назначалось и для его ушей. Пожалуй, в первую очередь для его ушей. Но он в ответ посмотрел на Фэйли еще более гневно. Нечего ей встревать в его дела. - Снисходительна? - удивилась Верин. - Это Морейн-то? Я за ней такого не замечала. Аланна сделала знак Фэйли, чтобы та замолчала. - Ты и впрямь не понимаешь, - промолвила Айз Седай, обращаясь к Перрину. - Не понимаешь, потому что не знаешь, насколько ограничены мы в своих действиях. Три Обета - это не пустые слова. Я привела с собой двух своих Стражей. Зеленые были единственными Айя, которые связывали себя более чем с одним Стражем зараз, у некоторых было даже три-четыре Стража. - Чада Света настигли Овэйна в открытом поле. Я чувствовала каждую попадавшую в него стрелу, его боль была моей болью. Я умирала вместе с ним. Будь я рядом, возможно, мне удалось бы помочь ему, прибегнув к Силе. Но Обеты не позволяют пользоваться ею для мщения. Эти Чада в жестокости и коварстве порой не уступают Приспешникам Темного, но все же они не Приспешники, а стало быть, применить против них Силу можно только при самозащите. Преступить это правило мы не можем. - Что касается троллоков, - добавила Верин, - то мы уничтожили немало этой нечисти и даже прикончили двух Мурддраалов, но наши возможности не беспредельны. Полулюди каким-то образом ощущают потоки Силы. И если они наведут на нас сотню-другую троллоков, нам останется только бежать. Перрин почесал бородку. Он должен был предположить такое заранее. Видел ведь, как Морейн сражалась с троллоками, и имел представление о том, что она может, а чего - нет. Правда, Ранд перебил всех троллоков в Твердыне зараз, но Ранд сильнее любой из этих Айз Седай и даже их обеих вместе. Ну да что там. Возьмутся они ему помогать или нет, он все равно намерен уничтожить всех троллоков в Двуречье. Конечно, после того как вызволит Луханов и семью Мэта. А он их вызволит - если хорошенько подумать, способ наверняка найдется. Бедро мучительно ныло. - Ты ранен, - промолвила Аланна. Поставив на пол кружку, она подошла к нему и взяла ладонями за виски. Юноша всем телом ощутил покалывание. - Похоже, ты и лицо не во время бритья порезал. - Это были троллоки, Айз Седай. Они напали на нас в Путях, - промолвила Байн. Чиад тронула ее за рукав, и она умолкла. - Я запер Путевые Врата, - поспешно добавил Лойал. - Теперь их можно открыть только снаружи. - Вот как они здесь появились. Я так и думала, - пробормотала Верин себе под нос. - Да и Морейн говорила, что они могут воспользоваться Путями. Рано или поздно это превратится в реальную угрозу. Перрин задумался. Что она, собственно, имела в виду? - Пути, - насмешливо, но не без одобрения промолвила Аланна, все еще державшая его голову. - Та'верен. Юные герои легенд. - Никакой я не герой, - без всякого выражения возразил Перрин, - просто Путями сюда добираться быстрее. Зеленая сестра продолжала, будто и не слышала его слов: - Я никогда не могла взять в толк, почему Амерлин дает вам троим такую волю. Элайду это выводит из себя, да и не ее одну, просто она самая горячая и несдержанная. Мыслимое ли дело сейчас, когда печати слабеют и близится час Последней Битвы, позволять трем та'веренам болтаться без присмотра. Я бы вас держала на коротком поводе. Может, даже связала с собой узами. Он едва не отпрянул, но она крепко сжала его виски и улыбнулась: - Не бойся, я мужчин узами насильно не связываю. До поры до времени. Однако глаза Айз Седай не улыбались, и Перрин подумал, что эта пора, возможно, настанет довольно скоро. Она потрогала пальцем порез на его щеке и покачала головой: - К сожалению, прошло слишком много времени. Исцелить я, конечно, Исцелю, но шрам останется. - Невелика беда, - пробормотал Перрин. - Я в красавчики не рвусь. Что нужно, я и такой, как есть, сделаю. Фэйли рассмеялась: - Кто это тебе сказал? - Странное дело - улыбка девушки была точь-в-точь такой, как у Аланны. Уж не насмехаются ли они надо мной? - подумал юноша и нахмурился, но больше ничего предпринять не успел. Аланна начала Исцеление, и он словно обратился в лед - только и успел что охнуть. Айз Седай отпустила его через несколько мгновений, но Перрину они показались вечностью. Когда к нему снова вернулась способность дышать, Зеленая сестра уже сжимала ладонями огненно-рыжую голову Байн, Верин занималась Гаулом, а Чиад с весьма довольным видом двигала только что исцеленной левой рукой. Фэйли подошла к Перрину, опустилась на освобожденное Аланной место и провела пальцем по щеке, потрогав рубец. - Знак красоты, - промолвила она с улыбкой. - Что-что? - Ничего, просто так. Вспомнила об обычаях доманиек. Несмотря на улыбку - а может быть, именно из-за нее, - Перрин посмотрел на девушку с подозрением. Опять она насмехается, а над чем - непонятно. В комнату неслышно проскользнул Айвон, прошептал что-то Аланне на ухо, выслушал ответный шепот и исчез. Двигался