Монорельс доставил их в Кит-таун, на окраину огромного города. Его
разноцветные - красные, золотые, зеленые - отблески
метались между стройными башнями, отражаясь на висящем над городом
небе. Здесь же, на окраине, было темно и тихо.
Кенри Шаун некоторое время постоял с остальными, неуверенно
переминаясь с ноги на ногу и придумывая, что бы сказать. Все знали,
что он собирается оставить космос, но среди китцев было не принято
вмешиваться в чужую личную жизнь, и поэтому все молчали.
- Ну что ж,- в конце концов выдавил он.- Еще
увидимся.
- Конечно,- отозвался Граф Кишна.- Мы проторчим
на Земле еще несколько месяцев.- И после короткой паузы
добавил: - Нам будет очень не хватать тебя. Вот, если бы
ты... передумал, Кенри.
- Нет,- твердо ответил Кенри.- Я остаюсь. Но все
равно спасибо.
- Приходи в гости,- пригласил Граф.- Мы хотим
на днях устроить вечеринку и перекинуться в покер.
- Конечно. Конечно, приду.
Граф обнял Кенри за плечи одной рукой и слегка прижал к себе. Этот
обычный для Кит-тауна жест заключал в себе больше, чем можно было
выразить словами.
- Доброй ночи,- пожелал он.
- Доброй ночи.
Эти слова прозвучали чуть слышно.
Они постояли еще немного - шестеро мужчин в свободных
синих куртках, мешковатых брюках и мягких туфлях, в каких китцы
обычно выходили в город. Они все были чем-то похожи друг на
друга: невысокие, плотные, смуглолицые. Но больше всего их роднили
манера двигаться и выражение лиц, ведь они всю жизнь провели среди
звезд и видели только чужие, странные миры.
Затем группа распалась, и каждый пошел в свою сторону. Кенри
направился к отцу. Приближалась осень, было довольно прохладно, и
Кенри, поежившись, засунул руки в карманы.
Улицы Кит-тауна были узкими бетонными дорожками, не светящимися, а по
старинке освещенными круглыми фонарями, которые бросали неясные блики
на лужайки, деревья и на маленькие, чем-то похожие на землянки,
домики, далеко отстоящие от дороги. На улицах было немноголюдно:
пожилой офицер, который казался очень суровым в своей накидке с
капюшоном, молодая пара, медленно прогуливающаяся рука об руку,
стайка детей, которые резвились на травке, наполняя воздух веселым
смехом.
Вполне возможно, некоторые из этих детишек родились сто лет назад и
успели уже повидать миры и солнца, которых нельзя было различить
отсюда. Но родная планета всегда манила людей. Даже если их
заносило на другой край Галактики, они всегда возвращались к шепчущим
лесам и пенистым морям, к дождю, ветру и быстро несущимся облакам.
Большинство домов-полушарий были пусты, и ухаживали за ними только
машины, а хозяева блуждали где-то там, среди звезд. Он прошел мимо
дома своего друга, Джонга Эррифранса, и подумал, увидятся ли они
когда-нибудь. "Золотой Летун" вернется с Бетельгейзе не
раньше чем через столетие, а к тому времени "Крылья", корабль
Кенри, тоже вполне может уйти в рейс. "Нет, постой-ка. Я ведь
остаюсь. И буду уже глубоким стариком, когда вернется Джонг,
по-прежнему молодой и веселый, с гитарой за спиной и с улыбкой на
губах. Да, я к тому времени стану просто старым землянином".
Во всем городке было всего-навсего несколько тысяч домиков, и, как
правило, большинство его обитателей отсутствовало. Сейчас вокруг
Солнца крутились только "Крылья", "Летящее
Облако", "Могучий Варвар", "Богоматерь" и
"Принцесса Карен". Их команды в общей сложности, включая и
детей, насчитывали никак не более тысячи двухсот человек.
Кенри еще раз прошептал тихонько архаичные, чудесные названия,
стараясь ощутить на губах их волнующий привкус. Кит-таун, равно как
и его обитатели, не менялись, а иначе и быть не могло, ведь если
человек перемещается со скоростью света, время тянется так, что за
десять лет отсутствия на Земле может пролететь век... А здесь был
дом, здесь человек находился среди подобных себе, а не был каким-то
томми, который вынужден подобострастно кланяться и заискивать перед
могущественными торговцами Солнечной системы. Здесь человек
оставался человеком и мог ходить с гордо поднятой головой. И
неправда, что томми были безродными, людьми без собственной
планеты, истории и привязанностей. Они - дети своей
родной планеты, и даже больше, чем те, кто пережил ее лихорадочное
возвышение, и войны, и закат.
- Добрый вечер, Кенри Шаун.
Он остановился, прервав свои размышления, и взглянул на молодую
женщину, по длинным темным волосам и стройной фигуре которой струился
бледный свет уличного фонаря.
- О... - спохватился он и поклонился.- Добрый
вечер тебе, Тейя Баринн. Долго же мы не виделись. Года два,
наверное, не меньше, а?
- Для меня время пролетело быстро,- ответила
она.- "Могучий Варвар" прошлый раз отправился к Веге. И
мы крутимся на орбите уже целый месяц. А "Крылья",
кажется, вернулись около двух недель назад?
Он знал, что дата прибытия с Сириуса его огромного корабля известна
ей с точностью до часа.
- Да,- кивнул он.- Но наш астрогационный компьютер
сломался, и мне с несколькими товарищами пришлось задержаться на
борту, чтобы привести его в порядок.
- Я знаю,- тихо сказала она.- Я спрашивала у твоих
родителей, почему тебя не видно в городке.- А разве тебе не
хотелось на Землю?
- Еще бы! - произнес он, и голос его дрогнул. Он не
мог рассказать ей о том безумном желании бежать с судна, попасть на
Землю и увидеть Дорти, которая ждала его среди земных роз. Это
желание буквально жгло его, не давая покоя ни на миг.- Конечно,
но ты же знаешь, что корабль - самое главное, а я самый
опытный в команде специалист по компьютерам. Мою долю груза продал
отец. Я не люблю заниматься торговлей.
"Перекидываемся тут ничего не значащими словами,- думал
он,- а встреча с Дорти все откладывается". Но он просто не
мог оборвать ее на полуслове и уйти, ведь Тейя была настоящим другом.
Когда-то он даже думал, что она, возможно, станет для него чем-то
большим, но это было так давно, до встречи с Дорти.
- С тех пор как мы улетели, почти ничего не
изменилось,- заметила она.- И это за целых двадцать пять
земных лет! Все та же Звездная Империя с ее языком и генетической
иерархией, правда, немного более обширная, чем раньше, немного более
охваченная волнениями, немного более близкая к восстанию или к
вторжению и собственному концу. Сейчас мне все это очень напоминает
африканцев поколения за два до падения их Империи.
- Это точно,- согласился Кенри.- И других тоже. И
далее все будет так же. Кстати, я слышал, Звезды опять стараются
прижать нас.
- Да.- Она говорила почти шепотом.- Теперь мы
должны покупать специальные эмблемы по совершенно немыслимой цене и
носить их везде за пределами Кит-тауна. Все может стать еще хуже и,
я думаю, станет со временем.
Он заметил, что губы ее дрожат, а глаза, встретившись с его
глазами, вдруг быстро наполнились слезами.
- Кенри... А это правда, что говорят о тебе?
- Что правда? - Сам того не желая, он почти выкрикнул
это.
- Что ты собираешься бросить космос. И... оставить Кит...
стать землянином?
- Поговорим об этом как-нибудь в другой раз.- В горле
у него было невыносимо сухо.- Я очень спешу.
- Но, Кенри... - Она глубоко вздохнула.
- Спокойной ночи, Тейя. До встречи. А сейчас я действительно
очень спешу.
Он поклонился и ушел - быстро, не оборачиваясь.
Дорти ждала его, и он обязательно должен увидеться с ней сегодня же
вечером. Но мысли об этом почему-то уже не приносили прежней
радости. На душе у него было муторно.
...Она стояла у иллюминатора, глядя во тьму, бесконечность которой
казалась невыразимо чуждой, и белые полоски света отражались в ее
волосах. Мягко ступая, он подошел сзади и снова, уже в который раз,
подумал, что она чудо. Даже тысячу лет назад такие высокие, идеально
сложенные блондинки были на Земле редкостью. И даже если
селекционеров человеческих тел Звездной Империи через какое-то время
никто и не вспомнит, они достойны благодарной памяти хотя бы за то,
что создали такой тип женщины.
Она быстро обернулась, почувствовав, что он приближается, и
взглянула на него серебристо-голубыми широко распахнутыми глазами,
полуприкрыв изящной рукой красиво очерченные губы.
- Ты напугал меня, Кенри Шаун.
- Прошу прощения, фриледи,- смутился он.
- Ничего... - Она улыбнулась, но все еще как-то
неуверенно.- Ничего страшного. Видимо, меня просто сильно
нервирует межзвездное пространство.
- Да, оно вполне может вызывать... беспокойство, особенно,
если к нему не привык, фриледи,- сказал он.- Я-то сам
рожден среди звезд.
Она слегка вздрогнула.
- Космос слишком велик,- проговорила
она.- Слишком велик и чужд, Кенри Шаун. Я и раньше
предполагала, что путешествия между планетами выходят за пределы
человеческого понимания, но это... - Ее рука коснулась его
руки, пальцы сомкнулись вокруг его ладони, и он тоже вопреки желанию
сжал ее хрупкую ладонь.- Этого я никогда бы не смогла себе
представить.
