езастекленными оконцами, задернутыми белыми занавесками. На плоской крыше располагался маленький огородик, а рядом, на террасе, отделенной от дома узкой, мощенной серым плитняком тропкой, - другой. От прочих домов это непритязательное с виду жилище отличал разве что висевший у дверей большой бронзовый гонг. Внутри, однако, дом был куда просторнее, чем казался снаружи. Кирпичное строение представляло собой лишь одну прихожую, за которой находились вырубленные в скале вместительные и удивительно прохладные внутренние помещения, в которые вели высокие арочные проемы. Серебряные светильники источали аромат, напоминавший о тенистом зеленом саде. В доме был только один покрытый красным лаком и отделанный золотом стул с высокой спинкой, которым, судя по всему, пользовались нечасто. Авиенда назвала его троном вождя. Помимо этого вся мебель состояла из полированных или лакированных сундуков и низеньких подставок. На них стояли раскрытые книги, но читать их можно было, лишь лежа на полу. Пол же был в несколько слоев устлан коврами самых разнообразных цветов. Ранд приметил тирские, кайриэнские, андорские и даже иллианские и тарабонские узоры. Другие были ему незнакомы: широкие зубчатые полосы, цвета которых ни разу не повторялись, или соединенные прямоугольники серых и коричневых тонов, а также разной глубины оттенков черного. Среди множества ковров нельзя было найти и двух одинаковых. Снаружи айильское жилище казалось таким же тусклым, как и окружающая его Пустыня, внутри же царили яркие, радостные цвета. Стены украшали богатые шпалеры, явно попавшие сюда из-за Хребта Мира и, скорее всего, тем же путем, что и привезенные спутниками Ранда шпалеры из Твердыни. На коврах были разбросаны многочисленные шелковые подушки, украшенные бахромой, кистями или и тем, и другим сразу. В каменных нишах красовались вазы из тончайшего фарфора, серебряные кубки и статуэтки из резной кости, изображавшие главным образом неведомых зверей. Так вот каковы они, эти "пещеры", о которых с таким презрением говорили жители Тира. Внутреннее убранство айильских жилищ роскошью могло соперничать с палатами Твердыни, а пестротой - с фургонами Лудильщиков, но при этом выглядело не кричащим, а исполненным благородного достоинства. Домашний уют удачно сочетался здесь с некоторой официальной пышностью, видимо, подобающей сану вождя. Ранд слегка ухмыльнулся Авиенде, давая понять, что на сей раз намерен поступить в соответствии с ее наставлениями, и достал из седельной сумы подарок для Лиан - искусно сработанную золотую статуэтку льва. Юноша купил ее у одного Ищущего Воду из Джиндо, который, в свою очередь, прихватил ее в Тире. Правда, поскольку Ранд вроде бы являлся правителем этого самого Тира, выходило, что он купил и теперь дарил вещь, украденную у него самого. Немного поколебавшись, Мэт тоже достал свой подарок - тирское ожерелье в виде цепи из серебряных цветов. Надо полагать, в Пустыню оно попало тем же путем, что и лев, а куплено было, скорее всего, для Изендре. - Изящная вещица, - с улыбкой сказала Лиан, принимая льва. - Мне всегда нравились тирские изделия. Помнится, давным-давно Руарк подарил мне пару безделушек. - Она обернулась к мужу с добродушной улыбкой, подобавшей супруге мирного фермера. - Ты, кажется, захватил их в шатре Благородного Лорда, как раз перед тем, как Ламану отрубили голову. Жаль, что ты не добрался до Андора. Андорское серебро мне тоже очень нравится... И твое ожерелье прекрасно, Мэт Коутон. Выслушивая ее похвалы подаркам. Ранд с трудом скрыл изумление. Несмотря на женский наряд и материнскую улыбку, эта хозяйка крова в душе была такой же, как и Девы Копья. Тем временем подошли Хранительницы Мудрости, Морейн с Эгвейн и Лан. Меч Стража вызвал неодобрительный взгляд, однако, когда Бэйр назвала Лана Аан'аллейном. Лиан приветствовала его тепло и радушно. Но еще более церемонно приняла хозяйка крова Эгвейн и Морейн. - Ваше посещение - большая честь для меня, Айз Седай, - промолвила Лиан и сделала движение, весьма напоминавшее поклон. - Говорят, что до Разлома Мира мы служили Айз Седай, но подвели их и в наказание были сосланы сюда, в Трехкратную Землю. Ваше появление здесь может свидетельствовать о возможности искупления вины наших предков. Ну конечно, сообразил Ранд, она ведь не была в Руидине. По-видимому, запрет рассказывать об увиденном там соблюдался свято и распространялся даже на отношения между мужем и женой. А также между сестрами-женами - или кем там приходились друг дружке Лиан и Эмис. Морейн тоже попыталась вручить Лиан подарок - оправленные в серебро хрустальные флакончики духов - издалека, из самого Арад Домана. Но та отклонила подношение. - Одно твое присутствие, Айз Седай, для меня бесценный дар. Принять другой подарок означало бы для меня лишиться чести самой и обесчестить мой кров. Я не снесла бы такого позора. - Она говорила