Родион Белецкий. Соня --------------------------------------------------------------- © Copyright Родион Белецкий Email: rodion@ns.cnt.ru Date: 08 Aug 2000 Охраняется законом об Авторском праве РФ Постановка пьесы невозможна без письменного согласия автора. --------------------------------------------------------------- (пьеса в двух действиях) ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: СЕМиН ОДНОРАЛОВ Его МАМА ИВАН КЛАРА КАПИТАН ВОЖИКОВ БАЮН Спящие ПЕРВОЕ ДЕЙСТВИЕ Квартира СОНИ и его МАМЫ. Прихожая, переходящая в большую комнату. Справа коридор, ведущий на кухню, слева двери во вторую, маленькую комнату. Входная дверь прямо посередине прихожей. МАМА с ночным горшком в руках стоит на стуле перед раскрытыми дверцами антресолей, которые расположены над коридором. МАМА:(очень громко кричит) Соня! Сонюшка! МАМА бьет железной крышкой об горшок. МАМА:(кричит) Соня! Сонюшка! Вставай! Пауза. МАМА:(кричит) Соня! Сынок! СОНЯ:(из глубины антресолей) Который час? МАМА: Девятнадцать тридцать. СОНЯ: А день? МАМА: Суббота. Седьмое число. СОНЯ: А зачем мне число? Мне число не нужно. Из глубины антресолей высовывается рука. МАМА передает ночной горшок. Рука с горшком исчезает в темном квадрате антресолей. МАМА: Как ты себя чувствуешь? СОНЯ: Спать хочу. МАМА: Я тебе курочки нажарила. С корочкой. СОНЯ: А другого ничего нет? МАМА: Нет, сынок, нету. Только теперь голова СОНИ высовывается из антресолей. У него бледное опухшее лицо. Волосы взьерошенны. СОНЯ: Ладно, тащи. Буду давиться. Погоди. Заметила, этот придурок сверху гитару свою ни разу не включал. Даже странно. МАМА: Ой, Сонюшка, ты же ведь не знаешь, пропал он. СОНЯ: Вот счастье-то! МАМА: Жена его молодая к нам приходила. Глаза на мокром месте. В понедельник, говорит, вышел на площадку лестничную ведро вынести и пропал. Никто его с тех пор и не видел. Она уже и в милицию ходила - все без толку. Говорит, что-то с ним страшное случилось. Предчувствие у нее. СОНЯ: "Предчувствие" - ерунда все это! Погулять он пошел. МАМА: Да на нем ничего, кроме штанов, не было. СОНЯ: Плевать на него! Зато мне теперь никто не мешает. Я, мать, снова эту девушку во сне видел. В белом плаще. Она со мной так ласково разговаривала, потом подошла ко мне, за руку взяла и... тут, на самом интересном месте, пропала она и какой-то мужик мерзкий непонятно откуда появился. Рожа злая. Смотрит на меня, скалится, а сам, представляешь, детскую коляску качает. Я его спрашиваю, тебе чего надо? А он скалится, и все качает, коляску-то свою. А потом и говорит мне, хочешь, говорит, мое радио послушать? И тут ты меня разбудила. Я так и не понял, какое такое радио? МАМА: Надо в "соннике" посмотреть. СОНЯ: Ладно, давай курицу волоки. МАМА: Бегу, бегу. В этот момент раздается стук в дверь. МАМА и СОНЯ замирают. МАМА: Кто там? ВОЖИКОВ:(за дверью) Участковый. СОНЯ моментально скрывается на антресолях, МАМА закрывает за ним дверцы, сходит со стула, отодвигает его к стене, прячет под него ночной горшок, подходит к входной двери и открывает ее. В квартиру резво забегает капитан ВОЖИКОВ. На нем милицейская форма, в руках стопка книг с яркими обложками. ВОЖИКОВ: Где он? МАМА: Кто? ВОЖИКОВ: Ваш сын, Семен Одноралов, седьмой год уклоняющийся от службы в армии. МАМА:(заучено, как урок) Сколько лет назад, не помню, собрал вещички и уехал не знаю куда. И с тех пор ни слуху ни духу, ни письма, ни бандероли. Я вся измучалась, извелась. Материнское сердце, сами знаете. Ночами не сплю, все думаю, где он, что с ним, живой ли, здоровый? Время-то нынче... МАМА замолкает, потому что замечает, что ВОЖИКОВ повторяет ее монолог слово в слово с теми же интонациями и жестами. ВОЖИКОВ: Наизусть уже выучил. Где он? МАМА: Не знаю. ВОЖИКОВ: А с кем вы только что говорили? Я за дверью все слышал. МАМА: Это вы телевизор слышали. ВОЖИКОВ: Телевизор? Подержите книжки. ВОЖИКОВ сует МАМЕ стопку книг которые принес с собой и быстро направляется в маленькую комнату. ВОЖИКОВ:(из комнаты) Телевизор холодный, как собачий нос, это значит, что его давно не включали. ВОЖИКОВ выходит из комнаты и спешит по коридору на кухню. МАМА: Тогда это я сама с собой разговаривала. У меня бывает. Я иногда сама себе даже анекдоты рассказываю. С бородой. Со стороны кухни слышится грохот и из коридора появляется ВОЖИКОВ. Он, морщась, потирает коленку. ВОЖИКОВ: Кто с бородой? МАМА: Анекдоты. И сама смеюсь. МАМА, в доказательство, хихикает. ВОЖИКОВ: А кому вы столько курицы наготовили? МАМА: Себе. Я всегда на неделю делаю. ВОЖИКОВ: Там ее на целый месяц. Кстати, она, эта курица, то есть кастрюля с курицей с плиты упала. Сама. Внезапно слышится храп. Видимо СОНЯ успел уже заснуть в своем убежище. ВОЖИКОВ: Что это? МАМА: Трубы шумят. ВОЖИКОВ: И часто? МАМА: Очень. Может, чайку выпьете? ВОЖИКОВ: Я прекрасно знаю, что вы его прячете. Думаете, мне надоест сюда ходить? И не надейтесь! Я не подростковый прыщ, который со временем исчезает. Я злокачественная, нет, я доброкачественная опухоль! ВОЖИКОВ забирает у МАМЫ книжки и выходит. МАМА закрывает за ним дверь. Прислушивается, затем резко распахивает дверь. За ней, согнувшись пополам, стоит ВОЖИКОВ. ВОЖИКОВ: Да, я подслушивал. И мне абсолютно не стыдно! ВОЖИКОВ разгибается и уходит. МАМА закрывает дверь, берет стул, забирается на него и стучит в дверцы антресолей. МАМА: Сынок, Сонюшка, отбой. Ушел прыщ, будь он неладен. МАМА открывает антресоли. Смотрит внутрь. МАМА: Соня! Умаялся, бедненький. ЗАТЕМНЕНИЕ. ПРОШЛО ТРИ МЕСЯЦА. КВАРТИРА СОНИ. Полутьма. Входная дверь открывается и в квартиру заходит ИВАН - мужчина с бородой. Оказавшись в прихожей, он несколько раз вдыхает воздух, а затем громко чихает. В квартире пыльно. ИВАН прикрывает за собой дверь, шарит рукой по стене и, не найдя выключателя, достает из кармана дворницкой куртки фонарик и зажигает его. Луч фонарика скользит по прихожей, заглядывает в комнату, в коридор, во вторую комнату. ИВАН осматривает квартиру. Наконец луч пробегает по дверцам антресолей, движется дальше, затем возвращается и освещает дверцы. ИВАН стоящий в углу берет стул, ставит его в начале коридора, забирается на стул, открывает дверцы антресолей. ИВАН направляет внутрь антресолей луч фонарика, протягивает вслед за лучом руку и трясет, лежащего там СОНЮ, еще не до конца понимая, что это человек. Внезапно СОНЯ просыпается и, увидев незнакомца, громко орет. ИВАН от неожиданности падает со стула. Сейчас же вскакивает, шарит руками по стене, находит выключатель и зажигает свет. . СОНЯ: Ты кто такой? Ты вор? ИВАН: Какой же я вам вор, я - дворник. Это надо же, так напугать! СОНЯ: Ты не из милиции? ИВАН: Дворник я, дворник. Я снег убираю большой такой лопатой. Это зимой было, а сейчас я мусор подметаю, веником вожу туда-сюда. Дворник я. СОНЯ: А мама? ИВАН: Странно, что вы интересуетесь. Моя мама в деревне живет. Она там работает. Свое хозяйство. Пять кроликов, одна корова, картошки сорок соток... СОНЯ: Где моя мама? ИВАН: Постойте, вы сын той женщины, которая здесь жила? СОНЯ: Что значит, жила? ИВАН: И вы ничего не знаете? СОНЯ: Нет. ИВАН: Тогда я вам сочувствую, очень сочувствую. СОНЯ: Что с моей мамой? ИВАН: Вы только сильно не расстраивайтесь, пропала она. СОНЯ: Что ты говоришь, я не понимаю. ИВАН: Пошла в магазин и пропала. Соседка сумку ее нашла возле лифта, дверь вашей квартиры была не заперта, все на месте, а мамы вашей нет. Вы не отчаивайтесь. Может, она к родственникам поехала. СОНЯ: Она не могла меня бросить. ИВАН: Да это я просто так сказал, чтобы вас утешить. На самом деле она наверняка навсегда пропала. И не она первая. Этот же дом проклятым теперь называют. Сперва учитель с детьми из первого подьезда, потом парень прямо над вами, затем мама ваша. Почти все кто жили разьехались от страха. Самые отважные остались. Сколько здесь милиции перебывало, ужас какой-то СОНЯ: Это когда случилось? ИВАН: С вашей матушкой? Сейчас точно скажу. У меня на числа память хорошая. Зимой. Восьмого февраля. Ровно три месяца назад. СОНЯ: То есть сегодня... ИВАН: Восьмое мая. СОНЯ: Я что же, три месяца проспал? ИВАН: Это меня не касается. Всего хорошего. До свидания. ИВАН хочет уйти. СОНЯ: Погоди. Ты зачем приходил? ИВАН: Ах, да, вы извините, что я к вам без приглашения заявился. Матушка ваша исчезла, да и вы, мне сказали, где-то скрываетесь. Так что я думал, что квартира пустует. Все дворники разбежались, не хотят с этим домом связываться. Я по случаю и нанялся, двор, подьезды убирать. За жилплощадь. Квартир-то много освободилось. Мне в Жэке сказали, неофициально конечно, выбирай, говорят, любую. Я ходил, смотрел. Ваша мне понравилась. Думал, половину вещей в той комнате запру, половину на антресоли, а сам здесь расположусь. Но раз квартира не пустует.... ИВАН открывает входную дверь. ИВАН: ...