- Когда летишь со скоростью света,- заметил он, стараясь
скрыть смущение под маской опытного космонавта,- нельзя
ожидать, что условия останутся прежними. Аберрация смещает
звезды, а эффект Доплера изменяет цвета. Вот и все, фриледи.
Корабль негромко шумел, как будто переговаривался сам с собой на
разные голоса. Дорти однажды поинтересовалась, о чем думает
электронный мозг корабля, каково это, быть космическим кораблем,
вечно скитающимся среди чужих звезд. Он тогда ответил ей, что у
компьютера нет сознания, но потом неоднократно возвращался к этой
мысли, может быть, просто потому, что это была ее мысль.
- Но больше всего меня изумляет отставание во
времени,- сказала она. Рука ее оставалась в его руке, и тонкие
пальцы все сильнее сжимали его ладонь. Он вдыхал тонкий аромат ее
духов, который буквально пьянил его.- Я никак не могу осознать
того, что ты родился тысячу лет назад, Кенри Шаун. И того, что,
когда я уже рассыплюсь прахом, ты все так же будешь путешествовать
среди звезд.
На эти слова вполне уместно было бы ответить каким-нибудь
комплиментом, но язык перестал повиноваться Кенри. Ведь он был
космическим скитальцем, уроженцем Кита, грязным, вонючим томми, а
она - Свободной Звездой, универсальным гением, прекраснейшим
цветком генетической иерархии Империи. Он только и смог выдавить:
- В этом нет ничего парадоксального, фриледи. По мере того как
относительная скорость приближается к скорости света, измеряемый
промежуток времени сокращается, а масса растет. Но это только для
неподвижного наблюдателя. И обе системы измерений одинаково реальны.
В этом рейсе мы движемся так, что тау-фактор, равен приблизительно
тридцати трем, и, значит, нам потребуется около четырех месяцев,
чтобы долететь от Сириуса до Солнца, но для наблюдателя, будь он у
той или другой звезды, наш путь займет почти одиннадцать
лет.- Рот его свело, но он с усилием изобразил
улыбку.- Это не так уж много, фриледи. Вы будете
отсутствовать, давайте прикинем, два раза по одиннадцать, да еще год
в системе Сириуса,- двадцать три года. Ваши владения останутся
целыми и невредимыми.
- Но для таких перелетов, наверное, нужно очень много
горючего? - спросила она и слегка нахмурилась, так что ее
прелестный лобик пересекла тонкая морщинка. Она действительно
пыталась разобраться во всем этом.
- Нет, фриледи. Вернее, да, но мы не тратим горючее в таких
количествах, как межпланетные корабли. Мы движемся за счет полей
окрестных звезд, теоретически - всей Вселенной, и двигатель
преобразует наш ртутный балласт в кинетическую энергию для всего
корабля. Он действует одновременно на всю массу, поэтому мы даже не
ощущаем ускорения и можем достичь скорости света за несколько дней.
Если бы наш корабль не вращался вокруг своей оси, мы парили бы в
невесомости. Когда же мы приблизимся к Солнцу, агоратрон начнет
превращать энергию в атомы ртути, и у самой Земли мы затормозим.
- Боюсь, я плохо разбираюсь в физике,- засмеялась
она.- Этим у нас на Земле занимаются Звезды-А и Нормы-А.
Его охватило чувство отвращения. "Да,- думал
он,- умственный и физический труд - по-прежнему труд.
Пусть низкородные потеют, а Свободные Звезды призваны служить
украшением". Ее пальцы расслабились, и он убрал руку.
Она, казалось, огорчилась, почувствовав, что обидела его, и
порывисто потянулась, чтобы коснуться его щеки.
- Прости,- тихо сказала она.- Я не хотела... Я не
имела в виду того, что ты подумал.
- Ничего, фриледи,- скованно проговорил он, стараясь
скрыть свое изумление. Слыханное ли дело, чтобы аристократка стала
извиняться!..
- Но тем не менее,- честно продолжила она.- Я знаю,
многие терпеть не могут Кит. Вы просто не укладываетесь в рамки
нашего общества, понимаешь? Вы никогда не принадлежали Земле
по-настоящему.- Ее бледные щеки медленно залил легкий румянец,
и она потупилась.- Но я неплохо разбираюсь в людях, Кенри Шаун.
И могу отличить человека высшего типа, когда встречаю его. Ты бы и
сам мог быть Свободной Звездой, только... Мы, наверное, показались
бы тебе ужасно скучными.
- Что вы, фриледи,- возразил он.
Он оставил ее. В душе у него все пело. "Три
месяца,- восторгался он,- еще три месяца на одном
корабле, пока мы не достигнем Солнца".
Старый заборчик сухо затрещал, когда Кенри хлопнул калиткой,
направляясь к домику Шаунов. Над головой зашелестел клен, отвечая
легкому ветерку, и сбросил кроваво-красный лист прямо ему под ноги.
"В этом году ранние заморозки",- подумал он. Систему
контроля погоды так и не восстановили после того, как Механокласты
запретили ее, и, может быть, в этом они были правы. Он остановился и
глубоко вдохнул в себя воздух, прохладный и сыроватый, наполненный
запахами вскопанной земли и спелых ягод. Внезапно он сообразил,
что еще ни разу не был дома зимой, никогда не видел, как холмы
покрываются белым снегом, сверкающим под солнцем, не слушал
невероятного безмолвия снегопада.
Теплый желтый свет просачивался из окон дома и ложился кругами на
лужайку. Кенри прикоснулся ладонью к двери, она идентифицировала его
и открылась. Войдя в маленькую, загроможденную мебелью комнатку, в
которой резвились с полдюжины детишек, он уловил чудесные ароматы
обеда и пожалел, что пришел поздно. Последний раз он ел еще на
корабле, да и во всей Галактике не сыщешь такого чудесного кулинара,
как его матушка.
Он согласно обычаю поздоровался с родителями, и отец только сурово
кивнул ему, зато мать встретила его более сердечно, обняла и сказала,
что он сильно похудел. Малыши тоже поздоровались с ним и тотчас
вернулись к своим книжкам, игрушкам и болтовне. Они довольно часто
видели своего старшего брата и были еще слишком малы, чтобы осознать,
сколь важно его решение оставить космос.
- Кенри, дорогой, давай я сделаю тебе хоть
сэндвич,- предложила мать.- Как хорошо, что ты вернулся.
- Я очень тороплюсь,- ответил он и добавил
смущенно: - Я бы с удовольствием, но... э-э-э... мне
нужно сходить в одно место.
Она отвернулась.
- О тебе спрашивала Тейя Баринн,- заметила она как бы
невзначай.- "Могучий Варвар" вернулся около месяца
назад.
- О да,- отозвался он.- Я встретил ее на
улице.
- Тейя хорошая девушка,- сказала мать.- Ты бы зашел
к ней. Еще не поздно.
- Как-нибудь в другой раз.
- "Могучий Варвар" отправляется к Тау Кита через два
месяца,- напомнила мать.- Так что у тебя будет не так уж
много времени для встреч с Тейей, если только ты... - Голос
ее дрогнул.
"Если только ты не женишься на ней. Она прекрасная пара для
тебя, Кенри, и будет как раз на месте на борту "Крыльев". Она
родит мне сильных внуков",- в отчаянии подумала мать.
- Как-нибудь в другой раз,- повторил он и тут же пожалел,
что говорил так резко, но это вырвалось непроизвольно. Затем
повернулся к отцу и спросил: - Папа, а что еще за новый
налог?
Волден Шаун нахмурился:
- Проклятые жулики, чтоб у них у всех скафандры дали течь!
Теперь мы обязаны носить эти эмблемы, да еще и платить за них.
- А можно... можно я займу на сегодняшний вечер твою? Мне
нужно в город.
Волден медленно поднял голову, взглянул сыну в глаза, а затем
вздохнул и поднялся.
- Она у меня в кабинете,- буркнул он.- Пошли,
поможешь отыскать ее.
Они вместе вошли в маленький кабинет, битком набитый книгами (отец
читал очень много и обо всем, как, впрочем, и большинство китцев),
тщательно отполированными астрогационными инструментами и сувенирами,
привезенными из далеких путешествий. Все они напоминали о чем-либо.
Вот эта сабля с тончайшей гравировкой, например, подарена ему
оружейным мастером с Проциона-5, многоруким чудовищем, его другом.
На стереографии был пейзаж с обрывистыми холмами Изиды, где до самого
горизонта поверхность покрывали замерзшие газы цвета расплавленного
янтаря, освещенные могучим Озирисом. А вот эти рога на
стене - трофеи одной из охотничьих вылазок на Локи, еще в дни
его молодости. Рядом изящная прыгающая фигурка - идол с
Дагона.
Седая, коротко остриженная голова Волдена склонилась над бумагами,
и он стал перебирать их.
- Так ты и в самом деле решил оставить
космонавтику? - негромко спросил он.
Кенри покраснел.
- Да.- Мне очень жаль, но... В общем, да.
- Мне доводилось встречать людей, бросивших
космос,- заметил Волден.- И многие из них даже преуспели,
причем большинство. Но я думаю, они вряд ли были счастливы от этого.
- Интересно,- отозвался Кенри.
- Скорее всего, в следующий раз "Крылья" отправятся к
Ригелю,- не обращая внимания на его реплику, продолжил
Волден.- Мы вернемся не раньше чем через тысячу лет. К тому
времени уже не будет никакой Империи. И имя твое никто не вспомнит.
