Йен М.Бэнкс. Эксцессия --------------------------------------------------------------- Iain M. Banks "Excession", 1996 Перевод с английского С. Фроленка Файл из библиотеки Фензина http://www.fenzin.org│ http://www.fenzin.org --------------------------------------------------------------- Анонс Йен M. Бэнкс - один из признанных мастеров "интеллектуальной космической оперы", писатель, создавший свою собственную Вселенную. Вселенную, в которой идет ВОЙНА... Война двух крупнейших галактических цивилизаций - республиканской Культуры и Идиранской империи. Война, в которую Культура втянулась, только чтобы спасти свой душевный покой... самое ценное, что имела. Война, которую идиране начали, потому что понимали: джихад должен расширяться, чтобы не стать бессмысленным. Война, которая растянулась на сорок восемь лет и один месяц. Общее число павших - 851, 4 миллиарда. Потери кораблей 91 215 660. Количество уничтоженных планет - 53. Ученые считали эту войну самым значительным конфликтом за последние пятьдесят тысяч лет Галактической истории. Перед вами - один из эпизодов этой войны. Эпизод, который в летописях Культуры и Империи называют "Эксцессия"... ПРОЛОГ В этой башне на берегу моря Дейэль Гилиан жила вот уже сорок лет. Среди серых волн, под пологом тумана медлительно скользили огромные туши обитателей глубин. Столбы водяного пара вырывались из их ноздрей, точно гейзеры, заставляя морских птиц с шумом и криками взлетать в холодное небо, где у розоватой кромки облаков, сами подобные маленьким подвижные облакам или воздушным змеям, парили на восходящих потоках другие небесные создания, греясь в тепле и свете раннего утра. Мир, в котором жила Дейэль Гилиан, не был обычной планетой. Солнечный свет здесь заменяла нить накаливания, которая начиналась над самым краем далекого морского горизонта, шла по дуге купола вверх и исчезала за рощей на берегу. Волны лениво набегали на берег, шевеля разнообразный морской мусор: отшумевшие раковины, панцири крабов, гниющие водоросли, остатки кораблекрушений, куски изъеденной морем пемзы. Весь этот хлам, собранный по горсти с различных планет, разбросанных по всей галактике, был раскидан по галечному берегу нарочито небрежно, словно это была коллекция безделушек. Низкая каменная стена, оплетенная скудной растительностью, защищала от моря сад у подножия башни, и только ветер изредка заносил сюда морской йодистый запах. Сад был невелик: несколько клумб ярких стелющихся цветов в обрамлении низкорослых хвойных деревьев и тенистого цветущего кустарника. Женщина услышала, как прозвенел колокольчик у входа, но она и так уже знала, что к ней пожаловал гость: ее оповестила об этом птица Гравиес, минуту назад вынырнувшая из мглистой дымки. - Гости! - прокричала птица и снова взмыла в небо в поисках летучей насекомой живности для своей зимней кладовой. Кивнув, Дейэль выпрямилась, поддерживая и оглаживая большой живот под тяжелой дорогой тканью старинного платья. Сообщение, переданное птицей, не требовало дальнейших пояснений. За четыре десятилетия, проведенные в полном одиночестве, Дейэль Гилиан не в первый раз принимала аватару корабля, под опекой которого находилась. Сейчас ее опекун пробирался от ворот к дому, раздвигая колючие ветви деревьев-недомерков. Дейэль поправила выбившиеся из-под головного обруча пряди иссиня-черных волос и пошла навстречу высокой фигуре, появившейся среди скрученных стволов: - Доброе утро, - сказала она. Аватара корабля носил имя Аморфия, - что, повидимому, имело какое-то весьма существенное значение на том языке, которого Дейэль Гилиан не знала, и, откровенно говоря, никогда не считала полезным изучить. Аморфия имел вид сухопарого, бледного создания с наружностью гермафродита. Тощий как скелет, он на целую голову возвышался над Дейэль Гилиан, которая сама была довольно высокого роста. Последние лет двенадцать аватара обычно одевался во все черное, и теперь предстал перед подопечной в тугом черном трико, поверх которого были надеты черные же туника и короткий жилет. На голове у него была маленькая черная шапочка. - Доброе утро, Дейэль Гилиан. Как самочувствие? - спросил аватара, кланяясь и улыбаясь несколько нерешительно. - В порядке, спасибо, - не удивляясь вопросу, ответила Дейэль. Вопрос являлся обычной формальностью, потому что состояние ее организма находилось под ежесекундным наблюдением множества датчиков. Корабль не просто знал о том, как она себя чувствует, он имел исчерпывающую информацию о каждом ударе ее сердца. Но ему хотелось выглядеть человечным, и женщина давно перестала обращать внимание на эти забавные попытки быть вежливым и обходительным. - Зайдем в дом? - спросила она. - Да. Спасибо за приглашение. В верхней комнате башни не было больших окон, свет проникал сквозь прозрачный