он беззвучно, даже половицы не скрипели. Через несколько минут у дверей послышалось шарканье и на пороге появились Там и Абелл. Перрин вскочил с места. Одежда вошедших была измята, лица покрыты двухдневной щетиной. С пояса Тэма свисало четыре кролика, еще три было у Абелла - видать, охота удалась. По всей видимости, они ожидали встретить у Айз Седай гостей, но при виде громадного огир с кисточками на остроконечных ушах и широким, в пол-лица, носом остолбенели. Затем на грубоватом добродушном лице Тэма промелькнуло узнавание - он увидел айильцев. Но то, что здесь оказался еще и Перрин, кажется, удивило Тэма не меньше, чем облик Лойала. Но Тэм ал'Тор, крепкий, широкоплечий и почти совсем седой, был из тех, кто твердо стоит на ногах. Чтобы свалить такого или просто вывести из равновесия, требовалось по меньшей мере землетрясение. - Перрин, парень! - воскликнул он. - Какими судьбами? А Ранд с тобой? - А Мэт? - тут же спросил Абелл. С виду он был похож на Мэта - только постарше, с сединой в волосах и чуть более серьезными глазами. Несмотря на возраст, он оставался худощавым и проворным. - С ними все в порядке, - ответил Перрин. - Они в Тире. Краешком глаза он уловил быстрый взгляд Верин. Она прекрасно знала, что значит для Ранда Тир. Аланна вроде бы - вроде бы - не обратила на это внимания. - Они явились бы сюда со мной, но мы не знали, насколько тут плохи дела. - Перрин был уверен, что так бы они и поступили. - Мэт, тот все больше играет в кости, причем выигрывает, да девчонок целует. Ну а Ранд... Последний раз я видел его весьма нарядным, а на руке у него висела прехорошенькая золотоволосая девица. - Очень даже похоже на моего Мэта, - ухмыльнулся Абелл. - Может, оно и к лучшему, что они не пришли, - промолвил Тэм. - Тут сейчас не сладко - и троллоки, и Белоплащники. Перрина передернуло. - Ты знаешь, что у нас опять объявились троллоки? Перрин кивнул. - Та Айз Седай, Морейн, была права? В Ночь Зимы они охотились за вами, тремя мальчишками. А выяснили вы, почему? Коричневая сестра бросила на Перрина предостерегающий взгляд, Аланна же, казалось, была полностью поглощена тем, что рылась в своих седельных сумах. Впрочем, Перрин подозревал, что она слушала, и очень внимательно. Но он не нуждался в предупреждениях. Разве можно сказать Тэму, что Ранд способен направлять Силу, более того, что он - Возрожденный Дракон? - Об этом лучше спросить Морейн. Айз Седай не больно-то любят откровенничать. - Я это заметил, - сухо отозвался Тэм. Сейчас уже обе Айз Седай прислушивались к разговору, не делая из этого тайны. Аланна, выгнув бровь, холодно посматривала на Тэма. Абелл смущенно переминался с ноги на ногу, но Тэм был не из тех, кого можно смутить взглядом. - Может, поговорим на дворе, - предложил Перрин. - Что-то захотелось подышать свежим воздухом. - Ему хотелось поговорить с односельчанами без Айз Седай, но он не мог сказать этого вслух. Тэм с Абеллом тоже ничего не имели против, но, перед тем как выйти, вручили Аланне всех добытых кроликов. - Мы собирались двух оставить себе, - сказал Абелл, - да видим, тут у вас добавилось ртов. - Не стоило беспокоиться, - промолвила Зеленая сестра нарочито бесцветным тоном. - У нас не в обычае оставаться в долгу, - в тон ей ответил Тэм. - Айз Седай нас подлечили, - промолвил он, обращаясь к Перрину, - и мы, со своей стороны, хотим отблагодарить их чем можем. Перрин кивнул. Он понимал нежелание земляков чувствовать себя обязанными Айз Седай. Старая поговорка гласила, что принявший дар от Айз Седай окажется у нее на крючке. Он знал, что эта поговорка правдива, но знал и другое - если имеешь дело с Айз Седай, угодишь им в сети независимо от того, берешь от них подарки или платишь за услуги. Верин наблюдала за юношей с едва заметной усмешкой, будто догадывалась, о чем он думает. Когда трое мужчин с луками направились к выходу, поднялась и Фэйли. Перрин покачал головой, и она - невиданное дело! - села на место. Уж не заболела ли? Выйдя из дома, Тэм и Абелл поохали, восхищаясь статью Ходока и Ласточки, после чего все отошли в сторону. Перрину пришлось выслушать несколько шуточек насчет его бородки, но о глазах никто не сказал ни слова. Как ни странно, это его вовсе не обеспокоило. Смотрит кто на его глаза или не смотрит - у Перрина и без того забот полон рот. Когда Абелл спросил, не для того ли нужна "эта штуковина", чтобы процеживать суп, он поскреб бородку и миролюбиво ответил: - Фэйли нравится. - Вот оно что! - рассмеялся Тэм. - Стало быть, все дело в девчонке. Ну-ну, помяни мое слово, ты из-за нее еще не одну ночь без сна проведешь, ломая голову, что к чему. - Точно, - кивнул Абелл, - с такими можно сладить только одним способом - сделать вид, будто идешь у них на поводу, а они всем заправляют. Эдак она привыкнет командовать по мелочам, а как дойдет до серьезного дела, не сразу и