вполне серьезно, по-видимому опасаясь, как бы Морейн не стала настаивать на принятии дара. Вероятно, в глазах Лиан Айз Седай была важнее Кар'а'карна. - Как пожелаешь, - невозмутимо отозвалась Морейн, убирая флакончики в кошель. Она была спокойна и холодна как лед в своем голубом шелковом платье и светлом плаще за спиной. - Думаю, что скоро Трехкратная Земля увидит и других Айз Седай. Раньше у нас не было причин появляться здесь. Судя по всему, это заявление не слишком обрадовало Эмис, а Мелэйн уставилась на Морейн, словно на случайно забежавшую на ее двор приблудную собаку. Бэйр и Сеана обменялись встревоженными взглядами. Подбежали услужливые гай'шайн - мужчины и женщины со смиренными лицами, что вовсе не свойственно айильцам, - и, приняв у Морейн и Эгвейн плащи, подали влажные полотенца, чтобы отереть руки и лица, потом поднесли положенные по ритуалу встречи гостей маленькие серебряные чашечки с водой. Затем последовало угощение в серебряных мисках и на серебряных подносах, достойных любого дворца. Немало, впрочем, было и простой глиняной посуды с полосками голубой глазури. Ели лежа на полу, головами туда, где вправленные в камень белые плитки обозначали что-то вроде стола. Каждый подложил под грудь подушку. Лица были обращены друг к другу, а ноги в разные стороны - ни дать ни взять колесо со спицами. Гай'шайн скользили между лежащими гостями, разнося блюда. Мэт никак не мог толком устроиться на своей подушке. Лан, напротив, держался так, будто всю жизнь ужинал именно подобным образом; Морейн и Эгвейн тоже ничуть не смущались, возможно, они приучились к этому в палатках Хранительниц Мудрости. Ранд, хотя и ощущал некоторое неудобство, предпочел не обращать на это внимания и занялся едой. Темное острое рагу из козлятины, обильно сдобренное мелко нарезанными перцами, было ему незнакомо, но его с трудом можно было назвать необычным, как и вареные бобы. Остальное же оказалось внове - рассыпчатый желтоватый хлеб и продолговатые красные стручки, смешанные с зеленью, или же блюдо с ярко-желтыми зернами и кусочками красной сочной мякоти, которые Авиенда называла земай и т'мат. Незнаком был и сладкий, похожий на клубни фрукт с плотной зеленоватой кожицей, который, по ее словам, являлся плодом безлистных колючих растений, именовавшихся кордон. Но все оказалось очень вкусным. Пожалуй, Ранд ел бы с еще большим аппетитом, если б Авиенда не поучала его каждую минуту. Хорошо еще, что она не заводила разговора о сестрах-женах. Впрочем, Эмис и Лиан лежали по обе стороны от Руарка и улыбались друг дружке едва ли не так же, как и своему мужу. Если они обе вышли за него замуж, чтобы не порушить дружбу, и обе его любят - прекрасно, но вряд ли стоило надеяться, что Илэйн и Мин последуют их примеру. О Свет, спохватился Ранд, как такое вообще могло прийти мне в голову? Видать, солнцем башку напекло. Но если что-то Авиенда и оставляла без объяснения, то другое растолковывала въедливо и дотошно. Видимо, она сочла его полным дураком оттого, что он не сразу уразумел, кто такие сестры-жены. Улыбаясь ему чуть ли не умильной улыбкой, она талдычила, что и жаркое, и земай и т'мат можно есть ложкой, но, судя по яростному огню в глазах, ее сдерживало лишь присутствие Хранительниц Мудрости. Иначе она непременно запустила бы в него миской. - Уж не знаю, чем я тебе так насолил, - спокойно сказал Ранд. Он чувствовал на себе пристальный взгляд Мелэйн, хотя та вроде и была поглощена тихим разговором с Сеаной. Бэйр то и дело вставляла словечко-другое в их беседу, но Ранду казалось, что и она время от времени поглядывала в его сторону. - Но коли тебе неприятно меня наставлять, так и скажи. Ты вовсе не обязана этим заниматься. Так уж получилось, что это взвалили на тебя, но, думаю, Руарк или Хранительницы, если что, подыщут тебе замену. Уж за этим-то дело не станет, подумал он. Кто-то же будет для них шпионить. - Ничем ты мне не насолил... - Она изобразила нечто похожее на улыбку. - И никогда не насолишь. Можешь лежать, как тебе угодно, и болтать, с кем тебе вздумается. Правда, вежливые люди, как правило, разговаривают с теми, кто лежит по обе стороны от них. Мэт взглянул поверх головы Авиенды на Ранда и закатил глаза, явно довольный тем, что к нему никто не пристает. - В основном, с ними, - продолжила Авиенда, - если, конечно, не приходится поневоле все время говорить с кем-нибудь одним. Например, кого-нибудь учить. Еду лучше брать правой рукой, ежели ты, конечно, не опираешься на правый локоть, а тогда... Выслушивать подобные наставления было нестерпимо, но Авиенда, кажется, получала удовольствие от таких мелких уколов. - ...