Оцените этот текст:


---------------------------------------------------------------
 © Copyright Фаина Мещерякова, 1998
 Email: lora_andersen@yahoo.com
 WWW: http://www.enet.ru/~lora/
 Date: 28 May 1999
 Date: 26 Sep 2004

Все права на это произведение защищены "Законом об авторских и смежных
правах", регистрацией в РАО, и не могут быть использованы третьими лицами
без согласия автора.
---------------------------------------------------------------



     354 год относительного времени
     10 апреля 2034 года абсолютного времени

     Мягкий  свет  освещал  зал   ресторана,  неровные  тени  свечей  плавно
скользили по стенам. Строггорн  протянул  руку  с зажженной спичкой и  помог
загореться   свечам   на   сложном,   многоярусном   подсвечнике.  Тщательно
полированная  поверхность  стола   загорелась  сразу   красноватым  оттенком
отражения огня, и  такой же отсвет возник  в глазах Строггорна, казавшихся в
полумраке совсем черными. Лейла взглянула на отца, и он мысленно улыбнулся.
     - Что будешь заказывать?  - спросил  он, передавая  ей меню в красивом,
под старину, переплете.
     - Не знаю. - Лейла пожала плечами. - Я здесь никогда не была, все равно
не понимаю названий, закажи на свой вкус, что-нибудь на горячее и мороженое.
     Строггорн  залюбовался   дочерью.  В  этом   неровном  свете  она  была
поразительно  похожа  на Аоллу.  Лейле совсем  скоро должно было исполниться
четырнадцать лет, и с годами это  сходство только усиливалось. Ее  тело было
еще  угловатым,  как у  многих  подростков в  этом возрасте, но  ему  совсем
нетрудно  было спрогнозировать, как, уже буквально через  несколько лет, она
превратится  в   красивую  девушку.  Строггорн   слишком  часто  и   подолгу
отсутствовал,  занимаясь  делами в  абсолютном  времени,  и  для  него  дочь
менялась в прямом смысле слова на глазах. В этот день, только что вернувшись
из  очередной  поездки,  продлившейся  несколько  месяцев,  Строггорн  решил
побаловать Лейлу и пригласил  в свой любимый ресторан. Он был без  маски, до
неузнаваемости  изменив  свой пси-образ, и немногие  посетители  с интересом
поглядывали на  эту пару. Лейла была совсем не  похожа на него. Никому бы не
пришло в голову заподозрить в них  отца  и  дочь, но, с  другой стороны, она
была  слишком  молода,  чтобы  быть  просто  его спутницей.  Все приходили к
решению, что она - его приемная дочь. Строггорн только усмехнулся про  себя,
как сложно скрывать что-либо  в стране телепатов. Робот-официант накрывал на
стол, аккуратно раскладывая тарелки, и Лейла хитро посмотрела на отца.
     - О чем будешь просить? - спросил он, и она надула губки.
     - Ты уже влез в мою голову?
     -  Зачем в нее  влезать? По  тебе и так все  понятно ,- Строггорн опять
мысленно улыбнулся.
     -  Пап.  -  Лейла  принялась за салат,  - ты  знаешь,  скоро  ежегодный
бал-маскарад у Лингана...
     - И что?
     - Ты не возьмешь меня с собой?
     - В  качестве спутницы? - Строггорн нахмурился. - Лейла, и так  слишком
многие знают, что я твой  отец. К тому же, ты слишком мала,  чтобы тебя туда
брать. Это  проводится  исключительно  для  взрослых,  там  же одни  старики
собираются, какой тебе интерес?
     - Раз ты не хочешь  идти со мной, может быть, достанешь мне два билета?
Я могу пойти с кем-нибудь еще. - Лейла старалась не смотреть ему в глаза.
     - Какая ты все-таки хитренькая  девочка! Значит, собралась использовать
мое положение, чтобы  привести с собой молодого  человека? Мне  кажется, что
тебе вообще-то рано увлекаться мальчиками. Смотри, скоро у тебя обязательное
в четырнадцать лет обследование, и мне бы не хотелось краснеть за тебя. - Он
внимательно посмотрел на  нее, вспомнив прошлое Аоллы, и  решил  добавить: -
Но, если  что, лучше скажи об  этом Дигу заранее,  уговорим тобой заниматься
кого-нибудь из  наших .- Сейчас он уже все прикинул и подумал, что  в  любом
случае  для  обязательного для Лейлы  зондажа  придется  просить  кого-то из
Советников. В  ее голове было  огромное  количество  строго конфиденциальной
информации, и нельзя было допустить, чтобы о ней узнали посторонние.
     -  Значит, не  дашь  билеты? -  обиженно уточнила  Лейла, зло отодвинув
тарелку с салатом. Строггорн никак  не отреагировал на это: его характер был
ничуть не лучше, и бессмысленно было ругать дочь за несдержанность.
     - Не дам, я такой же упрямый, как  ты. - Он вслушался в ее мысли: Лейла
уже начинала  успокаиваться, но этот мальчик  крепко засел  у нее  в голове.
Строггорн подумал, что, по большому счету, это уже не его дело. В Аль-Ришаде
было  принято  считать  ребенка,  достигшего  четырнадцати  лет,  достаточно
взрослым,  чтобы предоставить ему право  самому распоряжаться своей судьбой.
Это  был тот  возраст,  когда приходилось принимать решение о  превращении в
Варда,   если   при    зондировании    обнаруживалось   наличие    свернутой
Вард-Структуры: чем раньше проводилась операция по ее развертке, тем легче к
этому  было приспособиться психике,  а  человеку  построить в соответствии с
этим свою жизнь.
     Строггорн с  тревогой  ждал  решения  Лейлы. Еще  когда Линган  глубоко
зондировал  ее  мозг, стало известно о наличии у нее  Вард-Структуры. Дальше
она должна была сама принять решение - идти на операцию, которая предоставит
колоссальные  возможности,  но одновременно потребует  подчинить свою  жизнь
строгим правилам,  или отказаться от  этого и  быть куда  более  свободной в
своем выборе, но так никогда и не узнать о многих ее сторонах. Родители, как
правило, вполне  обоснованно считали,  что  в  четырнадцать  лет  невозможно
принять  такое серьезное, радикально изменяющее жизнь, решение, но проводить
операцию   в  более  взрослом  возрасте,  когда  человек  начинал  обрастать
устойчивыми привычками,  было  еще хуже.  По большому  счету, в  этом случае
можно было вообще не получить ни одного согласия добровольно стать Вардом, а
как  обходиться  без них в такой  сложной  ситуации - никто  не представлял.
Варды  обладали  большим,  по  сравнению  с  обычными  телепатами,  мозговым
ресурсом, и  это позволяло выдерживать длинную интенсивную жизнь, продлевать
которую в Аль-Ришаде уже умели больше, чем до трехсот лет. Обычный человек с
трудом  дотягивал   до   ста   пятидесяти,  после   чего,  имея  практически
несостарившееся  тело, но  старый  мозг,  просил об  "уходе"  - добровольной
безболезненной смерти. Телепаты с  трудом преодолевали двухсотлетний барьер.
Строггорн достоверно  знал,  что Джон Гил, один из лучших генетиков  страны,
уже неоднократно просил Креила помочь уйти из жизни. Его мозговой ресурс был
почти  исчерпан, последние двадцать лет  он принимал сильнейшие  стимуляторы
нервной системы, все равно потихоньку теряя память.
     Эта, наконец начавшаяся, хоть и с большим опозданием из-за  возможности
продлевать  жизнь,  череда  смертей, уносившая лучших  специалистов  страны,
отнюдь не  прибавляла  оптимизма.  Только  Варды, по всей  видимости,  могли
преодолеть  трехсотлетний  барьер.  Все  это   делало   понятным,  насколько
серьезное решение приходилось принимать почти ребенку.
     - О  чем ты  задумался,  отец?  - Лейла доела  бифштекс и уже несколько
минут смотрела на Строггорна.
     - Так. О нашей стране, о том, что будет с нами дальше.
     - А что будет дальше? - спросила Лейла. Официант убрал тарелки со стола
и теперь поставил витиеватые розетки с мороженым.
     - Этого  никто не знает.  -  Строггорн не  собирался забивать ей голову
своими проблемами, она была слишком мала для этого.
     - Папа, можно я сегодня побуду у тебя? - Лейла вопросительно посмотрела
на него.
     -   С  ночевкой?  -  уточнил  Строггорн,  и  она  кивнула.  -  У  Этель
отпросилась?
     -  Конечно. Ты так  мало  стал  бывать в Элиноре, все время  в отъезде,
хочется побыть с тобой, - объяснила Лейла.
     - Меня еще просили  подъехать в  детскую клинику. Поедешь  со  мной или
будешь ждать дома? Я могу не скоро освободиться.
     - У тебя  еще операция сегодня?  Уже так поздно,  - расстроенно сказала
Лейла.
     - Ты же  знаешь, у  таких больных другой режим  дня - им  что ночь, что
день - неважно, важно, во сколько делали обезболивание.
     - Что-то помню, смутно. Это та самая клиника? - спросила она.
     - Пока она у нас одна для таких детей. Слава Богу, что это так.
     - Раньше ты не занимался детьми, - заметила Лейла.
     Она была права, но после случая с ней Строггорн урывками стал проводить
исследования,  стараясь найти  способ избегать повергшей его в  шок "обычной
практики"  уничтожения личности  у ребенка при серьезных  психотравмах.  Его
поразило,  что ни у кого не доходили  руки поискать  другое  лечение,  более
щадящее  и  родителей, и  ребенка. Теперь,  когда  он  бывал в  Элиноре,  то
обязательно   выкраивал  хотя   бы  несколько  часов   в  неделю  из  своего
загруженного  графика, чтобы попытаться помочь кому-нибудь  из детей. Иногда
удавалось  помочь, иногда - нет. Слухи, как обычно, быстро распространились,
и  несчастные родители  готовы были платить  любые деньги,  чтобы  Строггорн
только  попытался лечить ребенка другими методами. Врачи скрывали  его  имя,
никто из родителей не знал, что  он Советник. Иначе его бы стали атаковать и
в его  собственной  клинике,  а помочь всем  Строггорн  все равно был  не  в
состоянии.
     Последнее  время  чисто  врачебная нагрузка  стала  возрастать на  всех
Вардов.  Строггорн с  ужасом  думал  о  том,  что  они  будут  делать  после
объединения   Земли.   Сейчас   Аль-Ришад   принимал   на   лечение   только
сверхсостоятельных клиентов, но в дальнейшем от  этой  практики  пришлось бы
отказаться из гуманистических соображений, и Строггорн  не представлял,  где
они смогут взять такое  количество  столь необходимых  специалистов с  очень
высокой квалификацией.
     Лейла  несколько  часов  ждала отца  в  клинике, изредка  поглядывая на
родителей мальчика, которые  сидели в холле.  Сначала Строггорн  сказал, что
только посмотрит ребенка, но сейчас, по времени его работы, стало ясно,  что
он все-таки  оперирует. Главврач вышел и долго что-то объяснял отцу ребенка,
дав на  подпись  документы. Лейла знала, что это были страшные бумаги  - они
освободили  Строггорна  от  всякой  ответственности  в  случае неудачи. Отец
ребенка смущенно посмотрел  на Лейлу,  на самом деле она не прислушивалась к
их разговору, но решила уйти в сад.
     Прошло еще больше  часа, прежде  чем сквозь стеклянный вестибюль Лейла,
наконец,  увидела, что  отец  вышел. Строггорн был в обычной одежде, а  не в
халате   и,  посмотрев  в   ее  сторону,  кивнул,   продолжая  что-то  снова
втолковывать отцу ребенка. Тот совсем смутился и виновато опустил голову.
     Строггорн закончил  объяснения  и  вышел на  улицу. Совсем стемнело,  и
клиника  плыла в  мягком свете  фонарей.  Через  несколько секунд их забрало
такси и, резко взмыв в воздух, даже не стало набирать высоту - дом находился
в десяти минутах лета от клиники.
     Элинор  весело светился огнями, и  огромное здание Дворца Правительства
освещалось призрачным светом.
     Они разговаривали,  сидя в гостиной Строггорна,  уже много часов. Лейла
устала. Мысли девочки начинали перескакивать  с одного предмета разговора на
другой, но Лейла все сопротивлялась сну и продолжала разговор, а  Строггорн,
после столь долгого отсутствия, постеснялся  прервать ее.  Он уже  собирался
перенести Лейлу,  почти заснувшую на диване, на кровать, когда резкий зуммер
сразу же разбудил ее.
     - Что это, отец? - Ее глаза широко раскрылись.
     -  Вызов из абсолютного времени. Сработал аварийный браслет,  непонятно
только у кого. - Строггорн пытался выяснить это сейчас у Машины.
     - Значит, человек умер? - испуганно посмотрела она на него.
     - Давай сейчас я не буду тебе это объяснять. - Строггорн говорил быстро
и резко.
     Все аварийные браслеты, которые носили в  абсолютном времени,  подавали
сигнал  в то  место, где он находился. Строго  говоря,  кроме Варда, в такой
ситуации  им  никто  не мог  помочь:  помощь  нужно  было оказать  в течение
нескольких минут, сама подача  сигнала уже констатировала физическую  смерть
человека,  а  системы "скорой помощи", такой, как в Аль-Ришаде, в абсолютном
времени не могло быть в принципе - настолько они отставали технически.
     - Так, девочка: сиди на диване и ни на шаг с него, а еще лучше - закрой
глаза, я  собираюсь развлечься с Многомерным  туннелем  - мне  нужно  быстро
оказаться в  абсолютном  времени, а,  возможно, еще и  принести  кого-нибудь
сюда, - сказал  Строггорн. - Если я не вернусь через пятьдесят минут - звони
Лингану и поднимай тревогу. Понятно? Пусть тогда действует по обстановке, но
к туннелю не суйся: ты не Вард, затянет - не вырвешься.
     Лейла  с изумлением поняла,  что за  несколько секунд  ее  отца  словно
подменили.  Сейчас  перед  ней был  совершенно  другой человек.  Она ощутила
безотчетный страх.
     - Ты  же  с  детства  знаешь,  что  я  не человек,  - спокойно  добавил
Строггорн. - Чего же испугалась? - Ему было некогда разбираться с ней.
     Строггорн  отрешенно  посмотрел  на  угол  гостиной:  появился  сначала
маленький, а  потом все расширяющийся,  черный провал.  Когда он достиг двух
метров в диаметре, Строггорн шагнул  в него  и исчез. Почти половина комнаты
мерцала  в  Многомерности. Лейла  закрыла  глаза,  поняв, что если  отец так
приказал, лучше с ним не спорить.
     Строггорн провалился  в туннель. Он перемещался в темноте  пространства
на вызов аварийного браслета, не имея ни малейшего понятия о  том, что может
ждать  его впереди. Поступать так было крайне рискованно, и сейчас Строггорн
оценил,  что не готов к выходу из туннеля:  можно было вынырнуть  неизвестно
куда  и неизвестно  кому  в руки.  Перед  самым выходом  он вслушался, но не
ощутил присутствия людей и  подумал, что  если его не встретит взрыв, ничего
страшного не случится.
     Его  окружила  ночь и резкая вонь. Луна  тускло освещала  пространство,
заполненное  непонятными, сваленными  в  большие  кучи,  предметами.  Только
вспомнив свое далекое прошлое  в Инквизиции, Строггорн понял,  что  попал на
обыкновенную,  но очень большую  свалку. Он внимательно всматривался  - было
слишком темно  и совершенно пустынно. Послышался  отдаленный шум отъезжающей
машины.
     Подумав,  что человек уже умер  и телепатически  его  теперь не  найти,
Строггорн  постарался точнее  определить место работы браслета и почти сразу
же нашел его. Браслет светился в темноте достаточно ярким красным светом, но
просто валялся в  гнусной куче отбросов. Тот, кто его  снял, явно не  понял,
что это  такое, и  просто  бросил.  Строггорн  еще  раз  огляделся  и  решил
перестроить  зрение,  хотя  никогда  до этого  в  своей жизни не пользовался
способностью Вардов переходить к видению в инфракрасном диапазоне. Сейчас, в
темноте,  его  глаза  стали красными.  На  это некому  было  смотреть,  зато
Строггорн сразу нашел то, что искал: тело еще не  остыло и выделялось  среди
других предметов более высокой температурой.
     Огромная собака, подняв голову, наблюдала  за  его действиями.  Введя в
вену на шее  HD-блокатор, Строггорн бегло оглядел тело - это  была  девушка,
почти девочка по сложению, совсем подросток. "Как Лейла", - подумал он. Лицо
было изуродовано до неузнаваемости,  голову просто пробили чем-то тяжелым, и
от того, что после осмотра руки стали липкими,  Строггорн  понял,  что все в
крови, сразу  сообразив,  что произошло. Он  подхватил тело на руки,  быстро
нашел туннель  (тот голубовато светился), шагнул и начал быстро перемещаться
назад, не  имея представления  ни о том, кто  эта девочка,  ни  о  том,  где
побывал.
     Когда Строггорн вынырнул из туннеля, Лейла  по-прежнему послушно сидела
на диване, но теперь к ней присоединился Антон, старший сын Этель, и они оба
с изумлением уставились на него.
     -  Папа!  - Лейла глядела испуганно, и  было понятно  почему:  вся  его
одежда была  в крови и обнаженное  изуродованное тело на руках. Для нее  это
оказалось самым страшным зрелищем в жизни.
     -  Антон,  ты  у  нас,  по-моему,  Вард  и  уже  частично  прошел  курс
подготовки? - На ходу уточнил Строггорн. Антон был бледен и только кивнул. -
Готовь  операционную,  мне нужно  переодеться,  а ты  пока  займешься  ею. -
Строггорн положил девочку на стол и увидел, как щупальца Машины протянулись,
начиная дезобработку. Когда он вернулся, Антон уже почти закончил подготовку
к операции.
     - Что с  ней случилось?  Это авария? -  Антон  отвлекся  и посмотрел на
Строггорна. Тот видел, что на него это произвело сильное впечатление.
     - Это не может быть аварией. Я думаю, это сделали люди,  но пока  мы не
оживим ее,  и не поймем, кто  это,  не будем знать,  зачем  это  сделали.  -
Строггорн  подключился к пси-креслу.  Щупальца Машины  начали перемещаться с
огромной  скоростью,  разрезав  грудную клетку и  проникнув внутрь, а другая
группа щупалец занялась травмой головы. Антон только удивился, как Строггорн
управляет ими одновременно,  проводя операцию в  разных местах.  - Антон, на
терминале я  сейчас  дам  список органов для трансплантации,  геометрические
характеристики, ну,  и все, что  необходимо.  Свяжись с клиникой  Креила ван
Рейна,  пусть  нам доставят  сюда,  назовешь  только мой код, чтобы  не было
лишних вопросов. И попробуй разбудить его самого, он будет страшно ругаться,
ты не удивляйся, но  скорее всего  согласится приехать  и помочь. Очень  мне
хочется поскорее узнать, кто это к нам попал.
     Строггорн был прав. Креил, увидев Антона, сначала выругался. Перед сном
ему  всегда делали обезболивание, без  этого он просто  не мог спать. Он  не
сразу  сообразил,  чего  от  него  хотят,  и  лишь  через  несколько  минут,
нахмурившись, кивнул и обещал приехать.
     Креил  вошел  в   квартиру  в  сопровождении  Стайна,  своего   личного
биоробота, и еще нескольких роботов, которые помогли доставить контейнеры  с
органами.  Серьезность  происшедшего  он  понял по списку  того,  что просил
доставить  Строггорн. Необходимо было заменять добрый  десяток  органов,  не
считая сборки костей и серьезной черепно-мозговой травмы. О психике девочки,
после того, что было сделано, Креил вообще не хотел думать.
     - Строггорн,  давай, мы не будем ее  оживлять. - Это  было первое,  что
сказал Креил, войдя в операционную.
     -  Не  мешай  работать, -  Строггорн  продолжал  с  огромной  скоростью
управлять щупальцами.
     - Я  серьезно. Мы снесем ей  полголовы, когда  займемся психикой. Я все
время думал об этом по дороге.
     Роботы  передавали  контейнеры  в  герметически  закрытую  операционную
сферу, щупальца Машины начали их распаковку.
     - Послушай, у нас минимальные шансы,  что она будет в здравом рассудке.
Ты даже  не знаешь,  кто это, зачем создавать лишние сложности? -  продолжал
Креил,  уже раздеваясь.  За много лет,  которые он знал Строггорна, не  было
случая, чтобы удалось его переспорить.
     -  В этом весь интерес. Я вытащил ее из абсолютного времени  и никак не
соображу, кто это. Лицо слишком изуродовано,  можно прочитать  это только из
ее головы.  У нее был  аварийный браслет - у ребенка в  абсолюте! Это должен
быть кто-то  нам хорошо знакомый, понимаешь теперь? - Строггорн приступил  к
коррекции черепно-мозговой травмы, трансплантацию взял на себя Креил.
     -  Черт  знает, как  все  это  будет дорого  стоить,  и  кто  это будет
оплачивать!  -  продолжал  ворчать Креил. -  Там один маленький контейнер  с
мозговой  тканью,  можешь   попробовать   встроить,  разработка  на   основе
многомерных пси-входов. Надеюсь, девочка - эспер?
     -  Хороший вопрос,  - ответил Строггорн. - Как  я  это у мертвой узнаю?
Конечно, никто эту ткань не испытывал?
     - Поищи ее родителей, узнай, согласны  ли они ради ее спасения провести
эксперимент. Это ведь  повысит шансы вправить ей мозги, - ответил Креил,  не
переставая работать на высокой скорости. Антона невероятно удивляло, как они
умудряются еще и разговаривать во время такой сложной операции. - Строггорн,
а это  уже интересно. -  Креил приостановился. - Я не могу  понять,  как она
нормально ходила,  у нее  тазобедренный сустав  совсем  неправильный. Хочешь
посмотреть? Заодно скажешь, что с ним делать.
     Строггорн переключился на его зону и несколько секунд ощупывал сустав.
     -  Она нормально ходила. Я сам ее оперировал, и,  клянусь,  она даже не
хромала и не жаловалась на боль.
     - Отлично. Так кто это? - Креил прекратил операцию, подумав, что, может
быть,  не будет никакой необходимости оживлять  ребенка, раз и так ясно, кто
это.
     - Это Джулия, дочь Генри.
     - Директора? Понятно.  Какая жалость, что придется ее оживлять!  Он нам
никак  не  простит,  что  мы  не попытались ее  спасти.  Ты только  продумай
заранее,  что будешь  ему  говорить, если она останется  сумасшедшей. -  Они
больше не переговаривались. Генри уже столько сделал для спасения Земли, что
помочь его дочери было просто ничтожной платой за его работу.
     Только  через  много часов  организм  девочки  был  приведен в  рабочее
состояние, но  заниматься ее головой никто  не собирался.  Единственное, что
сделал Строггорн, - загнал воспоминания о  перенесенном в подсознание, давая
мозгу оправиться.
     - Что ты собираешься делать дальше? - спросил Креил.
     -   Притащить  сюда  Генри.  Учитывая,  что  ее  похитили,   убив  двух
охранников, а потом так жестоко убили, не считая  всего  остального, на него
идет охота и кто-то желает, чтобы он думал, будто она жива.
     - Не понимаю твоей логики. Зачем же тогда ее убили?
     -   Она  телепат.   Сейчас,   Генри   наверняка  поднял  на  ноги   всю
телепатическую  сеть,  чтобы ее  найти. Ясно?  Как ты  еще  спрячешь в такой
ситуации эспера?  Только убив,  а потом  изуродовав тело  до неузнаваемости.
Там, где я ее нашел, Креил, были такие милые собачки, через несколько  часов
от нее  остались  бы  одни кости и никаких  улик. Тех,  кто ее  убивал, тоже
скорее всего уже нет  в живых,  почти наверняка их убрали,  а девочку пытали
специально,  они  все  записывали  на   компьютере,  заставляя  ее  говорить
определенные фразы. Теперь скомпонуют из ее голоса что угодно. И тот, кто за
всем этим стоит, знает, что она телепат, - это действительно страшно.
     - Мы же не скрывали, что таких людей много.
     - Но не сообщали их имена, - тяжело вздохнул Строггорн. - Мне это очень
не нравится. Генри  - это серьезно, его  вычислили, и теперь началась охота.
Вопрос только: на него или на меня.
     -   Неужели  на  нас  замахнулись?  -  Креил  удивленно   посмотрел  на
Строггорна.
     -  Когда я  вылезал из туннеля,  у меня возникла эта мысль:  а вдруг на
выходе  мне оторвет голову? Взрывом, например? Я же не бессмертный,  в конце
концов, и не уверен, что при неожиданном взрыве успею уйти в Многомерность.
     - Пообещай  мне, что больше  ты так рисковать не будешь, - совсем  тихо
попросил Креил.
     - Не могу, иначе они доберутся до Генри, а нельзя допустить, чтобы  его
вывели из  игры. - Строггорн перевел взгляд на Антона, о котором  они совсем
забыли. Тот сидел в пси-кресле, совершенно  бледный. Строггорн  подумал, что
их дети, выросшие в тепличных  условиях  Аль-Ришада, совершенно  не готовы к
тому, что ждало их после объединения зон времени.
     - Я тоже об этом думаю, - вмешался  в его мысли  Креил. - Наши дети при
объединении  Земли попадут в ее прошлое, и это  ужасно. Марк совсем не похож
на меня и в свое время категорически отказался быть Вардом. А теперь я решаю
сложную проблему, Строггорн. Несколько лет назад он обратился ко мне, не как
к отцу, а как к Советнику, и попросил умертвить его.
     - Что ты ему ответил?
     - Уговорил еще  пожить,  но когда я думаю, что, по  всей  видимости, мы
переживем своих детей, хотя у меня с Марком всего  чуть больше  тридцати лет
разницы, мне становится страшно.
     - А приемные дети? У тебя было двое?
     - Еще хуже, уже ушли, только просили об этом Лингана. Скоро дело дойдет
до внуков. Я думаю, что нам, Советникам, нельзя было иметь детей вообще.
     - И поэтому уговорил меня оставить Лейлу?
     - С тобой проще. Какая у тебя с ней разница в возрасте?
     - Сто тридцать один год.
     - А у нее с Аоллой?
     - Больше ста семидесяти.
     - Правильно.  -  Креил  в  уме  подсчитывал.  - Мы  вас  вытаскивали из
прошлого  с большим  интервалом. Хорошая фора, если Лейла  станет Вардом, во
всяком случае. Постарайся ее убедить сделать это.
     - Не буду. Не  хочу,  чтобы она видела  все это. - Строггорн кивнул  на
купол.
     - Тогда  рано  или поздно увидишь,  как она умрет, сама, добровольно  и
вовсе не от старости, а от выработки мозгового ресурса.
     -  Креил,  ты  ведь  занимался   этим.   Отчего  это  происходит?  Ведь
органических повреждений мозга при этом нет? Откуда такая усталость?
     -  Мы  не знаем. Это  не  связано с  органикой.  Накапливается  слишком
большое количество воспоминаний,  все время усложняется психика, психотравмы
делают  свое черное дело.  Ты прекрасно знаешь - мы  в  состоянии  выправить
только самые серьезные.  У нас  нет  и,  наверное, никогда не  будет нужного
количества специалистов, а число телепатов,  нуждающихся в такой помощи, все
время будет возрастать.  Мозг,  защищаясь,  начинает  "отключать"  дефектные
участки,  пока их не становится столько, что человек уже  просто  не может с
этим жить. Для него все теряет всякий смысл. - Креил сделал паузу.  - Только
не  думай,  что это  так  -  это просто  мое личное мнение.  Никто  ведь  не
анализировал, к  каким последствиям  приведет  такое  значительное продление
жизни,  а, с  другой стороны, если ее не  продлевать, у землян все равно  не
будет  никаких шансов выжить. Сначала  человек растит детей,  а потом уже не
остается времени  для нормальной  полноценной  работы. Еще  мужчины пытались
что-то делать,  о  женщинах же  даже речи всерьез не шло,  если  они  уже  в
пятьдесят становились никому не  нужными старухами,  а  до  того  -  растили
детей.  Это  же  страшный  выбор -  или  растить  детей,  или  сделать  хоть
что-нибудь в жизни. В  нашей  стране  этой проблемы нет, а  там, в абсолюте,
редко кто после  тридцати  начинает изучать новую  профессию. А сколько их у
нас с тобой? Устанешь перечислять. В моей жизни я уже чего только не изучал,
но  что  все  области земных наук -  это точно, да еще прихватил  неземные -
синтез в Многомерных системах, например. Учебник по психозондажу  кто писал?
-  Мы  с  Линганом. А информацию  брали  из  своего  опыта  и  опыта  других
телепатических   цивилизаций.  Представляешь,  сколько   пришлось   впихнуть
ненужного себе в мозг?
     - Это все так. Зато мы любуемся, как умирают наши дети.
     - Это только мы - Варды, остальных это не касается, хотя, конечно,  все
бывает. Вот у нас  Джулия  на операционном столе, и  никто не знает, чем это
для  нее  кончится.  Оживление, да  еще  после  серьезной травмы  мозга  - и
физической,  и психической,  редко  кончается нормально, но что это сократит
когда-нибудь ее жизнь - за это я ручаюсь. Если ты сделаешь мне обезболивание
- мне уже ведь  пора его делать, а то моя регрессия проснется и у тебя будет
еще один пациент, -  я поеду домой досыпать. -  С этими словами Креил лег на
второй операционный стол. Антон по-прежнему в ужасе  наблюдал за  всем этим.
Ничто в  его жизни  не потрясло его больше,  чем  эта ночь. У него  возникло
чувство, что до этого он вообще не  знал жизни, и только сейчас  приподнялся
маленький краешек закрывавшего ее полога.
     Уже  светало.  Лейла  заснула прямо  на  диване,  и Строггорн накрыл ее
одеялом, подумав,  что вряд ли она пойдет сегодня в школу.  Еще раз возникло
чувство, что многие из  людей в Аль-Ришаде не смогут пережить реальной жизни
на остальной части Земли, такой чудовищной она окажется для них.
     Антон вышел с ним в  гостиную,  оставив девочку под контролем Машины, и
Строггорн быстро дал ему указания, что делать, если она очнется.
     Снова возник  Многомерный туннель, рассекая комнату надвое, и Строггорн
ушел  через него, направляясь к Генри Уилкинсу, Директору разведуправления и
одному из самых надежных и ценных агентов в абсолютном времени.
     Начинало светать. Генри уснул прямо в кабинете, рядом с радиотелефоном,
связывавшим его с  агентурной сетью. Когда  Строггорн тронул  его за  плечо,
Директор  несколько  секунд быстро  моргал,  пытаясь  проснуться,  и тут  же
помрачнел, вспомнив о похищении дочери.
     - Советник? Я думал, вы в Аль-Ришаде.
     - Я  и был там. - Строггорн опустился в кресло, положив ногу на ногу. -
Хватит  переживать,  твоя  дочка  у  нас.  -  Он ощутил, как  что-то  словно
отпустило Генри, но беспокойство сразу снова отразилось в его мозгу.
     - Она жива?
     -  Жива, только  я не смогу дать  сейчас гарантии за ее рассудок. Мы  с
тобой   это  обсудим  попозже,  а  сейчас  давай  отбой  поискам,  пока  еще
кого-нибудь не убили.  -  Строггорн увидел, как от этого "не убили" у  Генри
потемнело в глазах, но почти сразу тот справился с собой, и стал связываться
с агентами по радиотелефону, отменяя поиски дочери.
     Через  полчаса в  кабинет  вошли  два  Варда-охранника,  в  свое  время
переданные Директору из Аль-Ришада. По их усталому виду Строггорн понял, что
поиски велись  непрерывно уже много  часов.  Охранники быстро приветствовали
Строггорна, уточняя распоряжения.
     - Строггорн. - Посмотрел  на него воспаленными глазами Генри. - Как она
попала к вам?
     - Предельно просто.  Ее убили,  Генри, сработал  аварийный браслет,  по
нему  я  и  нашел ее,  пройдя  через Многомерность. Пока  оперировали,  пока
поняли, кто это -  лицо изуродовано до неузнаваемости. - Строггорн посмотрел
на Генри.  -  Да  не бледней  ты так,  ей  сейчас занимается  специалист  по
пластической  хирургии, все  поправят, даже  следов  никаких  не  останется.
Только  извини,  я им  ее портрет дал по  памяти,  могут  появится небольшие
расхождения в лице.
     - Бог  с ним. -  Генри  кивнул,  он  уже понял,  что дочерью занимаются
специалисты и они в этом понимают больше. - Лучше скажите, что случилось?
     - Я у вас хотел это спросить. Мне было  не до зондажа  ее  психики. Она
просто сейчас не в том состоянии, чтобы  этим развлекаться. Знаю немного: ее
били и постоянно заставляли говорить определенные фразы, которые записывали,
наверное, для дальнейшего синтеза речи.
     - Ее только били? - совсем тихо спросил Генри.
     -  Нет,  ты правильно все понял. Я хотел сразу тебя предупредить, что у
Джулии  никогда  не будет  детей.  Она слишком  маленькая,  и  нам ничего не
удалось сделать. Вообще, пришлось заменить почти все жизненно важные органы,
так жестоко  ее убивали. Кто-то  очень хорошо осведомлен о наших медицинских
возможностях. Кстати,  мне  не  удалось точно вспомнить  цвет  ее глаз.  Мне
кажется, серые? Я был прав?
     - А что? Не серые, скорее голубые. - У Генри потекли по лицу слезы.
     - Теперь будут серые, не пересаживать же еще раз.
     - О Господи. - Генри сидел в кресле, закрыв глаза. -  Если я найду этих
людей, то убью.
     - С удовольствием  помогу  тебе в  этом.  -  Строггорн улыбнулся одними
уголками губ, и присутствующим стало жутко от его улыбки. В его мозгу сейчас
можно  было  увидеть  самые  изощренные  пытки,  которые  только можно  было
представить. - Но мы отвлеклись. - Строггорн стал  серьезным, и теперь в его
мозгу ничего не  отражалось, кроме того, что он мысленно  говорил. -  Сейчас
иди к  жене, постарайся  ее успокоить и  предупреди, что несколько часов,  а
может быть и дней, тебя не будет. Потом "сходим" в Аль-Ришад, посмотрим, что
еще можно узнать от Джулии, а там  решим. Охота идет на тебя и, возможно, на
меня, так что, в скором  времени, они проявятся сами.  У  меня  просто  руки
чешутся до них добраться.
     Еще через полчаса  абсолютного времени  они снова возникли  в  квартире
Строггорна. В Аль-Ришаде за время их  отсутствия прошло более  сорока часов.
Директор  удивленно осматривался - они оказались  в самой  обычной небольшой
гостиной, с простой мебелью.
     - Посиди, - кивнул Строггорн.
     - Где мы?
     -  У  меня  дома.  -   Строггорн  нырнул  в  дверь  коридора,  послушно
распахнувшуюся при его приближении. Антон,  совершенно изможденный, сидел за
пультом  в пси-кресле. Джулия была полностью помещена в гелевую  ванну,  шло
заживление швов,  и,  видимо, с  ее лицом уже закончили работать.  Строггорн
посмотрел на приборы и удовлетворенно  кивнул: уже через два часа все должно
было закончится.
     - Антон, ты куда-нибудь уходил?
     - Нет, дежурю все время. - Он устало посмотрел на Строггорна. Сейчас он
выглядел  значительно старше  своих двадцати трех лет. - Вы не волнуйтесь, я
поспал, пока работали с лицом. Просто мне очень жаль ее, совсем ребенок.
     -  Не совсем, подросток, тринадцать лет, - донесся голос Строггорна  из
коридора.
     Стил   накрывал,  быстро  раскладывая  тарелки.   Генри  посмотрел   на
Строггорна.
     - Как она?
     -  Физически -  все в порядке.  Месяца  через два и  не  вспомнит,  что
половина тела  неродная, а с психикой пока  неизвестно. - Строггорн принялся
за еду. Он уже почти двое суток ничего не ел.
     - Я не думал, что вы так скромно живете. - Генри тоже решил  поесть, да
и отказываться было неудобно.
     -  Это  он-то скромно  живет?  -  Креил входил  в  гостиную.  Он  решил
проверить, как обходятся без него. - Вы из-за того,  что всего одна спальня,
кабинет  и  гостиная?   Так  он  же  всю  остальную   квартиру  превратил  в
операционную и лабораторию. У нас в стране есть еще только три места с таким
совершенным оборудованием, как  у Строггорна дома. Его уже  бессчетное число
раз пытались ругать, но все бесполезно. Вся квартира занимает больше трехсот
метров, только ему этого мало и переезжать он не хочет.
     -   Ты  себе   представляешь   переезд?   Сверхточное  оборудование  со
сверхсложной настройкой будешь таскать в лифтах! - возмутился Строггорн.
     - Ну вот, с ним всегда один разговор, - хитро улыбнулся Креил. - Можешь
пробить дверь  в соседнюю квартиру, нам  удалось уговорить людей переехать и
освободить ее.
     - Правда? -  У Строггорна загорелись  глаза, и все увидели,  как  в его
мозгу сразу завертелось оборудование, которое теперь можно было разместить.
     - Я же вам говорил, Генри,  ему скоро и  второй  квартиры  станет мало,
такой  он невозможный человек. Для  меня важно, чтобы была  удобная спальня,
все  мы,  Советники,  любим  комфорт,  а  для  Строггорна,  главное  -   это
оборудование.
     Антон вошел к ним и сообщил, что Джулия проснулась.
     - Антон, у тебя крепкие нервы? - мягко спросил Строггорн.
     - Уже не знаю, хотя до Джулии я на них не жаловался.
     - Я хочу, чтобы ты помог мне при зондаже. Креил же откажется?
     -  Обязательно  откажусь. - Креил принялся за  кусок мяса. - Терпеть не
могу работать с детьми.
     -  Ладно. Антон,  я  защитаю тебе  это как квалификационный экзамен  по
Вард-Хирургии, - предложил Строггорн.
     - Не соглашайся, - посоветовал Креил. - Пожалей свои нервы. Лучше сдать
квалификацию, а еще лучше - у меня в клинике.
     - Но ведь  ему нужен оператор? -  растерянно  спросил Антон. - Придется
еще кого-то вызывать? - Строггорн положил Антону руку на плечо и увел того в
операционную.
     -  Креил,  -  совсем тихо  спросил  Генри.  -  А  почему  Советник  так
уговаривал его и вас?
     - Потому что никому не хочется узнавать, что делали с вашей дочерью, во
всех  подробностях.  Ей  будут  делать  глубокий  зондаж,   нужно  же  иметь
информацию об этих  людях, прежде чем  вы  полезете  к ним в руки? Вы бы  не
хотели поассистировать Строггорну?
     - Упаси Господь! Мои нервы этого точно не выдержат! Да я и не врач.
     - Так же, как и мои. У Антона тоже не выдержат, только он молодой и еще
этого не знает, но  кошмары на несколько месяцев ему обеспечены, это я смело
могу гарантировать.  А то, что вы не врач, -  это не факт. Если когда-нибудь
будете жить у  нас, вас  обяжут работать врачом, только лишь  потому, что вы
Вард, а многие вещи, кроме нас, никто делать не может, - пояснил Креил.
     - Скажите, Советник, а как Строггорн это выдерживает?
     -  Вы действительно  хотите  это  узнать? А  не пожалеете потом? Он был
Инквизитором. Страшный человек,  мог пытать, собственноручно... Что  это  вы
так побледнели?  - Креил усмехнулся. -  Видите, я тоже жестокий человек. Все
Советники такие - один другого лучше, нас  так  специально подбирали,  чтобы
наши нервы все  выдерживали.  Я только  несколько раз видел, чтобы Строггорн
нервничал, и то исключительно из-за своей дочери.
     - Мне кажется, что Джулия кричит, - прислушался Генри.
     -  Не  может  быть.  У Строггорна  в  операционной  прекрасная звуко- и
мыслеизоляция - это же жилой дом все-таки. Как вы опять побледнели, придется
делать вам обезболивание. -  Креил встал и  ушел в лабораторию. Когда  Генри
немного пришел в себя,  он невозмутимо  продолжил: - Бесполезно  скрывать от
вас, что там происходит. Джулия будет долго  болеть, вам придется все  время
это учитывать, может быть, теперь всю оставшуюся жизнь.
     - Что там происходит? - слабо спросил Генри.
     - В обморок шлепаться не будете?
     - Постараюсь.
     -  Он  вытащил из  подсознания  и  активизировал те  зоны  памяти,  где
хранится информация, полученная,  когда с ней все это делали. Это совершенно
то же  самое, как если бы она прошла через это второй  раз, только не займет
столько времени - Строггорн очень хороший врач.
     - И зачем такой садизм? Я не хочу, чтобы с ней это делали.
     - Я тоже не хочу.  Предпочитаете оставить  ее  в  нашей психиатрической
клинике навсегда? Я предлагал ее не оживлять, не люблю, когда страдают дети.
     - По-вашему,  лучше,  если  они  мертвые?  -  Генри  уже  вообще  плохо
соображал, о чем идет речь. Все было плохо, с какой стороны не смотри.
     - Учитывая, что там происходит, на мой взгляд - лучше.
     - Мне почему-то так не кажется.
     - Потому что вы ее отец и исходите из чисто  эгоистических соображений,
а для  нее, очень может быть, что лучше  было никогда не появляться на свет.
Если бы все родители знали, что ожидает их детей на Земле, они бы  много раз
подумали, прежде чем заводить их.
     - Вы действительно жестокий человек, Креил.
     -  Добавьте, что  раньше так  не  считали.  Я ведь еще  терпеть не могу
обычных людей, нетелепатов. Да вам наверняка кто-нибудь уже сообщил об этом,
у меня с ними всегда одни конфликты.
     Генри  решил,  что  больше   никогда  ничего  не  будет  спрашивать   у
Советников. Только часа через два вышел Строггорн, невозмутимо  спокойный, и
укоризненно посмотрел на Креила:
     -  Зачем  рассказал  Генри?  Ему еще  работать  надо,  а ты  ему  нервы
треплешь.
     - У тебя же для него запись? - Креил кивнул на черную коробочку в руках
Строггорна.  -  Ты  ему хотел дать  это послушать без  подготовки? И  почему
только нас никто никогда не жалел?
     - Давай руку, Генри.  - Строггорн положил коробочку  рядом с обнаженной
рукой  Генри.  Выдвинулись  тонкие усики, ища пси-входы, и медленно  вошли в
них. - Часть этих скотов  были  в масках, но некоторые, в том числе  те, что
убивали ее, - нет. Удалось вытащить их морды и  записать.  Сейчас я прокручу
тебе  это.  Для  тех,  что в  масках,  есть телепатическое восприятие,  если
встретишь  -  обязательно узнаешь. Только постарайся воспринимать эту запись
отрешенно, а то точно в обморок свалишься.
     Генри  закрыл  глаза.   Все  знали,  что  запись  специально   делалась
ослабленной, чтобы не вызывать  шоковых  эмоций, но все равно  всегда трудно
было угадать реакцию человека на такое прослушивание чужих ощущений.
     - Где Антон? - Креила беспокоило, что тот до сих пор не появился.
     - В ванной,  приходит в себя, с трудом выдержал чуть больше половины, -
пояснил  Строггорн. -  Ничего,  со  временем  привыкнет.  У  него  оказалась
довольно  крепкая нервная  система. Не  забудь вписать ему  квалификационный
экзамен, будем считать, на "четверку" прошел.
     - Дорогая "четверка".
     -  Ты не  думал, что  может случится, когда они будут работать без нас?
Что тогда? В обмороки каждый  раз валиться - никого вообще не вылечить. Так,
Генри готов, сознание потерял. Кошмар какой-то!
     Креил вернулся  и снова  сделал  Генри обезболивание.  Через  несколько
минут  тот  очнулся. Строггорн  уже отключил записывающее  устройство, Генри
дослушал почти до конца, и было очевидно, что ему более чем достаточно.
     - Ну что, кого-нибудь знаешь? - спросил Строггорн.
     - Нет. - Тяжело посмотрел на него Генри. - Наверное,  одни исполнители.
Даже не удивительно, что я никого не знаю.
     - Хорошо запомнил?
     -  Не забуду до конца своих дней. - Генри было больно, но сейчас он уже
взял себя в руки и готов был действовать. Строггорн подумал, что у Директора
разведки тоже была железная нервная система. Впрочем, иначе он никогда бы не
получил такую должность при своих телепатических способностях.
     -  К  сожалению,  как  ты  понимаешь,  Джулия  только  воспринимала  их
телепатически, а не  залезала им в голову,  поэтому мало можно было узнать о
тех людях,  которые их послали. - Строггорн говорил это медленно, Генри  еще
не четко воспринимал.
     -  Скажите, можно на нее посмотреть?  Я думаю,  мы  сейчас  вернемся  в
абсолютное время?
     -  Хочешь убедиться, что  с ней все  в  порядке? Не беспокойся,  только
Джулия  сейчас  об  этом  ничего не  помнит,  я опять  загнал воспоминания в
подсознание, так что тебе придется  взять себя  в  руки.  Нельзя  допустить,
чтобы она поняла обман.
     - Что ей сказали?
     - Что она попала в тяжелую аварию и поэтому ничего не помнит.
     - Хорошо, - кивнул Генри. - Я готов. - Он дошел до двери операционной и
вдруг в нерешительности остановился. Строггорн внимательно вгляделся в него:
Генри  вспомнил,  что  лицо  дочери  было  изуродовано  и  сейчас  панически
испугался того, что мог увидеть.
     - С ней все в порядке, не бойся, - успокоил его Строггорн. Дверь плавно
открылась, пропуская их в огромный операционный зал.
     Генри  поразила  идеальная чистота  (роботы  еще  продолжали  уборку) и
большое количество различной аппаратуры. Операционная сфера, хорошо знакомая
ему, была открыта. Он сразу увидел  Джулию:  она,  накрытая белой простыней,
полусидела  на  операционном столе. Голова была  обрита  (Генри  вспомнил  о
черепно-мозговой травме), но лицо было  ее,  родное,  он даже затруднился бы
найти отличия, и у него отлегло от сердца. Антон сидел перед  ней на стуле и
кормил с ложечки. Генри услышал, как он уговаривал ее еще что-нибудь съесть,
а она отказывалась.
     -  Папа! -  Джулия почувствовала его и  нашла глазами.  Только  подойдя
ближе,  Генри  заметил, что  ее глаза теперь  действительно  стали серыми. -
Папа. - Она попыталась улыбнуться. - Меня тошнит, а Антон заставляет есть.
     - Тебе нужно, Джулия, - упрямо повторил Антон, снова поднося ложку к ее
рту,  но она слегка отвернула  голову. - Тебя совсем  не так сильно  тошнит,
чтобы ты не могла ничего есть.
     - Мне больно глотать! - снова начала жаловаться она.
     - Упрямая девочка. -  Антон встал,  уступив место Генри. - Лучше бы  вы
заставили  ее   поесть.   Строггорн  сказал,   что  это  необходимо,   будет
стимулировать   работу  приживленных  органов.   Если  кормить   все   время
искусственно, они никогда не начнут нормально работать.
     Генри забрал у него  чашку с бульоном и, набрав его в ложку,  поднес ко
рту Джулии. Кормление все равно никак не мешало их мысленному разговору.
     - Ну, расскажи, как себя чувствуешь? - спросил он.
     - Не знаю. Меня подключили к этой  Машине и не говорят, когда отключат.
Я уже замучилась здесь лежать. Так  ничего вроде не болит, ноги двигаются. Я
сначала очень перепугалась, что  ничего не чувствую, а потом  мне объяснили,
что это из-за  обезболивания. Пап,  только я не помню,  как угодила  в такую
аварию? - Джулия вопросительно смотрела на него. - Что это за клиника?
     - Это самая лучшая клиника. - Генри снова просунул ложку  ей в рот (она
недовольно поморщилась) и решил вообще ничего не говорить про аварию.
     Строггорн посмотрел  на  них и ушел в  гостиную,  чтобы не  мешать. Его
очень удивило,  до  какой степени  Генри  взял себя  в  руки. При вопросе об
аварии  в его голове не  отразились  совершенно никакие эмоции и, если бы  у
девочки  был опыт, Джулия сразу бы поняла ложь: такая информация у эспера не
могла не вызвать прорыва эмоций. Через полчаса Генри задумчиво вышел
     - Успокоился немного? - спросил Строггорн.
     - Да. - Генри  улыбнулся  и  сразу  снова стал  серьезным.  - Советник,
только честно скажите, какие могут быть последствия?
     - Физически - вы видели. Конечно, у нее сейчас все  болит и, если снять
обезболивание,  ей было  бы  очень  плохо, но  через две недели она  будет в
большой степени  здоровой, а  через два  месяца эти  генетически нейтральные
органы уже  трансформируются  и станут для  нее родными. Психически  - могут
быть проблемы.
     - Но сейчас  она вполне в норме. Я ожидал подавленности,  отрешенности,
что она вообще может не узнать меня...
     - Потому что вы не знаете, что за препараты мы используем.  Даже тяжело
больной  человек  выглядит  вполне  здоровым.  Но  если  вовремя  не сделать
обезболивание, тут же начинается реакция, и человек быстро понимает это.
     - Это что, как наркотики?
     -  Нет, но все препараты,  действующие на мозг, в чем-то  похожи. Здесь
реакция  происходит не  из-за  возникновения  зависимости от  препарата,  а,
наоборот, из-за активизации патологии мозга.
     - Не вижу принципиальной разницы, - нахмурился Генри.
     -  Очень  большая разница. Если удается убрать патологию,  почти  сразу
отпадает  необходимость  в  препаратах,  и  нет  никакой проблемы, аккуратно
снижая   дозировку,   в  течение  месяца   отказаться  от  них  совсем,  без
возникновения зависимости.
     - А если не удается?
     - Тогда Джулию ждет наша клиника пожизненно. Регулярное обезболивание -
это тоже совсем  не весело. Мозг все равно воспринимает события неадекватно,
невозможно  работать, потому  что  недопустима  дополнительная  нагрузка  на
психику, ну и  так далее. Попросту, нет нормальной человеческой жизни, хотя,
если вы  поговорите с  таким  человеком, он не произведет на вас впечатление
ненормального. Ну что, Генри, за дочь ты немного  успокоился?  Теперь бы еще
найти, кто  с  ней это  сделал,  -  сказал  Строггорн,  и они  провалились в
Многомерность.


     В лесу  шел дождь. Генри посмотрел  на деревья, пытаясь понять, в каком
климатическом  поясе они  очутились.  Похоже было  на Канаду, но  точнее  он
затруднился определить. Огромные  ели поднимались к небу,  и молодая поросль
осин  мешала  идти. Строггорн шел  впереди,  показывая  дорогу  и  осторожно
раздвигая ветки. В какой-то момент он остановился и свистнул. Тут  же словно
из-под  земли,  появился  вооруженный коротким  автоматом  человек, во  всем
черном, с лицом, закрытом  полумаской. Впрочем,  сейчас и лицо Строггорна, и
Генри закрывали  маски. Человек  быстро  что-то сказал  в  карманную рацию и
пристроился  за ними, внимательно оглядевшись. Еще через несколько минут они
вышли  на  большую поляну  с огромным особняком, который окружала высоченная
кирпичная стена,  а на вышках проглядывала  охрана. Они подошли  к воротам с
четырьмя вооруженными охранниками.
     - Куда вы меня притащили? - Генри ничего не понимал.
     -  Здравствуйте, Инквизитор.  - Охрана  пропустила их  внутрь забора, и
человек, тоже во всем  черном, но уже  без автомата, встречал их. - Никак не
ждали вас так скоро.
     -  Изменились  обстоятельства,  -   спокойно  пояснил   Строггорн.  Они
поднимались по белоснежной и скользкой от дождя мраморной лестнице.
     В огромном холле их  встретили слуги, тоже в черном. Строггорн проводил
Генри  в большой зал, со старинной мебелью и дорогими картинами на стенах. В
каждом зале,  через  который они проходили,  стояла  охрана,  молчаливая,  в
черном, в масках.
     - Садитесь,  Директор. - Строггорн  показал на кресло, сейчас  они были
одни.
     - Строггорн...
     -  Здесь  нельзя меня так  называть.  - Глаза Строггорна  стали  совсем
холодными. - Меня зовут Инквизитор, вы же слышали.
     - Инквизитор, - задумчиво повторил Генри. -  Так вы тот  самый человек,
за которым  мы  уже почти  полгода охотимся?  -  Он знал, что  скрывать  это
бессмысленно, Строггорн уже давно все вычитал из его головы.
     - Наверное, только вряд  ли  вам меня  удастся  поймать.  Я  вот только
одного не понимаю. Если не я хотел до вас добраться, тогда кто? Вы же думали
все это время об Инквизиторе?
     -  Теперь я  не знаю,  сначала  все  показалось  просто...  -  Директор
задумался. Вошел  человек  в  черном,  Строггорн протянул  ему запись, и он,
приложив прибор к руке и закрыв глаза, внимательно прослушал ее.
     - Знаешь  кого-нибудь?  -  спросил  Строггорн, когда он  передал прибор
назад. Генри подумал,  что  человек мог быть  только  Вардом,  раз  напрямую
подключился к Машине.
     - Нет. - Тот отрицательно покачал головой.
     -  Идеи  есть?  Мы  с  Директором  уже  все  передумали,  но  не  можем
сообразить, кто на такое решился.
     - Поищем, - коротко сказал человек и поспешно вышел.
     - Может быть все-таки кто-то из мафии? - задал вопрос Генри.
     - Какая  мафия?  - Строггорн  удивленно посмотрел  на него. -  Уже  нет
никакой мафии, если только ребятня на  улицах. Когда я в Многомерности убрал
из жизни телепатов - главарей кланов, осталось очень немного руководителей в
реальности, и мы сразу же заняли свободные места своими людьми.
     - Теперь  я  начинаю  понимать,  откуда  такие  дикие суммы  на  счетах
Аль-Ришада. Мне всегда казалось сомнительным, что можно сделать такой оборот
только за счет банковских спекуляций, - заметил Генри.
     - За  счет  спекуляций  тоже можно  немало,  особенно если пользоваться
информацией, полученной из чьей-нибудь головы.
     -  А  нас  чертовски удивили  эти  новые наркотики  -  совсем  не  дают
привыкания,  -  не  унимался  Генри.  Изменения  на  этом  рынке  были такие
значительные, что специалисты только диву давались.
     - Давай-давай!  В  этом меня еще обвини!  -  возмутился Строггорн.  - С
помощью  этих,  как ты  назвал, "наркотиков" замечательно  идет отвыкание от
обычной  наркоты. Если  их  попринимать  всего  несколько  месяцев  и  потом
осторожно снизить дозировку,  никогда не будет тяги к ним и никаких "ломок".
Наши  лучшие  специалисты  разрабатывали,  могу  заверить, пришлось провести
крайне сложные исследования. Нужно  же  было, чтобы эти новые препараты  еще
давали и первоначальный эффект в точности как обычный наркотик.
     - Интересные у  вас методы, Советник.  Значит, вы прибрали к рукам весь
наркобизнес? Или только часть? - уточнил Директор.
     -  Думаю, почти весь и уже ясен  эффект - у нас каждый месяц  снижается
потребность  в новых  "наркотиках". Обычные  уже  давно никто  не принимает,
ощущения несопоставимые.  - Строггорн только хитро посмотрел на него. -  Все
еще   сердишься?  Удивляюсь:  спасли   твою  дочь,  почти  избавили  вас  от
наркотиков...
     - Заработав при этом кучу денег. Куда вам столько?
     - Какой ты любопытный, Директор. Строим новые заводы.
     - Вот-вот, про заводы расскажите.  Там  у вас такая  охрана, невозможно
вообще ничего выяснить.
     - Пытались?
     - Как  вы думаете? А вдруг там какое-то новое оружие делают? Откуда нам
это знать? Я же не один всем руковожу? Меня обязали провести расследование.
     - Никакого  оружия  там нет,  на них собирают энергетические установки.
Сколько  еще  вы  собираетесь  травить  природу?  Она  уже  давно  этого  не
выдерживает.
     -  О,  господи!  Так этот  транснациональный  концерн  "Энергия" - ваше
изобретение?
     - Наше. Чем это он не угодил?
     - Ничем. - Генри отрешенно посмотрел  вперед, он все равно никак не мог
понять,  как за такое короткое  время Аль-Ришад смог оказать столь серьезное
влияние  на  жизнь  Земли.  -  Это правда,  что  концерн  скупил  почти  все
энергетические  станции  на  Земле  в  странах,  где  это  возможно?  А  где
невозможно, имеет контрольный пакет акций?
     - Правда. Я все жду, когда ты про космическую станцию спросишь.
     - Спрошу. Что вы делаете  на  ней? - У Генри  уже болела голова  от той
информации, что он получил.
     -  Во-первых,  это  связь  с  остальным  миром,  во-вторых, где вы, при
необходимости, собираетесь принимать представителей других цивилизаций? Ваша
космическая техника  - это же  смеху подобно. Ты  уж извини  меня, Генри, мы
едва уговорили не показывать дорнцам,  на каких консервных банках летаем, вы
еще хотели их встретить на орбите! Они у  нас чуть в  обморок не  свалились.
Для них  трехмерный  космический корабль, это все равно, что вам  предложили
встретиться  на запущенной ракете с ядерной боеголовкой! Какая бы у вас была
реакция?
     -  Какая реакция,  Инквизитор?  Когда  возникла без всякого запуска  на
орбите эта станция и ее засекли  - у наших в НАСА крыша поехала. А когда эта
прелесть развернулась и оказалась почти километровой в диаметре!  А я еще до
связи с Линганом невозмутимо утверждал, что  это  Аль-Ришад развлекается. Вы
же меня даже  не предупредили  об  этом  заранее! Только они до  сих  пор не
поняли, как можно было все это забросить в космос... Мне  уже плохо от всего
этого.  Столько лет нас пугали вмешательством,  а оно оказалось таким тихим,
незаметным,  просто страшно. За  два  года  скуплено  пол-Земли, вокруг  нее
летают непонятные  спутники,  а вы спокойно сидите и уверяете меня,  что все
хорошо. - Директор старался не смотреть на Строггорна.
     - Не доверяете вы  мне, Директор,  несмотря ни на что, а страшно  будет
через несколько ваших лет, когда  начнем объединять зоны времени, и если  не
создадим  единую энергосистему.  Насколько я просчитал, при этом могут и мои
нервы  не выдержать,  я про всех остальных на  Земле не  говорю. - Строггорн
посмотрел на Генри: тот думал о дочери и совсем его не слушал.
     Прошло несколько часов, прежде чем снова появился человек в черном.
     - Очень плохо,  Инквизитор, все  восемь  человек, которые  есть на этой
записи, мертвы, - сказал он, тяжело опускаясь в кресло.
     - Это все?
     - Нет. Мы ведем непрерывное  прослушивание вашего  домашнего  телефона,
Директор. С  вами  связывались  три  раза, пытаясь вытащить  в  определенные
места,  шантажируя  смертью  дочери.  Убедительно,  - она  сама  просит  вас
приехать. Мы  нашли всех  троих,  что вам  звонили, только  они все уже были
мертвы. В указанных  вам  местах ничего подозрительного обнаружено не было -
мы  проверили и  там. Возможно, было  скрытое наблюдение,  но подозрительных
людей никто не чувствовал в радиусе с полкилометра.
     - Так. - Взгляд Строггорна стал совсем  ледяным. - Кто-то убирает всех,
кто хоть что-то может знать. Надеюсь, вы  понимаете, Директор,  что было бы,
если бы вы поехали за дочерью?
     - Меня бы уже  не  было  в живых? -  Генри  вопросительно  посмотрел на
Строггорна.
     - Не уверен. - У Строггорна в  мозгу промелькнуло то, что бывает похуже
смерти, и  Генри вздрогнул. - Ладно, больше звонить не будут. Если вы до сих
пор не откликнулись, они  поймут,  что что-то не  так. Вы останетесь  здесь,
пока мы  не  найдем, кто  это. Для вас это самое  безопасное место сейчас на
Земле, кроме Аль-Ришада. Позвоните жене,  конечно, через наш  спутник. Пусть
сидит  дома и  не высовывается. Пошлите еще двух Вардов  к  Директору домой,
пусть глаз с детей не сводят. Никто не  знает, что  этим  людям еще придет в
голову,  но убить для  них -  раз  плюнуть. Что можно сделать еще?  Они ведь
прекрасно представляют, с кем имеют дело, хотя я сразу это понял, как только
увидел аварийный браслет.
     - Почему? - Генри вопросительно посмотрел на Строггорна.
     - Потому  что его нельзя было снять - он составлял единое целое с рукой
вашей дочери, у вас тоже такой, и тем не менее он был снят.
     - Не понял? - Генри побледнел.
     - Вы  же не дослушали  запись,  Генри. Его пытались  снять,  но это  не
получилось, и тогда  ей  отрубили  руку, а  ведь  Джулия  была еще  жива.  -
Строггорн не спускал глаз  с Директора, тот стал бедный  как мел.  - Значит,
были четкие указания снять  его, чтобы при ее смерти он  не сработал,  а кто
вообще, кроме аль-ришадовцев, знает про такие тонкости? Не  учли одну мелочь
-  тот  браслет несъемный,  срабатывает как  при снятии,  так  и  при смерти
человека, в любом случае. Тебе помочь?
     -  Нет, как-нибудь справлюсь. - Генри закрыл глаза, стараясь взять себя
в руки. Он успокаивал себя тем, что видел Джулию и рука была на месте.
     - Как же на них выйти? - Строггорн быстро прокручивал варианты в мозгу.
- Вы проверили этих людей - с кем общались последнее время, на кого работали
и так далее?
     -  Все,  можно  сказать,  случайные,  -  ответил  человек в  черном.  -
Говорили, что подвернулось выгодное дельце, ну, а теперь у них уже ничего не
узнаешь, мертвых не прослушаешь.
     - Инквизитор... - Генри опустил глаза и не смотрел на Строггорна.
     - Знаю, думаешь, что это все-таки кто-то  из наших. - Строггорн кивнул.
- Я и сам уже это проиграл. Не стыкуется. Обычный телепат и убийства в таких
количествах  -  для Аль-Ришада  это нереально. Его бы сразу арестовали,  как
только  он выйдет на  улицу.  А  если  это  Вард -  он бы  утащил тебя через
Многомерность и никуда  бы ты от него не делся. Тогда ему бы Джулия была  не
нужна. Думаю, наш человек исключен, Директор. Да  и просто наших телепатов в
абсолюте почти  нет,  а  ведь  нужно руководить.  Те, кто здесь, подчиняются
непосредственно мне и Лингану и, если ты заметил, мы с ним имеем одну плохую
привычку влезать без спроса  в мозги при  малейшем подозрении, что что-то не
так. Я не знаю, кто это. Просто фантастика! - Строггорн заложил ногу на ногу
и откинулся в кресле.
     -  Инквизитор, вы не разрешите еще  раз прослушать  запись?  -  спросил
человек  в черном. Строггорн кивнул, человек взял прибор, снова приложив его
к руке и несколько раз  прокручивая одно и то же  место. Сверху прибора была
сенсорная панель, трудноразличимая на взгляд,  но Вард  безошибочно  находил
нужные  клавиши. Закончив  прослушивание и отключив  руку, он  посмотрел  на
Строггорна. - Здесь есть одно место, только сначала скажите, Директор запись
уже   слушал?  -  Строггорн  кивнул.  -  Хорошо.  Когда  этот  здоровый,  их
руководитель, насиловал Джулию,  из-за  боли она влезла в  его  голову,  там
смутно, но достаточно  четко это видно. Она же  никак не хотела говорить  им
то, что они  просили, и пыталась понять, зачем им это  нужно, ну, и что  они
дальше собираются с ней делать. В тот  она момент четко поняла: первое - что
ее хотят убить, второе - что  охотятся  за  отцом,  это все довольно  хорошо
видно в записи,  а  вот где-то  на  грани  восприятия она видела  одну тень,
какой-то человек,  который  вызывал у насильника  жуткий  страх, только  его
восприятие, тем более в записи, да это еще двойное телепатическое отражение,
очень нечеткое.
     Строггорн взял прибор и также почти полчаса гонял  запись, а  потом еще
некоторое  время сидел, закрыв глаза. Когда он посмотрел на Генри совершенно
ледяным взглядом, тому стало безумно страшно.
     - Мне  одну жаль, Директор. - По глазам Строггорна никак нельзя было бы
догадаться о его жалости. - Подготовь текст согласия на повторную запись,  -
приказал Строггорн человеку в черном, и тот сразу вышел.
     - Нет. - Генри  закрыл  глаза. - Я  ни за что не  дам  на это согласия.
Хватит уже того, что с ней сделали, этого более чем достаточно, мне объяснил
Креил, это то же самое, как если бы с ней проделали все это еще раз.
     -  Это неправда, Генри. Часто это даже хуже,  чем  в  действительности.
Когда с человеком происходят такие жуткие, непостижимые события, мозг  имеет
способность как  бы отключаться от реальности, приглушая восприятие. Реакция
обычно  начинается  потом,  когда  воспоминания  начинают  в  полном  объеме
просачиваться  в сознание,  потихоньку  перестраивая психику и,  в  конечном
счете,  изменяя  личность.  Это  как  иммунитет,  только психический.  Можно
сказать,  что при этом человек "черствеет". Да  вы наверняка сталкивались  в
своей жизни с этим и не один раз.
     - Зачем вы мне это рассказываете? Чтобы я еще больше за нее переживал?
     - Нет, вы ее отец и должны представлять, что ее ждет.
     - Первый раз вы мне вообще ничего не объяснили, - обиженно посмотрел на
Строггорна Генри. - Почему я ничего не подписывал?
     -  Я  всегда стараюсь  действовать в соответствии  с  законом.  Девочка
подверглась жестокому насилию, была убита. Психозапись  является необходимым
документом   для   фиксации  этого   события   и   возможности   дальнейшего
расследования.  Кстати,  это  же  освободило  бы  Джулию  от присутствия  на
судебных  заседаниях.  В  нашей стране  приговор был бы  вынесен  и  без  ее
присутствия  и  показаний. Считается,  что  запись  и есть  самые точные  ее
показания.  Закон  обязывает  Вард-Хирурга  в  данной  ситуации делать такую
запись, - жестко объяснял Строггорн.
     - А сейчас зачем мое разрешение?
     - Повтор.  Ей  уже проводится лечение, запись  может привести к тяжелым
последствиям для ее психики, не говоря о самой процедуре.
     - Я не дам согласия, - Генри сказал это совершенно категорически.
     -  Вы не  знаете  наших  законов.  В  случае  вашего  отказа,  я  подам
официальное  прошение в Высший Совет  Вардов, Лингану ван Стоилу. Сейчас  на
Земле присутствует  всего пять  Советников,  один из  них  -  я сам. Как  вы
думаете,  какое  будет  принято решение? -  Строггорн сказал это  совершенно
спокойно. - Другого выхода  нет, Генри. Мне очень жаль, но в любом случае  с
ней это сделают, хотя никому из нас это не доставит никакого удовольствия.
     - Джулия не гражданин вашей страны. Я вообще не понимаю,  как вы можете
распоряжаться ее судьбой?
     - Кто  об  этом  знает, Генри?  В вашей стране  она  уже мертва,  мы ее
оживили,  теперь  Джулия  автоматически  получила гражданство  нашей  страны
только лишь  потому, что ей понадобилось  лечение такого рода  и  длительное
наблюдение  Вард-Хирургов.  Вы что,  серьезно думаете, что  она выйдет через
полгода  или год из  клиники и это  все? На  протяжении одну  многих лет  ее
обяжут  проходить регулярные обследования  по поводу  возможного  разрушения
психики, а  если  Джулия  откажется от них, а у  нее есть такое право, то во
всех  сложных  случаях - будь то  замужество или  рождение  ребенка, правда,
рождение   ребенка  ей  уже   не  грозит,   будет  ставиться   вопрос  о  ее
дееспособности.
     - Инквизитор, я понимаю, что вы не собираетесь ее возвращать в семью? -
совсем тихо спросил Генри.
     - Джулия  сама  никогда не  захочет  вернуться  к  вам. У нее  навсегда
останется страх  перед обычными  людьми после  того, что случилось, - жестко
сказал Строггорн.  -  Неужели вы  допустите,  чтобы  она  ходила  по улицам,
постоянно  оглядываясь? Теперь Джулия сможет жить только среди телепатов,  и
совершенно бессмысленно мешать ей в этом.
     - Я не понимаю, она еще ребенок...
     - Опять вы не знаете  наших законов.  Пока  Джулия  будет лечиться,  ей
исполнится четырнадцать лет - я  прав? После этого возраста в  нашей  стране
человек  имеет  право  принимать   куда  более  страшные  решения.  Уйти  от
родителей, по сравнению с этим - просто несущественная мелочь, и хотя обычно
дети уходят из семей в восемнадцать лет, бывает и по-другому, особенно, если
ребенок  становится  Вардом. Это  одну  часто  сильно и  быстро  отдаляет от
родителей, делая совместную жизнь невозможной.
     - Господи! Никогда бы не подумал, что у вас такое чудовищное социальное
устройство! - Генри закрыл глаза: перед ним стояла Джулия и улыбалась.
     -  Не  могу по этому  поводу ничего сказать.  Когда я  здесь  появился,
законы были уже такими. Замечу только, что там, откуда я  родом, законы были
намного хуже. Аолла Вандерлит,  так,  для примера, занималась проституцией с
одиннадцати лет,  только чтобы не умереть с  голоду, и кончила на  костре. В
нашей стране подобное просто невозможно. Но за все приходится платить, в том
числе  и  ограничением  психической  свободы, -  закончил  Строггорн.  Вошел
человек  в черном, неся  в руках  лист  с отпечатанным текстом, Строггорн от
руки вписал  несколько слов  и поставил свою  подпись. - Ну что?  Отправлять
Лингану или подпишите?  -  вопросительно посмотрел он  на Генри. Тот  тяжело
посмотрел  на текст,  с  трудом вникая  в  перевод: речь шла  о  юридическом
обосновании  повторной  психозаписи  в  интересах  следствия  и  о возможных
последствиях для психики Джулии, от которых освобождался Вард-Хирург.  Генри
взял ручку и подписался напротив своей фамилии.
     -  Я в Аль-Ришаде. - Строггорн  тут же  поднялся. - Покажите Директору,
что где, спальня и так далее, из здания  не  выпускать,  вниз  - ни шагу,  в
остальном - пусть  делает, что хочет,  - быстро отдал  он приказ человеку  в
черном.


