только эта парочка вступила под сень деревьев, следить за ними оказалось чертовски трудно... Ну конечно, ведь этот старый козел - колдун. Причем колдун, знающий о моих прогулках с Копченым. Я сосредоточился на нем, но тут мир снова начал содрогаться. Опять землетрясение? В следующий момент до меня дошло, в чем дело. Кто-то за пределами мира духов возжелал со мной пообщаться. Я неохотно вернулся в свою плоть. - Пора и очухаться, черт возьми! - рявкнул Старик, когда я открыл глаза. - Мы уж испугались, что ты вовсе не вернешься. - Уф. - Я потянулся за чашкой, но выяснил, что у меня не хватает сил до нее дотянуться. Слишком уж я был измотан. Капитану пришлось влить воду мне в глотку. - Ох, я вконец умотался. Долго меня не было? - Одиннадцать часов. Вот те на! Одноглазый изрядно постарался, чтобы его не смогли найти. - Бьюсь об заклад, как только стемнеет, его невозможно будет найти, - сказал я, прочистив глотку глоточком подслащенной воды и не совсем понимая, что именно говорю. Я имел в виду темень того вечера, когда он смазал пятки. Но тьма приходит всегда. Костоправ потратил кучу энергии на матерщину. - Могу наблюдать за теми местами, где собираются вороны, - сказал ему я. - Есть вороны, значит, есть и за чем приглядеть. Пташки и впрямь вились повсюду, кроме разве что тех мест, где прятался Гоблин, у которого имелись совы и другие собственные магические заморочки. Все остальное не разберешь, наверняка там действует мелкое колдовство. Наверняка и люди, и вороны что-то означали, но у меня мозгов не хватало, чтобы сообразить, что именно. - Ладно, будем считать, что он свалил. До поры. Я не хочу, чтобы ты проваливался туда, да так, что тебя не дозовешься. Будем считать, что он свалил, - повторил Костоправ с мрачной ухмылкой. - Он вернется. Сразу после того, как удушит эту шлюху, лишь только утратит ощущение новизны. Возвращайся туда. Не спускай глаз со Знамени. И пришли мне все заметки, которые успел сделать. Вот те раз. До сих пор он не проявлял особого интереса к Летописям. - Когда мы двинемся в путь? Или так и не двинемся? - Не раньше, чем соберем урожай. До тех пор нам лучше и не рыпаться. Так что отдыхай. Отдыхай, мать твою перемать. Отдых, вроде того, которого я нахлебался в Дежагоре. Ему наплевать, потому что он думает, будто может перекинуться в картишки с Душеловом. - Когда ты на днях встречался с Душеловом, ты как, и впрямь рассчитывал ее обдурить? Я до сих пор не понимал, враждуют они или дружат. - Проследи за моей милашкой. Скорее всего, ты увидишь ее за делом. Она вбила себе в башку, что, ежели будет беспрестанно дергать Душелова, та не сможет сосредоточиться на том, чтобы устраивать нам гадости. - Экая удачная мысль. Тыкать палкой в гнездо гадюк, да еще надеяться, что им будет не до тебя! Почему бы заодно не поворошить осиные гнезда да медвежьи берлоги? - Найди Одноглазого или садись за Летописи. У меня здесь и без тебя дел по горло. - Тебе не мешало бы поспать, - заметил я, направляясь к выходу. - Может, тогда будешь меньше собачиться. Есть цвет. В нем есть некая, своего рода жизнь. Я свет. Без света не может быть тьмы. Есть смерть. Перья, осыпавшиеся, как шелуха, с сотен ворон, окружают кренящийся трон. Смерть всегда проложит себе путь. Тьма проберется внутрь. Тьма приходит всегда. Глаза восседающего на троне широко раскрыты. Они слепы. В них нет зрачков, и они похожи на полуподжаренные яйца, но, кажется, это существо все же видит. И несомненно, нечто осознает. Оно напрягается, воспринимая появление каждого вестника из внешнего мира, призывает каждую птицу к себе и досадует, если ворона медлит или противится зову. Земля содрогается. Трон скользит на фут, кренится на дюйм. Тревога делает еще явственнее боль на лице спящего. Трещина в земле разверзлась еще шире. Ветер шепчет в глубинах, посылая вверх разноцветное дыхание. Более холодное, чем сердце умирающего с голоду паука, несущее в себе ком мрака. Трон сдвигается на дюйм. Смерть найдет дорогу. Ибо уходят даже боги. Глава 86 Дела шли слишком хорошо, чтобы такое могло продолжаться долго. Лето оказалось прямо-таки идиллическим - и тепло, и не слишком жарко. Дожди шли когда надо - как раз, чтобы подлетать наши посевы. Урожай обещал быть таким, о каком земледельцы всю жизнь без толку молят своих богов. И уж мы - не будь дураки - постарались внушить этим самым земледельцам, что эдакая природная благодать - целиком и полностью наша заслуга. Фуражи раздобыли достаточно тяглового скота, чтобы можно было двинуться в путь, не отягощая себя излишним снаряжением. Ребята даже ели баранину - кроме, конечно, тех, кто продолжал придерживаться идиотских гуннитских запретов насчет мяса. Правильно говорят: коли солдат жрет, так вперед и прет. Благодаря предусмотрительности и упорству Костоправа мы получили от таглианцев все, что было возможно. Конечно, сказались