.
     Вслед  за космофлористом Михаил прошел в  кабинет,  где  царил полный и
образцовый  порядок. Михаил  понюхал воздух. В нем витало множество запахов,
по  большей  части  приятных,  но среди  них попадались  и  резкие, тяжелые,
неприятные.
     Запах инопланетных растений.
     Ну да, ведь именно с ними работает Зарул Барарум.
     Между тем космофлорист уселся в  мягкое, тотчас  же принявшее форму его
тела  кресло,   стоявшее  возле   стола,  взял   толстую  книгу  и  стал  ее
перелистывать.
     Михаил замер.
     Сейчас он узнает,  что это за лист и почему  он был так ценен для Хаки.
Может, космофлорист наконец  даст  ему  ключ, с помощью  которого  он поймет
загаданную бетулийцем загадку.
     -  Старой маргароны лист... - бормотал космофлорист. - Нет, не то...  А
если  посмотреть   здесь?   Блоднозика  немушная,   сложноцветущая   двойным
образом... Нет, и это не совсем то...
     Пролистнув  еще  с десяток  страниц,  он удовлетворенно зажужжал. Потом
взял лист, сравнил его с рисунком в книге.
     - Он самый? - рискнул спросить Михаил.
     - Он.  Лист дерева шарафей. Одного из самых распространенных на планете
Фостера.  Встречается почти  повсеместно. Плодоносит  раз в  год  стручками,
похожими  на  стручки  обычной  земной  акации.   Стручки  эти   несъедобны.
Отличается   повышенной   прочностью    древесины.   Из   листьев    дерева,
соответствующим   образом  их  обработав,  местные  жители  делают  хмельной
напиток. Некоторыми племенами почитается как священное дерево, но культ этот
с развитием эпохи космических перелетов пришел в совершеннейший упадок. Все.
     -  Все? - упавшим  голосом спросил  Михаил. Он  чувствововал  себя  как
ребенок, долго разворачивавший  красочную обертку и уже предвкушавший  найти
под ней великолепную  игрушку.  Однако обертка развернулась, но  под ней  не
оказалось ничего. Или почти ничего.
     -  А что вы еще хотели? Конечно,  если поискать  должным образом, можно
узнать   об  этом  дереве  кое-какие  дополнительные  сведения.  Но  на  это
потребуется много времени, может быть, часов пять-шесть. Если  вы желаете, я
проведу необходимые изыскания. Но тогда вам придется  мне заплатить, а также
объяснить, чем  вызвано такое любопытство к  листу  совершенно  ординарного,
ничем не выдающегося дерева.
     - Нет, того, что вы сказали,  мне вполне достаточно, -  поспешно сказал
Михаил. -  Я  на этой планете проездом  и  уже через  пару часов  отправлюсь
дальше.
     - В таком случае, - развел хватательными лапками  космофлорист, - ничем
не могу вам помочь.
     Михаил поблагодарил. Профессор проводил его до двери.
     Оказавшись на лестнице, Брадо едва не чертыхнулся.
     Столько беготни,  усилий,  и  все  впустую. Лист  шарафея оказался  чем
угодно, только не необходимым ему ключом.
     Самое  обычное   дерево.  Ничем   не  примечательное.  Растущее   почти
повсеместно на планете Фостера.
     Очевидно,  Хака  подобрал  этот  лист  во  время последнего  визита  на
Фостеру. Он  ему чем-то понравился,  и  бетулиец  оставил красивый древесный
лист себе. Всего-навсего.
     Или  все-таки он является  ключом? Может, ему просто не удалось понять,
как его использовать?
     "Хорошо, допустим,  не удалось, -  подумал Михаил.  -  Но все-таки надо
разгадать  эту  загадку.  И сколько мне  еще  придется  мотаться по  городу,
ускользая от многочисленных врагов? Время.  Оно уходит просто  стремительно,
словно вода сквозь  ладони.  Может, какимто образом  вернуться в гостиницу и
попытаться   еще  раз  осмотреть  номер  Хаки?  Конечно,  там  уже  побывали
центурионы.  Наверняка  они  поставили у двери  номера часового.  Но все это
преодолимо. Была бы только уверенность, что я на правильном пути".
     Он вышел из дома космофлориста, машинально взглянул на  противоположную
сторону улицы и... И вздрогнул.
     Там стоял вынюхиватель.
     Увидев  Михаила, вынюхиватель сделал  что-то вроде полупоклона и  скупо
улыбнулся.
     Михаил подумал, что именно так, наверное, улыбается смерть.




     Вынюхиватель смахивал на  этакого добродушного  средних  лет толстячка.
Вот  только ничего добродушного, если приглядеться, в его лице не было.  Оно
лишь казалось таким на первый взгляд.
     Особенно для того, кто знал, кем являются вынюхиватели. А Михаил знал.
     "Вот этого  я учесть не  мог, -  подумал Брадо. - По моим сведениям, на
планете не должно  быть ни одного вынюхивателя. Однако все же  оказался. Или
он приехал на Абаузу совсем недавно. Вчера или сегодня. Скорее всего рагниты
привезли  его тайком  и  до поры до времени прятали. Впрочем, сейчас  это не
имеет никакого значения".
     Михаил сунул руку в карман и нащупал унипистолет.
     Наверняка  вынюхивателя  не  удастся остановить  даже с  помощью  этого
оружия. Но попробовать все-таки стоит.
     Вынюхиватель   поманил   Михаила  пальцем.   Вид   у   него  был  почти
таинственный.
     "Ну уж нет, - подумал Брадо. - Этот фокус со мной не пройдет".
     Он отрицательно мотнул головой.
     Вынюхиватель взмахнул руками и громко сказал:
     - Чего не сделаешь для хорошего человека?
     Снова улыбнувшись, он стал переходить улицу, направляясь к Брадо.
     Михаил с трудом  удержался, чтобы  в  него не выстрелить. Но удержался.
Его остановило лишь одно соображение.
     Если бы рагниты  наняли вынюхивателя для того, чтобы  его убить, тот ни
за что  не  стал бы  вести  себя подобным образом. Вполне  возможно,  Михаил
увидел бы его лишь за мгновение до смерти.
     "Значит,  всего  лишь  слежка,  -  подумал  Михаил.  -  Пока.  Да,  все
правильно. Рагниты еще не получили обратно своего оружия. Оружия? К дьяволу,
какой  смысл  играть в прятки? Наверняка  украденная  Хакой вещь  была новым
оружием.  Может, вернись оно в руки  рагнитов,  те  выиграют  следующий этап
большой звездной бойни".
     -   Для  подопечного  ты  не  очень  любезен,  -  сказал  вынюхиватель,
останавливаясь в шаге от Михаила. Он стоял свободно, не напрягаясь, но агент
галактического корпуса знал, что застать вынюхивателя врасплох очень трудно,
почти невозможно. Не стоит и пытаться. По крайней мере - сейчас.
     - А разве любезность хоть кому-то из твоих прежних подопечных помогла?
     - Конечно,  нет, - усмехнулся вынюхиватель.  - Но всем им казалось, что
поможет. Понимаешь,  подопечные, они очень любят обманывать  себя иллюзиями.
Наверное, такова природа всех подопечных. Считать, что любезностью они могут
что-то изменить.
     - Неужели все? - спросил Михаил.
     - Нет. Попадались и похожие на тебя. Но редко. Тем больше удовольствие.
Я подумаю  о том, чтобы сделать своим нанимателям скидку. Если,  конечно, ты
меня славно повеселишь.
     - Я тебя повеселю, - угрюмо пообещал Михаил.
     - А куда ты денешься?
     Вынюхиватель сделал вид, что не почувствовал угрозы в  голосе  Брадо. А
может, и в самом деле - не понял.
     О  вынюхивателях никто толком ничего  не знал. Они просто появлялись  и
делали  свою  работу.  За  плату.  Моральные  соображения их  не  волновали.
Перекупить их  было невозможно. Напугать - тоже.  Можно было  лишь убить. Но
это удавалось очень редко.
     Михаил  помнил  только  три  таких случая.  Во всех  трех  вынюхивателя
удалось убить одному из суперов.
     "А я даже не супер, - подумал  он. - Но  все-таки... попробуем. Что мне
еще остается?"
     - Давай, беги, - сказал вынюхиватель. - Думаю, часа на три тебя хватит.
     - Зачем? - пожал плечами Михаил.
     -  Для начала ты должен убедиться,  что от  меня не уйдешь.  Хотя, если
хочешь, можешь это сделать и потом. Но рано или поздно пытаются убежать все.
     - Без исключения?
     - Точно. Без исключения.
     - Хорошо. Попробую. Кстати, твои наниматели ничего передать не просили?
     - Нет.
     - Как ты меня узнал в этом облике?
     - Это моя небольшая тайна.
     - Сколько у меня времени?
     - До вечера. Наниматели  сказали, что если до вечера ты не  заключишь с
ними соглашения, я должен буду тебя убить.
     Вынюхиватель  снова улыбнулся. Зубы у  него  были треугольными,  как  у
акулы.
     "Стало быть, время сократилось до нескольких часов, - подумал Михаил. -
А  я  все еще  топчусь  на одном месте. Если, конечно, не  считать  визита к
космофлористу. А он не принес никакого результата. Или я ошибаюсь?"
     Вынюхиватель  прислонился к  стене дома,  достал  из кармана небольшой,
острый нож и стал  с задумчивым видом подрезать ногти. Ногти были длинные. А
вид  вынюхивателя красноречиво говорил, что  этим делом  он может заниматься
хоть до самого вечера.
     "Тоже мне, оригинал", - с иронией подумал Михаил.
     Впрочем, торчать до вечера возле дома космофлориста он не собирался.
     Поймав такси, Брадо назвал шоферу вымышленный адрес в  центре города и,
плюхнувшись  на   сиденье,  закрыл  дверцу.  Когда   мобиль   проезжал  мимо
вынюхивателя, Михаил увидел, как тот пожал плечами и, сунув  ножик в карман,
бросился со  всех ног к  стоявшему на противоположной стороне улицы красному
мобилю.
     Кончено, то, что он задумал, вряд ли увенчается успехом, но попробовать
стоило. А вдруг получится? Чем черт не шутит.
     Не прошло и пары минут, как красный мобиль пристроился  в хвост  такси,
на  котором  ехал   Михаил.  Оглянувшись,  он  убедился,  что  управляет  им
вынюхиватель, и, наклонившись к таксисту, вкрадчиво сказал:
     - Парень, хочешь заработать? Таксист был и в самом деле  молод. Даже не
взглянув на Михаила, он спросил:
     - А сколько?
     - Много. Сколько стоит твоя машина?
     Таксист ответил.
     Михаил  отсчитал в два  раза  большую сумму  из денег,  взятых  в сейфе
главного центуриона, и протянул таксисту.
     - Держи.
     Мгновенно сообразив в чем дело, тот спросил:
     - Покупаешь?
     - Ага. Ну объяснишь там  центурионам, что  я тебя  из  мобиля  выкинул.
Приставил лучемет к затылку и забрал такси. Хорошо?
     - Сойдет. А если тебя поймают?
     -  Не  поймают. Кто  угодно,  только не центурионы. Таксист недоверчиво
хмыкнул, но возразить не осмелился.
     - Где тебя высадить? - спросил Михаил.
     - Где угодно.  И  побыстрее. Похоже, у тебя  неприятности, иначе  ты не
стал бы так сорить деньгами.
     - Верно.
     - Ладно, тогда притормози у того перекрестка.
     - Так и сделаю. Только уговор: центурионам по крайней мере с часик - ни
гуту.
     - Час слишком много, но полчаса обещаю.
     - Сойдет.
     Остановившись у какого-то магазина, таксист  забрал деньги, сунул  их в
карман и, выскочив  из мобиля, не спеша пошел  прочь. Михаил пересел на  его
место и  посмотрел  на расположенный рядом  с  рычагом  управления небольшой
экранчик.
     Красный мобиль стоял метрах в двадцати. Лицо у вынюхивателя было слегка
сонное, будто все происходящее вызывало у него неизмеримую скуку.
     "Итак, полчаса у меня есть, - подумал Михаил.  - Потом это такси начнут
разыскивать центурионы.  И  очень быстро найдут.  Значит  - полчаса.  За это
время можно сделать немало".
     Откинув пульт управления, он покопался в нем, вытащил ярко-желтый живой
проводок и соединил его с другим, темно-синим.
     Ну  вот,  теперь  эта колымага поедет быстрее,  даже  выше  допустимого
барьера скорости.
     Плевать. Какие гонки без быстрой езды?
     Снова  посмотрев на  экранчик, он  увидел, как  вынюхиватель  закрывает
крышку пульта управления своего модуля.
     Ну да, а  чего  ты хотел?  Похоже, против быстрой езды этот тип тоже не
возражает. Вот только  в городе  хорошие  гонки устроить не  дадут.  А стало
быть, надо выбраться за город, "на природу".
     Надо так надо.
     И все-таки он несколько превысил скорость. Совсем чуть-чуть,  но вполне
достаточно, чтобы над его мобилем зависла авиетка  центурионов.  Сумасшедший
дятел, казалось, веселился над самым ухом.
     Вместо  того  чтобы  попытаться ускользнуть от стражей  порядка, Михаил
остановил мобиль. Он вылез из машины и, задрав голову, уставился на авиетку.
     Та снижалась. Вот один из центурионов открыл дверцу, готовясь спрыгнуть
на тротуар. Взгляд его упал на лицо Михаила.
     - А, великий кукурузный початок! - пробормотал он.
     - В чем дело? - вежливо спросил Михаил.
     - Ни в чем, - грубо сказал центурион. - Мы, похоже, ошиблись.
     Прежде чем закрыть дверь, он буркнул:
     - Чертов инопланетяшка.
     Авиетка стала набирать высоту.
     Михаил  представил, как  сейчас  злятся сидящие  в  ней  центурионы,  и
довольно  улыбнулся.  Его  расчет  оправдался. Стражи  порядка  не  решились
связываться с  инопланетянином по  поводу  небольшого  превышения  скорости,
справедливо рассудив, что риск попасть в неприятное положение слишком велик.
Кто знает, кем может оказаться этот инопланетянин?
     "И правильно  сделали,  - подумал Михаил.  -  Они даже не представляют,
какой опасности избежали".
     Попытайся центурионы проверить  его документы, агенту звездного корпуса
ничего не оставалось, как начать стрелять.
     Он сел обратно в мобиль, взглянул на экранчик.
     Каким-то  чудом угадав, что преследуемый смотрит на него,  вынюхиватель
одобрительно кивнул головой.
     Кстати, центурионы вполне могли отважиться проверить у Брадо документы.
Тогда   пришлось  бы  стрелять.  Как  мог  себя  повести  в   этой  ситуации
вынюхиватель?  Он  мог,  с  одинаковым  успехом,  как  остаться  безучастным
свидетелем, так и помочь отстреливаться.
     Конечно, его никто не нанимал защищать жизнь землянина, но если Михаила
убьют, то следить станет не за кем. Задание не будет  выполнено  до конца, а
стало быть, плата уменьшится.
     Михаил  закурил.  Он курил медленно,  неторопливо,  стараясь  растянуть
удовольствие. Затем выкинул окурок на мостовую.
     Авиетка  центурионов  уже  давно  скрылась  за  крышами  домов.  Других
поблизости не было видно. Можно ехать дальше.
     Проехав самым  кратчайшим путем, Брадо  достиг  скоростного шоссе.  Еще
через  несколько  минут  последние дома  остались  позади. Михаил передвинул
рычаг управления скоростью в крайнее положение. Мобиль рванулся  вперед так,
словно у него под днищем заработали реактивные двигатели.
     Мобиль вынюхивателя тоже увеличил скорость.
     Скорость пожрала окружающий  мир. Все, что  было  за  обочиной  дороги,
превратилось в покрытую разноцветными, размытыми пятнами ленту. Теперь самое
главное было не столкнуться с одним из попадавшихся навстречу мобилей.
     Впрочем, Михаилу почти ничего не грозило. С его реакцией езда  на такой
скорости все еще была не более чем детскими игрушками.
     "Ну вот,  а  теперь пришла пора  проверить, так ли  хороши в  деле  эти
вынюхиватели, как говорят", - почти злорадно подумал Брадо.
     Красный мобиль  следовал за ним, словно привязанный невидимым  канатом.
Но  это  пока говорило лишь  о том, что  его мотор не  хуже, чем у того,  на
котором ехал Михаил. А вот как с реакцией у водителя?
     Начал Михаил со старых, проверенных временем трюков. Дорога и едущие по
ней  мобили  стали для него неким подобием лабиринта, непростого,  все время
изменяющегося, поскольку расстояние между едущими мобилями то увеличивалось,
то сокращалось.
     Михаил  обгонял  их  один  за  другим,  стараясь  проскальзывать  между
машинами в самый последний момент,  так чтобы мобиль вынюхивателя его маневр
повторить уже не мог.
     Бесполезно.  Преследователь на некоторое время отставал, но потом делал
рывок  и  снова  догонял.  Судя по  всему, соревнование  на  реакцию  Михаил
выиграть не мог. У вынюхивателя она была ничуть не хуже. А может, и лучше.
     Михаил закусил губу.
     Что-то  нужно  было  придумать.  Загнать преследователя в  ловушку,  из
которой он не  сможет выбраться даже  благодаря своей  чудовищной реакции. У
Михаила  было  преимущество -  он ехал  впереди. Его надлежало использовать.
Как?
     Брадо взглянул на экранчик.
     Лицо  у  вынюхивателя было  все таким  же сонным и  скучающим.  Похоже,
бешеная гонка не произвела на него ни малейшего впечатления.
     Брадо обогнал еще полтора  десятка мобилей. Выходило время. Наверняка к
этому участку дороги уже летело несколько авиеток центурионов. Теперь они не
посмотрят  на  то,  что он  инопланетянин.  Такая  езда считалась  опасной и
наказывалась  чрезвычайно  строго.  Если  в  ближайшие  пару  минут  ему  не
подвернется счастливый случай, придется  отказаться  от гонки и вернуться  в
город. А жаль.
     Счастливый  случай  все-таки  подвернулся, да  такой,  о котором  можно
только было мечтать.
     Впереди  показалась  колонна  здоровенных,  тяжелых  грузовых  мобилей.
Мгновенно  разглядев, что  они  везут цистерны  с топливом, Брадо понял, что
судьба посылает ему редкий  шанс. Подобными колоннами, как правило, управлял
всего  один  шофер.  Он  вел  самый  первый  мобиль.  Остальные  управлялись
компьютерами.  Благодаря им  колонна двигалась, словно соединенная невидимой
цепью.
     Собственно,  так оно и было. Если, конечно, считать  звеньями этой цепи
управляющие машинами компьютеры.
     Михаил увидел колонну грузовых мобилей в тот момент, когда составляющие
ее  машины,  одна за другой, выезжали на шоссе с боковой дороги. Причем пять
машин уже ехало по шоссе, и примерно столько же все еще двигались по дороге.
     Чтобы попытаться сделать ловушку для вынюхивателя, у Михаила оставалось
не более пары секунд. Он их использовал как надо.
     В  тот момент, когда он  поравнялся с боковой дорогой,  с нее на  шоссе
выезжала очередная машина. Проскочив мимо, мобиль Михаила резко затормозил.
     Брадо швырнуло вперед. Он едва  не  впечатался в  пульт  управления.  К
счастью, кресло, на котором  он  сидел, вовремя  обхватило  его тело, словно
гигантская подушка, и уберегло от травмы.
     В  программе управлявшего  грузовым  мобилем  компьютера такая ситуация
была предусмотрена. В тот момент, когда мобиль Михаила затормозил, компьютер
перестал быть звеном невидимой цепи и переключился в автономный режим.
     Грузовой  мобиль  резко затормозил.  Его занесло  и  развернуло поперек
дороги. К  счастью,  поблизости  не оказалось ни одного мобиля, кроме машины
преследователя.
     Вынюхиватель среагировал вовремя.  Его  мобиль  вильнул и  устремился к
обочине шоссе, где был просвет, через который он мог  проскочить. Как раз  в
этот момент мобиль Михаила рванулся вперед и стал набирать скорость.
     Если  бы грузовым мобилем управляло разумное существо,  аварии могло не
произойти.  Но  в  тот   момент,  когда  мобиль  Михаила  покатился  вперед,
управлявший топливовозом  компьютер  тоже сдвинул с места  свою  машину. Она
успела проехать незначительное расстояние, но этого хватило.
     "Дыра",  в  которую хотел  проскочить  мобиль  вынюхивателя,  сузилась.
Ситуация стала безвыходной. Тут не помогла бы и реакция супера.
     Мобиль вынюхивателя  задел боком цистерну топливовоза,  его  занесло  и
перевернуло. Продолжая кувыркаться по  шоссе, словно  огромная пустая бочка,
машина преследователя врезалась  на  полной скорости в  цистерну  следующего
грузового мобиля. Та треснула и взорвалась.
     А Михаил уже мчался дальше. Пламя взорвавшейся цистерны едва не опалило
ему крышу, но уже в следующее мгновение осталось далеко позади.
     Сбросив скорость,  Брадо взглянул на расположенный на пульте управления
экранчик.
     Так,  все   правильно.   Загорелись  только   две   цистерны.   Колонна
останавливалась.
     Хорошо понимая,  что  теперь  надо оказаться как можно дальше  от этого
места, Михаил снова двинул рычажок скорости в крайнее положение.
     Похоже,  убивать  вынюхивателей  могут  не  одни  только  суперы. Так и
запишем.
     И все-таки агент звездного  корпуса понимал, что  ему просто неслыханно
повезло. А  еще у  него было странное, ничем не объяснимое ощущение,  что на
этом история  с вынюхивателем не кончилась.  "Поживем -  увидим", -  подумал
Михаил.  Особой  жалости к вынюхивателю он не испытывал. В конце концов, это
была его работа, его хлеб. Он знал на что шел, зачем рисковал.
     Сбавив скорость своего мобиля  до  весьма умеренной, Михаил углядел еще
одну  дорогу - ответвление от шоссе. Свернув, он вскоре  въехал в лес. Когда
густая  крона  закрыла  мобиль  Михаила  от  авиеток  центурионов,   которые
наверняка  должны были  прочесывать  дорогу  в  обоих  направлениях от места
аварии, он остановил машину и блаженно откинулся на спинку сиденья. Кажется,
пронесло. Опять повезло.
     Сколько это будет продолжаться? Немыслимое везение, благодаря  которому
он до сих пор умудрился остаться  в живых и  даже натянуть своим врагам нос.
Хорошо бы подольше. Иначе рагниты вернут себе оружие и, несомненно, выиграют
новый раунд большой звездной бойни.
     Брадо открыл дверцу мобиля, вышел и блаженно вдохнул пряный,  напоенный
ароматами трав и преющей прошлогодней листвы лесной воздух.
     Впрочем, все зависит не только от везения. Еще от его догадливости.
     Куда же Хака мог спрятать  это  оружие?  Вряд  ли  оно было громоздким.
Скорее  всего  оно  представляет  собой  небольшой  предмет,   коробку   или
контейнер.
