собрать кучу колдунов, чтобы они подняли Клин на небесную сферу и затолкали его на какую-нибудь из пролетающих мимо комет. Второй: заставить тех же колдунов продолбить дырку в параллельный мир, запихнуть железку туда и сразу как следует дырку законопатить. Оба эти способа предполагали попытку перевалить свои заботы на чужие плечи: либо на людей из будущего, которым рано или поздно свалится на голову комета, либо на людей из другого мира. Я видел фрагменты оживленного обмена мнениями на пальцах между Вороном, Душечкой и Молчуном, но не обращал на них особого внимания. Как иногда улавливаешь обрывки чужого разговора, который тебя не слишком интересует. Ворон вошел в раж. Он даже на языке жестов умудрялся сердито ворчать. Вот вроде все сидят тут и ни хрена не делают, а ждут, пока что-нибудь не случится само по себе. Вместо того чтобы вылезти наружу, подсуетиться и помочь случаю. В общем, выдвигал свежую идею о том, что под лежачий камень вода не течет. Парень полностью оклемался. Наконец-то я увидел прежнего Ворона. Во всей красе. Если кто-то создает тебе проблемы, значит, надо пришить гада. Или уж, самое малое, врезать ему между глаз так, чтобы у него из ушей потекло. Меня так и подмывало прервать его мужественные декларации, особенно когда он начал предлагать свои, а заодно - и мои, услуги. С целью обследовать место, где случилось утреннее побоище. Я едва удержался от возмущения. В надежде, что Душечка и без меня промоет ему мозги. Пора уж мне было бы знать, что на ведьму нельзя полагаться ни в чем. Она вдруг объявила эту идею великолепной, а заодно велела нам прихватить с собой Боманца. Вдруг, дескать, там пригодится колдун. Молчун не смог удержаться и расплылся до ушей. Чертов хвост рассчитывал использовать каждое мгновение нашего отсутствия, чтобы до отвала накормить Душечку своими баснями и попытаться восстановить ее против нас. Если мне будет суждено провести остаток дней в рядах повстанцев, займусь набором рекрутов, решил я. Движение явно нуждалось в большем количестве женщин. И в меньшем количестве сексуально озабоченных колдунов. *** Боманц соорудил очередную маленькую галлюцинацию, после чего мы с важным видом прошествовали вниз по ступенькам и вышли через парадные двери. Будто всегда тут жили. Да разве мы могли вообще здесь оказаться, если бы были посторонними, мудро заметил Ворон. Каков Ворон! Сама невозмутимость. Выдержка. Стиль. И мужества полные штаны. Труп, разумеется, уже увезли. Но место мы нашли легко. Там оставались пятна крови, а вокруг болталась стайка подростков, радостно сообщавших всем и каждому, что тут стряслось. Ворон едва удостоил взглядом следы преступления. Боманц тоже. Обоих интересовали не покойники, а живые. Мы не спеша пошли в глубь аллеи, по которой удирал убийца. Я спрашивал себя, почему здесь нет солдат. Конечно, рассчитывать, что убийца сюда вернется, они не могли. Но любому мало-мальски соображающему офицеру мысль о засаде должна бы прийти в голову. Правда, офицеры очень редко используют голову по прямому назначению. Найти то место, где бандит ухлопал двух солдат, оказалось не так просто. Казалось, туда никогда не попадал ни один луч света. А еще казалось, что это место населено потусторонними тенями, которым наше вторжение совсем не по душе. Людям здесь было нечего делать. Странное ощущение. У меня даже мурашки по коже побежали. Может, поблизости до сих пор слоняются души убитых солдат? Но тут Боманц сотворил в воздухе огненный клубок, осветивший окрестности. - Так будет лучше, - сказал он. - А то мне уже начали чудиться привидения. Да уж. Вот и Боманц хоть на что-то сгодился. Они с Вороном принялись шарить вокруг. Но смотреть тут, по-моему, было не на что. Я нашел кучу каких-то битых камней, уселся на нее и принялся ждать, пока они закончат осмотр. Мимо важно прошествовала жирная крыса. Вот сволочь. Ни тени почтения к существам высшей расы. Я запустил в нее куском кирпича. Она остановилась, оглянулась на меня. Ее красные глазки яростно сверкнули. Какая наглая тварь! Я схватил еще один обломок кирпича и пододвинул к себе сломанную доску. Крыса стремительно метнулась ко мне. Она была бешеная! Едва эта мысль мелькнула у меня в голове, как я очутился на самом верху каменной кучи, сжимая в руках доску. Куча обвалилась, я съехал по ней вниз, неистово лягаясь, изрыгая проклятия. Крыса увернулась от пинка, спокойно вильнула в сторону и скрылась. Ей было чем похвастать перед своими приятельницами. - Стой-кто-идет! - заорал незаметно подошедший Ворон. - Слава Великому Охотнику! Виват Грозе всего Крысиного Рода! - Он страшно веселился. - Заткнись! - злобно огрызнулся я, встал на четвереньки и буквально уткнулся лицом в какую-то изодранную парусиновую тряпку, торчавшую из-под осыпавшихся камней. Обидевшись на Ворона, я решил немного схитрить. Я