и четыре года, буквально подаренные нам благодаря идиотскому бездействию Длиннотени. И почему только этот остолоп не послушался Могабы? С другой стороны, Кина и не таким пудрила мозги - на то она и мать Обманников. Говорят, она затуманивала сознание даже богам. Мы еще не отошли от зимы и не нагуляли жирок, но уже начинали поговаривать о дальнейших действиях. Ни Душелов, ни Могаба, ни уцелевшие приспешники князя - коли такие были - никоим образом не пытались испортить нам настроение. Отношения с местным населением складывались вполне приемлемо. Особенно после того, как по наводке Госпожи старик послал ребят разведать, что к чему на Вершине. А эти ребята нашли там кучу всякого ценного барахлишка. Кое-что пошло в казну Отряда, прочее разделили поровну между всеми принявшими присягу братьями, после чего Костоправ объявил о создании рынка, куда местные жители могли приносить на продажу излишки своей продукции. Правда, поначалу они туда не рвались. Но, как только поняли, что мы не собираемся убивать и грабить всех без разбору, торговля стала набирать обороты. Крестьяне - народ практичный, и они быстро смекнули, что наше иго никак не обременительнее власти Длиннотени. Да и мифы, связанные со страшным именем Черного Отряда, не тревожили их, несмотря на близость Хатовара. Они и названия-то этого не знали. Кина была известна им под многими именами и вовсе не обязательно была символом зла: повелительница мрака имела как разрушительную, так и созидательную ипостаси. Год Черепов тоже не внушал крестьянам особого ужаса: эти ребята не могли представить себе будущее более мрачное, чем их прошлое. Однако никто не приветствовал и не восхвалял нас как освободителей. Для местных крестьян мы были всего лишь тенью, пришедшей на смену тьме. Я частенько бродил по рынку в сопровождении Тай Дэя и переводчика, хотя Тай Дэй подобных прогулок не одобрял. Он считал, что любопытство не доведет меня до добра, и при каждом удобном случае давал понять, что считает это качество смертным грехом. Как правило, возле нас отирался и дядюшка Дой. Напряжение между ним и мною возрастало: я не мог простить ему похищения Сари, хотя и вынужден был хранить на сей счет молчание. Правда, я донимал старикана тем, что расспрашивал каждого встречного южанина насчет созвездия Аркан. Но на сей счет никто ничего не знал. Если забыть о разрушениях в Кьяулуне, мир мог показаться вполне сносным. Я чувствовал себя совсем неплохо, хотя мне и недоставало Сари. Считалось, что я отвечаю за Врата Теней, но в последнее время особо переламываться не приходилось. Все необходимое делали Рыжий с Бадьей, а мне лишь ненавязчиво подсказывали, как и в каких случаях действовать. Создавалось впечатление, будто меня готовят в начальники - на тот случай, ежели придется кого-нибудь заменить. Я предпочитал не упоминать ни о том, что в Дежагоре уже управлялся со старой Командой, и вроде бы сносно, ни о том, что в Отряде имеется Лейтенант, причем куда опытнее и закаленнее меня. Лишняя болтовня бывает чревата лишней работенкой. Глава 87 Однажды утром я бросил взгляд вниз по склону и увидел, что в мою сторону направляется маленькая армия: двадцать пять мужиков и столько же ослов, навьюченных связками бамбука. - Не нравится мне все это, - сказал я Тай Дэю. - Ты только глянь, там Лофтус, Лонжинус и Клетус одновременно. Не говоря уж о Масле с Ведьмаком. Коли уж эта троица собралась вместе, можно биться об заклад: что-то затевается. Тай Дай глянул на меня как на несмышленыша: дескать, неужто и вправду считал его дуралеем, способным подумать, будто эта компания заявилась на пикник. Он помнил братишек по Дежагору и, возможно, понимал их бзики лучше, чем я. Но что-то затевалось, это висело в воздухе. Я вышел навстречу парням. - Эй, принц-отшельник, привет, - помахал мне рукой Клетус. - Что вы задумали, ребята? - Да вот пронесся слушок, будто ты обзавелся здесь собственным королевством. А нам любопытно стало: дай, думаем, глянем, что у него да как. - А я уж решил, будто вы собрались меня отсюда вытурить. Ну, выкладывайте, из-за чего весь сыр-бор? Последний вопрос я задал на языке Самоцветных городов. - Решено провести полевые испытания новой игрушки. До сих пор с нею забавлялись лишь в подвалах твердыни. - Хм. - Возможно именно по этой причине Старик до сих пор не позволил обжить большую часть Вершины. - Надеюсь, на сей раз ваша стряпня окажется годной к употреблению. Лонго чуть не задохнулся от смеха. - Блюдо будет что надо. Может, и неудобоваримое, зато вполне сгодится, чтобы задать кое-кому перца. Тай Дай нахмурился: ему снова указали на место. Он сопровождал Отряд, но не являлся членом нашего братства. Точно так же, как я жил с нюень бао, не принадлежа к их племени. - Судя по вашим ухмыляющимся рожам, ребята, вы придумали хреновину с кучей рычагов, приводов и прочих