     Он мог положить его на хранение в какой-нибудь банк. Или сдать в камеру
хранения  в космопорту. Или сунуть  в какой-нибудь  тайник,  который никто и
никогда не найдет.
     Лист шарафея. Может, он все-таки является ключом? Но каким образом? Эти
деревья растут только на планете Фостера. Может, стоит на нее слетать?
     Не стоит.
     Прежде всего надо учитывать, что это оружие ищет не только он. Его ищут
и  рагниты.  Причем  наверняка с  того  самого  момента, как  убили  Хаку  и
убедились, что нового  оружия при нем  нет.  Рагниты наверняка  нашли способ
заглянуть и в банковские сейфы, и в камеры хранения, а также прошерстили все
места на Фостере, где побывал Хака.
     Нет,  оружие где-то  здесь,  на  этой планете,  в  городе. И найти  его
способен только он. Иначе рагниты не оставили бы его в живых,  не предлагали
бы ему сделок, не приставили бы к нему вынюхивателя.
     А если так, то он должен это сделать. Найти и доставить на Землю.
     Прежде - найти.
     Где-то  вверху,  в  кронах деревьев,  высокими,  причудливыми  голосами
перекликались птицы.  В ближайших  кустах потрескивали мелкие сучья. Похоже,
там орудовал какой-то мелкий зверек.
     Михаил закурил сигарету и продолжил рассуждения.
     Итак, почему рагниты не могут найти спрятанную Хакой вещь, а он должен.
Может, потому,  что он  и Хака  знали нечто,  в чем  рагниты  совершенно  не
разбираются? Что?
     Облачко сигаретного дыма унеслось вверх.
     Михаил сделал новую затяжку и вдруг понял...
     Ну да, все верно.
     Рагниты не знали  истории Земли. А  Хака знал.  И он, Михаил  Брадо,  -
тоже. По крайней мере должен был знать, поскольку являлся землянином.
     "Час от часу не  легче, - подумал Михаил. - Наверняка  Хака спрятал это
пресловутое оружие с помощью какого-нибудь в старину применявшегося на Земле
метода. Бетулийцу даже в голову не  могло прийти, что  я, коренной землянин,
об этом методе могу и не знать".
     Щелчком отправив окурок в кусты, Михаил побрел в сторону шоссе.
     Пора было возвращаться.
     И  все-таки он только  что продвинулся,  стал  на шаг ближе  к разгадке
тайны напарника. Интересно, сколько еще таких шагов осталось?
     Прежде чем выбраться на шоссе,  он снова перелепил лицо. Теперь он стал
абаузианцем, чем-то смахивающим на таксиста Луана. Ему казалось, что в таком
виде его подвезут охотнее.
     Расчет оправдался.
     Первый  же  проезжавший мимо  мобиль  остановился,  и  водитель любезно
предложил  подкинуть  усталого пешехода до  города. Михаил  охотно  забрался
внутрь мобиля.
     Вскоре показалось место аварии. Рядом приземлилось три авиетки, и около
десятка центурионов хлопотали возле  все еще дымящихся остовов топливовоза и
мобиля вынюхивателя.
     - Ого, авария, - сказал водитель. - Как же она могла случиться?  Первый
раз   вижу,  чтобы  в  аварию  попадали  топливовозы.  Они,  знаешь   ли,  с
компьютерным управлением.
     - А что, разве компьютер не ошибается? - спросил Михаил.
     - Фирма, которая  их производит,  утверждает, что  на  дороге  не может
возникнуть ситуации, при которой их компьютер совершит ошибку.
     - А как же это? - Михаил ткнул пальцем в сторону места аварии.
     -  Значит,  ошибку  совершил  кто-то   другой.  Скорее  всего  водитель
пассажирского мобиля.
     - Наверное, все было именно так, - согласился Брадо.
     Всю  остальную  дорогу  до  города  ему пришлось  болтать  об  авариях,
компьютерах и  мобилях.  Согласившийся  его  подвести  водитель был  излишне
словоохотлив.
     Он  высадил Михаила  возле  какого-то ночного клуба. До вечера было еще
далеко. Возле клуба не стояло ни одного мобиля. Но реклама уже работала.
     Умопомрачительная во всех отношениях блондинка скакала по фасаду  клуба
и весело вопила:
     -  Новинка  сезона.  То, чего  никто  на этой  планете  еще  не  видел.
Галлюцигенные симбиоты.  Невероятный  эффект!  Полный  кайф!  И относительно
дешево.
     Михаил прошелся по улице, зашел в какой-то скверик и присел на каменную
скамейку.  У  него было  ощущение,  что  он почти уже  дотянулся  до решения
загадки  Хаки. Еще одно  усилие,  еще  чуть-чуть, и он поймет, где  бетулиец
спрятал украденное у рагнитов оружие.
     Еще немного...




     Ты  неплохо водишь машину.  Сказав  это,  вынюхиватель  присел  рядом с
Михаилом. Вид у него был все такой же безучастный и слегка сонный.
     Михаил, которому уже казалось, что он вот-вот догадается, каким образом
Хака   спрятал   оружие,  поморщился   и   стал  внимательно   рассматривать
вынюхивателя.
     Нет, он ошибся.  Это  был тот самый. Никаких подделок. Впрочем, рагниты
не  могли привезти  на эту планету двух  вынюхивателей.  Слишком уж редко те
встречались.
     Значит, тот самый. Как он уцелел?
     Михаил хмыкнул.
     Вопрос,  конечно,  интересный. Очень. Итак, каким  образом вынюхиватель
умудрился  выбраться  из  горящего  мобиля, причем так, что  даже  не опалил
брови?
     - Я  точно  сделаю своим  нанимателям  скидку, - сказал вынюхиватель. -
Идея с топливовозом была просто  превосходна. Давненько меня уже не пытались
убить таким оригинальным способом.
     - Как ты уцелел? - спросил Михаил.
     - Ну ты и наглец.
     - А все-таки?
     Вынюхиватель покачал головой и хитро прищурился.
     - Ладно, хочешь объясню?
     - Еще бы.
     - Все очень просто. Я  -  клон. Нас на самом деле много, и мы ничем  не
отличаемся друг от друга. Когда ты убил одного из нас, его место занял  я. И
так до бесконечности.
     Брадо  недоверчиво  посмотрел  на  своего  преследователя. Тот с  самым
серьезным видом, подтверждая свои слова, кивнул.
     "Ну да, -  подумал Михаил. - Он врет самым беспардонным образом. Только
не  клонирование. Да и как  он  мог умудриться провезти на планету несколько
своих клонов без того, чтобы об этом узнали рагниты?"
     Кстати,  а  почему  вынюхиватель  должен  их   бояться?  Они  ведь  его
наниматели. Вот именно  -  наниматели. Не более.  Срок  заключенного с  ними
контракта закончится. И что дальше?
     Вынюхиватель не мог допустить, чтобы их тайну узнал кто  бы то ни было.
А особенно те, кто их может нанять еще раз.
     Дело не в клонах. А в чем?
     Михаил вдруг осознал, что  вынюхиватель стал очень серьезной проблемой.
Пока он от него  не  избавится, ни о  каких поисках украденного Хакой оружия
нечего  и думать. Кроме того, присутствие вынюхивателя  сокращает отпущенное
ему для поисков время до нескольких часов.
     Наступит вечер, и ему придется  признать, что он не имеет  понятия, где
находится  это  пресловутое оружие. А  если  он его и  найдет...  Кто  может
поручиться,  что  вынюхивателю  не  дали  еще  одного  задания?  Как  только
представится  возможность,  убить  Михаила и,  забрав  оружие,  вернуть  его
рагнитам.
     Простой  и надежный план. Вынюхиватели, как известно, своих нанимателей
не  обманывают.  А вот  загнанные в  угол  агенты  звездного  корпуса  могут
обмануть и самого Господа Бога. Если им, конечно, здорово повезет.
     Таким  образом,  прежде  чем заниматься  поисками тайника  Хаки,  нужно
избавиться от вынюхивателя.
     Простой и изящный вывод. Еще бы придумать, как его претворить в жизнь.
     -  Небось  прикидываешь,  как  от  меня  избавиться? -  поинтересовался
вынюхиватель.
     - Точно.
     - И как, придумал?
     - Пока нет, - честно признался Михаил.
     - Ну,  думай, думай. Ты очень интересный подопечный. Мне будет искренне
жаль, если вечером ты не выполнишь соглашения и тебя придется убить.
     - Это почему?
     Вынюхиватель пожал плечами и обнажил в улыбке акульи зубы.
     - На свете только одну вещь нельзя получить даром. Опыт. Именно поэтому
он так ценен.
     - Ценнее, чем соглашения с клиентом?
     -  Соглашения  с клиентом  не  имеют цены. Их надо  выполнять. В  любом
случае.
     - Понятно.
     Особого разочарования  Михаил  не  почувствовал. Он знал, что подкупить
вынюхивателя не удавалось еще никому. И все-таки попробовать стоило.
     Для того чтобы победить в этой ситуации, он был согласен на что угодно.
     "Есть  еще  одна  странность, - подумал он.  - На которую пока никто не
обратил внимания.  Способность вынюхивателей  находить своих подопечных. Как
он умудрился не более чем за  полчаса  найти меня в этом городе?  Откуда  он
знал, что я буду сидеть в этом сквере? Как узнал под новой личиной?"
     Серьезные вопросы. Ответов на них у Михаила пока не было. А жаль...
     Агент звездного корпуса понимал, что сможет отделаться от вынюхивателя,
лишь  ответив  на два вопроса. Как тот сумел выбраться из горящей машины?  И
как он умудрился так быстро его  найти? Он сможет заняться поисками тайника,
только  когда найдет ответы на эти вопросы и отделается от  вынюхивателя. Не
раньше.
     И для этого совсем не обязательно  сидеть сиднем на скамейке. Наоборот,
стоило пройтись. Вдруг подвернется подходящий случай.
     Михаил встал и вышел из скверика. Вынюхиватель, конечно же, следовал за
ним.
     Тень.  Неотступно  преследующая  тень.  Зловещая.  От  которой  следует
избавиться.
     Остается придумать, как это сделать.
     Михаил  неторопливо  шел  по улице,  то  и дело  останавливаясь,  чтобы
поглазеть на витрины магазинов, на здоровенных, чем-то похожих  на верблюдов
якиданов, верхом  на которых залихватски, не  считаясь с  правилами уличного
движения, проехали с  десяток гамбучо, зарабатывавших себе на жизнь примерно
тем же, чем  и земные  ковбои, на  свалку, которую устроили летающие ящерицы
из-за грязного, скорее всего несвежего куска мяса.
     Он вел себя так, словно только что прилетел на эту планету, как турист,
которому все в этом городе интересно и удивительно.
     Мимоходом  взглянув  на вынюхивателя, Михаил увидел,  что тот осуждающе
качает головой.
     Похоже, он подумал, что его подопечный решил немного повалять дурака.
     Ну и пусть думает что угодно. Сейчас Брадо было не до него.
     Он  чувствовал,  как  к  нему  снова  возвращается  то  самое  ощущение
понимания. Да,  вот сейчас он поймет, где Хака спрятал оружие. Самое главное
сообразить, каким он воспользовался принципом. Он мог отдать его на хранение
кому-то из местных жителей, мог устроить тайник, мог послать его самому себе
по почте или же доверить похищенное члену команды одного из рейсовиков.
     В последнем  варианте того,  что вот уже несколько дней напряженно ищут
рагниты, на планете попросту нет.
     "Не забудь, - напомнил себе Михаил. - Он был большим поклонником земной
истории.  Как  в  старину  на  Земле  прятали  что-нибудь ценное?  Например,
закапывали в укромном месте".
     Некоторое время  он обдумывал этот вариант, потом пришел  к выводу, что
Хака для претворения его в жизнь просто не имел возможности.
     Для того чтобы зарыть оружие, нужно выехать за город. Наверняка рагниты
уже тогда установили за ним слежку. И поездка за город могла их насторожить.
     Нет, оружие здесь, в городе. Может, в соседнем доме или квартале.
     - Кстати, - сказал вынюхиватель. - Если ты  прикидываешь, как  от  меня
отвязаться, то напрасно тратишь время. Один раз тебе удалось меня обхитрить.
Второго не будет.
     Михаил  мысленно чертыхнулся. Нет, от этого соглядатая надо отделаться.
Как? А вот как.
     Он ступил на край  мостовой и  поднял руку. Не прошло и пары минут, как
рядом с ним остановилось такси.
     - Может, поедем вместе? - вкрадчиво предложил вынюхиватель.
     Сделав  вид, что  его не  услышал,  Михаил  влез в  мобиль  и захлопнул
дверцу.
     - Куда? - спросил таксист.
     Брадо взглянул  на него и с трудом удержался  от смеха.  Это был не кто
иной, как его знакомец - Луан.
     - Ты намерен ехать или нет? - зло спросил Луан.
     - Намерен, - ответил Михаил.
     Он  хотел  было  добавить,  что  ширева  и мочалок  ему  не  нужно,  но
передумал.
     Бог  с ним, с  этим таксистом.  Еще закатит  истерику, как вчера, когда
подвозил его от здания управления по делам центурионов.
     - Ну, говори куда надо.
     - Прямо, потом направо, - наконец сказал Брадо.
     -  Вот,  давно  бы  так,  - проворчал Луан и  нажал  кнопку, включающую
двигатель.
     Брадо понюхал воздух.
     Странно, очень странно.  Сладковатый запах наркотиков все еще ощущался,
но уже гораздо слабее, чем вчера. Михаил  мог бы поклясться, что в  мобиле в
данный момент нет ни грамма одуряющего зелья.
     Неужели перевоспитался? И всего за  два сеанса. Хотя второй, который он
провел  под  видом  главного  центуриона,   был,  надо  признать,  несколько
жестковат.
     - Слушай приятель...  - сказал  Михаил, когда мобиль проехал  несколько
кварталов и в самом деле свернул направо. - А не мог бы ты...
     Луан  издал  короткий,  похожий  на  всхлип  звук   и  сиплым   голосом
проговорил:
     - Нет, этого у меня нет.
     - Чего именно?  -  сделал удивленный вид Михаил. - Я же ничего не успел
спросить.
     - А и не надо, - вдруг решительным, злобным тоном сказал таксист.
     Мгновенно  остановив  мобиль,  он   буквально   вырвал  из-под  сиденья
монтировку  и повернулся к Михаилу.  Лицо Луана было искажено бессмысленной,
звериной ненавистью.
     - Ну вот, - с удовлетворением сказал он. - Ты мне все-таки попался.
     - О чем это ты? - спросил Брадо.
     В глазах таксиста горел безумный огонь.
     - Не притворяйся, -  Луан  замахнулся монтировкой. - Я тебя узнал. Ты -
злой дух какцемануль, тот самый, который преследует распутников. Мой папочка
говорил мне, что единственное средство борьбы со злыми духами - хороший удар
монтировкой.
     - Парень, чего  ты несешь? - попробовал  образумить  таксиста Михаил. -
Какой дух? С чего это я должен быть каким-то злым духом?
     - А  вот мы сейчас  разберемся. Признавайся,  ты  хотел спросить меня о
ширеве и мочалках?
     - О чем?
     - Признавайся!
     Михаил  вовремя  наклонил  голову.  Монтировка  пронеслась  над  ней  и
врезалась  в стекло мобиля, не причинив ему  ни  малейшего вреда.  Очевидно,
Луан здорово отбил руку, потому что зашипел, как рассерженный кот.
     - Ну, падла, последний раз спрашиваю! Признаешься?
     На этот  раз Михаил перехватил руку таксиста  и ловким приемом  заломил
ее. Монтировка со стуком упала на пол.
     - Сумасшедший, - пробормотал Брадо.
     - Станешь тут сумасшедшим, - прорычал Луан. -  Когда к тебе привязались
злые  духи. Я  думал, это  все бабушкины  сказки. ан нет,  вчера два клиента
сели, причем вторым был сам главный центурион. И каждый спрашивал о ширеве и
мочалках. А  я уверен, уверен, что это был  один и тот же тип. Голос  у него
сильно на твой похож.
     "Ну вот, еще один способ - голос, -  подумал Михаил. - Нет, в случае  с
вынюхивателем это не годится. Он нашел меня не по голосу. А как?"
     - Ну все, успокойся, - сказал он таксисту и сильнее вывернул его руку.
     - Пусти, больно, - провыл Луан.
     - А драться не будешь? - поинтересовался Михаил.
     - Не буду.
     - Ну хорошо.
     Брадо отпустил Луана и тот, злобно что-то вполголоса приговаривая, стал
массировать запястье.
     - Ладно, парень, - сказал Брадо. - Ты тут посиди, подумай о злых духах,
а мне надо ехать.
     Он  вытащил  из  кармана купюру,  протянул  таксисту  и хотел было  уже
выбраться из мобиля, когда тот спросил:
     - А ты точно не хотел спросить меня о ширеве и мочалках?
     - Точно, - промолвил Михаил. - Кстати, а что такое ширево?
     - Ну дурь, торчка, зелье. Балдеют от него, понял?
     - Наркотики, стало быть?
     - Они самые.
     - Нет, не хотел.
     - Тогда поехали. Довезу.
     Луан схватился за рычаг управления, и мобиль поехал дальше.
     Оглянувшись, Михаил увидел еще один мобиль-такси. Рядом с шофером сидел
вынюхиватель.  Вид  у  него  на этот раз был  не  сонный,  а  даже несколько
встревоженный.
     Еще бы, а вдруг  таксист  все-таки  умудрится шарахнуть подопечного  по
голове? Так можно и контракт не выполнить.
     Михаил  махнул вынюхивателю рукой, показывая, что у него все в порядке.
Тот понимающе мотнул головой.
     - Ты кому это знаки подаешь? - подозрительно спросил Луан.
     - Знакомого увидел, - ответил Михаил.
     - А-а-а, понятно. Куда тебя везти?
     - А вон, остановишься у того магазина.
     - Будет сделано.
     Похоже,  таксист   уже  пришел   в  себя.   Остановив  мобиль,  он,  не
поворачиваясь к Михаилу, пробормотал:
     -  Ты  это...  парень...  можешь  не  расплачиваться.  Зря  я  на  тебя
накинулся. Только, знаешь, центурионам об этом не заявляй. А если заявишь, я
буду все отрицать. Понял.
     - Еще бы не понять, - сказал Брадо, открывая дверцу. - С кем не бывает.
     - Честно, - тоскливо сказал таксист. - Не кривя душой, скажи,  о чем на
самом деле хотел меня спросить?
     - О том самом, - спокойно ответил Михаил. - О ширеве и мочалках.
     - Ах ты, сукин сын, - покачал головой  Луан. - Стало быть, это все-таки
был ты?
     - Я, - признался Михаил.
     - Кстати, где-то там у тебя под ногами валяется  моя монтировка. Дай-ка
ее сюда. Нечего ей там валяться.
     - Нет уж, поднимешь сам.
     Михаил поспешно выскочил из мобиля и бросился наутек.
     Отбежав шагов на десять,  он обернулся. Луан  стоял  у мобиля и смотрел
ему вслед. Глаза у таксиста были несчастные, словно у побитой собаки.
     - За что?! - крикнул он.
     -  А ты подумай!  - посоветовал  Михаил.  -  Хорошо подумай.  Парень ты
умный. Сообразишь.
     - Но ты не злой дух?
     -  Конечно,  нет. Злых духов не бывает. Луан вдруг хлопнул себя ладонью
по голове.
     - Черт, как я не догадался. Очередные штучки центурионов!
     - Ну вот, я же  говорил, что ты умный,  - промолвил Михаил.  -  Смотри,
впредь будь осторожнее.
     - Кто на меня настучал?
     - Так я тебе и сказал.
     - Ладно, узнаю, - угрюмо буркнул Луан и полез обратно в мобиль.
     "Шизофреник,  -  подумал  Михаил.  -  И  не  лечится". Он посмотрел  на
вынюхивателя, который  уже  стоял  метрах  в  трех,  все с тем же скучающим,
полусонным  выражением на лице. Поймав  взгляд Михаила, он осуждающе покачал
головой.
     "Ну  да,  еще  бы,  -  подумал  Брадо.  -  Боится,  что  я  впутаюсь  в
какую-нибудь историю, а  он потеряет положенные по контракту деньги. А вот и
вляпаюсь..."
     Он отвернулся  от вынюхивателя  и  посмотрел на жемчужно поблескивавшие
витрины магазина. Объемные преобразователи пенных иллюзий, здоровенный конус
мощной установки по воспроизведению  весенних гроз, переливающиеся  голубыми
кристаллами,  давно  вышедшие  из   моды  поющие  цветы,  какие-то  странные
рогульки, назначение которых он определить не мог.
     Какой только  чепухи не производят на  продажу? И ведь всегда находится
тот, кто желает купить эту нелепицу. Зачем? Пес его знает.
     Все-таки с ним что-то происходило.
     Михаил четко ощущал, как на него наваливается некая вселенская апатия.
     Хотелось сесть прямо на мостовую этого странного инопланетного городка,
закрыть глаза, слиться с  брусчаткой, проникнуть в трещины  между камнями  и
превратиться в ничто.
     Он  вдруг  понял, что  устал. Не  физически.  Нет, он еще был  способен
драться, драться и драться. Усталость была  моральная. Слишком дорого дались
ему  эти  последние  полтора дня, все, что  он проделал с  того момента, как
обнаружил в гостиничном номере труп Хаки.
     Хака, странный инопланетянин, почему-то влюбленный в историю совершенно
чужой  для  него  планеты. Влюбленный  так,  что  не  мог предположить,  что
коренной землянин не знает ее, как он, до мелочей, до тонкостей.
     - Э, приятель, ты, кажется, заснул?
     Михаил оглянулся.
     Ну конечно, это был не кто иной, как вынюхиватель.
     - Тебе чего надо?
     - С тобой все в порядке? Вид у тебя какой-то странный.
     - Странный говоришь? Кстати, а не пошел бы ты куда подальше?
     - Куда?
     - На хутор, бабочек ловить.
     -  Кто такие  бабочки? Особи женского  пола, да? Знаешь,  я к землянкам
равнодушен.  Они  меня не привлекают. Какие-то они  у вас ненатуральные, что
ли.
     -  Сам ты ненатуральный, -  зло пробормотал Михаил  и  все-таки вошел в
магазин.
     Покупателей  было  много.  Михаил  протолкался  к  какому-то  прилавку,
рассеянно оглядел  лежавшие на  нем  предметы.  Судя  по ценникам, они  были
дорогие.
     Продавщица бросила на него обеспокоенный взгляд.
     Еще бы, откуда  у одетого более чем просто и непритязательно абаузианца
могут быть  деньги на покупку этих вещей? А если денег нет, то какого  черта
он торчит у витрины? Может, прикидывает, как что-нибудь утащить?
     Михаил ей улыбнулся. Спокойно, доброжелательно и уверенно.
     Эта улыбка продавщицу успокоила.
     Мелкие воришки так не улыбаются. А одежда... Иногда богатей одеваются в
такие  тряпки,   которые  постеснялся  бы  надеть   на  себя   кто-то  менее
обеспеченный. Богатые частенько бывают со странностями.
     Михаила толкнули. Он не обратил на это внимание.