- Я слышал об этом полете.- Голос Кенри стал немного
хриплым.- Именно поэтому я решил остаться.
Волден с вызовом взглянул на него.
- Что же ты нашел такого в этих Звездах? - спросил
он.- На моих глазах прошло двенадцать столетий истории
человечества, по-всякому бывало: и хуже, и лучше. И нынешние
времена не из лучших. А скоро станет еще хуже.
Кенри молчал.
- Эта девушка не нашего поля ягода, сынок,- сказал
Волден.- Ведь она из Свободных Звезд, а ты - дрянной,
грязный томми.
- Предубеждение против нас вовсе не расовое,- возразил
Кенри, избегая смотреть отцу в глаза.- Истоки его в разнице
культур. А космонавт, который оседает на Земле... С их точки
зрения он в полном порядке.
- Так было,- настаивал Волден.- Но оно постепенно
становится расовым. И возможно, нам всем на некоторое время лучше
покинуть Землю.
- Я войду в ее класс,- ответил Кенри.- Давай
эмблему.
Волден вздохнул:
- Придется перегрузить корабль, чтобы увеличить тау-фактор. У
тебя на обдумывание еще шесть месяцев. Раньше мы не улетим.
Надеюсь, к тому времени ты изменишь свое решение.
- Возможно,- пожал плечами Кенри, хотя знал, что нагло
врет.
- Вот она.- Волден держал в руках маленькую желтую
эмблему из переплетенных нитей.- Приколи ее к
пиджаку.- Он достал толстый бумажник.- А вот тысяча
декардов из причитающейся тебе доли. В банк на твое имя положено еще
пятьдесят тысяч, но все-таки будет лучше, если и эти деньги у тебя не
украдут.
Кенри пристегнул эмблему, которая показалась ему камнем на шее. От
дальнейшего самоуничижения его спасла непроизвольная реакция
сознания. Пятьдесят тысяч декардов... Что на них приобрести?
Космонавт, понятное дело, должен вкладывать деньги в какую-нибудь
надежную и долговременную собственность...
Затем он вспомнил, что остается на Земле, и, значит, деньги эти не
обесценятся, во всяком случае, на протяжении его жизни. А ведь у
денег есть свойство рассеивать предубеждения.
- Я вернусь... наверное, завтра,- сказал
он.- Спасибо, папа. До свидания.
Суровое лицо Волдена стало еще более суровым. Голос его был ровным,
но не настолько, чтобы не выдавать его чувств.
- До свидания, сынок,- ответил он.
Кенри вышел из дома в темноту, окутывающую Землю.
Сначала никто из них особенно не удивился. Капитан Сералпин сообщил
Кенри:
- У нас будет еще одна пассажирка. Она ожидает нас в Лэндфолле
на Иштаре. Заберешь ее?
- Зачем? Пусть сидит там, пока мы не будем готовы
возвращаться. К чему ей проводить целый месяц на Мардуке?
Сералпин пожал плечами:
- Не знаю, да и знать не хочу. Но она платит за перелет
туда. Возьми шлюпку номер пять,- добавил он.
Кенри дозаправил маленький межпланетный катер и отчалил от
"Крыльев", недовольно ворча. Иштар тогда находился по другую
сторону Сириуса, и даже если использовалось большое ускорение, то и
тогда полет занимал несколько дней. Все эти дни он изучал "Общую
космологию" Муринна, до которой раньше у него никак не доходили
руки, хотя издана она была две с половиной тысячи лет назад. С тех
пор как пала Африканская Империя, серьезных открытий в науке не было,
думал он, и на Земле существовало убеждение, что ответы на все важные
вопросы уже получены. Ведь, что ни говори, Вселенная конечна,
поэтому и горизонты науки не должны раздвигаться беспредельно. После
нескольких сотен лет, за которые практика явно отстала от теории,
интерес к науке стал угасать, а все известное превратилось в догму.
Кенри не был уверен в правильности догмы. Он слишком много времени
провел в космосе и сумел убедиться, что человек не способен понять
его до конца. Нерешенные вопросы существовали в самых разных
областях: физике, химии, биологии, психологии, истории,
гносеологии,- и ни на один из них Девятикнижие не давало
удовлетворительных ответов. Но стоило Кенри попытаться втолковать
это любому землянину, как он тут же натыкался на недоуменный взгляд
либо на усмешку превосходства... Нет, все же наука была
общественным явлением и не могла существовать, если общество не
нуждалось в ней. Но никакое общество не вечно, и в один прекрасный
день появятся люди, которые начнут задавать вопросы.
Большинство пассажиров "Крыльев" составляли ушедшие
на пенсию инженеры и владельцы плантаций, которые возвращались домой.
Немногим из больших кораблей доводилось когда-либо перевозить
Звездных аристократов.
Когда Кенри приземлился в Лэндфолле, шел дождь. По узкой мокрой
улочке он добрался до отеля и изумился, узнав, что его пассажиркой
будет молодая прекрасная девушка. Он поклонился ей, скрестив, как
положено, руки на груди, и почувствовал скованность и разочарование.
Он был посторонним, низшим по положению, космическим бродягой, а
она - одной из владычиц Земли.
- Надеюсь, в шлюпке вы не будете испытывать неудобств,
фриледи,- пробормотал он, ненавидя себя за этот тон. На самом
деле ему следовало сказать: "Ты безмозглая бесполезная сучка, а
мой народ поддерживает существование Земли, и ты в знак благодарности
должна преклонять передо мной колени". Но вместо этого он снова
поклонился и, подав ей руку, помог подняться по трапу на борт шлюпки.
- Да здесь просто чудесно,- рассмеялась она.
"Наверное, она просто слишком молода,- подумал он,- и
еще не успела перенять всех привычек своего класса".
Иштарский туман осел на ее волосах каплями, и они сверкали, как
маленькие бриллианты. Голубые глаза смотрели вполне дружелюбно,
когда девушка взглянула на его смуглое лицо с острыми чертами.
Кенри рассчитал орбиту для возвращения на Мардук.
- Путь туда займет почти четыре дня, фриледи,- подытожил
он.- Надеюсь, вы не очень торопитесь?
- О нет! - ответила она.- Я просто хотела заодно
посмотреть и ту планету, перед тем как вернуться на Землю.
Он прикинул, сколько это должно стоить, и почувствовал, как в нем
закипает ярость оттого, что кто-то может позволить себе выбросить
такую кучу денег на обычную туристическую прогулку, но промолчал и
только кивнул.
Вскоре они были уже в космосе. Кенри поднялся со своей койки после
нескольких часов сна и обнаружил, что пассажирка уже встала и
перелистывает Муринна.
- Ни слова не понимаю,- призналась она.- А он
всегда использует шестисложные слова вместо односложных?
- Он всегда стремится к максимальной точности,
фриледи,- сказал Кенри, начиная готовить завтрак. Затем
порывисто добавил: - Я хотел бы познакомиться с ним.
Она пробежала взглядом по небольшой библиотечке: несколько полок
микрокниг и обычных переплетенных томов.
- Вы, видно, много читаете, а? - поинтересовалась
она.
- А что еще делать в долгом полете, фриледи? - пожал
плечами он.- Конечно, можно что-нибудь мастерить или готовить
товары к продаже, но все равно остается очень много времени для
чтения.
- Меня удивляет, что у вас такие большие экипажи. Ведь
наверняка, чтобы управлять кораблем, не нужно столько людей.
- Конечно нет, фриледи. В межзвездном пространстве корабль
практически движется сам по себе. Но когда мы достигаем планеты, тут
требуется очень много народу.
- Да и ради компании, видимо,- продолжала
она.- Ведь с вами и жены, и дети, и друзья.
- Да, фриледи,- холодно кивнул он и подумал: "Какое
ей дело?"
- Мне нравится ваш Кит-таун,- сказала она.- Я часто
бывала там. Он такой... необычный, старомодный, что ли? Он похож
на кусочек прошлого, сохранившийся вопреки всем минувшим столетиям.
"Это уж точно,- хотелось ему сказать,- конечно,
такие, как ты, все время таскаются к нам поглазеть, как мы живем. Вы
являетесь пьянющие и заглядываете к нам в дома, а когда мимо проходит
пожилой человек, вы громко заявляете, какой, мол, смешной старый
гусь, даже не пытаясь говорить потише, а когда торгуетесь с продавцом
и он хочет получить с вас побольше, вы тут же делаете вывод, что все
томми только деньгами и интересуются. О да, конечно, мы очень
радуемся, когда вы навещаете нас".
- Да, фриледи.
Казалось, что она обиделась, и несколько часов они молчали. Она
удалилась на половину, отделенную для нее, и через некоторое время
оттуда послышались звуки скрипки. Это была очень старая мелодия,
родившаяся задолго до того, как человек вышел в космос, невероятно
старая и одновременно юная, нежная, доверительная, добрая и чистая.
Кенри никак не мог сообразить, что это за музыка, что это вообще
такое?.. Когда музыка смолкла, он решил произвести на пассажирку
впечатление. У китцев были свои собственные мелодии. Он достал
гитару, взял на пробу несколько аккордов, на мгновение задумался, а
потом запел.
Кенри почувствовал, как она тихо подошла и встала за его спиной, но
сделал вид, что не заметил этого. Его голос бился о стены каюты, а
он не мигая смотрел на холодные звезды и на приближающийся Мардук.