причиндалов, которые делает какой-нибудь пшик и шпок, да и то с вероятностью в десять процентов. - Так-то ты веришь в наши способности. Клет, ты хоть когда-нибудь встречал второго такого же брюзгу, как этот малый? - Да он просто ни хрена не смыслит в военной технике. - В военной технике я разбираюсь прекрасно. Вот в том, что творится в головах некоторых военных техников, действительно сразу не разберешься. Так в чем наша задача? - Полевые испытания, - напомнил мне Клет. - Мы чуток усовершенствовали бамбуковые шесты Госпожи. - Дальность полета, скорость, точность попадания, - воодушевленно подхватил Лофтус. - У этого шеста многое нуждалось в кое-каких дополнениях. Тут он попал в точку. Огненный шар, конечно же, мог причинить человеку немалый ущерб, только вот чтобы чувствовать себя уверенным в том, что ты попадешь шаром в того, в кого целишься, лучше всего ткнуть его шестом. Появился дядюшка Дой, явно привлеченный болтовней иностранца. Хочется верить, что довольно скоро удастся отучить его совать нос в чужие дела. - У тебя здесь чудненькое стрельбище, Мурген, - сказал Лонжинус, широким взмахом руки указывая на маячивший вдали лес: от него нас отделяли мили пустого пространства. - А тут, - он указал на Вершину, - и мишень стоит такая, что лучше не придумаешь. - На склоне уже копошились солдаты, расставляя вешки. Другие развьючивали ослов. - Вот смотри, - заявил Клетус, схватив бамбуковый шест, - это исходная модель. Такой ее создала Госпожа, и такая она была до того, как мы выложили ей свои соображения. Клет выпустил несколько шаров в направлении сплетничавших ворон. Те разразились насмешливым карканьем. Так никуда и не попавшие шары стало сносить в сторону, они поблекли и, в конце концов, растеряв энергию, растаяли в воздухе. - Видишь, из этой хреновины и в кучу дерьма не попадешь. Только в Тени, поскольку они притягивают шары. Против иного неприятеля такое оружие не годится - если только стрелять в упор. - Мы постарались внушить ей, что коль скоро - нравится ей это или нет - солдаты все едино будут использовать бамбук и для стрельбы по иным целям, - перехватил у брата нить разговора Лонго, - не помешает дать им возможность попадать туда, куда они стреляют. - Она проводит немало времени среди солдат, - вновь перенял инициативу Лофтус. - Ей понятно, как у солдата башка варит. Я ухмыльнулся: - Да уж наверное. С одним воякой она довольно близка уже пять лет. Клет цапнул маленький, явно облегченный шест, размеченный шестью черными рисками. - Вот это довольно оригинальная конструкция. - Он кивнул братьям, которые тоже похватали шесты и нацелились на ворон. - Валяйте, парни, - скомандовал Клетус. Шесты щелкнули более резко, чем обычно. Шары взвились в воздух, и вороньи тушки взорвались, разбрасывая опаленные перья. Полетели новые шары, и все они настигали цели. Складывалось впечатление, будто братьям не было нужды целиться особо тщательно: каждый заряд сам находил свою жертву. Подобно тому, как находили они Тени. Клет оперся о шест. - Думаю, таким образом нам удалось избавиться от некоторых соглядатаев. - Братья его тем временем не теряли бдительности. Лонго ухитрился сшибить ловкую чертовку, лавировавшую между камнями у самой земли. Шар фиолетового огня несся с быстротой, в четыре раза превосходящей наибольшую скорость полета вороны. - Пуф! - Ну, ребята, даете Теперь я вижу, чего стоит эта хреновина. И Тай Дэй, и дядюшка Дой, и парни из охранительной линии у Врат Теней все как один оторопели. - Ну и хрень! - выругался Рыжий. - Мне тоже не помешало бы иметь такую штуку. - Ты что, особо сердит на ворон? - поинтересовался я. - Эта штуковина убивает только ворон? - Рыжий задал по существу тот же вопрос. - Вообще-то, - отвечал Клетус - палить можно во что угодно. Но, чем больше целей, чем они подвижнее и чем длиннее дистанция, тем сложнее регулировка шеста. - Вот почему вы здесь, - догадался я. - Просто решили очистить территорию от пташек. - И уточнить кое-что, интересное для таких малых, как мы, - добавил Лонго. - Что может оказаться нелишним, - добавил Лофтус, - принимая во внимание, сколь сомнительны наши перспективы в отношении набора новых рекрутов, тогда как у Таглиоса с солдатами проблем не предвидится. Сколько надо, столько и призовут. На севере росло числи желающих, чтобы Таглиос делал вид, будто все идет так, как и затевалось. Мы явились сюда, собираясь отправиться в Хатовар. Теперь этому ничто не препятствовало. Возможно, ежели таглианцы перестанут выпендриваться, мы утратим интерес к ним и действительно уберемся восвояси. Пока я судачил с братишками, ребята под руководством Масло и Ведьмака соорудили козлы, разместили на них площадки с зажимами и навалили кучу всяких приспособлений. Позади площадок выросли полки, и солдаты принялись складывать на них шесты. Не тем, вороньим хлопушкам, чета. - Ох