ожиданно, Эгвейн даже растерялась, Ранд улыбнулся: - Эгвейн, не хочешь же ты убедить меня, будто умеешь распознавать Айя женщины по ее лицу? - Нет, конечно, но... - К тому же в конце концов за мной, возможно, последуют даже Красные. Они ведь тоже знают Пророчества. "Незапятнанная башня склонится, символ забытый восторжествует". Эти строки были написаны до того, как появилась Белая Башня, но что еще можно подразумевать под "незапятнанной башней"? А "символ забытый" - что, по-твоему, такое? Мое знамя с древним символом Айз Седай - вот что. - Чтоб тебе сгореть, Ранд ал'Тор! - Ругательство сорвалось у нее с языка само собой, и Эгвейн ощутила неловкость - браниться было не в ее обычае. - Сожги тебя Свет, ведь не собираешься же ты и вправду отправиться с ними в Башню? Он оскалил зубы в насмешливом удивлении. Надо же. еще и веселится. - Послушай, разве я не сделал то, чего ты хотела? О чем ты говорила и чего ты хотела? Девушка возмущенно поджала губы. Пусть он и догадался, что к чему, но ведь мог бы и промолчать, а не похваляться своей сообразительностью. Это просто невежливо. - Ранд, послушай меня, пожалуйста. Элайда... - Сейчас вся загвоздка в том, как незаметно переправить тебя в айильский лагерь. Боюсь, у этих Айз Седай есть соглядатаи и во дворце. - Ранд, ты должен... - А как ты смотришь на возможность прокатиться в одной из тех здоровенных бельевых корзин? Я попрошу парочку Дев отнести ее к палаткам. Эгвейн чуть не всплеснула руками. Он старался отделаться от нее, так же как она - от Айз Седай. - Спасибо, как-нибудь обойдусь. - Ишь, чего удумал, запихать ее в бельевую корзину. - Другое дело, если бы ты рассказал, как тебе удается мигом попадать сюда из Кэймлина и возвращаться обратно. Я понимаю, научить меня ты не можешь, но если расскажешь, я, может быть, соображу, как делать то же самое с помощью саидар. Она ожидала, что Ранд отделается какой-нибудь шуткой, но вместо того он взял конец ее шали обеими руками и, ткнув пальцем в точку на одной стороне, сказал: - Представь себе, что шаль - это Узор, а вот здесь находится Кэймлин. А Кайриэн - вот тут. - Палец приподнял ткань в другой точке. Потом Ранд перекрутил шаль и свел обе точки вместе. - Я изгибаю Узор, а потом проделываю отверстие. В чем - понятия не имею, потому что, когда Узор изогнут, никакого пространства между этими точками нет. - Он уронил шаль. - Ну как, это тебе помогло? Эгвейн закусила губу и угрюмо посмотрела на шаль. Куда там, конечно же, это не помогло. От одной мысли о сверлении дыры в Узоре ее начинало подташнивать. Она-то надеялась, что это похоже на способ, разработанный ею в отношении Тел'аранриода. Не то чтобы она собиралась им воспользоваться, но так уж вышло, что время у нее было, а Хранительницы Мудрости все ворчали да ворчали из-за Айз Седай, пытавшихся вызнать, как попадать в Мир Снов во плоти. Это и подтолкнуло Эгвейн к мысли о возможности создать... некое подобие, иначе, пожалуй, и не назовешь - подобие реального мира и одновременно его отражения в Мире Снов. Место, из которого можно ступить и в тот, и в другой. Окажись способ Ранда хоть чуточку похож на этот, она бы попробовала, а так... Владеть саидар можно, лишь помня, что он неизмеримо сильнее тебя. Тут нахрапом не возьмешь, так и погибнуть недолго. - Ранд, ты точно знаешь, что не требуется создавать нечто подобное... или... - Эгвейн пыталась подыскать нужное слово, но прежде чем она закончила фразу, Ранд покачал головой: - Нет, то, о чем ты говоришь, похоже на попытку изменить плетение Узора. Попробуй я сделать что-нибудь подобное, меня, наверное, разорвало бы на части. Я просто пробиваю дыру. - Он ткнул перед собой пальцем. Продолжать этот разговор не имело смысла. Досадливо поправив шаль, Эгвейн сменила тему: - Ранд, вот еще что. О Морском Народе я знаю только по книгам - это было не так, но на сей счет она распространяться не собиралась, - но, насколько могу судить, они не забрались бы в такую даль, не будь на то важной причины. - О Свет, - рассеянно отозвался он, - ну что ты скачешь, ровно капелька воды на раскаленной сковородке. Встречусь я с ними, когда время будет. - Ранд потер лоб, глядя перед собой невидящим взглядом, потом поморгал и как будто увидел девушку снова. - Ты хочешь остаться здесь до их возвращения? Он и впрямь хотел от нее избавиться. Возле дверей Эгвейн замешкалась, но Ранд уже шагал по комнате, сцепив руки за спиной. И разговаривая - сам с собой! Тихонько, однако кое-что Эгвейн расслышала. - Где ты прячешься, чтоб тебе сгореть? Я знаю, ты там! Поежившись, она вышла. Если он и впрямь сходит с ума, тут уж ничего не поделаешь. Колесо вращается так, как ему, Колесу, угодно, и с этим остается только мириться. Поняв, что она разглядывает снующих по коридору слуг, пытаясь угадать, кто из них шпионит для Айз Седай, Эгвейн приказала себе прекратить это пустое занятие. Колесо вращается так, как