     В Аль-Ришаде была ночь, и Строггорн поднял Лингана с постели. Тот долго
и внимательно слушал  его, и сильно  расстроился. С  момента,  когда  Джулию
оживили, в Элиноре  прошло больше  двух  недель, так как  разница во времени
превышала двадцать с лишним раз. Девочка потихоньку поправлялась и повторная
психозапись могла свести на нет все лечение. Давно Строггорн не видел, чтобы
Линган так долго  принимал решение, даже согласие Генри не произвело на него
никакого впечатления,  но еще раз обо все подумав,  он  понял,  что  другого
выхода нет.
     Джулия несмело вошла в операционный зал. Она давно не видела Строггорна
и улыбнулась ему. У того сжалось сердце, но он только приветливо кивнул ей.
     - Ложись на операционный стол, только разденься, - сказал он спокойно.
     - Извините, меня  не будут резать? - Джулия обдумывала, что  бы это все
значило и  почему  сразу  два врача хотят ею заниматься. С Линганом  она уже
слишком  хорошо  познакомилась  и  сразу  напряглась  -  общение  с  ним  не
доставляло  никакого   удовольствия,   об  этом   смутно  помнилось.  Джулия
раздевалась  под  куполом,  когда  почувствовала мужчину в  черном в сияющем
вихре и удивленно  обернулась. Креил  оперировал ее, но тогда  она  была под
наркозом и не помнила этого человека. - Вы ответите на мой вопрос?
     - О  чем  она? -  Креил  вопросительно посмотрел на нее. - Нет, Джулия,
успокойся,  это просто обследование,  никто  не будет  тебя резать.  Вы что,
ребенку ответить не можете? - быстро и недоступно для нее сказал  он Лингану
и Строггорну. - Кстати, я тоже хочу знать, зачем меня вызвали?
     Строггорн  на сильно  высокой  скорости  объяснил ему  ситуацию,  и чем
больше Креил вникал, тем серьезнее становился. Он сразу понял, что они зашли
в тупик. Люди погибали один за другим, и ни к кому не удавалось приблизиться
настолько, чтобы выяснить, от кого исходит угроза.
     -  И что теперь, повтор? - Креил садился на место оператора. - Попробуй
скажи мне  когда-нибудь, Строггорн,  что  я  бываю  неправ! Сразу знал,  что
девчонку измучаете. Я дам ей наркоз, иначе вы ее сразу в шок отправите.
     - Ты что, слушал ее запись? - удивился Строггорн.
     -  Зачем?  Мне  достаточно  было  того,  во  что  превратили  ее  тело.
Постарайтесь не  добраться до руки,  если  Джулия  это  вспомнит  -  шок  ей
обеспечен. - Креил внимательно посмотрел на приборы.  - Можете начинать, она
спит. Что это за воспоминание? Хоть предупредите меня.
     Линган уже  знал расположение воспоминаний в мозгу Джулии, и  они почти
сразу смогли найти нужный коридор памяти.

     ВАРД-ХИРУРГ-ОПЕРАТОРУ: - Креил, как она?
     ОПЕРАТОР-ВАРД-ХИРУРГУ: - Плохо,  а я так  понимаю, самое мерзкое вы еще
не делали, по болевому  порогу запас  всего двадцать  восемь процентов.  При
активизации зоны выбьете ее в шок.

     - Ну и что будем делать? - Линган не решался активизировать зону.
     - Прошлые разы обходился без шока? - уточнил Строггорн.
     -  Прошлые  разы я не давал такой уровень активизации, и  оператор  все
время следил за болевым порогом. Это  воспоминание мы не трогали, это точно,
пока слишком рано это было делать. Ну что? - Линган снова посмотрел на него.
- В  сумасшедший  дом навсегда не отправим?  Там же  еще  желание  ее убить,
помимо прочего.

     ВАРД-ХИРУРГ - ОПЕРАТОРУ: - Креил, повтори обезболивание.
     ОПЕРАТОР - ВАРД-ХИРУРГУ:  -  Начинайте, если не передумали, ей  же  все
равно плохо, а вы еще тянете. Обезболивание я  уже повторял,  не эффективно,
слишком мало прошло времени после этих событий.
     Линган поглядел еще раз на Строггорна и переместился  в коридор памяти,
начиная активизацию.

     Крупный мужчина находился  в большой, плохо освещенной  комнате, он был
крепко привязан, и заломленные назад руки саднило от врезавшихся веревок. Он
не поднимал лица и видел только ноги человека и кусок белого халата.
     - Джек, неужели ты дошел  до  того, чтобы пойти  против меня? - спросил
человек в халате. В поле зрения появился шприц.
     - Нет! -  Джек закричал,  извиваясь на  стуле.  - Только не это, нет! -
Шприц вошел  в его  руку...Провал... Он лежал на полу, руки были по-прежнему
связаны, и кто-то пнул его грязным, в пыли, ботинком, в живот.  Джек сжался,
защищая промежность.
     - Очухался, гад. - Ботинок снова повис в воздухе.
     - Оставь его,  -  голос человека в халате. - Итак,  Джек, теперь у тебя
пропадет всякая охота шутить с нами.  Я дам тебе лишь  одно поручение. -  Он
подробно объяснил, кого, где и как нужно было забрать.
     - И что с ней делать дальше, с этой девчонкой?
     -  В  целом,  что  хочешь,  но эти слова вы  должны записать. -  На пол
полетел лист бумаги. - Ясно?
     Джек прочитал.
     - А что с ней потом?
     - Только убить.  И не забудь, во-первых  - браслет, его  нужно снять до
того, как  она  умрет, не перепутай  - до  того.  Во-вторых - лицо, никто  и
никогда не должен узнать ее труп. Справишься?
     - Не  в  первый раз. Знаю  одно  место, собаки  там такие,  через  день
останутся одни кости, - ухмыльнулся Джек...

     ОПЕРАТОР - ВАРД-ХИРУРГУ: - У меня шок, Линган, закончить никак нельзя?
     ВАРД-ХИРУРГ - ОПЕРАТОРУ: - Не видим лицо, не мешай...

     ... ему развязали руки, и он долго запихивал листок бумаги в карман, не
решаясь подняться на ноги и стоя на коленях.
     - Долго будешь возиться? - Снова грязный ботинок над ним, и резкий звук
металла о металл.
     -  Попробуй  не выполнить, Джек,  еще  одно предательство и... -  Голос
человека в халате  и рука, показывающая куда-то в сторону. Джек вскрикнул от
боли - ботинок все-таки добрался до него и пнул сзади, под коленями, и,  уже
падая, лишь на миг он поднял глаза и встретил ледяной, ничего не выражающий,
взгляд  человека в  халате...  Провал...  Глаза  Джулии,  совсем голубые,  и
чудовищная боль, разорвавшая все...

     Линган мгновенно попытался убрать все в подсознание, но до конца это не
удалось, коридор продолжал светиться неровно, слегка мерцая.
     - Зараза! Активизировалось до конца! - ругался Линган. - Теперь она все
вспомнит.
     - Не все. - Строггорн кивнул на затененные туннели.
     - И этого хватит! Сильная психика у девочки. - Линган попытался еще раз
приглушить  воспоминание. -  Бесполезно, возвращаемся, посмотрим, что там  с
ней.

     Строггорн сразу понял, что  Креил подключил  систему жизнеобеспечения к
Джулии,  это, как минимум, означало клиническую  смерть. Креил даже никак не
отреагировал на то, что они пришли в сознание, а, подключившись одной рукой,
все изменял и изменял ввод препаратов, пытаясь вывести ее из этого состояния
и непрерывно следя за приборами.
     - По-моему, вы ей разнесли эмоционалку и добрались до  отрезанной руки,
- ворчал Креил, в очередной раз внося изменения.
     - Совсем плохо?  - Строггорн не отключался, он не  был  уверен, что  не
придется еще работать с мозгом Джулии.
     - Ничего, могло быть хуже. - Креил еще раз проверял показания приборов.
- Можете отключаться,  не советую заниматься сейчас эмоционалкой, Джулии уже
более чем достаточно на сегодня.
     Строггорн отключился, оделся  и  вышел  в  холл, поняв,  что  Антон  не
решается войти в операционную.
     - Как она? - Антон сразу вскочил.
     -  Не  знаем еще. У  меня к тебе просьба:  сбегай  за  цветами, принеси
какой-нибудь  букет,  только  не  розы,  они  колючие,   можно  оборудование
попортить. Сделаешь?
     Лицо Антона посветлело,  и  он  сразу  же  убежал  выполнять  поручение
Строггорна - это было несравненно лучше,  чем  присутствие при психозондаже.
Джулия  очнулась через  сорок  минут, и  Креил  сразу отключил  аппаратуру -
обезболивания ей  сделали уже столько, что была опасность передозировки. Она
тут же заплакала, и Строггорн прошел под купол, сев рядом с ней.
     - Что ты плачешь? - сильно мягко спросил он.
     - Моя рука...
     - А что с ней? - Строггорн осторожно взял ее левую руку. Джулия открыла
глаза и посмотрела на нее. - Вспомнила?  - Он не  стал расспрашивать ее ни о
чем.
     - Меня убили? - спросила она и снова заплакала.
     -  Зачем нужно думать  о грустном? - Строггорн мягко  смотрел на нее. -
Хочешь, я тебя обрадую? Мы сильно хорошо сейчас  посмотрели твою голову, и я
могу тебе твердо обещать, что через два месяца Линган перестанет тебя мучить
и выпишет из клиники. Рада?
     - Правда? - Джулия  смотрела на  него,  пытаясь уловить ложь. Строггорн
сразу вспомнил, что даже во  время изнасилования она ухитрилась основательно
поковыряться в  голове Джека, выясняя свою дальнейшую  судьбу, и удивился ее
самообладанию. - Линган, - сильно быстро спросил Строггорн. - Ты же делал ей
глубокий зондаж перед лечением, Джулия может быть Вардом?
     - Может, есть свернутая структура, только  не пугай  ее раньше времени,
сообщая об этом. А где она будет жить после клиники?
     - У нас. - Антон вошел в операционную с огромным букетом цветов, Джулия
уловила  его приход  и  смутилась.  Строггорн только усмехнулся и накрыл  ее
простыней. - Можно войти? - Антон не решался пройти под купол.
     - Входи, она уже  тебя не стесняется, - ответил Строггорн и понял, что,
увидев  Антона,  в  памяти Джулии  снова всплыли  сцены изнасилования, и она
опять заплакала.  Антон растерянно стоял  с  букетом в руках и никак не  мог
понять  ее  реакции,  и почему именно он, а  не другие врачи, вызвали  ее. -
Джулия, посмотри, какой Антон тебе принес букет, правда, красиво?
     - Это вы его попросили, - шмыгнула она носом.
     - Ах  ты хитренькая,  когда  это ты  успела влезть ко  мне  в голову? -
сильно удивился Строггорн.
     - Это  не в вашу. - Ей  вдруг  стало смешно, потому что теперь смутился
Антон.
     - Так я не  понял,  у  кого  она  будет жить?  - Линган стоял  в проеме
купола.
     - Она  будет  жить  у  Этель и Диггиррена, -  сказал Антон  и  встретил
ледяной взгляд Строггорна, даже  не успев защитить свой мозг. - Строггорн! Я
уже  давно  не  живу с родителями!  А с  Лейлой  они подружились! Голову как
больно, -  поморщился он. - Я прекрасно знаю,  сколько лет  Джулии, не нужно
меня убивать. Джулия, подтверди, что вы подружились с Лейлой, мне не верят.
     - Это правда, Строггорн,  -  Джулия совсем успокоилась.  - Она часто ко
мне приходит, и мы подружились. Если  вы не  против, я бы действительно жила
вместе  с ней, и Этель я уже знаю,  она сильно хорошая женщина. Только я  не
пойму, чья Лейла дочь?
     -  Моя,  - ответил  Строггорн. - Но это не  относится к  делу. Ты лучше
скажи:  ты  так  твердо  решила  не  возвращаться  в  свою родную  семью?  Я
разговаривал с твоим отцом, ему эта идея совсем не понравилась.
     - Вы обсуждали это с папой? - Джулия задумалась, вспоминая свою прошлую
жизнь. - Нет, никак не смогу жить теперь там. Одно мучение, даже мои братья,
такие глупости у них в голове!  Мне больше такого не выдержать, только  отца
жалко, но его охрана тоже читает мысли. Когда-нибудь  все равно я бы ушла из
дома. - Она закрыла глаза. - Очень  хочется  спать, можно? -  Казалось, в ее
мозгу словно расправилась пружина, и Джулия тут же заснула.

     Генри вскочил с кресла, как только почувствовал Строггорна. Для него не
прошло и часа, как тот ушел.
     -  Уже  вернулись? -  Генри  вглядывался  в  его  лицо, пытаясь  понять
результат.
     - Конечно,  почти  семнадцать часов прошло, более  чем  достаточно  для
такого  дела.  - Он усмехнулся. -  Правда, сильно сложно привыкнуть к  такой
временной разнице? У  меня  постоянно все в голове из-за этого  путается, не
успеешь уехать, а в Аль-Ришаде  уже пролетело  две недели. Моя дочь меняется
прямо на  глазах,  как в  волшебном  сне,  и  у меня  совсем  нет времени ей
заниматься. Кстати,  они  подружились с Джулией и твердо  решено, что  после
выздоровления она будет жить у Советника Диггиррена в семье.
     - Значит, все нормально? - Генри успокоенно сел в кресло. - Как  только
эта история закончится, вы разрешите мне посетить Аль-Ришад с женой?
     -  А это  стоит делать? Через ваш месяц у  нас  пройдет больше полутора
лет,  и ваша  жена не узнает Джулию. Подумайте,  как вы  сможете ей  все это
объяснить?  Сейчас есть  хороший повод сказать,  что  Джулию убили,  я бы на
вашем месте его использовал. Сами же, пожалуйста, приезжайте, когда хотите.
     - Вы  очень  жестокий  человек,  Инквизитор. - Директор смотрел в  одну
точку.
     - Генри, Генри, меня столько раз за мою жизнь обвиняли  в этом, что нет
уже никакой  реакции  на эти слова. -  Строггорну принесли  чай с маленькими
аккуратными  бутербродами, и  он  спокойно занимался  ими.  - Ваша маленькая
девочка, как вы ее считаете,  имеет совершенно  железный  характер и  хорошо
помогла нам. Появились, наконец, шансы зацепиться за что-то более серьезное,
чем просто  исполнители. Во время изнасилования, как вы знаете, она довольно
неплохо  поковырялась в голове насильника, но главное -  удалось "увидеть" в
его  мозгу лицо хозяина. Это тоже промежуточный человек, но если он жив, его
сейчас доставят, на этот раз  удалось опознать, кто это. Да и вы  должны его
знать. Кличка - Врач, известная личность в определенных кругах.
     - Врач? -  Генри удивленно вскинул  брови. -  Конечно, знаю его, он был
одним из наших лучших агентов, правда жесток,  до крайности, и всегда быстро
действует. Значит, он снова сменил хозяина?
     - Похоже, что так.  - Строггорн ложкой размешивал сахар в чае. - На нас
он  никогда  не  работал,  но  многие из тех, что теперь  с  нами, его знали
раньше. Впечатление одно и то же - это вообще не человек.
     - В каком смысле?
     - Не прикидывайтесь, Генри. Не знаю, у вас или в  другом месте  - он же
несколько раз  менял хозяев, но  кто-то  серьезно  занимался его головой.  О
зомбировании психики  вам  же  известно?  Ваше  изобретение? Или  славян?  -
Строггорн пристально поглядел на  Генри. - Значит,  ваша  работа.  Тогда  вы
должны  знать,  что  у  него  несколько  уровней  психики  и  все  закрытые,
открываются  при   необходимости   человеком,  знающим   код  трансформации,
несколько  фраз  - и  перед вами другой человек  - язык, привычки,  походка,
узнать невозможно,  даже  мышление  меняется. Поэтому он  нам совершенно  не
подходил  как агент. В  его  мозг обязательно вмонтирован код  подчинения  и
самоуничтожения,  убить  такого   человека   просто  -  достаточно   сказать
необходимый код, то же - с подчинением. Мы таких и людьми не считаем - у них
полностью отсутствует свобода психики. Она настолько изуродована, что даже я
не смог бы вылечить такого человека. Думаю, что мой личный робот, Стил, и то
обладает большей свободой воли. Достаточно присутствия любого из  Советников
- и у него меняется приоритет выполнения приказов, например.
     - Почему так?
     - Когда-то  меня  очень  опасались и специально ввели в  его  программу
схему  сложного  подчинения, - пояснил Строггорн,  поставив чашку  на  стол,
откинувшись в кресле и положив ногу на ногу. - Вы бросили курить, Генри?
     -  Бросил,  никакого  удовольствия  теперь,  так,  редко,  больше   для
баловства.  -  Генри все равно  закурил.  Слуга  принес  его  самые  любимые
сигареты, и он по-привычке не удержался. - Сколько еще ждать? Последние двое
суток я ужасно устал от ожидания.
     Дверь открылась, и человек в черном вошел в зал.
     - Мы нашли Врача, Инквизитор, - доложил он.
     - Очень хорошо,  -  Строггорн встал.  - Наденьте  маску,  Генри,  у нас
начинается работа.
     Они спустились по лестнице  вниз,  в  подвал, в  небольшое помещение со
сложной аппаратурой. Человека посадили в  пси-кресло. Его  руки удерживались
на подлокотниках щупальцами Машины, но все равно,  когда он увидел входящего
Строггорна, дернулся, пытаясь  встать. Свет переключился, и сейчас кресло  с
человеком оказалось ярко освещено,  а остальное помещение утопало в темноте.
Строггорн  сел на парное  пси-кресло,  не  подключаясь  к  нему.  Он  просто
всматривался в глаза человеку: тот  не  пытался сопротивляться  и  закрывать
глаза, а только глухо вскрикнул, когда спираль вошла в его мозг.
     Через  какое-то   время  Строггорн  обнажил   руку  и  щупальца  Машины
присоединились к пси-входам. Генри сидел на  свободном  стуле и наблюдал. За
последнее  время  он  так  измучился,  что  с  трудом  воспринимал  события,
происходящие для него словно  во сне. Он  посмотрел  на Врача - такая кличка
была у  человека,  когда-то бывшего  одним из лучших  агентов разведки,  тот
совсем обмяк и,  казалось,  просто спал.  Неожиданно все изменилось. У Врача
начался припадок: его мелко  трясло и тело сводило  судорогой. Строггорн тут
же отключился, человек в черном быстро вколол несколько уколов Врачу. Это не
помогло, тогда его переложили на стол, вводя препараты прямо в нервные узлы.
     - Что с  ним? - Генри решился на вопрос,  видя, как Строггорн задумчиво
смотрит в одну точку.
     - Я насчитал семь уровней психики  - это многовато для человека, даже и
для зомби, а, возможно, есть еще. С ним работал телепат, Генри, но он каждый
раз  менял пси-образ,  чувствуешь  уровень  квалификации? Единственное,  что
можно попробовать найти - его настоящее лицо: может быть,  Врач когда-нибудь
и видел его. Если это воспоминание есть - его, наверняка, пытались затереть,
полно переделок, трудно разобраться. Кодов для переключения с одной личности
на другую мы не знаем. Это плохо, видите,  что  получается? Если бы я прошел
дальше  -  началось  бы  разрушение  психики  в  соответствии со  встроенным
приказом на самоуничтожение. Я думаю, при глубоком зондаже мы его убьем, дай
бог только, чтобы это произошло после того, как мы  узнаем  достаточно о его
хозяине.
     Строггорн приказал человеку в черном сходить за Линганом  и не прошло и
двадцати минут, как тот появился в дверях.
     - Нужно убивать? - спокойно уточнил Линган.
     -  Скажем по-другому, скорее всего, я его убью при зондаже. - Строггорн
вопросительно смотрел на него. - Санкционируешь?
     - Это точно он? - Линган посмотрел  на стол. - Похож. Давай еще кресло,
большое есть? - Выдвинули еще одно кресло, и Линган, раздевшись, подключился
к Машине.

     Они шли по уровням психики Врача, опускаясь все ниже  и ниже. Сейчас их
мало волновало, что те дозы обезболивающих, которые  перед этим ввели Врачу,
никогда не позволят тому очнуться. Уровни скользили перед их взором. Сначала
он родился,  но память об этом была почти полностью  стерта,  настоящее  имя
было забыто. Потом менялись города, страны, разведки...

     Яркий свет операционной, лицо врача совсем близко, он смотрит в глаза и
кивает кому-то, шприц впивается в кожу.
     -   Вы   будете   работать   на  нас?   -  Голос   по-русски,  в  ответ
полубессмысленный взгляд. - Вы будете работать на нас?
     -  Да! - хриплый  ответ  и провал, содержащий  инструкции,  новый язык,
муштру подготовки и почти никаких собственных мыслей...
     Яркий свет операционной, лицо врача совсем близко, он смотрит в глаза и
кивает кому-то, шприц впивается в кожу.
     -  Вы  будете   работать   на  нас?  -  Голос   по-немецки,   в   ответ
полубессмысленный взгляд. - Вы будете работать на нас?
     -  Да! -  Хриплый ответ  и  провал, содержащий  инструкции, новый язык,
муштру подготовки и почти никаких собственных мыслей...
     Яркий свет операционной, лицо врача совсем близко, он смотрит в глаза и
кивает кому-то, шприц впивается в кожу.
     -   Вы  будете  работать  на  нас?  -   Голос   по-английски,  в  ответ
полубессмысленный взгляд. - Вы будете работать на нас?
     -  Да!  - Хриплый  ответ и  провал, содержащий инструкции, новый  язык,
муштру подготовки и почти никаких собственных мыслей...

     - Как ты  думаешь,  Строггорн, сколько раз  они перевербовывали его?  -
спросил Линган, пробираясь во всем этом.
     - Не знаю, страшно, что каждый раз изменяли психику, считая, что делают
с ним это первый раз, а он уже очень давно перестал быть личностью.

     ...Города,  страны, гипноз, курс  усиленной психотерапии, сумасшествие,
лечение,  снова гипноз, двойная перевербовка с переделкой  психики...Большой
провал...

     - Линган, здесь нужен психоключ, если взломаем, точно убьем!
     - Другие идеи есть?

     "...Не  смотрите на  меня  так!  Нет! Мне  не вынести этого..."  - Врач
сидел, привязанный  к креслу, и  смотрел в  совершенно нечеловеческие глаза.
Кругом кто-то серый..."Не люди? Или я совсем? Не надо!  Со мной  столько раз
поступали так!  Зачем?"  -  Кто-то  смотрит в глаза,  бесконечная  боль, все
плывет  и  резкий окрик:  "Сосредоточься! Это  приказ!  Ты  же человек!"  Он
поднимает  глаза  и  глядит  прямо  в  лицо,  не  узнавая,  не понимая,  что
происходит.  Кто-то серый вдруг вырастает в размерах и отчетливо звучит  его
голос, произносящий фразу самоуничтожения.

     Линган сидел, отключившись, и человек в черном  беспокойно всматривался
в его лицо.
     - Все хорошо, Дейл. Он умер?
     - Да, ничего нельзя было сделать, мы пытались - все бесполезно.
     -  Жаль.  - Линган  устало открыл  глаза, и  посмотрел  на  Строггорна,
отрешенно глядящего  перед собой. - Не смогли с  тобой заблокировать приказ,
одно утешение, что убили не зря. - Он встал  и начал одеваться. - Сообщите в
Аль-Ришад, что нас  долго может не быть. Пусть  Диггиррен возьмет управление
страной на себя, а Лао ему поможет.
     - Мне можно спросить? - Генри смотрел на них.
     - Узнали, кое-что. Плохо Генри, последний раз с ним работали не люди. -
Строггорн тоже одевался.
     - В каком смысле?
     -  В самом  прямом. Не  люди, я имею  в виду  не таких, как мы, а самых
настоящих инопланетян. Разница понятна?
     - Хорошо, первый раз вы прямым текстом сказали,  что родились на Земле,
- кивнул Генри.
     - А ты до сих пор сомневался? - усмехнулся Линган.
     - Глядя на вас, Председатель, трудно об этом догадаться. Что дальше?
     -  Будем искать.  Строггорн, ты говорил,  вытащил тогда в Многомерность
инопланетянина?
     - Думаешь, он?
     -  Похоже, но  искать  его придется в нормальном  человеческом  облике,
город, где он бывал, известен, главное теперь - не спугнуть.

     Они вошли в бар. Прошло больше двух недель, никто, кроме них,  не искал
этого человека: малейший намек, неосторожная мысль  - он бы  исчез навсегда.
Строггорн с  Линганом сами обшаривали все  места, где  можно  было встретить
его.  Строггорн  вспомнил,  что  агент,  которого  они  искали,  был  хорошо
замаскирован, имел семью, ребенка  и мог вести самую обычную жизнь, время от
времени общаясь с определенными лицами, которыми руководил.
     Они  вошли в зал  - сигаретный  дым висел в  воздухе. Еще  с улицы  они
знали, что тот,  кого столько времени  искали, здесь.  Он только взглянул на
вход, не пытаясь уйти, так как знал, что от существ Многомерности невозможно
скрыться в обычном пространстве, если они нашли тебя.  Линган подошел к нему
и положил руку на плечо, как будто они были давними друзьями.  Полная тишина
застыла  в зале, все сидели неподвижно -  Строггорн  полностью контролировал
людей.
     -  Ну  что,  пошли?  -  Линган не собирался без необходимости уходить в
Многомерность  в  присутствии  такого  количества   свидетелей.  Человек  не
сопротивлялся.  Они вышли на улицу  и свернули  за угол,  в темноту.  Возник
пространственный туннель, и Линган втолкнул человека внутрь.

     Круглый зал  Совета, как всегда, сиял чистотой. В пяти  креслах  сидели
пять Советников, напротив них находился человек, самый обычный на вид: может
быть  чуть  слишком  пристальный взгляд серых глаз, бледное худощавое  лицо,
тонкое,  точеное сложение, выверенные жесты  длинных пальцев. Пять  пар глаз
сверлили его, но казалось, это нисколько не беспокоило человека.
     - Вы не сможете ничего со мной  сделать. - Он улыбнулся тонкими губами.
Уровни его психики  скользили, не позволяя проникнуть в мозг и грозя втянуть
в свой чудовищный псевдомир.
     - Может стукнуть его посильнее? - предложил Линган.
     - Тогда вы от меня точно ничего не узнаете, - снова усмехнулся человек.
- Именно поэтому, думаю, и не убьете.
     Советники  долго  молчали,  пока  Креил  не поднял  взгляд,  и  человек
вздрогнул от  его мыслей.  Человека освободили, и все прошли в  операционный
зал. Джон Гил настраивал аппаратуру.
     - Не хочет говорить? - только уточнил он, не дожидаясь ответа.
     Человека  раздели и  положили  на  операционный стол, Машина обвила его
захватами, не давая пошевелится, он не сопротивлялся, только повторил:
     - Зачем все это? Вам не прощупать меня.
     Креил переглянулся с Джоном  Гилом, и аппаратура заработала. Сфера была
закрыта герметично,  и  Машина  быстро изменяла  характеристики.  Креил взял
пробу тканей человека на  анализ, выясняя, какая атмосфера могла бы устроить
такое существо.
     -  Он очень похож на нас.  Даже  Аолла  сейчас имеет больше отличий,  -
сказал Джон Гил по результатам анализа.
     Тело человека изменилось  скачком, как обычно  и бывало  при регрессии:
когда  количество изменений  превышало  определенный уровень, оно сразу,  на
глазах,  перестраивалось. Человек закричал, его кожа  посерела, тело  как-то
сразу сжалось, утончились  конечности, и число пальцев на руках превратилось
в три. Волосы на голове  почти исчезли, закрывая череп  лишь легким пухом, а
глаза, широко открытые, с большими, складчатыми  веками, смотрели, почти  не
мигая. Телепатически  - все то  же скольжение уровней психики, даже во время
болезненной трансформации существо не потеряло контроль над собой.
     - Ну вот, хоть посмотрим, с кем имеем дело, лично я все равно  не знаю,
кто  это. - Линган всматривался  в существо под  куполом.  - Ладно,  давайте
земную атмосферу,  то,  что  вы ему  подсунули, явно  его не устраивает, еще
задохнется.
     Машина вернула условия под сферой к земным, и тело существа снова стало
человеческим.  Щупальца  отпустили  его,  он сел  и  несколько  раз  тряхнул
головой, откашливаясь.
     - Ну, у вас и  методы, Советники! Две регрессии за десять минут, я что,
испытательный полигон? Чуть не отравили черт знает какой атмосферой!
     - Сколько вы времени на Земле? - спросил Линган.
     - А что? - Человек только поднял взгляд, но не ответил.
     -  Думаю, сколько  нужно  прожить на чужой планете, чтобы  так  здорово
научиться ругаться.
     Они  снова  вернулись  в  зал Совета. Перед  дверью  человек  несколько
замешкался, уловив: Женщину в красном.
     - Разве Аолла Вандерлит на Земле? - тут же спросил он, но ему никто  не
ответил, а  Линган слегка подтолкнул  его внутрь. Аолла  сидела  за столом и
невозмутимо расправлялась  с очередной  тарелкой. Стил  подошел и  аккуратно
собрал стопочкой  посуду,  Линган насчитал семь  тарелок  и с трудом сдержал
улыбку. Человека снова усадили в пси-кресло и привязали.
     - Так что ты  делаешь на Земле, Ти-иль-иль? - спросила Аолла, приступая
к следующей порции.
     - Ты его  знаешь? - Советники спросили это почти  одновременно, и Аолла
поморщилась.
     - Ой, говорите по очереди. Кажется, я задала тебе вопрос, Ти-иль-иль?
     -  Такая красивая женщина, а занимается допросами. И охота вам  тратить
на это время? Вы ведь всего на две недели?
     - Противное ты существо, вечно никаких ответов от тебя не дождешься.
     - Конечно. - Положил  ногу на ногу Ти-иль-иль.  - Давайте, вы не будете
меня допрашивать  и  пойдете  с Советником Строггорном займетесь  чем-нибудь
поприятнее? Они потом и без вас разберутся.
     - Опять лезешь в мою жизнь? Мало секретов с Уш-ш-шем?
     - Он бывал на Дорне? - Линган нахмурился.
     -  Бывал,  в  скафандре,  конечно, у  него же тоже  тело  трехмерное, -
пояснила   Аолла.  -  В   нашей  Галактике   всего  одиннадцать   трехмерных
цивилизаций,  но им не повезло, у них два солнца в системе оказалось, одно -
трех-, а другое - четырехмерное и,  может  быть, из-за  этого развились  две
параллельные цивилизации.  С  одной,  четырехмерной,  Дорн  тесно  общается,
родственные, а с этой - постольку-поскольку, одна система,  никуда от них не
деться.
     - Оказывается, вы очень хорошо о нас осведомлены, - сказал Ти-иль-иль.
     - Не один же ты любишь совать нос в чужие дела, -  усмехнулась Аолла. -
Теперь расскажешь?
     - Теперь тем более ничего не скажу.
     -  Они такие. Им было обещано  заселение Земли после  гибели.  Дорн мне
говорил, решение выносилось на Галактическом Совете. Потом оно было отменено
Векторатом Времени.
     - Это  неправда. Сначала Векторат Времени  нам твердо обещал, что можно
будет переселиться. Мы  уже почти тысячелетие за Землей наблюдаем, потрачено
сколько сил! Это  же  несправедливо, что  вас  таким  способом  спасает  эта
девчонка!
     - Это кто вам обещал?
     - Векторат  Времени,  - пояснил Ти-иль-иль. - Отец  Странницы, он же до
нее занимал эту должность. Когда увидели  этого младенца - Странницу, никому
в голову  не  пришло, что  она  такого наворочает.  Убедить  ее  пытались  -
бесполезно.  На редкость наглое, самоуверенное  создание  оказалось, Стайол,
одним словом!
     - Наконец-то разговорился, - заметил Линган.
     - Он же  не по  существу.  Я это и так  все знаю, поэтому и говорит,  а
иначе - тоже бы молчал. Ведь так? - прокомментировала Аолла.
     -  Так, -  усмехнулся  Ти-иль-иль.  -  Зачем давать  лишнюю информацию?
Сначала, когда посмотрели еще раз линию Земли, решили, что ее спасти нельзя.
Для этого нужно было собрать вместе как минимум  шесть существ Многомерности
не ниже третьего  уровня  развития да еще  в одном месте в одно время, а это
совершенно   нереально  -  они  так  часто   просто   не  рождаются,  да   и
продолжительность  жизни  на  Земле не позволяет развиться до  такого уровня
сложности.  -  Ти-иль-иль спокойно  наблюдал, как Советники переглянулись. -
Так  что у нас есть серьезное подозрение, что некоторых из  вас вытащили  из
прошлого. Так?
     - Не вздумайте ему отвечать, - вмешалась Аолла. - Он  только для того и
рассказывает, чтобы еще что-нибудь узнать.
     - Зачем вы  только прилетели на Землю, Аолла? Неужели  вам так плохо на
Дорне? Другое бы  существо уже и забыло, что родилось на другой  планете.  -
Ти-иль-иль некоторое  время  молчал.  - Мы подняли свои  архивы,  но  такого
государства или княжества, как Аль-Ришад, никогда не существовало ни  в этом
месте,  ни в  каком  другом месте  Земли. Наверное, изменили название.  Ваше
государство существует исключительно в будущем,  хотя и  непонятно, как  это
получилось.  Линган,  а  вы  не  назовете   ваше  настоящее   имя?  Вы  ведь
действительно потомственный князь, только нам никак не удалось вас вычислить
в прошлом. Сознайтесь, ведь вы-то точно из прошлого?
     - Зачем  вам это знать? - Линган спокойно  выдержал взгляд  Ти-иль-иля.
Тот попытался пробраться к нему в мозг, и Линган с изумлением понял, что ему
это частично удалось.
     -  Правильно, так  и есть, -  удовлетворенно сказал Ти-иль-иль. - Жаль,
что такая  сложная Вард-Структура, не добраться до зон памяти и не  выяснить
ваше настоящее имя. - Он рассмеялся на возникшее в мозгу Лингана желание его
убить.  - Ну нет, этого вы ни за что не сделаете.  С Креилом более или менее
ясно, его  родители  давно  погибли, имя тоже  сменено, повлиять  на  такого
человека просто нечем  - Линган и  Лао  ему, как  родители, плюс  абсолютная
преданность  государству. Просто нам  не  повезло,  что  в  начале  двадцать
первого  века родился человек таких  выдающихся, универсальных способностей,
да еще и  выжил при этом. Я так  понимаю, Странница помогла? Вы же не должны
были жить,  Креил ван  Рейн? Так? - Ти-иль-иль уставился на  Креила, но  тот
быстро опустил глаза, затрудняя прослушивание  мозга. -  Прячетесь? Понятно,
после  того,  что  делали  с вашей  головой...  Кстати, это  правда, что  на
Дирренге  вы всего  за год  изменили социальную систему  планеты?  - спросил
Ти-иль-иль, но Креил не ответил. - Какое счастье  для нас,  что вы, с вашими
способностями,  так  плохо  переносите  регрессии. Но  если вам когда-нибудь
надоест  жить на Земле, мы с удовольствием  примем  вас  на  нашей  планете.
Можете выбрать любую должность, какая вам понравится, кроме Президента.
     - Вы хотите меня купить? - Креил усмехнулся.
     - Конечно.  Особенно,  если  Земля все-таки погибнет.  Где-то вам нужно
будет жить? С Аоллой понятно, она в этом случае навсегда останется на Дорне.
     - Это вы с Уш-ш-шем решили? - Аолла зло сверкнула глазами. - А  я ломаю
голову, какие у них  общие интересы? Дорнцы терпеть не могут Трехмерность, а
тут такая дружба!
     - Это же логично. Мы помогаем ему на Земле, он нам - на Дорне...
     -  И я остаюсь  с ним.  С  чего  это  он  взял?  - Аолла посмотрела  на
Ти-иль-иля. - Может, я себе еще кого-нибудь найду?
     - После  того,  как  узнали,  что делает мужчина  с головой женщины  на
Дорне? - Ти-иль-иль снова расхохотался. - Или  это будет Уш-ш-ш, -  а у него
будет уйма времени, чтобы вернуть вас,  - или никто.  Согласитесь, при вашей
прошлой жизни, кроме как силой,  вас вообще нельзя получить.  Жаль, что вы о
себе, кроме  имени  -  Анна, вообще  ничего  не  помните,  даже в каком году
родились. Я думаю в глубине души,  что вам вообще мужчины  не нужны. Так?  -
Ти-иль-иль воспринял ненависть в мозгу Строггорна и первый раз испугался.
     -  Аолла,  а  зачем мы позволяем себя  оскорблять? -  Строггорн холодно
смотрел  в  глаза Ти-иль-иля.  Это  напоминало  настоящую  дуэль, так быстро
скользили  мыслеблоки  защиты  у Строггорна и  уровни психики у  Ти-иль-иля.
Первым сдался Ти-иль-иль и сразу опустил глаза.
     - У вас очень высокая скорость мыслепередачи, Советник, но все равно вы
еще не достигли третьего уровня развития существ Многомерности.
     - Не расскажете, чем они отличаются? - спросил Строггорн.
     - А вы не знаете? Возможностями, конечно.
     - Крайне  содержательный ответ,  -  прокомментировал  Строггорн. -  Еще
что-нибудь добавите?
     -  Это  зачем?  - Ти-иль-иль снова улыбался.  -  Самое мерзкое, как эта
противная девчонка, я имею в виду Странницу, решилась собрать вместе столько
убийц? Она же,  наверняка,  вынуждена была всем вам корректировать  психику,
иначе,  собравшись  вместе,  вы бы  давно  поубивали  друг друга.  Линган  -
профессиональный военный, про вас  Строггорн, можно не  говорить, Инквизиция
не лучшее  место для воспитания праведности. Кстати, свое  настоящее  имя не
скажете? Такая жалость, что  Уш-ш-ш  по глупости не запомнил  его, торопился
стереть о вас  память из  головы Аоллы и  никак не думал,  что  это окажется
таким важным  -  настоящее имя  любовника  жены. Очень  расстраивался потом,
когда понял, как  это могло  бы  помочь  нам. - Ти-иль-иль  переждал,  когда
уляжется гнев в головах Советников.
     - Как бы  вы влезли в прошлое,  если  бы  даже  узнали  это? -  спросил
Линган.
     - Есть много методов, а самое хорошее  в  них то, что все бы выглядело,
как случайное  стечение обстоятельств. Сначала  нам показалось самым простым
найти  земного ребенка Странницы и  потихоньку убрать его.  Мы  думали,  это
несколько  охладило бы ее пыл,  но  с  ним тоже  что-то не так. На  редкость
лживые  существа - Стайолы.  Мы проверили пол-Земли - не было никакого сына.
Или в  том самолете погибла не  она, использовала не свое имя?  - Ти-иль-иль
внимательно  всмотрелся  в  Советников.  -  Ну вот,  вы тоже  его  искали, а
результата никакого.  Опять-таки, с  ребенком можно было  все сделать  якобы
"случайно"  -  обычный  человек, нет  никаких проблем. Кто же  такой смелый,
пойти  открыто   против  Странницы?   Она  ведь  не  только  вашей  планетой
занимается, но и нашей тоже, не дай Бог поругаться из-за чего бы то ни было.
Кстати, именно  поэтому  ее не будет во время  объединения зон Земли, на ваш
2036 год попадает очередная флуктуация наших двух звезд.
     - А почему это помешает ей быть у нас? - Линган нахмурился.
     -   Потому   что  у  нас   речь  пойдет  сразу  о  жизни  двух  древних
телепатических  цивилизаций, и  Странница  никак не  сможет  позволить  себе
роскошь  не  помочь  нам  в   такой   ситуации.  Кстати,  именно  из-за   ее
вмешательства на Земле произошло совпадение таких редких событий.  Они стали
одновременными, а она не сможет быть  сразу в двух местах. Даже не надейтесь
на ее  помощь. - Ти-иль-иль  улыбнулся. - А самое  приятное, знаете что? Это
также  затруднит  вам  получение  помощи с  Дорна,  часть своих  кораблей им
придется послать нам.
     - Похоже,  у  нас вообще мало  шансов,  что  все получится?  -  уточнил
Строггорн.
     - А я о чем  толкую? - Ти-иль-иль улыбнулся. - На мой взгляд, у вас нет
никаких шансов.  Планетарная система  Дорн  не будет вам помогать ни за что.
Они  терпеть  Трехмерность не могут, и нам  бы не помогали, если бы вместе с
нами  в нашей  системе  не  было  одновременно  Четырехмерной родственной им
цивилизации.
     - Какая сволочь! - сказала Аолла.
     -  Такая  красивая женщина и такие  выражения!  Как  вас  только Уш-ш-ш
терпел?  - Ти-иль-иль  улыбнулся.  -  Все равно  мы  переселимся на Землю  и
наконец избавимся от своих  четырехмерных соседей,  именно поэтому  мы  и не
сняли  наблюдателей  с  Земли,  хоть  Странница и  потребовала  этого.  Куда
спешить? Еще два года и планета - наша.
     - Вы  проводили  эксперименты  с  нашими  женщинами. -  Строггорн вдруг
понял, что это вовсе не "ужастики", а страшная правда. - Зачем?
     - Не хочу отвечать.
     - Вы  сказали мне в Многомерности, что  у вас приемный ребенок. Это так
или это ваш ребенок? - снова спросил Строггорн.
     - Тем более не отвечу.
     - Значит ваш, иначе чего бы вам бояться? - Строггорн задумался.  - Цель
таких экспериментов?
     -  Он не  скажет,  Строггорн,  -  вмешалась  Аолла. - Думаю,  им  плохо
подходит атмосфера, пытались найти способ, внедрив часть земных генов, лучше
приспособить тело  - отсюда  и такие многочисленные  эксперименты.  В целом,
наши цивилизации очень похожи.
     - Да, генетический анализ подтверждает это. А с атмосферой у них должны
быть проблемы,  нужно  большее содержание углекислого газа  и еще  есть  ряд
отличий, - пояснил Креил.
     -  Вы  все-таки  подумайте  над  нашим  предложением,  Креил,  -  снова
заговорил Ти-иль-иль. -  Такой  нужный  для нас человек. Среди вас всех есть
только одна загадка  для нас - Лао ван Михаэль. Невероятно странное существо
с врожденной Многомерной структурой. Смотрите,  сколько  разговариваем, а он
молчит. Такое чувство, он давно все это  знает и  сидит здесь из вежливости.
Так?
     - Я думаю, он больше ничего нового нам не скажет, - спокойно сказал Лао
и приказал увести Ти-иль-иля.
     - Ты действительно все это знал?  - спросила Аолла, глядя на Лао, когда
Ти-иль-иля увели.
     - Большей частью,  но могу еще много чего добавить. - Лао  оглядел  их,
решая, готовы ли они к этому. - Помнишь, Креил, когда ты был еще подростком,
тебя как-то  увлекло  изучение истории Аль-Ришада? Ты еще прибежал  ко мне и
долго  обижался,  что не смог ничего  найти о нашем  княжестве?  Проблема на
самом деле в том, что Аль-Ришад - порождение совсем другой реальности. И эта
реальность  давно погибла. Именно  это  делает  нас  такими  неуязвимыми  со
стороны прошлого,  хотя  когда-то  я просто не понял  - зачем Странница  так
сделала,  неужто  и  правда мы оказались  такими  уникальными за всю историю
Земли?
     - Я  подозревал что-то  в этом роде. По всему  получалось, что не могло
быть в 1627 году той  дикости, с которой начинается история Аль-Ришада. Наша
временная линия миновала эту эпоху намного раньше. К 1627 году - уже не было
такой феодальной раздробленности,  такого смешения вер и языков. Да и физика
нашего мира  -  странна. Найдется еще  немало  отличий, что  не  мешает  нам
нормально развиваться, а при необходимости - контактировать с внешним миром.
Так что - ничего плохого в этом нет.
     -  Есть и  еще  кое-что,  но  вам  это  не  понравится, ребята.  У  нас
действительно  мало  шансов  выжить,  но  есть ряд  условий,  которые просто
необходимо выполнить.
     - Подожди, Лао. Ты знаешь, от чего должна погибнуть земная цивилизация?
- спросил Строггорн.
     - Да, знаю. - Лао был предельно серьезен.  - Произойдет прорыв сильного
потока излучения из Многомерности, и  это убьет  все живое на планете, кроме
многомерных  существ. Можем попробовать защитить Аль-Ришад, но это максимум,
что можно сделать.
     - Этому можно помешать?
     - Нельзя никак, только попытаться спасти людей.
     - Каким образом?
     - Уведя их в Многомерность, а затем вернув назад.
     - Как же это осуществимо на практике? - снова задал вопрос Строггорн.
     - Нужно создать пси-поле и втянуть их, но даже мертвые тела  все  равно
будет необходимо "закрыть" энергетическим  зонтиком. Ничему живому не выжить
в принципе - Многомерность все уничтожит.
     - Без помощи  Дорна  нам не обойтись, - подытожил Линган. - Это правда,
что Странницы не будет?
     - Совершенно точно, она мне говорила об этом.
     - Как технически втягивать нетелепатов в Многомерность? Строггорн делал
это с телепатами, колоссальный расход энергии, и что после этого было с  ним
и  Креилом  - вы  сами  видели. Телепатов  всего пять с небольшим  миллионов
человек, как справиться с девятью миллиардами? - спросил Линган.
     - Если каждый из нас будет генерировать поле? - предложил Креил.
     - Нельзя. Получим  нестабильную структуру, я уже  считал.  -  Строггорн
помрачнел.
     - Ты же знаешь решение, Строг? - Аолла посмотрела на него. - Скажешь?
     - Думаешь, пора?
     - Опять секреты! - Линган сердито посмотрел на Строггорна.
     -Это  плохой секрет. - Строггорн еще несколько секунд медлил и потом  с
расстановкой, выделяя каждое слово сказал:  -  Для этого нам  придется стать
единым существом. - Его слова были встречены долгим молчанием.
     - А как-нибудь попроще можно объяснить? - спросил Креил.
     - Можно, мы  должны стать ОДНИМ  ПСИХИЧЕСКИМ  СУЩЕСТВОМ, если, конечно,
хотим справиться с этим и при этом иметь шанс выжить, хотя бы минимальный.
     - Что-то эта идея мне совсем не  нравится, - хмуро  сказал Линган. - На
Земле в это время мы будем мертвы?
     - Это и так  понятно,  но  на Земле в  это  время все будут  мертвы,  -
вмешался Лао. - Непонятно мне другое: как мы выйдем из этого состояния? Ведь
вряд  ли то,  что родится, захочет умереть, только чтобы снова вернуть нас к
жизни. Учитывая, сколько проблем с возвратом бывает при обычном слиянии...
     -  Это  же  еще  и  больно  должно  быть?  -  воскликнул  Диггиррен.  -
Уравновесить боль  при Слиянии будет  нечем? А вы представляете,  Какая  это
боль? - Он помолчал. - Не могу представить, как это будет выглядеть.
     -  Мы  никогда  этого  и не  представим, если  даже  останемся живы,  -
спокойно продолжал Строггорн. - Мы никогда не вспомним потом о  том, Как это
было и рассказать будет некому.  У  Него же будет Одна Психика, и  если  она
снова распадется на шесть частей, никто из нас ничего не запомнит.
     -  Это так, нарушится сплошность восприятия, -  подтвердил Лао.  -  При
обычном Слиянии мы  тоже ничего практически не помним потом, остается только
ощущение, что пережил величайшее наслаждение в жизни...
     -  Тогда после этого  останется чувство, что пережил величайшую боль, -
добавил Диггиррен.
     - Что будет с животными? - спросила Аолла.
     - Все погибнут, - ответил Строггорн.
     - Я-то вегетарианка, вы занимались этой проблемой серьезно?
     - Строим заводы, где в специальных контейнерах сохраним оплодотворенные
яйцеклетки  -  их  легче защитить,  чем развившийся  организм. Некоторые все
равно погибнут, но за несколько лет, если люди выживут, восстановим.
     - То же предусмотрено для людей? - спросила Аолла.
     - Нет, это  невозможно. Мы же  не сможем заставить всех женщин и мужчин
сдать семенной материал. С мужчинами - можно попытаться, а у женщин -
     это же хирургическая  манипуляция.  Да  и  некому будет воспитать такое
количество детей, а иначе все  бессмысленно. Человеческий мозг слишком долго
развивается, вы сами врачи,  все знаете и без меня, -  вздохнул Строггорн. -
Мы и Варды останемся живы в любом случае.
     - Сколько нас?
     -  Меньше пятидесяти тысяч, будет  чуть больше к  409 году, может быть,
тысяч семьдесят, - уточнил Линган.
     - Очень мало, - Аолла задумалась. - Этель рассказывала, у женщин-Вардов
при  родах   еще  и   смертность  значительно  выше?  Нам  не   восстановить
цивилизацию, если она  погибнет. Проще всем уйти в  Многомерность и жить  на
других планетах. В этом Ти-иль-иль прав.
     - Ты бы ушла на Дорн? - Строггорн грустно смотрел на нее.
     - Не нужно сейчас  об этом. Еще есть время, и сейчас нам это не решить,
-  Аолла ответила ему взглядом. - Креил, ты понял свою задачу? Мы все знаем,
что  ты  больной  человек...Кстати,  как это отразится  при  создании  этого
существа? Извини меня, Креил, после той  неудачной  регрессии у тебя женщины
были?
     - Была одна, - ответил Лао за Креила. Все удивленно на него посмотрели.
-  А чего вы  удивляетесь, если я потом ее оперировал после  психотравмы  от
общения с ним? Он нечеловек, нечто среднее - это в психическом смысле, это и
привело ее в такой шок. Больше экспериментов не было, насколько я знаю?
     - Не было, - подтвердил Креил. - Я же не сумасшедший так  развлекаться.
Без снятия блоков иногда бывает, очень редко, но это вам неинтересно.
     - И  я нечеловек в  психическом смысле, - спокойно  сказала Аолла. -  В
общем, держитесь ребята! Я не представляю, как вы нас таких двоих выдержите,
даже теоретически. - Она помолчала и через несколько минут продолжила: - Что
теперь  нужно  узнать  от  этой  твари?  Он  ведь  нам  ничего  говорить  не
собирается?
     - На Дорне тебе тоже мешают? - озабоченно спросил Линган.
     - Давай, сейчас не будем об этом? - тихо попросила Аолла, и все ощутили
ее боль.
     - Нужно узнать имена существ в агентурной сети и отловить их, - пояснил
Строггорн.
     -  И  как  это  делать?  Зондировать  бесполезно,  скорее всего, он нас
прозондирует, а не мы  его, - сказала Аолла. - У меня  до сих  пор голова от
общения с ним болит. Еще есть идеи?
     - Можно попробовать его заставить, - задумчиво сказал Креил.
     - Как?
     - Одной небольшой пыткой.  Строггорн, пойдем зайдем к нему и  посмотрим
реакцию. - Креил встал и вышел из Зала Совета, ничего не объясняя.
     Они  вошли к Ти-иль-илю. Его держали в  помещении без окон с охраной из
Вардов и под постоянным контролем Машины, иначе всегда оставалась опасность,
что он использует  свои телепатические способности.  Он посмотрел на Креила,
пытаясь  понять,  зачем  к  нему  пришли.  Тот  спокойно  подошел,  попросил
Строггорна  придержать  голову Ти-иль-иля и  надел  на нее красивый,  весь в
кристаллах, обруч. Когда его замкнули, Ти-иль-иль несколько секунд изумленно
оглядывался.  У него возникло чувство, что он оглох.  Только через несколько
секунд он понял, что действительно оглох, но телепатически.
     - Что вы сделали? - спросил он. Советники прекрасно слышали его вопрос,
но Ти-иль-иль смотрел на них, ничего не понимая, и тогда Креил сказал вслух:
     - Это обруч мыслезащиты. Пока он  на твоей голове, ты ничего не сможешь
слышать телепатически. - Он наблюдал,  как у Ти-иль-иля расширились глаза. -
Правильно,  ты  представитель  древней  телепатической  цивилизации, и  я не
думаю, что сможешь долго выдерживать эту пытку.
     - У вас не хватит времени пытать меня!
     - Это  напрасно.  В Аль-Ришаде  время течет  более  чем в двадцать  раз
быстрее.  Это  Странница скрыла  от  Галактического  Совета,  слишком грубое
вмешательство, был бы скандал. У нас хватит времени разобраться с тобой.
     - Какой у вас год?
     - Этого  я тебе  не скажу, но должно пройти еще 55  лет,  пока наступит
время  объединять  Землю.  Не  представляю,  как ты  выдержишь  столько  без
телепатического общения.
     - Почему я  узнал это так поздно! -  застонал Ти-иль-иль. - Мы никак не
могли понять, как вы все успеваете, я решил, что Уш-ш-ш просто не разобрался
в сутках на Земле и Дорне.
     - Будешь говорить? - спросил Креил.
     - Нет!
     - Хорошо, поговорим через две недели. - И они со Строггорном ушли.

