Генри Филдинг. Совратители, или разоблаченный иезуит
----------------------------------------------------------------------------
Перевод Ю. Кагарлицкого. Стихи в переводе Р. Померанцевой
Генри Филдинг. Фарсы
М., "Искусство", 1980
OCR Бычков М.Н.
----------------------------------------------------------------------------
The Debauchees, Or The Jesuit Caught
1732
Старый Ларун.
Молодой Ларун.
Мартэн.
Священник.
Журден.
Изабелла.
Беатриса.
Монах.
Слуги.
Место действия - Тулон.
Когда б в театре осудили строго
Любое исполнение пролога,
Мы больше бы не пели, не читали
Тот вздор, что прежде нужным почитали.
Актер уж не навязывал бы залу
Стихи, где складу нет и смысла мало.
Ведь нам поэт худой несет товар:
Он и потрепан, и линял, и стар.
Софизмы эти, шутки и морали
Теперь уж нас порадуют едва ли.
По-прежнему трагедия твердит,
Что слабым сильный непременно бит,
А бедный зритель преспокойно спит!
Возможно, вам слыхать пришлось не раз,
Что остроумье умерло у нас:
Вампиры-критики, подлы и лживы,
Поэтов кровь сосут - лишь тем и живы.
В истерзанных поэтов сатана,
Однако, вновь вдыхает жизнь сполна.
И вот они опять строчат прологи,
И зрители, поверьте, к ним не строги,
Хотя они и жалки и убоги.
Всем наплевать, про что в них говорится;
Текут они себе - ну как водица!
И коли нету смысла в этом деле,
Замолкнем мы, пока не надоели!
Дом Журдена.
Изабелла, Беатриса.
Изабелла. В монастырь?! Ха-ха-ха! Пожертвовать молодостью, красотой!..
Ты ведь ничего еще в жизни не видела. Что-то не верится!
Беатриса. Перед богом всякая жертва мала, дорогая Изабелла.
Изабелла. Вздор! Велика богу забота до хорошенькой мордашки - ему
помыслы людские важны. Для него и старушка сойдет!
Беатриса. Придет пора - ты еще образумишься и тоже потеряешь интерес к
земному.
Изабелла. Не раньше, чем для меня исчезнут земные радости, ну а тогда -
не знаю. Готова даже пообещать, что, когда состарюсь и подурнею, составлю
тебе компанию. Но свет не опостылет мне, пока я сама ему не опостылю.
Беатриса. Что может прельщать в этом мире разумную женщину?
Изабелла. О, мало ли что? Выезды, карты, музыка, театры, балы,
комплименты, визиты, а больше всего - статный кавалер. В толк не возьму, что
делать в монастыре женщине, если только она не совсем бесчувственная.
Предаваться ночным бдениям, молиться, работать или, может, сожалеть, что
рядом с тобой этот протухший монах, а не другой кто? Там ведь всякий
мужчина, вместо того чтобы вводить тебя в грех, попрекает тебя за грехи.
Завидная судьба, нечего сказать!
Беатриса. Такие мысли до добра не доведут: ты скоро, дитя мое,
возненавидишь всех на свете! От сильных страстей исцелишься только постом и
молитвой.
Изабелла. По совести сказать, я проживу и без них! А вот когда перед
тобой ежечасно скопище грязных монахов - попробуй тут не возненавидеть
человечество.
Старый Ларун, Изабелла, Беатриса.
Старый Ларун. Доброе утро, моя трясогузочка, кузнечик мой, бабочка! До
чего же вы миленькая, плутовочка, аппетитненькая такая резвушечка!..
Пожалеешь, что тебе не двадцать пять! За сердце берет, как на вас взглянешь.
А где же этот мальчишка? Еще не приходил! Не спел тебе серенаду? Сущее
безобразие! Я его матушке перед свадьбой целый месяц спать не давал.
Изабелла. Подумать только!
Старый Ларун. Да, сударыня моя, и еще месяц после. Куда теперешней
молодежи до нас - так себе, мозгляки какие-то! Негодник! Да мне R его годы
ничего не стоило одним прыжком перемахнуть через собор Парижской богоматери!
Беатриса. Уж не хотите ли вы сказать, что у ваших щеголей были крылья
за спиной?
Старый Ларун. Ну, без крыльев, милая, мы обходились: ноги у нас были,
как у слонов, а сами-то сильные, что твой Самсон*, а уж быстрые!.. Я вот
загнал как-то раз на охоте оленя да и съел его в один присест. Постойте, а
где же мой сосед, мой друг, старина Журден?
Изабелла. Молится, наверное. В эти часы он всегда молится.
Старый Ларун. В эти часы?! Скажите уж - круглые сутки! Готов
побожиться, что все священники Тулона, вместе взятые, не молятся столько,
сколько он. Впрочем, надо отдать ему должное: он грешил, пока мог. Ну а как
больше не стало сил, принялся каяться. Старого грешника всегда в церковь
тянет.
Беатриса. По-моему, и вам пора о том же подумать, сударь!
Старый Ларун, Что ж, сударыня, годиков этак через тридцать-сорок -
пожалуй. Я еще, черт возьми, в самом соку! Кабы не этот дерзкий мальчишка, у
которого хватает совести величать меня папашей, я б еще походил в щеголях!
Хоть я и не так молод годами, зато телосложением никому не уступлю. Вот
увидите - у меня еще сын и правнук в один день родятся.
Изабелла. Не обижайтесь на эту молодую особу, господин Ларун, она ведь,
несмотря на столь юный возраст, собирается удалиться от мира...
Старый Ларун. Удалиться от мира?! Не иначе как с молодым человеком!
Изабелла. Да нет - в монастырь.
Старый Ларун. В монастырь?! Коли вы, сударыня, решили отдать богу душу,
не лучше ли провести последний год с мужем, чем с монахами? Не позволяйте
поповской шайке забивать вам голову всяким вздором. Поверьте мне на слово -
а я человек честный, - настоящее наслаждение вы изведаете только в объятиях
какого-нибудь складного молодца, остальное гроша ломаного не стоит! В свое
время я сжег полдюжины монастырей и выпустил на волю несколько сотен молодых
девиц. Ни об одном из подвигов своей юности не вспоминаю я с таким
удовольствием.
Беатриса. Какое злодейство! Какое неслыханное злодейство!
Изабелла. И впрямь, мы до сей поры про это не слыхивали!
Старый Ларун. Девять из них стали графинями, три - герцогинями, одна
даже королевой, и все они обязаны своим возвышением только мне.
Старый Ларун, молодой Ларун, Изабелла, Беатриса.
Старый Ларун. Хорош кавалер!.. Чтоб отец раньше него приходил к его
возлюбленной! Черт возьми, ты, наверно, не мой сын! Где вы были, сударь? Что
делали?
Молодой Ларун. Молился.
Старый Ларун. Молился?! Теперь я в точности знаю, что ты не мой сын.
Вот перед кем ты должен произносить обеты, черт возьми! Вот где твой алтарь!
Да в тебе ни капли моей крови, черт тебя подери! Чего доброго, тебя породил
какой-нибудь заезжий английский купец, с того ты и остался молокососом.
Молодой Ларун. Хотя этот старый господин не находит мне извинения, вы,
сударыня, надеюсь, меня простите.
Старый Ларун. Старый? Вот это здорово, черт возьми! Я тебе покажу,
какой я старый! Сегодня же женюсь! Ты еще станешь братом, прежде чем отцом.
Я тебе покажу, каково производить в старики того, кто произвел тебя на свет!
Не разговаривайте больше с этой неблагодарной скотиной, сударыня.
Молодой Ларун. Тогда у меня не останется перед вами никаких
обязательств. Счастье любить эту особу - единственное, что заставляет меня
быть вам признательным за свое рождение.
Старый Ларун. Что вы сказали, сударь? Повторите еще!
Молодой Ларун. Я только отблагодарил вас, сударь, за то, что вы
посоветовали этой даме лишить меня самого дорогого на свете.
Старый Ларун. Ладно, хватит об этом! Я опять начинаю верить, что он мой
сын. Точно такие же речи слышала от меня половина женщин Парижа.
Те же и Мартэн.
Мартэн. Мир вам, люди добрые.
Старый Ларун. Пришел поп - пойдет кутерьма!
Мартэн. Дочь моя, я готов выслушать твою исповедь.
Старый Ларун. У нее-то уж грешных мыслей хоть отбавляй! Есть в чем
покаяться!
Мартэн. Я вынужден упрекнуть вас, господин Ларун, за ваше злоречие.
Помыслы моей духовной дочери чисты, как у святой.
Старый Ларун. Как у всякой святой накануне свадьбы.