ему угодно. Кивнув Сомаре, она поправила шаль и, стараясь не ускорять шага, направилась к ближайшему выходу для прислуги. Когда лучший экипаж Арилин, слегка покачиваясь, увозил их от Солнечного Дворца, Айз Седай говорили мало. Следом за экипажем катился фургон со служанками, на котором во дворец привезли и сундуки. Несан, сложив ладошки домиком, задумчиво постукивала ими по губам. Своеобразный молодой человек, ничего не скажешь. Весьма интересный объект для изучения. Она коснулась ногой одной из стоявших под сиденьем коробок для образцов: без таких коробок Несан никогда не пускалась в путь. Невежды считают, что в мире все изучено и описано, а вот она со времени выезда из Тар Валона собрала около полусотни растений, отловила не менее сотни насекомых и обзавелась шкурами и скелетами нового вида лисицы, трех видов жаворонков и не менее пяти видов наземных белок. - Я и не знала, что ты в дружеских отношениях с Алвиарин, - нарушила молчание Койрен. Галина хмыкнула: - Я просто знаю, что, когда мы уезжали, с ней было все в порядке. Для этого не надо быть закадычной подругой. Интересно, подумала Несан, знает ли эта женщина, как она надувает губы. Конечно, тут все дело в форме рта, но раз уж тебе досталось такое лицо, надо научится его контролировать. - А ты думаешь, он и вправду знал? - продолжила Галина. - Знал, что мы... Нет, невозможно. Просто высказал догадку. Несан насторожилась, хотя по-прежнему постукивала пальцами по губам. Галина явно хотела переменить тему, да к тому же еще и нервничала. Вновь повисло молчание; поминать лишний раз имя ал'Тора никому не хотелось, а другого предмета для разговора, похоже, не находилось. Но почему Галину раздосадовало упоминание об Алвиарин? Они не подруги - у Красных редко бывают подруги в других Айя. Несан привыкла все раскладывать по полочкам - нашлась в ее памяти полочка и для этого вопроса.. - Если он строит догадки, то мог бы зарабатывать хорошие деньги, выступая на ярмарках и предсказывая будущее. - Койрен отнюдь не глупа. Напыщенна сверх меры - да, но никак не глупа. - Пусть это и кажется смехотворным, но нам придется признать, что он способен ощущать саидар. - Это грозит крупными неприятностями, - пробормотала Галина. - Но нет, быть того не может. Просто догадался. Коли он сам способен направлять Силу, то мог предположить, что и мы обнимем саидар. Самомнение этой женщины раздражало Несан. Как и многое другое в этой поездке. Наверное, Несан с радостью присоединилась бы к посольству, если бы ее о том попросили. Только вот Джесси Билал вовсе не просила, взяла да и усадила ее на лошадь. Каковы бы ни были порядки в других Айя, негоже главе Коричневых вести себя так. А спутницы Несан, похоже, настолько сосредоточились на молодом ал'Торе, что ничего больше не замечали. - Имеете вы хоть какое-то представление о том, что за сестра присутствовала при нашем разговоре? - вслух поинтересовалась она. Возможно, то была не сестра - в Королевской библиотеке Несан повстречала трех айильских женщин, и две из них были способны направлять Силу. Сестру она помянула намеренно, желая увидеть реакцию своих спутниц. И увидела то, чего ожидала. Если Койрен только приосанилась, то Галина вытаращила глаза. Несан с трудом сдержала вздох разочарования. Они и впрямь ничего не заметили. Находились всего в нескольких шагах от способной направлять Силу женщины и ничего не почувствовали, всего-навсего потому, что не видели. - Уж не знаю, как ее удалось спрятать, - продолжила Несан, - но непременно постараюсь это выяснить. Скорее всего, то было его рук дело - любое плетение саидар они бы заметили. Спрашивать, уверена ли Несан в своих словах, никто не стал - спутницы прекрасно знали, что она примечает все и во всем доискивается до сути. - Вот и подтверждение того, что Морейн жива, - промолвила Галина, с мрачной улыбкой откидываясь назад. - Предлагаю поручить ее поиски Белдейн. Мы найдем ее, схватим и спрячем в каком-нибудь подвале. Главное - удалить ее от ал'Тора. А перевезти ее в Тар Валон можно будет и вместе с ним. Он ничего не заметит, похоже, этот парень из тех, кого ослепляет блеск золота. Койрен выразительно покачала головой: - Положим, насчет Морейн мы знаем не больше, чем раньше. Вдруг это была та таинственная Зеленая? Выяснить, кто она такая, необходимо, тут спору нет, а насчет всего остального надо как следует поразмыслить. Рисковать всем, что так тщательно спланировано, я не стану. Мы должны иметь в виду, что ал'Тор может быть связан с этой сестрой, кем бы она ни была. А все его слова насчет дел, которые надо закончить, могут оказаться не более чем отговоркой. К счастью, что-что, а время у нас есть. Галина нехотя кивнула - уж она-то скорее выйдет замуж и поселится на ферме, чем позволит поставить под угрозу их планы. Несан все же позволила себе вздохнуть. Единственным недостатком Койрен, кроме, конечно, чрезмерного