     Лучи  солнца  проникали через густую листву, образуя воздушные дорожки.
Две красивые  лошади несли на  своих спинах двух прекрасных наездниц. Дорога
была широкой, и они ехали рядом. Строггорн поотстал, давая возможность Лейле
и  Аолле  обсудить  свои женские  проблемы, и наблюдал за  ними издали. Он в
который раз подумал, как  они похожи  и, если бы  он доподлинно не знал, что
Лейла его дочь, то имел бы немало поводов усомниться в этом.
     До него  донесся  смех Лейлы.  Аолла тоже смеялась, но телепатически, и
еще он уловил какое-то незнакомое  чувство в  ее мозгу:  она  опять пыталась
изменить цвет крыльев в соответствии со своими эмоциями, но, конечно, ей это
не  удалось.  Аолла  хотела  выпытать  у  Лейлы,  что  та  решила по  поводу
превращения в Варда,  об этом настойчиво просил узнать Строггорн. Их  дочери
уже  исполнилось четырнадцать  лет, но она  никак  не желала  рассказывать о
своем решении и всегда уходила от ответа. Лейлу сердило, что к ней последнее
время все приставали с этим вопросом. Теперь она, вспылив и разогнав лошадь,
быстро  понеслась  вперед.  Аолла  услышала сзади  мягкий стук  копыт -  это
Строггорн  сразу же увеличил скорость, стараясь  не выпустить Лейлу из вида.
Они  одновременно заметили, как дорогу Лейле перегородило  дерево, оно упало
наклонно,  вынуждая или  прыгать  или  резко тормозить.  Лейла  была слишком
рассержена и подняла лошадь на прыжок, Аолла телепатически закричала - и все
застыло:  лошадь  в  неестественном полупрыжке,  девушка на  ней, листва  на
деревьях...  Фигура  Строггорна  возникла  рядом с  Лейлой, и все  двинулось
снова. Лошадь спокойно проскочила сквозь дерево,  так и не сумев  преодолеть
барьер,  и  уже  две  лошади  были  далеко впереди Аоллы. Строггорн сразу же
вернулся, крикнув Лейле не уезжать  далеко, но она уже и  сама остановилась,
недоуменно глядя на мать. Строггорн  вглядывался  в глаза Аолле, а ее сердце
все стучало, никак не успокаиваясь.
     - Чего ты  испугалась, девочка?  - нежно  спросил он,  и Лейле, которая
услышала это,  вдруг стало как-то не  по  себе, словно  она подглядывает  за
родителями, подумав, что  давно  не видела отца,  всегда очень  сдержанного,
особенно в ее присутствии, таким.
     -  Нет, ничего,  все  нормально, -  Аолла успокаивала его. - Мне трудно
привыкнуть,  что  на  Земле безопасно,  все  Дорн,  высота и, если разбился,
обычно насмерть. - Она  понимала,  что  Лейле, даже  если бы она  слетела  с
лошади и не удержалась, ничего  не грозило. Реально в такой ситуации упасть,
чтобы  не удалось  спасти, да еще  в присутствии  родителей  -  Вардов, было
невозможно и девочка прекрасно знала об этом.
     Она подъехала, виновато  глядя  на  мать,  но  не вполне поняв, чего та
испугалась. Теперь они поменялись, Строггорн  ехал рядом с Аоллой,  о чем-то
мягко говоря ей, а Лейла - спокойным шагом,  далеко впереди, не желая мешать
им. Она  вдруг осознала, что  именно  в  тот момент, когда отец  вынырнул из
Многомерности рядом с  ней, опасаясь за ее здоровье и  невольно демонстрируя
свои чудовищно возросшие возможности, пришло решение стать Вардом, так долго
откладываемое. Лейла притормозила лошадь и подождала мать. Белка  показалась
в ветвях, хитро глядя на нее своими быстрыми глазами, Аолла была уже рядом и
тоже  заметила ее.  Пушистый  зверек  махнул хвостом и,  перебирая  лапками,
заскользил, исчезая, в ветвях  ели.  Все  вспомнили,  как  много лет  назад,
Лейла, совсем маленькая, решила, что  зверек  испугался их красоты, и сейчас
даже Аолла  рассмеялась вслух, а Строггорн сразу замолчал,  вслушиваясь в ее
смех.  Уже давно Аолла совсем перестала говорить, и  услышать  ее голос было
для Строггорна большим счастьем.

     Ти-иль-иль сидел, привязанный к  пси-креслу. Он сильно похудел  за  эти
две недели, Креил  установил для него голодную диету. Строггорн спокойно вел
допрос,  изредка   смотря   на  обруч   мыслезащиты,   который   так   извел
инопланетянина. Спеси у Ти-иль-иля значительно поубавилось.  Без возможности
залезать  к  Советникам  в  голову он сильно терялся и все вглядывался в  их
глаза, пытаясь по выражению лиц понять хотя бы эмоции. Ти-иль-иль видел, что
Строггорн спокоен, но Советник всегда был таким, его лицо вообще практически
никогда ничего не выражало.
     После нескольких часов допроса Ти-иль-иль назвал имена своих  агентов в
абсолютном времени, первый раз указав  их число.  Всего  на Земле находилось
сто  двадцать  три  инопланетянина,  готовящих планету  к  своему заселению,
однако  понадобилось  еще  много  дней  работы  с  ним,  в  течение  которых
Ти-иль-илю становилось все хуже  и хуже, пока он  не  выдал всю сеть, больше
всего боясь, что Советники убьют его после этого, но они решили по-другому.
     Агентурную  сеть  Ти-иль-иля  брали  в  один  день и  один час  - иначе
невозможно было  бы ее ликвидировать.  Два человека в черном возникали возле
агента,  один из них спокойно  клал руку  ему на плечо, и все трое исчезали.
Варды утаскивали агентов через Многомерность.
     Всех   арестованных  поместили   в   отдельные  камеры,   надев  обручи
мыслезащиты,  лишив этим всякой способности к  сопротивлению.  Линган  решил
оставить их в  живых и при необходимости использовать как средство давления.
Да мало ли что  еще могло случиться  за такое большое время.  Когда  об этом
решении  было  объявлено  Ти-иль-илю, тот  попросил  лишь  о том,  чтобы  до
объединения Земли  их отправили  на родную планету.  Никто  не  мог  вынести
предстоящего.
     -  Я только так и не понял, -  спросил на  одном из последних  допросов
Ти-иль-иль. - Как меня удалось разыскать?
     -  В  мозгу Джулии  удалось найти лицо  Врача,  - объяснил Строггорн. -
Кстати, только за нее следовало бы убить тебя, Ти-иль-иль.
     - Разве ее не убили?
     -  Убили, только ты  не учел,  что на ее  руке был несъемный браслет и,
когда он сработал, я спас ее.
     - Зачем  вы это  сделали, Советник? Разве она  будет  счастлива,  после
того, что с ней сделали?
     - Она  -  Вард, в  этой ситуации бывают  неплохие  шансы, психика очень
сильная, - пояснил Строггорн.
     -  Какие вы, земляне! Совсем  как мы, готовы сделать все, только, чтобы
спастись, - задумчиво заметил Ти-иль-иль.



     356 год относительного времени
     26 мая 2034 года абсолютного времени

     Генри   Уилкинс  нерешительно  позвонил   в  дверь  квартиры  Советника
Диггиррена.  В абсолютном  времени прошел всего  месяц с того страшного дня,
когда похитили  и убили его дочь,  но  в  относительном пролетело почти  два
года.  Он  сразу  вспомнил  слова  Советника Строггорна, который  не успевал
привыкнуть   к  изменяющемуся   облику  своей  дочери.  Поразмыслив,   Генри
согласился с ним и  сообщил жене о  гибели Джулии. Абсолютно невозможно было
объяснить  ей эти  удивительные трансформации. Дверь открылась,  и  биоробот
невозмутимо посмотрел на него.
     - Здравствуйте, - сказал он. - Назовите ваше имя, Лиде.
     - Генри Уилкинс.
     Биоробот  пропустил его  в огромную  прихожую-холл  и  вежливо попросил
подождать,  указав  на   кресло.  Через   минуту  вышла  хрупкая   невысокая
симпатичная женщина, с каштановыми волосами и правильными чертами лица.
     - Этель.  - Она протянула  ему тонкую  руку. У  женщины  был  прямой  и
немного вызывающий  взгляд.  Генри подумал об  этом,  и  она сразу  мысленно
улыбнулась.   -   Я   не   знала,   что   вы  никогда   не   встречались   с
женщиной-телепатом, Генри.
     - Кроме моей дочери, - уточнил он.
     - Это совсем не то, -  сказала Этель, вложив в это: "Не то", отчетливый
второй   смысл,   и   Генри   почувствовал   легкое   смущение   от   весьма
недвусмысленного намека.  - Вам  будет сложно разговаривать со мной,  Генри,
если будете так  смущаться. У меня всегда была манера говорить людям в глаза
то, что думаю,  и как заметил однажды  мой большой  друг, Советник Строггорн
ван Шер, это далеко не всегда бывает приятно. - Она улыбнулась,  на этот раз
по-настоящему, и это осветило  ее лицо.  -  Если  не возражаете,  пройдем  в
кухню.  -  Этель повернулась, пригласив следовать  за  собой.  -  Не поймите
превратно,  - пояснила она. - Я вовсе не склонна  принимать  так  гостей, но
сегодня я училась готовить  торт - приказ Лингана всем  научиться готовить с
помощью открытого огня. Не слышали? - Этель на ходу обернулась, встретив его
взгляд.
     Генри  удивленно  осматривал зал  больше  пятидесяти метров  со сложной
техникой, который  она почему-то назвала кухней. Два робота молчаливо что-то
готовили.  Этель попыталась давать  им  советы,  они  не  спорили, но  Генри
показалось, что они все равно продолжали готовить по-своему.
     - Вы правы, Генри. - Снова ответ Этель на его мысли. -  После того, как
прошлый  раз мы  выбросили  все,  что  приготовили,  Диггиррен  приказал  им
строго-настрого,  чтобы  они  слушали только  "правильные"  команды, но  все
равно, мне кажется, я никогда не научусь готовить. Стыдно признаться, ведь у
меня четверо детей,  но пока такой необходимости не возникало. Вы же знаете,
как просто у нас заказать еду. Подхожу к терминалу, выбираю, и через полчаса
можно  ставить на  стол,  если это что-то довольно сложное, а если простое -
через  несколько  минут. Как  можно  было  научиться готовить?  - Она  снова
посмотрела на него. - Моя мать тоже этого не умела, а сейчас Линган приказал
учиться, он думает, это может пригодиться, если останутся только Варды.
     - Что значит: только Варды? - Генри первый раз слышал об этом.
     - Вы не знали? - Этель посмотрела на него.  -  Наконец, выяснилось, что
угрожает  Земле:  прорыв  многомерного  излучения при очередной  Многомерной
флуктуации. Нам, Вардам, это не страшно. Но нас очень мало и, если все плохо
кончится,  нам  никак  не удержать  тот  уровень цивилизации,  который  есть
сейчас. На восстановление уйдет много столетий, а у нас в  стране  уже почти
никто не сумеет приготовить обычный обед, разучились.  - Она посмотрела, как
роботы всунули торт в духовку. - Кошмар! Никогда не видела такой примитивной
конструкции,  да  еще  сильно   неэкологичная.  Удивляюсь,  где  ее  выкопал
Диггиррен?
     - У нас, - ответил Генри. Ему уже начинало казаться, что он знает Этель
много лет.
     - Вы ей умеете пользоваться? - удивленно воскликнула Этель.
     - И неплохо. Даже  смог бы испечь торт. - Генри никогда бы  не поверил,
что это может быть предметом гордости.
     - Это  подвиг! Меня от одного вида  этой  конструкции в дрожь  бросает,
никакого сенсорного  управления!  Одни ручки, их же еще надо  знать, в какую
сторону  крутить.  Я  уже  две сломала,  -  спокойно  созналась Этель.  - Не
говорите Дигу, опять будет меня ругать, и ни  в коем случае не говорите, что
мне помогали роботы - это вообще  скандал! - Генри подумал, что "помогали" -
это было  слишком мягко сказано, на самом деле Этель вовсе не притронулась к
готовке. - Генри! -  Она  посмотрела на него расширившимися глазами. - Вы же
совсем не умеете скрывать свои мысли, теперь точно Диггиррен все узнает!
     - Знаете, Этель, я только сейчас понял, что вы морочите  мне  голову, -
сказал Генри, и ее глаза сразу засмеялись. - Это чтобы я не  чувствовал себя
неловко?
     - Да. - Она опять спокойно посмотрела на него. - А как вы догадались? -
Этель взяла  его  за  руку,  не  дожидаясь  ответа, и потащила  в  еще более
огромную гостиную. Она усадила его на мягкий диван,  села в кресле напротив,
и снова улыбнулась.
     - Что не спрашиваете о Джулии?
     - Некогда. - Генри улыбнулся ей в ответ. - Вы меня заговорили.
     - С ней все хорошо, большая, красивая девочка, пятнадцать лет уже.
     - Кто ее лечил?
     - Ее и сейчас еще долечивают, иногда. Ее врач - Креил ван Рейн. - Этель
уловила  страх  в  его  мозгу  и  нахмурилась.  -  Почему  это  так  вам  не
понравилось?
     - Страшный человек, наверное, совсем ее замучил, - признался Генри.
     - Вы с ума сошли! Это Советник Креил ван Рейн - страшный человек?
     - Он не хотел ее оживлять, я точно знаю.
     -  Креил и лечить ее не хотел, - сказала Этель. - Только было некому ей
заниматься,  а случай  -тяжелый. Строггорн  с Линганом почти  восемь месяцев
торчали  в абсолюте, извините, это  мы так вас называем. На Диггиррена легло
полностью управление страной и всем остальным, а Лао и Креил приняли на себя
дополнительную врачебную нагрузку. Вы себе не представляете, какой здесь был
кошмар, когда  их не  было!  Я  мужа не видела  месяцами,  даже  ночевать не
приходил, спал во Дворце  Правительства. Они и  впятером едва справляются, а
тут  осталось  трое! Тем более,  что Креил ведь человек  очень  больной, ему
нельзя так много  работать, да  он и не может, у  него  каждые шесть часов -
обезболивание.
     - У него что-то с головой? - уточнил Генри.
     - Какая  голова?  -  Этель  удивленно  посмотрела  на него. -  Да вы  о
Советниках  вообще, я  чувствую,  ничего  не  знаете,  поэтому  у  вас такое
превратное представление о них. У него последствия неудачной регрессии после
Дирренга. Ведь ему не только обезболивание постоянно делают,  а еще и каждые
две недели регрессантами истязают. Могу заверить, это настоящая пытка.
     - А зачем это нужно?
     - Вы когда-нибудь дирренганина видели? - Этель вопросительно посмотрела
на него. - А Креил год жил на планете в их Облике и теперь постоянно норовит
снова к нему вернуться. Жуткое зрелище!
     - Вы видели?
     - Меня обучали проводить ему ввод регрессанта,  на всякий случай,  мало
ли  что может  случиться.  Только  по-моему  это  бесполезно, нужна  слишком
высокая скорость, еще Диг может справиться, а обо мне даже  речи не  идет. Я
же не от рождения Вард, просто так получилось.
     - Разве так бывает? - удивился Генри.
     - Бывает. После того, как меня убил Диггиррен... - Она увидела  в мозгу
Генри крайнее изумление. - Да вы и об этом не знаете?
     - Не знаю, но тогда я не понимаю...
     -  Чего?  Как я  с ним живу, или как же я осталась жива? - Этель лукаво
усмехнулась.  -  Так  сложились  обстоятельства.  Меня  спас  Строггорн,  но
потребовались две сложные операции  на мозге. Вторую делала сама Странница -
это большая честь, но я бы предпочла обойтись без нее,  в результате я стала
Вардом, иначе - пожизненно клиника. Такой рассказ. Грустно?
     - Кто такая Странница? - осторожно спросил Генри.
     - Ну, не знаю,  если вам и об этом не рассказали, наверное, мне тоже не
следует говорить. По большому счету - она основатель  нашего государства, а,
если совсем  серьезно, существо, занимающее  самую большую должность в нашей
Вселенной - Векторат Времени.
     - Значит, это нечеловек? - уточнил Генри.
     - Конечно.  Неужели  бы  мы  смогли сами  себя  вытащить из прошлого  и
создать зону  относительного  времени? Земная  наука еще  не достигла такого
уровня развития.
     - Вы что-то сказали о прошлом?
     - А это к  вопросу о  Советниках. Ведь кроме  Диггиррена и Креила - это
люди прошлого.
     - Это как понять?
     -  Это  просто,  их  вытащили  из   прошлого,  когда  создавалось  наше
государство. Линган - он же потомственный князь, древний род, с восемнадцати
лет уже управлял княжеством, в прошлом, конечно. Строггорн тоже из прошлого,
но из  другого времени, еще  раньше, чем Линган,  только его вытащили позже,
когда уже был Аль-Ришад.
     - Он как-то упоминал об этом, когда рассказывал о ваших законах.
     - Вот видите,  просто вы  слушаете  невнимательно, когда вам говорят. А
про то, что Строггорн был Инквизитором, вам, наверняка, рассказали.
     - Это так, но я решил, что это прозвище.
     - Какое прозвище? Он отправил Аоллу на костер, правда, тогда у нее было
другое имя. - Этель увидела, что у Генри голова начинает идти кругом.
     - Но мне казалось, они теперь вместе?
     - Это если не думать о ее муже на Дорне.
     - Так это правда? Про мужа?
     - К сожалению, никак не удается добиться развода.
     - Как же она решилась выйти замуж за существо с другой планеты?
     - Ему грозила смерть,  а Аолла  не хотела портить отношения с Дорном, -
Этель  подумала,  что на самом деле все было  куда сложнее,  но это  вряд ли
стоило говорить Генри.
     - Хватит,  Этель,  я понял,  что всего  вы  мне  просто не в  состоянии
рассказать, Советники прожили слишком много  лет, и мне уже ясно, что все не
просто. Расскажите еще о Джулии, - попросил Генри.
     - С ней  более  или менее нормально, ходит  в  школу,  вместе с Лейлой,
дочерью  Строггорна,  занимается   по  своей  программе,   ей   же  догонять
приходится.
     - Кстати, никак не пойму,  чья Лейла все-таки  дочь?  Ваша и  Советника
Строггорна?
     - Нет, я ее только родила,  а она дочь - Аоллы Вандерлит. - Этель вдруг
расхохоталась, своими ответами она все больше запутывала Генри. - Как бы  мы
иначе жили с Диггирреном?
     - Я и удивляюсь  все время, как это он так спокойно  к этому относится,
да еще и растит девочку как родную.
     -  Значит,  не  удивляйтесь  больше. Она нам  не родная, но  родила  ее
действительно я. - Этель сделала  паузу. -  У вас хорошая  девочка. Я хотела
узнать, как там наш Антон? Помогает вам?
     -  Моя правая рука.  Только  по-моему он скрывает  причину, по  которой
попросился на работу в абсолютное время.
     -  Антон влюбился и не хочет ждать, когда его любовь  подрастет,  а так
достаточно подождать всего несколько месяцев.  - Этель стала серьезной. - Мы
все равно хотели с вами об этом поговорить.
     - Почему со мной? - удивился Генри.
     - Так  ведь  он  в  Джулию  влюбился.  - Этель  почувствовала,  как  он
напрягся. - Да не сердитесь так, мы же все понимаем, что она ребенок, но они
- как Ромео и Джульетта.  Мы  их  одних  вообще  не оставляли, там  такое  в
головах, что всем сразу неудобно становилось. Решили - лучше всего его к вам
отправить, невозможно же следить за ними все время.
     - Она же маленькая совсем, - Генри задумался. - Не думал, что это будет
так скоро.
     - Трудно привыкнуть, я понимаю. Для вас - ей  так и осталось тринадцать
лет, только  вы  ее  не  узнаете.  Джулия -  настоящая  девушка  и физически
развита,  да  и  умница  просто,  способная,  трудолюбивая, лечение  тяжелое
прошла. Вот вы на Креила обижаетесь. - Этель увидела, как Генри что-то хотел
сказать. - Не спорьте. Я же к  вам в голову влезла, хоть это и неприлично. А
он спас вашу девочку, и они при этом остались друзьями. Это редко бывает при
таком лечении. Вот у нас Лейла до  сих пор не любит Лингана, а лечил он ее в
четыре года, а теперь еще полгода от Дига бегала из-за того случая.
     - Какого? - не понял Генри.
     - Значит, вам  Строггорн не рассказал, пожалел. Лейла  ведь в тот день,
когда  все  это  с  Джулией  случилось, была у него дома, они  из  ресторана
пришли,  и  она видела,  когда он Джулию  вытащил из Многомерности. Это ведь
было страшное зрелище. Лейла  получила психотравму,  только прогрессирующую.
Строггорн утром подумал, что  она просто спит, ему же некогда совсем было, а
когда ее приехал Диггиррен забрать -  его Антон  вызвал, потому что никак ее
разбудить не мог - уже все было  ясно. Привезли к нам - и  психооперация. Не
забудьте, Диг ей еще может быть  больший отец, чем Строггорн. Да много часов
подряд, да с первого раза он ее пожалел, в результате не доделал, и пришлось
потом повторять.  Неделю  почти  Лейла  была без сознания, а  когда пришла в
чувство,  на Дига смотреть не могла. Так  и прятались почти  полгода друг от
друга, благо квартира  у нас,  сами видите,  позволяет.  Потом,  когда Лейла
навестила Джулию и убедилась, что  все нормально, они сразу подругами стали.
А вы подумали, случайно?
     - Нет, меня  как раз это очень удивило,  когда Строггорн сказал, только
он не объяснил ничего. - Генри сидел расстроенный. - Жаль, что  мы с дочерью
доставили вам так много беспокойства.
     - Какие вы глупости говорите! - Этель укоризненно посмотрела на него. -
А вы все на Креила обижаетесь. Знаете, когда он Джулию лечить отказался...
     - Это сразу было?
     -  Нет, это  когда она ему гадостей  наговорила после  сеанса, не знаю,
там,  наверное, всего второй раз и было. Креил очень рассердился, тем более,
детей лечить действительно не любит, слишком за  них переживает.  Пришла я к
ней в клинику, навестить,  а  Джулия  никого  к себе не  подпускает,  плачет
навзрыд. По-хорошему в  ее состоянии  ей  Вард-Хирург  нужен,  только  Креил
приказал ничего с ней не делать. Я его разыскала, хотела отругать, а он  мне
- зачем  не в свое дело лезу? Креил  ведь, когда упрется, характер  тот еще.
Сказал, если хочет лечиться - пусть  сама звонит и об этом скажет, а если не
хочет-  почти взрослый человек, может сидеть  до смерти  в клинике,  пока от
безделья  не озвереет.  Так  три  дня, обезболивание ей  сделают,  чуть-чуть
поспит, потом опять плачет.  Ему, конечно, докладывали о ее состоянии, он же
лечащий врач. На четвертые  сутки  к ней пришел,  Джулия потом рассказывала,
проплакала у  него  на плече часа два, а  Креил  ей объяснял, как  взрослой,
принцип лечения, почему так, а не  иначе приходится ее  лечить,  какие могут
быть последствия, если  ничего не  делать.  Так и  помирились.  После  этого
Джулия его слушала, как бы тяжело ни  было. Он  очень хороший врач. Ведь при
этом, если  просто не так положить человека, а приходится привязывать, можно
все кости  ему переломать - реакция бывает самая  непредсказуемая,  и  много
таких мелочей. Это  же  невероятно сложная наука, Вард-Хирургия, за пять лет
иногда  только  теоретическим  основам  можно научить,  остальное  -  только
практика.  - Этель  вслушалась в чувства Генри. - Ну  вот, теперь  вам стало
стыдно,  что вы так плохо  думали  о Советнике. Так  можно  о каждом  из них
рассказать, иногда могут быть страшными людьми, это так, конечно, но и жизнь
у них трудная была.
     - У меня странное чувство,  Этель, как будто знаю вас много лет, а ведь
едва знакомы, - задумчиво посмотрел на нее Генри.
     - Это грустно, а не странно. Со всеми телепатами так - очень быстро все
узнаем  друг о  друге,  поэтому  редко  бывает  продолжительное  знакомство,
становится скучно и расстаются. У вас, я правильно поняла, жена - человек?
     - Да, так.
     - Не могу этого понять, ведь у вас нет нормальных отношений?
     -  Я не  понял вас,  Этель.  - Генри нахмурился.  -  Что значит: "  нет
нормальных отношений"?  Если  она  не  читает  мысли,  это же еще  ничего не
значит?
     - Вам нужно поговорить с кем-нибудь из мужчин. Мне и неудобно  и трудно
объяснять  вам  разницу. Могу  заверить только,  что это сильно  отличается,
принципиально,  Генри,  я  знаю,  о  чем  говорю.  - Она  мягко  улыбнулась,
прислушиваясь. - Кажется, девчонки идут,  выразительные телепатемы, никак не
спутаешь, вы посидите, а я пойду, встречу, - Этель договаривала, уже вставая
и выходя из комнаты.
     Генри  отвлекся,  осматривая  гостиную: мягкий  свет падал  с  потолка,
проникая через прозрачное стекло, хотя, скорее всего, это была лишь иллюзия,
ковер,   со  сложным  рисунком,  на   ажурном  паркете,  невысокая   мебель,
расставленная в строгом  порядке,  образовывала  несколько зон.  Сразу  было
понятно, что живет большая семья, где у каждого свой любимый уголок.
     У него возникло  чувство, словно  совсем рядом закружился  водоворот, и
Генри посмотрел на дверь: еще никто не  вошел,  но эта телепатема показалась
совсем незнакомой. Молоденькая  девушка, с  короткой  аккуратной стрижкой, и
ладной стройной  фигуркой влетела в  комнату и бросилась ему на шею, а Генри
прижимал  ее  к  себе и  не  узнавал.  На вид  Джулии  можно  было дать  все
восемнадцать, а запомнилась она тринадцатилетним подростком.
     - Папа! Я так рада тебя видеть. - Она наконец отпустила его.
     -  Скажи,  Джулия. -  Генри никак не  мог понять, что еще было не  так,
помимо ее внешности, и вдруг осознал -  незнакомая  телепатема: глаза Джулии
затягивали,  словно  рядом  кружился  бесконечный  водоворот, блоки  наглухо
закрыли мозг, сразу сделав его недоступным. - Дка. - Он отстранился. - Скажи
честно, что с тобой сделали?
     - Отец. - Она нерешительно замялась. - Ну, в общем...
     - Ты  стала Вардом, - вдруг понял Генри, мгновенно осознав все, что  из
этого вытекало.
     - Ты так расстроен? -  Джулия озабоченно посмотрела на его побледневшее
лицо.
     - Зачем ты это сделала? Неужели они заставили?
     - Заставили? - Она все смотрела  на него,  не понимая, потом попыталась
объяснить, но с удивлением  увидела, как в его  мозгу  с огромной  скоростью
проносятся   воспоминания  о  том,  как  он  принес   присягу,   собственное
превращение  в  Варда  и  холодные  глаза  Советника  Строггорна, когда  тот
говорил, что самое страшное с ним уже сделали.
     - Папа! - Голос Джулии совсем далеко...

     Генри приподнял  голову,  с трудом пытаясь сообразить, где находится, и
поглядел  на Советника  Диггиррена, почему-то пристально  смотревшего  ему в
глаза.
     - Очнулись?
     - Что случилось? - Генри сел, оглядывая операционную. - Это у вас дома?
     - Как обычно, психотравма, мне пришлось основательно поработать с вашей
головой. - Диггиррен  пожал плечами. - Что же  вы о  нас так плохо  думаете,
Генри? Мы устали отговаривать  вашу дочь, Креил наотрез отказывался ей целый
год  дать медицинское заключение, что можно проводить операцию, а  первое, о
чем вы подумали - мы ее заставили. В нашей стране я знаю только один случай,
когда  человека  заставили,  - меня,  и,  поверьте,  в  этом  была  жестокая
необходимость.
     - Не один,  моего согласия тоже  никто не спрашивал. -  У  Генри сильно
болела голова, и он поморщился.
     - Неужели?  Вы  же  от рождения  Вард, о чем вас спрашивать? А у Джулии
структура  свернута,  не  сделать  операцию  -  будет   просто  телепат,  но
когда-нибудь вы поймете, что так для нее лучше. Вам же специально рассказала
Этель, может так случиться, кроме нас на Земле никого больше не останется, а
так у вас будет хотя бы дочь. - Диггиррен пристально  вгляделся в его глаза,
и Генри почувствовал проникновение в мозг.
     - Что вы делаете, Советник?
     -  Хочу проверить вашу голову,  только не  сопротивляйтесь.  Вспомните,
пожалуйста, так что сделали с рукой вашей дочери?
     Воспоминания неслись в  голове, казалось, против воли. У  Генри вспотел
лоб,  при этом он невероятно удивился,  что эти события  не причиняли больше
почти никакой боли.
     -  Не  страшно? -  уточнил Диггиррен, улыбаясь. - Помнится,  вы  всегда
считали  это  невероятно  жестоким  лечением,  теперь  понимаете,  что  были
неправы?
     - Понимаю. Теперь я могу с этим жить, а раньше это было сложно, - Генри
задумался. - Сейчас я вспомнил. Вы меня оперировали,  и было  больно, только
все как-то отрешенно воспринималось.
     - Я дал наркоз, хотя  на самом деле от него мало толку.  Когда касается
кого-нибудь из нас, Советников, не помню случая, чтобы его применяли. Вам не
повезло, что попали ко мне. Я всегда все делаю до конца и заодно расправился
с  прошлой  психотравмой,  - пояснил  Диггиррен. -  На мой взгляд, теперь вы
здоровы. Одевайтесь и приходите в гостиную. Робот вас проводит, а то в нашей
квартире можно заблудиться. - Диггиррен спокойно удалился.
     Одевшись, Генри зашел в гостиную. За  большим столом, уставленным едой,
собралась  вся семья:  он узнал Лейлу,  которая нередко возникала в голове у
Строггорна, Этель  сразу улыбнулась ему и глазами показала на огромный торт,
напоминая молчать о  способе его приготовления. Возглавлявший стол Диггиррен
указал  на свободное  место.  Генри  вслушался:  Лейла рассказывала что-то о
школе, а Джулия все еще виновато смотрела на него.
     - У меня к  тебе  просьба,  Джулия,  - сказал Диггиррен.  -  Твой  папа
считает, что мы тебя заставили, а я предупреждал - ему это не понравится!
     - Пап, это я  их  заставила.  Креил и Диг  так долго отговаривали меня,
пугали,  неустойчивость  психики  и  так  далее.  -  Она  зло  сверкнула  на
Диггиррена  глазами. - Обманывали, а  еще телепаты!  Говорили, что я  еще не
совсем здорова, ты не представляешь, чего мне стоило их уговорить!
     - Генри, должен заметить, вы  вырастили чрезвычайно упрямую  девочку. -
Диггиррен  смеялся. - Мало  ругали, вот  и  результат  - избаловали,  теперь
получился  настоящий Вард! Маленькая террористка,  одним словом! Лучше нужно
было за ней следить в детстве!
     Генри слушал  их  мысленную перебранку,  ощущая тепло, которое исходило
ото  всех,  и  подумал,  что действительно, Джулии  было  куда лучше жить  в
Аль-Ришаде.  От  этого возникла горечь в душе, словно именно здесь и был его
родной дом,  а вовсе не в абсолютном времени. Он вздрогнул,  все замолчали и
смотрели  на  него,  а  потом,  сделав  вид,  что  ничего не слышали,  снова
продолжили разговор.
     360 год относительного времени
     7 августа 2033 года абсолютного времени


     Больше всего на свете Креил ван Рейн ненавидел, когда его будили ночью.
Стайн  легко тронул его за плечо, Креил открыл  глаза и посмотрел  на  часы:
прошло всего пятнадцать минут,  как он заснул после обезболивания,  и сейчас
перед глазами все плыло.
     - Лиде, срочный вызов, телеком, - быстро объяснял биоробот.
     Креил с трудом встал,  набрасывая на  ходу халат  и подходя к объемному
экрану. Ему стало еще  хуже, когда он  увидел Антона, старшего сына Этель: в
голову сразу  пришла мысль о Джулии. Абсолютно все знали, как они любят друг
друга, и Креила только удивило, что Антон в Аль-Ришаде.
     - Джулия? - уточнил он, садясь в кресло и пытаясь все-таки проснуться.
     - Извините,  Советник. Я знаю, что вас никак нельзя будить ночью, но вы
ее лечащий врач... Я не знаю, что делать, - совсем потерянно добавил Антон.
     - Только не  говори, что у нее психотравма.  Ты представляешь, чего нам
стоило  вылечить  ее  прошлый раз?  -  От  одной  мысли, что  снова придется
заниматься  этой несчастной девушкой, Креилу стало плохо. Джулии исполнилось
двадцать лет. Лечить ее закончили всего два года назад и начинать сначала не
было никаких сил. В  такие моменты он безумно жалел, что не смог переубедить
Строггорна и дал оживить ее.
     - У нее  психотравма, - огорченно сказал Антон. - Только не думайте обо
мне плохо. Я, вообще, не понимаю, отчего  это  произошло. Тем более,  мы так
любим друг друга и так хотели этого.
     - Первый раз? - уточнил Креил, и Антон кивнул. - Блоки снимали? - Креил
задумался.  -  Хорошо, привози ее ко мне в клинику,  только уточни, сознание
она сразу потеряла?
     - Мгновенно.
     - Плохо.  Напоролась  на  что-то, что  ее сильно  поразило.  Ладно,  не
переживай, со  мной  тоже так один  раз  было,  и ничего, потом поженились и
много  лет прожили вместе, - постарался Креил успокоить  Антона, конечно, не
вдаваясь  в  подробности,  чего  стоит  наладить  отношения после  того, как
получается такое.
     - Правда? - спросил с надеждой Антон.

     Креил приехал в клинику только через сорок  минут. Перед этим  он почти
двадцать минут  простоял под  ледяным душем, страшно замерз,  но голова  все
равно слегка кружилась.
     В пси-кресло он опустился  почти с облегчением - это  было  лучше,  чем
идти  или стоять.  Джулию  Антон уложил  под купол и подключил к Машине. Она
была без сознания и почти не воспринималась телепатически.
     Антона Креил выгнал в коридор. Он хорошо помнил пытку, которую когда-то
устроил  ему  самому Лао для "просветления мозгов"  в аналогичной  ситуации,
заставив присутствовать при зондаже  Тины.  С тех пор прошло  больше двухсот
лет, а Креил помнил  все так отчетливо, как будто это произошло вчера: такое
страшное впечатление это произвело на него.
     Сейчас не было проблемы снять блоки - дополнительная энергия  позволяла
делать  это  довольно  спокойно,  правда,   все  равно  возникала  небольшая
опасность повреждения мозга, а когда-то, при аналогичной ситуации, Тину едва
удалось спасти.
     Через час  Креил закончил, кое-что уяснив для себя и решив переговорить
с Антоном  еще  раз. Все увиденное ему не понравилось,  хотя что делать было
ясно.
     Антон, сидя напротив Креила  в его  кабинете, спокойно рассказывал  обо
всем. Он не чувствовал  за собой вины и обладал необходимым  опытом, поэтому
все, что произошло, просто изумило его.
     -  Так  ты   уверен?  -  уточнил  Креил.  -  Физически  она  совсем  не
возбуждалась? И это при том, что  вы любите друг друга и ты сделал  все так,
как рассказывал?
     -  Меня  это просто потрясло. -  Антон опустил глаза. - Сейчас я думаю,
нельзя было продолжать в такой ситуации, но мы столько лет этого ждали!
     - Не  преувеличивай,  Антон. Это Джулия столько лет  ждала,  а ты  ждал
всего несколько месяцев, ты же торчал в абсолютном времени.
     - Это так принципиально? -  Антон  невозмутимо смотрел на Креила, и тот
подумал,  что молодежь  куда раскованнее чувствует себя в подобных вопросах,
чем старшее поколение. - Что вы можете сказать? Отчего это произошло? Я хоть
и сам Вард-Хирург, ничего не понял.
     - Это  в большой степени произошло оттого, что Джулия не совсем женщина
и, видимо, поняла это, - постарался спокойно сказать Креил.
     - В каком смысле? - нахмурился Антон.
     -  Ты же присутствовал тогда, когда ее убили, а  мы восстанавливали  ее
тело.  Все, что  у  нее есть женского - вовсе не ее, а  те самые генетически
нейтральные органы. Ты же знал, что детей она иметь не может.
     - И никакой надежды, что сможет? Искусственно, например?
     - Нет, Антон. Это совершенно исключено.  Мы  же не хотим  таким образом
создать нелюдей? У нее нет своих яйцеклеток, только искусственные. То же - с
яичниками, ну, и так далее. Я просто устану перечислять.
     -  Я не  понимаю.  Даже если  это  так, они же  должны  были принять ее
генотип за это время?
     - На половые клетки это  не распространяется. Это сделано специально. Я
серьезно  тебе говорю: термин  "воспринимают  генетику  организма" не совсем
точен. Речь идет,  в  большой  степени, о восприятии  отдельных особенностей
организма, что  делает  невозможным отторжение  тканей,  но  рожать  ребенка
нельзя - получите урода и  к Джулии он не будет иметь  никакого отношения, а
будет искусственным  созданием. Усыновите  сразу  биоробота, зачем же мучить
Джулию для этого?
     - Как страшно. - Антон опустил глаза.
     -  Это  еще  не все.  Видимо,  когда  мы  делали  ей  эти  бесчисленные
пересадки,  не  удалось  воспроизвести нормальное  функционирование  нервной
системы  в  половой  сфере.   Это  исключительно  моя  вина  -  я  занимался
трансплантацией  органов,  и  теперь  у  нее,   по  всей  видимости,  полная
фригидность. Хоть она и любит  тебя,  но в такой ситуации никакие нормальные
отношения с ней невозможны. Жаль, но раньше это никак нельзя было выяснить.
     - Неужели ничего нельзя сделать? - Антон смотрел прямо в глаза Креилу и
никак не мог в это поверить.
     -  Можно,  всегда   что-то  можно  сделать.  Конечно,   не  вернуть  ей
способность  иметь детей.  Кстати, ты  ведь  очень любишь  детей?  Старший в
семье?
     - Люблю, - подтвердил Антон.
     - Она поняла  это.  Отсюда  психотравма. Еще поняла,  что  как женщина,
ничего тебе не может дать, а с другими тебе,  в целом, было неплохо. Решила,
что  она  им  не конкурентка и нет никаких шансов тебя удержать. Короче,  на
пару месяцев клиника ей гарантирована - и никаких свиданий. -  Креил  встал,
тяжело вздохнув. Джулия уже должна была очнуться, но  идти к ней и объяснять
все это у него не было сил.
     Она   действительно  лежала,  прикованная  к  операционному  столу,   и
безутешно  рыдала.  Дежурный врач  уже  собирался  разыскивать Креила, чтобы
выяснить,  что делать с  ней дальше. Увидев его, Джулия подняла голову, но в
ее взгляде не было надежды.
     - Вы меня зондировали? - Почему-то мысль о том, что Креил работал  с ее
головой, причинила ей боль, и это обеспокоило его.
     - Еще и оперировал.  - Креил садился на стул рядом  с ней. -  Только не
пойму, почему это так не понравилось тебе?
     - Вы меня будете лечить? - не ответила Джулия на его вопрос.
     - А ты против? - его все больше удивляло это.
     -  Против. Я  прошу, чтобы мне  назначили другого врача, с более низкой
квалификацией, - очень настойчиво попросила Джулия.
     - Но почему? - Креил нахмурился, и она почувствовала,  что ему  надоело
выяснять и сейчас он просто влезет в ее голову, чтобы понять, в чем дело.
     - Не нужно, Креил, я и так объясню, - Джулия вздохнула. - Вы видели мой
регрессивный счет?
     - Зачем мне его видеть? - удивился он.
     -  Там уже такие  цифры, что  если  я не прекращу пользоваться услугами
столь высокооплачиваемых специалистов,  как вы  или Советник  Строггорн, мне
никак не отработать его до пятидесяти лет, а тогда я просто состарюсь и умру
без омоложения, - объяснила Джулия.
     - Странно, мы никогда не относили сумму оплаты на твой счет.
     -  Лечили  бесплатно?  Это неважно. Как  только  Машина  проверила  мою
медицинскую карту,  она  самостоятельно перебросила  деньги  за  лечение.  Я
сделала специальный запрос  и выяснила, что, хотя это и неполная оплата,  вы
же   не  фиксировали  время  работы,  она  сделала  приблизительный  расчет,
примерное  время работы, стоимость  замененных органов,  лечение в  клинике.
Посмотрите, даже на вас это произведет впечатление.
     Креил подошел к телекому, запросил счет Джулии и с изумлением уставился
на дикие цифры.
     В Аль-Ришаде нельзя  было  умереть  с  голоду.  Даже  если  человек  не
работал, все равно ему предоставлялась небольшая квартира, талоны на питание
и минимальное медицинское обслуживание.
     Как только рождался ребенок,  на его имя открывался регрессивный  счет,
на котором начинал накапливаться долг государству. Сюда входило все: начиная
от медицинского обслуживания  и кончая стоимостью обучения.  До тридцати лет
кредитный лимит  был  практически  неограничен,  но уже после этого возраста
человек  должен был  начать возвращать  долги  государству. В  пятьдесят лет
наступал  срок   полного  омоложения   -  крайне  дорогостоящей   процедуры,
позволяющей значительно продлить жизнь. Если денег на счету не оказывалось -
оставалось умереть от старости.
     Джулия  была права  -  у нее  не было никаких  шансов отработать  такую
колоссальную  сумму до пятидесяти лет, а  мало  ли какая еще помощь могла ей
понадобится?  У  Машины была хорошая программа  определения  затрат  времени
работы хирургов при таких сложных операциях, хотя в  этих случаях специально
шло  занижение  в  меньшую сторону,  чтобы  сократить конфликты, и  все было
определено с достаточно большой точностью.
     Креил связался с Линганом и спросил его, можно ли что-нибудь придумать.
Немного поразмыслив,  они решили выдать Джулии премию от имени Совета Вардов
за помощь  в  раскрытии инопланетной агентурной сети в  размере, перекрывшем
стоимость лечение. Совсем баловать и  обнулять  ее счет не стали,  чтобы  не
лишать стимула к дальнейшей работе.
     Довольный, Креил вернулся и сообщил ей об этом.
     - Теперь не будешь отказываться от моего лечения?
     - Не буду, - немного успокоилась она. - Что со мной?
     - Ну вот, добрались до классического вопроса. - Улыбнулся Креил: Джулия
сама обучалась на Вард-Хирурга и прекрасно поняла его.
     - Я все помню.
     - Это хорошо. И что ты помнишь?
     - Обязательно рассказывать? - уточнила Джулия.
     -  Очень  не  хочется?  Можешь  просто  представить мысленно,  лучше  в
образах, я хочу послушать восприятие, насколько все болезненно. Если честно,
нет ничего хуже лечить Вардов, сами врачи, все знаете лучше меня.
     - Не знаем мы лучше вас. Никто столько лет этим не занимается.
     Креил  встал, раздвинул ей ноги и  начал подключать сложную аппаратуру,
чем привел Джулию в изумление.
     - Что вы делаете?
     - Хочу посмотреть твою  реакцию,  когда  ты все  это  представляешь,  и
замерить. У  тебя  ведь основные проблемы  вовсе не с головой, девочка. - Он
посмотрел,  как  она  покраснела. -  Смущаться не  нужно,  ведь  в том,  что
случилось,  виноваты   не   папа  и   мама,  а  Советник  Креил  ван   Рейн,
собственноручно.  Я тебя  оперировал  тогда  и, видимо, не удалось полностью
восстановить нервную систему. Поэтому у тебя теперь и проблемы.
     Джулия закрыла глаза. Ей стало так плохо, что возникла мысль прекратить
эту пытку, в которую после убийства превратилась ее жизнь.
     - Отвратительные мысли лезут  в твою больную голову, - Креил закончил с
аппаратурой  и снова сел рядом.  - Хотя ты уже взрослая, Джулия: я сразу был
против того, чтобы оживлять  тебя.  Ты же, наверняка, это  знаешь, но это не
значит,  что я могу позволить умирать из-за всякой ерунды  таким молоденьким
девочкам.  Давай,  можешь  закрыть  глаза,  и  потихоньку,  поподробнее  все
представляй, пожалуйста.
     Она попыталась, но у  нее  только  текли слезы. Ни о какой адекватности
восприятия не было  речи, а Креил подумал, что если  судить по тому, как все
начинается его ждет много месяцев работы. Он снова подключился к  пси-креслу
и дал Джулии наркоз.
     Через  час  он   вызвал   Строггорна.   Тот  долго  смотрел  результаты
обследования.
     - Ты можешь предложить способ восстановления нервной системы? - спросил
Креил.
     - Могу, только  плохой. Я не знаю, как выяснить,  что там у нее не так.
Ты же знаешь, когда нервная ткань образует рубчики, иди потом попробуй найти
концы. Чтобы ее вылечить наверняка, нужно ставить пси-входы, потом прогонять
сигнал через Машину и только потом оперировать. Ты же сам  мне делал так при
аналогичных повреждениях.
     - Резать нервные ходы?  Помнишь, как тебе это понравилось?  До сих  пор
припоминаешь Лао при каждом удобном случае. - Креил закрыл глаза. - Придумай
что-нибудь другое, Строггорн.  Ну скажи  мне, разве  нужно было ее оживлять,
чтобы она так мучилась? Все время мне приходится жалеть, что тогда я тебя не
переубедил.
     -  Не  ругайся.  Давай, я  заберу ее к  себе домой, а  то у меня сейчас
совсем мало времени, да и не хочется посвящать посторонних в такие вещи. Еще
не получится, зачем ей лишняя огласка? И так более чем достаточно.
     - Забирай.  Я буду приезжать.  Психотравма серьезная, да  ты еще сейчас
добавишь  операцией...У меня такое чувство, что  Джулия - мой крест до конца
моих дней. Не знаю только, за что.

     Почти сутки Джулия ждала Строггорна у него дома. Он застрял на одном из
своих бесконечных  дежурств  и  не мог выкроить  время, чтобы  заняться  ею.
Только поздно  ночью  он приехал,  поднял  ее с  постели  и объяснил,  в чем
причина отклонения от нормы.
     - Для начала нужно ставить еще пси-входы, Джулия, - закончил он.
     - В голову? - Она побледнела, вспомнив Этель.
     - Причем  здесь голова?  - теперь уже  изумился  Строггорн.  - Совсем в
другое место. Только оно чувствительное.
     - Так. - Она беспомощно посмотрела на него. - Я это не вынесу.
     - Глупости. Мы с Креилом, да и  все Советники, уже такого перевидали  в
своей жизни! И каждый раз кажется -  ну все, этого вынести нельзя! И ничего,
выносим и прекрасно живем после этого. Пошли?
     Она покорно  встала, только  Строггорну  не понравилось,  как  она  это
сделала.
     Строггорн  в  который  раз  поглядел  на  Джулию:  он  устанавливал  ей
пси-входы  и  его уже начинало беспокоить,  что она  пытается  терпеть такую
сильную боль.
     - Девочка,  давай,  ты  покричишь? -  Он остановился,  посмотрев  на ее
измученное лицо.
     - Зачем? Я потерплю. Не хочу вам мешать.
     - Ты мне не  можешь этим мешать, а тебе  будет легче, - серьезно сказал
Строггорн. -  Когда-то я  пытал  людей, Джулия. Крик на  меня практически не
действует.
     -  Вы лжете, Советник. Я  же подруга Лейлы и хорошо знаю, как вы за нее
переживаете, если она  болеет. Просто  у вас хорошая защита мозга, и поэтому
многие  думают,  что  вы такой  бесчувственный.  Тем  более, вы  никогда  не
скрываете,  какой   вы  плохой.  Согласитесь,  вам  доставляет  удовольствие
шокировать этим людей?  Маленькое  развлечение в  нашей  унылой  жизни?  Или
боитесь быть обвиненными в жестокости, это просто такая внутренняя защита?
     - Ну. - Вдруг улыбнулся Строггорн. - Ты меня совсем озадачила, девочка,
даже и не  знаю, что тебе ответить.  Но все  равно.  - Он стал серьезным.  -
Когда буду резать ходы, прошу тебя кричать. Будет куда хуже, если из-за боли
ты получишь повреждение мозга.
     - А бывает?
     - Бывает.
     После  операции Джулия еще три  дня слонялась по его дому. Делать  было
совершенно  нечего,  телеком раздражал,  читать она не могла:  книги  сейчас
вызывали  стойкое  отвращение.  Креил  заезжал каждый день  на  час,  но  не
понимал,  почему  психотравма  у  взрослого  человека  так  плохо  поддается
лечению.
     На четвертый день Строггорн  снова занялся,  как он выразился, пытками.
Он был прав: то, что он собирался делать, очень мало отличалось от этого.
     Приехавший Креил  сел рядом  с Джулией, решив как-то облегчить ее боль.
Был один способ, позволяющий принять часть ее ощущений  на себя,  неприятный
для  того,  кто  это  делает,  но  зато  значительно  облегчающий  состояние
оперируемого. Он заставил смотреть  ее себе  в глаза и  кричать, когда  было
больно. Строггорна порадовало, что она не стала спорить с Креилом.
     Еще через четыре дня Строггорн  проверял  эффективность  операции.  Ему
нужно было  проверить возбудимость Джулии, и  он  пообещал  ей,  в  качестве
некоторой компенсации за перенесенную боль, смоделировать встречу с любым из
задуманных  мужчин,  которых она знала.  Строггорн  был уверен,  что  Джулия
выберет Антона.
     - Вы правда можете сделать это? - уточнила Джулия. - И это будет похоже
на реальность? - Она лежала на операционном столе, подключенная к Машине.
     -  Нет,  на прекрасный  сон.  На  реальность  - это  опасно после твоей
психотравмы.
     -  Любого мужчину? Пообещайте, что не  передумаете? - попросила Джулия,
он пообещал и сразу же пожалел об этом.
     Пока Джулия с блаженной улыбкой на устах приходила в  себя после "сна",
он  отдал несколько  распоряжений Стилу.  В  гостиной ее встретила  интимная
обстановка. Комната погрузилась в полумрак, ужин был накрыт на двоих, горели
свечи, роняя слезы, красивая композиция из цветов украшала стол.
     - Это зачем? - удивилась Джулия.
     - Нужно поговорить. - Строггорн жестом пригласил ее сесть.
     - О чем? - Она совсем невинно посмотрела на него.
     - Когда ты поняла, что любишь его?
     - Не знаю, - задумалась она. - Всегда трудно ответить на этот вопрос.
     - Ты понимаешь, что у тебя нет никаких шансов?
     - Почему? - Джулия нахмурилась,  пригубив вино в хрустальном  бокале. -
Он же свободен?
     - Он не свободен. Его жена - его болезнь, девочка. Ты же знаешь, как он
болен.
     - Неизлечимо?
     - Насколько я знаю, неизлечимо.
     -  Но  ведь  он  живет уже  много лет  с этой болезнью? И  иногда имеет
женщин?
     - Это так. Но никогда не снимает блоки. Он нечеловек.
     - Мы все не люди. - Она пожала плечами.
     -  Ты  не  понимаешь  разницы.  Часть его психики  - дирренганская. Это
станет потрясением, если он снимет блоки, - пояснил Строггорн.
     - А пробовал?
     - Пробовал. Потом пришлось лечить женщину, тяжелейшая психотравма.
     - Я бы не испугалась, - уверенно сказала Джулия.
     -  Думаю, ты  ошибаешься.  Да  он  никогда и не рискнет провести  такой
эксперимент. Слишком долго  тебя лечил, зачем начинать  сначала? Теперь тебе
придется поменять лечащего врача.
     - Почему?
     - Если Креил  будет  продолжать тебя  лечить, это чувство у  тебя будет
усиливаться, а это никому не нужно.
     - Мне, нужно, - твердо сказала Джулия, прямо смотря Строггорну в глаза.
     -  Это исключено.  Какого врача предпочитаешь?  Могу быть только  я или
Диггиррен.
     - Лучше вы.
     - Почему?
     -  Я же  достаточно хорошо  знаю Дига. Я  слышала, что  он, пока все не
вылечит, не успокоится. А  я не хочу торчать лишнее время в клинике. Я и так
из больниц не вылезаю. Сколько можно?
     - Наверное, ты права,  Джулия. Только  у меня мало времени.  Заниматься
тобой буду с перерывами, не обижайся. Хорошо?


     365 год относительного времени
     25 ноября 2033 года абсолютного времени

     В этом баре встречались  только одинокие люди. В Аль-Ришаде всегда была
проблема со знакомствами, и в  Элиноре имелось немало мест, куда можно  было
пойти для этого.
     В оформлении  бара использовалось  множество световых панелей, и потому
полумрак  был  расцвечен  всеми  цветами   радуги.  В  центре  располагалась
танцплощадка.  Всегда легче  было  знакомиться  танцуя, в  объятиях смущение
проходит быстрее. Было  еще  слишком рано, чтобы  расходиться по  домам, и в
баре находилось достаточно народа. В центре медленно двигались пары,  музыка
была  довольно  громкой,   но  телепатам   это  никак  не   мешало  мысленно
разговаривать.
     Креил ван Рейн  сидел  за низким столиком в мягком кресле,  внимательно
оглядывая  зал.  Никто бы  не смог  узнать его, потому что  от  его  ведущей
телепатемы не  осталось и следа. Тот, кто  попытался  бы проникнуть к нему в
мозг, почувствовал бы лишь легкий ветер, несущий темные тучи по облакам.
     Свет иногда падал на его лицо, и некоторые  женщины  поглядывали  в его
сторону, оценивая. Мало кто знал его  в лицо, да и бывал он здесь так редко,
что почти не боялся быть узнанным.
     Кто-то подошел сзади и закрыл ему глаза, Креил легко снял руки женщины.
     - Что ты здесь делаешь, Джулия?
     - То же, что и вы. - Она, улыбаясь, опустилась напротив.
     Креил  с  тоской огляделся, поняв, что  в этот раз ему не удастся найти
себе пару.
     - Девочка. - Он посмотрел ей в глаза, - может быть, ты оставишь в покое
старого больного человека?
     Перед  ней сидел  красивый  молодой  мужчина, и  Джулию рассмешила  его
просьба.
     - Ни за что  на свете. Вы же искали пару? - Она кивнула на его  зеленый
браслет  на руке, означавший, что Креил на  этот вечер свободен  и  хотел бы
завести знакомство.
     - Но не с такой молоденькой девушкой, как ты. Мы слишком  хорошо  знаем
друг друга.  Да  ты  ведь  знаешь, что больше  одного  раза  я  ни  с кем не
встречаюсь? Неужели, ты думаешь, это доставило бы тебе удовольствие?
     -  Я  не молоденькая. Мне двадцать пять  лет,  вполне зрелый возраст. А
насчет одного  раза...  - Она смотрела в  его  глаза. Водоворот, бесконечный
водоворот кружился  совсем  рядом. Джулия была красивой женщиной,  но  Креил
хорошо знал, что ее внешность - результат успехов пластической хирургии. Она
погрустнела, словно прочитав его мысль, хотя вряд ли это могло ей удастся. -
За этот один раз я бы многое отдала.
     - Страшные вещи ты говоришь, Джулия. - Креил встал, собираясь уйти.
     - Я хотела поговорить с вами. - Посмотрела она на него снизу вверх.
     - О чем? - Он снова сел.
     - Проконсультироваться. Вы в барах консультируете?
     -  Нет, - рассмеялся  Креил.  -  Мне вполне хватает работы.  Приходи на
прием.
     - Не могу, стесняюсь.
     - Чего?
     -  Как  вам  сказать. -  Она задумчиво посмотрела  на  него  и  грустно
добавила: - У меня не все в порядке.
     - В каком смысле?  -  Диапазон ее  "не в  порядке"  был так  велик, что
догадываться было бесполезно.
     - С мужчинами. Не получается.
     - Джулия, давай, ты сходишь к сексопатологу? Порекомендую тебе хорошего
специалиста? - предложил Креил.
     - Не выйдет. Туда нужно приходить с постоянным партнером,  а у меня его
нет.
     - Это плохо. Выходи замуж.
     - Без любви? - Она удивленно посмотрела на него.
     - Зачем без любви? Влюбись в кого-нибудь.
     -  Смешные вещи  вы  говорите,  Креил.  Как  же это можно  влюбиться по
заказу? Я же не биоробот? Или можете заложить программу?
     - Попроси Строггорна, кто знает, он очень хороший хирург.
     - Вы шутите, - грустно сказала Джулия, - а я серьезно.
     - Так что ты от меня хочешь?
     - Чего  я могу хотеть от специалиста и  мужчины в такой ситуации? Вы же
сами мне  говорили,  все,  что есть  у меня женского  - ваша  работа. Вот  и
разбирайтесь.
     -    Ты    нечестно   ведешь   себя,   девочка.    Упрекаешь   меня   в
непрофессионализме. Не стыдно?
     - Нисколько. - Она невинно смотрела на него, зная,  что Креил не  будет
залезать в ее голову.
     - Поехали, только не пожалей потом.
     Дома  он предложил ей  что-нибудь съесть,  а  когда Джулия  отказалась,
предложил пройти в операционную.
     - Зачем? - изумилась она.
     - Хочу посмотреть, все ли в порядке?
     - Все в порядке. Строггорн проверял. Так что это другое.
     Креил  тяжело  вздохнул. Ему  было  жаль Джулию, но и  обмануть ее было
непросто.
     - Пока мы ехали, я подумал, девочка. Я не могу этого сделать.
     - Почему? Я вам не нравлюсь до такой степени? Ни за что не  поверю, что
вызываю отвращение.
     - Не могу. - Он старался не смотреть на  нее  и не сразу понял, что она
заплакала. Потом она оказалась на  коленях перед  его  креслом,  обнимая его
ноги, от чего Креилу стало плохо. Джулия совсем не могла контролировать свои
чувства, он не знал, что делать.
     - Все, прекрати. -  Он  поднял ее, с трудом  оторвав ее руки от брюк. -
Уговорила. Но это будет действительно один раз. Согласна?
     Заплаканная Джулия кивнула.
     Она раздевалась. Креил не смог бы вспомнить, сколько раз она это делала
в  его присутствии,  и  сейчас  ее  тело  не  производило  на  него никакого
впечатления. Он только тяжело  вздохнул  про себя и начал ласкать ее. Спустя
полчаса,  когда Джулия  потеряла контроль  над собой, он попросил  ее  снять
блоки, очень  удивив этим. Она долго с надеждой и  радостью  смотрела в  его
глаза, и Креил почувствовал себя последним подонком. Как только блоки упали,
Джулия потеряла сознание.