я пойду. До свидания. СОНЯ: Подожди. Принеси мне горшок, он где-то там, в ванной. ИВАН: Простите, а вы что, сами не можете? СОНЯ: Не могу, я ходить не умею. ИВАН: Вы болеете? СОНЯ: Не знаю. ИВАН: Я вам врача тогда вызову. СОНЯ: У нас телефона нет. ИВАН: Тогда я вниз сейчас спущусь, там участковый дежурит, он вызовет. СОНЯ: Нет! Не говори ему обо мне! Он за мной охотится! ИВАН: В таком случае, извините, я больше ничего не могу для вас сделать. СОНЯ: Слушай, мужик, помоги мне, а? ИВАН: Нет. Простите. У вас свои дела, у меня свои. ИВАН быстро идет в коридор , и через секунду возвращается с ночным горшком в руке. Отдает его СОНЕ. ИВАН: Вот. В остальном, я вам не помощник. СОНЯ: Да я даже слезть отсюда не смогу! ИВАН: В этом доме каждый за себя. Извините. ИВАН выходит из квартиры и закрывает за собой дверь. СОНЯ надевает себе на голову горшок и утыкается лицом в руки. Плечи его вздрагивают, кажется, он плачет. СОНЯ: Мамочка, мама, что же мне делать, мамочка моя... . СОНЯ несколько раз повторяет эту фразу, а затем затихает, слышно только, как он всхлипывает. Входная дверь открывается и в квартиру протискивается ИВАН. Под мышками он несет по скрученному полосатому матрасу. ИВАН: Как вас зовут? СОНЯ:(от неожиданности) В смысле? ИВАН: Ваше имя? СОНЯ: Семен. ИВАН: Вот что, Семен, меня зовут Иван. я вам готов подсобить отсюда спуститься и сам схожу в поликлинику за врачом. Это все, чем я вам могу помочь. СОНЯ: Да я не подумав сказал, мне отсюда с пускаться-то нельзя, меня участковый поймает и в армию сдаст. ИВАН: Вы что же, там собираетесь всю жизнь сидеть? СОНЯ: Ничего я не собираюсь. Я есть хочу и спать. ИВАН: Ладно. Вы спуститесь вниз и мы здесь все решим. ИВАН раскатывает матрасы на полу, под антресолями, а затем складывает их пополам. СОНЯ: Я не могу отсюда прыгать. Я боюсь. ИВАН: Как же вы сюда забирались? СОНЯ: Бывший мамин ученик приходил, спортсмен-пятиборец. Он меня за секунду наверх забросил. ИВАН: В этом нет ничего страшного. Вы подтянитесь на руках, а я вас здесь подстрахую. Все, поехали. СОНЯ: Подождите. Я три месяца терпел. СОНЯ, сняв с головы горшок, исчезает в темном квадрате антресолей. Пауза. ИВАН: Простите за нескромный вопрос. Вы что, парализованный? СОНЯ:(из глубины антресолей) Нет. ИВАН: Или, еще раз извините, у вас вместо ног протезы? СОНЯ резко высовывается с горшком в руках. СОНЯ: Да ты что?! У меня все ноги на месте. Возьми. ИВАН забирает горшок у СОНИ и ставит его в углу прихожей. Затем ИВАН встает на изготовку прямо под антресолями. ИВАН: Давайте. СОНЯ: Я боюсь. ИВАН: У вас руки действуют? СОНЯ: Немного. ИВАН: Так помогайте себе руками. СОНЯ: Не хочу. ИВАН: Почему? СОНЯ: Мне страшно. ИВАН: А маму свою найти хотите? СОНЯ: Хочу. ИВАН: Тогда помогайте руками. СОНЯ: Это ошибка всей моей жизни! СОНЯ подтягивает себя руками к краю антресолей и падает сверху на ИВАНА. Тот не выдерживает тяжести, и они вместе валятся на матрасы. СОНЯ оказывается одетым в пижаму, которая ему заметно мала. На пижаме изображены гномики. ИВАН: Вы меня придавили. СОНЯ: Я знаю, но ничего поделать не могу. ИВАН кое-как сам выбирается из под СОНИ, встает на ноги, берет СОНЮ подмышки, тащит, и в конце концов, с трудом сажает на стул в центре прихожей. ИВАН тяжело дышит. ИВАН: Вы очень тяжелый. Ну ладно, я пошел за врачом. СОНЯ: Подождите. Здесь уже были врачи. И не один. ИВАН: Не понимаю. И что они сказали? СОНЯ: Сказали, что я здоров. ИВАН: Ничего не понимаю. Почему же вы ходить не можете? СОНЯ: Потому что я ни разу не пробовал. ИВАН: За всю жизнь? СОНЯ кивает. ИВАН: Как же так получилось? СОНЯ: Я спал. ИВАН: Это что же все... Сколько вам? СОНЯ: Двадцать пять, по- моему. ИВАН: Все двадцать пять лет вы спали?! СОНЯ: Иногда просыпался. Чтобы поесть. ИВАН: Это же невозможно! СОНЯ: Почему, возможно. ИВАН: Дикость какая-то. СОНЯ: А мне нравится. ИВАН: А ваша мама? СОНЯ: Она меня не хотела будить. ИВАН: Фантастика. А как же школа, например? СОНЯ: У меня мама учительница, она устроила, чтоб меня не трогали. Я даже когда родился, не кричал, а спал. Все подумали, мертвеньким родился. ИВАН: Кошмар какой! СОНЯ: А я живой, только сплю. Врачей вызывали, те говорят, абсолютно здоров. Они меня тормошить начали, а мама сказала, не надо! Если спит, сказала - значит, устал. Пускай спит, еще успеет находиться. ИВАН: Вот она, материнская любовь! Вредная штука. СОНЯ: Папа с мамой ругались. Папа все время хотел меня тормошить, а мама ему не позволяла. Они поэтому ссорились все время. А потом развелись. В детский сад я не ходил. Школу тоже всю проспал. И дальше тоже самое. Только вот участковый этот привязался со своей армией. Мама говорит, что он всегда был мерзким типом. ИВАН: И как вам, всю жизнь в постели? СОНЯ: Нормально. Главное, спокойно. Сны разные, красивые. То летаешь, то еще что- нибудь. ИВАН: Много я видел на свете, но такое мне даже не снилось. СОНЯ: Я есть хочу. Посмотри там, в холодильнике. ИВАН идет в коридор, через секунду возвращается. ИВАН: В холодильнике пусто. СОНЯ: Тогда ты мне что-нибудь дай покушать, у тебя же есть наверняка. ИВАН: Почему я должен вас кормить? СОНЯ: Потому что я голоден. ИВАН: Это не причина. СОНЯ: Значит ты тоже