самомнения, была привычка декларировать то, что само собой разумеется. Ум у нее ясный, это уж точно - когда она им пользуется. Но время у них действительно есть. Несан снова коснулась ногой ящиков с образцами. Как бы ни развернулись события, доклад, который она напишет об ал'Торе, станет ее наивысшим достижением. ГЛАВА 28. Письма Льюс Тэрин был там - Ранд не сомневался в этом, хотя в голове звучал лишь его собственный шепот. Весь оставшийся день он пытался отвлечься, заставить себя думать о чем-нибудь другом, а потому без конца затевал совершенно бесполезные разговоры. То давал Берелейн указания, в которых та совершенно не нуждалась, потому как гораздо лучше его знала, что и как ей следует делать, то приставал к Руарку с расспросами насчет Шайдо. Даже невозмутимый вождь выглядел слегка загнанным, когда ему в десятый раз пришлось втолковывать Ранду, что Шайдо не шевелятся, а потому их можно оставить у отрогов Кинжала Убийцы Родичей или попытаться выкурить оттуда. Герид Фил, как поспешно пояснила Идриен, слонялся неведомо где. Такое с ним случалось частенько, и найти его в таких случаях было почти невозможно. Возможно, он и сам не знал, где находится, - погрузившись в свои мысли, Герид порой терял дорогу и подолгу блуждал по городу. Ранд накричал на Идриен и оставил ее дрожащей и бледной, хотя понимал, что она ни в чем не виновата и за Фила ответственности не несет. Досталось и другим: на Мейлана и Марингила он наорал так, что они чуть из сапог не повыскакивали, Колавир довел до слез, а Анайеллу до того напугал, что она, подхватив юбки, припустила бегом. Да что там Анайелла, когда Эмис и Сорилея пришли порасспросить его о беседе с Айз Седай, Ранд накричал и на них. Судя по тому, с каким видом ушла от него Сорилея, кричали на нее первый раз в жизни. Причиной тому было одно: Ранд знал, что Льюс Тэрин действительно угнездился в его сознании, что это не бред и не просто голос. Он со страхом ждал наступления ночи, ибо боялся, что во сне Льюс Тэрин сможет каким-то образом захватить контроль. В конце концов он уснул, но во сне беспрестанно ворочался и метался. Проснулся Ранд с первым рассветным лучом. Простыни были скомканы, постель пропиталась потом, голова трещала, а изо рта пахло, словно от издохшей неделю назад лошади. Во сне он убегал от какой-то невидимой опасности. Поднявшись с кровати, Ранд ополоснулся теплой водой из позолоченного умывальника. Рассвет едва забрезжил, и гайшайн еще не принесли свежую воду, но "ночным отдыхом" он был сыт по горло. Уже заканчивая бриться, Ранд неожиданно замер, уставясь в свое отражение в зеркале. Бежал. В тех снах он бежал - убегал от Отрекшихся или Темного, от Тармон Гай'дон или, может быть, даже от Льюса Тэрина. Конечно, Возрожденный Дракон может видеть сны, в которых его преследует Темный. И забыть о том, что он - Ранд ал'Тор. А Ранд ал'Тор бежал от Илэйн, ибо боялся полюбить ее. Точно так же, как бежал из страха полюбить Авиенду. Зеркало разлетелось вдребезги. В усыпавших дно фарфорового умывальника осколках, дробясь, отражалось его лицо. Отпустив саидин. Ранд тщательно стер мыльную пену и сложил бритву. Хватит, больше он ни от кого бегать не станет. Ему надлежит исполнить, что суждено. В коридоре Ранда дожидались две Девы. Едва он вышел за дверь, как долговязая рыжая Гарилин - почти его ровесница - бегом припустила за остальными. Чиарид, улыбчивая блондинка, годившаяся Ранду в матери, последовала за ним по почти пустым коридорам. Редкие заспанные слуги удивленно таращились, не понимая, с чего это Лорд Дракон поднялся в такую рань. Чиарид частенько отпускала на его счет шуточки - некоторые он даже понимал - и относилась к нему как к младшему братишке, которого надо удерживать от глупых проказ, но сегодня утром она словно почувствовала его настроение и ограничилась всего-навсего одним неодобрительным взглядом на меч. Он не прошел и половины пути до отведенной для Перемещений комнаты, как появилась Нандера с остальными Девами. Видимо, и они, и Черные Глаза с майенцами, стоявшие на страже у высоких резных дверей, тоже почувствовали, что он не в духе, во всяком случае, никто не проронил ни слова. В полном молчании Ранд открыл проход, и как раз в этот момент в покой вбежала запыхавшаяся молодая женщина в красно-голубом платье, указывавшем на принадлежность к свите Берелейн. - Первенствующая велела передать вам это. - Пытаясь восстановить дыхание, женщина протянула ему свиток, скрепленный большой зеленой печатью. Видать, она немало побегала по коридорам, прежде чем нашла его. - Послание Морского Народа, милорд Дракон. Засунув письмо в карман, Ранд ступил в проход - он даже не позаботился о том, чтобы сказать, будет ли ответ, хотя посыльная об этом и спросила. Пробежав пальцами по резьбе Драконова скипетра, он еще раз сказал себе: молчание и сила! молчание и воля! - все прочее надлежит отбросить. И прежде всего перестать