     Одна из  лежавших  на  витрине  безделушек  представляла  собой  что-то
наподобие прямоугольной  шкатулки. Верхняя часть у нее  была  зеркальная.  В
этом небольшом зеркальце мелькнуло лицо вынюхивателя.
     Тот пристроился в метре от Михаила и тоже уставился на витрину.
     Ну и слава Богу. По крайней мере хоть с разговорами не пристает.
     Михаил полез было  в карман,  но, вовремя вспомнив,  что в магазинах не
курят, сигарету доставать не стал.
     Главное - никто не мешает думать. А покурить можно и потом.
     "Итак  -  Хака,  - думал он. -  Вряд ли бетулиец придумал что-то  очень
сложное.  Нет, все должно быть просто,  четко и надежно. А это означает, что
где-то в  городе  сейчас  находится  некий посредник,  у  которого  и  лежит
пресловутое оружие".
     - Что-то желаете купить?
     Михаил рассеянно посмотрел на продавщицу и ответил:
     - Нет, пока выбираю.
     - Выбирайте, выбирайте.
     Исполненная привычного радушия дежурная улыбка.
     Итак,  допустим,  где-то в городе находится  посредник.  А  лист дерева
шарафей является ключом. Его надо предъявить, и тогда посредник будет знать,
что ты тот, кто должен забрать оставленный Хакой предмет.
     Старая,  некогда  практиковавшаяся  на  Земле система.  Именно  ее Хака
скорее  всего  и использовал.  Остается один вопрос:  как  этого  посредника
найти?
     Где он может быть?
     Где угодно. Годилось все. Он мог дать его на сохранение портье одной из
гостиниц,  в  которых  они  жили  раньше.  За год  на Абаузе они сменили  их
несколько. Для  этой  цели годился и продавец сладостей, кассир  галотеатра,
смотритель музея, швейцар спортивного клуба... Да мало ли кто?
     Стоп. Так можно гадать до бесконечности.
     А  что,  если лист дерева  шарафей  несет в  себе и  некое указание  на
посредника,  некий  намек?  Хака  мог  предполагать, что  он, Михаил  Брадо,
отправится  к космофлористу.  И  тот  выложит  об  этом  дереве  целый ворох
сведений. Какое-то из них может указывать на посредника.
     Какое?
     Михаил  попробовал  припомнить  визит к  космофлористу.  Как  он  тогда
сказал?
     Растут повсеместно... Стручки несъедобны...
     Нет, это не то.
     Ага! Вот!
     Из  листьев,  соответствующим  образом  их  обработав,  местные  жители
готовят хмельной напиток...
     Черт, неужели так просто? И где была его  голова? Где угодно, только не
на плечах.
     Михаил вытер вдруг обильно выступивший  на лбу  пот и двинулся прочь от
витрины, прочь из магазина.
     Теперь он был уверен,  что знает, как найти посредника. Уверен почти на
сто процентов.




     Кстати,  давно  хотел спросить... А  ты не блефуешь?  Может, у тебя той
штуки, что так нужна рагнитам, и вовсе нет?
     Вынюхиватель улыбался, но глаза его смотрели пристально, настороженно.
     -  Ты  помолчать  можешь?  -  спросил  Михаил.  -  Или вся эта болтовня
предусмотрена в заключенном тобой контракте?
     - Почему же? - пожал плечами вынюхиватель. - Я могу и помолчать.
     Голос его звучал слегка обиженно. Что-то новенькое.
     Впрочем, Михаилу сейчас препираться было некогда.
     Прежде  всего  он  нуждался  в  справочнике.  Самом  обыкновенном.  Для
туристов.
     Где его достать?
     Конечно, он мог его попросту купить. Но  вынюхиватель рядом и следит за
каждым его шагом.  Купить справочник так,  чтобы вынюхиватель не заметил, не
удастся.
     Собственно,  Михаилу  надо  было  лишь просмотреть  всего-навсего  одну
страницу.  Но опять же, чтобы вынюхиватель ничего не увидел. Кто его  знает,
этого сукиного сына? Давать в руки врагу пусть  даже намек  на то, как найти
оружие, в любом случае, не стоит.
     Что же делать?
     Впрочем, ответ не заставил себя ждать.
     Гостиница!
     Как правило, в каждом гостиничном номере лежало  по такому справочнику.
Был  он  наверняка и в номере Хаки. Но тогда Михаил  не знал,  что  наступит
момент, когда эта книжица ему понадобится, и не обратил на нее внимания.
     Впрочем, все еще нетрудно  поправить.  Достаточно  снять номер в  любой
ближайшей  гостинице. Кстати,  таким  образом он избавится  и от  наблюдения
вынюхивателя.
     Вынюхиватель.
     Михаил  только  сейчас  осознал,  какой  помехой его  планам  он  может
оказаться. Наверняка, как только Брадо найдет секретное оружие, вынюхиватель
попытается  им завладеть.  И  не  только  он. Может,  к  нему  присоединятся
наемники рагнитов, а также комитетчики и подкупленные центурионы.
     Таким образом, как только он опустошит тайник  Хаки,  на  него начнется
настоящая  охота. Большая  охота. А  ему  останется всего  лишь пробиться  к
космопорту и удрать с этой проклятой планеты.
     Всего-навсего...
     Михаил покачал головой.
     Добраться  до  космопорта  он  сможет  только,  если ему  очень  крупно
повезет. Или... Станет  ли  вынюхиватель докладывать  рагнитам,  что  оружие
найдено? Зачем ему конкуренты?
     Если он не  подаст рагнитам  сигнала, у Михаила  останется только  один
противник. Сам вынюхиватель. Таким образом шансов  добраться до космопорта и
увезти с  Абаузы оружие  рагнитов будет  больше. Правда, он еще не придумал,
как избавиться от вынюхивателя. Но придумает... Для начала надо добраться до
украденного Хакой.
     Михаил огляделся.
     Ага,  если ему  не  изменяет память, в паре  кварталов отсюда находится
вполне приличная гостиница. Как раз такая ему и нужна.
     И нечего терять зря время. Вперед!
     Он двинулся прочь от магазина.
     Вынюхиватель сейчас же пристроился рядом и поинтересовался:
     - Мне кажетея, ты что-то задумал.
     - Это тебе только кажется, - хмыкнул Брад о.
     -  Нет, в самом деле. Два  предыдущих моих  клиента  тоже были  людьми.
Поэтому  в  них я  немного разбираюсь.  Ты  что-то  задумал.  Облегчи  душу,
покайся.
     -  А  ты,  стало  быть,  этакий  благообразный  пастор,  которому  надо
рассказывать о всех своих грехах?
     - Точно. Он самый.
     - Ну-ну, - хмыкнул Михаил. -  Валяй, заливай дальше. А насчет того, что
задумал... Ничего особенного. Просто решил отдохнуть.
     - Ага, утомился, значит?
     - Точно.
     Вынюхиватель бросил на Михаила озабоченный  взгляд, но  больше вопросов
не задавал. И то ладно. Хотя...
     Михаил прекрасно  понимал,  что вынюхиватель на самом деле не  является
тем, кем старается казаться. Балабол... недалекий тип... Как же!
     Вынюхиватель был профессионалом до мозга костей, пробы ставить негде. И
если он напускал туман,  то лишь потому, что знал, чувствовал,  для  главной
схватки  еще  не  пришло   время.  Рано.   А  стало  быть,  можно  слегка  и
подурачиться. Хуже  не будет. Вдруг подопечный и в самом деле посчитает, что
он не очень опасен?
     "Как он все-таки  умудрился не  погибнуть в  той катастрофе? -  подумал
Михаил. - И каким образом он меня все время находит?"
     Когда  до  гостиницы  оставалось   не   более  чем   несколько   шагов,
вынюхиватель не выдержал и спросил:
     - Стало быть, ты решил отдохнуть? Снять номер в гостинице?
     - Ну конечно, - ответил Брадо.  - Интересно, как ты об этом  догадался.
Наверное, благодаря природной остроте ума?
     - Может, не надо? - сказал вынюхиватель. - Если мы начнем говорить друг
другу гадости, ни к чему хорошему это не приведет.
     Михаил фыркнул.
     - А  ты считаешь, наше знакомство  должно закончиться  чем-то  хорошим?
Например, договором о взаимовыгодном сотрудничестве?
     -  Конечно,  нет.  Но  некоторое  уважение   друг  к  другу  мы  должны
испытывать. Работать с тем, кто тебя уважает, гораздо приятнее.
     - Ну да. Тому, кто тебя уважает, горло перерезать гораздо приятнее.
     -  Да не  собираюсь я тебе причинять  зла, - проговорил вынюхиватель. -
Если, конечно, ты выполнишь все условия договора с рагнитами.
     - Пой пташечка, пой, - насмешливо сказал Михаил, входя в гостиницу.
     Кстати, она оказалась  почти такой же, как та, в  которой  они с  Хакой
жили. И отличалась лишь тем, что в ней было десять этажей и лифт.
     Назвавшись именем, придуманным на ходу, Михаил заплатил небольшую сумму
денег и немедленно получил ключ от номера.
     Направляясь  к лифту,  он услышал, как вынюхиватель заказывает соседний
номер.
     Ну да, все правильно. На его месте он бы поступил также.
     Номер  был  на  третьем этаже.  Войдя в него,  Михаил распахнул  окно и
выглянул наружу.
     Отлично.  Он  рассчитал  все  правильно.  Рядом  с  окном  номера  была
здоровенная, казалось, насквозь проржавевшая водосточная труба.
     Ура! Да здравствуют старые гостиницы.
     Возле окна стоял небольшой столик, с  пепельницей,  графином с водой  и
туристическим  справочником.  Поспешно  открыв  его,   Михаил  нашел  нужную
страницу.
     Так, закусочные, таверны, бары...
     Бары.
     Брадо   не   поверил   своим   глазам.  Его   предположения   полностью
подтвердились. Теперь он мог завладеть  секретным оружием рагнитов буквально
в любой момент. Если, конечно, избавится от вынюхивателя.
     Как это сделать?
     Брадо прислушался.
     Ага, лифт  остановился на его  этаже. Легкие, похожие  на кошачьи шаги.
Щелчок ключа входящего в замочную скважину двери соседнего номера.
     Вынюхиватель.
     Надо действовать, пока он не осмотрелся. Прямо сейчас.
     Михаил закрыл справочник и, положив его обратно на стол, снова выглянул
из окна.
     Все  правильно, водосточная труба как раз  то, что нужно. Только бы она
не оказалась проржавевшей насквозь. Впрочем, если даже так, для него падение
с высоты третьего этажа серьезной травмой окончиться не может.
     Распахнув  окно пошире, Михаил встал  на  подоконник и, дотянувшись  до
трубы, рванул ее на себя.
     Шатается, но, кажется, его вес выдержать должна.
     Эх, была не была. Двум смертям не бывать, а одной не миновать.
     Он  вцепился в трубу и оттолкнулся  от подоконника.  Под  его  тяжестью
труба,  заходив  ходуном,  заскрипела.  Посмотрев  вниз,  Брадо  увидел, как
несколько  прохожих  остановились  и   изумленно  стали   наблюдать  за  его
действиями.
     Хорошо хоть поблизости не было ни одного центуриона.
     Михаил стал спускаться вниз.
     Один из зевак сказал другому:
     - Спорим, этот малахольный сорвется? В ответ послышалось:
     - Не-а, он-то не сорвется. Просто труба не выдержит.
     - А я говорю - сорвется...
     Спустившись до второго -этажа, Брадо посмотрел вверх. По  его расчетам,
в окне соседнего номера уже должна торчать голова вынюхивателя.
     Нет, никого.
     Где же эта ищейка? Может, вынюхиватель сейчас уже спускается в лифте на
первый этаж, чтобы встретить его внизу снисходительными аплодисментами?
     Еще немного, еще...
     Труба  протяжно скрипела,  но держалась.  Наверное,  все  эти  старики,
утверждающие, что раньше вещи делали более надежными, в чем-то правы?
     Ну вот, еще чуть-чуть...
     Михаил  оттолкнулся от  трубы и  полетел  вниз. Он приземлился  на  обе
ступни, пружинисто и легко, даже не отбив ноги. Посмотрел наверх.
     Как раз  в этот момент вынюхиватель  выглянул из окна  своего номера  и
покачал головой:
     - Ну и неспокойный подопечный мне попался. Прямо живчик.
     Спуск по трубе  оставил на  одежде  Михаила  широкие  полосы  ржавчины.
Стараясь на  ходу их  очистить,  он подбежал  к стоявшему шагах в пятидесяти
мобилю.
     Хозяина  машины поблизости  не было видно.  Зеваки,  крайне недовольные
тем,  что труба все-таки  не оборвалась,  уже  отправились по своим  обычным
делам.
     Михаил  вытащил  унипистолет,   передвинул  парочку  переключателей  на
тыльной части  ствола и нажал  курок. Из  дула вырвался тонкий,  голубоватый
луч.
     На то, чтобы вырезать замок на двери мобиля, ушло не более двух секунд.
Когда замок  упал  на брусчатку, Брадо сунул унипистолет  в  карман  и залез
внутрь мобиля.
     Мимоходом  кинув взгляд на  гостиницу,  он  убедился,  что окно  номера
вынюхивателя опустело. Наверняка его преследователь уже пустился в погоню.
     Ну и пусть. Минут десять, а то и больше у него  в  запасе есть.  Вполне
достаточно. Этого ему должно хватить.
     Когда мобиль тронулся с места, Михаил увидел, как из гостиницы выскочил
вынюхиватель. Да, точно, минут  десять  в  запасе.  С другой стороны улицы к
мобилю бежал толстый, с большой пышной бородой абаузианец, видимо хозяин. Он
бежал тяжело и яростно, как взбесившийся носорог.
     "Поздно,  батенька.  Раньше надо  было  бежать",  -  подумал  Михаил  и
передвинул рычажок скорости до упора.
     Двадцать минут спустя он остановил мобиль у бара "Лист шарафея" и кинул
на  заднее  сиденье  небольшую  пачку денег. Этой суммы должно  было  вполне
хватить не только на ремонт дверцы машины, но и на покупку новой.
     Выбравшись из мобиля, Михаил пошел к бару.
     Тот помещался  в небольшом двухэтажном  здании,  украшенном  множеством
карнизов, каких-то нелепых  треугольных  балкончиков,  а  также  здоровенной
вывеской, на которой название бара было написано корявыми, словно сложенными
из веточек дерева буквами.
     Разглядывая эту вывеску, Михаил почесал в затылке.
     Вот дьявол, как он  умудрился не знать  о существовании этого бара? Уму
непостижимо!
     Но  ведь не знал,  прах  его забери,  не знал.  Вот  тут-то Хака  почти
ошибся. Почти. В конце концов он всетаки сумел отгадать его загадку. Лишь бы
только не было слишком поздно.
     Он толкнул дверь и вошел в бар.
     Ничего особенного. Бар как бар.
     Поскольку вечер еще не наступил, он был почти пуст.  Пожилой абаузианец
с испитым лицом, удобно устроившись на крохотной эстраде, копался в каком-то
причудливого вида  музыкальном  инструменте.  Здоровенный,  мордатый  бармен
подпирал стойку и  откровенно скучал. В уголке пили кофе две  очень  старые,
очень седые и очень чопорные дамы. Легко одетая девица, с лицом, накрашенным
так, что с него, если она хорошенько улыбнется, начнут сыпаться куски пудры,
с огромными глазами, кажущимися от подводки еще больше, увидев Михаила, было
встрепенулась,  но  моментально,  чутьем  опытной шлюхи определив,  что этот
парень ее клиентом не станет, сейчас же утратила к нему всяческий интерес.
     Михаил протопал к бару и плюхнулся на высокий табурет.
     Бармен лениво посмотрел в его сторону и процедил:
     - Что будешь пить?
     - Пиво.
     - Пива нет.
     - А что есть?
     Бармен задумался. Судя по всему, это занятие потребовало от него просто
чудовищной мобилизации всех сил.
     - Может, "зеленую веточку"?
     - А что это?
     - Фирменный коктейль.
     - Ну, давай свой фирменный коктейль. Только побыстрее. Пить хочется.
     - Счас будет, - пробормотал бармен и взялся за дело.
     Михаил  от  удивления  вытаращил   глаза.  Каким-то  образом  продолжая
сохранять на лице скучающее выражение, бармен так быстро  орудовал бутылками
и шейкером, словно до конца света оставалось не более одной минуты, а  он не
мог предстать перед лицом Всеблагого, не исполнив свой профессиональный долг
до конца.
     Не прошло и тридцати секунд, как перед Михаилом оказался высокий бокал,
наполненный зеленоватой, с голубенькими прожилками жидкостью.
     - Вот!
     - Да уж! - ошарашенно пробормотал Брадо.
     - Пробуй, это должно тебе понравиться. Михаил глотнул. Понравилось.
     Однако он сюда явился не фирменные коктейли распивать.
     - Что-то еще?
     - Да... что-то...
     Хорошо понимая, что вот сейчас все и решится, Михаил вытащил из кармана
листок шарафея и положил его на стойку.
     Как раз  в  этот момент  к  стойке подошла  девица и,  заметив  листок,
воскликнула:
     - Ой, какая прелесть! Где вы его достали? Можно взглянуть?
     Она  уже протянула  руку,  но  тут бармен прикрыл листок своей  широкой
лапой и прорычал:
     - Пошла вон.
     - Зачем же так грубо? - пробормотала девица.
     Все-таки,  видимо,  портить отношение  с барменом  девице не  хотелось.
Перебазировавшись в дальний конец стойки, она повернулась к Михаилу спиной и
стала  следить за тем, как очень старые, очень седые и  очень чопорные  дамы
пьют кофе.
     Зрелище, наверное,  было презабавное, поскольку не  прошло и  несколько
секунд, как девица хихикнула.
     Бармен внимательно посмотрел на листок и зачемто лизнул  его.  Наконец,
удовлетворенно кивнув, он спросил:
     - От кого?
     Этот вопрос поставил Михаила  в тупик. Он  не  знал,  под  каким именем
бывал здесь Хака. Ничего не оставалось, как назвать его настоящее.
     К счастью, ответ оказался правильным.
     Второй раз удовлетворенно кивнув, бармен переспросил:
     - Значит, от бетулийца?
     - Угу.
     - Напарник?
     - Он самый.
     Михаил  уже  начал терять терпение. Время стремительно уходило. Вот-вот
должен бьи появиться вынюхиватель. А бармен,  похоже, жил по пословице "тише
едешь - дальше будешь". Может, он и был прав, но не в данном случае.
     Наконец  бармен удовлетворенно засопел и, сунув  лист  в  карман,  стал
копаться  под  стойкой.  У  Михаила едва  не  встали  дыбом волосы.  Оружие,
возможно,  способное  изменить  весь  ход  будущей  большой звездной  бойни,
хранилось в  каком-то занюханном баре,  под стойкой, где им в  любую секунду
могла заинтересоваться какая-нибудь посудомойка или официантка.
     - Вот! - Бармен выложил на стойку небольшой,  завернутый в пергаментную
бумагу сверток.
     - Это то, что тебе оставил Хака? - уточнил Михаил.
     - Да, то самое.
     Михаил взял сверток и взвесил его на руке. Особенно тяжелым его назвать
было  нельзя.  Осторожно сунув сверток  во внутренний карман куртки,  Брад о
снова взял стакан и, отхлебнув, сказал:
     - Твое здоровье.
     Бармен в знак признательности наклонил голову. Потом напомнил:
     - Хака обещал, что тот, кто придет за свертком, заплатит.
     - Сколько?
     Михаил извлек из кармана внушительную пачку денег.
     Бармен назвал  сумму. Михаил  ее  отсчитал  и,  убрав  деньги обратно в
карман, неторопливо допил коктейль. Шла тринадцатая минута с тех пор, как он
вошел в  бар.  Стало  быть, спешить уже не  имело смысла.  Вынюхиватель  был
где-то рядом.
     Лучше допить коктейль. Может, это его последний коктейль в жизни.
     - Эй, парень, не желаешь развлечься? Михаил  поставил  пустой стакан на
стойку. Ну  да,  девица. Она уже сидела на соседнем стуле. Что-то в  ее лице
было от голодной, бездомной собаки.
     -  Так как, согласен? Я  умею такие штучки,  каких ты за всю  жизнь  не
увидишь.
     - Сколько тебе нужно? - спросил Михаил.
     -  Как  можно  больше,  -  девица кокетливо  улыбнулась.  -  Как  можно
больше...
     - Вот, держи, - Михаил вытащил из кармана пачку денег и сунул ей.
     - Что... что я должна сделать? - ошарашенно спросила девица.
     - Ничего особенного. Просто посиди на этом стуле минут десять и, что бы
ни случилось, не вздумай выбегать на улицу. Понимаешь?
     - И это все?
     - Нет, не все. Что бы ни случилось, не вздумай вызывать центурионов.
     -  Понимаю,  - девица спрятала деньги за вырез платья. - Будь уверен, в
ближайшие полчаса я не сдвинусь с места.
     - Ну вот  и хорошо.  А мне пора.  Михаил слез  с табурета. Он уже успел
сделать два шага в сторону выхода из бара, когда девица сказала:
     - Эй, парень... Он обернулся.
     -  Если тебе захочется повеселиться  просто  так... без денег... всегда
можешь на меня рассчитывать. Я здесь каждый день.
     Михаил усмехнулся.
     - Хорошо. Как только захочется, я тебя найду.
     - И не пожалеешь.
     Взявшись за ручку двери, Михаил услышал, как девица сказала бармену:
     -  Ну ты,  давай  полную порцию  "Звездной  кислоты".  У  меня  сегодня
выходной.
     "Ну вот,  сейчас все  и  начнется,  - подумал  Михаил.  -  А  может,  и
закончится. Кто знает?"
     Он открыл дверь и вышел из бара. И сразу увидел вынюхивателя. Тот стоял
шагах в  десяти, выставив руки вперед  и  слегка согнув их в локтях. Лицо  у
него было спокойное и мрачное. Сейчас, сбросив маску весельчака  и балабола,
он удивительно походил на готовящегося к нападению дикого зверя.




     _- Стой и не делай резких движений, - приказал вынюхиватель.
     - Ты мне угрожаешь? - спросил Михаил.
     - Ты угадал. Где украденная вещь?
     - Здесь, - Михаил ткнул пальцем в едва заметную выпуклость на куртке.
     - Давай сюда.
     - Возьми. Но только тебе придется прийти за ней. Ты же не хочешь, чтобы
я бросил контейнер на мостовую.
     - Я приду.
     Вынюхиватель  усмехнулся,  показывая акульи зубы.  Он  взмахнул  правой
рукой, и в ней появился лучемет.
     - Ого, - сказал Михаил. - Дядя, ты случайно раньше в цирке не работал?
     - Что такое цирк? - поинтересовался вынюхиватель.
     - Место, в котором полно таких, как ты.
     - Не встречал. Всегда думал, что таких, как я, немного.
     Он шел к Михаилу быстрым, кошачьим шагом. Ствол лучемета смотрел агенту
звездного корпуса точно в грудь.