Закончив песню резким ударом по струнам, он оглянулся и встал, чтобы
поклониться.
- Нет-нет... сиди,- сказала она.- Это не земная
песня. Что это?
- Джерри Клоусон, фриледи,- ответил он.- Она очень
древняя, восходит еще к первым дням покорения космоса. В общем-то, я
пел ее перевод с английского оригинала.
Все Свободные Звезды должны были быть интеллектуалами, равно как и
эстетами. И он ждал: сейчас она заметит, что кому-нибудь следовало
бы собрать народные песни Кита и издать их отдельной книгой.
- Она мне понравилась,- задумчиво проговорила
она.- Очень понравилась.
Кенри отвернулся.
- Благодарю вас, фриледи,- произнес
он.- Осмелюсь спросить, что вы играли до этого?
- О, та мелодия еще более старая,- сказала
она.- Это "Крейцерова соната". Я просто обожаю
ее.- Она улыбнулась.- Мне кажется, я хотела бы
познакомиться с Бетховеном.
Их взгляды встретились, и они смотрели друг другу в глаза
долго-долго.
Городок кончился как-то сразу, будто его обрезали ножом. Он был
таким уже три тысячи лет. Иногда он стоял в одиночестве посреди
продуваемых всеми ветрами равнин, и поблизости не было никаких следов
человеческого жилья, кроме обломков древних стен. Иногда его
полностью поглощал чудовищный мегаполис. А иногда он оказывался, как
сейчас, на окраине большого города. Но всегда оставался Городком,
неизменным и неприкасаемым.
Впрочем, нет. Не совсем так. Бывали времена, когда над ним
проносились войны, оставляя оспины на стенах и дыры в крышах и
наполняя улицы трупами. Случалось в истории Кит-тауна и такое, что
его осаждали безумствующие толпы, жаждавшие
одного - линчевать какого-нибудь томми. Порой в него
являлись надменные чиновники, чтобы объявить о каком-либо новом
ущемлении прав его обитателей.
И эти времена могут вернуться. Они вернутся, пройдя через
сумасшедший водоворот истории. Кенри поежился под пронизывающим
осенним ветром и двинулся к ближайшей улице.
По соседству с Городком теперь раскинулись трущобы, застроенные
мрачными, ветхими многоквартирными домами, изрезанные безликими
улицами, по которым бесцельно слонялись толпы людей. Они носили
костюмы и юбки грязно-серого цвета, и от них дурно пахло.
Большинство из них были Нормами, формально свободными гражданами, то
есть они обладали свободой голодать, когда оставались без работы.
Значительную часть составляли туповатые
Нормы-Д - представители низшего класса, которые занимались
физическим трудом. Иногда попадались более живые лица Норм-С и
даже Норм-В. Когда сквозь толпу проталкивался Стандарт, довольный
собой или своим мундиром с эмблемой владельца или государства, что-то
мелькало в их глазах. Растущее понимание, ощущение неблагополучия,
раз уж рабы оказываются выше свободных людей.
Кенри и раньше замечал эти взгляды и знал, что за ними кроется слепая
жажда разрушения. Повсюду встречались еще люди с Марса, Венеры, лун
Юпитера, да и как же, ведь Блистательные с Юпитера тоже имели свои
амбиции, а Земля все еще оставалась самой богатой планетой.
"Нет,- подумал он,- Звездная Империя долго не
протянет".
Но она просто должна продержаться до конца их с Дорти жизни, а они уж
позаботятся о том, чтобы обеспечить будущее своих детей. Этого было
бы вполне достаточно.
Чей-то локоть впился ему под ребра.
- Прочь с дороги, томми!
Он сжал кулаки, вспомнив о том, что ему приходилось совершать там,
в глубинах неба, но, подумав, что он мог бы сделать сейчас, молча
уступил дорогу. Из окна высунулась какая-то толстая неряшливая
женщина, засмеялась и плюнула на него. Он вытер плевок, но если бы
можно было стереть смех, который преследовал его!
"Они ненавидят нас,- думал он.- У них не хватает духа
свергнуть своих повелителей, и поэтому они выплескивают свою
ненависть на нас. Что ж, потерпим. Это не может продолжаться
больше, скажем, лет двухсот".
Тем не менее внутри у него все дрожало. Он чувствовал, как напряжены
нервы и все мышцы и как болит шея оттого, что все время приходится
держать голову почтительно склоненной. Хоть Дорти и ожидала его в
розовом саду, ему просто необходимо было выпить. Он увидел
подмигивающую неоновую бутылку и свернул к ней.
Несколько угрюмых мужчин сидели за столиками, тупо уставившись в
настенный экран с мелькающим изображением. Этому анахронизму,
наверное, лет сто от роду. Тут же расположились с полдюжины
затасканных девиц, Стандартов-Д, которые, должно быть, неоднократно
переходили из рук в руки. Одна из них машинально улыбнулась Кенри,
но, разглядев его лицо, костюм и эмблему, фыркнула и отвернулась.
Он подошел к стойке, за которой возвышался бармен, встретивший его
ледяным взглядом.
- Один "Водзан",- сказал Кенри.- Впрочем,
лучше двойной.
- Мы не обслуживаем всяких томми,- холодно ответил
бармен.
Кенри сжал кулак, так что костяшки пальцев побелели, повернулся и
собрался уходить, но тут кто-то дотронулся до его локтя.
- Минутку, космонавт.- Потом бармену: - Один
двойной "Водзан".
- Я ведь уже сказал...
- Это для меня, Уилм. А уж я волен распоряжаться им, как
захочу, хоть на пол выплеснуть.
В голосе незнакомца было что-то такое, отчего бармен тут же потянулся
за бутылками.
Кенри взглянул на бледное безволосое лицо тощего, затянутого в серое
человека, навалившегося на стойку. Одной рукой он перекатывал кости
в стаканчике, и его пальцы, походившие на маленькие нежные щупальца,
казались совершенно бескостными. Глаза были маленькими и красными.
- Благодарю вас,- проговорил Кенри.- Я, с вашего
позволения, заплачу...
- Нет, ставлю я.- Его собеседник принял стакан и передал
его Кенри.- Давай!
- Ваше здоровье, сэр! - Кенри поднял стакан и выпил.
Напиток, как жидкое пламя, обжег его внутренности.
- Будем надеяться,- безразлично заметил
человек.- Впрочем, мне это ничего не стоило. Обычно то, что я
говорю здесь,- закон.
Вероятнее всего, он был мелким преступником, возможно, членом
объявленной теперь вне закона Гильдии Убийц. Но его тело чем-то
отличалось от человеческого. Должно быть, он был Специалом-Х,
созданным в генетической лаборатории для какой-то определенной
надобности или для изучения, а может быть, и просто для потехи.
Наверно, владелец отпустил его, когда ему надоел этот шут, и тому
только и оставалось, что податься в трущобы.
- Долго летал? - спросил он, глядя на кости.
- Около двадцати трех лет,- ответил Кенри.- К
Сириусу.
- Многое изменилось,- заметил Х.- Антикитизм снова
вошел в силу. Будь осторожен, тебя могут просто прихлопнуть или, в
лучшем случае, ограбить, ведь ты даже не сможешь обратиться к
патрульным.
- Я очень благодарен вам...
- Не за что.- Гибкие пальцы снова собрали кости и
положили их в стаканчик.- Мне приятно сознавать свое
превосходство.
- Ах вот как! - Кенри поставил стакан, и на
мгновение свет померк у него в глазах.- Понимаю. Что
ж...
- Нет, не уходи.- Рубиновые глазки встретились с его
глазами, и Кенри увидел, что они полны слез.- Прости. Не суди
меня за жестокость. Однажды я сам попытался наняться на корабль, но
меня прогнали.
Кенри промолчал.
- Знаешь, я бы отдал свою ногу до самой задницы, чтобы попасть
хоть в один рейс,- тоскливо проговорил Х.- Думаешь, если
мы не покидаем Землю, то никогда ни о чем и не мечтаем? Дудки! Но
толку от меня, по правде говоря, в космосе не было бы никакого.
Чтобы быть полезным на какой-нибудь планете, о которой на Земле и
слыхом не слыхивали, нужно родиться в космосе. Да еще и моя
проклятая внешность... Так что, как видишь, даже отверженные в этом
мире не могут договориться между собой.
- Так было всегда, сэр,- заметил Кенри.
- Наверное, ты прав. Ты ведь на своем веку повидал намного
больше, чем я даже могу представить. Вот и торчу здесь, никому не
нужный, и кое-как добываю себе пропитание. Но иногда я начинаю
задумываться - а зачем все это?
Когда у человека за душой нет ничего, за что он с радостью отдал бы
жизнь, то ему, пожалуй, и жить-то не стоит. Ну ладно.- Х снова
выбросил кости.- Девять. Похоже, теряю навык.- Затем
снова поднял глаза: - Я знаю одно местечко, где никому нет
дела, откуда человек, если у него есть деньги.
- Благодарю вас, сэр, но у меня есть неотложное
дело,- осторожно отказался Кенри.
- Так я и думал. Что ж, иди. Не позволяй мне остановить
себя.- Х отвернулся.
- Спасибо вам за выпивку, сэр.
- Не за что. Приходи когда вздумается. Обычно я торчу здесь.
Но только никогда не распространяйся при мне о планетах. Слышать о
них ничего не желаю.
- До свидания,- сказал Кенри.
Выходя из бара, он услышал, как кости опять брякнули по стойке.