смекнет, что без нее обошлись. Ну а когда сообразит, пусть себе кудахчет - дело-то сделано. Перрину показалось, что эти рассуждения очень уж похожи на поучения госпожи ал'Вир, адресованные Фэйли. Интересно, обменивались ли Абелл и Марин мнениями по этому поводу. Что-то не очень в такое верится. Но мысль интересная - может быть, стоит опробовать ее на Фэйли. Впрочем, нет, уж она-то в любом случае добьется своего. Перрин обернулся. Лечебница уже почти полностью скрылась за деревьями - вот и ладно. Надо держаться подальше от Айз Седай - они известные мастерицы подслушивать, подсматривать да выведывать. Перрин принюхался и вздохнул с облегчением. Где-то в отдалении стучал дятел, в ветвях над головой прятались белки, поблизости прошмыгнула лисица с кроликом в зубах. Но запаха человека - кроме, конечно, их собственных - не было, а стало быть, их разговор не подслушивал затаившийся в зарослях Страж. Перрину подумалось, что он, возможно, стал слишком подозрительным. Но, с другой стороны, на то были основания - трудно поверить, что сразу две знакомых ему Айз Седай случайно оказались в одном месте. Причем одной из них не доверяла Эгвейн, а другой - он сам. - Вы останетесь здесь, - спросил он, - с Верин и Аланной? - Ну уж нет! - отвечал Абелл. - Как можно ночевать под одной крышей с Айз Седай? - Мы собирались здесь поселиться - местечко-то подходящее, - подхватил Тэм, - но они укрылись в лечебнице раньше нас. Боюсь, что, если бы не Марин и Круг, эти Стражи прикончили бы нас. Абелл усмехнулся: - А по-моему, дело не в Круге, а в том, что Айз Седай выяснили, кто мы такие. Точнее - кто наши сыновья. Должен сказать, паренек, очень уж они вами интересуются - и тобой, и твоими друзьями... - Он задумался. - У Аланны как-то вырвалось, что вы, все трое, та'верены, а я слышал, что Айз Седай не могут лгать. - Ну уж не знаю, - пробурчал Перрин. - Сдается мне, я не больно похож на та'верена, да и Мэт тоже. Он не упомянул Ранда, и это не осталось незамеченным - Тэм бросил на него быстрый взгляд. Да, надо бы научиться врать получше, а заодно и получше хранить секреты - и свои, и чужие. - Может, ты просто не больно-то хорошо знаешь, каков должен быть та'верен. А скажи, паренек, как вышло, что ты водишь компанию с айильцами и огир? - Встретил я тут недавно торговца, - вставил Абелл, - так он рассказывал, будто айильцы перебрались через Хребет Мира. То ли они в Муранди, то ли в Алтаре - во всяком случае, далеко от своей Пустыни. - Все это не имеет никакого отношения к та'веренам, - уклончиво ответил Перрин. - Лойал - мой друг и приехал сюда, чтобы мне помочь. Гаул тоже мой друг - во всяком случае, я на это надеюсь. Что же до Байн и Чиад, то они пришли не со мной, а с Фэйли. Все это довольно трудно растолковать, но так уж получилось. Но та'верены тут ни при чем. - Так или иначе, парень, - промолвил Абелл, - эти Айз Седай очень вами интересуются. В прошлом году мы с Тэмом решили разузнать, где вы да как, и отправились прямиком в Тар Валон, в Белую Башню. Тамошние сестры делали вид, будто никогда о вас и не слышали, но нам было ясно, что они лукавят. Мы и опомниться не успели, как Хранительница Летописей усадила нас в лодку и спровадила вниз по реке. Карманы наши были набиты золотом, а головы - туманными заверениями. Мне совсем не нравится, что Белая Башня каким-то образом использует Мэта. Перрину очень хотелось сказать отцу Мэта, что ничего подобного не происходит, однако он боялся, что не сумеет солгать достаточно убедительно. Мэт увяз в делах Белой Башни так же глубоко, как и он сам, а может, и того глубже. Да что там, все они, все трое, на привязи, а Айз Седай дергают за ниточки. Воцарилось молчание. Через некоторое время Тэм тихонько произнес: - Перрин, у меня печальные вести о твоей семье. - Я все знаю, - торопливо отозвался Перрин. Все трое уставились в землю. Захлопали крылья. Перрин поднял голову и увидел, как шагах в пятидесяти от них на ветку уселся огромный ворон и уставился на них черными бусинками глаз. Юноша потянулся к колчану, но и прицелиться не успел, как две стрелы уже сбили птицу с ее насеста. Тэм и Абелл уже вновь натянули луки и оглядывались по сторонам в поисках других воронов. Но их не было. Стрела Тэма угодила ворону прямо в голову. Это не было случайностью и никого не удивило. Перрин не лгал, когда говорил Фэйли, что эти двое искуснее его в стрельбе. Тэму ал'Тору не было равных во всем Двуречье. - Гнусные твари, - проворчал Абелл, поставив ногу на мертвую птицу, чтобы вытащить стрелу. Очистив наконечник, он вложил стрелу обратно в колчан. - В последнее время их развелось видимо-невидимо, - заметил Там. - Айз Седай говорят, что они - соглядатаи Исчезающих. И мы, и Круг Женщин предупреждали односельчан, но поначалу никто нас не слушал - покуда вороны не начали нападать на овец. Представь себе - выклевывают овечкам глаза, а