Мартэн. Накануне свадьбы? Зачем же так спешить? Я еще не успел
подготовить ее к сему таинству.
Старый Ларун. Подготовь ее для молодого парня, а себя - к сану
епископа.
Мартэн. Необходимо совершить еще кое-какие обряды, сударь. Я постараюсь
поторопиться, но у церкви есть свои законы.
Старый Ларун. Сударь, спешите вы там или не спешите - это как вам будет
угодно, а я не позволю отсрочить счастье моего сына хотя бы на один день,
провались тут все законы на свете! (Уходит вместе с сыном и Беатрисой.)
Мартэн, Изабелла.
Мартэн (вслед Ларуну). Я наложу на тебя такую эпитимью, что она
придется тебе не по вкусу! (Изабелле.) Итак, возлюбленная дочь моя, надеюсь,
список твоих прегрешений не велик. Тебе, конечно, мало что остается добавить
к последней исповеди.
Изабелла. Ошибаетесь, святой отец! Прежде всего, я девять раз солгала
господину Ларуну, когда мы недавно ходили с ним в оперу. Вчера проболтала
всю мессу с одним молодым кавалером.
Мартэн стонет.
Ну, если вы уже сейчас застонали, что же с вами будет к концу моей
исповеди? Вчера я сплутовала в карты, оболгала трех подружек, отошла ко сну,
не прочитавши молитвы, а во сне грезила о молодом Ларуне.
Мартэн. О! Расскажи мне этот сон поподробнее.
Изабелла. Увольте, святой отец!
Мартэн. Скромность на исповеди так же неуместна, как в постели. Душа
твоя должна предстать перед исповедником обнаженной, как тело - перед
супругом.
Изабелла. Мне привиделось, будто он страстно меня обнимает.
Мартэн. И тебе это понравилось?
Изабелла. Солгать на исповеди - великий грех, святой отец. Признаться,
я не испытывала неудовольствия. Но вы часто говорили мне, что в любви нет
греха.
Мартэн. Любовь, даже слишком пылкая, сама по себе не есть грех, когда у
нее достойный предмет. Любовь, каковую духовная дочь питает к своему
исповеднику, не только не предосудительна, но в высшей степени похвальна.
Изабелла. Да, но ведь это другая любовь, вы же знаете.
Мартэн. Ты ошибаешься. Лишь одного рода любовь позволительна и угодна
богу.
Изабелла. Надеюсь, такова моя любовь к Ларуну.
Мартэн. Не знаю. Хорошо, если так. У меня остаются еще большие сомнения
на этот счет, и пока я не приду к определенному выводу, ты не должна
предпринимать никаких шагов. Я не буду налагать на тебя тяжелой эпитимьи: за
все свои прегрешения ты должна отложить свадьбу на неделю. Тем временем в
душе моей созреет решение, и я пойму, стоит ли тебе вообще выходить за него
замуж.
Изабелла. Как это "вообще"? Вы, верно, шутите, святой отец?!
Мартэн. Я никогда не шучу в подобных случаях
Изабелла. Что породило в вас подобные мысли?
Мартэн. У меня на то свои причины. Тебе рано их знать. Возможно, тебе
предначертан более высокий удел.
Изабелла. Какая чепуха! Поверьте, святой отец, для меня не может быть
более высокого удела. Вы, наверное, подыскали мне какого-нибудь старичка с
доходом на двадцать ливров больше, чем у Ларуна? Так позвольте вам сообщить:
кроме Ларуна, я ни за кого не пойду.
Мартэн. Возможно, тебе и не предначертано выйти замуж. Дай мне пощупать
твой пульс. Лихорадочный...
Изабелла. Да от вас хоть кого в жар бросит! Я собиралась завтра
обвенчаться с хорошим человеком, а теперь, видите ли, должна отложить
свадьбу, пока вы не рассудите - выходить мне замуж или нет.
Мартэн. В каких еще грехах хочешь ты покаяться?
Изабелла. Да у меня, по вашей милости, все грехи из головы вылетели!
Мартэн. Benedicite! {Благослови, господь! (латин.).} (Крестится.) Мы
скоро снова увидимся, дочь моя, ибо суждено свершиться великим событиям. А
сейчас я покидаю тебя для молитвы. (Уходит.)
Изабелла одна.
Изабелла. Девушке в моем положении только от бога и ждать помощи, а
этот наставник отбил у меня всякую охоту к нему обращаться. "Суждено
свершиться великим событиям"! Что он хотел этим сказать? Видно, я не
ошиблась: какой-нибудь старый пьянчуга с титулом и обширным поместьем
вознамерился занять место моего милого Ларуна.
Молодой Ларун, Изабелла.
Молодой Ларун. Изабелла, любимая! Как мучительно долог для меня каждый
час, оставшийся до нашей свадьбы.
Изабелла. Боюсь, тебе предстоит больше таких часов, чем ты думаешь.
Молодой Ларун. О чем ты, дорогая?
Изабелла. Ты слишком нетерпелив, вот и все. Но если ты недельку
подождешь, то узнаешь: выйду я за тебя замуж или нет.
Молодой Ларун. Что ты говоришь? Как могут подобные слова срываться с
прелестных уст Изабеллы? Разве она способна лгать мне, нарушать свои
обещания и клятвы?
Изабелла. Ты бы узнал прежде, заслужила ли я такой поток упреков.
Сейчас все поймешь: рассуди сам, ведь я обязана повиноваться своему
духовнику.
Молодой Ларун. Ужель это он приказал тебе стать клятвопреступницей?
Тогда, клянусь небом, грех его слушаться!
Изабелла. Успокойся. Я согласилась подождать с неделю и то против воли,
но большего он от меня не добьется!
Молодой Ларун. О! Твои слова вернули мне жизнь! Я снова обрел покой.
Одна лишь мысль; что ты будешь моей - пусть не скоро! - заменяет мне все
радости.
Изабелла. Прощай! И чтоб хорошенько напичкать тебя надеждой, - ты ведь
у меня лакомка - обещаю, что все священники Франции не заставят меня выйти
за другого. Так-то, сударь: я или выйду за вас, или умру в девушках. Ну а н
этому меня совсем не тянет, клянусь моей девственностью. (Уходит.)
Молодой Ларун один.
Молодой Ларун. Интересно, что побудило священника вмешаться в это дело:
нелюбовь к моему отцу или просто его злокозненность? Скорее всего, первое:
старик ухитрился заслужить единодушную ненависть всех священников Тулона.
Оскорбите лекаря - и его собрат тотчас объявит себя вашим другом; обругайте
стряпчего - и другой стряпчий возьмется бесплатно вас защищать; возведите
напраслину на придворного - и другому придворному вы станете ближе отца
родного. Но стоит вам потревожить осу или попа, как все осиное гнездо, все
полчище этих негодяев накинется на вас.
Старый Ларун входит смеясь, молодой Ларун.
Молодой Ларун. До чего вы веселы, сударь!
Старый Ларун. Весел, сударь! Право же, весел! Отчего мне не веселиться?
А ты, висельник, хотел бы, чтоб твоего отца сокрушило горе? Хочешь
похоронить его во цвете лет?
Молодой Ларун. Но простите, сударь, какое счастливое обстоятельство
заставило вас так развеселиться?
Старый Ларун. Печальнейшее зрелище, когда-либо являвшееся глазам
человека!
Молодой Ларун. Это уже что-то странное!
Старый Ларун. Еще бы не странное! Сидит старый греховодник сам не свой
от горя, а этот чертов монах оседлал его и правит прямо в ад.
Молодой Ларун. Эх, сударь, я видел картину погрустнее.
Старый Ларун. Неужто?! А ну, расскажи!
Молодой Ларун. Сидит юная красотка сама не своя от любви, а монах не
пускает ее к милому.
Старый Ларун. Как так?!
Молодой Ларун. Дело в том, что отец Мартэн на неделю отложил нашу
свадьбу.
Старый Ларун. Отложил твою свадьбу с Изабеллой?!
Молодой Ларун. Именно, сударь.
Старый Ларун. Мне еще не случалось продырявить рясу! Ни одного монаха
не нацепил еще на шпагу, но если я до заката не сделаю его преподобию
легкого кровопускания, то пусть больше не увижу восхода! Я из этого мерзавца
рагу сделаю и подам дьяволу на ужин.
Молодой Ларун. Прошу вас, сударь, не принимайте поспешных решений. Ведь
мне порукой верность Изабеллы.