мерзкий тип?! ИВАН: Нет, я не думаю. СОНЯ: Ты мерзкий и злой! Я несчастный, бедный, голодный! Я слабый! У меня пропала мама. Ну и не нужно мне ничего от тебя. Убирайся из моей квартиры. Я здесь один умру! ИВАН: Хорошо, сейчас принесу. ИВАН выходит из квартиры. СОНЯ довольно улыбается и потирает руки. Открывается дверь, в квартиру заходит ИВАН. В руке он несет бутерброд. СОНЯ тут же выхватывает у него бутерброд и почти целиком запихивает в рот. СОНЯ:(жуя) Колбаса? ИВАН: Колбаса, колбаса. СОНЯ: Жаль. С ветчиной вкусне.... СОНЯ роняет голову на грудь и моментально засыпает, начиная сразу громко храпеть. ИВАН: Эй! Эй! Что с вами? ИВАН сильно трясет СОНЮ за плечо. Никакого результата. ИВАН: Заснул. Надо было мне догадаться. ИВАН наклоняется к уху СОНИ и громко кричит: Эй! СОНЯ не реагирует. ИВАН: Ну ничего. ЗАТЕМНЕНИЕ КВАРТИРА СОНИ. СОНЯ сидит, как и сидел, посередине прихожей на стуле. Он по- прежнему спит. Матрасов на полу уже нет. В отличие от предыдущей сцены, прихожая теперь завалена связками хвороста. В углу прихожей стоит штук пятнадцать длинных деревянных палок. СОНЯ резко просыпается, ежится, и принимается быстро- быстро тереть руками предплечья. Ему холодно. Открывается дверь и в квартиру заходит ИВАН. В руках он несет новую порцию хвороста. СОНЯ: Почему так холодно?! Здесь было холодно, но это еще можно было терпеть, но сейчас же здесь жутко, адски холодно! Я даже сквозь сон почувствовал! ИВАН: Я открыл окна. СОНЯ: Зачем? ИВАН: Проветрить. Здесь душно. СОНЯ: Быстро закрой и дай мне поесть. Я кушать хочу. ИВАН: Сейчас принесу. Не волнуйся. СОНЯ: Хорошо. И что ты такого сюда натаскал? Поджигать, что ли, меня собираешься? ИВАН: Сейчас объясню. СОНЯ: И окна закрой. ИВАН: Сейчас закрою. СОНЯ: Сколько я проспал? ИВАН: Двое суток с лишним суток. СОНЯ: Пустяки. Я ведь способен на большее, ты же знаешь. ИВАН: Вчера в первом подъезде еще один человек пропал. Автолюбитель с третьего этажа. Ночью у его "Шкоды" сигнализация сработала. Он, как был в трусах, монтировку схватил и вниз побежал. Но до первого этажа так и не добрался. Исчез. Между первым и вторым, на лестнице, шлепанцы его нашли. Бедный мужик, а ведь он, как все эти дела начались, из квартиры съехал, на даче у себя жил. Потом решил вернуться, видит, вроде все нормально. Последний человек ведь три месяца назад исчез. СОНЯ: Мамочка. Зачем ты напомнил, и так сердце разрывается! Мамочка моя! Неси быстро чего-нибудь поесть! И окна закрой, пятый раз уже говорю! И зачем ты эти ветки сюда притащил?! ИВАН: Значит так, давайте по порядку. Просто так я вас кормить не смогу, я сам очень мало зарабатываю. Поэтому могу вам предложить вот что... руки же у вас действуют? СОНЯ: Действуют, а на что ты намекаешь? ИВАН: Я буду давать вам небольшую работу, вы будете ее делать, а я за это буду вас кормить. СОНЯ: Какую такую работу?! ИВАН: Веники вязать. Это очень просто. Эти прутья нужно связывать между собой и прикручивать вон к тем палкам. Вот этой проволокой. ИВАН кидает на колени СОНЕ моток проволоки. СОНЯ: Вязать веники?! Да ты что, смеешься надо мной?! СОНЯ хватает моток проволоки у себя с колен и запускает им в ИВАНА. ИВАН: Нет. Я хочу вам помочь. СОНЯ: Не нужно мне твоей помощи! Забирай свои обглоданные ветки и убирайся из моей квартиры! ИВАН: Хорошо. ИВАН берет охапку прутьев и подходит к входной двери. СОНЯ: Постой. Закрой окна, а? ИВАН: Встань и закрой. ИВАН отворяет входную дверь. СОНЯ: Да погоди, погоди ты! Я же ни разу в жизни не работал. ИВАН: Это очень увлекательно. СОНЯ: Сомневаюсь. ИВАН: Зря. СОНЯ: Ты меня воспитывать, что ли, решил? ИВАН: Нет. Я действительно очень мало зарабатываю. СОНЯ: Как все это трогательно, сейчас заплачу. ИВАН: На обед сегодня я у себя на чердаке приготовил шницеля с жареной картошкой. Есть еще квашеная капуста, а на сладкое вафельный торт. Когда его режешь на кусочки, шоколадная крошка сыпется на тарелку. Съедаешь свой хрустящий кусочек, запивая его сладким чаем, стряхиваешь эти вкусные крошки на ладонь и отправляешь в рот. Затем отрезаешь себе еще кусочек торта... СОНЯ: Давай свою проволоку! ИВАН: Возьмите. ИВАН высыпает на пол хворост, закрывает дверь и обратно бросает СОНЕ моток. СОНЯ: Почему ты меня на "вы" называешь? ИВАН: Ну это вы привыкли хамить, потому что вы в своей квартире, в своем городе, а я здесь человек чужой. Мне нужно быть вежливым. ИВАН уходит во вторую комнату. Слышно, как он там закрывает окна. СОНЯ принимается распутывать проволоку. СОНЯ: Ты пользуешься моим беспомощным положением и беззастенчиво меня эксплуатируешь. Но учти, если ты будешь продолжать в том же духе, я стану кричать и звать на помощь. ИВАН: Кого, участкового? СОНЯ: Ах ты... Но СОНЯ не успевает ничего сказать, потому что в этот момент слышится стук в дверь. ИВАН: Кто там? КЛАРА:(за дверью) Ваня, это я. ИВАН открывает дверь, в квартиру, легко шагая, заходит КЛАРА - очаровательная молодая девушка в белом плаще. В руке у нее маленький чемоданчик. КЛАРА: Здравствуй, Ваня. КЛАРА вдыхает пыльный воздух и чихает. Даже это получается у нее очень мило. ИВАН: Будь здорова, Кларочка. КЛАРА целует ИВАНА в шеку. СОНЯ на сто восемьдесят градусов повернул голову и смотрит на девушку во все глаза. ИВАН: Ты меня как нашла? КЛАРА: По веточкам. Поднялась к тебе на чердак, а там закрыто и веточки на лестнице лежат, я прямо сюда по ним и пришла. ИВАН: Ты же должна была вчера приехать. КЛАРА: С бабушкой пришлось сидеть. ИВАН: Что с ней? КЛАРА: Приболела чуть-чуть. Врача вызывали. Он сказал, что это опять давление. Но сейчас она уже нормально себя чувствует. ИВАН: Ох, мне эта старушка! Каждый день она умирает. А у самой здоровье железное. Она еще всех нас переживет. КЛАРА:(ИВАНУ) Ты на нее так злишься, потому что она часто оставляет свои зубы в твоей любимой кружке. ИВАН: Чего там, это уже стало в порядке вещей. КЛАРА: (ИВАНУ) Надо быть терпимей к людям, и особенно, к родственникам. (СОНЕ) Здравствуйте. Простите, за то, что мы позволили себе устроить здесь небольшой семейный скандал. СОНЯ: Добрый вечер. ИВАН:(СОНЕ) Сейчас восемь утра. СОНЯ: Доброе утро. ИВАН: Семен, это Клара, моя любимая жена. Клара, это Семен, хозяин квартиры. Мы недавно познакомились, но он уже любезно предложил мне пожить у него. СОНЯ:(задохнувшись от возмущения) Что?! ИВАН: Думаю, если ты его хорошо попросишь, он тоже приютит тебя, на время твоих экзаменов. КЛАРА: Мне кажется, он будет не очень рад, если я останусь. Придется жить у тебя на чердаке. СОНЯ: Что вы, я с удовольствием... я наоборот, буду счастлив, если вы... останетесь. КЛАРА:(СОНЕ) Спасибо. Здесь у вас очень уютно, правда, немножко пыльно. Но я обещаю, сегодня после обеда вас ждет мокрая уборка. Я знаю, что для мужчин это настоящий переворот в жизни, поэтому приготовьтесь. (ИВАНУ) А сейчас я пойду в магазин, и куплю нам чего-нибудь к завтраку. (СОНЕ) Где у вас здесь "продуктовый"? СОНЯ: Понятия не имею. КЛАРА: Ничего, сама найду. Вещи оставлю здесь.(ИВАНУ) Кстати, бабушка передала тебе электрическую бритву, она в чемодане. (СОНЕ) До встречи. КЛАРА выходит. СОНЯ: Да ты что, как же ты мог ее сюда позвать?! Ты что, хочешь, чтобы она тоже пропала?! ИВАН: Думаете, она у меня спрашивала? Выслала телеграмму: "Приеду вторник зпт остановлюсь у тебя тчк". Вот и приехала. СОНЯ: Она что, ничего не знает? ИВАН: Нет. СОНЯ: Надо ей срочно отсюда уезжать. Надо ее в эту, как она там называется, гостиницу поселить. ИВАН: Знаешь, какие сейчас гостиницы дорогие! Ничего, авось обойдется. СОНЯ: Как это "обойдется"?! Ты меня поражаешь?! Как можно быть таким легкомысленным по отношению к своей собственной жене! Как можно быть таким беспечным, аж зло меня берет. Даже есть расхотелось! Учти, я ей все расскажу, когда она придет! ИВАН: Нет, вы ей ничего не скажете, потому что она мне после этого ни секунды здесь остаться не позволит. СОНЯ: А тебе что, медом здесь намазано? ИВАН: Представьте себе. Три дня поживет, авось ничего с ней не сделается, а мне зато квартиру обещали после года работы. СОНЯ: Уж не мою ли? ИВАН: Нет. В соседнем доме. СОНЯ: А ты и рад женой пожертвовать, за поганую жилплощадь! ИВАН: Вы меня лучше не оскорбляйте! СОНЯ: А то что? Что? Ударишь инвалида? Раздается стук в дверь. СОНЯ показывает пальцем на ИВАНА, чтобы тот спросил. ИВАН: Кто там? ВОЖИКОВ:(за дверью) Участковый. СОНЯ бледнеет, руками и головой он показывает ИВАНУ, что его нет. ИВАН: Одну минуту. ИВАН отодвигает стул с СОНЕЙ к стене и начинает забрасывать его ветками для веников. Сделав из СОНИ кучу хвороста, ИВАН открывает дверь. В прихожую, в своей энергичной манере, заходит ВОЖИКОВ с пачкой детективов в руках. ВОЖИКОВ: А, дворник. Подержи книжки. ВОЖИКОВ вручает ИВАНУ стопку книг, а сам встает посередине прихожей и осматривается. ИВАН: Доброе утро. ВОЖИКОВ: Это что? ИВАН: Ветки. ВОЖИКОВ: Ветки? Интересно. ИВАН: Для веников. ВОЖИКОВ: Для веников? Еще интереснее. Посторонних не видел? ИВАН: Нет. ВОЖИКОВ: Хозяин квартиры не появлялся? ИВАН: Нет. ВОЖИКОВ: А с кем же ты тогда здесь разговаривал? Скажешь, это телевизор? ИВАН: Нет. Не телевизор. ВОЖИКОВ: Может быть, это ты сам себе анекдоты рассказывал? С бородой. ВОЖИКОВ указывает на бороду ИВАНА, и сам смеется собственной шутке. ИВАН: Нет. Это вам послышалось. ВОЖИКОВ: Что такое?! ИВАН: Видите, у вас что-то со слухом. Сейчас мы