-- Мы  заключаем  с  ними
союз.
   --  Обычаи  могут  быть  разные,  -- пробормотал один из его
людей, и Хават почувствовал себя немного уверенней.
   -- А они помогут нам  снова  отвоевать  Арраки?  --  спросил
помощник.
   --  Мы убьем Харконненов, -- с усмешкой сказал Свободный. --
И сардукаров. -- Отступив назад, он чашечками приложил  руки  к
ушам   и   прислушался.   Потом,   опустив   руки,  сказал:  --
Приближается  воздушное  судно.  Спрячьтесь  под  скалой  и  не
двигайтесь.
   Хават  жестом  приказал  своим людям повиноваться. Свободный
взял Хавата за руку и подтолкнул к остальным.
   -- Когда придет время драки, мы будем драться, -- сказал он.
Из складок своей одежды он достал маленькую  клетку  и  вытащил
оттуда  какое-то  живое существо -- Хават узнал в нем крошечную
летучую мышь. Когда животное повернуло голову, Хават увидел его
глаза: синее в синем.
   Свободный погладил мышь, успокаивая  ее  и  что-то  негромко
напевая.  Потом он наклонился над ее головой и уронил с кончика
языка каплю слюны прямо в задранный кверху  рот  летучей  мыши.
Она расправила крылья, но осталась сидеть на ладони Свободного.
Человек  вытащил тоненькую трубочку, прижал ее к голове летучей
мыши и постучал по трубочке. После этого он высоко поднял  мышь
и подбросил ее вверх. Она полетела вдоль хребта и скоро пропала
из  виду.  Свободный сложил клетку, убрал ее под тунику и снова
наклонил голову, прислушиваясь.
   -- Они обыскивают высокую страну. Странно, кого же  они  там
ищут?
   --  Им известно, что мы рассыпались по всем направлениям, --
сказал Хават.
   -- Никогда не следует считать кого-то единственным предметом
охоты, -- сказал Свободный. -- Понаблюдайте за другой  стороной
низины и вы кое-что увидите.
   Время  шло. Некоторые из людей Хавата забеспокоились и стали
перешептываться.
   -- Сидите  тихо!  --  шикнул  на  них  Свободный.  --  Чисто
испуганные животные!
   Хават  уловил  какое-то  движение  у противоположной стороны
скалы и различил чуть заметное коричневое пятнышко.
   --  Мой  маленький  друг  несет  нам  сообщение,  --  сказал
Свободный.  --  Он  хорошо работает и днем и ночью. Мне было бы
жаль потерять его.
   Движение на той стороне впадины прекратилось,  и  теперь  на
протяжении четырех-пяти километров все замерло, если не считать
поднимающиеся вверх звенящие потоки раскаленного воздуха.
   Из   проема   в  противоположной  скале  возник  ряд  фигур,
направляющихся  прямо  через  впадину.  Хавату  они  показались
Свободными,  но  какой-то  удивительно  нелепой  их группой. Он
насчитал шестерых человек, тяжелой поступью бредущих по дюнам.
   Справа от  людей  Хавата,  высоко  в  небе,  послышался  шум
летящего  орнитоптера.  Из-за  скалы, возвышающейся над ними, в
воздухе  появилось  воздушное  судно   --   топтер   Атридесов,
разукрашенный   в   боевые  цвета  Харконненов.  Шестеро  людей
остановились и замахали руками. Топтер описал над ними  круг  и
опустился  на  песчаную  площадку. Из топтера вылезли пятеро, и
Хават увидел тусклое  мерцание  защитных  полей.  По  уверенным
движениям   он   узнал   сардукаров,  одетых  в  голубую  форму
Харконненов.
   --  Они  пользуются  своими  глупыми  полями!  --   прошипел
Свободный, бросив многозначительный взгляд на отверстие в южной
стене впадины.
   -- Это -- сардукары, -- прошептал Хават.
   Образовав   сомкнутую   цепь  в  виде  полукруга,  сардукары
приблизились к ожидающим их  Свободным.  Солнце  играло  на  их
обнаженных  клинках.  Свободные,  с виду безразличные ко всему,
стояли тесной кучкой. Внезапно  все  пространство  между  двумя
группами  заполнилось  Свободными.  Они  залезли на орнитоптер,
потом  проникли  в  его  кабину.  Там,  где  на   гребне   дюны
столкнулись   две  группы,  поднялся  столб  пыли.  Когда  пыль
улеглась, на очистившемся месте стояли только Свободные.
   -- К счастью, они оставили в своем топтере только троих,  --
сказал  Свободный,  стоящий  рядом  с  Хаватом.  -- Это большая
удача! Надеюсь, что судно не пострадало во время атаки.
   За спиной Хавата один из его людей прошептал:
   -- Это были сардукары!
   --  Вы  заметили,  как  храбро  они  сражались?  --  спросил
Свободный.
   Хават  вобрал в себя воздух. Запах горячей пыли ударил ему в
нос. Всем своим существом  он  ощутил  зной  и  сухость  песка.
Голосом под стать этой сухости он сказал:
   -- Да, они и в самом деле хорошо дрались.
   Захваченный  топтер  взмыл  в воздух, накренив крыло и круто
забирая вверх, помчался к югу.
   "Свободные,  выходит,  умеют  обращаться  с  топтерами!"  --
подумал Хават.
   На  отдаленной  дюне кто-то взмахнул куском зеленой материи:
раз... другой...
   -- Подходят еще, -- сказал Свободный за  спиной  Хавата.  --
Будьте наготове. Я надеялся, что мы уйдем без лишних хлопот.
   Хават  увидел два топтера, вынырнувшие с восточной стороны и
повисшие над той зоной песков, где только что  были  Свободные.
Теперь  они  вдруг  исчезли,  и  только восемь голубых пятен на
изжелта сером песке напоминали о недавней схватке.