жалеть себя. Тронный Зал в Кэймлине был темен, что, невесть почему, заставило его вспомнить об Аланне. Наверное, потому что - и он это знал - она не спала, невзирая на ночь. И плакала. Правда, плакать она прекратила, как только Ранд закрыл проход за последней из Дев. Ибо - в этом он тоже не сомневался - мгновенно узнала о его возвращении. Узы с Аланной по- прежнему раздражали Ранда, но в какой-то мере он уже примирился с этим. Последняя мысль едва не вызвала у него смешок - ясное дело, раз с этим ничего нельзя поделать, только и остается, что примириться. В конце концов, она связала его нитью - Свет, только бы это и впрямь была всего-навсего нить! - а уж нить большой опасности не представляет. Просто нужно не подпускать Аланну близко, не то она живехонько превратит эту ниточку в крепкий поводок... Жаль, что здесь нет Тома Меррилина - старина Том наверняка мог бы немало порассказать о Стражах и связующих узах. Он знает удивительные вещи. Ну что ж, подвел Ранд итог своим размышлениям, найдешь Илэйн, найдешь и Тома. Ничего другого не остается. С помощью потоков Огня и Воздуха Ранд сотворил светящийся шар - не выбираться же из Тронного Зала на ощупь. Древние королевы, скрывавшиеся в темноте высоко над головой, ничуть его не тревожили. В конце концов, это всего лишь витражи. Чего никак нельзя сказать об Авиенде. У дверей покоев Ранда Нандера отпустила всех Дев, кроме Джалани. Эти две зашли вместе с Рандом и, пока он с помощью Силы зажигал светильники, тщательно осматривали комнаты. Драконов скипетр Ранд бросил на низенький инкрустированный резной костью столик. В Солнечном Дворце на подобном столике было бы куда больше позолоты. Здесь обстановка была иной - гораздо меньше позолоты, зато несравненно больше резьбы, преимущественно в виде львов и роз. Пол покрывал большой красный ковер, украшенный розами, очерченными тонкой золотой нитью. Сам Ранд без помощи саидин вряд ли услышал бы легкую поступь обутых в мягкие сапожки Дев, но едва они пересекли прихожую, как на пороге темной спальни появилась Авиенда. Растрепанная, с ножом в руке и совершенно нагая. Завидев Ранда, девушка остолбенела и попятилась в спальню. В дверном проеме появился свет - зажглась лампа. Нандера тихонько рассмеялась и обменялась лукавыми взглядами с Джалани. - Никогда мне не понять айильцев, - пробормотал Ранд, отпуская Источник. Дело было не в том, что Девы сочли случившееся забавным, - он давно уже отказался от попыток постичь айильский юмор. Странным было все поведение Авиенды. С одной стороны, ей ничего не стоило на его глазах раздеться перед сном донага, а с другой, стоило ему ненароком углядеть ее лодыжку, она превращалась в разъяренную кошку. Не говоря уже о том, что виноватым всегда оказывался он. - Причем тут айильцы? - прыснула от смеха Нандера. - Не айильцев, а женщин - вот кого ты понять не можешь. И не сможешь, мужчине это не под силу. - Мужчины, - не преминула вставить Джалани, - они ведь такие простодушные. Ранд вытаращился, Джалани слегка улыбнулась, а Нандера едва сдерживала хохот. Смерть, прошептал Льюс Тэрин. Ранд позабыл обо всем. Смерть? Что ты имеешь в виду? Смерть приходит. Какая смерть? - спросил Ранд. О чем ты? Кто ты? Где я? Ранд почувствовал себя так, словно на его горле сомкнулись стальные пальцы. Сомнений у него не было, но... Льюс Тэрин впервые ясно и недвусмысленно обратился к нему. Меня зовут Ранд ал'Тор. Ты... во мне. В моей голове. В твоей голове? Нет, не может быть... Я сам по себе! Я Льюс Тэрин! Я - это я'а-а!.. Крик замер, словно в отдалении. Возвращайся! - в ярости вскричал Ранд. Какая смерть? Ответь, чтоб тебе сгореть! Тишина. Ранд неуверенно пошевелился. Не очень приятно слушать, как давным-давно умерший человек в твоей голове говорит о смерти. Чувствуешь себя нечистым, словно оскверненным тронувшей саидин порчей. Кто-то коснулся его руки. Ранд вздрогнул и едва не ухватился за саидин, но удержался, поняв, что это Авиенда. Одеваться ей пришлось наскоро, но выглядела девушка так, словно битый час укладывала волосок к волоску. Многие почитали айильцев бесчувственными, но были не правы. Сдерживать свои порывы айильцы и впрямь мастера, однако, если уметь, и по их лицам можно читать. Сейчас Авиенда разрывалась между гневом и участием. - С тобой все в порядке? - спросила она. - Да, - отозвался Ранд. - Я просто задумался. В известной степени это было правдой. Ответь мне, -Льюс Тэрин, мысленно взывал он. Вернись и ответь. К сожалению, Авиенда поймала его на слове. Раз все в порядке и тревожиться нечего... Она подбоченилась. Возможно, Ранд и не понимал женщин, и айильских, и прочих, но одно знал точно - коли женщина упирает кулаки в бока, жди неприятностей. Насчет светильников он мог бы и не беспокоиться: глаза Авиенды прямо-таки полыхали яростью и вполне могли освещать комнату. - Ты снова ушел без меня! Я обещала Хранительницам Мудрости всегда