проверим. ИВАН отходит на несколько шагов. ИВАН: Я очень тихо скажу слово, а вы должны его повторить. ИВАН что-то шепчет. ВОЖИКОВ: Ты сказал "троллейбус", правильно? ИВАН: Верно. ВОЖИКОВ: Со слухом у меня все в порядке. А вот мы проверим, как у тебя со зрением. ВОЖИКОВ стряхивает с кучи у стены хворост и становится видна бледная голова СОНИ. ВОЖИКОВ: Видишь вот это? ИВАН: Вижу. ВОЖИКОВ: И кто это? ИВАН: Человек. ВОЖИКОВ: Отличное зрение! (СОНЕ) Доброе утро, человек, хорошая погода, не правда ли? Вы отлично выглядите. Где же вы прятались все эти годы? А я ведь так мечтал с вами встретиться. И вот моя мечта сбылась! Что вы на меня так смотрите? Я понимаю, вы соскучились. Могу сказать, что я тоже сильно по вас скучал. Ночей не спал. Ну ладно, это все была тонкая ирония, а теперь будем говорить серьезно. Одевайся, да поживее. Не бойся, мы не пойдем с тобой в военкомат. Мы с тобой пойдем прямо в отделение милиции. Я вот что думаю, ты связан, со всеми этими исчезновениями. СОНЯ: Я?! ВОЖИКОВ: И не вздумай бежать! Ты попался. У меня на преступников нюх! У меня седьмое чувство! ИВАН: Шестое. ВОЖИКОВ: Да, шестое. Как увижу нарушителя закона, сразу что-то такое неприятное чувствую. Отвечай, где ты прятался все это время? СОНЯ: Здесь. ВОЖИКОВ: А теперь отвечай, негодяй, куда ты дел трупы?! СОНЯ: Какие трупы? ВОЖИКОВ: И не прикидывайся ребенком, парень. Это бледное, опухшее лицо - это лицо серийного маньяка-убийцы! ИВАН: Капитан, вам надо поменьше читать детективов. Он не убийца. ВОЖИКОВ: Молчи, дворник. ИВАН: А я не дворник. ВОЖИКОВ поворачивается к ИВАНУ, а тот достает из кармана красную книжечку и показывает ее ВОЖИКОВУ. На Вожикова книжка действует, как удав на кролика. Он пятится назад, натыкается на СОНЮ и чуть не садится ему на колени, когда ИВАН, на его глазах, снимает накладную бороду. ВОЖИКОВ: Не может быть, двухтысячное управление. То самое? ИВАН кивает. ИВАН: Никому ни слова. Я по-прежнему дворник. Вы по-прежнему кто? ВОЖИКОВ:(не успевает так быстро соображать) Кто я? ИВАН: Вы стюардесса. ВОЖИКОВ: Не понял. ИВАН: Жаль, что у милиционеров нет чувства юмора. Вы участковый. Мы здесь инкогнито расследуем эти преступления, вы нам помогаете. Задачи ясны? ИВАН приклеивает обратно бороду. ВОЖИКОВ: В общих чертах. ИВАН: Это не ответ. ВОЖИКОВ: Так точно! ИВАН: Кругом. На охрану дома - шагом марш! ВОЖИКОВ: Есть! ИВАН отдает ВОЖИКОВУ книжки и тот строевым шагом выходит из квартиры и закрывает за собой дверь. СОНЯ: Значит, она не твоя жена? ИВАН: Клара - моя коллега. СОНЯ: Ты не представляешь, как ты меня обрадовал. Но ИВАН уже не слушает его. Он направляется к чемоданчику, который стоит тут же. ИВАН: Так, посмотрим, что за бритву передала мне бабушка. ИВАН встает на колени, открывает чемоданчик, перебрасывает внутри него какие-то цветные тряпки, и вытаскивает коробку из под электрической бритвы. ИВАН встает на ноги, любовно обтирает коробку, затем открывает ее и достает оттуда блестящий пистолет. Вертит пистолет в руках, проверяет, перезаряжает, вынимает и вставляет обойму, целится, смотрит в дуло. ИВАН: Вот старая калоша, могла бы смазать бритву-то. ИВАН засовывает пистолет за пояс, а коробку убирает в чемодан. СОНЯ: Скажи, ты что, меня тоже подозревал? ИВАН: Прежде чем кого-то подозревать, мы должны его проверить. СОНЯ: И что же, ты меня проверил? ИВАН: Проверил, проверил. Вы здесь не при чем. СОНЯ: А как ты понял? ИВАН: Вид у вас очень сонный. Шучу. Сперва, когда увидел, подозревал, думал, с чего это вы прячетесь. Потом, оказалось, что вы про матушку вашу ничего не знаете. Но насчет этого вы могли и обмануть. СОНЯ: Я правда не знаю, где она! ИВАН: Я верю, верю. Самое главное, вы ходить не умеете, а если даже и в этом вы меня обманываете... СОНЯ: Не умею, честное слово! ИВАН: Я верю. Так вот, когда автолюбитель пропал, вы здесь были, это я точно знаю. Значит, вы тут не при чем. СОНЯ: А зачем все эти ваши затеи с вениками? ИВАН: А вот веники нам действительно нужны. Я бы сказал, веники нам нужны как воздух. Да и вам размяться, после спячки не помешает, я так думаю. Вы, кстати, продолжайте, не останавливайтесь. А я опять начну все сначала. СОНЯ вздыхает и принимается проволокой скручивать ветки в пучки, а ИВАН подходит к углу, где стоят палки для веников, берет одну из них и неожиданно разворачивает. Палка оказывается свернутой в узкую трубочку большой картой дома в разрезе. ИВАН пришпиливает карту на стену. ИВАН: Сначала пропал учитель с детьми. Первый подъезд. Пятый этаж. Девятнадцатая квартира. Это здесь. (ИВАН показывает место на карте) Пропал ночью. По-видимому, вышел покурить. На лестничной площадке нашли пачку сигарет и зажигалку. Дети, остававшиеся дома, тоже исчезли. Вещи на месте. Ни следов, ни отпечатков, соседи никого не видели. Слышали только, как плакали дети, а потом резко перестали. Но соседи были только рады и спокойно заснули. Через две с половиной недели пропадает ваш сосед сверху. В три часа дня, пошел вынести ведро и растворился. Ведро есть, а человека нет. И опять никто ничего не видел. Через четверо суток пропадает ваша матушка. Соседка в глазок видит, как она с сумкой выходит из квартиры. Соседка хочет дать вашей маме деньги, чтобы та купила ей кефира. Соседка спешит к вешалке, где в кармане плаща у нее лежит кошелек, она берет деньги, возвращается, отпирает дверь, немного задерживается, потому что замок у нее заедает. Соседка открывает дверь, но не находит вашей мамы на лестничной площадке. Возле лифта стоит хозяйственная сумка. Входная дверь вашей квартиры распахнута настежь. Лифт в тот день был сломан. Соседка думает, что ваша мама ушла, забыв закрыть дверь и без сумки. Она зовет ее, крича в лестничный пролет, но никто ей не отвечает. Соседка, наученная горьким опытом, бежит звонить в милицию. Простите, возможно, своим рассказом, я делаю вам больно. СОНЯ: Ты же не остановишься, если я скажу, что я тебя не прощаю. ИВАН: Не остановлюсь. Потому что я хочу, чтобы вы внимательно меня слушали. СОНЯ: Зачем? ИВАН: А вдруг вы мне поможете? Вдруг вам что-нибудь придет в голову? СОНЯ: Сомневаюсь. Кроме снов, мне в голову никогда ничего не приходило. ИВАН: А вдруг. Итак, продолжим. Через три месяца после исчезновения вашей мамы пропадает автолюбитель. Опять первый подъезд. Девятая квартира. Около трех ночи срабатывает сигнализация. Он в трусах в майке и с монтировкой в руке выходит из квартиры. Его жена смотрит в окно, ожидая увидеть мужа выходящим из подъезда. Муж из подъезда не выходит, он словно растворяется в воздухе. Люди исчезают неизвестно куда. Пропавшие никак не связаны между собой. Родственники ничего о них не знают. Мы, кстати, говорили и с вашей тетей Тамарой. СОНЯ: И что? ИВАН: К сожалению, ваша мама к ней не приезжала. Народ вокруг упорно твердит, что все дело в доме. Что он заколдован, проклят, и тому подобная дребедень. Парапсихологи со своими рамками со всей страны начинают съезжаться. Бред какой-то! Тем не менее, дом. Посмотрим на него безо всяких фантазий. Обыкновенный старый дом. Построен в тридцать пятом году. Архитектор Чичевичкин. Семь этажей, четыре подъезда, чердак, подвал. После второго исчезновения за домом ведется круглосуточная слежка, но ни ваша мама, ни автолюбитель пределов дома не покидали. Это что же - выходит они, а может, и все пропавшие до сих пор находятся где-то внутри здания. Но где? Дом прочесан с чердака, до подвала. Входная дверь открывается и в квартиру заходит КЛАРА с сеткой в руке. КЛАРА: Дорогой, я купила пирожных с кремом, десять штук. Они у меня в сумке и ждут, чтобы их подали к чаю. ИВАН: Клара, Семен знает, кто мы. КЛАРА:(почти тем же тоном) Товарищ майор, оперативная группа в количестве десяти человек собралась у дома номер семь и ждет ваших приказаний. Все в форме дворников, как вы велели. ИВАН: Хорошо, Клара, дайте мне подумать. Всего несколько минут. ИВАН отходит в сторону и начинает мерить шагами прихожую, разбрасывая ногами ветки. КЛАРА:(СОНЕ) Представляете, я сегодня поднялась в пять часов утра. День только начинается, а я уже так устала. Вы не уступите мне место? СОНЯ: Я бы с удовольствием, но... КЛАРА: Вы тоже устали? СОНЯ: Нет. КЛАРА: Может быть, вы плохо воспитаны? СОНЯ: Очень может быть, но дело не в этом. Я, понимаете ли, чисто физически не в состоянии подняться с этого стула. КЛАРА: Простите меня - вы, наверное, очень больны. СОНЯ: Да нет же, я абсолютно здоров, я просто ни разу в жизни не стоял на своих ногах. КЛАРА: Разве так бывает? СОНЯ: Как видите. КЛАРА: А почему не стояли? СОНЯ: Потому что спал я всю свою жизнь, спал, дрых без задних ног, понятно?! КЛАРА: Вы хотите сказать, что вы никогда не бегали с кем-нибудь наперегонки под горку, так чтобы ветер свистел в ушах, чтобы ноги не поспевали за вами, чтобы сердце замирало, когда вы вдруг понимаете, что не можете уже сами остановиться? СОНЯ: Нет, я не бегал, ни так, чтоб замирало, ни вообще... КЛАРА: Неужели вы хотите сказать, что никогда не гуляли поздней осенью по старому парку? Когда вчера ударил первый мороз, а сегодня ты идешь по покрытым легким инеем листьям и чувствуешь, что с каждым шагом грусть покидает тебя? СОНЯ: Нет. Не гулял и не чувствовал. КЛАРА: Вы никогда не стояли под часами и не ждали любимого человека? СОНЯ: Говорю вам, нет! И перестаньте меня допрашивать! КЛАРА:(немного обиженно) Хорошо. Пауза. СОНЯ: Вы давно служите в милиции? КЛАРА: Наш отдел работает отдельно от милиции. Мы не ходим в форме. Снаряжение и оборудование у нас сильно отличается от того, что у них. И работа у нас другая, немножко интереснее. СОНЯ: Да я уж вижу. КЛАРА: У меня у самой нет детей, зато у моей двоюродной сестры есть, мальчик по имени Алеша. Он, когда родился, только спал и кушал, и так десять месяцев, а потом вдруг неожиданно встал и пошел. Затопал на своих маленьких ножках, да так резво, что его никто остановить не смог. Мне кажется, ему просто надоело лежать, и он сам себе сказал, нет, тогда он еще говорить не умел, он просто подумал: чего это я лежу, ведь так я не смогу увидеть ничего, кроме своей кроватки. СОНЯ: Я представляю себе, сколько раз он падал и больно ушибался. КЛАРА: Но опять вставал и шел дальше. Мне кажется, вы тоже готовы сделать первый шаг. СОНЯ: Мне так совсем не кажется. КЛАРА: Я вам помогу. Маленький Алеша опирался на такой специальный манежик с колесиками, а вы обопретесь на меня. Попробуйте. Возьмите меня за руку. Встаньте. КЛАРА протягивает СОНЕ руку. СОНЯ: Нет. Я не хочу, то есть я не могу. Я очень занят. У меня важное задание. КЛАРА: Я вас прошу. СОНЯ: Не нужно меня просить. КЛАРА: Дайте мне свою руку. Не бойтесь. СОНЯ: Я не боюсь, мне нужно веники вязать. ИВАН перестает ходить взад вперед и резко останавливается на месте. ИВАН: Не нужно. Слушай мою команду. Веники отменяются. СОНЯ: Жаль, а я уже так приноровился... ИВАН:(говорит, обращаясь преимущественно к КЛАРЕ) Я решаю вот что: продолжать наружное наблюдение бессмысленно и преступно. КЛАРА: Но как же ребята оперативники, они уже все переоделись и ждут только, когда им раздадут метлы, чтобы расставили их по местам. ИВАН: Я же сказал, все это отменяется. Мне не нравится этот дом, но я ничего не могу с этим сделать. Ждать, когда исчезнет еще кто-нибудь и надеяться на то, что мы сможем помешать этому, глупо и опасно. Значит так, приказ будет такой: немедленно выселить из дома всех тех, кто остался, оцепить дом, еще раз обыскать его сверху донизу. Может быть, это и не даст никаких результатов, но за людей я буду спокоен. Надо было сделать это гораздо раньше! Последний пропавший человек все равно остается на моей совести. КЛАРА: Но вы представляете, какой это будет шум: выселяется дом, в самом центре города. ИВАН: Представляю и не боюсь никакого шума.(цитирует по памяти) "Бермудский семиэтажник"! Газеты и так только об этом и пишут. Все, выполняйте приказ. КЛАРА: Есть. (КЛАРА вытаскивает из кармана щетку-расческу и говорит в нее) На сегодня дежурство отменяется. Общий сбор в управлении через два часа. КЛАРА причесывается и убирает щетку обратно в сумку. ИВАН: Сейчас мы с тобой едем в префектуру. Там, я думаю, проблем не должно быть, самое сложное будет с народом разобраться, у нас же люди, сама знаешь, обязательно им не понравится то, что ему взамен его квартиры дадут. Пусть в его доме люди неизвестно куда деваются, но у него там прихожая в квартире была на пол метра длиннее. Такая головная боль предстоит. Ладно, пойдем. СОНЯ: Подождите. ИВАН: Ах, да, с вами я вот что решаю, я за вами машину пошлю, и вас в городской центр реабилитации инвалидов отвезут. Там процедуры, массаж - в общем, отличное место. СОНЯ: Подождите! ИВАН: Ну чем вы еще не довольны? СОНЯ: Я хотел сказать, то есть я вспомнил: моя мама мне когда-то давно рассказывала, что когда она была маленькой девочкой, они с подружками лазили в подвал. Но не в тот подвал, который под первым этажом, а там еще один подвал есть, сбоку и пониже. Мама говорила, они когда маленькие были обнаружили под подвальной лестницей люк и ступеньки, они в сторону уводили, и ты оказывался в большом помещении. Мама говорила, там раньше был мебельный склад. ИВАН: Интересно. Так где этот люк, под той лестницей, что в подвал ведет? СОНЯ: Наверное, точно не знаю. Я там не был. ИВАН: Очень интересно, а на карте никакого второго подвала нет. СОНЯ: Мама говорила, он от старого дома остался, который на этом месте стоял, и который снесли. ИВАН:(КЛАРЕ) Приказ временно отменяется. Я должен проверить этот мифический второй подвал. Если он, конечно, там есть. СОНЯ: Есть. Мама говорила. КЛАРА: Я пойду с вами. ИВАН: Отставить. Не женское это дело - по подвалам лазить. Вы останетесь здесь. Начали с ним проводить лечебно-оздоровительные процедуры, вот и продолжайте в том же духе. Если что... ИВАН наклоняется к чемодану, открывает его и вытаскивает оттуда большой будильник. Закрывает чемодан, ставит его сверху. ИВАН:(КЛАРЕ) Если что со мной случится, я успею сигнал передать, и он зазвонит. ИВАН