встал, отряхнулся, снова уселся на кучу и потихоньку откопал свою находку, предоставив Ворону дальше обнюхивать местные закоулки. Мне показалось, что это мог быть заплечный мешок того негодяя. Наверно, из-за него он и задержался здесь, когда мог просто ускользнуть через пролом, оставив солдат с носом. Наконец Ворон заподозрил что-то неладное. - Что ты там разглядываешь? - крикнул он. Боманц ничего не спросил. Но его глазенки сразу засветились. Оба быстро поняли, в чем дело. Ворон хотел немедля вскрыть мешок, но Боманц удержал его. - Потом, - сказал он. - Надо уходить. В любую минуту здесь может появиться кто-нибудь еще. Сперва мы хотели уйти тем же путем, как и убийца, через пролом в стене. Это была отличная мысль, но оказалось, что дыра плотно забита изнутри. - Ладно, - сказал Ворон. - Надеюсь, мы сможем вернуться к храму прежним путем. *** В конце аллеи нас ждала засада. Около дюжины солдат, и все настороже. Не будь с нами ручного колдуна, мы бы наверняка влипли. Старик учуял их вовремя. Вернувшись чуть назад, мы посовещались. Боманц считал, что сейчас все входы и выходы из лабиринтов квартала перекрыты наглухо. Вероятно, скоро начнется облава. Старик мог вывести нас отсюда в любой момент, но ему пришлось бы пустить в ход столько фокусов и пиротехники, что Изгнанник сразу бы допер, в чем дело. - Значит, по крышам, - беспечно сказал Ворон. Будто это было самое простое и обычное дело. - Звучит неплохо, - буркнул Боманц. - Но я старик. Мне давно перевалило за пятую сотню. И я колдун, а не мартышка. - Отдай ему мешок, Кейс. Пусть утрет сопли и валит домой, к мамочке. В одиночку пройдет. А мы поиграем в пятнашки с солдатиками. - Что? А... Конечно. Ты ведь сам из этих.., любителей - в пятнашки. Отличная школа и прекрасный стиль, - проворчал я, но вещмешок снял. Боманц, покряхтывая, влез в лямки. Мешок для него явно был великоват. - Только не делай глупостей, - тихонько сказал он мне на прощание. - Она очень хочет, чтобы ты вернулся. Вдоль хребта волосы встали дыбом. Наверно, я все-таки псих, мелькнула мысль. А то, что я нахожусь здесь, - лучшее доказательство. Никогда прежде возделывание картофельных грядок не казалось мне таким заманчивым занятием. Не знаю, расслышал ли Ворон последние слова Боманца. Виду во всяком случае не подал. Вскоре мы уже пробирались по крышам. Другой мир. Причем такой, от которого запросто можно рехнуться. Крыши были то плоские, то изломанные под самыми немыслимыми углами, вкривь и вкось утыканные трубами, крытые чем угодно: железом, медью, шифером, черепицей, дранкой, даже тростником и соломой. Похоже, в этом районе не нашлось и двух строителей, которым пришло бы в голову использовать одни и те же материалы. Мы спотыкались, цеплялись за какие-то выступы и делали все возможное, чтобы сломать себе ноги или свернуть шею. В общем, уцелели только чудом. Некоторое время казалось, что это идиотское карабканье по крышам ничего нам не даст. Если была возможность, мы осторожно поглядывали вниз. Солдаты были везде. - Как ты насчет голубятины? - наконец спросил я Ворона. - Похоже, пора открывать охотничий сезон. Сдается мне, что мы проторчим на этих дурацких крышах остаток своих дней. Как раз в этот момент, примерно оттуда, где мы оставили старого колдуна, раздались громкие вопли. Все солдаты, насколько мы могли видеть, бросились в ту сторону. Бегом. - Наверно, старый мешок с дерьмом применил какую-нибудь особо тонкую магию, - предположил я. - К примеру, превратил серого офицера в жабу. - И чего ты вечно ехидничаешь, Кейс? - спросил Ворон. Похоже, он забавлялся. - Я? Да чтоб мне провалиться! Да никогда в жизни! С чего ты взял? - Ладно. Путь свободен. Прямо здесь. - Здесь? Это что, подначка? "Прямо здесь" означало прыжок с третьего этажа. На неровную булыжную мостовую. - Никаких подначек. - Тогда валяй первый. Чтобы я смог спрыгнуть на тебя. Все же - помягче. - Опять ехидничаешь. Разве нет? Прыгай. - Нет уж. Благодарю покорно. Пойду поищу место, где можно спокойно спуститься, не свернув при этом шею. А ты давай. Может быть, я слегка перегнул палку. Он бросил на меня презрительный взгляд и сказал: - Черт с тобой. Поступай как знаешь. Но я не собираюсь околачиваться внизу, дожидаясь, пока ты меня догонишь. Он решительно съехал к краю крыши, повис на руках, оттолкнулся и спрыгнул. Олух царя небесного. Хотел утереть мне нос. Пустить пыль в глаза. Ну и получил, на что напрашивался: растянул связки на лодыжке. Я подождал, пока он кончит шипеть и ругаться, потом сказал: - Не суетись. Жди меня. Через пару минут буду. Какая там пара минут. Я пробрался еще через две крыши, нашел место, где смог нормально спуститься, и оказался на параллельной улице. Подтянув штаны, я деловито нырнул в ближайший поперечный переулок и... И с разбегу налетел на целую толпу серых. - Будь я проклят! - засмеялся