оставаться рядом с тобой, а ты вынуждаешь меня нарушить обещание. Теперь у тебя тох ко мне, Ранд ал'Тор. Нандера, отныне мне должны сообщать, куда и когда он направляется. Я должна сопровождать его, и ему не следует уходить без меня. Поколебавшись, Нандера кивнула: - Будь по-твоему, Авиенда. - Эй! - воскликнул Ранд, уставясь на женщин. - Это еще что такое? Никто и никому не вправе рассказывать о моих приходах и уходах без моего на то разрешения. - Я дала слово, Ранд ал'Тор, - спокойно ответила Нандера и твердо взглянула ему в глаза. - И я, - поддержала ее Джалани. Ранд открыл было рот, но захлопнул его снова. Проклятый джи'и'тох. Нет смысла напоминать им, что он Кар'а'карн. Авиенда, так та даже удивилась, с чего это ему вздумалось возражать. Ранд поежился, но вовсе не из-за Авиенды или упрямых Дев. Ощущение оскверненности не проходило и даже несколько усилилось. Может быть, Льюс Тэрин вернулся? Ранд мысленно позвал его, но ответа не было. Послышался стук, и в дверном проеме появилась и, по обыкновению, тут же присела в глубоком реверансе госпожа Харфор. Несмотря на ранний час, главная горничная была тщательно причесана и одета - каким-то образом ей удавалось выглядеть так в любое время суток. - Милорд Дракон, лорд Башир счел необходимым как можно скорее известить вас о том, что вчера в полдень в город прибыли леди Аймлин и лорд Кулхан, они остановились у лорда Пеливара. Часом позже прибыла леди Арателле с большой свитой. Лорд Барел и лорд Мачаран, леди Сергас и леди Негара приехали ночью, по отдельности, все - с небольшим сопровождением. Никто из них не явился во дворец засвидетельствовать свое почтение. - Все это она изложила невозмутимым тоном, исключавшим ее собственную оценку. - Хорошие новости, - отозвался Ранд. Так оно и было, пусть даже никто из вельмож не спешил выразить ему почтение. Аймлин и ее муж Кулхан обладали едва ли не таким же влиянием, как и сам Пеливар, а Арателле превосходила могуществом кого бы то ни было, кроме Дайлин и Луана. Остальные были рангом пониже, из них лишь Барел являлся Верховной Опорой своего Дома. Но не в том суть - в город стали собираться вельможи, в свое время выступившие против "лорда Гейбрила". Что Ранду на руку - если только он сумеет разыскать Илэйн прежде, чем эти лорды и леди решат изгнать его из Кэймлина. - Есть и еще кое-что. - С этими словами госпожа Харфор протянула Ранду письмо, запечатанное голубой печатью. - Доставлено вчера, поздно вечером, милорд Дракон. И привез его какой-то мальчишка, конюх. Оборванный и грязный. Госпожа Волн не слишком обрадовалась, когда, явившись на аудиенцию, не застала вас на месте. - На сей раз в голосе Рин Харфор слышалось явное неудовольствие, хотя трудно сказать, что было тому причиной: досада Госпожи Волн, необязательность Ранда или способ передачи послания. Ранд вздохнул. Он и думать забыл о том, что и здесь, в Кэймлине, тоже обретаются посланцы Морского Народа. А вздохнув, вспомнил о письме, врученном ему в Кайриэне, и извлек его из кармана. Зеленая и голубая печати были почти одинаковы: оттиск на каждой походил на пару сплющенных чаш, орнаментированных волнистыми линиями, перебегавшими с одной на другую. И каждое письмо было адресовано Корамуру. Не иначе как они кличут так Возрожденного Дракона, подумал Ранд и сломал синюю печать. Письмо не содержало даже обычного приветствия и вовсе не походило на послание, обращенное к Возрожденному Дракону. "Если ты, будь на то воля Света, в конце концов вернешься в Кэймлин, то я, раз уж проделала столь долгий путь ради того, чтобы увидеть тебя, постараюсь найти для этого время. Зайда дин Парид Черное Крыло Госпожа Волн клана Кателар". Похоже, госпожа Харфор права - Госпожа Волн пребывала не в лучшем настроении. Послание, скрепленное зеленой печатью, оказалось ненамного лучше. "Если будет на то воля Света, я готова принять тебя на палубе "Белых брызг", чем скорее, тем лучше. Харине дин Тогара Два Ветра Госпожа Волн клана Шодейн". - Дурные вести? - спросила Авиенда. - Сам не знаю. - Хмуро разглядывая письмо, он даже не заметил, как госпожа Харфор впустила какую-то женщину в бело-красном одеянии и тихонько перемолвилась с ней парой слов. Ранд не имел ни малейшего желания тратить время на встречи с этими Госпожами Волн. Он перечитал все списки и переводы Пророчеств о Драконе, какие только сумел отыскать. Все они казались туманными и маловразумительными, но ни одно не содержало даже случайного, мимолетного упоминания о Морском Народе. Возможно, Ата'ан Миэйр, живущие на своих кораблях и затерянных в океанской дали островах, окажутся единственным народом в мире, которого не затронет ни его появление, ни Тармон Гай'Дон. Надо будет извиниться перед этой Зайдой и - если удастся - спихнуть ее Баширу. Чего-чего, а титулов у него хватит, "тобы польстить любому тщеславию. - Но думаю, ничего страшного. Впущенная госпожой Харфор служанка