Дорти хотела немного попутешествовать по Мардуку, ознакомиться с
планетой. Она могла бы выбрать в сопровождающие кого угодно из
жителей колонии, но попросила Кенри сопровождать ее. Звезде не
отказывают, поэтому он прервал весьма многообещающие переговоры о
пушнине с местным старостой, нанял машину, и они отправились в путь.
Некоторое время они ехали довольно быстро и почти в полном молчании.
Вскоре поселок скрылся из виду. Кругом простиралась каменистая
пустыня, окрашенная во все цвета радуги, утыканная отвесными скалами,
железистыми холмами и пыльными колючими деревьями, которые четко
вырисовывались в разреженном чистом воздухе. Над головами висело
роскошное синее небо с бледноватым диском Сириуса-А и его
сверкающим спутником, заливающим все вокруг ослепительным светом.
- Очаровательный мир,- наконец заговорила
она.- Он куда больше нравится мне, чем Иштар.
- Большинству людей он не по душе, фриледи,- ответил
Кенри.- Его называют унылым, холодным и сухим.
- Кто так говорит, просто ничего не понимает.
Она сидела, отвернувшись от него, и смотрела в окно на фантастический
пейзаж, уродливые скалы и колючий кустарник. Тут и там монотонные
цвета склонов прошивали разноцветные жилы минералов.
- Завидую я тебе, Кенри Шаун, когда думаю о том, сколько всего
странного, прекрасного и удивительного довелось увидеть
тебе,- призналась она.- Я повидала на своем веку не
так уж много, да и читала только то, что попадалось под руку, а этого
явно недостаточно.
Он осмелился задать вопрос:
- Поэтому вы и отправились к Сириусу, фриледи?
- Отчасти. Когда умер отец, потребовалось, чтобы кто-нибудь
проверил состояние дел в наших владениях на Иштаре. Можно было бы
просто послать агента, но я решила поехать сама и заказала билет.
Тогда все подумали, что я сошла с ума, ведь, когда я вернусь,
изменятся моды, язык, появятся новые люди, все мои друзья уже
достигнут среднего возраста, а я превращусь в ходячий анахронизм...
В общем, ты понимаешь.- Она вздохнула.- Но путешествие
стоило того.
Кенри вспомнил свою жизнь, утомительное однообразие полетов, когда
недели сливаются в месяцы и годы внутри пульсирующей металлической
скорлупы, множество посадок, дикую враждебность жестоких планет. Он
видел, как его друзья гибли под оползнями, выплевывали собственные
легкие, когда их шлемы лопались в безвоздушном пространстве, заживо
гнили, подхватив неизвестные болезни. Он прощался с ними, глядя, как
они удаляются в небытие, никогда не возвращавшее их назад, и всегда
удивлялся тому, что они ухитрились погибнуть. А на Земле он сам был
каким-то призраком, не принадлежавшим ей, постоянно плывущим над
великой рекой времени. На Земле он чувствовал себя ненастоящим.
- Интересно, фриледи,- сказал он.
- Ничего, я привыкну,- рассмеялась она.
Машина переваливала через высокие дюны и пересекала овраги, оставляя
за собой в пыли след, который тут же заметал ветер. Вечером они
остановились на ночлег возле развалин заброшенного города. Когда-то,
похоже, тут был райский уголок. Кенри установил две палатки и начал
готовить ужин, а она внимательно наблюдала за ним и даже предложила:
- Давай я помогу.
- Не стоит, фриледи,- отозвался он.- Вы не
привыкли этого делать и только испортите ужин.
Сам он давно научился стряпать даже в самых невероятных условиях.
Красноватый свет плитки отбрасывал на их лица багровые отблески. На
небе холодными точками горели звезды.
Она взглянула на аппетитное блюдо.
- А я всегда думала, что вы... что люди никогда не едят
рыбу,- прошептала она.
- Кто как,- равнодушно сказал он. Здесь, вдали от людей,
невозможно было обижаться на то, что между ними существовала
пропасть.- Когда-то рыба на кораблях была запрещена, ведь на
борту не хватало места для выращивания пищи, да и энергию приходилось
экономить. Только богатый человек мог позволить себе содержать
аквариум, понимаете, а космические кочевники живут сплоченно, и
условия их жизни должны быть одинаковыми, иначе могут возникнуть
раздоры. В наше время, когда экономические препятствия давным-давно
исчезли, только самые пожилые все еще соблюдают табу.
Принимая из его рук тарелку с едой, она улыбнулась:
- Забавно. Никогда бы не подумала, что у вас тоже есть своя
история. Ведь вы сами история.
- О, у нас очень богатая история, фриледи, у нас множество
традиций... Наверное больше, чем у всего остального человечества.
Где-то в ночи вскрикнул охотящийся маркот. Она вздрогнула.
- Что это?
- Местный хищник, фриледи. Пусть это вас не
тревожит.- Он похлопал по своему карабину, в глубине души
довольный тем, что представилась возможность проявить... Что?
Мужественность? - Вооруженный человек может не бояться
никаких зверей. Бояться нужно совсем другого: иногда болезней, чаще
холода, или жары, или ядовитых газов, или вакуума, или еще
чего-нибудь, что может преподнести нам Вселенная.- Он
улыбнулся, и в сумраке блеснула полоска белоснежных зубов.- В
принципе, если он даже и сожрет нас, то непременно погибнет и сам.
Мы для него так же ядовиты, как и он для нас.
- Разные биохимия и экология,- понимающе кивнула
она.- Миллиард или больше лет раздельной эволюции. Было бы
даже странно, если б на всех планетах развилась жизнь, близкая к
земной. Наверное, именно поэтому так никогда и не осуществилась
настоящая космическая колонизация, и все ограничилось созданием
нескольких поселений, жители которых занимаются добычей полезных
ископаемых, торговлей или получением органических соединений.
- Только отчасти, фриледи,- сказал он.- Вы
забываете об экономике. Ведь гораздо проще, да и несравнимо дешевле
оставаться дома. В любом случае невозможно переправить на другие
планеты мало-мальски значительное число людей: население растет
быстро, а эмиграционные возможности Земли ограничены.
Она пристально взглянула на него, и, когда заговорила, голос ее
звучал удивительно мягко:
- А вы, китцы, неглупый народ, а?
Кенри-то знал, что так оно и есть, но, конечно, стал возражать.
- Нет-нет,- не дослушав, прервала она.- Я немного
читала о вашей истории. Поправь меня, если я в чем-то ошибусь. С
самых первых лет освоения космоса отбор был очень жестким. Космонавт
обязательно должен был обладать живым умом, отличной реакцией и
спокойным характером. Кроме того, предпочтение отдавалось людям
невысоким, но сильным, желательно смуглым, ибо они меньше подвержены
солнечным ожогам и облучению. Да, так оно и было. И сейчас в
космосе нужны люди умные, сильные и смелые... Когда к
другим планетам устремились и женщины, это занятие стало
семейным. Те, кто не подходил для такой жизни, постепенно
отсеивались, а новобранцы из Солнечной системы были как две капли
воды похожи на тех, в чьи ряды они вливались. И постепенно
образовался Кит - почти отдельная раса людей со своим
собственным образом жизни. В конце концов вы получили монополию на
межзвездные перелеты.
- Нет, фриледи,- не согласился он.- Этого не было
никогда. Любой, кто захочет, может построить космический корабль и
обеспечить его экипажем. Но на это нужны деньги, огромные деньги. А
после того как первое очарование пройдет, обычно оказывается, что
мало кто пригоден для тяжелой и одинокой жизни. Поэтому в наше время
все космонавты - китцы, хотя это получилось как-то само
собой.
- Именно это я и имела в виду,- сказала она и добавила
более откровенно: - А то, что вы отличаетесь от всех
остальных, естественно, породило подозрения и дискриминацию... Нет,
не прерывай меня, я хочу договорить до конца... Любое заметное
меньшинство, бросающее вызов большинству, обрекает себя на всеобщую
неприязнь. Солнечной системе просто необходимы материалы, которые вы
доставляете со звезд, ведь свои ресурсы Земля давным-давно
использовала, ей нужны химические соединения с других планет, и
зачастую они стоят баснословно дорого. А такие предметы роскоши, как
меха и драгоценности, тоже пользуются огромным спросом.
Следовательно, вы необходимы обществу, но не принадлежите ему. Вы
слишком горды, по-своему горды, чтобы подражать угнетателям. Как
люди небогатые, вы, естественно, пытаетесь быть как можно более
экономными, и поэтому вас считают скрягами. Будучи способными думать
лучше и быстрее, чем средний землянин, вы, как правило,
выторговываете себе более выгодные условия, и он ненавидит вас
за это.
Кроме того, существует традиция, восходящая еще ко временам
Механокластов, когда техника считалась злом, а ведь высокоразвитая
техника есть только у вас. А ваша торговля женами в пуританский
период завоевания Марса... О, я прекрасно знаю, вы делаете это
только для того, чтобы немного скрасить однообразие длительного
полета, знаю, что ваши семейные узы гораздо прочнее, чем наши...
Все эти времена давно прошли, но они оставили свой след. Иногда я
даже удивляюсь, зачем вы вообще поддерживаете связь с Землей. Почему
бы вам просто не уйти в космос, оставив нас вариться в собственном
соку?
- Ведь Земля и наша родина тоже, фриледи,- очень тихо
произнес он и, помолчав, сказал: - Именно то, что мы
необходимы, и дает нам какую-то защиту. Пока мы справляемся. И,
пожалуйста, не нужно нас жалеть.