их сержант. - Вот парень, который так мечтал поскорее с нами встретиться, что мчался впереди собственного визга. Боюсь, я слегка подрастерялся. Стоял и пялился на них секунд на пять дольше, чем следовало. А когда решил, что пора делать ноги, было слишком поздно. Меня уже окружили пятеро. В руках - здоровенные дубинки; на мордах - грязные ухмылки. Шутить они не собирались. - Поздравляю тебя, солдат, - сказал сержант. - Вали в строй, к остальным новобранцам. Тут я разглядел чуть в стороне кучку каких-то очумелых парней, человек десять. В изрядно поистасканной одежонке. - Что ты несешь, дядя? - спросил я. - Какие еще новобранцы? - Ты призван в армию, - довольно хихикнул сержант. - Только и всего. Второй батальон второго полка Сил Самообороны Весла. Большая честь. - Черта с два! - У тебя есть возражения? Неужели? Я взглянул на серых. Они напряглись и сжали дубинки покрепче. А на "новобранцев" рассчитывать явно не приходилось. - Не сейчас, дядя. Мои возражения мы обсудим позже. Один на один. Я довольно удачно воспроизвел одну из лучших улыбочек Ворона. Типа: "На мне будут совсем неплохо смотреться бусы из твоих зубов!" Сержант меня понял. Он хотел было отпустить еще какую-нибудь поганую шуточку, но передумал. - Вали в строй, - почти примирительно повторил он. - И не стоит меня подъелдыкивать. Вся эта чертовщина нравится нам ничуть не больше, чем тебе. Вот так я снова угодил в армию. Глава55 Ворон подождал немного, потом забеспокоился и, ковыляя, обошел квартал. Ничего. Кейс словно сквозь землю провалился. Он мог, рискуя собственной шкурой, потратить немало часов на бесплодные поиски. А мог вернуться в храм и озаботить случившимся Молчуна и Боманца. Либо так, либо эдак. Лодыжка адски болела; проснулась и старая, грызущая боль в бедре. Приходилось хромать сразу на обе ноги. Резвости в нем сейчас осталось не больше, чем в древнем паралитике. Н-нда. Хорош герой. До храма он добрался без осложнений, вошел в башню и начал карабкаться вверх по ступенькам. Каждая клеточка тела протестовала против такого надругательства. На самом верху колокольни дежурил часовой, но Молчун прикрыл Ворона, наслав на солдатика незаметную временную слепоту. Стоило переступить порог, как Боманц сразу накинулся с вопросами: - Ну? Что стряслось? Где Кейс? - Понятия не имею. Бесследно исчез. Может, сделаешь что-нибудь с моей лодыжкой, пока я буду говорить? - Ворон почти рухнул, привалился к стене, сунул старику под нос больную ногу и стал рассказывать. Боманц потыкал в лодыжку сперва пальцем, потом - чем-то острым, потом повернул, дернул. Ворон вздрогнул и поморщился. - Здесь ничего нельзя сделать, - сказал колдун. - Могу только снять боль. Попробуй ты, Молчун. Тебе приходилось лечить такие штуки. Мне - нет. Молчун прервал свою беседу с Душечкой, подошел и с отвращением взялся за дело. Тем временем Боманц принялся бродить по комнате и шарить по углам. - Надо отыскать какую-нибудь вещь. Какую угодно, лишь бы она пробыла с ним достаточно долго, чтобы сохранить его ментальный отпечаток. - Он продолжал ворчать, копаясь в нехитрых пожитках Кейса, пока не выудил на свет божий дневник. - Пожалуй, то, что надо, - фыркнул старик, зашаркал в свой угол и принялся там бормотать заклинания, судорожно дергаясь и размахивая руками. Молчун тоже мало чем сумел помочь Ворону. Хотя боль в лодыжке унялась, но стоило опереться на эту ногу, как она сразу подгибалась. На ближайшие несколько дней ему пришлось отставить в сторону все мечты о карьере скорохода. Все напряженно ждали, чем закончатся манипуляции Боманца. Никто не решался высказать вслух общие опасения. Кейса могли схватить солдаты Изгнанника. Боманц дернулся последний раз и буркнул: - Мне нужна карта города. Молчун взял план города у Душечки, передал старику. Тот поколдовал немного над этой бумажкой, потом решительно ткнул в нее пальцем: - Где-то здесь. - Это же тот пустырь, где мы слезли с летающего кита, - сказал Ворон, поглядев, куда указывал старик. - Верно. - А какого черта он там делает? - Откуда мне знать? Будет куда лучше, если кто-нибудь отправится туда и попытается выяснить, в чем дело. - Старик осекся, но было уже поздно. - Проклятье! - буркнул он. - И дернул же меня черт за язык! Он действительно влип. Душечка щелкнула языком, чтобы привлечь к себе внимание, показала на старика пальцем, ободряюще подмигнула. Тот повздыхал и пошел к дверям. Ворон прикрыл глаза, ненадолго расслабился, дожидаясь, пока не отступят напряжение и боль, потом спросил: - А что оказалось в том мешке? - Чертова прорва денег, - ответил один из братьев Крученых. - Я такой никогда не видел. Парень таскал за плечами кучу сокровищ. Мешок в углу. Можешь заглянуть туда сам. - Была охота, - проворчал Ворон, но все же кое-как поднялся на ноги и заковылял в указанном направлении. - Но хоть что-нибудь полезное