     "Если в момент выстрела я чуть сдвинусь вправо, - подумал Михаил, - луч
попадет в контейнер с оружием. Будь я уверен, что он выдержит, можно было бы
спровоцировать вынюхивателя на выстрел. Но я не знаю, что в свертке. Поэтому
должен найти другой выход".
     - Давай! -  Вынюхиватель остановился в двух шагах от Михаила и протянул
руку.
     - Значит, в твоем контракте были пункты, о которых ты  мне не сказал? -
промолвил Брадо.
     - Конечно, были. Зачем было говорить?
     - Один из этих пунктов гласит, что, если это будет  возможно, ты должен
отобрать  у подопечного вещь, за которой так  охотятся рагниты, и отдать  ее
им?
     - Именно  этот  пункт  я сейчас  и пытаюсь  выполнить.  Поэтому  кончай
трепать языком и давай сюда эту штучку.
     Михаил пожал плечами.
     - Хорошо, раз тебе так хочется...
     Течение  времени  каким-то  образом  замедлилось.  Слегка  наклонившись
влево,  Михаил  сунул  руку  во  внутренний  карман  куртки.  Положение  для
нападения было крайне неудобным.
     И все-таки Михаил напал.
     Резко упав на  брусчатку, он  принял всю  тяжесть тела на левую руку и,
развернув тело  на девяносто градусов, умудрился зацепить правой  ногой ноги
вынюхивателя.
     Рывок,  подсечка, и наемник  рагнитов, потеряв равновесие, стал падать.
Он  еще  успел  выстрелить,  но,  конечно же,  промахнулся.  На брусчатке, в
нескольких шагах от Михаила, на секунду вспыхнул жаркий костер.
     Вынюхиватель  еще  падал, когда  Брадо  уже  вскочил. Он  ударил ногой,
целясь  вынюхивателю  в  голову, но  промахнулся.  Подошва ботинка прошла  в
сантиметре от челюсти противника. Зато  второй удар  достиг цели, и лучемет,
отлетев  на несколько метров, закатился под днище одного из стоявших  у бара
мобилей.
     Вот и отлично. А теперь - ходу, ходу! Пора удирать.
     С трудом удержавшись  от  искушения  еще раз  пнуть вынюхивателя, Брадо
бросился прочь,  на  ходу выдирая из кармана унипистолет. Он успел пробежать
по   улице   несколько   десятков  метров,  когда  сзади   послышался  голос
вынюхивателя:
     - Стой! Все равно не уйдешь!
     "А это как сказать!" - подумал Михаил.
     Он метнулся  за угол  ближайшего  дома и, на  мгновение  остановившись,
передвинул несколько рычажков на тыльной стороне ствола унипистолета.
     Вот теперь можно и перестрелку устраивать по всем правилам.
     "Интересно,  - подумал Михаил.  -  Догадается  ли вынюхиватель  вызвать
подкрепление?"
     Наверняка вызовет. А  это означает, что через  несколько минут в погоню
включится небольшая армия.
     "Вполне возможно, -  подумал  Михаил, -  у  рагнитов в запасе есть  еще
какие-нибудь сюрпризы. Упаси Бог! Лучше бы их не было".
     Он осторожно выглянул из-за угла. Вынюхивателя не было видно.
     Куда же спрятался этот поганец?
     Жаркий луч  ударил в  стену  дома  над  его  головой.  Каменная  крошка
посыпалась Михаилу за шиворот.
     Ага, значит, обошел с тыла.
     Михаил резво бросился прочь. Следующий выстрел попал в то место, где он
только что стоял.
     "Шустрый дядя, - подумал Брадо. - Как все-таки он умудряется так быстро
передвигаться? И каким образом  он меня каждый раз находит? Вот два вопроса,
за ответы на которые я мог бы отдать пять лет жизни".
     Снова выстрел.  Рекламная  тумба,  сплошь оклеенная старыми, выцветшими
афишами, превратилась в костер.
     "Что-то слишком уж  неточно  он стреляет,  -  подумал Михаил.  - Вполне
возможно, он вовсе не стремится попасть  в  меня.  Боится повредить заветный
сверток.  А  стреляет  лишь  для того, чтобы  сбить меня  с  толку, чтобы  я
заметался, как попавшая в ловушку крыса, наделал ошибок".
     Он нырнул в подъезд какого-то дома.
     К счастью,  в подъезде  никого  не  было. Очередной выстрел из лучемета
разнес в щепу дверь. В ноздри Михаилу ударил запах горелого дерева.
     - Эй ты, - послышался крик вынюхивателя. - Твоя песенка спета. Клянусь,
отпущу тебя живым. Только отдай то, что мне нужно.
     А вот  этого он  не дождется. И вообще - не  пора ли напомнить, что и у
преследуемого есть оружие?
     Михаил   выглянул   из  подъезда.  Фигура  вынюхивателя  мелькнула   за
припаркованными возле дома мобилями.
     Получай!
     Из  дула  унипистолета  вырвался  небольшой  черный  шарик.   Мгновенно
расширяясь,  он полетел  к  машинам  и взорвался рядом  с ними.  Мостовая на
десяток метров вокруг  мгновенно  покрылась инеем.  Какая-то мелкая  птичка,
попав в зону выстрела, замерзла и, упав на мостовую, разлетелась на кусочки,
словно сосулька.
     Вынюхиватель снова каким-то образом остался в живых.
     Не прошло и нескольких секунд,  как он выстрелил в Михаила из-за киоска
со сладостями, оказавшегося на краю зоны резкого похолодания.
     Прыткий какой!
     Михаил бросился в глубь подъезда.
     Вперед,  вперед,  останавливаться  нельзя.  Под   ноги  ему  шарахнулся
какой-то мелкий, чешуйчатый зверек и с диким писком отлетел в сторону. Дверь
одной  из квартир  открылась. Из нее выглянула  пожилая  абаузианка. Она уже
было открыла рот, чтобы  высказать все, что  думает  о бегающих по подъездам
психах, но,  увидев, что Михаил вооружен, исчезла  в  своей квартире, словно
суслик в норе.
     К счастью, дом имел черный ход.
     Выскочив  из него, Михаил  оглянулся  и  увидел  заходящую  на  посадку
авиетку,  очень  похожую  на  ту, которой пользовались  магнусианцы. Судя по
всему, она должна была приземлиться с другой стороны дома.
     Ага, теперь его будет преследовать целая компания.
     Просто  здорово! По крайней мере перед  смертью ему удастся подстрелить
кое-кого из наемников рагнитов. Уж он постарается, чтобы их было побольше.
     Перед Брадо был узкий, кривой  переулочек, упирающийся  в  парк, сплошь
состоящий  из  серебряных деревьев.  Судя по  толщине  их  стволов, парк был
старым.
     Туда!
     То и дело оглядываясь, Михаил помчался по переулочку.
     Он рассчитывал  оторваться  от своих  преследователей. Пока те  окружат
дом,  пока убедятся,  что его  там нет... Как  бы  не так.  От вынюхивателя,
похоже, оторваться невозможно.
     Михаил  был  еще  шагах  в  десяти  от  первых  деревьев  парка,  когда
послышался голос вынюхивателя:
     - Последний раз предлагаю тебе закончить все миром! Остановись!
     Миром? Ого! Однажды  кошка  предложила  мышке  заключить мир...  Что из
этого вышло - догадаться нетрудно.
     В тот момент, когда  Михаил поравнялся с первым деревом,  огненный  луч
срезал с него несколько веточек.
     Спрятавшись за стволом, Брадо снова перенастроил унипистолет.
     Ладно,  теперь  попробуем  отгородиться  от  преследователей  небольшим
барьером. Совсем крохотным.
     Он выглянул из-за  дерева. Как  раз  в это самое  время вынюхиватель  и
несколько магнусиан выскочили из подъезда дома.
     Вот и отлично!
     Михаил направил  в их сторону унипистолет и нажал  на курок.  Из ствола
выплеснулась  струя зеленоватой жидкости. Она ударилась  о мостовую примерно
на середине переулочка.
     Михаил повел стволом унипистолета слева-направо, а потом справа-налево.
Там, куда  попадала зеленая  жидкость,  тотчас  же вспыхивал  жаркий  огонь.
Теперь от преследователей Брадо отделяла настоящая огненная река.
     Насколько он знал, этот  огонь  погаснет не скоро.  А если в почве  под
брусчаткой много  воды, то  он  может  гореть  хоть  сутки.  То, чем  Михаил
выстрелил из унипистолета, содержало сильнейший катализатор,  который  делал
горючим все что угодно, вплоть до камней.
     Наемники  рагнитов  открыли  беспорядочную  стрельбу.  Но   Брадо   уже
перебежал к другому дереву, а потом к следующему.
     Вынюхиватель крикнул:
     - Эти штучки тебе не помогут. Все равно не уйдешь.
     "Правильно, не уйду, а улечу, и еще сегодня", - подумал Михаил.
     Пока у его преследователей были всего лишь лучеметы, близко  подойти он
им не даст.
     Вообще, все выглядело очень странно.
     Слишком  мало преследователей, да и  действуют они как-то вяло.  Должно
было быть наоборот. Либо рагниты к последнему раунду схватки не готовы, либо
что-то произошло, каким-то образом нарушившее их планы.
     Но было еще одно объяснение.
     Вынюхиватель  и магнусианцы могли быть  всего лишь загонщиками.  Где-то
там,  впереди,  сделана большая засада, из  которой ему уже  не вырваться, и
сейчас его ловко и умело гонят туда.
     Михаил кинулся в глубь парка.
     Если так, то спастись он может, лишь сбив  загонщиков  с толку.  А  для
этого  он  должен  сделать  несколько  нелогичных, совершенно  бессмысленных
поступков. Так,  чтобы преследователи не  могли  угадать,  что  он выкинет в
следующий момент.
     Сбить с толку. Он это сделает. Он это умеет.
     Остановившись, Михаил перенастроил унипистолет.
     Угу, теперь можно преподнести преследователям еще один сюрприз.
     Кстати, где они? Похоже, не смогли преодолеть огненную реку и бросились
в обход. Для вынюхивателя она наверняка непреодолимой преградой не стала, но
он не захотел вырываться вперед.
     И правильно сделал. С каким-то паршивым лучеметом  против  унипистолета
не устоять.
     Михаил снова огляделся.
     Конечно, можно попытаться устроить пару сюрпризов прямо здесь, в парке,
но   лучше  сделать  это  несколько   подальше.   Если   к   преследователям
присоединятся центурионы, да еще с парочкой авиеток, этот парк превратится в
большую ловушку, выбраться из которой будет не так-то легко.
     Михаил  выскочил  на  хорошо  утоптанную дорожку  и  легко,  пружинисто
побежал по ней в глубь парка.
     Собственно, перед ним сейчас стояла  одна задача. Как-то избавиться  от
преследователей,  а  потом  пробиться  в  космопорт  и  сесть  на  ближайший
рейсовик. Неважно, куда  тот  летит. Куда угодно, лишь бы оказаться подальше
от этой планеты.
     Налетел легкий ветерок, и  с серебряных  деревьев посыпались  округлые,
небольшие и очень тяжелые плоды, здорово смахивающие на старинные серебряные
монеты.
     Сзади послышались крики преследователей. Судя по ним, наемники рагнитов
были не менее чем в полукилометре.
     Неплохая фора. Ее нужно использовать.
     В просвете между кронами промелькнула авиетка.
     А вот это уже скверно.
     Как только он выскочит  из парка,  его попытаются атаковать с  воздуха.
Что ж, красный флаг им в руки.
     Тропинка вывела Брадо к здоровенному забору. Доски,  из которых он  был
сколочен, от времени приобрели темный цвет и покрылись трещинами.
     Интересно, что за ним?
     Михаил с  размаху ударил  ногой  по одной  доске. Она сломалась с сухим
треском.  Высадив  вторую,  Михаил проскользнул  в  образовавшийся  пролом и
замер:
     Вот это да!
     Перед ним был старый парк аттракционов.
     Карусели,  звездные кабинки, множество  павильончиков с  аттракционами,
здоровенный сарай  "замка ужасов", миниатюрная железная дорога, тир,  киоски
для продажи сладостей. Короче, полный набор парка для увеселения детворы.
     И  ни  единой  живой души. Некому путаться  под ногами.  Если  ко всему
прочему окажется,  что  кое-какие аттракционы  можно  запустить,  то лучшего
места,  чтобы дать  бой  наемникам рагнитов и отбить  у них охоту слишком уж
рьяно его преследовать, не придумаешь.
     Надо хорошенько подготовиться.
     Некоторый запас времени у Михаила был.
     Он  почти сразу же обнаружил маленькую  будочку,  в которой должен  был
стоять пульт управления аттракционами. Конечно, у нее была железная дверь  и
на ней висел здоровенный замок, но эта преграда была преодолима.
     Мгновенно срезав его с помощью унипистолета, Михаил ворвался в будочку.
     Он угадал. Пульт находился именно здесь.
     Браво,  агент звездного  корпуса!  Ты  мудр  и умен,  как  сто  опытных
интендантов.
     На пульте  горела голубенькая лампочка. Это означало,  что питавшую его
энергию отключить либо забыли, либо просто не захотели.
     Еще одна удача.
     Сунув унипистолет  в карман, Михаил стал нажимать все  расположенные на
нем кнопки и рычажки.
     Вот так. И вот эдак.
     Он прислушался.
     Парк  аттракционов наполнился  завыванием моторов и противным  скрипом.
Похоже,  все  эти  карусели  и   прочие  штуковины,  от  которых  совершенно
непонятным образом без ума детвора любой расы, давненько не смазывали.
     Ничего. Лишь бы работали.
     Они работали!
     Михаил  выскочил  из  будочки,  перенастроил  унипистолет  и  аккуратно
заварил дверь.
     А  теперь, поскольку времени осталось немного,  нужно поискать место, в
котором Великий Звездный Супермен устроит на своих врагов засаду.
     Михаилу на глаза попалось уродливое строение  "замка  ужасов". Кажется,
это  то,  что  нужно.  Впрочем,  выбирать   времени   уже   не  было.  Крики
преследователей слышались поблизости от забора.
     Михаил кинулся к "замку".
     Тот представлял собой здоровенный сарай немыслимо уродливых  очертаний.
С одной стороны был вход, в котором сейчас одна за другой, с ужасным,  почти
непереносимым скрипом  исчезали маленькие двухместные машинки.  Выкатывались
они с другой стороны и, сделав круг, снова подъезжали ко входу.
     Да, это то, что нужно.
     Брадо  запрыгнул  на  одну из машинок,  и  она  повезла его в  темноту,
навстречу неизвестным "ужасам".
     Ужасы оказались  совсем  не страшными. Кровожадные мертвецы  с  планеты
Бутум скалили зубы  совершенно  не  убедительно, можно сказать, даже весело.
Смертельно опасное чудовище из центра  Галактики размахивало  щупальцами без
малейшего признака энтузиазма, причем парочка из этих щупалец была отломана.
Злобные карлики  с крапчатого  гиганта  махали  дубинками так, словно скопом
дирижировали невидимым  оркестром, а призраки звездной бездны вообще ничего,
кроме острого чувства жалости, не вызывали.
     Когда  автомобильчик вынес  Михаила из "замка  ужасов", тот спрыгнул на
землю и, устроившись за бетонным барьерчиком, приготовился ждать.
     Он готов. Пусть только эти жалкие преследователи сунутся. Он им покажет
кузькину мать. Еще как покажет.
     Но в парке  аттракционов пока царила тишина. Видимо,  наемники рагнитов
накапливали силы.
     Правильное  решение.  Они подождут всех  отставших,  а потом  скопом, с
воплями и стрельбой устремятся на штурм.
     "Почему все эти наемники такие тупые? - подумал Михаил. - Может, в этом
виновата  работа, которой они занимаются? Кто  знает, может, она отупляет со
скоростью света? Хотя, возможно, в наемники идут лишь те, кто особым умом не
блещет?"
     Загадка, разгадывать которую у него нет ни времени, ни желания.
     Предпочтительнее  подумать  о другом.  Например о  том,  каким  образом
вынюхиватель умудрился уцелеть в той катастрофе на шоссе?
     Вовремя выпрыгнул из мобиля?
     Нет, не  может быть. На это у него просто не было времени. Причем он не
только  уцелел, но  даже не опалил брови.  Это означало,  что, когда  мобиль
врубился в топливовоз, вынюхивателя в нем уже не было.
     Куда он делся? Телепортировался, что ли?
     Стоп, а почему  бы и нет? Почему искусством телепортации могут обладать
лишь  суперы? А вынюхиватели? Никто толком не  знает, что  они умеют, а чего
нет. Может, они способны телепортироваться.
     Если предположить,  что способны, загадка дорожной катастрофы перестает
быть  загадкой.  За секунду  до  того,  как  мобиль врезался  в  топливовоз,
вынюхиватель телепортировался куда-нибудь на обочину шоссе.
     И все дела.
     Наверняка вынюхиватели обладают  некоторыми свойствами суперов.  Но  не
всеми,  далеко  не  всеми.  Это  подтверждает то,  что суперы  вынюхивателей
убивают. Да и  способности  к  телепортации  у  них  вряд ли  так уж  сильно
развиты. Наверняка не более  десятка  метров,  при  огромных  энергетических
затратах. Другими словами, вынюхиватель может пользоваться телепортацией раз
пять-шесть. Потом ему придется долго отдыхать.
     Итак, против него играет супер-недоучка.
     Вот так открытие! Кстати, а сам-то он кто?
     Блеск! Схватка двух суперов-недоучек.
     Михаил не удержался от улыбки.
     Впрочем, а не сделал  ли он  слишком поспешных выводов? У  вынюхивателя
было  еще одно свойство,  которое наличие способностей супера  объяснить  не
могло. Насколько  он  помнил,  супер  не  мог  найти  совершенно незнакомого
человека в огромном городе.
     Получается все-таки,  что вынюхиватели все же суперы. Слабые, но тем не
менее наделенные особыми, присущими только  им свойствами. Суперы, пришедшие
неизвестно откуда. Суперы, которых интересуют только деньги.
     Забавно было бы взглянуть  на  их родную планету. Кто знает, может, те,
кого  все  зовут  вынюхивателями,  всего  лишь  жалкие  недоучки,  изгнанные
сородичами  за  неспособность  научиться  чему-то серьезному  и  за  мерзкий
характер?
     Что же тогда представляет собой обычный, рядовой житель этой планеты?
     Михаил покачал головой.
     Наверняка  если  ему  удастся  вернуться  на  Землю, его начальство эта
информация заинтересует. Если только удастся вернуться.
     Он поднял голову.
     Из-за крон деревьев показалась авиетка.
     Михаил  перекатился под самый козырек барьера. Теперь  его  нельзя было
заметить даже с воздуха.
     Хотя уж наверняка вынюхиватель знает, где именно он прячется. А значит,
как   только   начнется  атака,  Михаилу  придется  двигаться,  двигаться  и
двигаться.
     Эх,  избавиться  бы  как-то от  вынюхивателя.  Но как? Заманить  его  в
ловушку? С его  умением  телепортироваться  вынюхиватель  вырвется из  любой
западни. Хотя...
     Телепортация не спасет его,  если ловушка  будет огромной.  Такой, что,
даже пару раз телепортировавшись, он не сможет из нее вырваться.  Что же это
должна быть за ловушка?
     Михаил потер лоб.
     Вот задача так задача.
     Ничего придумать ему пока не удавалось.
     Между  тем  авиетка  сделала над  парком  аттракционов  круг, второй  и
полетела прочь.
     Наверняка  отправилась  за  подкреплением.  Похоже,  те,  кто собирался
штурмовать парк, решили делать это по всем правилам военного искусства.
     Прекрасно. Пусть попробуют. И убедятся, что существуют способы обороны,
не  описанные  в  учебниках  по  тактике  военных действий  на  пересеченной
местности.
     Михаил взглянул  на  индикатор унипистолета. Судя по нему,  заряда  его
оружия хватит еще на сутки подобной войны.
     О-ля-ля, это даже много. Хватит ли его самого на сутки?
     Наверное - нет. Тем более что за сутки рагниты успеют взять космопорт в
такое  глухое кольцо, что пробиться  к  нему можно  будет  лишь  на крейсере
класса "галактика - галактика".
     Стало  быть,  существовала  еще  одна  опасность. Он  может  увязнуть в
беготне и стрельбе. Нет, этого допустить нельзя.
     Значит, ему придется поводить за собой эту свору  еще часа два, а потом
оторваться от них и попытаться пробиться в космопорт.
     Хороший план.  Единственное,  что  могло  помешать  его  выполнению,  -
вынюхиватель. Тот будет идти по его следам неутомимо  и целеустремленно, как
хорошая охотничья собака. И с этим придется смириться.
     Если, конечно,  Брадо не  придумает,  как заманить  его  в  ловушку.  А
поскольку  это маловероятно, остается только один выход. Темп, темп и  темп.
Двигаться,  двигаться  и двигаться. Для того,  чтобы  вынюхиватель  оказался
перед выбором. Либо безнадежно отстать, либо преследовать его в одиночку.
     Наверняка он предпочтет вырваться вперед и попытается схватить добычу.
     А вот тут можно с ним и помериться  силами. Все равно этого, похоже, не
избежать.
     Появилась авиетка. Она снова сделала круг над парком и стала опускаться
неподалеку от чертова колеса. Когда днище авиетки оказалось метрах в двух от
земли, из нее стали выпрыгивать  центурионы. Одновременно с этим послышались
глухие удары и треск. В заборе об разовалось несколько проломов, и через них
в парк начали врываться магнусианцы.
     Ну вот, началось.
     Крепко сжимая унипистолет,  Михаил  выкатился из-за бетонного  барьера,
вскочил на ноги и прыгнул в проезжавший мимо автомобильчик.




     Центурионы  были  почему-то   вооружены  допотопными  автоматами.   Они
грохотали так, что закладывало  уши.  Магнусианцы орали как резаные. Видимо,
нервы  у  наемников  были  ни к  черту  и им приходилось  подбадривать  себя
криками,  более  походившими  на  вопли в  сиську  надравшихся  в  салуне  и
вообразивших, что они на тропе войны индейцев. Сквозь эту какофонию с трудом
прорывался рев вынюхивателя:
     - К "замку ужасов"! Он где-то там.
     "Чтоб ты сдох", - подумал Михаил.
     Впрочем,  следовало  ожидать,  что  вынюхиватель  будет  знать, где  он
находится.
     Автомобильчик  между тем катился.  Посчитав, что  время  для эффектного
появления главного героя  настало, Михаил вскочил в нем в полный рост и стал
стрелять.  Из  дула  унипистолета  теперь  вылетали голубенькие,  не  больше
горошинки, шарики.
     Первый из них угодил в грудь здоровенному, с пышными, как у мексиканца,
усами центуриону. Усач сейчас  же выпустил из рук автомат, из которого перед
этим  с наслаждением  палил по украшавшим  карусель  деревянным  лошадкам, и
растянулся  на земле.  Второй шарик попал точнехонько в лоб магнусианцу, уже
было  взявшему  Михаила на  мушку. Результат оказался  тем же. Третий  шарик
саданул  по  руке какого-то типуса  в  немыслимых,  полосатых  штанах. Этот,
прежде чем свалиться на землю, успел завопить.