выступила вперед, опустилась перед Рандом на колени, склонив голову чуть ли не до самого пола, и, высоко подняв обе руки, протянула ему еще одно письмо, свиток плотного пергамента. Ранд заморгал - даже в Тире слуги не вели себя столь подобострастно, а уж тем паче в Андоре. Госпожа Харфор хмуро покачала головой. - Послание для Лорда Дракона, - промолвила коленопреклоненная женщина, не поднимая головы. - Сулин? - ахнул он. - Что ты делаешь? Почему на тебе это... платье? Сулин подняла лицо. Выглядела она ужасно - так могла бы выглядеть волчица, пытающаяся казаться ланью. - Такие наряды носят слуги, те, кто исполняет чужие приказания и получает за это плату. - Сулин попрежнему держала письмо в поднятых руках. - Мне приказано, - промолвила она, - передать это письмо. Его только что доставил... всадник. Вручил и сразу же ускакал. Главная горничная раздраженно поцокала языком. - Мне нужен прямой ответ, - заявил Ранд, схватив запечатанный свиток. Но стоило Сулин выпустить письмо из рук, как она вскочила и устремилась к выходу. - Сулин, а ну вернись! Объясни, в чем дело! - кричал он ей вслед, но она выбежала за дверь так стремительно, будто была в кадинсор. На сей раз госпожа Харфор почему-то сердито уставилась на Нандеру: - Говорила же я тебе, что толку из этого не выйдет. И еще говорила - вам обеим! - что если уж она наденет Дворцовую ливрею, то и вести себя должна, как подобает дворцовой служанке. Неважно, кем она была прежде, хоть салдэйской королевой! Сделав реверанс, главная горничная поплыла к выходу, бормоча что-то насчет "этих ненормальных айильцев". В этом Ранд готов был с ней согласиться. Он перевел взгляд с Нандеры на Авиенду, с той на Джалани - похоже, они не видели в случившемся ничего странного. - Во имя Света, объясните мне, что происходит? Это ведь Сулин! - Сначала, - промолвила Нандера, - мы с Сулин пошли на кухню. Она решила, будто чистить горшки и все такое - как раз то, что ей нужно. Но малый, который там заправляет, заявил, что судомоек у него хватает. Не иначе как решил, что Сулин с ними всеми передерется. Ростом он не выдался, - Нандера указала на подбородок Ранда, - примерно вот такой, но с широченными плечами. Думаю, не уйди мы оттуда, он предложил бы нам танец копий. Ну тогда мы отправились к этой Рин Харфор, вроде бы она здесь хозяйка крова. - По лицу Девы пробежала легкая гримаса - в айильском сознании не находилось места для служанки, которая отдавала приказы другим слугам. Женщина могла быть хозяйкой крова или не быть ею. - Сначала она ничего не поняла, но под конец согласилась. Я уж испугалась, что Сулин передумает, такой у нее был вид, когда Рин Харфор заявила, что ей придется напялить это платье. Но нет, конечно же, она не передумала. Храбрости у Сулин больше, чем у меня. Я бы предпочла сделаться гаи'шайн у какого-нибудь новоиспеченного Сеиа Дун. - А я, - твердо заявила Джалани, - скорее согласилась бы, чтобы первый брат злейшего врага каждый день бил меня на глазах моей матери в течение целого года и еще одного дня. Нандера неодобрительно сощурилась и уже зашевелила было пальцами, но предпочла все же высказаться вслух: - Ты хвастлива, как Шайдо, девочка. Будь Джалани постарше, это могло бы закончиться крупными неприятностями, но она лишь зажмурилась, дабы не видеть свидетелей того, как ее пристыдили. Ранд запустил пятерню в волосы: - Рин не поняла, так ты сказала? Вот и я ничего не понимаю. Она что, отреклась от копья? Может, решила выйти замуж за андорца? - В конце концов, вокруг него постоянно происходили невероятные события. - Но какая ей нужда идти в услужение? Золота я могу дать, сколько потребуется. У Джалани чуть глаза из орбит не вылезли; все три женщины вытаращились так, будто именно он и был сумасшедшим. - Сулин исполняет свой тох. Ранд ал'Тор, - решительно заявила Авиенда. Держалась она очень прямо и Ранду смотрела прямо в глаза - ни дать ни взять Эмис. Правда, с каждым днем она все меньше подражала Эмис и кому бы то ни было, ибо обретала свое лицо. - Это тебя не касается. Джалани кивнула в знак согласия. Нандера в разговор не вмешивалась, стояла себе да разглядывала наконечник копья. - Все, что касается Сулин, касается и меня, - возразил Ранд. - Если с ней что-то случится... Он осекся, припомнив разговор, подслушанный перед вылазкой в Шадар Логот. Тогда Нандера обвинила Сулин в том, что та разговаривала с гай'шайн, словно они Фар Дарайз Май. Сулин свою вину признала и сказала, что с этим они разберутся позже. Он не видел Сулин с самого возвращения из Шадар Логота, но не придавал этому значения - решил, что она рассердилась, потому и поручила другим охранять его. И как он не сообразил, в чем дело? Знал ведь, что в отношении джиитох Девы щепетильнее всех айильцев, кроме разве что Каменных Псов и Черных Глаз. С точки зрения джиитох вся эта история представлялась вполне объяснимой. Не будь он так погружен