Терри Биссон. Ангелы Чарли
Terry Bisson "Charlie's Angels"
й 2001 by Terry Bisson and SCIFI.COM.
й 2001, Гужов Е., перевод
Eugen_Guzhov@yahoo.com
------------------------------------------------------------------
Тук-тук-тук!
Я никогда не был глубоким соней. Я сел и застегнул рубашку. Сложил
одеяло и бросил его за кушетку, месте с подушкой. Нежелательно, чтобы
клиенты обнаруживали, что вы живете в собственном офисе; это наводит на
мысль о непрофессионализме, а непрофессионализм - это погибель для частного
детектива, даже если (и особенно если...)...
Тук-тук-тук! "Детектив по сверхъестественным делам?"
Я сбросил "Джим Бим" в ящик стола и открыл дверь с мобильником в руке,
чтобы казалось, что я работаю. "Чем могу помочь?"
"Джек Виллон, детектив по сверхъестественным делам?"
"Не Виллон, а Вийон", сказал я.
"Да как угодно." Не ожидая приглашения, она протиснулась мимо меня в
офис и осмотрелась с плохо скрытым отвращением. "У вас имеется галстук?"
"Конечно. Я не всегда одеваю его в восемь утра."
"Надевайте и пошли. Уже почти девять."
"А вы..."
"Я платежеспособный клиент, а время не терпит", сказала она,
расстегивая свою патентованную кожаную сумочку и доставая пачку Кэмел. Она
прикурила новую сигарету от окурка в своей руке. "Эдит Пранг, директор
Нью-Орлеанского Музея Искусств и Древностей. Я заплачу, сколько попросите и
еще сверху, но нам надо торопиться."
"Здесь нельзя курить, миссис Пранг."
"Во-первых, мисс, а во-вторых, не теряйте времени", сказала она,
выдувая дым мне прямо в лицо. "Полиция уже там."
"Уже где?"
"Куда мы идем." Она застегнула сумочку и, не ответив, вышла в дверь, но
перед этим, вручила мне две причины последовать за нею. На каждой был
напечатан портрет президента, который я никогда не имел счастья видеть
прежде.
"Теперь, когда я нанят", сказал я, складывая банкноты и выходя за ней
на Бурбон-стрит, "вы, наверное, расскажите мне в чем состоит дело?"
"Когда поедем", сказала она, отпирая лоснящийся БМВ ключом-бипером.
740i. Я видел такие в журналах. Кожаные сидения цвета сливочного масла,
приборная доска орехового дерева со встроенным дисплеем карты GPS, и
громадный двигатель V-8 с урчанием пробудившийся к жизни. Когда мы рванули с
места, она закурила очередной Кэмел от оставшегося окурка. "Как я упоминала,
я директор Нью-Орлеанского Музея Искусств и Древностей."
"Вы только что проехали на красный свет."
"Два года назад мы начали раскопки на побережье Мексиканского залива",
продолжала она, прибавляя скорость на перекрестке, "и открыли доколумбову
гробницу."
"Разве это не стоп-сигнал?"
"Мы сделали замечательную находку - громадную статую в почти
превосходном состоянии, которую местные жители знали по легендам как Гиганта
из Вера-Крус, или по-испански Enormй. Мы завязали контакты с Лувром..."
"С Лувром?" Мы приближались к очередному перекрестку. Я закрыл глаза.
"Наш музей-побратим был вызван, потому что у статуи были весьма
редкостные черты для артефакта с восточного побережья Мексики. Как можете
взглянуть сами."
Она вручила мне фотографию. Я приоткрыл глаза ровно настолько, чтобы
увидеть снимок статуи в полтора человеческих роста. Выпученные глаза,
сгорбленные плечи и злобно усмехающееся лицо показались смутно знакомыми.
"Гаргуйля?"
"Действительно", сказала Пранг. "Статуя очень похожа на гаргуйли собора
Нотр-Дам."
До меня начало доходить - как мне тогда казалось. "Так вы
предполагаете, что существует сверхъестественная связь?"
"Конечно, нет!" Она сплюнула в окно. "Нашим первым предположением было,
что статуя, вероятно, создана французами во время короткого правления
императора Максимилиана в девятнадцатом веке. Забытая подделка или причуда."
"Разве не полагается снижать скорость в школьных зонах?", спросил я,
снова закрывая глаза.
"Не даже так, статуя имела бы большую историческую ценность. Enormй
поместили в склад под охраной, так как Мексика кишит ворами, которые
прекрасно разбираются в ценности древностей, даже поддельных."
Я услышал сирены. Хотя я и не дружу с копами, все же я весьма надеялся,
что они гонятся именно за нами. Хотя и удивлялся, как же они смогут нас
поймать.
"Это было почти месяц назад, в ночь полнолуния. На следующее утро оба
охранника были найдены с отсутствующими головами. А Enormй снова оказался в
своей гробнице."
"Понимаю", сказал я. "Поэтому вы решили, что имеете дело с древним
проклятием..."
"Конечно, нет!", сказала Пранг, перекрывая визг насилуемых покрышек. "Я
решила, что кто-то пытается запугать крестьян, чтобы можно было
шантажировать нас. Я раздала вокруг достаточно наличности, чтобы власти вели
себя тихо, и подготовила Enormй для перевозки в Нью-Орлеан."
"Вы скрыли убийство?"
"Два", деловым тоном подтвердила она. "В современной Мексике это не
слишком тяжело."
БМВ затормозил. Я открыл глаза и увидел, что мы на стоянке музея.
Никогда не думал, что буду так счастлив, выбираясь из 740i всего после одной
поездки.
Пранг приостановилась на ступеньках, чтобы прикурить новую Кэмел от
старой. "Лувр выслал специалиста, взглянуть на Enormй, который прибыл сюда
вчера."
Я проследовал за нею в широкие парадные двери музея. Мы рысью
промчались по холлам и спустились вниз по короткой лестнице.