- Несгибаемый народ,- удивилась она.- Вам даже
жалость не нужна.
- А кому она нужна, фриледи?
Когда трущобы постепенно стали переходить в город и на улицах
появились высокие складские помещения и здания торговых фирм,
Кенри на эскалаторе поднялся к линии скайвея, устроился поудобнее и
направился к центру города.
Скайвей резко уходил вверх, и выше него были только самые высокие
здания города. Взявшись рукой за поручень, Кенри смотрел в ночь.
Светились улицы и стены, вереницы цветных фонарей окрашивали
бархатную тьму, фонтаны мерцали белым, золотым и алым, цветомузыка
заливала разноцветными огнями подножие триумфальной статуи.
Архитектура Звезд являла собой застывшее движение. Устремленные
ввысь колонны, ярусы и шпили как будто бросали дерзкий вызов
пылающему небу, и космонавт, проплывающий высоко над этим ажурным
лабиринтом, едва различал внизу потоки людей и экипажей.
По мере приближения к центру народу на скайвее становилось все больше
и больше. Стандарты в фантастических ярких ливреях, Нормы в туниках
и юбках, случайные гости с Марса, Венеры или Юпитера в блестящих
одеяниях и с жадным блеском в глазах... А вот и группа Свободных,
тонкие одеяния которых как будто туманом окутывают стройные фигуры;
красиво поблескивают украшения; бороды мужчин и волосы женщин пышно
завиты. "За прошедшие двадцать лет моды сильно
изменились",- подумал Кенри, особенно остро осознав,
насколько потрепанным и жалким выглядит он сам, и отодвинулся к
самому краю полосы.
Мимо его сиденья прошли две пары молодых людей. Он краем уха
услышал:
- Ой, смотрите, томми! - воскликнула одна из женщин.
- Кажется, он не из трусливых,- пробормотал один из
мужчин.- Может, показать ему...
- Нет, Скэниш! - возразила другая женщина с более
мягким голосом, чем у первой.- Он имеет право.
- Нужно лишить его этого права. Знаю я этих томми. Дай им
палец, так всю руку откусят.- Все четверо рассаживались на
сиденья позади Кенри.- У меня дядька в "Транссолнечной
Торговой", он такое рассказывает...
- Прошу тебя, Скэниш. Он может услышать.
- И очень хорошо, пусть услышит...
- Ну ладно, дорогой, успокойся. Так что мы будем делать
дальше? Пойдем к Халгору? - Она пыталась отвлечь их новой
темой.
- Да были мы там уже сто раз, не меньше. Надоело. Может,
лучше забьемся в мою ракету да махнем прямо в Китай? Я знаю одно
местечко, где демонстрируют очень интересную технику...
- Нет, сегодня я не в настроении. Даже сама не знаю, чего мне
хочется.
- В последнее время у меня тоже что-то с нервами не в порядке.
Мы купили нового врача, а он говорит то же самое, что и его
предшественник. Кажется, они сами не знают, где верх, где низ.
Может, попробовать эту новую религию Белтанистов? В ней, кажется,
что-то есть. По крайней мере, хоть развлечение какое-то.
- Слушайте, а вы ничего не знаете о новом возлюбленном Марлы?
Знаете, кого видели выходящим из ее спальни последние десять дней?
Кенри постарался отвлечься и не слушать. Он не хотел,
чтобы к нему в душу проникли усталость и болезненность духа старой и
немощной Империи.
"Дорти,- подумал он.- Дорти Персис фром
Канда. Чудесное имя, не правда ли? В нем слышится какая-то музыка.
А фром Канды всегда были одной из самых выдающихся семей. Она
не похожа на остальных Звезд.
Она любит меня,- думал он, а душа его
пела.- Она любит меня.
Нас - двое, жизнь - одна, а остальная Империя может
гнить сколько угодно. Мы всегда будем вместе".
Теперь он видел небоскреб впереди, сооружение из камня,
хрусталя и света, которое в мощном порыве устремилось к звездам. На
фасаде пылал герб фром Канда - древний и гордый символ,
венчающий свершения трехсот лет.
"Но ведь это меньше, чем я прожил. Чего мне
унижаться перед ними? Я потомок самой старой и самой достойной ветви
человечества".
Его удивляло только то, что он целый день пребывает в
каком-то угнетенном состоянии. Ведь приближался момент триумфа,
когда он предстанет перед ней, как завоеватель. Но...
Кенри тяжело вздохнул и поднялся: пора было выходить.
Вдруг его пронзила острая боль. Он подскочил, оступился
и упал на одно колено, затем медленно обвел взглядом окружающих.
Молодой Свободный ощерился прямо ему в лицо, сжимая в руках шоковый
хлыст. Кенри потер пораженное место, и тут четверо начали смеяться,
а потом и все остальные. Этот смех преследовал его, пока он
спускался со скайвея на землю.
Больше на мостике никого не было. Для несения вахты в
этой необъятной пустоте вполне достаточно одного человека. Помещение
напоминало бы залитую сумеречным светом пещеру, если бы сюда не
доносился монотонный шум двигателей. Тускло светились индикаторы
приборов, а с экранов лилось искаженное сияние далеких звезд. Другого
освещения не было: Кенри выключил его.
Она появилась в дверном проеме и на мгновение задержалась
у входа, виднелась только ее белая накидка. Взглянув на нее, он
проглотил комок в горле, а когда поклонился, перед глазами у него все
поплыло. Когда она подходила, ее одеяние чуть слышно шелестело,
походка была упругой и раскованной походкой Свободной, а распущенные
волосы взлетали при каждом шаге...
- Я никогда еще не бывала на
мостике,- сказала она,- и даже и не предполагала, что
пассажиров пускают сюда.
- Но ведь это я пригласил вас,
фриледи,- ответил он, и горло его перехватило.
- Очень мило с твоей стороны, Кенри Шаун.- Ее
пальцы коснулись его руки.- Ты всегда очень мил со мной.
- Разве кто-нибудь может вести себя с вами
иначе?
Призрачный свет отразился в ее глазах, когда она
взглянула ему в лицо. Она улыбнулась как-то непривычно робко.
- Спасибо,- шепнула она.
- Я... э-э-э... в общем,- он указал на
главный экран, который, словно нависал над ними,- он находится
точно на оси вращения корабля, фриледи. Именно поэтому изображение
на нем всегда неподвижно. Естественно, на мостике "низом"
может быть любое место. Обратите внимание, пульты и приборные панели
расположены на окружности по периметру внутренней стены именно для
того, чтобы использовать все преимущества такого распределения силы
тяжести.- Его голос даже ему самому показался гулким и
чужим.- А вот это астрогационный компьютер. Он сломан и
требует почти капитального ремонта. Именно поэтому на моем столе
столько справочников и чертежей...
Ее ладонь прошлась по спинке кресла.
- Это твое кресло, Кенри Шаун? Я почти представляю себе, как
ты сидишь в нем, задумавшись, с таким забавным выражением лица, будто
стоящая перед тобой проблема - твой злейший враг. Потом ты
вздыхаешь, проводишь рукой по волосам и кладешь ноги на стол, чтобы
лучше думалось. Правильно?
- Откуда вы знаете, фриледи?
- А вот знаю и все. Я очень много думала о тебе в последние
дни.- Она отвернулась, взглянула на холодные голубовато-белые
звезды, разбросанные по экрану, и вдруг руки ее сжались в
кулачки.- Из-за тебя я особенно остро осознаю собственную
никчемность.
- Вы...
- Жизнь-то не где-то там, а здесь! - Она говорила
быстро, взахлеб, настолько важно ей было
выговориться.- Это вы поддерживаете существование
Земли. Это вы работаете, боретесь с трудностями и думаете обо всем,
особенно о главном. Не о том, что надеть к обеду, кто кого с кем
видел и чем заняться вечером, когда тебе плохо, ты несчастен и не
можешь усидеть дома. Это вы позволяете обитателям Земли жить в
приятном полузабытьи. Я завидую тебе, Кенри Шаун. О, как я хотела
бы родиться в Кит-тауне!
- Фриледи... - горло его пересохло.
- Не надо.- Она улыбнулась, но в улыбке ее не было ни
капли жалости к себе.- Даже если бы меня и взяли на корабль, я
бы никогда не смогла летать. У меня нет ни нужной подготовки, ни
врожденной силы, ни терпения, ни... Нет! Забудь об этом.- В
ее сверкающих глазах стояли слезы.- А как ты думаешь, теперь,
когда я узнала по-настоящему, что такое Кит, стану я пытаться
помогать вам? Приложу ли я усилия к тому, чтобы вас лучше понимали,
лучше к вам относились, не унижали вас? Нет. Я понимаю, даже и
пытаться бесполезно. У меня не хватит духа.
- Не надо зря тратить время, фриледи,- сказал
он.- Ни один человек не может изменить целую культуру. Не
думайте об этом.
- Я знаю,- отозвалась она.- Ты, конечно, прав.
Ты всегда прав. Но на моем месте ты бы попытался?
После этих слов они долго-долго смотрели друг другу в глаза.
Тогда он впервые поцеловал ее.
У величественного главного входа стояли охранники - два
гиганта, неподвижные, как статуи, покрытые сверкающей броней
униформы. Кенри пришлось высоко задрать голову, чтобы взглянуть в
лицо одному из них.
- Фриледи Дорти Персис ждет меня,- сказал он.
- Чего? - От удивления у охранников отвисла массивная
челюсть.