стеклянный купол, который, казалось, уходил в самое небо. В стены были вмонтированы экраны голографической проекции. На одном из них разворачивались целые подводные спектакли в голубовато-зеленых тонах, где главными героями выступали гигантские рыбы и млекопитающие, обитающие в окрестных водах. Другой демонстрировал громадных воздушных тварей, ныряющих в облаках, а третий с помощью инфракрасной съемки давал возможность наблюдать за тем, что происходит в верхних слоях атмосферы, где жили еще более странные создания. В остальном обстановка комнаты напоминала настоящий светский салон: изящная мебель, яркие драпировки, разнообразие пестрых подушек. Дейэль Гилиан потянулась с кушетки к низкому столику резной кости. Подогретый коктейль из травяных соков перетек из стеклянного кувшина в пузатые хрустальные бокалы с серебряной гравировкой. Женщина откинулась на подушки. Ее гость, пристроившись на краю резного деревянного кресла, взял полный до краев бокал, оглядел комнату и поднес напиток к губам. Дейэль Гилиан не смогла сдержать улыбки. Аморфия представлял собой искусственное существо, он был проекцией рассудка, воли и души корабля, сугубо интеллектуальной сущностью, лишенной недостатков живой плоти. Аватара не переставал занимать ее мысли, тревожил воображение, и она постоянно изыскивала всяческие уловки, чтобы лишний раз убедиться в том, что это существо, вполне гуманоид с виду, не имеет ничего общего с человеком. Это превратилось в нечто вроде невинной салонной игры, которую она, женщина, вела с убийственно бесполым существом; она подавала ему чашку или бокал, полные до краев, а иногда и выше краев, так что жидкость удерживало - только поверхностное натяжение. После чего имела удовольствие наблюдать, как Аморфия поднимает емкость ко рту и отпивает, ни разу не пролив ни капли и даже не уделяя особого внимания этому действию - с ловкостью, недоступной ни одному из человеческих существ, с которыми ей приходилось сталкиваться. Дейэль Гилиан потягивала коктейль, чувствуя, как тепло растекается по телу. В утробе ворочался ребенок, и она мягко поглаживала живот, ни о чем особо не думая. А вот аватара не отводил взгляд от одного из голографических экранов, - там, в круговерти ядовитых испарений, косяк самых крупных местных хищников - ловких, острорылых тварей с похожими на ракетные стабилизаторы наростами вдоль позвоночника, атаковал какую-то не то стаю. HP то стадо, едва различимое в тумане. Пернатые создания в панике разлетались. Хищники закладывали головокружительные виражи и наносили удары - главным образом, мимо, но несколько жертв всетаки были настигнуты, сбиты и растерзанны прямо в воздухе. Дейэль Гилиан кивнула: - Время перелетов, там, за облаками, - сказала она. Скоро сезон спаривания. Она посмотрела, как одну из особей разрывает на части и заглатывает пара хищников, формой и поведением напоминающих стремительные ракеты. А жадностью - настоящих крокодилов. - И сезон охоты. - Она знала некоторых охотников по именам, хотя предметом ее страсти были все же не они, а громадные увальни, обитатели морских и воздушных глубин. Дейэль Гилиан не имела в виду обсуждать с Аморфией законы существования в экологической среде - он проявлял к происходящему лишь учтивое любопытство. Но, как и всякий раз при его посещении, ей снова невольно пришло на ум, что она - такая же пленница, всего-навсего звено в экосистеме корабля. Только хищник, который должен вести на нее охоту, отсутствует. Или, может быть, она и есть - самый сильный хищник? Взгляд Аморфии все еще был прикован к экранам, демонстрирующим кровавую бойню в заоблачных высях. - Прекрасно, не правда ли? - заговорил он наконец, сделав очередной глоток. Он взглянул на Дейэль Гилиан, заметил в ее глазах удивление и торопливо добавил: - В некотором смысле. Дейэль Гилиан неторопливо кивнула. - С вашей точки зрения, да, конечно. - Она наклонилась вперед и поставила бокал на резной столик. - Зачем вы явились сегодня, Аморфия, говорите начистоту, - попросила она. "Альтер Эго" корабля, казалось, был застигнут врасплох. "Попала в точку", - подумала Дейэль. - Просто проведать вас, - поспешно сказал аватара. Дейэль Гилиан вздохнула: - Ну что ж, мы уже выяснили, что со мной все в порядке, и... - И с ребенком тоже? - спросил Аморфия, глядя на ее живот. Дейэль Гилиан опустила ладонь, прислушиваясь. - Ребенок... как обычно, - спокойно сказала она. - Здоров. - Вот и хорошо, - сказал Аморфия, закинул ногу на ногу и снова уставился в топографические экраны. Дейэль Гилиан начала терять терпение: - Аморфия, что происходит? Что-то с кораблем? Аватара посмотрел на женщину странным, отсутствующим взглядом, и на мгновение Дейэль Гилиан действительно забеспокоилась. Может быть, корабль пострадал от какого-нибудь столкновения или