некоторых заклевали насмерть. Хорошего настрига в этом году не жди, но, может быть, это и неважно. Купцов-то нынче все равно не дождаться - кому охота совать голову между троллоками и Белоплащниками. - А какой-то малый, кажется, спятил, а может, он и не один, - добавил Абелл. - Мы частенько натыкаемся на мертвых животных - кроликов, оленей, лисиц, раз даже медведя нашли. Многие и не освежеваны - просто убиты и брошены гнить. И это работа не троллока, а человека. Я видел следы сапог - мужчина рослый, но до троллока не дотягивает. Стыд и позор. Губитель, понял Перрин. Губитель здесь. Он сеет смерть не только в волчьем сне, но и наяву. Губитель и троллоки... Человек, которого Перрин видел в волчьем сне, казался знакомым... Перрин сапогом смахнул с мертвого ворона налипшие листья. Троллоками он еще займется - потом. Если потребуется, он будет истреблять их до скончания века. Но сначала другое. - Я обещал Мэту приглядеть за Боде и Элдрин, мастер Коутон. Скажите, трудно будет вызволить их и всех остальных? - Непросто, - вздохнул Абелл. Лицо его погрустнело, сейчас он выглядел на свои годы, а то и старше. - Очень даже непросто. Как-то раз я подобрался совсем близко и даже видел Натти, выходившую из палатки, где их всех держат. Углядел, хотя между ней и мной было не меньше двух сотен Белоплащников. Я тогда малость потерял осторожность, и один из них всадил в меня стрелу. Если бы Тэм не отволок меня к Айз Седай... - Лагерь у них здоровенный, - подхватил Тэм. - Семь-восемь сотен солдат, никак не меньше. И от Сторожевого Холма до самого Эмондова Луга день и ночь разъезжают патрули. Если бы Белоплащники разделились, нам было бы легче, но они держатся вместе, если не считать сотни солдат у Таренского Перевоза. Потому-то троллоки и чувствуют себя вольготно во всем Двуречье. Я слышал, что возле Дивен Райд дела обстоят еще хуже, чем у нас. Фермы горят каждую ночь. То же самое творится между Сторожевым Холмом и рекой Тарен. Да, выручить Натти и прочих будет трудновато - да и где их потом прятать? Удастся ли уговорить Айз Седай укрыть их здесь? Мне кажется, эту парочку не обрадует, если о них еще кто-нибудь проведает. - Кто-нибудь из местных наверняка их укроет, - возразил Перрин. - Не может быть, чтобы все от вас отвернулись. Неужто в деревне и впрямь верят, что вы - Приспешники Темного? Сказав это, он тут же вспомнил Кенна Буйе. - Конечно, нет, - ответил Тэм, - кроме разве что нескольких дураков. Многие готовы поделиться съестным или пустить переночевать в овине - но пойми, люди остерегаются помогать тем, за кем охотятся Белоплащники. Не стоит их за это винить. Дела обстоят худо, и мужчины в первую очередь заботятся о безопасности своих семей. И просить кого-то укрыть Натти, девочек, Харала и Элсбет... Боюсь, это уж слишком. - Я был лучшего мнения о двуреченцах, - пробормотал Перрин. Абелл выдавил из себя кислую улыбку: - Не суди их слишком строго - они ведь между Белоплащниками и троллоками как между мельничными жерновами. Только и надеются, что их не сотрут в порошок. - Пора кончать надеяться и начинать что-то делать, - отрезал Перрин и тут же смутился. Он давно здесь не был и, как обстоят дела, знал только понаслышке. Но все же юноша был уверен в своей правоте. Пока люди прячутся от троллоков за спинами Белоплащников, им придется мириться со всем, что бы ни затеяли Чада Света - книжки отбирать или хватать женщин да ребятишек. - Завтра я взгляну на их лагерь. Наверняка должен быть способ вызволить наших. А как только освободим их, займемся троллоками. Один Страж рассказывал мне, что троллоки называют Айильскую Пустыню Гиблой Землей. Я хочу, чтобы так же они стали называть и Двуречье. - Перрин, - начало было Там и осекся. Что-то его смутило. Мои глаза, подумал юноша. На них упал свет, и они вспыхнули. Лицо Перрина застыло. Тэм вздохнул и махнул рукой: - Ладно, сначала надо позаботиться о Натти и остальных, а уж там решим, что делать с троллоками. - Не позволяй ненависти овладеть тобой, сынок, - участливо промолвил Абелл, - ненависть может выжечь человека изнутри. - Ничего меня не жжет, - ровным голосом отозвался Перрин. - Просто я собираюсь сделать то, что нужно. - Он провел большим пальцем по лезвию топора. То, что нужно. x x x Патрульная сотня, возглавляемая Дэйном Борнхальдом, возвращалась к лагерю в Сторожевой Холм. Впрочем, теперь это была уже не совсем сотня... К одиннадцати седлам были привязаны завернутые в плащи тела, а еще двадцать три человека было ранено. Троллоки устроили хитрую засаду. Потери могли оказаться тяжелее, не будь Чада закаленными и хорошо обученными солдатами. С его отрядом у троллоков номер не прошел, но Борнхальда не могло не тревожить, что уже третий патруль подвергается нападению, причем нападению из засады, а не в случайной стычке. И засады троллоки устраивали именно на те патрули, которые