     А автомобильчик был уже в десятке шагов от входа в "замок ужасов".
     Михаил  спрыгнул  и  бросился  к "замку".  И  вовремя.  Почти тут  же в
автомобильчик  попало  несколько очередей,  его пронзило сразу  три огненных
луча, а в самой середине взорвалась  кинутая чьей-то  меткой  рукой граната.
Автомобильчик превратился в груду обломков.
     "Ого, кажется, мои преследователи здорово озверели", - подумал Михаил.
     Он  нырнул  внутрь  "замка  ужасов", пробежал  по  темному  коридорчику
несколько  десятков  шагов  и,   запрыгнув  в  одну  из  ниш,  устроился  за
инопланетным чудовищем.
     "Итак,  трое  выбыли  из  игры.   Хорошее  начало,  -  подумал  Михаил,
озабоченно выглядывая из-за туши чудовища. - Неплохо было бы подстрелить еще
нескольких охламонов".
     Воспоминание  о  разлетевшемся  на   кусочки  автомобильчике  едва   не
соблазнило его перенастроить унипистолет, но Михаил переборол это искушение.
     "Все  правильно, - думал он.  -  Мне  нужно вывести  как  можно  больше
преследователей из игры. Для  этого нет необходимости их убивать. Достаточно
устроить так, чтобы они погрузились в транс не менее чем на восемь часов. До
истечения этого времени я смоюсь  с  Абаузы. Или же со мной покончат. Но это
вовсе не  причина  тащить  за собой в преисподнюю гору трупов.  Сэр,  откуда
такая кровожадность?"
     Впрочем,  преследователи Михаила, похоже, отсутствием кровожадности  не
страдали.
     Снаружи послышался крик:
     - Он  попался!  Врывайтесь скопом  и палите во  все,  что  движется! Не
жалейте огня!
     Ну-ну, посмотрим, что у них получится.
     В  следующую секунду в  тесный  коридорчик  ворвались  не  менее  шести
магнусианцев. Они сразу же начали стрелять.
     Михаил  представил,  как  пули  и   огненные  лучи  разносят  на  куски
выставленные в витринах движущиеся фигурки, и поморщился.
     Вандалы!
     Шаги наемников рагнитов  слышались уже совсем рядом. Выстрелы несколько
стихли.  Видимо,  преследователи сообразили, что зря  тратить боеприпасы  не
стоит.
     Брадо услышал, как один из них крикнул:
     - Да его же здесь нет!
     Этого момента агент звездного корпуса и ждал.
     Выскочив из  ниши,  он  буквально начинил  тесный  проход  голубенькими
шариками. В пару секунд все было кончено. В проходе воцарилась тишина.
     "Вот  и еще одно преимущество,  - подумал Брадо. - Отсутствие  раненых.
Крупное  живое  существо  редко удается убить с одного  выстрела. Раненые же
вполне могут притвориться мертвыми, а потом пальнуть своему врагу в спину".
     Переступая через неподвижные тела, Михаил прокрался к  выходу из "замка
ужасов" и прислушался.
     Как раз в этот момент кто-то из оставшихся снаружи наемников сказал:
     - Что случилось? Почему они замолчали? Не мог же он уложить их всех?
     - Может, сходишь туда и попробуешь узнать? - предложил другой голос.
     - Нет уж, лучше подождем.
     Голоса  вынюхивателя  не  было  слышно.  Сам он находился  где-то  там,
снаружи, либо возле входа, либо возле выхода, но предпочитал помалкивать. Он
ждал. Он  знал, что  зверь  вот-вот  покинет логово. И  тогда останется лишь
схватить его.
     Стрелять?  Нет, скорее всего стрелять  он  не будет,  для того чтобы не
повредить контейнер рагнитов. Однако другим мешать не станет. Если контейнер
будет  поврежден не  по его  вине,  рагнитам придется  выплатить  деньги  по
договору сполна.
     Значит, Брадо надо выбраться из "замка" так,  чтобы в него не  стреляли
по крайней мере первые тридцать секунд. Надо как-то сбить наемников с толку.
     Что может быть проще?
     Михаил  метнулся в глубь  коридора, нашел среди валявшихся без сознания
центуриона  и снял  с  него форменную куртку.  Надев ее  поверх  одежды,  он
удовлетворенно ухмыльнулся.
     Вот так. Это должно сработать.
     Куртка была не  по размеру, но на это никто не обратит внимания.  Сунув
унипистолет в карман, Михаил подобрал с пола автомат.
     Прах возьми, как эта штука  действует?  Хотя, какая разница?  Все равно
стрелять из него не придется.
     Снаружи послышался голос:
     - Эй, да что у вас там происходит?
     Издав в  ответ  вой рассерженного койота, Михаил пробежал  к  выходу и,
вывалившись из "замка", завопил:
     - Там, он там! О Боже, он идет!
     Перед входом в настороженных позах,  взяв  его на мушку,  стояли  около
дюжины центурионов и магнусианцев.
     - Какого черта? - спросил один из них. - Кто идет?
     Однако,  задавая этот  вопрос, он смотрел не  на  Михаила, а  на "замок
ужасов".
     -  Он!  Он! Он  страшный и ужасный! - провьи Михаил,  пробегая мимо.  -
Удирайте! Он вам покажет.
     - Да кто же, чертов дурак?
     И тут послышался голос вынюхивателя:
     - Вас обманули, кретины. Это и есть землянин!
     Впрочем, дело уже было сделано.
     На  ходу сдирая с  себя  куртку,  Михаил  вскочил на  карусель. Швырнув
куртку  на безголовое  тело  деревянной  лошадки,  он  спрыгнул на землю  и,
выхватив унипистолет,  влепил синий шарик в пытавшегося заступить ему дорогу
центуриона.
     Попал!   Для  полного  счастья  неплохо   было  бы  подстрелить  еще  и
вынюхивателя. Вот только это вряд ли удастся.
     Михаил вскочил в кабинку американских горок и нажал  на рычаг.  Кабинка
понеслась  вниз, потом вверх,  следуя причудливым изгибам железной ленты, за
которую цеплялась днищем.
     Ветер ударил  Брадо в лицо, пули  свистели рядом с головой, жаркие лучи
дырявили  ленту  позади  кабинки.  Когда  лента  свернулась  петлей  и  небо
поменялось с землей местами, Михаил увидел вынюхивателя. Он  видел его всего
лишь мгновение, но  успел  хорошенько  рассмотреть. Тот стоял возле входа  в
"замок  ужасов" и, улыбаясь, сокрушенно  качал  головой. Лучемет в  его руке
смотрел стволом в землю.
     Ну да, зачем стрелять, когда это столь усердно делают другие?
     - Стреляйте же, олухи! - верещал кто-то из наемников. - Уйдет, скотина!
     - И уйду! - крикнул Михаил.
     Он уже видел  бегущих к концу его пути наемников. Надо было выпрыгивать
из кабинки,  но  он  медлил,  вдруг каким-то  чудом вернувшись  в детство, в
радостный смех и  беззаботное ощущение  бытия, забыв,  кто он  есть на самом
деле, забыв о пакете в кармане куртки, забыв обо всем.
     Пуля  снесла  какую-то красивую финтифлюшку на дверце  кабинки. Осколок
финтифлюшки ударил Михайла в лицо, пробороздив острым концом щеку, возвращая
в действительность.
     Он и в самом деле очнулся.
     До  конца ленты оставалось всего  два  подъема и  два спуска. Там,  где
должна была остановиться  кабинка, его  уже ждали  два наемника.  Лица у них
были злыми и  настороженными.  Стоит кабинке начать последний спуск, как они
из двух стволов разнесут ее в щепы.
     "А вот и фигушки, - подумал Михаил. - Сыграем-ка в Тарзана".
     Кабинка  как раз шла на подъем. Бег ее замедлился.  Сунув унипистолет в
карман,  Михаил легко  выпрыгнул  из нее. В нескольких  метрах  от земли  он
умудрился  зацепить руками за ветку здоровенного  дерева. Ветка спружинила и
мягко, почти нежно опустила Брадо на землю.
     Браво! Неплохой прыжок. Если бы теперь еще удалось захватить авиетку...
     Движение, движение  и движение. Секунда промедления  может погубить все
дело.
     Михаил бросился к авиетке.
     Магнусианец, в ковбойской шляпе с загнутыми полями прицелился в него из
лучемета,  но выстрелить не успел. Подпрыгнув,  Брадо  врезал ему  по голове
ногой,  сделал  пируэт  и с  разворота  саданул  локтем  в живот еще  одного
противника.
     Вот так! И еще раз.
     Здоровенный центурион, получив удар в то место, которое обычно называют
"причинным", протяжно замычал и, выронив автомат, упал на колени.
     Авиетка.
     До  нее оставалось  всего  несколько шагов. Михаил  преодолел их  в два
прыжка.  Рванул на себя дверцу. Она, естественно, оказалась не заперта. Да и
с чего бы центурионам, которым авиетка принадлежала, ее запирать?
     Ох  уж эти стражи  порядка, в любой  ситуации не  забывающие обеспечить
себе пути отступления.  В  данном случае получилось, что они позаботились  о
пути отступления для преследуемого.
     Водитель авиетки судорожно  шарил под пультом, видимо  пытаясь нащупать
оружие. Михаил схватил его за шиворот и буквально отнес к люку.
     После этого  оставалось  только отвесить  водителю  хороший пинок.  Тот
вылетел из люка, как пробка из бутылки шампанского, и рухнул  на центуриона,
как раз в этот момент собиравшегося открыть огонь по Брадо.
     Еще раз браво! Михаил захлопнул дверцу авиетки,  ткнул в кнопку замка и
решил слегка перевести дух. Последние пять  минут  он  носился как угорелый.
Прежде чем заставить эту бандуру взлететь, надо немного прийти в себя.
     Снаружи донесся вопль:
     - Он нас надул, как маленьких! Надул, скотина этакая!
     Михаил устало улыбнулся.
     Конечно -  надул.  А что еще ему оставалось? Пасть  на  колени и ждать,
когда  какой-нибудь   олух-центурион  соблаговолит   его  пристрелить?  Нет,
садомазохизм не для него.
     Вынюхиватель!
     Михаил бросился к пульту управления.
     Мгновенно  разобравшись  в  управлении  авиетки,  благо  оно  не сильно
отличалось  от  стандартных  образцов,  Михаил  двинул  несколько  рычажков.
Летательный аппарат центурионов оторвался от земли.
     Взглянув  на  обзорный  экран,  Брадо   увидел  вынюхивателя.  Отчаянно
размахивая  руками,  тот  бежал  к  авиетке.  Если  он  успеет  оказаться на
расстоянии, достаточном для телепортации, Михаилу придется туго.
     Счет шел на секунды.
     Брадо передвинул еще один рычажок, и авиетка рванулась вверх.
     Чао,  бамбино!  Если  не  случится чего-то  неожиданного,  он уже через
пятнадцать минут будет в космопорту.
     Михаил не мог отказать  себе в удовольствии сделать прощальный круг над
парком  аттракционов.  Внизу  бесновались маленькие  фигурки  центурионов  и
магнусиан. Неподвижно стояла лишь одна из них.
     Михаил мог бы поклясться, что это вынюхиватель.
     Кстати, откуда у него ощущение, что схватка  между ними еще не кончена,
что им очень скоро придется встретиться?
     "Но пока  мне удалось  оставить  противников в  дураках,  - сказал себе
Брадо.
     - И это было бы глупо не использовать".
     Он направил авиетку в сторону космопорта.
     Итак, теперь  ему осталось попасть в космопорт и прорваться  на один из
кораблей свободных торговцев. Вот тут и  начнутся главные трудности. Вряд ли
рагниты рассчитывали, что высланным ими наемникам удастся его остановить.
     Значит,  подступы к  космопорту они перекрыли  так,  что  даже  мышь не
проскользнет. Он  еще  мог развернуть  авиетку  и  полететь  к  какой-нибудь
деревушке. Пластисимбиот поможет ему спрятаться и переждать некоторое время.
А когда все успокоится , он  беспрепятственно улетит с планеты. А успокоится
ли?
     Вряд ли.  Если дать  рагнитам время, они превратят в гигантскую ловушку
всю  планету. Они  будут искать  его неустанно, пока наконец не найдут. Если
понадобится,  они и планету захватят, и  тогда  уж ему не  удастся выбраться
никогда.
     А не хватил ли он? С чего бы  рагнитам  захватывать эту  планету? Из-за
какого-то контейнера? Какого-то?..
     Ну уж нет.  Из-за  секретного  оружия,  способного дать  его обладателю
возможность выиграть будущую войну.
     Причем, судя по всему, этот образец был у рагнитов единственным.  Иначе
они  не  были  бы  так  озабочены  тем,  чтобы захватить  его  в  целости  и
сохранности.
     Что он собой представляет?
     Вряд ли это  какое-то  ручное  оружие. Как  правило, с помощью  ручного
оружия, пусть даже  самого совершенного,  войны не выигрываются. Нет, скорее
всего  это  какая-то  деталь  боевого  корабля.  Устройство, дающее  большое
преимущество в бою.
     Итак, единственное, что ему остается, это пробиться  в  космопорт прямо
сейчас. Через день-два будет поздно.
     Город кончился. Из-за горизонта вынырнули башни космопорта. Минут через
пять он будет на месте.
     Михаил осмотрел пульт управления.
     Ага, если он не ошибается,  то вот эта ручка управляла установленным на
авиетке тяжелым боевым бластером. Похоже, сейчас он ему понадобится.
     Так и  есть. До космопорта было не  более  трех  минут полета, когда  с
земли поднялась и устремилась ему наперерез еще одна авиетка.
     Все правильно - его ждали. Включился переговорник.
     -  Землянин, тебе  не прорваться. Опусти  захваченную тобой авиетку  на
ближайшую дорогу и не пытайся сопротивляться.
     Михаил  в  ответ  лишь  насмешливо  фыркнул.  Ишь какие  прыткие.  Нет,
фигушки, сдаться они его не заставят.
     -  Землянин, мы знаем, что ты нас слышишь.  Если  ты  не выполнишь наши
требования, мы вынуждены будем открыть огонь.
     "Я - тоже", - подумал Михаил.
     Кстати, откуда они узнали, что ему удалось захватить авиетку? Наверняка
у кого-то из наемников был с собой переговорник.
     Может, надо было уничтожить наемников, оставшихся в парке аттракционов?
С помощью бластера авиетки сделать это нетрудно.
     - Последнее предупреждение. Потом - открываем огонь.
     А  как же контейнер?  Если авиетка взорвется, контейнер тоже перестанет
существовать. Рагниты не получат обратно своего секретного оружия.
     Да, но  тогда  оно  не  попадет  в руки  землян.  Получается,  наемники
рагнитов и в самом деле будут стрелять.
     Михаил нажал кнопку на пульте управления.
     Тотчас  же в  центральной  части  обзорного экрана возникло перекрестье
прицела.
     Можно начинать. Он готов.
     - У  тебя  осталось две секунды. Еще не  поздно. Сдайся  и сохрани свою
жизнь.
     - Да пошли вы подальше! - не выдержав, крикнул Михаил.
     - Открываем огонь.
     В тот момент, когда авиетка магнусианцев выстрелила, Михаил  кинул свой
летательный  аппарат в штопор.  Плазменный шнур, толщиной с  руку, проскочил
мимо.
     Ага, промазали. Ну, теперь моя очередь.
     Михаил выровнял авиетку, поймал корабль наемников в перекрестье прицела
и выстрелил.
     Авиетка магнусианцев резко вильнула влево. Видимо, ей управлял не менее
опытный, чем Брадо, пилот. Плазменный  заряд пролетел не более  чем в десяти
метрах от вражеского летательного аппарата.
     Ноль-ноль.
     Что будет дальше?
     Теперь  все  зависело  лишь  от  мастерства  и  опытности  пилотов,  от
состояния их нервов и реакции.
     Мир превратился в бесконечную карусель,  в которой Михаил  должен  был,
умудрившись не врезаться в землю, перехитрить  своего противника и заставить
его открыться, признать свое поражение.
     - Я раздавлю тебя как таракана! - послышалось из переговорника.
     - Кишка тонка! - азартно крикнул Михаил.
     Он резко рванул авиетку в сторону,  сделал мертвую петлю,  потом бочку,
вошел в штопор и вышел из него, едва не задев днищем верхушки деревьев.
     Противник следовал  за  ним, не отставая ни на шаг, и садил,  садил  из
бластера.
     Лес под ними  во многих местах горел, но  ни  один  из  сражающихся  не
обращал на это внимания.
     Михаил стал набирать высоту,  потом стремительно швырнул свой летальный
аппарат вниз, довернул влево и пристроился авиетке наемников в хвост.
     Массивный,  чем-то   напоминающий  тело  хищной  птицы,   корпус  четко
впечатался в перекрестье прицела. Михаил  выстрелил и увидел, как плазменный
шнур проткнул авиетку противника так, словно она была из картона.
     Михаил еще успел отвернуть в сторону, когда раздался взрыв. Его авиетку
ощутимо  тряхнуло. Он едва не  прикусил  язык.  Но теперь это  уже не  имело
никакого значения.
     Главное - он победил. И путь на космодром был свободен. Так ли? Даже не
поглядев на летящий  к земле клубок огня,  в который превратился летательный
аппарат противника, Михаил развернул свою авиетку в сторону космопорта.
     И вздрогнул...
     - Посмотрим,  посмотрим, - пробормотал  Михаил. И  мрачно усмехнувшись,
добавил: - Сначала поймайте...




     Первый,  кого  увидел  Михаил,  выскочив  из  авиетки,  был здоровяк  с
обрезком металлической  трубы в руках. Правую  щеку его  пересекал уродливый
шрам, здорово смахивающий на сабельный.
     - Эй ты, за тобой что, фараоны гонятся?
     - Убегай отсюда!  -  крикнул  Михаил, устремляясь  прочь от авиетки.  -
Сейчас тут станет жарко!
     Здоровяк  поднял голову и  посмотрел на  авиетки  центурионов. Лицо его
скривилось в пренебрежительной гримасе.
     -  Эти,  что  ли?  Да они  не  осмелятся спуститься. Мы  им задние ноги
выдерем и вместо ушей пристроим.
     - Как же... - буркнул Брадо, пробегая мимо.
     - Точно тебе говорю.
     В этот момент авиетки  центурионов стали  спускаться вниз. Одна  из них
предварительно выстрелила  по авиетке Михаила. Та вспыхнула и разлетелась на
куски, словно была начинена порохом.
     "Не совсем дураки, - подумал Михаил.  - Позаботились  о том, чтобы я не
мог взлететь, пока они садятся. Что они придумают дальше? Кажется, аборигены
настроены к ним, мягко говоря, недружелюбно".
     Сзади послышался крик здоровяка:
     - Вот  ничего  себе!  Они  садятся! Вот  ничего  себе!  Возвращаться  и
рассказывать ему, что  центурионы рассчитывают не только сесть на территорию
Сампонга, но и намереваются устроить в нем большую охоту, у Михаила  не было
никакого желания. Впрочем, времени тоже.
     Он  улепетывал,  петляя  между  самого  невообразимого  вида  хибарами,
стараясь  не  сшибить с  ног  время  от  времени  попадавшихся ему  на  пути
аборигенов.
     Жуткого  вида изможденные женщины, какие-то полуслепые, ковыляющие, как
зомби, старикашки, голые  детишки  со здоровенными животами, грязные,  будто
только что  вылезшие из отхожего места и так же пахнущие, угрюмого вида юнцы
в   невообразимо  узких  штанах,  правый  карман  которых  был   обязательно
оттопырен, поскольку там лежал пружинный нож, и цветастых рубашках.
     Михаил едва успевал лавировать между ними, скороговоркой повторяя:
     - Извините... дай пройти... еще раз извините... сам такой... с дороги!
     Три  юнца  и одетая в короткое,  выцветшее платье девица заступили  ему
дорогу. Вид у них был умеренно решительный. Михаил ткнул одного в грудь так,
что тот отлетел шага на два и проломил телом стенку, построенную из обрезков
поликартонных плит лачуги, врезал локтем второму в живот и помчался дальше.
     - Нет,  это не фараон,  - послышался из-за его спины девичий голос. - И
не гребаный турист. Кто-то серьезный. И он торопится.  Иначе вы бы так легко
не отделались.
     "Мудрая  девочка,  - подумал  Михаил,  забегая за угол снятого  с колес
трейлера. - Хотя в таких районах приобретают житейскую мудрость  еще в самом
юном  возрасте.  Одновременно с  ножевыми  шрамами, привычкой к наркотикам и
дурными болезнями".
     Он проскочил  еще с десяток лачуг и наконец остановился.  Пришло  время
осмотреться и решить, что делать дальше.
     Хотя, собственно, решать было нечего. Пробиваться к космопорту.
     Вот только, как это сделать? Снова  попытаться захватить авиетку, благо
все три опустились на землю?
     Скорее  всего  не  получится.  Умом центурионы  не блещут, но, в  конце
концов, не полные же они кретины?  Наверняка  оставили возле авиеток охрану,
да и двери, как положено, закрыли.
     Нет, во  второй раз  этот  фокус ему  не удастся.  Только зря  потеряет
время. А время сейчас - самое ценное.
     Таким образом, остается одно - попытаться разжиться  мобилем. На нем до
космопорта от силы полчаса. Но как раздобыть мобиль в этом районе?
     Он прислушался.
     Из той части Сампонга, куда опустились авиетки,  доносились возмущенные
крики и шум потасовки.
     Ага, значит, здоровяк  со шрамом не обманывал. Аборигены и в самом деле
устроили центурионам "радушную" встречу.
     Это обнадеживало.
     Вместо  того  чтобы  устремиться  на  его  поиски, центурионы вынуждены
прежде усмирить местное население. Если с ними схлестнулось хотя бы  десятка
два таких типов, как тот здоровяк, стражам порядка придется довольно изрядно
потрудиться. И  конечно, не о каком планомерном прочесывании Сампонга пока и
речи быть не могло.
     Центурионов много и где-то через полчаса сопротивление будет подавлено.
Стражи начнут планомерно прочесывать район трущоб, и  тогда выскользнуть  из
него уже не удастся.
     Но пока...
     Да,  пока  он еще  может прокрасться мимо  центурионов  и перебраться в
другой район. А там уж как-нибудь разживется мобилем. И рванет к космопорту.
     Михаил еще раз обогнул трейлер и двинулся на шум свалки. На этот раз он
шел  осторожно, почти крадучись, зорко  поглядывая  по сторонам,  машинально
прикидывая укрытия, в которые спрячется,  если возникнет опасность попасться
на глаза центурионам.
     Драться с ними  ему  вовсе не хотелось.  Он и без этого  слишком  много
сегодня  дрался.  А  в  будущем  была еще  очередная  попытка  прорваться  в
космопорт. Стоило поберечь силы.
     "Все-таки тот, кто командует этим отрядом центурионов, - дурак набитый,
- размышлял Брадо. - Ему надо было оставить одну авиетку в воздухе.  И пусть
бы ее  пилот докладывал о всех  моих  передвижениях.  Вот тогда  у  них  мог
появиться реальный шанс взять меня за жабры".