Старый Ларун. Послушай, черт тебя возьми, о чем ты болтаешь? Мужчина не
может быть уверен в женщине, пока не уляжется с ней в постель. Если б за
женщину можно было поручиться, я был бы сейчас женат на половине всех
герцогинь Франции. Верь женщине только перед алтарем, а священнику и там не
верь!
Молодой Ларун, Простите, сударь, когда бы я был такого мнения о своей
невесте, я б на ней не женился.
Старый Ларун. А кто у тебя спрашивает твое мнение? Кто дал тебе право
иметь свое мнение? Тебе что, мало моего мнения... о ее приданом? Ты, как я
погляжу, один из тех никудышных мечтателей, которые только и умеют, что
скулить под окном у женщины. Черт возьми, я был дважды женат и две тысячи
раз обошелся без этого - ничего, ни разу не влюбился.
Молодой Ларун. Что ж, сударь, я рад, что наш выбор совпал: мне нравится
девушка, вам - ее приданое.
Старый Ларун. Да, скотина ты этакая, и чем скорее ты женишься, тем
лучше: ведь если в Тулоне сыщется невеста побогаче, я непременно женю тебя
на ней. Так вот, отправляйся к своей милой и ни на шаг от нее! А я пойду
пока проткну монаха. Пусть только попадется! Пусть он мне только попадется!
Другая комната.
Журден, Мартэн.
Журден. Но есть еще один грех, святой отец, который тяготит мою совесть
больше всех остальных. Он так велик, что я до сих пор не решался признаться
в нем: я утаивал на исповеди свои прегрешения.
Мартэн. Смертный грех! Вы были движимы недоверием к церкви, а это
величайший из грехов! Боюсь, церковь не может его простить.
Журден. О, не говорите этого, святой отец!
Мартэн. Я могу без труда отказаться от своих слов. Для церкви нет
ничего невозможного.
Журден. Уф, отлегло от сердца!
Мартэн. Но, хотя вы и не признавались в грехах, надеюсь, вы их не
позабыли? Чтобы получить отпущение грехов, надо в них сознаться.
Журден. Постараюсь припомнить: ведь их столько и все такие страшные!
Однажды, к примеру, я показал кое-кому письмо одной женщины и тем погубил ее
репутацию.
Мартэн. Если вы показали его священнику, греха в том нет.
Журден. Увы, сударь, я сам его написал и оклеветал невинную. Еще: когда
я командовал ротой гренадеров, то при взятии одного города проломил голову
какому-то старику, чтобы завладеть его деньгами, и в придачу обесчестил его
дочь.
Мартэн. Вопиющие грехи, ничего не скажешь!
Журдэн. Тогда же я отнял два пистоля у одного иезуита.
Мартэн. Какое ужасное преступление! Какое святотатство!
Журден. Запаситесь терпением, святой: отец. Как-то раз я взял в долг
пятьсот ливров у одного честного купца и отплатил ему тем, что переспал с
его женой. Но что еще больше гнетет мою душу: мне пришлось заплатить столько
же одному молодому пройдохе за то, что он переспал с моей женой.
Мартэн. О-о!..
Журден. Но все это пустяки перед тем, что я вытворял, ставши купцом. Я
на все был готов ради тельца златого. Я застраховал судно на крупную сумму,
а потом потопил его. А когда у меня было сто тысяч ливров, я объявил себя
банкротом и уехал в Лондон. Я поселился там, переменил веру и был избран
мировым судьей.
Мартэн. В этом рассаднике ереси... В этой вавилонской блуднице!..
Журден. И со шлюхами тоже пришлось иметь дело. Я их спасал от
правосудия, покрывал игорные дома и притоны, да и сам туда хаживал. Бедность
- вот единственный порок, который я наказывал. Ах, вспомнить страшно: я
однажды посадил в тюрьму священника за карманные кражи!
Мартэн. Ужасно! Мерзко! Чудовищно! Я отказываюсь дальше слушать! Тебе
нет прощения.
Журден. Будьте снисходительны, святой отец, пожалейте кающегося
грешника!
Мартэн. Церковь не знает жалости. Вымолить для подобного грешника место
в чистилище - и то было бы великим снисхождением.
Журден. Я завещаю церкви все свое состояние, открою монастыри, построю
храмы!
Мартэн. Ничто не спасет тебя! Десять тысяч месс не помогут тебе!
Журден. Господи, грехи наши тяжкие!..
Мартэн. Этих грехов хватит на всю твою семью. Все будете гореть в аду!
Обратить правосудие против церкви! Какое чудовищное кощунство!
Журден. О, доставь мне хоть какое-нибудь утешение! Неужели нет такого
покаяния, которое искупило бы мой грех?
Мартэн. Он слишком велик, чтобы искупить его покаянием. Отдай свои
деньги церкви, отошли дочь в монастырь - ее молитвы угоднее богу: господь
охотнее внемлет голосу невинности. А я буду служить за вас по четыре мессы
на дню. За все это ты, быть может, еще получишь прощение или хотя бы меньший
срок в чистилище.
Журден. Моя дочь должна завтра венчаться, как же я заставлю ее уйти в
монастырь?
Мартен. Силком заставь! От этого зависит твое спасение.
Журден. Но я уже поклялся, что не буду препятствовать ее браку.
Мартэн. Церковь освобождает тебя от клятвы - отныне было бы кощунством
исполнить ее. Итак, не теряй времени, отошли Изабеллу в монастырь, да
поскорее, а то, чего доброго, это окажется не в твоей власти.
Журден. Какой я жалкий грешник!
Мартэн один.
Мартэн. И впрямь, жалкий ты грешник! А ведь такие жалкие грешники -
наша опора. Нас кормят предрассудки, от коих у них пропадает вкус к жизни.
Лучше этого монастыря я еще никогда ничего не придумывал. Если я спрячу мою
милочку Изабеллу от взоров других мужчин, ее пылкий нрав станет моим лучшим
союзником. Я готов был уже отчаяться, но меня спасло отчаяние этого старого
дуралея. Хвала тебе, предрассудок! Глаза мирянина застлав туманом, Ты
помогаешь плутням и обманам.
Журден, Изабелла.
Журден. И тебе не жаль родного отца, человека, который дал тебе жизнь?
Неужели ты могла бы спокойно слышать, как он вопит в чистилище?
Изабелла. Избави бог! Но почему вы думаете, что если отправите меня в
чистилище на этом свете, то сами спасетесь от него на том? Я за ваши грехи
не ответчица. С меня хватит собственных, уж вы мне поверьте!
Журден. В монастыре ты очистишься от всех грехов, а новых уже не
совершишь.
Изабелла. Женщину не так просто оградить от греха. Да и с чего это вы
решили, сударь, что моя эпитимья принесет вам отпущение? Поверьте, неделя
поста сослужит вам лучшую службу, чем воздержание, на которое вы обрекаете
свою дочь.
Журден. Увы, дитя, если бы дело было только за этим, мой долг перед
небом был бы уже исполнен. Я еле ноги таскаю от голода. Так мечтал от
чистилища избавиться, что чуть туда не угодил.
Изабелла. Но кто посеял в вашей душе эти страхи?
Журден. Кто же, как не церковь?!
Изабелла. Ах, сударь, мне пришла в голову счастливая мысль. Кузина
Беатриса как раз собирается в монастырь, она и будет молиться за вас,
сколько надобно.
Журден. В таких серьезных делах шутки неуместны. Меня спасут только
твои молитвы.
Изабелла. Но я могу молиться и на воле.
Журден. В монастыре - вернее.
Изабелла. Напротив: вместо того чтобы просить бога о вашем спасении, я
буду ежечасно молить его спасти меня от монастыря.
Старый Ларун, Журден, Изабелла.
Старый Ларун. Скотина! Мерзавец! Отложить свадьбу моего сына! Ваш
слуга, господин Журден. Неужели вы позволите этому пройдохе в рясе отложить
свадьбу вашей дочери на целую неделю?
Журден. Мне очень тяжело огорчать вас, господин Ларун, но я боюсь, ее
свадьбы придется ждать куда дольше.
Старый Ларун. То есть, как это, сударь?
Журден. Ей назначен другой брак, сударь, более достойный.
Старый Ларун. Более достойный?!
Изабелла. Да, сударь, мне предстоит отправиться в монастырь -
вымаливать своему батюшке избавление от чистилища! (Уходит.)
Старый Ларун. Ах вот в чем дело! Ну, это мы уладим легче легкого: я
тотчас отправлю его ко всем чертям, и он перестанет бояться чистилища.
Защищайтесь, сударь!
Журден. От кого?
Старый Ларун. От меня, сударь!
Журден. Ах, сударь, я давным-давно потерял интерес к таким делам и
сломал свою шпагу.
Старый Ларун. Тогда я сломаю вам шею, старый мошенник!