потерял ориентацию в пространстве? Хотя экипаж этого монстра (в те времена, когда на корабле еще был экипаж) давно поговаривал, что корабль и так уже наполовину сошел с ума. Теперь их осталось только двое - она и сумасшедший корабль, которому она была отдана во власть. Аморфия встал с кресла, подошел к единственному небольшому иллюминатору, выходившему на море. - Все может измениться в любой момент, - глухо произнес аватара, изучая линию горизонта. Обернувшись, он посмотрел на Дейэль многозначительно и снова вернулся к созерцанию неба и моря. Выдержал паузу, сложил руки за спиной и изрек: - Море станет твердым, как скала, а небо станет как сталь. И мы изменимся вместе с ними. Он подошел к ней и сел в изножье кушетки, причем та едва скрипнула под его сухим и легким, как былинка, телом. Он смотрел ей прямо в глаза. - Как камень? - переспросила Дейэль Гилиан. - Что ты хочешь этим сказать? - Мы - я имею в виду корабль... - сказал Аморфия, положив руку на грудь, - мы наконец можем... нам наконец есть чем заняться. - Заняться? - переспросила Дейэль Гилиан. - Чем ты намерен заняться? - Кое-чем. Прежде всего следует изменить наш мир, этот мир, - сказал аватара. - Всех живых придется отправить на Сохранение в соответствующих средах... Всех до единого. А может быть, и вовсе избавиться от них. - Включая меня. - Включая тебя, Дейэль. - Понимаю. - Она кивнула. "Прощай башня, прощай корабль, - подумала она, - ну что ж, вот он, конец моему пребыванию под стражей". - В то время как ты, - продолжила она, - без помех займешься... Чем? - Кое-чем, - ответил Аморфия без тени иронии. Дейэль Гилиан проницательно улыбнулась. - Чем именно - об этом ты мне, конечно же, не расскажешь. - Я не могу тебе рассказать. - Потому что... - Потому что еще сам не знаю в точности, что это, - сказал Аморфия. - Ага, - Дейэль Гилиан задумалась, встала с кушетки и подошла к одному из голографических экранов, где управляемый робот-камера отслеживал большой косяк тварей с треугольными фиолетовыми крыльями, плывущий вдоль морского дна. Лучи света пробивали толщу воды, играя на гладких шкурах. Этот косяк тоже был знаком Гилиан: у нее на глазах сменились три поколения этих громадных, миролюбивых и обходительных существ, она часто наблюдала за ними, иногда плавала вместе, а както раз даже присутствовала при рождении одного из малышей. Огромные фиолетовые крылья колыхались, вздымая фонтанчики золотистого песка. - Да уж, действительно, перемены, - произнесла Дейэль Гилиан. - Ничего не поделаешь, - подтвердил аватара. Наступила пауза. - Быть может, весь наш образ жизни претерпит изменение. Дейэль Гилиан обернулась - бесполое существо не сводило с нее пристального немигающего взора. - Наш образ жизни? - произнесла она. Ее голос дрогнул, выдавая волнение. Она вновь машинально погладила живот. - Я не уверен, - признался Аморфия. - Но все возможно. Дейэль Гилиан сняла с головы обруч. Длинные черные волосы рассыпались по плечам, закрыв лицо. Так она словно спряталась от своего тюремщика за черной вуалью. - Понятно, - наконец сказала она. Немного успокоившись, она остановилась и, прислонясь спиной к стене, в упор посмотрела на аватару. За ее плечами вспыхивали морские глубины, в них скользили огромные тени. - Когда это случится? - Несколько небольших манипуляций - предварительных, разумеется, - облегчат нашу задачу в дальнейшем. Кое-какие действия я уже предпринял, чтобы просто сберечь время. Но главное впереди. На это уйдет день или два, а, может, неделя или больше... если ты согласишься. Дейэль Гилиан подумала секунду, в ее глазах промелькнуло смущение, видно было, что она борется с собой. В конце концов она улыбнулась: - Ты спрашиваешь моего разрешения? - Вроде того, - бесстрастно пробормотал Аморфия, уставившись в пол и постукивая кончиками пальцев по костяной столешнице. Некоторое время Дейэль Гилиан не отрывала его от этого важного занятия, затем сказала: - Дорогой корабль, ты присматривал за мной, потакал моим причудам... - Она снова попробовала улыбнуться этому странному существу в черном, но Аморфия теперь внимательно разглядывал свои ногти. - Ты развлекал меня все это время, и я тебе бесконечно признательна. Я даже не надеюсь в будущем отплатить тебе тем же - но я не могу принимать за тебя решений. Делай, как считаешь нужным. Аморфия вскинул голову: - Тогда мы приступаем сейчас же к упаковке фауны, - сказал он. - Потом будет проще: многие впадут в спячку, близится зима. А затем - трансформация... - Он произнес это слово с особым нажимом. - Это займет... - Аватара замялся - ... может быть, дней двадцать-тридцать... До того... до того как будет принято окончательное решение. Но опять же трудно сказать, когда оно будет принято. Дейэль Гилиан сложила руки на животе, где уже сорок лет развивался