     Она очнулась, прикованная  к Машине,  сразу  поняла,  что  находится  в
клинике,  только никак не  могла  сообразить,  почему попала  туда. Наверное
все-еще была ночь, врача не было, и она мысленно попросила вызвать его.
     Дежурил  хорошо  знавший  ее  Ги Ли,  который  удивился  столь  строгим
инструкциям, данным на ее счет.
     - Ги  Ли,  вы не знаете, за что это меня так? - сразу спросила она, как
только он вошел.
     - Сама не помнишь? - нахмурился он.
     - Плохо. Кто меня привез?
     - Советник Креил ван Рейн, без сознания.
     -  Плохо  как.  Никак  не  могу  вспомнить,  что  произошло.  -  Джулия
напряглась, но все  обрывалось после того,  как она пришла к Креилу домой. -
Отпустите меня. Я не сбегу, - попросила она.
     - Нельзя. Строгий приказ.
     -  Ги Ли, вы же  знаете меня!  Зачем привязали? - В  этот момент Джулия
вспомнила все: и как она  унижалась, и как Креил попросил ее снять  блоки. -
Господи! Что я наделала!  - У нее началась истерика, а Ги Ли подумал, что не
зря на  ее счет такие строгие инструкции.  Он сделал  ей обезболивание и еще
долго  уговаривал  поспать  хотя  бы  немного, потому  что  наутро  ей  была
назначена  операция.  Но когда Джулия  услышала  об  этом,  ее  стало вообще
невозможно  успокоить,  а  добавлять  лекарства  еще  раз было опасно  из-за
передозировки. Только под утро она заснула.
     Когда Джулия проснулась, то увидела рядом Строггорна в халате.
     - Оперировать будете? - спросила она, хотя и так все было ясно.
     - А зачем ты все это натворила, девочка? Я же тебя предупреждал. Нельзя
же допускать,  чтобы ты устраивала скандалы  в публичных  местах и надоедала
больному человеку. Он много работает, а ты что  делаешь? Мне потом почти два
часа  пришлось  подбирать  ему схему  обезболивания. Креил тоже  не  машина,
жалеет тебя.
     - Он специально заставил меня снять блоки?
     - Конечно. Ты же Вард. Представляешь, какую  ему  пришлось бы применить
мощность пси-удара при закрытых блоках? Можно сильно искалечить человека,  а
он вовсе не хотел для тебя лишней боли, только хотел отвезти в клинику. Сама
же ты не поехала бы?
     - Не хочу жить. - Она заплакала. - Не нужно лечить, нет моих сил больше
это терпеть.
     Строггорн сразу вышел и через  несколько  секунд пси-экран над  головой
Джулии покрылся сполохами огня, проникающими в ее мозг.
     Через три часа она снова очнулась, и на этот раз боль утихла.
     - Почему  я  все  помню? -  спросила  Джулия Строггорна  в черной форме
Варда, который приказал немедленно отпустить ее.
     - А почему ты должна ничего не помнить?
     - Не знаю. Мне так казалось.
     - Ты же не преступник. Удаление таких сильных чувств из памяти человека
приводит  к резкому  изменению  личности. По-моему, тебя  к этому  никто  не
приговаривал. Как ты сама чувствуешь? Не будешь больше к нему приставать?
     - Да нет, наверное. Но все  равно люблю. Только теперь от этого не  так
больно становится.
     - И умирать уже неохота? Так?
     - Так.
     - Я должен тебя огорчить. Две недели проведешь в моей клинике.
     Через неделю Креил невозмутимо зашел в  гости в клинику к Джулии, очень
ее удивив.
     - Чего ты  удивляешься?  - улыбаясь, спросил он. - Я не из  тех мужчин,
которые так трусливы, что даже не извиняются за свои дурные поступки. Сильно
на меня сердишься?
     - Да нет. Уже полегчало.
     - Я рад, что все обошлось.
     Креил посидел еще  у нее с полчаса, разговаривая о всяких  мелочах и не
возвращаясь к  тому,  что  произошло.  Он  прекрасно знал, что еще много лет
Джулии придется бороться со  своим чувством. Иногда жизнь из-за этого  будет
казаться невыносимой, но в конце концов  все  должно было забыться,  оставив
лишь след грусти в душе.



     379 год относительного времени
     11 июля 2034 года абсолютного времени

     Крылья снова сделали  взмах, и Аолла развернулась в  холле  Зала Совета
Президентского  Дворца на  Дорне. Уже  несколько часов  шло  предварительное
голосование по поводу оказания помощи Земле. Она предварительно переговорила
со многими членами Совета, знала,  что у  Земли почти нет  шансов, и поэтому
страшно  нервничала. Ей было  безумно жаль так  бессмысленно потраченных лет
своей жизни и жизней Советников на Земле. Все рушилось.
     Судьба  Земли   решалась  так   рано   из-за  необходимости  длительной
подготовки  при   положительном  решении.  Через  две   недели  (этот   срок
предоставлялся для дополнительного обдумывания) должно было пройти повторное
голосование, после чего решение  становилось  окончательным  и неизменным. В
системе  Дорна  было  достаточно  и  других  проблем,  чтобы  по  много  раз
заниматься Землей.
     Аолла  могла  остаться на Дорне навсегда, ее психика, после  многих лет
жизни  среди дорнцев  уже  в  большой степени  перестроилась  и, если  бы не
Строггорн, Земля давно бы значила для нее намного меньше этой планеты. Здесь
было все - работа, друзья, уважение.
     Заседание закончилось. Аолла пыталась  по цвету крыльев покидавших  зал
дорнцев понять, какое принято решения, но все были непроницаемо нейтральны и
только  один нес  на своих крыльях цвет торжества.  "Уш-ш-ш!",  - с  горечью
подумала Аолла. Он  сделал круг, приближаясь к ней. Обычно они избегали друг
друга, но сейчас Уш-ш-ш подлетел и посмотрел на нее своими круглыми глазами,
теперь совсем зелеными.
     -  Ты  проиграла! - Он сделал еще один  круг. -  Через  две недели  все
кончится, но я думаю, у тебя больше нет шансов!
     -  Улетай, Уш-ш-ш. - Аолла  изменила  цвет  крыльев,  сделав  их  почти
черными. - Не желаю с тобой разговаривать.
     -  А напрасно. - Снова торжество в цвете крыльев. - Кто знает, может  я
смогу помочь?  Осталось  две  недели,  очень  мало  времени,  если ты хочешь
что-нибудь изменить, - прокричал он, удаляясь.
     Аолла ждала Дорна, собираясь выяснить предварительный расклад голосов.
     Он  вылетел последним, с крыльями, как  всегда,  черного цвета, и Аолла
сразу приблизилась к нему.
     - Ничего  нельзя  сделать,  - сразу сказал  Дорн,  не  желая  ее мучить
неопределенностью.
     -  Такой  большой  перевес?  -  Она  всматривалась  в  цветные  полосы,
скользящие по его крыльям.
     - Слишком  большой, чтобы надеяться что-либо изменить за такой короткий
срок, - пояснил Дорн.  - Я голосовал за помощь, но у меня только два голоса,
больше, чем я лично имею, мне не отдать.
     -  Дорн,  только откровенно.  -  Крылья Аоллы  снова  стали  черными  с
пробегающими  голубыми  полосами мольбы.  - Уш-ш-ш может повлиять  на  исход
голосования?  У  него хватит для этого голосов? - Больше  всего  она боялась
обмана.
     - Неужели в этом случае ты готова принять его  условия? - Красные пятна
недоумения на  черном основном  цвете,  расширяясь, заскользили  на  крыльях
Дорна.  - Я сейчас подсчитаю.  -  Он  вернулся в  зал  Совета, застыв  перед
огромным экраном, на котором менялись цифры, отвечая на его вопрос. - Скорее
всего  хватит,  он  многих  перетянул  на   свою  сторону,  -  сказал  Дорн,
вернувшись.
     -  Мотивируя  это   моим  безнравственным  поведением?   -  Вопрос  был
бестактен, и Аолла хорошо это знала.
     - Я  не имею морального права это обсуждать  с  тобой,  слишком мало мы
знаем о  чувствах землян.  К  тому  же, у  вас  другие  законы, мне объяснял
Линган,  хоть я  не очень понял  его. - Извинение в цвете крыльев: на черном
маленькие желтые скользящие точки.
     - Я полечу.  - Аолла разворачивалась, готовясь вылететь из зала, а Дорн
с  грустью  смотрел на  ее  крылья:  серо-голубой  цвет  печали  со  сложным
сиреневатым рисунком отчаяния.
     Уш-ш-ш почувствовал ее приближение и сразу открыл проем своей огромной,
четырехсотметровой сферы. Аолла не была  здесь много лет, с того самого дня,
как  в ее  мозгу  была  обнаружена  и уничтожена другая  личность, созданная
Уш-ш-шем  за   время  их  совместной  жизни.  Она  приземлилась  на  этиу  -
специальную подставку сложной формы.
     - Что скажешь? -  Уш-ш-ш приземлился напротив нее: в крыльях сдержанный
цвет торжества.
     - Ты же все знаешь, будешь пытать? - Аолла слегка расправила крылья, не
взлетая. - Хочу еще раз выслушать твои условия.
     - Очень  приятно,  наконец,  услышать это от тебя, -  мягко сказал  он,
удивив  ее.  -  Простые условия:  ты  становишься  снова  моей женой,  как и
положено, я помогаю тебе. Но главное  условие - ты никогда  не  вернешься на
Землю.
     - Это невозможно. Как минимум, я должна быть на Земле в наш 409 год для
помощи  Советникам,  -  возразила Аолла.  -  Пойми,  иначе мне  бессмысленно
принимать твои условия, без меня им не справиться.
     Уш-ш-ш размышлял, вглядываясь в ее глаза.
     - Не  врешь.  Хорошо, один раз я тебя  отпущу. Обещай, что не  будешь с
ним.
     - Мне будет не до этого,  Уш-ш-ш,  -  спокойно сказала Аолла. - Отпусти
еще хотя бы раз, попрощаться.
     -  Нет!  -  Он  сразу взлетел.  - Знаю я  твои прощания!  Уже один  раз
отпустил! - Уш-ш-ш сел, немного успокоив бег цвета на крыльях.
     - Хорошо. - Не стала больше злить его Аолла. - Подробнее, твои условия?
     -  Сама  не понимаешь?  -  Он  уставился на нее своими,  сейчас  совсем
голубыми,  глазами. -  Я хочу, чтобы  еще до  повторного голосования мы были
вместе. Ты же обманешь иначе, земляне - лживые существа, я уже не раз в этом
убеждался. Тогда я тебе помогу. Согласна?
     - Хорошо. - Она бы не смотрела на него, но это было невозможно.
     - До  этого  дня  ты  полетишь со  мной в Каньон,  и сама,  добровольно
снимешь свои защитные блоки.  Не заставляй меня это  снова  делать  силой, я
устал от  этого  и хочу совсем другого.  Пойми  еще  раз:  я  хочу  получить
нормальную жену, а  не сумасшедшую калеку, ты должна вести себя хорошо  и не
злить меня, как ты любишь это делать. Земляне - очень упрямые создания.
     - Если ты такого плохого мнения о нас, землянах, зачем тебе я?  - Аолла
постаралась спросить это  мягко.  Уш-ш-ш  снова  взлетел,  и по  его крыльям
разлилась  целая какофония  цветов,  Аолла поняла только,  что он и  сам  не
понимает свои чувства.
     - Ты - моя жена, -  сказал, наконец, Уш-ш-ш, выделяя каждое  слово. - Я
имею право распоряжаться твоей жизнью. Разве это не так?
     - Я столько раз просила развод...
     -   Никогда.  -  Он  снова  взлетел.  -  Никогда!  -  повторил  Уш-ш-ш,
приземляясь. - Так ты принимаешь мои условия или будешь ставить свои? Я ждал
много лет этого дня,  неужели ты думаешь, я теперь откажусь, когда, наконец,
ты в моих руках?
     -  Я  согласна, Уш-ш-ш. -  Она испуганно посмотрела, как он взлетел.  -
Только не сегодня, дай еще несколько дней...
     - Опять условия! До чего лживое существо, все надеешься вывернуться!
     -  Нет, уже не надеюсь, - сказала  Аолла совершенно  спокойно. Страшная
правда вдруг дошла до нее, и словно все оборвалось внутри.

     Линган всматривался  в  существо с Дорна,  плавно махавшее  крыльями на
огромном объемном экране. Уже  много  часов  он пытался  отговорить Аоллу от
этого  безумного   поступка.  Временами  Линган  испытывал  желание  позвать
Строггорна на  помощь, чтобы тот  попытался переубедить ее,  хотя  она сразу
попросила  не делать этого. Аолла хотела бы видеть Лейлу. Та давно выросла и
стала красивой тридцатидевятилетней женщиной, очень похожей  на мать, только
ее взгляд  никогда  не был  таким  жестким. Линган  отговорил Аоллу,  хорошо
представляя,  что  Лейла  все  равно не  сможет нормально воспринимать  ее в
дорнском  облике, и это прощание, кроме чувства  неловкости, ничего не могло
им  дать.  Когда  передача закончилась, он  еще  долго  сидел  перед  темным
экраном, не представляя, как все это будет воспринято  Строггорном и другими
Советниками.
     Строггорн молча  выслушал  Лингана. Он так  давно  ждал  этой  страшной
развязки,  что сначала,  казалось,  вообще  никак не отреагировал  на это, и
только  потом, когда мысль о невозвратной потере превратилась в  реальность,
почувствовал  тяжелую тупую  боль. Он еще  закончил операцию, хотя ассистент
несколько раз поглядывал  на него, а потом, вспомнив, заехал к Креилу домой,
чтобы сделать тому обезболивание. Строггорн действовал автоматически. Даже с
закрытыми глазами он  бы безошибочно нашел  точки пси-входов на теле Креила,
столько  раз пришлось ему делать это. Они молчали,  слишком  много  лет зная
друг друга, чтобы сейчас задавать вопросы.
     Когда Лейла узнала о происшедшем, то поехала к отцу. Огромная кровать в
его  новой  большой  квартире  была  не  разобрана.  Строггорн лежал на ней,
одетый, с темными кругами под глазами, и никак не отреагировал на ее приход.
Присев на краешек кровати, Лейла долго молча  смотрела  на него, но так и не
решилась что-либо выяснять. Через  какое-то время Строггорн встал и попросил
ее уйти, сказав,  что хочет отдохнуть.  Лейла не спорила с ним -  это всегда
было  бесполезно -  и поехала к  Креилу  ван  Рейну, человеку,  квалификации
которого  она безусловно доверяла  и с  которым изо всех Советников,  как ей
казалось, можно было легче всего говорить.
     - Что  ты хочешь услышать от меня? -  Креил  сидел перед ней  в кресле,
набросив халат на голое тело. Лейла была одним из врачей, постоянно делающих
ему обезболивание, и у них давно установились дружеские отношения.
     -  Я не знаю. - Она не смотрела  на него. -  Вы должны  понять, лезть в
отношения  Строггорна и  Аоллы  я  не имею никакого  права,  но когда-то,  я
слышала,  Уш-ш-ш  чуть не  довел  ее до  смерти.  Где гарантии, что  это  не
повторится?
     - Обязательно  повторится,  - спокойно  сказал Креил. - Поэтому  Линган
несколько часов отговаривал ее.
     - Неужели ничего нельзя  придумать? - Лейла  не  могла смириться с тем,
что должно было произойти.
     -  Можно.  -  Он  тяжело вздохнул, -  попытаться увеличить  степень  ее
защиты.
     - Почему тогда не сделать этого? - удивилась Лейла.
     -  Во-первых,  это  сможет сделать только твой отец, а мне страшно  ему
даже предлагать. Подобную  операцию делали один раз, но человек был при этом
мертв.  Лао потом рассказывал, что тело дергалось, как живое. Получим адскую
боль. Лейла, от боли люди тоже умирают, но еще чаще - сходят с ума.
     - Что же это  за варварская операция? - Она никогда не слышала ни о чем
подобном, хотя сама была врачом. - Неужели это делали Этель?
     -  Ей.  И  это страшно,  создавать  другую нервную  систему, - закончил
Креил.
     - Я читала. При этом нужно заменить обычные пси-входы на Многомерные.
     - Это не самое страшное. Плохо, что  в мозг придется загнать еще  шесть
таких пси-входов, длина  каждого больше двух метров,  и  все это - в  голову
безо всякого наркоза.
     - Мозг не имеет болевых рецепторов.
     -  Конечно, только  пси-входы ставятся в определенные,  а  не случайные
места. Трудно сказать, какие  это может вызвать  ощущения,  но ни за что  не
поверю,  что приятные.  Хотя, -  Креил  задумался, - теоретически  ты права.
Зондаж тоже  не должен  вызывать  боли, а сплошь  и рядом  вызывает. Психика
человека - тонкая вещь.
     - Я поеду к Строггорну, попробую его уговорить.
     - Вряд ли он согласится, ему для этого придется обзавестись щупальцами.
- Креил до последнего момента не хотел говорить ей об этом.
     - Зачем? - Лейла прямо подскочила в кресле.
     - Иначе он не сможет оперировать. В Десятимерности нельзя  использовать
обычные инструменты, ты же знаешь, все становится "прозрачным".
     - По-моему, и находиться там никакого удовольствия?
     - Я не могу, исходи из этого, - честно сказал Креил.
     - А кто может?
     - Все могут, не знаю только насчет Дига и Аоллы.
     - Значит все  - это Линган, Лао и отец? - Лейла надолго  задумалась.  -
Теперь я понимаю, почему ты не идешь к Строггорну.
     - Он наверняка уже об этом подумал, только не решается.
     Лейла застала отца все так же лежащим одетым  на кровати. Было  похоже,
что он обманул и вовсе не собирался отдыхать, просто тактично выгнал ее.
     - Зачем ты ходила к Креилу? -  строго спросил  Строггорн. -  Мне уже не
доверяешь?
     - Доверяю. - Лейла всегда ощущала страх, когда он был таким.
     - Дожил, собственная дочь боится!
     - Я  боюсь не тебя. Я  боюсь за маму и того,  что  с  ней  сделает  это
чудовище.
     - Врать ты горазда. Зачем в это лезешь? Неужели без тебя не разберемся?
     - Прекрати, отец! - Лейла готова была заплакать.  - Почему у тебя такой
характер!
     -  Почему! Характер! - передразнил  Строггорн,  вдруг  сел и с жалостью
посмотрел на нее, слегка поморщившись. -  Давай-давай, поплачь, мне от этого
легче станет. - Он помолчал,  а Лейла старалась сдержать слезы. - Глупая  ты
еще, маленькая, никак не вырастешь.
     - Я уже взрослая женщина.
     - Конечно. -  Он  согласно  кивнул.  - Вот  твоя  мать была  взрослой в
двадцать пять лет, когда  мне попалась, Этель была взрослой  в тридцать два,
когда схлестнулась с Диггирреном, и, представь себе,  не побоялась. А  ты до
сих  пор боишься. Наша страна,  с  ее тепличными условиями,  не способствует
взрослению. Не задумывалась над этим?
     - Нет. - Ее поразил этот выпад Строггорна. Всегда  сложно было угадать,
что он скажет.
     - Правильно, поэтому меня  не понимаешь. Знаешь, сколько уже  плохого я
сделал твоей матери за ее жизнь?
     - Кое-что.
     -  Про костер точно кто-нибудь проболтался?  -  По реакции Лейлы  сразу
было понятно, что это  так. -  Очень хорошо.  Аль-Ришад назвали неправильно,
правильно - Страна  Большого Трепа. Не понимаю, как я  вас всех столько  лет
терплю!  -  Строггорн помолчал. - Открою  тебе тайну, раз ты  моя дочь и все
равно большую часть  знаешь. Костер - вовсе не самое страшное, что я сделал.
Помимо этого, практически силой заставил твою мать лечь со мной в постель...
Что это ты побледнела? Забыла уже, как мы любим друг друга? По моему мнению,
а  у меня более чем достаточный опыт  в таких делах, хоть  это и  неприлично
говорить дочери, Аолле мужчины  не  нужны, мы  ей надоели  до чертиков еще в
глубоком  прошлом. Это страшно, что я  сейчас скажу, но иначе ты не поймешь:
ее принуждали, силой, как правило, к  половым  сношениям, еще с  одиннадцати
лет.  - Лейла  стала совсем бледной, и Строггорн некоторое время  пережидал,
пока она придет в себя. - Иногда она было  вынуждена делать это за деньги. А
основная ее проблема как женщины в том, что Аолла  слишком  нам  нравится. И
Лингану, и  мне, и Дигу... Вот  Лао любит повторять, что  она  ему как дочь,
только  так  ли  это? Он  невероятно тактичный  человек,  никогда и вида  не
подаст. Твоя мать - женщина совершенно фантастической  притягательности и не
только для  землян,  судя  по всему. Уш-ш-ш уже  чего только  не придумывал,
чтобы ее вернуть, а кончается, как обычно в ее жизни - принуждением.
     - Как это  страшно, отец, все, что ты говоришь. -  Лейла не смотрела на
него и уже грызла себя за то, что вызвала Строггорна на откровенность.
     - Поэтому  я и считаю,  что ты  еще  маленькая, лезть во все это. -  Он
помолчал.  -  Я уже несколько раз жестоко оперировал  ее  мозг. Не могу тебе
передать, как это страшно для меня. Даже давал клятву, что никогда больше не
сделаю  этого, и почти  сразу пришлось ее нарушить,  иначе твоя мать погибла
бы. На Земле нет  другого человека моих способностей  и обычно  у  меня  нет
выбора - приходится лезть к ней в голову. - Он говорил спокойно, но был рад,
что Лейла не смотрит на него. - Поставь себя на мое место. Кто-то приходит к
тебе и говорит, что считает разумным истязать самого близкого  тебе человека
и предлагает  сделать  это тебе  лично.  Последствия непредсказуемые.  Может
быть,  это  поможет, а не исключено, что наоборот  - или Аолла сойдет  с ума
сразу, во время операции, или потом, когда Уш-ш-ш с ней будет расправляться.
А потом всю оставшуюся жизнь, я буду  расплачиваться за это,  думая, что зря
согласился. Ну что Дорн? Аолла привыкла там жить, это для нее вторая родина,
не так и страшно, если задуматься.
     - Это правда, что она больше не сможет вернуться на Землю?
     - Я не знаю.  Один раз придется.  Это меня больше  всего  смущает. Если
Аолла  не  будет столько лет  проходить  регрессию, бог его  знает, как  она
сможет  пройти  ее потом.  Выбора нет,  Уш-ш-ш  поставил совершенно  жесткое
условие - отпустит только один раз, во  время  объединения. Мы еще подумаем,
обсудим все. Я тебя очень прошу - не лезь в это. Обещаешь?
     -  Обещаю. Только я  хотела узнать,  почему  ты не спросишь у нее? Мама
имеет право решить сама, как ты считаешь? - Лейла подняла на отца глаза и на
этот раз спокойно выдержала его взгляд.
     -  Это  называется:  переложить  на  нее  ответственность  за  решение,
последствия которого непредсказуемы. Нечестно так поступать. Не по-мужски.
     - А отдать другому мужчине? Нечеловеку? И ничего не пытаться сделать? Я
много  лет  знаю тебя,  отец, и  очень  люблю.  Если  ты не попытаешься  это
сделать, все равно будешь мучаться потом. Для тебя, как бы ни кончилось, все
будет плохо.  Прости,  если влезла не в свое  дело. - Она встала,  собираясь
уходить. - Больше не буду, поняла, что все ты не сможешь рассказать, слишком
многое  вас связывает и  такого плохого... Ты прав,  наверное. Мне казалось,
костер -  самое  ужасное, что  могло  быть, и не понять мне, как после всего
этого вы были вместе. Да я и Этель никогда не понимала, потому что, отец, не
умею любить. Никогда никого не любила.
     - Поэтому не вышла замуж?
     - За  кого? Таких, как ты или Диг, больше нет, а остальные - это просто
несерьезно. Развлечься, можно, конечно, но  не более того. Прости.  Глупая я
еще,  маленькая совсем. -  Лейла  сдержала слезы, понимая,  что  отцу и  так
плохо, а Строггорн  долго еще лежал на кровати, думая, что не нужно было  ей
ничего говорить. Из его рассказа дочь  поняла только одно: он и Аолла  очень
любят друг  друга, а ей не дано этого, и теперь Строггорн невероятно  жалел,
что причинил Лейле такую боль.
     За  следующие сутки ему пришлось переговорить  с Лао и Линганом. Только
Диггиррен, верный  себе,  не  стал  лезть  в  это  дело,  хорошо  помня, как
безжалостно  всегда вмешивались в  его и  Этель жизнь.  Лингану понадобилось
несколько часов переговоров с Дорном и личных, весьма унизительных, гарантий
Уш-ш-шу, что не подпустит Аоллу к Строггорну, пока, наконец, ее не отпустили
попрощаться на Землю, в последний раз до 409 года.

     ***

     Ослепительный  свет  Десятимерного  операционного  зала.  Аолла  лежит,
прикованная к  Машине,  Строггорн  старается не попадаться  ей на глаза, все
готово, и Линган сидит рядом и смотрит в ее черные глаза.

     ***

     Они  едут  по  неровной лесной  дороге: Линган  - Князь впереди, весь в
голубом, на  огромном  коне, накрытом голубым, в сияющем шлеме,  закрывающем
пол-лица,  и  прекрасная  наездница сзади, в  красной амазонке,  и таких  же
перчатках  на  тонких руках,  держащих  ярко-алый  повод, в высоких сапогах,
плотно  облегающих  ноги, вставленные в стремена.  Ветки скользят по сияющим
шлемам, Аолла пригнулась к белой гриве коня  и засмеялась, совсем  тихонько.
"Скоро, скоро  уже",  - зашептала  она  коню, и он,  словно поняв, зашевелил
ушами, плавно неся ее на себе.
     Показалось открытое  пространство. Взошло солнце,  заливая все красными
лучами,  и их настиг отдаленный  шум битвы. "Ты готова?"  -  спросил  Князь,
глядя в ее черные глаза, и она, переложив повод, взяла в руки меч. "Вперед!"
-  крикнул Князь.  Кони  понеслись, преодолевая преграды, и  огромные гончие
скользили рядом с  ними, поворачивая  головы с горящими глазами. Они неслись
по открытому пространству, залитому желто-красным светом восходящего  солнца
-  уже сверкание мечей совсем  рядом.  Они  влетели в толпу на разгоряченных
конях и разили, прорубаясь сквозь врага.
     Впереди -  в  голубом,  развевающемся  плаще, Князь,  которому  не было
равных  в  бою,  гончие, грызущие  ноги врагам,  и  лишь чуть-чуть поотстав,
прекрасная наездница  во всем  красном, словно сама Смерть.  Легкий вскрик -
Аолла только  мельком взглянула на рану - рукав был разорван и капала кровь,
но  это  еще  больше  раззодорило ее.  Она продолжала разить, опережая удары
врага, направо,  налево,  еще  чуть-чуть  вперед и  вверх, и  снова укол,  и
вскрик,  и еще одна  рана на руке.  Бой, боль, все смешалось и так пятьдесят
три раза - ровно столько было пси-входов на ее теле.
     Они снова в  лесу, в засаде. Аолла  переводит  дух,  а Князь озабоченно
вглядывается  в  ее  лицо. "Все в порядке, Князь!"  - хочет крикнуть она, но
слышно  рог,  снова  зовущий к бою, кони рвутся  вперед, и страшная гончая в
прыжке  достигает ее руки,  в красной  перчатке, и  так, на  ходу, лижет ее.
Раздается голос, громогласный, все сметающий на своем пути: "Мы несем смерть
врагу, победа  будет за нами, мы победим!" -  поет  Князь на  старороманском
языке, и  она  подпевает  ему: "Мы  победим!". Снова шум битвы, еще ближе, и
кони несут их в толпу одетых в шлемы людей, и начинается бой. Князь впереди,
с  огромным мечом, рассекающим пополам врагов, с  горящим  взглядом, несущим
Смерть,  а  рядом - Аолла, в красном сияющем шлеме.  Направо,  налево,  враг
падает, летит  одинокий конь, еще, еще,  ее  рука не устает,  враг поднимает
меч,  и она  пропускает удар, страшный,  разящий, смертельный,  сносящий  ей
голову...
     Мягкая  трава  под головой  и  бесконечная  синева  неба  с  огромными,
бегущими облаками, глаза Князя,  черные, пронзительные, без зрачков,  совсем
рядом, и в них - отражение бездонного неба. "Девочка, как  ты?" - спрашивает
он, и  звук  его  голоса болью  отдается в  голове. "Все хорошо", - отвечает
Аолла. Ей казалось  - была смерть, но все хорошо, и страшная гончая лижет ей
руку в красной перчатке.
     Она  с трудом встает,  надевает сияющий шлем, и Князь подсаживает ее на
коня. Легкий  ветер доносит шум битвы,  кони  летят вперед, налетает  смерч,
холодный, пронзительный,  бодрящий, уносящий боль и  сметающий страх.  Аолла
смеется, летя навстречу врагу. Пешие рассыпаются в страхе  перед ее конем, а
рука разит направо и налево, но вот они влетают в конницу, безмолвный враг -
в латах, с закрытыми шлемами лицами. Откуда-то доносится рог, зовущий к бою.
Она отвлекается, лишь на долю секунды, и страшный удар сносит ей голову... И
так шесть раз...
     Аолла лежит на  мягкой земле, Князь в голубом шлеме смотрит ей в глаза,
в его взгляде застыла боль, он ничего не спрашивает, а  ее так удивляет, что
снова  жива.  Где-то  далеко слышится бой,  а затем тишина. "Мы победили?" -
спрашивает  ее  взгляд,  нет сил  говорить, и он  кивает  ей  головой, слезы
блестят в его глазах, и только бесконечная боль сметает все.

     ***

     Белый  свет  Десятимерного  операционного  зала,  Строггорн  пристально
смотрит на Лингана.
     - Есть шанс, что она очнется за эти три дня? - спрашивает Линган. Ровно
столько  дал  ей  Уш-ш-ш,  чтобы проститься  с  Землей.  Строггорн  пожимает
плечами: он  не  знает,  что  ответить,  и не желает видеть  слез  в  глазах
Лингана.
     Потом долгое ожидание. Лао варит всем  кофе, потихоньку сокращая время,
чтобы не так долго ждать. Проходят трое  суток. Линган выносит ее на  руках,
больше нельзя ждать.  Аоллу кладут  рядом с Окном. Она приходит в себя перед
самым  концом срока, измученная, с болью в глазах,  и  с ужасом  смотрит  на
черный провал Окна. "Мы победим!" -  все еще звучат слова  песни в ее мозгу.
Аолла,  пошатываясь, встает,  и Линган помогает дойти ей до  Окна. Строггорн
стоит в  стороне, держа руки  в  карманах, но  она и  без этого знает, что с
ними. "Прощайте!" - Крик доносится  уже из пространства,  поглотившего ее, и
никто не видит, как стоят пять Грозных Советников и слезы текут по их лицам.

     ***

     Аолла с  трудом вылезла из ванны, только один  раз чувствовала она себя
так плохо, когда  прошла регрессию всего  за один день. Сейчас времени  было
достаточно,  но  после  операции ее  силы не восстановились,  и  она  хорошо
понимала это.  Аолла внимательно осмотрела  себя: ей  трудно  было  оценить,
соответствовала ли новая нервная структура, встроенная Строггорном на Земле,
ее дорнскому телу и удалось ли перестроить ее при регрессии.
     Уш-ш-ш,  как когда-то давно,  встречал  ее  перед  камерой перехода. Он
сразу понял, что она изменилась, и цвет его крыльев стал почти черным.
     - В следующий раз даже не надейся уговорить меня, и не заставляй больше
помогать  Дорна, - зло сказал  он. - Опять с тобой что-то делали на Земле, а
вовсе  не  занимались прощанием! Лживые  существа,  вы когда-нибудь говорите
правду?
     - Уш-ш-ш,  я очень устала, извини, у меня нет сил даже разговаривать  с
тобой,  -  сказала Аолла.  Уш-ш-ш некоторое  время летел рядом, наблюдая  за
вялыми взмахами ее крыльев,  а потом предложил свою спину. Аолла испугалась,
но он только заметил, что не является круглым идиотом и понимает, что в этом
состоянии от нее никакого толка.
     В  конце  концов она  решилась, и Уш-ш-ш отнес ее домой, попрощавшись и
дав сутки на отдых. До голосования оставалось всего  три дня, и он прекрасно
знал, что дальше оттягивать Аолла не может.
     Через сутки  они  летели в Каньон. Аолла  отдохнула  и хотя по-прежнему
ощущала усталость, но лететь на своих, давно ставших  такими же сильными как
и у других дорнцев, крыльях, могла сама. Она не торопилась, хорошо зная, что
впереди ее не ждет ничего  веселого. Быстро темнело, потоки теплого воздуха,
выделяясь в инфракрасном свете изменчивыми столбами, поднимались вверх.
     Огромное  плато,  без  городов,  медленно проплывало под ними,  скрывая
скользящие тени остывающей поверхности. Облака неслись, догоняя друг друга в
сиренево-голубоватом  холодном  свечении и  создавая  причудливые  воздушные
замки. Показался Каньон,  величественный в своей  красоте, объятый  потоками
истекающей избыточной энергии. Искры отлетали от него на большое расстояние,
словно огненные мотыльки, порожденные диковинным волшебником.
     Они приземлились на краю Каньона, обрывающемся бесконечной,  исчезающей
в  темноту пропастью. Аолла  скользила  взглядом,  удивляясь  его  волшебной
красоте. Уш-ш-ш молчал, не  мешая ее мыслям и не торопя. Он знал все наперед
и не  желал  пугать раньше времени.  Через  некоторое время он взмыл  вверх,
сделав большой  круг, и попросил Аоллу подняться  в воздух. Она взлетела ему
навстречу и  так, сокращая круги, они приближались  друг  к другу. Аолла все
ждала удара, но его не было.
     - Напрасно ты ждешь, - вмешался в  ее  мысли  Уш-ш-ш. - Я не  собираюсь
силой снимать тебе блоки, неужели ты до сих пор не  понимаешь этого? Столько
лет ждать, чтобы сейчас  опять заставлять тебя. Зачем? - Он  ждал ее ответа,
но она молчала. - Аолла, пожалуйста, сними блоки, мне сложно объяснять тебе,
но  у нас  ты  должна сделать это  до  того, как что-либо буду делать я.  Мы
находимся  в  воздухе,  на  большой высоте и есть определенные правила,  как
безопаснее это делать. Снимешь?
     - Я постараюсь, но мне это будет сложно.
     - Почему? Ты же снимала блоки для лечения?
     - Это не  совсем то, Уш-ш-ш,  тогда  тоже приходится уговаривать, в том
состоянии вообще мало что понимаешь.
     - А с мужчиной?
     - По-разному, но нужно доверять, а у меня нет доверия к тебе.
     - Опять ложь! - Он сердито взмахнул крыльями, окрасив их в сложный узор
злости  и  сразу  поднявшись на несколько десятков метров вверх и заходя  на
круг. - Ты же знаешь, я был у тебя в голове не один раз и хорошо знаю, что в
тот раз  он тебя заставил снять блоки и ты смогла сделать это первой, а ведь
так  же ненавидела его до этого. - Уш-ш-ш опять ждал ее возражений, но Аолла
снова молчала. -  Сними. - он выровнял высоту и  завис в  воздухе  напротив,
глядя своими, сейчас  совсем красными, глазами. Аолла попыталась снять блоки
- у  нее  возникло  чувство, что  они были  впаяны  в мозг. На  секунду  она
подумала:  неизвестно,  что  делал Строггорн с ее головой во время операции,
усиливая защиту мозга. Еще одна попытка, Уш-ш-ш парит напротив, следя за ней
- и  снова неудача.  Аолла не могла понять, почему так  происходит. Вдруг на
мгновение правда пронзила ее мозг.  Она могла в этой жизни многое, но только
сейчас не могла изменить.  Это была  не  просто измена  Строггорну, это была
измена  всему,  что  связывало  ее  с  Землей.  От  бессилия  ей  захотелось
заплакать,  но на Дорне  не было слез,  и Уш-ш-ш  только с удивлением уловил
непонятные эмоции  в ее мозгу.  Аолла еще и еще раз пыталась  снять блоки, и
теперь даже  он  с  удивлением  наблюдал за  ее  попытками.  На десятый  или
одиннадцатый раз Уш-ш-ш прервал молчание:
     - Ты и правда не можешь их снять? - спросил он.
     -  Ты  же  видишь, мне уже больно, а все равно не  получается. Господи,
скорее бы все кончилось!
     - Почему ты так не любишь меня?
     - Не знаю, мне трудно сказать.
     - Аолла, мы же знаем с тобой, что ты огромное количество раз отдавалась
мужчинам без всяких чувств, хотя  мне сложно  понять,  как  это вообще могло
быть. Почему не хочешь сейчас? Пойми, мне больно снова заставлять тебя.
     - Тогда отпусти меня. То, что было у  меня с этими мужчинами,  не имеет
ничего  общего с чувствами. Мы же сильно отличаемся от дорнцев, у  нас может
быть  просто  физиологический  акт,  а  может  быть  намного большее, как  у
эсперов, зависит только от отношения друг к другу.
     - Скажи, ты снимала блоки только со мной и с ним?
     - Да, я не могу  делать это, не доверяя партнеру, и никто не может. Кто
знает, как человек использует информацию, которую при этом получит?
     - Понятно, очень жаль, но  мне  остается только  сделать это  силой.  -
Уш-ш-ш снова набрал высоту, выходя  на круг,  и Аолла отчетливо увидела, как
энергия Каньона  змейками  протянулась  к  его телу.  "Как он это делает?" -
успела подумать она...

     ***

     Аолла вошла в квартиру Строггорна. Он уже ждал ее и сейчас посмотрел на
нее своими серыми глазами. От страха  у нее пересохло в горле и  внутри  все
замирало. Сердце то колотилось как  бешеное, то падало куда-то  вниз. До сих
пор она не понимала, как согласилась на это.
     - Будешь есть? - спросил Строггорн, не спуская с нее глаз.
     -  У  меня  пропадает  аппетит,  когда я вижу тебя. -  Она  на  секунду
замолчала. - Как странно, мне казалось, ты присоединил соседнюю квартиру и у
тебя теперь большая гостиная.
     -  Разве?  - Он отрицательно покачал  головой.  -  Прошу... - Строггорн
показал  на дверь  спальни. Аолла на ватных ногах вошла в  комнату,  кровать
была  разобрана.  До последней  минуты она  надеялась,  что  он блефует и не
сделает этого, но сейчас вдруг отчетливо поняла, что все это серьезно.
     - Мне раздеться? - спросила Аолла.
     -  Лучше  прими  душ.  - Он протянул  ей халат,  и  она ушла в  ванную.
Раздеваться  при  нем  было выше ее  сил. Когда  Аолла  вернулась, Строггорн
невозмутимо  сидел в  кресле, без  маски, которая обычно  скрывала его лицо.
Эмоции не отражались в его мозгу, и она подумала, что не встречала человека,
который бы так мог владеть собой.
     - Ложись. - Строггорн кивнул на кровать, - я сам тебя раздену, раз так.
     От каждого его прикосновения Аолла вздрагивала, хотя у него были мягкие
ласковые руки.
     - Боишься? - уточнил Строггорн. - Это хорошо, все-таки какие-то эмоции.
Я  хотел   попросить   тебя:  во-первых,  расслабься,  во-вторых,  не  нужно
вспоминать прошлое, а в-третьих -  постарайся не бояться.  Хотя  бы  на  час
забудь обо всем. Мне бы не хотелось сделать тебе больно.
     Аолла удивилась,  подумав: "Куда  же еще больнее",  и села  на кровати,
вглядываясь в черное окно.
     - Как сегодня все странно, и розы совсем не пахнут, а уже ночь. - Аолла
увидела всполох в окне. - Не пойму, почему сразу наступил день?
     ...Было  совершенно   невозможно  определить,   насколько  серьезно  он
говорит, и Аолла постаралась расслабиться, закрыв глаза.
     - Не нужно закрывать глаза, - сказал Строггорн.
     - Почему? - Аолла удивилась, но послушалась его. Ей хотелось, чтобы все
поскорее закончилось и она смогла уйти домой.  Прошло  много  времени. Аолла
устала сопротивляться, ей так хотелось покоя, и потихоньку, в полудреме, она
перестала понимать, с кем находится.
     -  Так  не пойдет.  Ты согласилась  на это на моих условиях,  и я хочу,
чтобы  ты сняла  блоки,  - совершенно  спокойно сказал  Строггорн. На миг ей
показалось, что этот человек вообще не способен ничего чувствовать.
     - А как-нибудь обойтись нельзя? - простонала она.
     - Неужели  тебе доставит удовольствие, если я сниму их силой? - спросил
он. Аолла попыталась снять блокировку, но блоки не слушались ее.
     - Не пойму, почему не получается, что-то не так. - Она снова посмотрела
на окно. - Сейчас день или ночь?
     - Я просил тебя снять  блоки! - сказал  Строггорн.  Аолла  посмотрела в
его, сейчас совершенно синие, глаза -  это  так поразило  ее, что она  сразу
села на кровати.
     - Почему у тебя  стали синие  глаза? Разве мы  в Многомерности? - Аолла
нахмурилась  и  еще раз  посмотрела в  его,  сейчас  серые с синими полосами
нарастающего гнева,  глаза.  - Господи, что это? - вскрикнула Аолла, в ужасе
уставившись  на  Строггорна,  и  попыталась  встать  с  кровати,  совершенно
отчетливо увидев,  как кожа  на его руках на глазах  стала чернеть. Она дико
закричала...

     Перед Аоллой, сидящей на краю глубокой пропасти, казавшейся бесконечной
в ирреальном  инфракрасном  свете,  раскинулся  во  всем  своем  великолепии
Каньон. Ее сердце колотилось, не  желая успокаиваться.  Уш-ш-ш  сидел рядом,
пристально вглядываясь своими совсем синими сейчас глазами, его крылья стали
почти черными от гнева.
     - Зачем? - спросила Аолла, ей хотелось  плакать. Но  на  Дорне не  было
слез, и гнева у нее тоже не было - бесконечная усталость и тихая боль.
     - Почему ты не сняла блоки? Поняла?
     -  Конечно  поняла.  Ты  же  не  знаешь  земных  чувств  и  не   можешь
смоделировать псевдореальность достоверно.
     - Ладно, теперь только одно, - обронил Уш-ш-ш.
     - Будешь снимать силой? - тихо уточнила Аолла.
     - Можешь предложить другой вариант?
     Уш-ш-ш дал  ей  немного отдохнуть,  а потом попросил  снова подняться в
воздух. Аолла  тяжело взлетела, продолжать все это у нее уже не было никаких
сил.
     - Только не  надо  больше псевдореальности, - попросила она,  опасаясь,
что это просто сведет ее с ума.
     Уш-ш-ш сделал  большой круг,  набирая высоту, и Аолла  снова  отчетливо
увидела, как потоки энергии  из Каньона потянулись к  его телу. На  огромной
скорости  тень  надвинулась на  нее,  сомкнулись  блоки,  увеличивая защиту,
мощный удар, словно  тайфун,  налетел на мозг... и Аолла  очнулась  снова на
краю  Каньона,  не  понимая: все уже закончилось или еще не начиналось и  ее
блоки выдержали пси-удар?
     -  Что с  тобой  делали  на Земле, нет  желания рассказать?  - спокойно
спросил  Уш-ш-ш.  - А когда они это делали, им не пришло в голову,  что этим
только увеличат твои  мучения, потому  что  мне придется  повысить  мощность
удара и, значит, будет намного больше шансов повредить твой мозг?
     Аолла не ответила.  Она хорошо  знала, чем руководствовались Советники,
проводя эту  чудовищную  операцию - они хотели сохранить ее земную личность.
Ставка была  слишком  высока,  чтобы  думать  о  последствиях. Уш-ш-ш  снова
заставил ее подняться в воздух. Снова удар, потеря сознания на миг  - и край
Каньона,  где она отдыхала, беспомощно сложив  крылья.  Аолла поняла, что он
увеличивает  мощность постепенно, чтобы  снизить вероятность  повреждения ее
мозга, но  это действительно увеличило  ее мучения. После восьмой  неудачной
попытки,  когда  она беспомощно  легла  на самый край, заглянув в  пропасть,
мысль соскользнуть туда и покончить разом со всем пришла ей в голову, но тут
же Аолла поняла, что Уш-ш-ш догонит и не даст ей погибнуть.
     - Хорошо, ты слишком устала. - Он понял ее мысль. - Последняя попытка -
и продолжим завтра. Я отнесу тебя домой, чтобы ты могла отдохнуть.
     Аолла так  устала, что сейчас даже это  неопределенное  обещание отдыха
вызвало ее благодарность, и она почти с радостью поднялась в  воздух, тяжело
взмахивая  крыльями  и  набирая  высоту.  Каньон  искрился под ней, рассекая
темноту ночи огромной извилистой змеей чудовищной расщелины на теле планеты,
и Аолла в который раз удивилась его красоте.
     Это слегка отвлекло,  всего на миг. Глаза Уш-ш-ша, бездонные, огромные,
ярко-красного цвета, налетели на нее, обрушился  раскалывающий голову  удар,
пронзая все тело и рассекая  его  надвое,  блоки  выросли, пытаясь задержать
бешеный поток избыточной энергии и защитить мозг, и почти сразу провалились,
исчезая  в   пронзительном  свете  пси-лучей.  Огромное  НЕЧТО,  не  имеющее
названия, вошло  в нее, поглощая личность,  и  чувство, вмещающее в себя все
земные  эмоции  и  эмоции  дорнцев,  непонятные,  не  передаваемые  никакими
словами,  захватило  ее, втягивая  в водоворот  нечеловеческих  переживаний.
Аолла  закричала  - и этот  крик  распространился  на  многие  километры над
планетой, - а затем сложила крылья, начиная бесконечное падение.
     Уш-ш-ш устремился за ней, собираясь подхватить на свою спину и прижать,
когда в ее, уже почти объединенном с его психикой,  мозгу,  увидел комнату в
сияющем  свете,  сидящего  спиной  человека  и маленького  земного  ребенка,
черными измученными глазами посмотревшего на вход и вдруг сказавшего: "Ты не
чудовище, мама". Уш-ш-ш застыл в воздухе и беспомощно смотрел, как Аолла, со
все  возрастающей  скоростью  проваливается  в  пропасть  Каньона.   "Земной
ребенок", - кружилось, бесконечно повторяясь, в его мозгу,  и не было ни сил
ни желания догнать и спасти ее.



     Строггорн неожиданно прекратил операцию. Ассистент изумленно  уставился
на него,  но  сейчас было  не до этого. Из  Многомерности донесся отчетливый
крик Аоллы, зовущий на помощь, и Строггорна охватило сильнейшее желание уйти
на этот  зов,  с  трудом  преодоленное. Он отключился  от  Машины, забыв про
операцию  и вообще обо  всем  на свете,  и  тут  же связался  по телекому  с
Советниками. Объемный экран мгновенно разделился на четыре части,  показывая
встречный   вызов  и  одновременно  материализуя   изображения  сразу   всех
Советников.
     -  Значит, слышали все? -  только уточнил Строггорн, и Линган кивнул. -
Но пройти через Многомерность на Дорн - это верная смерть?
     - Ты же не сможешь принять их Облик?
     -  Нет, даже мои возможности не позволят так быстро пройти регрессию, -
ответил Строггорн.
     - Ты хочешь сказать, что если бы было достаточно времени, ты бы рискнул
изменить свой Облик? - Линган изумленно уставился на Строггорна.
     - Я  не хотел говорить, но последний раз,  когда  обзавелся щупальцами,
провел себе операцию, аналогичную той, что сделали Аолле.
     - Никогда не знал, что  ты у нас сумасшедший, - заметил Линган. - И как
ты сам себя оперировал?
     - Поставил экран, вы же знаете, меня несколько дней не было.
     -  Я  вообще  изумлен,  что ты жив. Значит, ты предвидел, что возникнет
необходимость в регрессии?
     -  Не  так  сложно  было  это  предположить,  а  у  меня нет врожденной
способности.
     -  Строггорн, тебе еще слишком рано  развлекаться с  регрессией, прошло
всего  несколько  дней  после  операции,  - вмешался  Лао. - Я  его видел  в
Десятимерном  операционном  зале.  Совершенно жуткое  зрелище: у него  сразу
шесть спиц  торчали из мозга - он же  сначала их все  ввел,  а только  потом
устанавливал, каждый  раз  отключаясь  на несколько  часов. Хорошо  еще, что
потом я подошел, последил за аппаратурой и через три дня вытащил его оттуда,
а то так и лежал бы с открытым мозгом. Сколько раз  говорил, не  оперировать
там в одиночестве - слишком опасно!  Правда,  когда  он очнулся, сразу  смог
убрать щупальца и без всяких регрессантов.
     -  Ты прав, но трансформировать  тело,  да  еще  в  четырехмерное,  мне
слишком рано, а жаль. Все равно это  не менее трех дней, а  лучше четырех, -
объяснял Строггорн. - Линган, ты можешь связаться с Дорном?
     - Я  могу, только что бы ни  случилось,  они начнут темнить.  -  Линган
отключился.
     Через полчаса они собрались в зале с Гиперпространственным Окном Связи.
     - Диспетчерская системы  Дорн.  Назовите  ваше имя, планету?  -  Дорнец
возник в Окне, занимающем полстены.
     -  Председатель  Совета Вардов  Земли,  Линган  ван  Стоил.  Мне  нужен
Президент Дорн.
     - Невозможно связать, Президента нет в городе.
     - Тогда с Аоллой ван Вандерлит вы не можете разрешить мне связь?
     - Невозможно, нет разрешения на связь и ее тоже нет в городе.
     - Они что там,  вымерли  все? -  ругался Линган.  - Не  знаю,  кого еще
просить. Вы не знаете, с Аоллой все в порядке?
     - Нет санкции на выдачу информации такого рода.
     - Скажите, когда можно ждать возвращения Президента?
     -  Попробуйте  связаться  через  несколько  часов.  Я  отключаю  связь,
перерасход энергии. - Дорнец исчез, Окно захлопнулось.
     -  Я вам  говорил, от них добиться правды  будет непросто,  - огорченно
заметил Линган.
     - Ну что, может быть рискнем с регрессией? - предложил Строггорн.
     -  И, возможно, потеряем еще одного Советника, -  закончил Лао. - Сиди,
пока ты будешь регрессировать, там все выяснится, что бы ни произошло. А что
нет  ничего хорошего,  и так  понятно. Кстати, тебе  же камера для регрессии
понадобится? Без разрешения Дорна  никак не обойтись, оборудование тебе даже
никто не включит, просто задохнешься. Будем ждать, мы ничем не можем помочь.

     ***

     Уш-ш-ш  еще долго кружил, набирая  высоту и снова соскальзывая  к самым
пикам разлома, пока происшедшее не дошло, наконец, до его мозга и тогда боль
пронзила все.
     Уш-ш-ш  ощупывал пространство  под собой, вглядываясь в ирреальный  мир
ночной поверхности, но внизу была тишина и не ощущалось ничего, а разглядеть
остывающее тело до восхода  солнца вряд ли  вообще  было возможно.  Страшная
правда, что Аоллы больше нет, вызывала воспоминания о десяти годах, прожитых
вместе,  когда  Уш-ш-ш  был  так счастлив,  а  она -  так  несчастлива.  Вся
оставшаяся  долгая   жизнь  представилась   ему   совершенно   бесцветной  и
бессмысленной. Осознав это, он снова набрал высоту, все выше и выше, пока не
стало тяжело дышать от слишком разреженной атмосферы, а  потом сложил крылья
и,  направив тело как можно точнее  к месту падения Аоллы, провалился  вниз,
все  увеличивая  и  увеличивая  скорость,  не испытывая никакого  страха  от
близкой смерти.
     Вот уже острые пики Каньона приблизились. Уш-ш-ш отключил зрение, чтобы
не видеть,  как с бешеной скоростью  приближается дно  пропасти,  когда тело
резко  дернулось и  неожиданно остановилось. Боли  не было, он снова включил
зрение - два Охранника Президента Дорна висели рядом с ним, плавно взмахивая
крыльями, - они пропустили под Уш-ш-ша сеть, которая и задержала падение. Не
больше двадцати  метров отделяли их от дна пропасти и сейчас они  медленно и
осторожно,  стараясь не  задеть  крыльями  за  изломанные,  в острых камнях,
стены, поднимались из Каньона. Президент Дорн, с абсолютно черными огромными
крыльями,  без проблесков  каких-либо эмоций,  ждал  их наверху  пропасти и,
когда охранники положили Уш-ш-ша на край, пристально вгляделся в его мозг.
     - Значит, она погибла? - задал  Дорн показавшийся Уш-ш-шу бессмысленным
вопрос. - Ты понимаешь, что втянул нас в конфликт с Землей, а, возможно, и с
Векторатом  Времени?  -  Он  отдал приказ,  и  охранники снова  опустились в
пропасть, стараясь в переменчивом свете разыскать тело Аоллы.
     -  Как ты  можешь  думать  об этом, Дорн?  Неужели  меня  волнует  этот
конфликт? Зачем вы спасли меня? Я не хочу жить. - Крылья Уш-ш-ша были совсем
серые от боли.
     - Тебе  нужно в клинику,  Уш-ш-ш,  -  мягко  сказал Дорн. - Тебе окажут
помощь, и все забудется, поверь мне, можно пережить.
     - Нет,  - совсем тихо сказал Уш-ш-ш. - У нее  на  Земле ребенок. -  Его
затрясло.
     -  Не понимаю.  - Дорн  протянул к нему  телепатические антенны,  снова
проникая в мозг и пытаясь понять, не сошел ли он с ума.
     - Я  не  сошел с  ума, - сам ответил  Уш-ш-ш. - Когда мне удалось снять
блоки, -  он вспомнил, сколько боли  причинил Аолле при этом и вздрогнул  от
ужаса  того, что совершил, а Дорн окрасил крылья в желтый цвет укоризны. - Я
отчетливо это  видел в ее мозгу. Ребенок его и ее, только мне непонятно, как
это может быть? Она никогда не была беременна?
     - Это исключено. Я  тоже не  понимаю,  но  это  легко выяснить, Лингану
придется сказать.  Не знаю только, зачем они скрывали. Как ты понял, ребенок
родился давно?
     - Достаточно, земных лет  сорок, должно  быть, но в памяти я  видел его
еще совсем маленьким, яркое воспоминание, сразу выплыло.  Ребенок болел: она
вошла в операционный зал и увидела  его. Материнская любовь - очень  сильное
чувство. Ты знаешь, нельзя спутать ни с чем.
     -  Значит,  так.  - Крылья  Дорна снова  вернулись к  черному  цвету. -
Поэтому ты не стал ее спасать? Понял, что не будет с тобой?
     - Нет, зачем? Ты же видел, я потом долго ее  искал, надеялся спасти,  я
же очень люблю  ее, - Уш-ш-ш не смог сказать  "любил", это причиняло слишком
большую боль.  - Сначала был шок, а потом - слишком поздно,  а  когда понял,
что наделал, совсем расхотелось жить.
     - Ты не врешь.  - Дорн постоянно контролировал мозг Уш-ш-ша, была нужна
правда.
     - Зачем спасли? Это глупо, спасти, чтобы снова убить.
     - Тебя никто не убьет, Уш-ш-ш.
     - Не понимаю? - Цвет крыльев Уш-ш-ша слегка посветлел.
     -  Не за что, ты достаточно  наказан. Какой смысл убить тебя, ее же это
не вернет? По  закону,  Аолла  -  твоя  жена,  и  все  будет  расценено  как
несчастный случай. В твоих действиях не было злого  умысла, и ты не хотел ей
вреда,  просто  стремился  привести  ваши отношения к  обычным,  нормальным,
дорнским  и получил шок.  Твое бездействие легко объяснить  болью,  никто  в
Совете не проголосует за твое наказание, - уверенно закончил Дорн. Он позвал
охранников, которые так и не смогли отыскать тело. Нужно было возвращаться и
доставить Уш-ш-ша  в клинику для лечения. Поиски Аоллы можно было продолжить
и  утром,  теперь  это не имело  никакого значения.  Охранники  снова  взяли
присосками сеть, и понесли Уш-ш-ша, который  после перенесенного шока не мог
самостоятельно лететь.
     Уже у самого города их нагнал один из членов  Президентского  Совета  и
сразу торопливо заговорил:
     - Президент, вас срочно вызывают в клинику Бээ-ли.
     - Зачем?
     - Аоллу Вандерлит  доставили туда в тяжелом  состоянии, никто не знает,
что делать.
     Прежде чем ответить, Дорн поглядел на спавшего Уш-ш-ша.
     - Как это может быть? Я точно знаю, что она разбилась в Каньоне.
     - Ее  принес Ули-и-и, без сознания, поэтому  можно только предполагать.
Он говорит,  что увидел  у себя дома  чудовище, совсем небольшое, в красном.
Оно  возникло в углу  комнаты из  ничего,  страшно его  перепугав,  а  через
несколько  секунд  трансформировалось  в  Аоллу  Вандерлит. Она еще  была  в
сознании, но, поставив блоки, тут же отключилась.
     -  Значит, она  прошла  через  Многомерность, -  констатировал Дорн.  -
Получается,  ее  тело  и психика достигли  третьего уровня сложности существ
Многомерности.
     - И сколько на Земле таких существ?
     - Советников - еще пятеро,  а вообще в Аль-Ришаде - больше  шестидесяти
тысяч.
     - Вы хотели  отказать в помощи планете, где в любом случае  останется в
живых такое  огромное количество  Вардов? Кстати,  один  из Советников -  ее
земной муж? Вы не боитесь, что он появится здесь?
     -  Это вы хотели отказать  им в помощи,  - возмутился Дорн и его крылья
еще больше  почернели  от гнева. -  Я уже  устал  объяснять,  что это  самая
большая глупость,  которую  можно  придумать, - отказать им в помощи! И дело
вовсе не в  моих хороших отношениях с Аоллой  Вандерлит, а в слишком большой
опасности отказа. У меня нет  ни малейшего желания  воевать ни с Землей, ни,
тем  более, с  Советниками.  -  Перед ними  развернулась  панорама Бээ-ли  -
огромного  города-клиники,   с   большим   количеством   белоснежных   сфер,
раскиданных в  воздухе над поверхностью планеты.  Дорна  проводили в одну из
сфер, куда  поместили Аоллу. Она  висела  в  огромной сети, и многочисленные
трубочки протягивались со всех сторон к ее телу. Стояла полная тишина, можно
было  подумать, что  Аолла мертва, но  приборы  не подтверждали этого.  Врач
сразу завис напротив Дорна.
     - Мы  подключили ее тело к аппаратуре, но большего сделать не можем, ее
мозг закрыт, - пояснил он.
     - Ваш диагноз? - спросил Дорн.
     - Прогрессирующая психотравма. - Этот термин был понятен абсолютно всем
телепатическим существам.
     - Что делать?
     - По всей видимости - психооперацию,  но мы  не имеем  понятия, сколько
нужно  дополнительной  энергии,  какое  обезболивание,  что конкретно  нужно
делать с мозгом - она Вард, мы не знаем, как выглядят уровни психики и в чем
наибольшая опасность,  а  что может скомпенсироваться само.  Еще  хорошо  бы
узнать, куда лучше нам  не лезть.  Не  забывайте,  у  нее чудовищный болевой
порог, при операции врач просто может быть убит ее болью.
     - Короче, вы не имеете никакого представления, что делать, -  подытожил
Дорн.  Он  развернулся  и  полетел  в  центр анестезии.  Ему показалось, что
невозможность   обезболивания  может   стать   самой   серьезной  проблемой.
Врач-анестезиолог долго объяснял Дорну отличия тела Аоллы от их собственного
и почему нельзя применить обычные препараты. Чем  больше Президент вникал во
все это, тем страшнее ему становилось.
     - Я  правильно понял, ее оперировать нельзя? Врач неизбежно погибнет? -
подытожил Дорн.
     - Это так, хотя... - замялся врач. - Есть один способ обезболивания, он
применялся очень давно, на заре нашей  цивилизации, когда еще медицина  была
неразвита, но  вряд ли вы  уговорите землян дать на это разрешение. А без их
разрешения этого делать нельзя, будет конфликт с Землей.
     - Что за способ?
     -  Ввести  ее  на время  операции  в  состояние  оргазма,  этого  может
оказаться более чем достаточным.
     -  Вы  соображаете, что  говорите? -  ужаснулся Дорн. - Как я  буду это
объяснять землянам?
     -  Тогда  придется  объяснить,  почему  Аолла  умерла,  а  мы  даже  не
попытались ее спасти.
     - А психически она это выдержит?
     - Насколько  мне говорили,  Аолла при генетических обследованиях всегда
спала, хотя это  уже близко к тому, что нужно сейчас.  Для нашей женщины это
стало  бы   тяжелейшей  психической  травмой:  ощупывание  поверхности  кожи
несколькими  мужчинами на  протяжении нескольких  часов. Должна выдержать. -
Врач задумчиво смотрел, как Дорн развернулся, покидая сферу.