   Еще один топтер показался из-за хребта, и  Хават,  к  своему
ужасу,  узнал  большой  десантный транспорт. Он летел медленно,
тяжело распластав крылья под тяжестью груза, подобно гигантской
птице, спешащей к своему гнезду. С одного из топтеров,  висящих
в отдалении, сверкнул пурпурный луч ласгана.
   -- Трусы! -- выдохнул Свободный рядом с Хаватом.
   Транспортное  судно направилось к участку, усеянному пятнами
тел Его крылья вытянулись до предела, потом приняли  неизбежную
при быстрой остановке чашевидную форму.
   Внимание  Хавата  было  привлечено  вспышкой  огня  на  юге.
Появившийся с той стороны топтер камнем устремился вниз. Крылья
его были прижаты к бокам, пропеллер казался золотой вспышкой на
темном фоне свинцового неба. Он несся, как стрела, -- прямо  на
транспортное   судно,   незащищенное  полем  из-за  действующих
ласганов.  Грохот  сотряс  низину,  заставив  задрожать  скалы.
Огненный  гейзер рванулся к небу оттуда, где встретились топтер
и транспортное судно, -- и все потонуло в оранжевом пламени.
   "Это были Свободные, захватившие топтер, --  подумал  Хават.
--  Они  пожертвовали  собой,  чтобы уничтожить десант. Великая
Мать! Кто они, эти Свободные?"
   -- Разумный обмен, -- сказал Свободный за спиной Хавата.  --
В  десантном  транспорте  было человек триста. Мы теперь должны
взять их воду и решить, что делать с тем топтером. -- Он шагнул
к выходу из их убежища в скале.
   Внезапно целая лавина голубых мундиров обрушилась  с  уступа
скалы, подстрахованная суспензерами. Хават успел различить, что
это  сардукары,  что  лица  их  свирепы и выражают готовность к
жестокой битве, что они не защищены  полями  и  каждый  из  них
держит в одной руке нож, а в другой -- ласган.
   Брошенный  нож  поразил  собеседника  Хавата,  и  тот рухнул
ничком в песок. Хават успел только вытащить нож, прежде чем его
настигла пуля станнера, и он погрузился во тьму.

        x x x

   <i>Муаддиб  действительно  мог  видеть  будущее,   но   надо
учитывать,  что  такая  власть имеет границы. Возьмите пример с
обычным зрением: у вас есть глаза, но тем не менее вы не можете
видеть без света. Если вы находитесь внизу,  в  долине,  то  не
можете  видеть  то,  что  находится  за  горами. Точно так же и
Муаддиб не всегда имел возможность выбирать себе поле зрения  в
покрытом   мраком   будущем.  Он  рассказывал  нам,  что  самый
примитивный, самый простой фактор пророчества, например  замена
одного  слова  другим,  может изменить весь аспект будущего. Он
говорил нам:
   "Видение времени широко, но когда  проходишь  по  нему,  оно
становится  подобным  узкому  коридору".  И он всегда боролся с
искушением выбрать ясное, безопасное направление, предупреждая:
"Этот путь неизбежно ведет к косности".
   <b>Принцесса Ирулэн.
   Пробуждение Арраки.</b></i>

   Едва первый орнитоптер вынырнул из ночной темноты,  как  Пол
схватил мать за руку и крикнул:
   -- Не двигайся!
   Потом   он   отметил   манеру   полета,  то,  каким  образом
складываются  крылья  для  посадки,  и  узнал  отчаянную  руку,
направляющую корабль.
   -- Это Айдахо, -- выдохнул он.
   Воздушные  суда опустились в долину один за другим, как стая
птиц на гнездовье. Айдахо выскочил из кабины и кинулся  к  ним,
прежде чем успел улечься песок. За ним последовали два человека
в  костюмах  Свободных.  Одного  Пол  узнал: высокий, с бородой
песочного цвета Свободный был не кто иной как Кайнз.
   -- Сюда! -- позвал Кайнз и повернул влево.
   За спиной Кайнза  другие  Свободные  начали  выбрасывать  из
орнитоптера  матерчатые  чехлы  и скоро накидали их целую гору.
Айдахо резко затормозил свой бег перед Полом и отсалютовал:
   --  Мой  господин,  у  Свободных  есть   временное   укрытие
неподалеку, где вы...
   -- А что там такое?
   Пол  указал  в сторону главного хребта. Там бушевал огонь, и
пурпурные  лучи  ласгана  шарили   по   пустыне.   На   плоском
безмятежном лице Айдахо промелькнула улыбка:
   -- Мой господин... сир, я там оставил им кое-что...
   Договорить он не успел. Внезапно яркий, как солнце, слепящий
белый свет залил пустыню. Айдахо резко дернул одной рукой Пола,
другой  Джессику  и сбросил их с уступа вниз. Они распластались
на песке, в то время как до них долетел грохот взрыва. Скала, у
подножия которой они лежали, ответила ему гулом. Айдахо  сел  и
отряхнулся.
   -- Это не атомная бомба Атридесов, -- сказала Джессика. -- Я
думаю, что вы...
   -- ... поставили там защитное поле, -- договорил за нее Пол.
   -- Большое и действующее на полную мощность, -- присовокупил
Айдахо.  --  Луч  ласгана  коснулся его и... -- Он выразительно
пожал плечами.
   -- Субатомная реакция, -- сказала Джессика. --  Это  опасное
оружие.
   --  Не  оружие,  моя госпожа, а средство защиты. В следующий
раз эти  подонки  дважды  подумают,  прежде  чем  хвататься  за
ласган.
   Свободные  с орнитоптеров остановились над ними. Один из них
негромко сказал:
   -- Пора в укрытие, друзья.
   Пол встал, Айдахо помог Джессике.
   -- Этот взрыв непременно привлечет к себе внимание, сир,  --
сказал Айдахо.
   "Сир",  --  подумал Пол. Это слово казалось таким странным в
применении к нему -- так всегда называли его отца.
   Дар предвидения снова дал знать о себе,  и  он  увидел  себя
зараженным  диким  чувством  расового  сознания, которое упорно
ведет к хаосу во Вселенной. Видение потрясло его, и он позволил
Айдахо  провести  себя  вдоль  края  низины  к  выступу  скалы.