там было? - Чтобы деньги оказались бесполезными? Со мной еще такого не случалось, - буркнул Крученый. Ворон только отмахнулся и принялся копаться в мешке. Его постигло разочарование. Как и следовало ожидать. Он вздохнул, посмотрел на Душечку. - Ничего? - спросила она. - Ничего, - покачал головой Ворон, потом добавил: - Но мы получили доказательство, что убийца, а значит - и тот, кого он прикончил, причастны к краже Серебряного Клина. Тут куча барахла из Курганья. Некоторые из этих монет уже не одну сотню лет были в обращении только там. Боманц, наверное, уже сказал об этом. Она кивнула. - А разве старик не смог использовать содержимое мешка, чтобы выяснить, где сейчас тот парень? По типу фокуса с Кейсом? Душечка отрицательно качнула головой, встала и принялась мерить шагами комнату, время от времени выглядывая наружу. Потом она подозвала Молчуна и жестами потребовала: - Спустись вниз и постарайся подслушать, каковы намерения Изгнанника. Будь очень осторожен. Нельзя допустить, чтобы он нас опередил. Боманц вернулся лишь после полуночи. - Где тебя черти носили? - сварливо спросил Ворон. - Мы уже начали беспокоиться. Нам только не хватало, чтобы и ты пропал. - По городу сейчас совсем просто пройти, - так же сварливо ответил старый колдун. - Повсюду патрули. Пытаются подавить в зародыше любую смуту. Но все равно вспыхивают случайные стычки. То тут, то там. Изгнанник перевалил на Паутинку с Шелкопрядом всю грязную работу. Они должны отловить ведьм, шаманов и всех прочих охотников за Клином. Этим объясняется сегодняшний ночной тарарам. Но настоящая свалка начнется чуть позже. Из-за холеры. Болезнь расползлась по всему городу. Все продолжали нетерпеливо таращиться на колдуна. - Не тяни кота за хвост, старый болтун! - рявкнул Ворон. - Что с Кейсом? Боманц слабо улыбнулся. Улыбка вышла какой-то невеселой. - Парень снова носит серую форму. Вернулся в армию. Душечка быстро подала несколько знаков Ворону. Тот сказал: - Она права. Кончай ходить вокруг да около. Выкладывай все как есть. - Серые разбили на том большом пустыре лагерь. Обнесли его забором. Приволокли туда мужчин в возрасте от пятнадцати до тридцати пяти. Всех, кого сумели схватить. И назвали это безобразие Бригадой Сил Самообороны Весла. Они собираются слегка поднатаскать этих ребят, чтобы заткнуть ими самые опасные дыры, когда Хромой ринется в атаку. Но главная причина, по-моему, в том, что Изгнанник просто хочет держать под контролем самую опасную часть населения. Взаперти. Чтобы они не создавали лишних хлопот серым. - Как бы нам вытащить его? - спросила Душечка. - Не знаю. Но боюсь, что ему придется выбираться самому. - Боманц предостерегающе поднял руку, увидев, как остальные придвинулись к нему с угрожающим видом. - Не думайте. Я пытался. Я подошел прямо к воротам и рассказал охранникам длинную слезливую историю о том, что они ошибочно схватили моего любимого внука, лишили меня единственной, последней опоры в жизни. Они довольно долго держались со мной вежливо, но сказали, что никто из новобранцев пока не просился к дедушке. К тому же они не помнили среди новеньких никого по имени Филодендрон Кейс. А такое имя трудно позабыть. - Фактически Кейс - дезертир, - сказал Ворон. - Даже если он теперь единственный, оставшийся в живых из всей Гвардии. Поэтому он наверняка назвался другим имеНем. - Я и сам сообразил, пока там распинался. И прекратил разговор, пока охранники не успели сильно разозлиться. Они и так были слишком снисходительны, если учесть, что люди донимают их круглые сутки. Все посмотрели на Душечку. Ее пальцы замелькали в воздухе: - Пока оставим все как есть. Пока он там в большей безопасности, чем мы здесь. Есть другие неотложные дела, которыми необходимо заняться. Нас сильно поджимает время. И всех остальных в городе - тоже. Глава56 Отсутствие Смеда сперва тревожило Старого Рыбака, потом начало пугать. Конечно, парень решил проблему, связанную с живым Талли Стахом. Но как быть с проблемой Талли Стаха - покойника? Тело-то осталось у серых. Если они установят имя, много ли им потребуется времени, чтобы выяснить, кто его пришил? То-то и оно, что совсем немного. Сколько-то времени Смед сумел отыграть, но песок в песочных часах вечности не прекращал неумолимо сыпаться вниз, а трупы продолжали громоздиться друг на Друга. Да, с Серебряным Клином шутить не приходилось. Пока им удавалось избегать неизбежного. Но с каждым разом полоса, отделявшая их от края пропасти, сужалась. А цена возможной ошибки росла, становясь поистине ужасной. Такой, какую невозможно окупить никакими деньгами. Рыбак не особо расстраивался по поводу Талли Стаха. Тот и сам давно напрашивался. Еще удивительно, как долго они терпели его выходки. Но вот из-за Тимми Локана его мучили угрызения совести. Из них четверых Тимми меньше всех заслуживал такой страшной