"А потом, прошлой ночью..."
"Что случилось прошлой ночью?"
"Вы же частный детектив", сказала она, толкая дверь с надписью:
ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН. "Вы мне и расскажите."
Мы вошли в громадную лабораторию на первом этаже со стеклянной
стеной-окном. Стекла были разбиты вдребезги. В помещении кишели копы. В
воздухе стоял тошнотворный, слегка сладковатый запах.
Два копа в форме с надетыми резиновыми перчатками стояли возле двери
над кучей раскромсанной одежды и плоти. Два патологоанатома в белых халатах
делали снимки и что-то набирали на ручных компьютерах-наладонниках.
Я присоединился к ним, во мне боролись любопытство и тошнота. Как
частный детектив, я насмотрелся на многое, но все же редкость - видеть
человека с оторванной головой.
Тошнота победила.
"Это наш бывший начальник службы безопасности", сказала Пранг, кивая в
сторону безголового трупа на полу, когда я вернулся из туалета после
блевания. "Он охранял Enormй после того, как его достали из ящика прошлым
вечером. Я поспешила доставить вас сюда, чтобы вы смогли увидеть что нужно,
пока полиция не затопчет полностью место преступления. Я не сказала им, что
произошло в Мексике. Я не хочу, чтобы они конфисковали Enormй, прежде чем мы
узнаем, в чем тут дело."
"Понимаю", сказал я.
"Какого черта он здесь делает?" К нам подошел Айк Уорд, шеф полиции
города, работающий под девизом: "стреляй первым и вопросов не задавай", и
ощерился на меня. "Я не хочу, чтобы под ногами болтался охотник за
привидениями. Это место преступления."
"Мистер Вийон - наш новый начальник службы безопасности", сказала
Пранг. "Он будет представителем музея при расследовании."
"Уберите его прочь с моей дороги!", сказал Уорд, поворачиваясь широкой
спиной.
"Вы не сказали мне, что знакомы с шефом Уордом", сказала Пранг, когда
он немного отошел.
"А вы не спрашивали. И тоже не сказали мне, что я начальник."
"Это временное назначение", сказала она. "Но оно придаст вам
определенную солидность при общении с полицией."
Я воспользовался этой солидностью, следуя на подчеркнуто уважительной и
не-антагонистической дистанции позади Уордовского отряда по расследованию
смертных случаем, пока они в своей манере изучали и фиксировали сцену
преступления.
Разбитые окна выходили на восток. Сквозь то, что от них осталось, я
видел брызги стекла на автостоянке, что говорило мне, что окна были разбиты
изнутри. Очевидно, кто-то получил доступ внутрь, а потом выбил окна, чтобы
можно было выволочь Enormй в поджидавшую машину. Наверное, в грузовик.
Я вышел наружу. На асфальте были пятна крови, постепенно уменьшающиеся
по направлению к улице.
Но это не были следы шин, которые я высматривал. Это были следы ног.
Отпечатки, от которых застыла моя кровь, или, вернее, застыла бы, если б я
действительно верил в сверхъестественное, на что намекала моя специализация.
Громадные трехпальцевые следы.
Вернувшись, я увидел, как Уордовы патологоанатомы собирают моего
предшественника в два мешка, один большой, другой поменьше; потом я заметил
Пранг, занятую открыванием второй пачки Кэмел.
"Надо поговорить", сказал я.
"Наверху."
Ее кабинет выходил на стоянку. Я подвел ее к окну и показал следы.
"Так это правда!", прошептала она. "Он живой!"
Я никогда не понимал, почему люди хотят верить в сверхъестественное.
Словно их как-то успокаивает, когда они обнаруживают существование
иррационального. "Давайте не будем перескакивать к заключениям, мисс Пранг",
сказал я. "Расскажите мне, что в точности говорит ацтекская легенда об
Enormй."
"Ольмекская", поправила она. "Обычный материал. Полная луна,
обезглавленные жертвы, человеческие жертвоприношения, и т. д. Мы нашли в
гробнице кучу костей, в основном, молодых девушек. В соответствии с
легендой, Enormй полагается кормить раз в месяц. И, конечно, девственницей."
Она улыбнулась и закурила еще одну Кэмел. "Поэтому я чувствую себя в
безопасности. Я думала, это все сказки, чтобы пугать простаков. До сих пор."
"А теперь?"
"Вы мне скажите, вы же частный детектив. Разве не предполагается, что у
вас должно быть подозрение или озарение?"
"Пока что я не озарен", сказал я. "Хотя уверен, что это какая-то
мистификация. Замысловатая и, для надежности, смертоносная."
"Что бы там ни было", сказала Пранг, "я хочу вернуть Enormй.
Мистификация это или нет, но он находка века и принадлежит моему музею. Вот
зачем вы здесь. Если мы не найдем его прежде полиции, я никогда его не
верну."
"Они смотрят на него, как на украденную собственность", сказал я. "И мы
можем рассчитывать, что Уорд удержит прессу вдали от следов, по крайней мере
до тех пор, пока сам не придет к объяснению. Он не любит выглядеть глупым."
"Я тоже не люблю", заметила Пранг. "Так с чего же мы начнем? Что надо
делать?"
"Мы начнем", сказал я, направляясь к двери, "с вычисления, где же надо
спрятать статую, если хотели, чтобы люди подумали, что легендарный монстр
пробудился к жизни. Потом мы пойдем и заберем его."
"Постойте!", воскликнула Пранг. "Я иду с вами."
Нью-Орлеанские кладбища называются "городами мертвых", потому что все
состоят из гробниц, расположенных длинными рядами, словно маленькие каменные
дома. Никого не хоронят в земле, потому что уровень воды слишком высок.
Ближайшим было "La Gare de Morts", всего в четверти мили от музея.
"Сволочи", сказал я, увидев, что древние заржавленные ворота проломаны.
"Почему вы так уверены, что это мистификация?", спросила Пранг, когда
мы проскользнули меж скрученных прутьев.