Свободные  с помощью портативных инструментов прокладывали путь
в песке.
   -- Можно мне взять вашу сумку, сир? -- спросил Айдахо.
   -- Она не тяжелая, Дункан, -- ответил Пол.
   -- У вас нет защитного поля, -- сказал Айдахо. -- Не  хотите
ли мое? -- Он бросил взгляд на отдаленные хребты.
   -- Вряд ли ласганы снова будут пущены в ход.
   --  Оставь  свое защитное поле при себе, Дункан. Твоя правая
рука вполне надежная защита для меня.
   По тому, как Айдахо еще ближе придвинулся к  Полу,  Джессика
поняла,  что  похвала возымела действие, и подумала: "Пол умеет
обращаться со своими людьми!"
   Свободный отодвинул обломок скалы, и за ним открылся вход  в
естественную пещеру.
   --  Сюда,  --  сказал  Свободный  и  повел  их по каменистым
ступеням в темноту.
   За их спинами камень снова лег  на  место,  закрыв  вход.  В
тусклом  зеленом  свете, идущем откуда-то сбоку, они разглядели
ступени у левой стены пещеры. Спустившись по ним, они повернули
за угол и оказались в другом коридоре, отлого уходящем вниз.  В
конце его было что-то похожее на комнату.
   Кайнз  выступил  вперед,  откинув  на  спину капюшон джуббы.
Шейная часть его стилсьюта блестела в  зеленом  свете.  Длинные
волосы и борода были спутаны. Синие, без белков, глаза походили
на два черных провала.
   В  первую минуту их встречи Кайнз задал себе вопрос: "Почему
я помогаю этим  людям?  Это  самое  опасное  из  всего,  что  я
когда-либо  делал  в  своей  жизни.  Я  могу погибнуть вместе с
ними". Но, внимательно посмотрев на Пола, он  увидел  мальчика,
взвалившего  на  себя  бремя  мужских  забот, прячущего скорбь,
подавляющего в себе все, что не  отвечало  высокому  положению,
которое он отныне должен занимать. И в этот момент Кайнз понял,
что  герцогство по-прежнему существует и существует единственно
благодаря этому юнцу! А понять подобное было непросто.
   Джессика  оглядела  комнату,  фиксируя  увиденное  в   своем
сознании: лаборатория гражданского назначения, оборудованная на
старый манер.
   --  Это одна из имперских экологических станций, которые мой
отец хотел превратить в современные базы, -- сказал Пол.
   "Его отец хотел!" -- подумал Кайнз. И снова  удивился  себе:
не  делает  ли  он  глупость,  помогая этим беглецам? Почему он
вообще это делает? Сейчас было бы так  просто  захватить  их  и
отдать в руки Харконненов, купив этим доверие последних.
   Пол,  следуя  примеру  матери,  ощупал  взглядом комнату. Он
увидел походную постель у стены из бесцветного камня; на скамье
были разложены инструменты. Пахло озоном.
   Несколько  человек  Свободных  сгрудились  в  закрытом  углу
комнаты,  и  оттуда  послышались  новые звуки -- кашель машины,
повизгивание инструмента.  Пол  посмотрел  в  конец  комнаты  и
увидел небольшие клетки с животными.
   --  Вы  верно  определили  назначение этого места, -- сказал
Кайнз. -- В каких целях вы бы его использовали. Пол Атридес?
   -- Чтобы сделать эту планету пригодной для жизни! --  сказал
Пол.
   "Наверное, поэтому я и помогаю им", -- подумал Кайнз.
   Шум  в  машине  резко  оборвался,  и наступила тишина. Стало
слышно тонкое попискивание сидящих в клетках животных, но и оно
вдруг оборвалось,  как  будто  те  чему-то  страшно  удивились.
Приглядевшись,  Пол  увидел,  что  в  клетках  сидят коричневые
летучие мыши, а над клетками,  от  стены  до  стены,  протянута
автоматическая кормушка.
   Свободный,  появившийся  из  закрытой  части комнаты, сказал
Кайнзу:
   --  Льет,  оборудование  генератора  поля  не  работает.   С
ближнего расстояния нас могут обнаружить детекторы.
   -- Ты можешь его починить? -- спросил Кайнз.
   --  Это  не просто -- у меня нет запасных частей, -- человек
беспомощно пожал плечами.
   -- Тогда обойдемся без  машинного  оборудования,  --  сказал
Кайнз. -- Отнеси ручной насос ближе к поверхности.
   --   Будет  сделано,  --  человек  бегом  кинулся  выполнять
распоряжение.
   Кайнз повернулся к Полу.
   -- Вы дали хороший ответ.
   Джессика отметила легкую вибрацию в его голосе  --  это  был
голос   человека,   привыкшего   повелевать.   Имя   "Льет"  не
ускользнуло от ее слуха. "Льет" было вторым "Я" Свободного, еще
одной ипостасью послушного императору планетолога.
   -- Мы так признательны вам за вашу помощь, доктор Кайнз!  --
сказала она.
   --  Гм,  посмотрим, -- сказал Кайнз и кивнул одному из своих
людей. -- Спайсовый кофе в мою комнату, Шамир.
   -- Сию минуту. Льет, -- ответил тот.
   Кайнз указал на сводчатый проход в боковой стене комнаты.
   -- Прошу вас!
   Джессика  приняла  приглашение,  позволив  себе  царственный
кивок.  Она увидела, как Пол сделал знак Айдахо, приказывая ему
оставить свою охрану здесь.
   Проход опускался еще на два шага вниз и заканчивался тяжелой
дверью, ведущей в квадратный  кабинет,  освещаемый  золотистыми
глоуглобами.  Джессика  коснулась  рукой  двери  и с изумлением
отметила, что та сделана из пластали!
   Войдя в комнату. Пол услышал, как дверь за ним захлопнулась.