Журден. Боже правый, он помешан! Что случилось?!
Старый Ларун. О-о, сущие пустяки! Вы позволили себе оскорбить меня,
сукин вы сын, вот вы кто!
Журден. Я и в мыслях не имел оскорбить вас, господин Ларун: я никого не
предпочел бы вашему сыну, но ей суждено стать Христовой невестой.
Старый Ларун. Я скоро рехнусь!
Журден. Надеюсь, у моей дочери хватит благородства пожертвовать собой
во искупление отцовских грехов.
Старый Ларун. Итак, вы решили искупить свои прежние преступления новым,
еще большим: совершить насилие над природой! Разве эту девушку тянет к
молитвам? Слушай, старина: помоги этой парочке соединиться и они посвятят
церкви первый плод своей любви.
Журден. Невозможно.
Старый Ларун. Тогда я не стану терять больше время на уговоры, сударь.
Защищайтесь!
Молодой Ларун в одежде монаха, старый Ларун, Журден.
Молодой Ларун. Мир дому сему! Где нечестивый Журден?
Журден. Я, грешный.
Старый Ларун. Разрази меня гром, еще один поп!
Молодой Ларун. Так знай: я твой друг и пришел спасти тебя от гибели.
Старый Ларун. Похоже, что так!
Молодой Ларун. Святой Франциск*, покровитель нашего ордена, послал меня
в путь - предостеречь тебя от святотатства. Ты не должен допустить, чтобы
твоя грешная дочь осквернила святой постриг. Вот почему я пришел сюда.
Страшно подумать, какая кара ожидала тебя за этот грех. Возрадуйся же и пади
ниц перед ракой святого, который не только предостерег тебя, но и вознес
свой голос за отпущение тебе всех грехов.
Старый Ларун. Право, святой Франциск - честный малый, а ты - первый
поп, который пришелся мне по вкусу.
Журден. Подумать только, какую честь оказывает мне святой Франциск! Я
постараюсь оправдать ее. Но почему моей дочери отказано в постриге?
Молодой Ларун. Мне прискорбно об этом говорить, но ваша дочь носит под
сердцем ребенка от некоего молодого человека по имени Ларун.
Журден. Боже мой!!
Старый Ларун. Вы это что, сударь?! Вы, кажется, начинаете завираться.
Молодой Ларун. Моими устами глаголет святой Франциск, а он не мог
ошибиться.
Старый Ларун. Смею вас заверить, сударь, что, если б этот молодой
человек слышал ваши слова, он бы живо вышиб у вас из головы святого
Франциска.
Молодой Ларун. Вам, сударь, остается только поспешить со свадьбой вашей
дочери.
Старый Ларун. Ну, значит, святой Франциск соврал - иначе мальчишка так
бы к этому не рвался. Кто станет предлагать условия капитуляции, когда город
уже сдался? Так вот, старина Журден: если этот щенок, как утверждает святой
Франциск, поймал дичь не по правилам, он возместит убытки и все узаконит.
Итак, я пойду за сыном, а вы пока успокойте бедную птичку, которую до смерти
напугали своим монастырем. Если девушка хоть раз в жизни насытилась, - поди,
черт возьми, заставь ее потом целую жизнь поститься!
Молодой Ларун. Я исполнил свою миссию и теперь поспешу обратно в
обитель. Прощайте же и не забудьте возблагодарить святого Франциска.
Журден. Ах, святой Франциск, святой Франциск, до чего же ты милостивый
святой!
Другая комната. Мартэн, Изабелла.
Мартэн. Поверь мне, дитя мое: в затворничестве есть свои радости, о
коих ты и не ведаешь. То, что всюду почли бы грехом, разрешается в
монастыре. Вольности, которые монашка не может позволить одному, она вправе
позволить другому. Не печалься же: ты еще не знаешь, к чему ты
предназначена.
Изабелла. Зато я знаю, к чему я не предназначена.
Мартэн. Дай мне пощупать твой пульс.
Изабелла. А вы, оказывается, не только священник, но и лекарь.
Мартэн. У тебя никогда не бывает каких-нибудь странных снов?
Изабелла. Нет.
Мартэн. Или каких-нибудь неестественных ощущений?
Изабелла. Никаких, кроме тех, которые я считаю вполне естественными.
Мартэн. Удивительно! А ты никогда не видела меня во сне?
Изабелла. Мне никогда не снятся монахи, уверяю вас.
Мартэн. Ну, будь откровенна, не таись от меня. Ведь во всем этом,
наверное, нет ничего греховного. Против судьбы не пойдешь. Выть послушным
судьбе не грех. Если ты окажешься послушной, я приму на себя твой грех.
Изабелла. Что вы хотите этим сказать?
Мартэн. Это тебе еще рано знать. Ты предназначена для великих
свершений. Большое будущее ждет тебя.
Изабелла (в сторону). Ага! Я начинаю догадываться, что меня ждет.
Мартэн. В огне, которым горят эти глаза, есть что-то неземное. Поди
сюда, поцелуй меня! Сладость твоего дыхания подобна амброзии, о которой
пишут поэты. Твоя грудь вздымается, как у боговдохновенной жрицы былых
времен.
Изабелла (в сторону). Вот вы куда клоните, святой отец! Ай-яй-яй!
Мартэн. Позволь мне обнять тебя, дочь во Христе, в предвкушении
грядущих радостей.
Изабелла (в сторону). Пусть его преподобие станет жертвой собственной
хитрости.
Мартэн. Подчинись мне во всем. Ты ни в чем не должна иметь своей воли.
Изабелла. Позвольте мне на коленях молить вас о прощении. Ведь если я
что и скрыла от вас, так только из скромности,
Мартэн. Говори же!
Изабелла. Тщетно было бы скрываться от вас. Но что нужды говорить о
том, что вы сами знаете.
Мартэн. Исповедь нужна грешнику, а не духовнику, ибо от церкви ничто не
сокрыто.
Изабелла. Так мне снилось... мне снилось... Ах, я не могу в этом
признаться!..
Мартэн. Какое малодушие!
Изабелла. Мне снилось...
Мартэн. Укоренился грех в душе твоей!
Изабелла. Мне снилось, будто я родила папу римского.
Мартэн. Я знал, что тебе суждено такое счастье. Позволь же обнять тебя.
Позволь поцеловать тебя, возлюбленная дочь моя! Отныне ты можешь не
страшиться чистилища: женщина, родившая папу, никогда еще не попадала туда.
Изабелла. Но как это случится, если я стану монахиней?
Мартэн. Об этом уж я позабочусь. Научись послушанию, остальное
предоставь церкви. Папа римский может родиться только у монахини. Иди к
себе, вымойся, сотвори набожную молитву, позаботься, чтоб в комнату не
проникал ни единый луч света, оставь дверь отпертой и жди, что произойдет.
Изабелла. Я покорно все исполню, святой отец. (Тихо.) Какой негодяй!
Мартэн. В повиновении ты узнаешь счастье.
Журден, Мартэн, Изабелла.
Мартэн. Как можете вы прерывать исповедь своей дочери?
Журден. Ах, святой отец, я принес такие вести, что ваше страждущее
сердце возрадуется! Вы будете просто счастливы! Моя дочь очищена от всех
грехов.
Мартэн. И спасена от чистилища. Глупец, он думал удивить святую
церковь!
Журден. Значит, святой Франциск опередил меня! Как же я об этом раньше
не подумал! Монах всегда у святых посредником.
Мартэн (в сторону). Что он хочет этим сказать?
Журден. Ну, дочка, ты теперь не боишься монастыря?
Мартэн. Разумеется. Она вполне примирилась с этой мыслью и, я уверен,
не покинет монастыря, даже если принц предложит ей свою руку.
Журден. То есть, как это - не покинет?! Помилуй бог, что вы говорите?!
Мартэн. Вы что, рехнулись?!
Журден. Разве что от радости. Я-то думал, вы уже знаете... Святой
Франциск приказал мне немедленно выдать дочку замуж.
Мартэн. Выдать замуж! Какая нелепица! То есть... Ну конечно, святой
Франциск хотел сказать, что она Христова невеста. Теперь вы сами видите, в
какое заблуждение может впасть мирянин, лишенный руководства церкви. Не
всякому дано понимать святые слова.
Изабелла (в сторону). Вот случай улизнуть. Этот монах попадет в такую
ловушку, какая ему и во сне не снилась. Я все придумала. Пойду расскажу
молодому Ларуну. (Уходит.)
Журден. Все-таки я никак не пойму: что хотел сказать святой Франциск?!
Ведь если моя дочь Христова невеста в переносном смысле, то почему она
забеременела в самом буквальном?