     ***

     Когда Президент влетел в зал гиперпространственной связи, диспетчер тут
же сообщил, что  уже несколько раз с Земли  запрашивали о состоянии здоровья
Аоллы ван  Вандерлит и требовали с ним связи.  Это означало, что несмотря на
огромное  расстояние, разделяющее  их  планеты, Советники  почувствовали  ее
боль. "Точно, третий уровень сложности", - подумал Дорн, глядя как диспетчер
настраивает Окно для связи с Землей. Все Советники были в зале.
     Линган,   увидев  заработавшее  Окно,  подошел  и  сел   в  пси-кресло,
подключившись рукой к телепатическому адаптеру.  Он хотел не  только слышать
перевод, но и воспринимать, насколько искренне говорит Дорн.
     - Что с ней? - тут же спросил Линган.
     - Она жива. Дальше я  хочу  говорить  только  с  тобой. Пусть остальные
Советники покинут ваш зал связи, - настойчиво попросил Дорн.
     Все поняли его просьбу и, не споря, сразу вышли в холл. Строггорн сел в
кресло,  бессмысленно глядя перед собой. Многочасовое ожидание уже  начинало
добивать его.
     - Очень серьезно, -  продолжил Дорн. -  Прогрессирующая психотравма.  У
нас - проблемы с  обезболиванием, без  него - убьем  врача,  не знаем уровни
психики, мозг закрыт, не знаем энергетику, - быстро говорил он.
     - Нужно оперировать? - нахмурясь, уточнил Линган.
     - По нашему мнению, необходимо.
     - По порядку. Обезболивание, ваши решения есть?
     Дорн начал объяснять единственно возможный  вариант, и  даже  он понял,
что Линган побледнел.
     - Думаешь, не выдержит? - спросил Дорн.
     - Нет,  думаю,  мы этого  не выдержим. Я говорил,  что у  нее  связь со
Строггорном?
     - Это правда, что есть еще и ребенок?
     - Правда.
     -  Других вариантов  нет.  Теперь: техника  операции.  Мозг закрыт, нет
доступа, открывать силой?
     - Лучше не надо, повредите еще больше, - сразу ответил Линган, он в уме
пытался сжать свой  огромный опыт психоопераций до  нескольких,  понятных их
различным цивилизациям, фраз. - Перед тем, как отключиться совсем, Аолла еще
придет  в   себя.  Нужно  уговорить   ее  снять  блоки  с  Вард-Структуры  и
эмоциональной  сферы.  Зоны памяти  пусть будут закрыты - даже  не вздумайте
лезть, этого вам точно не выдержать.
     - Самое важное?
     - Вард-Структура, это наш первый уровень психики.
     - Вид повреждений?
     - Проломы в чаше.  - Линган использовал дополнительный  объемный экран,
показав  Президенту, что  имеет в виду:  в языке дорнцев отсутствовал термин
"чаша". - Стенки уходят, отражаясь в бесконечность.
     - Мне  не нравится твое "бесконечность", - сразу забеспокоился  Дорн. -
Сколько нужно энергии? В среднем?
     Линган  вышел  в  холл  и  некоторое  время говорил с  Креилом, уточняя
количество энергии. Вернувшись, он назвал Дорну цифру.
     - Ты не путаешь, Линган? - Дорн в ужасе подсчитывал, хватит ли  энергии
Каньона. -  Если это  так,  мне понадобится собрать  для операции  несколько
десятков тысяч  дорнцев и  делать это только в Каньоне,  иначе не передать в
тело такое количество  энергии. А  сколько  у  вас человек оперируют в таких
случаях?
     - Один раз Аолла передавала энергию одна,  правда,  получила  небольшие
повреждения пси-входов, очень большая нагрузка.
     - А что вы едите, Линган?
     - Не понял?
     -  Нужно  же  передавать  энергию  прямо  в  нервную  структуру?  Я  не
представляю, чем могут питаться существа с такой энергетикой, как у вас.
     - Тем же, чем все люди. - Линган нахмурился, вдруг поняв, что это может
быть совсем  не  так. Все  Варды в обязательном  порядке работали с Машиной,
подключаясь  напрямую,  и  никто  не доказал,  что  при этом не  происходила
подпитка тела энергией. - Наверное, ты прав, мы подпитываемся от Машины,  но
еще и едим как обычные люди.
     - Правильно, поэтому Аолла никак  не могла у нас наесться и всегда была
голодна. Только когда  она возвращалась с Земли, не хотела есть.  Наверняка,
она все время проводила у вас за Машиной, "подкармливалась".
     - Это так, бесполезно ей было запрещать - никак не действовало.
     - Так, хорошо, эмоционалка, очень мощная? - спросил Дорн.
     -  Шить не пытайтесь, долго  и  малоэффективно после таких повреждений,
нужна резервная  сеть  и  припаивайте,  - сказал Линган.  Дорн слегка махнул
крыльями, это тоже было общей телепатической терминологией.
     - Решение по обезболиванию? Без вашего разрешения  не будем так делать.
Сразу скажу: получим множественное оплодотворение, даже если я возьму только
женатых мужчин. Иногда просто невозможно сдержать процесс.
     - Это для нее опасно?
     - Нет, потом проверим клетки и изымем оплодотворенные.
     Линган снова вышел в холл, и в этот раз Строггорн сразу вскочил. Он уже
слышал разговор с Креилом и понимал, что речь  идет о психооперации. Времени
думать  просто не  было.  Линган быстро объяснял про обезболивание  и так же
быстро попросил проголосовать. Строггорн сидел в кресле, сжав голову руками,
и только повторял, что  Аолла  этого не  вынесет,  если  поймет,  что  с ней
делают. Голосовать он вообще отказался, но  остальные высказались "за",  так
как ничего лучшего никто не мог предложить.

     ***

     Заходило солнце,  Каньон  медленно  погружался в темноту, но  ничто  не
могло скрыть  того,  что  происходило сейчас в воздухе. Огромное  количество
дорнцев собралось  в  пределах пролома,  они,  медленно  взмахивая крыльями,
размещали свои тела в строгом порядке, позволявшем  передать  энергию одному
пси-хирургу.  Было решено, что  оперировать  будет  сам Дорн,  как существо,
обладающее  самой  большой  энергетической  мощностью и  лучше  всех знающее
психологию  землян.  Кроме  того,  Аолла доверяла  ему  больше  всех. Ее, на
огромной сети,  со всем оборудованием, по-прежнему подключенным к  ее  телу,
несли шесть охранников.  На этот раз транспортировка к Каньону заняла больше
пяти часов полета.
     Солнце почти  совсем  село,  и  дорнцы  перешли на инфракрасное зрение,
сразу изменившее все вокруг: пропасть зияла холодным синим цветом, а из нее,
став  теперь видимыми, текли вверх непрерывные потоки  энергии. Почти у всех
дорнцев крылья стали совсем черными: сейчас они образовали строгую и плотную
структуру,    создавая    своими   телами   огромную   энергетическую   сеть
преобразованной пси-энергии.
     Аолла, казалось, висела в прозрачном воздухе, ее тело было относительно
темным  из-за  все  время  уменьшающегося  потенциала  многомерной  психики.
Дорнцы, несшие ее, зависли в указанном месте, примерно на  равном расстоянии
от концов глубокой пропасти.  Они  оказались  в центре энергетической  сети,
созданной  бесконечными  телами. Президент  завис напротив  Аоллы и приказал
начинать  операцию. Вряд  ли Аолла знала, что  присоски, по  большому  счету
никогда не пугавшие ее, могли  у  мужчин  при необходимости  вытягиваться на
расстояние больше двух метров длиной - сейчас именно это свойство обеспечило
свободный  доступ  к ее телу. Все  мужчины  обладали  необходимым  опытом  и
спокойно находили нужные для возбуждения места.
     Дорн вглядывался в ее темные глаза, пока не заметил, как в них начинает
потихоньку разгораться  свет.  Ничего  не  понимавшая  Аолла  встрепенулась,
пытаясь  освободиться: ей не было больно, только  какое-то странное  чувство
проходило   по   телу.   Она  слегка  вскрикнула,  изумленно  вглядываясь  и
вслушиваясь.  У  нее  возникло ощущение полной нереальности происходящего  -
молчаливые  крылатые  существа, заполнившие все пространство  вокруг, рукава
энергии,  поднимающиеся  из  Каньона и перетекающие  в  их  тела, и огромная
фигура Дорна, с  огненными крыльями, так странно  смотревшего на нее своими,
сейчас совсем черными, глазами.
     - Где я?  - Аолла еще раз безуспешно попыталась освободиться. Сеть,  на
которой она лежала, заколыхалась.
     -  Это неважно, - сказал  Дорн. -  Пожалуйста, лежи  спокойно. Тебе  не
больно?
     - Нет, а что со мной?
     -  У  тебя психотравма.  Скажи,  ты  помнишь,  от  чего  это?  -  задал
классический вопрос на проверку повреждения зон памяти Дорн.
     - Помню. - Аолла  действительно вспомнила (Дорн видел это в ее мозгу) и
удивилась, что такое жуткое воспоминание не породило боли.
     - Это  хорошо,  девочка. Теперь у меня  к  тебе  огромная просьба снять
блоки  Вард-Структуры  и  эмоциональной сферы,  - мягко  попросил  Дорн.  Он
чувствовал, что уже перебирает энергию, сейчас в его черных глазах пробегали
сполохи огня.
     - Что вы,  Президент? Как я могу? Здесь огромное количество  дорнцев. -
Аолла снова  попыталась освободиться, потому что опять теплая волна  прошла,
заставляя содрогнуться тело.  - Что вы  делаете  со мной? -  Она  попыталась
извернуться  и  поглядеть,  что  происходит,  но давление  на  тело  тут  же
возросло, удерживая ее неподвижно.
     - Так ты будешь снимать блоки? - еще раз спросил Дорн.
     -  Нет, ни за  что. - Аолла все-таки  вывернулась  слегка, увидев часть
протянувшихся присосок и в ужасе закричала, поняв, что  происходит. - Зачем?
Дорн, зачем?
     Президент отдал приказ, и для нее все затянула темнота.

     ***


     Аолла очнулась на операционном столе, над ней  слабо светился пси-экран
с пробегавшими сполохами энергии. Она  была подсоединена к Машине и не могла
пошевелиться. Линган вошел  под купол, пристально смотря  ей в  лицо  своими
черными глазами.
     - Что случилось, Линг? Мне казалось, я была на Дорне, такой жуткий сон,
- пожаловалась она.
     - У тебя психотравма, девочка. - Он выдвинул стул  и сел рядом с ней. -
Мне нужно, чтобы ты сняла блоки.
     - Странно все это. -  Аолла огляделась вокруг, подозрительно смотря  на
его руки и внимательно вглядываясь в лицо. - Это ты, Линган?
     - Я, а что, не похож?
     - Да нет, только  Дорн был совсем реальным, не похоже на сон, ты  же не
мог создать такую страшную псевдореальность?
     - Зачем мне это нужно? Я же хочу вылечить тебя, а не покалечить.
     -  Правда?  - Она немного расслабилась. - Хорошо. Странная психотравма,
ничего не  болит, а  почему?  -  Дрожь прошла  по ее телу, Аолла напряглась,
пытаясь что-то вспомнить.
     - Сними блоки, пожалуйста, как мне убедить тебя?
     - Пусть зайдет Строггорн, я совсем не чувствую его. Креила нет, почему?
Кто же будет оперировать тогда? - Она вопросительно смотрела на него.
     - Они заняты, не смогут сейчас прийти, а оперировать  буду  я. Думаешь,
не справлюсь? - Линган мысленно улыбнулся.
     - Справишься, если зоны памяти не задеты. Не знаешь, как там?
     - Знаю, в зонах памяти повреждений нет.
     - Обидно,  мне  так плохо, а Строггорн не смог прийти. - Аолла захотела
заплакать, но почему-то не смогла.
     - Все хорошо, сними блоки, только Вард-Структура и эмоционалка, - снова
попросил Линган. - Я не хочу снимать тебе сам, да и зачем? Ты же в сознании?
     - Нет-нет,  я сейчас сниму, ты же знаешь, как это больно, никак не могу
заставить  себя. Только  сначала посмотри  мне в  глаза. -  Аолла пристально
вглядывалась,  стараясь  уловить:  все  время его  глаза черные или изменяют
цвет. Они не менялись и только отражали пси-экран со всполохами энергии.
     -  Опять сомневаешься? - спросил Линган,  и  улыбка проскользнула в его
мозгу. Аолла,  наконец, закрыла глаза, всматриваясь в его пси-образ: мужчина
в голубом, несущийся на белом коне, и начала снимать блоки, потихоньку, один
за одним.  Боли  почему-то не  было,  и  она  снова открыла  глаза,  еще раз
вглядевшись в Лингана.
     - Почему нет боли? - спросила Аолла.
     - Это большая радость для всех нас, удалось создать новое обезболивание
при повреждениях Вард-Структуры. - Снова улыбка в мозгу Лингана.
     - Хорошо. - Она сняла очередной блок, и сразу  волна,  с сопровождающей
ее дрожью, прошла  по телу. - Не знаю, что со мной сегодня, Линган, -  снова
пожаловалась  Аолла.  -  Все  не  так.   -  Когда   она  разом  сняла  блоки
эмоциональной сферы,  ее тело просто затрясло. Боли не было по-прежнему, но,
казалось, каждая мышца сократилась сама по себе, и на несколько секунд Аолла
потеряла сознание, увидев огромное черное небо и незнакомые звезды.

     ***

     Каньон снова сиял в ночи, и море тел, с  плавно вздымающимися крыльями,
окружало  Аоллу. Она взглянула  в  черные глаза Дорна и закричала от страха,
попытавшись снова закрыть  мозг, но, опережая это,  огромная спираль вошла в
него, лишая способности сопротивляться.
     Президент изумленно взирал на огромную чашу Вард-Структуры, с толстыми,
древообразными  нитями, с  краями, исчезающими в бесконечности за горизонтом
плоскости.  Он  нашел  провал, с  ужасом вгляделся  в  его  черноту  и начал
передавать пси-энергию. Тонкими  лучами она исчезала в  провале и, казалось,
никогда  не начнется  прорастание нитей,  но в какой-то  момент, когда  Дорн
увеличил  поток, пространство  заколыхалось и  сначала  совсем тоненькие,  а
потом утолстившиеся нити потянулись  вверх. Поток потребляемой энергии сразу
сократился, но  еще несколько  часов понадобилось  ему, чтобы затянуть дыру.
Дорн вышел из мозга Аоллы передохнуть и увидел,  как часто меняются мужчины,
делающие "обезболивание".
     -  Невозможно  это  выдержать  долго, мощная эмоциональная  сфера, мозг
открыт, всех  тянет  к объединению,  - пояснил один из них,  подлетев совсем
близко. Дорн увидел, что Аолла начинает приходить в себя, и снова вошел в ее
мозг,   теперь  переместившись  на  второй  уровень  психики.  Его  поразило
колыхание  эмоциональной   сферы  с  огромной  амплитудой  колебаний.  Число
разрывов было большим, и Дорн начал плести резервную сеть, последовав совету
Лингана. Когда сеть была закончена, он уложил ее на поверхность, совмещая  и
"припаивая", увидел, как протянулись  от сети вниз тонкие нити,  прорастая и
скрепляя  ее,  последнее, что  он сделал -  вернул  на место блоки, закрывая
психику. Для Аоллы это  было плохо, но риск оставить ее голову доступной был
слишком велик, а неприятностей уже и так хватало.
     Дорн снова вышел из мозга, посмотрел на Аоллу, и приказал возвращаться.
Огромная энергетическая структура из  тел дорнцев  распалась, вокруг зашумел
шквал  крыльев,  набиравших  высоту.  Большинство  дорнцев  растворилось   в
воздухе, осталось только сопровождение и огромная сеть, на которой спала без
всяких снов измученная женщина.

     ***

     Через несколько часов Дорн связался  с Линганом, доложив, что, в целом,
он "заштопал" Вард-Структуру, а проведенная полная проверка поверхности тела
показала, что оплодотворенных клеток было  совсем  немного, дорнцы насчитали
не больше десятка, и можно думать - все нормально.
     - Меня беспокоит только одна вещь, Линган, - сказал  Дорн.  - Как часто
приходится делать повторное обезболивание после таких повреждений?
     - На Земле обычно - каждые четыре часа.
     -  Аолла  этого  не  выдержит,  Линган.  Ты   себе  вообще  это  можешь
представить? -  ужаснулся  Дорн. - Я  сожалею , но  она  поняла,  что  с ней
делали, ведь Аолла  была почти десять лет замужем, как ее обманешь?  Сколько
нужно времени разработать препараты для ее дорнского тела?
     - Много, уже запрашивали, мы их десятилетиями разрабатываем и то бывают
неудачи.
     Линган  растерянно  сидел в кресле, не представляя, что делать. Не было
никакой  возможности  в  таком  состоянии отправить  Аоллу  на  Землю, но  и
оставлять   ее   на   Дорне..."Вам    прописано   регулярное   изнасилование
исключительно в лечебных целях", - мысль из серии черного юмора пришла в его
голову.
     - Я не знаю, Дорн,  поступайте,  как  сочтете  нужным,  -  смог  только
ответить Линган.
     - Вы  должны  понимать последствия  таких наших  действий, мы же  будем
вынуждены ее заставлять.
     - И что?
     - К тому времени, как Аолла попадет на Землю, боюсь, Линган, с ней, как
с женщиной, будет покончено.
     - В каком смысле?
     -  Любое  прикосновение станет вызывать отвращение. Помимо  этого будут
проблемы с памятью, за короткий период  мы все - и вы в том числе, несколько
раз создавали в ее мозгу псевдореальность, и теперь у нее должна быть полная
путаница в голове.
     - Ты клонишь к тому, чтобы мы были готовы принять ее сумасшедшей?
     - Правильно, именно это я и хотел сказать, - спокойно договорил Дорн.
     Он  оказался абсолютно прав. Аолла очнулась через несколько часов после
операции,  и возникла  необходимость в повторном "обезболивании". Только  на
этот  раз  она  прекрасно  поняла,  что  они  собираются  делать,  и оказала
сопротивление. Ее изловили сетью и, связав,  провели необходимую процедуру -
она  дико кричала, хотя  все  знали, что больно  ей не было. Два  часа после
этого Аолла спокойно спала, а еще через два часа все пришлось повторить.
     Только  через неделю она  смогла  примириться  с ситуацией и  перестала
сопротивляться,  после чего ей  разрешили в небольшие  периоды бодрствования
летать в пределах клиники.  Дорн, когда это позволял его загруженный график,
старался   находиться   при   "обезболивании",   хотя   присутствие   любого
постороннего дорнца  вызывало у Аоллы приступ еще большего неприятия. Раз  в
неделю  дополнительно  проверяли  тело на  наличие оплодотворенных  клеток и
сейчас, во время  этого, ей  стало не до сна от отвращения, которое вызывали
мягкие прикосновения мужчин к ее телу.
     Как-то через месяц Дорн нашел ее сидящей на краю обрыва, расположенного
недалеко от клиники. Аолла смотрела вдаль, и  ее мысли были очень  далеко от
этого места. Почувствовав  его, она сразу  сжалась, хотя лично он никогда не
делал ей "обезболивание".
     - Разве пора? - Аолла испуганно посмотрела на него.
     -  Еще есть немного  времени. - Дорну, как и  всем мужчинам на планете,
причастным  к "лечению", было безумно жаль ее.  - Я хотел сообщить тебе, что
Совет принял решение оказать помощь Земле.
     -  Правда? Какой  хороший  сон.  -  У  Аоллы  было  полностью  нарушено
восприятие реальности. - Я рада. - Но в ее мозгу не было никакой радости.
     - Еще мы считаем,  что ты можешь лететь на  Землю, сейчас  твоя психика
справится с регрессией.
     - Действительно, хороший сон, жаль, что это неправда, и на самом деле я
никогда  не смогу вернуться  домой.  - Аолла посмотрела на Дорна, взлетая. -
Мне пора, уже начинается боль, так страшно, Дорн, и не хочется в клинику.
     Он проводил ее и снова присутствовал при "обезболивании", наблюдая, как
длинные  присоски  двух  мужчин  отыскивают  возбуждающие  зоны  ее  тела  и
воздействуют на них. Аолла отчаянно  кричала, но не пыталась сопротивляться,
а Дорн ломал голову над тем, как скорее прекратить все это и отправить ее на
Землю.  Единственное приемлемое и плохое для  ее психики решение  был обман,
который еще больше должен был запутать ее голову.
     В  один из дней,  разбудив Аоллу почти  сразу  после "обезболивания"  и
генетического  обследования, когда  она  с трудом понимала, что  происходит,
Дорн отнес ее в камеру регрессии. Она непонимающе глядела на него.
     - Тебе будет  снится хороший сон, - сказал Дорн, помогая ей забраться в
ванну  с раствором. - Как  будто  ты проходишь регрессию и  возвращаешься на
Землю. Понятно? - Аолла смотрела на него огромными черными  глазами и только
мысленно улыбнулась.
     - Понятно.  - Она  сосредоточилась, Дорн  вылетел, включив аппаратуру и
наблюдая  за  ней  на  экране.  Все  было  нормально.  Он  сообщил на Землю,
предупредив, что пришлось обмануть Аоллу.

     ***

     Через восемь суток Аолла вышла из ванны в обычном человеческом облике и
подошла к гиперпространственному окну. Энергетическая ткань  откликнулась на
его открытие, оплетая ее обнаженное тело. Она  шагнула внутрь,  очутилась на
Земле и отшатнулась от протянутых рук Лингана. Все пять Советников встречали
ее.  Энергетическая ткань растаяла на  ее теле,  и Аолла,  сильно стесняясь,
хотя они видели ее голой много раз, поспешила одеться.
     -  Правда,  хороший сон?  - Аолла  попыталась  улыбнуться, и  им  стало
страшно от того, что было  в  ее  мозгу. - Очень хочется есть, можно? -  Она
вопросительно  посмотрела  на Лингана.  Тот переглянулся  с Креилом и махнул
рукой.
     - Ешь, какая теперь разница.
     Аолла  села за  стол,  но  не  могла  есть,  ее начинало  тошнить.  Все
подумали,  что  пора  делать ей  обезболивание, только  непонятно было,  как
заставить.
     -  Строггорн,  можно  попросить  тебя  уйти?  -  сказала Аолла,  и  все
почувствовали ту боль,  которую причиняло ей его присутствие. Он растворился
прямо в воздухе, так ничего и не сказав. -  Не могу  есть, -  сказала она  и
отодвинула  тарелку.  -  Нужно  принять душ.  - Аолла встала,  направляясь в
ванную. Креил поднялся, чтобы ей помочь, он прошел за ней следом,  но  через
несколько секунд тишину разорвал страшный крик, от которого Линган мгновенно
оказался в ванне, выломав дверь. Креил неподвижно стоял,  а Аолла  отползала
от него, пытаясь  оказаться как можно дальше,  и со страхом глядела в  его в
глаза.
     - Что случилось, черт возьми? - Линган ничего не понимал.
     - Я  хотел помочь ей раздеться - и даже не прикоснулся к ее телу, и вот
такая реакция. Это  на  меня,  а ведь я ей,  как брат, - растерянно  пояснил
Креил.  - Что будем делать? - спросил он, уже выходя  вместе  с Линганом  из
ванны и прикрывая изуродованную дверь.
     - Твое мнение? - спросил Линган.
     -  Мое  мнение:  нельзя делать  никаких  зондажей, никакого  лазания  в
голову, полный  покой и обезболивание. Все, - коротко ответил Креил,  и  все
согласились.
     Аолла вышла через полчаса, но посмотрев на свои руки, сказала:
     - Может быть, плохо помыла? Опять грязные. - Она снова села за  стол, и
все  уловили приступ тошноты,  с которым Аолла  с трудом  справилась.  - Все
равно не могу есть.
     -  Аолла,  девочка,  -  Креил  говорил  мягко.  -  Тебе  нужно  сделать
обезболивание...
     От одного этого слова  ей  стало  плохо и она заплакала,  что очень  ее
удивило.
     - Даже во сне никакого покоя. - Аолла рассматривала свои мокрые от слез
руки. - Ладно, пойдем,  не хочу, чтобы вы делали это  силой.  - Она встала и
пошла в операционный зал. Все было готово заранее. Креил остался с ней один,
но все  равно Аолла раздевалась так, чтобы он не видел  ее.  При подключении
Машины она  почувствовала  боль  и  это  снова удивило  ее. -  Почему  такой
странный  сон, со  всеми подробностями?  -  спросила она,  но  ей  никто  не
ответил. Креил подключился  к  пси-креслу и больше двух часов подбирал схему
обезболивания,  пока  Аолла  наконец  не заснула.  Перед  этим Креил  только
спросил, в какую  клинику ее положить, она долго молчала,  а потом, уточнив,
болеет ли он еще, попросилась жить к нему домой.

     ***

     Аолла  проснулась в  светлой  спальне на  огромной  кровати  и  уловила
телепатему: мужчина, весь в черном, в сияющем вихре.
     - Креил! - позвала она, и он сразу пришел.
     -  Хочешь есть? Стайн уже накрыл, а  то через  полчаса буду делать тебе
обезболивание, - сказал Креил. На этот  раз она не заплакала при этом слове,
это уже было хорошо.
     Аолла спокойно ела,  периодически  оглядывая комнату.  Ей  уже начинало
казаться, что сон как-то затянулся, правда, она спала второй раз, перед этим
- это  было  отчетливо  в  памяти -  была клиника на  Дорне, а теперь  снова
продолжение сна - на Земле.
     - Никогда не видела  снов с продолжением, - сказала Аолла, приступая  к
очередной порции.
     Когда она закончила, Креил уложил  ее делать обезболивание, но  заснув,
ей тут же начал сниться Дорн. Аолла металась и кричала во сне, что не хочет,
чтобы ей  что-то делали, а  Креил сидел  в кресле,  вспоминая свою более чем
двухсотлетнюю  практику, но припомнить такого  тяжелого  случая  не  мог. Он
несколько раз разговаривал с Советниками по поводу лечения, но все сходились
на том, что только время может  помочь. Добавлять путаницу в голову Аоллы не
было никакой возможности - любая попытка провести психооперацию могла только
все ухудшить.
     Потекли месяцы. Сначала Креил  возвращался домой каждые четыре часа, но
потом удалось уговорить Аоллу на проведение лечения еще несколькими врачами,
и он перешел к своему обычному режиму работы. Когда он к шести  часам вечера
- это  было время его собственного обезболивания, возвращался домой, его уже
ждал один из врачей.
     Аолла много  читала. На  первых  порах  Креил  запретил  ей работать  с
Машиной, но  недели  через  две  после прилета  она  уговорила  его и часами
просиживала в пси-кресле, что-то изучая.

     ***

     Креил  уже третий раз  поглядывал  на часы. Этель, которая должна  была
делать ему обезболивание,  запаздывала,  и он начинал ощущать тянущую боль в
костях и мышцах. Аолла подняла голову от еды, вслушиваясь в его мозг.
     - Хочешь, я сделаю сама? - предложила она.
     - Справишься? Сложная схема.
     - Я всегда  была одним из лучших Вард-Хирургов. - Аолла улыбнулась, уже
идя в операционную. - Ты  мне сам об этом говорил. - Она  включила  объемный
экран  с  разметкой  его  тела,   указанием  последовательности  введения  и
дозировкой в каждой  точке, и  подключилась к  пси-креслу,  сбросив до пояса
халат.
     Щупальца Машины  протянулись  к его телу,  начиная свой танец, но Аолла
спокойно справлялась, как  обычно, сразу запомнив  информацию  на  экране  и
теперь полагаясь только на свою  феноменальную  память. Она  ошиблась лишь в
одной точке, Машина сразу выдала предупреждение, и Аолла повторила введение.
В остальном, она с первого раза точно  провела обезболивание, чем невероятно
удивила Креила.
     После этого,  убедившись в  прямом смысле слова на своей шкуре, что  ее
профессиональные  навыки восстановились,  он разрешил Аолле  помогать ему  в
клинике,  хотя  она  по-прежнему  воспринимала это как длинный тягучий сон с
продолжением, который помогает смягчить восприятие Дорна.

     ***
     Еще было совсем темно, но Аолла проснулась от страшного сна, и  подняла
голову. Сон, так испугавший  ее, вовсе не был дорнским. Чудовища протягивали
к ней многочисленные  щупальца, лязгая зубами. Только  теперь Аолла узнала в
их  облике дирренган, тут же поняв, что это снилось Креилу, который накануне
перенес ввод регрессанта со всеми сопутствующими явлениями.
     Встав,  она  накинула  халат  и  прошла  в  его  спальню.  Креил  лежал
обнаженный на своей огромной  двуспальной кровати, разбросав руки в стороны,
почти поперек, постанывая (от боли или сна? - этого Аолла не знала).
     Подойдя  совсем близко, она увидела  капельки пота  на  его лбу, черные
вьющиеся  волосы были  слегка влажные. Реальность  этих  подробностей  вдруг
поразила ее. Аолла застыла, осознав, что никакой это не сон, и Креилу  очень
плохо  после  очередной  дозы  регрессанта. Она протянула  руку и  осторожно
потрогала его  мокрый и прохладный лоб.  Женщина в красном закружилась в его
мозгу,  и  Креил,  проснувшись,  посмотрел  на  нее,  попытавшись  встать  и
дотянуться до скомканной простыни.
     - Лежи, - спокойно сказала Аолла,  накрывая  его.  Креил  откинулся  на
подушку,  пытаясь понять,  что делает  она в  его  спальне, да  еще ночью, и
почему так спокойно все воспринимает. - Мне кажется, я проснулась, - сказала
Аолла, забираясь с ногами на край его кровати. - Это ведь никакой не сон и я
на Земле? Уже несколько месяцев, как я теперь понимаю?
     - Правильно понимаешь. -  Креил еще не совсем проснулся, но уже  понял,
почему она пришла. - Ты хочешь, чтобы я тебе помог? Как врач?
     - Да, мне нужно разобраться в воспоминаниях, я совсем путаюсь, где что,
и не могу отличить реальность от вымысла, - объяснила Аолла.
     -  Не   лучшее  время  для   психоанализа.  -  Креил  улыбнулся.  Аолла
почувствовала угрызения совести, что подняла его ночью, не  дав отдохнуть, а
он себя так плохо чувствовал. - А я с тебя  потребую компенсацию. - Он снова
хитро улыбнулся.
     - Какую?
     - Не испугаешься?  -  Креил легко  переместился и  положил голову ей на
колени,  поглядев  теперь на ее перевернутое  лицо  -  Аолла  только  слегка
вздрогнула.  -   Не  испугалась.   -  Он   закрыл  глаза,  -  теперь  можешь
рассказывать, а если я засну, дергай меня за волосы - сразу проснусь.
     Аолла осторожно провела рукой по его мягким, слегка влажным, волосам, и
удивилась, что это  не вызвало  никакого отвращения.  Почему-то  было только
безумно жаль  этого  измученного регрессантами, на вид совершенно здорового,
молодого и красивого мужчину.
     -  Мне кажется, путаница  начинается  с  предварительного голосования в
Президентском Совете на  Дорне,  - начала Аолла. - Проголосовали против,  не
было никаких шансов получить помощь, и я полетела к Уш-ш-шу.
     - Он мог повлиять?
     -  Дорн сказал, что  мог, только  Уш-ш-ш  поставил  совершенно  мерзкие
условия: никогда на  Землю и...  - Она  сделала паузу, а Креил почувствовал,
как по  ее телу  прошла дрожь.  - Я буду с  ним в  Каньоне до окончательного
голосования.
     - Это  мы знаем, потом мы тащили тебя на Землю, настояли  через  Дорна,
чтобы тебя отпустили попрощаться.
     -  Да? Значит  я  еще раз была на Земле? -  Аолла пыталась восстановить
последовательность событий. - Меня оперировали?
     -  В  Десятимерном  зале,  ставили  резервную  нервную  систему,  чтобы
увеличить защиту мозга.
     -  Скажи, я точно помню, что был страшный бой, совсем реально,  я шесть
раз умирала, мне сносили голову, а Линган был все время рядом, это тогда?
     - Псевдореальность, обезболивание... -  Креил  остановился, потому  что
она снова вздрогнула при этом слове. - Нельзя было дать.
     -  Хорошо, допустим.  - Аолла нахмурилась.  Креил видел, как  ее мозг с
трудом напрягается. - Дальше меня отправили на Дорн?
     - А ты не помнишь?
     - Смутно, наверное, так и  не оправилась от операции, зато потом Каньон
помню очень хорошо.
     - Страшные воспоминания?
     - Не в этом дело, я никак не  могу  понять, почему опять  оказалась  на
Земле?
     - Расскажи подробно. - Креил внимательно слушал ее рассказ и, когда она
дошла до Строггорна и его почерневшей кожи, уверенно  сказал: - Все-таки это
псевдореальность, хотя с большим  коэффициентом правдоподобности. - Во время
рассказа  Аоллы  Креил  тщательно проанализировал  достоверность  восприятия
событий в ее мозгу, но  подумал, что даже  при  зондаже  было  бы невероятно
трудно, определить, что это не происходило на  самом деле. -  Аолла,  скажи,
этот Каньон, что это за место такое?
     - Место, где существует поток большой избыточной пси-энергии.
     - И можно ее использовать?
     - Можно, мужчины это хорошо умеют делать.
     - А женщины?
     - Мне кажется, нет, у меня не вышло, - ответила Аолла.
     - Будем считать со Строггорном разобрались -  псевдореальность,  дальше
должен  быть  Каньон,  - помог ей  Креил.  Он профессионально  отметил,  что
отсутствует необходимая сплошность восприятия.
     - Уш-ш-ш пытался снять блоки, у меня же никак не получалось.
     - Ты действительно пыталась или делала вид?
     -  Нет, пыталась, в  Каньоне его обмануть было совершенно нереально, он
же следил за мозгом. - В ее мыслях проскользнула боль.
     - Так он смог их снять?
     - Наверное, да, я смутно помню,  попытки с девятой, уже никаких сил  не
было. Потом я сразу увидела дно пропасти, такие острые камни, разного цвета,
ведь была ночь, и они по-разному остывали, -  пояснила  Аолла. - Может быть,
это псевдореальность?
     - Не похоже, по твоему восприятию. - Креил поднял  голову, повернулся и
долго смотрел  ей  в  глаза,  а  она  мысленно  несколько  раз  "прокрутила"
воспоминание о дне пропасти. - Нет, реальность, скорее всего. - Он снова лег
ей на колени.
     - Дальше - снова  Каньон и кругом дорнцы,  до самого горизонта. - Аолла
снова вздрогнула.
     - Не может быть, я точно знаю,  ты прошла через Многомерность, а  потом
тебя доставили  в  клинику, просто ты ничего  не помнишь.  Дорн связывался в
этот промежуток  с нами, уточнял, как тебя оперировать, ну, и разрешение  на
операцию просил.
     - Это  из-за  их специфического  обезболивания? -  Аолла  закрыла  лицо
руками, хотя Креил и не смотрел на нее.
     - Не переживай, вспоминай спокойнее, получим с  тобой  сейчас повтор, -
строго приказал Креил,  не  открывая при этом глаза, так ему было даже проще
контролировать ее мозг, не пугая.
     - Хорошо помню, что они делали со мной, не могу передать, какой это был
ужас! Мне кажется одним  "обезболиванием" занималось порядка десяти дорнцев,
а вокруг их были тысячи, и Президент с огненными крыльями!
     - Потрясающее зрелище. - Креил видел картинку в ее мозгу.
     - Тебя бы на мое место, было бы не до красоты! - возмутилась Аолла.
     - Не сердись. Что дальше?
     - Дорн просил снять блоки.  Как  он мог надеяться, что я соглашусь? Это
же нужно  с ума  совсем  сойти!  Потом снова была Земля, психотравма, Линган
оперировал, только до сих пор обидно, что мне было так плохо, а никто из вас
не пришел! - От этих слов Креил сразу сел и вгляделся в ее глаза.
     - А ведь  это псевдореальность! Но если  бы я просто увидел все в твоем
мозгу, никак бы не понял этого. Аолла, послушай меня сейчас, девочка, ты мне
должна  поверить.  С  тех пор, как ты  вернулась с  Дорна, у  тебя  не  было
психотравм и никто  из  нас  ни разу тебя не оперировал. Ты же  видишь, даже
сейчас я не перехожу  границы  твоих  блоков,  просто  тебя слушаю. Для тебя
сейчас зондаж противопоказан - мы все так считаем.
     - Подожди. - Она нахмурилась, вспоминая. - Я же слушала его телепатему!
Его,  Лингана! И на вид  -  совсем  он,  глаза одного цвета,  черные, только
сполохи огня от пси-экрана отражались.
     - Какие сполохи?  Пси-экран всегда  одного цвета - абсолютно  черный, а
сполохи воспринимает только мозг человека, которого оперируют, но отразиться
они ни в чем не могут, их же нет в реальности.
     - О  Господи!  - Аолла закрыла глаза.  -  Но Линган сказал, что  вы  не
можете прийти, заняты, я еще очень обиделась.
     - Он просил тебя снять блоки?
     - Так настойчиво, сказал, что может и сам снять, только не хочет, раз я
в сознании.
     -  Молодец Дорн,  врет будь  здоров для телепата,  он  еще и  пси-образ
Лингана моделировал?
     -  Все  время.  Никак не  могу  поверить,  что  меня Дорн  обманул, так
реально!
     - Хотел бы я познакомиться с таким существом, - улыбнулся Креил.
     - Нет, ему смешно! - возмутилась Аолла.  -  Меня насиловали,  заставили
обманом  снять блоки, а ты хочешь познакомиться с  теми, кто  это сделал!  У
тебя профессиональный интерес!
     - Не сердись, я знаю, тебе было плохо...
     - Мне и сейчас плохо, сам черт ногу сломит, где правда, а где ложь.
     - Успокоилась?  -  Креил  ждал  несколько минут. -  Мы остановились  на
операции, которую делал Линган и которой не было.
     - Я сняла блоки, было не больно, и я спросила почему, а Линган ответил,
что большая радость, сделали  обезболивающее.  - Аолла снова  вздрогнула,  -
эффективное при повреждении Вард-Структуры...
     - Это он не соврал, очень эффективно, только специфично. Правда ведь не
было больно?
     - Я тебя убью сейчас, - сказала она совсем  не зло и, запустив руку ему
в волосы, несильно потянула, пока он не ощутил легкую боль.
     - Теперь довольна, что мне сделала больно? - уточнил  Креил, не пытаясь
ей помешать. - Давай, что было дальше, а то усну.
     -  Опять Каньон  - и  все исчезло,  я так  и  думала, что  это во время
операции показалось. Потом клиника, только я до  сих пор не могу смириться с
тем, что  там со  мной делали.  Я никак не могла понять, как  туда попала  и
зачем все это.
     - Насиловали?
     - Каждые четыре часа, сначала сопротивлялась, потом уже только кричала,
все равно отлавливали и делали силой. - Аолла неожиданно заплакала,  и слезы
закапали Креилу на лицо.
     -  Это самое плохое воспоминание,  - серьезно сказал он. - Только у них
не было другого  выхода: твоя боль такой  силы, что иначе ты просто убила бы
их, понимаешь?
     - Думаешь, от этого легче? Скажи,  это  правда, что они приняли решение
нам помочь?
     - Правда, после того, что случилось с тобой, все решилось.
     -  Хорошо, что все  это не зря.  -  Она посмотрела  на часы. - Сделаешь
обезболивание, уже полчетвертого, можно?
     Когда они снова вернулись  в спальню и Аолла легла ему  на плечо, Креил
заставил ее еще  два раза  повторить рассказ, проясняя для себя детали, пока
не решил,  что в ее  мозгу в достаточной степени восстановился реальный  ход
событий.
     В  шесть часов утра  в спальню  вошел Строггорн, он должен  был  делать
обезболивание  Креилу.  Картина,  которую  он  застал,  бросила  его в  жар:
обнаженный Креил спал, лежа на  спине, а Аолла,  тоже обнаженная, приникла к
его плечу.  Строггорн  с огромным трудом преодолел  желание сразу  убить  их
обоих, такую страшную боль он ощутил, но потом почему-то в его памяти всплыл
Диггиррен и, грустно посмотрев совершенно зелеными глазами,  сказал: "Как же
так можно, Строггорн?"
     Сев в кресло, Строггорн не стал  будить  Креила, а  просто наблюдал  за
ними, уйти не было сил. Он вспомнил, как когда-то, давно, Линган,  застав их
с Аоллой, тоже не смог  уйти. Возникло отчетливое  чувство, что  все это уже
было с ним и он так же сидел напротив кровати.
     Креил,   в   мозг   которого  начала  просачиваться   боль,   аккуратно
перевернулся и  положил  голову  на  обнаженную грудь Аоллы, а она, так и не
проснувшись, слегка обняла его.
     Строггорн  видел,  как  в  мозгу  Креила  все  время   возникает,   все
усиливаясь, боль - уже  полчаса назад ему  нужно было делать  обезболивание.
Креил застонал, и Аолла, так  и не  открыв глаза  и не  проснувшись, провела
рукой по его темным волосам.
     Мозг Креила пронзила уже очень сильная боль, он, наконец, проснулся, и,
подняв  голову,  сразу посмотрел на часы,  и лишь  потом  перевел взгляд  на
Строггорна. Креил  спокойно поднялся,  осторожно  освободившись  от  объятий
Аоллы,  и  так и не разбудив ее, прошел, не одеваясь, в операционную и сразу
лег  на  стол. Строггорн, хорошо зная,  что  Креил  испытывает сильную боль,
молча стал подбирать новую схему обезболивания.
     - Креил, - сказал Строггорн тихо. - Ты не боялся, что я убью вас?
     - Не убил же.
     - Зачем нужно было так рисковать, ты же знал, что я приду в шесть утра?
     - Честно говоря, я  забыл об этом, мне  было достаточно  плохо, так что
лучше  подбирай  схему. Я  совсем  не выспался, пожалуйста, замени  меня  на
операциях, а еще лучше перенеси на завтра. Аолла  тоже не  выйдет сегодня на
работу. - Он закрыл глаза и прекратил разговор.
     Аолла,  в  наброшенном на  голое  тело халате, вошла в операционную,  и
Строггорн, почувствовав ее, вздрогнул. Она посмотрела на Креила и, подойдя к
пульту, поглядела на объемный экран, где по разметке  можно было определить,
когда Строггорн закончит.
     - Ты мне не сделаешь заодно? - спокойно спросила Аолла, удивив его. - У
нас сдвинулись часы, и я уже плохо себя чувствую.
     - Раздевайся, ложись, я  могу сразу делать двоим,  тем более с  Креилом
скоро закончу. - Строггорн старался не смотреть на нее,  но, казалось, Аолла
совсем перестала  смущаться. Она  невозмутимо разделась  и  легла  на второй
стол.  Креил  только  спросил,  который час,  и, услышав в  ответ: "Половина
восьмого", мысленно кивнул ей - это был небольшой сдвиг для ввода лекарства.
Строггорн вспомнил,  что Креил официально был назначен ее  лечащим врачом  и
абсурдность ситуации поразила его. По  диаграмме он видел, что Аолле  начали
уменьшать дозировку - это означало медленное выздоровление.
     Стайн унес  Креила,  Строггорн заканчивал только с  одной  Аоллой.  Его
удивляло, что  она так  спокойна, почти сразу заснула.  Никак не  верилось в
возможность такого пренебрежения его  чувствами.  Очнувшись,  Аолла  увидела
Строггорна, стоявшего внутри купола и пристально разглядывающего ее тело.  В
ее мозгу промелькнула тень смущения.
     - Мне можно встать? - спросила она. - Подай халат, пожалуйста.
     Он  смотрел, как Аолла быстро запахнулась, что-то странное было во всем
этом.
     -  Ты ничего не хочешь мне  сказать? - осторожно спросил Строггорн, она
уже выходила, но обернулась.
     - Нет, а что? -  Аолла  уловила беспокойство в его мозгу. - Все хорошо,
сегодня большой день для нас с Креилом...
     - Ты хотела сказать, ночь? - уточнил он.
     - Какая нам с ним  разница?  Мы же  живем  от  одного  обезболивания до
другого, и  если у меня еще есть какие-то шансы от этого избавиться, у него,
насколько я понимаю, никаких.
     -  Аолла.  -  Строггорн   подошел   к  ней  совсем  близко,  пристально
вглядываясь в лицо своими холодными глазами. - Ты поняла, что это не сон?
     -  Поняла.  - Аолла улыбнулась. - Всю ночь  Креил  мне мозги  вправлял.
Очень  большие  разрывы,  все  время  переходы,  то  Дорн,   то   Земля,  то
псевдореальность, то мои  сны,  до  конца  не разобрались, только устали, не
выспались совсем. Я не приду сегодня на работу, предупреди, хорошо?
     Аолла спокойно ушла, а Строггорн еще около часа сидел в гостиной, перед
его глазами  стояла  картинка с тем,  что он  видел в спальне, и как едва не
убил их.
     Приехав в следующий раз, незадолго до полуночи, Строггорн застал Креила
в гостиной.
     - Ты рано сегодня. - Креил вгляделся в его глаза.
     - Я хотел поговорить. - Строггорн сел в кресло напротив стола.
     - Аолле я все сделал, она спит, так что слушаю тебя.
     - Почему ты мне все сразу не  объяснил, Креил?  Я никак этого понять не
могу.
     - Не знаю, вспомнил Диггиррена, как вы его  "лечили" с Этель,  и решил,
что раз сразу ты меня не убил, вполне можно тебя помучить.
     - Жестоко, но откровенно. - Строггорн помолчал, казалось, Креил чего-то
не договаривает. - Можно тебя попросить?
     - Чтобы она больше не спала в моей постели? Если придет, я же  не смогу
выгнать  ее,  ты  это  понимаешь?  После  того, что я  узнал сегодня  ночью,
Строггорн,  нельзя позволить себе даже малейшей бестактности по отношению  к
ней.  Ее  психика  совсем на грани, небольшой  толчок -  и  можно начинать с
начала и безо всяких гарантий. Надеюсь, тебя волнует ее дальнейшая жизнь?
     - Значит, если понадобится, тебя ничего не остановит?
     - Я же сам - настоящее чудовище, убери регрессанты - и увидишь. Чем еще
меня можно напугать в этой жизни, Строггорн? Красивой женщиной? Это вряд ли.
Мы с ней  свободные люди, Уш-ш-ш меня никогда не волновал, а после того, что
было, это тем более неважно.
     - У нас с ней дочь.
     - Ну и что?  Лейла вполне взрослый  человек, да  и какая она  ей  дочь?
Виделись несколько раз в жизни. - Креил посмотрел на Строггорна,  тот  сидел
совсем  потерянный. - Она не вернется к тебе, хоть это и жестоко, я понимаю.
Не скажу, будет ли со мной, не знаю этого. Плохо другое: по большому счету с
ней, как с женщиной, покончено.
     - В каком смысле?
     -  Боюсь,  что Аолла никогда больше не  сможет снять  блоки, Строггорн,
понимаешь?
     - Почему ты так уверен?
     - С ней на этот раз слишком жестоко "развлеклись", используя два образа
-  твой  и Лингана. Не осталось мужчин,  которые  бы  после этого  смогли ее
уговорить, снятие будет блокировано.
     - Поэтому она не будет со мной?
     - Конечно. После  того,  что  было  у вас  с ней,  Строггорн, жить  как
простые животные - это просто нереально. Я  был женат и знаю, о чем  говорю.
При  одной мысли  о тебе ее  трясет, говорили  с  ней, пытался я ее убедить,
только бесполезно.
     Строггорн долго молчал,  а  потом также  молча прошел в  операционную и
сделал Креилу обезболивание.

     ***

     Было довольно  поздно. Креил с удивлением увидел, как Аолла вошла в его
спальню: она была в облегающем красном  платье с  длинными рукавами и темных
чулках, глаза были тонко подведены, а длинные волосы тщательно уложены.
     - Креил, у тебя должен быть зеленый браслет?
     - Зачем он тебе? - Зеленый браслет на  руке  человека, будь  то мужчина
или женщина, означал, что тот хочет найти партнера и свободен на этот вечер.
     -  Ты  не  находишь,  что   это  глупый  вопрос?   Обещаю  вернуться  к
обезболиванию в полночь.
     - Аолла, ты еще не в том состоянии, чтобы искать приключений.
     - По-моему, я совершеннолетняя, чтобы ты мог  читать мне нотации. - Она
села  на  край  кровати  и  грустно посмотрела на него.  -  Креил, мне нужен
мужчина.
     - Ты уверена?
     - Ты же не сомневаешься, когда тебе нужна женщина?
     - Плохо, может, лучше сделаю тебе обезболивание?
     - До  каких пор?  Мы же знаем с тобой, что  дело не в этом, я прочитала
свою медицинскую карту...
     - Зачем?
     -  Затем,  что  хотела понять,  от  чего это  возникло.  Раньше  как-то
обходилась, теперь совсем не могу себя контролировать. Ты же знаешь, как все
просто.  Выработалась  устойчивая  зависимость  на малейшую  боль - организм
требует возбуждения. Чистая физиология, как ты  скажешь. - Она  помолчала. -
Дай браслет, я же совсем плохо говорю, так хоть всем сразу ясно.
     - Хочешь человека?
     - Странный ты, какой же эспер согласится?
     Креил сказал ей, где взять браслет, и заставил дать обещание, что Аолла
приведет мужчину  сюда. Он очень  боялся  осложнений.  Эта  затея совсем  не
понравилась ему, но остановить Аоллу было невозможно.
     Телепатически Креил прекрасно слышал,  как через  несколько  часов  она
вернулась, действительно, с мужчиной. Как ей  это удалось, почти  ничего ему
не сказав, осталось  для  Креила  загадкой. Аолла  ушла  в  спальню,  но  не
поставила мыслезащиту. Мужчина, с которым  она была, вообще не  представлял,
куда  попал: его  только  удивила такая  огромная квартира у  такой, на  вид
молоденькой,  девушки.  Аолла  улыбнулась и  с  трудом  выговорила, что  это
квартира ее друга, и это успокоило мужчину.
     Какое-то время Креил не прислушивался и задремал, по большому счету это
было не его дело - лезть в ее  личную  жизнь. Вдруг его разбудил дикий  крик
Аоллы. Креил мгновенно влетел в спальню, сразу не сообразив, что происходит.
На  вид  все  выглядело  нормально, так  же  считал и  мужчина,  невозмутимо
продолжавший  плавные  движения.  Аолла  кричала  телепатически,  а отличить
отвращение от наслаждения только по виду  было практически невозможно. Одним
движением, ухватив мужчину за плечи и страшно перепугав,  Креил  смахнул его
на пол с кровати. Аоллу трясло в  судороге,  Креил тут же накрыл ее одеялом.
Мужчина все глядел на него непонимающе, никак не взяв в толк, что случилось.
     -  Извините меня.  Эта  девушка -  эспер, она серьезно  больна,  вы  же
видели, она  совсем  плохо  говорит. Ей стало нехорошо,  только она  кричала
телепатически,  вы не  могли  слышать,  -  объяснял Креил.  - Я попрошу  вас
одеться, нам  нужно поговорить.  -  Он вышел в  гостиную,  не  желая  дальше
смущать мужчину. Тот  появился через несколько минут и послушно сел напротив
Креила. Мужчина  уже понял,  что влип  в  серьезную историю,  и больше всего
сейчас боялся, чтобы его не обвинили в насилии над девушкой-эспером.
     -  Вас  зовут  Ник  Гранье?  -  уточнил Креил,  тот  изумленно  кивнул,
сообразив,  что раз девушка  - телепат, то и ее  друг,  очевидно, тоже. - Вы
знаете, кто эта девушка? - Креил специально задал этот вопрос, в голове Ника
все время вертелось ее лицо, казавшееся знакомым,  и была опасность,  что со
временем тот опознает Аоллу.
     -  Трудно вспомнить,  но, кажется, я ее где-то видел. - Ник еще немного
повспоминал, изображение на экране  телекома всплыло в его памяти. - Неужели
Аолла ван Вандерлит?
     - Мне очень жаль, что вы это поняли. Теперь я попрошу вашего разрешения
убрать память  об этом вечере из вашей головы, - сказал  Креил.  Ник  сидел,
опустив глаза, прекрасно зная, как нужно вести себя в присутствии эспера.
     - У меня такое чувство, что даже если я не соглашусь, вы все равно  это
сделаете, так?
     - Вы правы, Ник Гранье, это так.
     - Кто вы?
     - Какая вам разница? Вы же все равно потом все забудете?
     - Интересно, с кем это меня угораздило связаться? - усмехнулся Ник.
     - Вард-Эспер, Советник Креил ван Рейн.
     Ник несколько минут соображал, что  Вард-Эспер  это намного хуже просто
телепата,  и что, конечно, Советники  никак не допустили  бы распространения
информации о состоянии Аоллы Вандерлит, а потом поднял глаза, давая свободно
проникнуть в свой мозг
     Стерев небольшой участок памяти, уже через минуту Креил выпроводил  его
домой  и вернулся  в  спальню к Аолле.  Уткнувшись в  подушку, она безутешно
плакала. Он сел на кровать и прижал ее к себе.
     - Что же делать, Креил? Что делать?
     -  Ничего, все будет  хорошо,  девочка, если ты  примешь  душ,  я  тебе
помогу, - невозмутимо сказал Креил.
     -  Никогда  бы не решилась  попросить тебя  об этом.  - Аолла вернулась
через десять  минут, вытираясь на ходу полотенцем. Креил лежал на кровати  и
спокойно ждал ее. Всего через несколько минут он с удивлением обнаружил, что
даже его прикосновения вызывали у  Аоллы  легкое отвращение. Никогда в жизни
ему не  приходилось действовать так осторожно. В любой  момент он был  готов
все  прекратить. Когда все кончилось и  она успокоенно лежала на  его плече,
Креил даже не сразу смог поверить, что все обошлось.
     Через три дня ему пришлось объясняться  по этому  поводу в  Совете. Они
сидели впятером, в  круглом  зале, Креил  старался не встречаться глазами со
Строггорном.
     - Так, знаете, я пошел, пожалуй. - Диггиррен встал, как только понял, о
чем пойдет речь.
     - Не пойдет, - остановил его Линган. - Твое мнение?
     - Мерзко  все  это, Линган, они  взрослые люди  и никто  не имеет права
вмешиваться в их жизнь - это мое мнение.
     - Ты же понимаешь, что полноценных отношений не может быть и все  это -
следствие ее болезни.
     -  У  меня  с  Этель  не  было  почти  десять  лет,  как  ты  выразился
"полноценных отношений", и от  этого родилось трое детей, а наладилось.  Так
что это не факт, - Диггиррен договаривал, уже выходя из зала.
     - Строггорн? Без убийств обойдемся? - снова спросил Линган.
     - Обойдемся, я уже давно к этому готов, мы обсуждали это с Креилом. Нет
другого выхода, Линган.  Со  мной  быть  она наотрез отказалась, как  раз по
причине  отсутствия  и  невозможности  "полноценных  отношений".  Того,  что
теперь,  ей  слишком  мало,  а  если  она  будет встречаться  со  случайными
мужчинами, представляешь, что начнется? Ее же почти  все знают в лицо, и как
это будет выглядеть? Память каждый раз стирать?
     - Потрясающе! Это ты говоришь или я сплю? - изумился Линган. - Ты на их
стороне?
     -  Я не  на чьей стороне. - Строггорн  поморщился.  - Только я подумал,
что, наверное, у меня такая судьба: все время ждать Аоллу. Ничего с этим  не
поделать, с Креилом  ей  сейчас лучше,  чем со мной, - значит,  так и должно
быть. Ты  бы лучше спросил, как  это он будет  выдерживать без  "полноценных
отношений"?
     -  Давайте, у  меня спрашивать  вы  ничего не будете, - сказал Креил. -
Вмешиваться я вам не дам и беспокоить ее - тоже. Работать Аолла будет в моей
клинике,  это, чтобы  вы  поменьше ее трогали.  Можете  считать, что она  на
Дорне. В конце концов, оставьте в покое двух очень несчастных полулюдей! Что
вам от нас нужно? Неужели мы мало сделали для Земли, чтобы приставать к нам?
- Он внимательно оглядел их. - Я хочу, чтобы меня поняли. Для вас не секрет,
что я был  женат и очень долго,  но в  самом начале так  получилось, что  мы
расставались с Тиной почти на шесть лет. За эти годы она успела добраться до
самого дна нашей жизни: практически деградировала, перестала работать, спала
с  кем попало и хорошо, что в нашей стране нельзя кончить на помойке, потому
что  она  прямой  дорогой шла  к  этому. Спасибо случайности  и Джону  Гилу,
который ее  вытащил тогда. Вы  знаете,  у  нас  с ним до сих пор  прекрасные
отношения,  он  - один  из моих  немногих друзей,  но  вы  давно забыли, что
когда-то, в нашей молодости, он был одним из ее многочисленных любовников. -
Креил  увидел, как  Строггорн изумленно  уставился на  него.  Когда все  это
происходило, тот еще находился в  глубоком прошлом, поэтому не  имел об этом
ни малейшего  представления, всегда  искренне считая,  что Креилу повезло  в
жизни. - Вот видите, у Строггорна  от моего рассказа уже лезут глаза на лоб.
Не знал?  -  уточнил Креил.  -  В моей жизни, очень долгой,  было всего  две
женщины,  которые  мне  небезразличны: Тина  и  Аолла.  Сейчас,  просто  как
нормальный  мужчина и ее друг, я  ни  за что не  допущу,  чтобы Аолла прошла
через  то  же,  что  когда-то  моя  жена.  Я-то   знаю  этот  путь  во  всех
подробностях, изучил его за  многие  годы нашей совместной жизни  с Тиной, а
отношения  у  меня  были  самые  "полноценные",  которые  только можно  себе
представить. - Креил спокойно  встал и ушел, решив, что объяснений уже более
чем достаточно.
     Сидя в кресле, Строггорн думал о том, что серьезно недооценил ситуацию:
вернуть Аоллу будет  намного сложнее, чем ему казалось. Кто же мог подумать,
что  у Креила ван Рейна,  которого он столько лет, и,  как казалось,  хорошо
знал, окажется огромный  опыт поведения  в аналогичной  непростой  ситуации,
которую тому удалось уже однажды свести к нормальному счастливому браку.
     -  Линган,  ты не расскажешь мне подробнее, как это у  них получилось с
Тиной? - попросил Строггорн.
     -  Хочешь  знать?  Надеешься, это поможет  тебе вернуть Аоллу? - Линган
усмехнулся. -  Они прожили  около  года после одного недоразумения: Креил во
время близких отношений понял, что у нее в промежутке был другой мужчина,  и
Тина получила тяжелую психотравму. Мы еле спасли ее тогда с Лао. А разошлись
они из-за рождения ребенка...
     - Марка? - удивился Строггорн.
     - Нет. - Линган недовольно поморщился от  того, что  его перебили. -  У
них  был  еще  один  ребенок,  только  неполноценный,  родился  мертвым.  Мы
предупреждали  об этом  Креила  и,  когда  это случилось,  Тина  решила, что
ребенка убили.
     - Боже мой! Я всегда считал, что у них был счастливый брак. А почему ее
не  лечили  тогда,  после смерти  ребенка,  может быть,  не  было  бы  таких
последствий?
     -  Ее  не  от  чего было  лечить  -  легкие  повреждения,  должны  были
компенсироваться сами.
     - Как это возможно? Поведение же после этого стало неадекватным? Должны
же быть причины?
     -  Причины  были.  Тина   ван  Лигалон   -   Вард-Эспер  с   блестящими
способностями - была одним их наших лучших врачей. Да ты  знаешь, она как-то
тебя  оперировала, а как человек была на редкость целеустремленная личность,
с колоссальным  упорством.  Тина и  Вардом стала вопреки  воле родителей. Ее
отца,  Лигалона,  ты  должен хорошо  знать  -  противостоять  ему, да еще  в
четырнадцать лет, было непросто.
     - Я вообще удивляюсь, как ей это удалось.
     -  В  двадцать  один год  Тина  прошла полную подготовку  по  программе
Вард-Эсперов и сдала квалификационный экзамен по практической хирургии.
     - Ты не путаешь? - усомнился Строггорн. - Так рано?
     - Я не путаю, они как раз начинали  встречаться с  Креилом, и он сильно
переживал,  что  значительно  отстает  от  нее. Поэтому,  когда Тина  решила
закончить свою жизнь подобным образом,  она стала заниматься этим с присущим
ей  упорством,  и  через  шесть  лет  мне  действительно  пришлось  провести
коррекцию ее психики - повреждений не было, но зато было пристрастие к одной
гадости. Креилу пришлось ее долечивать потом.
     - И что же Тина принимала?
     -  Тебе  один  раз   тоже  применили  подобный  препарат   в   качестве
обезболивающего.   Помнишь  побочный  эффект?  Длительный   болевой,  но  не
послеоперационный, а  просто  от  применения этой  гадости, синдром, а  если
попринимать это несколько лет? Она же  была блестящим Вард-Хирургом и хорошо
знала, что и как нужно делать.
     - Линган, от этого рассказа даже мне плохо становится.
     -  Неужели?  Так  Креилу  пришлось   ее  лечить,  не  применяя  никакие
медикаментозные  средства. В  первый же день, как только  они снова сошлись,
Тина забеременела, и никакое вспомогательное  лечение,  кроме той коррекции,
что я сделал, а это была капля в море, стало невозможно.
     - Зачем допустили в такой ситуации беременность?
     -  У них один раз уже родился неполноценный  ребенок,  оставалось всего
несколько  дней,  в  течение   которых  было  возможно  зачатие  нормального
человека,  и Креил знал об этом. Если бы ее не привез Джон Гил, он все равно
собирался найти ее и сделать последнюю попытку снова сойтись.
     - И все-таки, как Креил ее лечил? Без обезболивания?
     - Никто не знает.  Он не  любит, когда суют нос в  его  личные  дела. К
родам Тина  была более или менее в норме, хотя Креил сам их принимал, все по
тем  же причинам.  Ты  же  должен  знать, Аолле он,  наверняка,  уже  снизил
дозировку обезболивающих. Креил терпеть не может применения лекарств.
     - Это меня очень удивило, - признался Строггорн. - Что так быстро.
     - А на ее голове это как-то отразилось?
     - Скорее, в лучшую сторону, Аолла теперь хорошо понимает, что не спит.
     - Вот  видишь? А  при  этом, формально, Креил в ее голову не влезает  и
зондажей  не  проводит,  он  всегда  отличался  тактичностью.  Он  - хороший
профессионал, в этом смысле Аолле повезло, что она попала в его руки.
     - Если бы  я знал обо всем этом, ни за что не позволил  бы Аолле жить у
него сейчас, и  так было  очевидно, чем  это  может  кончится при  их всегда
теплых отношениях  и при его  колоссальном  опыте  поведения  именно в такой
ситуации. -  Строггорн  потерянно  глядел  перед  собой, вдруг  окончательно
поняв, что шансов вернуть Аоллу практически не осталось.
     - Как бы ты смог помешать этому? - усмехнулся Линган, выходя из зала.