Он поставил на пол свою  сумку  и  огляделся.  Комната  шириной
примерно   в   восемь   метров,   стены   из  камня,  тщательно
обтесанного, в правую из них вделаны металлические шкафы. Центр
комнаты занимает  низкий  письменный  стол  со  столешницей  из
молочно-белого стекла. Вокруг стоят четыре суспензорных кресла.
   Кайнз  прошел  мимо  Пола  и  предложил кресло Джессике. Она
села, а Пол остался стоять, продолжая свои  наблюдения.  Слабые
изменения  в  воздушном  потоке  подсказали  ему,  что в правой
стене, за шкафами, есть тайный выход.
   -- Не хотите ли сесть, Пол Атридес? -- спросил Кайнз.
   "Как старательно он  избегает  употреблять  мой  титул",  --
отметил Пол. Он молча сел на указанное ему место, наблюдая, как
усаживается Кайнз.
   --  Вы почувствовали, что планета Арраки могла бы быть раем,
-- сказал Кайнз. -- И все же наш император посылает сюда только
охотников за спайсом!
   Пол поднял вверх свой палец с герцогской печатью.
   -- Вы видите это кольцо?
   -- Да.
   -- Вам известно, что оно означает?
   Джессика бросила на сына быстрый взгляд.
   -- Ваш отец лежит мертвым в песках Арраки, -- сказал  Кайнз.
-- Практически, вы -- герцог.
   -- Я -- солдат империи Практически, ее слуга.
   Лицо Кайнза потемнело.
   --  Даже  если  сардукары  императора стоят над телом вашего
отца?
   -- Сардукары -- это одно, а правовой источник моей власти --
это другое, -- возразил Пол.
   -- Арраки сам решает, кому носить  мантию  правителя,  --  с
достоинством промолвил Кайнз.
   И  Джессика, обернувшись, чтобы взглянуть на него, подумала,
в этом человеке столько стали, что никому  не  удастся  вывести
его  из  равновесия...  а нам нужна сталь! Пол встал на опасный
путь.
   Пол сказал:
   -- Сардукары на Арраки --  это  мера  того  страха,  который
испытывал  император перед моим отцом. Теперь падишах-император
будет бояться меня!
   -- Мальчуган, -- сказал Кайнз, -- есть вещи, которые...
   -- Вы будете обращаться ко мне "сир" или "мой господин"!  --
сказал Пол.
   "Молчи!" -- взмолилась про себя Джессика.
   Кайнз пристально посмотрел на Пола, и Джессика отметила, что
в глазах  его  промелькнул огонек восхищения, а лицо осветилось
мягкой усмешкой.
   -- Сир, -- сказал Кайнз.
   -- Император привел меня в недоумение,  --  сказал  Пол.  --
Меня  приводит  в недоумение каждый, кто намерен делить Арраки,
как свою добычу. Пока я жив, я буду вцепляться  им  в  горло  и
душить их!
   -- Слова... -- сказал Кайнз.
   Пол посмотрел на него долгим взглядом и сказал.
   --  У  вас  есть легенда о Голосе из Внешнего Мира, о Лизане
ал-Гаибе, который поведет Свободных  к  райской  жизни.  У  вас
есть...
   -- Суеверия, -- докончил за него Кайнз.
   --  Возможно,  --  согласился  Пол.  --  А может быть, и нет
Иногда суеверия имеют странные корни и дают странные плоды.
   -- У нас есть план, сир, -- сказал Кайнз -- Мы.
   -- Могли бы ваши Свободные  снабдить  меня  доказательствами
того,   что  здесь  действуют  сардукары,  переодетые  в  форму
Харконненов? -- прервал его Пол.
   -- Возможно...
   -- Император восстановил  здесь  власть  Харконненов.  Может
быть,  даже  скотины  Раббана. Пусть Если император ставит себя
выше  закона,  пусть  он  ответит  перед   ландсраатом,   пусть
опровергнет билль...
   -- Пол!.. -- перебила его Джессика.
   --  Допустим, что Высший Совет ландсраата примет ваше дело к
рассмотрению, -- сказал Кайнз. -- Тогда результат будет  только
один: всеобщая война между империей и Великими домами.
   -- Хаос, -- сказала Джессика.
   --  Я  бы  сначала предложил императору одну вещь, -- сказал
Пол. -- И поставил бы его перед альтернативой хаоса.
   -- Шантаж? -- спросила Джессика.
   -- Один из инструментов  управления  государством,  согласно
твоим  собственным словам, -- парировал Пол, и Джессика уловила
горечь в его интонации.
   -- У императора ведь нет сыновей, только дочери.
   -- Ты метишь на трон? -- спросила Джессика.
   --  Император  не  рискнет  ввергнуть   империю   в   пучину
гражданской   войны,  --  сказал  Пол  --  Взорванные  планеты,
разруха... Нет, он не рискнет.
   -- Вы предлагаете отчаянную авантюру, -- сказал Кайнз.
   -- Чего больше всего  боятся  Великие  дома  ландсраата?  --
спросил  Пол  --  Они  больше  всего боятся того, что сардукары
перебьют их поодиночке, одного за другим Вот почему  существует
ландсраат  Вот  что  лежит  в основе Великого соглашения Только
сообща они могут добиться контроля над имперскими силами.
   -- Но они...
   -- Вот чего они  боятся!  --  настойчиво  повторил  Пол.  --
Арраки  могла бы стать настоящим воплем о помощи -- ведь каждый
из них может представить себя на месте моего отца --  вырванным
из стада и убитым.
   Кайнз обратился к Джессике:
   -- Как вы думаете, удастся подобный план?
   -- Я не ментат, -- ответила Джессика.
   -- Но вы -- Бене Гессерит.
   Она посмотрела на него испытующе:
   --  У  этого плана есть и сильные, и слабые стороны... как у
любого плана на начальной стадии. В плане одинаково  важны  как
представление, так и исполнение.
   -- "Закон -- наука ультиматума", -- процитировал Пол. -- Так
написано  на  дверях  тронного  зала  императора. Я предполагаю
продемонстрировать ему закон.