участи. Он уже почти решился махнуть рукой на Смеда и снова спрятаться в развалинах, когда до него дошли слухи, каким именно образом серые призывают на воинскую службу всех горожан, способных носить оружие. Тогда интуиция подсказала ему, что произошло. Значит, Смед оказался в армии. Пожалуй, там сейчас было безопаснее, чем где-либо. Если, конечно, у парня хватило ума назваться чужим имеНем. Наверняка хватило. Рыбак направился в сторону развалин, намереваясь снова укрыться там от охотников за Клином. Но по дороге его озарило. Почему бы ему тоже не спрятаться у всех на виду? В армии? Серые, конечно, поспорят слегка. Сперва. Скажут, что он староват, но потом все равно возьмут. Вдобавок армия - неплохая защита от грядущих лишений. Жизнь у солдат, даже ополченцев, уж всяко посытнее, чем у парней, прячущихся по разрушенным подвалам. К тому же нынешние правители Весла будут беречь от холеры своих солдат куда более тщательно, чем простых горожан. И старик повернул в сторону разбитого на пустыре лагеря Сил Самообороны... Вышло почти так, как он ожидал. Серые сперва поспорили немного, потом быстренько проверили, нет ли у него признаков холеры, и он очутился в лагере. Он записался под именем Малыш Рыболов, позволив себе насмешку над серыми. Да и над собой тоже. Это имя он получил при рождении, но все знавшие его давным-давно померли. Или были убиты. Глава57 Хотя черные всадники продолжали неутомимо доставать Хромого, раз за разом задерживая его и приводя в неистовство своими неожиданными ловушками, они по-прежнему почти не прибегали ни к каким магическим иллюзиям. Смысл таких действий оставался ему непонятен, их игра беспокоила его, хотя он себе в этом не признавался. Хромой был уверен, что прорвется всюду за счет грубой силы, что в мире сейчас не осталось никого, кто мог бы сравниться с ним в могуществе. Они тоже это знали. Как раз это и беспокоило его. У них не было ни единого шанса справиться с ним, и все же они неотступно преследовали его, продолжая изводить по мелочам, будто были уверены в том, что их действия будут иметь результат. Он начал подозревать, что где-то впереди ему уже приготовлена очередная, смертельно опасная западня. Его противники так редко прибегали к волшебству, что он перестал остерегаться. Сам он избрал тактику сокрушительных ударов, более не ожидая от своих врагов колдовских хитростей и тонкого коварства. Ему потребовалось трижды пробежать мимо уродливого бесформенного дерева, прежде чем он, на четвертый раз, наконец сообразил, что к чему. Подлецы! Они сумели заставить идти его по кругу длиной миль в пятьдесят с лишком. И последние несколько сотен он неутомимо шел по собственному следу. Очередная задержка. Проклятье! Ярость вспыхнула в нем с такой силой, что он едва сумел сдержать ее, чтобы выбраться из этого замкнутого круга. Прорвавшись, Хромой ненадолго остановился. Надо было обследовать состояние своего тела и сориентироваться. Он находился чуть к северу от Башни. Близость Чар ощущалась во всем. Как насмешка, как вызов, как приглашение к схватке. Как публичное оскорбление. Похоже, его враги просто мечтали, чтобы он свернул туда и опять потратил кучу времени, безуспешно колотясь головой о стены неприступной твердыни. Но на сей раз ему удалось преодолеть искушение, С Башней Чар и его обитателями он разберется позже. После того как завладеет Серебряным Клином и превратит его в могущественный талисман, который сделает его властелином мира. Он возобновил свой бег. В сторону Весла. Он бежал легко, почти весело. Временами он начинал мерзко хихикать. Скоро. Теперь уже скоро. Этот мир уплатит ему все долги. С процентами. Глава58 Жабодав все ближе подбегал к Башне, недоумевая, зачем он искушает судьбу. Чутье подсказывало ему, что немного дальше к северу Хромой, словно бестолковая дворняжка, бегает по кругу, ловя собственный хвост. Это забавляло Жабодава. Конечно, новые хозяева Империи не так ужасны и могущественны, как старые, зато они находчивы и хитры. Пожалуй, никто из прежних властителей, кроме Госпожи или ее сестры не смог бы состязаться с нынешними в хитрости и коварстве. Власть в Империи перешла в руки компетентных людей. Жабодав был не против. Некогда ему пришлось услышать высказывание одного мудреца. Тот сказал, что любая империя в своем развитии неизбежно проходит три стадии, а каждой стадии соответствует свои тип властителей. Сперва у руля стоят завоеватели, ведущие бесконечные захватнические войны. Потом приходит черед администраторов, закрепляющих результаты завоеваний и превращающих Империю в монолитную твердыню. Которая непосвященным кажется несокрушимой и вечной. Наконец, у власти оказываются безответственные расточители. Всячески потакая своим безумным прихотям и порокам, они проматывают капитал, предназначавшийся для передачи потомкам. И тогда Империя