"Девяносто семь процентов всего сверхъестественного - это грубые
подделки", ответил я.
"А оставшиеся три процента?"
"Умные подделки", ответил я.
От ворот узкие "улицы" между гробницами расходились в трех
направлениях. Я пытался решить, откуда начать поиски, когда запищал мой
сотовый.
"Джек Вийон, детектив по сверхъестественным делам."
"Убейте меня..." Человеческий голос, хриплый, сонный шепот.
"Кто говорит?"
"Дерево..."
Клик. Отбой.
"Кто это был?", спросила Пранг.
"Мое озарение", ответил я, складывая телефон.
На кладбище росло только одно дерево, громадный живой дуб в гирляндах
испанского мха. Гробница под ним была распахнута - явно силой. Железная
дверь сорвана с петель. Два обезглавленных трупа лежали снаружи, одетые в
сгнившие лохмотья, сваленные в мерзкую переплетенную кучу. Они были такие
старые и иссохшие, что уже не пахли. Головы валялись поблизости, обе
безглазо смотрели в небо.
Однако мертвые тела, даже безголовые, меня не интересовали. Из гробницу
торчали две гигантские трехпальцевые ноги, направленные в небо.
Мы нашли Enormй.
Вместе с Пранг я подобрался поближе и дотронулся до трехпальцевой
ступни, потом пощупал толстые, короткие ноги, обе гладкие, словно
полированный гранит, и холодные, как любой камень.
Свет в гробнице был тусклым. Статуя лежала на боку между двух открытых
гробов, источником, я уверен, трупов, валявшихся снаружи. Запах стоял более
мерзкий, хотя и слабый. Большие каменные глаза тупо смотрели прямо перед
собой.
Я потрогал волчье рыло Enormй. Камень. Холодный мертвый камень.
"Что теперь?", прошептала Пранг.
"Вы разыскали вашу украденную собственность", ответил я. "Теперь мы
позвоним Уорду и доложим. Тогда все будет законно."
"Теперь вы верите?", спросила Пранг, когда мы направились обратно в
музей, проследив, как креатуры Уорда опылили всю прилегающую зону в поисках
отпечатков пальцев, как хранители кладбища прибрали и заперли гробницу, а
музейная команда погрузила Enormй на платформу грузовика.
"Нисколько."
"Древняя статуя, оживающая в полнолуние. И убивающая! Если это не
сверхъестественное, то что?"
"Ничего", ответил я. "Нет ничего сверхъестественного. Всему есть
естественное, научное, материалистическое объяснение. Вы когда-нибудь читали
Артура Конан-Дойла или Эдварда О. Вильсона?"
"Я думала вы детектив по сверхъестественным делам!", сказала она,
прикуривая новую сигарету Кэмел от последней скончавшейся. "Я поэтому наняла
именно вас."
"Здесь Нью-Орлеан", ответил я. Мы следовали за платформой по улицам в
сторону музея. Никто не обращал ни малейшего внимания на громадную каменную
гаргулью на платформе грузовика. "Всем надо иметь какую-то специализацию, и
чем причудливей, тем лучше. Кроме того, я же вернул вашего Enormй, не так
ли?"
"Да, но только это снова произойдет. Прошлая ночь была только
цветочком, а полнолуние - сегодня."
"Хорошо", сказал я, "я буду там и послежу. Скажите Уорду, что музей
обеспечит собственную охрану."
В кабинете Пранг мы обнаружили ожидавшего нас тощего, как поручень,
черного мужчину в костюме от Кардена.
"Боден", представился он, протягивая руку. "Le Louvre."
"Добро пожаловать в Нью-Орлеан", сказала Пранг. "Что вы нам можете
сказать?"
"Фотографии весьма интересны, однако заключение по ним сделать нельзя",
ответил Боден. Он достал небольшое устройство размером и формой с мой
сотовый телефон. "Я проведу квантовое магнитное сканирование и тогда мы
узнаем точно."
К счастью, новое окно еще не было вставлено, так что Enormй можно было
краном занести в музей и уложить на столе. Наступал уже вечер, когда рабочие
установили окно и удалились.
Пранг вышла за сигаретами, пока Боден сканировал Enormй своим
устройством. Я воспользовался возможностью впервые хорошенько осмотреть
статую, которую был нанят разыскать и охранять. Она была сделана из
какого-то гладкого камня, и кроме своей величины - около восьми футов в
длину - в ней ничего особенного не было. Лежа она выглядела не столько
средневековой гаргуйлей, сколько детской идеей монстра. У нее были большие
пустые глаза, короткие руки, толстые ноги с громадными когтями, и два ряда
каменных "зубов", вроде акульих. Она казалась майанской, смутно европейской,
и даже чуть-чуть восточно-индийской. Она обладала чертами любого
воображаемого монстра, из любой части мира.
Боден согласился с моей оценкой. "Trиs gйnerique", сказал он. "Если б
она не была сделана из этого странного камня, которого нигде нет в Мексике,
она вообще не представляла бы интереса. И ее возраст..."
"А что с возрастом?"
"Если верить сканеру, статуе в ее нынешней форме почти полмиллиона лет
- таков возраст камня, из которого она высечена! Это, конечно, какая-то
квантовая ошибка - слишком мало для камня, и слишком много для искусства.
Прямо сейчас идет перекалибровка в Париже." Он поднял вверх сканер и гордо
улыбнулся. "У него круглосуточная связь через спутник, как у GPS."
Я сделал вид, что впечатлен, потому что он, очевидно, этого хотел, но
удивлен я не был. Мы все живем в очень маленьком мире. Слишком маленьком для
привидений.
Наступала ночь. Я достал свой верный мобильник и заказал пиццу с
пепперони.
"Пепперони?", вернулась Пранг.
"Луна не взойдет прежде полуночи", сказал я. "Если я остаюсь на ночь,
вы оплачиваете расходы. А я не ем пиццу всухомятку."