   -- А я не  уверен,  что  смог  бы  доверять  тому  человеку,
который  примет  этот план, -- сказал Кайнз -- У жителей Арраки
есть собственный план, который мы...
   --  С  трона  я  мог  бы  создать  этой  планете  рай  одним
мановением  руки  Вот плата, которую я вам предлагаю в обмен за
вашу поддержку.
   Кайнз оцепенел от неожиданности.
   -- Мое расположение не продается, сир!
   Пол посмотрел на него,  отмечая  холодный  взгляд,  властное
выражение лица Губы Пола тронула жесткая усмешка.
   -- Хорошо сказано! Приношу вам свои извинения.
   Кайнз встретился с ним глазами и сказал:
   --  Ни один из Харконненов еще не признавал своих ошибок. Вы
не похожи на них.
   -- Возможно, это недостаток их воспитания Вы  говорите,  что
не  продаетесь,  но  я  могу  предложить  вам  почетную сделку,
которая вас устроит За ваше расположение ко мне я предлагаю мое
к вам расположение, полное и безоговорочное. Дружбу за дружбу!
   "Мой сын  унаследовал  искренность  Атридесов,  --  подумала
Джессика.  --  Его  представления  о чести наивны, но какая это
удивительная сила!"
   Она видела, что слова Пола потрясли планетолога.
   -- Глупости!.. -- пробормотал Кайнз растроганным  тоном.  --
Вы всего лишь мальчик и...
   --  Я  --  герцог,  --  сказал Пол. -- Я -- Атридес! Ни один
Атридес никогда не нарушал свое слово.
   Кайнз с усилием проглотил ком в горле.
   --  Под  словами  "полное  расположение",  --  счел   нужным
уточнить Пол, -- я имею в виду безусловную преданность: я отдам
за вас свою жизнь.
   --  Сир!  --  воскликнул  Кайнз.  Это слово вырвалось у него
непроизвольно, и  Джессика  видела,  что  он  обращается  не  к
пятнадцатилетнему   мальчику,   а   к   мужчине,   к  человеку,
превосходящему его по положению. На этот раз он употребил  этот
титул на полном серьезе.
   "Сейчас он отдал бы жизнь за Пола, -- подумала она. -- И как
это Атридесам удастся так быстро и легко завоевывать сердца?"
   --  Я знаю, что вы именно это имели в виду, -- сказал Кайнз.
-- Но все же Хар...
   Дверь  за  спиной  Пола  с  шумом  распахнулась.  Он   резко
обернулся  и  увидел, что в коридоре идет бой. Оттуда слышались
крики, звон стали, мелькали бледные лица.
   Сопровождаемый матерью. Пол кинулся к двери  и  увидел,  что
Айдахо   прикрывает   собой  коридор.  Сквозь  защитную  завесу
мелькнули его налитые кровью глаза и  клинки  его  противников,
тщетно пытающихся пробить защитное поле. Оранжевый язык пламени
станнера,  отталкиваемый  полем,  дрожал  в воздухе. И над всем
этим царили удары молниеносного клинка Айдахо.
   В одну минуту Кайнз оказался рядом с Полом, и они  изо  всех
сил  навалились  на  дверь. Последний раз мелькнул перед взором
Пола Айдахо, окруженный роем людей в  харконненской  форме.  Он
вздрагивал  и  метался, огромным усилием воли удерживая себя от
падения, и в гуще  его  черных  жестких  волос  красным  пятном
расползалась смерть.
   Дверь наконец закрылась, и Кайнз запер ее на болты.
   -- Я должен был это предугадать, -- сказал Кайнз.
   --  Кто-то  обнаружил ваше убежище еще до того, как оно было
закрыто, -- сказал Пол. Он увлек мать от  двери.  В  ее  глазах
застыло отчаяние.
   --  Мне  следовало  бы  заподозрить  неладное,  когда нам не
принесли кофе, -- сокрушался Кайнз.
   --  Отсюда  есть  запасной  выход,  --  напомнил   Пол.   --
Воспользуемся им?
   --  Эта  дверь  продержится  по крайней мере двадцать минут,
если они не пустят в ход ласган, -- Кайнз тяжело перевел дух.
   -- Они побоятся сделать это, опасаясь, что здесь  тоже  есть
защитное поле, -- сказал Пол.
   --  Это  --  сардукары  в  форме  Харконненов, -- прошептала
Джессика.
   Теперь до их слуха доносились  размеренные  удары  в  дверь.
Кайнз указал на шкафы в правой стене.
   -- Сюда!
   Он  подошел  к  шкафу,  открыл  ящик  и  что-то  проделал  с
рукояткой внутри него Стена шкафа отъехала  в  сторону,  открыв
черный зев туннеля.
   -- Эта дверь тоже сделана из пластали, -- сказал Кайнз.
   -- Вы хорошо подготовились, -- заметила Джессика.
   --  Мы  жили  под  властью  Харконненов  восемьдесят лет, --
ответил Кайнз. Он вывел их в темноту и запер дверь.
   В наступившей темноте Джессика заметила на  полу  светящуюся
стрелку. До них донесся голос Кайнза:
   --  Здесь  мы  разделимся  Я  вас прикрою Следуйте указаниям
стрелок на полу. Они будут гаснуть по  мере  того,  как  вы  их
минуете  Они выведут вас через лабиринт к другому выходу, где я
спрятал топтер. Сегодня вечером над  пустыней  поднимется  буря
Единственный ваш шанс -- бежать под ее прикрытием, нырнуть в ее
край и нестись вместе с ней. Мои люди не раз проделывали это на
украденных  топтерах.  Если вы будете держаться в верхней части
бури, вы выдержите.
   -- А как же вы? -- спросил Пол.
   --  Я  попытаюсь  бежать  другим  путем.  Я  еще   имперский
планетолог, если меня схватят, то я могу сказать, что был вашим
пленником.
   "Бежать,  как  трус! -- возмущался в душе Пол. -- Но как еще
выжить, чтобы отомстить за отца?" Он обернулся и  посмотрел  на
дверь Джессика, уловив его движение, сказала.