Мартэн. Теперь я знаю, в чем дело, несчастный! Я надеялся предотвратить
это. Изыди, изыди, сатана! Tom Dapamibominos prosephe podas ocus Achilleus
{Слова Мартэна - тарабарщина, составленная из обрывков латинских цитат.}.
Журден. Господи, боже мой, что такое?!
Мартэн. Ты одержим бесом, демон овладел тобою. Он вселился в тебя и
глядит из твоих глаз. Я только что видел его.
Журден. Господи, грехи мои тяжкие!
Старый Ларун, молодой Ларун, Мартэн, Журден.
Старый Ларун. Ваш слуга,господин Журдон. А где моя невестка? Бьюсь об
заклад, она охотно простит мне, что я днем раньше назвал ее этим именем.
Лучше так ошибиться, чем наоборот.
Журден. Не говорите мне про мою дочь! Я одержимый, одержимый!
Старый Ларун. Черта с два, одержимый!
Журден. Всеми чертями!
Старый Ларун. Монахом ты одержим! Ему и черт не брат. Вот тебе мой
совет: сегодня же устраивай свадьбу, и пусть на ней заиграют скрипки, да
так, чтоб сам черт на месте не усидел! Черти-то знаешь как любят музыку!
Слыхал я раз, будто с уст одного человека, едва смычок прикоснулся к
струнам, сорвалось полдюжины чертей. Они сыграли публике на волынке,
сплясали джигу и всем хороводом выскочили через замочную скважину.
Мартэн. Ты сам порождение дьявола - отца лжи.
Старый Ларун. А ты у дьявола в лакеях! Гляди, даже его ливрею надел.
Журден. Чур меня, чур от Ларуна!
Мартэн. Какого Ларуна? Вот оно, бесовское наваждение! Здесь нет
никакого Ларуна.
Журден. Что ж, выходит, мне не верить собственным глазам?
Мартэн. Собственным?! Ни в коем случае! Вы должны верить моим. Глаз
мирянина может ошибиться, взор священнослужителя - никогда.
Журден. Значит, я не вижу сейчас ни Ларуна, ни его сына?
Мартэн. Ни того, ни другого. Дух, которым ты одержим, способен
представить твоему взору и слуху любые образы.
Журден. Грехи мои тяжкие!
Старый Ларун. А ну-ка посмотрим, здесь я или нет. Сейчас монах
перестанет в этом сомневаться.
Молодой Ларун. Ради бога, сударь, подумайте о последствиях.
Старый Ларун. Чтобы всякий негодяй заявлял, будто меня вовсе и нету! Я
такого не потерплю!
Журден. А это мне тоже мерещится?
Мартэн. Ступай отдохни, а я тем временем изгоню этого зловещего
пришельца силой молитвы.
Журден. Тяжки грехи мои! (Уходит.)
Старый Ларун, молодой Ларун, Мартэн.
Старый Ларун. Извольте объяснить ваше наглое поведение, сударь. Как вы
посмели усомниться в моем существовании?
Мартэн. Великим было бы счастьем, когда бы подобных грешников не
существовало на свете. Двести тысяч месс стоило бы отслужить ради этого,
поверьте.
Старый Ларун. Еще бы! Для таких подлецов, как ты, было бы раздолье,
если б честные люди перевелись на земле!
Молодой Ларун. Прошу вас, святой отец, скажите: что вы имеете против
моей свадьбы с Изабеллой?
Мартэн. Этого, молодой человек, вам не подобает знать. Изабелла
предназначена для лучшего жениха.
Старый Ларун. Как, оскорблять моего сына?! Унижать моего мальчика?!
Обвенчай их немедленно, исполняй свой долг и не мешай им, иначе я разнесу
весь ваш монастырь. Я сожгу ваше осиное гнездо, передавлю эту саранчу,
которая пожирает все в городе!
Мартэн. Я презираю твои угрозы. Святые угодники защитят своих
служителей.
Старый Ларун. Святые, говоришь, защитят?! Не святые защитят, а законы!
Святая Пытка, святая Тюрьма, святая Виселица и святой Костер - вот ваши
защитники! Если бы вашего брата защищали только божьи угодники, вы бы сами
без промедления отправились к богу. Если бы у вас только и было оружия, что
четки, вы скорехонько померли бы от голода.
Мартэн. О богохульник, безбожник! Нет на тебя суда земного!
Старый Ларун. Нет, коли надо расправиться с ханжой в сутане, черт меня
подери!
Те же и Изабелла.
Мартэн. Беги сих пагубных мест, дочь моя! Дыхание порока витает над
ними. Двух галлонов святой воды не хватит, чтоб очистить здесь воздух!
Изабелла. Ах боже мой! Что случилось, святой отец?
Старый Ларун. А вот что: этот господин в черной сутане и другой - в
черном кафтане решили запретить вашу свадьбу. А по какой причине - спросите
монаха.
Изабелла. Как будет угодно небесам.
Старый Ларун. Что такое?! Он уж и тебе замутил голову?
Изабелла. Ах, сударь, у меня были такие сны...
Старый Ларун. Сны? Ха-ха-ха! Пустое! Где ж это слыхано, чтоб девица
накануне свадьбы спала без сновидений? Только святого в твоих снах ничего не
было, голову даю на отсечение.
Изабелла. Во снах мне являлись святые и советовали идти в монастырь.
Старый Ларун. Не может этого быть! У меня тоже случались видения! Ко
мне за это время явилось с полдюжины святых, и все приказывали поженить вас
как можно скорее. А один очень порядочный святой, не помню, как звать,
заглядывал эдак с час назад и грозился: коли ты через неделю не выйдешь
замуж - через две отправишься в чистилище!
Мартэн. Как прискорбно слышать такие речи!
Изабелла. Здесь какое-то недоразумение.
Старый Ларун. Какое, к черту, недоразумение! У тебя-то был сон, а ведь
что привидится во сне, - наяву не случится. А вот мне так было видение - ему
следует верить. Я, детка, был в свое время знаменитым ясновидцем! Не веришь?
Да я, когда служил в армии, все битвы наперед предсказывал. Я до сих пор со
святыми на короткой ноге и знаю: ни один из них не дал бы тебе подобного
совета!
Изабелла. О, сударь, я верю тому, что видела своими глазами и слышала
своими ушами. Только церковь способна оспаривать свидетельства человеческих
чувств.
Старый Ларун. Да, я вижу: это болезнь наследственная! Что отец, что
дочь только и твердят о церкви. Пойдем отсюда, сынок! Я не позволю тебе
войти в такую семью. С вашей помощью, чего доброго, станешь дедушкой целого
выводка грязных попов. Эта девчонка еще когда-нибудь родит папу римского,
черт бы ее побрал!
Изабелла. Видно, об этом уже все знают.
Мартэн. Праведное небо! Чтоб святое пророчество слетало с уст, коими
дьявол извергал столько лжи!
Старый Ларун. Что за пророчество, сударь?
Изабелла. Сударь, счастье, о котором вы говорили, было предсказано мне.
Я подарю миру нового папу.
Старый Ларун. Ах вот вы на что способны, сударыня? Ну так моей крови в
нем не будет! Я не стану просить благословения у собственного внука. Пойдем
отсюда, Жак. Пойдем, тебе говорят! Пусть чертов сын останется с папиной
мамашей.
Молодой Ларун. Помни, Изабелла: я живу только надеждой назвать тебя
своей! (Уходит вместе с отцом.)
Мартэн, Изабелла.
Мартэн (вслед ушедшим). Десять тысяч лет в чистилище не искупят твоих
сегодняшних слов! Зачем нет у нас инкивизиции? Если б каждое утро сжигали по
четыреста-пятьсот подобных грешников, это послужило бы хорошим уроком для
других. Религия греется у костра вероотступника, точно у собственного
камелька.
Изабелла. Огонь так же нужен душе, как и телу, святой отец. Сжечь
еретика - значит оказать ему большую услугу: ведь костер очищает его душу от
скверны. Еретик должен быть признателен инквизитору.
Мартэн. Какая ревностность духа! Позволь мне обнять тебя, моя маленькая
святая. Ты непременно станешь святой! Позволь твоему исповеднику,
вдохновленному чистой любовью, облобызать тебя. В этих губках есть что-то
божественное! Дай мне снова ощутить их сладость. Ты не пила сегодня святой
воды?
Изабелла. Ни глотка, честное слово.
Мартэн. Дай мне проверить. Вот так. Numero Deus impare gaudet {Бог
любит нечетное число (латин.).}. Поверь, дитя, великое счастье ожидает тебя.
Только следуй во всем моим наставлениям!