ясное дело, если кому-то приходится без конца все растолковывать всяким недотепам... Может, попробовать откупиться? - подумал Ранд. Айильцы любят подарки, и она, наверное, не исключение. Может, если ей что-нибудь поднести, она смягчится. Хотя странно подкупать того, кто за тобой шпионит. Когда гай'шайн унесли блюда с остатками еды и принесли серебряные чаши с темным, густым вином, Бэйр бросила на Авиенду суровый взгляд, и та угрюмо потупилась. Эгвейн, привстав на колени и перегнувшись через голову Мэта, успокаивающе погладила ее, но это, похоже, не подействовало. Авиенда надулась, а Эгвейн посмотрела на Ранда так, словно это он чем-то обидел айильскую девушку. Руарк достал кисет, набил свою короткую трубку и передал кисет Мэту. Тот вытащил свою трубку, отделанную серебром. - Некоторые приняли известие о твоем появлении близко к сердцу, Ранд ал'Тор, - сказал вождь. - Лиан говорит, что Джеран, вождь клана Шаарад, и Бэил, вождь Гошиен, уже добрались до Алкайр Дал. Эрим, из Чарин, уже в пути. Руарк позволил стройной молодой гай'шайн разжечь его трубку горящей лучинкой. По грации ее движений Ранд заподозрил, что она не иначе как из Дев Копья. Интересно, долго ли ей осталось служить с покорностью и смирением, ведь срок гай'шайн один год и один день? Мэт ухмыльнулся, когда эта женщина встала на колени, чтобы зажечь его трубку. Но взгляд ее зеленых глаз отнюдь не отличался кротостью, и усмешка исчезла с лица юноши. Он с досадой отвернулся, выпустил тонкую струйку сизого дыма и, по-видимому, не заметил удовлетворения на лице гай'шайн, которое, впрочем, вмиг пропало после одного сурового взгляда Эмис. Зеленоглазая женщина пристыженно удалилась. А Авиенда? Она, для которой так невыносимо было отлучение от копья и которая до сих пор считала сестрой по копью всякую Деву, из какого бы клана та ни происходила? Теперь же Авиенда смотрела вслед уходящей гай'шайн с тем же сердитым видом, с каким глядела бы госпожа ал'Вира на того, кто плюнул бы у нее в гостинице на пол. Вот странный народ! Одна лишь Эгвейн посмотрела на гай'шайн с сочувствием. - Гошиен и Шаарад, - пробормотал Ранд, вертя в руках кубок с вином. Руарк говорил, что вождь каждого клана, явившись к Золотой Чаше, приведет с собой нескольких воинов. Так же поступит и каждый вождь септа. Скорее всего, наберется по тысяче воинов от каждого клана. Двенадцать кланов - двенадцать тысяч человек, включая Дев, готовых из-за своих странных представлений о чести начать танец копий, ежели где случаем кот чихнет. Может, и больше, если учесть ярмарку. Ранд поднял голову. - Они ведь враждуют, верно? - спросил он. Руарк и Лиан кивнули. - Я помню, Руарк, ты говорил, что в Алкайр Дал соблюдается нечто вроде Мира Руидина, но я видел и то, насколько это пресловутое перемирие могло удержать Куладина и его Шайдо. Может, не стоит все это затевать? Если Гошиен и Шайдо передерутся... А следом за ними и остальные... Руарк, я хочу, чтобы меня поддержали все айильцы. - Гошиен - не Шайдо, - заявила Мелэйн, тряхнув гривой рыжевато-золотистых волос. - И Шаарад на Шайдо не похожи. - Голос Бэйр был тонким, как у молоденькой, но звучал не менее твердо. - Возможно, Джеран с Бэилом и попытаются убить друг друга до возвращения в свои крепости, но никак не в Алкайр Дал. - Не о том вы говорите, - вмешался Руарк. - Ранд, если ты прибудешь в Алкайр Дал прежде, чем туда соберутся все вожди, опоздавшие потеряют честь. Думаю, не следует провозглашать себя Кар'а'карном и в то же время лишать чести людей, которых призываешь следовать за тобой. Дольше всех будут добираться Накай. Но через месяц в Алкайр Дал соберутся все. - Раньше, - возразила Сеана, покачав головой. - Я дважды наведывалась в сны Альзеры, и она сказала, что Бруан собирается проделать весь путь от Холда Шиаги бегом. Он прибудет раньше, чем через месяц. - А ты уедешь от нас никак не раньше, чем через месяц, - промолвил Руарк. - Отсюда до Алкайр Дал три дня пути, в крайнем случае четыре. К тому времени там уже все соберутся. Выходит, придется ждать целый месяц. Ранд потер подбородок. Слишком долго, но ничего не поделаешь. Это только в легендах и преданиях у героя всегда все идет как по маслу, но в реальной жизни такое удается редко. Даже та'верену, действующему во исполнение Пророчества. В реальной жизни приходится радоваться, если, рассчитывая заполучить каравай, разживешься хоть корочкой. Однако пока часть его плана осуществлялась, как было задумано. Самая опасная часть. Морейн, расположившись между Эмис и Ланом, маленькими глоточками потягивала вино. Веки Айз Седай были опущены, словно ее одолевала дремота, однако Ранд в это не верил. Он не сомневался, что эта женщина видит и слышит все. Но пока не собирался ничего скрывать от нее. - А многие ли выступят против, Руарк? Ты намекал, что могут найтись упрямцы, но никогда не говорил более определенно. - Трудно сказать, - ответил вождь. - Думаю, что, когда ты покажешь Драконов, все признают тебя. Драконов Руидина подделать невозможно. Глаза Морейн блеснули - или это ему только почудилось? - Конечно, ты именно тот, о ком возвещают пpoрочества. Я