в себя, давно бы разобрался, что к чему. Не зря ведь Авиенда его учила. Хозяйке крова, облаченной в белое одеяние гай'шайн, можно было сколько угодно напоминать, кто она такая, такое считалось не вполне приличным, но позволительным, а иногда даже поощрялось. Однако для членов девяти из тринадцати воинских сообществ все обстояло иначе. Подобное напоминание являлось глубочайшим бесчестьем, одним из немногих способов обрести тох по отношению к гай'шайн. Разрешалось это лишь в особых обстоятельствах, в каких именно, он припомнить не мог. Фар Дарайз Май, конечно же, входили в число тех девяти, а тох по отношению к гай'шайн считался едва ли не самым трудным для исполнения. По-видимому, для этого Сулин решила навлечь на себя позор, по айильским понятиям, превосходивший оскорбление, нанесенное ею тем гай'шайн. Это был ее выбор, но такой выбор заставлял Сулин заниматься тем, что она до глубины души презирала; как долго - было ведомо лишь ей самой. Кому, как не Сулин, знать цену чести. Но ведь она сделала то, что сделала, лишь потому, что он, Ранд, не дал ей достаточно времени. - Это моя вина, - заявил он. И тут же понял, что лучше бы промолчал. Джалани устремила на него изумленный взгляд, а Авиенда покраснела от смущения - она постоянно твердила ему, что в рамках джиитох извинения и объяснения не приняты. Если спасение собственного ребенка навлекало обязательство по отношению к кровному врагу, надлежало исполнить его не уклоняясь. Нандера одарила Авиенду более чем пренебрежительным взглядом: - Не думай ты все время о его бровях, он, глядишь, чему-нибудь бы и научился. Авиенда густо покраснела, а Нандера тут же заговорила с Джалани на языке жестов. Джалани расхохоталась, отчего румянец на щеках Авиенды разгорелся еще пуще. Ранд испугался, не кончилось бы дело танцем копий, но тут же вспомнил, что ученицы Хранительниц Мудрости не дерутся на поединках. Правда, Авиенда вполне могла надавать Нандере затрещин. Желая предупредить подобный поворот событий, он поспешно спросил: - Но если это я вынудил Сулин сделать то, что она сделала, разве я не имею тох по отношению к ней? Казалось, выставить себя большим дураком, чем он уже успел, невозможно. АН нет. Ранду это вполне удалось. Лицо Авиенды сделалось пунцовым, а Джалани живо заинтересовалась узором на ковре под ногами. Похоже, степень его невежества огорчила даже Нандеру. Тебе могут напомнить о твоем тох, пусть это и оскорбительно, но если ты спрашиваешь сам, стало быть, не знаешь. Ну что ж, в конце концов, он не питал иллюзий по поводу своих познаний. И что он мог сделать? Приказать Сулин прекратить исполнять эту смехотворную работу и вновь надеть кадинсор значило помешать ей исполнить свой тох. Любая его попытка облегчить ее бремя могла нанести урон ее чести. Ее тох был ее выбором. Что-то в этом есть, чувствовал Ранд, хотя что именно, не знал. Надо будет порасспросить Авиенду, если, конечно, она не умрет от стыда. Свет, вот же угораздило. Размышляя о том. что же все-таки предпринять, Ранд вспомнил о принесенном Сулин письме, которое так и держал в руках. Сунув его в карман. Ранд отстегнул пояс с мечом, положил его поверх Драконова скипетра, но тут же вновь вытащил пергамент. Кто мог отправить письмо с нарочным, который не задержался, даже чтобы перекусить? Снаружи не было никакой надписи, только сам гонец знал, кому предназначалось послание. И печать - какой-то цветок, вытисненный на пурпурном воске, - ничего Ранду не говорила. Пергамент был очень дорогой, лучшей выделки. А вот содержание написанного изящным, витиеватым почерком письма вызвало у Ранда задумчивую улыбку. "Кузен! Времена нынче непростые, но я ощутила потребность написать вам, дабы заверить в своем расположении и выразить надежду на ответные чувства. Не опасайтесь, я знаю о вас и признаю вас, но нынче многие не одобрили бы любую попытку приблизиться к вам, минуя их. Прошу лишь об одном: согрейте мое доверие пламенем своего сердца. Аллиандре Марита". - Чему ты ухмыляешься? - спросила Авиенда, с любопытством поглядывая на письмо. - Приятно, знаешь ли, получить весточку от человека, который выражается просто и понятно. В сравнении с джиитох все ухищрения Игры Домов и впрямь казались ему простыми. Подписи было достаточно, чтобы понять, кто отправил письмо, но, попав в чужие руки, оно могло быть понято как записка, адресованная другу, или теплый ответ знатному просителю. Аллиандре Марита Кигарин, Благословенная Светом королева Гэалдана, конечно же, никогда не стала бы подписывать одним лишь именем, безо всяких титулов, письмо совершенно незнакомому человеку, а уж тем паче Возрожденному Дракону. Очевидно, ее беспокоили Белоплащники в Амадиции, а также Пророк Масима. С этим Масимой надо что-то делать. Аллиандре проявила осмотрительность, доверив пергаменту лишь самое важное, без чего нельзя было обойтись. И дала понять, что письмо необходимо