     381 год относительного времени
     16 августа 2034 года абсолютного времени

     Аолла  проснулась от  приближения  своей  самой  любимой  телепатемы на
Земле, которая бессчетное число раз  встречала  ее при пробуждении: мужчина,
во всем  черном, в  сияющем  вихре. Креил был уже  одет и, улыбаясь, вошел в
спальню.  По  своей  многолетней  привычке   они   по-прежнему  пользовались
отдельными комнатами для сна и, даже  когда были вместе, всегда возвращались
назад. Аолла  смотрела на него своими красивыми черными глазами, и он принял
сердитый вид.
     - Почему, сударыня, вы еще не одеты? Завтрак уже на столе, и невозможно
поверить, чтобы вы не хотели есть.
     - Встаю. - Аолла подняла руки вверх, потягиваясь, и слегка потянулась к
нему.  Ее  всегда  поражало,  как  мгновенно  Креил реагировал  на  малейшие
проявления  чувств. Он сел на край кровати, а Аолла взяла его руку, прижав к
своему лицу, и закрыла глаза, ощущая, как покой разлился по телу.
     - Это,  конечно, очень  хорошо, девочка, - мягко  сказал он, - но у нас
все шансы опоздать в клинику, а сегодня довольно тяжелый пациент.
     - Правда? - Улыбаясь, Аолла  открыла  глаза,  а  Креил сразу  поднялся,
ощутив перемену ее настроения.
     - Жду  тебя на  веранде,  - донеслась уже из  коридора его  мысль. - Ты
помнишь, что вчера просила накрыть завтрак там?
     Аолла ела клубнику,  вглядываясь вдаль, и почему-то чувствовала  легкую
тоску.
     - Ты подумала о том, что я говорил? - Креил уловил ее чувства.
     - Мне трудно  решиться жить отдельно. - Она сразу вспомнила, как  резко
отреагировала на  его  предложение переехать в свою квартиру.  Первая  мысль
была, что Креил хочет прекратить их  отношения. Только после его  объяснений
Аолла успокоилась.
     Три года пролетели словно один день. Меньше чем через  месяц между ними
установились ровные, спокойные,  чисто  семейные, отношения  без  каких-либо
ссор и недомолвок. Креил обладал  удивительной способностью предугадывать ее
желания, что, конечно, объяснялось его огромным, более чем столетним, опытом
семейной жизни. Иногда  Аолла думала,  что  с ним  мог бы быть счастлив  кто
угодно. Привлекательный внешне,  с хорошим чувством такта, он  быстро создал
атмосферу покоя  и  мягкой  нежности,  которые  в какой-то  степени заменили
отсутствующую любовь. Аолла медленно приходила в себя после пережитого: в ее
состоянии претендовать на что-то большее было бы просто безумием.
     Совсем  недавно,  когда,  казалось, все  пришло  в норму,  Аолла  стала
ощущать приступы безотчетной тоски, словно чего-то важного не хватало в этой
размеренной жизни.  Креил  сразу  понял  это  и  предложил  жить  раздельно,
увеличив  тем  самым  ее  свободу,  попытавшись  скомпенсировать  отсутствие
полноценных  отношений. Он сразу уточнил, что  не собирается отказываться от
встреч и всегда  рад  ее видеть,  тем  более, что  квартира Аоллы находилась
рядом, но считал необходимым раздельное проживание.
     - Не знаю, Креил, - продолжила Аолла. - Как ты думаешь, отчего это?
     -  Наверное,  все от того же  -  невозможности снять блоки. Я  знаю, ты
несколько раз пыталась это  сделать, и  не нужно себя  мучать бессмысленными
надеждами.
     -  Так неприятно чувствовать свою неполноценность. - Аолла  положила  в
рот еще одну клубничину.
     - Не мучай себя, тебе это  вредно. - Креил с беспокойством посмотрел на
нее. - Я уже  объяснял и могу еще раз повторить, что всегда рад тебя видеть,
но  тебе  нужна хотя бы иллюзия  свободы. - Он хорошо  понимал, что  Аолла в
своей болезни  уже  перешагнула рубеж, когда  была  готова лечь в  постель с
первым  встречным,  и его  отказ мог  сразу  же  спровоцировать ухудшение ее
состояния.  В глубине  души  Креил сильно  привязался к ней  за это время  и
дорожил их хрупкими отношениями.  До объединения зон времени осталось меньше
тридцати лет и,  по  сравнению с длиной его жизни, это был  совсем крохотный
отрезок, чтобы что-либо менять.
     Еще через неделю ему все-таки удалось убедить Аоллу  переехать, но  они
по-прежнему продолжали  встречаться  и проводили  вместе времени  ничуть  не
меньше,  чем  раньше. Обычно, после работы,  Креил всегда старался вернуться
домой  к  шестичасовому обезболиванию. Они ужинали у него  дома  на веранде,
затем    Аолла   занималась   муторной   процедурой   введения   препаратов,
поддерживающих  его жизнь,  а после  его короткого сна  часто  возвращалась,
проводя с ним весь вечер, а, иногда, и часть ночи. Несмотря на это Креил был
прав: иллюзия свободы, как он выразился, восстановила нормальное развитие их
отношений.

     В  этот день Аолла вернулась  с работы чуть-чуть позже,  договорившись,
что  обезболивание  Креилу  сделает  Этель,  и,   войдя  в  свою   квартиру,
остолбенела: вся квартира утопала в цветах, аромат которых чувствовался даже
в  прихожей. Сердце рухнуло. Она стояла, не  шевелясь, в коридоре, прекрасно
чувствуя телепатему: мужчина, в золоте, в ореоле огня, и не решалась войти в
гостиную. Строггорн сидел  в кресле за журнальным столиком,  они не виделись
почти три года, и его появление было совершенно необъяснимым. Аолла все-таки
вошла внутрь, прятаться было бессмысленно, он давно почувствовал ее.
     - Чем обязана? - спросила она, садясь напротив.
     - Мне  нужно  поговорить с  тобой. -  Строггорн смотрел  своим  обычным
холодным взглядом серых пронзительных глаз, и у Аоллы перехватило дыхание. -
Тебе плохо? - Сразу отреагировал он, вдруг поняв, что у нее темно в глазах и
она не видит его.
     - Сходи...  за  Креилом, пожалуйста,  все равно я  не  смогу говорить с
тобой. - Аолла откинулась  на  спинку кресла, сама не понимая, почему на его
приход она реагирует так остро.
     Строггорн вернулся буквально  через минуту,  Креил  уже проснулся после
обезболивания  и тотчас  пошел с  ним.  Креил встал перед  Аоллой на колени,
мягко отвел  ее  руки  от лица и вгляделся в глаза,  пытаясь понять  причину
такой реакции. Она быстро успокоилась.
     - Чего она испугалась? - спросил Строггорн.
     - Насилия, конечно, чего еще можно ждать от тебя?
     -  И ты считаешь, что она выздоровела?  - задал вопрос Строггорн.  - По
крайней  мере, если  прочитать твое последнее медицинское  заключение  о  ее
состоянии, получается так.
     -  А  какое ты имеешь  право лезть  в  ее медицинскую  карту?  -  Креил
старался сдержать свой гнев.
     - Никакого, но  я влез. - Строггорн  еще несколько минут  молчал. - Так
что, мне можно поговорить с тобой, Аолла?
     - Наедине  - нет,  мне  этого не вынести, а так - попробуй, если  Креил
тебя не смущает.
     - Придется не смущаться. Я пришел поговорить по поводу твоего развода.
     -  Какого развода?  - Аолла нахмурилась, но мужчины ощутили, как в  ней
сразу все дрогнуло.
     - С Уш-ш-шем, конечно.
     - Как это возможно? - Аолла бросила взгляд на Креила.
     - Я был на Дорне, пока ты болела. Кто-то должен был заменить тебя там -
для того, чтобы  их помощь  нам стала  реальностью, нужно проделать огромную
работу, - объяснил Строггорн.
     - Каким образом ты был там? В скафандре? - Аолла не могла понять.
     - Нет, я проходил регрессию в дорнский облик. Сейчас для меня это стало
возможным.
     - Понятно. Так что с разводом?
     -  Возможен,  учитывая наличие у нас  ребенка. Я  отвез все необходимые
документы, подтверждающие это.  -  Строггорн  промолчал,  что  дополнительно
пришлось предоставить свидетельство Лингана о длительности их связи.
     -  Это хорошо. Какова процедура?  - Аолла прекрасно знала, что на Дорне
ничего  не обходится без строгой регламентации, тем более  в таком серьезном
деле, как развод, и не поверила, что все может быть так просто.
     - Нужно лететь на Дорн и сообщить свое решение.
     - Опять Дорн! - Аолла беспомощно посмотрела на Креила.
     - Как  ее  лечащий врач - я  категорически  против.  Аолле сейчас  даже
регрессию нормально не пройти, - тут же вмешался он.
     -  А в карте  написано, что она практически здорова,  -  холодно сказал
Строггорн.
     - Это смотря чем ты будешь заставлять ее заниматься, - спокойно пояснил
Креил и посмотрел в глаза Строггорну. - Подожди-ка, девочка, кажется, он нам
еще и голову морочит. Так что ты не договорил, Строггорн?
     - Развод может быть утвержден только в том случае, если мы поженимся, -
сознался тот. Аолла растерянно посмотрела на Креила.
     -  Но  я  не  хочу  за  тебя  замуж,  почему я не могу выйти за другого
мужчину?
     - Потому  что  у тебя ребенок не от Креила,  а от  меня,  - невозмутимо
ответил Строггорн,  который  никак не  ожидал последовавшей  реакции.  Аолла
зашлась, как будто задыхаясь,  и Креил мгновенно вскочил, схватил ее на руки
и унес  в душ. После этого она смогла дышать, но истерика не прекратилась, и
Креил решил перенести  ее к себе домой. У Аоллы, единственной из Советников,
не было  операционной в  квартире.  Только  часа  через два  Креил вернулся,
нисколько не сомневаясь, что Строггорн ждет его у Аоллы.
     - Как она?
     -  Плохо, пришлось  делать обезболивание, а  ведь два с  половиной года
обходились.  -  Креил  тяжело  вздохнул.  -  Почему  от тебя  ей всегда одни
неприятности?
     - Не преувеличивай, у нас было и хорошее.
     - И поэтому ты решил попытаться все вернуть?  - Креил с болью посмотрел
на Строггорна. - Она  еще слишком больна, чтобы проводить эксперименты, и мы
не можем ее нормально лечить, ты же все знаешь! Что ты задумал?
     - Наверное, я  сделал слишком  поспешные выводы из того, что вы  живете
сейчас раздельно, и ее медицинского заключения.
     - Можно  было бы  спросить у меня? Зачем ты тащишь ее  на Дорн? Для нее
этот развод  - самое большое желание в  жизни, а ты на этом играешь. - Креил
посмотрел  на Строггорна,  через  блоки которого  ничего не  прорывалось,  и
продолжил: - Давай, поговорим не из тех соображений,  как лучше для тебя или
меня, а как лучше для нее. Пойдет?
     - Давай, попробуй, - усмехнулся Строггорн.
     - Ты понимаешь, что Аолла еще  слишком больна? Жить с больным человеком
или здоровым - не одно и то же. Меня спасает только огромный опыт, не просто
встреч по две недели раз в пять лет, а когда рядом каждый день, да с больным
человеком,  которому  можно повредить  не  то  что  любым словом,  а  просто
непониманием. Строггорн, это останется между нами, но у тебя ведь никогда не
было длительных  семейных  отношений?  Я понимаю,  что ты  бы  разрешения на
официальный брак к Лингану просить не пришел. Так как?
     - Не было.
     -  И это за  сто семьдесят  два  года  твоей  жизни? Ты  же закоренелый
холостяк, дома тебя не бывает. Как ты собираешься строить семейную жизнь, да
еще  с таким больным  человеком,  как  Аолла?  С  ней  нужно проводить много
времени, а ты  мотаешься между Аль-Ришадом и абсолютом. Не бываешь месяцами.
Это ведь для тебя проходит  всего несколько суток, а для нее будут проходить
месяцы. Как это реально?
     - Я  сейчас меньше  бываю там, - Строггорн задумался:  самое  печальное
было в том, что Креил был прав - построить  нормальную семью  после стольких
лет одиночества было крайне сложно.
     -  Когда-то я тоже решал подобную проблему. Опять-таки ты не знаешь, но
меня шесть лет, еще  совсем мальчиком, воспитывали в мусульманской стране, а
там вполне определенное отношение к женщине - она вообще не человек, а нечто
среднее между собакой и любимой лошадью.
     - И как же ты смог справиться с этим?
     -  Просто. Влюбился  и переломил себя.  Это было  трудно, потребовалось
почти  восемь лет, пока удалось создать нормальную семью, но я  был  молод и
моя психика  еще не была так сформирована,  как у тебя. От больного человека
нельзя потребовать,  чтобы он  подстраивался - это бессмысленно. Значит, вся
нагрузка ляжет на тебя: придется перестроить всю свою жизнь и  подчинить  ее
только этому. Ты это  сможешь, Строггорн? - Креил грустно посмотрел на него.
- Я в это не очень верю. Даже у меня, если бы я был сам здоров и не проводил
много  времени дома, возникли бы  серьезные  проблемы  со  временем, которое
необходимо уделять Аолле. Убедил?
     - Разве любовь вообще ничего не значит? - тихо спросил Строггорн.
     - Конечно, значит. Ты  намекаешь, что у меня с Аоллой, как очень хорошо
выразился  Линган, нет "полноценных отношений"? Действительно, она  не может
снять блоки  и для нас это  ненормальная ситуация.  Только, тебе  это  будет
больно услышать, Аолла уже несколько раз  пыталась их снять,  и я не уверен,
что со временем это не получится. А любовь - это, конечно, хорошо, только ей
нужен сейчас покой. Иначе ты видел, что было сегодня.
     - Все, что ты сказал, Креил, абсолютно правильно, только  я  ведь люблю
ее. - Усмехнулся Строггорн: ему было крайне тяжело выговорить это.
     - Ты опять думаешь о себе, а я столько  времени трачу, чтобы объяснить,
что  нельзя  так относиться  к ней. У  вас ведь с  первого дня так  - ты  ее
заставляешь  тем  или  иным  способом,  а она  уступает.  Это нельзя назвать
нормальными отношениями.
     - Ты не все знаешь, Креил, и превратно судишь.
     - Неужели? Мы столько раз все ковырялись в ее голове, до такой степени,
что уже никто  не решается  что-либо  делать с ее  мозгом, а ты говоришь - у
меня превратное представление. Я исхожу из того, что видел в ее голове. Сама
Аолла -человек тактичный, она  о  тебе не  рассказывает, но достаточно того,
что  было сегодня. - Он помолчал, вслушиваясь  в мозг Строггорна.  - Жаль, я
так  и не  убедил  тебя. Самое страшное,  что разрушить  наши  отношения  ты
можешь, а вот, что тебе удастся создать свои - я не  верю. Я сам сообщу тебе
ее  решение  по  поводу  развода,  -  сказал  Креил. -  Прошу  больше  ее не
беспокоить,  иначе  скажу Лингану, что ты лезешь в наши  отношения и мешаешь
лечению.

     Только через месяц, когда состояние Аоллы  несколько стабилизировалось,
Креил встретился со Строггорном. Он принял его  в своем огромном кабинете, в
своей клинике, в присутствии юриста. Строггорн  с удивлением  изучал толстый
фолиант  под  названием "Брачный контракт".  Его подготовил Креил  ван Рейн,
одной из его многочисленных специальностей была юриспруденция.
     - Замечательный документ, - сказал Строггорн, прочитав. - По нему, я ей
вообще  не  буду мужем.  Это  твое личное изобретение или  тебе  юридическая
служба помогла?
     -  Какая разница? Я  достаточно богат, чтобы оплатить это, - усмехнулся
Креил. - В случае нарушения, ты меня знаешь, замучаю адвокатами.
     - Неужели Линган тебе это позволит? Такую огласку?
     - А мы без огласки,  закрытыми  заседаниями, но тебе и  этого хватит. -
Креил улыбнулся. - Ты же видишь, я решил изменить нашу практику  угрожать по
каждому  случаю  убийством,  нужно же когда-то  становиться  цивилизованными
людьми?
     - Я  не знаю  ее  мнения  по поводу всего  этого. - Строггорн кивнул на
фолиант.
     - Оно не нужно,  - вмешался адвокат. - Аолла Вандерлит больной человек,
имеет  только  ограниченную  дееспособность, а ее опекуном  и, одновременно,
лечащим  врачом является  Советник  Креил  ван  Рейн, и чтобы  получить  его
согласие на  ваш  брак,  вам придется подписать это, иначе в данной ситуации
достаточно, чтобы он был против вашего брака, даже не нужно отказа Совета.
     - О  Господи!  И когда ты  успел  оформить  опеку? По твоему последнему
заявлению, Аолла была почти здорова?
     - Мы  подумали  с Линганом и  решили,  что это не так. После общения  с
тобой  ей  понадобилось  лечение - так что  теперь у нее опять  ограниченная
дееспособность, - невозмутимо пояснил Креил.
     - Здорово! А если я попытаюсь оспорить медицинское заключение?
     -  Это вам ничего не даст, - пояснил  адвокат.  - Я встретился с Аоллой
Вандерлит, и она подтвердила, что, если бы не необходимость получить развод,
ни за что бы не согласилась выйти за вас замуж.
     -  Понятно, значит,  ты предлагаешь мне подписать, что  я: "никогда  не
буду искать с Аоллой ван Вандерлит встреч..., никогда не буду препятствовать
тем или иным способом ее интимным  отношениям с другими мужчинами, вплоть до
ее  совместного проживания  с ними .., настаивать на  совместном проживании,
привлекая на свою сторону  нашу  дочь  или  иным  способом", кроме этого.  -
Строггорн перелистал несколько страниц. - "Принуждать в любой форме к  любой
форме  интимных отношений, включая  психическое Слияние..", что  там еще,  а
вот: "предоставить развод по первому требованию Аоллы  ван  Вандерлит или ее
лечащего  врача - Советника  Креила  ван Рейна, не  позднее  одной  недели с
такого обращения безо всяких  дополнительных условий..." - Он прервал чтение
и посмотрел на Креила. - Если это прочесть, я просто  монстр какой-то,  а не
любящий мужчина. Как у тебя только фантазии на такой документ хватило?
     - Прецеденты с насилием у  вас  уже были, и я хочу, чтобы,  несмотря на
ваш  брак, Аолла  имела  полную  свободу.  Иначе  ты  одними  имущественными
претензиями можешь тянуть с разводом десятки лет.  Зачем нужно избавиться от
одного такого брака, чтобы тут же получить еще худший вариант?
     -  Самое удивительное, Креил, я всегда считал, что знаю тебя,  а теперь
понял - это совсем не так.
     - Конечно, не  знаешь.  Так соглашаешься это подписать  или мы закончим
разговор?
     - Подпишу, - Строггорн сказал  это  спокойно, и у Креила сразу возникло
чувство, что он что-то  задумал, только не было никакой возможности вытащить
это у него из головы. - Когда ты ее отпустишь на Дорн?
     - Как можно дольше не  отпущу,  - пообещал Креил,  провожая адвоката. -
Аолла  стремится побыстрее покончить с этим  браком, но еще  слишком больна,
чтобы я мог ее отпустить. Тебе сообщат, когда можно будет лететь, но если ты
привезешь ее опять сумасшедшей, честное слово,  Строггорн, я  найду  способ,
как рассчитаться с тобой.
     Прошло еще три месяца, прежде чем Креил решил, что Аолла сможет вынести
регрессию  и пребывание на Дорне. Он бы  тянул и  больше, но  она  стала так
нервничать из-за этого, что пришлось выбирать меньшее из двух зол.

     Прижавшись  к  Креилу,   Аолла  долго   стояла   у  готового  к  работе
гиперпространственного  окна и никак не решалась уйти. Строггорн  был  уже в
камере регрессии: он ушел на двое суток раньше, сказав, что помимо развода у
него есть на Дорне и другие дела.
     - Ну что, раз так боишься, отменим все? - предложил Креил, его начинало
беспокоить состояние Аоллы.
     - Нет, полечу, все  равно изведусь. - Она беспомощно посмотрела на него
и, повернувшись, шагнула в Окно.
     Камера  регрессии приняла  ее, и Аолла  легла  в  ванну. Для Строггорна
пришлось  сделать еще  одну  камеру,  потому  что  они  проходили  регрессию
неодновременно.  На  этот   раз  ей  было   очень   тяжело,  тело  с  трудом
трансформировалось, хотя предположить, что она всего за три года забыла, как
это делается, было невозможно.
     Через   пять  суток   она,  наконец,   закончила   регрессию.  Дорн   с
беспокойством смотрел  на нее, встречая  у  камеры  перехода. Аолла с трудом
вылетела, сразу опустившись на пол сферы.  Крылья совсем  плохо слушались, и
она пожалела, что так поторопилась с прилетом.
     - Ты мне не нравишься,  девочка. - Дорн  приземлился рядом с ней. Креил
ван Рейн, беспокоившийся, что регрессия идет так долго, дважды за эти  сутки
связывался с ним. Сейчас возникла еще одна проблема: до дома Аоллы было чуть
больше  двух часов лета, это если лететь  нормально, но для нее  сейчас  это
было непреодолимым расстоянием. - Ты согласишься, чтобы я отнес тебя  домой?
-  Про  охранников  Дорн даже не  заикался, помня об  эффективном "лечении",
которому  подвергли  Аоллу.  Она  посмотрела  на  его  тело  с  шевелящимися
присосками и  вдруг  с ужасом поняла,  что никогда  и ни за что  не позволит
прикоснуться к своему телу этим существам  - такое отвращение  у нее вызвала
одна мысль об  этом. Дорн со  страхом вслушивался  в ее мозг.  Возникновение
подобного рода эмоций являлось одной из самых серьезных проблем при  общении
разных цивилизаций. Слишком редко их представители могли спокойно относиться
к совершенно другому облику разумных существ.- Раз ты не хочешь, чтобы я нес
тебя, как же ты попадешь домой? -  спросил  Дорн, подумав, что надо бы сразу
ее отправить  назад,  только Аолла была не в состоянии пройти регрессию  еще
раз безо всякого отдыха.
     - Я побуду здесь, если ты не возражаешь, - попросила она.
     -    Здесь    негде   отдохнуть,   это   же   специальное   место   для
гиперпространственной связи, оно именно  поэтому  и  отдалено от городов,  -
растерянно ответил Дорн.
     В этот момент Аолла уловила телепатему, которая показалась ей знакомой:
золото, с ореолом огня,  но понять, кому  она принадлежала,  не могла. Упала
огромная тень, Аоллу удивило, что же это  за дорнец таких больших  размеров,
который  почти  закрыл  проем.  Мужчина  с золотыми  сияющими крыльями около
двадцати  пяти метров  в  размахе (больше,  чем  у  Дорна),  на  которых  не
отражались эмоции, с удивительными серыми глазами, плавно приземлился  перед
Аоллой, внимательно вглядываясь в нее.
     - Сударыня,  а  на моих крыльях  вы  не согласитесь лететь?  - раздался
знакомый  мыслеголос в ее  голове. Аолла все разглядывала этого мужчину,  не
понимая,  кто этот дорнец, к которому сразу возникло такое чувство  доверия,
словно они были давно знакомы.
     -  Советник, -  вмешался Дорн. - Вы не  должны были  с ней  видеться до
свадьбы. - В  его  крыльях сквозило уважение и,  что поразило Аоллу,  легкий
страх.
     - Господи,  Строггорн, неужели  это ты? - Она никак не могла поверить в
это.  Незнакомое чувство пронзило ее. Сразу  почувствовав  это, Дорн  что-то
быстро и недоступно  для нее сказал Строггорну, и тот так же быстро ответил.
- Это нечестно, - возмутилась Аолла, - говорить так, чтобы я не слышала!
     -  Это чисто мужской разговор. -  Строггорн смеялся, поняв, что в таком
образе не вызывает у Аоллы никакого  неприятия. - Так что, девочка, полетим?
Только имей в виду, мои присоски еще длиннее, чем у Дорна, не испугаешься? -
Он  опять  смеялся.  Аолла  разозлилась  -  было  совершенно  очевидно,  что
Строггорн, по своей обычной привычке, влез в ее голову.
     -  Ты же знаешь, что  здесь я тебя не боюсь. Да и что ты мне можешь еще
сделать плохого в моей жизни?
     Теперь уже и Дорн смеялся. Он быстро спросил у Строггорна, ругаются  ли
они так же на Земле, на что тот ответил, что на Земле их отношения еще хуже,
потому что у Аоллы, как это у нее обычно бывает, уже есть еще один муж, хотя
она  все никак не  разведется  с первым. Дорн  удивленно  приподнял  крылья,
сказав,  что ему  никогда  не  понять  отношений  между  земными мужчиной  и
женщиной.
     Строггорн подставил спину, и Аолла забралась на нее. Некоторое время он
ждал,  внимательно  вслушиваясь,  а   потом  осторожно,  но   сильно  прижал
присосками  к  себе,  сразу  взмахнув  своими  огромными крыльями  и набирая
высоту.  Прекрасная планета  расстилалась  под ними,  проплывали города,  но
Аолла  не видела этого. Она так устала, что сейчас мерное покачивание быстро
успокоило ее  и погрузило в  глубокий  сон. Но  и  во  сне ее несло на своих
золотых крыльях удивительное  существо с Дорна,  и на этот  раз  Строггорну,
который, конечно же, видел ее сон, не  было никакой  необходимости прерывать
его.
     Осторожно  положив  так и не проснувшуюся  Аоллу на  огромную натянутую
сеть в ее сфере, он еще долго любовался ее телом, до конца не понимая, как у
него,  человека,  может  вызывать  подобные  эмоции  вид  существа с  другой
планеты, а потом спокойно покинул ее дом.

     Над  плато  собралось  огромное  количество  дорнцев.  Их  крылья  были
расцвечены  всеми цветами радуги  ради  такого случая - всем  было интересно
присутствовать  на свадьбе Аоллы  и  Строггорна. Строггорн,  поражавший всех
своими  размерами  и  золотом  крыльев,  воспринимая  их  немое  восхищение,
вспомнил, какой вызвал страх своим видом,  появившись первый раз на Дорне, и
если по поводу Аоллы могли быть сомнения, что она существо Многомерности, то
к  нему  сразу установилось  подобающее  этому  виду  существ  во  Вселенной
уважение и  скрытый страх. Ни  для  кого не  было секретом, каким чудовищным
могуществом обычно обладали Варды, развившиеся до третьего уровня сложности:
и  одной  способности к  регрессии  было  бы уже  достаточно, а если  к  ней
добавлялась способность  мгновенного перемещения  в  пространстве - это  уже
поражало воображение. Аоллы еще не было, и Дорн подлетел к Строггорну совсем
близко. Его заинтриговал еще один ее  муж. Трудно было представить существо,
решившееся пойти против Советника Строггорна  и отбить женщину, которую, как
все знали, он так любил.
     -  Можно  нескромный  вопрос?  -  У Президента  была  большая  скорость
мыслепередачи, превосходящая скорость Строггорна, и практически никто не мог
понять их слишком быструю речь.
     - Хотите спросить, кто у меня ее отбил?
     - Сложно представить, кто  мог решиться  на это, но я догадываюсь. Один
человек с Земли очень о ней беспокоится...
     - Правильно, так и есть: Советник Креил ван Рейн.
     - Он  всегда к ней хорошо  относился, наверное, это Креил  ван  Рейн ее
лечил? - уточнил Дорн.
     - Я не считаю, что  это у него получилось. Аолла  до сих пор больна,  -
сердито заметил Строггорн.
     -  Не  соглашусь с вами,  - вежливо  сказал Дорн. -  Я ее  оперировал и
удивляюсь, что достигнут  такой колоссальный прогресс  в лечении  Аоллы. Мне
интересно была ли повторная операция?
     - Не было, это слишком опасно.
     -  Прошлый раз  ее  с огромным  трудом  удалось  уговорить,  наверняка,
псевдореальность не прошла даром для ее мозга. Так?
     - Есть ряд зависимостей, которые не удалось снять...
     -  Одна   из   них   должна   быть   после   нашего   обезболивания   -
боль-возбуждение. Я должен  извиниться. Когда мы подняли архивы, выяснилось,
что этот метод никогда не  применялся к незамужним женщинам,  единственно по
причине возникновения такой зависимости. Иногда  даже на протяжении столетий
не удавалось избавить  их  от последствий, это рано  или поздно  приводило к
гибели из-за психического  дискомфорта. Поэтому  я и удивляюсь,  как удалось
привести психику Аоллы  к такому хорошему состоянию. А вот, что  она сменила
мужа - неудивительно. Уш-ш-ш использовал последний  раз ваш пси-облик, чтобы
уговорить ее  снять  блоки, значит, на Земле  Аолла должна к вам  испытывать
страх и отвращение, подсознательно боясь, что это не вы.
     - Никогда бы не  подумал, что существо с другой планеты  может  все так
хорошо понимать, - удивился Строггорн.
     - Эти проблемы общие для телепатических  цивилизаций.  - Дорн вгляделся
вдаль,  невеста запаздывала.  - Все-таки воздействие на мозг Аоллы  было, не
может быть такого прогресса в лечении без прямого вмешательства в психику. Я
обязательно уточню у  Креила  ван  Рейна,  как ему  это удается делать. Я не
слышал о таком методе.
     - Вы  так думаете? - Строггорн вспомнил, что  говорил  Линган по поводу
лечения Тины без применения лекарств,  и  решил - Дорн  вполне мог оказаться
прав. - Вы часто общаетесь с Советником Креилом?
     - Не только я, с ним общаются многие цивилизации. В нашей Галактике нет
другого такого специалиста по Многомерной генетике.  Я  знаю,  его много раз
приглашали поработать на другие планеты, но  Советник Креил серьезно болен и
не может покинуть Землю. Все хотят  получить такого специалиста. Из-за  этих
консультаций он скоро станет одним их богатейших существ в нашей Галактике.
     -  И  в  чем  выражается  это  богатство?  -  Строггорн   не  мог  себе
представить, как это вообще может выглядеть, тем более, что на Земле Креил и
так имел все, что хотел.
     - В  энергии.  Возможность  использовать  большие количества  энергии в
личных целях очень  важна для существ  Многомерности,  мало ли какие  бывают
ситуации? У  Аоллы  Вандерлит тоже уже большой энергетический  счет,  да и у
вас, Советник. Вы же последнее время часто у нас бываете и много оперируете.
Мы пришли к выводу,  что как детскому психиатру вам вообще нет  равных среди
психохирургов. Говорят, когда-то у вас были  похожие проблемы с  собственной
дочерью, поэтому вы так много разработали в этой области.
     - Это правда. Дело едва не дошло до уничтожения личности, для меня  это
был настоящий шок, - подтвердил Строггорн.
     -  Кстати,  пока вы не очень заняты, я  должен передать вам официальное
предложение  от  имени  планетарной  системы Дорн  работать  и  жить  у  нас
постоянно, конечно, когда  закончите дела  на вашей родной планете. Выгодные
условия, с накоплением энергии в Галактическом банке, это полная гарантия ее
сохранения,   пока   существует   Галактика.    Думаю,   даже    для   вашей
продолжительности жизни этого должно быть достаточным.
     - А какая у  меня продолжительность  жизни?  - Строггорна заинтересовал
этот вопрос.
     -  Спросите у  Странницы,  может быть,  она  вам ответит. - Дорн увидел
приближающуюся  Аоллу  и  радостно  поспешил  ей  навстречу.  Шесть  дорнцев
раскинули  огромную  сеть,  удерживая  ее  в  воздухе,  и  Аолла,  уставшая,
приземлилась на  нее.  Раскинули другую сеть и,  после  того, как  Президент
заверил, что его никто не уронит, Строггорн лег на нее.
     Начался парад: дорнцы парами  выделывали самые фантастические пируэты в
воздухе.  Все  дружно набирали высоту,  двойное солнце было совсем низко над
горизонтом, и в Четырехмерной атмосфере начинал сказываться эффект пульсации
пространства,  когда  для  землян в  некоторые  моменты  изображение  словно
застывало  как  на  картинке. Аолла  давно  привыкла к этому  и  не обращала
внимания, а Строггорн не любил заход солнца на Дорне.
     Наконец,  все  остановились,  зависнув  в   воздухе  и  плавно  работая
крыльями, Президент окрасил свои крылья в  абсолютно белый цвет,  подобавший
такому  торжественному  моменту,  и  произнес  внушительный  текст  брачного
договора.  Строггорн с удивлением услышал пункт,  по которому  Аоллу обязали
проходить  генетическое  обследование  каждый  раз  перед  тем, как покинуть
планету Дорн.  Он хотел возразить,  но  Президент сказал, что  иначе их брак
вообще не может  быть  заключен, существует соглашение между Землей и Дорном
на этот счет.
     - Аолла ван  Вандерлит, добровольно ли  и без принуждения  вступаешь  в
брак с Советником Строггорном ван Шером?
     - Да, - раздался тихий ответ.  Только в тот  момент до  Аоллы дошла вся
абсурдность ситуации, но  что-либо менять было поздно, и она успокоила  себя
возможностью скорого развода.
     - Строггорн ван  Шер, добровольно ли и без принуждения вступаешь в брак
с Советником Аоллой ван Вандерлит?
     - Да. - Четкий, ясный ответ мужчины, хорошо отдающего себе отчет в том,
что он делает.
     Президент   Дорн   произносил   формулу  вступления  в  брак   и   свои
поздравления,  крылья  дорнцев   радостно  колыхались,  солнце   садилось  и
ускорялись  пульсации  пространства.  Строггорн отключил зрение: сеть плавно
вздымалась,  и ярко-красный бесконечный цвет  - телепатема Аоллы  на Дорне -
окутывал его.
     Когда  он снова включил  зрение,  их несли  над огромным  пространством
планеты. Почти стемнело, и все перешли на инфракрасный диапазон. Поверхность
начинала отдавать полученное за день тепло, потоки  воздуха, хорошо видимые,
поднимались высоко неровными колоннами.
     Аолла  спала, не видя этой  красоты,  и  проснулась, только  когда  они
достигли  Каньона. Когда-то,  в  свой  самый первый  прилет,  Строггорн  уже
побывал здесь,  облетев и  осмотрев  это место,  о  котором  столько слышал.
Энергия, так щедро излучаемая Каньоном, была одним  из  видов пси-излучения,
почти идеально  подходившая  для  передачи в Многомерные  тела, но  на Дорне
система усвоения такой энергии была только у мужчин.  Строггорн подумал, что
Аолла, существо Многомерности, сопротивляясь Уш-ш-шу, наверняка использовала
эту энергию, хотя, видимо, так и не поняла этого.
     Строггорн  вслушался в  ее  мозг. Она  сидела на краю пропасти,  сложив
крылья и  наблюдая за перетоками энергии. Аолла нисколько не  боялась,  хотя
прошлый раз едва не  погибла в этом  месте, и Строггорну  подумалось, что за
долгие годы пребывания на Дорне планета стала для нее второй родиной.
     -  Ну, что будем  делать? -  Строггорн спокойно смотрел на Аоллу, в его
серых глазах сейчас отражались сполохи огня. - Могу отнести тебя домой, если
хочешь, а  если нет  - можем  осмотреть Каньон, красивое  место, я уже бывал
здесь,  только днем. Там  есть  водосход:  знаешь,  такое скопление  висячей
четырехмерной воды, которая  не может течь,  как на Земле,  и просто висит в
воздухе?
     - Тогда  полетим. -  Аолла расправила  крылья.  День  был жаркий,  и ей
захотелось остыть.  Темная  змея пропасти  заскользила под ними,  и щупальца
энергии,  хорошо  видимые  из-за  более  высокой температуры, достигали тел,
вызывая легкую щекотку.
     - Я  хотел тебе сказать, что ты можешь использовать эту  энергию.  Наши
тела  и  на  Земле, и  на Дорне  хорошо к  этому  приспособлены,  -  заметил
Строггорн,  пересекая  очередной  поток,  который  заскользил  по   крыльям,
сливаясь с  их сияющим в темноте цветом. Аолла поглядела на  него и  еще раз
какое-то незнакомое чувство пронзило ее.
     - Интересно, - спросила она. - Ты нравишься дорнским женщинам?
     -  Очень.  - Строггорн мысленно смеялся. -  По их понятиям,  чем больше
мужчина, тем привлекательнее.  Наверное,  это  еще из  прошлого, когда более
сильный мужчина мог лучше защитить семью.
     -  Понятно, ты что  на Земле, что на Дорне издеваешься над женщинами. -
Аоллу всегда злило пренебрежительное отношение к своему полу.
     -  Я  не над  всеми,  выборочно.  Вот  над Странницей  я бы не  рискнул
подшутить.
     -  Еще  бы,  можно  сразу  остаться  без головы, характер  у нее - будь
здоров.
     Они   уже  совсем   приблизились  к   водосходу:  колышущееся   марево,
фиолетово-синее  (вода  была  довольно холодной)  висело  в  воздухе,  почти
перегораживая Каньон.  Аолла со всего  размаха, не замедляя полета, пронзила
водную  преграду,  та расступилась,  нисколько не разбрызгиваясь,  и  плавно
заскользила  по телу,  охладив его и посеребрив крылья  темными  всплесками.
Оказавшись на другой стороне, Аолла развернулась и снова пронзила  преграду,
ее смех разнесся над Каньоном. Строггорн последовал ее примеру, и сейчас это
напоминало игру в прятки - их тела то появлялись в виду друг друга, то вновь
исчезали.
     Наконец,  Аолла  устала и тяжело  полетела вдоль пропасти, и  Строггорн
забрал ее на свои крылья.  Он почувствовал,  как  впитанная энергия медленно
начинает  через  присоски  перетекать к  ней.  Аолла при  этом  вздрагивала,
пытаясь  понять,  приятно  это  или нет, и  никак не мешала  ему.  Строггорн
вслушивался в ее мозг,  по которому  разливался  сейчас покой,  и  медленное
возбуждение передавалось сразу  обоим. Это заставило его задуматься -  и  он
понял, отчего  это  происходит и почему  так отличается  от  Земли: присоски
охватывали почти всю поверхность тела  Аоллы, а  на их родной планете просто
физически был невозможен такой тесный контакт.
     В  какой-то момент  он  уловил ее крик и  просьбы  отпустить, и тут  же
выполнил  это.  Аолла зависла  напротив,  смотря  прямо  ему в  глаза,  но в
инфракрасном свете было видно,  как потоки энергии все  равно тянутся от его
тела  к  ней.  Он подумал,  что это  может  испугать,  но,  казалось,  ее не
волновало это.  Еще через миг блоки упали, и она, сразу  потеряв  управление
крыльями, провалилась в пропасть Каньона. Строггорн мгновенно подлетел снизу
и  снова  взял  ее на спину. Он набирал  высоту и  удивлялся, как дорнцам во
время операции удалось удержаться от психического слияния, - для него сейчас
это было бы выше сил.
     Он нес  ее, теперь уже не останавливаясь, вдоль Каньона, протягивающего
к  ним свои  энергетические  руки,  и постепенно  терял контроль над  своими
эмоциями. Вдруг, на самом  пике, боль  внезапного отключения Аоллы  пронзила
его. Строггорн  не сразу это  понял,  но когда пропасть совершенно отчетливо
зазмеилась под ними, резкое  возвращение  к реальности наполнило его тоской.
Как Вард-Хирург, он сообразил, что это мозг Аоллы, не выдержав самой обычной
нагрузки  слияния,  отключился,  и  она потеряла сознание.  Перед ним возник
образ Креила,  который грустно объяснял,  что жить со  здоровым  человеком и
больным - совсем не одно и то же.
     Строггорн долетел до края Каньона, осторожно положил  ее и  вгляделся в
абсолютно невыразительные  сейчас  глаза. Мозг  Аоллы был открыт, и не  было
никакой  проблемы проникнуть туда, но чем глубже он погружался, тем страшнее
была  правда.  Повреждения   зон   памяти   продолжали,   хоть  и  медленно,
прогрессировать,  хотя  непонятно  было  от  чего. Строггорн  несколько  раз
осмотрел Вард-Структуру: обычно, это означало ее дефект.  Ему довольно легко
удалось найти место, которое "штопал"  Дорн. Оно давно  заросло  и  никак не
могло  давать  таких  последствий,  и все это было  совершенно необъяснимым.
Единственное, что сделал Строггорн, - уплотнил перегородки коридоров памяти,
где проходила  граница  между реальностью  и  псевдореальностью,  и  смягчил
последствия   использования  своего  пси-образа  Уш-ш-шем.  Ему   совсем  не
хотелось,  чтобы  Аолла снова  начала  шарахаться  от него на  Земле. Больше
Строггорн помочь  не  мог.  Теперь  он  сидел рядом с ней  на  краю Каньона,
ожидая,  пока  она придет в себя.  Строггорну было ясно, что та  медицинская
карта,  которую  он  прочитал,  писалась  исключительно  для  самой   Аоллы.
Наверняка у Креила ван  Рейна была  и другая, где можно было узнать правду о
ее состоянии.
     Очнувшись  через несколько часов, испуганная Аолла  попыталась  закрыть
свой мозг:  это причинило ей сильную боль и удалось только  с третьего раза.
Она укоризненно посмотрела на  Строггорна, поняв, что он влезал  в ее голову
и, возможно,  оперировал, но ничего не сказала. От  ее  покорности ему стало
еще хуже. Аолла залезла к нему на спину, все также ничего не говоря, и спала
всю дорогу. Только дома она решилась задать вопрос.
     - У нас... не получилось?
     - Ты серьезно больна, девочка. - Строггорн вообще не мог обсуждать это.
- Я хотел извиниться, что влез в твою голову, но тебе было очень  плохо  и я
пытался помочь.
     - Удалось? - Аолла с надеждой посмотрела на него.
     - Боюсь, что нет. Я не могу понять, что с тобой.
     - Жаль, Креил говорил, что мне лучше, может быть, само пройдет?
     Строггорн  не мог ей врать, но и не мог сказать правду, что это никогда
не пройдет, пока ее личность, так медленно умирающая, не исчезнет совсем. За
две недели, что они провели на Дорне, он еще дважды летал с Аоллой в Каньон,
на сей раз с  единственной целью - понять, в чем дело. На этой планете было,
по   крайней  мере,   одно  преимущество   -  существовало   хотя  бы  такое
обезболивание.  Строггорн  знал,  что  на  Земле,   при   ее  состоянии,   о
вмешательстве  в психику не пойдет даже речи - Аолла ни за что бы не вынесла
той боли, которая возникнет при этом.
     Генетическое  обследование  Строггорну пришлось проводить  самому, хотя
врач  был  рядом   и   консультировал,  что  искать.  Как   может  выглядеть
олодотворенная клетка,  никто не имел  ни малейшего  понятия,  но беспокоить
ради  этого  Креила  ван Рейна,  Строггорн  категорически  отказался.  Аолла
достаточно   спокойно  перенесла  процедуру.   В  одном  месте  ему  удалось
обнаружить  нечто,  резко отличающееся  от остальных тканей, и  они,  теперь
совместно с врачом, решили, что это она и есть, хотя понятие "клетка" сильно
отличалось от земного. По своим размерам она превышала земную почти в тысячу
раз, имея совершенно другую четырехмерную структуру.
     - Возможно не  сообщать Аолле об этом? - спросил Строггорн, убедившись,
что она спит.
     -  Возможно. - Дорн совершенно спокойно отреагировал на наличие клетки.
- Вы хотите изъять клетку, чтобы Аолла ничего не знала?
     - Конечно, страшно представить, какой урод  может получиться от  такого
эксперимента!
     - Ничего страшного,  получится существо Многомерности сразу второго или
третьего уровня  сложности с  Естественным дорнским Обликом.  У  вашего типа
существ так и бывает - воспринимается облик  разумных  существ планеты,  где
происходит зачатие. Или, если нет природных условий,  а процесс произошел  в
Многомерности, получается  нечто  среднее между обликом отца и матери. Как у
Странницы,  отец -  Суперг,  мать  - Тийомка,  сам ребенок  - Стайол.  Нечто
среднее между  двумя  цивилизациями с  увеличенными возможностями  каждой из
них.
     - Никогда бы не подумал, что есть наблюдения подобного рода, - удивился
Строггорн.
     - Вы слишком  мало еще прожили, Советник. Но с рождением вашего ребенка
неизбежно  возникнут  проблемы. Это  невероятно  энергоемкий процесс, и я не
припомню,  чтобы  кто-либо  из  существ Многомерности рискнул пойти на это в
таком молодом возрасте, как вы.
     - Почему?
     -  Очень высока вероятность  того,  что  Аолла  при  этом погибнет.  Не
случайно мы запретили ей иметь детей от Уш-ш-ша.
     - Самое поразительное,  что на Земле  Аолла уже  давно не  может  иметь
детей, наш ребенок был последним шансом иметь  их, а теперь  выясняется, что
это не так.
     -  Это так. Земных  детей, наверное,  вы действительно не можете иметь,
слишком долго прожили для Трехмерного тела. Так будем изымать клетку?
     - Будем, - ответил Строггорн решительно.
     - Если вы так переживаете, что больше не получится. -  Дорн уловил, как
Советник болезненно  воспринял возникшую  ситуацию.  -  Мы  можем  сохранить
клетку. Надумаете вырастить ребенка, прилетайте к нам, подсадим снова.
     - Правда? - Строггорн сразу  ощутил  облегчение, ничего не  было бы для
него хуже убийства своего ребенка. - Буду очень признателен.
     Принесли сложную аппаратуру со встроенным контейнером. Дорн  скрыл, что
поддержание жизнеспособности клетки  потребует  значительных затрат энергии,
но  он  рассчитывал уговорить  когда-нибудь  Строггорна и Аоллу  работать на
планете и  решил пойти  на такие  затраты.  Только инкубационный  период  до
развития клетки составлял  на  Дорне пятьдесят земных  лет, и еще  много лет
беременности  им  пришлось  бы  быть  на  планете,  постоянно  энергетически
"подкармливая"  прожорливое  существо Многомерности. Одной  матери для этого
было просто недостаточно, и Президент прекрасно знал о таких тонкостях.


     Строггорн  почти  на сутки раньше закончил регрессию, хотя они вместе с
Аоллой   начали  ее,   а  потом   сидел  с   Креилом   в  огромном  зале   с
гиперпространственным окном и долго обсуждал то, что было в ее мозгу. На сей
раз Креил  дал Строггорну  прочитать настоящую медицинскую  карту,  и  сразу
стало  ясно,  почему  ее  скрывали.  Эти  три  года  он  постоянно  проводил
корректировку психики  Аоллы,  искусно просачиваясь через блоки, которые она
не  могла снять. Это  занимало огромное  количество  времени,  но  они много
бывали вместе.  В  ее  состоянии Аолла не  понимала,  что  с ней  делают,  и
воспринимала все, как обычное проникновение при чтении мыслей друг друга.
     - Значит, если бы ты не корректировал  ее психику?  -  Строггорн был  в
ужасе от того, что узнал.
     - Было  бы еще хуже. Максимум,  что можно  сделать - пытаться замедлить
распад психики, - пояснил Креил. - Честно говоря, я надеялся, что если Аолла
снимет  блоки  и удастся более детально все выяснить - ты же понимаешь, я не
волшебник  и  через  блоки  имел  весьма смутное представление  о  настоящем
состоянии, - можно будет ей помочь. Очень жаль, что это не так.
     - Ты показывал ее Лингану?
     - Конечно, не один раз, и Лао тоже не знает в чем дело. - Креил секунду
помолчал. - Так ты уверен - повреждений Вард-Структуры нет?
     -  Я  проверил  три  раза, этого более чем  достаточно,  хотя  по  всем
признакам - это Вард-Структура.
     -  Хорошо. Теперь у  нас более серьезный  разговор. У кого  Аолла будет
теперь жить? О разводе она что-нибудь тебе говорила?
     - Нет.
     - Я же забыл!  Как  ты ее оперировал?  В  Каньоне? С обезболиванием?  -
Креил  пристально  посмотрел  на Строггорна, который  даже  не  пытался  это
отрицать.  -  Очень  хорошо.  Строггорн,   ты  когда   что-нибудь   делаешь,
последствия просчитывать умеешь?
     - Креил. - Строггорн  поморщился. - Все получилось спонтанно, а когда я
влез в ее голову, возникло желание ей помочь. Ты бы действовал так же.
     -  Врать  ты горазд! Скажи  еще, что на Дорн затащил ее исключительно в
лечебных целях!
     -  Нет, я хотел  ее отбить, - сознался Строггорн в том,  что и так было
очевидно.
     -  Отбил?  Ты  же  обвинял  меня,  что принуждаю ее  жить со  мной  при
"неполноценных"  отношениях.   Убедился?   С   ней   возможны  "полноценные"
отношения?
     - Невозможны.
     - Ну, и чего хорошего ты ей сделал?  Заставил  разрываться между  нами?
Сколько еще раз нужно повторить,  чтобы ты  понял: Аолла Вандерлит - больной
человек.  Строго  говоря, она  действительно недееспособна, и за последствия
своих действий отвечать не может, а ты поставил ее в ситуацию такого выбора,
который  и для здорового  человека  был бы  сложным! Теперь  и  меня вынудил
решать за нее, сама  же она  не может и ничего  не  решит!  -  Креил  устало
откинулся на спинку кресла.
     - От того, что я скажу - ты во всем прав, тебе же легче не станет?
     - Мне наплевать, как станет мне, а  вот ей  - точно не  станет, - Креил
снова  задумался. - Ладно,  мое решение будет  такое. Жить с тобой Аолла все
равно не сможет. Ты  знаешь, при  пробуждении,  есть один неприятный момент,
когда ее мозг решает, где находится. Сейчас все зависит от того, услышит она
мою телепатему или нет. Услышит - значит, на Земле, не услышит - на Дорне.
     - Это ты ей такое встроил?
     -  В большой  степени - это случайно. Просто я часто оказывался  рядом,
когда Аолла  просыпалась на Земле. Когда-то она даже жила почти  год у нас с
Тиной дома. Так что для нее я и Аль-Ришад - одно и то же.
     -  Креил,  - совсем  тихо  спросил Строггорн.  -  У  вас  ведь соседние
квартиры, мыслезащита вообще между ними есть?
     - Есть, но сейчас я ее убрал, иначе Аолла не смогла бы жить одна, а моя
постоянная работа с ее мозгом тоже уже сказывается, понимает она это или нет
- неважно.
     - Значит, оставишь все по-прежнему?
     -  Я  бы  оставил,  только это невозможно, ее же  к  тебе будет  теперь
тянуть. - Креил пристально посмотрел  в глаза Строггорну и четко сказал: - Я
переведу наши  отношения с ней в  чисто дружеские и разрешу ей встречаться с
тобой раза два  в неделю, не больше. Только тебе придется следить, чтобы она
у тебя никогда не засыпала, а  если так получится - привози ко мне сразу, не
жди, когда проснется: получим неадекватное восприятие.
     - Ты случайно не работал в Инквизиции?
     - А что, похоже? - Креил усмехнулся. - Когда ты все обдумаешь, поймешь,
что это лучшее решение.
     Для Аоллы все осталось  по-прежнему. Она жила  в своей  квартире, почти
все свободное  время проводя  с Креилом  и только иногда на несколько  часов
отлучаясь, предварительно  предупредив  Строггорна  о  своем  приезде.  Лишь
однажды произошло то, что понимал Креил под  "неадекватным восприятием". Она
заснула у Строггорна дома одна. Когда тот приехал, сидевшая на диване  Аолла
с ужасом поглядела на него и тут же закрыла лицо руками. Креилу, после того,
как его  вызвали, понадобилось  несколько часов  уговоров и убеждений, чтобы
снова вернуть ее к реальности.



     382 год относительного времени.
     4 сентября 2035 года абсолютного времени

     Строггорн, нарушая все договоренности  и не предупредив, поздно вечером
заехал домой  к  Креилу  ван  Рейну.  Он  искал Аоллу, но ее не было  дома и
пришлось идти  к "опекуну".  Строггорн увидел  их  в  гостиной, телеком  был
включен, и Аолла сидела в  кресле, а  Креил - на полу, положив голову  на ее
колени. Хотя он и выполнил свое обещание и перевел отношения в дружеские, по
мнению Строггорна, их "дружба" все равно переходила все границы.
     -  Чем обязаны? - Креил  сел в  кресло, весьма недружелюбно  смотря  на
Строггорна.
     - Мне нужно поговорить с тобой и Аоллой.
     - Так срочно, что ты без предупреждения  врываешься  в мой дом? - Креил
нахмурился.
     - Пришел вызов в Совет Галактики. Нужно лететь и может так статься, что
из-за  временных  смещений я смогу вернуться не раньше,  чем через несколько
лет, - тихо объяснил Строггорн. Сейчас  он почувствовал себя  виноватым, что
ставит в такое сложное положение Аоллу.
     - Замечательно! - Креил откинулся в кресле. - Аолла, девочка, давай, ты
пойдешь к себе, а я поговорю и потом обо всем тебе расскажу. Хорошо?
     Послушно  встав,  Аолла  ушла  в  свою квартиру. Эта,  обычная  теперь,
покорность уже  беспокоила обоих мужчин, так как  говорила  о продолжавшемся
процессе разрушения личности.
     - Видеть это уже не могу, - огорченно сказал Креил. - По-моему, процесс
ускорился. Ты проводишь корректировку?
     - Провожу, но через блоки это сложно делать, а ты?
     - То же самое могу сказать. Мы с тобой блестящие врачи и ничем не можем
помочь! Никакого твоего отлета быть не может,  это значит - мне почти  сразу
придется  посадить ее на  обезболивающие,  и  это уже навсегда,  а  так  еще
несколько лет протянем.  Ты же понимаешь, с обезболиванием она станет совсем
не  человеком. Сразу придется отстранить  от работы, и  что она будет делать
целыми днями? Предлагаешь отвезти ее в клинику?
     - Я не знаю, что делать. Полет будет тяжелый, кроме меня, ни у кого нет
встроенной  нервной системы. Хватит того, что было с тобой, чтобы сейчас еще
кем-нибудь   рисковать.   Лететь   придется    на    дорнском   корабле,   в
Четырехмерности, ни к чему другому он не  приспособлен. Кого ты  еще в такие
условия загонишь?
     -  В  дорнском  Облике  лететь?  - задумчиво  повторил Креил. - Значит,
заберешь  Аоллу  с  собой. Это  она скорее  вынесет,  чем ожидание на Земле.
Пойдет?
     - Она вынесет регрессию? - спросил с сомнением Строггорн.
     -  Вынесет, мы проверяли - все в порядке,  замедление трансформации  не
из-за этого, просто психика уже плохо справляется.
     Через сутки Креил провожал их у гиперпространственного  окна. Строггорн
и  Аолла уходили  на Дорн,  где  ждала  их камера  регрессии  и  космический
корабль, летящий к центру Галактики.

     Полет  на огромном дорнском Корабле, представлявшем  собой биосущество,
проходил спокойно.  Аолле и Строггорну предоставили  отдельный  отсек. Кроме
них  летел только  один представитель с Дорна,  с которым они подружились за
это время.
     Их "комната"  была большой,  почти трехсотметровой сферой,  с  огромным
экраном,  показывавшим  Космос. На этом настоял  Креил,  считавший,  что это
поможет Аолле адекватно воспринимать реальность. Кроме того, ничто не мешало
летать  по  самому  Кораблю, имевшему  помещения  с  ландшафтом  Дорна,  что
создавало эффект присутствия  на планете, и  даже один, небольшой, водосход.
Аолла каждый день летала к нему, устраивая  себе "купания", и веселилась при
этом. Строггорн был просто счастлив,  что она на удивление  легко переносила
полет  и  прекрасно  понимала,  где  находится. Первый  раз в жизни  у  него
оказалось  много свободного времени.  На корабле не было Машины.  Он не  мог
заняться  даже  таким простым и любимым для себя делом, как расчет уравнений
Многомерности, и они  проводили  время в бесконечных беседах втроем - дорнцу
тоже  было  смертельно  скучно, поэтому он  решил изучить  жизнь  на  Земле,
донимая  Аоллу  и Строггорна  бесконечными вопросами. Правда,  они не знали,
сердиться на него  за это или,  наоборот, радоваться,  что удается хоть  так
проводить время.
     К концу полета, продолжавшегося не так долго, чуть больше месяца, они с
нетерпением   вглядывались  в   изображение  Космоса   с  сияющим   звездным
скоплением. Корабль  выделял одну  из  них, пока  она не  стала  размером  с
Солнце, и они увидели огромное количество различных кораблей, находившихся в
этой системе.
     Еще десять  дней пришлось ждать  прибытия остальных представителей.  На
одиннадцатый день на огромном объемном экране возникло чудовищное существо с
вытянутой мордой, пастью  и пятью рядами многочисленных зубов.  Строггорн не
смог  определить количество рук у существа  - их было  явно больше десятка и
они непрерывно перемещались.
     -  Я  Велиор.  - Существо посмотрело на них  ярко-красными глазами  без
зрачков. - Эспер-Секретарь Галактического Совета. А вы с Дорна?
     - Не совсем, - уточнил дорнец. - Я - да, а эти двое - с Земли.
     - Никогда не видел землян, даже не помню номер вашей планеты.  А почему
вы так похожи на дорнцев?  Неужели такие  родственные цивилизации? - спросил
Велиор. Строггорну  пришлось объяснить,  почему  так получилось. - Хорошо, -
сказал Велиор, закончив  слушать. - Объясняю  еще раз:  Совет проводится  на
псевдореальной поверхности, присутствовать нужно в Естественном Облике, а то
вы нас всех совсем запутаете. Конечно, транслируете только пси-образ, дорнец
объяснит  землянам,  как  это  делается,  на  вашем   Корабле   должна  быть
аппаратура. Вопросы есть? - Вопросов не было, и Велиор исчез с экрана.