Изабелла. Обещаю, святой отец. Сегодня утром я сделала все, как вы
велели.
Мартэн. Ощутила ли ты в себе какую перемену? Какое-нибудь необычайное
чувство?
Изабелла. Право, не знаю, святой отец.
Мартэн. Хм... Каждый дух имеет свой час, его угадаешь не сразу. Может
быть, твой добрый гений был в это время занят в другом месте. Повторяй этот
обряд почаще - и, ручаюсь, ты достигнешь успеха. Дай подумать... Примерно
через час будет самое благоприятное время. Будь готова принять его, и дух
снизойдет к тебе. Уж мне ли не знать!
Изабелла. Ах, святой отец! Да я до смерти напугаюсь при виде духа.
Мартэн. Поверь, ты не увидишь ничего страшного.
Изабелла. Надеюсь, он не примет какого-нибудь ужасного облика?
Мартэн. Хм. Тут достаточно прочитать Ave Maries {Славься, Мария!
(латин.).}. Дух может принять любой образ, надо только попросить его. Образ
твоего отца, например, или, если ему не захочется воплотиться в мирянина,
образ твоего духовника. Правда, это причинит мне боль, но чего я не сделаю
ради тебя!
Изабелла. Бесконечно признательна вам, дражайший отец. Пойду
приготовлюсь к этому великому откровению, и, поверьте, с моей стороны
промаха не будет. (Уходит.)
Мартэн. А если будет с моей, то не отслужить мне больше ни единой мессы
и не получить за них вознаграждения! Или эта девушка на редкость простовата,
или, что вернее, на редкость хитра. Мои поцелуи, кажется, не были ей
неприятны. Почему бы ей, собственно, не догадаться о моих намерениях и не
одобрить их? Все женщины таковы. Стоит только мужчине найти греху
какое-нибудь оправдание - и они готовы на все. В этом наша сила.
Девица ни одна не устоит пред нами,
С монахом грех - не грех: он дружен с небесами!
Комната Изабеллы.
Изабелла, молодой Ларун.
Молодой Ларун. Все муки ада на голову этого негодяя! Чтоб ему двадцать
раз претерпеть пытки инквизиции!
Изабелла. Сыграй хорошенько свою роль, и мы побьем монаха его же
оружием!
Молодой Ларун. Мыслимо ли, чтоб он такое задумал?
Изабелла. Давай проверим.
Молодой Ларун. Я не выдержу, я убью его!
Изабелла. Ты должен пообещать мне, что не прибегнешь к насилию. Сам
знаешь, чем это может кончиться. Мы вынесем ему приговор по всей строгости
закона, а исполнит его правосудие.
Молодой Ларун. Я знаю, чем это кончится. Попы давно стакнулись с
адвокатами. Адвокаты спасают священников от людской кары, а те их от
небесной.
Изабелла. Если ты сам совершишь над ним правосудие, тебя накажут
законники, которые прикроют его злодеяния.
Слышится стук в дверь.
Ах ты, господи, он уже пришел! Что нам делать?
Молодой Ларун. Я останусь здесь и встречу этого чертова монаха!
Изабелла. Ни в коем случае! Я буду сражаться с ним его же оружием.
Убегай, как только он откроет дверь, остальное предоставь мне. (Она
бросается в кресло и вскрикивает.)
Молодой Ларун в дверях сбивает с ног входящего Мартэна и убегает.
Мартэн, Изабелла.
Мартэн. Меня сразили, сшибли с ног, убили! О дочь моя, дочь моя, так-то
ты ожидаешь духа.
Изабелла. А он здесь уже был.
Мартэн. Кто был?
Изабелла. Дух. Он пробыл со мной целых полчаса. И как раз когда вы
входили, исчез с ударом грома. Я думала - он всю комнату с собой унесет.
Мартэн. Я думал - он меня с собой унесет! Ну и дух бесплотный! Таких
духов в Тулоне пруд пруди. А скажи: как вы с ним провели это время?
Изабелла. Ах, не спрашивайте, не могу!
Мартэн. Впрочем, это ни к чему. Я и сам знаю. Тебе с ним понравилось?
Изабелла. Ах, до того понравилось, что я не прочь принимать его по
десять раз на дню.
Мартэн. О-о!.. И в том же самом обличье?
Изабелла. В каком он ни придет. Ему ведь это не составит труда. Вот это
настоящий дух - душевный такой, обходительный. Вылитый господин Ларун!
Мартэн (в сторону). Ну, сыщется ли еще такая!..
Изабелла. Ну да, когда он пришел, он вел себя совсем как господин
Ларун, даже назывался тем же именем. А когда заметил, что я не отвечаю, взял
меня за руку и воскликнул: "Как можешь ты сердиться на своего Ларуна?!" Я
все молчала, и он принялся меня целовать. Я - ни слова. Тогда он схватил
меня в объятия и страстно прижал к груди. Я вела себя как вы велели, во всем
его слушалась.
Мартэн. Вот чертовщина! Как меня провели!.. И тебе не пришло в голову,
что это может быть настоящий Ларун?
Изабелла. Боже упаси, разве я бы позволила ему такие вольности? Это
ведь с духом, по вашему приказанию!
Мартэн (в сторону). А меня, кажется, и вправду провели! Как жалкого
сопляка!
Изабелла. Скажите, святой отец, когда я его снова увижу? Мне бы так
этого хотелось!..
Мартэн. Скоро, скоро...
Изабелла. Мне бы хотелось, чтобы он явился во мраке. Сами знаете,
святой отец: духа всегда лучше разглядишь в темноте.
Мартэн. Разумеется, в другой раз ты увидишь его в темноте. Только веди
себя по-прежнему.
Изабелла. А он тоже будет вести себя по-прежнему, святой отец?
Мартэн. Хм! Будь у себя вечером, в восемь часов. Позаботься, чтобы в
комнате было темно, и дух, возможно, снова к тебе придет.
Изабелла. Не сомневайтесь, я буду точна!
Мартэн. И послушна.
Изабелла. Готова во всем вам повиноваться. (Уходит.)
Мартэн. Безмозглая дура! Правда, мне из-за ее глупости не удалось
сорвать первых плодов, но все же это ее качество мне очень по душе. Я не я,
если не сумею им воспользоваться. Поп я или не поп? (Уходит.)
Журден один.
Журден. Чистилище!.. Чего бы я не отдал, чтоб только избежать твоего
пламени! Мне кажется, будто я уже горю в огне. Что там за шум?! Никого...
Что, что это там? Кто-то о двух головах... Ужасное знамение! Господи, грехи
мои тяжкие!
Входит слуга.
Слуга. Сударь, какой-то монах просил доложить о нем.
Журден. И ты позволил человеку святого чина ждать у моих дверей хоть
минуту? Проси его!
Слуга уходит.
Может, хоть он принесет мне утешение? А вдруг наоборот? Утешения ли
ждать подобному грешнику?!
Старый Ларун (в одежде монаха), Журден.
Старый Ларун. Да падет проклятие на сей дом и всех его обитателей!
Журден. О-о!
Старый Ларун. Где этот жалкий нечестивец, этот сукин сын Журден? Это
ты?
Журден. Увы, это я!
Старый Ларун. Значит, это к тебе послал меня святой Франциск? Святой
велел низко тебе кланяться и сказать, что раз ты ослушался его и отсылаешь
дочь в монастырь, значит, ты просто скотина. А еще он приказал непременно
передать тебе, что ты угодишь за это в чистилище на пятьсот тысяч лет.
Журден. О-о!
Старый Ларун. Тепленькое местечко, уж поверь мне! Я убедился в этом,
когда ходил туда присмотреть тебе помещеньице.
Журден. Боже мой, и вы своими глазами видели все ужасы чистилища?!
Старый Ларун. А что ж такого? Ха-ха-ха! Да я заглядываю туда по десять
раз на дню. И как ты думаешь, сколько туда ходьбы? Самое большое полторы
мили и все под гору. А ты еще спрашиваешь - своими ли глазами! Конечно,
своими! И там ничего - весело, словно на трагедии. Только вот жарища адская.
И такой там концерт!..
Журден. Даже концерт?!
Старый Ларун. Разумеется! Грешники-то знаешь как вопят - одно
удовольствие! Думаешь, в оперу попал. Только вот жарища адская, как я уже
сказывал. Одни грешники сидят в пещи огненной, другие жарятся на крюках,
третьи - на сковородке, а для тебя я сыскал местечко на вертеле.
Журден. Ох, я уже чувствую, как меня поджаривают! Будьте милосердны,
заступитесь за меня перед святым Франциском, святой отец! Пожалейте меня!