     Он  перебежал к очередной лачуге, прижался к ее железной стене спиной и
осторожно выглянул из-за угла.
     Судя по шуму, центурионы были уже где-то близко.
     Ага, вот они, голубчики!
     Из-за соседнего дома  появились три стража со злобными  и  решительными
рожами. У одного весь мундир  был вымазан  чем-то  липким, зеленого цвета  и
неприятного запаха. У другого форменная куртка была распорота в двух местах,
судя по всему, ножом.
     "Ага, похоже, встреча с местным населением и в самом деле происходит  в
непринужденной и дружественной обстановке, - не без иронии подумал Михаил. -
Но  мне-то   что   делать?   Отступать  и  ждать  удобного  момента,   чтобы
проскользнуть мимо этих трех болванов? Время, время выходит".
     Он  вынул  из  кармана  унипистолет  и  уже  хотел  было  усыпить  трех
центурионов, но тут  из хижины, мимо которой они проходили, выскочил  юнец с
бледным, решительным лицом в драной рубашке и шортах.
     - Флики  проклятые!  -  крикнул  юнец и,  швырнув под ноги  центурионам
пластиковый  цилиндрик,  бросился  наутек.  Цилиндрик  взорвался,  и стражей
порядка окутало облако белого дыма.
     Видимо, дым обладал свойствами слезоточивого газа, поскольку центурионы
тотчас же, надсадно кашляя,  стали  тереть глаза. По щекам  стражей  порядка
текли слезы.
     Лучшей возможности нельзя было и представить.
     Михаил пробежал мимо, скользнул за угол ближайшего дома и огляделся.
     Все,  кажется,  прорвался.  Теперь лишь  бы  не  нарваться на тех,  кто
отстал.
     В самом деле, через пару  домов ему встретился еще  один  отряд стражей
порядка, но Михаил скользнул  в  какую-то лачугу, здорово  напугав  сидевшую
возле двери толстую неопрятную старуху.
     Впрочем,  у старухи хватило ума, увидев вооруженного мужчину, не издать
ни звука, а центурионы торопились нагнать своих товарищей и протопали мимо.
     Через  пару минут,  выглянув  из  лачуги,  Михаил  убедился,  что  путь
свободен. Старуха сказала:
     - Эй, парень,  знаешь,  у  меня  тут  поблизости  есть  внучка... такая
красавица. Не хочешь ли ты с ней познакомиться?
     Михаил пошарил по карманам, вытащил несколько банкнот и, молча кинув их
старухе, вышел из хижины.
     Вот теперь можно не  беспокоиться.  Центурионы еще  долго будут думать,
что он где-то  впереди. А  когда  поймут, что  их  опять обдурили,  - станет
поздно.
     Михаил  уверенно  двинулся в  сторону  авиеток.  Всетаки  хотелось  ему
убедиться, что  ни одной  из них угнать  нельзя. Унипистолет он  прятать  не
стал. Так и нес его  на  весу, чтобы встречным было видно - идет вооруженный
противник,  задирать  которого  не рекомендуется.  Тратить время  на местную
шпану он не собирался.
     Делать этого, кстати, и не пришлось.  До  места приземления  авиеток он
добрался без приключений.
     Центурионы, хоть и не отличались особым умом, но свое дело знали. Всех,
кто мог  оказать  сопротивление,  или разогнали,  или успокоили.  По  пути к
авиеткам  Михаилу  попалось  с  десяток  бессознательных  тел,  пристегнутых
наручниками  к  металлическим,  вбитым  в   стены  домов,  скобам.   Похоже,
центурионы действовали супершокером.
     Все  три  авиетки  охранялись.  Люки  были  плотно  закрыты. Попытаться
украсть одну из  них не  имело смысла. Броню  авиетки центурионов можно было
пробить  только  плазмой. Стало  быть,  унипистолет для  вскрытия  люков  не
годился.
     Михаил сделал  крюк, обходя авиетки,  и  двинулся дальше.  Согласно его
расчетам, Сампонг  должен  был  вот-вот кончиться. Следующий  район  был уже
более комфортабельным. Вот там-то он и раздобудет мобиль.
     Если, конечно, по дороге ничего не случится.
     "Надо признать, - думал Михаил,  - что ловят меня пока еще  не особенно
тщательно. Так, ни шатко ни валко. И это странно. Очень странно".
     Из какой-то очередной халупы, мимо которой он  проходил,  вынырнул было
толстый парень с невообразимо маленькой головой. В руке у него было горлышко
бутылки с острыми краями, так называемая розочка. Даже не сбавив шаг, Михаил
ткнул в его  сторону  стволом унипистолета, и  толстяк  отступил в  полутьму
своей норы, скрылся из глаз.
     Вот так-то. Какими-то розочками нас не запугаешь.
     А  все-таки,  и Михаил  должен  был это признать, к  космопорту его  не
пустили. Четыре авиетки. Довольно серьезный барьер.
     Может, он прав? И все эти поиски, вся эта погоня предназначены лишь для
того, чтобы загнать его в добротную, тщательно продуманную ловушку?
     Все  возможно. Пока на сцену еще не вышел ни один из  рагнитов. Значит,
они ждут его где-то там, по дороге  в космопорт. Или же у рагнитов произошло
какое-то крупное ЧП и им вдруг стало совершенно не до него.
     Очень  хотелось   бы   надеяться,   но   скорее   всего  верно   первое
предположение.
     Где-то впереди ловушка и рагниты. Ждут, очень терпеливо, упорно ждут. И
наверняка дождутся.
     Получается,  главный  бой еще  впереди.  Значит,  надо  беречь  силы  и
проявлять максимум осторожности, чтобы не сдохнуть на финишной прямой.
     Михаил машинально потрогал сверток во внутреннем кармане куртки.
     Забавно, но он даже не поглядел, что умудрился спереть Хака.
     Поглядит. Но только не  сейчас и не здесь. Вот найдет мобиль и  выделит
на  это  минуты  две.  Хотя,  стоит  ли?  Наверняка  это  какой-нибудь  блок
корабельного  компьютера.  Принцип его действия по внешнему виду  определить
будет невозможно.
     Михаил  прикинул,  что ему осталось  миновать с  десяток  хижин.  Потом
начнется  уже  более цивилизованный  район.  Кое-кто  из  его  жителей  даже
наверняка имеет мобиль.
     Он  прошел мимо  строения, жутко смахивающего  на землянку первобытного
человека, обогнул  просто чудовищную  по  высоте гору мусора  и  хотел  было
двинуться дальше...
     Вот тут-то вынюхиватель на него и прыгнул.
     Он возник ниоткуда. Может,  телепортировался из-за  кучи мусора, может,
из  ближайшего  фанерного, полуразвалившегося  домика.  Он  материализовался
перед Михаилом и ловким ударом выбил у него из руки унипистолет.
     Тот отлетел  шагов на пять и шлепнулся  на  проложенную  между хижинами
тропинку, взметнув в воздух облачко пыли.
     - Оп-ля, а вот и я, - весело сказал вынюхиватель.
     Он отпрыгнул  назад и встал  в какую-то нелепую позу, по-кошачьи выгнув
спину, широко раскинув руки и слегка опустив голову на левое плечо.
     Очень,  очень странная поза. Для любого, кто не слышал  о хандасири-ха.
Михаил слышал.  Хандасири-ха уже десять лет  входила в курс обучения агентов
звездного корпуса.
     Наверное,  вынюхиватель   об  этом  каким-то  образом  знал.  И  теперь
предлагал  бой на  хандасири-ха. Именно  предлагал,  поскольку  с  таким  же
успехом  мог  садануть  в  него  без предупреждения  из  лучемета.  В  упор.
Насмерть.
     Однако  не  стал,  даже  лучемета с собой  не  взял.  Значит,  верно  -
предлагает.
     Ну да, сильный противник заслуживает  уважения. Получалось, он - Михаил
Брадо - заслуживал.
     Лестно.
     -  Ну,  давай начнем, -  почему-то  высоким, писклявым  голосом  сказал
вынюхиватель. - Мне кажется, у тебя мало времени.
     Правая рука у  него согнулась на середине  расстояния между запястьем и
локтем, а кисть описала полуоборот.
     Вот это уже  интересно. Окажется ли Михаилу по зубам противник, который
не только знает хандасириха,  но и обладает большим,  чем у любого человека,
количеством суставов?
     Наверняка это даст вынюхивателю  возможность применять такие приемы, на
которые он, Михаил Брадо, не способен.
     Из-за  ближайшей  халупы  вышли  несколько  аборигенов.  Ну  конечно  -
зрители. Как без них? И как их не порадовать?
     Михаил  принял  базисную позу обороны. Нападать он не собирался. Только
оборона, по крайней мере пока он не разберется, на что способен противник.
     - Ox уж эти осторожные земляне, - пробормотал вынюхиватель.
     Михаил ждал.
     Он знал, что у него  мало  времени, знал, что  по всем правилам  должен
напасть первым, но не стал бы этого делать даже под угрозой на всю Галактику
прослыть трусом.
     Зрителей стало  больше. Похоже,  в  Сампонге  драки  служили  привычным
развлечением.  По  крайней мере никто  из зрителей ближе  чем на  пятнадцать
шагов подходить не собирался.
     - Кажется, мне придется начинать первым, - сказал вынюхиватель.
     Михаил молчал.
     Он ждал. Он был готов... И дождался. Вынюхиватель прыгнул.
     Еще  в  прыжке  он  умудрился  каким-то  образом  перегруппироваться. В
результате чего, оказавшись рядом с Михаилом, на какую-то долю секунды завис
в  воздухе так, словно закон притяжения перестал на него действовать, и лишь
потом ударил.
     Михаила спасло некое шестое чувство, заставившее его, вместо того чтобы
уйти в  еще большую защиту, может,  даже  в  нижнюю,  нанести прямой и очень
сильный, полностью открывающий его удар.
     Этот  удар  сделал самое главное. Он сломал  напрочь тот  рисунок  боя,
который  уже мысленно наметил себе вынюхиватель. Конечно, цели он не достиг.
Вынюхиватель блокировал этот удар из совершенно неудобного положения и в тот
момент, когда его ноги коснулись земли, нанес ответный.
     Однако  дело  было  сделано.  Ответный  удар, вместо  того  чтобы убить
Михаила на месте, пришелся  ему  в  бок,  всего лишь сломав несколько ребер.
Брадо даже успел провести безупречную  по исполнению "мельницу духов". И это
спасло  его  от  "перекрутки" - по  теории  совершенно  безобидного  приема.
Правда, он был проведен с использованием  дополнительных  суставов ног и, не
примени   Михаил  вовремя  "крыло  грифона",  запросто   мог   сломать   ему
позвоночник.
     Занимая  после "крыла  грифона"  исходную позицию, Брадо каким-то чудом
успел  ткнуть  указательным  пальцем  вынюхивателя в  то место,  где у людей
находится   ключица,  и   даже  услышал,  как   с  сухим  треском  сломалась
находившаяся там кость.
     Вместо того чтобы застонать от боли,  вынюхиватель  провел  безупречный
"смертельный  волчок", ушел от еще одного  удара  и  заставил Михаила уйти в
оборону.
     А потом случилось то, чего Брадо ждал, на что рассчитывал, начиная этот
бой. Его разум  перешел  в какое-то новое качество, передал управление телом
подсознанию. И с этого момента вынюхиватель выиграть не мог.
     Это было странное ощущение. Михаил за свою жизнь испытывал его лишь три
раза. Билось само  его тело,  ставило  блоки, наносило  удары и  уходило  от
ударов противника. Разум в этом  не участвовал. Он  был  сейчас  бесполезен,
даже не нужен, потому что  из огромного  ящика Пандоры подсознания выплыл во
всей его громаде инстинкт самосохранения. Этот-то инстинкт самосохранения  и
вел битву.
     Потом все кончилось.
     Вынюхиватель потерял сознание. Прежде чем он упал, тело  Михаила успело
нанести ему  еще пару ударов. И  только тогда, когда вынюхиватель рухнул  на
землю, остановилось.
     Драться уже не имело смысла. Он победил. А значит...
     Михаил вдруг с  изумлением обнаружил, что снова владеет своим телом. За
те секунды, пока им управлял кто-то другой, прячущийся в недрах подсознания,
он почти разучился это делать.
     А потом на него, так же как  это было и  предыдущие три раза,  накатила
волна  дикой,  нечеловеческой  боли,  и  Брадо,  застонав,  рухнул  рядом  с
вынюхивателем.
     Через боль, словно через барьер, прорвался голос одного из зрителей:
     - Свин  меня  пожри, что это было? Они словно превратились  в тени. Эй,
Чинарик, ты смог толком  рассмотреть, как  они дрались?.. Нет?.. Вот и я так
же. Кто они, свин меня пожри?
     "Все правильно, - думал Михаил, корчась от боли. - Они и не должны были
ничего рассмотреть. И вообще,  сколько эта схватка длилась? Секунды  четыре?
Пять? Вряд  ли  больше.  К  большому разочарованию  зрителей. Ничего, они от
этого не умрут".
     Преодолевая  боль, казалось,  терзавшую каждую клеточку  его  тела,  он
перевернулся на живот и пополз к унипистолету. Он полз, казалось, бесконечно
долго, может быть, целые века, а потом еще целые столетия тянул к нему руку.
     Но дотянулся. Схватил за рукоятку и прижал к груди.
     Тут его вырвало.
     И  это  было  просто  прекрасно,  поскольку боль  отступила. Ушла. Нет,
конечно,  у него все еще  болели  сломанные ребра, ныла левая рука,  которой
тоже  досталось вполне прилично,  но это была самая обыкновенная,  ничем  не
примечательная боль. Она почти радовала. И успокаивала.
     Все еще прижимая  унипистолет к груди, Михаил  откатился в сторону. Ему
казалось,  что  он  вот-вот  потеряет сознание, а падать лицом в собственную
блевотину почему-то не хотелось.
     Но  он ошибся.  Сознание не уходило. Его поддерживала одна-единственная
мысль: "Время!"
     Ах  да, время!  Будь  оно неладно.  Ему  же  надо  торопиться.  Вот-вот
появятся  центурионы. Может, они  уже  обнаружили, что  их опять провели,  и
теперь поднимают свои авиетки в воздух.
     Время!
     Михаил попытался встать на колени. Это ему удалось. Мир качался  и плыл
у  него перед  глазами. Хотелось лечь и  закрыть глаза, но  этого не  стоило
делать.
     Хотя бы потому, что вокруг был не парк развлечений, а Сампонг.
     Ах  да,  Сампонг.  Слабые  в  Сампонге  обречены  на  гибель.  Если  он
немедленно  не  придет  в  себя, то  через  минуту  зрители  его  схватки  с
вынюхивателем сообразят,  что им предоставляется  благоприятная  возможность
ограбить двух неспособных оказать сопротивление чужаков.
     Странно, почему они этого до сих пор не сообразили?
     Все еще стоя на коленях,  Михаил закрыл глаза. Он должен прийти в себя,
обязан  это сделать. Прямо сейчас. В эту  минуту. Иначе умрет. И  тогда все,
что он делал на этой планете последние полтора дня, - напрасно.
     По  телу  Брадо прокатилась освежающая волна тепла, снимая усталость  и
притупляя боль, возвращая мыслям ясность.
     Все, достаточно. Теперь можно действовать.
     Он открыл глаза и, вскинув руку с унипистолетом, сказал:
     - Не стоит. Голову снесу.
     Парнишка  лет шестнадцати, подкравшийся  к  нему  и  уже  замахнувшийся
обломком доски, выронил ее и кинулся наутек.
     Девица  в   прозрачном  платье,  выставлявшем  на   всеобщее  обозрение
полусозревшие прелести хозяйки, покачала головой и огорченно проговорила:
     - Эх, надо было раньше.
     - Точно, надо было раньше, - согласился Михаил и быстро оглянулся.
     Еще один паренек, с обломком железной трубы  в руках, сделавший  было к
нему шаг, неожиданно остановился и улыбнулся с самым невинным видом.
     - А я что? - сказал он. - Ничего... гуляю.
     - Вот и гуляй... Подальше отсюда, - жестко сказал Михаил. - Дошло?
     - Без проблем.
     - Люблю умных. Мотай, мотай...
     Ловко поднявшись с  колен, Брадо стал отряхивать одежду.  Вымазался он,
конечно, порядочно. Впрочем, сейчас это было не главное.
     К этому  времени аборигены уже разбрелись. По крайней мере ни одного из
них Михаил больше  не  видел. Впрочем, это еще ничего не значило.  Наверняка
они оставили наблюдателей. И  те следили не только за ним, но еще и за телом
вынюхивателя.
     Для чего?
     А как же? Обувь на нем  добротная.  И  одежда. А в карманах должны быть
денежки. И  если Михаил может сейчас взять  и уйти, то не унесет же он собой
того, кому только что ломал кости?
     "А вот и унесу, - подумал Михаил. - Назло шакалам. И не только поэтому.
Потому что  вынюхиватель не взял с собой лучемета, потому что  решил со мной
сразиться, хотя мог бы подстрелить меня из засады".
     Он посмотрел на вынюхивателя. Тот здорово смахивал на большую сломанную
куклу.
     Брадо  присел  рядом  и  пощупал  пульс. Бьется.  Насколько  быстро или
медленно, сказать  нельзя.  Не  приходилось  ему  до  этого щупать  пульс  у
вынюхивателей. Но бьется. Значит, жив. Значит, надо тащить.
     Не бросать же его в  самом деле здесь, в Сампонге. Хорошо,  если просто
ограбят. Могут,  обнаружив,  что  он  инопланетянин, и  пришить.  Полудурков
хватает.
     Взвалив  вынюхивателя  на плечо,  Михаил невольно закряхтел.  Сломанные
ребра отозвались ноющей болью.
     Ничего. От этого не умирают. Можно и потерпеть. Тем более что скоро все
кончится.  Или пан - или пропал. Конечно,  предпочтительнее, чтобы "пан", но
это уже как повезет.
     Придерживая   левой   рукой  вынюхивателя,   в   правой  крепко  сжимая
унипистолет,  Брадо  двинулся  между  хибарами.  Хижины  через  две  за  ним
увязалась  стайка пузатеньких, совсем голых  детей. Некоторое  время  они  с
гиканьем бежали за Михаилом, но потом увидели пацана лет  десяти, таскавшего
на  длинной  веревке какое-то смахивающее на крысу животное, и переключились
на него.
     Михаила это устраивало. Чем меньше он будет привлекать к себе внимания,
тем лучше. Хотя после схватки с вынюхивателем,  о нем, казалось, знал каждый
житель района. По крайней мере, Михаил то  и  дело ловил на  себе любопытные
взгляды из окон и дверей хижин, мимо которых проходил.
     Может быть,  благодаря  этому,  а может, из-за унипистолета, до границы
Сампонга Брадо дошел без  происшествий. Никто дорогу  ему заступить так и не
решился.
     Границей,  отделяющей  Сампонг  от  другого  района,  служил  небольшой
пустырь.
     Преодолевая его,  Михаил чуть  не бросил вынюхивателя, так  как  ощутил
сильную боль в сломанных ребрах.
     "Вот ведь навязался на мою голову, - с раздражением подумал он. - Никак
мне от него не отделаться".
     Однако оглянувшись, он увидел, что Сампонг  все еще  близко, и, кряхтя,
потащил тело дальше.
     Когда пустырь  кончился и  начались  уже вполне благоустроенные домики,
Михаил  наконец опустил вынюхивателя на землю.  Пощупав пульс,  он убедился,
что тот не замедлился, и устало вытер пот со лба.
     "Все, теперь этого охотника за деньгами, может быть, обворуют, но жизни
его ничто не  угрожает.  А значит, настало  время  забыть о  нем  и заняться
своими делами".
     Бок уже жгло как огнем, но Михаил старался не обращать на это внимания.
     К  черту.  На  любом  корабле  свободных  торговцев  он  получит  самую
квалифицированную медицинскую помощь. Вот только бы до него добраться.
     Он  миновал  двухэтажный,  чем-то, может  узкими, похожими  на  бойницы
окнами, смахивающий на средневековую крепость дом, и сразу же увидел такси.
     До него было не более двадцати шагов.
     Бросившись  со  всех ног к мобилю,  Михаил подумал. что эта  машина ему
знакома,  и, только  распахнув  дверцу,  понял, чем именно.  Это был  мобиль
Луана. Того самого.
     - Свободен, - заранее улыбаясь, спросил Михаил.
     - Садись, - пробурчал Луан. - Куда поедем?
     - В космопорт, - ответил Михаил, усаживаясь на сиденье. - И побыстрее.
     Он  машинально понюхал воздух и вдруг понял, что запах наркотиков исчез
совсем. Его напрочь заглушил резкий, неприятный запах хищного зверя.




     Спасло Михаила то, что унипистолет  все еще  был у него в руке.  Прежде
чем  Лже-Луан  успел  выхватить  оружие,  дуло унипистолета ткнулось  ему  в
затылок.
     - Тихо, - вкрадчиво сказал Михаил. - Не шевелись.
     - Ты что, сдурел? - заныл псевдотаксист.
     - Отнюдь нет, - промолвил Михаил. - Ну-ка, скажи мне, где я сейчас могу
достать мочалок и ширево?
     - Каких мочалок? Какое ширево? Не знаю я ничего.
     - А вот это видно.
     Михаил весело улыбнулся.
     Ага, стало быть, рагниты тоже обладают пластисимбиотами. Кстати, почему
бы  и нет?  И вообще, кто это может быть? Судя по  запаху - рагнит. Логично.
Стоит  ли доверять такую  дорогостоящую штучку, как пластисимбиот, наемнику.
Кстати, рагнитов двое. Кто из них сейчас сидит передо мной?
     - Ты кто? - спросил Михаил.
     - Луан, таксист.
     -  Ладно,  хватит дурака валять,  - Михаил поморщился. - Голос Луана ты
подделывать не умеешь. Кроме того, настоящий Луан знает, где найти мочалок и
ширево.  За  последние сутки  они у  него  уже в печенках  сидят. Думаю,  ты
рагнит.  Думаю  так  же, что  именно с  тобой  мы вчера  заключили маленькое
соглашение. Стало быть, тебя зовут...
     - Ну да, Блев Хар. Это именно я.
     - Вот и  отлично. Теперь  очень  осторожно, не  делая  резких движений,
подними  руки  и сцепи ладони на  затылке.  Учти,  у меня  унипистолет. Если
попытаешься выкидывать фокусы, от тебя и мокрого места не останется.
     Выполнив распоряжение Михаила, рагнит злобно сказал:
     - От тебя - тоже.
     -  Вполне  возможно, - безмятежно ответил  Брадо.  -  Только ты  умрешь
первым.
     -  Когда я умру, то стану частью  священного  синего  шара.  А твой дух
будет  обречен вечно  скитаться в пустом, холодном  пространстве,  не находя
себе пристанища.
     Михаил с иронией усмехнулся.
     -  Может,  оставим  теологические споры  на другое  время?  Поговорим о
чем-нибудь менее возвышенном.
     - Согласен, - с  готовностью сказал Блев Хар.  - Как  я понял, та вещь,
которую похитил у нас твой напарник, уже у тебя? - Да.