возглавлял лично он. Похоже, другие разъезды их вовсе не интересовали. Это не могло не наводить на тревожные размышления. Солнце садилось. В окнах деревенских домов, по большей части прилепившихся к склону холма, загорелись огни. Среди соломенных крыш выделялась одна черепичная - крыша таверны "Белый вепрь", стоявшей на самом гребне холма. В другой раз Борнхальд, возможно, и заехал бы туда выпить кружечку винца, несмотря на то что стоило местным жителям увидеть белый плащ со знаком солнечной вспышки, как вокруг воцарялось молчание. Дэйн и выпивал-то нечасто, но порой ему просто хотелось видеть вокруг не солдат, а обычных людей, тем паче что вскоре они забывали о его присутствии и принимались болтать как ни в чем не бывало. В другой раз он непременно бы туда завернул, но сегодня ему хотелось побыть одному и подумать. Вокруг разноцветных кибиток - а их в полумиле от подножия холма стояло не менее полусотни - царило оживление. Мужчины и женщины в еще более ярких, Чем их фургоны, нарядах проверяли упряжь, упаковывали и грузили скарб. Похоже, Странствующий Народ решил оправдать свое название и с рассветом отправиться в Дорогу. - Фарран! - Здоровенный сотник пришпорил коня и приблизился. Борнхальд кивнул в сторону становища Лудильщиков: - Скажи их Ищущему, что, если он хочет уехать, пусть ведет своих людей на юг. Только на юг. Согласно картам, другого пути за Тарен, кроме как через Перевоз, не было, но Дэйн уже понял, что карты точны далеко не всегда. Но никто не должен покидать Двуречье, иначе оно может превратиться в западню для него и его людей. - И еще, Фарран. Нет нужды пускать в ход сапоги или кулаки. У этого Раина, их старшего, есть уши. - Как прикажете, лорд Борнхальд. - Судя по голосу, сотник был слегка разочарован. Коснувшись латной рукавицей закованной в сталь груди, он повернул коня и поскакал к стоянке Туата'ан. Поручение пришлось ему не по нраву, но, как ни презирает Фарран Странствующий Народ, он хороший солдат и сделает все как велено. Вид военного лагеря преисполнил Борнхальда гордостью и довольством. Стройные ряды шатров и коновязей указывали на то, что и в дальнем походе Чада Света не забывали о порядке и дисциплине. Даже в этом покинутом Светом месте. А в том, что оно покинуто, сомневаться не приходится - недаром троллоки здесь так и кишат. Правда, они жгут местные фермы, а это значит, что не все здешние жители предались Тени. Кое-кто остался чист, тогда как прочие кланялись и поддакивали "милорд", "как вам будет угодно, милорд", а стоило отвернуться, поступали по-своему. И они прятали Айз Седай. Два дня назад к югу от Тарена Чадам удалось убить Стража. Это был именно Страж, такие плащи бывают только у них. Борнхальд ненавидел Айз Седай, продолжавших использовать Силу, будто мало им Разлома Мира. Если их вовремя не остановить, они, того и гляди, устроят новый Разлом. Хорошее настроение растаяло, словно весенний снег. Взгляд его остановился на палатке, в которой содержались пленники. Оттуда их выводили на прогулку - раз в день и поодиночке. Никто из них даже не пытался бежать, зная, что расплачиваться за это придется остальным. Да далеко и не убежишь - разве что на дюжину шагов в любом направлении. Два десятка Чад неотступно наблюдали за пленниками. Борнхальд стремился исключить даже малейший риск. Как известно, беда не приходит одна. Но и чрезмерной суровости по отношению к пленникам он не допускал. Ни к чему зря будоражить местных жителей, так ведь и до бунта недалеко. Байар тупица, а Фарран и того хуже. Хотел, видите ли, сам допрашивать пленных. Борнхальд в Вопрошателях не состоял и методов их не одобрял. И он не намеревался позволить Фаррану даже приближаться к этим девушкам, хоть Ордейт и уверяет, что они - Приспешницы Темного. Приспешницы, не Приспешницы - Борнхальда это сейчас не особенно волновало. По правде сказать, его интересовал только один Приспешник, причем куда больше, чем все троллоки и Айз Седай вместе взятые. Только один - Перрин Айбара. Дэйн не очень верил, что этот парень водится с волками, да и не в волках дело. Зато Байар рассказал ему, как этот Айбара заманил его, Дэйна, отца - Джефрама Борнхальда - в смертельную ловушку на Мысе Томан. Отец погиб от рук проклятых Приспешников Темного - этих Шончан и их союзниц Айз Седай. Пожалуй, если в ближайшее время никто из Луханов не заговорит, придется позволить Байару потолковать с кузнецом по-своему. Уж тогда кто-нибудь из них разговорится - или сам Лухан, или его жена, увидев, что выделывают с ее муженьком. Но так или иначе, на след Перрина Айбара он выйдет. Когда Борнхальд спешился у шатра, его уже поджидал Байар. Лорд бросил взгляд на теснившуюся в стороне горстку палаток, откуда повеял ветер, и поморщился. Они там не отличались чистоплотностью. - Похоже, Ордейт вернулся? - Да, милорд, - промолвил Байар и умолк. Борнхальд