"Сделайте пепперони с одного боку, а грибы с другого", сказала Пранг,
разрывая зубами новую пачку Кэмел. "Я вегетарианка."
В настоящей истории о частном детективе это стало бы началом
неправдоподобного романа, но жизнь, по крайней мере моя жизнь, слишком
хороша для подобного развития. Боден вернулся в свой отель (все еще страдая
от временного лага), а Пранг и я приютились в уголке лаборатории, где
техники в перерывах смотрели телевизор, там мы ели пиццу и смотрели вечерние
новости, которые, к счастью, еще были свободны от Enormй.
"Благодарите Уорда", сказал я. "Он не хочет, чтобы пресса прохаживалась
по делу, пока не сможет показать им подозреваемого."
"Почему между вами трения?", спросила она.
"Я работал копом восемнадцать лет", ответил я. "Специалистом по
заложникам. У нас произошел инцидент, когда директор школы свихнулся и взял
в заложники третьеклассников. Я почти договорился, что он отпустит детишек,
когда вломился Уорд и открыл пальбу. Погибло четверо детей и учитель. Я
проломил стену умолчания и написал формальную жалобу."
"Но Уорд еще здесь."
"А я нет", сказал я. "Вот и думайте. И передайте пиццу."
Пранг заняла кушетку, я устроился в кресле.
Мне не хватало моего "Джима Бима", но по ТВ шел Чарли Роуз, что почти
так же прекрасно заставляет вас спать. Это был повтор - Стивен Джей Гулд
говорил о сложности эволюции. Моя любимая тема.
Но действительно ли это повтор? Где-то посреди разговора к Гулду и
Роузу присоединился Чарльз Дарвин. Я узнал его по бороде. Зазвонил мобильник
Дарвина, а Роуз и Гулд превратились в девушек, только девушек стало трое,
все вооружены до зубов...
Я сел прямо и понял, что видел сон. По ТВ шел повтор "Ангелов Чарли".
Сквозь окна лаборатории вливалось мягкое серебристое сияние - восходила
луна. Зазвонил мой сотовый телефон.
Я быстро ответил, чтобы он заткнулся: "Джек Варли, детектив по
сверхъестественным делам."
"Убейте меня..." Тот же мужской голос, что и на кладбище.
"Кто говорит?"
Я услышал щелчок, потом позади меня раздался стон.
Я обернулся. Я что, еще сплю? Конечно, я надеялся, что это так, потому
что на столе сидел Enormй, глядя прямо на меня. Его "глаза" были широко
открыты, отражая восходящую полную луну, словно две сверхгромадные
серебряные монеты.
"Проснитесь!", прошептал я, толкая Пранг в стройное бедро.
"Что?", села она. "О, черт! Где твой пистолет?"
"Не надо выпендриваться. Нет такого пистолета, чтобы помог здесь..."
Продолжая глядеть прямо на меня, Enormй одним текучим движением
соскользнул со стола грациозно, как кошка. Он через комнату пошел к кушетке,
руки-кочерыжки простерты в жуткой смеси мольбы и угрозы...
Я прыгнул перед кушеткой, оставив Пранг прямо за своей спиной. "Кто
ты?", спросил я. "Что тебе нужно?"
Enormй остановился и огляделся вокруг, словно сконфузившись. Потом он
повернулся к стене-окну. Снова застонав, он нагнул голову и пронзил окно
вместе с рамой и со всем прочим, исчезнув в ночи.
По всему зданию завыли тревожные сирены.
Я подбежал к окну, за собой волоча за руку Пранг. Она вырывалась из
моей хватки. "Мне надо отключить сирены!", крикнула она.
Парковка была залита лунным светом. Я выбрался мимо разбитых стекол. Не
было никаких следов Enormй, на сей раз даже и кровавых. Холодный свет только
что вставшей луны, казалось, издевается над уверенностью в жизни, лежащей
вокруг меня разбитой вдребезги, как эти осколки стекла.
"Ну, теперь-то вы верите?", спросила Пранг, закуривая сигарету рядом со
мной.
"Дайте мне тоже."
"Думала, вы не курите."
"В монстров я тоже совсем не верил."
Пранг позвонила в полицию, сказать, что тревога была ошибочной. По
моему сотовому она позвонила Бодену и рассказала ему всю правду.
"Incroyable", сказал он, когда прибыл из отеля.
"Что слышно из Парижа?", спросил я. "Есть идеи, откуда камень?"
Боден покачал головой. "Он вообще ниоткуда, потому что это не камень."
И он показал свой сканер. Даже со своим плохим французским я смог прочесть
слово внизу крошечного экрана:
SYNTHETIQUE
"Он еще и слегка радиоактивный", сказал Боден. "Они там в Париже
анализируют скан, чтобы увидеть, это светит сам материал, или есть источник
внутри."
"Один вопрос", сказала Пранг, поднимая подбородок и поглаживая пальцами
шею: "Почему он не оторвал нам головы?"
"Думаю, он хочет, чтобы мы за ним последовали", сказал я. "И он знает,
что мы - преследователи."
"Так пойдем же за ним!", сказала Пранг. "У нас всего два часа до
рассвета. Нам надо найти его, пока он не убил кого-нибудь другого.
Ответственность может пасть на музей."
"У меня озарение, что мы не найдем его, пока он сам не захочет", сказал
я. "Боден, вы сканировали его глаза?"
"Oui."
"Это могут быть какие-то фоторецепторы?"
"Надо, чтобы в Париже проверили и это."
"Хорошо", сказал я. "Пока мы ждем, почему бы нам немного не поспать, а
потом встретиться в моем офисе в полдень?"
"Поспать? В полдень?" Пранг закурила еще одну Кэмел. "Разве мы не
должны его искать?"
"Говорю вам, у меня озарение. Разве не этим славятся частные детективы?
Разве не за это вы мне платите?"