Старый Ларун. Он утихомирится, только когда узнает о свадьбе твоей
дочери! Ведь он, между нами говоря, сам старый пьяница и любит посмотреть,
как гуляют на свадьбе.
Журден. Она будет обвенчана сию же минуту! Скажите святому, что это не
по моей вине. Когда б я правильно его понял, давно бы все исполнил. Но мне
ли было разгадать его мысли, раз это не удалось самой церкви, самому отцу
Мартэну!
Старый Ларун. Кстати, где сейчас этот отец Мартэн? У меня к нему
маленькое дельце, насчет чистилища! Святой Франциск приговорил его шестьсот
лет жариться на сковородке за амуры с твоей дочерью.
Журден. С моей дочерью?!
Старый Ларун. Будто ты не знал! Не знал, что он совратил твою дочь?!
Журден. Понятия не имел! Боже праведный, так вот почему ей отказано в
постриге!
Старый Ларун. А я думал, ты знаешь. Ну так сейчас увидишь нечто похуже
чистилища. Это будет такой позор для церкви, ты просто содрогнешься!
Журден. Может ли священник быть таким негодяем?
Старый Ларун. Сам знаешь - для церкви нет ничего невозможного.
Журден. Но есть ли у меня еще хоть капля надежды, что святой Франциск
сменит гнев на милость?
Старый Ларун. Дай подумать... Есть у святого в вашем городе один
любимчик - по имени господин Ларун. Пусть он прочтет за тебя полдюжины
молитв, это сослужит тебе хорошую службу.
Журден. Но как может святой Франциск благоволить к такому распутнику?
Старый Ларун. Что ты, святой Франциск в этом весельчаке души не чает!
Да он, по-моему, может без всяких представить тебя самому святому. Я слыхал,
они часто встречаются, чтобы распить бутылочку.
Журден. Неужто?!
Входит слуга.
Слуга. Отец Мартэн ожидает внизу. (Уходит.)
Старый Ларун. Будь с ним вежлив, сын мой, не обмолвись ни словом о том,
что узнал от меня. Так мы лучше его заарканим.
Те же и Мартэн.
Мартэн. Мир тебе, сын мой. (Про себя.) Еще один монах?! Это мне не
нравится. Я ни с кем не собираюсь делить добычу. Храни тебя господь,
преподобный брат мой.
Старый Ларун. Tu quoque! {И ты... (начало хрестоматийной латинской
цитаты "И ты, Брут!"; Ларун хотел сказать: "Тебя тоже").}
Мартэн (в сторону). Судя по его немногословию - иезуит. (Старому
Ларуну.) Вы видите, в каком жалком состоянии пребывает сей несчастный сын
церкви?
Старый Ларун. Я уже кое-что ему посоветовал.
Мартэн. Что тут ни советуй - не поможет! Все средства уже испробованы:
он молился, постился, умерщвлял плоть.
Старый Ларун. А что если послать его на бал, святой отец? Что вы
скажете насчет бала?
Мартэн. Насчет бала?!
Старый Ларун. Ну да, или насчет девчонки? Что если привести ему
какую-нибудь девчонку?
Мартэн. Какое чудовищное кощунство!
Старый Ларун. Я только высказал свое мнение.
Мартэн. Да провались ты со своим мнением! Ты волк в овечьей шкуре. Ты
позор для своего ордена.
Старый Ларун. Как бы ты не оказался позором для своего, братец святой
отец! Запугал несчастного старика дурацкими россказнями о чистилище и черт
знает еще о чем - тот прямо в уме повредился. Мы-то с тобой знаем, что нету
никакого чистилища.
Mapтэн. Как это я тебя сразу не узнал! (Журдепу.) Сын мой, разве ты не
узнаешь в этом преподобном отце своего достойного соседа Ларуна?
Старый Ларун. Так прочь, притворство! Охота мне была лишний час ходить
в твоей рясе! (Сбрасывает с себя рясу.)
Журден. Что я вижу?!
Старый Ларун. Ты видишь своего честного соседа Ларуна, да еще вот
подлого попа, из лап которого он пытался тебя вырвать. Ну а в зеркале ты
увидишь старого, выжившего из ума дурака, дрожащего перед собственной тенью.
Мартэн. Не огорчайся, сын мой! Обиды, которые ты за час принял от этого
человека, быть может, избавят тебя от нескольких лет страданий в чистилище.
Мне приходилось слышать о подобных случаях.
Журден. О, святой отец, ты еще не знаешь всей моей вины перед тобой: я
готов был поверить всему, что говорил против тебя этот нечестивец...
Старый Ларун. Тысяча чертей! Я не останусь здесь больше ни минуты! А
то, боюсь, перережу глотку этому монаху - и пусть меня сажают в тюрьму!
(Уходит.)
Мартэн, Журден.
Мартэн. Не доверяй ни единому слову, сказанному против церкви, сын мой!
Это так же грешно, как усомниться хоть в едином слове ее учения. Ты должен
верить только церкви и никому больше.
Журден. Страшно подумать, каким наветам против вас я поверил. Он
сказал, будто вы совратили мою дочь.
Мартэн. Чудовищно! И ты этому поверил? Скажи себе, что ты этому не
поверил. Я приказываю тебе думать, что ты не поверил, и теперь было бы
грехом думать иначе.
Журден. Значит, так мне и думать?
Мартэн. Разумеется. Я лучше тебя знаю, чему тебе верить. И чтобы
очистить свой ум от скверны, иди, прочти побыстрее десяток молитв. Ступай, и
да будет мир с тобой.
Журден. Ах, как вы меня утешили! (Уходит.)
Мартэн один.
Мартэн. Ступай себе! А я пока что утешу твою дочь. Но чем объяснить
слова Ларуна? Сам он догадался или меня предали? Я начинаю испытывать
опасения. Буду осмотрительней. Никак не поймешь эту девчонку. Или она совсем
уж проста, или на редкость хитра. К чему все ухищрения высокой политики,
если одна глупая женщина способна провести целый конклав*! Монах обманет
кого угодно, но женщина-та обведет вокруг пальца самого дьявола!
Улица.
Встречаются старый и молодой Ларуны.
Молодой Ларун. Ну как, сударь, можно поздравить с успехом?
Старый Ларун. Изволишь насмехаться, негодяй! Да если ты еще хоть раз
предложишь мне залезть в поповскую шкуру, я с тебя самого шкуру спущу!
Молодой Ларун. Что случилось, отец?
Старый Ларун. "Что случилось, отец"! А вот что, сударь: надо мной
посмеялись, меня оскорбили! Тысяча чертей! Да я в таком гневе, что, наверно,
двадцать лет не успокоюсь. Этот подлец Мартэн в одну минуту разоблачил меня
да еще и высмеял.
Молодой Ларун. Успокойтесь, сударь, придет и ваш черед над ним
посмеяться.
Старый Ларун. Нет, он так просто не отделается! Я не успокоюсь, пока не
выпотрошу его, не перегрызу ему глотку!
Молодой Ларун. Пойдемте со мной, и, ручаюсь, вы будете отомщены. Мы
приготовили такую ловушку, из которой ему не выбраться.
Старый Ларун. Так ты его и поймаешь! Дьявол скорее угодит в капкан, чем
поп в ловушку.
Молодой Ларун. А у нас хорошая приманка. На красивую женщину монах
попадется, словно мышь на кусок сыра.
Старый Ларун. Пока ты ее поймаешь, она сгрызет сотню приманок.
Молодой Ларун. Предоставь это нам. Я уверен в успехе.
Старый Ларун. Ишь ты! Затравить бы монаха! В жизни не видел лучшей
охоты!
Журден, Изабелла.
Изабелла. Если вы сами не убедитесь, что он негодяй, можете от меня
отречься. Верьте только собственным ушам - других доказательств вам не
понадобится.
Журден. Ах, дочь моя, дочь моя, ты одержима злым духом, тем самым, что
посетил меня нынче утром.
Изабелла. Будь вы одержимы тем же духом, вы не потерпели бы в доме
этого мошенника.
Журден. Ты движима дурными побуждениями: я знаю, ты злишься на отца
Мартэна за то, что он против этого малого.
Изабелла. Еще бы не против - я ему самому нужна!
Журден. Злая клевета! Так-то ты платишь ему за все его заботы о твоем
бедном, грешном отце! А ведь он печется и о твоей душе.
Изабелла, Скорее о моем теле, поверьте мне, сударь! Пойдемте со мной:
вы сами все услышите и увидите.
Журден. Чтоб я поверил тому, что порочит церковь?! Боже упаси!
Изабелла. Вы не поверите даже свидетельству собственных чувств?