- Да-да,- усмехнулся Кенри и протянул карточку, которую
она дала ему.- Я должен немедленно увидеться с ней.
- Но сейчас у нее прием...
- Ничего. Вызовите ее.
Охранник побагровел, открыл рот, но тут же снова закрыл его,
повернулся и вошел в визифонную будку. Кенри ждал, сожалея о
собственной дерзости. "Дай им палец, и они откусят всю
руку". Но как еще мог бы вести себя китец? Если он вел себя
приниженно, его обзывали подлизой, если выказывал
гордость,- наглым, пробивным подонком, если старался получить
справедливую цену, то становился скрягой и кровопийцей, если
разговаривал с товарищами на своем языке, значит, скрывал что-то,
если он больше заботился о своем небесном народе, чем о какой-то
совершенно ненужной ему нации, то становился предателем и трусом,
если...
Охранник вернулся, качая головой от удивления.
- Все правильно,- угрюмо сказал он.- Первый лифт
направо, пятидесятый этаж. И не натвори там чего-нибудь, томми!
"Когда я буду одним из хозяев,- мстительно подумал
Кенри,- я заставлю его подавиться этим словом... Впрочем,
кому от этого станет лучше?"
Он прошел под сводами гигантских дверей в фойе, похожее на огромный
грот из самосветящегося пластика, где на него изумленно уставились
несколько слуг-Стандартов. Он нашел лифт и нажал кнопку пятидесятого
этажа. Кабина поднималась в тишине, нарушаемой только ударами
его собственного сердца.
Выйдя из лифта, Кенри оказался в прихожей, затянутой красным
бархатом. За сводчатым дверным проемом мелькали люди, много людей,
одетых в красное, пурпурное и золотое. Звучали музыка и смех.
Швейцар у входа, не веря своим глазам, преградил ему дорогу.
- Тебе туда нельзя.
- Как бы не так, черт возьми! - Кенри отстранил его и
вошел в зал.
В глаза ему ударил такой яркий свет, что он испытал почти физическую
боль. Все смешалось: танцующие пары, слуги, люди, занятые
разговорами или развлекающиеся по-всякому. В этом сводчатом зале,
наверное, было не меньше тысячи человек.
- Кенри! О Кенри...
Она уже была в его объятиях и, прижимаясь губами к его губам,
дрожащими руками обнимала его за шею. Он крепко прижал ее к себе, и
воздушная накидка, наброшенная на ее плечи, укрыла их обоих от чужих
глаз.
Несколько раз она отрывалась от него, чтобы отдышаться, и тихо
смеялась, но не обычным ее веселым смехом, который он так хорошо
знал. Он заметил, что вокруг огромных ее глаз лежали тени и выглядит
она очень утомленной.
- Любимая,- прошептал он.
- Кенри, не здесь... О милый, я надеялась, ты появишься
раньше, но... Нет, пойдем со мной, я хочу, чтобы все видели моего
избранника.
Она взяла его за руку и почти потащила за собой. Танцоры, пара за
парой, заметив незнакомца, останавливались, и вскоре все, кто
находился в зале, уставились на него. Мгновенно смолкли голоса и
смех, только музыка продолжала играть.
Дорти вздрогнула, но быстро взяла себя в руки, вскинула голову тем
независимым движением, которое он хорошо знал и любил, и посмотрела
ему в глаза. Затем она поднесла запястье к губам и что-то сказала в
микрофон. Усилители под сводами разнесли по залу ее слова:
- Друзья... Я хочу сообщить вам кое-что... Некоторые из вас
уже знают... Так вот, это и есть тот человек, за которого я выхожу
замуж...
Этот звонкий голосок маленькой испуганной девочки прозвучал, словно
трубный глас, и в этом было что-то жестокое.
После паузы, которая, казалось, никогда не кончится, кто-то первым
решил поклониться, как требовали приличия, потом еще кто-то, а через
несколько мгновений кланялись уже все, как заведенные куклы. И
только несколько человек мрачно отвернулись.
- Продолжайте! - голос Дорти стал
пронзительным.- Продолжайте танцевать. Прошу вас! Вы все...
Позднее...
Дирижер, видимо, был чувствительным человеком, поскольку оркестр тут
же заиграл какую-то громкую ритмичную мелодию, и пары постепенно
вернулись к танцам.
Дорти устало взглянула на своего возлюбленного:
- Как хорошо снова видеть тебя.
- И я безумно рад...
- Пойдем.- Она повела его вдоль стены.- Давай
присядем и поговорим.
Они нашли нишу, отделенную от зала стеной цветущих роз. Место было
уединенным, Дорти прильнула к Кенри, и он почувствовал, что она
дрожит.
- Что, нелегко пришлось? - спокойно спросил он.
- Нет.
- Если тебе...
- Не смей так говорить! - В ее голосе слышался страх.
Она прижалась губами к его губам.
- Я люблю тебя,- через некоторое время шепнула
она.- А все остальное ничего не значит, верно?
Кенри молчал.
- Правда ведь? - заплакала она.
Он кивнул:
- Может быть. Насколько я понимаю, семейство и друзья не
одобрили твоего выбора.
- Некоторые. Но разве это важно, милый? Они забудут обо всем,
когда ты станешь одним из нас.
- Одним из вас... Но я не рожден для этого,- мрачно
сказал он.- Я всегда буду выделяться, как... Впрочем, не
стоит. Я не хуже тебя смогу выдержать все.
Он сидел на мягком диване, крепко прижимая Дорти к себе, и сквозь
стену вьющихся роз смотрел в зал. Цветы, танцы, громкий отрывистый
смех - это не его мир. И Кенри поразился, как он мог
подумать, что привыкнет к нему.
Они обсуждали все это, пока корабль мчался сквозь ночь. Дорти
никогда не сможет стать своей в Ките. В экипаже нет места тому, кто
не выживет в мирах, для человека не предназначенных. Придется Кенри
перейти в ее класс, ум и характер позволяли ему занять надлежащее
место.
"Какое же это место? - задумался он, прижимая к себе
Дорти.- Устраивать еще более пышные приемы, распускать сплетни,
вежливо слушать всякого рода скучные, жестокие и извращенные
речи... Но ведь есть еще Дорти, и долгими земными ночами мы будем
совсем одни. Этого достаточно".
А достаточно ли? Не может ведь человек всю жизнь заниматься только
любовью.
Были на Земле крупные торговые фирмы, и в какой-нибудь из них он мог
вполне преуспеть. (Четыре тысячи баррелей очищенного юнгового масла
с Кали, доставка оплачена, накладные прилагаются; жестокие ливни и
молнии то и дело вспыхивают над фосфоресцирующей поверхностью
планеты. Тысяча слитков чистого тория с Хатора; лунный свет
отражается от снежного покрова, и звенит зимняя тишина. Партия
зеленого меха с недавно открытой планеты. Корабль отправляется в
далекий путь, и над ним простираются небеса, которых не видел еще ни
один человек.) А может быть, военная карьера? ("Рядовой, встать!
Ать-два, ать-два!..". "Сэр, вот последние разведданные с
Марса...". "Сэр, мне известно, что орудия не вполне
отвечают своим техническим характеристикам, но мы ничего не можем
поделать с подрядчиком, его покровитель из Свободных
Звезд...". "Генерал приказывает вам присутствовать на
банкете для офицеров штаба...". "А теперь скажите,
полковник Шаун, что вы на самом деле думаете, а то знаете, обычно из
офицеров клещами слова не вытянешь...". "Товьсь! Целься!
Пли! Так будет со всеми предателями Империи!") А может быть,
наука? ("Видите ли, сэр, в этой работе говорится, что формула
имеет следующий вид...")
Кенри в отчаяньи еще сильнее обнял Дорти за талию.
- Как, хорошо тебе дома? - спросил он.- Я имею в
виду, сильно ли изменилось все вокруг?
- О, дома чудесно! Просто удивительно! - Она
неуверенно улыбнулась.- Я так боялась, что окажусь старомодной,
отстану от жизни, но нет, все в порядке. Подобралось просто
замечательное общество, многие из них - дети моих прежних
друзей. Они понравятся тебе, Кенри. Мной сейчас все восхищаются,
мол, как это я решилась лететь к Сириусу и обратно. А подумай, в
каком восторге они будут от тебя!
- Мной они восхищаться не будут,- проворчал
он.- Ты, наверное, забыла, я для них просто томми.
- Кенри! - Она гневно нахмурилась.- Что за манера
разговаривать! Никакой ты не томми, и прекрасно об этом знаешь, и
никогда не будешь им, если перестанешь думать, как
они... - Она спохватилась и смущенно
пролепетала: - Прости меня, милый. Я, кажется, сказала
что-то ужасное, да?
Он, не отвечая, смотрел прямо перед собой.
- Я, наверное, просто заразилась,- сказала
она.- Тебя так долго не было. Но ты ведь излечишь меня,
правда?
Нежность охватила его, и он поцеловал ее.
- Хм!.. Прошу прощения!
Они отодвинулись друг от друга почти виновато и взглянули на двоих
мужчин, вошедших в нишу. Один был средних лет, суровый, стройный, с
военной выправкой, на его темно-синей тунике сверкали награды;
второй - гораздо моложе, круглолицый и довольно пьяный.
Кенри поднялся и поклонился им, не сгибая рук, как равный равным.