Утро - единственное тихое время во Французском квартале. Мне снова
снился Дарвин, рассылающий девушек-убийц по всей Вселенной, когда в мою
дверь постучались Пранг и Боден.
"Вы оказались правы насчет фоторецептеров", сказал Боден. "Откуда вы
узнали?"
"Очевидно, что Enormй активизируется лунным светов", сказал я. "А что с
радиоактивностью?"
"Еще ждем."
"Что мы делаем здесь?", спросила Пранг, осматриваясь в моем офисе с
плохо скрытым отвращением. "И где ваши пепельницы?"
"Мы ждем телефонного звонка."
"От кого?"
"От друга, если у меня правильное озарение. Извините, но здесь курить
нельзя."
"Что вы имеете в виду - от друга?" Она глубоко затянулась и выдула дым
к потолку. "Расскажите больше."
"Это касается телефонного звонка на кладбище. И того, что прошлой
ночью. Вы когда-нибудь слышали о гражданских сумерках?" Она и Боден
одновременно покачали головами. "Так называются 26 минут, что проходят
непосредственно перед восходом и сразу после заката. Полусвет-полутьма,
заря."
Боден взглянул в окно. "И что? Сейчас полдень."
"Наверное и луна имеет гражданские сумерки. Сейчас 12:35, а в
соответствии с Морской обсерваторией луна садится в 12:57, даже если мы не
можем ее видеть. И если моя теория верна, то есть, я хочу сказать, мое
озарение..."
Мой мобильник зазвонил.
"Джек Вийон", сказал я, "детектив по сверхъестественным делам."
"Убейте меня..." Это был тот же голос. Я так держал телефон, чтобы
могли слышать Пранг и Боден.
"Я знаю, кто вы", сказал я. "Я хочу вам помочь. Где вы?"
"Во тьме... мне снится сон..."
Клик.
"Это тот, о ком я думаю?", спросила Пранг.
"Это ваш Enormй", ответил я. "Звонки раздаются только тогда, когда луна
встает или заходит."
"Гражданские сумерки", сказал Боден. "Сразу после пробуждения или
незадолго до сна разум открывается всем самым странным впечатлениям.
Наверное, это правда и в случае этого создания."
"Когда я ответил на звонок на кладбище, я предполагал, что это
шантажист или мистификатор. Но это был сам Enormй, желающий, чтобы его
нашли."
"Убейте меня, прежде чем я снова убью?", спросила Пранг, доканчивая
последнюю Кэмел из пачки. "Вервольф с совестью?"
"Не вервольф", сказал я, "а робот."
"Что?"
"Странный камень, который вовсе не камень. Фоторецепторы.
Радиоактивность. Мы имеем дело с устройством."
"Кто же тогда его построил, и зачем?", спросил Боден.
"Мне кажется, мы, к несчастью, видели, для чего он был создан", сказал
я. "Это некая разновидность боевого робота, робота-убийцы. Что же до того,
кто его построил..."
"Оставим это на потом", вмешалась Пранг. "Мне надо купить сигареты. И
настало время ленча."
"Cher Toi" - лучший ресторан во Французском квартале. Это, конечно,
приличное место для директора большого музея.
"В простом проклятии больше смысла", сказала Пранг после того, как мы
заказали. "В жертву роботу девственниц не приносят."
"Майя о роботах не знали", сказал я. "Разве не Артур Кларк заметил, что
любая достаточно продвинутая технология выглядит как магия?"
"Это сказал Жюль Верн", вмешался Боден. "Но я вынужден признать, что
ваша теория соответствует фактам. Париж сообщил, что "камень" - это
разновидность какой-то кремниевой субстанции с переплетенными молекулами,
которые позволяют ей в одно мгновение переключаться из твердого состояния в
гибкое."
"Synthetique!"? сказал я, копаясь в своем цыпленке provenзale.
"С вашей теорией робота, озарением, или чем-то другим есть одна большая
проблема", сказала Пранг. "Помните, возраст Enormй - полмиллиона лет."
"Между 477 и 481 тысяч", сказал Боден, проверив свой сканер.
"Именно!", сказала Пранг, отталкивая прочь тарелку и закуривая Кэмел.
"Никто не мог построить робота так давно!"
"Высечь статую тоже никто не мог", заметил Боден. "По крайней мере,
никто на Земле."
"Именно", сказал я.
"Боюсь, здесь курить нельзя", сказал официант.
"Внеземная?", сказала Пранг, выдувая кольцо дыма в форме летающей
тарелки. "Пришельцы? Это еще хуже. Теперь мне нужен детектив по делам
научной фантастики!"
"У вас уже есть один", сказал я. "В сверхъестественное я никогда не
верил. А верю в реальный мир и, как сказал Шекспир: "Есть многое на Небе и
Земле, что нашей философии лишь снится"."
"Это сказал Вольтер", сказал Боден. "Но ваша точка зрения выражена
хорошо."
"Вы оба слишком насмотрелись Star Track", сказала Пранг, выписывая чек.
"Но чем бы ни был Enormй, я хочу найти его и вернуть. Что скажите, если мы
прокатимся?"
Служитель на автостоянке подвел большой БМВ и с видимым сожалением
вернул ключи.
"Откуда начнем?", спросила Пранг, рванув прямо с обочины (я закрыл
глаза). "Есть озарение?"
"Нет", ответил я. "Сомневаюсь, что Enormй станет снова прятаться на
кладбищах, если только..."
"Если только он не захочет быть найденным", закончил фразу Боден.
В машине Пранг зазвонил телефон.
"Пранг, слушаю."
"Да, найдите... Убейте меня..."
Я ткнул телефонный переключатель: "Где ты? Ты проснулся?"
"Нет, я вижу сны..."
"Где ты?", переспросила Пранг.
"Город, город мертвых..." Голос таял. "Пожалуйста, убейте меня...
прежде чем я проснусь..."
Клик. Отбой.