становится легкой добычей новых завоевателей. В этой Северной Империи сейчас наступила вторая стадия. Администраторы сменяли завоевателей. Из тех, прежних, в живых остался один Хромой. Новые правители были просто обязаны отправить его на свалку истории. Завоеватели - слишком буйная и непредсказуемая публика, чтобы иметь с ними дело, если ты намерен насадить в Империи закон и порядок. Будет лучше, если он заранее все предусмотрит и подготовит себе место в этом новом, упорядоченном мире. Он остановился неподалеку от Башни, на таком расстоянии от ворот, какое счел безопасным, уселся. И стал ждать. Вскоре кто-то вышел. Этот некто имел четкое представление о том, какое именно место может быть уготовано в будущем таким порождениям вечного зла, как Пес-Жабодав. А пока они заключили временный союз. Глава59 Смед застонал, заворочался, попытался натянуть на себя сбившееся шерстяное одеяло. На нем живого места не было, болели мышцы, ныли все кости. Сон на голой земле не принес облегчения. Уже в третий раз он просыпался в палатке, где обреталось еще человек сорок. Мысль о том, что и этот день ему придется провести среди ополченцев, не вызывала у него ни малейшего энтузиазма. - Как дела, Кен? - спросил кто-то. Серые занесли Смеда в свои списки под именем Кентон Утконос. - Как сажа бела, - буркнул он. - Я предпочел бы работать без заскоков и не затемно. - Что ты их заводишь? Ловить нечего. - Ха! - сказал какой-то парень, выглянув наружу. - Снег! Уже больше дюйма насыпало. - Везет, как утопленникам, - послышалось в ответ. Ребята перебросились еще парой шуточек в том же духе. Насчет их необыкновенного везения. Потом Смед сказал: - Надо мной издевались с самого детства, и я сыт по горло. Я не собираюсь покорно сносить их тычки. Я всегда давал сдачи, даю и буду давать. Пока не усекут, что им куда проще оставить меня в покое. Он уже раза четыре успел подраться с серыми, которым было поручено обучать их взвод. - Хочешь достать их всерьез? - спросил его сосед. - Правильно. Только ты избрал неверную тактику. Сперва надо работать головой, а потом кулаками. Соседа звали Сай Грин. В их палатке он быстро стал лидером. Все уже догадались, что он назвался чужим именем. Догадывались они и о том, что Грин раньше служил в армии. Он играючи справлялся со всякими армейскими закавыками, а в лагерной обстановке чувствовал себя как рыба в воде. И всегда был готов подсказать любому способ немного облегчить себе жизнь - если у него спрашивали, как это сделать. Он нравился парням, и они обычно следовали его советам. Но Смед не спешил с выводами. На его взгляд, Сай слишком уж уютно чувствовал себя в лагере. Он мог запросто оказаться шпионом. Или - дезертиром, которого серые вербовщики случайно замели во время облавы. А Смед имел основания подозревать, что здесь, в Весле, всякий дезертир с большим военным опытом раньше почти наверняка служил в Гвардии. В Курганье. - Я всегда готов прислушаться к дружескому совету, Сай, - сказал он. - Но отступать не собираюсь. - И не надо. Просто посмотри, что получается. На первый раз они отделали тебя только для того, чтобы показать всем остальным, что может случиться, если мы не будем пай-мальчиками. Но ты слишком легко поддался на провокацию, и они решили повторить урок. - А потом разохотились? Наверно, сегодня будет то же самое. Но я все равно не сдамся. - Успокойся. Ты прав. Но это будет продолжаться в том же духе, стоит им помахать перед тобой красной тряпкой, как ты сразу хватаешь за грудки капрала. - Только потому, что не могу дотянуться до сержанта. - Брось. И сержант, и капрал - славные ребята. Почти. Бедняги просто пытаются честно выполнить бессмысленную и, даже на их взгляд, безнадежную работу. Твоя проблема вовсе не в них. Твоя проблема в Чайнике. Чайник выжидает, пока они от тебя отступятся, признают, что не справились. Вот тогда он вмешается и вышибет из тебя дух. С Саем согласились сразу несколько человек. - Точно, - сказал один из них. - Этот Чайник вечно подбивает их устроить нам какую-нибудь подлянку. - И ему все сойдет с рук, если только он случайно не угрохает тебя, - добавил Грин. Смеду не хотелось говорить на эту тему. Но насчет Чайника они, скорее всего, были правы. Тот никогда не забудет, как Смед уделал его в кабаке. - Ну и? - спросил он. - Если тебе снова придется сцепиться с кем-нибудь из них, постарайся, чтобы это был Чайник. Все подлости здесь - его рук дело. Он единственный среди серых, кто действительно мечтает тебя изувечить. Ну так заставь его заплатить за это. И не пори горячку. Придется драться - дерись, когда ты прав на все сто, а не потому, что тебе просто не нравятся здешние порядки. Они никому из нас не нравятся. Может, и выкрутимся как-нибудь. Если не наломаем дров. Смед пришел в ярость от этих поучений и едва не закатил истерику, вопреки здравому