Журден. Когда они говорят против церкви? Ни за что на свете! Разве
знали бы мы, во что веровать, если б не церковь? Я вот думал давеча, что
передо мной господин Ларун и его сын, а оказывается - их и в помине не было.
Что поделаешь, дочка, учение церкви часто противоречит нашим чувствам. А у
тебя все эти богохульные мысли от воспитания, которое ты получила в Англии,
в этой стране гнусных еретиков. Там ведь всякий верит во что горазд, а
большинство и вовсе ни во что не верит.
Изабелла. Что ж, сударь, не хотите - не верьте, только вы один во всем
Тулоне и останетесь, кто этому не поверит.
Журден. Я пойду с тобой... но липа затем, чтоб узнать, в какие дебри
способен завести человека злой дух. Я знаю, дьявол гору своротит ради моей
погибели.
Изабелла. Мы-то дьяволу не по зубам, а его приспешнику и подавно!
Другая комната.
Молодой Ларун, переодетый женщиной.
Молодой Ларун. Ни одна женщина не ждала еще с таким нетерпением своего
возлюбленного. Вот так свидание! Что тут греха таить, не с ним бы мне
хотелось здесь встретиться, но для начала придется поамурничать с монахом.
Толы" бы не поколотить этого мерзавца, прежде чем он сбросит свою личину.
Стук в дверь.
(Стараясь говорить женским голосом.) Кто там? Беатриса. Открой,
Изабелла!
Молодой Ларун. Войдите! Ишь, какой нежный голосок у этого кота!
Молодой Ларун, Беатриса.
Беатриса. Что это ты сидишь впотьмах, душечка?
Молодой Ларун. Ах вот кого еще принесло! Я, кажется, в самом деле попал
на свидание.
Беатриса. Где ты, Изабелла?
Молодой Ларун. Я здесь, детка, дай мне ручку. Это вы, дорогая Беатриса?
Беатриса. О небо, я в объятиях мужчины!
Молодой Ларун. Шшш!.. Вы разве не узнаете моего голоса? Я - Ларун.
Беатриса. Господин Ларун! Что вы здесь делаете?
Молодой Ларун. Не спрашивайте меня ни о чем. Спрячьтесь где-нибудь
рядом. Вы увидите презабавную сцену... Да нет, не бойтесь, ничего
неприличного, уверяю вас! Скорее, сударыня, вы совершите похвальный поступок
- будете лишним свидетелем против одного отъявленного негодяя.
Беатриса. Не пойму, о чем вы говорите, но в добром деле всегда готова
помочь. (Уходит.)
Молодой Ларун. А теперь займемся моим любезным. Ага, кажется, я слышу
его шаги.
Молодой Ларун, Мартэн.
Мартэн. Изабелла, ты здесь?
Молодой Ларун. Здесь.
Мартэн. Приди в мои объятия, мой ангел!
Молодой Ларун. А вы не в страшном обличье?
Мартэн. Я принял обличье достойного человека - твоего духовника,
честного отца Мартэна. Дай же мне обнять тебя, моя очаровательница, любовь
моя!
Молодой Ларун. Господи, что это вы?!
Мартэн. Я хочу открыть тебе то, что никто, даже дух, не может открыть
словами. Где твоя постелька? Там я тебе все объясню. Мы снова изведаем
радости, которые ты испытала, когда я приходил в ином обличье. Тихонько, моя
дорогая, тихонько, прелесть моя! Эта ночь подарит миру нового папу.
Молодой Ларун уводит Мартена.
Соседняя комната.
Старый Ларун, Журден, Изабелла, монах, молодой Ларун, Мартэн, Беатриса.
Мартэн. Куда ты меня тащишь?!
Молодой Ларун. Сам увидишь, мерзавец!
Мартэн. Ай!
Молодой Ларун. На колени! Признавайся во всем, негодяй, или этот кинжал
сейчас будет у тебя в сердце!
Монах. Он может ни в чем не признаваться, мы сами все слышали.
Старый Ларун. Ура! Ура! Монаха поймали! Монаха поймали!
Журден. Я не могу поверить своим глазам!..
Старый Ларун. Как смел ты совращать моего сына, поповская гадина! Я
тебе покажу, как покушаться на честь нашей семьи.
Монах (Мартэну). Вы обесчестили наш орден и будете за это сурово
наказаны.
Мартэн. Мы с вами поговорим в другой раз.
Старый Ларун. Постойте, сударь! Я человек милосердный: разом очищу его
от всей скверны. Эй, кто там!
Входят слуги.
Возьмите-ка этого почтенного господина, сполосните его хорошенько в
луже, а потом - на одеяло и подбрасывайте до тех пор, пока не высохнет.
Первый слуга. Давно руки чешутся!
Все слуги. Уж мы его пополощем, будьте покойны!
Мартэн. Вы еще пожалеете об этом, господин Ларун!
Слуги уволакивают Мартэна.
Старый Ларун, молодой Ларун, Журден, монах, Изабелла, Беатриса.
Монах. Он заслуживает худшего, но вспомните о его сане, господин Ларун.
Старый Ларун. Сударь, я не избавлю его от этого наказания, даже если
мне самому придется потом претерпеть такое же! Ну, старина Журден, теперь ты
веришь, что можно выдать дочку замуж и не угодить в чистилище?
Журден. Не сердитесь на меня, дорогой сосед! Что поминать старое! Да и
вы, молодой человек. Кажется, в моих силах вознаградить вас, хотя бы
отчасти. Берите мою дочь.
Молодой Ларун. Да я бы за такую награду согласился выстрадать в тысячу
раз больше!
Изабелла. Это еще успеется, дорогой. Во власти женщины вознаградить
мужчину за все муки, которые он претерпел до свадьбы, но как быть с теми,
что ждут его после?
Молодой Ларун. Нам с тобой не грозит такая участь!
Старый Ларун. Черт бы вас подрал с вашими восторгами! Если ты не
заставишь ее пострадать еще до восхода солнца, значит, ты не мой сын. А если
она не заставит тебя страдать целый год после этого - значит, она не
женщина, и пусть черт ее заберет! (Журдену.) Ну а ты, сосед, возвращайся-ка
в нашу компанию. Теперь ты убедился, что поп твой - мерзавец, а сам ты валял
дурака?
Журден. Да, господин Ларун, я в самом деле заблуждался, но и вы
заблуждаетесь не меньше моего - только по-иному. Вам не вредно было бы
поразмыслить над грехами своей молодости, поверьте мне!
Старый Ларун. Вредно, сударь, уж как вредно, черт побери! Вреднее всего
сокрушаться над былыми грехами. Да и какие у меня грехи - разве что те,
какие есть у всякого честного человека? Правда, в двадцать пять лет я питал
слабость к прекрасному полу, а в сорок не мог устоять перед бутылкой, зато я
всегда делал столько добра людям, сколько мог, а это главное.
Изабелла. А ты, Беатриса, все еще собираешься в монастырь?
Беатриса. Как тебе сказать... Боюсь, ты будешь смеяться надо мной.
Нехорошо отказываться от своих слов, но я сегодня вдосталь нагляделась на
монашьи дела и, кажется, предпочту остаться среди мирян.
Старый Ларун. Правильно, сударыня, хорошо сказано! Черт возьми, вы мне
нравитесь, сударыня, и если б я не решил ради этого негодника никогда больше
не жениться, то заключил бы вас в свои объятия и доставил вам не меньше
радости, чем любой юнец в целой Европе. Давай, старина Журден, разопьем
нынче вечером бутылочку, а поутру пригласим этого честного господина - пусть
обкрутит наших детей! И если с этого дня до самой смерти я не увижу больше
ни единого монаха - плакать не стану!
Изабелла (молодому Ларуну). Видите, сударь, все кончилось как нельзя
лучше. Если мужчина уверен в своей возлюбленной, ему не о чем тужить.
Коль женщина на что-нибудь решится,
И поп и черт тут могут удавиться!
Конец
202 Самсон - древнееврейский мифический герой, обладавший
сверхъестественной силой и отвагой.
215 Святой Франциск. - Франциск Ассизский (1182-1226); основатель
нищенствующих монашеских орденов францисканцев и терциариев. Родился в
Ассизи в семье зажиточного торговца сукном Пьетро Бернардоне. Получил
скудное образование, проводил молодость беспечно и весело. Затем, неожиданно
для своих друзей отказавшись от богатства, сделался проповедником
христолюбивой бедности, мистиком и аскетом.
233 Конклав - совет кардиналов, собирающийся для избрания нового
римского папы после смерти его предшественника.
Last-modified: Mon, 14 Nov 2005 17:43:28 GMT