и громадины! - сказал я. Некоторые из них достигали в длину пятнадцати футов, имея по четыре дюйма в диаметре. - Штуковина здоровенные, и весьма действенные, - сказал Клет. - И лупят туда, куда прицелишься. Чего мы добивались, так это увеличения скорости и точности. Ну и, ясное дело, того, чтобы при попадании раздавался гром. Ведьмак, покажи. Ведьмак взял двенадцатифутовый шест, размеченный красными полосками, вставил его в зажим, нацелился куда-то в пространство и зафиксировал зажатым в этом положении. - Видишь вот тот валун внизу? Он здорово смахивает на шляпу Одноглазого. Он взвел сложный пружинный зарядный механизм. Мне этот валун вовсе не напоминал шляпу Одноглазого. Он находился в добрых четырехстах ярдах ниже по склону, и наши солдаты, пользуясь обычными шестами, выпустили не менее дюжины шаров, прежде чем один из них чуток опалил валуну бок. - Обычная история. Ежели случайно во что-нибудь и попадешь, то толку от этого все равно мало. Разве что в человека, его хоть обожжешь. А вот наша игрушка... Давай, Ведьмак, - сказал я. Ведьмак дал. Послышался треск - вроде как шипит бекон на сковородке. Ярко-оранжевый шар понесся к валуну с такой скоростью, что я едва смог за ним проследить, и угодил в самый его центр; из чертова камня вырвался такой сноп пламени, что мне стало жарко, несмотря на приличное расстояние. А потом шар выскочил с другой стороны валуна, точно выдавленный прыщ. - Ох ты! - охнул я. - Чтоб мне сдохнуть! Да ведь в этом хреновом каменюке было не менее десяти футов! - Трехдюймовый шар способен прожечь слой камня футов в пятнадцать, - пояснил Клет. - Я имею в виду те скальные породы, которые встречаются в здешних краях. Ведьмак, видишь тот серебряный знак, что похож на руку Судьбы? Вделанный в стену? - Он указал рукой на Вершину, где были запечатлены тысячи знаков. Я не понял, какой он имел в виду. Не понял этого и Ведьмак. - Самая верхняя строка. Ее середина. Знак, похожий на флагшток с двумя флажками, справа вон от того трезубца. - Усек. Я тоже приметил этот символ. - Лупани-ка туда. - Вы часом не спятили? - вмешался я. - Это ж более трех тысяч ярдов. Ближе к четырем. Ему повезет, если он попадет в стену. - Готов, - доложил Ведьмак. - Огонь! Зашипел поджариваемый бекон. Оранжевый шар сорвался с конца шеста - и достиг стены менее чем за три секунды. Я уследил за ним лишь потому, что стоял прямо за спиной у Ведьмака. Шар влепился прямо в оберегавший Вершину магический символ. Вспышка огня осветила всю округу, а серебряная рука несколько поблекла. - Ну и ну! - только и сказал я. Тай Дэй с дядюшкой Доем молча переглянулись. Не нужно было вникать в технические тонкости, чтобы оценить открывавшиеся боевые возможности. - По нашим прикидкам, - пояснил Клет, - шар может пролететь не меньше четырнадцати миль, прежде чем он начнет терять энергию. К тому времени он уже не будет годиться ни на что, кроме уничтожения Теней. - Он погладил шест, которым воспользовался Ведьмак. - Это наш эталон, опытный экземпляр. По его образцу следует отладить и другие. Для того-то мы сюда и притащились. Ведьмак и Масло вынули шест из зажима и заменили его на новый, еще не размеченный. Ведьмак отвернул на пол-оборота черный набалдашник, и в сторону отошла полоска, похожая на пустой поднос. Двое парней из мастерской Госпожи уложили на поднос кучку какой-то дряни, похожей на горшечную глину, а сверху еще и большой черный шар. Ведьмак убрал выдвижной поднос на место, подкрутил спусковой механизм и спросил: - Эй, механики! Все сделано как надо? Братья принялись что-то подправлять, подстукивать и подкручивать. Затем они присели на корточки и заспорили. Затем все уставились в сторону Вершины. Затрещал бекон. Оранжевый шар устремился в воздух. Пролетев с тысячу ярдов, он стал отклоняться влево, а потом и вниз. Чуть не долетев до стены, шар ударился оземь, вызвав вспышку пламени, не унимавшегося секунд пятнадцать. В воздух взлетели комки земли и осколки камня. Все семеро наблюдателей склонились над какой-то схемой и, без конца пререкаясь, принялись делать в ней пометки. Затем они вновь выдвинули наружу поднос и стали глазеть в отверстие. Затем снова взялись чиркать на схеме. В конце концов, шест передали мастеру с каким-то диковинными инструментами, чтобы тот обработал эту штуковину изнутри. Братья перешли к следующему шесту: их помощники уже установили для проверки целую дюжину. Некоторые шесты поражали цель с первой попытки, другие мазали, и их приходилось доводить до ума. Худший из них забраковали - с ним не стоило возиться. Впрочем, он вполне мог сгодиться для не требующей меткости охоты на Теней. На проверенные шесты наносилась разметка, указывающая на их боевые возможности, и какие-то таинственные загогулины. - А знаешь, - как бы между делом заметил как правило немногословный Масло, когда мы устроили-таки