смыслу. Но кое-как сдержался, побоявшись потерять с таким трудом завоеванный авторитет. Его начало беспокоить собственное состояние. Похоже, Смеда Стаха стало временами заносить. Ему действительно следует держать себя в руках. А не то еще немного, и он начнет вести себя совсем как Талли. Может, это Клин на меня так влияет, подумал он. Его твердое намерение не делать больше глупостей получило отличное подкрепление прямо на утренней поверке. Но судьба пока улыбалась. Сперва начали проверять тех, кто жил в соседней палатке, и он отчетливо услышал, как капрал заорал: - Тимми Локан! Поэтому он успел подготовиться. И когда капрал попытался проделать тот же фокус в их взводе, проревев: - Смед Стах! - Смед не двинулся с места, а только оглянулся по сторонам точно с таким же тупым выражением лица, как у остальных. Загонщики дышали ему в затылок и наступали на пятки. Теперь они знали их имена. Часом позже он испытал еще одно потрясение. Они месили грязь на плацу, занимаясь строевой подготовкой, когда мимо промаршировал другой взвод. Замыкающим в этом взводе оказался не кто иной, как Старый Рыбак. Подмигнув Смеду, он смешно подпрыгнул, стараясь не сбиться с шага. Глава60 Слежка за Изгнанником, ставшая постоянной обязанностью Молчуна, наконец принесла свои плоды. Когда Молчун проскользнул в комнату, по его лицу было видно, что он сильно возбужден. - Им стали известны имена трех человек, которых прежде не раз видели с убитым. Вот эти имена: Тимми Локан, Смед Стах, Старый Рыбак. - Рыбак? - переспросил Ворон. - Да, - ответил Молчун. - Хотя описание личности не очень четкое, но похоже на то, что именно он уделал вас троих тогда, в развалинах. - Старый Рыбак? - возопил Ворон. - Старик?! Молчун злорадно ухмыльнулся, но продолжал докладывать языком жестов: - Их проследили до места под названием "Скелет". Сейчас оно пустует, если не считать скваттеров. До той ночи, когда вспыхнули беспорядки, там квартировал капрал Ночных Пластунов. Теперь его ищут. Надеются, что он сможет опознать тех людей. Изгнанник сгорает от нетерпения. Поднял на ноги всех, кого мог. Да, еще. Они ждут, что Хромой появится завтра. Душечка вдруг заволновалась. Похоже, она наткнулась на неожиданное решение проблемы. Она хлопнула в ладоши, требуя внимания, и просигналила: - Нельзя допустить, чтобы тот капрал попал к Изгнаннику. Он нужен мне. Доставьте его в конюшню Гартсена. С помощью наших союзников с Равнины Страха она неплохо поработала, приводя в порядок подполье и подпольщиков, то немногое, что оставалось в Весле от Движения. Собственно, кроме конюшен Гартсена, ничего и не осталось. - Кроме того, - продолжала Душечка, - надо найти и схватить хозяина "Скелета". А также - всех, кто у него квартировал подолгу в последнее время. Будьте осторожны. Люди Изгнанника знают, что мы в городе. Они не предпринимают серьезных попыток захватить нас только потому, что им сейчас не до того. Но они настороже и удобного случая не упустят. Надо переодеться в форму личной охраны Изгнанника. Все. Вперед. Остальным ее предложение совсем не понравилось. Но спорить с Душечкой было все равно что плевать против ветра. И они последовали за нею. Поскольку другого выбора у них не оставалось. Они по одному выбрались из колокольни наружу, оставшись незамеченными среди царившей в башне суеты, и собрались в двух кварталах от храма. Выслушав доклады маленьких существ с Равнины Страха, Душечка просигналила на пальцах: - Охрана Изгнанника квартирует в Казначейском Флигеле. Сейчас там двенадцать человек, только что сменившие караул. Молчун! Ты вместе с Боманцем должен обезвредить их. Как всегда. Никаких сослагательных наклонений. Обезвредить, и все тут. Люди занервничали. Им страшно не хотелось в открытую передвигаться по городу, полностью находившемуся под контролем имперцев. Но и на этот раз никто не стал спорить. Молчун знал отличное заклинание, нагонявшее глубокий сон. Но это заклинание надо было обязательно произносить вслух. Бедняга чуть не помер от огорчения, когда ему пришлось поделиться такой замечательной тайной с Боманцем. Колдуны поспешили к Флигелю. Душечка отвела им на все про все пять минут. Когда остальные подошли к Казначейскому Флигелю, Молчун уже ждал у дверей. - Готово, - сообщил он. - Они спят. - Сделайте так, чтобы они не проснулись несколько дней, - ответила Душечка. - И засуньте их в такое место, где никому не придет в голову их искать. Молчун неодобрительно нахмурился, но кивнул, соглашаясь. Как только они приняли вид, позволявший безопасно передвигаться по улицам Весла, Боманц сказал: - Надо навести во Флигеле чистоту и порядок. Чем позже они сообразят, что здесь произошло, тем дольше мы сможем пользоваться преимуществами, которые нам дает черная форма. Ворон что-то буркнул. Молчун просто кивнул. - Тут есть еще какие-то штуки. Вроде гранатовых