"Город мертвых. Большая помощь!", сказала Пранг. "В Нью-Орлеане больше
двадцати кладбищ только в границах города!"
Телефон снова зазвонил.
"Пранг, слушаю. Это ты, Enormй?"
"Держите свои мнения при себе", недовольно сказал шеф Уорд. "Где вы
находитесь, Пранг? Я услышал, что ваша статуя снова исчезла?"
"Я в поездке, но она вас не касается", сказала Пранг. "И не надо
тревожиться о статуе. Все под контролем."
"У нас десять телефонных звонков от людей, которые видели ее шагающей
вверх по Рампарт-стрит незадолго до рассвета. Пранг, что это за штука?
Какой-то монстр? Не этого ли убийцу мы разыскиваем?"
"Не говорите глупости, Уорд. Это просто статуя."
"Мы оповестили все посте: огонь вести на поражение."
"Вы не можете так! Это собственность музея!"
"Укравшая сама себя? В чем дело, Пранг? Какой-то фокус со страховкой?"
"Отключайтесь!", прошептал Боден.
"Что?"
"Боден прав", прошептал я. "Уорд пользуется телефоном, чтобы выследить
вас!"
"Черт!" Пранг выключила телефон. "А я подумала, что он ужасно болтлив!"
Мы объезжали "города мертвых", высматривая открытые ворота. Экран GPS
на приборной доске БМВ позволял мне следить за нашим продвижением, не глядя
в окна и не видя ужасную картину разбегающихся прохожих и едва не задетых
встречных машин.
"Вы уверены, что это он был на телефоне?", спросила Пранг. "Я думала,
он может звонить только во время ваших "гражданских сумерек" - прямо до или
после восхода луны."
"Может быть, он меняется", сказал я. "Он активизируется луной, но
переговаривается лишь когда спит. Когда видит сны. Неверное, он стал больше
видеть снов. Наверное, мы стимулировали в нем какой-то новый отклик."
Запищал сканер-коммуникатор Бодена.
"Что-то новое из Парижа?", спросила Пранг, закуривая свежую Кэмел и
выбрасывая старую в окно.
"Просто подытоживают все, что у них есть", ответил Боден, просматривая
крошечный экран. "Enormй твердый насквозь. Внутренней анатомии нет совсем,
только следы полей в псевдокамне, активизируемом крошечной ядерной
батарейкой, спрятанной в центре массы. Похоже, Enormй был не вытесан, а
выражен, как кристалл..."
"Но кто доставил его сюда?", спросила Пранг. "И зачем? Полмиллиона лет
назад не было человека. Только гоминиды, полу-люди, охотящиеся стаями."
"Именно!", воскликнул я. "Ангелы Чарли!"
"Какого Чарли?", спросил Боден.
"Дарвина. Я видел странные сны о Чарльзе Дарвине."
"Это очередное озарение?", поинтересовалась Пранг.
"Наверное. Предположим, вы хотите ускорить эволюцию. Что вы станете
делать?"
"Стряпать хромосомы?", предложила Пранг, ловко маневрируя между
мчащимся на восток грузовиком Коки и мчащимся на запад грузовиком Пепси. Я
снова сконцентрировался на экране GPS, где мы били всего лишь мигающей
точкой.
"Сделать условия труднее", сказал Боден. "Усилить давление."
"Точно!", сказал я. "Предположим, вы обнаружили какой-то вид, приматов,
например, стоящих прямо на пороге развития разума, языка, культуры. Но
реально вид в этом не нуждается. Они прекрасно способны прожить в
собственной экологической нише. У вида уже есть разумность и она выглядит
достаточной: Они добывают огонь, они даже делают какие-то грубые орудия -
каменные молоты, деревянные копья. Они распространились по всей планете и
адаптировались к любому окружению от экватора до арктических просторов. Вид
прекрасно приспособлен к собственному окружению."
"Он дальше не станет эволюционировать", сказал Боден.
"Для этого нет причин", сказал я. "До тех пор. До тех пор, пока вы не
засеете планету убийцами. Роботами-убийцами. Берсеркерами, которые станут
неумолимо преследовать этот вид. Что-то такое, что будет большим и быстрым,
и его будет трудно убить. И умным."
"Ангелы Чарли", сказала Пранг. "Я поняла. Выживает самый
приспособленный. Роботы-берсеркеры с миссией: эволюционируй или умри!"
Зазвонил сотовый телефон в БМВ.
"Если это Уорд, не позволяйте ему долго висеть на линии", напомнил я
Пранг. "А если наш друг..."
"Пранг, слушаю. Алло?"
"Вы поняли", сказал глубокий, дымный, сонный голос. "А теперь, убейте
меня, пожалуйста."
"Поняли что?", спросила Пранг, распугивая детей и проезжая перекресток
на красный свет.
"Убить вас?", спросил я, плотно зажмурив глаза.
"Чтобы я смог отдохнуть", сказал Enormй по телефону. "Нас было
двенадцать. Я последний."
"Двенадцать кого? Ангелов... я хочу сказать, роботов?"
"По одному на каждый уголок вашего крошечного шара. Мы выслеживали и
убивали ваших сородичей, или, точнее, тех, кем вы тогда были. Мы вырезали
слабаков и загнали остальных в пещеры и холодные горы. Прочь с приятных
равнин. Прочь от бегающего мяса."
"Миф о драконах", сказал Боден. "Расовая память."
"Нет такого понятия как расовая память", сказала Пранг.
"Чепуха", возразил я. "Что такое культура, как не расовая память?"
"Потом я уснул на тысячу лет. И видел сны. Но я не мог говорить.
Ксомильчо не мог слышать. Он не хотел убивать меня."
"Ксомильчо?" Пранг закурила свежую Кэмел. "Звучит, как название
супермаркета."
"Для меня это звучит по-ольмекски", сказал Боден. "Это Ксомильчо
положил тебя в гробницу?"
"Спас меня от луны. Позволил мне спать и видеть сны. Но он не хотел
убивать меня."