     Строггорн  подключил свое дорнское  тело  к  пси-креслу,  дополнительно
используя  присоски.  Аоллу   в  этом  облике  в  принципе  невозможно  было
подключить, и они решили,  что  она будет  просто  слушать  Заседание Совета
Галактики через телепатический адаптер.
     Строггорн  провалился  на псевдореальную поверхность, материализуя свой
земной Облик. По старинному обычаю, все существа должны были  принимать свой
естественный  вид  во избежание  дополнительной  путаницы. Велиор,  существо
Многомерности   пятого   уровня   сложности,    огромный,   возвышался   над
поверхностью, зачитывая свои бесконечные титулы, одним из которых он  назвал
должность Эспер-Секретаря Вектората  Времени Вселенной  BD-Дигма (Элоир  Вэр
Странницы) в Галактике CV-Лессара. Строггорн наконец узнал  название  места,
где жил. Закончив  проверять присутствие в  пространстве вызванных на  Совет
цивилизаций, Велиор объявил причину сбора и протянул руку  к Строггорну, что
сразу  привело  к   изменению  метрического  измерения,   мгновенно  выделив
Строггорна на заполненной плоскости.
     -  Строггорн ван  Шер,  - быстро говорил Велиор. -  Советник,  одна  из
высших  должностей  на  планете  Земля   (No12456789899),  уполномочен   для
переговоров Советом Вардов  Земли, существо  Многомерности  третьего  уровня
сложности,  реализация  - Трехмерность, Вард,  первичное тело  - Трехмерное,
психическая  структура - пси-бесконечность, развитие в аль-дет-пространстве,
продолжительность  жизни  -  десять  тысяч  лет   при  отсутствии  вторичной
коррекции  в аль-дет структуре,  энергетические возможности: поглощение - по
типу BDJR, выделение -  в вариантах  до ста способов реализации, предельно -
звезда класса OPR.  -  Велиор  на секунду остановился,  оглядев плоскость. -
Дальше рассказывать или достаточно для представления?
     - Достаточно, - раздался хор голосов, а Строггорн подумал, что послушал
бы еще: где узнать такое  о себе самом? Велиор  только глянул на него своими
абсолютно красными  глазами и  слегка открыл огромную  пасть с  бесконечными
рядами зубов, словно улыбаясь.
     -  Перейдем  к делу. Вы  знаете, что для нашего  заседания потребовался
колоссальный  расход  энергии  для всех цивилизаций. Кратко:  мы  собрались,
чтобы принципиально решить возможность спасения цивилизации планеты Земля.
     - Почему мы вообще это рассматриваем? - Голос с плато, существо, на вид
круглое, с  телом, покрытым  шипами,  с блестящими капельками  на  концах. -
Планета  не  входит  в  Галактический  Союз.  О  какой  помощи  речь?  Да  и
цивилизация,  -  простите, Строггорн ван  Шер, никак  не  хочу умалить  ваши
личные  возможности,  -  недоразвитая,  существует  очень  мало  и  даже  не
телепатическая.
     - Уже телепатическая,  - поправил Велиор.  - Но дело не в этом.  Все вы
знаете,  что  в 2960 году  от  сегодняшнего момента.  - Для всех существ при
переводе  сразу шел пересчет  на привычное время.  -  Происходит пересечение
нашей Галактики с Многомерной флуктуацией-выбросом из Галактики LK-  Раскли.
Это  приведет  к   гибели  многие  цивилизации.  -  Велиор  терпеливо  начал
зачитывать список цивилизаций, и Строггорн  с облегчением отметил, что Земли
там не было.
     - Какое отношение к этому имеет Земля? -  Вопрос существа, колышущегося
и непрерывно изменяющего свой цвет, словно  пелена в воздухе, без  признаков
каких-либо органов.
     - Очень простое, Нигль-И. Элоир Вэр Странница - Векторат Времени  нашей
Вселенной,  по  нашей   настоятельной  просьбе,   провела  расчет   наиболее
благоприятного   развития  событий  при   этом  пересечении.   Те   существа
Многомерности, которые разовьются за это время  на Земле, смогут существенно
облегчить нашу ситуацию.
     -  Если  согласятся  помогать,  им  самим  ничего угрожать не будет,  а
характер  Вардов  всем  хорошо  известен,  -   прокомментировало   существо,
расстилающееся на поверхности, словно огромная серая лужа.
     -  Строггорн ван Шер,  ответьте,  сколько сейчас Вардов  вашего  уровня
сложности на планете?
     - Шесть, включая меня.
     - А в обычных вариациях?
     - Около шестидесяти тысяч.
     - Как вам в Трехмерности удается заставить становиться  Вардами в таких
количествах?  Ни  за что не поверю, что  это  добровольно.  -  Серая  "лужа"
поднялась над поверхностью и оказалась почти двадцатиметрового роста.
     - Добровольно. - Снова открыл свою огромную пасть Велиор.  - Их обычная
продолжительность жизни всего  восемьдесят лет и маленький ресурс мозга, все
хотят пожить подольше.
     -  Тогда  понятно. - "Лужа"  снова растеклась по поверхности. -  А  где
Странница, она же все это затеяла, пусть хоть выскажется?
     Над  плоскостью  появился Мальгрум,  и  Странница в  своем Естественном
Облике возникла на ней, превысив своим размером рост Велиора.
     - Не хотела вам  мешать.  Опять будете жаловаться, что было давление, -
сказала она,  создавая в пространстве трон и располагая на его подлокотниках
все четыре руки.
     - Конечно, было. - "Лужа" снова встала во весь свой рост. -  Где  будем
брать энергию  для  их  спасения  и корабли?  Нужно  же  параллельно спасать
цивилизации Принаи-1 и Принаи-2?
     Строггорн узнал название цивилизаций Ти-иль-иля.
     - Сначала нас  спасайте. - В  разговор вмешалось серое существо, хорошо
знакомое  Строггорну (сто двадцать три таких сидели в тюрьме  на Земле). - И
пусть вернут принаиан, они держат на Земле представителей нашей цивилизации.
     -  Как  это получилось?  - грозно спросила  Странница, и в ее абсолютно
черных  глазах  замелькали  искры огня.  -  Я  же  запретила  находиться там
посторонним?
     -  Они не  только  там  находились,  но и убили четырнадцать человек  и
проводили эксперименты над  нашими женщинами. Теперь у  нас растут непонятно
чьи дети, - решил сказать свое слово Строггорн.
     -  У нас  что,  суд  над  цивилизацией  Принаи-2?  -  заверещало  серое
существо.
     - Строггорн ван  Шер. - Велиор строго раскрыл свою пасть. - Если хотите
разбирать это дело, нужно официально обратиться ко  мне.  Есть Галактический
суд,  это  в его  компетенции разбирать такого рода конфликты,  а удерживать
представителей чужой  цивилизации вы  не имеете права - в  этом Винг-иль-иль
прав. Планетарная система Дорна согласна выделить свои корабли и необходимую
часть энергии?
     -  Мы  приняли  решение оказать помощь  планете Земля. -  Представитель
Дорна парил на крыльях над плоскостью.
     -  Как  это  вас трехмерная цивилизация  уговорила помогать?  -  задало
вопрос существо, колышущееся в воздухе.
     -  Не  уполномочен  отвечать на  этот  вопрос,  результаты  голосования
переданы Велиору.
     - Хорошо, - кивнул Велиор.
     - Планетарная система Дирренга готова предоставить  необходимую помощь.
-  Дирренганин,  более   чем  двухметрового  роста,  со   своими  щупальцами
приподнялся и лязгнул зубами, от чего многие вздрогнули.
     -  Планетарная система Ригеля  может  прислать недостающие  корабли. Мы
должны землянам - не уберегли их экспедицию  от  гибели. - Чудовищного  вида
существо,  которое  до  этого  плоско  лежало, приподнялось  и на  его  теле
замелькал сразу двадцать один глаз, все они вращались  в разные стороны, что
производило совершенно жуткое впечатление.
     - Просто  замечательно, а вы меня убеждаете,  что у землян недоразвитая
цивилизация.  -  Велиор снова  раскрыл  пасть. - Итак, я  предлагаю  принять
следующее  решение:  оказать  помощь  Земле  с  условием, что  планета  и ее
представители не могут отказать  в помощи нашей Галактике  через 2960 лет от
настоящего   момента   и  используют  все  свои  возможности   для  спасения
максимально большого  числа  цивилизаций.  Голосование?  -  Бесконечный  шум
голосов.  - Решение принято.  Все  свободны, кроме  представителя  Земли: вы
должны прибыть на Мальгрум, к вам есть вопросы у Вектората Времени.

     Строггорн в своем земном облике сидел в любимом каминном зале Странницы
на Мальгруме. Велиор, принявший вполне терпимый размер, занял одно из кресел
и занимался  тем,  что  подбрасывал  с большого расстояния  по виду  обычные
поленья,  правда  от  них  огонь в камине сразу достигал  температуры больше
двадцати тысяч градусов.
     -  Почему  ты  в   пси-облике?  -  удивилась  Странница,  посмотрев  на
Строггорна.
     -  Он  не  может по-другому, они прибыли  в  облике  дорнцев, поэтому и
женщину не взял, - пояснил Велиор.
     - Но зачем ты тащил сюда Аоллу? - Странница не могла этого понять.
     - Она без меня не может, слишком больна, - объяснил Строггорн.
     - И что с ней? - снова Велиор.
     -  Мы  не знаем, идет  постепенный  распад личности, а  на  вид никаких
повреждений Вард-Структуры.
     - Это правда, что на Дорне вы поженились? - Страннице говорили об этом.
     - Правда.
     -  Ну  вот,  говорит,  взял,  потому  что  больна,  а  на  самом  деле,
оказывается, жена. - Велиор раскрыл свою огромную  пасть, улыбаясь и обнажив
пять рядов острых и длинных зубов.
     - Больна, очень, - повторил Строггорн.
     - Обиделся.  -  Велиор  посмотрел на него своими красными, без зрачков,
глазами.  -  Давайте,  я схожу на их корабль и  поговорю с  ней, может быть,
что-нибудь поймем. - Он тут  же растворился в пространстве, и Строггорн даже
не успел предупредить, что его вид может напугать Аоллу.
     -  Строггорн, у меня  небольшое  дело  к тебе. - Странница  смотрела на
него.
     -  С вашим  ребенком  все  в  порядке, не волнуйтесь,  -  сразу  сказал
Строггорн.
     - Вы ее нашли все-таки? - Странница улыбнулась.
     -  Да, нашли и выдали замуж,  извините,  за Варда, но  ей будет  трудно
догадаться. Вы же знаете, у нее пониженная телепатическая чувствительность.
     - Замуж-то зачем понадобилось выдавать?
     -  Из  соображений  безопасности.  Цивилизация  Принаи-2  до  нее почти
добралась, хорошо, что искали сына... А так муж все время теперь рядом с ней
и в нужный момент привезет в Аль-Ришад, всегда найдется причина. Решили, это
самый простой способ защитить девушку и, одновременно - не нервировать.
     - И как он относится к браку с нетелепаткой?
     - Нормально, как  к обычному заданию.  После объединения все  это будет
неважно,  чуть больше  года  в  абсолюте осталось,  маленький  срок.  У него
хорошая подготовка, никогда ее  не  обидит, да это  и невозможно,  он всегда
знает, что она от него хочет.
     - Интересно, как ты ему это объяснял?
     - Никак, просто дали задание, защищать и заставить  ее носить аварийный
браслет. Не  для того обучаем  Вардов, чтобы  они задавали  вопросы  в таких
ситуациях.
     - Жесткая у вас структура, - улыбнулась Странница.
     - Как бы мы иначе справились?
     Велиор  невозмутимо  появился, так  же  как исчез,  и  одной  из  своих
четырнадцати рук-щупалец бросил полено в огонь.
     - Поговорили с вашей женой, милое создание, и с чего это вы  взяли, что
она меня испугается? Аолла не боится  разумных существ, которые не делали ей
ничего  плохого, а я  еще не успел  провиниться. - Он  протянул часть рук  к
огню. - Можно ей помочь, но. - Посмотрел Велиор на Странницу, - нужно  много
энергии,  а  использование в  личных целях в  таких  количествах...  Короче,
Советник  Строггорн,  вашего энергетического  счета  недостаточно, чтобы  ее
лечить.
     - У  нее есть еще свой счет, вряд ли  ваш закон  запрещает использовать
его, - тут же вспомнил Строггорн.
     -  Хороший счет,  но  у  нее  повреждение  второго  и  третьего  уровня
Вард-Структуры, а это расход примерно с половину мощности средней звезды. Вы
считаете, у нас их так много, чтобы так безрассудно расходовать?
     - Я ничего не  считаю. -  У  Строггорна  все  внутри  оборвалось,  и он
посмотрел на Странницу.
     - А что вы на Элоир Вер смотрите? - вмешался снова  Велиор. - Она и так
для спасения Земли истратила столько  энергии, что мы давно вынесли решение:
первое - Страннице запрещается  посещать Землю без разрешения Галактического
Совета и объяснения,  что она собирается там делать, второе - расход энергии
- только с нашего согласия.
     - Поэтому  вы  последнее время  не появляетесь на  Земле?  -  Строггорн
посмотрел на нее.
     - Как это не появляется? - возмутился Велиор. -  Вас  из  Многомерности
спасала? Без всякой санкции на посещение, кстати.
     - Это было давно.
     - Ну  и что? Разрешения-то не было. На Дорн летала, с вашей женой между
прочим,  а Мальгрум - это что,  средство передвижения?  Лучше  вам в это  не
вмешиваться, Строггорн. Если Странница сейчас даст энергию  для вашей  жены,
будет огромный скандал - мало ли у кого больные родственники? Вы еще мертвых
начнете оживлять, дай волю.
     - А что, возможно? - удивленно спросил Строггорн.
     -  Возможно! - передразнил  Велиор. - А кто  девушку  оживлял?  Скажите
спасибо, я не вынес  это на  Галактический  Совет. Если все начнут  оживлять
своих  близких, скоро в Галактике  -  а она у  нас совсем  не молоденькая  -
пригодных  звезд  для  использования  не останется! Вы  же не  хотите, чтобы
Мальгрум  приземлился  на ваше  милое Солнце,  которое  после  этого  станет
красным  карликом?  Видите,  как испугались. И никто  не  хочет, чтобы с его
звездой такое делали. Так что решаем?
     - Могут быть варианты? - спросил Строггорн.
     - Могут, если кто-нибудь из существ даст энергию. Только не Странница и
не  Дорн.  Они  и  так  дают ее  на объединение  Земли, не  требуйте слишком
многого.
     - Мне некого просить, - сразу сказал Строггорн.
     - А жене?
     - Не  знаю,  посторонний  ведь не  даст, а у  нее,  кроме Дорна и  нас,
Советников, больше нет друзей.
     - Скажите, Креил ван  Рейн с  Земли, которого  я видел в  ее  голове. -
Велиор  обратился к  Страннице. -  Это  то  самое  существо,  специалист  по
Многомерной генетике? Он еще  болеет,  поэтому все  консультации  только  по
гиперпространственной связи? Разрабатывал генетическую теорию  для  Дорна  и
Дирренга? И еще планет для двадцати?
     - Мальгрум, - задала вопрос Странница, - это Креил?
     - Планета  No12456789899, Многомерная  генетика, квалификация -  супер,
Советник Креил ван Рейн, - ответил Мальгрум. - Получается, так.
     - Когда  же он все успел? - удивилась  Странница.  - И  не  рассказывал
ничего... Хотя я после смерти Тины с ним практически не разговаривала.
     -  Значит,  Строггорн,  нужно  просить   его  помочь,  у  него  большой
энергетический  счет,  вполне  хватит.  Но  правда  ли,  что  ваша  жена  до
замужества  три года  была его женой? А вы  отбили? -  Велиор  посмотрел  на
Строггорна.  - Стыдно  как. Я бы на его  месте использовал ситуацию и вернул
Аоллу.
     - Подождите, он же сам болен.  Эта энергия  ему самому  никак не  может
помочь? - спросил Строггорн, такая цена была бы слишком высокой.
     - Она ему не поможет.  У  него  нарушение Многомерной генетики,  он все
прекрасно знает, и кроме него самого и Странницы никто не может  ему помочь.
А Странница не будет проводить операцию до объединения Земли - это будет уже
не скандал, а я не знаю что.
     - Почему? - не понял Строггорн.
     - Эта операция эквивалентна смерти и рождению вновь,  не совсем так, но
близко к тому. Нужно разобрать тело Креила до атомов и снова собрать, но уже
без повреждений.  Знаете, сколько можно  существ спасти, если со  всеми  так
поступать? Если сейчас об этом узнают, отменят решение о спасении Земли, как
ущемляющее интересы других цивилизаций. Понятно?
     - Понятно. - Никогда Строггорн не  думал, что все может оказаться таким
сложным. Мальгрум связал их с Землей. На огромном экране, возникшем, как это
обычно  бывало на  этом  Корабле,  из ничего, с  огромной скоростью менялись
расчетные  координаты  планеты  с  учетом  синхронизации  ее  перемещения  в
пространстве-времени. Возник Креил  ван Рейн. Он сидел в зале  галактической
связи в пси-кресле, спокойно вглядываясь в экран.  Казалось, его отделяет от
присутствующих лишь тонкая перегородка.
     - Здравствуйте, Велиор, нужна моя консультация? - улыбнулся он.
     - На этот раз нет. Я хотел уточнить, знаете ли вы Аоллу ван Вандерлит?
     - Конечно. Кстати,  как она себя чувствует? Вероятно, вы  находитесь  в
одном месте?
     - Да, правильно.  Раз вы  о ней так беспокоитесь, то сразу  ответьте на
такой  вопрос:  вы  согласны использовать свой энергетический счет для того,
чтобы ее вылечить?
     - Конечно, буду рад ей помочь. - Креил снова улыбнулся.
     - И не поставите никаких дополнительных условий?  - с сомнением спросил
Велиор.
     - По  всему видно,  вы делали  ей  зондаж и много знаете о нас, - Креил
задумался.  -  Нет,  не  поставлю. Я думаю, если она прилетит  здоровой,  то
вполне будет в состоянии все решить сама. Честно говоря,  решать за  нее мне
порядочно надоело, не люблю покорных женщин.
     - Сразу видно, настоящий Вард, - рассмеялся Велиор, обнажив свои острые
зубы  и  отключил  связь,  приказывая  Мальгруму  состыковаться  с  дорнским
кораблем. Пси-образ Строггорна растаял и через  несколько минут они с Аоллой
влетели в зал, но уже в облике дорнцев.
     За это время Велиор и Странница значительно преобразовали пространство.
Возникла  огромная  трехсотметровая  операционная  сфера,  половину  которой
занимал  пси-экран,  а посередине  была  натянута  толстая  сеть.  Строггорн
поразился величине оборудования. Подстраиваясь  под размеры существ с Дорна,
и Странница и Велиор увеличили свой рост до двадцати метров, соответствующие
их  телам  пси-кресла висели,  ни  на  что  не  опираясь,  и  еще  несколько
вспомогательных экранов слабо светились.
     -  Ложитесь на сеть, -  приказал  Велиор, размещая  свои многочисленные
руки на пси-кресле.
     -Оба? - удивился Строггорн.
     - Оба, вы же не хотите, чтобы вашей жене было больно?
     - Извините,  а что  со  мной хотят делать?  - Аолла удерживала  тело  в
полете, не влетая в сферу.
     - У тебя повреждение второго  и третьего уровня Вард-Структуры. Сначала
будем делать глубокий зондаж, нужно точно знать места повреждений, иначе нам
никакой энергии не хватит, а потом, как обычно - психооперация. Да это  мало
чем отличается от вашей  обычной практики, только еще больше требует энергии
и корректируются уровни Многомерности, - объяснял Велиор.
     - Я не знал, что есть еще уровни Вард-Структуры, - заметил Строггорн.
     - Есть, но еще  более "прожорливые", чем первый:  просто,  чтобы на них
попасть, нужна колоссальная энергия, не то что оперировать.
     Аолла влетела под сферу и, сложив крылья, легла на сеть, устремив глаза
на  огромный пси-экран, Строггорн  мягко приземлился  рядом  с ней  и  нежно
обнял. Очень  скоро  она  заснула  от  его  мягких прикосновений,  и  Велиор
приступил  к  операции.  Странница помогала  ему,  перераспределяя  огромные
потоки энергии, которые было необходимо передать в мозг Аоллы. Лишь один раз
Велиор прервался, показав Строггорну  на объемном экране  повреждения высших
уровней Вард-Структуры, и после этого приступил к  их "штопке". Аолла спала,
ничего не чувствуя, и, даже когда операция закончилась, так и не проснулась.
     - Не ждите,  что она скоро очнется, думаю, едва ли  ей прийти в себя до
Земли,  очень  запущенный случай, - сказал  Велиор, закончив. - Если  вы  не
против,  я хотел бы  предложить вам работать в  одной из наших Галактических
клиник,  можно, конечно,  с  женой.  Мне  сказали, что  вы  один  из  лучших
специалистов  по  детской  психиатрии,  не  говоря  о  том,  что  прекрасный
Вард-Хирург. Подумайте, после объединения Земли мы были бы рады вас видеть у
себя. У вас быстро появится возможность использовать энергию в личных целях,
а это бывает приятно, а иногда просто необходимо, как сейчас.
     -  Пока  я  не  готов  что-либо  ответить,  у  меня  есть  определенные
обязательства,   а  там  посмотрим.  В  любом  случае,  спасибо  и  за  ваше
предложение,  и за лечение  жены, - ответил  Строггорн. Велиор наблюдал, как
он,  забрав  Аоллу  на  свою огромную  спину,  растворился  в  пространстве,
перелетая на корабль дорнцев.

     На Земле их встречал Креил. Аолла, выскользнув из Окна, сразу повисла у
него на шее, а он долго  кружил по залу, радуясь ее выздоровлению. Строггорн
мрачно наблюдал за этим. Весь  обратный путь Аолла проспала, очнулась только
на Дорне, и у него не было времени даже нормально поговорить с ней.
     -  Креил,  надеюсь, ты уже накрыл на стол? Я ужасно хочу есть.  - Аолла
рассмеялась:  огромный стол был  заставлен  бесконечными тарелками с едой на
любой вкус. Строггорн как-то незаметно исчез, и они спокойно разговаривали.
     -  Ну, теперь ты  мне скажешь,  зачем его  мучаешь? -  спросил, смеясь,
Креил.
     - Пусть помучается, я столько в этой  жизни страдала из-за него, должна
же хоть немного отомстить! - Аолла рассмеялась.
     - А если серьезно, что ты решила? - Креил сразу погрустнел.
     - Ты же все знаешь. У  нас с ним и любовь и ненависть, как я могу с ним
расстаться? - она тяжело вздохнула. -  Теперь еще поженились, не разводиться
же  снова?  Одного  не знаю: не  могу представить, чтобы  у  нас  получилась
нормальная семья. Он  же холостяк, на  две недели  только  и хватит, а потом
опять начнется бесконечная работа. Да и я, нужно же кому-то быть на Дорне...
     - Опять Дорн? - Креил едва ли не подскочил в кресле.
     - Конечно, Дорн. - Аолла нахмурилась.  - Только Велиор сказал,  что мне
необходимо два раза в неделю летать над Каньоном, у  меня и повреждения были
такие  серьезные, потому что я все время там недоедаю. Энергетика тела давно
изменилась,  а питание  осталось  обычным. Хорошо, что  объяснили,  а  то  я
никогда не могла понять и считала - это из-за моего прошлого  такой аппетит.
- Она снова посмотрела в глаза Креилу. - Хотела поблагодарить тебя, не знаю,
удастся ли когда-нибудь хоть чем-то отплатить за все.
     - Меркантильные существа Варды! - Креил улыбнулся. - Я потребую  с тебя
компенсацию, можно?
     - Можно, - Аолла рассмеялась, а он, обогнув стол, сел на пол рядом с ее
креслом и положил голову ей на колени.
     - Жаль, что больше так не посидим, - грустно сказал Креил.
     - Это почему же? Обязательно буду приходить к тебе  в  гости, да и жить
еще не знаю, где буду. Я же  не Пенелопа, ждать каждый день Строггорна с его
бесконечной  работы.  У  меня  тоже  сложившийся  характер,  так  просто  не
переделаешь. - Аолла осторожно провела по локонам Креила. - Обязательно буду
делать тебе  обезболивание,  когда на Земле. Кстати,  Велиор передал с  нами
препарат для  тебя,  говорит,  жуткая десятимерная гадость, но  то,  что  ты
просил.
     - Правда?  Быстро  они его синтезировали. Значит, теперь  обезболивание
можно будет делать через двенадцать часов, а не шесть. Жаль только, я к нему
быстро привыкаю. - Креил  поднялся и уже спокойно  посмотрел на нее. -  Куда
теперь? К Строггорну?
     -  Нет.  - Аолла  улыбнулась.  - К  себе домой, много дел,  а  он пусть
помучается неопределенностью. Приятно, не все же ему меня заставлять?

     Только  через две недели,  когда  Строггорн,  действительно,  измучился
ревностью  и решил, что Аолла  давно  сделала  выбор  не в  его пользу,  она
невозмутимо  вошла в его квартиру. Он  был в своем кабинете, но  на этот раз
сразу вышел в гостиную, не рискнув заставлять ее ждать. Внимательно следя за
защитой мозга, Аолла невозмутимо сидела в  кресле, ей хотелось еще чуть-чуть
помучать Строггорна неопределенностью, и в его голове сразу возникла мысль о
разводе.
     - Я еще раз  прочитала наш брачный контракт, - невозмутимо  начала она,
наблюдая, как Стил послушно накрывает на стол.
     - Понравился? - Строггорн не мог без бешенства вспоминать об этом.
     -  Очень. - Аолла улыбнулась. -  Никогда бы не подумала, что можно быть
до  такой  степени  независимой от  собственного  мужа.  Особенно пункт,  по
которому ты разрешил  мне "интимные  отношения с другими мужчинами вплоть до
совместного проживания с  ними". Я вот думаю, зачем вообще нужно разводиться
в такой ситуации? Мне и так все можно. - Она видела, что довела его почти до
бешенства.
     - Так, Аолла,  -  Строггорн хотел сказать "девочка", но  не  решился. -
Если ты хочешь развестись - это твое  право, обязан предоставить тебе развод
в течение недели, но издеваться над собой я тебе не дам. - Он собрался уйти,
не желая слушать оскорбления, но с удивлением увидел, как Аолла рассмеялась.
     - Какой  ты  шустрый! -  Она хитро  посмотрела  на его  сердитое лицо и
вздохнула. - Жаль, что у тебя такой невыносимый характер.
     - А я не заставляю тебя его выносить. По-моему ты сама пришла, могла бы
прислать адвоката.
     -  Или  опекуна, - продолжила  Аолла, к его  удивлению, снова смеясь. -
Может быть,  все-таки сядешь? Поговорить бы  надо. -  Она стала серьезной, и
Строггорн, проклиная себя, что когда-то связался с этой женщиной, сел.
     -  Аолла,  давай,  ты  скажешь,  все  что  хочешь,  только быстро,  без
нервотрепки?
     - А  я не знаю, чего хочу,  - спокойно призналась  она.  -  Две  недели
пытаюсь  представить,  какая у  нас может быть семейная  жизнь, и ничего  не
получается!
     - Может быть, ты не тем занимаешься? - усмехнулся  он. -  Такие вещи не
представляют,  а  делают.  -  Строггорн  был  уверен,  что  Аолла продолжает
издеваться.
     - Ладно. - Аолла  принялась  за очередную тарелку, а он  удивился,  что
такой разговор никак не портит ей аппетит.  - Как  вкусно,  я  думаю, сейчас
доем и пойдем.
     - Куда? - теперь Строггорн был совсем сбит с толку.
     - Ты даешь! В  спальню, конечно. - Аолла  не смотрела на него и понять,
насколько  это серьезно,  было  невозможно. -  Чему ты  так  удивлен? -  Она
невинно подняла на него глаза и рассмеялась. - Я тебе жена или кто?
     Аолла продолжала молча есть, а Строггорн все сидел, пытаясь влезть в ее
голову и уяснить, правда ли это.
     - Пошли? -  Она встала. Он  проследовал за ней в спальню, наблюдая, как
Аолла неторопливо разделась и, взяв чистое полотенце, ушла в душ.
     Строггорн  растерянно  сидел в кресле.  Забраться в ее  голову никак не
удавалось: после  лечения у Аоллы значительно возросла способность  защищать
мозг, и  теперь невозможно было понять  ее настоящие мысли.  Вернувшись, она
забралась  под одеяло и только тут до него дошло, что это вовсе не похоже на
шутку.
     - Ты это серьезно? - все еще с сомнением спросил Строггорн.
     - Угу, - рассмеялась Аолла.
     - Господи! Какой же я дурак!
     - Это меня обижает. Неужели я люблю дурака? - Аолла пристально смотрела
на него, и Строггорн сразу перестал раздеваться.
     - Повтори еще раз, - попросил он.
     - Что ты не дурак или что я люблю тебя? - уточнила она, и только сейчас
все  дошло  до  Строггорна.  Он  смотрел  на  спокойное  лицо  Аоллы  и  ему
показалось, что не было этих лет, когда они не были вместе.
     Через несколько  часов  Строггорн с  ужасом  ждал  ее пробуждения. Было
начало шестого утра,  Аолла  привыкла  обязательно просыпаться в это  время,
чтобы сделать Креилу обезболивание. Ее мозг почти  проснулся  и тут же начал
поиск знакомых телепатем. Строггорн видел, как она восприняла его пси-образ:
мужчина в золоте, в ореоле огня,  несколько  раз возвращаясь к нему, и снова
продолжила  поиск,  словно  так и не решив, где находится. Вдруг Аолла сразу
подняла голову  и посмотрела в  окно. Почти рассвело, и  она, садясь, тут же
откинула одеяло.
     - Ты куда? - Строггорн  никак не  мог  понять, сообразила ли Аолла, где
находится.
     - Домой, Креилу надо делать обезболивание, - пояснила она, одеваясь, и,
вглядевшись в  его обеспокоенное  лицо, добавила: -  Да не бойся ты,  я  все
прекрасно  понимаю: ты - мой муж, я - на Земле, все хорошо. Только  лучше бы
ты тоже поехал со мной.
     - Сегодня вводить Креилу регрессант! - сразу вспомнил Строггорн.
     - Вот именно. Он  распаковал часть препаратов, которые  передал Велиор,
но там их столько, что одному ему не разобраться.
     Когда они вошли в квартиру, то застали Креила в операционной  на  полу,
разбирающего  многочисленные  черные   коробочки  -   силовые  контейнеры  с
десятимерными лекарствами.
     - Значит, ты не спал! - сразу начала Аолла.
     - А который час? - Креил поднялся, разминая затекшие ноги.
     - Почти  шесть часов. Теперь я жалею,  что не приехала и  не  заставила
тебя лечь.
     -  Мне  хотелось  успеть все разобрать.  Если новый  препарат подойдет,
можно  будет  вводить  регрессант  не раз  в  две  недели,  а раз  в  месяц.
Представляешь,  как здорово?  - Креил снова  сел  на  пол, и Машина послушно
протянула  щупальца к еще  одному контейнеру. Теперь и  Строггорн  опустился
рядом с  ним.  Коробочки  были на вид  абсолютно одинаковыми - черными и без
каких-либо надписей, но на руке Креила  был закреплен телепатический адаптер
с подробным описанием каждой, а если притронуться к поверхности  контейнера,
сообщалось  о  его  назначении.  Через  полчаса  Аолла  затащила  Креила  на
обезболивание, но почти  сразу  после  этого он  вернулся  и  снова  занялся
разборкой, стараясь успеть к вводу регрессанта.  Строггорн помогал ему.  Она
посмотрела на них - со  стороны казалось, что двое  взрослых мужчин играют в
кубики - и пошла заказывать завтрак.

     Креил  неохотно  раздевался.  В  операционном зале было сразу несколько
врачей, и  Строггорн  с Диггирреном  заняли  пси-кресла,  переговариваясь  и
проверяя настройку аппаратуры.  Сферу сразу  герметически закрыли - во время
ввода  регрессанта приходилось  изменять  состав атмосферы на дирренганский.
Захваты плотно обхватили тело  Креила, а перед этим  Строггорн сам проверил,
правильно  ли тот  лег -  была реальная опасность переломать кости во  время
процедуры.
     Аолла,  как  обычно,  вглядывалась под  купол. Строггорн начал  вводить
нейтрализатор,  убирающий  действие  предыдущей дозы регрессанта, сразу  все
ощутили боль, прорвавшуюся через мыслезащиту. Внешне Креил остался спокойным
и даже не пошевелился.
     - Девяносто  восемь  процентов,  отсчет,  через десять секунд  -  смена
условий  на  дирренганские.  -  Строггорн  смотрел  на экран. Атмосфера  под
куполом  начала затуманиваться и почти  сразу, резким скачком, буквально  за
несколько  секунд, тело  Креила  трансформировалось,  что вызвало чудовищную
боль и  несмотря  на защиту прорвался крик. Всех  присутствующих  уже  давно
перестал шокировать вид дирренганина, который сейчас пытался освободить свое
тело от  захватов, и только еще через минуту, когда и психика перестроилась,
Креил  справился  с  телом,  остановив  судорогу  щупалец.  Боковым  зрением
Строггорн увидел,  как  один из молодых врачей, присутствовавших первый раз,
выбежал в туалет, не выдержав жуткого зрелища.
     -  Десять  минут  отдыха. Креил,  ты как?  - спросил  Строггорн,  убрав
мыслезащиту. Сейчас дирренганин лежал спокойно, не пытаясь освободиться.
     - Как обычно, мерзко. Предупреди, когда начнешь обратный переход.
     Строггорн посмотрел на отсчет  времени  и, предупредив,  начал  вводить
регрессант  через  многомерные  переходники,  связывавшие  тело  с  Машиной.
Процедура занимала почти два часа, при этом он обычно не ставил мыслезащиту.
Уже не раз возникали осложнения, когда Креил просто  терял сознание от боли,
поэтому Аолла  следила  за его  состоянием:  она  поставила  кресло  рядом с
куполом и переговаривалась с Креилом.
     - Девяносто  восемь  процентов введено.  - Строггорн  снова  следил  за
аппаратурой.  Он начал отсчет  и закрыл купол  мыслезащитой:  испытать  боль
Креила  в полном объеме никому не  хотелось. При обратной трансформации  тот
все-таки выломал один из захватов, и Строггорн, сразу, как  только атмосфера
очистилась, вошел  под купол  проверять,  сломаны ли  кости.  Бывали случаи,
когда Креил, даже  сломав  себе  что-то, после перенесенной  боли  мог снова
чувствовать только через несколько часов. Строггорн умело ощупывал его тело,
проверяя  движение  конечностей - руки сразу стали липкими от капелек крови,
проступивших через кожу.
     Все  это   повторялось  каждые   две   недели,  на   протяжении  многих
десятилетий, но привыкнуть к этому  было  невозможно. Удивившись  отсутствию
повреждений,  Строггорн закончил. Аолла подошла, потихоньку начиная обтирать
Креила, который сразу открыл глаза.
     - Зачем ты это делаешь? Стайн сделает не хуже. - Он снова закрыл глаза,
сил пошевелиться не  было, и  она продолжала свое  дело.  - Строггорн  будет
ревновать.
     - Не буду, я и так знаю, что ты для нее самый близкий человек на Земле,
- спокойно вмешался Строггорн.
     - Тебя где воспитывали? - крикнула Аолла. - Подслушивать стыдно.
     -  А  вы  тише  говорите.  -  Строггорн  проверял эффективность  нового
препарата.  -  Креил,   месяц   с  гарантией  можно  не  повторять,  намного
эффективнее препарат.
     - Это хорошо. - Креил слабо улыбнулся. - Если вы не против, я посплю. -
Стайн подошел и перевернул его на живот, чтобы Аолла могла продолжать.
     - Тебя домой потом отвезти? - уточнил Строггорн.
     -  Куда хотите,  но  домой  -  это  лучше. Люблю  просыпаться на  своей
кровати, - Креил отвечал совсем тихо, почти заснув.
     Строггорн отключил аппаратуру и спокойно смотрел, как Аолла заканчивала
возиться с Креилом. Почему-то только теперь Строггорн понял, что никогда она
не сможет относиться к Креилу, просто как к другу и всегда, по крайней мере,
пока он  будет болеть, так же нежно будет  ухаживать и переживать  за  него.
Креил  был,  как всегда,  прав -  только это  была не  ревность,  а боль  от
сознания того, что Строггорн не мог пробудить в ее душе таких же чувств.
     Стайн укутал  хозяина  в  одеяло, и Аолла, выйдя  из-под купола, устало
села в кресло. Врачи давно разошлись, и только Строггорн дожидался ее.
     -  Хотел  попросить  тебя встретиться с Лейлой.  Она очень обиделась на
тебя, совсем  ее  не навещаешь.  Я ее  уже  отправил домой и  роботов к  ней
приставили, но все равно.
     - Правда?  - Аолла задумалась. - Много работы в  клинике, ты же знаешь,
Креилу одному трудно, но я заеду. Как прошли роды, нормально?
     - Нормально,  вытащили через  Многомерность, мальчик, назвали Дмитрием.
Неужели  ты  думаешь,   я  бы  стал  рисковать  ее  здоровьем?  -  Строггорн
усмехнулся, вспомнив, как  с большим трудом  Лингану  удалось убедить  Лейлу
родить  ребенка без мужа,  когда ей перевалило за сорок.  Лейла  по-прежнему
молодо выглядела, хотя уже  и немного старше Аоллы, возраст которой замер на
вечном двадцатипятилетии.
     - Не  знаешь,  почему она так и не вышла замуж?  Мне как-то неудобно ее
спрашивать.
     - Не хочет. - Строггорн пожал плечами. -  Не буду  же я ее уговаривать,
это сугубо личное дело. Говорит,  таких,  как я или Диг больше нет, а другие
ей не нужны. - Он  помолчал. - Отец ребенка  - нормальный мужчина, Вард, все
время внизу  крутился во  время  родов,  переживал  за нее, а Лейла ему даже
ребенка не показала.  Он  потом  ко  мне  решился  подойти,  объяснил,  кто,
спросил, как она. Не знаю, встречаются они или  нет теперь, характер у нее -
наш с тобой, если что в  голову вобьется, бесполезно  убеждать. Ты мне лучше
скажи, переедешь ко мне?
     - Жить? Насовсем? - Аолла задумалась. - Как  ты себе это представляешь?
Ждать тебя, как Пенелопа, с работы?
     -  Переходи ко мне в клинику, можем вместе работать, когда-то это у нас
хорошо получалось, - предложил Строггорн.
     - Я не могу. - Она сразу помрачнела. - Креил еле-еле справляется с моей
помощью, а я и так скоро собираюсь улетать.
     - Так, это уже интересно. - Он сердито посмотрел на нее. - На Дорн?
     - По-моему  это и так понятно. Сколько ты можешь  мотаться  туда  сюда?
Нужно кому-то быть там  постоянно. Знаешь  сам, сколько работы еще осталось,
чтобы получить их помощь? - улыбнулась Аолла. - Будешь прилетать ко мне, и я
почаще буду  навещать,  теперь  уже не раз в  пять  лет. Пару недель - ты на
Дорне, на пару недель в полгода и я вполне могу вырваться.
     - И ты не боишься?
     - Чего? - Она рассмеялась от того,  что пришло  в голову, а  Строггорн,
прочитав это, просто побледнел.
     - Как может быть смешным то, что с тобой там делали? - возмутился он.
     -  А что делали? - Аолла  невинно смотрела  на  него. - Честное  слово,
больно  мне никто, кроме  Уш-ш-ша,  не делал,  а  остальные, как  я  понимаю
сейчас, очень  меня жалели.  Зачем бы им  иначе  было рисковать своей жизнью
из-за меня? Строггорн,  -  тихо добавила она, -  дорнцы  от моей боли  могли
погибнуть: высота там более чем достаточная, никаких гарантий, что спасут, у
них не было, и все равно они попытались и, признайся, спасли меня. Наверное,
за столько лет, я им  тоже стала, как своя, а теперь, после того, что  было,
мне там действительно ничего не угрожает.
     Еще месяц Аолла пробыла на Земле,  но чувствовала все большую  тоску по
планете  Дорн, своей второй родине. Строггорн  быстро перестал  обижаться на
нее. Они встречались почти каждый день, но к обезболиванию Креила ван  Рейна
Аолла всегда возвращалась домой.  Она дала  себе слово хотя бы так отплатить
ему  за годы нежности и самое деликатное лечение,  которое только можно было
себе представить.


     25 декабря 2035 года абсолютного времени
     (20 июля 408 года относительного времени)

     Директор  разведуправления,  снова переключил  канал.  До  Нового  Года
осталось всего шесть дней, но в этот раз праздник никого не радовал.
     "Официальное сообщение  Правительств  Стран  Земли. Доводится  до  всех
жителей  Земли, что 2  января 2036  года Солнечная  система  попадет  в зону
прохождения Многомерной флуктуации-выброса, которая в 14 часов 22 минуты (по
Гринвичу) достигнет Земли, что может повлечь гибель всего живого на планете.
Правительствами всех стран  были  приняты  меры для  максимального смягчения
последствий,   в   том   числе  максимально  возможную   помощь  нам  окажут
дружественные  цивилизации, предприняв  попытку закрыть Землю энергетическим
"зонтиком"".
     На экране  возникло  схематичное  изображение земного  шара,  кораблей,
которые  висели вокруг  него, и от  них, через  пространство,  протягивались
лучи, соединяясь в единую энергетическую сеть.
     "Вероятность гибели, при  соблюдении мер безопасности,  небольшая и нет
нужды  поддаваться панике. Просим  в  момент прохождения  флуктуации принять
следующие   меры.   Необходимо  покинуть  помещения  и  выйти   на  открытое
пространство, так, чтобы ни листья деревьев, ни  какие-либо  другие предметы
не  отделяли  вас от  неба.  Постелите  одеяла на  землю, можно  несколькими
слоями. Во время  прохождения  флуктуации  возможно кратковременное  сильное
похолодание, до 10-20 градусов Цельсия ниже нуля, независимо  от того, какая
до  этого была температура  в вашей местности. Поэтому рекомендуется лечь на
спину  так,  чтобы   глаза   были  устремлены  к  небу  и  накрыться,  лучше
несколькими, одеялами, оставив открытыми только лицо".
     Генри выключил телевизор. Он уже  выучил наизусть  эти простые правила,
но сейчас подумал, что не так-то легко будет заставить людей выйти на улицы,
когда их сольно лет  учили  прятаться под  землю при опасностях такого рода.
Строггорн  предлагал  ему  пересидеть  флуктуацию  в  Аль-Ришаде,  но Генри,
которому самому мало что угрожало, решил остаться и поддержать семью.

     26 декабря 2035 года абсолютного времени
     (10 августа 408 года относительного времени)

     В храме царил  полумрак,  гулко  отдавались  шаги  Строггорна  в черной
одежде монаха. Папа ждал его, сидя на Престоле.
     - Давно жду вас, Советник.
     - Правда, Ваше Святейшество? - Лицо  Строггорна  скрывала  полумаска, и
только серые глаза слегка блеснули, отразив пламя свечи.
     - Как только объявили Конец Света, я решил, что больше тянуть вы просто
не можете.
     - Вы это так называете? - Строггорн ничуть не удивился.
     -  А как  еще назвать?  Никто  даже не пытается скрыть,  что  с большой
вероятностью все мы погибнем.  - Папа оглядел его. - Вы имеете право  носить
одежду монаха?
     - Да. Много лет назад я был посвящен в сан Инквизитора.
     - Удивительное дело! Неужели так долго живете?
     - Почти двести лет.
     - Ваше имя в посвящении?
     - Отец Марк.
     -  Если  вы  назовете  город,  где  служили, мы легко  проверим это  по
архивам.
     - Это так важно, Ваше Святейшество? - Строггорн мысленно улыбнулся.
     - Хотелось бы понять, наконец, с кем имеем дело.
     - Намекаете на Дьявола?
     - Как знать. -  Папа  мысленно  пожал плечами. - Мы давно наблюдаем  за
Аль-Ришадом. Нельзя понять - Добро это или Зло. Так что вы хотели от меня?
     - Одну простую вещь.  Чтобы на  этой  неделе, последней, возможно,  для
земной  цивилизации,   во  всех  храмах   читали   Апокалипсис.   Желательно
договориться  со всеми религиозными конфессиями. У вас большой  вес в  мире,
используйте его.
     - Зачем это нужно? Такое чтение вызовет панику?
     -  Мы хотим, чтобы в текст внесли  некоторые добавления о том, как себя
нужно вести, и довели это до сведения всех верующих.
     -  О чем  пойдет речь? - Папа внимательно слушал Строггорна,  вникая  в
очень простые правила. - Хорошо. Это  мы сделаем. Значит, нужно  будет людей
вывести в этот момент из храмов?
     -  Да,  иначе  они  будут  молиться  до  конца, и  это  увеличит  риск.
Постарайтесь, чтобы люди  раскаялись. Это может тоже оказаться важным для их
спасения.
     -  Теперь я  хотел  задать  вам  несколько  вопросов, Советник. -  Папа
несколько  минут  молчал. -  Насколько  нам известно,  в Аль-Ришаде  шестеро
Советников?
     - Это так.
     - Скажите, вы все вызываете такой страх у людей?
     - Я не понимаю вас, Ваше Святейшество.
     - Что  здесь  непонятного?  -  Папа помолчал  и  продолжил:  - Вот  вы,
например. Бесконечный Страх, просто ходячая Смерть. Мы ее всегда рисовали  с
косой, такая  костлявая старуха. Только  когда я вас  впервые увидел,  сразу
понял - нет, Смерть - это вы и есть.
     - Хорошо хоть, не Зло. - Строггорн усмехнулся, никогда не задумываясь о
таких философских вещах.
     - Для вас это представляет разницу? Для нормальных людей,  Смерть и Зло
- одно и то же.
     - Не могу что-либо сказать. - Строггорн мысленно пожал плечами. -  Но я
много  раз убеждался в своей жизни, что смерть - вовсе не самое  большое зло
на Земле, иногда жизнь куда страшнее смерти.
     - Интересная философия. Это правда, что вы лично пытали людей?
     - Правда.
     - Тогда понятно, почему вы так считаете.
     -  Не  только  поэтому.  -  Строггорн улыбнулся. -  Что еще  вы  хотели
спросить?
     -  О Советниках.  Мне  рассказывали,  что когда  Аолла Вандерлит  сняла
маску, с корреспондентами случился небольшой шок.
     - Отчего?
     - Говорят, все мужчины в нее влюбились  без памяти, поэтому  никто и не
стал настраивать против Аль-Ришада. Она всегда вызывает такие чувства?
     - Наверное. У  меня  вызывает. Только я считал, что  все испугались  ее
взгляда? Или не так?
     - Не совсем так. Взгляда  испугались сначала, а  потом быстро привыкли.
Любовь - сильное чувство, вы не находите?
     -  Не могу понять, к чему вы  клоните, Ваше Святейшество?  - нахмурился
Строггорн.
     - К  тому,  что  все  вы, Советники, не случайно  оказались  вместе.  Я
пытаюсь  понять, есть  ли среди  вас один, небезынтересный церкви человек...
Линган ван Стоил - воплощение абсолютной власти? Правильно?
     - Похоже. - Теперь Строггорн и сам начал задумываться.
     - А Креил ван Рейн?
     - Гениальный человек. Можно сказать - сверхгениальный. И не только  для
Земли, а и для Галактики.
     -  Странно только,  что у него телепатема - мужчина в черном, в сияющем
вихре. Тогда, в Многомерности, я сначала принял его за дьявола.
     - Ничего  странного. Вас же мой желтый цвет не удивляет? Наше  ощущение
цвета условно,  а  многие  гениальные люди не любят яркие цвета,  они и  так
знают, что не такие, как все, зачем дополнительно выделяться?
     - А Диггиррен ван Нил? У него  тоже есть особенность?  - Папа смотрел в
глаза Строггорну.
     - Упорство, безграничное упорство и  терпение. Всегда доводит до конца,
чем бы не занимался.
     - Остался Лао  ван  Михаэль.  Загадочный  человек.  - Папа посмотрел на
дверь и сразу  поднялся навстречу, а потом преклонил  колени перед вошедшим,
удивив Строггорна. Мужчина высокого роста, со  светлыми волосами  до плеч, в
самой обычной одежде, спокойно стоял в дверях. - Мы ждали  тебя,  Господи! -
сказал Папа, прикоснувшись к его ногам.
     Мужчина, весь  в белом, в сияющем белом облаке и безграничная отеческая
Любовь были разлиты кругом.
     - Так  зачем вы хотели видеть меня, Ваше Святейшество? - Лао помог Папе
подняться.
     - Хотел убедиться, что это так. - Сейчас он не  вернулся на  Престол, а
сел на одно из свободных кресел, жестом предложив Лао сесть.
     -  Вы не правы,  Ваше Святейшество, я  не Бог. Бога нет. Мы все.  - Лао
кивнул на Строггорна, - хорошо знаем это. Все оказалось намного сложнее, чем
было  в  начале,  когда  нам представлялось,  что есть Добро  и  есть Зло. А
выяснилось - нет ни того ни другого, и все - лишь части одного целого.
     - Но вы воспринимаетесь как абсолютное Добро! - возразил Папа и увидел,
как расхохотался Строггорн. - Что здесь смешного?
     - Он вспомнил, как я  два раза пытал его. Есть такой вид лечения, у нас
между  собой  его называют разновидностью психических пыток. Еще неизвестно,
что лучше, - пояснил Лао.
     - Известно, что. Дыба - лучше, меня пытали и я могу сравнить, - уточнил
Строггорн.
     - Ну вот, видите, как бывает в жизни? - Лао пожал плечами. -  Все очень
относительно. Строггорн много раз помогал нам, хотя у него есть одно мерзкое
качество: когда он кому-нибудь хочет сделать хорошо, очень часто потом этому
человеку или его близким становится плохо. Но у него это  не со зла,  просто
такой  человек.  А  так - прекрасный врач.  К тому  же, Аолла так его любит,
наверное, есть за  что. Он спас  огромное количество  людей,  даже маленьких
ребятишек.
     -  Аолла  Вандерлит  любит  Строггорна?  - У Папы глаза округлились  от
удивления.
     - Они даже женаты, - подтвердил Лао. - И я дал согласие на их брак, так
что у вас нет повода наказывать его за нарушение обета безбрачия.
     - Пути Господни неисповедимы!
     - Надеюсь, теперь у вас более или менее правильное представление о нас,
и вы выполните все, о чем просил Строггорн. Поймите, он же всегда советуется
с  нами всеми по таким серьезным вопросам, -  договорил Лао и растворился  в
пространстве.
     -  Это правда, что Лао ван  Михаэль умеет оживлять мертвых? - помолчав,
спросил Папа.
     - Правда. -  Строггорн не  стал уточнять, что все  они в  той или  иной
степени умеют это делать.
     - Мне все равно  он кажется Богом. Такие возможности  у человека! В это
невозможно поверить! -  Папа еще долго сидел в одиночестве в кресле, пытаясь
примириться с этой информацией.
     Все следующие семь дней в храмах непрерывно читали главы  Апокалипсиса,
призывая  людей  в  эти, может быть,  последние дни  покаяться. Звуки органа
сопровождали  слова  священнослужителей,  каждый день все большее количество
молящихся приходило в храмы.
     Были такие, кто не верил официальным сообщениям, и старался отогнать от
себя  мрачные  мысли, но  когда  по ночам  в небе стали загораться  яркие  в
отраженном  свете  Солнца  инопланетные корабли, даже  на таких  людей  стал
нападать страх.
     За  два дня до назначенной  даты начали  беспокоится животные. Собаки с
наступлением ночи выли, поднимая головы к безмолвному небу, как будто бы там
был  ответ на этот тягучий страх - первый предвестник надвигающейся безликой
катастрофы,  и  люди  с  беспокойством  прислушивались  к   безутешному  вою
несчастных животных.
     За  сутки  этот  же  страх  начал проникать  в мозг людям,  заставив их
метаться.  Многие шли в  церкви. Там собирались огромные толпы, даже никогда
не веривших в Бога, но всем вместе вроде бы было не так страшно.

     За  полчаса до назначенного  времени Генри Уилкинс  с  семьей вышли  на
лужайку перед домом. Жена и двое сыновей раскладывали одеяла.  Было градусов
пять  выше  нуля,  и на  землю  одеяла  стелили  в несколько  рядов. Большая
овчарка,  жившая  у  них много лет,  удивленно рассматривала  приготовления,
беспокойно поводя ушами и прислушиваясь. За два дня до этого Варды-охранники
попрощались  и ушли в  Аль-Ришад,  выполняя распоряжение Строггорна. Обычную
охрану Генри отпустил еще раньше.
     Он вгляделся в совершенно  голубое небо: облака лишь  изредка пробегали
по нему, солнце приветливо светило и, казалось, ничто не угрожало людям.

     14 часов 00 минут 2 января 2036 года абсолютного времени
     16 часов 00 минут 1 января 409 года относительного времени

     Красивая светловолосая девушка  нерешительно остановилась перед Дворцом
Правительства в Элиноре.  Ее сопровождал привлекательный высокий мужчина. Их
разговор отличался интересной  особенностью: девушка говорила мысленно, а он
отвечал ей вслух, и все понимали, что она не телепат.
     - Наташа, - вслух говорил мужчина. - Чего ты теперь испугалась?
     - Того, что ты врешь, очевидно.  - Девушка хмурилась и никак  не желала
входить в здание.
     - Почему ты так решила?
     - Олег, я знаю тебя больше двух лет, или, если  я не умею читать мысли,
думаешь, меня так  легко обмануть? Сначала ты  притащил меня  в  эту страну,
согласись, все, что ты рассказал, сплошное вранье! Здесь одни  телепаты, и я
себя плохо чувствую!
     - Но меня-то ты терпишь?
     - Терпела, но сейчас начинаю думать, что напрасно доверяла тебе!
     Только  минут  через  двадцать  Олег смог  уговорить  ее  подняться  по
лестнице. В коридорах Наташа удивленно читала  надписи  с предупреждением об
опасности для людей  и постоянно поглядывала на  мужа, который невозмутимо и
уверенно передвигался  здесь,  ведя ее за  руку и ни на шаг не  отпуская  от
себя.  Перед  дверью с надписью  "  Операционный зал" Наташа остановилась  и
наотрез   отказалась  входить.  Олег  попытался  уговаривать,  но  все  было
бесполезно. Он исчез в дверях, оставив ее сидеть в холле.
     - Советник! - Олег нашел Строггорна, который был подключен к пси-креслу
перед огромным экраном,  рассеченным  сейчас  на  множество  секторов,  и  с
большой скоростью отдавал последние распоряжения.
     - Привез? - Строггорн даже не повернул головы.
     - Привез, но Наташа наотрез отказывается заходить сюда.
     -  Как  это  интересно!  И  как же  она может сопротивляться  Варду?  -
удивился Строггорн.
     - Поговорите с ней, поймете. - Олег усмехнулся.
     Строггорн вышел  в холл, девушка спокойно сидела и  разглядывала стены.
Она сразу повернула голову на легкий  шум раздвигающейся двери, и Строггорна
еще больше удивило, что Наташа совершенно не испытала страха от его вида.
     - Олег, она всегда такая смелая? - уточнил он.
     - Всегда.
     - Может быть, ты меня представишь  и прекратишь разговаривать мысленно?
- спокойно спросила Наташа,  невозмутимо смотря  в глаза Строггорну. Тот уже
несколько раз пытался проникнуть к  ней  в голову, никак  не понимая, почему
это не  удается.  Каждый  раз  возникало  чувство,  что  засасывало  болото,
практически невозможно было  попасть  на  уровень психики, не говоря о зонах
памяти. Первый раз в жизни Строггорн столкнулся с такой оригинальной защитой
мозга, при том, что девушка еще и была самым обычным человеком.
     - Легко ее уговорить? - спросил Олег, и добавил для Наташи вслух: - Это
Советник Строггорн ван Шер, один из членов Правительства.
     - Очень приятно. - Наташа встала и протянула руку.
     - Почему вы так уверены, что я телепат? - спросил Строггорн.
     - Не знаю. - Она пожала плечами. - Видно. Олег тоже не сразу признался.
     - Зачем ты ей сказал?
     - Я не говорил, - Олег отвечал спокойно. - Несколько раз, в постели, ей
в  голову  приходили весьма  своеобразные мысли, которые, так, скажем мягко,
сильно  охлаждали  меня,   и  примерно  после  третьего  раза  Наташа  стала
догадываться, в чем дело.
     - И ты ей сказал?
     - Она меня обхитрила. Когда я не смотрел на нее, задала вопрос: телепат
ли я?  Конечно,  я ответил  -  нет,  только Наташа  вопрос  задала мысленно,
понимаете? Пришлось сознаться.
     - Опять разговариваете мысленно,  -  констатировала Наташа, безошибочно
определяя это, хоть ничего и не слышала.
     - Здорово! - восхитился Строггорн,  первый раз видя нетелепата, который
так легко  расправлялся с телепатами. - Наташа, почему вы не хотите идти  со
мной?
     - Мне все это не нравится, - нахмурилась она.
     - Вы же знаете,  какой завтра  день. Мы  хотим просто  поместить вас  в
камеру, где будет безопасно.
     - Какой  день? Неужели, вы думаете,  я  поверила в конец света? Столько
раз  его ждали, теперь  уже ни  за что  не поверю! Как вы сами его  пережить
собираетесь? - Наташа снова села в кресло.
     - Ну и ну! Первый раз не могу приказать обычному человеку! - Строггорну
не хотелось применять силу, но времени уговаривать девушку не было. - Вы  на
редкость упрямы, Наташа.
     - Да, так же считала моя мама, только для нее это не было  недостатком.
Нет ничего хуже покорности, по крайней мере, меня так воспитывали.
     - Что еще говорила вам ваша мама?
     - Никогда  ничего не бойся,  мало ли что бывает в жизни. В  большинстве
случаев, если хорошенько подумать, обязательно найдется  выход.  У меня была
очень хорошая мама, только рано погибла.
     - Тогда вас не испугает, если я сейчас  вызову охрану и мы силой уведем
вас  в  эту  камеру? -  спросил  Строггорн.  Наташа  долго  смотрела на  его
спокойное лицо, а потом встала и улыбнулась:
     -  Лучше я  так  пойду с  вами. Мне кажется, ничего плохого  вы  мне не
сделаете, хотя всегда можно и ошибиться.
     Камера со сложным оборудованием все-таки ее испугала. Правда, Строггорн
понял, что Наташа вообще терпеть не могла врачей.
     - А почему вы  так не любите врачей? - Он старался не смотреть, как она
раздевается.
     - Много  обещают, выкачивают  деньги и ни за что не  отвечают, когда не
получается, - пояснила Наташа.
     - Откуда такое мнение?
     -  Просто  у меня были  проблемы, никак не могла забеременеть, угрохала
кучу денег на это...
     - От Олега? - Строггорн подумал, что тот наверняка предохранялся.
     - Что вы! Олег детей  не хотел, еще до него.  Но все  было  бесполезно,
только измучили. С тех пор терпеть врачей не могу. -  Наташа легла в ванну с
раствором. - Это больно? Что со мной будут делать?
     -  Нет,  вы  сейчас уснете,  и,  надеюсь,  когда  проснетесь,  все  уже
кончится, - пояснил  Строггорн. -  А с  ребенком мы сможем  вам помочь, если
будем живы, конечно.
     - Неужели такой человек, как вы, серьезно  относится  к  концу света? -
удивилась Наташа.
     - Приходится, -  вздохнул  Строггорн,  закрывая ванну сверху прозрачной
сферой. Через  несколько  минут девушка заснула,  к ней  подключили  сложную
систему   жизнеобеспечения,  закрыв   дополнительно  все  помещение  силовой
защитой. Советники  надеялись,  что  этого  в любом случае будет достаточно,
хотя наверняка этого никто не мог знать.
     Когда Строггорн  вышел в холл, Олег по-прежнему сидел в кресле  и  ждал
его.
     - Когда все закончится, ты можешь развестись с ней, - сказал Строггорн.
     - Зачем? - Казалось, Олег удивлен.
     - Не понимаешь?  -  Теперь  был удивлен  Строггорн. - Зачем тебе жить с
нетелепатом?
     -  Меня это  нисколько  не  тяготит.  -  Олег  улыбнулся.  -  Наташа  -
совершенно непредсказуемый человек с хорошим психическим иммунитетом, всегда
трудно понять, что у нее на уме, при этом никогда не залезает в мою голову -
это  тоже  приятно.  Скажите, Советник, ее мать была телепатом? Откуда такая
сопротивляемость? И еще: никак не могу понять, зачем вам эта девушка?
     - Ее мать была  телепатом, здесь  ты прав. По  поводу дальнейшего - нам
эта  девушка  не нужна, но  важно было  обеспечить  ее безопасность,  больше
ничего не могу объяснить.
     - Значит, я могу с ней остаться?
     -  Пожалуйста! Если тебя устраивают такие  отношения. - Строггорну  это
было сложно понять, а Олег сразу улыбнулся:
     - Устраивают. Хорошо, что Наташа не нужна  вам,  я  боялся доставить ей
неприятности.
     "Пути  Господни неисповедимы", - думал Строггорн,  возвращаясь за пульт
управления и  садясь в пси-кресло. Сейчас  все  Советники занимались тем  же
самым: проверяли готовность оборудования  и людей к прохождению  Многомерной
флуктуации и слиянию  зон времени. Было понятно,  что эти события совпали не
случайно и одно из них являлось следствием другого.
     До назначенного времени осталось 22 часа относительного времени и всего
22 минуты - абсолютного.