брошек, - сказал один из Крученых. - Может, личные нагрудные значки? Молчун взял одну такую брошь в руки, внимательно рассмотрел, быстро положил на прежнее место и замахал пальцами перед носом Боманца. Старый колдун тоже взглянул на странную брошь и сказал: - Да, эти штуки удостоверяют личность. Но не только. С их помощью Изгнанник может найти своих людей где угодно. Лучше избавиться от них поскорей. Пусть этот кретин канюк выбросит их где-нибудь подальше. За городскими стенами. Душечка нетерпеливо подала старику несколько знаков. - Ладно, ладно, - проворчал тот. - Не надо меня погонять. Я и без того делаю все так быстро, как могу. Полчаса спустя они покинули Казначейский Флигель. Душечка, Молчун и Боманц, в одеянии черных всадников, двигались верхом, а остальные сопровождали их под видом пехотинцев. Едва завидев их, немногочисленные прохожие торопились куда-нибудь скрыться. Добравшись до центра города, они разделились. Один из Крученых и Белая Роза направились прямиком в конюшню Гартсена, а остальные приступили к поискам тех, кто мог опознать людей, укравших Серебряный Клин. В попытке опередить имперцев и помешать им наложить на них свои лапы. Надо было спешить. Глава61 Стоило мне сообразить, что торчать в ополчении куда безопаснее, чем сшиваться рядом с Душечкой, и я сразу успокоился. Почувствовал себя как дома. В лагере мне было едва ли не уютно, словно я снова попал в старую колею. Здесь не было нужды постоянно о чем-то думать и беспокоиться. Но наверно, я слишком долго был на вольных хлебах. К такому быстро привыкаешь. Как только захотелось пивка, а вместо этого мне показали жирный кукиш, я сразу же понял, что отсюда пора линять. Я окончательно укрепился в этой мысли, когда сержант вывел нас на первое занятие по боевой подготовке. Мы стояли чуть не по щиколотку в жидкой грязи, холодный ветер пробирал до костей. У половины парней одежонка не подходила для такой погоды. Но окончательно меня достал не ветер. Меня достали слова сержанта: - Слушайте, парни, - сказал он. - Одна птичка чирикнула мне на ухо, что завтра здесь начнется заваруха. Выходит, на все про все остался один день. Сегодня. Чему научитесь, тому научитесь. Если хотите иметь хоть один гнилой шанс уцелеть, тогда держите ушки на макушке. Единственным вашим оружием будут алебарды. Другого у нас просто нет. Поэтому с ними и будем упражняться. - Он ткнул пальцем через плечо в сторону двух серых. Каждый из них держал в руках охапку алебард, острия которых были зачехлены, чтобы избежать случайных ранений во время учебных схваток. - Эти двое - инструкторы. Самые лучшие, какие есть в Весле. Нам их на время одолжили Ночные Пластуны. Они научат вас всему, чему успеют. Будете слушать их, как слушаете меня. А кто начнет выделываться - голову оторву. И запихну в задницу. Закончив речь, сержант махнул рукой одному из Ночных Пластунов. Фигня, подумал я. Все они учились своим приемчикам в одном и том же месте. Ночной Пластун снял чехол с острия одной из алебард. - Это алебарда, - важно сказал он. Замечательно. Парень обрушил на нас бездну новых знании. С другой стороны, я когда-то вдосталь наигрался с такими игрушками, а иные видели их чуть не в первый раз. Может, кому-нибудь из них и пригодилось то, что сказал серый. Любое дитя ползает, прежде чем начнет ходить, и ходит, прежде чем научится бегать. Кроме моего самого младшего братца. Редиски. Редиска и на свет-то вывалился сразу бегом. Насколько я помню. - Вот это лезвие, - продолжал Пластун, - заточено так, что им можно бриться. А острием можно пробить любые доспехи. Если, конечно, хватит силенок. Алебарда - отличное оружие. Оно дает вам много возможностей. Алебардой можно рубить, можно колоть, можно резать. Можно бить, как оглоблей. Вы можете использовать ее вместо гарпуна и даже подпирать ею палатку. Одного нельзя делать ни при каких обстоятельствах. Алебарду нельзя бросать. Это не копье. Если вы ее бросили, другого оружия у вас уже не будет. И тогда любой болван с кухонным Ножиком в два счета превратит вас в свиную отбивную. Ага. Добрался-таки. Правило номер один. И так далее. Пока он разливался соловьем, у меня дико замерзла задница. Наконец парень выдохся и объявил, что пора начинать учебные бои. То есть разучивать основные движения. Сперва Ночные Пластуны вызвали семь человек для парных схваток с нашими обычными инструкторами. Я мог гордиться собой. К моим советам прислушивались. Добровольно не вызвался никто. Тогда они сами вытащили из шеренги семерых, поставили против инструкторов и начали разучивать движения. Сержант-Пластун присматривал за четырьмя парами, а его приятель - за тремя. Как я и ожидал, едва им велели ускорить движения, подлец Чайник выбрал момент и "случайно" зацепил своего спарринг-партнера. Вот дерьмо. А тут еще этот огнеопасный Кен всерьезсобрался схва