вопросительно взглянул на него. - Они говорят, что к югу от лагеря произошла стычка с троллоками. Двое погибли. Шестеро ранено. - Кто погиб? - тихо спросил Борнхальд. - Чадо Джолин и чадо Гоманес, лорд Борнхальд. Выражение худощавого, со впалыми щеками лица Байара не менялось никогда. Борнхальд медленно стянул латные рукавицы. Погибли именно те двое, которым было приказано следить за Ордейтом. Стараясь не повышать голоса, он заговорил: - Передай мастеру Ордейту мое почтение и... Нет! Никаких любезностей! Пусть этот мешок с костями явится ко мне. Именно так и скажи. А вздумает возражать - приведи силой. Ступай. Пытаясь сдержать гнев, Борнхальд зашел в шатер, опустил полог и с ворчанием достал из походного стола карты и шкатулку с письменными принадлежностями. Ордейт, должно быть, считает его дураком. Дважды он посылал своих людей с этим типом, и дважды его извещали, что они погибли "в стычке с троллоками", причем все остальные оставались целы. И всегда это происходило на юге... Этот человек просто помешан на Эмондовом Лугу. Правда, Борнхальд и сам мог бы разбить там лагерь, если бы не... Впрочем, теперь в этом нет надобности. Луханы в его руках, а стало быть, рано или поздно он заполучит Перрина Айбара. А случись что, из Сторожевого Холма легче отступить к Таренскому Перевозу. Сначала военные соображения, а уж потом личные. В тысячный раз Борнхальд задумался о том, почему Лорд Капитан-Командор послал его сюда. Здешний народ не очень-то отличается от людей, живущих в других краях. Разве что рвения к выявлению Приспешников Темного у местных жителей маловато. В других селениях всегда находились доброхоты, желавшие избавиться от нежелательных соседей и охотно помогавшие Чадам искоренить Приспешников. Двуреченцы же, кроме разве что жителей Таренского Перевоза, лишь угрюмо таращились на Клык Дракона и, кажется, вовсе не считали отверженными тех, на чьих дверях он был намалеван. И еще эти троллоки. Знал ли Пейдрон Найол, что здесь объявятся троллоки? Вроде бы не должен - откуда? Но если не знал, зачем отправил в такую глушь столь сильный отряд? И почему, Света ради, Лорд Капитан-Командор навязал ему этого одержимого? Откинулся полог, и в шатер с самодовольным видом вошел Ордейт. Его изысканный, шитый серебром серый кафтан был засален и заляпан грязью. Торчавшая из ворота тощая немытая шея придавала ему сходство с черепахой. - Добрый вечер, милорд Борнхальд. Чудесный и славный вечер. - Сегодня в его речи слышался отчетливый лугардский акцент. - Ордейт, что случилось с чадами Джолином и Гоманесом? - Страшное невезение, милорд. Едва мы столкнулись с троллоками, как чадо Гоманес бесстрашно... Не сдержавшись, Борнхальд ударил его по лицу стальной рукавицей. Ордейт пошатнулся, поднес руку к рассеченной губе и посмотрел на окрасившую его пальцы кровь. Улыбка не исчезла с его лица, но стала злобной, ядовитой, змеиной. - Вы забыли, молодой лорд, от кого я получил свои полномочия. Стоит мне сказать слово, и Пейдрон Найол спустит с вас шкуру, а потом вздернет на виселицу. - Если только ты останешься в живых, чтобы сказать ему это самое слово, да? Ордейт скривился, на губах у него выступила слюна. - Мы должны сотрудничать, - прошипел он. Лугардский акцент исчез, но голос зазвучал более уверенно и властно. Борнхальд даже лугардский говорок предпочитал этому окрашенному плохо скрываемым презрением тону. - Тень окружает нас, лорд Борнхальд, она повсюду. Страшны не троллоки и не Мурддраалы. Они - наименьшее зло. Куда опаснее трое Приспешников, выросшие здесь. Они могут погубить мир. Темный пестовал их семя тысячу лет, если не больше. Ранд ал'Тор, Мэт Коутон, Перрин Айбара - вы знаете их имена. Здесь, в этом краю, высвобождаются силы, способные растерзать все сущее. Порождения Тени блуждают по снам, овладевая умами и сердцами людей, оскверняя их души. Эта земля - сама земля - заслуживает кары. Покарайте ее, и они явятся, явятся все - Ранд ал'Тор, Мэт Коутон, Перрин Айбара. - Последнее имя он произнес почти с нежностью. Борнхальд нервно вздохнул. Он понятия не имел, откуда этому типу известно, кто именно больше всех интересует его, Эйна. Просто однажды Ордейт дал понять - он знает. - Я скрыл то, что ты натворил на ферме Айбара... - Карать их! Карать! - В голосе Ордейта звучало безумие, на лбу выступил пот: - Карать без жалости! Шкуры со всех содрать, и тогда эти трое явятся! - ...