поддержу тебя, и Бруан, и Деарик из Рийн Айил - тоже. Что до остальных... Севанна, жена Суладрика, будет представлять Шайдо, ведь у этого клана нет законного вождя. Она слишком молода. Ей, конечно, не хочется расставаться с ролью хозяйки крова крепости всего клана, а придется, как только Шайдо выберут нового вождя вместо Суладрика. Севанна коварна, как и все Шайдо, от нее можно ждать любого подвоха. Но даже если она не выступит против тебя, то уж Куладин непременно - ты и сам это знаешь. Хоть он и не побывал в Руидине, но ведет себя словно вождь клана, и Кое-кто из Шайдо, возможно, последует за ним. У них Дурости еще и не на то хватит. Насчет Гана из Томанелле трудно что-либо сказать заранее - никто не знает, что У него на уме. Такие вожди, как он... Руарк осекся, услышав, как Лиан тихонько промурлыкала: - Можно подумать, будто бывают другие. Ранд решил, что эта реплика не предназначалась для ушей Руарка. Эмис прикрыла ухмылку ладонью, а ее сестра-жена с невинным видом спрятала лицо в чаше с вином. - Как я уже говорил, - промолвил Руарк, хмуро переводя взгляд с одной жены на другую, - обещать что-либо определенно нельзя. Но большинство последует за тобой. Возможно, и все. Может быть, даже Шайдо. Мы три тысячи лет ждали человека, отмеченного двумя Драконами. Как только вожди увидят твои руки, никто не усомнится, что ты именно тот, кто призван объединить нас. И погубить, подумал Ранд. Об этом Руарк умолчал, продолжив: - Усомниться не усомнятся, но как они себя поведут - это вопрос. - Вождь задумчиво постукивал черенком трубки по зубам. - Может, ты все-таки наденешь кадин'сор? - И что я этим докажу, Руарк? Какой мне смысл прикидываться айильцем? Этак можно обрядить айильцем и Мэта. - Мэт чуть не поперхнулся. - Не стану я притворяться. Я такой, какой есть. - Ранд поднял руки со сжатыми кулаками. Рукава кафтана опали, обнажив златогривые драконьи головы на запястьях юноши. - Вот мои доказательства. Если их не хватит, ничто не поможет. - И на кого ты "вновь направишь копья войны"? - неожиданно спросила Морейн. Мэт чуть не выронил трубку изо рта и ошарашенно уставился на нее. Темные глаза Айз Седай уже не были прикрыты веками. Ранд конвульсивно сжал кулаки, да так, что затрещали костяшки пальцев. Ему давно следовало усвоить, что с этой женщиной лучше не умничать. Она запоминает каждое слово, каждый жест, каждый взгляд, а потом размышляет, сопоставляет и в конце концов выясняет, что за ними кроется. Ранд медленно поднялся на ноги. Все взгляды были прикованы к нему. Эгвейн хмурилась еще более тревожно, чем Мэт, айильцы же просто смотрели с любопытством. Разговор о войне - вполне заурядная для Аийл тема. Руарк, похоже, был готов к войне. На лице Морейн отражалось ледяное спокойствие. - Извините, - промолвил Ранд, - я хочу прогуляться. Авиенда привстала на колени, а Эгвейн даже поднялась на ноги. Но ни та, ни другая за ним не последовали. Глава 50. ЛОВУШКИ Выйдя на мощеную каменную дорожку между желтоватым кирпичным домом и террасами огорода, Ранд остановился на уступе, блуждая взглядом по стенам каньона и замечая лишь ползущие дневные тени. Если бы только он мог положиться на Морейн! Но не приходилось сомневаться в том, что стоит ему хоть на миг утратить бдительность, и она притащит его в Башню на поводке. Эта женщина и быка затащит в мышиную норку, да так, что тот ничего не заметит. Но она могла оказаться полезной. О Свет, сам-то я чем лучше ее? Хочу использовать в своих целях и айильцвв, и ту же Морейн. Морейн... если бы только можно было ей доверять. Он направился ко дну каньона, спускаясь с уступа на уступ по узким мощеным дорожкам или высеченным в камне ступеням. Не все постройки были жилыми домами - до Ранда доносился стук кузнечных молотов, а проходя мимо открытых дверей, он примечал то женщин, работающих за ткацкими станками, то раскладывающую свои инструменты серебряных дел мастерицу, то горшечника за гончарным кругом. Мужчины и юноши были одеты в кадин'сор - куртку и штаны в серо-коричневых разводах. Различия между воинами и ремесленниками были едва заметны - отличить одних от других можно было разве что по наличию или отсутствию ножа на поясе или черной вуали на шуфа. Приглядевшись к тому, как кузнец держал в руке копье, к которому только что приладил наконечник длиной в добрый фут, Ранд решил, что этот малый умеет не только ковать оружие, но и пользоваться им. Повсюду сновали люди. Со смехом бегали и играли детишки, причем маленькие девочки вместо кукол носились с игрушечными копьями. Под надзором ребятишек десяти-двенадцати лет гай'шайн поливали огороды или разносили на головах высокие глиняные кувшины с водой. В основном, айильцы занимались обыденными делами, такими же как и жители Эмондова Луга, - кто двор подметал, кто стенку чинил. Детишки, кажется, не обращали на Ранда внимания, несмотря на его красный кафтан и