   --  Дункан мертв. Пол Ты же видел -- его рана смертельна. Мы
ничего не можем сделать для него.
   -- Я отплачу им за этот день сполна! -- воскликнул Пол.
   -- Этого не будет, сир, если  вы  сейчас  не  поспешите,  --
сказал Кайнз.
   Пол почувствовал его руку на своем плече.
   -- Где мы встретимся, Кайнз?
   --  Я  пошлю Свободных на поиски, они найдут вас Дорога бури
известна. А теперь  вперед!  И  пусть  Великая  Мать  даст  вам
скорость и удачу!
   Они услышали его осторожные удаляющиеся шаги. Джессика взяла
Пола за руку и мягко увлекла за собой.
   -- Нам нельзя разделяться, -- сказала она.
   -- Ты права...
   Он  последовал  за  ней  вдоль первой стрелы. Как только они
коснулись ее ногой, она потемнела, а впереди  замаячила  другая
Они  прошли  по  ней,  увидели,  как  она  исчезает  и  впереди
появляется еще одна Теперь они бежали.
   "Планы внутри планов, и вновь планы  --  уже  внутри  вторых
планов,  --  подумала Джессика -- Стали ли мы сейчас частью еще
одного плана?"
   Стрелы вели их за повороты, едва заметные в темноте.  Иногда
проход  становился  отлогим, иногда круто шел вверх Наконец они
поднялись по ступенькам, завернули за угол и увидели  блестящую
стену  с  черной ручкой в ее центре Пол нажал на ручку, и стена
отошла. Они увидели ярко освещенную пещеру,  посредине  которой
стоял  орнитоптер  Над  воздушным судном нависала серая стена с
квадратным отверстием в ней.
   -- Куда направился Кайнз? -- спросила Джессика.
   -- Он сделал то, что сделал бы любой обезьяний вожак на  его
месте  он  разделил  нас  на  две  группы Теперь никто не может
узнать наше местонахождение, даже если Кайнза поймают он и  сам
этого не знает.
   Пол повел ее к кораблю, отметив, как взметнулась пыль под их
ногами.
   -- Здесь очень давно никто не ходил, -- сказал он.
   --  Кайнз,  по-видимому,  уверен в том, что Свободные смогут
найти нас.
   -- Я тоже.
   Пол подошел к левой дверце орнитоптера, открыл ее и  положил
сумку на сиденье.
   --  Этот  корабль  тщательно  замаскирован,  --  сказал  он.
Инструментальная  панель  скрывает   дистанционное   управление
дверью  и  светом.  Восемьдесят  лет  под  властью  Харконненов
научили их осторожности.
   Джессика прислонилась к корпусу  судна,  с  трудом  переводя
дыхание.
   --  Харконнены  будут  держать  под  контролем все воздушное
пространство, -- сказала она. -- Они не дураки.
   Прислушавшись к своему чувству ориентации, она сказала:
   -- Буря, которую мы ищем, в той стороне.
   Пол кивнул, борясь с внезапно охватившим его желанием  сесть
и  не  двигаться.  Он  понимал  причину своего состояния, но от
этого ему было не легче. Этой ночью он узнал еще об одном звене
в  глубинах  неизведанного.  Он  знал  об  окружающей  их  зоне
времени,  но  понятия  "здесь"  и  "теперь" были покрыты мраком
неизвестности Это было похоже на то, как если бы он видел  себя
со   стороны  спускающимся  в  долину  и  исчезающим  из  виду.
Многочисленные тропы, ведущие  в  долину,  могли  вывести  Пола
Атридеса в поле зрения, но многие могли и не вывести.
   --  Чем  дольше  мы  будем  медлить,  тем  лучше  они смогут
подготовиться, -- сказала Джессика.
   -- Садись и пристегивайся -- Он последовал за ней,  все  еще
борясь  с  мыслью, что это -- слепая область даже для того, кто
владеет даром предвидения Он вдруг осознал,  что  все  более  и
более  полагается  на  свой  этот дар, и эта вера ослабляет его
обычную готовность к неожиданностям. Новое открытие явилось для
него настоящим ударом.
   "Если полагаешься на свои глаза, то  все  остальные  чувства
ослабевают"  --  такова  была  аксиома  Бене Гессерит Сейчас он
применил ее к себе, обещая никогда больше  не  попадать  в  эту
ловушку если только он выживет.
   Пол  пристегнул защитные ремни, увидел, что его мать готова,
и занялся орнитоптером Его крылья были вытянуты на  всю  длину,
тонкие  металлические переплетения натянуты до предела Он нажал
на реактор и проследил  за  тем,  как  крылья  уменьшаются  для
стремительного   взлета,   которому  научил  его  Гурни  Хэллек
Включатель зажигания сработал легко.  Циферблаты  на  приборной
доске ожили, едва заработал реактор.
   -- Готова? -- спросил он.
   -- Да.
   Он   коснулся  переключателя  света,  и  все  погрузилось  в
темноту. Его рука казалась тенью на фоне  светящихся  приборов,
когда  он  выключал  систему управления дверью. Над их головами
послышался шум: каскад  песка  со  свистом  рассек  воздух  Пол
закрыл дверцу, чувствуя тяжесть внезапно возросшего давления.
   В   проеме   над   их  головами  открывался  вид  на  черный
прямоугольник неба с вправленными в него тусклыми  звездами.  В
лунном  свете  едва угадывался гребень хребта на заднем плане и
зыбкие пески.
   Пол отжал светящуюся рукоятку  последовательности  действий,
врезанную  в панель. Крылья резко дернулись -- вверх и вниз, --
вырвав топтер из его гнезда. Реактивные двигатели заработали на
полную мощность, в то время как крылья сложились для подъема.
   Джессика  незаметно  приложила  руку  к  приборной  доске  и
почувствовала  уверенные  движения  сына.  Она  была испугана и
вместе с тем оживлена. Теперь вся надежда на  знания  Пола,  на
быстроту его реакции.