сжечь, - упоминание о пламени его сердца означало именно это. Так или иначе, королева Гэалдана первой из всех властительниц обратилась к нему сама, по доброй воле, а не под угрозой меча. Вот бы еще найти Илэйн и вернуть ей Андор, покуда здесь не началась заваруха. Дверь мягко приоткрылась. Ранд поднял взор, ничего не заметил и вернулся к письму, размышляя, все ли он понял, не упустил ли что важное. Читая, он сморщился и почесал нос. Ощущение скверны не исчезало, заставляя вспомнить о Льюсе Тэрине и его словах насчет смерти. - Мы с Джалани займем свои места снаружи, - сказала Нандера. Не отрываясь от письма. Ранд рассеянно кивнул. Том, тот наверняка с первого взгляда обнаружил бы в этом послании с полдюжины тонких намеков, о которых он и не догадывается. Авиенда коснулась его запястья и тут же отдернула руку: - Ранд ал'Тор, мне надо серьезно поговорить с тобой. Неожиданно всИ: и открытая дверь, и ощущение скверны - сошлось в его голове воедино. Уронив письмо, он резко оттолкнул Авиенду - подальше от себя, подальше от смерти. С удивленным восклицанием та упала на пол, он же, мгновенно обернувшись, схватился за саидин. Нандера и Джалани, привлеченные криком Авиенды, уже вбегали в дверь, но ни одна из Дев не заметила бесшумно скользнувшего мимо них высокого человека в сером. Да и сам Ранд даже с помощью саидин увидел его с трудом и с еще большим трудом удерживал в поле зрения. Взгляд Ранда будто скользил мимо него, тогда как тусклые, безжизненные глаза Серого Человека неотрывно смотрели на Ранда. Конечно, то был он - один из убийц, посылаемых Тенью. Как только письмо упало на пол. Серый Человек понял, что Ранд его заметил. Еще не успел стихнуть крик Авиенды, как убийца метнулся вперед, занося нож. Ранд мгновенно оплел его потоками Воздуха, но неожиданно невесть откуда взявшийся столб пламени ударил Серому Человеку прямо в грудь и прожег в ней дыру величиной с кулак. Убийца умер мгновенно. А как только он умер, то, что делало Серого Человека невидимым, перестало действовать. Его увидели все; поднимавшаяся с пола Авиенда вновь издала удивленное восклицание и - Ранд понял это по покалыванию кожи - обняла саидар. Рука Нандеры дернулась к вуали, Джалани свою уже наполовину подняла. Ранд позволил трупу упасть, потом, продолжая держаться за саидин, медленно обернулся и оказался лицом к лицу со стоявшим на пороге его спальни Мазримом Таимом. - Зачем ты убил его? - Голос Ранда звучал холодно и сурово, и лишь отчасти из-за Пустоты. - Я пленил его и рассчитывал узнать немало интересного. Возможно, даже о том, кто его послал. И что ты делаешь в моей спальне? Таим, облаченный в черный, расшитый на рукавах сине-золотыми драконами кафтан, невозмутимо ступил вперед. Авиенда, уже успевшая подняться на ноги, держала в руке нож и, похоже, невзирая на саидар, готова была использовать свое оружие против Таима. Нандера и Джалани закрыли лица и стояли на цыпочках, с копьями наготове. Не обращая на них внимания. Таим - Ранд это почувствовал - отпустил Источник, хотя и знал, что саидин по-прежнему наполняет Ранда. Взглянув на мертвеца, он скривил губы в странной полуулыбке. - Неприятные существа эти Бездушные. - Любой другой поежился бы, только не Таим. - Я открыл проход на твоем балконе. У меня есть новости, и я решил, что тебе будет интересно их услышать. - Что, кто-нибудь схватывает все подозрительно быстро? - вставил Ранд, и на губах Таима вновь появилась та же кривая ухмылка. - Не в том смысле. Не думаю, чтобы кто-нибудь из Отрекшихся сумел выдать себя за двадцатилетнего парнишку. Но юноша интересный, его зовут Джахар Наришма. У него природная искра, пока еще не успевшая проявиться, ведь у мужчин это случается позже, чем у женщин. Если ты наведаешься в школу, то увидишь там много нового. В этом Ранд ничуть не сомневался. Джахар Наришма всяко не андорское имя. Похоже, используя Перемещение, Таим набирает учеников невесть откуда. Но Ранд ничего не ответил и лишь взглянул на лежащий на ковре труп. Таим скривился, но не позволил раздражению выйти наружу: - Поверь, я не меньше тебя хотел бы захватить убийцу живым. Но, увидев его, действовал не раздумывая, меньше всего на свете я желал бы твоей смерти. Ты спеленал его как раз в тот момент, когда я послал огонь, обратно-то ведь его не вернешь. Я должен убить его, пробормотал Льюс Тэрин, и Ранд ощутил, как в нем всколыхнулась Сила. Застыв, он попытался оттолкнуть саидин, что далось ему нелегко. Льюс Тэрин пытался зацепиться за Источник и направлять Силу самостоятельно. Наконец, медленно, словно вытекавшая из дырявого ведра вода, Единая Сила отступила. Почему? - вопросил Ранд. Почему ты хочешь убить его? Ответа не было, лишь отдаленный безумный смех и столь же безумные рыдания. На лице Авиенды было написано сочувствие. Нож она убрала, но за саидар держалась по-прежнему - Ранд чувствовал, как покалывает кожу. Обе Девы сняли вуал