сапоги с жесткой подметкой, а гай'шайн ходили, скромно потупив очи. Но полноправные жители Холодных Скал - и мужчины, и женщины - рассматривали Ранда с нескрываемым тревожным интересом, видимо, гадая, что сулит им его появление. Самые маленькие ребятишки бегали босиком - мальчики в балахонах, напоминающих одежду гай'шайн, но не белых, а серо-коричневых, а девочки в коротеньких, не прикрывающих колен платьицах. Ранд обратил внимание на то, что девочки лет до двенадцати заплетали волосы в две косички и вплетали в них яркие ленты. Точь-в-точь такие косы совсем недавно носила Эгвейн. Небось как только узнала, что у айильцев такие носят только девчушки, сразу же расплела. Впрочем, сказал себе Ранд, нечего думать о такой ерунде. Сейчас главное - Авиенда. На дне каньона возле купеческих фургонов толпились айильцы - шел оживленный торг. Возчики подносили товар, Кейлли, в голубой кружевной накидке, скрепленной резными костяными гребнями, громко, отчаянно торговалась. Кадир же сидел на перевернутой бочке в тени своего фургона и, похоже, даже не пытался хоть что-то продать. Завидя Ранда, он сделал движение, будто собирался встать, но так и остался на месте. Изендре нигде не было видно, зато вокруг Натаэля собралась стайка ребятишек, да и кое-кого из взрослых привлек плащ менестреля, Похоже, он снова переметнулся от Шайдо, благо в Холодных Скалах слушателей было в достатке, а может, Кейлли предпочитала не упускать его из виду. Она, хоть и была поглощена торгом, то и дело посматривала на менестреля. Ранда, однако, торговцы не интересовали. Порасспросив айильцев, он выяснил, что Джиндо разошлись под кров своих воинских сообществ. Здесь, в Крепости Холодные Скалы, Кров Дев находился примерно на середине восточного склона и представлял собой прямоугольное строение из серого камня с огородом на крыше. Несомненно, внутри этот дом был гораздо вместительнее, чем казался снаружи. Правда, убедиться в этом Ранду не удалось, так как сидевшие у входа две Девы с копьями и кожаными щитами внутрь его не пустили. Кажется, желание мужчины войти в жилище Дев повергло их в изумление, но передать его просьбу они согласились. Несколько минут спустя из дома вышли Девы Джиндо из Девяти Долин, побывавшие с Рандом в Тире. Следом высыпали и другие Девы из септа Девять Долин, которые оказались сейчас в Холодных Скалах. Они заполнили маленький дворик и столпились даже на крыше. Все Девы смотрели на Ранда с нескрываемым любопытством. Гай'шайн, среди которых были не только женщины, разносили чашечки с крепчайшим темным чаем. Мужчины под кров Дев не допускались, но, видимо, на гай'шайн это правило не распространялось. Узнав, что ему нужно. Девы показали Ранду множество безделушек и украшений. Больше всего юноше приглянулся браслет, предложенный Аделин, рыжеволосой, высокой даже для Айил - всего на ладонь ниже Ранда. Девушку из Джиндо отличал тонкий шрам на щеке. Широкий костяной браслет покрывала на редкость изысканная и тонкая резьба. Изображая розы, искусный мастер не забыл даже о шипах. Узнав, что браслет предназначается в подарок Авиенде - в благодарность за наставления, как пояснил Ранд, - Аделин обвела взглядом остальных Дев. Те перестали ухмыляться, но по их лицам ничего нельзя было прочесть. - Я за это ничего не возьму. Ранд ал'Тор, - заявила Аделин, вручая ему браслет. - А я не нарушу этим никаких правил или обычаев? - поинтересовался Ранд. - Как воспримут это ее сородичи? Мне бы не хотелось задеть ее честь. - Нет, этим ты не заденешь ее честь. - Аделин жестом подозвала гай'шайн с серебряным подносом, на котором стоял кувшин и глиняные чашечки. Наполнив две чашки, она подала одну Ранду. - Помни о чести, - промолвила она и пригубила чай. Авиенда никогда не упоминала о подобной церемонии. Поколебавшись, Ранд отпил глоток горьковатой жидкости и, опасаясь попасть впросак, ответил Деве ее же словами. К немалому удивлению юноши, Аделин, легко коснувшись губами, поцеловала его в обе щеки. Следом подошла Дева постарше, с сединой в волосах, хотя все еще гибкая и стройная. - Помни о чести, - сказала она и отпила чаю... Ранду пришлось повторить этот ритуал с каждой из Дев. Под конец он едва прикасался губами к чашке. Сама по себе церемония была недолгой, только вот повторить ее пришлось раз семьдесят. Когда он смог наконец уйти, по восточному склону каньона уже взбирались тени. Авиенду Ранд застал возле дома Лиан. Она яростно выколачивала висящий на веревке коврик в синюю полоску, а рядом с нею высилась стопка других - всех мыслимых расцветок. Подойдя к ней. Ранд протянул браслет. Сказал, что хочет сделать ей подарок в благодарность за наставления. - Я дарила браслеты и ожерелья подругам, не обрученным с копьем, но сама ничего подобного не носила, - промолвила девушка, убрав со лба влажную прядку. Голос ее звучал совершенно спокойно, да и глаза ничего не выражали. - Эти