   Пол прибавил мощность реактора Топтер накренился, их вдавило
в сиденья,  и  темный  квадрат  неба сделался ближе. Он удлинил
крылья. Еще один  взмах  крыльев,  и  вот  они  уже  летят  над
скалами,    серебристо-морозными   в   лунном   свете   Пыльный
красноватый серп луны показался справа от них, очерчивая  своим
светом  волнистый  хвост  бури Руки Пола плясали над приборами,
крылья топтера разрезали плотный воздух. Судно вошло  в  крутой
вираж, и на них навалилась сила тяжести.
   -- За нами огни реактивных самолетов, -- сказала Джессика.
   -- Я вижу.
   Он  потянул  на себя рукоять мощности. Топтер вздрогнул, как
испуганное животное, и рванулся к юго-западу, в зону шторма.
   Впереди, невдалеке от них. Пол видел разбросанные тут и  там
тени,  говорящие  о  том, что кончается линия скал и начинаются
уходящие вниз впадины. Сами дюны казались маленькими  рядом  со
своими  тенями. А над горизонтом карабкалась к звездам плоская,
точно стена, громада шторма.
   Что-то вдруг встряхнуло топтер.
   -- Снаряды! -- крикнула Джессика -- Они используют  какой-то
вид  метательного  оружия?  --  Она  увидела,  как на лице Пола
промелькнуло свирепое выражение.
   -- Похоже, они не рискуют пользоваться ласганами.
   -- У нас нет полей!
   -- А они об этом знают?
   Топтер снова задрожал Пол посмотрел назад.
   -- Кажется, только один из  них  может  тягаться  с  нами  в
скорости.
   Он  переключил  внимание  на  направление  полета, видя, что
стена бури становится все выше и выше  В  ней  таилась  скрытая
угроза.
   --  Метательные  орудия,  снаряды, ракеты -- все это древнее
оборудование мы дадим Свободным, -- прошептал Пол.
   -- Шторм, -- сказала Джессика. -- Не лучше ли нам  повернуть
назад?
   -- А как насчет корабля за нашей спиной?
   -- Он замедляет ход.
   Пол   убрал   крылья,   круто   повернул   машину  влево,  в
обманчиво-медленное течение бури, и почувствовал,  как  на  его
тело наваливается неимоверная тяжесть. Они как будто скользнули
в  медленное  кружение  пыли,  облако  которой  становилось все
тяжелей и тяжелей до тех пор, пока не поглотило пустыню и луну.
Судно превратилось в длинную, горизонтальную,  почти  бесшумную
тень, освещенную лишь зеленоватым светом приборного щита.
   Джессика  припомнила  все, что знала о подобных штормах: они
разрезают металл, как масло, вытравливают плоть  до  костей,  а
потом  разрешают и кости. Она чувствовала, как воздух пополам с
песком бьется о судно.
   Их швыряло, как щепку, и Пол из  последних  сил  сражался  с
приборами  Она  видела,  как  он навалился на рычаг мощности, и
почувствовала, как топтер,  точно  норовистый  конь,  встал  на
дыбы. Металл дрожал и стонал.
   -- Песок! -- прокричала Джессика.
   В  свете  приборного  щитка она увидела, что Пол кивнул ей в
ответ:
   -- На такой высоте песка немного.
   Она почувствовала, что они глубже нырнули в водоворот  бури.
Пол  выпустил  крылья  на  всю  их длину, как бы для парения, и
Джессика услышала, как они затрещали под напором  ветра  Он  не
отрывал  взгляда от приборного щита и, помня наказ планетолога,
старался вывести машину как можно выше.
   Рев мотора немного стих, и топтер начал скользить влево  Пол
сосредоточился  на  описываемой судном кривой, стараясь вывести
его на первоначальный уровень.
   Джессика почувствовала ужас при мысли о том, что они застыли
на месте, что двигатель судна  на  пределе.  Коричневый  поток,
смутно видимый за окнами, грохот и свист давали представление о
бушующей  вокруг  них  силе.  "Скорость  ветра  --  семь-восемь
километров в минуту", -- подумала она. Страх овладевал  ею  все
больше и больше.
   "Я  не должна бояться, -- сказала она про себя, торжественно
выговаривая  слова  формулы  Бене  Гессерит  --  Страх  убивает
разум!"
   Долгие   годы   учения   брали   свое  --  к  ней  вернулось
спокойствие.
   -- На хвосте у нас враг, --  сказал  Пол.  --  Мы  не  можем
опуститься,  и я не думаю, что нам удастся подняться над бурей.
Мы вынуждены лететь вместе с ней.
   Спокойствие снова покинуло Джессику. Услышав,  как  лязгнули
ее  зубы,  она  стиснула  их  изо всей силы. Потом она услышала
голос Пола, тихий и серьезный, произносящий слова молитвы:
   -- Страх убивает разум. Страх -- это малая  смерть,  несущая
забвение  Я смотрю в лицо моему страху, я дам ему овладеть мною
и пройти сквозь  меня.  И  когда  он  пройдет  сквозь  меня,  я
обернусь  и посмотрю на тропу страха. Там, где прошел страх, не
остается ничего. Там, где прошел страх, остаюсь только я.

        x x x

   <i>Скажите мне, что вы презираете, и я скажу вам, кто вы.
   <b>Принцесса Ирулэн.
   Наставления Муаддиба.</b></i>

   -- Они мертвы, барон, -- сказал Иакин Нефуд, капитан охраны.
-- И женщина, и ребенок погибли, это не вызывает сомнений.
   Барон -- Владимир Харконнен -- сидел на суспензорной кровати
в своих  личных  апартаментах.  Они  находились  в  космическом
фрегате.  Снаружи  корабль напоминал гигантское яйцо, но здесь,
внутри, грубый металл  был  скрыт  за  драпировками,  набивными
материями и редкими произведениями искусства.
   -- Это ясно каждому, -- повторил капитан, -- они мертвы.