перерыв, - Госпожа и впрямь вернула прежнюю мощь. Почти никто не подозревал об этом. А подозревавшие не хотели в это верить. - Сколько этих хреновин вы собираетесь испытать? - Мои ребята побросали работу и отирались вокруг, глазея на представление, словно детишки на ярмарке. - Сейчас мы привезли пятьдесят, - отозвался Клет, - и надеемся, что штук двадцать окажутся пригодными. Вот погоди, ежели с этой партией все пройдет гладко, мы возьмемся за настоящее дело. Наклепаем таких игрушек, какие талам и не снились. Я мог представить себе, что способны натворить эти заряды с человеческими телами, однако подозревал, что основное их предназначение не в изничтожении таглианских легионов. Эти подозрения подтвердились на следующий день. Госпожа выразила желание самолично проверить отобранные братьями двадцать шесть шестов. Выглядела она опустошенной, однако некая неуловимая искра наводила на мысль, что в ее жизни все идет не так уж плохо. Возможно, ей и Старику удавалось улучить время и вспомнить, что они не только Капитан и Лейтенант. Коли так, я был рад за них. - Превосходно, - заявила она после того, как каждая из отобранных трубок пальнула в сторону Вершины хотя бы один раз. - А как насчет тех, что предназначены специально для ворон? - Так ведь тут нет никаких ворон, - отозвался Лонго, - мы установили заградительную линию, так что пташки и близко не подбираются. - Хорошо. Заряди все шесты на полную мощь. Я сама хочу провести испытание. - Похоже, дело у нас на мази, - заметил Ведьмак. - Хороших шестов на шесть больше, чем мы рассчитывали, да и большая часть прочих способна стрелять примерно на милю. Вся эта компашка радовалась своим игрушкам, точно малые ребята. А пуще всех Госпожа: она чуть ли не скакала от радости, как будто ей снова стало пятнадцать. Ребята уже начали укладывать инструменты в фургоны. Однако прицельные козлы никто разбирать не стал. Напротив, их развернули в другую сторону, зажав в фиксаторах самые мощные шесты. Лофтус, Лонжинус и Масло ехидно хихикали. И даже у Госпожи был такой вид.., ну, почти такой, как у Одноглазого или Гоблина, когда кто-нибудь из этих хмырей собирается устроить другому подлянку. Мне все эти приготовления вовсе не нравились. - Эй, что это вы затеваете? - крикнул я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно строже. - А ну кончайте... За все происходящее здесь отвечал я. Не обращая внимания на мои протесты, вся компания стрелков, включавшая Госпожу, братцев-механиков. Масло и Ведьмака, собралась позади козлов, обмениваясь шуточками по поводу возможностей самых здоровенных шестов. - И думать не смейте... - пытался я остановить их. Родственнички мои сгрудились у меня за спиной. Мало что уразумев из услышанного и увиденного, они нутром чувствовали - затевается что-то запредельное. - Не делайте этого!.. - в последний раз взмолился я. Двадцать две бамбуковые трубки разрядились почти одновременно. Чертовы стрелки проводили взглядами шары, устремившиеся к северо-западу - туда, где в моем воображении молнии истерзали тучу ворон. Правда, теперь все происходило наяву. Логовище Ловца находилось не менее чем в десяти милях от нас, но, чтобы преодолеть это расстояние, огненным шарам потребовалось не больше десяти секунд. А то и пяти. Я слишком ошалел для того, чтобы верно судить о времени. Дым, огонь и дерьмо взлетели в воздух аж на полмили, что привело всю компанию в еще больший раж. Госпожа и ее ребята принялись выпускать огненные шары очередями по четыре или пять сразу. Отдаленные леса попросту вскипели. Даже с такого расстояния я видел, как исполинские деревья взлетают на тысячу футов. Я припомнил некоторые из этих деревьев - в обхвате они были чуть ли не вдвое больше моего роста. А сейчас они кувыркались в воздухе, как горящие щепки. А когда падали, то продолжали гореть. Весь лесной массив превратился в горнило чудовищного вулкана. Надо думать, ворон в этот день погибло немало. А уж Душелову точно было не до смеха. Глава 88 Для людей очень многое значит ритуал. Старик велел мне приступить к чтению выдержек из Летописей: когда-то он занимался этим сам, но с тех пор много воды утекло. Однако он продолжал верить, будто каждому из братьев необходимо знать длиннющую историю Отряда, в которой найдется место и для него. Он даже велел командирам самим заняться обучением таглианскому всех, кто еще не говорил на этом наречии, чтобы у братьев был какой-то язык для общения. А то ведь и верно - что ни солдат, то особый язык. Не припоминаю, чтобы в Летописях говорилось о временах, когда Отряд был столь же разноязычным. Так или иначе, от этой работенки мне было не отмазаться. А стало быть, приходилось каждые несколько дней мотаться в штаб-квартиру на общие собрания. Разбудивший меня аромат казался волшебным. Раздувая ноздри, я высунулся из нашего беспрерывно обновлявшегося