я это скрыл по необходимости, - повысил голос Борнхальд. Он и вправду не мог поступить иначе. Выйди случившееся наружу, ему пришлось бы иметь дело не только с угрюмыми взглядами. Не хватало ему вдобавок к троллокам еще и бунта. - Это я скрыл, но мириться с гибелью своих людей не намерен. Такого я не потерплю, ты меня слышишь? Чем ты занимаешься? Почему скрываешь свои делишки от Чад Света? - А вы сомневаетесь в том, что Тень пойдет на все, лишь бы остановить меня? - Что? - Вы сомневаетесь в этом? - Ордейт доверительно склонился к нему: - Но ведь вы сами видели Серых Людей. Борнхальд призадумался. Те двое с кинжалами пробрались сквозь все кордоны, в самый центр Сторожевого Холма, а ведь вокруг лагеря стояли на посту пятьдесят Чад Света. Никто их не заметил - а Ордейт обнаружил и прикончил. Обоих. Многие стали поглядывать на этого плюгавого замухрышку с уважением. Позже Борнхальд поглубже зарыл те кинжалы. Клинки их напоминали сталь, но прикосновение обжигало, будто расплавленный металл. Когда в яму с кинжалами бросили первую горсть земли, раздалось противное шипение и взлетело облачко пара. - Думаешь, они охотились за тобой? - О да, достопочтенный лорд Борнхальд. Они готовы на все, чтобы остановить меня... - Но ты так и не ответил на мой вопрос. - Свое дело я должен делать в строжайшей тайне, - прошептал, почти прошипел Ордейт. - Тень способна читать мысли людей, проникать в их сны. Хотели бы вы умереть во сне? Такое может случиться. - Ты... сошел с ума. - Предоставьте мне свободу действий, и я найду для вас Перрина Айбара. Свободу, в соответствии с указаниями Пейдрона Найола. Развяжите руки мне, и Перрин окажется в ваших руках. Борнхальд довольно долго молчал и наконец бросил: - Прочь с глаз моих! Когда Ордейт ушел, Дэйн поежился. Что общего может быть у Лорда Капитана-Командора с этим безумцем? Но если он и вправду поможет заполучить Айбара... Отбросив в сторону стальные рукавицы, он принялся рыться в своих вещах. Где-то там была припрятана фляжка бренди. Человек, называвший себя Ордейтом и порой сам о себе думавший как об Ордейте, настороженно озираясь, шел через лагерь. Тупые, невежественные орудия, думал он, поглядывая на облаченных в белые плащи солдат. Полезные орудия, без них не обойтись, но доверять им ни в коем случае нельзя. Особенно Борнхальду. Если он начнет причинять слишком много беспокойства, от него придется избавиться. Пожалуй, управляться с Байаром будет гораздо легче. Но время для этого еще не пришло. У него есть и более важные дела. Некоторые солдаты, завидя Ордейта, почтительно кланялись. Он отвечал им ухмылкой, которую эти глупцы, наверное, принимали за дружескую улыбку. Тупые, невежественные орудия. Взгляд Ордейта упал на палатку, в которой содержались пленники. С ними пока тоже можно подождать. Недолго. В конце концов, они не более чем наживка. Да, возможно, на ферме Айбара он и погорячился... Но ведь Кон Айбара смеялся ему в лицо, а эта наглая Джослин обозвала его пустоголовым мерзопакостным замухрышкой. За то, что он назвал ее сынка Перрина Приспешником Темного. Но ничего, он их проучил. Они получили по заслугам. Как они кричали, как горели... Не удержавшись, Ордейт хихикнул. Наживка на крючке... Он чуял, что один из ненавистной троицы приближается к Эмондову Лугу откуда-то с юга. Который из них? Впрочем, это не имело значения. На самом деле важен был Ранд ал'Тор, а его Ордейт бы узнал. Слухи о том, что творится в Двуречье, еще не заманили его сюда, но непременно заманят. Ордейт даже затрясся в предвкушении. Надо, чтобы сквозь посты Борнхальда у Таренского Перевоза просачивалось еще больше россказней. Услышав, что все Двуречье в огне. Ранд ал'Тор не выдержит. Он явится сюда и угодит ему, Ордейту, в руки. Сначала он совладает с Рандом, а там и с Башней. Башня вернет все, чего он лишился, все принадлежащее ему по праву. Все шло превосходно, как по часам, несмотря на упрямого тупицу Борнхальда, пока не появился этот новый, со своими Серыми Людьми. Ордейт запустил пальцы в сальные волосы. Его сны должны принадлежать только ему. Он больше не марионетка, которой управляют Мурддраалы, Отрекшиеся или даже сам Темный. Теперь он дергает за ниточки. Им не под силу остановить его, не под силу убить. - Ничто меня не убьет, - оскалившись, бормотал он. - Меня - никогда. Я сумел выжить со времени Троллоковых Войн. Пусть не весь, пусть только часть - но сумел. Ордейт резко засмеялся. Он понимал, что смех его кажется окружающим безумным, но мало о том заботился. Молодой офицер-Белоплащник нахмурился, глядя на него, - злой оскал Ордейта сейчас нисколько не напоминал улыбку, и юноша с нежным пушком на щеках испуганно отскочил от него. Тот заторопился дальше шаркающей, вихляющей походкой. Вокруг палаток его отряда вились мухи. Хмурые солдаты отводили глаза. Их белые плащи были перепачканы, но мечи остры - и повиновались они беспрекословно. Борнхальд считал, что все эти люди все еще подчиняются ему. Пейдрон Найол тоже полагал, что он, Ордейт, - его творение. Жалкие глупцы! Откинув полог, Ордейт вошел в шатер и взглянул на своего пленника, растянутого между двумя вбитыми в землю кольями, такими крепкими, что они выдержали бы и конскую упряжку. Ордейт сам рассчитал их прочность, а потом еще и удвоил ее. И не прогадал. Еще чуть-чуть, и стальная цепь могла бы