штуковины дребезжат, когда надо бесшумно подобраться к врагу, и цепляются за все подряд, мешая двигаться быстро. - Но теперь-то ты можешь носить его, раз все равно собираешься стать Хранительницей Мудрости. - Да... - Девушка повертела браслет, потом надела его на запястье и принялась рассматривать с таким видом, словно это были оковы. - Если тебе не нравится... Аделин сказала, что это не затронет твоей чести. По-моему, она даже одобрила мое намерение, да и другие Девы тоже... Когда Ранд рассказал о церемонии с распитием чая, Авиенда поежилась и прищурила глаза. - Что-нибудь не так? - Они решили, что ты за мной ухаживаешь... - Неужто она может говорить об этом так спокойно? Глаза девушки ничего не выражали. - Решили, что ты выказываешь намерение добиться моего расположения, и одобрили это по обычаю Дев. Словно я, как и раньше, ношу копье. - О Свет... - растерялся Ранд. - Я им все разъясню, растолкую, что просто... - Он осекся, увидев, как вспыхнули глаза Авиенды. - Нет! Сначала ты объявил о своем намерении, получил их одобрение, а теперь хочешь от всего отказаться. Вот тогда ты, действительно, лишишь меня чести. Не надо им ничего объяснять - пусть думают, что угодно. Ты ведь не первый мужчина, который захотел добиться моего внимания. - Поморщившись, девушка обеими руками крепко сжала плетеную выбивалку. - Ступай. - Бросив еще один взгляд на браслет, Авиенда добавила: - Ты ведь и впрямь ничего не знаешь, разве не так? Не знаешь. И твоей вины здесь нет. - Похоже, она, прежде всего, старалась убедить в этом себя. - Прости, если за обедом испортила тебе настроение, Ранд ал'Тор. Но сейчас, пожалуйста, уходи. Эмис велела мне выбить все эти ковры, а если я буду болтать с тобой, то и за ночь не управлюсь. Повернувшись к Ранду спиной, Авиенда усердно заколотила по ковру. Дареный браслет подпрыгивал на ее запястье. Ранд так и не понял, что побудило девушку извиниться: то ли его подарок, то ли приказание Эмис. Скорее, все-таки последнее. Но говорила Авиенда искренне. И ненависти в ее голосе на сей раз не чувствовалось. Она была раздосадована, судя по тому, как ожесточенно лупила по ковру, и разгневана, но не исполнена ненависти. А это всяко лучше, чем ничего. Может, теперь она будет держаться не так враждебно. Все четыре Хранительницы Мудрости сидели в передней дома Лиан и вели беседу. С появлением Ранда разговор смолк. - Я распоряжусь, чтобы тебе отвели спальню, - сказала Эмис. - Все остальные уже видели свои комнаты. - Спасибо. - Он оглянулся на дверь, слегка нахмурился и спросил: - Это ты велела Авиенде попросить у меня прощения? - Нет. А она что, просила? - В голубых глазах Эмис промелькнула тень удивления, а Бэйр, как ему показалось, едва сдержала улыбку. - Я бы и не стала ее заставлять, Ранд ал'Тор, - продолжила Эмис. - Вынужденное извинение - это не извинение. - Девчонке просто было ведено выбивать ковры, покуда она из себя дурь не выколотит, - добавила Бэйр. - Это необходимо, чтобы она научилась сдерживаться, - вступила в разговор Сеана. - Хранительница Мудрости не имеет права поддаваться настроению. Она должна повелевать своими чувствами, а не они ею. - С легкой улыбкой она искоса взглянула на Мелэйн. Золотоволосая женщина поджала губы и фыркнула. Кажется, они пытались убедить его, что отныне Авиенда будет для него прямо-таки расчудесной спутницей. Неужто они полагают, что он слеп? - Знайте, что я давно все понял. Насчет того, что вы приставили ее за мной шпионить. - Тебе только кажется, будто ты все понял, - промолвила Эмис. Обтекаемая, ничего не значащая фраза вроде тех, какие так любят Айз Седай. Туманные намеки на скрытый смысл и ничего определенного. Мелэйн поправила шаль и окинула юношу оценивающе. Он уже имел некоторое представление об Айз Седай и полагал, что, пройди эта женщина обучение в Башне, она присоединилась бы к Зеленым Айя. - Не спорю, - промолвила Мелэйн, - поначалу мы думали, что общество симпатичной молодой женщины заставит тебя стать разговорчивее. К тому же ты и сам привлекательный молодой человек; мы думали, с тобой ей будет веселее, чем с нами. Однако мы допустили промашку - не приняли в расчет ее язык. И кое-что еще. - Но почему же тогда вы хотите, чтобы она оставалась со мной и теперь? - В голосе Ранда прозвучало куда больше пыла, чем ему хотелось. - Неужто вы думаете, будто я открою ей то, что желаю сохранить в тайне : от вас? - А почему ты позволяешь ей оставаться с собой? - вопросом на вопрос ответила Эмис. - Кто тебе мешает отказаться от общества Авиенды? Мы ее тебе навязывать не стаНем. - Так я, по крайней мере, знаю, кто за мной шпионит. Ранд считал, что иметь Авиенду под приглядом всяко лучше, чем гадать, кто из айильцев следит за ним - а кто-то ведь непременно станет следить. Не будь Авиенды, он бы, вероятно, полагал, что даже самый невинный вопрос Руарка - не что иное, как излишнее