бункера и, углядев Тай Дэя, спросил: - Чем это пахнет? - Вчера ночью дядюшка Дой добыл кабана. Так что сегодня у нас будет жареная свинина. - Хочется верить, что я смогу этого дождаться. - Придется. Тем более что сам просил напомнить, что сегодня утром у тебя встреча. - Елки-палки! Предполагалось, что это важная встреча, на которую лучше не опаздывать. - Если я задержусь, ты уж оставь для меня кусочек. Не обижай родича. - С этими словами я поплелся приводить себя в порядок. О душе, стрижке бороды или укладке волос, конечно же, не могло быть и речи, однако я не мог обойтись без того, чтобы ополоснуть лицо или выковырять всякую дрянь, накопившуюся между зубами. Кстати, хотелось бы знать, что станет с нашими зубами, ежели мы в ближайшее время не отыщем Одноглазого. Он заговаривал парней от зубной боли, и заговоры его действовали - но их требовалось повторять каждые два года. Его чары были хилыми, но многие из вступивших в Отряд в последнее время не имели даже и этой защиты. Тай Дэй обижать меня не стал - просто-напросто снял кабанчика с огня и вместе с тушей поперся следом за мной. От этого малого все равно не улизнешь. Я по-прежнему ходил пешком. Дрема так и не вернул мне коня. И не вернулся сам, хотя времени прошло уже более чем достаточно. Он исчез, когда пересекал горы. Поиски в мире духов ничего не дали. Я начинал опасаться худшего. Две откормленные вороны следовали за мной, перепархивая с куста на скалу, - единственное свидетельство того, что Душелов пережила устроенный Госпожой тарарам и по-прежнему испытывала к нам интерес. Баба она, конечно, чокнутая, но, когда приспичит, может проявить терпение. Госпоже сообщили, что ее сестрица ускользнула от огня лишь потому, что уселась на ковер Ревуна и улетела на север, где вступила в переговоры с Радишей. Мне никто не приказывал искать Душелова. Напротив, велено было сматываться, едва я учую ее присутствие, как, впрочем, и присутствие Кины. От Копченого толку теперь почти не было, и лишиться меня было бы для начальства слишком большой потерей. Пожалуй, я стал ценным кадром. Прежде чем мы стали подниматься по дальнему склону, я оглянулся и приметил тащившегося за нами дядюшку Доя. В последнее время он делал это частенько, причем с таким видом, будто в любой миг ждал нападения. Рука его сжимала рукоять Бледного Жезла. С недавних пор он заставил нас с Тай Дэем возобновить учебные бои. У нас просто не было другого выхода: или отбивайся, или сноси побои. Тренировочный деревянный меч лупит так же больно, как и любая дубинка. Правда, как мне кажется, я уже разуверил дядюшку Доя в способности когда-либо овладеть фехтовальным мастерством, равно как сам отчаялся вдолбить в его башку, что существует разница между манерой боя одинокого волка и солдата, сражающегося плечом к плечу с товарищами. Он этого не понимал или делал вид, будто не понимает. Зато не приходилось сомневаться в том, что он постоянно держался настороже. Почему - я даже и не спрашивал, и некогда, и незачем - вразумительного ответа все равно не добьешься. Я достаточно долго валандался с Копченым, чтобы понять это. - Мы грибы, - напомнил я Тай Дэю. - А? - Грибы. Нас держат в кромешной тьме и кормят лошадиным дерьмом. Он должен был вспомнить, что я имею в виду, но не слишком старался. Как и большинство прибившихся к Отряду нюень бао. - Ладно, не бери в голову. Дядюшка Дой попытался было увязаться за мной и на собрание, но двое часовых решительно преградили ему дорогу, после чего он предпочел остаться с другими нюень бао. Раньше он держался от них в сторонке, а теперь, кажется, принялся искать Джоджо, бывшего телохранителя Одноглазого, малого, который слыл нелюдимым даже по меркам нюень бао. Я нырнул в нору Старика. Там уже собралась уйма народу. Надо думать, только меня и ждали. - Начнем, - тут же объявил Костоправ. - Во-первых, мы получили донесение, подтверждающее первоначальные сведения. Могаба нанялся на службу к Радише. Он начал собирать силы к югу от Дежагора. Точное расположение пока выведать не удалось, однако уже разносятся слухи о солдатах, сгоняющих местных с самых плодородных земель, чтобы прокормить армию. Это в его духе. Таглианская верхушка пока не имеет единого плана действий. Кажется, многие предпочли бы и вовсе о нас забыть. Источники информации Капитан раскрывать не стал. Часть сведений он получил от меня или от Госпожи, блуждавшей с духом, когда от Копченого еще можно было чего-то добиться. - Скорее всего, - добавил Костоправ, - Могабе придется опираться на поддержку жрецов определенных сект и их приверженцев. Тех, кто затаил злобу против нас или наших друзей. Нож ухмыльнулся. Глава 89 Молчание затягивалось. Я потянулся и, подхватив потрескавшуюся кружку, плеснул себе из чайника бурды, которую здесь почему-то выдавали за чай, горькой, как распоследняя микстура. Сразу стало