лопнуть. Вздохнув, он уселся на краешек походной койки. Лампы ярко горели, не оставляя даже малейшей тени. В шатре было светло, словно в полдень. - Ты подумал над моим предложением? Прими его - и получишь свободу. А если откажешься... я знаю, как управляться с вашей братией. Ты будешь умирать без конца и вечно вопить от боли. Цепи натянулись и звякнули, глубоко забитые в землю колья заскрипели. - Хорошо, - шелестящим, как сброшенная змеиная кожа, голосом ответил Мурддраал. - Я согласен. Отпусти меня. - Не так все просто, - усмехнулся Ордейт. Этот Исчезающий, видимо, считает его дураком. Ничего. Он ему еще покажет. Всем покажет... - Сперва... мы заключим соглашение, оговорим условия. Когда Ордейт продолжил, Мурддраал покрылся потом. Глава 32. НЕИЗБЕЖНЫЕ ВОПРОСЫ На следующее утро, лишь только рассветные лучи окрасили жемчугом небосклон, Верин заявила: - Не стоит терять время. Пора отправляться в Сторожевой Холм. Перрин поднял глаза от миски с холодной кашей и встретился с ее непреклонным взглядом - Айз Седай не ждала возражений. Через несколько мгновений она добавила: - Не думай, что я стану потакать всем твоим глупостям. Ты большой хитрец, паренек, но не вздумай пробовать свои уловки на мне. Тэм и Абелл застыли, не донеся ложки до ртов, и удивленно переглянулись. В следующий миг они снова принялись за еду, но вид у обоих был задумчивый и хмурый. Томас, успевший уже спрятать свой плащ в седельную суму, бросил на них - и на Перрина - суровый взгляд, словно готовясь в корне пресечь всякое недовольство. Стражи всегда и во всем следовали велениям Айз Седай. Разумеется, она собиралась вмешиваться в ход событий - Айз Седай всегда и во все суют нос, - но коли от нее все равно не избавиться, то уж лучше пусть она будет под приглядом. - Мы будем рады и вам, - обратился Перрин к Аланне, но тут же осекся под ее ледяным взглядом. Она отодвинула кашу, встала, подошла к заросшему вьюном окну. Всмотрелась в лес. Трудно было сказать, одобряет ли она его план. Лицо Аланны было непроницаемо, как и у всех Айз Седай, хотя порой она поражала непредсказуемыми, как удар молнии, вспышками гнева или проявлениями своеобразного юмора. Иногда Аланна посматривала на Перрина так, что, не будь она Айз Седай, юноша мог бы подумать, что она им восхищается. Порой же в ее взгляде читалось любопытство, будто она смотрела на диковинный механизм, желая уяснить, как он работает. С Верин и то было проще, хотя понять, чего хочет та, было, как правило, невозможно. Перрину очень хотелось оставить Фэйли здесь - конечно же, только ради ее безопасности, - но подбородок девушки был упрямо вздернут, а в глазах горел опасный огонек. - Жду не дождусь, когда смогу посмотреть на ваши пастбища, - промолвила Фэйли. - Мой отец разводит овец. - Голос ее звучал решительно, и, судя по тону, чтобы оставить здесь, ее пришлось бы связать. На миг Перрин всерьез задумался о подобной возможности, но в конце концов отбросил эту крамольную мысль. Все равно сегодня он собирался только взглянуть на лагерь Белоплащников, а значит, опасность не так уж велика. - Ты вроде бы говорила, что он купец, - заметил юноша. - Он и овец разводит, - ответила Фэйли, заливаясь румянцем. Может, ее отец бедняк, а никакой не купец, подумал Перрин. Непонятно, зачем ей это нужно, но, коли хочет, пусть себе притворяется купеческой дочкой. Смутилась Фэйли или нет, но упрямства у нее не убавилось. Перрин решил воспользоваться советом мастера Коутона: - Не знаю уж, Фэйли, много ли ты увидишь. Думаю, там все фермы разграблены, да и какая разница, чем твой отец занимается. Но я все равно рад твоей компании. Глаза девушки расширились от удивления. Она никак не ждала, что Перрин не станет с ней спорить, и от неожиданности почти растерялась. Совет Абелла оказался толковым. Теперь следовало договориться с Лойалом. - Но я тоже хочу поехать с тобой, - возразил огир на предложение остаться. - Я здесь, чтобы помогать тебе. - Слишком уж вы заметны, мастер Лойал, - заявил Абелл, а Тэм добавил: - Мы должны привлекать как можно меньше внимания. Уши Лойала огорченно обвисли. Перрин поманил огир в сторонку и, сделав знак, чтобы гигант наклонился, прошептал ему на ухо: - Я хочу, чтобы ты приглядывал за Аланной. - Лойал вздрогнул, но Перрин потянул его за рукав. При этом с лица Перрина не сходила широкая глуповатая улыбка. Ему очень хотелось, чтобы она выглядела правдоподобно. - Улыбнись и ты, Лойал. Пусть они думают, что мы говорим о какой-то чепухе. Огир выдавил из себя неуверенную улыбку. Ничего, решил Перрин, и так сойдет. - Айз Седай руководствуются только собственными соображениями, Лойал. Они ни с кем не считаются, и их поступки невозможно предугадать. А я уже по горло сыт неожиданностями. С меня хватит. Не думай, я не прошу тебя ей мешать - только примечай, что она будет делать. - Славное порученьице, - криво усмехаясь, про