и созревал ребенок, кивнула: - Спасибо, что сказал. Она натянуто улыбнулась и внезапно почувствовала, что не может больше сдерживать слез. Сквозь слезы и черные спутанные кудри она беспомощно взирала на это сухопарое существо с тонкими и длинными, точно у паука, конечностями. Существо сидело на кушетке, не сводя с нее глаз. - Что ж, значит, у тебя теперь много неотложных дел. На - верное, тебе надо ими заняться? С вершины башни она смотрела вслед уходящему аватаре. Он возвращался той же дорогой, что и пришел: по тропе вдоль редких деревьев вышел на заливной луг, пересек его, приблизился к подножию утеса, опоясанного цепью каменных глыб, за одной из которых его черный силуэт исчез из виду, и Дейэль Гилиан невольно сморгнула - все это время она напряженно наблюдала за ним. Он ушел и вновь унес мир и спокойствие из ее жизни. Она подняла глаза к облакам. Существа, похожие на огромных воздушных змеев, висели прямо над башней, словно часовые. Дейэль попыталась отвлечься, воображая, что они могут чувствовать, что они думают о ней и об этом мире. Но на самом деле она думала о том, как было бы здорово проникнуть, например, в мозг корабля и узнать тайну, которую он так тщательно скрывает, которую так и унес с собой, словно непрочитанную книгу, показав ей только обложку. Он знал, что она останется теперь наедине с собой и своими сомнениями, знал и все-таки оставил ее. Ха! Он думает, что выбил ее из колеи, что теперь может третировать ее, неуверенную и растерянную. Она попыталась вообразить корабль как единое целое, но не смогла. Корабль был слишком велик, ей необходимо было выйти за его пределы, чтобы увидеть его со стороны - этот дом, который она не покидала вот уже сорок лет, но скоро покинет, быть может, навсегда. Но пока все вокруг оставалось прежним: гигантский утес, море и облака, и сумрачная дымка над облаками. Пытаясь отвлечься от невеселых мыслей, она снова погладила живот, как изо дня в день делала это уже без малого сорок лет. Она думала об эфемерности человеческих представлений, о том, как быстро может измениться то, что казалось вечным и незыблемым. Ей вдруг стало страшно. Страшно не только за себя, но и за корабль, за все, что на нем находилось. Она увидела свой мир и свой корабль, какими они были и какими казались со стороны, оба измеряемые в километрах. На самом же деле громадные массы воды, воздуха и газа ее мира были неотделимы от корабля, заключенные в бесчисленных слоях его силовых полей. Эти силовые поля представлялись ей чем-то вроде скреп, обручей или шпилек, которыми скреплялись складки, оборки и кружева ее тяжелого старинного платья. Энергия и вещество, проложенные слоями, обернутые вокруг гигантской чаши моря. И еще необъятные массы воздуха: небо и облака, где изгибалась каждый день солнечная линия горизонта. Все это венчала сфера плотных газов, скрепленная высокими температурами и колоссальным давлением. Полый шар в силовой оболочке, ее мир тысяча километров в поперечнике - несся сквозь космическое пространство. В этом мире она провела сорок лет, не имея никакого желания покидать его. Грядут перемены, подумала Дейэль Гилиан, все к переменам. И море, и небо станут как камень и сталь... Черная птица Гравиес села возле самой ее руки на каменный парапет башни. - Гр-рядут пер-ремены? Гр-рядут пер-ремены! - прокаркала она. - Там что-то пр-роисходит. Что еще за пер-ремены? - Ах, спроси у корабля, - отмахнулась женщина. - Уже спр-рашивал. Он сказал: "Гр-рядут перремены", и больше ни чер-рта. - Птица помотала головой, будто пыталась что-то вытряхнуть из клюва. - Не нр-равятся пер-ремены, сообщила она. Она вертела головой, глядя на женщину то одним, то другим проницательным черным глазом. - Что за пр-роблемы? Он тебе р-рассказывал? Дейэль Гилиан покачала головой. - Нет, - ответила она, не глядя на птицу. - Он ничего не сказал. - Бр-р! - Птица не сводила с нее испытующего взора. Затем повернула голову и оглядела солончак за поляной. Потом взъерошила перья. - Хор-рошо, - сказала птица. Но сколько язвительности было в этом "хорошо"! - Скор-ро зима. Врремя тор-ропиться. - И взлетела с парапета. - Корроб дел! - услышала Дейэль ее хриплый крик уже где-то высоко в небе. Дейэль Гилиан вновь подняла глаза к облакам. Короб дел. Время перемен, и море, и небо станут как камень, как сталь... Она вновь встряхнула головой. Четыре десятилетия своего добровольного изгнания она принадлежала кораблю, входящему в состав цивилизации Алтериор. Кораблю-эксцентрику, кораблю-паноптикуму замороженных душ, плывущему своим капризным курсом. За это время она успела привыкнуть к поведению Основного Системного Транспорта, именуемого "Сновидец". А сейчас "Сновидец" снова начинал думать и вести себя как корабль, принадлежащий Культуре. 