"Мы тоже хотим позволить тебе спать", сказал я. "Где ты?"
"Город мертвых."
"Который?", спросила Пранг.
"Г-г-город..." Голос Enormй стал подрагивать, как плохой CD. "Не могу
сказать, который..."
Клик.
"Что случилось?", спросила Пранг.
"Мы перегрузили его", ответил Боден. "Если это берсеркерское озарение
верно, то Enormй запрограммирован скрываться. Он не может сказать нам, где
находится, как мы не можем перестать дышать."
"Тогда надо проверить все кладбища!", воскликнула Пранг, нажимая на
газ. Я не хотел смотреть, поэтому нагнул голову и уставился на мигающее
пятнышко на экране. Наша скорость внушала тревогу даже здесь.
Потом я увидел еще одно мигающее пятно в левом верхнем углу экрана. Оно
было неподвижно.
"Направляйтесь на север", сказал я. "Кресент-стрит, ближе к углу
Цитадели!"
"Там нет кладбищ", запротестовала Пранг. "Это еще одно озарение?"
"Да!"
Для нее этого оказалось достаточно. Я зажал руками уши, чтобы не
слышать визга шин, когда она делала разворот.
"Черт!", сказала Пранг, когда сбросила скорость на углу Цитадели и
Кресент.
Я открыл глаза лишь настолько, чтобы разглядеть заглохший деловой
район, с закрытой кондитерской, ободранным табачным магазином, старым
Вулвортом и заброшенным кинотеатром.
Никаких кладбищ.
"Промах!", сказала Пранг.
"Погодите", сказал Боден. "Посмотрите на афишу."
Я открыл глаза чуть шире.
В надписи на кинотеатре не хватало нескольких букв, но название
последнего шедшего кинофильма еще читалось:
ГОР Д МЕ ВЫХ
Мы встали перед табачным, где БМВ не смотрелся бы подозрительно.
Широкие двери кинотеатра были наглухо заварены цепью, но я рассудил, что
есть задний выход, и оказался прав. Я рассудил, что эта дверь будет взломана
- и тоже оказался прав.
Внутри было темно. Запахи заплесневелого попкорна, слез, смеха, Коки и
поцелуев смешался в затхлый букет. Все сидения были сорваны и (я
предполагаю) проданы в кофейни или в старые торговые зоны, где они
смотрелись бы довольно причудливо. Enormй лежал на голом покатом бетонном
полу, его "глаза" смотрели прямо вверх на барочный потолок с его купидонами
и гирляндами, его ангелами, а кое-где и гаргуйлями.
Я подошел и, как в первый раз, дотронулся до громадной трехпалой ноги.
И как в первый раз он был холоден, как обыкновенный камень. И я был рад, что
он холоден здесь в полутьме, где он был в безопасности от лучей встающей
луны.
"Круто!", прошептала Пранг. "Вийон и его озарения! Дайте мне ваш
телефон и я позвоню в музей."
"Подождите", сказал я. "Enormй, возможно, захочет что-то сказать. Он
пользуется телефоном, чтобы разговаривать."
"Здесь я могу видеть сны", сказал знакомый голос, гулом отдавшийся в
пустом зале кинотеатра. "И здесь я в безопасности."
"Теперь он передает через динамики!", сказал Боден. "Очевидно, он умеет
подключаться к любой электронной цепи. И даже ее включать. И даже снабжать
энергией."
"Я последний", сказал Enormй. "Они хотели, чтобы вы убили меня."
"Кто?", спросил я. "Те, кто тебя сделали?"
"Творцы. Они сделали нас, чтобы создать вас. Плыли по звездам и
находили крошечные миры, где жизнь нуждалась в побудительном толчке. Ваш мир
тогда не назывался Землей. Он вообще никак не назывался. Ваши сородичи
расплодились по всей планете, молчащие, но сильные."
"Сильные?", спросила Пранг. "Мы были слабыми."
"Это миф", сказал Боден. "В действительности, Homo являлся наиболее
внушительным убийцей на планете, даже еще без языка и культуры. Обладая
огнем и руками, владея палками и камнями, охотясь стаями, он мог жить везде
и противостоять даже саблезубым."
"Да", прогудел голос Enormй. "Вы были царями зверей. Но мы сделали из
вас нечто большее."
"Сделали из нас?", переспросила Пранг.
"Чтобы выжить, вам надо было убить нас. Чтобы убить нас, вам пришлось
изобрести орудия, кооперацию, язык. Понимание. Убить нас одного за другим.
За нами охотились с копьями и камнями. Раздавливали валунами, которые
швыряли в ловчие ямы. Сжигали живьем. В этом танце было не до снов. Я
последний."
"Отчего же мы никогда не находили других?", спросила Пранг, прикуривая
Кэмел во рту от той, что в руке.
"Может, и находили", сказал я, подумав о статуях в Греции, Индии, на
Среднем Востоке. Но Enormй поправил меня:
"Все твердое испаряется. После нашего убийства мы освобождаемся. Назад
в ничто. Это конец нашему страданию. И нашей полезности."
"Значит, ты не против умереть?", спросила Пранг.
"Нет. Все, что мы делали - занимались убийствами. Это делал я. Умирание
- это наша суть. Моя суть."
"Но мы не хотим убивать тебя", сказал я. "Мы хотим дать тебе
возможность видеть сны."
"Ксомильчо позволил мне спать. Он держал меня вдали от жемчужного мира,
который пробуждал меня. Он дал мне проспать века. Потом, сто лет назад, мне
начали сниться сны."
"Он, наверное, имеет в виду радио!", сказал Боден. "Как только на
планете появились электронные устройства, в нем что-то пробудилось."
"Я вижу сны только тогда, когда не бодрствую. Почти сто лет мне снятся
сны. Вы меня разбудили, поэтому теперь я не могу видеть сны."
"Это наша ошибка", сказала Пранг. "Мы дадим тебе заснуть. Мы построим
для тебя специальное помещение в музее, и ты сможешь видеть сны вечно."
"Они хотели, чтобы вы убили меня", сказал Enormй. "Они хотели прийти."
"Круто", сказала Пранг. "Они смогут прийти тоже."
Я похолодел. "Не надо быть такой уверенной. Мы не знаем, какие они. И
чего они хотят."
"Дело будет сделано, когда мы все будем убиты", сказал Enormй. "Тогда
придут Творцы."
"Он передатчик!", догадался Боден. "Когда он умрет, они узнают, что мы
достаточно эволюционировали. Но они также узнают, что мы не
проэволюционировали мимо убийства."
"Что вы сказали?", переспросил Боден.
"Может быть, предполагалось, что мы не станем убивать последнего. Может
быть, это экзамен."
"Это что, очередное озарение?", спросила Пранг.
"Наверное, но не нам решать, раз в дело вовлечен целый мир."
"Они хотели, чтобы вы убили меня", повторил Enormй, его голос эхом
разнесся по кинотеатру. "Творцы сойдут с неба И все будет кончено."
"Забудь про умирание!", сказала Пранг. Она посмотрела на часы, потом на
меня и Бодена. "Уже двенадцатый, парни. Нам надо вернуть Enormй в музей в
целости и сохранности, прежде чем его обнаружит полиция. Иначе..."
"Слишком поздно", сказал Боден, поднимая голову. Я услышал
вумп-вумп-вумп чоппера, парящего над головой.
"Проклятье!", сказала Пранг. "Как раз, когда..."
Вертолет заглушил ее голос. Боден и я беспомощно смотрели друг на
друга. Мы услышали топот шагов на крыше, на пожарной лестнице, снаружи
доносились сирены.
ТРАХ! Внезапно с грохотом распахнулись боковые двери. "Отойдите назад!
Заложники, отойдите назад!"
"Уорд!", заорал я. "Мы не заложники! Не стреляйте! Мы только что
открыли, что это за штука, это..."
"Я сам знаю, что это, это монстр!", проревел Уорд, выходя с мегафоном
перед своими солдатами. "Все здание окружено!"
Да, действительно. Передние двери тоже разлетелись и показались
вооруженные копы. Все в бронежилетах. У двоих были гранатометы.
"Не стреляйте!", крикнула Пранг, решительно шагая на линию огня. "Уорд,
я все объясню!"
"Это, наверное, хитрость!", прогремел Уорд.
"Не хитрость!", крикнула Пранг. "Это вопрос федерального уровня! Черт,
даже международного! И нам нужна ваша помощь, шеф Уорд!"
Слово "шеф" решило все. "Опустить оружие!", прогремел Уорд. Копы из
группы захвата повиновались.
"Точное попадание!", прошептал я Бодену, когда Пранг взяла Уорда под
руку и повлекла его в уголок. Она говорила быстро, тихим голосом, указывая
сначала на Enormй, потом на потолок, потом снова на Enormй.
Уорд сначала смотрел озадаченно, потом скептически, потом изумленно.
Боден улыбнулся мне и мы испустили коллективный вздох облегчения.
Слишком рано.
Позади Уорда и Пранг сквозь разнесенные вдребезги задние двери я увидел
пустую автостоянку и голые деревья на фоне восходящей луны. Серебристый свет
хлынул на бетонный пол, словно пролитая краска.
"Уорд! Пранг!", закричал я. "Закройте дверь!"
Слишком поздно. Позади себя я услышал стон.
"Нет!" Я услышал собственный крик, когда Enormй встал. Глаза-блюдца
сияли, голос прогудел сквозь динамики кинотеатра: "Убейте меня..."
ТАТ ТАТ ТАТ!
БЛАМ БЛАМ!
Визжали пули, рикошетя от псевдокамня. Enormй повернулся и еще раз
повернулся в гротескном танце, его широко открытые глаза умоляли,
руки-кочерыжки протягивались к двери, к луне...
"Прекратите огонь!", завопил я.
КА-БЛАМ!
Здание встряхнуло от взрыва противотанковой гранаты. Enormй повернулся
в последний раз, а потом разлетелся на куски, рассыпавшиеся по всему полу.
"Нет!", завопил я, споткнулся и упал на колени.
Все было кончено. Пранг и Уорд медленно приближались к бесформенной
куче псевдокамня. Боден помог мне подняться и мы присоединились к ним.
"Что за чертовщина...", пробормотал Уорд. Куски камня начали истаивать
дымом, вроде сухого льда. Enormй таял: все твердое уходило в воздух. Мы
следили в ошеломленной тишине, пока все куски не исчезли, словно их никогда
и не было.
"Что это было, черт побери? Призрак?", спросил Уорд, почти с уважением
глядя на меня.
Я покачал головой и отступил к открытой двери. Я не мог ему ответить. Я
не мог даже смотреть на него.
"Это бы робот!", сказала Пранг, гневно вытряхивая последнюю сигарету из
своей пачки. "Из космоса! Он был бесценный, дурак вы этакий!"
"Посланный полмиллиона лет назад, чтобы ускорить нашу эволюцию",
объяснил Боден. "И чтобы просигналить Творцам, когда мы наконец окажемся
способными разрушить его."
"Что ж, он чертовски надежно разрушен", сказал Уорд. "Поэтому, думаю,
мы с чертовской гарантией сдали экзамен."
"Нет." была почти полночь. Я вышел наружу, миновал озадаченных копов и
поднял глаза на миллионы холодных звезд, рассыпанных, как осколки стекла, по
темному полу Вселенной.
Мне хотелось закурить сигарету. Я думал о том, какие же из себя Творцы,
и что они с нами сделают, когда заявятся.
"Нет", снова произнес я, ни к кому в отдельности не обращаясь. "Я
думаю, экзамен мы завалили."
Конец.
Last-modified: Fri, 30 May 2003 04:26:46 GMT