понятно, почему весь этот "чаек" не выхлебали, до меня. - Клет, - спросил Костоправ, - что слышно насчет посевов? Только в Черном Отряде крупнейший специалист по осадной технике мог отвечать еще и за сельское хозяйство. - Ничего нового, - отозвался Клетус, - урожай ожидается отменный, и собрать его можно будет раньше, чем предсказывали старожилы. Так что задержаться здесь было бы не самой худшей идеей. Клет с братишками были ярыми сторонниками идеи обосноваться здесь, ибо считали, что их новое оружие позволит нам чувствовать себя в безопасности, однако толком объяснить свою позицию они не могли. Разговор шел главным образом о том, что Отряд веками продирался сквозь ад и, пожалуй, впервые за долгую историю овладел богатой провинцией и надежной крепостью. Все наши враги находятся пока далеко и в ближайшее время едва ли вздумают нас тревожить. Общие рассуждения вроде того, будто виды на хороший урожай можно считать свидетельством благосклонности богов, я попросту пропускал мимо ушей и встрепенулся, когда речь зашла о том, что нам некого больше опасаться. - ..Раз уж Радиша порастеряла добрую половину своей силы, ей придется приложить немалые усилия для сохранения власти, а тут без жрецов не обойтись. А они, при всем их страхе перед нами и ненависти к Ножу, не захотят сажать себе на шею новую настоящую армию, потому как цена и угроза их власти... Все это я слышал и раньше. Будто бы жрецам и Радише никогда не спеться, и все такое... Лонго строил умозрительные догадки, я же блуждал с духом и имел лучшее представление о том, что к чему. - Боюсь, приятель, - прервал я его, - что ты не прав. Возможно, противник нагрянет сюда гораздо раньше, чем хотелось бы любому из нас. Мне удалось даже привлечь внимание Старика. Предваряя вопросы, касающиеся столь примечательной осведомленности, я сказал: - У меня было видение. Уже почти всем было известно о случающихся у меня видениях, так и не прекращавшихся со времен осады. Госпожа цокнула языком - досадная привычка, появившаяся у нее недавно, чего сама она, надо думать, не замечала. Все-таки они с Костоправом были стары. Костяк Отряда явно нуждался в омоложении. - Не мог бы ты рассказать нам о своем видении, Мурген, - поинтересовалась она. - Или подожди, пока занесешь сведения о нем в книгу. Ее раздражали исправления, вносимые мною в ее книгу Летописей. Но кое-кому из участников тех событий они представлялись несколько иначе, чем ей. - Самое главное в нем то, - отозвался я, - что наш старый приятель Могаба действительно нашел себе работенку. Собравшиеся зашептались. Они что, думали, будто Старик шутит? - Из моих сновидений много не выудить, - продолжал я, - поскольку власти над ними у меня нет. Порой меня отбрасывает в прошлое, но не всегда туда, куда я хотел бы попасть, чтобы подразузнать, почему случилось именно то, что случилось. В остальном мне приходится полагаться на донесения наших друзей, как и всем прочим. Все-таки у нас оставались на севере друзья, поставлявшие достоверные сведения, которые я проверял при первой возможности. Правда, в последнее время мы не часто прибегали к помощи Копченого. Он уже не пребывал в коме, и дело явно шло к пробуждению. Госпоже приходилось прилагать усилия, чтобы извлечь из него полезную информацию. - Но, - продолжал я, - следует предположить, что Душелов поддерживает связь с Могабой. Это она порекомендовала его Радише. Возможно, та и связалась-то с ним лишь из опасения, как бы не обошлись без нее. Этот малый уже обещал святошам, что поймает и Ножа, и Госпожу. С того момента, как Радиша выступила против Отряда, за этих двоих было обещано крупное вознаграждение. Могаба никогда не позволял неудачам поколебать его уверенность в себе. - Я мог бы нанести удар первым, - расхрабрился Нож. - Было бы забавно взглянуть на их рожи. - А вот это брось, - оборвал его Костоправ, не склонный к фантазерству. - Знаю я, что выйдет, ежели ты попытаешься обдурить Могабу. Зиндаб, что ты думаешь на сей счет? - Пока ничего. Я впервые об этом слышу. Капитан, и мне не мешало бы поразмыслить. - Поразмысли вслух. Прямо сейчас. - Могаба один. Зиндаб имел в виду, что у Могабы не осталось настоящих сторонников: его приверженцы, покинувшие с ним Отряд, полегли все до единого. - Не исключено, что в нынешних обстоятельствах он вконец озвереет и сделает все, чтобы уничтожить тебя, потому что считает себя несправедливо лишенным звания Капитана. - Интересно, - пробурчал Костоправ, - много ли времени потребуется этому хмырю, чтобы вцепиться нам в задницы. У нас на подготовку и сбор войск ушло четыре года, а потом мы едва не околели с голоду. Если бы Радиша обманула наши ожидания и не встала на путь предательства, мы чувствовали бы себя куда хуже, чем нынче. В битвах мы потеряли не больше народу, чем я ожидал, а от болезней и того меньше. О том, что мы выступили