1. ПРОБЛЕМА ВНЕШНЕГО КОНТЕКСТА I (ОКБ "Серая Зона" сигнальная частота, файл # п428857/119) [смещение к плотному лучу, М16.4, принят @ n4.28.857.3644] хОСТ "Явная Ошибка" оОКБ "Серая Зона" Предлагаю ознакомиться: & (Сигнальная частота #п428855/1446, транслирую:) & 1) [неразборчивая передача, Маклир, принял @ п4.28.855.0065+]: *1с11505.* & 2) [смещение луча Ml, принял @ 4.28.855.0066-]: ЗАР с2314992+152 х"Рок, Подвластный Изменениям" @п4.28.855 & 3)[рассеянный луч, М2, транслирую, принял @ n4.28.855.0079-]: хОКБ "Рок, Подвластный Изменениям". оОСТ "Этический Градиент" & согласно требованию: Серьезная аномалия в секторе с4629984+532 (@п28.855.0065.43392). & 4) [плотный луч. Ml 6, передаю, принял @ n4.28.855.0085]: хОКБ "Рок, Подвластный Изменениям" оОСТ "Этический Градиент" & согласно запросу: Аномалия в развитии не менее EqT, потенциально опасна, передаю координаты: с9259969+5331. Мой статус: L5 безопасности, перемещаюсь к L6". Требуется принять экстремальные меры предосторожности. & 5) [передает Маклир, принял @ n4.28.855.01.]: *хОКБ "Рок, Подвластный Изменениям" оОСТ "Этический Градиент" &*сообщение*: Паника прекращена. Я ошибся Это Осевой Транспорт. Извините. Полный Внутренний Рапорт передать немедленно - в Коде Безотлагательного Фактора. & (Окончание сигнала) & хОКБ "Серая Зона" оОСТ "Честная Ошибка" Да. Итак? & Здесь кроется нечто большее. Корабль лжет. & Постойте-ка, корабль был фактически отторгнут. Он уже не наш. & Нет, он уверен, что он в полном порядке. Однако он лгал в этом последнем сигнале, и тому есть причина. Вероятно, нас ждет ПВК. Они могут запросить вашей помощи, причем не постоят за ценой. Вы заинтересованы? & Проблема Внешнего Контекста? В самом деле? Какая прелесть. Держите меня в курсе. & Нет. Это серьезно. Большего я пока не знаю, но они явно обеспокоены. Настоятельно требуется ваше присутствие. & Я подумаю. Так или иначе, сначала мне нужно закончить здесь. & Сопляк! Пошевеливайся, и живее! & Хм-м... Предположим, я соглашусь. Куда меня направят? & Вот сюда. (вложение) Когда вы соберетесь, уточним. Это касается нашего старого друга. & Вот как? Это интересно. Я должен быть там немедленно. & (Конец сигнального файла.) II Корабль вздрогнул; редкие аварийные огни мигнули и погасли. По стенам и переборкам пробежала дрожь. Серия отчетливых толчков отозвалась вибрацией во вторичной и первичной структурах корабля. Эхо метнулось из отсека в отсек, вслед за ним пронесся легкий сквозняк. Он принес с собой запах гари: горел сверхпроводимый кабель - алюминий, полимеры, углеродистое волокно в алмазной оболочке. Дрон Сисл Ифелеус услышал человеческий крик; мгновением позже этот крик пришел по общей радиосвязи. Тотчас помехи исказили его, превратив в бессмысленный шум эфира. Крик перешел в дикий вопль, помехи на мгновение стали громче - и вдруг резко оборвались. Вместе с ними исчез и звук. По всем стенам пульсировали маячки радиации. Дела шли явно не лучшим образом. Инерционное поле корабля неравномерно возрастало, обшивка подрагивала от перегрузок. Затем все внезапно успокоилось. Шумы стихли. Электромагнитные сигналы во внутренней сети становились все тише, пока, наконец, не смолкли, когда отключились двигатели корабля и основные системы жизнеобеспечения. Эфир сделался пуст и мертв. Сражение, если оно шло на корабле, явно переместилось к резерву протонных ядер и внутреннему гнезду ИИ-сердечника, носителю Искусственного Интеллекта корабля. Затем по многофункциональному кабелю, проложенному в стенах и переборках, пробежал импульс энергии. Аварийные огни ослепительно вспыхнули все разом - и так же разом погасли. Внутренняя камера установила структуральный луч и начала сканирование. Уже? Неужели так быстро? Тем не менее, затаившийся во тьме дрон чувствовал, что бой окончен. По инструкции он должен был дождаться конца атаки. Если агрессору удастся сломить сопротивление и проникнуть на корабль, тогда дрон обязан начать действовать. Прежде, чем кто-либо из нападающих сумеет понять, что, собственно, происходит, он должен успеть выполнить свою задачу... И это возможно, особенно в тех случаях, когда атака внезапна, сокрушительна и удачна. Всегда наступает какой-то момент, после которого понятно, что бой проигран, и в рукаве больше не осталось тузов - ни блистательного тактического плана, ни какой-либо военной хитрости. Сейчас этот момент наступил. Удар был нанесен чертовски подготовленным, сильным противником; любое сопротивление после такой атаки было бы просто смехотворно. Корабль эленчей был захвачен почти мгновенно - с легкостью и определенным изяществом. Спокойно, уговаривал себя дрон. Оцени ситуацию со стороны: твое положение и возможности. Ты предупрежден, ты занял оборону, ты укрепился, ты недоступен. Ты сделаешь все, чтобы выжить, то есть сохраниться в том