любопытство. Правда, кто мог поручиться, что это и впрямь не так. Ведь Руарк женат на одной из Хранительниц Мудрости. Ранд порадовался, что не доверил клановому вождю слишком многого, и одновременно опечалился. С чего он взял, что айильцы более откровенны и простодушны, чем Благородные Лорды Тира? - Пусть она останется со мной. Меня это устрагивает. - В таком случае это устраивает и всех нас, - произнесла Бэйр. Он недоверчиво посмотрел на старую Хранительницу. Какая-то странная нотка послышалась ему в ее голосе - будто намек на то, что он не обо всем догадывается. - Но она все равно не выведает у меня того, что вам нужно. - А что нам нужно? - Мелэйн вскинула голову и тряхнула длинными волосами. - В Пророчестве сказано, что спастись могут лишь немногие из немногих. Так вот. Ранд ал'Тор, Кар'а'карн, все, что нужно, - это чтобы этих немногих оказалось как можно больше. Несмотря на айильскую кровь и айильскую внешность, ты не думаешь о нашем народе как о своем. Но я добьюсь, чтобы ты почувствовал себя айильцем, даже если для этого мне придется положить... - Мне кажется, - деликатно прервала ее Эмис, - сейчас ему больше всего хотелось бы взглянуть на свою спальню. Уж больно у него вид усталый. - Она хлопнула в ладоши, и тут же появилась гибкая, стройная гай'шайн. - Отведи нашего гостя в приготовленную для него комнату и принеси ему все, что потребуется. Оставив Ранда на попечении гай'шайн, все Хранительницы Мудрости направились к выходу, причем Бэйр и Сеана бросали на Мелэйн сердитые взгляды. Единодушия между ними явно не было - ни дать ни взять Круг Женщин в Эмондовом Лугу. Выходя за порог, Мелэйн же пробормотала себе под нос что-то вроде "...вразумить эту глупую девчонку..." Какую девчонку? Авиенду? Но ведь она и так делает то, что ей велят. Может, Эгвейн? Ранд догадывался, что Хранительницы ее чему-то учат. И что такое собралась Мелэйн "положить", чтобы он ощутил себя айильцем? Может, хотела сказать "положить в ловушку приманку"? Вот дурень! Так она тебе и скажет, если задумала ловушку поставить и приманку туда положить. Что еще можно положить? Вот, скажем, куры - они яйца кладут. Ранд тихонько рассмеялся. Он устал. Слишком устал, чтобы разгадывать загадки. Двенадцать дней в седле, под палящим солнцем... А ведь Авиенда прошла весь этот путь пешком. Не иначе как у нее стальные ноги. Больше всего Ранду хотелось поскорее улечься в постель. Гай'шайн была очень хороша собой, несмотря на тоненький косой шрам над бровью. Глаза у нее были светло-голубые. Волосы - такие светлые, что казались серебристыми. Наверняка Дева Копья, отдающая долг чести. - Не угодно ли тебе последовать за мной? - пролепетала она, потупив глаза. Предложенную Ранду комнату трудно было назвать спальней в привычном понимании этого слова. И неудивительно - постель представляла собой плотно набитый соломой тюфяк, брошенный на пол поверх разноцветных ковров. Гай'шайн - звали ее Чион - очень удивилась, когда Ранд попросил принести воды для умывания, но ему не терпелось смыть застарелый пот. В отличие от Эгвейн и Морейн, ему не довелось побывать в палатке с горячим паром, очищающим поры. Воды Чион все-таки принесла. Горячую воду в большом глиняном кувшине, видимо, предназначавшемся для поливки огородов, и большой белый таз, призванный, судя по всему, служить умывальником. После этого гай'шайн предложила Ранду помыть его, и он поспешно отослал молодую женщину прочь. Что ни говори, а уж больно странный народ эти Айил. Окон в комнате не было, освещалась она висевшими та стенах серебряными светильниками. Когда Ранд закончил мыться, на улице еще не стемнело - он это чувствовал. Но ему было все равно. На тюфяке лежало только два одеяла, причем не особенно теплых, что указывало на закаленность айильцев. Припомнив холодные ночи, проведенные в палатках, Ранд снова натянул на себя одежду - кроме кафтана и сапог, потом задул светильники и в кромешной тьме нырнул под одеяла. Несмотря на усталость, некоторое время он ворочался и размышлял о том, что же все-таки имела в виду Мелэйн. И почему Хранительниц не волнует то, что он догадался о роли Авиенды. Ох уж эта Авиенда! Такая хорошенькая, но упряма как мул. Дыхание его замедлилось, глаза затуманились. Ждать еще месяц... Слишком долго... Нет выбора... Честь... Улыбочка Изендре... Настойчивые взгляды Кадира... Расставить ловушки... Чьи ловушки?.. Какие?.. Если бы он мог довериться Морейн... Перрин... Дом... Перрин, наверное, плавает в... x x x Закрыв глаза, Ранд мощными гребками продвигался вперед, всем телом ощущая приятную прохладу воды. Как хорошо в воде - раньше он об этом даже и не задумывался. Подняв голову, он открыл глаза и увидел ивы, окаймлявшие один берег пруда, а обернувшись, заметил высоченный дуб на противоположной стороне. Пышные кроны нависали над водной гладью. Мокрый Лес. Как хорошо вернуться домой. Ранду казалось, что