в такое время, когда ни одна армия поход не начинает. Костоправ не упомянул. - Кстати о численности, потерях и всем таком, - вмешался Бадья. - Давно ушли те таглианцы, которых мы распустили по домам? Госпоже оставалось лишь констатировать очевидное. - Могабе не придется тратить время на обучение новобранцев. Мы уже подготовили для него солдат. - А чего именно ждет от Могабы Радиша? - спросил меня Костоправ. - Святоши полагают, что он должен обеспечить контроль за территориями, отбитыми у Хозяев Теней. Многих привлекает идея устроить там основательную резню. Но Баба считает, что его задача - удерживать нас к югу от гор. Я хохотнул: - Работенка та же, что и когда он служил у Длиннотени. Закупорить бутылку, только с другого конца. - Рано или поздно он все равно заявится к нам, - сказал Иси. - Зиндаб совершенно прав. Костоправ снова хмыкнул. - Ежели он не притащит с собой хотя бы половину того строевого леса, древесины, бумажных змеев, бамбука и не выступит летом, то ему ни за что... - Ха! - саркастически скривился Лонго. - Что ему стоит заставить тамошних крестьян притащить сюда все необходимое оборудование? А потом их же и слопать - вот и лета дожидаться не надо. Зиндаб, Очиба и Иси насупились. - Ладно, - сказал Костоправ. - Ближе к делу. Вывод таков: в Таглиосе происходят некоторые события, и часть из них не является для нас тайной благодаря видениям Мургена. Все ожидали, что он скажет еще, но Старик умолк. В конце концов заговорила Госпожа: - Остается и другая проблема. Душелов. Это было истинной правдой. Ловец не ответила на шквальный огонь Госпожи и вообще не давала о себе знать, но я нутром чуял, что она где-то неподалеку. Затихарилась, окружив себя всяческими чарами, но случая подстроить нам гадость наверняка не упустит. О девочке никто даже не помянул. Я знал, что она была похищена с Вершины, причем отнюдь не Киной, к которой с мольбой взывала, а Душеловом, не испытывавшей к ней никаких родственных чувств. Впрочем, и в сердцах Костоправа и Госпожи особой любви не было. Что и не диво: со своей дочерью они контактировали не больше, чем с любым ребенком, родившимся в тот же день и час на другом конце света. Я держал язык за зубами. Предполагалось, что без приказа мне и думать о Ловце не следует. Старик больше не намеревался терпеть моих самоволок. С него хватило пропажи Дремы. - А как насчет твоей тещи, Мурген? - поинтересовался Костоправ. - И Гоблина с Одноглазым? - Как сквозь землю провалились. Хотя бы в этом Старик не мог обвинить меня. Впрочем, возможно лишь до поры до времени. Пока не придумает как. Последние сведения от Гоблина были получены нами, когда несколько его парней доставили в лагерь Прабриндраха Драха в оковах и Лизу Боулак, злобно рычавшую из установленной на телеге клетки. Собственно, мы получили не сведения, а одних лишь пленников: парни знать не знали, где Гоблин сейчас и каковы его намерения. Но я не думал, что его исчезновение являлось частью еще какого-то секретного замысла Старика. Даже Костоправ не может рассчитывать на столько ходов вперед. Чертов колдунишка обделывал какие-то свои делишки. Впрочем, искал его я не так уж рьяно. Сны в последнее время приходили ко мне не часто, а когда приходили, я первым делом отправлялся к Сари. И моему сыну - ненаглядному лопочущему малышу, которому она дала прозвище Тобо. Настоящее имя ему предстояло получить после нашей встречи. Она твердо решила присоединиться ко мне, хотя к нынешнему времени даже в болотной глухомани прослышали о раздорах между Радишей и Черным Отрядом. Вздумай Сара покинуть храм, она подвергла бы себя риску, ибо в последнее время всех нюень бао, покидавших свои болота, таглианцы подозревали в сочувствии Отряду. С Сари не спускали глаз, ибо теперь, когда она разрешилась от бремени, побег представлялся куда более вероятным. Однако Сари - достойная дочь своей матери - избрала партизанскую тактику и изводила жрецов всяческими капризами, с тем чтобы, когда придет время, они не стали проявлять особого рвения в ее поисках. Костоправ вновь посмотрел на Госпожу. И все прочие тоже - в ожидании, не заговорит ли она вновь о своей сестрице, которая ни у кого из нас не шла из головы. Ей по-прежнему улыбалась удача, и она по-прежнему имела на нас зуб, хотя уже устроила нам кучу гадостей. Ей оставалось разве что всех нас перебить. Черт возьми, вступая в Отряд, каждый из нас подписал себе смертный приговор. - За пару ночей пропало несколько солдат, - промолвила Госпожа. - Некоторые, наверное, просто дезертировали, но не все... - Она подняла руку, и Иси с Зиндабом вынесли и положили на грязный пол большой узел. Я не стал пользоваться случаем и напоминать Старику, что, позволь он нам перебраться в крепость, у всех были бы комнаты с настоящими полами и настоящей мебелью. - Возможно, будет пахнуть. - предупредила Госпожа. Ох-ох! И