виде, в каком ты находишься сейчас. Есть план - есть результат. Есть цель - есть выход. Играй свою роль с максимальным мастерством и мужеством, и о тебе не подумают дурно те, кто, быть может, выживет. Множество тысячелетий эленчи охотно изучали любой вид технологий, любые артефакты бесчисленных цивилизаций своей галактики и сверхдальнего космоса. И всегда их целью было перенять, а не захватить, приспособиться, а не разрушить. Они вели себя как хамелеоны космоса: легко меняясь снаружи, они сохраняли внутреннюю сущность. Они знали много, гораздо больше, чем кто-либо во всей галактике, единственным их серьезным конкурентом оставались разве что всемогущие эмиссары Культуры, Секция Контакта, полувоенная организация с далеко идущими целями освоения галактики. В ближнем и дальнем космосе хватало миров для изучения и установления контакта, и пространство буквально кишело исследовательскими кораблями, в том числе и кораблями эленчей. И, конечно, всегда существовала опасность столкнуться с чем-то совершенно не изученным и враждебным. Холодно и бесстрастно, оценив положение, в котором он оказался, - насколько было вообще возможно - рассуждать холодно и бесстрастно в эти несколько секунд между атакой и захватом, - дрон успокоился. Он был готов решительно ко всему - не просто машина, а воплощение высочайших технологий своей цивилизации, одновременно их квинтэссенция и надежный страж. Сейчас он затаился, искусственный и мертвый, железка, тупой неодушевленный предмет. Самые хитроумные инструменты захватчика не смогут проникнуть в его мозг. Он способен выжить в самых невообразимых условиях, стерпеть любые пытки, сохраняя целостность на всех стадиях разрушения. Он остался последним защитником корабля, своего дома, своего творца. Корабля, который за несколько минут был выведен из строя, захвачен и осквернен неизвестным агрессором. Переместитель, думал он. Единственное, что мне надо сделать - добраться до Перемещающего Кокона... Он почувствовал, как к нему подбирается крошечное пятнышко луча сканирования. Луч исходил из зоны, где размещалось самое уязвимое место корабля - ИИ-сердечник. Это означало, что медлить нельзя. Орудия считывания памяти и разрушения электронного супермозга уже нацеливались на него, намереваясь получить информацию о захваченном корабле. Дрон молниеносно переписал свою индивидуальность на запасной ИИ-сердечник, создавая файл копирования персонализации. Его личность, все ее наиболее важные концепты, понятия, программы и инструкции, трансформировалась сперва в электронные нано-цепи, затем в атомомеханический субстрат и, наконец, - в миниатюрный (хотя, конечно, несколько кубических сантиметров - это настоящее расточительство) полубиологический мозг. То, что было его настоящим сознанием и одновременно являлось мозгом корабля, было теперь отчуждено от носителя. Опустошенный мозг дрона превратился в нечто призрачное, в маломощный пучок нейтрино. Сжавшись в капсулу, которой руководило теперь это отчужденное сознание, дрон проник в стену, а затем - через шлюз в пространство трюма. Ускоряясь, он двигался вдоль коридоров, чувствуя, как вслед за ним неотступно мчится жадный глаз сканирующей камеры: настигнуть, остановить, уничтожить. Радиация захлестнула его, обволакивая, зондируя, проникая... Навстречу ему распахнулся еще один люк, из него что-то вырвалось - слепящее и обжигающее. Это, не выдержав избытка энергии, лопнул силовой кабель. Сознание в микрокапсуле рванулось вверх, разряд прошел мимо, оставив оплавленную дыру в стене. Вкручиваясь, точно бурав, дрон проник в еле видимое повреждение в обшивке, затаился и выставил сенсорное поле, проверяя, нет ли вокруг опасности. Это был один из основных поперечно-осевых коридоров, достаточно длинный для разгона. В атмосфере, пригодной для человеческого дыхания, капсула мгновенно достигла скорости звука: когда аварийный люк захлопнулся за ней, пространство коридора осталось уже позади. Но здесь на дрона неожиданно напали. Из нижнего люка, куда уходила вертикальная труба сквозного лаза, выстрелил скафандр. Он ударился о стенку, смялся, срикошетил и полетел по коридору навстречу капсуле. Мозг в сотые доли секунды просканировал скафандр и, убедившись, что тот пуст, прошел его насквозь, разрезав пополам. Его нелепые половины тотчас отнесло в разные стороны. Они прижались к полу и потолку коридора, словно останки лопнувшего воздушного шара. Выпустив вокруг тела радужный ореол поля, мозг подогнал его размеры по диаметру трубы, из которой его только что атаковала пустая оболочка. На поршне сжатого воздуха он проехал вниз почти до конца трубы, вышел в следующий коридор и вновь набрал ускорение. Посреди коридора лежала человеческая фигура в скафандре. Судя по шипению воздуха и миганию аварийных огней, помещение