   Барон  приподнял  с кровати свое грузное тело и сосредоточил
внимание на  эбонитовой  статуэтке,  изображающей  нагнувшегося
мальчика,  которая  стояла  в  нише  напротив  Сон  отлетел. Он
подложил  себе  под  шею  мягкую  подушку  со  скрытым  в   ней
суспензором  и  в  свете  единственного  глоуглоба посмотрел на
двери, возле которых, не пускаемый  дальше  пента-полем,  стоял
капитан.
   -- Их смерть очевидна, барон, -- снова проговорил Нефуд.
   Барон заметил в глазах капитана слезы, вызванные семутой. Не
приходилось сомневаться в том, что, когда ему донесли о побеге,
человек  этот  находился  в  состоянии глубокого наркотического
опьянения и освободился от него, приняв большую дозу  антидота,
после чего поспешил сюда.
   -- У меня есть полный отчет, -- сказал Нефуд.
   "Дадим   ему   немного   попотеть,   --  подумал  барон.  --
Инструменты управления государством всегда  должны  быть  остро
отточены и готовы к употреблению. Власть держится на страхе".
   -- Ты видел их тела? -- загремел голос барона.
   Нефуд колебался.
   -- Ну!
   --  Мой  господин...  Их  видели, когда они нырнули в шторм.
Ветер дул со скоростью восемьсот километров в час... Из  такого
шторма ничто не может выйти живым, мой господин! Ничто! Один из
наших кораблей, преследовавший их, погиб.
   Барон  пристально  смотрел  на  Нефуда, отмечая подергивание
мускулов у рта и судорожные движения его кадыка.
   -- Ты видел их тела?
   -- Мой господин...
   -- Ты  зачем  сюда  явился?  Греметь  своими  доспехами?  --
взревел барон. -- Уверять меня в том, что еще не доказано? И ты
думаешь,  я  похвалю  тебя  за твою глупость? Дам тебе еще одно
повышение?
   Лицо Нефуда сделалось землистым.
   "Вы только посмотрите на этого цыпленка, --  подумал  барон.
--  И  вот  такими  олухами я окружен! Если бы я рассыпал перед
таким песок и сказал, что это зерно, он начал бы его клевать".
   -- Значит, вас вывел на  них  этот  человек  --  Айдахо?  --
спросил барон.
   --  Да, мой господин! -- с поспешной угодливостью подтвердил
капитан.
   -- Они пытались спрятаться среди Свободных?
   -- Да.
   -- Есть ли у тебя еще какие-нибудь сообщения?
   -- В дело замешан имперский планетолог Кайнз, мой  господин.
Айдахо присоединился к Кайнзу при таинственных обстоятельствах,
я бы сказал даже, при подозрительных обстоятельствах.
   -- Каких именно?
   --  Они... э... вместе прилетели к тому месту в пустыне, где
прятались мальчик и его мать. В ходе погони произошел ласганный
взрыв...
   -- Каковы наши потери?
   -- Я... э... Точно еще не известно, мой господин.
   "Он лжет, -- подумал барон. -- Должно быть, велики".
   -- Этот имперский лакей, этот Кайнз, -- сказал барон, --  он
что же, ведет двойную игру?
   --  Готов  поручиться  своей  репутацией,  что  это так, мой
господин!
   "Его репутация!"
   -- Его надо убрать, -- сказал барон.
   -- Но мой господин, Кайнз -- имперский планетолог, на службе
Его ели...
   -- Тогда представь все как несчастный случай.
   -- Мой господин, в налете на гнездо Свободных участвовали  и
сардукары. Сейчас Кайнз находится у них под арестом.
   --  Забери  его  у  них.  Скажи,  что  я  хочу  лично  с ним
поговорить.
   -- А если они воспротивятся?
   -- Этого не будет, если ты возьмешься за дело, как надо.
   Кадык Нефуда задвигался:
   -- Да, мой господин.
   -- Этот человек помогал моим врагам! -- рявкнул барон. -- Он
должен умереть!
   Нефуд переминался с ноги на ногу.
   -- Что еще?
   -- Мой господин, в заключении у сардукаров находятся еще два
человека, которые могут вас заинтересовать. Сардукары захватили
мастера по убийствам, который служил у герцога Лето.
   -- Хавата? Зуфира Хавата? Я не могу в это поверить!
   -- Я видел его своими глазами, мой  господин.  Говорят,  что
его  захватили  с  помощью  станнера,  в пустыне, где он не мог
использовать  свое  защитное  поле.  Он  не  получил  серьезных
ранений.  Если бы мы смогли прибрать его к рукам, он был бы нам
полезен.
   -- Это -- ментат, -- проворчал барон. -- От такой добычи  не
отказываются.  Он  что-нибудь  говорил?  Что  он сказал о своем
поражении? Знает ли он о... впрочем, едва ли.
   -- Он сказал достаточно, чтобы можно  было  понять,  что  он
считает леди Джессику предательницей.
   Барон оглянулся назад, подумал и сказал:
   -- Ты уверен, что именно леди Джессику?
   -- Он сказал об этом в моем присутствии.
   -- Тогда пусть он думает, что она жива.
   -- Но, мой господин...
   --  Молчи!  Я  хочу, чтобы с Хаватом хорошо обращались Он не
должен знать, что настоящим предателем был  доктор  Уйе.  Пусть
думает,  что  Уйе  умер,  защищая  своего  герцога. В некотором
смысле это так и есть Надо укреплять в  нем  подозрения  насчет
леди Джессики.
   -- Мой господин, я не...
   --  Контролировать  и  направлять  разум  ментата можно лишь
посредством информации,  Нефуд.  Ложная  информация  --  ложный
результат.
   -- Да, мой господин, но...
   -- Хават голоден? Испытывает жажду?
   -- Мой господин, Хават все еще в руках сардукаров!
   --  Да,  да,  конечно.  Но сардукары так же заинтересованы в
получении информации от Хавата, как и я. Я обратил внимание  на
одно  качество  наших  союзников:  они не слишком искушены... в
политике. Я уверен, что их намеренно лишили э