     14 часов 17 минут 2 января 2036 года абсолютного времени
     9 часов 05 минут 2 января 409 года относительного времени

     Генри  Уилкинс  помог  жене и сыновьям  лечь  на спину,  лицом вверх, и
заботливо накрыл всех одеялами. До назначенного времени осталось всего  пять
минут,  но он знал, что на самом деле люди должны  сначала  умереть и только
потом начнется прохождение флуктуации. Генри  лег на приготовленное для себя
место,  накрылся  одеялом,  но, в отличие от  рекомендаций, лишь  на секунду
посмотрел в пронзительно-голубое, в прожилках  облаков, небо и сразу  закрыл
глаза. Он  прекрасно ощущал страх жены и детей и постарался немного ослабить
его.
     Овчарка несколько раз обошла их кругом и, наконец, пристроилась рядом с
Генри, решив,  видно, для себя,  что он самый надежный  сейчас человек. Тихо
шелестели  листья деревьев,  не  раздавалось ни  одного звука.  Казалось, на
Земле уже все умерли.


     14 часов 21 минута 2 января 2036 года абсолютного времени
     14 часов 00 минут 2 января 409 года относительного времени


     Все  шесть  Советников,  обнаженные,  лежали  на  операционных  столах,
размещенных  лепестками  к  центру  круга,  под  огромной  сферой. Пси-экран
закрывал почти  половину  ее поверхности и  сейчас казался абсолютно черным.
Антон,  сын  Этель,  занял  место  оператора,  но не  подключался к  Машине,
управляя голосом. Он  видел,  как  на  объемном  экране инопланетные корабли
выстраивались  в  строгую  сеть  вокруг  Земли,  готовясь передавать  потоки
энергии.  Они  были  разной  формы, только  сферы  Дорна  выделялись  своими
чудовищными  размерами.  На  экране с огромной скоростью  изменялись  цифры,
сообщая о готовности кораблей к работе.
     - Антон, все готово? - Машина быстро подключала Лингана.
     - Почти закончили последнюю проверку.
     - Энергетическая сеть Земли?
     -   Нормально.  Вышли  на  десять  процентов  мощности,  все  источники
потребления, кроме Аль-Ришада, сейчас отключены.
     -  Хорошо. Строггорн, ты обещал нам  рассказать,  как  это  делается? -
спросил Линган.
     - Вы же все знаете. - Строггорн уже был "прикован" щупальцами Машины  к
операционному столу. - Так  же, как обычно,  только на этот раз нас не двое.
Наверное, начнем: я, ты  и Лао, потом - Диг  и  Аолла  и  последний - Креил.
Сначала получим стабильную структуру и только потом присоединим его, а то он
нас своей дирренганской сущностью в сумасшедший дом отправит.
     - Логично. Ты только скажи, как себе это представляешь?
     - Никак.  Не имею понятия, что получится. Но я разговаривал с Велиором,
он сказал,  от этого  обычно не  умирают, но  и не помнят потом ничего, если
остаются живы, конечно.
     - Больно будет? - спросила Аолла.
     - Не знаю. Но приятно точно не будет, - пообещал Строггорн.
     - Все готово. - Антон посмотрел на стрелку часов, упорно приближавшуюся
к 14 часам двадцати минутам. - Энергию давать?
     - Подожди. Прощаться будем? - спросил Линган.
     - Лучше спой гимн Аль-Ришада, - попросила Аолла.
     - Начинай, - приказал Линган. Он потихоньку снимал блокировку мозга, то
же  делали и Советники, и одновременно запел  гимн: "Мы  несем смерть врагу!
Победа будет за нами! Мы победим! Никто не остановит нас! Мы победим"! И все
подпевали ему.
     Пси-экран, как  им  казалось, разгорался, и потоки энергии вливались  в
ничем сейчас незащищенные головы.
     Огромный,  черный и  плотный вихрь закружился водоворотом, и последнее,
что запомнил  Строггорн,  -  ощущение,  будто  у  него  вынули  душу,  такое
бесконечно тянущее и болезненное  чувство породило втягивание. На секунду он
сверху увидел обнаженные тела Советников, прикованные к операционным столам,
которое кружились, все ускоряясь, - и для него все исчезло.
     - Они  мертвы, - сказал  Антон  для Креила, единственного,  не снявшего
блоки и спокойно ожидавшего сигнала.
     - Так и должно быть. Сейчас они стабилизируются и вытащат меня.
     - И как мы узнаем об этом? - не понял Антон.
     - Узнаем, можешь не сомневаться, - ответил Креил.
     Он вспомнил Десятимерный зал  и весь ужас встраивания резервной нервной
системы.  Строггорн  убедил  Советников,  что это необходимо  сделать, иначе
шансы остаться живыми были  минимальные.  Линган во  время  операции,  когда
Строггорн ковырялся в его  мозгу, так и не кричал, а все время пел  песни, а
Аолла сидела рядом и подпевала ему. Лао только несколько раз терял сознание,
и,  когда все  кончилось,  сказал, что  предпочел  бы еще раз  вправить свою
психотравму, хотя до  этого считал  - ничего хуже  быть не может. Диггиррен,
несмотря на низкий болевой порог, держался очень мужественно, хоть  и сорвал
голос от  крика. Хуже всех пришлось Креилу. Строггорн и Советники сбились со
счета,  сколько раз терял он сознание от боли.  Его измученное тело никак не
желало принимать дополнительную нагрузку, поэтому мозг постоянно отключался.
     Для  себя он  решил,  что  останется после всего  этого в Многомерности
навсегда и  сейчас искренне считал, что для него это последние минуты жизни.
Добавляло горечи и  то, что  Джон Гил пришел к  нему накануне и попросил  не
возвращать  его в свое тело. Еще раньше об этом же  попросил его  сын, Марк,
сказав, что слишком устал жить, чтобы умирать еще  раз. Оставаться жить  без
близких людей у  Креила не было никакого желания, и он  решил, исполнив свой
долг и оказав помощь Советникам, уйти навсегда. Поэтому он уговаривал их  не
ставить ему резервную  нервную систему, но Линган был непреклонен и пришлось
много часов  терпеть  эту чудовищную,  и  совсем ненужную, как считал Креил,
боль.
     Мощный звук органа ворвался в его мозг и он, поняв, снял блоки.
     - Прощай,  Антон, - сказал Креил, внимательно всматриваясь в устойчивый
вихрь  перед собой, а еще через несколько секунд  приборы показали, что и он
мертв.

     Жители Аль-Ришада, как и все  жители Земли были на улицах. Этель, Лейла
и Джулия вглядывались  в здание Дворца Правительства.  Стояла теплая, мягкая
погода, тихо  шелестел ветер, развевая подол платья Этель, и невозможно было
поверить, что надвигается такой чудовищный катаклизм.
     Неожиданно,  за несколько секунд, потемнело  и  крылья  Дворца начали с
бешеной скоростью увеличиваться  в размерах. Они росли,  протягивая щупальца
далеко  в  стратосферу и  захватывая  все  большее  и  большее пространство.
Советники,   как   и  было  обещано,   закрывали  Аль-Ришад  от  Многомерной
флуктуации.  Наконец   все   застыло.  Люди  изумленно  взирали   на   почти
непрозрачный купол, нависший над государством вместо привычного неба. Легкая
сетка  изморози покрыла  его, побежали, прорастая диковинным  узором, нити и
начали  непрерывно   изменяться,   приноравливаясь  и  поглощая  Многомерное
излучение флуктуации.
     Этель  услышала,  как  вскрикнула   Лейла.  Это  Джулия,  попрощавшись,
растаяла в пространстве, сказав, что решила уйти к отцу и не хочет оставлять
его одного, хоть и понимает, что здесь безопаснее.

     14 часов 22 минуты 2 января 2036 года абсолютного времени
     14 часов 22 минуты 2 января 409 года относительного времени

     Генри Уилкинс сразу почувствовал,  как умерла  его семья. Еще несколько
секунд  назад  он ощущал жену и  детей,  и сразу  все  исчезло.  Генри  сел,
огляделся. Его несказанно удивило, что собака подняла голову и посмотрела на
него. В его мозгу закружились  мрачные мысли.  Подумалось, что люди, которым
он доверил свою жизнь и так долго помогал, могли и обмануть и избрать просто
крайне эффективный способ уничтожения земной цивилизации без всякой радиации
и бомб.
     Прошло, как ему  показалось, еще несколько минут, овчарка подняла морду
к небу и истошно завыла, потом отчаянно завертелась, заскулила, тяжело дыша,
и рухнула на траву. Ее тело задергалось в конвульсиях, и она умерла.  Только
тогда  Генри  вспомнил,  что люди должны были умереть сначала  и лишь  потом
начиналось прохождение Многомерной  флуктуации,  уничтожающей все  живое  на
планете.  Он  посмотрел на часы: секундная стрелка едва двигалась. В  первый
момент  показалось, что они остановились, но стрелка дрогнула и скакнула  на
одно  деление.  "Боже  мой!  -  подумал  Генри.  -  А  время-то  почему  так
замедлилось? Или мое восприятие ускорилось?" Листья на деревьях замерли, и в
воздухе  застыла полная тишина.  А еще через какое-то время он почувствовал,
как резко  начало холодать,  и  небо, такое прозрачное  до  этого, покрылось
нитями изморози. Он старался не смотреть на небо. Строггорн предупредил, что
иначе  его тоже  втянет в Многомерность. "Как это непохоже на Апокалипсис! -
усмехнулся Генри. - Ни шума, ни грохота, наоборот,  полная тишина.  Господи,
как же страшно  становится  от  этой  тишины,  будь она  проклята!"  Тошнота
подкатила к горлу, его несколько раз вырвало.
     Небо  нависло  совсем  низко, сейчас  его разбивали трещины, маленькие,
черные,  извилистые. Некоторые из них  расширялись  и тогда,  сквозь разрыв,
ослепительно проглядывало прозрачное синее небо,  а  потоки солнца колоннами
втыкались в землю. Генри еще  раз вырвало, и он подумал, что все эти трещины
на  небе - совсем нехорошо.  Может  быть,  у  Советников не хватало сил  для
защиты? И  он так  плохо чувствовал себя... Генри лег и забрался под одеяло,
закрыв  глаза и  стараясь ни о чем не думать. Тошнота то подступала к горлу,
то отпускала и на какой-то миг возникло чувство, что все уже давно погибли и
только  он  один - еще  жив, и от этой  мысли страх сковал его. Генри открыл
глаза,  чтобы увидеть, что это не так,  но  его мира больше не было. Вокруг,
насколько хватало взгляда, расстилалась бесконечная пустота, а он сам просто
висел  в ней, ни  на  что не опираясь.  Стрелка часов  передвинулась на одно
деление и  сразу все  возникло:  лес  вдалеке,  лужайка, мертвая  семья.  Он
наблюдал за часами и  ровно через три деления все снова исчезло, а еще через
деление - возникло вновь. "Четырехмерность, -  успокоил себя Генри. - Ничего
страшного",  но  тошнота  снова усилилась. На этот раз его вырвало с кровью.
"Вот это уже плохо". - Голова закружилась, и он потерял сознание.
     Кто-то  тронул  его  за  плечо, и Генри очнулся,  сразу  узнав  Джулию,
которая склонилась над ним,  пристально вглядываясь в лицо. Она выглядела на
тридцать, хотя ей исполнилось шестьдесят девять лет.  По возрасту  она давно
перегнала  отца,  но  он  иногда  с  ней встречался  и  давно привык  к этим
непрерывным метаморфозам.
     - Неужели ты лазила в мою голову? - морщась, спросил Генри.
     - Не сердись. Тебе плохо, и нужно что-то делать.
     Часы показывали, что прошло всего двадцать две секунды с момента начала
прохождения флуктуации. Время тянулось просто бесконечно. Джулия внимательно
ощупывала  его  живот, Генри тяжело дышал, не сопротивляясь. Как и все Варды
дочь была прекрасным  врачом, и  бесполезно  было  оспаривать  ее  право  на
осмотр.
     -  Плохо, отец. Тебя бы нужно в  клинику,  только некому  сейчас  тобой
заниматься. Думаю, будет лучше, если ты умрешь.
     - Что?
     - Перейдешь в Многомерность, - по-другому назвала это Джулия. - Так для
тебя  безопаснее.  Тебе  не  вынести  флуктуации.  Ты же не  хочешь  умереть
навсегда?
     - Что нужно делать?
     - Ничего. Перестань  сопротивляться, подчинись, смотри в небо.  Это  не
больно, ты же знаешь, был уже там когда-то.
     - Страшно умирать. Уже  второй раз в  моей жизни. - Генри  посмотрел на
небо, все в бесконечных трещинах и разрывах, и расслабился. Возникло тянущее
чувство, и он подумал, что это отличается от того первого раза.
     Его  тело обмякло.  Телепатически  Джулия перестала  ощущать  отца. Она
накрыла  его  еще одним  одеялом,  поправила их у мамы и  братьев  и  решила
возвращаться в Аль-Ришад. Ей не хотелось пугать Генри, но было понятно - все
шло вовсе не так, как планировалось.
     В Аль-Ришаде ее  поразили  происшедшие  изменения. Многие эсперы лежали
мертвые,  прямо  на  земле,  глядя  на  небо, в  бесконечно  плывущих  нитях
почерневшей изморози. Джулия ощутила приступ тошноты и поняла, что  мерность
пространства  все  время  повышается:  занимаясь  многомерным  синтезом, она
всегда спокойно  переносила  до  пяти  измерений. Лейла  сидела под деревом,
прислонившись к стволу и тяжело дышала. Этель не было, и это удивило Джулию.
     - Где Этель?
     - Мама ушла во Дворец Правительства. - Глаза Лейлы были совсем черными.
Дмитрий нашел их и сел рядом, обняв мать.
     - Как вы думаете, мы выстоим?
     - Не знаю. - Лейла посмотрела на небо, в бесконечных трещинах разрывов.
- Плохо. Так и не удастся спасти животных. Мы так надеялись, что обойдется!
     Вокруг  них многие ложились на землю, пристально вглядывались в  небо и
через несколько секунд умирали.

     Этель переместилась в Многомерности, пытаясь найти зал,  где находились
тела  Советников. Она не сказала Лейле, что отчетливо ощутила, как Антон, ее
сын, работавший в  этом  зале за оператора,  умер. Мать-телепат,  она всегда
имела  пси-связь  со  своими  детьми  и сейчас сразу  поняла  это.  Мерность
пространства внутри  Дворца все  время увеличивалась, и, когда, наконец, она
добралась до нужного зала, в нем царила, как ей показалось, Семимерность.
     Антон лежал в пси-кресле, даже не подключенный к нему.  Этель приказала
Машине  подсоединить  к  телу   сына  систему  жизнеобеспечения   и  села  в
пси-кресло,  пытаясь  понять,  что  происходит,  и  почему все  не  так, как
планировалось.  Она не  имела понятия, как управлять голосом такими сложными
приборами и поэтому,  быстро  сняв платье,  приказала  подключить свое тело.
Машина  выполнила приказ,  проникая щупальцами  в пси-входы, и  остановилась
только рядом с головой, запросив, нужны ли и точки подключения головы. Этель
подтвердила приказ.  Нужен был максимально  полный контакт, если  она хотела
попытаться  как-то  помочь  Советникам.  Их  тела  безжизненно покоились  на
операционных   столах,  оплетенные  щупальцами,   бесконечными  проводами  и
трубочками.
     На миг она потеряла сознание, а затем ощутила себя единой, но не только
с Машиной, а и  с той частью  Космоса, в  котором  находилось  более  тысячи
инопланетных кораблей. Все заговорили с ней разом, и в этой какофонии звуков
и мыслеобразов было  невозможно  разобраться. Этель сосредоточилась, пытаясь
расчленить информацию по потокам. Ей  удалось понять, что не хватает энергии
для  поддержания  защитного  поля.  Машина  предложила  на  выбор  несколько
вариантов  решения, начиная  с  предложения задействовать  энергию Солнца  и
кончая  энергетическими  счетами  Советников.  Этель  вникала   в  возможные
негативные последствия. Ее решением было использовать энергетические  счета,
но тут  Машина запросила коды доступа к  Галактическому  хранилищу  энергии,
которые Этель не знала, и  пришлось искать другие возможности. Использование
энергии  Солнца  приводило к  отдаленным последствиям  в  виде повсеместного
похолодания и изменения климатических  поясов на  ближайшие двадцать  лет, а
было и так известно, что  сама  по себе Многомерная  флуктуация  повлияет на
климат. Но  все остальные возможности  имели  еще худшие  последствия. Этель
сделала выбор: использовать энергию Солнца. Она не  имела представления, как
это делается технически, но ее это не волновало. Раз Машина предложила такую
альтернативу, значит знала техническую реализацию.
     Запросы   продолжали   сыпаться    на   нее,   мерность    пространства
увеличивалась,   несмотря  на  принимаемые   меры.  Машина  предупреждала  о
превышении расчетной  мерности флуктуации, а Этель все старалась разобраться
в огромном количестве равновероятных решений,  выбирая наиболее оптимальные.
Все  Варды  обладали  этой удивительной  способностью  интуитивно  принимать
наиболее правильные решения тогда, когда Машина начинала путаться, предлагая
все новые и новые возможности, вместо  того, чтобы перейти к действиям.  Уже
на одном  из первых уроков Вардов  учили, что в критической ситуации никогда
не бывает достаточно времени  на анализ, и лучше плохо проверенные действия,
чем просто бездействие.
     Этель  не знала, сколько прошло  времени,  в  реальности  и  во  Дворце
Правительства  оно  текло  по-разному.  Она  только  почувствовала  страшную
усталость, продолжая  вникать в изменявшуюся  ситуацию до тех пор,  пока  ее
мозг не потерял способность реагировать, а затем отключился.

     Генри  Уилкинс  уже  был  один  раз  в  этом  пространстве,  но  сейчас
псевдореальная поверхность простиралась в бесконечность, и всю ее  заполняли
почти бесплотные сущности. Его, очень четкий, пси-образ  испугал  их,  и они
расступились. Далеко в  вышине сиял  огромный  трон, но Генри  никак  не мог
рассмотреть существо, восседающее на нем. Одежда существа все время изменяла
цвет, то же  было  и с лицом, принимающим то мужской,  то женский Облик,  не
останавливаясь  надолго  на чем-то одном. Бесконечная очередь протянулась по
наклонной дороге, и медленной вереницей по ней продвигались молчаливые люди.
Генри  легко  воспринимал,  как  каждый  из них  пытался  решить  сейчас,  в
оставшиеся несколько  минут  до Суда,  что наиболее  страшное совершил он  в
жизни,  за что в  первую  очередь  может  быть наказан и  в  чем  необходимо
покаяться. Никто  не  смотрел по  сторонам  и  не  искал  знакомых. Все было
предопределено.  Генри  встал  в очередь, оказавшись в ее середине. С ним не
спорили, такое неприятие вызывал его четкий пси-образ.
     Невозможно   было  определить,  сколько  времени  продвигался  он  так,
наконец,  приблизился  и  увидел  процедуру Суда.  Существо несколько секунд
смотрело  человеку  в  глаза,  Генри  не  удивило,  что никто  не  собирался
закрывать  лицо, а затем выносило решение, говоря  лишь одно слово:  "Жизнь"
или "Смерть". И сущности при слове: "Жизнь", переходили направо от существа,
а при слове: "Смерть", - налево. Некоторые из людей сами просили о смерти, и
сначала Генри не понял, почему, но, когда подошел совсем близко, выяснилось:
это были или смертельно больные люди, или уставшие жить, или те, кто потерял
своих близких и не видел смысла в дальнейшей жизни.
     Настала его  очередь.  Генри  смело  поднял взгляд и посмотрел  в  лицо
существу. И  если  Бог  - это Добро,  а Дьявол - Зло, тогда  Оно не было  ни
Богом,  ни Дьяволом.  Невозможно  было  уловить  никаких  чувств, которые бы
исходили от него, только полная беспристрастность.
     -  Генри Уилкинс, -  сказало  существо, смотря на него своими  глазами,
непрестанно  изменяющими цвет.  - Почему  ты  здесь? -  Этот вопрос  нарушил
ритуал Суда.
     - Мне стало  плохо и пришлось уйти, - объяснил Генри. - Невозможно было
выдержать.
     Существо молчало,  его одежда  все  время  меняла  цвет:  казалось, оно
задумалось о чем-то своем. Оно повернуло голову и  по его приказу, слева, со
стороны  Смерти,  отделилась  сущность  и  приблизилась  к  трону.  Генри  с
удивлением опознал Джона Гила.
     -  Джон, я  не  смогу дать  тебе  возможность умереть. Я  изменяю  свое
решение. Перейди на сторону жизни. Ты нужен на Земле.
     - Я очень устал. И не хочу  жить. - Джон Гил смотрел на существо, и оно
вдруг изменилось. Женщина, во всем красном, возникла на троне и сразу Любовь
разлилась вокруг.
     - Я прошу тебя вернуться, - тихо сказала она. - Ты нужен на Земле.
     Джон  еще несколько секунд  колебался  и перешел  на сторону  Жизни,  а
существо, снова ставшее неопределенным, стало вызывать по одному сущности со
стороны  Смерти   и  просило   их  остаться.  Оно  использовало  все  образы
Советников,  в  зависимости от того, кому  из  них  было  бы  легче  убедить
конкретного человека.  Генри  в немом изумлении наблюдал  за  этим. До этого
момента  он не мог представить себе, что нужно уговаривать жить и что иногда
это совсем непросто  сделать. Таких людей оказалось  около  пятидесяти,  это
были одни из лучших  специалистов Земли, прожившие не  меньше двухсот лет. И
всех их существо убедило остаться.
     Закончив, оно снова посмотрело на Генри.
     - Жизнь, - сказало Оно, и переместило его направо,  грустно  добавив. -
Будешь долго болеть. Лечись в Аль-Ришаде.
     Теперь Генри со стороны существа наблюдал, как проходят Суд люди, но ни
за что  он  не назвал бы это  Страшным  Судом.  Страшным  он был  только для
нераскаявшихся,  а  для нормальных людей не  было  никакого страха.  Ошибки,
заблуждения, проявления чувств не считались здесь грехом, и лишь злой умысел
был преступлением. "Нет ни Добра, ни Зла, - вспомнил Генри слова Строггорна,
- и говорить можно лишь о том, добрые или злые побуждения изначально двигали
человеком. Все остальное - неумение  предвидеть последствия или, как говорят
люди, Судьба. Поэтому судить можно только за злые намерения".

     Красные глаза без зрачков впились в мозг, Этель пронзительно закричала,
увидев прямо перед собой огромную пасть с пятью рядами зубов.
     - Что же ты такая пугливая, Этель? - спросило существо, неся ее в своих
многочисленных руках,  от  чего  у нее  возникало  чувство,  что  ее  зажало
прессом. -  Так  вот  в чем  дело!  Я  ослаблю хватку,  если  ты  не  будешь
дергаться, - продолжило существо, и, действительно, ей полегчало.
     - Кто вы? И куда меня несете? - уже более спокойно спросила она.
     - На операционный  стол, девочка,  ты же у нас умерла.  Наверняка  есть
повреждения, только мне  сейчас некогда и я собираюсь  поручить тебя Машине.
Когда все закончится, займусь тобой.
     - Подождите, я что, в аду?
     - Что  такое ад? Наверное, я плохо говорю по-аль-ришадски? Ты во Дворце
Правительства, а я - Велиор, Эспер-Секретарь Странницы в вашей Галактике.
     - О Господи!
     - Этель, бога  тоже  нет, - прокомментировал  Велиор, укладывая  ее  на
операционный стол. Он подключил ее к Машине и сразу исчез.
     Велиор вернулся  в  зал  с мертвыми Советниками  и  заменил  сидящее  в
пси-кресле существо еще более диковинного вида, чем он сам.
     - Они истратили  часть  энергии Солнца.  Это  плохо,  Нигль-И. - Велиор
включил  в  общую  энергетическую  сеть  свой собственный  корабль  и  начал
перекраивать подачу энергии, максимально равномерно распределяя ее. - Теперь
у них изменится климат. Кроме того, им  не  удалось  надежно  закрыть Землю.
Погибли  все животные.  В Аль-Ришаде есть их оплодотворенные яйцеклетки,  но
все  равно  с  едой  возникнут  проблемы.  Страшно  представить,  что  здесь
начнется, как только  пройдет флуктуация. Наверное, я попрошу часть кораблей
остаться и максимально им помочь. Будет тяжелая ситуация.
     - Что с Принаи-2 и Принаи-1? Сообщение было?
     - Куча  трупов.  Тоже ничего хорошего. Погиб каждый восьмой и почти все
животные.  Как  обычно  с  Многомерным  выбросом.  Ты же знаешь,  сразу идет
разрушение  клеток  на  молекулярном уровне - их просто  разрывает  изнутри.
Кстати,  Земле  очень  не  везет, у  них  уже  была один  раз  флуктуация  и
уничтожила одну цивилизацию.
     - Пресмыкающихся?
     -  Они не  все  были  пресмыкающиеся. Был один вид, довольно  разумный,
быстро развивались,  но с их генной структурой нужно было еще больше времени
для  развития  телепатической цивилизации, чем у людей.  Помощь им  никто не
оказал.  Какие-то меры они приняли, поэтому не все погибли сразу, но те, кто
выжили, вымерли из-за нарушений генной  структуры очень быстро, за несколько
поколений. Наверняка у землян сейчас будут те же проблемы.
     - У них хорошая медицина, - заметил Нигль-И.
     - Только  в Аль-Ришаде.  Вряд  ли этого достаточно. Одно скажу: все это
затормозит развитие их цивилизации, уж на несколько сотен лет точно.
     - Если бы не  закрыли, здесь  уже вообще никого бы не  было. Кто же это
может вынести  -  Двадцатимерную флуктуацию?  Нужен второй уровень сложности
даже для существ Многомерности.
     Велиор  всматривался  в показания  объемного  экрана.  Разными  цветами
показывалось,  как  потихоньку  на  планете  начинает  уменьшаться  мерность
пространства.
     - Еще с наших полчаса и все закончится. Еле успели помочь!
     - Нарушили закон! - констатировал Нигль-И.
     - Ты же знаешь, как Странница чувствует Землю.  Как  только поняла, что
здесь плохо, так посмотрела на меня! Едва не убила! Собачья должность - быть
ее Эспер-Секретарем.
     - Мне рассказывали, ее отец был еще хуже.
     - Так и есть. Это я только ей другое говорю. А папочка у  нее  - полный
мрак был. Под горячую руку попадешься, неизвестно чем кончится. Так что  это
хорошо, что он ее не воспитывал! Характер был бы еще хуже.

     Многомерная флуктуация истончилась, и в тот же миг небо над Аль-Ришадом
очистилось, засияв голубизной, а  еще через несколько  секунд начали оживать
мертвые. Температура  воздуха практически  не изменилась: страна должна была
оказаться  в  пустыне,  и  сейчас, когда  похолодало на всей остальной части
Земли,  они  снова  оказались  в  средней  климатической  полосе.  Джулия  с
Дмитрием,  сыном  Лейлы,  поднялись,  собираясь  "сходить"  в  Калифорнию  и
проверить как Генри.
     Они вышли к его дому. На поляне царил переполох: мать и братья возились
вокруг  него, отец был без  сознания. Узнать Джулию никто  бы не  смог,  все
считали  ее погибшей,  а  вместо  положенных  шестнадцати  она выглядела  на
тридцать.  Дмитрий  был  в форме  Варда  -  черной, похожей  на  военную,  с
многочисленными нашивками на рукаве, указывающими его уровень квалификации и
несколько  основных специальностей.  Когда он подошел к Генри и  сказал, что
врач, как-то все поверили ему.
     - Джулия, твоему отцу плохо, нужно срочно  забирать его в Аль-Ришад.  -
Дмитрий еще  раз прощупал живот Генри, с  беспокойством  смотря на тоненькую
струйку крови, стекающую изо рта.
     - Как это сделать? Маме-то что говорить? - Джулия стояла рядом.
     - Создай псевдореальность: как будто подъехала машина "скорой помощи" и
его забрали, а я возьму его на руки и унесу через туннель.
     Джулия сосредоточилась,  начиная  внушать маме  и  братьям  необходимую
информацию. Дмитрий  видел,  как в их мозгу появилась "скорая помощь", мигая
огнями,  затем  вышли два  человека и уложили Генри на носилки. Мать  стояла
рядом  с  пустым  местом,  ей  казалось,  что  она  помогает.  Дмитрий  лишь
усмехнулся про  себя, отметив, как  легко  справляться  с  обычными  людьми,
подхватил  Генри  на  руки,  создавая возвратный туннель,  и,  не  дожидаясь
Джулии, "ушел" в Аль-Ришад.
     Его удивило большое количество людей в обычно пустом  Дворце. В  здании
было  несколько операционных и каждая позволяла  проводить  сразу  несколько
операций.  Сейчас они почти  все  были задействованы,  хотя прошло  не более
получаса после  того,  как  люди  начали приходить в себя.  Воздушные  такси
непрерывно  приземлялись,  доставляя  все больше и  больше людей.  Прибывали
вызванные врачи и доставляли больных  людей, но  неразберихи не было. Варды,
имевшие прекрасную подготовку для  действий именно в  критических ситуациях,
сейчас  спокойно  расправлялись  с  колоссальной  нагрузкой.  Дмитрий  нашел
свободное место в одной из операционных и начал  обследование  Генри.  Через
несколько минут  Джулия  разыскала его.  Бесполезно было просить кого-либо о
помощи.  И Джулия,  и Дмитрий имели, как и все Варды, опыт хирургии и начали
операцию. Они видели, как Лигалон, заменивший Лингана на посту  Председателя
Совета Вардов,  обходил врачей, уточнял, какие возникли повреждения  у людей
и,  исходя  из  этого,   заказывал   дополнительное   оборудование,  отдавая
немногочисленные приказы.
     Дмитрий отвлекся на минутку, и удивленно посмотрел на Джона Гила.
     - Разве вы живы? - Все знали, что Джон решил не возвращаться.
     - Представь себе,  твоя  милая бабушка, Аолла  Вандерлит, убедила  меня
остаться!
     - Как хорошо!
     - Ничего хорошего. Я  хотел  попросить тебя ввести мне нейростимулятор.
Без  них я не жилец, ты же знаешь, а все Варды заняты. Мне нужно работать, у
людей явно  есть  повреждения  на  генетическом уровне, необходимо  выяснить
какие  и  подобрать препараты  для  корректировки.  -  Джон  поднял  голову,
посмотрев на входившего человека: высокий мужчина, двухметрового роста сразу
привлек  внимание  своей  четкой  абсолютно  нечеловеческой  телепатемой.  -
Здравствуйте, Велиор, не знал, что вы на Земле! - поздоровался Джон.
     - Джон Гил, если не  ошибаюсь? - Велиор широко  улыбнулся - он сохранил
эту привычку и в человеческом облике.
     - Как  вы можете  ошибиться,  если давно  влезли в мою  голову? -  Джон
сказал  это спокойно,  нисколько  не  сердясь. Абсолютно  бессмысленно  было
обижаться на существо Многомерности пятого уровня.
     Четыре  Варда  подошли  к  Джону.  Он попросил их  доставить  несколько
обычных людей не из Аль-Ришада, указав на плане Земного шара места, где люди
должны были, по  расчетам, получить наибольшие повреждения генной структуры.
Варды тут же растворились в пространстве, удивив Велиора.
     - Джон, давайте я вам  введу нейростимулятор,  а вы мне за это  кое-что
объясните? - предложил он.
     - Сначала скажите, что с Советниками. У  меня не было времени дойти  до
Большого Зала, но раз их до сих пор нет, они так и не пришли в себя? - Джон,
раздевшись,  лег  на  операционный  стол   и  спокойно   доверил  свое  тело
нечеловеку.
     - Не  пришли  и  не надейтесь,  что скоро  придут. Может быть,  это  не
случится никогда. - Велиор подключился одной рукой к пси-креслу, отметив про
себя, как это  безумно мало -  иметь всего две руки, и  начал  вводить Джону
лекарства.
     - Плохо, нам их будет очень не хватать.
     -  Насколько  я  вижу,  вы   неплохо  справляетесь.   Все-таки   больше
шестидесяти  тысяч  Вардов на одной  планете - это  огромная  сила. Только я
никак  не  пойму,  что  у  вас  за  система  управления  такими  непокорными
существами?
     -  Строго централизованная, вертикального подчинения,  - пояснил  Джон,
слегка морщась. Велиор был прекрасным хирургом, но удовольствия от процедуры
все равно было мало.
     - Вы же не Вард? Почему так слушаются вас?
     - Я заменяю Креила ван Рейна. Так было всегда, когда он болел, на Земле
нет  больше генетика  такой  квалификации, как  я, если  не  считать  самого
Креила.
     - Понятно. А я удивляюсь, почему они не задали ни одного вопроса.
     - Их с четырнадцати лет  учат выполнять приказы, а не задавать вопросы.
В критических ситуациях уже бывает некогда выяснять отношения - нужно быстро
и  эффективно  действовать.  Линган  -  профессиональный  военный  и  создал
организацию по  военному принципу. Но вы  не совсем  правы:  я знаю  случаи,
когда  приказы не выполняются.  Нельзя  заставить человека жертвовать  своей
жизнью,  и бывали случаи, когда был  приказ - сохранить жизнь,  а  Вард  все
равно  шел  на  смерть,  руководствуясь  своими  соображениями.  Так  у  нас
получилось  с  Советником  Диггирреном,  когда  он  был  еще  ребенком и  не
подчинился  приказу Креила.  Он  остался жив, но стоило  ему потом  все  это
дорого.
     - Я оперировал Этель, - сказал Велиор, на секунду отвлекшись.
     - Очень серьезно?
     -  Достаточно.  Довольно  тяжелое  повреждение психики, но за  недельку
должна поправиться. Хуже с  Антоном. Раньше, чем через месяц, на ноги ему не
встать.
     -  Жаль. Он хороший хирург и частично мог бы  заменить Диггиррена, хотя
полностью  нам не  заменить Советников  никогда.  Будем  надеяться,  они еще
очнутся.
     - Не  очень рассчитывайте на это,  Джон.  Сейчас они  образовали крайне
стабильную  структуру. Ее разрушить практически невозможно, а как  только вы
отключите  энергию  -   они   просто   умрут,  исчезнут,   растворившись   в
пространстве.
     - Это  сделаем только  через  месяц. Я читал  завещание Строггорна, там
есть такой приказ - отключить через месяц. В случае смерти они распорядились
передать свои  энергетические счета в распоряжение Правительства Земли,  как
только оно будет создано.
     К ним подошел Лигалон, явно расстроенный.
     - Мы получили первые данные о погибших. Каждый девятый человек не ожил.
     - Это неплохо, - заметил Велиор. - Бывает  хуже. Но вам потребуется еще
лечение и быстро - иначе оставшиеся умрут. Динозавры на  Земле уже вымирали,
не следуйте их примеру. - Велиор поднялся,  собираясь попрощаться и покинуть
Землю, решив для себя, что еще обязательно посетит ее.
     Уже  в  коридоре его встретил  растерянный молодой Вард,  разыскивавший
свою жену. Велиор лишь на секунду встретился в ним взглядом.
     - Кажется, меня тоже заинтересовала ваша жена.
     Олег  изумленно посмотрел на него. Больные  все  время прибывали, но он
очень волновался  за Наташу, которая до  сих  пор должна была  находиться  в
специальной камере.
     - Пойдемте,  попробуем ее  найти,  -  продолжил Велиор,  возвращаясь  в
операционный  зал  и  выяснил  у  Лигалона,  где  находится  девушка  и  как
разблокировать камеру.
     Силовую защиту уже сняли, перебросив всю имеющуюся энергию для лечения.
В полупрозрачной капсуле спала  Наташа.  "Как спящая красавица", -  вспомнил
Олег старинную сказку  и открыл капсулу. Гелевый  раствор вытек в отверстия,
Машина начала ввод стимуляторов, но и так было заметно, что Наташа дышала, а
ее мозг работал в режиме глубокого сна.  Через несколько секунд  она  сильно
вздохнула  и  открыла  глаза,  увидела  Олега  и улыбнулась.  Велиор  кивнул
головой,  ответил  ей  широкой  улыбкой и,  довольный,  пошел  искать  зал с
гиперпространственным  окном,  лавируя между множеством носилок в коридорах.
Он  подумал,  что  если  во Дворец  Правительства  доставляли,  в  основном,
эсперов,  что же тогда должно было твориться на остальной части Земли? Но на
его искушенный взгляд, все равно, земляне прекрасно справлялись с ситуацией.
     Нигль-И шел  ему навстречу  в человеческом  облике. Велиору трудно было
оценить, какое  впечатление он  производит на  землян, но почему-то  женщины
постоянно оборачивались и провожали его взглядом.
     - Ты пользуешься успехом! - Велиор широко улыбнулся. - Решил остаться?
     - Наверное, моя помощь  не будет лишней? Недели на  две задержусь. - Он
пошел проводить Велиора до Окна.
     Их встретил огромный зал гиперпространственной связи, резко похолодало,
Окно захлопнулось, Велиор покинул Землю.
     Наташа с Олегом пробирались через коридоры с людьми и механизмами. Олег
попытался объяснить жене, что произошло и почему так много пострадавших. Она
еще раз  оглядела его черную форму и нашивки:  глаз - значит телепат,  сразу
поняла она, свернутая змея - общепринятая эмблема врача, и еще один глаз, но
без зрачка - это было непонятно.
     -  Олег, что  означает  эта эмблема? - Наташа  видела в коридорах много
людей, одетых так же.
     -  Она  означает,  что  я  Вард,  -  пояснил  Олег, и  кто-то удивленно
обернулся на звук  его голоса. В здании,  кроме Наташи,  наверное, больше не
было нетелепатов.
     - Что это значит?
     - Долго  объяснять,  меня  ждут в  операционной.  Сейчас отправлю  тебя
домой, только  скоро  меня  не жди, теперь  это на  много  дней.  Постараюсь
приезжать  хотя  бы для  сна, только  не  уверен, что  это получится. Скорее
всего, спать тоже будем здесь. Очень много пострадавших.
     - Я не поеду домой, - упрямо сказала Наташа и  сразу остановилась. Олег
только тяжело перевел  дух. В такие  минуты он  иногда жалел, что именно ему
поручили жениться на ней. -  Не поеду, - повторила она. - Останусь с тобой и
буду тебе помогать. Не скажу, чтобы хорошо в этом разбиралась, но как нянька
вполне  могу  помочь.  Наверняка много будет  работы.  Посмотри,  людей  уже
оставляют в коридорах,  а нужно и  принести поесть, попить, судно  подать  в
конце концов.
     Олег огляделся и решил,  что Наташа права. Одним роботам было никак  не
справиться.
     -  Ладно,  оставайся,  только  я  ухожу  в  операционную.  -  Он  сразу
развернулся  в другую сторону. Наташа молча  шла  за ним,  и также молча они
вошли в операционный зал.  Оператор, управляющий сейчас сразу пятью столами,
выдвинул пси-кресло для него и провел настройку под характеристики его тела.
Телепатически   оператор  сообщал  предварительный   диагноз  больного,  уже
лежащего на  операционном  столе.  Олег  сразу забыл  про  Наташу, мгновенно
включившись   в  работу.  Когда  тонкие  усики  протянулись,  подключаясь  к
пси-входам  тела мужа, ей на мгновение стало не по  себе, показалось, что он
то ли заснул, то ли умер.
     "Это значит, что я  Вард". Она вздрогнула  от  этой  мысли, отогнав все
плохое, что  пришло вместе с ней в голову, вышла в коридор  и, обратившись к
одной  из женщин  в  форме  Варда, попросила  объяснить,  чем можно  помочь.
Женщина удивленно  посмотрела Наташе  в глаза, проникла  в  мозг,  сразу  не
поверив, что у нетелепата может быть муж-Вард, потом только тряхнула головой
и стала быстро, с трудом проговаривая слова, объяснять, что нужно делать.
     Дмитрий на  секунду отвлекся,  уловив нечеловека и поразившись эмоциям,
которые возникли  в  мозгу  Лейлы, которая тоже  оперировала  в  этом  зале.
Красивый  юноша  с  мягкими русыми  волосами  до  плеч,  хрупкого  сложения,
изумрудно-зелеными глазами и огромными пушистыми ресницами, улыбаясь, входил
в зал.
     - Здравствуйте, я -  Нигль-И. Если вы  поставите  мне  курс по анатомии
человека, думаю, что через несколько часов уже смогу вам помогать. Я хороший
хирург.
     Те чувства, которые это существо вызвало у Лейлы, были столь необычны и
неожиданны, что  заставили всех свободных хирургов повернуться в ее сторону,
необычайно  смутив ее.  И  только  через  несколько  секунд  телепаты  снова
вернулись к работе, подавив свое любопытство.
     Джон Гил усадил Нигль-И  в свободное пси-кресло и  подключил к  Машине,
поставив обучающие курсы анатомии и земной Вард-Хирургии. Действительно, уже
через  четыре  часа  инопланетянин  смог  спокойно  оперировать  сразу  трех
человек, успев за это время хорошо поладить с земной Машиной и умудряясь еще
и разговаривать при  этом с  людьми,  задавая большое количество вопросов на
совершенно отвлеченные темы.
     Существо пятого уровня сложности, обладающее  огромным  могуществом, он
производил  при этом  мягкое  впечатление  беспомощности,  чем  покорил всех
женщин,  работающих  вместе с ним, а его манера задавать  вопросы на  весьма
интимные темы, частенько приводила людей в смущение.
     В  небольших  перерывах  Нигль-И  ухитрился  перечитать  всю   любовную
литературу, которую ему только разрешили,  хотя невозможно было  понять, что
он мог почерпнуть из этого и зачем ему это нужно.
     - Во-первых, это моя специальность - отношения такого рода  у различных
цивилизаций,  -  пояснял  Нигль-И,  сидя  в  обычном кресле напротив  Лейлы,
смущать которую ему доставляло определенное удовольствие,  и  переплетя свои
длинные, почти в два раза больше человеческих, пальцы. - А во-вторых, я знаю
всего несколько чувств, которые более  или менее понятны  всем цивилизациям:
любовь и боль, немногие из них, потому  что даже страх есть уже  далеко не у
всех.
     - У вашей цивилизации есть? - уточнила Лейла.
     - Когда-то,  безусловно, был. Но сейчас  на первое место вышла забота о
детях. Это общая проблема существ Многомерности. Вы же знаете,  у нас бывают
и  браки  между  представителями  различных  цивилизаций,  так  что  ребенок
порождает огромное количество проблем.
     - И все равно идут на это?
     -  Интересно,  что  может получится.  - Нигль-И  снова  смутил Лейлу  и
улыбнулся. - Знаете, что для меня интереснее всего?
     - Нет. - Попалась в очередную ловушку Лейла.
     - Слетать на Дорне в Каньон с женщиной. Это незабываемые впечатления, а
при том, что у дорнцев тесный физический контакт, да еще избыточная энергия,
к тому  же, это такое  красивое место... - Он  мечтательно замолчал, уловив,
как что-то дрогнуло в Лейле, только Нигль-И не знал этого чувства.
     - И часто вы бывали там? - как-то сухо спросила Лейла.
     - Как это  возможно? -  Он распахнул свои  зеленые  глаза в  обрамлении
невероятно длинных ресниц. - Я же не женат,  а  на  Дорне строгие правила на
этот счет. Но у меня есть там хороший друг - дорнец...
     - Не Уш-ш-ш случайно? - резко спросила Лейла.
     - Нет. Друг вашей  матери - Ули-и-и. У него и  жена очень милая, совсем
нетипичный для Дорна брак, они меня этим и заинтересовали как специалиста.
     - Чем? - не поняла Лейла.
     - Ули-и-и, в отличие от их обычной практики, никогда не изменял психику
своей жены,  и Виэль, благодаря этому, совсем не похожа на дорнских  женщин.
Она прекрасный специалист, замуж вышла поздно, родила только одного ребенка,
решив,  что еще одну двадцатилетнюю беременность  не вынесет. С точки зрения
сохранения  цивилизации, это,  конечно, плохо, но  для нее -  хорошо. Так  я
закончу. Ули-и-и  много  рассказывал  мне о Каньоне,  и совсем  заинтриговал
меня. Я решил, если когда-нибудь женюсь, обязательно слетаю с женой на Дорн.
     - Почему вы так уверены, что она сможет принимать любой Облик?
     - На другой не женюсь, - серьезно  сказал Нигль-И,  и у Лейлы появилось
отчетливое  чувство, что он затеял этот разговор специально. -  Хотя, скорее
всего, никогда не женюсь.
     - Почему? - У Лейлы стукнуло сердце.
     - Не на ком. В нашей Галактике всегда  меньше  женщин, достигших такого
уровня  развития,  чем  мужчин. Вот,  смотрите.  Все  Советники  -  существа
Многомерности третьего уровня, а если очнутся, могут стать  и  четвертого. А
женщина среди  них одна - Аолла Вандерлит,  и она уже замужем. Ваша приемная
мать,  Этель, приближается к  третьему уровню.  В  этот  раз  справлялась  с
управлением  Машиной,  подключившись,  на  все  точки,  да  при  Многомерной
флуктуации  двадцатого  порядка.  При  этом  осталась жива и  смогла сделать
немало. Но,  уже тоже замужем! Таких женщин быстро разбирают, обычно раньше,
чем они  достигнут  третьего уровня. Ведь они же сразу резко  отличаются  от
обычных,  притягивают  мужчин, и  стараются  выбрать  партнера, способного к
такому развитию, а потом очень редко с ним расстаются.
     - Интересно, никогда не знала об этом, - задумалась Лейла.
     - Кстати, скоро у вас, на Земле, часто станут появляться гости с других
планет.
     - Почему?
     - Большой процент таких женщин по сравнению с другими цивилизациями. На
Галактическом Совете это стало одним из аргументов в пользу помощи вам.
     - Для меня все это сложно. - Лейла нахмурилась.
     Нигль-И долго смотрел на нее, а потом решился.
     - Лейла, вы бы доверились мне, чтобы я смог вас прооперировать?
     - Зачем? - не поняла она, совсем не чувствуя себя больной.
     -  Вы же стареете. Нужна коррекция аль-дет структуры,  чтобы остановить
этот процесс и дать возможность дальнейшего развития. - Он не стал объяснять
ей, что это  огромный расход энергии,  а операция  сильно отличается от тех,
что  делали  Советникам. У Лейлы аль-дет структура была свернута, но Нигль-И
не хотел ее пугать. Она  несколько минут смотрела на него, опускала взгляд и
снова  вглядывалась в изумрудную зелень его глаз.  Невозможно было прочитать
что-либо  в мозгу  инопланетянина.  Лейла подумала,  что, учитывая возможную
смерть Советников, не стоит отказываться от такого предложения.
     - Пожалуй, я соглашусь.
     Нигль-И немедленно поднялся и потащил ее в Большой операционный зал. Им
никто не пользовался, потому что  там же лежали  тела Советников, но другого
места, где им бы никто не мешал, не было.
     Нигль-И  настраивал  аппаратуру,  прикасаясь  своими  тонкими  длинными
пальцами  к телепатической панели.  Лейлу он отправил  в  ванную приходить в
чувство после промывания желудка.  Он использовал Свой энергетический  счет,
соединив гиперпространственное окно  с операционной  для передачи энергии на
Землю, затем вызвал Велиора. Одному ему было не справиться.
     Лейла послушно легла на операционный стол.  Она слышала от  Этель,  что
коррекция такого  рода была простым  делом, занимавшим у  Странницы не более
пяти минут, и не доставляла никаких болезненных ощущений, и поэтому не ждала
ничего плохого.
     -  Знаете, Лейла, -  прочитал ее мысли Нигль-И.  - Я  не Странница и не
смогу так быстро управиться.
     Он начал закачку энергии в ее тело, Лейле быстро стало казаться, словно
ее  распирает изнутри.  Она  задумалась,  правильно ли  сделала, доверившись
инопланетянину, но  только  когда  тело стало разогреваться, по крайней мере
такое было чувство, действительно забеспокоилась.
     - Что вы  делаете, Нигль-И? Я знаю, так быть не должно.  - Пошевелиться
Лейла  все  равно не смогла  бы.  Машина надежна  держала  ее,  проникнув  в
пси-входы. - Я бы хотела это прекратить, пожалуйста, отпустите меня!
     - Поздно. - Он посмотрел на приборы: количество энергии, уже переданное
в ее тело,  было слишком большим. - Если я сейчас отключу  подачу энергии  и
аппаратуру, вы тут же  умрете, сгорев. Ее нельзя оставлять на  одном уровне,
если не  перераспределить - это верная смерть,  Лейла. Теперь уже поздно вам
передумывать.
     - Объясните тогда, что вы делаете?
     - Нигль-И, я так и думал,  что  ты  ее  обманул!  -  вмешался входивший
Велиор.  -   Было  странно,  что  она  так  легко  согласилась.  Но  теперь,
действительно,   слишком  поздно  что-либо   менять.  -   Он  подключался  к
пси-креслу.
     - Почему вы не хотите объяснить? - Лейла была на грани истерики.
     - Объясняю. -  Велиор еще раз проверял  аппаратуру.  - У  вашего отца и
матери, аль-дет пространственно-временная структура имеет развернутый вид, и
это  позволяет несложной манипуляцией прекратить старение их тел.  А  у  вас
такая структура в лучшем случае, свернута, если она вообще есть.
     - А если нет? - Лейле стало страшно.
     - Вы  неизбежно погибнете. Нам никак  теперь не  убрать из вашего  тела
излишнюю энергию.  Поэтому меня очень удивило, когда Нигль-И  сказал, что вы
согласились на такой смертельный эксперимент.
     - Не переживайте так, Лейла, - вставил свое слово в оправдание Нигль-И.
-  У вас должна быть  эта структура. Ваши отец и мать ее имели в развернутом
виде, будет странно, если  у  вас  ее не окажется. Минут через пятнадцать мы
вам сможем точно это сказать, а сейчас постарайтесь успокоиться.
     У Лейлы было чувство,  что ее  медленно варят в кипятке, и  успокоиться
поэтому было  трудно. Временами жжение становилось совершенно нестерпимым, и
она  кричала во весь  голос.  В  одну из передышек  Велиор  предупредил, что
сейчас  войдет  в  ее мозг, а  так  как  он  нечеловек, то это может  сильно
отличаться  от  обычного  психозондажа.  Лейла  отнюдь не  имела  врожденной
невосприимчивости к чуждым эмоциям. Когда это произошло, она испытала ужас.
     -  Как  сильно  она отличается  от  своей  матери,  -  говорил  Велиор,
перемещаясь на третий  уровень  Вард-Структуры. - Аолла никак не реагировала
на  то,  что  я  нечеловек,  да  и  Этель  довольно  спокойно  воспринимала.
Недостаточное  развитие,  даже  удивительно,  как  слабо  передались ребенку
способности отца и матери.
     - Ничего, выправим.  - Нигль-И  увидел спеленутую  энтропийной паутиной
аль-дет структуру и очень обрадовался. Она была похожа на  струну, затянутую
многочисленными полупрозрачными оболочками.
     Велиор потянул за одну из  них, и  струна послушно  завертелась  вокруг
своей  оси. Развертка  заняла  много часов,  пока,  наконец,  перед  ним  не
возникла плоскость со сложной генетической структурой. Он  начал разбираться
с  генетическими счетчиками,  управляющими  временными  процессами  развития
человеческого организма.
     - Нигль-И, ты не знаешь, сколько лет Лейле? - Какая-то мысль остановила
Велиора.
     - Сейчас вспомню, кажется, шестьдесят девять. А что?
     -  Погляди на счетчик возраста  и поймешь. - Велиор показал на  один из
них.
     - Ты хочешь сказать, это был почти предел для ее организма?
     - Думаю,  на самом деле, она бы не дожила и  до этого возраста. Если мы
сейчас уберем  действие омолаживания, а это необходимо сделать -  иначе в ее
теле начнется  настоящая  каша из-за  противоречивых  команд,  -  она  сразу
превратится в старуху. Ты как-нибудь предупредил ее об этом?
     - Я этого не знал и не задумался, - расстроился Нигль-И.
     -  Очень плохо.  Она  может сойти с  ума, как только увидит, во  что ее
превратили. Представь себе - ей пообещали в их понимании почти бессмертие, а
вместо  этого... У  Лейлы  должна быть сильная  психика,  но не  думаю,  что
настолько, чтобы спокойно это пережить.
     -  Но мы же объясним,  что  это  временное  явление и  постепенно будет
происходить омоложение организма.
     - Постепенно? Лет сорок? Мы же сейчас  замкнем счетчик  возраста лет на
тридцать,  чтобы  получить  удовлетворительное  состояние   органов,   ну  и
внешности тоже. Вот  у ее  матери, Аоллы  Вандерлит,  счетчик  установлен на
двадцать  пять лет. Красивая женщина, а  Лейла на нее  похожа. Возврат будет
длится сорок лет.
     - Часто это происходит быстрее, - добавил Нигль-И.
     - Сейчас-то ты ей не  сможешь это обещать. - Велиор уже  жалел, что его
впутали  в  это  дело. Он решил  оказаться подальше  от  Земли, если очнется
Советник  Строггорн.  Зрелище дочери, превращенной в старуху, вряд  ли могло
доставить   удовольствие,  а  характер   Советника,  как  и   всех   существ
Многомерности,  тем  более,  когда  дело  касалось  их  детей,  не отличался
мягкостью.
     Нигль-И  и Велиор  замкнули счетчик  возраста между двадцатью  пятью  и
тридцатью  годами:  точнее  его  поставить  не было никакой  возможности, по
всему, без  омолаживания, Лейла бы уже была давно мертва, и  это значительно
осложнило расчет возвратных изменений.
     Велиор был прав. Даже на Нигль-И - существо, которое имело в реальности
лишь  относительный  Облик,  отличающийся   почти   полной  пространственной
прозрачностью   в  четырех  измерениях,  -  вид  Лейлы  произвел  жутковатое
впечатление.
     Он в  изумлении  рассматривал  женщину  со сморщенным  телом,  покрытым
многочисленными складками (морщинами), и на абсолютно белые  (седые) волосы.
Только ведущая телепатема -  женщина в золотом с красными переливами  платье
осталось такой же, как и раньше.
     -  Велиор,  у меня тоже  возникло  желание  как можно  быстрее покинуть
Землю.  Заступаться  за Лейлу  могут  не  только ее отец  и  мать, но и  все
Советники,  представь  себе,  что  они  могут  с  нами  сделать  за  это!  -
Цивилизация Нигль-И уже давно забыла, что такое страх, но сейчас это чувство
в его мозгу появилось отчетливо.
     -  Стыдно.  Иди  к  ней. Лейла  сейчас  очнется и нужно  как-то  с  ней
договориться. А то, если мы сейчас с Земли уберемся, представь себе, что они
о нас будут думать, пока она не помолодеет.
     Нигль-И вошел под купол, с ужасом ожидая ее пробуждения.
     Лейла открыла глаза. Она хорошо помнила,  через какую ужасную  пытку ее
прогнали и нисколько не удивилась, что так отвратительно  себя чувствует. Но
посмотрев  на  свою руку - старческую, в  мелких морщинах  - испуганно села,
разглядывая ее и не узнавая свое тело.
     - Нигль-И, что это? - Лейла тяжело дышала, не понимая, как  такое может
быть.
     -  Ты только не волнуйся. -  Он сам  волновался, это  передалось Лейле,
которая и  так была напугана до полусмерти. - Это временно,  ты помолодеешь,
конечно, для  этого  нужно время. - Она  непонимающе  глядела на  него, и он
продолжил: - Ты прости меня, я совсем не подумал, что  для Земли ты  прожила
много лет и твое тело не было натуральным, а являлось результатом применения
специальных  препаратов,  которые  приостанавливают  процесс  старения.  Нам
пришлось сейчас убрать  их  действие. Но  ты помолодеешь, это правда, поверь
мне.
     Лейла  закрыла глаза,  пытаясь  вникнуть в  его слова, а потом,  тяжело
вздохнув,  попросила  принести зеркало.  От  увиденного  Лейла  почти  сразу
потеряла сознание, так закричав перед этим, что  даже Велиору, который почти
не воспринимал в звуковом диапазоне ее голос, стало жутко.
     Почти час после этого он приводил в порядок  ее голову, пытаясь вывести
из шока и смягчить последствия психотравмы, а Нигль-И, виновник всего этого,
сидел рядом с ней и держал сморщенную руку.
     Когда  Лейла снова  очнулась  и смогла  вполне  трезво действовать, она
сразу попросила привести Джона Гила. Тот долго смотрел на нее и никак не мог
поверить, что это Лейла, хотя телепаты обычно больше доверяли  в таких вещах
своему телепатическому чувству, а вовсе не  глазам. Ему было тем тяжелее все
это видеть, что он всегда воспринимал Лейлу как дочь, так как когда-то помог
провести искусственное оплодотворение, после чего она и появилась на свет.
     - Джон, можно что-нибудь сделать? - Лейла с надеждой смотрела на него.
     -  Сначала объясни, как это  могло  получиться?  Я больше  трехсот  лет
прожил  на свете  и всегда общаюсь с нелюдьми, но о  таком  читал  только  в
детстве и, слава Богу, в сказках.
     - Это я виноват, - сознался Нигль-И. - Я хотел продлить ей жизнь, но не
подумал, что  Лейла  почти  выбрала  ресурс своего тела.  Как только  убрали
омолаживающий  эффект,  хватило  нескольких  часов,  чтобы  тело вернулось к
своему биологическому возрасту.
     - Подождите, это навсегда? Сейчас повторим омолаживание, должен же быть
эффект...
     - В том-то и дело, Джон, нельзя делать  омолаживание, - начал объяснять
Нигль-И. - Будут противоречивые команды на синтез веществ  в организме.  Так
можно  просто ее убить из-за  расстройств различных систем. Лейла потихоньку
будет молодеть, только это медленный процесс.
     - С той же скоростью, что и старение? - догадался Джон.
     - Примерно.  - Нигль-И не  хотел обнадеживать Лейлу, что, возможно, все
будет намного быстрее. Все равно для этого были нужны годы.
     -  Если  просто  косметические  операции?  Хотя  бы  лицо  поправим,  -
предложил Джон.
     - Я бы не советовал, - снова вмешался Нигль-И. - Повторяю еще раз - оно
и так  будет меняться. Одно дело, когда это делают человеку, которому нечего
терять, и совсем другое - Лейла. Она же молодеть будет,  а не стареть. Иначе
сейчас натянете  кожу, а потом  придется ее ослаблять. А как это возможно? И
начнутся бесконечные операции по коррекции лица.
     От  его слов Лейла  закрыла  лицо  и заплакала,  так  как  поняла,  что
реально,  кроме использования  обычного  грима и  покраски волос, ничего  не
осталось. Как жить с таким лицом, ей, всегда привлекательной женщине, трудно
было представить. Джон не стал утешать ее тем, что в абсолюте, с которым они
теперь объединились, такая  проблема рано  или  поздно вставала  перед любой
женщиной. Только никто им не обещал, что потихоньку они помолодеют.

     Потянулись  бесконечные  дни.  Земля  боролась за  жизнь  и  сейчас это
объединило телепатов,  Вардов  и  людей.  Планета, на  которой  погибли  все
животные и насекомые, где не осталось ни  одной птицы, и с трудом прорастали
семена - даже они  получили  генетические повреждения,  - где на много-много
лет  изменился климат,  и, кроме Вардов, не осталось здоровых людей,  начала
долгий путь к своему возрождению.
     "Мы  победим", - каждый  день  над планетой гремел гимн  Аль-Ришада,  а
потом   в  длинной  обязательной  медицинской  передаче  объяснялось,  какие
препараты,  в  какой  последовательности  и  в  каких  дозировках необходимо
применять, чтобы выжить и убрать генетические изменения. Лекарства раздавали
бесплатно,  но специалисты были  только  в  Аль-Ришаде,  и  они  были  не  в
состоянии принять такое количество людей, поэтому все лечение проводилось по
каналам телевидения.
     "Мы несем  смерть  врагу!  Победа будет за нами! Мы  победим!  Никто не
остановит нас! Мы победим! - гимн Аль-Ришада над планетой. - Мы победим!"
     Конец третьей части. Дети Вечности. Союз Времен.


Last-modified: Sun, 26 Sep 2004 17:10:12 GMT

Оцените этот текст: