родителей. Второй мальчик 9 лет с психопатоподобным
поведением: расторможенностью, в том числе сексуальной, циничностью,
агрессивностью и асоциальными тенденциями, также нежеланный, потому что в
семье есть две любимые, без каких-либо отклонений, дочери 15 и 17 лет, одну
из которых любит мать, а другую - отец. Паранойяльно настроенная мать с
непоколебимой решимостью говорит про сына: "Мы растим преступника", в
результате чего мальчик при отсутствии любви все в большей степени
оправдывает "ожидания" матери. Третья - девочка 3 лет "с истериками", со
слов родителей, упрямая и своевольная. Она - опять же нежеланный ребенок в
семье, в которой есть любимый старший брат.
Все приведенные случаи имеют одну общую черту - они выявляют в ситуации
неприятия в максимальной степени неблагоприятные черты личности родителей
преимущественно паранойяльного и отчасти истерического круга.
Несоответствие повышенных ожиданий и требований родителей реальным
психофизиологическим возможностям детей, в том числе ритму развития, темпу
протекания психических процессов, а также особенностям формирования
характера и личности. Степень несоответствия следует рассматривать именно в
приведенной последовательности, т. е. оно наиболее выражено в отношении
психофизиологических возможностей детей и наименее - в отношении
формирования личности. Заметим, что при психопатических развитиях
соотношение, скорее, будет обратным. Фактор несоответствия отражает
неспособность родителей найти адекватный подход к ребенку. Они не
способствуют естественным для него тенденциям психического развития, а
противостоят им, исходя из своих односторонне понятых, заостренных и
болезненно измененных требований. В наибольшей мере несоответствие
воспитания проявляется в дошкольный период жизни детей и встречается в 5 раз
чаще, чем адекватное воспитание. В младшем школьном возрасте подобное
соотношение составляет 2:1. В подростковом возрасте можно говорить только о
некотором несоответствии воспитания. Подобный родительский путь проб и
ошибок оборачивается дорогой ценой для детей, как правило, заболевающих
неврозами в дошкольный и младший школьный период их жизни.
Негибкость воспитания подразумевает отсутствие альтернатив, заданность,
некоторую косность суждений, их трафаретный, не учитывающий обстоятельств
характер. Во многом это - проявление гиперсоциальных, доминантных и
паранойяльных черт личности родителей. Когда ребенок, подрастая, начинает
критически воспринимать безоговорочное для него ранее мнение родителей, то
большинство родителей, понимая и уважая его право на свое мнение,
перестраивают свои взаимоотношения, делая их более гибкими и направленными
на развитие собственных возможностей ребенка. Родители детей с неврозами не
могут перестроить свою тактику, продолжая усиливать давление на детей,
пытаясь во что бы то ни стало подчинить своей воле, готовым решениям.
Возникающий конфликт с детьми и нарастание репрессий к ним приводят к тому,
что вся созидательная сила обеих сторон уходит на борьбу - противостояние.
Таким образом, вместо изменения принципа руководства ребенком, уже не говоря
о том, что оно неправильно с самого начала, родители "застывают" в нем,
требуя невозможного или ожидая безоговорочного подчинения.
Неравномерность воспитания включает в себя главным образом недостаток
эмоционального контакта с детьми в первые годы их жизни и избыток его в
последующие годы. Неравномерность также относится к чрезмерному влиянию
одного из взрослых на ребенка при недостаточном влиянии со стороны другого.
Непоследовательность воспитания препятствует формированию устойчивого
"я" у детей и создает состояние тревожного ожидания и неуверенности в себе.
Приведем реплики матери 41 года, обращенные к сыну 14 лет и дочери 12 лет.
Утром: "Витя и Оля, вставайте, хватит спать, вы сюда не спать приехали,
спать можно и дома (дети лениво, нехотя пытаются встать)". Мать тут же: "А
пусть спят, сколько хотят, хоть на каникулах отоспятся" (и дети продолжают
спать до полудня). Днем: "Витя, уйди куда-нибудь. Уйди на балкон, там
посиди, не мешайся, здесь и так тесно". Сын уходит на балкон. Мать вскоре:
"Витя, ты где? С ума что ли сошел, сидишь на балконе, там сквозняк, сейчас
же домой, садись в кресло, смотри телевизор". Через некоторое время: "Что,
заняться нечем? Возьмите книги и читайте. А впрочем, сколько можно читать, и
так зрение у одного и другого испорчено. Идите на улицу, посидите на
скамейке. Нет, хотя не ходите, там всякие пьяницы. Ну, тогда походите вокруг
дома". Пришли с улицы: "Прежде чем обедать, помойтесь, все грязные, потные".
Сын наливает в ванну воду, моется. "Витя, долго я буду ждать, все уже
остыло. Что ты там делаешь?" Сын: "Моюсь".- "Я же тебе сказала умыться. Вот
бестолковый. Разве ты сам можешь вымыться. Теперь мне приходится бросать
обед и мыть тебя".
По данным корреляционного анализа, непоследовательность в обращении с
детьми связана с конфликтами между родителями (в семьях девочек), частыми
порицаниями (в семьях мальчиков), подгонкой (стремлением торопить) и
физическими наказаниями (последнее только со стороны матерей), образуя
характерное сочетание при неврозах у детей. Непоследовательность коррелирует
с тревожностью матерей и наличием у них истерических черт характера.
Соответственно, больше всего непоследовательность выражена у матерей детей с
истерическим неврозом.
Несогласованность воспитания - социально-психологическая
характеристика, обусловленная доминированием в нем одного из взрослых,
конфликтной структурой семейных отношений и трудностью сочетания установок
родителей. Разные взгляды на воспитание характерны для 50% матерей и 51% -
отцов, без особых различий по полу детей. Более часто (тенденция) они
проявляются у родителей детей с истерическим и обсессивным неврозом. При
последнем матери несколько чаще подчеркивают свои противоположные (полярные)
характеры с мужем. В свою очередь, сходство взглядов на воспитание, по
данным корреляционного анализа, связано с удовлетворенностью семейными
отношениями, отсутствием напряженных отношений у родителей, их
взаимопониманием и сходством характеров.
Четвертая группа факторов воспитания в основном детерминирована
неблагоприятными личностными изменениями у родителей. Гиперсоциальность -
повышенная принципиальность в отношениях с детьми, гипертрофированное,
односторонне понятое чувство долга, обязанности, отсутствие компромиссов,
что, в целом, более характерно для матерей. У обоих родителей
гиперсоциальность коррелирует с твердостью характера. Гиперсоциальность
оборачивается негибкостью в отношениях с детьми, недоучетом эмоционального и
ситуативного фактора в их развитии, когда матери скорее поступают, что
называется "не от сердца, а от ума". Выверяя каждый свой шаг, они в то же
время опасаются сделать что-либо не так, как нужно, как следует, что-либо
упустить, потерять, нарушить. Но именно эти матери предпочтут лишний раз не
привести ребенка на прием, чтобы не уйти с работы на короткое время, даже
имея справку врача, требовательны и категоричны в своих суждениях, нетерпимы
к другому мнению, непримиримы к ошибкам и слабостям. Будучи честолюбивыми,
эти родители стремятся, чтобы ребенок все делал лучше всех, был примером,
образцом для подражания других детей.
Тревожность в отношениях с детьми - следствие гиперсоциальных и
тревожно-мнительных черт характера родителей, их невротического состояния.
Эти родители не столько радуются, спокойны и уверены в себе, сколько
печалятся, беспокоятся и сомневаются в правильности своих действий. Можно
сказать и так, что тревожность (как и эффективность) смягчает, "размывает"
отчасти гиперсоциальность родителей, особенно матерей, которым тревожность и
гиперсоциальность присущи больше всего. При тревожности требования не
кажутся уже такими непоколебимыми, возникают альтернативные варианты
взаимоотношений с детьми, в большей степени учитываются обстоятельства. В
целом же тревожность действует отрицательным образом на психическое развитие
детей, сопровождаясь снижением у них активности и уверенности в себе.
Тревожная мать постоянно куда-то спешит, вскакивает, все время смотрит на
часы, не переносит ожидания, без конца звонит в гостях, чтобы убедиться, все
ли в порядке дома. Она постоянно торопит (подгоняет) детей, не отпускает от
себя. Ей все время кажется, что кто-нибудь испугает ребенка, с ним может
произойти несчастье, непоправимая беда. В итоге, резко возрастает число
советов, предписаний и предохранений, с каждым годом все плотнее окружающих
детей, вместо развития у них самостоятельности, инициативы и активности. По
данным корреляционного анализа, тревожность в воспитании связана с
тревожностью в характере родителей и конфликтом между ними из-за проблем
отношений с детьми.
Выраженное беспокойство в отношениях с детьми присуще 57% матерей (из
161) и 15% отцов (из 129), т. е. встречается достоверно чаще у матерей.
Тенденция к увеличению тревожности у родителей прослеживается по мере
взросления детей, достигая максимума в подростковом возрасте. Достоверно
чаще тревожность проявляется у матерей в отношении мальчиков, чем девочек; у
отцов подобных различий нет. При разделении родителей на группы с
возрастными интервалами 20-30, 30-40, свыше 40 лет в последней группе как
матери, так и отцы достоверно более тревожны, т. е. чем старше родители, тем
более они беспокойны в отношениях с детьми. Этим объясняется, почему дети у
"поздних" родителей более тревожны и у них чаще диагностируется невроз
страха и навязчивых состояний. При них тревожность родителей достоверно
выше, чем при неврастении и истерическом неврозе.
Аффективность в обращении с детьми подразумевает эмоционально бурные
проявления родителями своего раздражения и недовольства. Обычно это - крик,
ругань и угрозы в адрес детей. Родители переживают затем крайности своего
отношения, квалифицируют их как срывы. В большей степени эффективность
присуща родителям, находящимся в невротическом состоянии, перевозбудимость
которых и является основой аффекта в отношениях с детьми. После приступа
аффекта нервно-психическое состояние матери и отца несколько облегчается, но
появляющееся вскоре чувство вины и отсутствие изменений в поведении детей
порождают чувство безысходности и отчаяния, рано или поздно нарастающее
вновь до критической точки. В целом, эффективность больше свойственна
матерям и, по данным корреляционного анализа, связана с их истерическими
чертами характера, ригидностью мышления и гиперсоциальностью, стремлением
постоянно торопить (подгонять) детей. В семьях девочек, как со стороны
матери, так и отца, аффект в отношениях с детьми тем больше, чем менее
выражен конфликт между родителями, т. е. здесь налицо психологический
механизм компенсации или проекции нервного напряжения родителей и их
недовольства друг другом на детей.
Вместе гиперсоциальность, тревожность и эффективность в отношениях с
детьми составляют наиболее типичную триаду отклонений в воспитании детей с
неврозами.
Доминантность, или властность, в отношениях с детьми означает
безапелляционность, категоричность и директивность суждений родителей,
стремление подчинить себе детей и добиться беспрекословного послушания, не
принимая во внимание их выраженное чувство собственного достоинства и
своеобразие формирования личности. В полной мере это проявляется в
противоборстве с так называемым упрямством у детей первых лет жизни и со
стремлением к независимости у подростков. Доминантность более свойственна
матерям и является отражением авторитарных черт личности бабушки,
оказывающей одностороннее влияние на формирование личности матери в детском
возрасте. Доминантность вызывает феномен "замены" детей матерью, когда она
живет вместо них, а не вместе с ними. Когда мы просим детей позвонить и
сообщить о выполнении терапевтического задания, вместо них это всегда делают
матери, как и во время приема, оставляя детей за дверью. По данным
корреляционого анализа, Доминантность в характере матерей оборачивается
стремлением торопить (подгонять) детей, в то время как у отцов, наоборот,
подобное отношение менее выражено. Властные матери чаще кричат на мальчиков
и ругают девочек, властные отцы больше контролируют мальчиков.
Недоверие к детям, их возможностям, собственному опыту, - как правило,
это субъективно сформулированное мнение родителей о неспособности детей к
самостоятельным действиям. Недоверие часто идет параллельно с тревожностью и
нетерпимостью родителей, их категоричностью и властностью. Наибольшее
удивление у матерей вызывают наши слова о наличии воли у сыновей. "Разве?" -
с недоверием и сомнением вопрошают они, потому что воля в их понимании - это
прежде всего безоговорочное согласие с их точкой зрения.
Недоверие к детям разрушает саму возможность индивидуализации
воспитания, как и способность формирования полноценного и адекватного
чувства "я".
Недоверие и властность в отношениях с детьми образуют черты
авторитарности в воспитании. Кредо этих родителей выражено одной матерью
так: "Я не успокоюсь, пока не заставлю его сделать все, что хочу".
Авторитарная линия воспитания представлена в совокупности такими
характеристиками родителей, как эгоцентризм, обязывание детей думать
определенным, раз и навсегда заданным, образом, безоговорочное подчинение
воле взрослых, категоричность суждений (отражение доминантных черт в
личности родителей), предвзятость оценок, нетерпимость к собственному мнению
детей, недоверие и подозрительность (отражение паранойяльных черт личности).
Недостаточная отзывчивость в отношениях с детьми подразумевает
недостаток эмоционально-теплых и непосредственных чувств к детям. Об этом не
раз говорилось ранее. Эмоциональная неотзывчивость может быть обусловлена
интровертированными чертами личности родителей, но чаще является следствием
сочетания гиперсоциальных, доминантных и истерических черт характера,
представленных обычно психологическим образом Царевны Несмеяны. Другой
источник неотзывчивости - состояние эмоциональной заторможенности родителей
при наличии невротического состояния с ведущим тревожно-депри-мированным
фоном настроения.
Противоречивость подчеркивает сложность, проблемность,
непоследовательность и взаимоисключаемость воспитательных подходов в семье.
Например, гиперсоциальность родителей, повышенная принципиальность
сочетаются с тревожностью и неуверенностью в правильности своих действий, а
также аффективными "срывами" при непосредственном общении с детьми.
Требования безоговорочного подчинения уживаются с недостаточной
отзывчивостью родителей в ответ на ожидания и требования детей и т. д.
Противоречивость отношений родителей является выраженным психогенным
фактором, способствующим возникновению внутреннего конфликта у детей.
Пятая группа факторов представляет базисные характеристики воспитания.
Забота. Как и отношение родителей к дисциплине это - ведущий фактор или
параметр воспитания. При неврозах у детей (325 полных семей) гиперопека со
стороны матери встречается достоверно чаще, а опека - достоверно реже, чем в
норме (175 семей) при одинаковой выраженности гипоопеки. В свою очередь,
гиперопека у бабушки, проживающей в семье детей с неврозами, еще выше, чем у
отдельно взятых матерей.
Гиперопека, опека и гипоопека со стороны матери встречаются
соответственно в 57, 37 и 6% семей, т. е. достоверно преобладающим видом
материнской заботы при неврозах у детей будет гиперопека, что относится в
первую очередь к мальчикам. Со стороны отца гиперопека, опека и гипоопека
будут представлены в 17, 61 и 22% семей, т. е. достоверно преобладающий вид
отцовской заботы при неврозах у детей - это опека или средний уровень заботы
без различий в отношении мальчиков и девочек.
Гиперопека матери чаще всего встречается при истерическом неврозе у
детей, достигая 78% в семьях мальчиков и 70% - в семьях девочек. Менее всего
гиперопека выражена при неврастении - у 53% мальчиков и 44% девочек. У отцов
подобные различия в заботе не так значительны. При истерическом неврозе у
мальчиков и обсессивном неврозе у девочек отцы чаще, чем при других
неврозах, обнаруживают недостаточный уровень заботы. Наибольший контраст
родительской заботы по типу гиперопеки матери и гипоопеки отца имеет место
при истерическом неврозе у мальчиков и обсессивном неврозе у девочек.
Гиперопека выражается стремлением родителей: 1) окружать ребенка
повышенным вниманием; 2) во всем защищать, даже если в этом и нет реальной
необходимости; 3) сопровождать каждый его шаг; 4) предохранять от
опасностей, которых нет; 5) беспокоиться по любому поводу и без повода; 6)
удерживать детей около себя, "привязывать" к своему настроению и чувствам;
7) обязывать поступать определенным способом.
Как правило, гиперопека, как неестественный, повышенный уровень заботы,
нужна прежде всего не столько детям, сколько самим родителям, восполняя у
них нереализованную и нередко - невротически заостренную потребность в
привязанности и любви. Стремление матери "привязать" к себе ребенка имеет в
своей основе и выраженное чувство беспокойства или тревоги, когда постоянное
присутствие детей становится своего рода ритуалом, уменьшающим перманентно
присущее матери чувство беспокойства и страх (точнее тревогу) одиночества.
Гиперопека является в таких случаях навязчивой, невротически спроецированной
потребностью в психологической защите себя скорее, чем ребенка. Когда мать
непрерывно испытывает страх, что с ним может что-то случиться, произойти и
предохраняет от всех, даже кажущихся опасностей, то это нередко имеет своей
подоплекой, как любой страх, инстинкт самосохранения, выраженный в большей
степени у "пожилых", более беспокойно и ответственно настроенных родителей.
Таким образом, гиперопека мотивирована как тревогой собственного одиночества
у родителей, исходящей из их аффективно заостренной потребности в признании
и эмоциональной поддержке, так и страхом несчастья с ребенком, основанным на
инстинкте его сохранения. Выражается это фразами типа: "Ты только не
задерживайся, а то я буду очень волноваться", "Никуда не уходи без меня",
"Делай, как я тебе сказала" и т. д. В большей степени гиперопека свойственна
доминирующим в семье матерям, отражая их непроизвольное стремление к
созданию зависимости у детей. Здесь срабатывает психологический механизм не
столько "привязывания", сколько "обязывания" детей действовать определенным,
раз и навсегда заданным образом.
По данным вопросника Айзенка гиперопека достоверно более свойственна
интровертированным матерям, т. е. менее общительные матери склонны больше
опекать детей. Соответственно, нормальный уровень заботы достоверно
преобладает у более общительных матерей. У отцов подобные соотношения
выражены на уровне тенденции. В группе отцов с высоким нейротизмом
достоверно чаще встречаются случаи недостаточной заботы, в то время как
уменьшение нейротизма сопровождается достоверным возрастанием нормальной
заботы.
Тип темперамента родителей также влияет на характер заботы о детях.
Гиперопека матерей достоверно преобладает в группе флегматического и
меланхолического темперамента, в то время как нормальный уровень заботы
характерен для матерей с холерическим и сангвиническим темпераментом. У
отцов это выражено тенденцией в семьях мальчиков.
По данным корреляционного анализа, чем выше тревожность матерей и
отцов, тем больше они опекают детей. У матерей гиперопека выражена больше
также при нейротизме и истерических чертах характера. Гиперопека типична у
часто болеющих и соматически ослабленных детей. При наличии у них
невротического заболевания она, как правило, не уменьшается со стороны
матери, а еще больше возрастает, сопровождаясь высоким уровнем беспокойства.
Обобщая, можно отметить следующие мотивационные аспекты гиперопеки у
матерей: 1) беспокойство, обусловленное семейной ситуацией и
тревожно-мнительными чертами характера; 2) инстинктивно и психогенно
детерминированный страх несчастья с ребенком; 3) страх одиночества с
заостренной потребностью в "привязывании" детей; 4) подчеркнутая потребность
в признании, исходящая из истерических черт характера; 5) доминирование в
отношениях с окружающими, создающее феномен подчинения и зависимости; 6)
необщительность; 7) нейротизм и еще в большей степени невротизм.
Любовь родителей к детям в первые годы их жизни рассматривалась ранее,
так что сейчас мы оттеним некоторые ее особенности, характерные и для детей
старшего возраста. Проявления любви далеко не всегда адекватны заботе, так
как последняя может быть основана и на одном чувстве беспокойства. Обычно
речь идет о недостатке теплых и непосредственных чувств к детям, как и
"реальной" любви, в отличие от абстрактной, гипотетической любви вообще.
Мать любит не столько реального ребенка, который всегда в чем-то не
устраивает ее, особенно уже будучи больным неврозом, сколько некую модель
идеального, с ее точки зрения, ребенка. Любовь часто "омрачена" его
первичным неприятием, и в ней отражаются проблемы взаимоотношений родителей.
Ребенок может быть в чем-то нелюбим именно потому, что он напоминает
темперамент и характер того родителя, с которым нет теплых, любящих
отношений. Любовь проявляется только тогда, когда ребенок во всем
оправдывает ожидания и требования взрослых. Любовь в этом случае носит
условный и нередко противоречивый характер. Любовь детей к матери, столь
необходимая в младшем дошкольном и преддошкольном возрасте, часто не
получает достаточного развития из-за чрезмерной принципиальности матери, как
это видно на примере психологического образа Царевны Несмеяны. Осложняет
чувство любви к детям также невротическое состояние матери, проявляемое
тревожно-депримированным фоном настроения, общей заторможенностью и
усталостью. Наконец, родители могут не любить детей потому, что они не
оправдали их завышенных и в чем-то непримиримых установок. Подобная ситуация
патогенно значима прежде всего для подростков, тонко чувствующих и
переживающих, что они становятся не такими, какими их хотели видеть и любить
родители. Но сделать что-либо с собой они не могут, как и изменить отношение
к себе в семье.
Одна из главных проблем в изучаемых семьях, как уже отмечалось, состоит
в том, что родители не успевают полюбить ребенка, когда он еще так нуждается
в этом, особенно в возрасте от 2 до 5 лет. Пока созревает родительское
чувство, пока ребенок начинает приниматься таким, каков он есть, а не таким,
каким он представляется родителям, пока идет война с упрямством и существует
конфликтное противостояние в семье, происходит безвозвратная потеря времени
для развития у детей ответного чувства любви, эмоциональной отзывчивости и
сострадания. Этим объясняется "приставучесть" детей с неврозами, когда они
повышенно требовательны к вниманию окружающих, фактически добиваясь
получения столь необходимых для них чувств любви и признания.
Контроль за детьми является необходимым инструментом социализации и
одним из условий формирования самосознания личности. Условно контроль
разделяется на отношение родителей к дисциплине и конкретное выражение ее в
виде санкций (стимуляция, в том числе подгонка, ограничения, порицания,
угрозы и физические наказания). Далеко не всегда установка на тот или иной
тип дисциплины в семье реализуется на практике, что отражено во фразе
матери: "Я всю жизни приучала его к режиму, а он стремился его нарушать".
Нереализация установок родителей происходит вследствие их тревожной
мнительности и невротического состояния, непоследовательности и конфликтов в
семье.
Контроль (дисциплина) делится на ограничивающий (строгая дисциплина в
семье), разрешающий и средний (сочетание строгости и разрешений). Чрезмерный
контроль или строгая дисциплина в семье выражается стремлением родителей: 1)
во всем контролировать детей, проверять каждый шаг; 2) следить за их
попытками сделать что-либо по-своему; 3) ограничивать активность и
самостоятельность; 4) предписывать образ действий; 5) часто запрещать; 6)
ругать за малейшие промахи и недостатки; 7) прибегать к различным санкциям.
Подобный контроль виден на примере отношения родителей к дочери 11 лет.
Эту родившуюся в асфиксии, эмоционально чувствительную и часто болеющую
девочку они решили воспитывать в "рамках", предопределяя во всем ее образ
жизни и наказывая за малейшее непослушание. По счету "раз-два-три" она
должна была немедленно выполнять приказания нетерпимых и нетерпеливых
родителей, не обращающих внимания на ее ухудшающееся состояние и все более
считающих его проявлением распущенности. Мать - инженер по профессии,
обладает холерическим темпераментом, твердым и гиперсоциальным характером.
Отец - флегматик, как и дочь, но он хотел мальчика и, подобно матери,
всячески стремится, чтобы она была быстрой и точной в действиях, во всем
исполнительной и безупречно внимательной при приготовлении уроков. С 5 лет
девочку отдали в спортивную секцию гимнастики, где нетерпеливый, властный и
строгий тренер физически наказывал ее за любую оплошность. В результате
ухудшилось зрение, появились головные боли, расстроился сон, девочка стала
заторможенной - еще более "упрямой" в представлении родителей и легко
устающей. Налицо была клиника неврастении, и, хотя дочь уже освободили от
занятий в школе "олимпийского", в данном случае "невротического", резерва,
нам стоило немалого труда перестроить отношение родителей и оказать помощь
больной.
Чрезмерный контроль часто распространяется на эмоциональную и
двигательную активность детей, непосредственность в выражении чувств,
приготовление уроков и "свободное" времяпрепровождение, которое в данном
случае просто отсутствует. Избыток контроля наблюдается также в отношении
приема пищи и формирования навыков самообслуживания в первые годы жизни
детей. Нередко контроль носит характер тотальных, прямо или косвенно
подразумеваемых запретов, когда запрещается делать что-либо без разрешения
или даже выражать свои желания, что видно из фразы бабушки, обращенной к
внуку: "Нет таких слов - я хочу!". Особенно много запретов, если дети (в
первую очередь мальчики) "не устраивают" взрослых своим темпераментом или
характером. Но даже тогда нет последовательной твердости, а есть главным
образом повышенная принципиальность, компенсирующая собственную
недостаточность в характере родителей, их нерешенные личностные проблемы. К
тому же нередко чрезмерный контроль одного из родителей восполняется
нормальным или разрешающим контролем со стороны другого, что и является, как
правило, основой конфликта по поводу воспитания.
Разрешающий контроль представляет другую его крайность - отсутствие
запретов и предписаний до степени попустительства и полной неспособности
родителей совладать с чувствами детей. Здесь нет стремления контролировать
действия детей, следить за их попытками поступать по-своему; допускаются
полная активность и самостоятельность, отсутствуют порицания и наказания.
Родители во всем идут навстречу и нередко потакают неадекватным, с позиции
здравого смысла, желаниям и требованиям (капризам) детей.
Средний, обычный тип контроля сочетает как некоторую твердость
родителей, не перерастающую в излишнюю принципиальность и настойчивость, так
и определенную ситуативную уступчивость в отношении желаний и требований
детей. Родители также более терпимы к их недостаткам и слабостям, чем при
стремлении к строгой дисциплине.
В разработанном нами вопроснике "раннее развитие" шкала "строгость в
обращении матери с ребенком первых лет жизни" достоверно более выражена при
неврозах, чем в норме, показывая исходную установку матери на чрезмерный
контроль в отношениях с детьми.
При разделении в последующем контроля только на два типа -
преимущественно ограничивающий или разрешающий - у обоих родителей детей с
неврозами в отличие от нормы заметна только тенденция к преобладанию
ограничивающего контроля. Следовательно, степень ограничений со стороны
матери несколько уменьшается с возрастом детей, т. е. матери становятся
менее категоричными и бескомпромиссными, убеждаясь на практике в
безрезультатности чрезмерных предписаний.
При разделении контроля на три типа в отношении матерей детей с
неврозами в настоящем достоверно преобладает ограничивающий контроль (38%)
над разрешающим (25%) при одинаковой выраженности с ограничивающим среднего
контроля (37%). У отцов ограничивающий контроль (46%) достоверно преобладает
над средним (29%) и разрешающим (25%). У обоих родителей выявляется
тенденция к еще большему преобладанию ограничивающего контроля над
разрешающим в отношении детей того же пола, у матерей по отношению к
девочкам, у отцов - к мальчикам.
Доминирование ограничений над разрешениями больше всего выражено
(достоверно) у матерей при неврастении у детей, у отцов - при истерическом
неврозе и неврозе страха. При последних двух диагнозах отцы ограничивают
наиболее часто мальчиков - в 62%.
При сравнении сочетания типов контроля и заботы у матерей преобладает
сочетание гиперопеки с различными типами контроля. У отцов наиболее частым
является сочетание средней заботы и ограничивающего контроля. Наиболее редко
встречаются у матерей гипоопека и средний или разрешающий контроль. В
последнем случае это выражается "заброшенностью" ребенка, равнодушием к
нему, что типично у детей с психопатическим развитием и асоциальным
поведением.