- О, вы должны познакомиться. Я уверена, вы друг другу
понравитесь... - Дорти говорила быстро, необычно
возбужденно.- Это Кенри Шаун. Я, наверное, уже достаточно
рассказывала вам о нем, да? - Нервный смешок.- Кенри,
это мой дядя, полковник фром Канда из Генерального Штаба Империи, и
мой племянник, его светлость лорд Домс. Как забавно вернуться и
обнаружить, что племянник стал твоим ровесником!
- Весьма польщен, сэр.- Голос полковника был таким же
твердым, как и его выправка. Домс хихикнул.- Вы должны
простить нас за вторжение,- продолжал фром Канда,- но я
хотел бы поговорить с... с Шауном как можно скорее. Вы, надеюсь,
понимаете, сэр, что мною движет исключительно забота о благополучии
моей племянницы и моей семьи.
Ладони Кенри были мокрыми и холодными.
- Разумеется,- кивнул он.- Прошу вас,
садитесь.
- Благодарю.
Фром Канда опустил свое угловатое тело на диван рядом с китцем, Дорти
и Домс уселись по обе стороны от них. Молодой человек буквально
шлепнулся на диван и заулыбался:
- Может послать за вином?
- Только не для меня, благодарю,- сухо отказался Кенри.
Холодные глаза встретились с его глазами.
- Прежде всего,- сказал полковник,- я хочу, чтобы
вы знали, я не разделяю этих абсурдных расовых предрассудков по
отношению к вашему народу. Нетрудно убедиться, что китцы
биологически равны семьям Звезд и даже превосходят некоторые из
них.- Он презрительно взглянул на Домса.- Правда,
существует значительный культурный барьер, но этим можно пренебречь.
Лично я, например, буду только рад способствовать тому, чтобы вы
влились в наши ряды.
- Благодарю вас, сэр.- У Кенри закружилась голова. Еще
ни один китец за всю историю не поднимался так высоко. И кто бы мог
подумать, что именно он!.. Дорти тихонько счастливо вздохнула,
незаметно дотронулась до его руки, и в душе у него
потеплело.- Я... я буду стараться изо всех сил...
- Так ли? Именно это я и хотел бы знать.- Фром Канда
наклонился вперед, зажав костлявые руки между
коленями.- Давайте говорить напрямую. Вы, так же как и я,
прекрасно понимаете, что Империю ждут великие испытания и что если
она выдержит их, то только благодаря решительным людям, которые
объединят усилия и возьмут дела в свои руки. Среди нас не должно
быть слабаков. И уж конечно, мы не можем допустить, чтобы среди нас
был сильный человек, не преданный нашему делу.
- Я буду... верным, сэр,- ответил Кенри.- Что я
еще могу?
- Очень много,- сказал полковник.- И многое может
показаться вам отвратительным. Особенно ценны для нас ваши знания.
Вот, например, новый налог на Кит-таун. Ведь это не очередное
издевательство, просто нам очень нужны деньги. Финансы Империи
находятся в плачевном состоянии, и сейчас даже такой маленький доход
будет кстати. Последуют еще новые обложения и на Кит, и на всех
остальных. И вы поможете нам проводить эту политику так, чтобы они
не решили в конце концов вообще покинуть Землю.
- Я... - Кенри сглотнул, внезапно почувствовав себя
плохо.- Но не можете ведь вы ожидать...
- Что ж, нет так нет, я не смогу заставить вас,- пожал
плечами фром Канда, и в его холодном голосе вдруг мелькнули нотки
симпатии.- Я просто хочу предупредить вас о том, что ждет
впереди. Но вы могли бы серьезно облегчить участь очень многих из
ваших... бывших... соотечественников, если бы согласились
помогать нам.
- Но почему... почему бы не относиться к ним как к обычным
людям? - спросил Кенри.- Мы всегда поддерживаем своих
настоящих друзей.
- Три тысячи лет истории не отменишь
декретом,- ответил фром Канда.- Вам это известно не хуже,
чем мне.
Кенри кивнул. Мышцы его шеи чуть не лопнули при этом.
- Я восхищен вашей смелостью,- сказал
аристократ.- Вы не побоялись вступить на тяжкую стезю. Но
хватит ли у вас мужества пройти по ней до конца?
Кенри потупился.
- Конечно, он сможет,- мягко проговорила Дорти.
Лорд Домс хихикнул:
- Новый налог. Нужно скорее ввести новый налог. У меня на
крючке сейчас один шкипер-томми. Сами знаете, неудачный рейс, долги,
ха!
"Красное и черное, и ледяная голубизна, и свист поднимающегося
ветра".
- Заткнись, Домс,- сверкнул глазами полковник,- ты
мешаешь.
Дорти склонила голову на плечо Кенри.
- Спасибо, дядюшка.- Голос ее был мелодичен.- Если
вы станете нашим другом, у нас все получится на славу.
- Надеюсь,- кивнул фром Канда.
Кенри почувствовал нежный аромат волос Дорти, ощутил, как золотые
волны гладят его щеку, но по-прежнему не поднимал глаз. В душе у
него гремели громы и царила тьма.
Домс рассмеялся:
- Нет, я все-таки расскажу вам об этом шкипере. Он задолжал
фирме деньги, понимаете? И согласно контракту я могу забрать его
дочку, если он вовремя не заплатит. К сожалению, его экипаж собирает
недостающую сумму. Как бы их остановить? Говорят, эти девицы-томми
в постели просто чудо. Как вы считаете, Кенри? Ведь теперь вы один
из нас. Каковы они? А правду говорят, что...
Кенри встал. Комната поплыла перед его глазами, и он в смятении
подумал, что, должно быть, сам покачивается.
- Домс! - рявкнул фром Канда.- Если ты наконец не
заткнешься...
Кенри одной рукой сгреб тунику лорда Домса и рывком поднял его с
дивана. Другая рука вдруг сама по себе сжалась в кулак, который со
свистом врезался в ненавистное лицо.
Он стоял над молодым человеком, дрожа, руки его бессильно свесились.
Домс стонал на полу. Дорти чуть слышно вскрикнула. Фром Канда
вскочил, пытаясь выхватить оружие.
Кенри опустил глаза. Голос его был хриплым:
- Арестуйте меня. Давайте, давайте, чего вы ждете?
- К-К-Кенри... - Дорти коснулась его трясущимися
руками.
Фром Канда усмехнулся и ногой пнул Домса.
- Хоть вы и не очень мудро поступили, Кенри Шаун,- сказал
он,- но вообще-то он давно заслуживал этого. Я позабочусь,
чтобы вы не пострадали.
- Но эта девушка из Кита...
- Обещаю вам, с ней тоже все будет в порядке. Если, конечно,
ее отец успеет собрать деньги.- Холодные глаза остановились на
лице Кенри.- Но помните, друг мой, жить одновременно в двух
мирах нельзя. Вы больше не принадлежите Киту.
Кенри выпрямился. На душе у него все еще было сумрачно, но,
казалось, все бушевавшие там бури улеглись, а в голове прояснилось.
Открыло ему глаза и подсказало, что нужно делать, одно воспоминание:
получеловеческое лицо, глаза, в которых больше не было надежды. Да,
человек жив по-настоящему, если только у него за душой, кроме него
самого и его маленького ничтожного счастьица, есть что-то, за что он
с радостью отдал бы жизнь.
- Спасибо, сэр,- сказал он,- но я принадлежу Киту.
И всегда останусь китцем.
- Кенри...
Голос Дорти сорвался. Она схватила его за руки, безумными глазами
всматривалась в его лицо.
Он нежно погладил ее по голове.
- Прости, любимая,- ласково сказал он.
- Кенри, ты не можешь меня бросить, не можешь, не можешь...
- Я должен. Не понимаю, как я вообще хотел отречься от всего,
что было у меня в жизни, ради того, что кажется мне глупым, ужасным и
бессмысленным. Только ради тебя я еще вынес бы это, но ты требуешь
от меня стать тираном или, по крайней мере, помогать тиранам. Ты
хочешь, чтобы я стал пособником зла, а я не способен на это и не смог
бы стать им, даже если бы захотел.- Он обнял ее за плечи и
заглянул в невидящие изумленные глаза.- Пойми, в конце концов я
возненавидел бы тебя за то, что ты исковеркала мою душу, а я хочу
по-прежнему любить тебя. Я всегда буду любить тебя.
Она отшатнулась от него. Кенри подумал, что ей рано или поздно
придется воспользоваться услугами психологов, и они помогут забыть о
нем. Это неизбежно. Он хотел на прощание поцеловать ее, но никак не
мог решиться.
Полковник фром Канда протянул ему руку:
- Скорее всего, вы станете моим противником, но я уважаю вас за
это. Вы мне нравитесь, Кенри Шаун, и я желаю вам... одним
словом, всего вам хорошего.
- И вам также, сэр... Прощай, Дорти.
Он прошел через весь зал, не замечая устремленных на него взглядов.
Он все еще пребывал в оцепенении и ничего не ощущал. Боль придет
позднее.
"Тейя Баринн отличная девушка,- машинально подумал
он.- Обязательно нужно встретиться с ней, и как можно
скорее. Мы вполне сможем быть счастливы".
Ему показалось, что, пока он добрался до Кит-тауна, прошла целая
вечность. Он брел по пустынным улицам, вдыхая влажный, холодный
ночной ветер Земли.
ЗДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДД┐
│ По всем вопросам, связанными с авторскими правами на перевод данного
│ произведения просьба обращаться на 2:5030/53.31
ЮДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДЫ
Last-modified: Mon, 30 Sep 1996 05:34:36 GMT