было явно разгерметизировано. Обычно во всех отсеках корабля поддерживались давление и химический состав атмосферы, пригодные для биологической жизни. Но его, дрона, это не касалось. Продвигаясь дальше по коридору, он заметил, что из воздушного шлюза струится дым. Так вот откуда исходил тот залах гари, который уловили его сенсоры! Дым стал гуще, внезапно вспыхнуло пламя - и раскаленная смесь газов вырвалась из трубы. Дрону это не могло повредить, но сильно замедлило продвижение. Мозг тщательно сканировал человека и его скафандр. Он хорошо знал этого члена экипажа, они прослужили вместе на корабле пять лет. Скафандр не был вооружен, системы остались целы и функционировали нормально, но, вне сомнения, уже подчинялись захватчику: человек находился в бессознательном состоянии после того, как внутреннее медицинское обеспечение скафандра впрыснуло ему сильную дозу наркотика. Почуяв приближение дрона, скафандр поднял руку. Для человека это был очень быстрый жест, но мозгу дрона он показался вялым и безжизненным. Дрон слишком поздно понял, что в него выстрелили - видимо, все-таки где-то на скафандре оставалось оружие, не воспринимаемое сенсорам дрона. Ни сманеврировать, ни заблокировать системы нападающего собственным контроллером не было ни малейшей возможности. Укрыться тоже было негде, а густая пелена дыма не позволяла определить, в каком направлении следует развить сверхскорость. Но в момент выстрела инерционное поле корабля дрогнуло вновь, сила его воздействия увеличилась вдвое и тотчас снова стала прежней, - оружие в руках человека взорвалось и разнесло на части скафандр вместе с его содержимым. На втором рывке капсула со стуком прикрепилась к потолку, окружив себя защитным полем. Взрыв разворотил обшивку корабля и впечатал капсулу в потолок коридора. Удар оказался такой силы, что коническое поле вокруг капсулы сплющилось в диск. В разгерметизированный внешний грузовой отсек хлынул газ, полетели осколки металла. Мозг остановился на мгновение, пропуская их. Затем, уже в разреженном воздухе, почти вакууме, выключил двигатель и рванулся к следующему отсеку, в котором находился мертвый кокон Переместителя. Мозг успел заранее переместить его сюда, подвесив за бортом корабля всего в 10 метрах от грузового отсека. Капсула ударилась об пол и нырнула в люк навстречу машине, во всем подобной дрону. Мозг знал ее как самого себя. Их связь была теснее, чем у братьев-близнецов, у него не было ближе и надежнее друга, чем эта машина. Навстречу ему, производя детонацию, сверкнули лучи лазеров, - ударившись в зеркальные экраны, они выбросили старое ядро, ИИ-сердечник и полубиохимический блок. Оба извергнутых компонента мгновенно вспыхнули, испаряясь, окружив его сиянием плазмы. Мозг выстрелил из своего лазера в приближающегося собрата - выстрел отразился, расцвел огненными лепестками, пронзил стены коридора - и привел в действие пульт управления кокона Переместителя. В момент выстрела на его фотонное ядро была произведена атака, точно рассчитанная и направленная, он почувствовал ее как проникновение в пространственно-временную ткань, деформацию внутренней структуры электро-энергетического сознания. Время использовать двигатели, подумал дрон. Все его чувства, - вернее, сенсорные ощущения - "поплыли", исказились. Он перешел в область бессознательного, и остатки какого-либо беспокойства или паники покинули его. Он почувствовал, что переключается с постоянной частоты на переменную: ощущение реальности стремительно возвращалось к нему, хотя чувства и мысли оставались все еще в беспорядке. Но если я не отреагирую... Собрат стрелял в него, уверенно двигаясь на перехват. Лобовая атака. Как грубо, как неэстетично. Дрон отразил лазерные лучи, по-прежнему не решаясь использовать внутреннюю фотонную топографию. Кокон Переместителя с готовностью загудел. Набор координат, соответствующих настоящему местоположению дрона, замелькал в его сознании, описывая тот объем пространства, который мог быть оторван от реальности и выброшен как можно дальше от захваченного корабля эленчей. Проклятье, а ведь еще можно успеть, подумал дрон, теряя сознание. Свет ударил в него, словно множество микроскопических ядерных взрывов. Его поля отразили, что могли, и все же пламя едва не расплавило корпус. Тепловой удар частично достиг цели, поразив самые уязвимые компоненты тела-механизма. Из последних сил пробираясь через тесное облако раскаленных газов, - главным образом, это была превратившаяся в пар плитка пола, - дрон заметил, что кокон Переместителя закончил подзарядку. Одновременно он лихорадочно проводил анализ уровня радиации и состава горячих газов. Только бы не был поврежден сердечник! Он почувствовал, что распадается надвое, оставляя свою настоящую индивидуальность, уступая силе, вторгшейся