При истерическом неврозе у детей у матерей преобладает сочетание
гиперопеки как с ограничивающим, так и с разрешающим контролем, т. е. две
его крайности. При неврозе страха типично сочетание гиперопеки и разрешений.
У отцов при истерическом неврозе и неврозе страха у детей чаще выражены
вместе средняя забота и ограничения. При истерическом и обсессивном неврозе
несколько чаще, чем при остальных неврозах, у отцов проявляется недостаток
заботы в сочетании с ограничениями или разрешениями.
Рассмотрим выраженность контрастных типов заботы и контроля у обоих
родителей при различных неврозах у детей. Как со стороны заботы (гиперопека
у одного родителя и гипоопека - у другого), так и со стороны контроля
(ограничения - у одного и разрешения - у другого) контраст чаще всего
встречается в отношениях с детьми при истерическом неврозе, затем при
неврозе страха и обсессивном неврозе. Менее всего он выражен при
неврастении.
Подобно гиперопеке, частым мотивом чрезмерных ограничений у родителей,
особенно матери, является латентно существующий страх или тревога несчастья
с ребенком, от которого можно освободиться повсеместным контролем за его
деятельностью, исключающим самостоятельность и саму возможность опасности.
Другим лейтмотивом повышенных ограничений и требовательности являются
опасения потери контроля, влияния на ребенка при предоставлении ему
необходимой свободы и самостоятельности. Кроме этого, существуют навязчивые
опасения несоответствия его социальным стандартам и предписаниям, выражаемые
фразами: "Он не такой, как все", "А вдруг вырастет не тем, кем нужно". Опять
же в этом родители излишне тревожны и категоричны, в чем находят отражение
тревожные и гиперсоциальные черты их личности. Нередко избыточное
психологическое давление в семье обусловлено буквальным восприятием совета
некоторых воспитателей и учителей усилить принуждение и строгость к детям,
оправдывая их тем, что они "избалованы", хотя фактически они больны.
Показатель IQ по тесту измерения интеллекта Векслера имеет тенденцию к
более высоким показателям у матерей, не придерживающихся чрезмерно строгой
дисциплины в воспитании, у отцов - без различий.
При разделении контроля на преимущественно ограничивающий или
разрешающий (средний тип контроля тогда входит в обе группы) как матери, так
и отцы с твердым характером достоверно чаще запрещают, чем разрешают детям.
При мягком характере матери, наоборот, чаще (достоверно) сторонники
разрешений, чем запретов. У отцов подобная тенденция имеет место в отношении
девочек, к мальчикам они более строги.
По данным корреляционного анализа, контроль больше у родителей с
невысоким (интровертированным) уровнем общительности. Чем более выражен
нейротизм у матери, тем более она строга (ограничивающе) к девочкам; у
мальчиков это представлено тенденцией. У отцов подобные различия не
существенны.
Если мать доминирует в семье, то она обнаруживает достоверно большую
строгость к мальчикам.
При неудовлетворенности браком в семьях девочек матери, по данным
корреляционного анализа, предпочитают строгую дисциплину. В семьях же
девочек матери, конфликтующие с отцами из-за вопросов воспитания, стремятся
также к использованию односторонне строгой дисциплины. Матери, таким
образом, на конфликтную диспозицию в семье отвечают усилением ограничений к
дочери, держа ее в "ежовых рукавицах".
Мы видим, что на выраженность того или иного типа контроля оказывают
значительное влияние как личностные, так и ситуативные факторы в семье.
Патогенное значение крайних выражений контроля можно понять и адекватно
оценить только в сочетании с характером чувств, испытываемых к детям.
Теплота, любовь, доброжелательность оказываются часто более важными
характеристиками, чем строгость или мягкость в отношениях с детьми. Тем не
менее и сам по себе контроль, особенно в плане излишних регламентации,
ограничений и запретов, играет существенную роль в происхождении неврозов у
детей, повышая до критического уровня их возбудимость и тормозимость.
Главное заключается в формировании черт зависимости, несамостоятельности и
неуверенности в характере детей, испытывающих чувство беспокойства каждый
раз, когда они попадают в новую, непривычную для них сферу общения, где нет
родительского контроля и где нужно действовать творчески и инициативно.
Контроль-санкции. Здесь рассматриваются такие стороны отношения
родителей, как стремление торопить (подгонять) детей, частые порицания и
угрозы в их адрес, физические наказания.
Стремление торопить более типично для матерей и встречается в 76% семей
мальчиков и 81% - девочек. Сильнее оно выражено при истерическом неврозе,
отражая эмотивную структуру личности матерей. Причем оба родителя с более
"быстрым", чем у детей, темпераментом (например, холерический или
сангвинический темперамент у родителя и сангвинический или флегматический -
у ребенка) достоверно чаще стимулируют (подгоняют), чем подавляют
(тормозят), активность детей. Если же мать и отец обладают менее "быстрым"
темпераментом, чем у детей, то они склонны (тенденция) к торможению их
активности.