     - И что ты теперь намерен делать?
     - Поеду в космопорт.
     - Ты до него не доберешься. Мы  поставили три заслона, через которые не
проскочит и мышь.
     - Ты поможешь мне пройти.
     Рагнит разразился отрывистым, лающим смехом.
     - Ни за  что.  Уж  лучше пристрели  меня. "Похоже, в  этот  раз  он  не
блефует,  -  подумал  Михаил.  -  Чертов  фанатик.  Даже  под угрозой смерти
помогать мне не будет. А мобиль не броневик. На нем через кордон центурионов
не проскочишь. Значит, остается только блефовать. Хитрить, блефовать и снова
хитрить. Клясться, божиться, снова хитрить и снова блефовать. Лишь бы только
пройти  через эти кордоны, лишь бы  добраться до космопорта.  Ставка в  этой
игре нешуточная, за такую можно и душу продать".
     - А  тебе,  стало  быть, этого  так уж сильно хочется? Рагнит дернулся,
похоже, хотел повернуться к Михаилу лицом, но, почувствовав,  как на затылок
нажал ствол унипистолета, затих.
     - Спрашиваю, тебе этого хочется?
     - Мне хочется получить обратно наше имущество. В целости и сохранности.
Согласно договору.
     -  Ах договор?  -  Михаил неприятно усмехнулся. -  Значит, ты о нем еще
помнишь?
     - А как же? Договоры для того и заключаются, чтобы о них помнить.
     - То-то я  думаю, с каких это веников на  меня  с  утра  такая  бешеная
охота?  Центурионы,  магнусианцы, вынюхиватель...  И  все норовят  меня  без
разговоров прикончить. А это, оказывается, ты выполняешь наш договор.
     Впрочем, Блева Хара пронять было не так-то легко.
     - Ну и  выполняю, - сказал он. - До буквы. И конечно,  приставил к тебе
соглядатаев. А  они что-то не так поняли и  чисто по  собственной инициативе
устроили на тебя охоту. Отличиться решили. Поплатятся за это, ох поплатятся.
А договор... Его ведь не поздно и восстановить.
     - Восстановить? После  такой-то битвы?  Кстати,  а  сам-то  ты зачем  в
таксиста превратился? Тоже во исполнение договора?
     - А  как  же? - Рагнит  хихикнул. - Предмет  договора у тебя с собой. В
космопорту как раз готовится к отлету корабль свободных торговцев. Зачем нам
ждать вечера? Можно все сделать сейчас.  А то, не ровен час, улетит рейсовик
и  придется  тебе ждать  следующего.  Думаю,  ты  не захочешь задержаться на
Абаузе даже на пару лишних дней.
     -  И для этого ты решил предстать  передо мной  в  облике  жуликоватого
таксиста Луана?
     - Мне хотелось сначала удостовериться, что  мои люди не ошиблись. Опять
же,  посмотреть  на  тебя,  так  сказать,  в  естественной  обстановке  тоже
любопытно. Да и предупредить...
     - О чем?
     - Ну  как же? Будь на  моем  месте настоящий  Луан,  ты бы  ломанулся в
аэропорт. И первый же кордон  разнес бы твой мобиль в щепы. Вместе с тобой и
таксистом.
     - А также с тем предметом, что у вас умыкнул Хака.
     -   Верно.  Именно   поэтому  мне  пришлось  стать  Луаном,   а   также
позаботиться, чтобы поблизости не было ни одного таксиста. И  потом, стал бы
ты садиться в мобиль, увидев, что в нем сижу я? Вряд ли. Думаю, просто начал
бы садить из своей страшной пушки.
     - С настоящим Луаном что сделали? Убили?
     -  Зачем?  И  так  весь город гудит, как муравейник. Конечно,  какой-то
таксист птичка невеликая, но если есть возможность договориться по-хорошему,
почему бы этого не сделать?
     "Тут  он  врет, - подумал Михаил.  - Наверняка Луан  сейчас валяется  в
какой-нибудь  канаве  с  перерезанным  горлом.  Рагниты  следов оставлять не
любят".
     Он взглянул в окно мобиля.
     В небе кружились три авиетки центурионов.
     Ага,  значит, сообразили,  что  мышеловка  сработала  вхолостую.  Ищут.
Углядят  тело вынюхивателя и  поймут,  что разыскиваемый ими землянин где-то
здесь. Еще, в  сердцах, саданут по мобилю. Стражам  порядка случалось делать
вещи и более глупые.
     - У тебя с этими авиетками связь есть? - спросил Михаил.
     - Есть.
     -  Вот и  передай  им,  чтобы  не мозолили  глаза.  А  то еще  наделают
глупостей. Только осторожно, без резких движений. Дошло?
     - А  как же, - язвительно пробормотал рагнит.  Он пошарил под сиденьем,
достал  разговорник,  настроил  его на  нужную  волну и  каркнул  что-то  на
незнакомом языке. Авиетки сейчас же устремились к мобилю. Похоже, собирались
возле него приземлиться.
     - А вот это ты зря,  - сказал Михаил. - Пусть садятся, но  не ближе чем
метров  за  двести. И если  хоть  один центурион высунет из  своей  летающей
лоханки нос, я подумаю, что ты решил меня надуть. А результат - ты знаешь.
     Рагнит вздохнул и снова что-то каркнул в переговорник.
     Все три авиетки, словно связанные  невидимой ниточкой,  слегка изменили
курс. Теперь они и в самом деле собирались приземляться метрах в двухстах от
мобиля.
     - Вот так-то, - удовлетворенно сказал Михаил. - А теперь поговорим?
     -  Поговорим,  - с готовностью  отозвался рагнит.  - Значит,  ты  решил
придерживаться нашего договора?
     - С некоторыми поправками.
     - Какими это? - В голосе рагнита послышалась тревога.
     -  Сказал же -  небольшими. Значит, так: вещь, которую стащил у вас мой
напарник, я отдам тебе только в космопорту.
     - Почему?
     - Ты за дурака меня считаешь? Если я отдам тебе эту штуку раньше, то до
космопорта  не доеду. Первый же твой кордон  расстреляет  мой мобиль, словно
зайца в тире.
     - А если ты вздумаешь меня надуть?
     - Каким образом?
     - Вместо того  чтобы выполнить договор, прорвешься на корабль свободных
торговцев, и поминай как звали?
     Михаил хмыкнул.
     -  Заманчиво, конечно. Может, и стоило так  сделать,  да только ты ведь
постараешься подстраховаться?
     -  Не  забывай,  Абауза  -  нейтральная планета.  В космопорту  я  могу
рассчитывать лишь на магнусианцев.  Центурионы там серьезную помощь  мне  не
окажут. А с магнусианцами ты справишься без труда.
     - Не справлюсь. Если в дополнение к ним будет еще и вынюхиватель.
     - Вынюхиватель, - в  голосе рагнита  слышалось неприкрытое презрение. -
Где он сейчас? Я не знаю. А ты?
     -  Очень  близко.  За  углом соседнего  дома.  Мы  тут с  ним  устроили
небольшие гладиаторские бои, которые закончились в мою пользу. Но дерется он
здорово. Думаю, он уже приходит в себя, а к тому времени, когда мы приедем в
космопорт, так и вовсе будет выглядеть как огурчик.
     Рагнит заметно оживился.
     - Могу я послать центурионов, чтобы его подобрали?
     - Пока  нет.  Пусть полежит, подумает.  Пока  мне вовсе не нужно, чтобы
вокруг мобиля кто-то шастал. Ну так как, нравится тебе этот мой план?
     - В космопорт мы поедем вместе?
     - Да. Ты поведешь мобиль, я буду сидеть на заднем сиденье. Да не забудь
перелепить свое  лицо. А то какой-нибудь наемник тебя не узнает и пальнет по
глупости.
     - Это я сделаю. Кстати, тебе тоже не имеет смысла маскироваться.
     - Хорошо. Значит, сбрасываем маски. Ну как тебе мой план?
     - Надо подумать.
     - Думай. Только сначала затемни окна мобиля.
     - Зачем?
     - А  на случай, если в  авиетках сидят несколько снайперов. Чтобы у них
не возникло соблазна стрельнуть по мне.
     Рагнит снял одну руку с затылка и нажал нужную кнопку.
     Окна  мобиля  слегка  потемнели. Михаил знал,  что  снаружи  они  стали
зеркальными. Теперь  те, кто сидел в авиетках,  не  видели, что происходит в
машине.
     Разговорник сразу ожил. Рагнит  опять что-то  сказал,  похоже,  заверил
своих наемников, что все в порядке.
     Михаил пошарил по  карманам,  достал сигарету и, прикурив, стал  ждать.
Через пару минут Блев Хар промолвил:
     -  Хорошо, другого  выхода  нет и я согласен.  Михаил вяло подумал, что
согласился  он  подозрительно   быстро.  Не  иначе  какую-то  новую  пакость
придумал.
     Ну да ничего. Там, на месте, что-нибудь придумается. Деление по этапам.
Первый - попасть в космопорт. Потом будет видно.
     - Только, - добавил рагнит, - сначала я должен  убедиться, что эта вещь
у тебя и в самом деле есть.
     - Есть.
     - На слово в таких делах не верят. Могу я ее посмотреть?
     - Можешь. Но сначала выйди из мобиля на минутку. Я должен приготовиться
на случай каких-нибудь фокусов.
     - Да какие могут быть фокусы?
     - Выйди, выйди. И побыстрее. Учти, вздумаешь бежать,  я в тебя стрелять
не буду. А сразу пальну в эту  штуку, а потом попытаюсь прорваться, но  не в
космопорт, а  прочь  из города. Планета большая. Искать  вам  меня  придется
долго. Да и зачем? Ради мести? Не слишком ли много хлопот?
     Рагнит покрутил головой, но все же вылез из мобиля.
     Михаил положил  унипистолет рядом с собой, на  сиденье,  и  поглядел на
Блева  Хара. Тот стоял в метре от машины,  повернувшись  к  ней вполоборота.
Кажется, губы у него шевелились. Рагнит то ли молился своему синему шару, то
ли ругался последними словами.
     Впрочем, сейчас это не имело никакого значения.
     Брадо  вынул из  внутреннего кармана куртки сверток,  развернул вощеную
бумагу.  Под  ней  оказался  металлический  контейнер.  Размером  с  ладонь,
толщиной с сигаретную пачку и тонкой пластиковой табличкой.
     Угу, похоже, то самое.
     Он  внимательно  осмотрел  контейнер.  С  такими  ему  уже  приходилось
сталкиваться.  Обычно в таких контейнерах рагниты хранили важные  документы.
Особо прочным контейнер не  был. Для того чтобы его открыть, было достаточно
одного движения.
     И правильно. Нет такого материала, который нельзя разрезать, нет такого
замка, к которому нельзя подобрать ключ.
     Секретность  же попавшего в контейнер материала  обеспечивалась другими
его свойствами. Так, например, при попытке каким-либо  образом  вскрыть одну
из стенок контейнера, все  его содержимое превращалось в  прах.  Кроме того,
замок на контейнере  был устроен оригинальным образом. Что-нибудь положить в
него можно  было лишь один  раз. При этом замок легко закрывался.  Но стоило
его открыть, как второй раз он защелкиваться отказывался.
     Специалисты из управления как-то  долго колдовали над таким контейнером
и  пришли  к выводу,  что замок  этот в  принципе можно закрыть  и  даже без
больших проблем.  Но  сделать  это можно  только, когда  крышка  прилегает к
стенкам. Другими словами, закрыть контейнер можно лишь изнутри.
     Делая  такие  контейнеры,  рагниты рассчитывали, что, если  один из них
попадет в руки землян, они его все равно вскроют. Но вот закрыть контейнер и
создать  впечатление,  что  к его  содержимому  не  притрагивались,  уже  не
удастся.
     Конечно,   специалисты   из   управления   придумали  какое-то   хитрое
устройство,  которое,  помещенное в  контейнер, запирало  замок  и  сразу же
самоуничтожалось, не  оставляя практически никаких  следов.  Но  у  Михаила,
понятное дело, такого устройства сейчас не было.
     А жаль. Как  было бы здорово открыть контейнер, вынуть  его содержимое,
снова закрыть и отдать рагнитам пустышку.
     Не выйдет. Контейнер - разовый. Придется придумать что-то другое.
     Однако что они  в него  положили?  Блоки  для корабельных компьютеров в
таких контейнерах  обычно  не  пересылают. Может,  что-то другое? Например -
стимулирующий реакцию симбиот.
     А что? Запросто. Благодаря  ему пилоты кораблей рагнитов станут быстрее
соображать, а стало быть, получат преимущество над пилотами кораблей землян.
Так, пластинка. Что на ней  написано? Пластинка была вся в радужных разводах
и пятнах.  Видимо, ее пытались уничтожить в утилизаторе и не  успели сделать
это до конца.
     По крайней  мере,  кое-какие слова  прочитать можно, благо  написано на
стандартном галаксоне.
     "...благодаря   своим   природным   качествам,   обусловленным   местом
обитания...  применения  не ограничен... левой  рукой открыть  крышку...  да
пребудет  с  нами  благословение  наших...  не  подготовленный...  некоторая
опасность...  допустимые  пределы  отклонений...  в  течение  получаса,   по
истечении   которых...   поместить   напротив   сердца,   или   органа   его
заменяющего... полное  расслабление... эффект...  нежелательные.. .  падение
давления... питание...".
     Все.
     Михаил покачал головой.
     Если бы  еще можно было  это понять.  Конечно, в лаборатории управления
текст восстановят полностью. Но сейчас большего он из этой пластинки  выжать
не сможет.
     А жаль. Было бы очень здорово знать, что же находится в контейнере.
     Рагнит постучал в стекло мобиля.
     - Ты готов?
     - Сейчас.
     Михаил быстро перенастроил унипистолет и сказал:
     - Готов. Залезай.
     Рагниту не надо было повторять дважды. Плюхнувшись на сиденье водителя,
он с нетерпением сказал:
     - Ну давай, показывай.
     - И  покажу.  Но сначала  посмотри сюда, на  унипистолет. Видишь, каким
образом я его настроил?
     - Вижу.
     - Вот то-то. Когда мы поедем к космопорту, я нажму курок. Если в дороге
будут  какие-то неприятности,  мне достаточно  будет  его отпустить и мобиль
разлетится  на клочки. Погибнем  не  только  мы  с  тобой,  но  и контейнер.
Смекаешь?
     - А если у тебя палец случайно соскользнет с курка?
     - Не соскользнет. А ты уж постарайся,  чтобы  никаких  неприятностей не
было.
     - Постараюсь. Давай контейнер.
     - Вот.
     Михаил передал контейнер  рагниту. Тот его  быстро осмотрел  и,  тяжело
вздохнув, признал:
     - Да, тот самый.
     Михаил забрал у  рагнита  контейнер  и, сунув его,  а также пластиковую
карточку в карман, промолвил:
     - А если так, действуй.
     - Хорошо, сейчас.
     Рагнит пошарил у себя возле ушей, поддел пальцем  край пластисимбиота и
стал  его стаскивать так, как  снимают резиновую  маску противогаза.  Михаил
знал, что это довольно больно. Однако рагнит не издал ни звука.
     Сняв  пластисимбиот,  он  смял его в комок, словно кусок  пластилина и,
завернув  в  носовой  платок, сунул  в карман.  Кожа у него на  лице  была в
бесчисленных крохотных красных пятнышках, оставшихся в тех местах, где в нее
впивались  выросты пластисимбиота. Прямо  на глазах эти  пятнышки светлели и
исчезали.
     - Советую тебе сделать так же. Теперь нам маскировка не понадобится.
     - Да  сделаю я, сделаю, - проворчал  Михаил. "Хитрец,  - подумал  он. -
Хочет видеть мое настоящее лицо. Конечно,  многое он по нему не  прочтет, но
иногда  любая  мелочь,  непроизвольное сокращение  мускулов  или  же  легкое
изменение цвета кожи могут говорить о многом".
     - Нет, сделай это сейчас. В  знак  того,  что  намерен  соблюдать  наше
соглашение.
     "Совсем голову потерял,  -  подумал Михаил. - Придется  снять. Чтобы он
хоть немного  успокоился.  Да и пора уже. Чем дольше пластисимбиот  на лице,
тем больнее его потом снимать".
     - Ты  давай, договаривайся с кем надо, - сказал он. - Свяжись с главным
центурионом. Пусть даст надлежащие инструкции своим  подчиненным. Предупреди
своего напарника, что мы достигли соглашения. Кстати, где он? Я его еще даже
в глаза не видел.
     - И не увидишь.
     - Почему?
     - Помнишь ту авиетку, которую ты сбил возле космопорта?
     - Ну?
     - Он был в ней. Так что теперь я остался один.
     В голосе рагнита, как ни странно, не слышалось даже тени сожаления.
     "Ну  да, - подумал  Михаил. - В самом деле, о какой жалости может  быть
речь? Его напарник соединился со своим синим шаром, стал его частью. С точки
зрения рагнита, о лучшем варианте нечего и мечтать".
     - Теперь  договориться будет  труднее, -  добавил рагнит. -  Тем  более
главный центурион рвет и мечет. Он клянется, что выдумает  для тебя какую-то
особую, невиданную в этих краях казнь.
     Михаил пожал плечами.
     -  Ты должен его  успокоить.  Учти,  если  главный  центурион  надумает
претворить  свои планы в жизнь,  мне придется уничтожить контейнер. И я  это
сделаю.
     - Это потребует моего личного присутствия. И некоторого времени.
     - Валяй. Отправляйся. Только предупреди своих наемников, чтобы не смели
делать в мою сторону и шага. Учти, как только ты вылезешь из мобиля, я нажму
курок унипистолета. Так что, любые фокусы ничем хорошим не кончатся... Да, и
забери своего вынюхивателя. Вон он топает.
     В самом деле, из-за угла дома, возле которого его оставил Михаил, вышел
вынюхиватель и двинулся к мобилю. Шел он слегка пошатываясь.
     - А ты будешь здесь.
     -  Да, я буду здесь.  Торопись. Чем  быстрее ты договоришься  с главным
центурионом, тем  быстрее получишь свой контейнер.  И помни, как только твои
наемники вздумают выкинуть какой-нибудь фокус, я спущу курок. А вынюхивателя
до времени забери с собой. Он мне надоел хуже горькой редьки.
     - Я заберу его.
     Рагнит выскочил из мобиля, захлопнул дверцу и чуть ли не бегом  кинулся
к вынюхивателю. Вот он схватил его руку и потащил к одной из авиеток.
     Михаил  снял пластисимбиот, скатал его в  комок и положил рядом с собой
на сиденье.
     Все. Пока - все.
     Теперь можно обдумать, что  он будет делать в  космопорту.  Как сделать
так, чтобы  контейнер остался  у него? В самый  последний момент попробовать
пробиться к кораблю свободных торговцев?
     Вряд ли получится. Уж Блев Хар позаботится, чтобы у него не осталось ни
малейшего шанса  на подобный фокус. Он  полетел в  космопорт  не  только для
того, чтобы договориться с главным центурионом. Наверняка попутно приготовит
парочку очередных сюрпризов, чтобы он не смог выбраться с этой планеты, даже
расставшись с контейнером.
     Почему?
     Да потому, что земляне не должны знать о существовании этого секретного
оружия.  Тот,  кто предупрежден,  тот вооружен.  Там, на  Земле, за  Михаила
возьмутся  настоящие  специалисты.  Они  вытянут  из  его  памяти  все,  что
возможно, и на основе полученных данных сделают необходимые выводы.
     Стало  быть, рагнит  заинтересован  в том,  чтобы он не улетал  с  этой
планеты. Но в первую очередь ему нужен контейнер.
     Контейнер.
     Михаил взял его в руки и внимательно осмотрел.
     Все верно, закрыть он его не сможет.
     Будь на его  месте супер, он решил бы эту проблему шутя. Для того,  кто
может телепортироваться  или  пить на завтрак кислоту, закрыть изнутри замок
контейнера несложно.
     Достаточно применить свои  телекинетические способности. Тот, кто может
переместить  свое тело метров  на  десять, запросто  справится  с механизмом
замка, находящегося на расстоянии сантиметров тридцати.
     Но он не супер. И в этом все дело.
     Михаил  взглянул в  сторону  авиеток. Одна  из них, на  борту  которой,
конечно,  находились рагнит и вынюхиватель, поднялась в воздух и устремилась
к космопорту.
     Может, плюнуть на  все и вскрыть контейнер? По  крайней мере, он  точно
узнает, что в нем находится.
     А дальше?
     Если сейчас он имеет шанс улететь и доставить на Землю сведения о новом
оружии рагнитов, то, вскрыв контейнер, он не сможет даже этого.
     Если понадобится,  рагниты лишь  для того, чтобы  избавиться  от  него,
взорвут всю планету.
     Слишком уж велики ставки в этой игре.
     Михаил достал сигарету, закурил и чертыхнулся.
     И  все-таки  должен  быть какой-то выход. Он  обязан сделать так, чтобы
контейнер не попал в руки рагнитов. Обязан.
     Как найти выход в совершенно безвыходном положении?
     Сломанные ребра снова  заныли. Дым сигареты почему-то казался горьким и
противным. Голова кружилась. Хотелось закрыть глаза и уснуть, забыться...
     "К черту, - сказал  себе Михаил. - Не раскисай. Еще не время. Еще рано.
Ты должен, ты обязан найти выход из этого безвыходного положения".
     Он сделал новую затяжку и решил еще раз осмотреть контейнер.




     Авиетка прилетела через час.  Блев  Хар выскочил из нее  и  чуть  ли не
бегом бросился к мобилю. Открыв дверцу,  он бросил на  Михаила встревоженный
взгляд.
     - Ну как, все в порядке?
     - Еще бы, - промолвил Брадо. - В самом лучшем виде. Только советую тебе
ехать не очень быстро. Того гляди, и в самом деле спущу курок.
     В  левой  руке  он держал  контейнер.  В  правой  - унипистолет.  Ствол
унипистолета был на расстоянии пальца от контейнера.
     Рагнит поежился.
     - Может, все-таки уберешь свою пушку.
     - Ну уж нет, - ухмыльнулся Брадо. - Так мне спокойнее.
     - Тогда - поехали.
     Рагнит сел на место водителя и включил мотор.
     - Я так  понимаю,  главный центурион решил  отпустить  меня с миром?  -
спросил Михаил.
     - У него не было другого выхода, - ответил Блев Хар.
     - Точнее, ты не оставил ему его.
     - Можно сказать и так.
     - Вынюхиватель в космопорту?
     - Угу. Он сказал, что подождет тебя там. Ему надо тебе что-то сказать.
     - Я тоже мечтаю сказать ему несколько очень приятных слов. Я хотел бы с
ним поговорить до того, как отдам тебе контейнер.
     - Он сказал, что встретит нас у входа в космопорт.
     - Умный мальчик. А теперь - поехали. Не будем терять время.
     - Да, поехали. Но, уж ты поосторожнее с унипистолетом...
     - Не беспокойся.
     "Что-то он  слишком уступчив, -  подумал Михаил. - Просто  пай-мальчик.
Наверняка в космопорту меня ждет нечто особенное. Этого следовало ожидать".