в его фотонное ядро, превращается в собственное эхо, тень своей индивидуальности, отраженную в электронной форме. Переместитель полностью завершил цикл; его поле со щелчком захлопнувшейся устрицы проглотило кусок пространства размером с голову человека, последовал взрыв, едва ли более громкий, чем тот, что сотряс корабль в начале атаки. Малютка дрон, размером едва ли больше, чем две сложенные ковшиком ладони взрослого человека, почувствовал запах дыма, увидел вспышку огня и направился к боковой стене сходного люка, - впрочем, теперь она могла считаться полом. Гравитация нормализовалась, и дрон, глухо звякнув об пол, закрепился на выжженной поверхности под лохмотьями изоляции. Машина произвела сканирование своих автомеханических ядер на предмет сохранности... увы, все безнадежно погубил пожар, вызванный взрывом. Вот и все... Дело сделано. В этот момент корабль, как ни в чем не бывало, окликнул его по внутренней связи. Почему бы. тебе не проделать все это еще раз? - подумал дрон. Понятное дело, почему, ответил он сам себе, я же неповторим. В данных обстоятельствах эта мысль показалась ему почти смешной. Но ответить кораблю он не мог: линия связи с командным блоком была разрушена. Оставалось только ждать. Газ постепенно выходил, поврежденная обшивка остывала, поверх нее спешно конденсировались заплаты, создавая забавный узор на полу. Скрипел сращиваемый металл, радиация играла радужными лучами, а робкие электромагнитные колебания наводили на мысль, что двигатели корабля и основные системы постепенно возвращаются к жизни. Казалось, все приходит в норму. В сознании дрона, однако, продолжало звучать назойливое жужжание. Как будто обзавелся беспокойными соседями или хронической мигренью, подумал дрон. Он продолжал ждать. Дроны умеют ждать. Тяжелый ремонтный блок размером, примерно, с торс человека появился в дальнем конце вертикального коридора в сопровождении трио небольших самоуправляемых эффекторов и величественно поплыл сквозь струи газа вниз, прямо к жалкому, усеянному пробоинами и вмятинами телу дрона. Оружие одного из эффекторов было направлено в дымящийся бок страдальца. Раздался выстрел. О, дьявол... - успел подумать дрон, но эффектор был слишком примитивен, чтобы воспринимать подобные сигналы. - Привет, - произнес ремонтный блок, не опуская оружия. - Ничего себе привет. - Та машинка ушла. - Я знаю. Это был мой близнец. Теперь он перемещен. Выброшен далеко-далеко одним из этих больших коконов-Переместителей. Он слишком мал. К тому же вне координат. Вам никогда не найти его... Дрон знал, что в его электронный мозг вторглось чужое зоркое сознание, с которым бесполезно играть в прятки, но оказываемое этим сознанием воздействие имело побочный расслабляющий эффект, подобный воздействию галлюциногена на нервную систему человека, поэтому он просто не мог остановиться. Его, что называется, понесло: - Да, мой близнец ушел от вас навсегда! "ИксИгрек-Зет" и фюить! Вам его никогда не найти. Он успел катапультироваться. - Это твоя работа? Дрон подумал, что неплохо было бы соврать, но оружие эффектора сидело в мозгу как заноза, и он знал, что не только пистолет и ремонтный блок, но и сам корабль, и захватчики могут увидеть, что он лжет... Понимая, что ему некуда деваться, он устало сказал: - Да. - И ты сам все это придумал? - Да. - Мы не можем найти даже следа этого плана в мозгу корабля. - Вот и отлично. На кой черт он вам сдался? - Тебе очень больно? Может, сделать еще больнее? - Нет. Слушай, кто вы такие? - Твои друзья. - Ну да. Знаешь, когда-то этот корабль был действительно умным, но сейчас он захвачен кем-то, кого я не знаю, и у этого "кого-то" мозгов не больше, чем у микросхемы-прародительницы. - Мы можем обсудить это позднее. Сейчас нас интересует, как успела удрать твоя машина-близнец. Скажи, в чем секрет? Она ведь тоже должна была оказаться под нашим контролем. Или мы чтото упустили? - Упустили. Переместитель был запрограммирован на... да что говорить, ты все равно ковыряешься в моих мозгах, возьми да прочти. А у меня уже нет сил на пустые разговоры... Пауза. - Понятно. Переместитель скопировал твое состояние мозга машине, которая выбросилась. Вот почему мы нашли твоего близнеца, но не поняли, что ты избежал контроля и можешь удрать с помощью Переместителя. - Меня так и задумали - быть готовым к любому сюрпризу. Особенно к нападению каких-нибудь болванов вроде вас - с большими пушками и крошечными мозгами. - Ну что же, огрызаешься ты довольно бойко. Думаю, твоя машина-близнец была сильно повреждена тем плазменным взрывом, который мы направили на тебя. Все, что тебе надо было это выбраться наружу, да? Удрать. Обычно пытаются оказать сопротивление, а ты решил просто смыться. Но не успел. - Какая проницательность. - Ты все ехидничаешь. Ла