В семьях мальчиков в отличие от семей девочек увеличение контроля
приводит к нарастанию стимуляции детей типа подгонки (по данным
корреляционного анализа). Типичной ситуацией будет постоянная подгонка
мальчика матерью с более активным темпераментом, которая недовольна
темпераментом сына так же, как и темпераментом отца.
Твердые по характеру и доминирующие в семье матери в большей степени
(по данным корреляционного анализа) торопят детей, манипулируя ими, как
куклами-марионетками. У отцов противоположное соотношение, т. е. они больше
торопят детей при мягкости характера и отсутствии доминирования в семье.
Порицания как другая разновидность санкций встречаются у 58% матерей и
39% отцов. Матери ругают детей достоверно чаще по сравнению с отцами.
Некоторое уменьшение порицаний происходит у матерей после 40 лет, отцы
наиболее активны в них в возрасте 30-40 лет. У обоих родителей отмечается
тенденция к уменьшению числа порицаний в подростковом возрасте детей, т. е.,
как правило, при уже возникшем неврозе. По данным корреляционного анализа,
между порицаниями и конфликтом родителей по вопросам воспитания существует
отрицательная связь, т. е. чем более выражен конфликт между родителями, тем
меньше они ругают детей, и наоборот. У матерей подобное значение имеет и
конфликт с отцами в области супружеских отношений, когда отец в той или
иной, в том числе конфликтной, форме пытается противостоять одностороннему
доминированию матери в семье и чрезмерным порицаниям в адрес детей. Особое
значение это имеет в семьях девочек, где порицания у матерей тесно связаны с
нейротизмом, доминантностью и твердостью характера и сопровождаются
выраженным аффектом. Оба родителя, часто ругающие мальчиков, в то же время
непоследовательны с ними, что является дополнительным невротизирующим
фактором.
Когда мать не может сдержаться и на детей периодически обрушивается
поток замечаний, порицаний и наказаний, то это нередко - признак
невротического состояния, доходящего до степени отчаяния и тревоги,
безысходности из-за неразрешимых для матери семейных обстоятельств. Выражено
это следующей фразой: "Возникает ощущение предела, кажется, что больше не
выдержу; меня все раздражает - шум, дети, и тогда я срываюсь, кричу, хотя и
понимаю, что делать этого нельзя".
Угрозы часто сопровождаются аффектом и порицаниями, но могут быть и
одной из форм морального контроля и научения. Угрозы достоверно чаще
характерны для матерей (53%), чем для отцов (38%). В отличие от порицаний,
свойственных более "пожилым" родителям, угрозы, наоборот, достоверно чаще
встречаются у молодых родителей в возрастном интервале до 30 лет.
Мотивацией угроз обычно служит недовольство властных и требовательных
родителей поведением детей, которое выходит за рамки их привычных
представлений, или же угрозы являются средством социализации
(предостережений) у тревожно-мнительных и неуверенных в себе родителей.
Физические наказания применяют 51% матерей и 36% - отцов; матери
наказывают достоверно чаще, чем отцы. Физические наказания при этом чаще
используют матери после 40 лет, чем в возрасте 20- 30 лет; у отцов можно
отметить тенденцию к их увеличению в возрасте 30-40 лет. Меньше всего
наказывают подростков, но и тогда - каждого третьего, несмотря на крайне
негативное восприятие и отсутствие эффекта от наказаний.
По данным корреляционного анализа, физические наказания у обоих
родителей связаны с подгонкой и стремлением торопить детей. У матерей
физические наказания сопровождаются общей непоследовательностью в отношениях
с детьми обоего пола и аффектом в отношениях с девочками. Физически
наказующие отцы более тревожны (у детей обоего пола) и склонны в большей
степени контролировать мальчиков. Гиперсоциальные родители меньше физически
наказывают детей. Наказаний меньше при супружеском конфликте, поскольку
каждый из родителей использует их в качестве повода для обвинений.
Физические наказания чаще всего представлены у властных и аффективно
неустойчивых родителей, без конца понукающих детей и вымещающих на них свое
раздражение и недовольство. Следует заметить, что дети с неврозами не могут
перенести не столько физическую боль, сколько нравственную -
несправедливость, проявленную к ним, непонимание, отсутствие сочувствия и
помощи. Вместе с тем при физических наказаниях, обычно идущих на фоне частых
запретов, нарастает возбудимость детей, создавая ложный эффект синдрома
гиперактивности и одновременно реактивную тормозимость по типу "копания на
одном месте" и "упрямства". Тогда, че