он вернулся после долгой отлучки, но куда отлучался и зачем - он не помнил. Впрочем, и не особенно стремился вспомнить. Кажется, побывал где-то возле Сторожевого Холма. Ну конечно... во всяком случае не дальше. А здесь хорошо. Вода, прохлада, и он один. Неожиданно в воду, подняв фонтаны брызг, плюхнулись разом два тела. Проморгавшись, Ранд увидел над зеленоватой поверхностью пруда головы Илэйн и Мин - обе девушки улыбались ему. С разных сторон. Два гребца - и он окажется рядом с одной из них. Но только с одной. Ведь не может же он любить обеих. Любить? Почему это вообще пришло ему в голову? - Ты не знаешь, кого ты любишь. Ранд перевернулся в воде, образовав маленький водоворот. На берегу стояла Авиенда, одетая не в юбку и блузу, а в кадин'сор. И смотрела она вовсе не сердито. - Иди в воду, - позвал девушку Ранд. - Я научу тебя плавать. Необычайно мелодичный смех заставил его обернуться к другому берегу. Там стояла женщина, совершенно нагая и самая красивая, какую ему только случалось видеть. От взгляда ее больших темных глаз у него голова пошла кругом. И ему казалось, что он ее знает. - Разве я допущу, чтобы ты изменял мне даже в своих снах? - промолвила она, и Ранд, даже не оглядываясь, понял, что ни Илэйн, ни Мин, ни Авиенды поблизости больше нет. Все это начинало казаться ему странным. Женщина долго рассматривала его, кажется, совершенно не стесняясь своей наготы. Потом она медленно приподнялась на цыпочки, отвела руки назад и нырнула в пруд. Когда ее голова показалась над поверхностью, темные волосы вовсе не были влажными. Ранд, кажется, даже успел удивиться этому, но в следующий миг она оказалась рядом с ним. То ли подплыла, то ли просто очутилась там, и тут же обвила Ранда руками и ногами. Вода была прохладной, ее тело - горячим. - Ты от меня не уйдешь, - прошептала она. Ее темные глаза казались глубже, чем омуты. - Я подарю тебе такое наслаждение, что ты не забудешь его никогда - ни во сне, ни наяву. Во сне... Слово "сон" как-то затронуло его сознание. Все вокруг приобрело расплывчатые очертания, но лишь на мгновение. Она обняла его еще жарче, и все вновь стало четким и реальным. Один край пруда почти весь зарос тростником, с другой стороны нависали ветви мирта и сосны. - Я тебя знаю, - медленно проговорил Ранд. Ему казалось, что он должен что-то сказать, иначе с чего ей позволять делать то, что она делала. - Знаю, но... мне кажется... это не совсем... правильно. - Он попытался оторвать ее от себя - но не тут-то было. Стоило ему отодвинуть ее руку, как в следующее мгновение она оказывалась на прежнем месте. - Я должна поставить свою мету, - произнесла она, и в ее голосе он смутно различил злобу. - А то от них не отделаешься - сперва эта мягкосердечная Илиена, а теперь еще и эти... Да ты, видать, только о женщинах и думаешь. Неожиданно она впилась в его шею маленькими белоснежными зубками. Ранд завопил, оттолкнул женщину и прижал ладонь к ранке - она кровоточила. - Так вот как ты забавляешься, пока я гадаю, куда ты запропастилась, - услышал Ранд мужской голос с отчетливой ноткой презрения. - С какой стати я должен делать все сам, тогда как ты рискуешь провалить наш план из-за своих дурацких прихотей? В то же мгновение женщина оказалась на берегу. Она была в белоснежном платье, тонкая талия перехвачена серебряным поясом. В черных, как полночь, волосах поблескивали серебряные звезды и полумесяцы. Позади нее поднимался пологий холмик, поросший ясенями. Странно - чего-чего, а ясеней здесь Ранд никогда не видел. И тут же на берегу маячило расплывчатое серое пятно, очертаниями смутно напоминавшее плотного седовласого мужчину. Все это, как показалось Ранду, было как-то... неправильно... - Рискую... - усмехнулась женщина. - Я вижу, ты боишься риска, как Могидин. Ходишь вокруг да около, как и сама Паучиха. Не вытащи я тебя из твоей норы, ты бы так и прятался там, дожидаясь возможности ухватить объедки. - Если ты не способна умерить свои... аппетиты, - вновь прозвучал мужской голос, - зачем мне вообще иметь с тобой дело? Если уж рисковать, то не просто ради того, чтобы дергать марионеток за веревочки. - Что ты имеешь в виду? - В голосе женщины звучала угроза. Пятно замерцало. Каким-то образом Ранд догадался: наполовину невидимый мужчина сожалел, что сказал слишком много. Еще миг - и пятно пропало из виду. Женщина взглянула на погруженного по горло в воду Ранда, раздраженно поджала губы и тоже исчезла. x x x Ранд проснулся, но некоторое время лежал неподвижно, всматриваясь в темноту. Сон... Но был ли это обычный сон? Выпростав руку из-под одеяла, он потрогал шею и нащупал след от укуса и не засохшую еще кровь. Каков бы ни был этот сон, она действительно в нем побывала. Ланфир. Уж она-то ему не приснилась. Так же как и тот, другой, говоривший мужским голосом. Мужчина... Губ Ранда коснулась холодная улыбка. Ловушки. Повсюду ло