     Как только  мобиль сдвинулся с места,  авиетки, одна за  другой,  стали
взлетать. Быстро набрав  высоту, они разделились. Одна пристроилась слева от
мобиля, вторая справа, третья летела над самой машиной".
     "Все верно,  - подумал  Михаил. - Почетный эскорт.  Может,  я его  даже
заслужил".
     - Кстати,  есть еще  один  вариант, о  котором ты  совершенно забыл,  -
сказал рагнит.
     "Сейчас он попытается меня купить", - подумал Михаил.
     Вслух он сказал:
     - Не отвлекай  меня. Если я случайно отпущу курок унипистолета, нам и в
самом деле останется только один вариант. Уверяю, не очень приятный.
     Рагнит  издал какой-то  странный,  шипящий звук,  но  за всю  остальную
дорогу не сказал больше ни слова.
     Первый  кордон  представлял  собой  здоровенную  баррикаду  из  стволов
серебряных деревьев.  Между ними был оставлен узкий проход, достаточный  для
проезда  одного  мобиля.  Возле  прохода  стояло около  десятка  вооруженных
лучеметами центурионов.
     "Тут  я  вполне мог  прорваться, -  подумал Михаил.  - Конечно, не  без
некоторого риска. Но все-таки мог".
     Второй кордон был расположен через километр.
     Опять  баррикада, и опять из стволов серебряных деревьев. Возле прохода
стояла бронемашина, здоровенная, на вид неуклюжая,  похожая  на  допотопную,
гигантскую черепаху.
     "Тут я тоже  мог прорваться,- подумал Брадо.  -  Но только...  Да,  все
верно. Если  бы мне  удалось миновать этот  кордон, бронемашина  закрыла  бы
проход, отрезав мне путь для возвращения. После этого мне осталось бы только
одно - двигаться вперед и вперед. Интересно, как выглядит третий кордон?"
     Третий  кордон  был  самым  большим.  Баррикада  раза в  два  выше, чем
предыдущие, проход  между  ней  закрыт  бронемашиной.  Возле  баррикады  три
авиетки и около тридцати центурионов.
     "А вот тут я бы ни за что не проехал, - прикинул Михаил. - Мне пришлось
бы отступать. А куда? Ко второй баррикаде. Причем всю дорогу до нее по мне с
воздуха  садили  бы три авиетки. И  в  довершение всего, умудрись я уцелеть,
обратно  через  второй кордон  прорваться  я бы  не смог. Вот  такие пироги.
Хорошо сделанная ловушка. И наверняка ее придумал не главный центурион. Не с
его мозгами придумывать такое".
     Он не без уважения посмотрел на рагнита.
     Тот  наверняка  почувствовал  на  себе  взгляд   Михаила,  но  даже  не
обернулся. Ему было некогда. Он старался вести мобиль как можно осторожнее.
     Ну да, контейнер. Не дай Бог Брадо отпустит курок унипистолета.
     Вскоре  над  горизонтом показались остроконечные  башни космопорта. Еще
минут через десять Михаил смог разглядеть торчавший между  этими башнями нос
корабля свободных торговцев.
     Все правильно.  Рагнит не обманул и тут.  Корабль  был. Теперь осталось
лишь попасть  на его борт. Сделать это  будет  непросто.  Наверняка Блев Хар
что-нибудь  приготовил.  Что-нибудь очень остроумное.  Впрочем,  у Михаила в
заначке тоже был один интересный ход.
     Мобиль встречали так, словно космопорт удостоила своим появлением особа
королевской крови.
     По краям здоровенной,  пологой  лестницы стояло  два  ряда  вооруженных
лучеметами  центурионов.   Между   ними   находился   и  главный  центурион.
Вынюхиватель  расположился на шаг позади него, и чуть левее. Вид у него  был
вполне  бодрый.  Это  Михаила  порадовало.  Кажется,  то,  что  он   задумал
провернуть, удастся.
     Мобиль  остановился. Главный центурион отдал команду. Его  подчиненные,
как один, опустили лучеметы и взяли на мушку вылезавшего из машины Михаила.
     Тот почувствовал себя  не  совсем  уютно.  А что, если у одного из этих
дуболомов сдадут нервы и он выстрелит?
     Рагнит  уже выскочил из  машины и теперь, словно  заправский дворецкий,
поддерживал ее дверцу, помогая Михаилу вылезти.
     -  Ты главное,  не  волнуйся, - бормотал он. - И  не  вздумай отпускать
курок.
     - Не учи ученого, - ответил Михаил.  Вылезать из  мобиля, когда  у тебя
обе  руки заняты,  было  не так-то  просто. Наконец, он вполне  благополучно
завершил эту сложную операцию и стал подниматься по лестнице. Рагнит семенил
позади.
     Когда осталось подняться  лишь на несколько ступеней, главный центурион
не  выдержал  и  сделал  шаг  вперед.  Михаил  остановился.   Лицо  главного
центуриона было искажено бешенством.
     - Ты, - он ткнул в  сторону Михаила указательным  пальцем. - Никогда...
Слышишь? Никогда ты больше не посмеешь появиться на нашей планете.
     Михаил улыбнулся.
     -  С  чего  это  тебе  пришло  в голову,  что я пожелаю  снова  на  ней
появиться.
     Главный центурион его не слышал.
     - А если ты осмелишься, - продолжал он. - Я лично накину  тебе  на  шею
пеньковый  галстук.  Вот  этими  самыми  руками.  Я  умею  это  делать.  Мне
приходилось это делать. Ты слышал?
     - Да, слышал, - устало сказал Михаил. - Только с чего это тебе пришло в
голову, что я позволю такой обезьяне, как ты,  прикасаться к своей шее. Даже
если  мне вздумается посетить Абаузу.  Кстати, передай своей секретарше  мои
глубочайшие сожаления. Я понимаю,  что сделал нехорошо, оставив ее  в  одной
комнате с настоящим чудовищем, но у меня не было другого выхода.
     - Ах ты...
     Рука главного центуриона потянулась к висевшему на поясе лучемету.
     Блев Хар быстро сказал  несколько слов  на  непонятном  языке.  Главный
центурион осекся. На его  лице появилось выражение, будто он только что съел
что-то гадкое.
     - Проходи, - наконец буркнул он.
     Михаил аккуратно обошел его и остановился возле вынюхивателя. Тот стоял
с таким видом, словно оказался в космопорту случайно.
     -  Как  ты себя  чувствуешь?  -  спросил Брадо. Вынюхиватель улыбнулся,
снова показав акульи зубы, и небрежно сказал:
     -  Вполне  сносно. Кстати,  предупреждаю,  если ты  надумаешь  нарушить
соглашение, я тебя убью. Никаких боев по всем правилам на этот раз не будет.
Просто пристрелю из лучемета - и все.
     -  Понятно, -  покивал головой Михаил. -  Кстати, контракт,  который ты
заключил  с  рагнитами,  действует  только до  того момента,  когда  я отдам
контейнер?
     -  Как только  ты отдашь  Блеву  Хару  контейнер, я  суду  считать, что
выполнил все обязательства по заключенному с ним контракту.
     - И он должен будет тотчас же заплатить причитающиеся тебе по контракту
деньги. Вынюхиватель снова улыбнулся.
     -  Деньги уже заплачены.  Мы, вынюхиватели, всегда берем деньги вперед.
Но всегда выполняем свои контракты.
     - Понятно. А следующий контракт ты уже заключил?
     - Нет.
     - А хочешь это сделать?
     Вынюхиватель искоса взглянул на Михаила.
     - А у тебя есть, что предложить?
     -  Да. Я  предлагаю тебе контракт на охрану  своей особы  на протяжении
всей дороги до  Земли.  Контракт. вступает  в  силу  сразу же после передачи
контейнера.
     Блев Хар зашипел и быстро встал между Михаилом и вынюхивателем.
     - Это  не  по  правилам,  - заявил он. - Ты не  имеешь  права подкупать
наемников.
     - А я и не подкупаю, - заявил  Брадо. - Я предлагаю заключить контракт,
действие которого  начнется  сразу  после того, как  тот, кого  ты называешь
своим наемником, перестанет им быть.
     - Все равно я заявляю, что  Вынюхиватель не имеет права заключать такие
контракты. Тем более что сам хотел  предложить ему продолжить заключенный, с
ним контракт, и на гораздо более выгодных условиях.
     Вынюхиватель криво усмехнулся и покачал головой.
     -   Землянин   сделал   предложение   первым.  Значит,   оно  и   будет
рассматриваться в первую очередь.
     - Стало быть, ты согласен? - спросил Михаил.
     - Да, но осталась одна небольшая проблема.
     - Какая?
     - Деньги. Ты должен заплатить мне авансом.
     - Хорошо. Если ты обещаешь не предпринимать попыток отобрать контейнер,
можешь сунуть руку в левый  карман моей куртки.  Как видишь,  сам  я сделать
этого не могу, у меня заняты  руки.  В левом  кармане  должна  лежать  пачка
денег. Думаю, этой суммы хватит.
     Рагнит  снова зашипел и вслед  за этим быстро-быстро что-то затараторил
на своем языке.
     Не  обращая на  него  внимания, вынюхиватель вытащил из кармана Михаила
пачку денег, оценивающе подкинул ее в руке и заявил:
     - Хорошо. Контракт заключен.
     - Вот и отлично, - сказал  Михаил. - А теперь можешь приступать к своим
обязанностям по ранее заключенному с рагнитами контракту.
     В  ответ  вынюхиватель лишь  кивнул.  Лицо у  него  снова стало  слегка
сонным, словно бы он думал о чем-то постороннем.
     - Ты меня обошел, - прохрипел рагнит. - Но это тебе не поможет.
     - В чем мне это не поможет? - спросил Брадо. Ничего не сказав, Блев Хар
двинулся в зал космопорта.
     В этот момент из-за спины Михаила послышался голос главного центуриона:
     -  Ну ты, грязный земляшка, не  моими ли  это деньгами ты расплатился с
этим инопланетянином? Михаил оглянулся.
     - Конечно, твоими. Думаю, я нашел им достойное применение.
     -  Если ты когда-нибудь попадешь в  мои руки,  -  мрачно сказал главный
центурион, - я придумаю способ, с помощью которого  тебя будут вешать каждый
день, в течение десятков лет. Тебя будут оживлять и вешать. Снова оживлять и
снова вешать.
     - Мне кажется,  у  вас, голубчик, - с участием  сказал  Михаил,  - явно
просматривается навязчивая идея.  Думаю,  в  детстве,  вы как-то  попытались
покончить  с  собой.  Другими  словами -  повеситься. Советую  обратиться  к
хорошему психиатру.
     Сказав это,  он  двинулся в сторону главного зала. В  спину ему неслось
злобное шипение главного центуриона:
     -   Только   посмей...  день  за  днем...   десятки  лет.  Вынюхиватель
пристроился позади Михаила и сказал:
     - Похоже,  ты  этого  фараона и  в самом деле разозлил.  Я  бы  тоже не
советовал тебе больше появляться на этой планете.
     - Ах, - вздохнул Михаил. - Мне бы для начала с нее улететь...
     Рагнит ждал его в  самой середине центрального зала космопорта. Лицо  у
него было как у человека, которому вот-вот должны выдать миллион долларов по
выигрышному билету.
     Зал был обширен. На  его отделку  не пожалели денег.  Это было понятно,
поскольку космопорт является в некотором смысле лицом планеты.
     В дальнем конце зала располагалась  дверь, за которой начинался ведущий
на корабль  свободных  торговцев переносной  трап. Возле трапа  стояли  двое
свободных торговцев, в своих  скафандрах здорово  смахивающих  на гигантских
крабов. В клешнях они держали боевые бластеры.
     Однако Михаил знал, что  попадет  под их защиту, как только вступит  на
трап.  До  этого  момента, даже если  его  начнут резать на куски у  них  на
глазах, они не сделают и движения, чтобы его защитить.
     Примерно  на  середине  расстояния  между  Блевом  Харом  и  свободными
торговцами стояли цепью около полутора  десятков магнусианцев. Вид у них был
самый свирепый. Оружие они держали наготове.
     Михаил  уже  двинулся к рагниту, но тут в  дальнем углу зала  включился
галовизор.  Видимо,  он был  запрограммирован так, чтобы  через определенные
промежутки показывать галоновости.
     Сначала   появилось   четкое,   почти    двухметровое   голографическое
изображение диктора.
     Вежливо улыбаясь, он объявил:
     -  Начинаем  очередной выпуск  галоновостей.  Волнения  в  инопланетном
квартале продолжаются. Кажется, они достигли своего апогея...
     Михаил остановился.
     А вот это уже интересно.
     Диктор  кратко  рассказал  о том,  что волнения в инопланетном квартале
начались несколько  часов назад, причем без всяких видимых причин. Ни с того
ни с сего  большинство  проживающих в квартале  инопланетян охватило  своего
рода безумие.  Напялив на себя странные костюмы, они стали ловить и избивать
других  инопланетян.  Причем,  как  недавно   стало  известно,   большинство
преследуемых  принадлежат к  комитету по делам инопланетян.  Центурионы, как
обычно,  когда  дело  касается  инопланетных   интересов,  проявляют  полный
нейтралитет.
     Несколько ведущих  ученых Абаузы уже высказали гипотезы, что эта  ничем
не  мотивированная  вспышка  насилия  вызвана занесенным  на  планету  новым
вирусом, действующим только на инопланетян.
     Как большинство из зрителей помнят,  предвестником этой  эпидемии  было
совершенно  немотивированное  агрессивное  поведение  одного  жителя планеты
Земля, выразившееся  в том, что  он убил другого инопланетянина и устроил на
улицах   города,  кстати   за  пределами   инопланетного  района,  настоящую
перестрелку с доблестными стражами порядка.
     Фигура  диктора  исчезла. Вместо нее  теперь  показывали  одну из  улиц
инопланетного квартала.  По ней, то  и  дело затравленно  оглядываясь, бежал
свиноголовый  комитетчик.  За ним, размахивая  палками и  веревками, неслись
около трех десятков инопланетян, в  неуклюже и явно наспех сшитых балахонах.
Впереди  всех бежал огромный инопланетянин. Из-под его балахона высовывались
три хобота. В одном была  зажата бейсбольная бита, в другом веревка с петлей
на конце, в третьем здоровенный секач.
     Михаил  улыбнулся и покачал  головой. Ай да комитет четырех. Похоже, он
их  недооценивал. Оказалось,  чтобы  произошел взрыв,  было достаточно одной
лишь искры. Теперь  совершенно понятно, почему  среди его преследователей не
было   комитетчиков.   И  еще...  теперь  наверняка   никого  уже  не  будет
интересовать, где именно в инопланетном районе он скрывался. А если Блев Хар
и  попытается это сделать,  то  не сможет. Значит,  профессор вне опасности.
Рано или  поздно на Абаузу  прилетит другой  агент галактического корпуса. В
его распоряжении будет надежное убежище.
     - Твоя работа? - прошипел рагнит.
     - Каким  образом?  - с совершенно невинным видом  сказал Михаил.  - Мне
кажется, они дошли до этого сами. Учтите, никогда не нужно перегибать палку.
А комитетчики это сделали. В результате эта же палка ударила по ним самим. И
хорошо ударила.
     Он двинулся к рагниту.
     - Ладно,  черт с  ними, - пробормотал Блев  Хар. - Думаю, уже завтра мы
сумеем решить эту проблему.
     - Вряд ли, -  промолвил  Михаил.  -  Сильно  сомневаюсь.  Трудно, почти
невозможно сделать покорным того, кто хоть однажды вкусил настоящую  свободу
и сумел отомстить своим угнетателям.
     -  Ладно,  - махнул  рукой  рагнит.  -  Забудем  об  этом.  Давай  сюда
контейнер.
     Михаил  остановился  в метре от  него  и,  внимательно  осмотрев  строй
магнусиан, спросил:
     - А это что, почетный караул?
     - Тебя они  не касаются,  - пробормотал Блев Хар. - Они здесь для того,
чтобы ты не попытался меня надуть.
     - А я думал для того, чтобы меня прикончить. Кстати, в таком случае, не
могли бы они освободить мне проход к трапу?
     - Хорошо.
     Блев Хар отдал приказ своим наемникам. Те повиновались.
     - Ну,  отдашь  ты  мне  наконец  контейнер?  -  спросил  рагнит,  вновь
повернувшись к Михаилу.
     - Отдам, - вздохнул тот.
     - Давай.
     - На.
     Михаил  протянул  контейнер.  Рагнит схватил его  так, словно  это была
величайшая драгоценность в мире,  и быстро  осмотрел.  Удостоверившись,  что
крышка закрыта, рагнит удовлетворенно хмыкнул.
     За это время Михаил успел перенастроить унипистолет. Не спуская  глаз с
магнусианцев, он быстро пошел к трапу корабля свободных торговцев.
     Между  тем  Блев  Хар  извлек откуда-то  из  складок  одежды  небольшой
приборчик  и  приложил  его  к  контейнеру. Приборчик едва заметно щелкнул и
приятным женским голосом объявил:
     - Внутри емкости находится  субстанция,  которую  я  идентифицирую  как
имеющую свойства симбиота.
     - Есть! - радостно взвыл Блев Хар.
     Тотчас  же  вынюхиватель  выхватил  лучемет и,  пристроившись за спиной
Михаила, двинулся вслед за ним к трапу.
     Увидев, что у них теперь два противника, магнусианцы, уже  взявшие было
на мушку  Брадо, опустили лучеметы. Сражаться  сразу и с вынюхивателем, и  с
агентом звездного корпуса показалось им слишком опасным.
     - Пусть  идут, - послышалась команда Блева Хара. -  Все равно от  нашей
мести далеко им уйти не удастся.
     Михаил  и вынюхиватель достигли  трапа.  Один  из  свободных  торговцев
осведомился:
     - Что вам нужно?
     - Я хочу снять на вашем корабле две каюты, - сказал Брадо. - Для меня и
моего телохранителя.
     - Свободные каюты у нас есть. Сможете ли вы за них заплатить?
     - Да.
     Михаил показал свободному торговцу всекредитную карточку.
     - Хорошо. Проходите на корабль. Через полчаса мы  стартуем. Известно ли
вам, что мы летим на планету Вальхалла?
     - Куда угодно. Лишь бы подальше.
     - Проходите.
     Михаил  уже  успел сделать  по трапу два  шага,  когда послышался вопль
рагнита.
     - Кстати, проклятый земляшка, ты осознал, что проиграл мне?
     Михаил пропустил вперед вынюхивателя и, обернувшись, спросил:
     - С каких это веников ты так решил?
     - Симбиот у  меня! Не пройдет и  полугода,  как  таких симбиотов  у нас
будут тысячи. Ты знаешь, что дает этот симбиот?
     - Что?
     - Он делает того, кто им пользуется, супером. Через полгода у нас будут
тысячи  и  тысячи  суперов. Мы  раздавим  ваш  флот, мы  уничтожим Землю. Мы
взорвем ее. От  нее останется только космическая пыль. И во всем этом будешь
виноват только ты. Ты! Михаил снисходительно улыбнулся.
     - Земляне будут  знать об  этом. И у нас  еще есть  полгода. Что-нибудь
придумаем.  По  крайней  мере, мы  будем готовиться.  Не забывай:  тот,  кто
предупрежден, тот вооружен.
     -  Но ты, ты  войдешь в историю как величайший злодей, который не  смог
справиться со своим заданием. Стоило  тебе проявить лишь немного смелости  и
вскрыть контейнер...
     - Да, - сказал Брадо. - Тогда я стал бы супером.
     -  Ты мог им стать. И тогда с тобой не сладила бы вся эта планета. А ты
самым  бездарным образом  все прошляпил.  Все!  Свою судьбу,  будущее своего
народа, будущее Земли.
     - Значит, так должно было  быть. Значит, судьбе было  угодно, чтобы так
случилось.
     Он повернулся и пошел по трапу на корабль свободных торговцев. Блев Хар
еще что-то кричал ему вслед, но Михаил даже не обернулся...
     Через двадцать минут,  когда  приготовления к старту корабля  свободных
торговцев уже заканчивались,  Михаил и вынюхиватель  стояли  возле  большого
иллюминатора и смотрели на космопорт.
     - Как ты об этом узнал? - наконец спросил Михаил.
     Вынюхиватель пожал плечами и осторожно сказал:
     - Сначала я просто догадался. А потом понял, что иначе и быть не может.
Михаил вздохнул:
     - Да, наверное,  иначе и быть не могло. Иногда мне кажется,  что все на
свете предопределено. Но при этом ты нарушил свой контракт.
     - Нет, не нарушил. Он получил коробку с симбиотом. Контракт выполнен.
     Михаил немного помолчал, потом спросил:
     -  Кстати, куда ты спрятал бомбу? Вынюхиватель обнажил в улыбке  акульи
зубы:
     - Поскольку действия, связанные с установкой бомбы, были совершены мной
во   время   выполнения   предыдущего  контракта,  согласно  кодексу   чести
вынюхивателей, эти сведения я сообщить тебе не вправе.
     Ищи.
     Михаил бросил на него испытующий взгляд и сказал:
     -  Хорошо.  Тогда  ответь:  почему  ты  заключил  со  мной  контракт  и
согласился   лететь  на  корабле,   в  который  сам  же  и  подложил  бомбу?
Вынюхиватель пожал плечами.
     - Я знаю - ты ее обязательно найдешь.
     Они помолчали.
     -  Мне  пора, - сказал вынюхиватель.  -  Я еще  не осмотрел твою каюту.
Может,  там  находится  что-то,  способное   нанести  вред   здоровью  моего
нанимателя. Кстати, как ты догадался о бомбе?
     - А для чего еще рагнит мог оставить тебя в космопорту? Ты единственный
из его наемников  умеешь телепортироваться, а стало  быть, мог проникнуть на
борт этого корабля незамеченным.
     - Так оно и было, - сказал вынюхиватель. - Могу я идти?
     - Иди.
     Вынюхиватель ушел.
     Михаил прижался лицом к иллюминатору.
     Здание   космопорта  лежало   перед  ним  как  на  ладони.  Теперь  оно
удивительно  напоминало  старинный  кафедральный   собор.  Величественный  и
подавляющий.
     Совершенно  машинально  Михаил  погладил  правый  бок.  Сломанные ребра
больше не болели. Да и сломаны ли они? Наверняка уже срослись.
     "Интересно, -  подумал Брадо. - Что станут делать рагниты с несколькими
тысячами пластисимбиотов? Может,  устроят  на захваченных ими планетах сотни
театров? Нет, вряд ли... фантазии не хватит".
     Он отодвинулся от иллюминатора  и  машинально  потрогал  грудь,  в  том
месте, где  точно напротив  сердца  был прилеплен  свежий симбиот.  Он  едва
ощутимо пульсировал в такт ударам сердца.
     "Хватит тратить время на чепуху, - подумал Михаил. -  Прежде всего надо
обезвредить бомбу".
     Искать ее ему нужды не было.  В силу  своих новых способностей он знал,
где она находится абсолютно точно. Оставалось только пойти и обезвредить.



     1997 г .



Last-modified: Thu, 05 Dec 2002 05:50:07 GMT

Оцените этот текст: